Обратимость

–…Вот почему ее клонит в сон, говорю вам… – его и без того тихий голос стал еще тише. —.. Не каждый выдержит такой натиск… – остальное заглушил шум зала. Раздраженная, я сделала шаг ближе, напрягая слух.

–В любом случае, настоятельно советую последовать моему совету. Я редко ошибаюсь, а вам терять нечего. Если все пойдет, как я сказал, вы только выиграете.

Дольше подслушивать было неэтично, тем более что Легран, повысив голос, отодвинулся от Баррона. Они заметили мое присутствие, и доктор вернулся на свое место. Его взгляд – обычно туманный – на мгновение стал необычайно проницательным, будто пелена спала. Затем, с привычной невозмутимостью, он кивнул Баррону.

Ясно одно: в мое отсутствие они успели обсудить что-то действительно важное. Теперь я окончательно не понимала, зачем меня пригласили. Оставалось лишь принять ситуацию как есть.

Встреча подошла к концу. Легран тепло попрощался с Барроном, мне же лишь коротко кивнул, едва удостоив взглядом.

– Я еду домой, – ответил рассеяно Баррон, пребывая в своих мыслях, – тебя подвезти куда-нибудь?

Отказавшись, я сообщила, что нам совсем не по пути. Ехать с ним в одной машине совсем не хотелось, так как в душе образовались обида и горечь от неоправданных надежд.

Я почти не заметила, как оказалась дома, так как всю дорогу голова была занята глубоким мыслительным процессом – размышлениями о поведении Баррона. Увы, только он один обладал исчерпывающими знаниями, но читать его как открытую книгу категорически не получалось, приходилось с потом и мучениями расшифровывать те запутанные иероглифы, которые он в себе заключал.

– Я к вам по поводу последней просьбы, надеюсь, вы помните, о чем идет речь, – сообщила я на следующий день, войдя в кабинет директора, полная решимости. – Стоит ли и далее продолжать надеяться на ваше положительное решение?

– Стоит, – нехотя и как-то задумчиво ответил Баррон, даже не глядя на меня. Он что-то искал на столе. Или делал вид, что ищет.

Я решила не мучить его своим присутствием и добавила:

– В любом случае, если вы меня допустите к ним, я, возможно, смогу ответить на многие ваши вопросы и облегчить вам жизнь, не прибегая к средствам, которых вы опасаетесь. Если пойму, что не могу быть полезной, то непременно дам знать и отступлю добровольно.

Баррон все так же не глядя закивал:

– Да, да, да. Конечно.

Внутри поднялось негодование от его пренебрежительности – к просьбе и ко мне самой. Но он не реагировал. Чтобы окончательно не расстроиться, я развернулась и вышла.

К вечеру пришел Легран. Пелена с его взгляда спала, и он, более того, очень тепло поздоровался со мной и Крисой. Не знаю, как именно он посмотрел на нее, но на меня – внимательно, изучающе.

Он задержался возле наших столов, словно желая что-то сказать. Криса не обратила на него внимания, а я, почти не моргая, смотрела прямо в лицо.

– Странный человек, – пробормотала я, когда его крепкая фигура скрылась за дверью.

– Они, мистики, все такие. Со странностями. Каждый раз ведут себя по-разному и часто говорят что-то… не от мира сего. Надо много общаться, чтобы привыкнуть к их стилю и воспринимать всё без удивления.

В голову пришла мысль.

– А он не ясновидящий, случайно? Или маг, может быть?

– Всё может быть, – отстраненно ответила Криса. – Если он имеет дело со сверхъестественным, почему бы ему не уметь читать чужие мысли? Возможно, это часть его обязанностей.

– Легран видел Керранов? – не унималась я.

Криса снова пожала плечами.

– Может быть. А может и нет. Что он вообще забыл в их особняке? Они бы просто так его туда не пустили.

Дальше расспрашивать я не стала.

Молодая луна

– Зайди к директору, – сообщила Криса.

Я только что вернулась с очередного незначительного поручения Баррона и собиралась расположиться за своим столом.

Кабинет утопал в сумерках. Баррон не спеша ходил по комнате, собирая бумаги, и казался серьезным. Увидев меня, он взял портфель, повернулся и устремил уставший взгляд на меня.

– Ну что? Поедешь со мной?

Я, готовая ко всему, но только не к тому, чего долго ждала, непонимающе уставилась на него.

– Куда именно?

– К Керранам, – выдохнул он.

Я вздрогнула, потеряв дар речи. Имя это прозвучало как нечто запретное, сокровенное. Легкий ветерок пронес его в голове, не оставляя следов.

– У меня есть неразрешенные вопросы, которые надо обсудить с их главой.

– У них есть глава? – глупо спросила я.

Баррон непонимающе на меня взглянул. Пристыженная, я поспешила исправиться:

– Простите. Я растерялась. Не ожидала, что вам вдруг понадобится мое присутствие.

– Ничего страшного. Понимаю, неожиданно.

Он отложил бумаги и посмотрел на меня серьезно и с раздражением.

– Любой клан имеет своего господина. Важные вопросы решаются только с ним. Остальные занимаются лишь второстепенными делами. Прошу тебя, держи себя в руках. Они не любят, когда на них смотрят, как на диковинку. Тем более, ревностно охраняют своего господина. Любое подозрение – и тебя выпроводят моментально и навсегда. В этом случае мои возможности резко сократятся, а твои обязанности исчезнут.

Я молчала, переваривая сказанное.

– Теперь понимаешь, почему я долго не мог позволить себе взять тебя? Я действовал не только в своих интересах, но и в твоих. И даже сейчас, как и позже, я ни за что не отвечаю. Все зависит от тебя. И от их реакции на твое присутствие. Для них ты новое лицо.

Я выдержала его взгляд и кивнула.

– У них нет причин не принять меня. Я спокойна.

Баррон изучающе посмотрел на меня, потом вернулся к сборам.

– Их глава не выходит никуда? Так и сидит в особняке, как принцесса в башне?

– Да. В этом нет необходимости. Все делают за него. В редких случаях он покидает «свою крепость».

– М-да, хорошо устроился.

Баррон пожал плечами.

– Это вампирский клан. Они живут по старым обычаям.

Он протянул мне шелковый платок.

– И шею прикрой. Следы ещё видны. Керран не должен их видеть.

Я взяла платок и обмотала шею.

– Сейчас спешить не надо. Они активны ближе к вечеру.

Он раскрыл ладонь, протянул розоватую таблетку.

– Съешь витаминку.

Я удивилась.

– Да я не болею ничем.

– Съешь. Профилактика. Она сладкая.

Не желая более заострять внимания на такой мелочи, я покорно положила таблетку под язык, заметив, между прочим, что она вовсе не имела никакого вкуса. Когда мы вышли, солнце уже клонилось к горизонту. Ветер подозрительно молчал, словно уже уснув. Я не знала, где находится особняк и сколько до него ехать, но это меня не заботило. Наш городок не был огромным, а его окрестности занимали старинные особняки.

Баррон всю дорогу молчал. Я тоже.

Спустя сорок минут машина остановилась. Мы даже не покинули черту города, но оказались на периферии. Тут городские здания сменялись старыми особняками, а дальше они лепились друг к другу.

Мы же оказались среди редких строений, скрытых деревьями. И затем машина подъехала и к особняку. Он выглядел самым обычным. Таких, как он, было немало. Фасад с лепниной, требующей реставрации. Вьюнок, поднимающийся по стенам. Перед входом – засыпанная гравием площадка, небрежный пятачок без украшений.

Я оглядывалась, слегка удивлённая – не ожидала, что их логово окажется в таком банальном месте. Но вдруг на меня нашло дежавю: взгляд зацепился за небольшие декоративные башенки-шпили по краям особняка, и что-то дрогнуло внутри. Я уже видела их…

Озарение ударило, как гром с неба: во сне! Когда-то давно они приснились мне – тогда я приняла их за часть замка. Но нет. Это был он – этот самый особняк. Меня пронзил ледяной ужас, в котором было что-то роковое. Я застыла, забыв, куда и зачем шла. В окнах – ни света, ни штор. Лишь тьма. Особняк смотрел на меня пустыми глазницами окон, и, казалось, ждал. Откуда ни возьмись, в сторону дома поднялся ветерок и, осторожно зарысив по траве, вызвал во мне волну мурашек.

И вот тогда меня накрыло. Мне сразу же расхотелось заходить в это мрачное здание.

Баррон уже шел к массивным дверям.

Сердце предательски защемило, а мысли разбежались, как мыши от света. Я осталась одна, беспомощная в своей физической оболочке перед вечностью тьмы и небытия. Директор отворил дверь и свободно вошел в гигантскую приемную залу. Из дома повеяло холодом. Нас никто не встречал.

У меня не осталось сил удивляться мелочам – само событие стало чем-то из ряда вон выходящим. Я только и делала, что впитывала глазами все, за что цеплялся блуждающий взор. В особняке царила настораживающая тишина. Все предметы окутал сумрак… и что-то еще. Возможно, это просто впечатление, навеянное обстоятельствами. В целом обстановка не отличалась от привычного человеческого интерьера: старинные предметы мебели, словно для любителей антиквариата, расставленные со вкусом и аккуратностью. Видимо, Керраны благоволили стилю прошлых веков.

Мы начали подниматься по широкой, красивой лестнице. Дерево тихо поскрипывало под нашими шагами. На верхней площадке из коридора к нам вышли две фигуры. Баррон оглянулся на меня. Все это время я опасливо семенила за его спиной, но теперь замерла, не решаясь приближаться.

Фигуры, отделившись от темноты коридора, молча остановились в ожидании. Мы наконец поднялись, и директор заговорил:

– Ждет ли меня ваш господин?

– Прошу, – приглушенно отозвался один из них.

Я боялась выглянуть из-за спины директора, но все же отважилась взглянуть на одного из Керранов – и неожиданно встретилась с его холодным, серьезным взглядом. Мне стало не по себе. Трудно здесь придется.

Нас проводили в просторные апартаменты и усадили на мягкие, но потертые временем диваны. Затаив дыхание, я оглядела комнату. Помимо нас и двух вампиров, здесь уже находился один. Он стоял у окна, спиной к нам.

Когда мы вошли, он повернулся и поприветствовал нас сдержанным, гордым кивком. Двое других – девушка и молодой человек – тоже смотрели на нас холодно, строго. В их позах чувствовалась кошачья грация и настороженность. Позже я узнала, что девушку звали Стефаня, а ее спутника – Лука. Вампирская пара. Но пока я знала лишь одно: передо мной вампиры, и среди них теперь пыталась различить главу клана.

Они все были одинаково величественны и прекрасны – и я терялась в догадках, кто же из них глава. Баррон был прав: в особняке они вели себя иначе. Внешний мир для них – враждебная среда. Здесь же они могли расслабиться. Этот особняк был их крепостью.

– Где же ваш господин? – учтиво осведомился Баррон.

– Сейчас подойдет, – бросил один из вампиров.

Девушка пожирала меня оценивающим, высокомерным взглядом. Да, я ей в подметки не годилась. Я опустила глаза и даже не подумала отвечать на ее молчаливый вызов. С одной стороны, меня успокаивало, что главы пока не было. С другой – я надеялась, что он окажется гостеприимнее своих подданных. Дверь за нашими спинами открылась. Я вздрогнула. Кровь отлила от лица.

Он пришел. Услышав шаги, я замерла. Фигура скользнула в комнату и, не останавливаясь, прошла к окну. Я подняла голову и… встретилась взглядом с Эдвардом. Пораженная, я не могла ни вздохнуть, ни пошевелиться. Эдвард?! Он – глава клана?! Мне так повезло? Сердце радостно забилось, ком в горле исчез, освобождая дыхание. Робкая надежда вспыхнулась внутри. Вампир грациозно повернулся к нам. Потрясающе красивый.

Темные волосы отливали приглушенной краснотой. Его взгляд, диковатый и глубокий, будоражил воображение, наполняя его приятными образами.

Я не смогла скрыть восхищения, даже когда он окатил меня ледяным, равнодушным взглядом. На секунду мне показалось, что в нем мелькнуло удивление… но нет. Передо мной стоял совершенно чужой незнакомец. Холодный. Отчужденный. Баррон был прав.

– Хотел бы представить вам Кееву, – начал Баррон. – Она моя ассистентка. Если вы не против, она будет помогать мне.

– Замену готовите? – губы Эдварда искривила холодная, ехидная усмешка.

– Ну… как знать, – Баррон внезапно замялся.

Эдвард помолчал, затем спросил:

– С чем вы к нам пожаловали?

Вместо ответа Баррон молча достал из портфеля бумаги и протянул их.

Эдвард взял документы. Пока он читал, его лицо то и дело мрачнело. Я не услышала, как к нему подошла Стефаня и, перегнувшись через плечо, тоже взглянула в бумаги. Двое других вампиров не проявили ни малейшего интереса. Закончив чтение, Эдвард изобразил странную гримасу, а затем пренебрежительно бросил:

– Эти письмена вызывают у меня сомнения.

Он покачал головой.

– Нет, нет. Вряд ли это ему придется по вкусу… Вы снова строите замки на песке.

– Почему же? – спокойно возразил Баррон. – Вы даже не дали объяснить.

– Здесь уже все написано. Зачем объяснять? Мы не возьмем на себя никакой ответственности. Вам это прекрасно известно.

Я все еще не отводила от него глаз. Искала хоть отблеск прошлого тепла.

Напрасно. Передо мной был вампир во плоти: холодный, чужой, бездушный. Он вообще не смотрел на меня. Как будто Баррон сидел один. Когда его взгляд случайно устремлялся в мою сторону, он тут же проскальзывал мимо. Я подавляла негодование, чтобы не задохнуться от него. Но стоило бы научиться контролировать свое самомнение.

– Могу я просмотреть бумаги? – неожиданно для себя спросила я.

Тут же испугалась своей инициативы. В голове пронеслись возможные реакции: раздраженный взгляд Баррона, пренебрежительные лица вампиров… Но все оказалось иначе. Баррон молча передал мне бумаги, как если бы я действительно имела здесь вес. Вампиры не среагировали вообще. Только Эдвард раз поднял взгляд – и тут же отвел. Я принялась читать, стараясь с головой уйти в чтение, лишь бы только не замечать напряженной обстановки. В документах шла речь о неких исследованиях. Текст был расплывчатым. Видимо, вампиры уже знали о чем речь, и здесь шли только лишь уточнения. Далее шло описание новых возможностей оборудования и того, что ученым удалось достичь, чтобы усовершенствовать его. В любом случае речь шла о какой-то опасности. Только кому и что угрожало, я так и не поняла. Позади снова открылась дверь. Вампиры замерли. Я была слишком глубоко занята своими думами, чтобы здраво воспринять их реакцию и обратить на нее должное внимание, так как было зачем.

Мягкой, еле слышной поступью в комнату вошел еще кто-то. Я не сразу заметила перемены, погруженная в чтение. Но в следующий момент из-за спины скользнула фигура – и нависла над нами.

Моя медитация над документами происходила почти в отрыве от реальности, поэтому лишь краем глаза я отстраненно уловила, как директор резко поднялся. Мне стоило некоторых усилий оторваться от чтения и поднять голову.

Как раз в этот момент новоприбывший сделал шаг в сторону, вероятно, поприветствовав Баррона.

И тогда я увидела его.

Высокий. Отлично сложенный. Широкие, раскинутые сильные плечи. Передо мной стоял еще один вампир. На уровне подсознания я почувствовала благоговение, с которым остальные смотрели на него. А затем внутри поднялась странная дрожь. Я не успела толком осознать её природу, как он развернулся к нам лицом.

На секунду мир перестал существовать. Возможно, я побледнела, а затем залилась краской. Дышала ли я вообще в этот момент? Неизвестно. Лишь одно было ясно – это он. Истинный глава клана.

Даже Эдвард, да и все прочие вампиры, вместе взятые, не могли сравниться с ним в благородстве, величественности, в той завораживающей безвременной мощи, которую он излучал. Я не находила слов, чтобы описать это создание. Если бы мне сказали, что передо мной бог, я бы охотно поверила. Он имел вид поистине чарующий, гипнотический и неземной.

Я и представить не могла, что вампиры бывают еще и “такие”. Какие “такие”, как раз и не удавалось объяснить.

Волосы его спускались темными волнами, подстриженные так, что самые длинные пряди касались середины спины, а короткие заканчивались у плеч. Он носил старомодный темный сюртук из бархата, украшенный скромными кружевами и несколькими едва заметными камнями. По ходу он не расставался с этим стилем со времен девятнадцатого века.

Поздоровавшись с Барроном, вампир перевел взгляд на меня. Я, ожидая привычной для его сородичей холодности, уже была готова к ледяному равнодушию. Однако, подняв то и дело вздрагивающий взор на него и стараясь удержать его хотя бы ради приличия, заметила, что он смотрит на меня бархатным изучающим взглядом.

Ошеломленная, я едва могла признаться себе в том, что не вижу в нем отвращения. Да, он был серьезен. Да, его глаза сохраняли вампирский холод.

Но в этом взгляде скользила меланхоличность, отстраненная грусть, неуловимая мягкость. Он стоял передо мной, выпрямившись, но не создавая вокруг себя непробиваемую стену. Его лицо было бесстрастным, но в нем ощущалась какая-то магическая глубина, нечто, что гипнотизировало и сбивало с толку.

Знал ли он, какое убивающее впечатление производит? Скорее всего, ему было не до этого. Человеческие девушки его, вероятно, не интересовали. Разве только как жертвы. Учитывая, что в их клане имелись такие особи женского пола, что ему и на ум-то не приходило обратить свой взор в другую сторону.

Все эти мысли пронеслись у меня в голове за считанные секунды.

– Вы не против того, что я привел ее с собой? – голос Баррона вывел меня из ступора.

Только сейчас я поняла, что все это время глупо и восторженно созерцала вампира. В общем делала то, что мне строго запретили делать. Я вжалась в диван и приготовилась к худшему.

Сейчас меня сожрут, – пронеслось в голове. Не зубами, так взглядами. Я боялась не то что посмотреть по сторонам, но даже вдохнуть.

– Вы не предупреждали меня.

От этого мягкого тембра у меня вспотели ладони, и по спине пробежал липкий холодок. Сознание отчаянно пыталось убедить сердце, что так не бывает. Что это иллюзия. Но нет, его голос был реален. И что еще страшнее – не хотелось верить, что он, возможно, уже прочитал мои мысли.

– Я, разумеется, хотел бы предупредить вас заранее, но, как вы знаете, иногда обстоятельства складываются так, что действовать приходится на интуиции, – спокойно пояснил Баррон.

– Эдвард что-то говорил об этом, – отозвался Каэлан. – Не будем тратить время на объяснения. Они ни к чему.

– Это моя ассистентка Кеева. Можно Эва.

Баррон указал на меня легким движением ладони.

– Глава рода Керранов, собственно, – Каэлан.

Я молчала, как идиотка, вместо того чтобы произнести что-то вежливое и уместное. Прискорбное положение. Вместо того чтобы войти в этот дом во всеоружии, с ясной головой и здравыми мыслями, я сейчас обладала разумом младенца. Баррон, наверное, рассчитывал на меня. На чувствительность, на наблюдательность. Если бы он только знал, что у меня сейчас в голове, он бы, несомненно, немедленно отстранил меня от должности.

– Что она у вас молчит? – с легкой насмешкой осведомился Каэлан. – Язык прикусила?

Я вздрогнула от неожиданности, почувствовав, как кровь бросилась в лицо. Растерянно перевела взгляд на Баррона. Он смотрел на меня ледяным, строгим взглядом. И этот взгляд был как ушат холодной воды.

Пора было взять себя в руки.

– Лично мне не задавали вопросов, – постаралась ответить я, – но будьте уверены, если зададут, непременно отвечу.

В этот момент я уловила движение за спиной Каэлана. Переведя взгляд, я заметила скользящую улыбку Эдварда. Он старался ее скрыть, как бы ненавязчиво отворачиваясь к окну, чуть касаясь пальцем губ. И в этом мгновении я узнала его. В нем мелькнуло что-то живое и знакомое.

Я немного успокоилась.

Каэлан все еще смотрел на меня, когда я вновь перевела на него взгляд, то поняла, что он теперь смотрит на шею. Мгновенно выражение его лица изменилось. Черты заострились, в глазах сверкнул холодный блеск.

Я не знала, была ли это злость или просто неприязнь, но что-то определенно его насторожило. Он слегка сдвинул брови, пристально вглядываясь куда-то туда, под ткань. Я механически поднесла руку к шее, проверяя, на месте ли платок. Да, он был на месте. Аккуратно закрывал всю шею. Но что тогда увидел Каэлан? Он же не мог видеть сквозь ткань…Мгновение спустя он неохотно отвел взгляд.

– Итак, я слушаю вас. Какие у вас ко мне дела?

Баррон молча протянул бумаги. Каэлан взял их и принялся читать. За его спиной я вновь заметила ледяное лицо Эдварда. Он ждал и, кажется, беспокоился.

Каэлан дочитал. Отложил бумаги в сторону. В комнате повисло напряженное ожидание. Я не столько слушала, сколько разглядывала его, стараясь запомнить каждую черту.

– Что ты молчишь? – не выдержал Эдвард. – Ты еще думаешь? Разве над этим надо думать?

Каэлан даже не взглянул на него. Просто прикрыл глаза на несколько секунд.

– Мы ценим вашу заботливость, мистер Баррон, – наконец заговорил он. – Но подобных бесед у нас было немало. Есть вещи, неподвластные людям… и уж тем более их машинам.

– Позвольте заметить, – начал Баррон, тщательно подбирая слова, – я видел эти приборы в действии, они выдают ошеломляющие результаты. Несомненно, есть вещи, в которых вампирское чутьё превосходит любые человеческие знания, но есть и то, о чём вампиры даже не подозревают.

Он выдержал небольшую паузу, внимательно следя за реакцией Каэлана.

– Почему бы вам не принять мою помощь и не довериться мне? Я не для того тут, чтобы навязываться, а чтобы предложить решение, которое может оказаться полезным для нас всех.

Вампиры не доверяли людям, люди боялись вампиров, а Баррон застрял между двумя мирами, пытаясь удержать шаткое равновесие, где шаг влево или вправо мог стоить всем жизни.

Сейчас глава клана смотрел на него с присущими вампирам гордостью и хладнокровием, но во взгляде всё же теплилась едва заметная доброта.

Я смотрела на это со смешанными чувствами. С одной стороны, было болезненно наблюдать за этим почти заискивающим поведением Баррона. С другой, нельзя не признать, насколько искренни его намерения. Он жил в этом мире слишком долго, Керраны были ему близки, и он не мог иначе. Но если бы я оказалась на его месте, я бы не стала вести себя так. Вампиры смотрели на него с насмешливой снисходительностью. Они слушали его, но не воспринимали всерьёз. Они любезно позволили ему говорить, и сам факт их внимания радовал Баррона.

– Дело совсем не в этом, – наконец ответил Каэлан, его голос прозвучал тихо, но весомо. – Я ценю ваше внимание. Ваше участие импонирует.

В этот момент сзади бесшумно захлопнулась дверь. Стэфания исчезла так же незаметно, как и появилась. Спустя пару минут вышел Лука.

Каэлан даже не взглянул в их сторону, продолжая говорить:

– Боюсь, вы не сможете ничего изменить. Человеческие силы слишком ограничены, и, друг мой, не хотелось бы напоминать вам об этом, но вы вынуждаете меня это сделать. Не стоит вмешиваться в то, что неподвластно вашему разуму.

– Подумайте ещё раз, – Баррон всё же решил надавить. – Это в ваших же интересах. Со своей стороны я гарантирую: никаких проблем со стороны моих коллег не возникнет. У меня есть надёжные, проверенные люди.

Я чувствовала, как напряжение в комнате сгущается. Тон Баррона был спокойным, но в голосе слышалась настойчивость.

– Прошу прощения за грубость, – раздался голос Эдварда, звучавший уже более резко и обескураживающе прямолинейно, – но мы не обязаны защищать вас. Мы вам ничем не обязаны. Так почему бы вам не осознать это для себя?

Каэлан метнул на него предостерегающий взгляд. Не повышая голоса, мягко, но непререкаемо, он поднял руку, подавая знак замолчать. Эдвард неохотно склонил голову в знак покорности и больше не проронил ни слова.

– Но о вас уже знают слишком многие, – продолжил Баррон, снова перехватывая инициативу. – Не в моих силах повернуть время вспять и скрыть ваше присутствие здесь. Кроме того, наличие тварей очевидно. Мы не можем закрывать глаза, когда жизни людей в прямой опасности.

Каэлан не выразил никаких эмоций, лишь слегка склонил голову, словно внимательно слушал.

– Понимаю, – наконец ответил он. – Но скажите лучше вот что… Какие последние новости о тварях? Не нападают ли они вновь?

– Всё тихо, – ответил Баррон, внимательно вглядываясь в его лицо. – Их становится всё меньше и меньше. Вы делаете что-то? Или они сами вымирают?

Эдвард резко встал, было очевидно, что беседа раздражала его всё сильнее, развернулся и вышел. Теперь мы остались втроём.

– Откуда мне знать? – спокойно отозвался Каэлан. – Я не интересуюсь этими существами. Мы делаем всё, что было обещано людям.

– И вы никак не можете повлиять на ваших… подчинённых? – спросила я, невольно замедлившись на последнем слове.

Он посмотрел на меня своим проникновенным взором, может быть, более внимательно, чем следовало бы, и ответил:

– У людей одни порядки, у кланов вампиров совершенно другие. “Повлиять” – не совсем точное слово. Наши отношения гораздо сложнее, чем тебе может показаться. И чтобы ответить на твой вопрос, мне пришлось бы начать с самого начала. Понятие “влияние” в нашем мире не включает в себя те компоненты, которые вкладывают в него люди. У нас оно совершенно иное.

Меня неожиданно заинтересовал еще один вопрос, который родился, когда Керран, присоединившись к нам, взял в руки хрустальный бокал.

“Удивительно, – подумала я, – как могут вампиры пить что-то, кроме крови?” Но, осознавая, что подобное замечание может быть рискованным, я решила не озвучивать его вслух. Почти сразу после того, как мы опустошили бокалы с сикерой, Баррон начал собираться. Прежде чем уйти, он задержался, красноречиво взглянув на Каэлана.

– Могу ли я все-таки рассчитывать на то, что вы подумаете еще раз и примете мое предложение? – произнес он приглушенным тоном. – Я уверен, что смогу быть вам полезен, если только вы позволите мне действовать.

Каэлан, выдержав короткую паузу, ответил точно таким же взглядом – спокойным, но в котором угадывалась тень грусти. Или мне показалось?

– Вряд ли. Очень вряд ли.

– Ясно, – кивнул Баррон, но тут же добавил, не теряя надежды. – Тогда, может, вы хотя бы подумаете?

В его голосе зазвучала мольба, и это меня удивило. Я перевела взгляд с Баррона на Каэлана, пытаясь понять, что именно происходит между ними.

– Только ради того, чтобы не обидеть вас. Я подумаю.

– Хорошо, – Баррон слегка расслабился. – Тогда оставлю бумаги, чтобы вы ознакомились с ними. В спокойной обстановке вероятность принятия положительного решения всегда выше.

Он не стал вручать документы в руки Каэлану, но аккуратно положил их на стол, не сводя с него глаз. Каэлан в ответ протянул ему свою аристократичную, бледную ладонь. Баррон крепко пожал ее.

Я затаила дыхание, ожидая, что теперь вампир повернется ко мне. Почти предвкушала его взгляд и обходительность, рассчитывала взглянуть прямо в его лицо. Но вместо этого он лишь мельком взглянул на меня – дежурно-вежливо, ничего не выражая, кивнул и отвернулся.

– Вот так всегда, – буркнул Баррон, едва мы оказались в машине.

Он завел двигатель, но не спешил трогаться, пристально глядя в лобовое стекло.

– Я натыкаюсь на ледяную стену отчуждения, несмотря на всю помощь с нашей стороны. Мы ведем одни и те же беседы. Они не могут меня прогнать, а я едва ли могу добиться нужных результатов.

Я хотела сказать что-то утешительное, но не находила подходящих слов. Хотя в душе понимала, в чем дело.

– Ты сама видела. Как мне пробить эту стену? Как с ними работать, если каждый раз все превращается в замкнутый круг?

Директор раздраженно чертыхнулся и отвернулся к окну.

Я посмотрела на него и, обдумав, произнесла уверенно, хотя сама не знала, как именно выполню обещанное:

– Ничего, найду выход, позвольте получше изучить их. Если вы хотя бы позволите сопровождать вас. Этого будет вполне достаточно.

Директор снова отвернулся, но его пальцы нервно барабанили по рулю. Я не была уверена, услышал он меня или просто проигнорировал.

Всю дорогу до дома мы молчали – оба растерянные и удрученные.

Ночь выдалась тяжелой. Я ворочалась с боку на бок, то открывая, то закрывая глаза, но сон не приходил. Из головы не выходил Каэлан – его взгляд, манеры, поразительность. Он был слишком многослойным, слишком непостижимым, в нем перекликалось столько разных тайн, полутонов, едва уловимых настроений, что я не знала, за что зацепиться и как его охарактеризовать. Может быть, его вампирская сущность делала его таким многоликим?

Но стоило задать себе этот вопрос, как перед глазами вспыхивали образы других вампиров. Да, несомненно, все они были уникальны, и все несли в себе тайну: кто-то меньше, кто-то больше. Декстер не заключал в себе ничего, кроме пустой, животной оболочки. Эдвард – интересен по-своему, но и он отличался от главы клана.

“Нет, – подумала я, – если Каэлан глава клана, то это не случайно. Он – истинный бог. Прирожденный правитель.”

Я решила наблюдать, быть максимально осторожной и тактичной и, конечно же, искренней. Им нет причин отталкивать меня.

На следующий день, когда Баррон позвал меня в кабинет, я не стала ходить вокруг да около.

– Вы пытаетесь их спасти? – спросила я прямо. – Или втянуть в эксперименты, чтобы облегчить им жизнь и заодно удовлетворить интерес ученых?

– Прежде всего я пытаюсь добиться их доверия, – ответил он спокойно. – А потом уже и остальное.

– Вы уже заставляете их пить пустышки вместо крови. Разве этого недостаточно, чтобы они возненавидели людей?

– Они не отказываются от этого, – заметил он. – У нас не возникало проблем на этой почве.

– Но всё же, – продолжила я, внимательно следя за его лицом, – они не подопытные животные, чтобы на них ставили эксперименты. Они считают себя сильными, могущественными, а потому естественно, что им претит, когда их честь ставят под сомнение.

Вы представляете себе Каэлана, сидящего в лаборатории, обвешанного проводами, как новогодняя елка гирляндами? Лично мне это кажется нелепым.

Баррон смотрел на меня, но не перебивал.

– Исследования пойдут им на пользу, – наконец произнес он.

– Нет, не пойдут. Они и так идут нам навстречу, и им это не нравится.

Он молчал.

– Почему же они тогда не перекусают всех людей? – пробормотала я, скорее самой себе, чем ему. – В этом случае мы бы перестали их так донимать.

Директор ничего не ответил. На этом наш разговор закончился.

Первая четверть: растущая луна

В один из дней я, наконец, решилась посетить особняк Керранов.

В любом случае налаживание отношений – дело не одного дня. Мне хотелось, чтобы вампиры воспринимали меня не как неотъемлемый компонент Баррона, но как самостоятельную личность. Если бы они заметили искренность, чуткость, глубину, это могло бы изменить очень многое.

Такой контакт позволил бы увидеть их настоящих, заглянуть за фасад отчуждённости. Это был бы не просто диалог людей и вампиров, но встреча двух миров, где границы могли бы размыться. Если бы они признали меня равной, я смогла бы влиять на эти отношения иначе – без посредников, без чужих интерпретаций.

До особняка я добралась без труда, воспользовавшись служебной машиной. Теперь же, стоя перед массивными дверями, я собиралась с мыслями.

Солнце перевалило за горизонт, и на город спускались сумерки. Они медленно затягивали всё вокруг мягкими тенями, окрашивая особняк в тёплые полутона. Сегодня он казался особенно безмолвным и величественным.

Странно, но более подходящего места для вампиров я и представить не могла. Они наверняка осознавали это, когда выбирали убежище.

Дом окружал огромный парк. Вековые деревья – хвойные, лиственные – создавали большой участок тени вокруг особняка, являя собой естественную защиту от лишних глаз. Их тени не пропускали ничего лишнего, никого постороннего.

Глубоко вдохнув, я, наконец, перешагнула порог. Сразу почувствовала, как по спине пробежал холодок. Тонкая дрожь зарождалась где-то внутри, пробираясь по венам вместе с трепетом. Зала пустовала, как и следовало ожидать. Они не ждали гостей.

Я оказалась одна и могла спокойно осмотреться, пока кто-нибудь не спустился, привлечённый запахом постороннего. Еще в прошлый раз здесь царила какая-то странная атмосфера: полупрозрачное мутноватое марево окутывало все вокруг и висело в воздухе, заполняя весь объем помещения.

Я ощущала, как оно давит, словно вытесняя меня, как инородное тело. Голова становилась тяжелее, глаза замутнялись. Чужеродная среда.

Я вдохнула, пытаясь уловить запахи. Старые вещи. Немного сырости. И ещё что-то, что невозможно было назвать, но оно присутствовало явно. Так, наверное, пахли все особняки, пережившие века. Я так глубоко ушла в эти ощущения, что совсем позабыла, зачем пришла. Но тишину разорвал голос.

– О, какие гости к нам пожаловали…

Я вздрогнула. Всё внутри похолодело. Где-то в глубине разом поднялись все страхи, и я невольно уставилась на говорившего.

Декстер. Его голос я бы узнала среди тысячи других. Он стоял наверху, на лестнице, глядя сверху вниз с привычным презрением и ехидством. Сейчас он предстал предо мной без шляпы, что позволило разглядеть его внешность получше.

Волнистые, коротко подстриженные волосы тёмно-русого цвета обрамляли бледные угловатые черты. В глазах – мрачный огонь хищника. Тени под глазами делали его вид ещё более зловещим. Он не скрывал своей вампирской сущности – наоборот, выставлял её напоказ.

Низкое существо. Худший из вампиров.

Лучше бы я наткнулась на Аргуса или Цербера, даже в этом случае у меня бы нашлись подходящие слова. Но Декстер выбил меня из колеи окончательно.

Где-то в глубине души я уже знала – мой визит обречён на провал.

– Что вам здесь нужно, молодая леди? К кому пришли?

Я сглотнула.

– Мне необходимо увидеть господина Керрана, если это возможно.

– А вам назначено? – его голос ядовито скользнул ко мне.

Конечно, нет. В чем пришлось неохотно сознаться.

– Но мне действительно нужно поговорить с ним… и об этом тоже, – попыталась объяснить я. – Невозможно постоянно тревожить Баррона.

– Хотите сказать, что у нас теперь одним другом больше?

Эти слова были произнесены с таким презрением, что я почувствовала себя совершенно лишней.

Тем временем он начал спускаться. Медленно, выжидающе.

Я не двигалась с места, а он приближался всё ближе. Он чувствовал мой страх и, разумеется, наслаждался им. Эта энергия опьяняла его, разливалась сладким ликёром, заставляя губы искривляться в довольной усмешке, а в глазах разгорался азартный огонь.

Как жаль, что этот убогий вампир был способен чувствовать только это. Если бы можно было сбежать сейчас… Но вряд ли он позволил бы мне это сделать.

– Надеюсь, вы не возражаете, – произнесла я, наконец, собравшись с мыслями. – Я бы хотела поговорить с вашим господином.

Я намеренно сделала упор на последнем слове, надеясь, что хоть оно приведёт его в чувство. Но реакция оказалась иной. Декстер мгновенно помрачнел и лицо потемнело, как небо перед грозой. Он уже раскрыл рот, чтобы выдать очередную колкость, но осёкся. На какое-то мгновение колебался, а затем резко отрезал:

– Он мне не господин!

А потом, уже спокойнее, добавил:

– Керран не принимает никого без предварительной договорённости.

Теперь он стоял в полуметре, пожирая меня взглядом.

Я встретила его глаза, пытаясь не поддаться слабости.

– Ну так пропустите меня, раз он вам не господин. Какая разница в таком случае?

Последняя фраза вышла донельзя скомканная и без всякой надежды.

– А ты, оказывается, очень даже миленькая. Не против составить мне компанию, а? – промурлыкал он, игнорируя мою просьбу.

Я широко раскрыла глаза, поражённая таким поворотом.

Он приблизился и схватил меня за подбородок – грубо, как если бы проверял прочность фарфоровой статуэтки. Его холодная ладонь медленно скользнула вниз, сжала горло, не оставляя мне пространства для нормального дыхания. Глаза его горели дьявольским огнем, с губ не сходила ядовитая усмешка. Малиновые и тонкие на бледном лице они походили скорее на уродливую трещину. Я испуганно уставилась на него, вспоминая предыдущую встречу и боялась, что история повторится.

Сопротивляться было бесполезно.

Декстер склонил голову, почти упираясь носом в основание моей шеи, втягивал воздух, словно вдыхая аромат дорогого парфюма, и медленно скользил выше, приближаясь к уху.

Меня передёрнуло.

Дрожь, которую я старалась подавить, угрожала выдать меня с головой. Я задержала дыхание, зажмурилась, ждала. Этот миг растянулся в бесконечность, хотя на самом деле длился лишь несколько секунд.

– Ну так что?

Его голос звенел в ушах, словно холодный лезвие. Я не успела ничего предпринять, как за спиной вампира раздался резкий, властный голос:

– Оставь её, Декстер! Учись контролировать себя, тем более здесь!

Декстер ослабил хватку, и я, воспользовавшись моментом, выглянула из-за его спины, чтобы увидеть, кто вступился за меня.

Это была Петра. Та сама девушка, которую Беатрис спасла от смерти не так давно.

Она стояла на лестнице, её поза напоминала готовую к прыжку тигрицу. Сильная. Волевая. Взгляд, обращённый на Декстера, испепелял.

– Ну вот, – протянул мой обидчик с притворной обидой, – не дала мне поиграть. Я и не собирался ничего делать, просто немного развлечься. Ты только посмотри, как она боится! Это же забавно.

– Не в этом случае, – жёстко отрезала Петра. – Это ассистентка Баррона. Тебе лучше её не трогать. Отпусти и пусть уходит. Мы не ждали гостей.

Декстер, неохотно пожав плечами, повиновался. Я почувствовала, как свобода возвращается, но не стала медлить. Лучшим решением было немедленно уйти и попытать удачу в другой раз.

Оказавшись дома, я, наконец, испустив стон, повалилась на кровать и закрыла глаза, чтобы прийти в себя и отдохнуть. Надо же было так постыдно испугаться. Неужели так и придётся дрожать перед ними каждый раз?

Целый час я выстраивала доводы в голове, убеждала себя, что нужно справляться со страхом, пыталась понять, как обрести контроль. И попеременно ругала себя за слабость. Но одна вещь казалась очевидной:

Стоило заявиться в особняк днём, когда можно будет избежать подобных встреч и добраться до Керрана без риска.

На следующий день Баррон позвал меня в кабинет.

– Мне позвонил Легран, – сообщил он без предисловий. – Он сейчас во Франции, точнее, он там живёт. И у него для меня есть нечто интересное.

Я внимательно посмотрела на него.

– Что-то связанное с исследованиями? – тут же уточнила я. – Вы же знаете, что мне…

Баррон поднял руку, призывая замолчать, и покачал головой.

– Подожди. Крису он не любит, они так и не нашли общий язык, уж не знаю, по каким причинам. А вот к тебе он отнёсся весьма благосклонно.

Эти слова заставили меня удивлённо вскинуть брови.

– Ко мне?

– Именно. Он изъявил активное желание, чтобы именно ты отправилась к нему.

Я нахмурилась.

– Но почему?

– Без понятия. В любом случае, это не требует моего личного присутствия. Я охотно отправляю тебя вместо себя. Легран интересный человек, вы с ним подружитесь, не бойся.

Я неуверенно поморщилась.

– Не сказала бы, что он произвёл на меня впечатление особо приветливого человека.

Баррон махнул рукой.

– Ничего подобного. Я его знаю дольше и лучше тебя, так что позволь делать выводы мне. Легран – приятный человек во всех отношениях, работать и общаться с ним – одно удовольствие. К тому же, вы с ним на одной волне.

Эта фраза меня озадачила. На одной волне? Я не спросила, что он имел в виду, хотя в голове крутились десятки вопросов.

В конце концов, я не возражала против поездки. Всё равно любопытство взяло верх. Выезд был намечен на следующий день.

Поздним вечером мой поезд прибыл на вокзал. Свет фонарей, неоновые вывески, бегущие по стенам отражения… После тихого купе глаза резало от изобилия огней, а толпы людей, мельтешащие вокруг, они только усиливали усталость. Французская речь звучала со всех сторон, громкоговоритель что-то объявлял быстрым ровным голосом. Я чувствовала себя лишней среди этого нескончаемого движения.

К счастью, искать Леграна долго не пришлось. Он возник среди толпы, уверенно направляясь ко мне, ловко лавируя между спешащими пассажирами. В его походке читалась лёгкость, а в глазах – искреннее удовольствие, которое он тщетно пытался скрыть за привычной сдержанностью.

– Как добрались?

– Нормально. Немного устала. Городская суета – это не моё.

– Иногда полезно сменить обстановку. Поедем поужинаем, а потом – ко мне. Можете остановиться на пару дней, у нас места достаточно.

Я кивнула.

– Кстати, я хотел видеть именно вас, – добавил он, пока мы ехали по освещённым улицам.

Я удивлённо посмотрела на него, но он продолжал смотреть на дорогу, словно этот факт не требовал объяснений.

– Не волнуйтесь, ничего серьёзного. Просто послушайте, что я хочу сказать.

– Баррон и Криса не подошли вам?

– Баррон слишком занят. Крису я вообще не понимаю – в его делах она бесполезна.

– Зато у неё деловая хватка.

– Вот-вот. А нужна комбинация: холодный рациональный расчёт и интуиция с мистикой.

– Такие люди встречаются редко.

Он пожал плечами и замолчал, ничего не ответив.

В ресторане Легран перешёл к делу.

– О работе поговорим завтра, здесь не место. Но есть кое-что, что мне нужно понять. Могу я рассчитывать на ваше доверие?

Я слегка приподняла бровь.

– Вы уже просите доверие, а ещё не объяснили, зачем.

Он усмехнулся.

– Исправляюсь. Какое впечатление я на вас произвёл в первую нашу встречу? Только честно. Не подумайте, что это праздное любопытство. У меня нет привычки задавать пустые вопросы.

Теперь Легран казался совершенно другим человеком: открытым и заинтересованным. В любом случае в моих же интересах было расположиться к нему, к тому же я человек дружелюбный.

– Когда вы вошли в кабинет, вы выглядили, как непроницаемая стена, за которой невозможно разглядеть ничего…

– И всё?

– Обычно я чувствую людей. Но с вами – нет. Это было странно.

– Потому что я умею закрываться.

Он говорил спокойно, но во взгляде мелькнуло нечто пристальное.

– Видите ли, моя работа требует общения с теми, кто умеет видеть насквозь. Я научился не давать им такой возможности.

– Вы о вампирах?

– Не только. Не все “читатели душ” – вампиры. Люди тоже способны на многое. Но сейчас я открыт.

Я смотрела на него, пытаясь осознать скрытый смысл его слов.

– А теперь расскажите про Керранов. Не Баррона и его дела, а ваши дела. Ваши ощущения. Вы уже были в особняке? Расскажите. Очень любопытно.

Меня немного насторожил этот поворот беседы, но в его взгляде читался неподдельный интерес.

Я говорила осторожно, не выдавая ничего лишнего. Он весь обратился в слух. Ситуация выглядела как если бы я находилась на приеме у врача, оставалось только выписать рецепт от болезни в заключении.

Ужин закончился достаточно скоро. Уважая мою усталость, Легран вел себя очень тактично и не стал мучать лишними вопросами.

Мы поехали в его дом, где он представил меня жене и детям. Очень скоро я оказалась в гостевой спальне, и поспешила лечь в постель, не напрягая себя раздумьями о сегодняшнем дне.

На следующее утро я неспешно понежилась в постели и, одевшись, лениво побрела на кухню, где царила уютная суета. Анна, жена Леграна, хлопотала у плиты, готовя завтрак для всей семьи. Увидев меня, она тепло улыбнулась и расспросила о самочувствии. Ее бодрость резко контрастировала с моей сонливостью. Дети весело носились вокруг, строя гримасы, на которые я лишь вежливо улыбалась, с трудом представляя, как можно выдерживать такую энергичную атмосферу ежедневно.

– Кстати, он ждет тебя в кабинете, – между делом бросила Анна.

Кабинет оказался уютной берлогой, заваленной диковинными предметами: африканскими масками, древними артефактами, стопками книг. Легран, заметив мой интерес, пояснил:

– В основном это все подарки от друзей-археологов. Жена ворчит, но если бы знала их настоящую ценность…

Он многозначительно умолк.

– Вы работаете из дома?

– Да, я независимый исследователь. Специализируюсь на древностях, мистике и мертвых языках. Путешествия дали мне больше, чем любые степени, – его глаза загорелись, когда Анна принесла горячий шоколад с мороженым.

– Обожаю сладкое! – глаза ученого загорелись, словно детские. Все никак не получалось привыкнуть к смене его образа.

Он пристально посмотрел на меня:

– Вчерашние вопросы были не случайны. Я хотел узнать, насколько глубоко вы умеете чувствовать. Видите ли, одни люди чувствуют других поверхностно, иные видят глубже – ауру, болезни. Есть те, кто исцеляет прикосновением. Вы понимаете, о чем я?

Я кивнула.

– В человеке – бездна силы. Но большинство слепы. Я потратил годы, чтобы научиться видеть. Мы говорим на языке, недоступном для многих. Как девяносто девятое имя Бога, которое непроизносимо. Вы уже соприкасались с этим, не так ли?

Я молча признала его правоту.

– Будь я вампиром, рассказал бы о вас больше. Их взгляд проникает в самую суть.

– Я лишь раз пыталась… – смущенно призналась я. – И испугалась.

– Все начинают с ошибок, – успокоил он. – Они бы уже отвергли вас, если бы хотели. В вас есть потенциал, хоть пока и хаотичный.

– Но как его обуздать?

– Этому не научат. Слушайте себя. А если встретите Учителя – впитывайте, как губка.

Он замолчал, затем неожиданно признался:

– Я состою в одном обществе… Доступ к тайнам – часть моей работы. Долгие годы изучаю вампиров, но они недосягаемы.

– Разве они не повсюду? – наивно спросила я.

Легран рассмеялся:

– Знаете ли вы, что такое магнетизм? Многие слышали, но немногие понимают, что это за наука. Так и с вампирами. Их мир тесен, а знающих – единицы.

– Но я видела огромные цифры…

– Ну и что? Мир полон людей. О вампирах знают лишь те, кто действительно интересуется. Остальное – сказки Баррона и фантазии беспокойных умов. Клан Керранов, полагаю, единственный и немногочисленный. О других представителях – ни слуху ни духу. При моих связях я бы давно узнал, появись вампир в этих краях.

Он резко переменил тему:

– Так вот, я упомянул, что состою в тайном обществе, мой знакомый из тех же кругов, фанат мистики, наткнулся на любопытное упоминание в древней рукописи. Каждое тайное общество имеет свою библиотеку, свою "Библию". Почему бы вампирам не иметь подобного?

Мой друг знал о моем интересе к вампирам. Сейчас он исследует одну рукопись, где нашел некое упоминание относительно вампиров. Или, точнее, намек. Там говорится о существах, похожих на вампиров, и их книге "Stella Diurna" – "Утренняя звезда". Где она и существует ли – не сказано. Текст зашифрован, как положено – чтобы профаны не докопались до сути.

Чтобы не тратить сейчас время на беседы, у меня есть возможность отвезти вас в наш архив.

Он поднялся и поманил меня за собой. Я молча последовала за ним.

Спустя несколько мгновений мы уже ехали по городу.

– Я не уверен, что существует целая книга о вампирах, – заговорил Легран. – Для начала стоило бы проверить подлинность рукописи, где упоминается «Утренняя звезда». И внимательнее изучить отрывки, где речь идёт о вампирах.

– А Баррон? Думаю, он обидится, что узнал не первым.

– Ему и знать не нужно. Он всегда в курсе всего – еще до того, как узнаю я. Не думали об этом?

Я удивилась. А ведь в этом что-то было. Баррону и правда выгодно, чтобы остальные знали как можно меньше.

– Может, вы правы. А что мне ему сказать, когда вернусь?

– Что хотите. Можете даже придумать по дороге.

Мы подъехали к неприметному дому без вывески. Легран вошел первым. Внутри было пусто, но вскоре откуда-то вынырнул невысокий старичок и жестом пригласил нас следовать за ним. Мы прошли сквозь общую библиотеку в небольшую комнату, скрытую за стеной, а затем – в ещё меньшую. Здесь стояли несколько столов, один из которых освещал направленный светильник. Остальные утопали в полумраке.

– Сюда пускают не всех. Мне пришлось потрудиться, чтобы вам позволили войти, – сказал Легран, – хотя и пользуюсь здесь большим доверием. Это секретное хранилище. Такие книги, как наша, потом убирают в сейфы. Рукопись на латыни, вы вряд ли что-то поймёте, но посмотрите…

Он начал листать страницы, и я заметила название Stella Diurna, мелькающее то тут, то там.

– У клана определённо есть история, – пробормотал он. – Эта рукопись датируется четырнадцатым веком. О таких книгах говорили, что они либо от дьявола, либо написаны при его содействии. Выбор, как видите, невелик.

– Вы уже что-то знаете из неё? Если бы вы могли сказать, действительно ли существует книга с историей клана, это помогло бы мне.

– Даже если да – что вы будете делать? Искать её? Она может быть утеряна. А может – пылиться в их особняке, что одно и то же.

Я пожала плечами.

Он позволил мне пролистать рукопись. Латинский был мне неведом, но я вчитывалась в страницы глазами, будто могла выудить из них смысл.

Мы ехали обратно молча. Только у дома Легран заговорил:

– На вашем месте я бы не упоминал об этом Баррону. Особенно – не спрашивал, знает ли он о ней. Это риск. Он не любит, когда копаются в его знаниях.

Я кивнула. Да и представить не могла, как бы это выглядело – я требую объяснений, а он невозмутимо отвечает, что не знает, о чём речь.

– Могу ли я уехать завтра? – спросила я позже. – Не хотелось бы задерживаться.

– Конечно. Когда пожелаете.

На следующий день он привёз меня на вокзал. Поезд задерживался, и мы неспешно прогуливались в парке. Люди сидели на лавочках, лежали на траве. Легран молчал. Потом вдруг спросил:

– Вы верите в дьявола?

Я удивлённо посмотрела на него.

– Просто размышляю. Не думаю, что дьявол – существо абсолютно злое. Мне кажется, он сам страдает от своей природы. Я не верю в зло как в абсолютную силу. А вы?

– Я тоже об этом думала. Люцифер – ангел света. Возможно, он страдает от своей гордыни. Это делает его… живым.

– Знаете, как переводится его имя с ассирийского? «Утренняя звезда». Темы перекликаются. Или мы просто ошибаемся. Символизм – штука скользкая.

Я застыла. Мысли закрутились, складываясь в странную картину.

– Даже если вы правы, значит ли это, что вампиры не зло? Современные, по крайней мере, кажутся… почти добрыми. Кто их такими сделал?

– Вот поэтому и рассказал вам о рукописи. Может, она поможет вам разобраться. Я не буду вас расспрашивать ни о чем более. Мои услуги – безвозмездны. У вас всё получится.

Мы распрощались.

Вернувшись к Баррону, я сообщила, что Легран нашёл какую-то не особенно значимую книгу и только начал её изучать, поэтому пока ничего неизвестно. Преподнося сведения в максимально беспечном тоне, я рассчитывала, что они не покажутся Баррону важными и он отложит их в сторону. Так и вышло: он с удовольствием забыл о моей отлучке. Возможно, он что-то заподозрил, но предпочёл прикинуться доверчивым.

Спустя несколько дней я, как обычно, сидела за рабочим столом с Крисой по левую руку и занималась своими делами. День клонился к вечеру и, в общем-то, не предвещал ничего интересного. Мысли уже уносились в сторону дома и мягкой постели – усталость не позволяла думать ни о чём другом. Взгляд рассеянно скользил по уютной приёмной, утопающей в мягких тенях от настенного светильника, ни на чём не задерживаясь.

Криса тоже расслабилась и больше не казалась серьёзной. Время от времени до слуха долетало ритмичное тиканье часов – оно то появлялось, то исчезало, в зависимости от глубины моих раздумий. Неудивительно, что звук распахнувшейся двери остался незамеченным.

В приёмную кто-то вошёл. Лишь краем глаза я увидела, как мимо нас быстро проскользнул элегантный молодой человек, явно вампир. Он был одет в тёмное и больше напоминал тень. Мою лёгкую растерянность быстро сменило равнодушие – ничего особенного не произошло. Надо бы уже привыкнуть к неожиданным вампирским визитам. Они умеют двигаться ещё тише, если захотят.

Юноша провёл у директора около двадцати минут и покинул кабинет так же незаметно, как и появился. А вскоре Баррон позвал меня к себе.

Когда я вошла, его обычная одежда сменилась на строгий костюм для светских вечеров. От него тянулся лёгкий шлейф одеколона. Я остановилась, озадаченная переменой, пытаясь понять, в чём дело. Баррон неспешно ходил по кабинету, собирая вещи, и не смотрел на меня.

– Сегодня вечером Керран устраивает приём, – начал он, как мне показалось, без особого энтузиазма. – Ничего серьёзного, просто дружеская встреча. Там будут только свои, никто лишний. В связи с этим у меня к тебе заманчивое предложение.

Он сделал паузу и, опустив глаза, продолжил:

– Керран пригласил и тебя. Он не против, чтобы ты тоже пришла. Так что можешь сопровождать меня. Думаю, ты не откажешься.

В его голосе сквозила досада – он явно не хотел моего присутствия, хоть и старался это скрыть. Я замерла, удивлённая. Конечно, мне хотелось пойти. К тому же, лестно было, что обо мне вспомнил сам глава клана.

– Но… я одета совсем не подходяще…