Обрести любовь демона

Глава 2

Когда асурендр очнулся, вернув способность более-менее трезво мыслить, то с удивлением обнаружил, что девчонка не только выжила, но и вполне себе мирно и с довольной улыбкой посапывает у него на плече. Фенрир бережно обнял ее, словно не он имел отношение ко всем синякам и ранам на ее теле, осторожно приподнялся на локте.

Рейн мгновенно открыла глаза и без тени смущения прямо посмотрела ему в лицо. Будто от его реакции или слов зависело все, что есть в ее жизни. При этом он ощущал исходящее от демоницы абсолютное спокойствие – она примет любое развитие событий.

В действительности Рейн уже давно себя схоронила.

Последняя мысль всколыхнула в душе асурендра злость. Скорее он сжует линялую шкуру нага, чем позволит погибнуть этой невероятной девчонке, подарившей ему сегодня гораздо больше, чем он рассчитывал получить. Это было в разы круче, чем все, что он пробовал ранее. Как поцелуй с самим хаосом перед уходом за грань, как танец на тончайшей поверхности над бездной, кишащей жуткими тварями.

Он сделает все, чтобы она улыбалась. Рейн заслужила и его уважение, и преданность. Конечно, в рамках понимания этого слова демонами. Так или иначе, но отныне ее враги станут его врагами. Пока она сама не решит, что хочет продолжить путь в одиночку. Или не предаст, как часто бывает, не опустится в глазах Фенрира на тот уровень, на котором он перестанет ее ценить…

Ненаследный асурендр отстраненно подметил, что от второй бутылки лизарда осталась лишь половина, а в руке он с силой сжимает давно опустевший бокал. С грохотом шарахнув им по столешнице, демон с горечью оскалился.

Не предала и не опустилась. Ни разу не дала повода в себе сомневаться или испытывать дискомфорт и напряженность. Рейн стала отдушиной и лекарством для собственного лекаря. Вот такой нестандартный симбиоз у них получился. Асурендр ценил ее и берег эти чувства, понимая, как уязвима бывает подобная близость в их мире.

И что теперь? Ничего. Они друг другу никогда ничего не обещали. Да ведь он и сам понимал, что Рейн лишь малая часть его жизни, и за столько лет она так и не превратилась во что-то большее. Но почему тогда на душе так погано, будто его несправедливо обделили?

Характерный стук в дверь вывел демона из задумчивости. Практически одновременно с хриплым «Войди» в полоске света, ослепившей после царившего в помещении мрака, в проеме обрисовалась фигура Данта. Фенрир чуть поморщился, отклоняясь от бьющего по глазам луча.

– Ба! А чего это у нас за траур? Или перенимаешь традиции своих подопечных? – весело отозвался наследный асурендр и на радость кузена прикрыл за собой дверь. – Давно тебе говорю: упыриные привычки до добра не доведут.

Радость Фенрира длилась недолго: Дант щелкнул пальцами, и по углам кабинета вспыхнули светильники. Фенрир махнул рукой, сбавляя интенсивность освещения до минимума. Его кузен покачал головой и прищурился, оценивая обстановку. Посерьезнел.

– Опять секреты? Закроешься в своей скорлупке?

Фенрир достал второй бокал, жестом пригласил брата располагаться.

– Отчего же? Могу и поделиться, если действительно интересно.

Данталиан вздохнул, в его глазах читалось беспокойство за брата. После того происшествия несколько лет назад с участием малолетней девчонки и сына бывшего главы второго дома, отношения между асурендрами не то чтобы дали трещину, но Дант чувствовал некоторую напряженность. Фенрир темнил и каждый раз менял тему, когда речь заходила о той неоднозначной прогулке в шестой круг. А ведь по возвращению полетели головы слишком многих и далеко не последних по силе и влиянию жителей Царства.

Как Фенриру удалось все обставить, чтобы не разжечь интереса Темных лордов относительно ситуации, Данту было известно, тем подозрительнее казались его мотивы. И ведь упорно молчит. С другой стороны, повода лезть в душу брата за прошедшее время так и не появилось. Ничего выходящего за рамки обыденности не произошло, и чем дальше, тем убедительнее казались приведенные им тогда аргументы и объяснения. Вот только воспоминание о насильно инициированной сирене не давало покоя. Что в действительности связывает ее с Фенриром?

Наследный асурендр тряхнул головой и, принимая беззаботный вид, согласился:

– Наливай и рассказывай.

Фенрир пожал плечами, наполнил оба бокала до половины и пододвинул один к кузену.

– Ничего особенного, в общем. Помнишь Рейн, бывшую Тень Астагарта?

– Это та, которой ты доверил уничтожить главу рода Демар?

Взгляд Фенрира на миг сделался цепким, затем он расслабился и кивнул, попутно уточняя:

– Лили?

– Кто ж еще, – фыркнул Дант и не удержался от колкости: – А что, это тоже была конфиденциальная информация?

– Нет… вовсе нет. Ты прав, я стал слишком скрытен и подозрителен, – миролюбиво согласился Фенрир.

– Не могу не признать, что данное качество прекрасно продлевает жизнь своему обладателю, – серьезно заметил Дант и отпил лизарда. Зажмурился от удовольствия, покатал его на языке, сглотнул. – Акатоши знает толк в качественных напитках, – произнес, ни к кому не обращаясь.

Они помолчали, думая каждый о своем. Данталиан нарушил воцарившуюся тишину первым:

– Так что с бывшей Тенью? Вроде бы у нее были проблемы со здоровьем, раз она отошла от дел?

Фенрир поджал губы: ему не слишком нравилась выбранная братом тема. Сложно объяснить даже себе, что именно значила в его жизни Рейн, какое место там занимала.

– Мы были довольно близки, – глядя в бокал с кофейного цвета жидкостью, произнес Фенрир.

– Ты оберегаешь всех постоянных подруг…

Фенрир отрицательно качнул головой, и Дант осекся, заметив, как помрачнел кузен. Наследный асурендр напряг память, силясь воскресить в голове все, что знал об упомянутой демонице. Фенрир словно прочитал его мысли.

– Это другое. Забудь, не стоит внимания. Просто совпало с усталостью и паршивым настроением.

– Да конечно! – оскалился Дант. – Уж я-то тебя знаю получше многих. Мне хотя бы не лги, – без особых претензий или обид озвучил он.

И Фенрир сдался. Ведь действительно нельзя постоянно отгораживаться от самых близких. Он и сам понимал, что таким образом лишь отдаляется от близнецов. В конце концов, как он и говорил вначале, особого секрета здесь не было.

– Она попросила меня больше не приходить, – Фенрир произнес это ровным голосом, будто со стороны оценивая сам себя. На лице полнейшее безразличие.

Дант отпил лизарда, искоса наблюдая за кузеном. Комментировать ничего не стал, ожидая продолжения, если, конечно, тот все же соберется что-либо добавить. Фенрир понимающе усмехнулся, раскусив замысел брата. Что ж, начатое надо доводить до конца.

– Рейн без меня долго не протянет, самое большее несколько лет. Как повезет.

Дант выгнул бровь.

– Странная. Я бы еще понял, если бы ты сам ушел, а так… Впрочем, все Тени немного, хм, с причудами. Нормальные на такой работе умом бы поехали.

– Она нормальная, – твердо произнес Фенрир. – Гораздо нормальнее многих. Ты бы оценил. – Ненаследный асурендр растянул губы в кривой улыбке: – Совсем не похожа на моих обычных избранниц.

– Тогда не вижу логики в ее поступке, – развел руками Дант.

Фенрир подлил им выпивки, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Рейн даже не захотела быть с ним в последний раз.

– Это будет слишком тяжело, – словно наяву прозвучал в голове ее грудной голос. – Хочу сохранить воспоминания о нас без примеси горечи.

Он не настаивал, как и всегда понял ее даже больше, чем хотелось бы.

– Поделишься, в связи с чем приняла такое решение? – внешне Фенрир никак не проявил ни удивления, ни сожаления. – Неожиданно.

Рейн не стала поддерживать игру в безразличие, смело шагнула к нему и, обняв, потерлась щекой о плечо. И лишь спустя время, когда ладонь Фенрира все же скользнула вдоль ее позвоночника, а пальцы зарылись в волосы, улыбнулась и тихо ответила:

– Просто почувствовала, что пора. Мы же оба знали: однажды наши пути разойдутся. Ты изменился за последние несколько лет.

Она запрокинула голову и мимолетно коснулась губами его губ, не позволяя возразить.

– Не спорь. Это не те изменения, которые можно заметить с первого взгляда. Но раз уж мне довелось узнать тебя чуточку глубже… В общем, когда настанет момент принятия важных решений, не хочу, чтобы мое присутствие в твоей жизни как-то повлияло на выбор.

– Понимаешь ведь, какие последствия влечет твое намерение? Рейн, я предлагал тебе дом в первом круге, свое внимание и защиту.

Он задумался, размышляя о большем. Обещать невозможного не хотел, а уверенности в общем счастливом будущем не испытывал.

– Ты же угаснешь без моего вмешательства, – привел последний аргумент.

Она вновь легонько его поцеловала. Словно не с ней Фенрир умудрялся разнести практически неубиваемую комнату, будто не эта женщина раз за разом оставляла на его теле увечья, одновременно даря ни с чем не сравнимое удовольствие. Не только оболочке, но и внутренней составляющей. Позволяла обрести гармонию между потребностями демонической сущности и желаниями осознанного, умеющего владеть собой мужчины. Помогала достичь равновесия. Здорово было ощущать ее заботу и за пределами того, что относилось к плотским утехам. Чувствовать единение, не требующее лишних слов.

А теперь Рейн решила, что с нее хватит. Что ж, ее право. Фенрир всегда считался с ее мнением.

– Ты и так подарил мне больше, чем могло быть. Я очень ценю это время. Но все заканчивается, нужно уметь вовремя поставить точку. Хочу остаться в твоей памяти светлым образом, чтобы ты ощущал тепло, думая обо мне. Если, конечно, вспомнишь, – губы Рейн дрогнули, и она поспешила отвернуться.

Фенрир подцепил ее подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. Другой рукой мягко очертил скулу, коснулся шеи, испытующе вглядываясь в едва тлеющее пламя на дне зрачков демоницы.

– Не сомневайся, я тебя не забуду, – наконец произнес он. – У меня есть что сказать, но вижу: ты не передумаешь. Ведь не передумаешь?

Она судорожно втянула воздух и кивнула.

– Тогда я пойду?

На миг пальцы Рейн крепко вцепились в плечи асурендра, а во взгляде мелькнул отголосок сомнений. Но она тут же расслабилась и, отступая на шаг, твердо произнесла:

– Да. Спасибо… за все. И за то, что позволил самой принять решение.

Фенрир поцеловал ее в лоб. В последний раз крепко сжал в объятиях и тут же выпустил. Дальнейшее промедление стало бы болезненным для обоих.

Уже на крыльце, обхватив себя за плечи, будто сильно продрогла, Рейн позвала:

– Фенрир…

Он замер, сжимая ручку садовой калитки. Медленно полуобернулся.

– Пожалуйста, постарайся стать действительно счастливым. Ты заслуживаешь. Позволь себе чувства с той, к которой тянется душа. Мне кажется, ты уже готов.

Фенрир ничего не ответил. Едва заметный кивок, означающий, что он услышал, и за спиной остался уютный домик и та, что дарила иллюзию нормальных отношений.

«Прощай», – одними губами произнес асурендр, открывая переход сразу во дворец.

Возвращаясь из вязких воспоминаний в полумрак собственного кабинета, Фенрир посмотрел на знакомый до мельчайших деталей профиль Данта. Сейчас в игре теней его сходство с Лили казалось абсолютным. Их давний разговор с сестрой теперь не казался таким уж бессмысленным. Наверное, он и вправду изменился. Может, даже готов попробовать снять броню?

Перед мысленным взором промелькнула череда постоянных любовниц. Ненаследный асурендр тихонько хмыкнул, понимая, что всех его чувств к ним не хватит и на половину того, что, как ему казалось, должен испытывать мужчина к своей паре. Как там Лилиан говорила? Чтобы вот прямо по-настоящему? Когда дорожишь кем-то не только из собственнических чувств, когда и сам кому-то нужен в любом состоянии…

Пожалуй, что-то в этом есть. Или же с него просто на сегодня хватит выпивки.

– Логика в ее поступке была, – к удивлению Данта, произнес Фенрир, словно бы и не существовало между ними затянувшегося молчания. – Жизнь в пограничном состоянии научила Рейн чувствовать и дорожить тем, о чем мы не привыкли задумываться, когда впереди маячат многие столетия вполне успешного бытия. Иногда задумываюсь: возможно, некоторые испытания нам даны именно для того, чтобы сменить угол обзора, остановиться и переосмыслить ценности.

Данталиан покосился на почти опустевшую вторую бутылку лизарда.

– Тебе виднее, брат. Уверен, эта женщина действительно много для тебя значила.

Фенрир усмехнулся, перехватив взгляд кузена:

– Думаешь, мне уже хватит?

– Нет, – совершенно серьезно ответил Дант. – Думаю, тебе нужно отвлечься, а не сидеть в одиночестве и копаться в высоких и мутных материях, где сама бездна ногу сломит. У тебя еще будет время все осмыслить, а пока предлагаю прогуляться.

Фенрир пожал плечами. Особого желания развлекаться он не испытывал, но в словах Данта имелось здравое зерно. Почему бы и нет?

Следующие несколько часов слились для асурендров в череду праздных перемещений по увеселительным заведениям Царства. Начали они по традиции с дорогих и закрытых, плавно завершив загул в неизменной таверне самого изворотливого вампира, коего Фенриру доводилось когда-либо встречать. Что странно: казалось, спиртное сегодня абсолютно не брало ненаследного асурендра. Голова оставалась до безобразия ясной. Он улыбался, шутил и поощрял заигрывания местных красавиц, а внутри оставался холоден, подобно глыбе льда. Да что ж такое-то, в самом деле?

Ссадив с колен василиску с весьма соблазнительными формами, он вопросительно посмотрел на кузена, купающегося во внимании двух очаровательных демониц. Неизменно высших. Промелькнула мысль, что нужно как-нибудь подбить брата попробовать что-то менее традиционное, а то от его постоянства сводит челюсти.

– Остаешься? – уточнил Фенрир.

– Мой лорд сегодня такой неприступный, – стрельнув глазками, промурлыкала одна из девиц.

– Милая, – оскал Фенрира мигом стер с нее излишнюю томность, – оставь свои наблюдения при себе. Будет полезнее для здоровья.

Данталиан укоризненно качнул головой и ободряюще приобнял подружку за талию.

– Виан, в самом деле, есть вещи, которые тебя не касаются совершенно. Зато я очень и очень расположен к общению, разве этого мало? – ослепительная улыбка наследного асурендра мгновенно разрядила обстановку за столом.

Демоницы дружно захихикали, предвкушая многообещающее продолжение вечера в обществе столь высокого гостя. Дант подмигнул брату, давая понять, что в его планы не входит сворачивать посиделки. Фенрир осушил бокал и поднялся. На лице вновь лишь маска беззаботной учтивости.

– Дамы, прошу извинить, если показался резок. Не хотел. Желаю хорошо провести вечер.

Просторный зал таверны заполнял гомон голосов, звон посуды и музыка. Все как всегда, каждый увлеченно проводил время сообразно своим вкусам. Фенрир кивнул Ирвейну, тенью скользнувшему из-за двери, не предназначенной для входа посторонних. Каким-то неуловимым чутьем вампир определил, что его главный покровитель покидает заведение, и тут же проявился, дабы проводить, выказав тем самым уважение.

Данталиан с заинтересованной улыбкой слушал щебет Виан, но те, кто хорошо знал наследного асурендра, заметили бы в глубине его глаз скрытую напряженность и беспокойство, с которыми он наблюдал за уходящим кузеном. Он уже сталкивался с похожим состоянием у Лили и опасался, что брат может натворить глупостей. Казалось бы, какое дело существам, пропитанным тьмой, до мирских страстей? Тем парадоксальнее выглядело положение вещей в действительности: теряя эту хрупкую связь с чувственной составляющей их жизни, они теряли и часть себя.

Нечто подобное произошло с его дядей, вторым Темным лордом Эрдануром Оливьером. После смерти супруги он окончательно отказался от того, что придавало демонам сходство с другими расами, населяющими миры Триквестра. Своеобразное, конечно, но все же живое проявление эмоций.

Как правителя и одного из глав семьи упрекнуть дядю было не в чем, только вот Дант очень и очень не хотел, чтобы Фенрир пошел путем своего отца. Если наследному асурендру рано или поздно предстоял обряд слияния с темным абсолютом, после которого он при всем желании не останется прежним, то Фенрир имел больше возможностей для выбора своего будущего. Данталиан искренне желал, чтобы брат не ошибся с маршрутом.