Объятия любимого

Глава 9

Стив пытался разглядеть хоть что-нибудь сквозь пелену густого зловеще-черного дыма и ругался про себя. Мышцы болели, в ушах стоял непрерывный гул. Ему было так жарко, словно его кожа уже горела. Защитный костюм, казалось, весил целую тонну. Стив смертельно устал, он едва не валился с ног.

В первый раз они вошли в пылающий дом после того, как перепуганные жильцы сообщили им об одинокой леди, которая до сих пор оставалась внутри. Стив вынес ее на руках. Маленькая худенькая женщина находилась теперь в машине «скорой помощи». Она наглоталась дыма и была в шоке, но осталась жива.

Это был один из самых сложных пожаров, с которым Стиву доводилось сталкиваться. Холод и ненастье еще больше затруднили работу.

Огонь распространялся слишком быстро, пожирая пачки старых газет, пыльное тряпье, обои на стенах. Потоки ветра проносились сквозь выбитые окна, раздувая пламя и сводя на нет усилия пожарных.

Свет налобного фонаря Стива скользнул по кровати с бледно-кремовым покрывалом, по книжному шкафу, покрытому причудливой старинной резьбой, по письменному столу. Стив шарил по дому, внимательно оглядываясь по сторонам. Его бригада разыскивала людей, которые еще могли оставаться внутри.

Узкий луч фонаря высветил вдруг какое-то движение, Стив резко обернулся и услышал отчаянное мяуканье. Пара зеленых глаз блеснула из-под круглого столика в углу.

Кот был в панике и готовился ринуться в битву. Толстые перчатки Стива защищали его от когтей и зубов обезумевшего животного. Он поднял кота с пола, до него донесся запах паленой шерсти, и лейтенант Дэвидсон забормотал что-то утешительное, надеясь утихомирить кота. Не тут-то было! Бормотание Стива сменилось проклятием, когда острые когти разъяренной бестии вцепились ему в шею. Только ценой нечеловеческих усилий ему удалось не выпустить животное из рук.

Пронзительный звук сирены достиг его ушей, и Стив заторопился.

— Уходим! — крикнул Стив.

Этот сигнал означал, что дом начинает рушиться. Надо было выходить сейчас, иначе они рисковали и вовсе не выйти. Пожарные заспешили наружу.

Оказавшись во дворе, Стив выключил фонарь и огляделся. Вокруг уже собрались репортеры, толкавшиеся среди шумящих жильцов. Вспышка фотоаппарата на мгновение ослепила его и еще больше разозлила кота. Он вырвался из рук Стива и со скоростью реактивной ракеты взобрался на ближайшее дерево. Расположившись на покрытой снегом ветке, он снова принялся мяукать.

Стив услышал вдруг свое имя и обернулся. Женщина, которую они вытащили из дома и которой было положено находиться в машине «скорой помощи», стояла перед ним, опираясь на руку одного из пожарных. Она теперь была закутана в чье-то пальто и шарф, ноги утопали в тяжелых башмаках, волосы были растрепаны. Она кинулась к Стиву, глядя на него широко распахнутыми умоляющими глазами.

— Мой малыш! — закричала она. — Вы должны спасти моего малыша! — И, вырвавшись из рук пожарного, она кинулась к дому, споткнулась и, рыдая, рухнула на снег. Стив заколебался. Он оглянулся на дом, мерцающий изнутри алым светом. Сердце бешено застучало о ребра. — Пожалуйста, — стонала женщина, — о, пожалуйста!

Стив стиснул зубы. Надо было что-то решать — и немедленно. Один из бойцов его бригады бросил сумрачный взгляд в сторону дома и сжал кулаки.

— Я пойду.

Стив почувствовал, как противная слабость распространяется по его телу. Надо было принимать решение, ведь он, офицер, в ответе за своих подчиненных, в том числе и за того, кто вызвался сейчас добровольцем.

— Ты хочешь идти туда, хотя дом уже готов рухнуть, а ты даже не знаешь, где искать ребенка? — Пожарный мрачно кивнул. И Стив принял решение: — Ты никуда не пойдешь.

— Но как же…

— Я сам.

Тут же мягким толчком пришли воспоминания о Луизе. Люди думали, что она в доме, в то время как ее там не было. В пожаре чертовски сложно мыслить рационально, но это его работа. Он должен пойти внутрь горящего здания, чтобы спасти ребенка, каким бы безумием это ни казалось. И все же не следует кидаться туда очертя голову.

Стив подбежал к женщине, опустился на колени рядом с ней и тронул ее за плечо.

— Где ребенок? — спросил он, но ответом ему были лишь сдавленные рыдания.

Он взял ее за подбородок и повернул лицом к себе, принуждая встретиться с ним взглядом.

— Где, — повторил Стив, — ваш ребенок?

Женщина заморгала, ее глаза были наполнены слезами, шумно задышала и спрятала лицо. Ее голос дрожал.

— Наверху. Я думаю, он все еще наверху. Господи, лишь бы не было поздно!

— Опишите мне его.

Не отрывая глаз от пылающего дома, она пробормотала:

— Он толстый, весь черный, только на хвосте белое пятнышко… — Ее вновь сотрясли рыдания. — О, пожалуйста, пожалуйста, найдите его!

Стив вздрогнул. Силы внезапно оставили его, и он опустился в снег, испытывая невероятное облегчение.

— Кот, — сказал он, глупо улыбаясь. Он взял женщину за плечо и притянул поближе к себе. — Я знаю, где ваш кот, мэм. С ним все в порядке, уверяю вас. Посмотрите-ка вон на то дерево. — Он развернул женщину в нужную сторону и указал вверх. — Видите его? Он несколько раздражен оттого, что ему опалило шерсть, но он цел и невредим.

С нечленораздельным воплем женщина вырвалась из рук Стива и побежала к дереву, нелепо путаясь в слишком длинном пальто и огромных ботинках. Стив захохотал, а потом закрыл руками лицо.

— Порядок? — Один из пожарных положил руку ему на плечо.

Стив поднял глаза к беззвездному небу, чувствуя на лице капли мокрого снега и дуновение ветра.

— Черт возьми, да… — сказал он с энтузиазмом. — Со мной все отлично.

Прошло еще два часа, прежде чем они закончили сгребать с тротуара разлетевшиеся «осколки» того, что некогда было домом. Обычно это тяжелее всего — увидеть, как чья-то привычная жизнь превратилась в бесформенную кучу обугленных кусков. Родные стены, вещи, память о прошлом — ничего этого больше не было…

Но на этот раз он видел еще и женщину, сидевшую в машине «скорой помощи», — грязную и растрепанную, одетую в чужое пальто и прижимающую к груди своего «малыша», завернутого в толстый теплый шарф. Она улыбалась и что-то тихо бормотала под нос, а кот у нее на коленях жмурил глаза и громко мурлыкал.

Слезы невольно навернулись на глаза Стива, хотя, если бы кто-нибудь это заметил, он обвинил бы во всем едкий дым. И в этот момент он принял решение. Когда они закончат, он не поедет домой и не ляжет спать, как намеревался. Он отправится к Луизе, которая ждет его. Он скажет ей, как сильно он ее любит и как она ему нужна. Ведь это — самое главное.

Луиза подбежала к входной двери, едва до нее донесся шум подъезжающей к дому машины. Стив! Она услышала о пожаре в последнем выпуске новостей, и сердце ее замерло от страха и беспокойства. Сначала она надеялась, что он просто приедет к ней после дежурства, но вот стало известно о пожаре. Тогда она решила, что, если он не приедет, она поедет к нему сама.

Снег и лед хрустели под ее ногами, когда она бежала по двору, чтобы встретить его.

Стив выскочил из машины.

— Эй, — сказал он, поймал ее в объятия, прижал к себе. — Это еще что, малышка?

Он был жив. Он был такой теплый, такой большой, такой сильный! Луизе хотелось касаться его, обнимать без конца, чувствовать, что он рядом. Она должна была знать, что с ним все в порядке. Луиза обвила руками его шею, всем телом прильнув к нему, а Стив легко оторвал ее от земли, подхватил на руки и понес к дому, прижимая к груди, как ребенка.

Он пинком распахнул входную дверь и пошел прямо в спальню, к кровати. Луиза все еще держалась за него, наслаждаясь тем, что он так близко. Стив вздрогнул и уткнулся лицом в ее шею, его дыхание участилось. Она наконец смогла говорить и прошептала:

— Стив…

Не случилось ли с ним чего-нибудь? Одна мысль об этом заставила ее задрожать. Она провела рукой по его мягким, чуть влажным волосам и прошептала:

— Пожалуйста, скажи, с тобой все в порядке?

— Да, милая. — Он опустился на кровать, посадив Луизу к себе на колени. — Ты что, узнала о пожаре?

— О нем говорили в новостях. — Луиза распахнула его куртку.

Ей хотелось прикоснуться к нему. К нему — не к одежде. На нем была плотная рубашка, но она чувствовала тепло его тела. Ей захотелось раздеть его.

Стив вздохнул.

— Прости. Я не подумал об этом.

Луиза принялась расстегивать пуговицы его рубашки, спеша так, что едва не отрывала их.

— Что ты делаешь, малышка?

— Раздеваю тебя. — Она расстегнула рубашку и увидела красноватые длинные царапины на его шее. — О Боже, ты в порядке? — И наклонилась, осторожно касаясь поврежденной кожи.

Стив накрыл ладонью ее руку, прижимая ее к своей шее.

— Да, я в порядке. Я получил эти отметины от толстого кота, который не оценил того, что я спас ему жизнь.

Нежно поцеловав его в поцарапанную шею, Луиза стянула с него куртку вместе с рубашкой и швырнула их на пол, сползла с кровати, опустившись к его ногам, и принялась расшнуровывать ботинки. Стив провел руками по ее спине, и она задрожала от возбуждения.

— А ты тоже разденешься? — спросил он.

— Да.

Стив развязал пояс ее халата. Они оба вдруг страшно заторопились, мешая друг другу. Луиза расстегнула молнию на его джинсах, и Стив привстал, чтобы помочь ей снять их с себя. Потом он скинул с нее халат и принялся за пижаму.

Луиза толкнула его в грудь, опрокинула на кровать и провела руками по его телу. Их губы встретились и слились в долгом поцелуе…

Прошедшая ночь была для нее наполнена ужасом и мучительным ожиданием, Луиза не спала. Вместо этого она сидела на кровати, уставившись в телевизор. Да, она знала, что Стив — отличный пожарный, но это ни от чего не спасало. Она помнила только то, что некогда человек погиб из-за нее. Погиб в таком же вот огне…

Сейчас эти воспоминания действовали на нее иначе. Раньше ею владело только всепоглощающее чувство вины, заставляющее ее бежать от всего мира, прятаться, замыкаться в себе. Теперь же она понимала, что должна действовать — так, чтобы ни единая секунда ее жизни не была потеряна зря.

Стив каждый день рискует жизнью. Он не может знать, в какой момент последует очередной вызов и какой из пожаров может оказаться для него последним. Он герой — в самом прямом смысле этого слова. Но еще он нуждается в ней. И за это Луиза была благодарна судьбе.

Она ласкала его, чувствуя жар его тела и томясь от желания слиться с ним. Луиза хотела сделать так, чтобы полученное с ней наслаждение затмило все, что было у него с другими женщинами, сколько бы их ни было. Она хотела остаться в его душе навсегда.

Стив застонал и раскинул руки в стороны, отдавая себя целиком в ее власть.

— Я так боялась за тебя, — сказала Луиза в перерыве между поцелуями, с трудом переводя дыхание.

Она прижималась к нему, гладила его и не могла остановиться. Его живот напрягся, когда она провела по нему губами, нежно касаясь твердых крепких мышц.

— Я тоже, — отозвался он. — Не хотел, чтобы ты была дома одна. — Стон наслаждения прервал его слова. Потом он добавил: — Я хочу провести этот день с тобой, Луиза.

— Да, мой дорогой.

Луиза чувствовала его запах, свежий после недавнего душа, но все же до сих пор с легкой примесью гари. Волосы, покрывавшие его грудь, были скорее каштановые, чем светлые. Волосы на лобке были темнее и жестче. Луизу охватило невиданное доселе возбуждение.

С бьющимся сердцем Луиза коснулась его возбужденного члена, ощутив мягкую кожу над твердой головкой. Она видела, что Стив расслабился от удовольствия, слышала, как участилось его дыхание. Осторожно обхватив его член, она медленно провела рукой вниз и вверх, потом наклонилась и поцеловала его над тем местом, где были ее пальцы. Это был легкий поцелуй, едва заметный, но все его тело отозвалось, и Стив застонал. Она поцеловала его.

Стив дрожал от наслаждения.

— Ооо… — выдохнул он, изгибаясь всем телом. — Мне это нравится.

— Мне тоже.

Она вдыхала запах его тела. Все ощущения обострились до предела. Она чувствовала Стива всем своим существом; это было почти больно — вот так чувствовать мужчину.

— Возьми его в рот, — нетерпеливо прошептал он. — Возьми. — Луиза коснулась губами его члена. Он обхватил ее голову руками, прижимая ее ближе, плотнее… — Соси, — простонал Стив, сводя бедра.

И Луиза сделала то, что он хотел. Это было чудесно: доставлять ему удовольствие, заставляя его терять контроль над собой, и сознавать, что он наслаждается ее действиями. Она могла бы заниматься этим бесконечно, но вскоре Стив отстранил ее. Его движения были резкими, грубоватыми и быстрыми, и она обнаружила, что уже лежит на спине, а Стив склонился над ней.

Его лицо было в тени, но Луиза видела блеск его глаз. Не давая ей возможности говорить, он прижался к ее губам, даря долгий страстный поцелуй.

Его пальцы были между ее ног, гладя ее и лаская. Она чувствовала, что ее лоно тоже увлажнилось. Стук сердца отдавался в ушах, шквал эмоций захлестывал ее.

— Я хочу тебя сейчас, — прошептал он, наклонившись совсем близко.

И вошел в нее — сильно и одновременно мягко; она ощутила, как он проникает все глубже и глубже. Луиза задрожала, а Стив яростно целовал ее, тяжело дыша. Рукой он касался ее везде — ее груди, живота, нежной плоти между ног…

Луиза чувствовала, как в ней поднимается крик наслаждения. Она подняла ноги и обвила ими бедра Стива — и он проник еще глубже. Они прижимались все плотнее друг к другу, так что она уже почти не могла дышать.

— Луиза, Луиза… — прошептал он прерывающимся голосом. И упал рядом с ней, тяжело дыша, его сердце громко стучало.

Прошли долгие минуты. Луиза обнимала влажное тело, лежащее рядом с ней. Наконец Стив поднял голову. Его движения были медленными и ленивыми. Он посмотрел на Луизу, нежно улыбнулся, потом покачал головой.

— Я мерзавец, — сказал он.

Луиза удивленно взглянула на него.

— Нет… Ты чудесный.

Он снова улыбнулся, потом потянулся и с протяжным стоном перевернулся на спину.

— Ох, черт! — Он прикрыл глаза тыльной стороной ладони. — Получилось не то, что я хотел. — Луиза прогладила его вспотевшую грудь. Она не могла не прикасаться к нему.

— Я блудливый кобель, мне только в собачьей конуре и место, — заключил он.

— Нет, твое место здесь, со мной. — Ей нравилось прикасаться к нему, к его гладкой коже, еще влажной от пота. — Оставайся на целый день и потом, ночью, — тоже. Дай мне позаботиться о тебе, Стив. Мне не нужно сегодня идти на работу, и я хочу верить, что тебе тоже.

— Я свободен на следующие сорок восемь часов. — Он обнял ее и посмотрел на нее жадными глазами. — Иди сюда, — пробормотал он, прижимая ее к своей груди, — дай мне показать тебе, какой я «чудесный».

Прошедшую ночь они оба не спали. Луиза провела ее, волнуясь и ожидая, а Стив — работая. Она знала, что он, должно быть, сильно устал. Но сейчас, вместо того, чтобы спать, он целовал ее и все спрашивал:

— Ты в порядке?

— Я поражена, — ответила она на очередное «ты в порядке?». — И еще я немного… растерялась.

— Ммм. — Стив провел рукой вниз по ее спине. — Растерялась из-за меня. И из-за себя. — Все, что он делал, все, что он говорил, повергало Луизу в счастливый трепет. — Я не предохраняюсь, — прошептал Стив и начал целовать ее в шею. Это звучало не извинением, а констатацией факта. — Я не хочу предохраняться, — сказал он.

Луиза кивнула. Она не хотела предохраняться от него, если он сам этого не хотел. Такое быстрое согласие дало ему понять, что пора действовать.

— Обхвати меня ногами, — попросил он.

Сладострастный стон вырвался у нее. Губами и языком он ласкал ей грудь.

— Стив…

Он был терпелив и нежен. Он приник к другой ее груди и заставил ее снова испытать тот же чувственный ураган. Луиза изгибалась, ее живот затвердел, соски напряглись, влагалище горячо пульсировало. Стив отпустил ее грудь, в последний раз проведя языком по соску, и посмотрел на нее.

— Ты готова, — сказал он с улыбкой. — Я чувствую это. — Луиза не могла ему ответить. Она приоткрыла губы, жадно дыша. — Ты хочешь, милая?

Луиза только откинула голову и застонала. И вскоре ее тело сотряслось от оргазма. Она закричала…

Потом они лежали рядом, слыша биение своих сердец. Ленивым голосом Стив пробормотал:

— Спи.

Его дыхание уже стало глубоким и ровным. Она придвинулась ближе к нему, закрыла глаза и мгновенно провалилась в сон.