Очарование розового

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Отослав Кимми наверх переодеться и помыть руки перед ужином, Эбби обратилась к Райли:

– Теперь объясните.

– Что? – спросил он, сложив руки на широкой груди и являя собой воплощение мужественности.

– Вы сказали Кимми, что она получит значок. В чем дело?

– Когда я пожертвовал уик-энд для аукциона, я думал, что его купит какой-нибудь любитель активного отдыха. Я бы помог ему приобрести новые навыки и дал бы несколько полезных советов. Мы оба знаем, что произошло.

– Да. Мы потерпели фиаско.

– Мне следовало подготовить вас обеих. Вы не в форме. Мне следовало знать это.

А ей следовало рассчитывать только на себя, подумала Эбби. Несмотря на это, она слушает Диксона и подумывает о том, чтобы дать ему второй шанс, потому что Кимми права: самим им не справиться.

Эбби было неприятно, что она не может быть для своей дочери всем. Вот и вынуждена слушать какого-то мачо, и это никак не связано с тем, что сердце у нее трепещет и ее охватывает необъяснимое волнение, словно лифт поднимает ее на верхний этаж небоскреба. Все из-за того, что она хочет, чтобы ее дочь была счастлива.

Но у Эбби возникли сомнения. Он сделал предложение подозрительно быстро. Не успела она рассказать печальные подробности своей жизни с Фредом, как Диксон признался, что их поход потерпел неудачу из-за него. Но это ложь. Кимми нужно было пройти всего три мили. Райли выполнил свои обязательства и теперь предлагает уделить им больше времени, чем то, за которое она заплатила. Придется признать, что он просто хороший человек. Эбби отчаянно захотела, чтобы на его месте оказался никчемный мужчина, за которого она когда-то вышла замуж. В отличие от бывшего рейнджера он ничем не угрожал бы ее душевному спокойствию.

Эбби отошла за кухонный стол, чтобы быть подальше от Райли.

– Мне нужно спросить вас кое о чем.

– Спрашивайте.

– Вы испытываете ко мне жалость? – прямо спросила она.

– Почему вы так думаете?

– Не притворяйтесь. Не успела я рассказать вам свою историю, как вы заявили, что Кимми нужно подготовиться к походу. И добиться успеха, – добавила Эбби, вспомнив неудачную вылазку. – Мне нужно знать, делаете ли вы это из жалости, потому...

Диксон протянул руку и прикоснулся пальцем к губам Эбби, чтобы остановить поток слов. И заодно ее сердце.

– Я не жалею вас, – сказал он.

Когда он отнял руку, ей пришлось перевести дух, чтобы продолжить:

– Я сказала, что это печальная история. Но это не значит, что вы должны по-особому относиться к нам. Я могу сама позаботиться о своей дочери. Есть несколько способов, чтобы добраться из точки А в точку Б. Но иногда из точки Б невозможно попасть в точку А.

После того как Эбби умолкла, некоторое время Райли молча смотрел на нее, и она не выдержала:

– Что?

– Просто я жду, когда вы выпустите пар. Эбби шумно выдохнула.

– Уже выпустила.

– Прекрасно. Теперь выслушайте меня. Я делаю это не ради вас. И не ради себя. Я хочу, чтобы малышка поняла, что она может добиться всего, чего захочет. Чтобы она научилась не пасовать перед трудностями.

– Так и есть. Я была права. Это жалость, – сказала Эбби, качая головой.

–Я все испортил. Мне нужно исправить ошибку. Так будет правильно.

Кстати об ошибках, подумала Эбби. Основание для самой большой из них стоит в метре от нее. То, что предлагает Райли, означает, что они будут проводить время вместе. Всего полчаса назад она сказала ему, что он напоминает ей бывшего мужа. Как часто ученики слышат от нее, что на ошибках учатся, но глупо повторять одну и ту же ошибку! И вот она сама подумывает впустить этого мужчину в свою жизнь для того, чтобы он подготовил ее и Кимми к уик-энду на выживание. Не глупо ли? Должен быть другой выход.

– Райли, очень благородно с вашей стороны сделать такое предложение. Но...

– Мама, я хочу есть. Когда будет готов ужин? – Кимми вскарабкалась на табурет рядом с Райли. Она совсем не походила на ребенка, у которого только что болел живот.

Разве можно разочаровать ее, если этот мужчина предлагает провести с ними гораздо больше времени, чем то, за которое она заплатила? – подумала Эбби. Райли поможет Кимми осуществить мечту. Но не начнет ли девочка думать, что нужен мужчина, чтобы осуществились все мечты? Или она драматизирует ситуацию?

– Мама, можно Райли останется на ужин? – умоляюще глядя на Эбби, спросила Кимми.

– Возможно, у мистера Диксона другие планы.

– Это правда? – девочка посмотрела на Райли.

Он покачал головой.

– Вечером я свободен.

– Мамочка делает очень вкусные сэндвичи с сыром. Иногда она кладет в них ломтики копченой грудинки. Однажды она положила в них какие-то волокна...

– Ростки люцерны, – пояснила Эбби.

– Правильно. Ростки церны, – не расслышала Кимми. – Но они невкусные. Я люблю с сыром и поджаренным хлебом. А вы?

– Обожаю, – ответил Диксон.

Эбби подумала, что, если она откажется накормить его, он решит, что она просто ведьма. Особенно после того, как Райли помог ей с машиной. Она поняла, что оказалась между молотом и наковальней.

Эбби посмотрела на рослого красивого мужчину, сохранившего солдатскую выправку. Проявив слишком мало воодушевления, она покажется ему негостеприимной и неблагодарной. Если она выразит восторг, Диксон поймет, что она с надеждой ожидает его согласия.

– Добро пожаловать к нам на ужин.

– С удовольствием.

– Ура! – Кимми захлопала в ладоши.

– Потом я могу отвезти вас на собрание, – сказал Райли.

Разве поездка может беспокоить ее, когда Рядом находится такой мужчина, как Райли Диксон? Очевидно, отныне ей придется свыкнуться с беспокойством, потому что он будет проводить с „ними много времени. Нельзя даже думать о том, чтобы попросить его уйти, потому что счастливое выражение мгновенно исчезнет с лица Кимми. Она ни за что на свете не огорчит свою дочь.

– Спасибо, – сказала Эбби. – И мы сможем составить план нашей подготовки.

– План – это хорошо, – согласился он. Да, подумала Эбби, и ее план должен не дать Райли возможности начать атаку на ее сердце. Но, вероятно, она преувеличивает. Она не заметила ни малейшего проявления интереса, по крайней мере личного.

Ей не о чем беспокоиться.

Райли сгрудил снаряжение, которое он привез, в углу гостиной Эбби.

– Мы разберемся с ним позже.

– Почему бы нам сейчас не поиграть с ним? Он внимательно посмотрел на нее. У Эбби искрились глаза, и, судя по ямочкам на щеках, она пыталась удержать улыбку. Похоже, она поддразнивает его. Странно, но ему это нравится.

– Такой вопрос могла бы задать Кимми.

– Туше.

Ослепительная улыбка едва не сбила Райли с ног. Чем скорее он завершит свою миссию, тем будет лучше, потому что только тогда он сможет вздохнуть свободно.

– Где Ким? – спросил Райли.

– Надевает кроссовки.

– Те, которые будут на ней в походе? Новые? – Заметив, что Эбби прищурилась, он пояснил: – Чтобы у нее снова не появились волдыри, ей нужно тренироваться в обуви, в которой она пойдет в поход. Новые кроссовки не годятся.

– К тому времени, когда мы отправимся, они уже не будут новыми.

– Хорошо. Мы пойдем в парк, который находится в двух кварталах отсюда. Это четверть мили. Подготовка – постепенный процесс, и знакомство со снаряжением занимает в нем последнее место. Наша цель – приобрести форму.

– Большую, – сообщила Эбби.

Глядя на нее, этого не подумаешь, молча возразил Райли. У нее прекрасная стройная фигура с приятными округлостями в нужных местах.

– Я проверю уровень вашей выносливости, и каждую неделю мы будем увеличивать нагрузку. Сначала посмотрим, сколько кругов вы сможете сделать по дорожке. Потом каждый день будем увеличивать расстояние.

– Каждый день? Диксон кивнул.

– Мышцы должны привыкнуть, прежде чем подвергать их тяжелой нагрузке.

– Надеюсь, нам не придется пробегать марафонскую дистанцию? – спросила Эбби, уперев руки в бедра, которыми он только что восхищался.

– Нет.

– Хорошо. Кимми ходит с десяти месяцев, а я... дольше. Думаю, что с этим мы справимся сами. Мы не хотим отнимать у вас время.

Райли спокойно сложил руки на широкой груди и внимательно посмотрел на нее. Он заметил легкую морщинку на лбу Эбби. Она хочет избавиться от него? Он нутром чувствует, что не ошибается. Но он готов прозакладывать свой крест «За боевые заслуги», что это не вызвано антипатией к нему. Всего несколько минут назад она улыбалась и поддразнивала его. Райли понял, на какое-то время Эбби просто забыла, что должна относиться к нему с опаской.

Нет. Он ей нравится, но ей это не нравится. Потому что он – мачо. Райли все еще не понимал, должен ли считать себя польщенным, и в конце концов решил – лучше не думать, что она сделала ему комплимент.

Кимми с топотом сбежала по лестнице.

– Райли!

– Привет! – Он не смог не улыбнуться, глядя на ее сияющее личико.

– Я готова. Теперь на мне правильные кроссовки.

– Вижу. – Райли посмотрел на прочные белые – не розовые – кроссовки.

– Я отдала приказ надеть шорты, – сказала Эбби. – Погода теплая. Мы готовы рискнуть, обнажив ноги, и надеемся, что кусты, шмели и колючки не нанесут нашим нижним конечностям непоправимого вреда.

– Смеетесь надо мной?

– Немного, – призналась Эбби. – Трудно удержаться.

Никто не может сказать, что он чувствует себя в обществе как рыба в воде, но даже ему понятно, что над человеком, который не нравится, не станут добродушно подшучивать. Эта мысль доставила Райли удовольствие.

– Смотр закончен. Форма одобрена, – сказал он внезапно охрипшим голосом.

Пока Эбби не упомянула ноги, ему удавалось не смотреть на них. Теперь он не может отвести от них глаз и думать о чем-то другом. У нее великолепные ноги. Там, где их не скрывают шорты, они покрыты золотистым загаром. Его взгляд скользнул на плавную линию бедер, и ему захотелось большего. Эбби права: погода теплая, но его бросает в жар, когда он смотрит на нее.

– В путь, – объявил наконец Райли.

– Прекрасно. Как приказано, я все уложила в корзину. – Она взяла ее со стола. – Позвольте обратиться, сэр.

Он едва удержал улыбку.

– Что, если не позволю?

– Я все равно спрошу.

– Спрашивайте.

– Почему вы приказали не только упаковать еду, но и положить ее в эту корзину?

– Хороший солдат не задает вопросов. – Эбби открыла рот, чтобы возразить, но Райли прижал палец к ее мягким губам. Он сделал это во второй раз и с еще большим удовольствием, чем в первый. – Я знаю, что вы не солдат, но я все еще занимаю командную должность. Ваше дело – выполнять приказы. Однако в виде исключения я объясню. Корзина послужит наглядным пособием, чтобы продемонстрировать, почему громоздкие вещи – такие, как коробка с овсяными хлопьями, – не идут в сравнение с рюкзаком, в котором содержится то, что необходимо для выживания.

– Понятно, сэр. – Эбби посмотрела на дочь. – Ты готова, солнышко?

– Готова. – Кимми посмотрела на Райли. – Я понесу корзину. Я докажу вам, что могу взять с собой мои хлопья.

– Твой выбор, – ответил он.

Они пошли по улице, сопровождаемые пыхтеньем и сопеньем Кимми, которая несла корзину то в одной, то в другой руке. Райли с трудом подавил желание избавить девочку от непосильной ноши, но, поразмыслив, воздержался.

С трудом осилив половину квартала, Кимми остановилась. На ее лице появилось упрямое выражение, напомнившее Райли ее мать.

– Я больше не могу нести ее, – заявила она и поставила корзину на тротуар.

– Я понесу ее, – сказала Эбби, берясь за ручку. Освободившись от груза, Кимми радостно устремилась вперед. Райли и Эбби не торопясь пошли за ней. Корзина оттягивала Эбби руку.

– Хотите верьте, хотите нет, но мне не по нутру видеть, как вы надрываетесь. – У Райли чесались руки забрать у Эбби злосчастную корзину. – Отец учил меня, что мальчики должны помогать девочкам.

– Тогда почему вы не поступаете так? – задыхаясь от усталости, спросила Эбби.

– Я хочу, чтобы это послужило вам уроком. Прием, используемый в военной подготовке.

– Почему вы решили сделаться военным? Не хотели учиться в колледже?

– Вообще-то я получил стипендию за спортивные и академические успехи для учебы в Техасском университете.

– Почему вы не воспользовались ею?

– У меня возникли неприятности.

– Какие? – удивилась Эбби.

– Я избил парня.

– За что?

– Я застал его с моей сестрой. Он пытался уговорить ее делать то, к чему она не была готова. Ему было восемнадцать лет, ей гораздо меньше. Тот парень был моим другом. Я привел его в наш дом.

– Вы защитили Нору? Райли кивнул.

– Тогда я не понимаю, почему у вас возникли неприятности.

– Его родители были влиятельными людьми, и они пригрозили, что обратятся в суд. После разбирательства и переговоров я решил, что мне лучше уехать из города и вступить в армию.

– Райли, какая несправедливость! – воскликнула Эбби.

Он пожал плечами.

– Все сложилось к лучшему. Мне понравилось быть военным.

– Но ваше образование? – спросила Эбби. Ему показалось, что в ее голосе прозвучало сочувствие.

Нет, не к нему. В ней заговорил педагог, сожалеющий, что ученик упустил возможность получить образование.

– В армии есть специальные программы. Я учился в колледже, изучал предпринимательство и получил степень магистра.

– Рада за вас. Но все равно несправедливо. Особенно если учесть, что вас наказали за то, что вы поступили правильно.

Это был его первый урок, сказал себе Райли; второй ему преподала Барб.

Наконец они подошли к парку и остановились. Поддеревьями стояли скамейки для тех, кто приходил туда на пикник.

– Разве ваша мать не говорила вам, что жизнь не всегда справедлива?

– Говорила. Но...

– Мы сделаем несколько кругов по дорожке и поработаем над выносливостью. – Райли не дал ей договорить, не желая, чтобы она ворошила прошлое.

– Мне нужно перехватить Кимми. Если она усядется на качели, нам придется забыть о тренировке.

Когда Эбби привела Кимми, Райли отметил старт и заставил их идти медленным, но размеренным шагом. Кимми прошла полкруга; затем ее внимание рассеялось, и она начала подбирать камешки, листья и веточки. На втором круге ей пришло в голову идти задом наперед, подпрыгивать и ходить колесом.

Когда они начали третий круг, она заявила:

– Я устала.

– Если ты заставишь себя пройти еще немного, – сказал Райли, – в следующий раз не устанешь так быстро.

– Может быть, нам отдохнуть? – предложила Эбби.

– Вы стали бы отдыхать, если бы речь шла о выживании?

– В определенных обстоятельствах. Разве не нужно сохранять силы?

– Иногда. Но дело вот в чем. Вы слышали в новостях о несчастных случаях и авариях, которые происходят в отдаленных, безлюдных местах? Они могут случиться с любым, и выживание зависит от знаний и умений.

– Я слышала. – Эбби посмотрела на дочь, которая едва волочила ноги. – Так вы говорите, что цель «Васильков» – не только игры и развлечения для детей, как я думала, когда она стала членом этой группы?

– Я не говорил этого, но думаю, что вы правы. Возможно, Кимми вступила в «Васильки» из-за своей подруги. Но теперь у нее возникла необходимость овладеть практическими навыками. Знание помогает приобрести уверенность в себе.

– У вас ее столько, что вы могли бы построить небоскреб, имея лишь спички и жевательную резинку, – сказала Эбби.

Райли не мог не рассмеяться.

– Очень смешно.

Вместо того чтобы согласиться, Эбби вздрогнула и испуганно посмотрела на него.

– Ого!

– Что?

– Вы этого ни разу не делали.

– Чего?

– Не смеялись. Я видела несколько усмешек и пару улыбок, но не слышала вашего смеха. Смейтесь чаще, вам идет.

Неужели он действительно редко смеется? Возможно. Райли не был уверен. Но рядом с ней у него возникает естественная потребность дать выход хорошему настроению. Эбби такая остроумная, смешливая и хорошенькая, что он просто не смог удержаться, глядя на ее раскрасневшееся лицо, обрамленное прядями шелковистых каштановых волос, и неотразимые ямочки на щеках, которые опасны для него, как засада.

– Я очень устала, – заявила Кимми, остановившись перед Райли.

Он обрадовался, что девочка отвлекла его от мыслей, которые были так же опасны, как хождение по минному полю.

– Нам осталось идти совсем немного.

– Но я больше не могу.

Райли посмотрел на нее с притворной суровостью.

– Что это? Бунт в строю?

– Больше похоже на хныканье, – неодобрительно заметила Эбби.

Он посмотрел на нее, перевел взгляд на Кимми и скомандовал:

– Слушать приказ! Никакого хныканья на учениях!

– Но...

Он поднял указательный палец, и Кимми, недовольно фыркнув, отвернулась от них.

– Мы закончим милю.

Сердито топая, она пошла вперед, доказав, что не все силы у нее иссякли. Когда до черты, обозначавшей конец мили, осталось совсем немного, она пустилась бегом и внезапно упала.

– Кимми! – вскрикнула Эбби, бросившись к дочери.

Райли тоже побежал и благодаря длинным ногам опередил Эбби.

– Ты в порядке, малыш? – спросил он. Она кивнула, держась за ногу.

– Мамочка, я ушиблась.

– Да, милая, вижу.

Райли тоже это видел. Ссадина была довольно глубокая, и струившаяся из нее кровь смешивалась с землей и песчинками. Ей чертовски больно, подумал Райли. Удивительно, но ребенок, который только что жаловался на усталость, изо всех сил старался не расплакаться.

– Я думаю, на сегодня учения закончены, – объявил Райли.

– Но я не пересекла финиш, – шмыгая носом, возразила Кимми. – И я не плачу.

Действительно, несмотря на боль, слез не было. Райли почувствовал гордость.

– Как насчет того, чтобы вернуться домой и поучиться обрабатывать раны? Думаю, у «Васильков» должен быть значок за оказание первой помощи. Нужно знать, что делать с ссадинами, чтобы в них не попала инфекция. Ничто не может помешать выполнению задания больше, чем инфекция.

– Райли прав, Ким. Это не значит, что ты легко сдалась.

– Несомненно, – подтвердил он, беря девочку на руки.

Одна из причин, побудившая его завершить свою миссию, заключалась в том, чтобы эта маленькая девочка не последовала пагубному примеру отца и не стала пасовать перед трудностями. Сейчас, видя ее стоические усилия держать себя в руках, Райли понял, что Кимми – это Эбби в миниатюре, храбрая и сильная. Какова мать, такова и дочь.

Он не такой человек, чтобы отступиться, но разве отступление возможно, если ты не приступал? И в этом его цель – не начинать с Эбби Уолш то, что он не собирается завершить. Задание будет выполнено, чего бы это ему ни стоило. Но ему приходится признаться, что за все годы армейской службы у него не было такого серьезного испытания, как операция «Кимми Розовый Рюкзачок и ее одинокая мать».

Если он хочет завершить свою миссию так, чтобы его сердце не попало в эмоциональную засаду, ему нужно сосредоточиться на финише и быть постоянно начеку.