Очаровательные. Новый год в Ранийске (СИ)

Глава 1

Илария

Отпив из белой чашечки небольшой глоток уже давно остывшего капучино, подавила зевок и в очередной раз пробежалась усталыми от долгой, напряженной работы глазами по строчкам договора, свежепереведенного с катарольского диалекта, о новых поставках запчастей А-класса.

Недовольно нахмурилась, находя несколько ошибок, и, цокнув языком, откинулась на спинку кресла, нервно забарабанив по мягкому подлокотнику карандашом.

[In Your Arms (For An Angel) Topic, Robin Schulz, Nico Santos, Paul van Dyk]

Блин, ну вот надо же было одной катарольской [1] далеко не самой крупной фирмочке, что удивительно, забабахать настолько крупный заказ как раз именно накануне больших международных зимних праздников, что мы, «КотоффИнкорпорейшен», не смогли от такого привалившего счастья ну никак отбрехаться, то есть отказаться.

И вот, вместо того чтобы проводить счастливые часы в компании самых близких людей, то есть оборотней, — дочери и супруга ― я занималась переводом документа, составленного на далеко не самом простом из диалектов анесского языка. Чтоб им всем в этой Катаролии хорошо в Новый год отдохнулось. Памятно так!

И я тоже хороша, тьфу! Дернул же меня черт выбрать в университете именно этот язык, со всеми его многогранными прелестями.

Тяжело вздохнув, недовольно покосилась на исписанную карандашом копию «драгоценного» договора, сурово погрозила ему кулаком, искренне желая «наглецу» куда-нибудь провалиться числа так до второго, не позже.

Но дело и так шло к вечеру и делать было нечего, следовало как можно скорее заканчивать, а не прохлаждаться, ведь вскоре должны были вернуться Дин Картен, глава службы безопасности рода Фрост-Бьорн и по совместительству просто хороший друг семьи, во главе с моей дочерью, отправившиеся несколько часов назад за елкой. А мне, то есть нам со Снежкой, эту елку еще предстояло нарядить.

Задумчиво прикусила кончик карандаша, и только я это сделала, как в голове мигом раздался строгий голос матушки с нотациями на тему: «что я совсем оборзела, забыла ее заветы и тащу в рот всякую дрянь», и «мало глистов в детстве травили, вот они будут рады». Поморщившись, тут же выплюнула карандаш, с подозрением оглядела покусанный кончик.

Вот никак не могла избавиться от столь дурной привычки, впрочем, лично мне эта привычка никогда не мешала.

Плюнув на все, бросила несчетный предмет канцелярии в ящик и вернулась к размышлениям о прошлогоднем празднике, который вышел, надо сказать, не слишком удачным.

Помнится, в том году я оказалась под завалами рухнувшей на голову кучи работы, собственно, не только я, но и Айсар, и, как ни странно, даже больше меня, мне его в то время было немножечко жалко, как и себя, и Снежу, но что поделать… Так вот, елку, как и весь дом, к огромной обиде нашей снежной малышки, украшали нанятые дяди и тети. Ух, сколько недоверия, отчаянья и невыплаканных слез вылилось на наши с мужем головы… Как вспомню — так вздрогну.

Нет, Снежана нам ничего не сказала и даже словесно не упрекнула, не закатила положенную ее возрасту истерику, не-а, характер не тот. Но ее молчаливый укор в ярко-голубых льдистых глазах преследовал меня на протяжении всего года, и даже заверение, что в этом году мы обязательно вместе нарядим елку, отметив все праздничные дни, и сожрем тонну конфет, не избавили меня от мук совести. И в этот раз мне уж точно бы не хотелось подорвать доверие свой маленькой снежинки.

А между прочим, сегодня уже какое число? К-хм. Двадцать шестое, и елкой у нас пока и не пахло. Но я надеялась, совсем скоро запахнет, но ладно запахнет, нужно помнить о том, что ее еще предстояло нарядить. Как и весь дом, да… Я уже молчу о том, что оборотничье рождество, которое приходилось на двадцать пятое декабря, мы все благополучно пропустили. Работа, чтоб ее.

Нехорошо, конечно, так думать, но, к счастью, Айсар вообще не зацикливался на данной, несомненно, прекрасной традиции своего народа, и Снежу невольно этому учил, иначе страшно подумать, как бы отреагировал ребенок, если бы папа просрал, эм, то есть, проспал еще и это торжество, да и я тоже. Ведь это то же самое, что проспать Новый год.

На секунду представила, как муж звонит в канун Нового года и с извинениями сообщает, что ему очень-очень жаль, но Новый год он пропустит…

Ой, папочки.

Вздрогнув, дернула плечами. Лучше такое и вовсе не представлять, никогда. Взгляд вдруг упал на часы.

Глаза, узрев, который час, в ужасе округлились.

В ушах потусторонним шепотом прохрипели:

«Должок, Лара, должо-о-о-ок».

Мотнула головой, сурово поджала губы и кое-что еще, мягкое такое, на чем обычно сидят.

Так, все, работаем, Лара, тащи словарь и не отвлекаемся.

Стремительно поднявшись, подошла к большому, во всю стену книжному шкафу и пробежалась по корешкам книг пальцами. Выхватив нужный томик, открыла и под шелест страничек вернулась обратно в кресло. Новенький карандаш как по волшебству лег в руку, и я, высунув кончик языка, с удвоенной силой ринулась за работу, тем более, на радость, осталось не так много.

Закончив, с прищуром перечитала исправленный и немного переделанный договор, затем еще раз и еще, хотела еще раз, но в глазах уже рябило от напряжения. Подняв голову, испуганно икнула, уловив в погасшем экране ноутбука какое-то взлохмаченное чудо-юдо, и даже не сразу осознала, что это «юдо» как бы я и есть.

Сплюнув, буркнула под нос ругательство и дернула мышкой, запуская экран. В отсвете синего экрана гладкие листы бумаги «насмешливо» блеснули.

— Так, все, — решительно сказала себе, потирая лицо. — На сегодня мне хватит. Этот столик больше не нагружать.

Быстренько отсканировав договор, отправила его на почту юристу, ведущему эту сделку, для верности предупредив сообщением на корпоративный чат, после чего с облегчением хлопнула крышкой ноутбука. Поднявшись, с противным хрустом выгнула спину и далеко не в первый раз пожалела, что сама не являюсь оборотнем, как мой горячо любимый котико-муж и по совместительству босс Айсар Фрост и дочь.

В дверь кабинета коротко постучали, и после моего отрывистого: «да», в помещение заглянула кухарка. Предупредив, что ужин будет готов через четверть часа, ушла.

Взяв со стола чашку с остатками кофе, задавила в себе желание вернуть женщину и попросить ее приготовить еще одну порцию бодрящего напитка. Подошла к окну, отодвинула тюлевую штору, взглянула на кусочек двора, где крупными хлопьями в свете множества гирлянд падал искрящийся снег.

Красиво.

Зиму я очень любила, несмотря на холод, это была самая любимая моя пора года. Ведь что может быть лучше, чем много снега за окном, вкусный, пряный глинтвейн, теплые носочки и какая-нибудь уютная книга, с легкой перчинкой романтики и любви.

[Stargazing — The Neighbourhood]

М-м-м-м. С улыбкой вздохнула. Жаль, что Айсар нашел, а затем и варварски сжег все мои припрятанные любовные романчики. Эх. Плохой котик. Но зато такой любимый. Как назло, сейчас находился в командировке вместе с Бернаром и должен был вернуться завтра утром, как раз в канун Нового года. Ух, я на это очень надеялась, а то в свете последних представлений, бр-р-р.

Ленке, что ли, позвонить? Давно мы с ней не созванивались, аж стыдно капельку. И это я молчу про Алинку, но у последней, как только ее утащил в свое логово Леонардо, вечно проблемы со связью. Мы договорились, что она сама будет мне звонить, или же писать сообщения, спасибо, что хоть звонки тиран дядя Лео таки разрешил, а то было бы совсем грустно. Вот, кстати, не так давно мы с ней списывались, так что в этом случае моя совесть чиста, а вот Лена ― другое дело.

Я уже было потянулась к телефону, как вспомнила, что подруга вместе с Мишуткой тоже вернутся из поселения только завтра вечером, и немного приуныла.

Что они там вдвоем, в поселении, делали? Ну, во-первых, и не вдвоем, в любой общине оборотней дохре… очень много самих оборотней, а во-вторых, маленькому медвежонку в прямом смысле этого слова, до достижения десяти лет каждую зиму требовалось как можно больше и дольше, а желательно и вовсе с начала зимы и до весны находиться в оборотнической ипостаси, под строгим контролем старейшин. Это требовалось для того, чтобы в дальнейшем избежать спонтанных, неподконтрольных и очень опасных оборотов.

А уж если учитывать, что медвежонок обязан минимум восемь часов находиться только в кругу таких же, как он, маленьких оборотней, а родителей и особенно не оборотней, в этот период к детям не подпускали, дабы не нарушить установленный режим, то Лену мне было очень жаль.

Обнадеживало одно. На праздничные выходные маленькому оборотню разрешалось вернуться в город, разумеется, под строгим надсмотром родителей или старшего в роду оборотня, и то второго числа извольте вернуть медвежонка обратно, если не хотите проблем.

И о проблемах я серьезно. Если, например, вдруг задержаться и не прибыть обратно в общину второго числа без веской, о-очень веской на то причины, то старейшины были вправе послать за нарушителями самого Стража или, еще лучше, в плохом смысле слова, — кого-нибудь из деймаров, свободных Стражей, а те, по слухам, и совсем не церемонились.

Ага, будто основные Стражи все поголовно были мягкими пупсиками, ну да.

Один Леонардо Фрост чего стоит.

Поправочка: один его взгляд вселял жуткий, какой-то животный страх, не говоря уже обо всем остальном. Я, вон, от первой нашей с ним встречи до сих пор не совсем отошла и, кажется, даже немного того, двинулась, но об этом вспоминать прямо сейчас не хотелось.

[Wicked Game — Chris Isaak]

Кстати, я не так давно узнала, что с детьми Стражей и вовсе дела обстояли суровей, чем с медвежатами, тех забирали еще с младенчества и воспитывали вдали от родителей, так что Алину в этом плане мне было куда жальче, чем Ленку.

М-да. Мне, если так думать, капец как повезло. Оборотни семейства кошачьих изначально прекрасно контролировали свою ипостась, как, впрочем, и лисы, волки, да в принципе все мне известные, за исключением, вот, медведей.

Кстати о котиках.

Я уже было хотела отойти от окна и позвонить Дину, чтобы узнать, где их со Снежкой лапы носят, как взгляд выхватил движение, и я, чуть повернув голову, заметила, как маленький ирбис, а точнее сказать ― моя явно не так давно вернувшаяся дочь, с веселым упоением валяет в снегу кого-то из охраны.

И как только Картен позволил, загадка.

Губы дрогнули в улыбке, а брови нарочито сурово свелись к переносице.

— Вот, Снежа, сколько раз говорила: не трогай дядей из охраны, не порти тонкую душевную организацию людей, и все туда же. А в эту зиму, так вообще разгулялась: что ни день, то градусник из человечины, засранка такая.

Прикусив губу, покачала головой, сдерживая рвущийся наружу смешок.

Эх, зря Айсар отказался от предложения дяди Лео, чтобы он приставил к нашему дому охрану из оборотней. Зря.

Однако, чем дольше я смотрела на ту самую человечину, тем выше к волосам в удивлении уползали мои брови, а рот в шоке округлялся в букву «о», потому как в извалянном в снегу мужчине узнала самого главу безопасности и второго по счету страха и ужаса всея оборотней Дина Картена.

— Твою ж ель! Картен…

Вот это да.

Вот это интересно.

С каплей недоверия хохотнула:

— И как же ты это позволил, мистер Безопасность?

Да уж, доченька. Повеселила.

В ушах будто ответом звонким колокольчиком прозвучал искренний смех Снежки.

[1] Катаролия — один из штатов Объединенных Содружественных Стран, входящий в тройку штатов, со своим довольно критично отличающимся от анесского языка диалектом.

Кто забыл, напоминаю: место действия ― альтернативный мир Аррет.