Одержимость. Моя любой ценой (СИ)

Глава 26

Достав из бара бутылку виски, налила себе на донышко стакана и прикрыла всё это горкой льда. Руки дрожали, время казалось резиновым. Я сидела на кухне и пыталась ещё раз прокрутить в голове, что буду говорить Бушуеву, если Артур не успеет встретить его внизу.

Услышав, что ко мне едет Дима, Мингиров тут же заявил, что сам с ним разберётся и мне не стоит переживать. Сделала глоток, горло обжёг лёд вперемешку с алкоголем. Больше всего меня сейчас волновало, угрожал ли мне Дима впустую или действительно планировал меня засадить, если я не соглашусь вернуться к нему?

В Москве я неоднократно просматривала присланные Леночкой фотографии «моих» отчётов. Кто-то постарался на славу, подделывая мою подпись. Я всегда была очень внимательна с документами, к этому меня с юных лет приучала мама, больше двадцати лет занимавшаяся расчётом заработной платы работников ЖЭУ в нашем родном городке. И сейчас, отбросив в сторону все свои душевные переживания и обиды, я трезвым взглядом рассматривала творение чужых рук.

Подпись была очень похожа, но её точно ставила не моя рука. Есть же, в конце концов, специалисты которые что-то там делают с почерком и могут определить его достоверность? Или я пересмотрела в своё время детективные сериалы?

Раздался звонок в дверь. Медленно вышла в коридор и посмотрела в глазок. Бушуев. Чёрт! Чёрт! Чёрт! Я так надеялась, что Артур приедет раньше! Даже через глазок я видела, что он очень зол. Выдохнула и открыла дверь.

Дима с минуту, молча, смотрел мне в глаза, я видела, как в них плещется ярость вперемешку с похотью. Как жаль, что в отношении меня этот мужчина способен лишь на такие эмоции…Он вдруг протянул руку к моему лицу, но я отшатнулась как от удара. От такой реакции по лицу Димы пробежала тень, но он всё же коснулся моей щеки и мягко провёл тёплыми пальцами от виска к подбородку. Эта ласка была настолько неожиданной и абсолютно не вязалась с тем, что он сказал мне по телефону, что я невольно подняла глаза и столкнулась с его тёмным взглядом полным неясной тоски и чего-то ещё, заставившего сердце болезненно сжаться.

Это длилось лишь мгновение, его взгляд вновь изменился, стал пустым и не проницаемым, а пальцы с силой сжали мой подбородок. В этом не было необходимости, я итак смотрела на него, не отрываясь. В этот момент я поняла, Дима просто хочет сделать мне больно… Сдавливая всё сильнее, он вдруг оттолкнул меня и отошёл на пару метров, обхватив голову руками, словно пытаясь успокоиться. Этот жест напугал меня куда больше, чем все угрозы и оскорбления вместе взятые.

Я боялась даже дышать, глядя на напряжённый затылок Бушуева, его широкие плечи и мощную спину. Он резко обернулся и так стремительно направился ко мне, что я вся сжалась в комок, не зная чего от него ожидать. И тут загудел лифт, из открывших дверей вышел Мингиров, увидев которого Дима остановился в шаге от меня. Мужчины с секунду сверлили друг друга глазами, затем Дима повернулся ко мне и смерил таким презрительным взглядом, что я почувствовала себя ничтожеством:

— Вызвала подмогу? — усмехнувшись, спросил Бушуев. — Твой сутенёр приехал проверить в целости ли лучшая дырка?

Он явно хотел сказать что-то ещё, но Артур ему не позволил: оказавшись каким-то чудом между мной и Димой, он с разворота заехал Бушуеву в челюсть.

Что происходило дальше, я запомнила слабо. Мужчины били друг друга, и это не походило на те драки, что я видела раньше. Им явно было мало места на лестничной площадке: оба были слишком крупными для такого небольшого пространства. Я практически вжалась в дверь, опасаясь, чтобы и мне случайно не прилетело. О том, чтобы как-то их разнять и прекратить этот беспредел, не было даже речи. Физически они не уступали друг другу, но Дима был быстрее и резче, зато Артур явно дружил с тактикой. Всё закончилось, когда соседка тётя Маша — очень интеллигентная дама, бывшая директриса районной школы, открыла дверь и выплеснула на мужчин воду из таза для белья:

— Если ты своих поклонников не угомонишь, я вызову полицию! — прикрикнула она и захлопнула дверь.

К этому моменту, оба мужчины были изрядно помяты, у Бушуева под глазом красовался будущий фингал, а у Артура текла кровь из разбитой губы. Они так и застыли, тяжело дыша, друг напротив друга, мокрые и обалдевшие от выброса тестостерона. Несмотря на весь ужас ситуации, меня так и подмывало захихикать, видимо нервы окончательно сдали или выходка тёти Маши меня добила. Знала бы она кого окатила из тазика! Теперь ещё и перед ней извиняться!

— Варя, оставь нас, пожалуйста! — попросил Артур, и я тут же юркнула за дверь, не глядя на Диму.

Присев на скамеечку в коридоре, я пыталась успокоиться и заодно услышать, о чём говорят мужчины. Снаружи было как-то слишком тихо и, посмотрев в глазок, я убедилась, что на лестничной площадке пусто. Ушли. Надолго ли? Кто из них вернётся? Что вообще будет дальше? Если этот тот способ, которым Мингиров решил разобраться с Бушуевым, то как-то это несерьёзно! Уверена, такого человека, как Дима, не напугаешь дракой или синяками!

Заглянула к маме, она лежала, прикрыв глаза, но я чувствовала, что она не спит, и присела на стул рядом.

— Не знаю, дочка, что там у тебя происходит, но будь осторожна. Хорошо? — синие глаза с беспокойством посмотрели на меня.

— Конечно! — я мягко пожала мамину руку и вышла.

Прождала час и решила позвонить Мингирову. Вдруг его Бушуев уже того, в леске прикопал где-то? А никто и не догадывается, кого подозревать! Трубку никто не брал, и я заволновалась не на шутку. Кто их знает, как они подобные ситуации разруливают!

Пытаясь отвлечься от беспокойных мыслей, обзвонила понравившихся работодателей. После пятого звонка поняла, что Бушуев не шутил. Стоило человеку на том конце провода узнать мою фамилию и услышать название последнего места работы, как мне вежливо отказывали и просили больше не откликаться на их вакансии. За звонками прошёл ещё час. Пришла Анна Сергеевна, и я решила всё-таки сходить посмотреть съёмное жильё. Надев белое спортивное платье и слипоны, я уже стояла у двери, когда раздался звонок. Увидев в глазок Артура, поспешила открыть.

— О, а ты уже готова! Мысли мои прочитала? — во внешнем виде Мингирова не осталось даже намёка на недавнюю драку, разве что тонкий алый след на нижней губе.

Он довольно посмотрел на мой наряд и покивал каким-то своим мыслям. Сам мужчина был в джинсах и белой футболке демонстрирующей все рельефы его идеального тела. Да, фигура у Артура была что надо!

— Не понимаю, о чём ты? Я тут вся извелась! Ты не брал трубку, а звонить Бушуеву…

Артур взял меня за руку и, мягко потянув на себя, поцеловал в венку на запястье:

— Прости, что заставил тебя волноваться, хоть это и чертовски приятно! — он обаятельно улыбнулся. — Зато, наконец, услышал от тебя «ты»! А Бушуева не вспоминай! Больше ты его не увидишь. Мы с ним всё обсудили. А это тебе, — он протянул мне папку с документами. — Я выкупил долю твоего бывшего мужа. Там ты найдешь дарственную. Все документы заверены, не хватает лишь твоей подписи. И не вздумай отказываться! Это мой подарок. Ты знаешь, что такое подарок? — спросил Артур, глядя на меня с улыбкой. — Уточняю. Это то, что тебе преподносят безвозмездно, то есть даром. Мультик про Винни Пуха смотрела? — он вновь улыбнулся, и на щеках появились ямочки.

Я смотрела на папку в своих руках и не понимала, зачем и почему. Это так ухаживают богатые мужчины? Может, я и правда ошиблась, выбрав в тот вечер вместо Артура Бушуева?

— А теперь идём! Я хочу показать тебе Пегаса, — сказал Мингиров, и я увидела огоньки в его серебристых глазах.

— Пегаса? — удивлённо переспросила я.

— Мою яхту! Хочу прокатить тебя по Неве, — заявил он и, взяв из моих рук папку, положил её на скамеечку у входа. — Пойдём, на улице летняя жара! — он практически вытянул меня из квартиры, и я поддалась, решив ему довериться.

Усадив меня на пассажирское место, Артур сам сел за руль своего родстера. Никаких водителей или охраны. По дороге мы любовались летним городом, а Мингиров постоянно пел в голос вместе с орущим радиоприёмником, и в итоге меня развеселил. Он ещё при первой встрече показался мне очень обаятельным, и сейчас я купалась в лучах его улыбки и смеялась над тонкими ироничными шутками. Он оказался таким лёгким, как порыв ветра, как свежий воздух после сдавившего все внутренности Бушуева.