Одержимый (СИ)

Глава 11. Биение сердец

Зартан.

Она сбежала уже несколько дней назад. Точнее, я позволил сбежать ей. И из-за этого я очень злюсь. Злюсь, потому что я не могу сосредоточится на завершающем этапе своего плана. Мне всего лишь нужно выманить оборотней и убить их, перед этим забрав силу Хольда.

Но я не сплю. Ее запах все ещё остался на простынях. Я как бомж сплю на грязном белье, лишь бы чувствовать ее.

Зачем отпустил?

Хороший вопрос, на который у меня нет ответа. Первое, что пришло мне в голову то, что я хочу, что бы она была счастлива. А со мной она будет счастлива только, если я откажусь от тьмы. А я выбирать не буду. Я выбрал и давно. Только тьма.

Но потом понял, что это просто бред. Руки я не захотел марать, ведь рано или поздно пришлось бы от нее избавляться. А так проблема сама взяла себя в крылья и унеслась от меня подальше. Тем более она бесполезна, не соглашается мне помогать.

Ха-ха-ха.

А ты уговаривал? Ты трахался с ней, как кролик и все!

Я ведь даже не пытал ее, не морил голодом, не насиловал, ничего!

Я просто отлично проводил с ней время в постели и наслаждался ее нежностью.

Именно поэтому я стою уже битый час в лесочке, в тени, что бы меня не заметили и выглядываю рыжулю. Не потому что яйца гудят и сперма в голову ударила, а потому что хочу снова ее похитить и поиздеваться над ней, да так, что бы она согласилась помогать. Всё-таки план Б — самый крайний случай.

А ещё я посплю нормально наконец-то, да.

Она очень красивая. Беру свои слова обратно, все, что говорил ей о том, что она не в моем вкусе. Я просто не знал, что вкусы могут меняться.

Она идёт в чужом платье, которое облегает ее, как вторая кожа. На голове какие-то замысловатые косички, а на руках браслеты, удерживающие магию.

И это меня невероятно злит! Как эти олухи могли плохо про нее подумать? Слепцы и глупцы!

Она такая невероятная. Как яркое облачко. И это яркое облачко лучше всего смотрится на темном небе. Она в моей комнате, на моей кровати.

Но! Не стоит забывать о цели! Я здесь что бы похитить ее и пытать, пока она не согласится. Только пытки на ум приходят все какие-то слишком эротические.

Это похоть, ничего больше.

Она видит меня, хоть я и под скрывающим артефактом. И она срывается ко мне, как и мое сердце, когда я вижу радостную улыбку. Если она зайдет за деревья, она выйдет за линию защиты и ей никто не поможет.

Твою мать, я волнуюсь! Как подросток, у которого сейчас будет первый секс! Это все не нормально! Не нормально!

Может, та волчица не была моей парой? Она была красива и было одно удовольствие ее трахать, но Саша — это высший уровень. Запредельный. Может, той волчице было что-то нужно от меня? А я просто решил воспользоваться на все готовой женщиной.

Саша убьет меня, если я наврежу ее родне. Но в то же время ее глаза блестят, когда она смотрит на меня.

Саша прижимается ко мне всем телом и я не могу не ответить ей. Маленькое облачко. Рыжуля. И стерва.

Как же она невероятно пахнет. Это новый шампунь? Пускай идёт за ним, он ещё лучше моего, и мы свалим от сюда домой.

— Здесь очень скучно, — бубнит она мне в грудь, прижимаясь ещё сильнее.

— У меня в темнице было веселее? — не получается сдержать идиотской улыбки.

Да-а. Я попал. И пропал. Кого я обманываю? Я влип по уши в эту девушку с острым и нежным язычком. Никогда не смогу ее пытать, только в кровати. И наказывать ее тоже там же буду.

— Моментами, — игриво отвечает она, хитро щуря глазки.

— Ты когда-нибудь нарвёшься, — убираю прядь ее волос, оглаживая ее скулу.

Сердце, кажется, сейчас сойдёт с ума. Силы переполняют, как никогда. Из меня просто плещутся эмоции с которыми не получается справится. Я как будто стал фонтаном из сахарного сиропа. И это не нормально, но мне так хорошо. Так спокойно.

— Ты зря вышла, я теперь могу тебя забрать.

— Зачем? Ты ведь отпустил меня, — Саша грустно улыбнулась и взглянула мне в глаза.

— Буду дальше уговаривать тебя.

— Я никогда не соглашусь.

— Тогда я просто заберу тебя себе.

— Если ты сделаешь то, что задумал, то я никогда тебя не прощу и ты получишь в итоге сломанную куклу. А нашим детям не нужна такая мама.

— Нашим… кому? — я нахмурился. Она уже так далеко зашла? Даже лёгкое разочарование проскользнула внутри. Тоже такая же, как все? Уже распланировала всю нашу жизнь, где я буду домашним вампиренком?

— Я беременна, Зартан.

Зартан. Обожаю когда она так говорит… Даже пришлось запретить ей произносить мое имя, что бы не свернуться у ее ног ласковым мышонком.

Она, что? Беременна?

Ступор единственное, что я смог выдавить из себя. Так себе реакция, но уж извините.

Запах, вот что с ним. И… быстрые, еле слышные стуки сердец. Которые тут же прекратились.

Клянусь, я почувствовал, как по моей спине пробежали капли холодного пота буквально за полсекунды пересекая всю мою спину. Горло сковал страх и из него вырвался хрип, а руки сами сжали сильнее плечи Саши.

— С ними все хорошо, — ружуля положила свои ладони мне на запястья и погладила их, — Я их прячу просто, — она улыбнулась, — Сразу, как только услышала их сердца.

— Как ты смогла их услышать? — это единственное, что пришло мне на ум.

— Не знаю, может, потому что я чувствовала опасность. Говорят, наша мама смогла нас отправить в другой мир, в другие утробы женщин, когда была в опасности.

Я поднял глаза на лицо девушки. До этого я внимательно смотрел на живот, пытаясь разглядеть хоть один признак беременности. Но он был такой же, как и несколько дней назад, когда я его гладил и зацеловывал.

А по Сашиным щекам текли слезы. В глазах стояла грусть, но светлая. Что это значит?

— Я никогда не отвернусь от тебя. Но всегда есть это сраное ''но''… Я не прощу тебя, Зартан… Ты знаешь, что не прощу, если ты сделаешь им больно. Я буду против тебя и я тебя убью, если будет такая возможность. Я все им рассказала, все, что узнала из твоей головы. И об этом разговоре они узнают, Зартан.

— Если ты вернёшься к ним, — хриплю я.

Конечно, она все им рассказала. Если бы она этого не сделала, то уже была бы не она. И я не знаю, что больнее — полупредательство, ведь мы враги, или то, что если бы она им не рассказала, я бы потерял свою рыжулю. Определенно хуже то, если бы она для меня умерла, а именно так было бы, если бы она предала себя. Наверное, именно поэтому я на нее сильно не давил, не хотел ее терять.

— Если я к ним не вернусь и ты сделаешь то, что собрался, то ты меня навсегда потеряешь.

Я медлю. Я знаю, что ответить, но мне не хватает чего-то. Мне не хватает ее, даже когда она рядом.

— Дай мне пообнимать тебя и ты пойдешь, — тихо говорю я.

К сожалению ответ будет только такой. Если вариант забрать ее насильно, но она права, я не хочу видеть куклу и тем более не хочу, что бы наши дети видели ее такой.

Наши дети. Скорее всего я их никогда не увижу. Я сильнее и больше втягиваю запах, что бы запомнить его, но я им никогда не насыщусь.

А ещё меня злит то, что она спокойно и с понимание отнеслась к моему решению. Где истерика? Почему она меня не останавливает? Не уговаривает выбрать ее? Потому что это моя рыжуля.

Поэтому я просто стискиваю ее в своих объятиях, не давая и сдвинутся на миллиметр, только позволяю обнимать себя в ответ.

И целую. Целую вечность я ее целую. Нежно, как никогда не умел. Бережно, как ни к кому не относился. И с любовью, которую никогда не чувствовал.

И понимаю, что не смогу без них…

У нас будут дети. Ради этих детей я попробую завоевать ее прощение, когда-нибудь, когда пройдет время и она остынет. Впереди у нас сотни лет, которые я проведу на коленях перед ней и нашими детьми, а потом и рядом с ними. Но сейчас я должен сделать то, к чему стремился уже много времени.

— Передай там всем, что я их завтра жду на острове южнее Катнического архипелага, он единственный там, через который проходит защитная стена. В полдень.

Саша лишь закусывает губы и кивает.

— Сама дома останься, не ходи, пожалуйста, — прошу тихо, но она слышит.

— Зар…

— Пожалуйста, — с нажимом повторяю.

Она молчит, а я уже вижу какое последует наказание за неповиновение.

— Увидимся, рыжуль.

— Хорошо, — зажмуривается она и снова закусывает губы. А по щеке бежит слеза. Я бережно ее стираю и оставляю последний поцелуй на ее месте.

А потом возвращаюсь домой. Надо выспаться.