Одиль, не уходи!

3

«Ну, как наши дела? Смутил ли я ваш покой? Ваши груди еще не твердеют от желания? Какие они? Маленькие, упругие. С очень нежными сосками? Рассмотрю их в следующий раз более пристально, через платье, конечно. Ткань еще долго будет присутствовать между нашими телами. Потому что цивилизация посчитала лучшим способом возбудить желание к женщине — это одновременно оградить ее от наших желаний. В отношениях между полами существует чудовищное ханжество. Это — хорошо, а это — отвратительно. Это — прилично, это — непристойно. Можно говорить о лбе, губах, ручках, волосах, но ни в коем случае — о бедрах или животе. Какое идиотство!

Мне хотелось бы знать, какое впечатление производят на вас мои письма. Конечно, вы мне этого не скажете. Однако можно ведь задавать вопросы по-разному, да и отвечать тоже. Если мои письма вам нравятся — приколите красную гвоздику на платье к нашей следующей встрече. Если письма слишком дерзки, пусть гвоздика будет белой. А если вы считаете их недостаточно смелыми… что ж, тогда нужны две красные гвоздики.

Прошлую ночь я видел вас во сне. Самое интересное заключается в том, что, желая вас завоевать, я запутался в собственных уловках так, что стал рабом своего же колдовства. Я тут же применил самое верное средство против этого: сегодня я спал с другой женщиной. Но, кажется, называл ее Одиль».