Одинокая душа призрачного счастья. Том1 (СИ)

Глава 19

Ноа хмуро смотрел на Эвелин, сидящую напротив него. Карета мерно покачивалась в ночи. Вокруг не было ни души, и только гулкий цокот копыт нарушал тишину.

— Вы и сейчас ничего не хотите мне рассказать, милая леди? — наконец, спросил он, прервав молчание.

— Что именно вы желаете знать, господин инквизитор? — виновато потупив взгляд, проговорила она.

— Хотелось бы знать все! Но можете начать хотя бы с того, почему баронет Орис Баратеон назвал вас своей невестой? — строго спросил бывший генерал, сведя на переносице брови. Эвелин медлила с ответом, и он продолжил за нее: — Молчите? Тогда я позволю себе предположить, что вы и есть та самая юная графиня Герберт, которую разыскивают родители и мое сыскное управление в том числе!

С трудом сдерживая слезы, Эви нервно теребила пальцами кружавчик от платья.

— Что теперь будет? Вы отдадите меня им? — решилась подать она голос, с болью в глазах посмотрев на Ноа. Это был взгляд раненого олененка, который не мог не тронуть его любящее сердце. — Орис ужасный, жестокий человек, я не хочу выходить за него замуж!

К удивлению девушки, ответ порадовал инквизитора.

— Этого никогда не случится! — поспешил успокоить ее он. Сама мысль о том, чтоегоЭвелин может стать чужой женой, казалась отвратительной. — Что бы ни произошло, знай: я не позволю выдать тебя ни за баронета, ни за кого другого!

Его слова оказали нужное действие. Графиня немного успокоилась и решила перевести разговор на другую тему.

— А кто был тот жуткий человек, с которым вы разговаривали на балконе? — спросила она. — Он и правда вампир, такой же, как Изабель?

Ноа поморщился при воспоминании о Гриффидде, так, словно ему наступили на больную мозоль.

— Да… — измученно выдохнул он. — Это был вампир, и мы встречались с ним раньше…

— Почему он так странно себя вел? И откуда он знает мое имя?

— Это долгая история, Эвелин, и когда-нибудь я все расскажу, — инквизитор подался вперед и взял ее за руку. — Ты даже не представляешь, как много мне нужно тебе поведать, но не сейчас… позже, когда ты будешь к этому готова.

Он прижался горячими губами к тыльной стороне ее ладони, затем сжал пальцы до бела и нехотя отпустил. Лицо Ноа было встревоженным, взгляд потухшим. Он устало откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза и погрузился в воспоминания, которые непосильным грузом давили на плечи.

Эвелин решила больше не тревожить его расспросами и всю оставшуюся дорогу лишь тихонечко любовалась строгими чертами сидящего напротив мужчины, который, за удивительно короткий срок, успел стать для нее настолько близким и значимым.

«И правда, — подумала она, вздохнув, — все вопросы лучше оставить на потом».

— Все вопросы лучше оставить на потом! — воскликнул Ноа, когда они с Эвелин вошли в дом, где их уже ждали Чарли и Изабель, добравшиеся туда чуть раньше.

— Как скажешь, — раздраженно ответила вампирша, — но знай, что тебе, в любом случае, придется объясниться.

— Завтра! — нахмурившись, воскликнул инквизитор. — А сейчас: всем отдыхать! — скомандовал он и быстро скрылся в своем кабинете.

Эвелин заснула не сразу. Ее долго мучили опасения и предчувствие чего-то плохого, что обязательно должно случиться в скором будущем. Еще она думала об Орисе и о том жутком вампире, который почему-то знал ее имя и вел себя так, будто они уже встречались раньше, но когда и где это могло произойти? Быть может, в другой жизни?

В конце концов, усталость взяла свое, и юная графиня не заметила, как погрузилась в сон, но и он не принес успокоения. Ей снилась пленница, заключенная в богатых покоях дворца, и король по имени Гриффидд. А еще унижение и боль, связанные с этим именем. Потом его сменил главный советник, так похожий на нынешнего баронета, и пришедший с ним ужас, который она не хотела бы пережить снова… Очередным потрясением стали похороны Ноа и невыносимое чувство отчаянья от мысли, что ее жертва оказалась напрасной.

Девушка проснулась в холодном поту и вскочила с постели. Первым желанием было убедиться, что ее любимый жив, и это всего лишь ночной кошмар, но какой же, черт возьми, реальный!

Накинув легкий халатик, она тихонько спустилась вниз и вошла в кабинет, в надежде найти там Ноа. Она не ошиблась. Мужчина стоял, скрестив руки на груди, и неотрывно смотрел в окно.

— Не спится? — спросил он, не поворачиваясь, будто бы определенно знал, кто стоит за его спиной.

— Приснился дурной сон, — ответила Эви, прошла в комнату и встала рядом. Немного помолчав, она решилась продолжить: — Господин инквизитор…

— Назови меня по имени… — неожиданно перебил ее бывший генерал, и Эвелин удивленно посмотрела на него, вспомнив, что однажды уже слышала эту просьбу в одном из своих снов.

— Ноа… — негромко произнесла она, смакуя его имя на языке.

Он повернулся к девушке и, схватив за плечи, притянул к себе.

— Пожалуйста, еще раз!

— Ноа… — прошептала она, потянулась к его лицу и кончиками пальцев дотронулась до щеки.

Мужчина подался навстречу, не сводя глаз с ее мягкого рта, и замер, не решаясь на большее. Эви первая нежно коснулась его губ, а потом кончиком языка попробовала их на вкус. И Ноа не выдержал. Закопавшись рукой в остриженные волосы, он страстно впился в нее поцелуем. Эвелин задохнулась от, вихрем ворвавшихся в ее сознание, ощущений. Миллион мурашек под кожей собрались в огромный табун и, дружно крикнув: — «О, боже, как же это приятно!» — в эйфории бросились врассыпную.

Почувствовав, как Эвелин тает под его ласками, инквизитор усилил напор, дав волю рукам, которые тут же принялись исследовать каждый доступный участок ее тела. Уступчивость юной графини придавала смелости. Он еще крепче сжал ее в объятьях, но тут же был вынужден отстраниться. Что-то сильно обожгло его в области груди.

Осознав, что Ноа остановился, Эви издала разочарованный стон, затем открыла глаза и вздрогнула, увидев перед собой, пылающий взгляд демона.

— Прости! — воскликнул он, заметив отражение огня в ее зрачках. Быстро отвернувшись, Ноа закрыл ладонью быстро трансформирующееся лицо. — Я не хотел тебя испугать!

Он был готов к тому, что девушка закричит и в ужасе бросится из комнаты, но юная графиня поразила его и на этот раз.

— Это ты меня прости! — ответила она, разворачивая мужчину к себе. — Я не должна была так реагировать, это… от неожиданности.

Эви с нежностью посмотрела на него и с удивлением осознала, что не испытывает ни малейшего страха перед демоном. Она наблюдала за меняющимся чертами и больше не видела в нем монстра, а лишь человека, сохранившего способность любить и сострадать. Девушка провела рукой по потемневшим вспученным венам у его глаз, замечая, как они исчезают под легким прикосновением ее пальцев. Ноа с благодарностью взглянул на Эвелин и осторожно погладил горячими руками ее плечи.

— Спасибо, — проговорил он чуть слышно.

— За что? — удивилась она.

— За то, что принимаешь меня таким, какой я есть… За то, что не боишься.

— Уверена, ты не причинишь мне вреда.

— Так и есть, — прошептал Ноа, зарываясь носом в копну светлых волос.

Вдыхая пьянящий аромат любимой девушки, он сомкнул ладони на ее талии и по-собственнически притянул к себе, но, зашипев словно от боли, был вынужден убрать руки и отшагнуть назад. Во взгляде читался неподдельный интерес.

— Что случилось? — встревоженно спросила Эвелин, наблюдая за странным поведением Ноа.

— Твой кулон… Откуда он у тебя? — задумчиво спросил бывший генерал, наблюдая, как на его груди, благодаря паре расстегнутых пуговиц, красуется ожог.

— Одна старушка подарила, когда мы были на ярмарке, — ответила она, непроизвольно сжимая украшение в руке. — С ним что-то не так?

Инквизитор какое-то время стоял, молча сканируя необычную подвеску, затем выдал заключение:

— Это оберег, и очень сильный! Он способен защитить тебя от любой нечисти. Никогда не видел такой раньше…

— Он действует даже на тебя? — широко распахнув глаза, спросила Эви.

— Чему тут удивляться, — грустно усмехнулся Ноа. — Я ведь не человек…

— Но ты же не собирался причинить мне вред?

— Нет! Конечно нет! — искренне воскликнул демон, а после наклонился к самому уху девушки и соблазнительно шепнул: — Но я имел неосторожность покуситься на твою девичью честь… — при этих словах щеки Эвелин залились краской. Увидев, что смутил юную графиню, он опасливо бросил взгляд на необычный артефакт и отошел подальше, решив перевести разговор в более безопасное русло. — Прости, я не должен был так поступать. Надеюсь, ты не сердишься… Расскажи мне лучше, что тебя разбудило? Что ты видела во сне? — непринужденным тоном спросил он.

Эвелин помедлила с ответом, сомневаясь, стоит ли об этом говорить, но Ноа терпеливо продолжал ждать.

— Там был Орис… — наконец, нехотя проговорила она, — и тот жуткий человек, которого мы встретили на балу. Они… — Эви запнулась и отвела в сторону глаза. — Они сделали мне больно… а потом ты умер… Это было ужасно!

На глазах девушки выступили слезы, губы слегка задрожали, но она нашла в себе силы, чтобы не разрыдаться.

— Боже, девочка, как бы я хотел это изменить! И все исправить! — воскликнул бывший генерал.

— Не кори себя, со мной все в порядке, — поспешила успокоить его она. — С тех пор, как оказалась в твоем доме, я видела много прекрасных снов.

— И что же хорошего в них было?

— Мне снился ты… Каждый раз, когда я засыпала… И ты любил меня.

— Я и сейчас люблю! Больше жизни!

— Правда? — она заглянула ему в глаза, будто желая найти тому подтверждение.

— Правда! — горячо заверил он.

Ноа нежно обхватил ее лицо и покрыл сотней коротких поцелуев, самый горячий оставляя на губах. Эвелин почувствовала, как в теле разгорается огонь и решила, что хочет большего. Всецело принадлежать любимому показалось таким правильным. Не отдавая отчет своим действиям, она сняла с шеи оберег и даже успела дрожащими пальцами расстегнуть несколько пуговиц на его рубашке, когда бывший генерал все-таки сумел очнуться и схватить ее за руки.

— Что ты делаешь? — спросил он, отступая назад и прерывисто дыша.

— Прошу тебя, не останавливайся, — прошептала она припухшими от поцелуев губами, которые от этого казались еще желаннее.

Она приблизилась и провела ладонью по его обнаженной груди. Мужчина вздрогнул, в этот момент он напоминал оголенный нерв.

— Ты играешь с огнем! Еще одно движение, и дороги назад у тебя не будет… — буквально простонал он, но Эвелин не отступила.

— Неизвестно, что случится с нами завтра, — шептала она, продолжая тянуться к нему, — мои родители теперь знают, где меня искать! Они никогда не откажутся от возможности заполучить богатого зятя! Тем более Орис и этот страшный человек по имени Гриффидд… Я не переживу, если повторится все то, что я видела во сне…

— Я не позволю!

— Молчи… — Эви накрыла пальчиками его рот. — Не обещай того, в чем не уверен. Просто сделай меня своей. Прямо сейчас… Я так хочу… — проговорила она и потянулась к нему губами.

Ноа не нужно было уговаривать дважды! Он подхватил любимую на руки, словно та была невесомой. Эвелин, в свою очередь, прильнула к его груди и слилась с ним в поцелуе. Выброс окситоцина в кровь кружил голову и дарил ощущение счастья. Путь на второй этаж был преодолен менее, чем за минуту. Либо бывший генерал применил свою демоническую силу, либо Эвелин напрочь потеряла счет времени. Она не заметила, как лишилась халатика и ночной сорочки, и оказалась совершенно нагой на белых простынях мягкой постели.

— Боже, Эвелин, — простонал Ноа, нежными поцелуями покрывая ее бархатную кожу, — ты еще можешь меня остановить… Не хочу, чтобы на утро ты пожалела о случившемся… Умоляю, прогони меня прочь…

— Я не могу, — прошептала она, окончательно бросаясь в омут всепоглощающей страсти.

Ноа спешно сбросил остатки своей одежды и предстал перед девушкой во всей мужской красе. Глаза Эвелин удивленно округлились, увидев его восставшее мужество. Первый раз перед ней стоял обнаженный королевский инквизитор. Такой прекрасный, сильный и немного… пугающий…

— Не передумала? — тихо спросил он, не в силах поверить в свое счастье.

— Нет, — ответила она и решительно блеснула глазами.

Получив разрешение, Ноа приблизился и аккуратно накрыл ее своим телом.

— Я люблю тебя… — прошептал он, касаясь губами ее ушка.

— Я люблю тебя… — эхом отозвалась Эвелин и, прикрыв глаза, полностью отдала себя во власть любимого.

Никто не посмел помешать провести им эту ночь вместе. И даже бесстыдница-Луна, с интересом наблюдавшая в приоткрытое окно за их ласками, в самый интимный момент смущенно отвернулась, продолжая и дальше освещать их ложе, даря влюбленным свой бледно-голубой свет.