Одна Страсть

48 глава

Ярослав.

Человек совершает безумные и необдуманные действия, причиняющие множество неприятностей окружающим.

Это определение слова "Мудак". И это я. Именно так я себя ощущаю после разговора с Лилией.

Я неумолимо стремился унизить эту девушку и обвинить ее в непристойном поведении. Я грубо относился к ней, старался запятнать ее репутацию, выставить ее в нелестном свете. Но что сделала она? Вместо того, чтобы опуститься до моего уровня, она поблагодарила меня и с достоинством ушла.

Я не мог не восхищаться ее силой и самообладанием. Будь я на ее месте, я был бы настолько возмущен, что вырвал бы себе все глаза.

Она просто оставила меня в полном одиночестве, погрузив в раздумья и обдумывание всей ситуации.

Я стоял там, скрученный на месте, словно в ожидании чуда, которое никогда не произойдет. Вокруг меня кружили мысли, эмоции и нерешенные вопросы, которые порывались найти ответы, но все они проплывали передо мной, незримые и неуловимые.

Я чувствовал, что боль и разочарование проникают глубоко в мою душу, окутывая ее сплошным туманом непонимания. Я медленно осознавал, что она дала мне то, чего я не ожидал — возможность погрузиться в самого себя и вникнуть в истинные причины происходящего.

Идиотизм!

Мир словно оживает, и я возвращаюсь к моментам детства, когда такие же события происходили с медвежонком Лилии.

Вспоминаю, как отчаянно совершаю поступки, наполненные злобой, но лишь после осознаю их последствия и понимаю, как мерзко это отражается на моей душе. Это ощущение, будто внутри меня кошки скребутся, разрывая меня на куски изнутри.

— Значит, они вместе, — шипит рядом со мной Демид, ломая прутик на две части.

Повернувшись, я увидел своего брата, который незаметно подошел ко мне на балкон.

Открывался не самый приятный вид — Лилия и Захар весело смеялись и хохотали, валяясь на траве рядом с домом. В этот вечер светлячки летали над ними, создавая магическую атмосферу романтики и беззаботности.

Очаровательные светящиеся точки плавно парили в воздухе, словно звезды, покрывая все вокруг нежным бликом. Между мигающими огоньками слышались их смех и шепот, сливаясь с мелодией ночи. Их момент был полон радости и беззаботности, словно они уловили мгновение волшебства и счастья.

— Еще ночью она выгибалась под нами, — злобно вспоминает Демид. Я киваю.

Она выгибалась под нами, слушала и преклонялась перед нами. А теперь, будто ничего не произошло, она весело смеется и шутит с ним. В ней изменилось что-то, и это не осталось незамеченным.

Я даже легко представлял себя на месте Захара — обладателя ее внимания и улыбок.

Возможно, он просто счастлив беззаботно плыть по поверхности, а я слишком зациклен на своих знаниях и успехах. Но я знал, что лучше быть счастливым дураком, не заглядывая в будущее, чем всезнайкой, который постоянно терпит неудачи и неспособен на истинное счастье.

— Не лезьте к ним, — тихо говорит Феликс, вклиниваясь между нами. — От вашей болтовни никому не будет лучше.

— Но ему нужно всё узнать, — противится Демид. Я молчу.

Громкий смех Лилии отвлекает нас и заставляет обратить внимание. Мы поворачиваемся и смотрим вниз, где находится молодая парочка, полная надежд и невероятной энергии, их отношения только зарождаются.

— Держите язык за зубами. Если хоть слово скажете, хоть намекнете — вам же будет хуже, — процедил Феликс, приковывая нас взглядом.

— Мы поняли, — спокойно сказал я, глядя прямо в глаза Феликсу.

Мой брат буквально выплескивал свою злость и ярость, находясь в состоянии исступления. В то время, как его эмоции взрывались, мне не было дела до него. Мои мысли полностью заняты Лилией.

Теперь точно нельзя подойти к ней, так как это может нанести рану на сердце бедного Захара. Мне необходимо сдерживать язык, надежно скрывая свои чувства, чтобы не причинить боли и горя брату.

Как же паршиво всё это!

— Вы просто моральные уроды, — прорычал Феликс, надвигаясь на нас с Демидом.

Я засмеялся и пошел навстречу к нему.

— Да ты бы и сам не против оказаться на нашем месте, — язвительно заметил я.

Мои резкие слова еще больше раззадорили Феликса, его ярость превратилась в неистовство, и он, как неистовый тигр, направился на меня, готовый атаковать.

Однако Демид, совершенно несгибаемый, мгновенно встав в центр нашего противостояния.

Он встал передо мной, словно непробиваемая стена, готовый защищать меня от любой опасности. В этот момент его глаза излучали решительность и сила, а его тело выглядело как гора, непоколебимая и устойчивая.

— Хорош, — крикнул брат.

Внизу, на земле, смех плавно затухает, словно оно, постепенно расплываясь, уходит в далекую тишину. Теперь мне стало абсолютно безразлично. Что-то злобное, дикое осело в моем сердце.

Я жажду причинить кому-то боль, испортить чью-то душевную гармонию. Не хочу я страдать в одиночестве, но и подраться с братом казалось не самой лучшей идеей. Поэтому я решил просто выйти с балкон, пусть все остаются позади.