Однажды, 31 декабря, или Кажется, мы уже встречались?

Глава 12

Ника закуталась в шубу плотнее. Она стояла на пороге и смотрела на звездное небо. А заодно размышляла.

Прошло пять минут с тех пор, как Ким предъявил ей ультиматум. Каждые тридцать секунд она смотрела на часы.

Девушка и сама толком не понимала, почему сомневается, и вместо того, чтобы проводить время с волнующим ее мужчиной, дышит морозным воздухом. Обвинения Костика застали девушку врасплох.

За спиной скрипнула дверь.

— Ты всегда все портишь.

Нонна нашла ее и явно не собиралась уходить, не высказавшись.

— Неужели? Это не я свела нас с Кимом в одном доме.

— Обидно, но я не знала, что вы знакомы. Константин тоже хорош. Мог бы просветить меня, что увел тебя именно у Веремея. — Женщина щелкнула зажигалкой. Доминика впервые видела Нонну курящей. Видимо, происходящее ее здорово достало. Ника не хотела комментировать поведение Лосева. Она планировала с ним расстаться — и сделала это. О чем еще говорить? Поэтому она промолчала. — Тысячу раз ему говорила, чтобы обо всем мне докладывал: когда, где, с кем, как. А он… Мальчишка. Никак не поумнеет. Да если бы не я, он так и не решился бы прийти к тебе домой в самый первый раз. Пришлось ждать его в автомобиле на улице. Кстати, ты могла бы вертеть им, как заблагорассудиться. Может, передумаешь?

— Нет. — Не нужен ей слюнтяй и зануда. — Погоди, ты хочешь сказать, что Костик докладывал тебе о каждом нашем свидании?

— А что тут такого? Женщина всегда лучше знает, что понравится другой женщине.

— Кошмар какой-то.

— Кошмар — это то, что ты наделала. Я все так замечательно распланировала. Свадьба с Кимом стояла на втором месте после вашего с Костиком бракосочетания. Веремей, между прочим, теперь компаньон твоего отца. — Ника недоверчиво посмотрела в сторону собеседницы. — Ты совсем не разговариваешь с родителями?

— Почему же. Но не расспрашиваю отца о сотрудниках. Меня это мало интересует. Интересовало. До последнего времени. Значит, ты планировала стать женой одного из владельцев банка?

— Таких мужчин на брачном рынке не так уж много. Он еще разводился с женой, когда я стала об этом подумывать. Если бы Веремей не уехал год назад, мы уже могли бы пожениться.

Ника вспомнила слова Кима.

— Не обязательно.

— Но вполне возможно. Я себе цену знаю. Ким нуждается в деловой, заботливой женщине, которая решит все его проблемы, не связанные с работой в банке. Хватит с него легкомысленных кокеток.

— Я, по-твоему, кокетка?

— Но и рационального в тебе маловато. Прозябать в трущобах, когда можно жить в нормальных условиях. Надо же такое придумать!

— А как же Костик? Он должен был прозябать с легкомысленной журналисткой?

— Ну, мне пришлось бы помочь вам устроиться в этой жизни, но это мелочи. У тебя есть козырь — папочка. Он продвигал бы Костика по служебной лестнице, вместе с Кимом, конечно же. А позже…

— Внимательно слушаю.

— Рано или поздно Олег Сергеевич должен будет кому-то передать дела.

Руки зачесались в нестерпимом желании повыдергивать у этой прагматичной адвокатши все ее уложенные лучшим парикмахером космы. Доминика едва сдержалась. После сегодняшней ночи она надеялась общаться с этой женщиной как можно реже.

— Мерзкие планы.

— Доминика, это жизнь. Все так думают, но не все озвучивают.

— И где же во всем этом любовь? На нее ты поставила хотя бы полтинник?

Нонна выпустила в воздух дым и одарила Нику скептическим взглядом.

— Ты еще глупее, чем я думала.

Доминика открыла дверь и бросила через плечо:

— Вот и поищи своему брату другую дуру, поумнее.

Ника прямо в шубе бросилась к лестнице. Она уже потеряла год из-за недомолвок, и не собиралась в очередной раз убегать от мужчины, которого желала всем сердцем. В последний момент она все-таки передумала и заглянула к гостям. На минутку. Нашла взглядом Костика. К счастью, тот восседал на стуле прямо у выхода. Он поднял на нее мрачный взгляд.

— Только один вопрос, и я оставлю тебя в покое. — Костик хмыкнул. И куда только подевался весь его лоск? — Когда ты подвозил меня после прошлогодней вечеринки, то уже знал, кто мой папа?

Лосев демонстративно отхлебнул из бокала и не ответил.

— Никуся, вы меня помните? Извините, что вмешиваюсь в разговор.

Перед ними остановился пожилой мужчина, который показался ей знакомым в самом начале вечера.

— Ничего. Мы уже поговорили. Ваше лицо мне известно, но имя… К сожалению.

— Не удивительно. Вы были еще маленькой, когда я встретил вас с Олегом Сергеевичем в цирке. Андрей Николаевич, к вашим услугам. Но я вас запомнил. Уже тогда я понял, что передо мной — будущая красавица.

— Спасибо за комплимент.

— О, это истинная правда. Я рад, что моя несдержанность помогла вам встретить свою судьбу.

При этом Андрей Николаевич посмотрел на Костика, но Ника не стала его разубеждать. Ее заинтересовало кое-что другое.

— Несдержанность? Не может быть, чтобы вы сказали что-то неподобающее.

— К сожалению, год назад я перебрал, и на вечеринке признался Константину, что знаком с вами. Вы тогда вальсировали с Веремеем. Позже я ругал себя за болтливость. Олег Сергеевич как-то рассказывал о ваших принципах. Он очень гордится своей дочерью. К счастью, все оказалось к лучшему.

Ника с презрением посмотрела на напивающегося Костика и улыбнулась пожилому мужчине.

— Вы правы. Все — к лучшему.

Первая… Вторая… С правой стороны…

Ника постояла под дверью несколько секунд, пытаясь отдышаться. Подняла руку, чтобы постучать, но вдруг передумала. Рывком распахнула дверь… и прямо на пороге столкнулась с Кимом.

Неужели уходит, не дождавшись?

Доминика глубоко вдохнула, затем выдохнула и попыталась улыбнуться.

— Удираешь?

На лице Кима отразилось настолько явное облегчение, что от сердца отлегло.

— Ты опоздала на три минуты.

— И…

— Я шел за тобой, чтобы направить на путь истинный.

— И в чем же, по-твоему, истина?

Веремей втянул ее в комнату, стянул шубу и бросил в угол на кресло, обнял Нику так крепко, что стало трудно дышать.

— Вот в этом — ты в моих объятиях.

Доминика больше не сомневалась, что именно так и есть. Лучшего места для себя она не смогла бы найти. Оно там, где этот самоуверенный мужчина.

Прижавшись щекой к широкому плечу, Ника вздохнула с чувством глубокого удовлетворения.

— Ты когда-нибудь сомневаешься? Хоть в чем-то?

— Я — всего лишь человек. Только сейчас беспокоился, что ты уедешь, больше не сказав ни слова. Прислушивался к шуму на улице. Целых пятнадцать минут переживаний — для меня это слишком. Даже не знаю, как переживу твою беременность, не говоря уже о родах.

Доминика подумала, что ослышалась.

— Ты сейчас о чем? Я — не беременна.

— Вот видишь! Огромное упущение с моей стороны. Если бы я довел дело до логического конца в прошлом году, то, возможно, мне не пришлось бы сегодня терпеть весь этот бедлам внизу. Мы бы в узком кругу — ты, я, наш ребенок — встретили Новый год.

— Ты это серьезно?

— Еще как! Поэтому я решил хоть немного исправить положение вещей и… вот. — Он повернул ее окну. Там стоял столик, накрытый на двоих. Шампанское в ведерке, вазочка с клубникой, взбитые сливки. — Тут осталось немного времени до полуночи. Я подумал… Тебе не нравится?

Слезы медленно сползали по щекам. Ника сама не знала, почему плачет. Ведь ей так хорошо! Что можно сказать в такой момент, когда сердце поет, а тело дрожит от предвкушения?

— А «Оливье» нет?

Ким улыбнулся, бросился к подоконнику, вытащил из-за шторы салатницу и вазочку с мандаринами, поставил на свободное место и обнял Доминику.

— Я заслужил поцелуй?

Ника ласково погладила его по щекам.

— Гораздо больше, чем поцелуй.

Серые глаза вспыхнули, а потом мир вокруг двоих счастливцев перестал существовать.

Они целовались так, словно это было самым главным в их жизни. Затем раздевали друг друга, будто тренировались весь предыдущий год. А потом любили — Ким ее, а она Кима, жадно и бережно одновременно.

Они встретили Новый год у окна, завернутые в одно покрывало, с бокалами шампанского в руках. Выпили их до дна и загадали желания. Молча, но по глазам друг друга поняли, что их мечты едины.

— Мои родители всегда встречают Новый год в узком семейном кругу. Раньше — втроем. Теперь вдвоем.

— Замечательная традиция. Мне нравится. Мы тоже будем делать именно так.

— Не можешь не командовать?

— Тебе не нравится?

— Я не объективна.

— Это хорошо.

— А если я не буду соглашаться с твоим мнением? Иногда.

— Ника, чтобы ты ни сделала, я все равно не перестану любить тебя.

Он снял с мизинца колечко с прозрачным топазом и протянул ей. Узкая серебряная лента причудливо обвивала камень, словно оберегая его.

— Какое красивое!

— Тебе правда нравится?

Неужели волнуется?

— Конечно. Оно прекрасно!

— Его завещала мне моя бабушка. Для будущей невесты. Предупредила, что это колечко приносит удачу. Прежней жене я его даже не показывал. Она предпочитала бриллианты в белом золоте.

Ника молча надела колечко на палец и полюбовалась в свете вспыхивающих на улице фейерверков.

— Больше никогда не будем говорить о ней, если ты не против.

— Я только хотел сказать, что ты — первая, кому я его предложил. Думаю, подсознательно ждал именно тебя. Понимал, что обязательно встречу свою прекрасную и чувственную незнакомку. И когда мы узнаем друг друга поближе, то уже не сможем друг без друга жить. А что думаешь ты?

Доминика просто радовалась. Но если ее избранник ждет ответа…

— Я думаю, что если мы хотим встретить следующий Новый год втроем, нельзя терять ни минуты.

Ким расхохотался.

— Ты — невероятная женщина!

— Гораздо больше, чем невероятная. Я — твоя женщина.

Больше они не разговаривали. Расстелили на ковре покрывало, которое до этого скрывало их наготу, и снова занялись любовью. Их страсть горела ярче всех на свете фейерверков.

Перед тем, как от бессилия закрыть глаза, Ника прошептала в мужские губы:

— С Новым годом, дорогой!

— С новым счастьем, любимая!