Однажды и навсегда

Глава 27. До того, как…

Алек

За неделю до того, как…

Я не жил в доме моего отца, но мне приходилось иногда приезжать в него, чтобы встретиться со своими братьями.

Эта идеальная тишина всегда меня пугала. Было слышно лишь как тикали большие часы в холле дома и от этого звука мороз бежал по коже. Всегда ненавидел этот дом. Вся моя жизнь здесь была по четким правилам. И за несоблюдения каждого из них было наказание. Чёткий распорядок дня. Бесконечные уроки и тренировки. Вырастить верного, послушного пса не так то легко, как может показаться на первый взгляд. Мы должны были быть идеальны во всем. Начиная с познаний в химии и арифметики и заканчивая способностью превращать в оружие любой подручный предмет.

Но главное — каждый из нас должен был быть преданным. Настолько, что когда придет момент, мы не задумываясь, подставим свою голову под пулю, которая полетит в нашего отца.

Мы не ходили в школу. Всё обучение было на дому. Мы никогда не задавали вопрос: зачем это всё нам. Мы просто слепо верили человеку, который убеждал нас, что всё что он делает лишь из-за большой отцовской любви…

Я попал в этот дом первым. Через три года после меня порог этого дома переступил Маркус. Из всех братьев он дольше всех привыкал к своей новой жизни. Ни раз сбегал из этого дома, но его возвращали обратно. Джеймс давал ему возможность добежать до дороги и почувствовать тот самый вкус свободы, а потом буквально из ниоткуда подъезжала машина и грубо… слишком грубо затаскивала Маркуса за шиворот в салон. Я лично притаскивал его за шкварник в его комнату и резкими ударами по лицу приводил в чувства, когда тринадцатилетний парень умолял отпустить его. Какой же я был идиот…

С Дэйвом и Кайлом всё было намного проще — им просто было безразлично что нужно было делать и как.

Но вот Фрэнк… Его отец встретил на улице. Десятилетний Фрэнк сказал, что многое бы отдал, лишь бы тоже носить такое пальто, какое было накинуто на плечи моего отца.

— Даже убить? — как бы в шутку уточнил Джеймс.

Мне не стоит даже рассказывать, что ответил Фрэнк. Он был единственным, кому нравилась жизнь, которую Джеймс подарил.

А вообщем, идеальный план!

Любого охранника можно подкупить, а вот сын не предаст никогда. Тем более если он проживает свою жизнь только во благо своей семьи.

Приоткрыл дверь моей когда-то спальной комнаты. Прошел во внутрь и провёл рукой по большой вмятине в стене. Моя засохшая кровь навсегда осталась здесь.

В какой момент я решил именно так снимать стресс — разбивая до крови костяшки пальцев об стену.

— Что ты тут делаешь? Ностальгия? — услышал я голос за своей спиной.

А я бы хотел найти ту таблетку, которая полностью сотрёт мне память! Но такую еще не изобрели!

— Я нашёл то, о чем ты просил меня.

Люк протянул мне записку, но я так и не рискнул открыть её и прочитать содержимое. Возможно когда-нибудь я решусь.

— Не посмотришь?

— Позже.

— Тогда пошли! Они уже жду тебя в кабинете.

Я кивнул и поспешно вышел из этой комнаты, воздух в которой был настолько спертым, что лёгкие горели.

— Хочешь узнать мое мнение? — спросил Люк, когда мы одновременно остановились напротив двери в кабинет Джеймса, точнее моего кабинета.

— Валяй!

— Они тебе отомстят.

— Я знаю. Но это нужно сделать. Я хочу дать им шанс.

— А он им нужен?

Я взял небольшую паузу. Это было нужно мне. Я хочу знать, что я хотя бы попытался хоть кого-то вытащить из дерьмища, в которое затащил Джеймс.

— Думаю, Маркус будет рад. Он никогда не годился для этой жизни.

— Поговаривают, что у него кто-то появился.

Я не ослышался?

— А точнее? — немного прокашлявшись, потребовал я подробностей.

— Эшли Роуз. На два года младше его. И если верить её постам в социальных сетях, то всё серьёзно. Прям ОЧЕНЬ серьёзно. — Люк попытался скрыть игривую улыбку, но я ее заметил.

— Что ты не договариваешь мне? Давай уже! Не тяни!

— Ты скоро станешь дядей, Алек!

Охренеть! Аж мороз по коже пробежал. Я был готов к тому, чтобы услышать, что Маркус решил съехаться с этой девицей, но не на такой сюрприз! Вот тебе и настоящий киндер сюрприз!

— Ты пил что ли? — посмотрел я на Люка, как на сумасшедшего, который пытался доказать мне, что наша планета плоская.

— Нет. У меня есть правило — я не пью до полудня.

— Тогда как так получилось, Люк?

— Ну это когда в зрелую яйцеклетку проникает один сперматозоид и это дает начало…

— Люк! — прошипел я, схватив этого засранца за ткань его худи. — Я знаю, как получаются дети! Я тебя спросил, как так вышло, что мы нихрена не знали?

В ответ Люк пожал плечами, сославшись на то, что Маркус всегда был очень скрытный. Да это еще мягко сказано…

Мы с Люком вошли в кабинет. Мои братья уже ожидали меня — стояли словно мраморные скульптуры напротив моего стола. Безжизненные лица, руки скрещены внизу спереди. Так было положено. И так сделали все, кроме Фрэнка. Он сидел на диване, закинув ногу на ногу.

— Нахрена ты позвал нас? — спросил меня Фрэнк, как только я сел в большое кресло хозяина дома.

Ничего не ответил и молча выложил на столе четыре одинаковые пачки с деньгами.

— Этого предостаточно, чтобы каждый из вас смог начать новую жизнь.

Братья уставились на деньги, переглянулись и снова уставились на пачки с деньгами.

— Охренеть! Ты только что сказал, что мы должны начать новую жизнь? Совсем крыша потекла? — рассмеялся в голос Фрэнки, чем тут же выбесил меня.

Мужчина поправил воротник на своей рубашке и спокойным шагом вплотную подошёл ко мне. Упёрся руками в деревянную столешницу и еле слышно прошипел мне:

— Ты решил нас выкинуть из семейного дела?

— Семейного дела? Мы никогда не были семьёй!

— Просто ваши услуги больше не нужны, — вмешался Люк, присев на край стола по правую руку от меня.

— Не многое ли себе позволяет твоя собачка, Алек?

— Я сейчас перегрызу тебе горло! — процедил сквозь зубы Люк.

— Значит его ты оставляешь, а нас нет?

— Теперь мы ведем дела честно! А что ты умеешь, кроме того как махать своим ножом перед чьим-то носом? Может у тебя есть какой-нибудь талант?

— Есть! — выкрикнул мне Фрэнк, не став отводить от меня своих темных глаз.

— Да ладно? — не смог подавить громкий смешок Люк. — Ты вышиваешь что ли по ночам?

— Я умею их по особенному затачивать, чтобы кожу прорезали, но лезвие глубоко не проникало. Это причиняет мучительную боль.

Дерзкий падонок! Решил напугать меня?

— Ты угрожаешь мне? — прошипел ему я, на что Фрэнк лишь растянулся в довольной улыбке. — Забирай то, что я дал тебе и скажи мне “спасибо”!

Ублюдок!

— Не дождёшься, — еле слышно сказал мне Фрэнк, максимально продвинувшись к моему лицу. — Ты отдашь мне половину от всего что у тебя есть, а может быть и больше. И ты сам мне это предложишь.

Фрэнк забрал свои деньги и молча вышел из кабинета. За ним тоже самое сделали все братья.

— Маркус, останься! — выкрикнул я, прежде чем последний из них успел покинуть мой кабинет. Маркус безмолвно послушался.

— Кто-то знает о ней? — сразу же задал я ему вопрос в лоб.

Карие глаза мужчины забегали и он быстренько потупил их на свои ботинки.

— Я не понимаю, что ты имеешь ввиду, Алек.

— Кто-то знает о Эшли Роуз?

— Впервые слышу о такой, — холодным тоном ответил он, нервно сглотнув.

Достал пачку с сигаретами и протянул одну Маркусу. Мы одновременно выпустили клубы серого дыма вверх.

— Его больше нет, а значит и этих идиотских правил больше нет, — еле слышно сказал я Маркусу, похлопав по плечу.

— Никто не знает. Я никому о ней не рассказывал, — наконец-то решился Маркус.

Какой же ты подонок, Джеймс! Тебя уже несколько лет нет, а твои дети, которые давно стали взрослыми мужчинами всё ещё боятся твоих наказаний!

— Тогда я дам тебе совет — сделай так, чтобы никто и не узнал. Я увеличу твою сумму, Маркус. Вдвое. Тебе хватит этих денег, чтобы свалить в какой-нибудь небольшой городок и прожить свой остаток жизни так, как ты захочешь.

— Что я должен буду сделать за это? — уверенным голосом спросил меня Маркус.

— Ничего. Не за всё же нужно чем-то платить. Хотя…

— Я сделаю все, что ты скажешь, Алек. Назови только имя.

— Никогда больше не возвращайся в это дерьмо. Пообещай мне, Маркус.

— Обещаю.

— Тогда это всё! О большем я и не прошу!

Неожиданно для меня Маркус обнял меня и похлопал по спине. Это было первое братское объятие в моей жизни. Теплое мужское объятие, мы давно были в жизнях друг друга, но вот братьями стали только в этот момент.

— Спасибо, Алек. Я запомню это… Я отговаривал их. Я был против того, чтобы они привозил Мию в этот дом. Я пытался их остановить.

В ответ на эти слова я промолчал.

— Фрэнк отомстит тебе.

— Я знаю.

— Кайл и Дэйв встанут на его сторону.

— Да, ты прав.

— Он знает твое слабое место, Алек. Он знает, что она — твое слабое место…

За несколько часов до того как…

— Чертов перелёт! Мне нужен кофе! Какого хрена мы забыли здесь?

Люк с заспанным видом сидел за рулём автомобиля и потирал свои сонные глаза.

— Хочу увидеть кое-кого.

— Женщину? У неё сиськи классные?

Промолчал и сделал вид, что на мой телефон пришло важное сообщение. Люк присвистнул, посмотрев на меня в зеркало заднего вида. Мне не понравился его взгляд.

— Охренеть, ты покраснел! — выкрикнул парень.

Конечно, покраснел! Сам того не подозревая, Люк хотел у меня узнать интимные подробности о своей младшей сестре! Мне не выжить, если он узнает…

— Смотри лучше на дорогу, чем на мою морду! — суровым голосом ответил я.

— Француженок захотелось? — Да! Я бы не отказался от одной! — А у неё есть подруга?

— Я впервые в Париже, Люк!

— Я тоже! И это нужно отметить! Мне говорили, что здесь есть одно классное место! Сейчас проверим, правда классное или нет!

Не спросив моё разрешения, Люк резко повернул руль и машина поехала в противоположную сторону

Всё произойдет намного быстрее, чем я думал! Люк все-таки самый лучший помощник, которого только можно было мне найти…

Мы поднялись в VIP ложу. Я бы не сказал, что сильно удивился. Музыка, алкоголь, девушки в платьях из крупных бусин на обнаженное тело, медленно двигающиеся под музыку.

Честно? Надоело. Приелось.

— Какой цвет? — спросил меня Люк на ухо.

— Что?

— Блондинки или брюнетки? Мулатки?

— На твой вкус, Люк!

— Значит, все!

Люк кивнул и быстро побежал к управляющему этого заведения.

Я знал, что у меня есть только минут десять, не больше. Если Люку хватит мозгов, то он отвезёт меня в больницу, про которую я ему рассказывал на протяжении последнего месяца при любом удобном случае. Там меня уже ждут врачи, которым я отвалил немаленькие суммы.

Взял в руку нож, который мне уже успели принести для стейка. Резким ударом воткнул его себе в левый бок. Белая ткань покрылось моей кровью. Стиснул зубы, полностью вытащил нож и снова ударил в то же самое место.

Этой ночью Алек Стивенс умрёт от глубокого ножевого ранения, а утром через заднюю дверь больницы выйдет Алек Уолкер, у которого забрали право на нормальную жизнь в четырнадцатилетнем возрасте. И он ближайшим рейсом вылетит в Бразилию, но сначала… я увижу её. Пусть на сцене, пусть не смогу даже коснуться ее, но я увижу её!

Главное, чтобы всё пошло по моему плану и Люк сделал всё правильно.

Черт. Кажется, я перестарался, слишком глубокая рана.