Однажды я стала женой проклятого герцога: Змеиный Король

Глава 3 – Разочарование

“Мужчины редко способны к благоразумию, какое бы не производили впечатление.”

Труп в библиотеке. Агата Кристи.

После Зимнего Бала все желали обсудить в подробностях, что произошло в замке Арундел, и я, к своему неудовольствию, купалась в лучах славы, чувствуя, как каждый, кто встречался на моем пути, принимался меня разглядывать. Забавно, что с каждым днем и новым рассказам прислуги в поместье версия постепенно менялась. То я была злодейкой, то морской принцессой, но одно все же оставалось неизменным: я превзошла свою сестру.

Сначала я не предавала значение неприязненным взглядам Ванессы и Патрисии, уже давно привыкшая к подобному поведению, однако уже через несколько семейных ужинов, где меня планомерно и как-то мастерски унижали перед эрцгерцогом, слова Аниты начали сильно меня беспокоить:

– Госпожа Ария, мне совсем не нравится то, что происходит.

– Анита, они зубоскалят практически всегда. Тебе не стоит волноваться, – ответила я, как можно ровнее, хотя сама немного нервничала.

– Но вы не будете спорить с тем, что что-то происходит?

Я вздохнула.

– Нет, не буду. Ты можешь узнать через их прислугу? Уверена, кого-то точно получится подкупить.

– Я пыталась, госпожа, – уши девушки покраснели. В последнее время она была взвинчена и как-то слишком требовательна к себе. – Но никто ничего не слышал. Это и пугает.

С тяжелым сердцем я пыталась отпустить этот разговор, пока на одном из ужином названная матушка не отличилась странным поведением.

– Седрик, вы ведь помните о предстоящей поездке в Эйтери? Поверить не могу, нас пригласила сама королевская семья!

– Ничего удивительного, моя дорогая жена. Эрцгерцогство Тернер всегда пользовалось уважением у великого рода Кайдзен. Но вот что действительно удачно, так это то, что принц вел себя так, будто Патрисия сильно ему приглянулась. Мне даже кое-что передавали по этому поводу.

Я сжала сахарную ложечку посильнее и не удержалась от того, чтобы посмотреть, как Патрисия лопается от гордости. Забавно, что она быстро позабыла о своем горячо любимом женихе, стоило Себастьяну уделить ей внимание.

– О, не томите, прошу вас, – встрепенулась Ванесса, подавшись вперед. – Что же говорят о нашей прелестной доченьке?

– То, что она – идеальная кандидатка в принцессы. Но не смейте распространяться об этом. Желанен тот приз, что достается с трудом. И то, что принц танцевал с Арией, лишь дает Патрисии преимущество перед другими соперницами.

– Я была так польщена, когда он мило беседовал со мной! – мягко улыбнулась Патрисия. – Признаюсь, я совершенно этого не ожидала. Все же он пригласил Арию на танец.

– Не ожидала, ты слышал Седрик, – Ванесса рассмеялась и сделала глоток багрового вина. – Зато я ожидала вместо тебя. Если бы ему была симпатична твоя сестра, стал бы он выделять тебя перед нами? Знаки внимания каждый раз застигают тебя врасплох, потому что ты очень скромная. Разве принц не видел, что ты самая красивая девушка в королевстве? Чего же тут удивляться его галантности? Впрочем, он в самом деле довольно милый молодой человек, и пусть ваша симпатия и впредь будет взаимной.

Отец прокашлялся.

– Ты забегаешь вперед, Ванесса. Но соглашусь, они прелестно смотрятся друг с другом.

Я продолжала сдержанно пить зеленый чай.

– На твоем месте, Ария, – вдруг обратилась ко мне Ванесса, – в следующий раз я бы сама отказалась принять его приглашение.

Я чуть не подавилась и сухо ответила:

– Я надеюсь, что следующего раза не представиться.

Ванесса выгнула ярко очерченную бровь и воскликнула:

– Ты снова витаешь в облаках, деточка. Разве ты не слышала, что принц пригласил нас на выходные в Эйтери?

Я стушевалась.

– Его высочество ясно дал понять, что желает видеть Патрисию, а не меня.

– Но не думала же ты, что Патрисия поедет в Эйтери одна? Конечно же, мы отправимся всей семьей. Иначе это будет просто неприлично. Согласись, Седрик?

Я выслушала ее молча, в то время как внутри меня бушевало пламя. Она явно что-то задумала. Если я поеду в Эйтери вместе с семьей, то просто-напросто буду опозоренной, так как меня совершенно точно не соизволили пригласить. Но единственное на что я могла надеяться, так это на благоразумие эрцгерцога Тернера, посему я повернулась к отцу и умоляюще заглянула в его глаза:

– Отец?..

– Ты поедешь Ария, – сказал он холодным голосом, вернувшись к своему ягненку. – Это не обсуждается.

Вот тогда я действительно заволновалась.

***

В декабре погода в Гоэле стала заметно холоднее. То дули пронизывающие ветра, то наступала метель, сквозь белую пелену которой едва ли что-то можно было разглядеть. Почту приносили с опозданием – гончих птиц сбивало с курса. Ответ на письмо, которое я отправила герцогу Блеймонду, пришел в пятницу утром. Перья у птицы топорщились во все стороны. Не успела я нетерпеливо забрать ответ, как гончая в ужасе улетела, явно опасаясь, что ее снова отправят с поручением.

На белой бумаге было выведено лишь два предложения, и не читая, боюсь, я уже знала его решение.

Уважаемая, госпожа Ария.

Благодарю вас за приглашение в Эйтери. Однако в эти, как и в следующие выходные я буду занят.

Что ж… Это весьма категорично. И удручающе. И просто… просто ужасно!

Со стоном повалившись на мягкий диван в своей комнате, я невидящим взглядом уставилась в разожженный камин и принялась размышлять о неутешительных выводах.

Во-первых, мне все же придется отправиться в Эйтери вместе с остальной семьей, иначе судьба моих горничных будет под угрозой. Я скрипнула зубами, едва сдерживаясь, чтобы не послать Ванессу ко всем чертям.

Во-вторых, Патрисия не стала бы так рисковать, столь навязчиво приглашая меня с собой. Моя великолепная и жестокая сестра в конце концов не глупая. Разве может она быть уверена в том, что в этот раз симпатия принца не изменится? Значит они задумали что-то еще, помимо моего унижения конечно же.

В-третьих, отвратительный господин Монтегю как-то затих в последнее время, после Зимнего Бала я видела его лишь однажды, когда проходила малую гостиную, где он совместно с моей матушкой о чем-то мило беседовали.

А это значит… Это значит, что они хотят объявить о нашей помолвке с Монтегю прямо перед королевской семьей!

И в-четвертых, госпожа Орса была того же мнения, ответив на мое письмо как всегда лаконичным:

Моя милая госпожа Ария.

Если вы не хотите быть помолвленной с этим мерзким картежником и похоронить все наши труды, то вы должны во чтобы то не стало уговорить герцога Блеймонда составить вам компанию!

Не разочаровывайте меня!

И что же мне делать?..

Кипя от гнева, я пошвыряла на кровать мои любимые учебники по травоведению, а потом аккуратно принялась расставлять их обратно на книжную полку, оставив на прикроватном столике лишь один талмуд – небольшой и черный. Все же книги не виноваты в том, что иногда я бываю несусветной дурочкой. Анита как-то обеспокоенно следила за моими действиями, стараясь не отвлекать, и даже слова не вставила, пока я не повалилась на кровать, спрятав лицо в ладонях.

– Госпожа Ария, я уверена, все наладится. Мы обязательно найдем выход.

– Какой, Анита? – обреченно выдохнула я. – Я умоляла герцога Блеймонда трижды, и все бесполезно.

– Вы, вероятно, пребываете в заблуждении, что ваш отец никогда не был на вашей стороне, – продолжала Анита почти беззвучно. – Однако я уверена, он любит вас. Может быть, вы попробуете с ним поговорить?

Я подняла взгляд на черноволосую девушку, рассматривая ее густые длинные ресницы и темные глаза. Наверное, Анита права…

Стоит хотя бы попытаться.

Эрцгерцог Тернер нашелся в своем кабинете, расположенном в центральной башне поместья. Иногда он даже проявлял ко мне симпатию, но в большинстве случаев оставался холоден, словно я вовсе не была его родной дочерью. Постучав по резной деревянной двери, я услышала равнодушное “Войдите” и прошла в кабинет отца.

– А, это ты Ария, – сказал он, держа Еженедельный Вестник в руках.

Еженедельный Вестник опубликовал новый выпуск, впервые нарушив недельное расписание. Губы эрцгерцога изогнулись в неприятной улыбке. К моему возмущению, он принялся читать статью вслух.

– “… Людям, желающим добра кронпринцу Себастьяну Кайдзену, остается лишь надеяться, что в следующий раз он подарит свое сердце более достойной кандидатке”. Как быстро они сменили свое мнение по поводу тебя. Впрочем, я рад, – произнес отец, а затем свернул газету и отложил ее на край стола. – Зачем ты пришла?

Я не отводила взгляда, изо всех сил стараясь выглядеть невозмутимой. Но как же так можно… Я не понимаю, я ведь тоже его дочь. Не я, конечно же, но та Ария.

Голос дрогнул, когда я сказала тихое:

– Я хотела обсудить с вами поездку в Эйтери.

Его лицо моментально помрачнело и он неприязненно ответил:

– Не трать мое время. Ты поедешь! И это не обсуждается.

Я глубоко вздохнула.

– Но вы ведь осознаете, что я буду опозоренной? Пожалуйста, позвольте мне остаться дома, я…

Эрцгерцог тернер тут же меня перебил:

– Не дерзи мне. Слушайся родителей, иначе я прикажу запереть тебя в подвале. Или отправлю обратно в пансион Святой Гертруды.

Неожиданно жестокость настоятельницы госпожи Бастет стала более привлекательной и предпочтительней, чем это злосчастное приглашение королевской семьи.

Я уставилась взглядом в пол, принимаясь разглядывать узор красного ковра. Руки мои дрожали от злости, но я упорно не поднимала глаз, будто не слыша отца.

– Вы ведь знаете об этом, верно? – Мой голос был едва слышим. – Что названная матушка хочет обручить меня с Монтегю в эти выходные?

В тишине кабинета раздался тяжелый вздох и отец страшно проговорил:

– Так будет лучше для всех. Если ты хочешь, чтобы твоя сестра стала следующей королевой Эленейроса, ты сделаешь все, что сказала твоя мать. Я надеюсь, что ты меня поняла, Ария?

– Но вам абсолютно плевать на мою судьбу! – взорвалась я, забыв о всех правилах приличия, что привила мне госпожа Орса. – Вам плевать, умру ли я или проведу остаток жизни с мерзким, старым и злым человеком! Пожалуйста, я умоляю вас, не поступайте так со мной… – У меня вдруг начали течь слезы. Я зло смахнула их с лица и тихо выдохнула: – Я тоже ваша дочь, эрцгерцог Тернер.

На какое-то безумное мгновение, мне показалось, что он сейчас наложит на меня проклятие, столько ненависти было в его взгляде. Я пошатнулась.

– Уйди вон, – прошипел отец, и его бездонные глаза вперились в мои: – И если ты ослушаешься, то последствия для тебя будут неутешительные.

Я выбежала из его кабинета, словно ошпаренная.

В тот вечер ничего не могло мне помочь хоть как-то прийти себя и вернуться к позитивному настрою: не помогли даже новые книги и молоко с маковыми булочками. Я лишь надеялась, что четвертое письмо, отправленное герцогу Блеймонду с помощью заговоренной бумаги, сможет переменить его решение.

Но заговоренная бумага, чей край, к моему стыду, был слегка влажный от моих слез, вернулась ко мне с лишь одним моим именем…

Госпоже Арии Тернер.