Одноклассники

Глава 8

Руслан вышел из спальни, а я, вскочив с кровати, принялась натягивать на себя платье. И где здесь зеркало, повернулась я вокруг себя. Шкаф. В шкафу должно быть зеркало. Распахнув, дверцу я нашла искомое. Оглядев себя и кое-как разодрав руками спутанные пряди, я принялась рассматривать его вещи. Иногда вещи много могут рассказать о своем хозяине. Мое внимание привлекла синяя форма. «Прокуратура России» прочла я на шевроне. Ого. Вот тебе и Русланчик, не так прост, как кажется на первый взгляд. Услышав его шаги, быстро захлопнула дверцу и поспешила отойти.

Войдя, он протянул мне зубную щетку в упаковке.

— Остальное найдешь в ванной. Кофе на столе.

— Спасибо, — выдавила я из себя и кинулась в указанном направлении.

Руслан вышел из дому, Инди плелась следом. Да имечко странное мягко говоря, Индиана, усмехнулся он своим мыслям. Сняв с сигнализации черную Инфинити, он распахнул перед девушкой пассажирскую дверцу. Она выглядела помятой и слегка напуганной. Вчера он не вмешался, когда она целенаправленно попыталась напиться и теперь, видимо, красотка страдала от жесточайшего похмелья. Нежное личико приобрело зеленоватый оттенок. Подвезя ее к дому и высадив около ворот, Руслан развернул машину.

— Что даже не поцелуешь на прощание, — усмехнулась Инд, — как никак ночь в одной постели провели.

Вызов значит. Заглушив двигатель Комиссаров, вышел из машины, подошел к ней и взял в ладони ее лицо. Нежно коснулся пухлых губ поцелуем, надавил, раздвигая их и просовывая язык ей в рот. Девичьи руки обвили его шею, с губ сорвался тихий стон. Оторвавшись от нее, Руслан с трудом восстановил дыхание, сердце билось об ребра с сумасшедшей силой.

— Иди уже, а то передумаю тебя отпускать, — шутливо хлопнув ее пониже спины, сказал он.

В это же самое время Дубровин стоял в спальне своей сестры. Он не поехал вчера домой, а остался у Алинки. Стоя у окна, он наблюдал, как к воротам дома напротив подъехала черная Инфинити. Инди выскочила из машины, следом за ней вышел Руслан. Значит, она с ним всю ночь провела. Пальцы Максима сжались в кулаки. Прямо на его глазах парочка страстно целовалась. Сучка! Выдохнул Максим. Ненавижу.

Я вошла домой. На меня с порога набросилась мать.

— Ты где была? Телефон выключен, Алина ничего не знает. Ты меня так до инфаркта доведешь. И кто тебя привез, скажи на милость?

— Мам, все нормально. Его зовут Руслан Комиссаров, и между нами ничего не было.

— Как ты говоришь его фамилия? — вмешался отец.

— Комиссаров, — ответила я, — А что?

— Ничего. Должен же я знать с кем встречается моя дочь, — тихо ответил отец.

— Пап, да мы не встречаемся, он наш тренер на секции по Айкидо.

В понедельник утром я как обычно отправилась в школу. Мишка довез меня и Алинку, и высадил во дворе учебного заведения. Войдя в класс, я сразу ощутила перемены, произошедшие в отношении ко мне одноклассников. Катюшка смотрела на меня, как на ком грязи, прилипший к обуви. Со всех сторон слышалось шушуканье и смешки. Так! И что же случилось за выходные? Судя по тому, что Макс и Резникова сидели в противоположных углах класса, парочке не удалось подписать мировое соглашение. Ответом на мое приветствие была гробовая тишина. А вот это уже интересно? Значит, меня подвергли остракизму. Хотелось бы знать за какие грехи? Выходит, что я дрянь, а Максим белый и пушистый, надо же соблазнили мальчика!

Алинка единственная в коллективе, кто сделала вид, что ничего не происходит. Все девчонки, кроме нее, приняли сторону Катюшки. Вот тут я в полной мере прочувствовала, что значит быть изгоем.

Оглядев сие собрание презрительным взглядом, я, как ни в чем не бывало, прошествовала на свое место, и уселась за парту. Я огляделась. Поймала Женькин взгляд, и улыбнулась ему, но Листровой отвернулся. Максим сидел, не поднимая головы.

Достав телефон, написала ему смс-ку.

«Считаешь, что я одна во всем виновата?».

Краем глаза я видела, как он достал телефон, открыл, и прочел сообщение. Карандаш, который он вертел в руках с треском сломался пополам. Он поднял глаза, и посмотрел на меня. В его взгляде было столько ненависти, что я вздрогнула.

— Да! — прошептал он одними губами.

Понятно.

На перемене я вышла из класса последней. В коридоре меня поджидали девчонки. Катюшка вышла вперед и глядя мне в глаза произнесла:

— Самая популярная девушка в нашей школе. Провожает один, целуется с другим, ну а ночь проводит с третьим. Ты бы уже денежки начинала брать, глядишь, скоро богаче папочки будешь.

Откуда она знает про ночь с Русланом? Нас было трое. Алинка не могла, значит Максим. Вот мерзавец! Оглядев ее с ног до головы взглядом полным деланного равнодушия, я ответила:

— Завидуйте молча, Екатерина Юрьевна. Тебе с твоей внешностью только и остается, что мечтать, и завидовать, — оттолкнув ее плечом с дороги, я направилась к выходу из школы. Я усилием воли заставила идти себя спокойно, но как только оказалась вне поля их зрения, со всех ног бросилась бежать.

Забившись в угол за старым гаражом, достала сигарету и прикурила трясущимися руками. Вот здорово! Теперь с легкой руки Максима весь класс считает меня шлюхой. Я пыталась удержать слезы до рези в глазах, но они все-таки потекли, оставляя черные полоски туши на лице. На следующий урок я не пошла. Вместо этого купив в ларьке бутылку пива, устроилась на лавочке за школьной библиотекой. Похолодало. Налетел промозглый северный ветер, забираясь под модное тонкое пальто, которое ни черта не грело.

«Ты где?» пришла смс-ка от Алинки.

Пошли все к черту, никого не хочу видеть. Я выключила телефон, и сунула его в карман пальто, ежась от холода.

В спешке забыла утром дома перчатки. Руки замерзли, и покраснели. Встав с лавочки и закинув на плечо сумку, я медленно побрела домой.

— Эй, Ковальская! — услышала я голос сзади.

Остановилась, не решаясь обернуться. Потом все-таки развернулась. Метрах в десяти от меня стояли Макс, Олег и Колька.

— А меня обслужишь? — нагло улыбаясь, просил Николай, — Какая такса?

— Да пошли вы, придурки, — я рванула к дороге и чуть не оказалась под колесами черной Инфинити.

Руслан резко затормозил, и остановился, открыл дверь, вышел из машины. Увидев прокурорскую форму, троица парней поспешила ретироваться. Комиссаров подошел к девушке, и взяв ее двумя пальцами за подбородок, поднял лицо. Глаза красные, размазанная тушь. Плакала.

— Садись в машину, — вздохнул Рус.

Он опаздывал на работу с обеда, но не бросать же ее здесь одну. Придется отвезти домой.