Ожерелье из ласковых слов

Глава 8

Поскорее в «Ивы», укрыться. В обед там народу мало, так что работы почти нет.

А жаль. Работа давала возможность забыть о Дики.

«Я буду здесь. Я буду ждать», – сказал он. «Когда ты примешь решение…»

Шокирующая откровенность. Впрочем, она знала, как он относится к взаимным обязательствам, и не питала иллюзий на этот счет.

Но самое ужасное было то, что она не могла выбросить из головы его приглашение.

«Ты знаешь, чего хочешь», – сказал он. Да, она знала. Это подтверждала каждая клеточка ее тела. Она хотела его.

Но хотеть это одно, а действовать под влиянием желания – другое. Нельзя отрицать, что этот человек обладает удивительным магнетизмом. Без сомнения, он использовал весь свой талант соблазнителя.

Когда Дэниелл думала о нем, она чувствовала дрожь в коленях, а в ушах звучал его тихий хрипловатый голос:

«Держу пари…»

Пэм подняла взгляд от кассы.

– Ты что-то сегодня такая же раздражительная, как и я. Что, опять «Веселая вдова»? Дэниелл ухватилась за этот предлог:

– Да. Здесь сейчас особенно делать нечего, а там столько работы! Все, что я сейчас могу сделать – это мысленно составить список необходимых дел, которые надо успеть выполнить до открытия фестиваля.

Пэм округлила глаза.

– Пожалуйста, не напоминай мне о фестивале. Сегодня утром бакалейщик позвонил мне и сообщил, что не может целиком выполнить мой заказ для чайного тента Исторического общества. И что теперь делать? Я же не могу заниматься массовым производством выпечки на моей крохотной кухне.

– Держу пари, что папа сможет что-нибудь придумать.

– Обратиться к Гэрри? Сегодня? Ты что, шутишь?

Дэниелл насторожилась.

– А что такое? Я что-то пропустила? Он же у себя в офисе, ведь так?

– Вот именно. А почему, ты думаешь, я сижу и пересчитываю кассу здесь, где меня отвлекают всякий раз, как я дохожу до пятидесяти, а не там в офисе?

– Опять сердце? – испугалась она. Пэм отрицательно покачала головой.

– Видишь ли, я не думаю, что это связано со здоровьем. Он выглядит хорошо, только кажется, что над головой у него черная туча. – Она внимательно посмотрела на Дэниелл. – Что у тебя там с «Веселой вдовой», раз ты не замечаешь того, что творится с Гэрри?

– Да только гостей в этот раз будет многовато, больше, чем было до сих пор. А так ничего…

Пэм с сочувствием посмотрела на нее.

– Это на первый взгляд страшно. На деле удвоение количества гостей не означает удвоения количества работы. Тебе морально было бы легче, если бы ты чувствовала себя там дома…

– Только не это. Я и так, по-моему, там слишком задержалась. Не знаю, сколько пройдет месяцев, прежде чем я смогу снова вернуться в университет…

Зазвонил дверной колокольчик. Приветливая улыбка Дэниелл несколько потускнела, когда она увидела Кевина.

Он выглядел хмурым.

– Ты один? – спросила она.

– Надеюсь, что с тобой, – ответил он. Пэм подняла голову, и брови у нее удивленно выгнулись.

– Не надо было мне приходить в «Веселую вдову», – сконфуженно пробурчал он. – Пэм, присмотри здесь, пожалуйста, чтобы мы с Дэниелл смогли поговорить, ладно?

Пэм поджала губы и сделала задумчивое лицо. Дэниелл едва заметно отрицательно качнула головой. Пэм мягко проговорила:

– Ты понимаешь, Кевин, я ведь не знала, что ты теперь новый босс у нас. Гэрри не говорил мне, что я должна исполнять твои приказы.

– Я попросил об одолжении, – надулся Кевин. – Хотя, может, не стоит. Меньше всего мне хочется, чтобы этот высокомерный тип увидел нас вместе и опять сделал бы не те выводы.

– Опять? – невинно переспросила Пэм. – Мы говорим о Дики, если не ошибаюсь? А что именно вы делали в прошлый раз, когда он сделал не те выводы?

Кевин сердито посмотрел на нее.

– Пэм, если ты не хочешь подменить на время Дэниелл, почему бы тебе не прогуляться? На этот раз он был, пожалуй, прав.

– Послушай, Кевин, – резко сказала Дэниелл, – я думаю, что нам не о чем говорить. Давай считать, что ты извинился, я приняла твои извинения, и расстанемся друзьями.

Кевин надулся.

– Я не пришел просить у тебя прощения и уж тем более не собираюсь желать тебе счастья. Ты слишком много о себе вообразила.

С этими словами он направился к двери, но обернулся, чтобы бросить последний камень.

– А что. Дики нанял Пэм, чтобы она присматривала за тобой, когда его нет рядом? Дэниелл постаралась сменить тему:

– Ты знаешь, Пэм, если тебе самой придется печь для чайного тента…

– Вообще-то я бы с удовольствием одолжила кондитера у Гэрри, но он и так по горло занят.

– Ты могла бы воспользоваться «Веселой вдовой». Кухня, конечно, старая, но просторная, и печь в хорошем состоянии.

– Безобразие, что Джо так и не модернизировал кухню.

– И да, и нет. Если бы он это сделал, отбоя бы не было от заказов на банкеты и вечеринки. А сейчас мне только и надо, чтобы гости взглянули на кухню и преисполнились сочувствием. Тогда они удовлетворятся скромным меню.

Пэм засмеялась.

– Надеюсь, ты права. Ловлю тебя на слове. Если, конечно, не буду тебе мешать. Кстати, заодно я могла бы испечь что-нибудь и для твоих завтраков.

– Мое предложение совершенно бескорыстно, но от помощи отказываться не стану.

– А ты не будешь против, если я возьму с собой детей, когда Грег не сможет за ними присматривать? Может, ты смогла бы дать им какие-нибудь задания? Они, конечно, не специалисты по уборке спален и мытью туалетов, но под чьим-нибудь руководством могли бы что-нибудь сделать.

– Да я не собираюсь загружать их работой, – сказала Дэниелл.

– Поверь мне, их гораздо легче выносить, если они чем-нибудь заняты. Особенно теперь, во время каникул. Мне не повезло. Няня, которую я наняла на летний период, удрала, потому что нашла предложение получше…

Да, это удар.

– И что ты собираешься делать?

– Не знаю. Они оба в ужасном возрасте: слишком взрослые для продленки, слишком юные для работы и достаточно большие, чтобы вляпаться во всевозможные проблемы, если оставить их без присмотра.

– Ну так приводи их.

– Ты правда не возражаешь? Ведь они могут мусор выносить и пылесосить.

– Чудесно. Но я имела в виду, чтобы ты и сюда тоже их приводила.

– В «Ивы»? Гэрри придется запирать кухню на замок, иначе они съедят все. И потом, что скажут мои клиенты, появись я на работе в сопровождении пары ребятишек? Нет, надо искать няню. Я так надеялась, что хотя бы этим летом проблема будет решена. – Она улыбнулась Дэниелл. – Предлагаю поменяться проблемами.

Дэниелл была бы не против. Что значит пара ребятишек по сравнению с ее нынешними проблемами?

Дети Пэм были очаровательны: старались помогать, с удовольствием выполняли различные поручения, даже пытались помочь кровельщикам убрать остатки мусора.

Но две группы молодых людей, которые приехали в «Веселую вдову» в четверг вечером вместе с родителями, были постарше и гораздо менее предсказуемы. Мальчишки жаждали самоутверждения, а девочки старались во что бы то ни стало обратить на себя внимание мальчиков.

В первые же минуты после приезда один из мальчишек съехал вперед головой по перилам под восхищенные возгласы девиц. Перила затрещали, а бедная мать слабо произнесла:

– Пожалуйста, дорогой, что мы с папой будем делать, если ты сломаешь перила?

– Заплатите, – ухмыльнулся он и спрыгнул со стойки перил прямо перед Дэниелл. Она ничего не сказала, только посмотрела на него ледяным взглядом. Он первым опустил глаза, и она подумала, что по перилам он больше ездить не будет.

Но у юнца была масса других возможностей, и все нельзя было предусмотреть.

Дэниелл пошла на кухню присмотреть за тарталетками и кексами Пэм.

Упаковывая десерты, Пэм откладывала в сторону менее удачные, а Дэниелл складывала их в коробочки, когда на пороге появился Дики.

Только услышав скрип двери, она уже знала, что это он. По тому, как стало покалывать в затылке. Она намеренно не оглянулась, продолжая укладывать тарталетки по коробкам.

– Я собиралась звонить тебе, чтобы узнать, не мог бы ты приехать сегодня пораньше, – сказала она.

Пальцы Дики прошлись ей по шее, и по спине ее пробежала сладкая дрожь.

– Дорогая, вот это сюрприз. – Он говорил почти шепотом, но Дэниелл чувствовала вибрации его голоса. – Особенно после того, как ты избегала меня последнее время. И вдруг – искать моего общества за час до того, как тебе надо отправляться в «Ивы»?..

– Я не избегала тебя, Дики. Мы виделись с тобой по сто раз на дню…

Дики ничего не ответил, но самоуверенная улыбочка в уголках его губ вызвала у Дэниелл желание ударить его.

Дики потянулся через ее плечо и подхватил одну из вишневых тарталеток.

– Увидишь Пэм, спроси, сколько я ей должен, – сказал он. – Так чему я обязан твоим приглашением, Дэниелл?

– Не говори глупостей – это не приглашение. У нас одновременно остановились две «искусительницы» и три «Тарзана», которые теперь, наверное, привязывают веревку к самому высокому окну башни, воображая, что находятся в джунглях. Мамаши не обращают на своих детей внимания, а папаши очень быстро исчезли. Вот тебе полная картина.

– Ты хочешь, чтобы я вмешался? Дэниелл нахмурилась.

– Я хотела предупредить тебя: если войдешь и увидишь, что они используют каминную полку в качестве шеста для хождения по канату…

– Дать им по затрещине, я полагаю, нельзя?

– Насилие в отношении детей?

– Ну, что ж, может, мне удастся испугать их.

– Будем надеяться. Если они будут продолжать в том же духе, придется заказывать новую лестницу еще до того, как нам пришлют счет за крышу.

– Не слышу никаких угрожающих звуков. – Он достал кофейник с верхней полки. – Здесь свежий кофе?

– Относительно.

Дэниелл наблюдала, как играют его мускулы под рубашкой, уверяя себя, что восхищалась бы любым человеком с такими физическими данными.

С усилием она заставила себя отвести взгляд от широких плеч Дики.

– Тишина – не всегда повод расслабиться, Дики. Именно в такие моменты надо опасаться, что малыши-ползунки что-нибудь натворят.

Он с любопытством посмотрел на нее.

– А ты откуда знаешь?

– Ты что, никогда не сидел с детьми? – Она не стала дожидаться ответа и попыталась плотнее сложить пирожные, чтобы в коробочку поместилось еще одно. Ей это не удалось.

Дики развеселился.

– Жаль, что не осталось ни одного лишнего кекса. Но мы не можем оставить это бедное пирожное сохнуть.

Он взял тарталетку и помахал ею в сторону двери.

– Отправляйся на работу, если хочешь. А я тут присмотрю.

Дэниелл испытующе взглянула на него.

– Ты уверен, что справишься?

– А в чем проблема? Если они отобьются от рук, я строем отведу их в группу продленного дня и сдам туда.

Она не могла не отправиться в «Ивы» – там сегодня работы больше, чем когда-либо. А дети, заполонившие «Веселую вдову», были, в конце концов, не только ее проблемой, но и Дики.

Дики кончиком пальца коснулся ее подбородка и поднял его, пока их взгляды не встретились.

– Не надо смотреть на дом, будто ты видишь его в последний раз, – приказал он. Он коснулся ее губ легким, как пушинка, поцелуем.

– Я справлюсь.

Дэниелл попыталась подавить волнение, охватившее ее, чтобы он не заметил, как подействовало на нее это легкое прикосновение. Но по его глазам она поняла, что ей не удалось ничего скрыть.

Он наклонился ближе. – Тебе недостаточно? – прошептал он. – Надо это исправить.

Она слабо запротестовала, но он поцеловал ее долгим глубоким поцелуем – так мягко и нежно, что она обмякла у него в руках и была благодарна за то, что этот поцелуй ничего не требовал, а только дарил бесконечное наслаждение. И когда она ответила ему, страсть, которая скрывалась за его нежностью, подействовала на нее с такой невероятной силой, что у нее закружилась голова.

– Это нечестно, – прошептала она, потрясенная.

– Нечестно, – согласился он. – Но я никогда не обещал играть честно.

И вообще никогда ничего не обещал, напомнила себе Дэниелл. В личных отношениях, да и в финансовых тоже. Тут она увидела Марту и нескольких членов Исторического общества, ожидающих столики в ресторане.

Когда часть посетителей, отужинав, отправилась на фестиваль, она проводила членов Исторического общества к их столу и вернулась к стойке метрдотеля, чтобы заняться следующей группой. В этот момент к ней подошла Марта. Она опасливо оглянулась и прошептала:

– Мне надо поговорить с тобой, Дэниелл, это о музее.

Марта едва смотрела ей в глаза и выглядела какой-то… напуганной, что ли.

Сердце у Дэниелл упало. Неужели инвестиционная политика Марты уже потерпела крах?

– Это о тех деньгах, – продолжала Марта. – Видишь ли, я сама тогда не совсем все правильно поняла. Помнишь, я говорила вам с Пэм на ее вечеринке. Мы, оказывается, в прошлом месяце получили совсем другую сумму процентов. Дики был так любезен, что все объяснил мне.

– Представляю, – проговорила с раздражением Дэниелл.

– Понимаешь, я думала, что последний взнос, который мы внесли в фонд, – это и были проценты, – сказала Марта, – а оказалось, я ошиблась. Так что у нас получилась прибыль не сто процентов… – она еще понизила голос, – а два. Дики сказал, что это все-таки очень хорошо в месяц, а с нас он совсем ничего не берет за свою помощь, так что я чувствую себя немного… Ой, опять посетители по твою душу, а мне надо бежать к нашему столику, а то они начнут интересоваться, что это я с тобой так долго болтаю. Ты ведь никому не расскажешь о моей глупой ошибке, да? – И она исчезла прежде, чем Дэниелл смогла что-либо ответить ей.

Итак, Дики не играет в рулетку с музейными деньгами и не пытается увеличить свои собственные доходы за счет наивности Марты. Понятно, почему он так обижался, когда она намекала, что он пытается нагреть руки на музейных деньгах.

Значит, она должна перед ним извиниться. Еще раз.

Помощник официанта принес ей стопку меню и сообщил об освободившемся столике. Дэниелл сделала пометку у себя в журнале и пошла в холл за ожидавшими гостями. Когда она вернулась, еще одна группа из четырех человек ждала у входа.

Слова застыли у нее на языке – перед ней были Нора, ее родители… и Дики.

Дэниелл и так теряла способность трезво рассуждать, когда речь шла о Дики, а тут она окончательно растерялась.

– А на кого ты оставил «Веселую вдову»? Или у меня галлюцинации были? Ты же сказал, что присмотришь за всем!

Ее тон должен был превратить его в пепел.

Дики приподнял одну бровь.

– Я сказал, что справлюсь, и я это сделал. Пэм вовсю печет и пробудет там еще какое-то время. Она предложила присмотреть за гостями. Большинство из них сейчас на фестивале.

Дэниелл немного смягчилась, но сдаваться была не готова.

– У Пэм и без этого полно работы.

– И она у нее отлично получается, – согласился Дики. – Каждый раз, когда я заходил в кухню, я делал очередное пожертвование Историческому обществу, так как все время там появлялись новые образцы, которые мне необходимо было попробовать.

– Впечатляет, – холодно сказала Дэниелл. – Ну что ж, я рада, что тебе удалось перекусить, потому что, боюсь, вам придется долго ждать, пока я смогу найти место. Если вас не затруднит, подождите в холле…

Мать Норы сделала недовольную гримасу, но все же пошла. До Дэниелл донесся ее голос:

– Раньше в «Ивах» работал очень приятный персонал.

Дэниелл закусила губу. Укол был мелочным, но в нем все же была доля правды – за последнюю неделю она умудрилась нарушить все правила такое количество раз, что ей не хотелось даже вдаваться в подсчеты.

Она наконец-то поняла, что вовсе не «Веселая вдова» ее беспокоит. Ей неприятно, что Дики лишь недавно целовал ее, а теперь является сюда с Норой.

Дэниелл опять позволила мечтам приукрасить реальность. Она позволила себе поверить, что только она, Дэниелл, важна для него, что она любит его, и уже давно.

За год, последовавший после их разрыва, она ни с кем не могла встречаться, потому что ни один мужчина не мог сравниться с Дики. Она не могла бы полюбить никакого другого мужчину.

Ну и что? Если только узнает о ее чувствах, он исчезнет, как дым, и ей даже не останется этой незаслуженной, почти украденной благодати его поцелуев.

Когда освободился столик на четверых, Дэниелл попросила отца разместить их. Гэрри сурово на нее посмотрел, но выполнил просьбу. Вернувшись к стойке метрдотеля, он сказал:

– Ну что ж, кажется, все улеглось. Я думаю, это последние посетители, – и жестом указал ей на офис. Это был молчаливый приказ.

Дэниелл замотала головой.

– Папа, я не устала, я не нуждаюсь в отдыхе.

– Нет, нуждаешься. Но я не это имел в виду. Я должен поговорить с тобой, кто знает, когда у нас будет другой шанс.

Меньше всего ей хотелось сегодня задушевных бесед с отцом, но она послушалась его, выбрав стул напротив открытой двери, чтобы можно было видеть, не ищет ли кто-нибудь метрдотеля.

Гэрри сел напротив нее, упершись локтями в подлокотники, и прямо и просто посмотрел на нее.

– Как ты относишься к тому, чтобы вернуться в университет этим летом? – спросил он.

– Ты хочешь сказать, что больше не нуждаешься в моих услугах? – выдавила улыбку Дэниелл. – Видишь ли, так как меня официально нет в штатном расписании, ты не можешь меня уволить.

– Я – нет, а новый владелец – да. Смысл слов не сразу дошел до нее.

– Новый… Ты что, продал «Ивы»? Гэрри кивнул.

– Одному парню, которому уже принадлежит сеть прекрасных ресторанов по всему штату. Ты, между прочим, познакомилась с ним на этой неделе. – Он останавливался в «Веселой вдове», когда приезжал осматривать «Ивы».

Дэниелл нахмурилась.

– Ты хочешь сказать, что бизнесмен, который просил лишь кофе с тостами на завтрак, – ресторатор? Забавно!

– Он поставит своего управляющего, и, конечно, кое-что изменится. Но он пообещал, что уровень сервиса, к которому привыкли наши клиенты, останется прежним. И он также пообещал оставить прежний персонал, по крайней мере на переходный период. Всех, кроме нас с тобой, – неловко улыбнулся он. – И я его понимаю. И так новому менеджеру будет сложно освоиться, а тут еще старые хозяева будут мешаться.

Дэниелл согласно кивнула. Понятно, почему Гэрри был таким озабоченным и встревоженным. Вот почему он всю ночь просидел над бумагами. Решиться принять такое серьезное решение…

– Пап, почему ты не сказал мне, что собираешься продавать ресторан?

– Я не хотел обнадеживать тебя, пока у меня нечего было предъявить.

– Обнадеживать меня?

– Что ты сможешь, наконец, уехать, вернуться к учебе. Опять жить своей жизнью. Она тихо спросила:

– Ты это делаешь из-за меня? Чтобы я могла уехать?

Гэрри покачал головой.

– Нет. Просто пора. Я уже не справляюсь, даже когда ты помогаешь. Но, конечно, я должен признать, что, когда я выйду отсюда в последний раз, мое сердце будет разрываться от боли. Это все равно что опять прощаться с твоей мамой.

Он почесал лоб и выдавил слабую улыбку.

– Нет, я это делаю не из-за тебя, Дэниелл. Но ты получишь значительную часть денег от продажи.

– Нет, папа.

Улыбка у него стала увереннее и шире.

– Я настаиваю. Лучше я тебе сразу отдам всю сумму, чем оплачивать твое обучение. Тебе они наверняка пригодятся, судя по тому, как ты сорила деньгами весь прошлый год.

– Сорила деньгами? – настороженно спросила Дэниелл.

– А ты думаешь, я не знаю об Историческом обществе? Я только никак не мог понять, почему ты это делаешь.

– Потому что, если бы не я, мисс Фишер оставила бы «Веселую вдову» ему. Гэрри округлил глаза.

– Дэниелл, ты настоящая идеалистка. Всегда ею была, совсем как твоя мама. Ведь действительность на самом деле…

Зазвонил телефон. Она улыбнулась отцу и взяла трубку.

Голос Пэм дрожал от волнения.

– Дэнни, здесь одна дама говорит, что забронировала номер, но ее нет в журнале.

Дэниелл закрыла глаза, пытаясь мысленно представить календарь. Неужели она что-то просмотрела?

– Она говорит, что заказала две комнаты, – продолжала Пэм. – Пожалуйста, срочно приезжай. Я понятия не имею, как вести себя с этой миссис Де Карло.