Огненный отбор

Глава 7

– И сколько она уже так?

– Один час.

Но по ощущениям, целую вечность.

– Без остановки?

Я обернулась на Катриону и тяжело вздохнула.

– Да.

Как я тогда сказала? «Горжусь своей подопечной»? Сейчас уже не очень.

Катриона держалась молодцом на первом испытании. Не реагировала на насмешки, с улыбкой слушала мою похвалу, с поднятой головой дошла до своих покоев – и заревела.

Это было настолько неожиданно и резко, что в первый момент я растерялась, застыв прямо на пороге. А принцесса ревела знатно, с чувством, с эмоциями, навзрыд.

Пришлось накладывать полог тишины, чтобы никто не услышал этих завываний. Даже когда нас зашла проведать Мириэль, подопечная не отвлеклась от своего занятия.

– Ну Катриона, – ласково произнесла эльфийка, поглаживая сидевшую на диване принцессу. – Ну перестань, что ты. Это же не конец жизни! А тому, кто это сделал, всё аукнется. Кстати, кто это сделал? – спросила Мириэль, поворачиваясь ко мне. Эльфийку уже просвятили, что результат испытания поддельный. – Те драконицы, которых ты танцевать заставила?

– Нет, вряд ли, – я развеселилась, вспоминая инцидент. – У них сил едва ли хватит на нормальное заклинание. Я почти не чувствую их магический фон, поэтому сдаётся мне, это дело рук тех, кто повыше, – я потыкала пальцем в потолок.

– Подожди, хочешь сказать, что герцогиня Ла Фрей и… – эльфийка запнулась, красноречиво посмотрев на меня.

Я кивнула.

– Да, император и Ледышка.

– Лед… ледышка?

Ой, оговорилась.

– Герцог Эстанвиль, – замешкавшись, объяснила я.

– Ты называешь первого советника ледышкой? – воскликнула Мириэль, отвлекаясь от Катрионы.

И столько возмущения в голосе, словно я его чем похуже обозвала.

– Да. Только не спрашивай почему. Это оправданно.

Принцесса перестала хныкать и странно на меня посмотрела, вытирая влажные от слёз щёки.

Не понимаю, что такого в прозвище? Он сам его заслужил. А вещи… в смысле, люде… в смысле, драконов нужно называть своими именами.

– Осторожнее с этим, Оливия. Я слышала, почти все при дворе всерьёз опасаются герцога. Только император с ним может фамильярничать, – хмуро посоветовала Мириэль. – Когда я была на приёмах, наслушалась всякого. Некоторые говорят, что у него жёсткий нрав. Он не терпит предателей, наглецов, трусов, подхалимов… да многих не терпит. А ещё его обязанности как первого советника очень масштабны. Он не просто замещает Его Величество, но и заведует внешними связями, внутренним устройством империи. Говорят, ему эрши – императорская армия – подчиняются беспрекословно. Так что ты бы поаккуратнее с ним. Не нарывайся, Ливи, у него слишком много полномочий. Вдруг отомстит.

Н-да. Угораздило же меня именно с ним лбом столкнуться. Но это странно, что у обычного советника, пусть даже и первого, столько власти в руках. В Невилании первый советник занимается делами внутри королевства. И то в его правах – только помогать Его Величеству Тириану.

Впрочем, не важно. Меня это волновать не должно. Ни сейчас, ни когда-нибудь ещё.

– Уже нет смысла осторожничать. Сегодня метку сниму… – начала я, не подумав, и хлопнула себя по лбу.

Притихшая Катриона завыла с новой силой, и эльфийка опять кинулись успокаивать её. А я понуро стояла, наблюдая, как пол в моей гостиной превращается в одну большую лужу.

После двадцати минут беспрерывного проливания слёз было решено напоить Катриону успокоительным и отправить спать. Я навела слабый магический сон на принцессу и закрыла в спальне, а сама с Мириэль осталась в гостиной.

– Ты уверена, что императорская семья виновата? – спросила девушка, разливая ароматный цветочный чай по фарфоровым чашкам.

– Я ни в чём не уверена. Но сделала выводы из увиденного. – я отложила печенье на тарелку и повернулась к эльфийке. – Когда в самом начале одна драконица не прошла испытание, все удивились. Кроме Ледышки, естественно. Хотя Бертранд тоже эмоции особо не показывал, а вот Савейя и смотрители были в шоке. И это ещё мягко говоря, – сказала я, вспоминая выражение лица распорядительницы. Она явно не ожидала такого исхода от невесты своей расы, даже не сразу взяла себя в руки.

– В какой-то степени это логично. Нравы драконов из высшего общества немногим отличаются от наших, эльфийских, и, полагаю, от ваших тоже, – ответила Мириэль, задумываясь. – Они тоже чтят чистоту молодых девушек, особенно приближённых ко двору. А та драконица как раз-таки была одной из таких. Может, поэтому все удивились?

– Тоже вероятно, но когда огласили результат Катрионы, ни у распорядительницы, ни у остальных и мускул не дрогнул. А ещё я видела ехидное лицо Освальда. – я передернулась, вспоминая мерзкого ящера.

– Герцог Коннел ужасный тип, – согласно скривилась Мириэль.

– В общем, я не могу быть до конца уверенной, но и отрицать очевидное нет смысла.

– М-да уж.

Мы на минуту замолчали, думая каждая о своём. У меня уже долгое время в голове вертелся вопрос, в чём причина подобной неприязни драконов к людям. В истории, к сожалению, умалчивается многое. Какой бы учебник, какую бы книгу я ни брала, везде «напряжённые отношения между расами установились из-за распрей в прошлом». А какие распри, что случилось в этом прошлом – неизвестно.

Если подумать, испытаний на отборе достаточно. Невесты обсуждали, что будут проверки на выносливость, на смекалку, на смелость и прочие. Катриона вполне могла бы вылететь ещё в начале отбора, самостоятельно и честно. Зачем нужно было проворачивать такой обман уже на первом испытании? Не могу понять. Да, наверно, и никогда не пойму.

Завтра мы отправимся в Невиланию, и у меня появятся другие заботы. Например, как пережить ещё одиннадцать дней в карете с Её Высочеством.

– Мириэль, знаешь, во сколько будут снимать метку Катрионе? – спросила я эльфийку.

– Знаю лишь то, что ритуал собираются провести вечером.

Я понятливо угукнула. Надеюсь, все пройдёт хорошо.

Через несколько часов после нашей беседы за Катрионой пришла Савейя. Вид при этом у неё был такой счастливый, будто на праздник собирается.

– Леди Шэролл, вы фрейлина Её Высочества или няня? – с насмешкой спросила распорядительница, увидев, что я следую за Катрионой.

– А вы распорядительница отбора или наша знакомая?

– Что за странный вопрос?

– Не страннее вашего, – объективно резюмировала я. – Вы не наша знакомая, поэтому моё положение вас никак не касается.

– Вы достаточно самоуверенны и прямолинейны для графини, – оглянулась на меня Савейя. – Я бы на вашем месте не стала дерзить вышестоящим господам.

– Вы никогда не будете на моём месте, Ваша Светлость. Не тешьте себя напрасными надеждами.

Катриона недовольно дёрнула меня за рукав, кивнув в сторону идущей впереди герцогини.

Ну а что? Какой привет, такой и ответ. Не могу я держать язык за зубами. Это врождённая особенность. Или патология – смотря с какой стороны посмотреть.

От Савейи послышался отчётливый скрежет зубов, и больше она не проронила ни слова. Боюсь, меня занесли в пожизненный чёрный список.

Позже к нам присоединилась другая драконица, не прошедшая испытание, и мы вместе отправились в уже знакомый зал. Крылатая, на пару с Катрионой, была тише воды ниже травы. Не проронила ни слова и шла, опустив голову. Видимо, на ней тоже сильно сказался результат.

Нас встретили Бертранд и Рейнард, стоящие возле арки, а также смотрители с безумно доброжелательным оскалом.

Благо никто ничего не сказал. Ни приветствия, ни упрека. Лишь Бертранд обмолвился о том, что жалеет о потере таких прекрасных, замечательных, и ещё куча эпитетов, невест.

Ритуал призыва духов на этот раз проводился без жрецов. Император и первый советник вплетали магию в руны арки, и если Его Величество отчего-то хмурился, то герцог Эстанвиль был, как обычно, беспристрастен.

– Ливи, Мириэль говорила, что мою метку сначала будет снимать император, – взволнованно пролепетала Катриона, снова дёргая меня за рукав. – Я не знаю, как смотреть ему в глаза после случившегося.

– Никак, – беззаботно ответила я, наблюдая за ритуалом. – Ты ничего плохого не сделала. Не хочешь смотреть в глаза – не смотри. Главное – не начни плакать. Куда делась та упрямая принцесса, которая ехала со мной в карете?

Я хотела взять принцессу под руку, но дёрнулась от внезапного оглушающего шума взмывшего к потолку пламени. Светлейший огонь вернулся, и чувства, испытываемые с утра, повторились. Но на этот раз всё было немного по-другому. Присутствие духов сильнее ощущалось в воздухе, магия покалывала кожу и забиралась в лёгкие вместе с приятным жаром.

Как же Бертранд говорит с ними? И чувствует ли он то же самое?

Первой к арке направилась драконица. Она на ватных ногах подошла к императору и протянула дрожащую руку. Бертранд накрыл метку ладонью, из-под которой вскоре появилось оранжевое свечение, постоял так минуты три и одобрительно кивнул. После невесту отвели к Рейнарду, стоявшему возле входа в арку. Несколько шагов, слабо вспыхивающее пламя, и девушка выходит с другой стороны, демонстрируя Савейе чистую руку. Без татуировки.

Сбоку рвано вздохнула Катриона, и мне пришлось аккуратно сжать её ладонь, чтобы успокоить хоть немного.

– Ваше Высочество, прошу, – позвала распорядительница.

– Ничего не бойся, – шепнула я принцессе, улыбнувшись.

Недавние манипуляции повторились. Император безмолвно снимал метку, Катриону чуть потряхивало, но уже не сильно. Всё шло хорошо, пока я не услышала противный знакомый голос:

– Не удивлён. Люди всегда славились своей безнравственностью.

– Каждая раса не без греха, герцог Коннел, – мрачно ответила я, желая сбежать от него в другой конец зала.

Мужчина встал рядом, одним своим присутствием нагнетая атмосферу. От него веяло чем-то неприятным, удушающим, тошнотворным. Или я уже сама себя накручивала.

– Вот уж не думаю, – хмыкнул ящер. – Какой же у драконов грех? Вы настолько смелы, чтобы судить о нашей расе?

– Вы же осмелились судить о моей, – не осталась я в долгу.

– Вы тут всего пару дней. За такое время никто выводов не делает, – жёстко ответил Освальд.

– Позвольте, для какого-то вывода требуется время, для другого хватит и одного дня.

Катриона всё ещё стояла подле императора, нервно подёргивая свободной рукой. Что-то они долго.

– И какой же вывод вы сделали о драконах? – едко спросил ящер, вперив в меня негодующий взгляд. – Какой у нас грех, Оливия Шэролл?

– Ложь, – раздражённо бросила я, поворачиваясь к Освальду и оставляя без внимания его фривольное обращение ко мне. – Вы любите лгать и обманывать.

Думал, что оскорблюсь, не услышав приставку «леди»?

– Следи за языком, человечка, – зло выплюнул он.

Я не ответила, устремив взгляд в сторону остальных смотрителей.

– Я с тобой разговарив… – начал герцог, но, запнувшись, замолчал.

Договорить дракону не дал светлейший огонь. Рыжее пламя вспыхнуло, разрастаясь в масштабе вдвое, а то и втрое. Савейя испуганно воскликнула, шагнув назад, а Освальд поспешил к взволнованно переговаривающимся коллегам.

Я дёрнулась от накрывшей тело жаркой волны.

Что-то не так. С драконицей такого не было. Духов что-то разозлило?

С тревогой я перевела взгляд на принцессу… но её нигде не оказалось. Катрионы не было подле императора. Она уже зашла в этот чёртов огонь!

Молниеносно я метнулась к пламени, не обращая внимания на окрик Савейи, но меня цепко перехватили чьи-то руки.

– Успокойся, идиотка, – жёсткий голос Рейнарда прозвучал прямо над ухом, вызывая предательские мурашки. Меня крепко обхватили за талию, оттаскивая назад и удерживая от бездумного поступка. – Духи не тронут избранницу, но постороннего могут убить. О чём ты думаешь?

– О том, что я не идиотка, – прошипела я, выпутываясь из захвата, но советник только сильнее сжал ладони. – Пустите, я не убегу.

– Отпущу, если перестанете вырываться.

Я перестала, макушкой чувствуя дыхание мужчины. Сбросив минутное оцепенение, я покорно встала, неотрывно глядя на разбушевавшийся огонь. Бертранд уже подошёл к пылающей арке, с его ладони сорвались маленькие огоньки, устремившись прямиком в самое пекло.

Произошедшее дальше повергло меня в шок. Пламя взметнулось выше и выпустило точно такие же огоньки в сторону императора. Оно обожгло его!

Я снова дёрнулась, но Рейнард не дал мне двинуться с места.

– Ваша Светлость, может, вы наконец отпустите меня? – спросила я с негодованием, оглядываясь назад.

– Я вам настолько противен?

Я удивлённо замерла, не ожидав подобного вопроса.

– А вы как думаете?

– Думаю, что да, – ровно ответил советник. – Поэтому я вас и держу. Сомневаюсь, что вам хватит ума не сунуться в арку.

– Хам! – вспылила я, тряхнув головой, но сзади лишь снисходительно хмыкнули, оставляя моё возмущение без ответа.

Пару раз подёргавшись ради приличия, я вернулась к наблюдению за действами Бертранда. Всё равно из хватки Ледышки мне не выпутаться. Сжимал он крепко – ещё чуть надавит, и я захриплю от недостатка кислорода.

Император тем временем завис напротив арки, немигающим взглядом вглядываясь в пламя. Общается с прародителями? Прямо сейчас?

А Катриона-то где?!

Волнение накатило с новой силой, но чтобы действительно не сигануть в огонь самой, я решила отвлечься от арки. Посмотрела по сторонам, повернула голову в сторону смотрителей и тут же наткнулась на злой взгляд Савейи. Герцогиня с поджатыми губами взирала на меня… точнее, на нас с Рейнардом.

Я нервно вздохнула, отворачиваясь, и уставилась перед собой. Кто ей на ногу наступил? Хотя если вспомнить, как герцогиня Ла Фрейн пыталась заполучить внимание советника, ответ очевидный – драконица ревнует Ледышку.

Только к кому? Ко мне? Она, верно, с ума сошла. Впрочем, многим от ревности крышу сносит.

Пламя всё так же бушевало, и, казалось, прошла вечность, прежде чем Бертранд с хмурым видом отошёл от светлейшего огня, а из арки вышла Катриона.

Советник перестал меня удерживать, и я без промедлений рванула к принцессе.

– Катриона! – воскликнула я, хватая растерявшуюся подопечную за плечи. – Что случилось?

– В каком смысле? – непонимающе отозвалась принцесса, вперив в меня недоумённый взгляд.

– В прямом! – гаркнула я, заводясь. – Тебя не было около часа. Понимаешь? Целый час ты пробыла в этой чёртовой арке.

– Леди Шэролл, я бы попросил… – начал кто-то сзади.

– Потом попросите, – оборвала я и снова обратилась к Катрионе: – Ты не почувствовала, сколько времени прошло?

Принцесса растерянно оглянулась по сторонам и совсем потупилась под пристальными взглядами смотрителей отбора.

– Для меня всё случилось быстро, – вполголоса пробормотала она. – Я просто вошла в этот огонь и через пару мгновений вышла.

– В светлейшем огне время течёт намного быстрее, – отозвался Рейнард, подходя к императору.

А ему-то откуда это знать?

– Верно, – поддержал Бертранд. – У нас прошёл почти час, но для Её Высочества минуты три.

Император внимательно осматривал то Катриону, то арку, о чём-то размышляя.

– Всё равно почему так долго? – спросила я, поворачиваясь к императорской семье. – И что случилось с огнём?

– Разве мы должны тебе отвечать? – приподняв бровь, отозвался Рейнард.

– Разве мы переходили на «ты»?

– Подождите, – вмешалась Савейя, не давая нашему маленькому недопониманию разгореться во что-то большее. – Ритуал закончен, не будем тратить время на пустые разговоры.

Герцогиня, не взглянув на меня, бесцеремонно обратилась к Катрионе:

– К сожалению, отбор для вас закончился. Кареты уже подготовлены, но если желаете, можете переждать до утра.

Нет, всё-таки драконы – безумно гостеприимная раса. Даже уезжать сегодня расхотелось. Назло.

– Мы бы с радостью, – неуверенно пробормотала подопечная. – Вот только что делать с этим?

Принцесса, сглотнув, вынула из-за спины руку, показывая всем своё запястье и… татуировку.

Я охнула, потрясённо уставившись на замысловатый рисунок с завитушками, который светился ярким красным цветом.

Духи не сняли метку. Они её подтвердили.

– Невозможно, – поражённо прошептала герцогиня.

– Они подделали её.

– Метка фальшивая!

– Ненастоящая.

Со стороны смотрителей послышались негодующие возгласы, некоторые даже вышли вперёд, намереваясь проверить метку самостоятельно.

– Угомонитесь, – жёстко потребовал Рейнард. – Бертранд, что думаешь?

Император подошёл ближе к Катрионе и стал пристально рассматривать метку. Пару раз провёл по ней пальцами, навёл магическое сканирование и мрачно резюмировал:

– Настоящая.

Наступило гробовое молчание, а я с усилием подавила рвущееся с губ ругательство.

Принцесса неловко переступила с ноги на ногу и подвинулась ко мне. Бертранд ушёл в себя, обернувшись к погасшей арке. Все замерли.

Лишь герцог Эстанвиль мрачно взирал на меня, заставляя ёжиться, как от холода. Такой взгляд не предвещал ничего хорошего.