Охотник за приданым

Глава 20

Джордж крепко прижимал ее к себе, борясь с охватившим его желанием. Знает ли Оливия, что делает с ним? Может, и нет. Страсти, обуревающие мужчин, ей незнакомы. Кроме того, девственниц всегда потрясает первая вспышка страсти.

Он заставил себя ослабить напор. Меньше всего он хотел ее напугать. Удача вновь ему улыбнулась, и он не упустит свой шанс. Совершенно невероятный поворот судьбы — и вновь все зависит только от него. Слава Богу, они заперты в этой гостинице. Он должен покорить ее этим вечером, другой такой возможности не представится.

Его поцелуй стал еще нежнее, за ним последовала целая серия легких, ласкающих движений вокруг ее губ. Она слегка двигалась в его руках, податливая и дрожащая от вожделения. Это сводило его с ума. Он безумно хотел ее. С его губ сорвался полусмех-полустон. Насколько сильно она хочет его? Ошибиться нельзя. Он должен знать. Стоило ему прервать поцелуй, как она подставляла губы, безмолвно моля о продолжении.

Превосходно.

Еще и еще. Он перехватил ее под бедрами и поднял. Она задохнулась от удивления и слегка отстранилась, чтобы посмотреть на него. Ее серебристые глаза стали еще больше, но она не сопротивлялась. Она прижалась к нему, обвила его шею руками, и он отнес ее на низенький диванчик у камина.

Джордж усадил ее на бархатную обивку и скользнул к ней, запечатлев еще один поцелуй, если она вдруг вздумает протестовать, — на всякий случай. Она и не помышляла об этом. Он перебросил ее ноги через свои, удобно прижав к себе, и что-то шептал ей.

Она дрожала, отворачивая лицо:

— Нельзя. Хозяин…

— Не войдет.

Раз уж ее губы отвергли его, он погрузил лицо в ее волосы, медленно двигаясь к шее. У нее перехватило дыхание, и она выгнула шею навстречу его поцелуям. Боже милостивый, какая же она сладкая. Ее шелковистая кожа была теплой и нежной.

— Откуда ты знаешь? — Ее голос звучал напряженно, она едва дышала. Аллилуйя. .

— Дал ему на лапу, — хрипло пробормотал Джордж.

— Что? — не поняла она.

— Дал ему на чай, — объяснил он. — Велел не беспокоить. Он не войдет, любовь моя.

Она испуганно округлила глаза, и он снова стал ее целовать.

Джордж мог лишить ее девственности, когда, охваченная страстью, она теряла самообладание, но он хотел, чтобы, презрев приличия, она сама ему отдалась.

— Я вам уже однажды говорил, что в любви бываю честным до конца.

— Я помню, — прошептала она.

— Знаете, что я имел в виду?

— Нет. — Она судорожно сглотнула.

Оливия не верит, что он возьмет ее силой, она слишком умна, подумал Джордж. Но может быть, ее пугает сама близость или ее последствия? Кто их разберет, этих девственниц! И Джордж решил поговорить с ней начистоту, не откладывая в долгий ящик.

— Сейчас объясню. Я не стану компрометировать вас. Это было бы обманом. — Прядка выбилась из ее прически, и он нежно заправил ее обратно в пучок. — Что бы между нами ни произошло, никто ни о чем не узнает. Вам не придется выходить за меня, чтобы избежать скандала.

Она едва заметно кивнула.

— Я сделаю так, что вы не забеременеете. — Он провел ладонью по ее лицу. — Я вас хочу и терпеливо жду, когда вы тоже меня захотите.

Она закрыла глаза, наслаждаясь нежными прикосновениями его рук.

— Жаль, что вы не можете меня понять, — прошептала Оливия. — Одержите вы победу честно или недостойными средствами, результат будет один. Брак. А я не хочу выходить замуж Ни за вас, ни за кого-либо другого. — Она открыла глаза, i них была мольба. — Я восхищаюсь вашим терпением и благодарна вам. Но если вы будете играть честно, останетесь в проигрыше.

Ее слова прозвучали как вызов. Он вскинул брови:

— Дорогая, вы недооцениваете меня. — Он привлек ее к себе и пристально посмотрел ей в глаза. — Не важно, в какую игру играть, — прошептал он, — ставить нужно на более опытного игрока.

Ее глаза засверкали от гнева, но она спрятала его под густым покровом ресниц.

— А разве новичкам не везет? Он рассмеялся:

— Отлично. Вы рветесь вперед, надеясь, что новичкам везет. — Он уткнулся носом ей в шею. — А почему бы нам не поднять ставки? Что скажете, Айви? Либо двойной выигрыш, либо проигрыш. Как получится.

— Думаю, не стоит, ставки достаточно высоки, — взволнованно произнесла она.

— Выше, чем вы думаете. — Он поцеловал ее в затылок, почувствовал, что она дрожит. Она реагировала на каждое прикосновение, это сводило его с ума. — Идите ко мне, — прошептал он и усадил ее к себе на колени. Она сопротивлялась, но он успокоил ее ласковыми словами. И она положила голову ему на плечо.

Для полноты картины ему недоставало еще одной детальки, без нее он не мог двигаться дальше.

— А что плохого вы видите в браке? — прошептал он.

— Думаю, это очевидно. Он считал, что это не так.

— Хотите, чтобы я догадался?

Его слова удивили ее. Он ухмыльнулся:

— Обычно женщина мечтает привязать мужчину покрепче. Почему вы не такая?

Она вырвалась из его рук.

— Поверить не могу, что вы меня об этом спрашиваете! — В ее голосе звучало негодование. — Вы же разумный человек. К тому же хорошо меня знаете. Как по-вашему, что я ставлю превыше всего в жизни?

Джордж пристально смотрел на нее, не зная, что бы такое сказать, и, набравшись нахальства, выпалил:

— Меня?

Она засмеялась:

— Негодяй! Вы все перепутали — это ваше главное достоинство.

— Я знал, что хоть один из нас так считает.

Но ее не так-то просто отвлечь. Она вновь посерьезнела.

— Я ценю свою независимость. Свободой наслаждаются очень немногие женщины, даже моего положения. Я планирую свое время, как мне удобно. Ни перед кем не отчитываюсь. Я — главная в доме, ни одно дело без меня не решается. Многим ли женщинам это доступно? Немногим. Равно как и мужчинам. Было бы неразумно променять драгоценную свободу на мужа. — Оливия усмехнулась. — Дело не только в том, что я вам не доверяю. Я ни одному мужчине не доверяю настолько, чтобы вручить ему свою жизнь, свое состояние и свое будущее. Брак дает мужу абсолютную власть над женой. Надо потерять голову, чтобы решиться на подобную сделку.

— И что в этом страшного? Я не шучу. Посмотрите на все с точки зрения разума. В том, как вы все это представили, есть логическое противоречие. Каждый день какая-нибудь женщина выходит замуж. По какой причине?

— Большинство женщин нуждаются в финансовой поддержке. Я — нет.

— Отлично. Но вы не единственная в Англии богатая женщина. А богатые женщины тоже выходят замуж. Почему?

Она задумалась.

— Возможно, они действуют, не подумав. Нам постоянно твердят, что наша судьба — это брак. Многие женщины слепо верят в это.

— Не все богатые женщины дуры.

— Я этого не сказала!

— Значит, вы признаете, что некоторые богатые женщины умны. И все-таки они выходят замуж?

Она нахмурилась:

— Чтобы порадовать свою семью. Или делают то, чего ожидает от них свет.

—Что?! Выйти замуж, чтобы доставить удовольствие другим? Эти женщины, видимо, беззаветно преданы своей семье, раз жертвуют собой. Но зачем любящей семье отдавать вою дочь в рабство, как вы это себе представляете?

Она вздернула подбородок:

— Вы прекрасно знаете зачем. Чтобы появились наследники.

Он пристально посмотрел на нее. Под воинственным видом она скрывала ранимость. Он явно задел ее за живое. Оливия посвятила свою жизнь сиротам. Этим все и объяснялось.

— Неужели дети приносят радость только бабушкам и дедушкам? — мягко спросил он.

В ее глазах отразилась боль.

— Нет, — глухо произнесла она. — Иногда женщины выходят замуж, чтобы иметь детей.

— Тогда в браке есть свои плюсы. Даже для богатых, умных женщин. — Он привлек ее к себе. — Дорогая моя девочка, наконец-то искушение оказалось достаточно сильным.

Она обвила его шею руками, с ее губ сорвался не то стон, не то смех.

— Думаю, вы правы. Но это несправедливо. Жаль, что одинокая женщина не может родить ребенка, не разрушив при этом свою жизнь.

Он улыбнулся:

— В этом вы вся. Вас не волнует перспектива одинокой старости. Мои поцелуи не могут свести вас с ума. Вам не нужны мои советы, моя помощь, моя защита, мое общество, но стоит упомянуть о детях — и вы преображаетесь.

Она всхлипнула и выпрямилась, вытирая глаза тыльной стороной руки:

— Но у меня есть дети. Много. Несколько дюжин.

— Они не ваши, — тихо произнес он. — Они не наши. Наши. Только сейчас он подумал, что, если женится на ней, она будет рожать ему детей.

Джордж двенадцать лет прятался от своих грез и воспоминаний и научился с ними справляться. В его гедонистическом существовании не было места ни прошлому, ни будущему. А теперь, совершенно неожиданно, прошлое и будущее встретились в настоящем.

Обнимая Оливию, он представил себе Рай-Вейл, где бурно росла трава и дул морской бриз. Дом. Рядом с Джорджем именно эта женщина. Темноволосые ребятишки бегают по траве, которую слегка колышет ветерок. Дом.

Оливия сделает эту картину возможной. Оливия и ее деньги, посланные небом. В благодарность он будет любить ее всю свою жизнь. Он сделает все, чтобы она была счастлива.

Он сжимал ее в объятиях, целовал ее волосы:

— Оливия. Выходи за меня замуж. Ради Бога!

Она всхлипнула. Он знает, что она откажет, и страстно поцеловал ее, молясь, чтобы она не сказала «нет». По крайней мере в этот момент. Чтобы не разрушила его мечты.

Ее лицо было мокро от слез. Черт подери, теперь она плачет. Он перестал ее целовать и попросил прощения.

Она покачала головой и уткнулась лицом ему в шею. Каким-то образом она вновь оказалась у него на коленях, он держал ее в объятиях, прижимая к груди. Она что-то прошептала ему.

— Я не слышу, любовь моя. Она подняла голову.

— Не называйте меня «любовь моя»! — негодующе произнесла она. — Я теряю голову.

— Хорошо, — прошептал он, взяв на заметку, что при каждом удобном случае нужно говорить ей «любовь моя». — Но я хочу, чтобы вы теряли голову. Именно такой вы мне и нужны. — Галстук мешал ему. Он сорвал его и бросил на диван. — Повторите, что вы сказали минуту назад.

Но Оливия словно лишилась дара речи. Широко открыв глаза, она уставилась на его обнаженную шею. Он едва сдержал смех. Выражение ее лица польстило бы любому мужчине.

— Что случилось? — спросил он. — Вы никогда не видели мужской шеи?

Она подняла на него полные восхищения глаза. Его сердце радостно подпрыгнуло.

— Смотрите, сколько душе угодно, — хрипло произнес он.

Ее изумление было и трогательным, и возбуждающим.

— Хотите еще что-нибудь посмотреть? Я с радостью окажу вам эту любезность. — Он расстегнул сюртук и стал ждать. — Ваш ход, Айви.

Оливия медленно запустила руки под сюртук, распахнув его и восхищенно касаясь его груди, напрочь забыв о правилах приличий. Он старался не шевелиться. Словно застыл.

— Потрясающе, — прошептала она. Джордж рассмеялся:

— Пощадите мою скромность, любовь моя. Думаю, вам нужно больше света. — Он сбросил сюртук, подошел к камину и подбросил в гаснущий огонь еще одно полено. Если его потенциальной невесте доставляет удовольствие смотреть на него, он не возражает. Возможно, ему тоже выпадет шанс посмотреть на нее, так что свет нужен не ей одной.

Джордж повернулся и выпрямился. До чего он хорош! Она прерывисто вздохнула.

— Я могу снять все, если хотите, — предложил он.

— Ох! Прощу прощения, — сказала она, густо покраснев. — Не знаю, что на меня нашло. Я не должна была на вас смотреть.

— Почему? Я не возражаю. — Он облокотился на каминную полку, чтобы пламя освещало его мускулы. — Но было бы справедливо, если бы вы последовали моему примеру.

— О Боже! Нет. Пожалуйста. Я терпеть не могу, когда на меня смотрят.

Он подошел к дивану и остановил на ней взгляд.

— Вам понравится, — пообещал он. — Когда смотрят так, как вы смотрите на меня, всегда приятно. А я буду смотреть именно так.

Несколько долгих секунд он не сводил с нее глаз. Она была необыкновенно красива. Платье из темно-синего шелка оттеняло ее белоснежную кожу. Блеск ожерелья и сережек придавал особую прелесть серебристым глазам.

— Предлагаю начать с украшений, — сказал Джордж.