Он не твой (СИ)

- Спокойной ночи, Танюш.

- Спасибо... - тихо произнесла я и потянула на себя покрывало.

Алексей тихо вышел в коридор, и вскоре я услышала, как щёлкнул дверной замок.

И я уснула.

***

Эта терапия положительно повлияла на моё отношение к браку с Павлом. По крайней мере, я перестала испытывать брезгливость к этой ситуации и жалость к себе. В конце концов, это не самое худшее, что могло случиться со мной.

- Пап, договаривайся с родителями Павла о свадьбе. Я согласна.

Отец меня похвалил, что-то начал обещать, но я попросила его все разговоры оставить на потом.

- Хорошо, дочь. Созвонимся позже.

Бракосочетание было назначено на конец августа. Состояться сие радостное событие должно было, естественно не в Краснодаре. Лимузин, ресторан. Всё по высшему разряду. Принимающая сторона решила не экономить. Мне было все равно, поэтому я их не ограничивала.

***

- Алло, Алиса, привет! Чем занимаешься?

- Да так, кулинарный подвиг собираюсь совершить.

- Помощь нужна?

- Да! - радостно крикнула подруга в телефонную трубку и я начала собираться в гости к ней.

Как оказалось, Алиса провинилась перед Вадимом, и тот выставил ей условия примирения - БЛИНЫ!

Учитывая, что подруга действительно была несильна на кулинарном поприще, Вадим умело воспитывал свою взбалмошную девочку. И я ему мешать не собиралась. Точнее, узнав о причине Алисиных мытарств, решила ей не помогать. А взяв бокал для виски и, естественно, сам напиток, присела за кухонный стол.

- А помогать мне? - возмутилась подруга, когда осознала, что я предпочитаю употребление алкогольного напитка, нежели замес теста.

- Извини. Но ты должна сама. В конце концов, это твой крест. Я же не прошу разделить со мной участь жены гомосексуала.

- Тань... - подруга жалостливо посмотрела на меня.

- Сама! – не повелась я на её грустные глазки. И приступила к употреблению содержимого моего бокала.

Кухня была в дыму, а я пьяна, когда вернулся Вадим.

- Бог ты мой! Что здесь происходит? - ошарашено спросил он.

- Ой, ты уже вернулся? - смущенно улыбалась Алиса, глядя на своего великана.

- Вадим, учти, я ей не помогала, - давясь от смеха, сообщила я и закусила сыром очередную дозу виски.

- Да это и так понятно, - улыбнулся Вадим и попросил Алису продемонстрировать результат кулинарных стараний.

И хотя шедевром нельзя назвать то, что преподнесла на тарелочке Алиса, Вадим был доволен. Схрумкал одним махом блины, притянул свою непоседу к себе и похвалил. Ну а я потянулась за телефоном, чтобы вызвать такси.

- И не уговаривайте, не останусь! - услышав очередную просьбу от Алисы остаться до утра, сказала я.

- Тань, ну куда ты сейчас поедешь в таком виде?

- Домой, - одевая туфли, сообщила я.

Вадиму, судя по всему, тоже не нравилось мое состояние. Но уговаривать остаться, он не стал. Как маленького котёнка поднял своими ручищами и понёс меня в зал на диванчик.

- Что ты делаешь? - возмутилась я.

Но отвечать мне никто не собирался.

- Правильно, правильно! С ней только так! - слышала я голос Алисы. - Утром на свежую голову и поедет домой. А сейчас пусть спит.

- Но я не хочу спать, - возмутилась я.

- Ещё налить? - спокойно спросил Вадим.

Но я не ответила.

Приземлилась на диван и только сейчас поняла, что действительно переборщила со спиртным.

Рано утром написала благодарственную записку хозяевам, за то что не позволили пьяной болтаться по городу в такси. И не создавая шум, прошла на кухню, положила записку на стол и тихонько отправилась на выход из квартиры.

Едва проснувшийся город произвёл на меня приятное впечатление. Вроде и мой город, но такой безлюдный. Редкие машины. Редкие прохожие.

Не стала я спешить. Прошлась пешком несколько остановок. Забрела в какое-то кафе. Выпила кофе и только после этого отправилась домой.

***

Свою новую машину я не любила. И даже как-то игнорировала её наличие. Ездила на такси. Иногда на общественном транспорте. А потом нахлынуло на меня, и я купила себе подержанную иномарочку. Деньги на неё у меня нашлись из тех сбережений, что накопились за несколько лет работы дизайнером интерьеров для состоятельных граждан. И как только у меня появилось собственное авто, моя жизнь стала очень мобильной и динамичной.

Я обзавелась новыми проектами. Часть из них была за городом. Но теперь меня это привлекало. В разъездах время шло быстрее.

Наступил август.

Возникла необходимость посетить столичных родственников в связи с фазой бурной подготовки к свадьбе.

- Какое ещё такси? - возмутился отец. - Сейчас я пришлю машину.

И телефонная связь с ним прервалась.

Мне ничего не оставалось, как внести изменения в планы и вместо такси ждать машину от отца.

И действительно, через двадцать минут сработал домофон, сообщив о прибытии водителя, который собирается подняться в квартиру, чтобы помочь спустить мой чемодан и отвезти в аэропорт.

Водителя я узнала. Странно, что мой голос ему не показался знакомым. А может он и знал, что едет ко мне? От этого и вел себя сейчас чересчур официально.

Что ж... не буду и я напоминать о былом.

Но когда Никита позвонил в дверной звонок, сердце моё заколотилось, словно в приступе аритмии.

Подошла к двери, глубоко вдохнула, выдохнула, отомкнула замок и потянула дверь на себя.

Я боялась нашей встречи. Пугала неопределённость и моё болезненное отношение вообще к этой ситуации. И хотя с точки зрения современного ритма, как такового между нами ничего не было, я испытала огромное смущение, когда наши взгляды встретились.

- Ты?... - растерянно спросил он.

- Привет.

- Привет.

- Проходи, не стой на пороге.

Он вошел. Я закрыла дверь и, не зная, что делать дальше, притихла сбоку от Никиты.

Неловкая пауза затянулась. Он молчал. Я же не могла решиться заговорить. Поняв это, Никита развернулся в мою сторону и спокойно сообщил:

- Мне сказали, нужно отвезти человека в аэропорт.

- Этот человек я.

- Поехали? А то опоздаешь.

Я промычала и побрела за чемоданом, который остался в комнате.

- Сейчас. Только чемодан возьму.

В одну секунду мне настолько стало плохо и расхотелось ехать, что зайдя в комнату, присела на кровать и обхватила себя за голову.

Но прошла минута, а состояние моё не улучшилось. Подняла голову и посмотрела с грустью на чемодан.

- Помощь нужна? - громко спросил из прихожей Никита.

- Нет! Всё нормально. Уже иду.

Я выкатила чемодан и стала обуваться. На мне был длинный летний сарафан. И именно из-за его длины я не смогла с первого раза попасть в сандалии. Нагнулась, невольно демонстрируя свою открытую спину, и застегнула сначала один, потом второй. А когда выпрямилась, оказалась очень близко к Никите.

- Извини, - сделав шаг от него, тихо произнесла и смущённо опустила взгляд. - Я готова. Поехали?

Потянулась к ручке чемодана. Но Никита был быстрее, и моя рука вместо ручки чемодана ухватилась за его руку.

- Извини... - опять я смутилась и резко повернулась к двери, чтобы её открыть.

Однако когда распахивала дверь внутрь квартиры, отступила и врезалась спиной в грудь Никиты.

Но извиняться больше не стала. Просто выскочила, как ошпаренная из квартиры.

- Постой! - окрикнул Никита меня.

Я перестала спускаться по лестнице и посмотрела в его сторону.

- Ты забыла квартиру закрыть на ключ.

- Ой! - спохватилась я и вернулась.

Не с первого раза нервно дрожащими руками попала ключом в замочную скважину, но спускающийся по ступеням Никита этого уже не видел.

Напротив подъезда меня ждал черный "Мерседес" отца. Никита уже погрузил багаж и теперь, распахнув заднюю дверь, ждал, когда я присяду. Его задерживать не стала. Молча присела, и вскоре мы поехали.

Разговор затевать смысла не было. Общих тем для разговора я при всём желании не находила.

Мы доехали до аэропорта. Никита проводил меня аж до зоны посадки и, только убедившись, что у меня не возникло проблем, сухо простился со мной, и ушел.

И я улетела.

***

В Москве всё прошло быстро. И всё благодаря моей сговорчивости.

Мне показали ресторан. Сообщили меню, количество приглашённых. И многое другое. Я лишь кивала и одобряла.

А вечером после ужина Павел пригласил меня прогуляться по саду.

Когда мы остались без свидетелей, он заботливо поинтересовался:

- Устала?

- Немного...

- А хочешь, поедем куда-нибудь, развеемся?

- Сегодня?

- Да.

- Нет. Благодарю. Сейчас я ничего не хочу. Лишь только спать.

- Тогда может завтра?

- Хорошо.

И на следующий день мы отправились кутить по культурно-массовым местам. Ресторан. Какая-то крутая тусовка. Потом речная прогулка по ночному городу. И лишь под утро нас принесло домой.

- А хочешь на три дня в Испанию?

- В Испанию? - удивилась я.

- Мой друг пригласил к себе в гости. Но до сегодняшнего дня у меня совершенно не было времени согласиться на его предложение.

- Думаю, что буду лишней в этой поездке.

- Ой, да ты неправильно поняла! - улыбнулся Павел. - Мишель всего лишь мой друг. И ты совершенно не будешь лишней. Тем более что он натурал.

- Натурал? - удивилась я, поскольку мне по наивности казалось, у Павла по определению не может быть друзей мужчин традиционной ориентации.

- Представь себе! - усмехнулся Павел и предложил присесть на диванчик рядом с собой.

Мы с ним много о чём разговаривали в тот вечер. Он рассказывал о себе. Спрашивал обо мне. Я не сразу решилась спросить о его друге. О его интимном друге. Мне было очень любопытно, как возлюбленный Павла смотрит на предстоящий брак?

- А в Испанию поедем вдвоём? Или ты возьмёшь ещё кого-то?

- Вдвоём, - с грустью сообщил Павел.

- Вы поссорились? Извини, если вмешиваюсь не в свои дела.

Павел ответил не сразу:

- Я надеюсь, он перебесится. Успокоится и вернётся.

- Это из-за нашей свадьбы?

- В какой-то степени... Я просто не могу дать ему то, что он хочет.

- А он хочет всё. Всего тебя. Верно?

- Да... Он не понимает, что я зажат обязанностями.

- И вместо того, чтобы разорвать существующие обязанности, ты обрастаешь новыми - браком со мной.

Павел предпочёл перевести разговор в другое русло. А через три дня мы прибыли в Испанию. Мишеля Павел не посвятил в особенности предстоящей свадьбы, и поэтому нас решили поселить в одной комнате.

- Нет, нет! - вступился за мою честь "жених" - Танечка у меня очень строгих взглядов. Постелите нам в разных спальнях.

Мишель, услышав это, в упор на меня посмотрел и извинился за своё поведение.

Мы посетили множество красивых мест Испании. Мишель носился с нами, как с самыми дорогими гостями. И уговорил продлить пребывание в его стране на неделю.

Таким образом, в Краснодар я вернулась лишь для того, чтобы закончить несколько дел с клиентами и сразу начать собираться обратно в Москву, поскольку до свадьбы оставалось пять дней.

В аэропорту меня встретил Алексей.

По-дружески чмокнув меня в щеку, он выразил радость от нашей встречи и помог с багажом.

- Какие планы на вечер? - уже разместившись в машине, спросил он.

- Выспаться, - улыбнувшись, призналась я.

Куражиться по ночным клубам не хотелось. На это не было ни времени, ни сил. Перелёты меня в конец вымотали, потому я проигнорировала наполовину высказанное предложение Алексея о совместном досуге.

- В таком случае, сейчас мы заедем к твоему отцу, он очень хотел тебя увидеть, а потом уже домой.

- Хорошо.

Но как такового "хорошего" ничего встреча с отцом принести не могла.

Он много всего у меня спрашивал о Павле, его родителях, о запланированном мероприятии. Я отвечала неохотно. Отчасти по причине усталости.

- Ладно, вижу тебе сейчас не до моих расспросов. Поговорим завтра. Езжай домой.

Но покинув кабинет отца, я узнала, что Алексея срочно услали по важному делу. Поэтому у меня сменился водитель. Никита никак не выражал своих эмоций, когда сообщал мне об этом.

- Ясно, - буркнула я и отправилась в сторону лифта.

Никита за мной.

В лифте до подземной парковки ехали молча. К машине подошли синхронно. Он снял авто с сигнализации, попытался открыть передо мной дверь, но я проигнорировала его предложение, обошла заднюю распахнутую дверь, и открыла для себя переднюю.

- Предпочитаю ездить спереди, - сухо прокомментировала своё поведение и присела на сидение.

Никита никак не отреагировал на мои слова. Закрыл дверцу, обошел машину и занял место водителя.

А меня стало раздражать его невозмутимое поведение.

- Может, тебя бесит, когда я сижу рядом?

- Нет.

- В таком случае, впредь меня не пытайся усаживать на заднее сидение, - прошипела я.

- Впредь? - усмехнулся он и завёл двигатель.

- Или ты надеешься больше никогда не быть водителем машины, в которой еду я? - откровенно провоцировала его на грубость.

- Мне такое даже в голову не приходило. Но если я не устраиваю тебя, как водитель, сообщи об этом папочке. И проблема быстро разрешится! - повысил он голос.

- А ты, видимо, ждёшь не дождёшься от меня подобной гадости?

- От тебя я вообще ничего не жду.

- Даже так? А впрочем, я помню, как ты тогда сказал, чтобы я забыла нашу встречу, будто ничего и не было.

- Можно подумать, что-то было.

- Ну, знаешь ли! - возмутилась я. - Останови машину!

Он остановил не сразу. Прежде я более громким голосом повторила:

- Останови!

Когда машина остановилась, всё ещё не выехав с парковки, я резко из неё вышла и подошла к багажнику. Но он не открывался. Стукнула ладонью по крыше и потребовала у Никиты, чтобы открыл багажник и отдал мои вещи.

- Не дури, - подойдя, тихо попросил он.

- Так значит, ничего не было!? - всё ещё возмущалась я.

Никита подошёл ещё ближе ко мне и еще тише произнёс:

- Даже если и было... зачем об этом сейчас говорить? Через пять дней у тебя свадьба с сыночком столичного прокурора... Не надо рвать мне душу воспоминаниями.

А я в конец запуталась в эмоциях, и ухватилась за рукав его пиджака.

- Тань, не делай этого...

Но... я уже потянулась к нему в надежде получить поцелуй.

- Не делай этого.

- Поцелуй меня, - едва слышно попросила я и в ту же секунду оказалась в крепких объятиях.

- Я об этом пожалею, - прошептал Никита и впился в меня поцелуем, от которого без малого подкосились мои ноги.

И уже когда поцелуй распалил нас донельзя, Никита отстранился от меня и потребовал быстро сесть в машину. Я повиновалась. Мы продолжили путь ко мне домой. Я и мысли не допускала, что эту ночь проведу одна в постели.

Но как об этом намекнуть самому Никите?

Напрямую же о таком не скажешь...

Или о таком можно говорить?

***

Когда подъехали к подъезду, у меня создалось впечатление, что если бы не мой большой чемодан, Никита бы пулей умчался прочь от меня.

Я вышла из машины. Он достал чемодан. Нехотя закрыл багажник. Покрутил брелок сигнализации в руке и только после того как мельком посмотрел на меня, молча ждущую его у двери в подъезд, поставил машину на сигнализацию. Поднял чемодан и пошёл в мою сторону.

Поднялись на мой этаж. Никита подкатил чемодан. А я, боясь, что сейчас всё кончится, и он просто развернётся и уйдёт, испуганно посмотрела в его сторону и произнесла:

- Мне хочется угостить тебя кофейком.

Ключ уже был в замке, но мне никак не удавалось его провернуть. Он почему-то сопротивлялся. И заметив мою "криворукость", Никита вмешался и быстренько открыл замок сам. Приоткрыл дверь. Вытащил ключ из замка и передал его мне. И всё это не глядя на меня совсем.

А я подумала, ну всё... Сейчас он закинет чемодан в квартиру, впихнёт меня и поминай его как звали.

Стою как парализованная перед собственной квартирой. Смотрю, как Никита ставит на пол в прихожей чемодан и выходит из квартиры. И действительно, для того чтобы втянуть меня в неё. И поскольку Никита гораздо сильнее, ему легко удаётся реализовать свой замысел.

Я оказываюсь в прихожей.

Но за Никиту не хватаюсь. Позволяю ему сделать выбор. Он обходит меня, и через пару секунд слышу, как закрывается дверь.

А я всё также продолжаю стоять спиной к двери и смотреть в стену. Смотреть на эти странные обои, которые давным-давно выбрал дизайнер, нанятый моим отцом.

И уже начала проситься слеза от обиды, но неожиданно я вздрогнула, почувствовав большие руки сильного мужчины у себя на плечах.

- Тань, ты лучше сразу мне скажи, чтоб уходил. Иначе...

Но я не дала ему договорить. Обернулась и кинулась ему на шею. И уже когда смогла приблизиться так, как давно мечтала, сказала:

- Не уходи. Ты очень нужен мне.

Он обнял меня. Приподнял над полом и стал целовать. И в этот миг я поняла, что если он по какой-либо причине сейчас остановится, я умру. Потому что уже не в силах жить без этого мужчины. Без этого красивого, сильного, волшебно-целующегося мужчины.

Он не остановился.

Мы не остановились. Одних поцелуев нам было явно мало. Ох, как мало! Мы переместились в спальню, правда я не очень помню, как это вообще произошло, но когда оказалась уложенной в постель, поняла, что до счастья рукой подать.

Никита умело вытворял со мною такие безумно приятные штуки, что я без малейшего сопротивления велась на все его желания. На все его призывы.

Не помню как, но разделись. И... потом всё было настолько здорово, что я уже ничего не контролировала.

***

Мы лежали в постели. Я гладила его по груди и смотрела в никуда.

- Никита, не отказывайся от меня.

Он печально вздохнул, но ничего не ответил.

- Я скучала по тебе. Очень.

- Тань... я же не тот, кто тебе нужен. В постели, да, я могу тебя удовлетворить. Но не по жизни в целом. Посмотри адекватно на сложившуюся ситуацию. Где ты и где я? Потом тебе и самой будет больно, если ты позволишь себе на что-то надеяться. Не фантазируй, что у нас всё будет хорошо. Не будет. Секс - пожалуйста, но не больше... Согласна со мной?

Теперь не ответила я.

- Я прав, Тань. И в глубине души, ты об этом знаешь.

Поднялся с постели, подошел к окну. А я всё лежала и думала над его словами. Думала, как же он не прав. Как же он мне нужен. И конечно же, не только в постели.

- Мне неприятно думать, что совсем скоро ты станешь женой другого мужчины. Не знаю, смогу ли я после этого относиться к тебе, как сейчас... Когда тебя не вижу, мне кажется, что я могу управлять своими эмоциями. Могу рассудительно анализировать ситуацию. Но... стоит нам с тобой случайно столкнуться, и ты рушишь все мои оборонительные аргументы. Врываешься в мои мысли настолько непредсказуемо, что порой я просто не знаю, что мне делать.

Он замолчал. Посмотрел в окно.

Скоро наступит ночь, и я точно знаю, что не хочу, чтобы в ней не было Никиты. Я вообще не хочу, чтобы он уходил. А ещё больше мне хочется, чтобы он позвал меня с собой. Глядя на него, мне казалось, что с милым рай, действительно, может быть и в шалаше.

Откинула одеяло, встала с постели и подошла к Никите. Подошла настолько близко, что сразу же оказалась в его объятиях.

- Ты должен знать, что брак с Павлом фиктивный. И решилась я на него не сразу. Я не буду после свадьбы женой в традиционном смысле. У меня не будет супружеских обязательств. Весь этот брак сплошной фарс, создаваемый лишь для того, чтобы помочь Павлу наладить свою жизнь. У него сложные отношения с отцом. У меня тоже есть свои плюсы от этой сделки. Но одно твоё слово, и полетит к чертям собачим весь этот маскарад. Ведь по большому счёту мне никаким местом не улыбается брак с гомосексуалом. Даже несмотря на то, что Павел, как человек, мне симпатичен.

- Павел - гей? - удивлённо спросил Никита.

- Да. Но об этом никому и никогда не говори. Это не наш секрет.

- Но зачем ты Павлу?

- Так пожелал его отец. Женись, говорит, и я закрою глаза на все твои пристрастия. Кстати, мой отец сказал мне то же самое. В смысле, выходи за Павла замуж и общайся с кем хочешь.

- У ваших отцов очень странное отношение к браку. Такое впечатление, что для них семья всего лишь формальность. Официальный статус. А за ним может скрываться любой порок, даже блуд.

- Мне тоже неприятна эта ситуация. Я же как любая нормальная девочка думала, что когда вырасту, найдётся мужчина, который будет для меня самым главным. Самым любимым. Что я буду жить его желаниями. А он со своей стороны сделает всё возможное, чтобы защитить меня от невзгод, оградит от проблем. Что мы будем любить друг друга до самой глубокой старости, пока смерть не разлучит нас. Что дети наши, многочисленные внуки и, возможно, правнуки, будут гордиться нашими крепкими семейными узами... А в результате что? Мне скоро под тридцать, ни мужа, ни детей... Даже ты от меня отказываешься.

- Я не отказываюсь, - тихо сказал Никита, поднял меня и отнёс в постель. - Я от тебя не отказываюсь. И в этом моя проблема.

Россыпь поцелуев легла на моё тело. Его приятные тёплые руки стали жадно меня изучать. И вскоре желания поглотили нас и мы... И мы... В этот момент мне казалось, что МЫ неделимы, неранимы. Непобедимы. Одно единое целое.

Но прошла волшебная ночь. Наступило утро, и... и Никита исчез.

Я проснулась, его нет. Думала, на кухню или в ванную ушел. Нет. Не было его там. Я даже хотела набрать его номер, схватила телефон и только потом вспомнила, что его телефонного номера у меня вообще нет.

Адрес-то я помнила. А толку? К нему не стала идти. Хотя и ждала, что наступит вечер, он вернётся. Но наступил вечер. Ночь. Утро и снова вечер. Ночь. Он не пришёл. Не позвонил.

А я всё ждала. И лишь когда до отлёта самолёта осталась ночь, махнула рукой на гордость и поехала к нему на квартиру. В конце концов, мне это было нужно больше, чем... чем всё вместе взятое.

Поехала.

Долго плутала, но нашла. И дом, и подъезд. Вспомнила, что квартира на последнем этаже. Доехала на лифте. Оказалась перед его дверью. Подошла, постучала. В ответ тишина.

Неужели его дома нет?

Постучала ещё раз. Никто не вышел. Машинально дернула ручку, и, о чудо, дверь открылась. Однако входить побоялась.

- Никита! Ты дома?

Что-то брякнуло, и из квартиры послышался мат.

- Кого там принесло? - спросил Никита из глубины квартиры.

Не отвечая, прошла в прихожую. И пошла дальше на свет, в комнату. А там обнаружила Никиту. Он не был с девицей в постели. Он был один. В кресле. Пьян. Но при этом продолжал увеличивать дозу алкоголя в своей крови. Однако когда его взгляд встретился с моим, бокал вернулся на столик.

- О, бля! Какие люди и без охраны! - с усмешкой сказал он.

Подошла ближе. Присела напротив него на диван.

- Ты зачем пришла?

И зло так спрашивает. С обвинением.

Ничего не смогла ответить. Ком к горлу подкатил и острой болью стал душить.

И, кажется, Никита понял моё состояние. Но почему-то ещё больше разозлился. Схватил бокал, одним махом его опустошил. И со всей силы запустил в пол. Стекло не выдержало столкновения и разлетелось на осколки. Один из них долетел до меня. Я его спокойно подняла и зажала в ладони. Боль в горле утихла. И в этот момент на пол стали капать капли крови. Они капали из моей зажатой руки. Но мне не было больно. Только обидно. На Никиту я не смотрела. Уже не смотрела. Сначала любовалась чёрно-красными каплями на полу. Потом слёзы в конец затуманили восприятие пространства вокруг, и всё стало мутным.

Только голос Никиты начал сильно на меня давить. Громкий. Очень возмущённый. Вскоре его руки оказались на моих плечах. И стали меня трясти. Я попросила не кричать. Поднялась с дивана и пошла в сторону выхода из квартиры. Сделала даже несколько шагов. Но не дошла до выхода. Почему-то уперлась Никите в грудь. Он настолько быстро возник прямо передо мной, что столкновения избежать не удалось.

- Извини... - дрожащим голосом попросила и обошла его, чтобы продолжить идти. Идти куда угодно, лишь бы идти.

Но уйти так и не удалось.

- Идиотка! - заорал он на меня, и не дал выйти из квартиры.

Схватил за ворот блузки и потянул к себе. А когда я оказалась близко к нему, с силой раскрыл мою ладонь, отобрал осколок. И всё это под грубый мат. Привел в ванную комнату. Вымыл мою руку. Кровь испачкала раковину, ванную, но казалось, Никита этого ничего не видел. Он был занят обработкой моей раны. Схватил из аптечки бинт. Отмотал от него приличный кусок. Прижал к кровоточащей ладони, и после этого зажал её в кулак. Достал телефон, позвонил Алексею и просил его приехать за мной.

- Пусти, - услышав, что Алексей мчится к нам, попросила Никиту.

- Так будет всем лучше, Тань.

- Пошел ты знаешь куда? - спрашиваю, не желая продолжения дискуссии с ним.

Отпихнула и попыталась выйти из ванной комнаты. Но Никита большой, сильный, и он никуда не выпустил.

- Ты уйдёшь только с Алексеем.

- Что так? - голос мой уже не дрожит. В нём и дерзость, и провокация. И всё это я без малейшего усилия "извергаю" на пьяного Никиту. - Готов меня отдать любому, лишь бы не позволить остаться рядом с собой?

- Тань... - вымученно шепчет он. - Так будет лучше.

- Как скажешь. Извини, что потревожила тебя сегодня. Больше этого не повторится.

- Тань... - хотя Никита и стоит близко от меня, его голос едва слышен.

Я даже отшатнулась от него, когда поняла, что стоим почти в плотную друг к другу. Присела на край ванны. Однако увеличение расстояния между нами Никиту не устроило. Он сделал шаг в мою сторону, присел на корточки напротив меня и посмотрел в глаза. А в глазах его такая боль, что я не выдержала и отвернулась. Попыталась успокоиться, привести мысли в порядок. Но ничего хорошего из этого не вышло. Стало только хуже. Тоскливее, что ли.

Да и сам Никита усугубил моё состояние, когда положил голову мне на колени и тихо сказал:

- Я люблю тебя.

Слёзы полились из моих глаз. Но к Никите не прикоснулась. Словом его не потревожила.

Вскоре в квартиру ворвался Алексей. Он подбежал к нам и замер. Понять ему было трудно, что происходит. Тем более что мы с Никитой ничего не объясняли. Я не хотела, Никита не мог. Он совсем охмелел у моих ног.

- Таня, что произошло? - вскипел Алексей, поняв, что у меня ладонь в крови.

- Не паникуй, - отмахнулась я. - Лучше домой меня отвези.

- А этот? - Алексей указал на Никиту. - Этот тут останется?

- Это его дом. Где хочет, там и спит. Хоть в ванной. Хоть на унитазе.

Но Алексей был гуманнее чем я и перетащил пьяненького на диван.

- Тань, тут кровь везде! - крикнул он из комнаты.

- Это моя, Лёш. Не переживай.

- Как это не переживай!? Тебе, может, в травмпункт нужно, а ты говоришь не переживай!

- Я всего лишь порезалась о разбитый бокал. Мне не в травмпункт нужно, а домой, - спокойно сказала я и посмотрела на свои наручные часы. - Лёш, у меня самолёт через шесть часов. А нужно ещё собрать вещи и доехать до аэропорта. Поехали?

***

Четыре месяца спустя.

Впервые за столько времени вернулась в родной Краснодар. Я безумно тосковала, но не находила сил вернуться раньше. Да, я вышла замуж за Павла. И пока об этом не жалела. Хотя и не прыгала от счастья после свадьбы. И во время свадьбы тоже.

Как совершенно верно тогда сказал Никита, это просто статус. А за ним... пустота. Но именно эта пустота спасала меня все эти долгие месяцы. Пустота и работа. Мишель нанял меня на обустройство своего нового домика на берегу моря. Поэтому больше месяца я провела в Испании. Три недели в Питере у подруги, которая была помешана на искусстве в любом его проявлении, будь то театр, архитектура, или музеи в целом.

Выставки, экскурсии, спектакли и всё это в таком плотном ритме, что по исходу нескольких дней мой мозг ещё не настроился на реальный мир. Уж слишком большую культурную "атаку" я перенесла. Но зато больше не перебивала инородными острыми предметами душевную боль.

Рука зажила быстро.

Но только рука. Душа так и осталась с огромной раной. С дырой, в которую проваливались серые дни. Один за другим.

Думала ли я о Никите?

Даже врать не хочу.

Конечно, думала. Думала настолько часто, что по исходу долгих месяцев мне по прежнему казалось, что он тот единственный на всей Земле, к кому бы я пошла пешком даже через сотни километров... Если бы он позвал.

Но он не звал.

Алексей, в ту ночь когда забрал меня из квартиры Никиты, напрямую поинтересовался:

- Тань, что происходит между тобой и Никитой?

- Ничего не происходит, - соврала я и попросила сигарету.

Алексей сигарету дал, но допытываться до истины не перестал:

- Это из-за тебя он третий день пьян?

- Нашёл у кого спрашивать... Мне-то откуда знать из-за чего он в таком состоянии.

- Святости на себя не напускай, - Алексей усадил меня в свою машину. И уже когда мы отъехали от подъезда Никиты, спросил, - А ты из-за чего осколки хватаешь голыми руками?

- Лёш, что тебе надо? Правду?

- Желательно.

- Хорошо. Будет тебе правда... Я люблю его.

Алексей долго молчал, а после двух выкуренных сигарет сказал:

- Твои чувства к Никите не должны повлиять на запланированное бракосочетание с Павлом. Ты это понимаешь?

- Нет. Не понимаю. Но проблем не создам. Можешь не волноваться. Брак с Павлом не отменю.

- Это хорошо. Поверь мне, это очень хорошо. Твой отец в муку сотрёт Никиту, если он посмеет сорвать такого рода сделку. Поэтому постарайся не думать о Никите сейчас. Этим ты защитишь в первую очередь самого Никиту. Понимаешь?

- Понимаю.

- Это хорошо.

Алексей довез меня до подъезда. И проводил до квартиры.

- За свою машину не переживай. Завтра утром отгоню её на парковку банка. Там она будет стоять до самого твоего возвращения.

- А более конкретные сроки можешь огласить? Месяц, год, два? Сколько я должна пробыть в изгнании, прежде чем отец позволит вернуться?

- Этого я пока не знаю.

Алексей действительно этого не знал. И я не знала.

- Когда будешь готова, позвони мне, и я отвезу тебя в аэропорт.

- Боишься, что не доеду до суженого?

- Я должен так поступить. И ты об этом лучше меня знаешь. Ты должна сегодня выехать в Москву. Я должен тебя проводить.

- А что должен был сделать Никита? Напиться и выгнать меня? Чтобы я обязательно поехала в Москву, чтобы ты проконтролировал мой отъезд?

- Тань... - смутился Алексей.

- Понимаю. Так будет лучше для всех... Для всех вас.

***

Когда ехала в такси домой, родные улицы города были украшены бесчисленными новогодними разноцветными гирляндами. Но снега не было. От этого и праздничного настроения не было. Во всяком случае, его точно не было у меня. Хотя до Нового года оставалось три дня.

Квартиру украшать новогодней атрибутикой не стала. И всё по той же причине. Отец несколько раз вызывал к себе на ковёр в кабинет для беседы. Но я не спешила на поклон. И вскоре он умчался со своей новой подругой в Альпы.

Алиса с Вадимом ещё до моего возвращения в Краснодар отбыли в Питер, чтобы провести Новогодние каникулы лишь вдвоём. И только Алексей был в городе. Но с ним я пока не хотела встречаться. И так было ясно, что наше общение перельётся в ночной клуб и закончится моим тяжелым похмельем.

- Алло. Таня, привет! - позвонил в обед Алексей. - Как твои дела? Чем планируешь заниматься вечером?

- У меня всё нормально. А на вечер планов море, - врала я.

- А я хотел тебя в клуб пригласить, - в его голосе действительно слышалось расстройство.

- Сходим ещё. Впереди две недели каникул. Найдём время.

- Я слышал, Вадим с Алисой в Питер уехали.

- Да. Я с Алисой созванивалась вчера.

- А можно, я к тебе заеду перед Новым годом? Где ты будешь?

- Точно не знаю. Мы с девчонками ещё не пришли к окончательному решению, где будем отмечать Новый год.

- Вы когда определитесь, сообщи мне. Если позволишь, я подъеду. Буквально на пару минут. Мешать вам не стану.

Я-то понимала, что Алексею и по службе нужно знать, где я и с кем буду этой ночью. Откровенно говоря, он побаивался за меня. Побаивался, что я в депрессии и от этого могу опять что-нибудь нехорошее сделать с собой. Например, "случайно" порезаться.

- Хорошо, Лёш. Я позвоню.

Но до самого вечера ему не позвонила. И тогда он приехал сам. Я растерялась столь нежданному визиту.

- О... Привет. А ты чего без звонка?

- Проезжал мимо. Дай думаю, заеду. А ты не рада?

- Рада, - соврала я.

И впустила гостя в квартиру.

Он бегло посмотрел на меня, на "непраздничную" обстановку в квартире, и ультимативно скомандовал:

- Живо одевайся! Поедешь со мной.

- Куда?

- Новый год будешь отмечать со мной.

- Но...

- И никаких НО! Я всех твоих подруг обзвонил, и каждая заверила, что ты собираешься встречать Новый год с другой, но не с ней. Оля сказала, что ты с Викой. Вика сообщила, что ты с Мариной. А Марина... она вообще не знала, что ты вернулась! Так что завралась ты по полной.

Я попыталась хоть что-то сказать в своё оправдание, но Алексей меня жестом руки остановил:

- Одевайся. Я подожду на кухне.

И не обращая внимания на мою растерянность, отправился на кухню.

- Лёш, а можно мне самой выбрать, как я буду встречать Новый год? - возмутилась я, поскольку действительно не хотела покидать сегодня квартиру и с кем-либо встречаться тоже не хотела.

- Нет, - беззаботно ответил он и заглянул ко мне в холодильник. - О! салатик? Я поем?

Не успела я что-либо сказать, он добыл вилку и стал поглощать приготовленное мною Оливье.

- А вкусно, - похвалил и поставил опустевшую салатницу в раковину. - Тань, ты же меня знаешь, я не отстану. Иди, одевайся.

Удручённо на него посмотрела, хныкнула и побрела одеваться.

Шикарное чёрное платье, купленное в Испании пару месяцев назад, произвело должный эффект. Алексей застыл с сигаретой в руках:

- Ух, японо-мать...

Понимая, что выгляжу восхитительно, я покрутилась на месте.

- Годится?

- Татьяна, ты сегодня просто чудо.

- Сомнительный комплимент, ну да ладно. Поехали?

Он кивнул и галантно предложил руку:

- Позвольте, сударыня, Вас проводить в карету?

- Позволяю, - улыбнулась я и позволила провести до прихожей. - Шубку, сударь, мне накиньте на плечи.

Алексей помог одеть шубу, и вскоре мы покинули квартиру.

- А собственно говоря, куда ты меня везёшь? – поинтересовалась, когда мы были уже в машине.

- На бал.

- А принцы там будут?

- Разумеется. И Принцы, и Шампанское.

- И чего я, дура, тогда сопротивлялась? - в шутку усмехнулась я.

Но Принцы в ресторане находились под непробиваемой обороной других ПрЫнцесс, и мне пришлось довольствоваться обществом Алексея. Новогоднее представление было в самом разгаре, когда мы присели за столик в дальнем углу. Но зато праздничные блюда и напитки нам принесли быстро. На сцене выступающие актёры периодически делали музыкальные перерывы, и нам с Алексеем удалось не только потанцевать, покушать, но и пообщаться.

- Так ты говоришь, Павел сейчас в Москве?

- Пока да. Он на Рождество планирует поездку куда-то в горы. Я особо не вникала в его планы.

- Как, собственно говоря, и он в твои.

- Да.

- У вас идеальные отношения.

- Очень современные, - усмехнулась я и сделала небольшой глоток шампанского.

Почему-то стало грустно, и вскоре я удалилась в дамскую комнату, чтобы покурить. И привести нервы в порядок. А когда вернулась, услышала обрывок телефонного разговора Алексея с его помощницей Ларисой:

- Я этого не обещал. Ларис, у меня изначально были другие планы... Не порть себе вечер. Созвонимся позже.

Нервно отложил телефон.

Я присела и не смогла промолчать:

- Тебя, видимо, сейчас ждут в другом месте?

Алексей подлил мне шампанского и улыбнулся.

- Тебя я не променяю ни на кого.

- Обманщик, - вернула ему улыбку и перевела взгляд на сцену, на которой танцоры в костюмах украшенных перьями отжигали жгучий латинский танец. - Я же понимаю, Лёш, почему ты со мной. Работа у тебя такая.

- Не только из-за этого, - не стал обманывать он. - К тому же, туда, - Алексей кивнул на телефон, - мне совсем не хочется.

- Почему?

- Потому что не люблю её.

- Это грустно... - посмотрела ему в глаза. - Ты не с ней, потому что не любишь её. Я с тобой, потому что он не любит меня.

- Выходит, что так... Мы нужны друг другу.

- Может, тогда потанцуем? - предложила я, услышав, что сменилась праздничная программа и объявлен белый танец.

- С превеликим удовольствием!

И мы отправились танцевать.

Однако на середине танца начались неприятности. Я заметила Марину, бывшую жену Никиты, танцующую с представительным мужчиной.

- Твоя знакомая? – поняв, на кого я поглядываю, спросил Алексей.

- Встречались как-то при пикантных обстоятельствах.

Я понимала, что быть узнанной вероятности практически не было. И всё же появился неприятный осадок. А когда этот самый представительный мужчина после танца увидел и узнал Алексея, осадок всколыхнулся, и мути на душе стало много.

- Алексей! - обрадовался кавалер Марины и пошел в нашу сторону. - А я смотрю, ты или не ты?

- А это я. Приветствую Вас, Роман Борисович!

Как оказалось, этот самый Роман Борисович был заместителем у какого-то крутого бизнесмена. И с Алексеем их связывали и общие дела, и общие знакомые.

- Так может, мы к вам пересядем? - спросил Рома.

Алексей посмотрел на меня, глазами спрашивая, как я смотрю на это предложение.

- Конечно, присоединяйтесь к нам, - сказала я.

Да и что я могла сказать?

Рома подвел Марину и познакомил нас.

Я сделала вид, что не знаю её. А она, судя по всему, действительно не узнала меня. Но оно и понятно. Синяков и спортивного костюма на мне нет. Красивое вечернее платье, немного косметики. И рядом... не Никита. Конечно, меня трудно узнать.

У мужчин быстро нашлись темы для разговоров. Марина тоже периодически вклинивалась в их беседу. А я делала вид, что мне интересно. А сама гадала, где справляет Новый год Никита? Дома? Хотя... такое маловероятно. Может, с друзьями? Совсем скверно если с подругой.

- Тань, а ты куришь? - спросила Марина, когда даже ей надоели разговоры мужчин.

Я кивнула, и мы, предупредив мужчин, отправились в известном направлении. Но, не доходя до дамской комнаты, я предложила выйти покурить на улицу.

Марине идея понравилась.

Снег за эти дни так и не пошел. Но на улице всё равно было прохладно. Мы забрали в гардеробе шубки и вышли на улицу. Спустились по ступеням и отошли от главного входа.

- Марин, прогуляемся до тех елей?

- Давай.

Мы закурили и медленно пошли по дорожке к высоким ёлкам.

- Ой, я так волнуюсь, - призналась Марина.

- Почему? - искренне поинтересовалась я.

- Я чувствую, Рома не просто так сегодня сюда меня пригласил.

Она остановилась, я тоже.

- Как я выгляжу? - спросила Марина и нервно втянула в себя порцию никотина.

- Супер!

Она действительно выглядела хорошо. Стройная, симпатичная. Платье элегантно подчёркивало наличие у девушки груди и отсутствие лишних килограммов.

- Ох, хоть бы в этот раз повезло, - обратилась она к небесам.

Судя по всему, Марина ждала предложения руки и сердца от Ромы. Понять мне было сложно, на чём основываются её надежды. Рома этот, судя по всему, был птицей свободолюбивой. Один тот факт, что он предпочёл пересесть за наш столик о многом мне говорил. И уж точно Рома не станет делать судьбоносное предложение при нас. Но Марину я не стала расстраивать. У неё ещё будет для этого сегодня и время, и повод.

- Марин, - взяла её под руку и повела дальше. - Ты выглядишь прекрасно. Всё будет хорошо.

- Спасибо... И всё равно я очень волнуюсь.

- Ну, это естественно.

- А ты давно с Алексеем?

- Давно, - не стала я ничего ей объяснять.

- А предложение он тебе ещё не делал?

- Пока нет, - приложив усилия, серьёзным голосом ответила я.

- Ох уж эти мужики! - возмутилась Марина и отшвырнула сигаретку, - То влюбляются всякие оборванцы, от которых ничего хорошего не дождаться, а когда встречаешь достойного, то приходится ждать. И это ещё хорошо, если дождусь. Я же с Ромой уже восьмой месяц общаюсь, а отношения развиваются слабо, - она закурила новую сигарету. - Нет, в плане постели у нас всё срослось давно. А вот... всё остальное...

- Может, он просто боится ответственности?

- Наверное.

Насколько я поняла, "оборванец" это Никита. Это он не побоялся ответственности, когда полюбил. И именно эту любовь Марина растоптала, когда узрела, что супруг не способен воплощать её желания в жизнь.

- Кстати! - всполошилась Марина, достала телефон и позвонила кому-то.

Два гудка и:

- Алло, - сказала она в трубку. - С Наступающим! ...Спасибо. Ты дома? ...нет, я не хочу к тебе приехать. Просто спросила, дома ли ты? ...Да причём тут это! Я позвонила, чтобы поздравить тебя! И всё! ...Хоть бы раз нормально ответил! ...Да пошел ты сам!

И резко убрала телефон в карман.

- Идиот!

- С кем это ты так резко? - не сдержалась и спросила я.

Спросила, хотя и догадалась, кто этот "идиот", который смог за минуту расстроить Марину.

- Придурок один. И главное знаю, что не стоит ему звонить, и всё равно звоню. А ещё хуже, когда встречаюсь.

- С ним встречаешься?

- Ну, по делам. Это муж мой бывший. У нас с ним уже всё в прошлом, но иногда приходится видеться и тогда начинается такое... просто жуть.

- Так может он тебя ещё любит и от этого так себя ведёт?

Она задумалась. И я задумалась. Спросила я просто так, а теперь и сама задумалась, а что если...

- Да, нет! Просто ты, Тань, его не знаешь. Он не стал бы мне хамить, если бы любил... Нет, не стал бы. Он вообще хорошим был, но... - она замолчала, сделала глубокую затяжку, выпустила струйку дыма вверх и закончила мысль, - Но не для меня.

А я совсем расстроилась и пошла дальше.

- Тань, ты куда?

Остановилась, обернулась и, посмотрев внимательно на Марину, сказала:

- Ты возвращайся, а я ещё пройдусь.

- Компанию составить?

- Нет. Не надо. Возвращайся.

И она пошла назад в ресторан. А я побрела дальше. Мне хотелось просто идти. И не важно куда. Лишь бы идти. Но вскоре ко мне подъехала желтая машинка, и таксист предложил свои услуги.

Несколько секунд я смотрела на водителя, потом меня будто кто-то подтолкнул, и я села в машину. Адрес Никиты слетел с моих губ быстрее, чем я что-либо поняла. И я поехала к нему.

К нему ли?

Ведь он мог быть и не дома. Или быть не один.

Ехала и гадала. А потом решила, что лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас и все страхи мгновенно растворились.

Когда такси подъехало к подъезду Никиты, у меня зазвонил телефон. Но на звонок ответила, лишь когда оплатила проезд и вышла из машины.

- Алло!

- Ты где? - негодовал Алексей.

- Я... - правду ему говорить вообще не хотелось. - Лёш, спасибо за попытку меня развлечь, но на сегодня веселья мне достаточно. За меня не волнуйся. И домой ко мне не приезжай. С наступающим Новым годом. Не обижайся. Пока.

И не дав ему сказать и слова, отключила телефон. Вошла в подъезд, дошла до лифта и поехала вверх. Но оказавшись у двери квартиры Никиты, остановилась. Стало вдруг страшно. Неизвестность пугала фатальностью. Ведь надеяться на что-то хорошее не было оснований.

Прислонилась спиной к стене, а позже присела на корточки. В квартире было тихо. Казалось, она вообще необитаема. Однако проверять это решимости у меня не было. Сколько бы я так просидела, неизвестно. Но дверь в квартиру распахнулась, и я увидела Никиту. Он заметил меня не сразу. А когда наши взгляды встретились, он вздрогнул. Замер и долго удивлённо смотрел на меня, не моргая.

Мне стало неловко. Сжалась, но исчезнуть, раствориться не удалось. И тогда приподнялась, чтобы уйти. Чтобы больше не видеть его стеклянных глаз, в которых застыл ужас.

Успела сделать единственный шаг, и голос его меня остановил.

- Таня?

Зажмурилась. Прислонилась плечом к стене, потому что голова закружилась, и я побоялась, что упаду.

А Никита вновь повторил моё имя:

- Таня...

Накрыла уши руками. Я не хотела слышать, как он будет меня отчитывать за этот нелепый визит. Но он всего лишь спросил:

- Ты почему не позвонила в дверь? А если бы я не вышел?

Я не ответила.

Отчётливо понимала, что веду себя странно, но не знала, как исправить ситуацию...

Резко открыла глаза, опустила руки и кинулась к лестнице. Вызывать лифт и ждать его, у меня не было сил. Помчалась вниз по лестнице. Один пролёт, другой. Но не успела убежать. Никита меня догнал. Схватил и прижал к стене.

- Далеко собралась?

Отвернулась от него и не позволила заглянуть себе в глаза.

- Я не знал, что ты приехала.

А я молчу. Да и что ему говорить?

- Одна или с мужем приехала?

От вопроса его дёрнулась. Но он удержал. Ещё сильнее вжал в стену.

- Ну что мне с тобой делать?

А вот на этот вопрос я знала ответ:

- Позвони Алексею. Он приедет и избавит тебя от меня.

Дернулась сильней и почти вырвалась. Никита схватил меня за руку и потянул к себе. Я крутанулась на месте и оказалась лицом к лицу к нему. И не желая дальше растворяться под его взглядом, опустила глаза и достала из кармана телефон. И мне даже удалось набрать последний входящий:

- Алло, Лёш...

Никита резко отобрал телефон и услышал гневный голос Алексея:

- Таня, что за хрень? Ты почему сбежала? И куда? Немедленно говори, где ты! Я был у тебя дома, там тебя нет. Где ты сейчас находишься? Не молчи!

Никита медленно выключил телефон и положил его в карман моей шубки.

- Ты... ты ненормальная.

- Я знаю, - и накрыла глаза, в которых застыли слёзы. - Прости... и отпусти. Забудь, что приходила. Я завтра же постараюсь купить билет и уеду... Поверь, больше никогда тебя не потревожу.

Он заговорил не сразу. Сначала просто неподвижно стоял напротив меня, потом дотронулся до моей руки, что всё ещё прятала глаза.

- Почему ты не позвонила в дверь?

Спросил и подошёл ещё ближе ко мне.

- Не спрашивай, почему я так поступила. Я не знаю. Я вообще ничего не знаю и не понимаю... А вообще, мне нужно домой.

Опустила руку и посмотрела Никите в глаза:

- С наступающим Новым годом... Прощай.

Шаг в сторону и снова оказываюсь прижатой к стене.

- И ты думаешь, я тебя просто отпущу?

Пожала плечами.

- Тань... Я не знаю, что мы будем делать со всем этим... но... но до Нового года осталось меньше часа. На лестничной площадке встречать его не хочется. Давай поднимемся ко мне?

Опять пожала плечами.

Никита окинул меня взглядом с ног до головы и едва слышно признался:

- Ты очень красивая.

- Соври, что скучал.

- Скучал. Очень. И скучал. И тосковал... Почти выл, когда вспоминал тебя, - сказал он, пристально смотря мне в глаза.

- Пил?

- И пил тоже.

- А с женщинами другими не пробовал?

- Пить?

- Спать.

- Не догадался такое пробовать... Надеюсь, ты меня таким способом не пыталась забыть?

- Нет. Не пыталась.

Он меня обнял и прошептал:

- Прости меня... за всё прости.

Нагнулся и поцеловал меня в губы. Я едва успела ухватиться за его плечи, когда он меня подхватил и понёс вверх по лестнице. Понёс к себе в квартиру. А когда внёс, не отпуская меня, замкнул дверь. Погасил свет в прихожей и отнёс в комнату. Поставил на постель. Помог снять шубу, туфли, и зажёг новогоднюю гирлянду, что украшала ветку сосны, которую он использовал вместо ёлки. Свет разноцветной гирлянды наполнил комнату волшебным настроением.

- У меня нет угощений. Я не планировал встречать Новый год. Уже собрался завалиться спать, но позвонил Алексей и спросил, не видел ли я тебя. Я удивился его вопросу. Но понял, что ты в городе. И тогда схватил куртку и решил ехать к тебе. Выскочил из квартиры... а ты... Я не знал, что ты в городе. Не знал, что ты вернулась.

Тихо подошел к постели, на которой всё ещё стояла я. Стояла, потому что не знала, что делать, что говорить. Да и он не знал. Мы словно боялись прикоснуться друг к другу. Боялись, что всё происходящее - нереальность, в которую нас утянули желания.

Взял мою руку в свои руки.

- Спасибо, что пришла, - прошептал и поцеловал каждый мой палец.

Свободной рукой коснулась его волос, и в туже секунду он выпустил мою руку, обнял и уткнулся головой мне в живот.

- Мне плохо без тебя, - сказал и сжал меня в своих руках. - Мне плохо без тебя.

И я могла бы это хоть тысячу раз ему повторить, но раздался звонок в дверь. Мы замерли и посмотрели друг на друга.

- Алексей? - предположил вслух Никита.

Пожала плечами.

- Тань, я тебя никому не отдам.

Требование открыть дверь повторилось, и Никита пошел открывать.

Это действительно был Алексей. Но Никита его даже не впустил в квартиру. Вся их беседа прошла на лестничной площадке. Причем Никита прикрыл дверь в квартиру, и ни единого слова я так и не услышала.

Вернувшись, он обнаружил меня у окна. Я любовалась снежинками, которые наконец-то полетели с неба вниз.

- Он ушёл? - спросила, не поворачиваясь к Никите.

- Ушел.

- Что ты ему сказал?

- Сказал, что ты останешься у меня. Попросил его идти домой встречать Новый год.

- Он злился?

- Нет. Даже обрадовался, когда узнал, что ты нашлась.

- А ты?

- И я очень рад, что ты нашлась.

Подошел ко мне, обнял и поцеловал. Сначала в шею, затем выше. И вскоре наши губы слились в жадном поцелуе.

У нас был свой бой Курантов. И длился он гораздо дольше чем тот, что ознаменовывал начало Нового года. Когда пиротехнические взрывы стали освещать комнату, мы всё еще наслаждались друг другом. Постель и наши обнажённые тела от вспышек фейерверков то освещались, то вновь поглощались темнотой. А мы всё продолжали и продолжали упиваться быстрым ритмом нашей долгожданной близости.

***

Наступило утро. День. Мы так и не покинули постель. Лишь короткий завтрак, душ и снова постель. Секс и сон. Разве можно придумать отдых лучше?

Мы спали, когда в квартиру тихо пришел гость. Гостья.

Марина.

Она, видимо, так и не получив этой ночью предложения от Романа, возжелала узреть мужчину, который её когда-то давно любил. Но... то что она увидела, отняло у неё дар речи.

Не могла она поверить, что бывший муж более счастливо провёл Новогоднюю ночь, чем она сама. Более того, особа разделяющая постель с Никитой очень возмутила Марину. Она узнала меня. И схватив моё платье с дивана, стала им бить по спящему на тот момент Никите. Но пару раз досталось и мне.

Мгновенно мы проснулись. Никита, не стесняясь своей наготы, вскочил с постели. Теперь Марина била лишь его моим платьем.

- Сволочь! Как же ты мне надоел со своими бабами!

Нелепость претензии Марина не заметила. В отличие от нас с Никитой. Мы переглянулись и улыбнулись. Марина гневно посмотрела на меня и почти зашипела:

- Сука! Как вообще ты здесь оказалась?

Я отмахнулась от Марины как от назойливой мухи и удобнее разместилась в постели. А Никита надел брюки и двинул на незваную гостью:

- Уходи.

- Иначе что? Руку на меня поднимешь?

- Уходи, - повторил он и, взяв её за ворот шубки, потащил на выход.

- Это и моя квартира! Я имею право жить здесь!

Никита перестал выпроваживать бывшую благоверную и после секундного молчания спокойно произнёс:

- Живи.

Развернулся, подошел к постели, снял брюки и залез ко мне под одеяло.

- Заждалась? - спросил у меня и, не обращая внимания на притихшую Марину, стал укладываться рядом. - Не возражаешь, если у нас будет публика?

- Лишь бы не попросилась к нам, - посмотрев на Марину, сказала я и удостоилась гневного женского взгляда.

- А зачем она нам? Нам и вдвоём хорошо было. Правда, Тань? Продолжим?

И его руки оказались у меня на бедре. Я смутилась. Но Марина ещё больше.

- Придурки озабоченные! Сразу после праздников я выставлю часть своей квартиры на продажу!

- И ты думаешь, найдутся желающие купить часть однокомнатной квартиры? - спросил Никита.

- За смешную цену найдутся!

- Марин, а давай я у тебя куплю? - предложила я и посмотрела на Никиту. - Ты не против такой соседки, как я?

- Не против, - он улыбнулся, и его рука переместилась мне на грудь.

- Марина, - обратилась я к ошарашенной. - Ты когда с ценой определишься, приходи к нам. Я даже торговаться не стану.

- А задаток я могу хоть сейчас дать. Хочешь? - спросил у Марины Никита.

Она фыркнула, быстро вышла из комнаты и вскоре хлопнула входная дверь. Мы с Никитой остались наедине. Посмотрели друг на друга и расхохотались.

- Ты правда не против, если я буду твоей соседкой?

- Не против.

Прильнула к нему и облегченно выдохнула.

- Тань, - после нескольких минут тишины позвал Никита, - Давай сбежим?

- В смысле?

- У меня дядя есть. Живет под Рязанью. В селе, правда... У него жены давно нет. Он хозяйство держит. Коз. Пчёл... Давай поедем к нему. Он примет. Я точно знаю, примет и вопросов задавать лишних не станет. Он хороший человек. И всё поймёт. Поедешь со мной?

Улыбнулась и чмокнула Никиту в щёку.

- Конечно, поеду. С тобой хоть на край света.

И мы действительно сбежали. И даже добрались до дяди Никиты и прожили у него две недели. Жили, как в раю, несмотря на зиму снежную.

Столько снега я не видела за всю свою жизнь. И радовалась ему словно малое дитя. Дядя Никиты, Иван Петрович или просто Петрович, как его звал Никита, действительно, был хорошим человеком. Он принял меня как родную и ни словом, ни поступком не обидел. Как впрочем и я его.

Никита представил меня, как свою жену, поэтому Петрович с самого начала звал меня дочкой.

Но наше блаженство продлилось недолго. Нас нашли. И это несмотря на то, что мы никому не сказали, куда сбегаем. Даже телефоны сменили. Но...

Я была в доме одна. Готовила ужин. Никита с Петровичем с самого утра отбыли на лесопилку, чтобы договориться насчёт каких-то досок для сарая.

Но их возвращения я так и не увидела. Поздно вечером в дом ворвался Алексей. Увидев меня, он закричал:

- Тань, быстро сваливай отсюда!

Растерялась, стала нервно задавать бессвязные вопросы, основным из которых было "почему?"

- Отец твой очень недоволен твоим поведением. Он выслал бригаду на твои поиски. И если рядом с тобой обнаружат Никиту, то церемониться с ним не станут. Единственный шанс избежать кровопролития - вернуться. Или в Краснодар, или в Москву.

- В Москву?

- К Павлу. Именно он обратился к твоему отцу с просьбой найти тебя.

- Зачем? То есть, я хотела спросить, почему он инициатор моих поисков. Он, а не отец?

- Да потому, что я до последнего заверял шефа, что ты уехала в Москву. Уехала сразу после Новогодней ночи, которую провела под неусыпным моим взором.

Я удивлённо на него посмотрела.

- Видишь, Тань, как ты на меня пагубно влияешь. Я начал врать.

- Мне кажется, ты и без моего влияния не брезговал прибегать ко лжи во спасение.

- Это хорошо, что ты понимаешь, что именно "во спасение". Никиту твоего порвут на ленточки для бескозырок, когда обнаружат рядом с тобой.

- Но почему? Отец сказал, что после брака с Павлом, я могу на своё усмотрение выбирать "друзей".

- Любовников, ты хотела сказать.

- Никита мне не просто любовник. Он мой любимый мужчина. И ты, пожалуйста, помни об этом, когда в следующий раз надумаешь меня спасать.

- Ты не обижайся, я же хочу обоих вас оградить от милости шефа, от этого и примчался сюда.

- Кстати, как ты узнал, где мы?

- У Вадима узнал.

- Но он не знал где мы. Более того, он вообще не знал, что я и Никита... ну, что мы вдвоём.

- Он и сейчас не знает, что вы вместе. Не знает, что между вами настолько близкие отношения. Когда Никита и ты исчезли из города, я позвонил Вадиму, и спросил, где Никита. И Вадим сказал, что если Никиты нет в городе, то скорее всего он отправился на каникулы к своему дяде. Точный адрес я узнал по своим каналам. Сначала решил вам не мешать. Надеялся, ты одумаешься до возвращения отца из заснеженных горных стран. И проблемка рассосется сама собой. Но... ты не вернулась.

- Я и сейчас не собираюсь возвращаться.

- Как это не собираешься? Решила позлить отца?

- Меня сейчас меньше всего интересует реакция отца. Я же ему не указываю с кем разделять постель!

- Напрасно думаешь, что сможешь устоять против его гнева.

- Гнева? - возмутилась я.

- Гнева, Тань. Обыкновенного гнева. И чтобы избежать последствий, тебе нужно немедленно мчаться к Павлу и договариваться о том, что он не будет задавать твоему отцу вопросов где ты и с кем. И уже потом возвращайся к Никите и живи с ним где хочешь и как хочешь. Я понятно разъясняю суть проблемы?

- Более или менее.

- В таком случае хватай документы, вещи и пулей ко мне в машину. Я отвезу тебя к Павлу.

- Сейчас?

- Немедленно. Очень скоро здесь будут люди отца. И уж поверь, они не будут любезничать с тобой. Тем более с Никитой.

- Откуда отцу вообще стало известно про Никиту?

- Помнишь, четыре месяца назад, когда ты приехала из Москвы, Никита тебя отвозил домой из банка?

- Конечно, помню.

- А как вы с Никитой выясняли отношения на подземной парковке, помнишь?

Помню, мы тогда не столько выясняли отношения, сколько целовались с ним.

- Ну, помню, - растерянно произнесла я.

- Охрана парковки в тот же вечер видео-копию ваших страстных разборок предоставила твоему отцу.

- Зачем?

- Работа у них такая. Они обязаны своевременно обеспечить передачу информации об особо охраняемых персонах.

- И что отец?

- Передал видео мне и потребовал уволить Никиту. Чтобы духа его и близко не было рядом с тобой.

- А ты?

- Сделал так, чтобы его не уволили.

- Каким образом?

- Ты мне в этом невольно помогла. Ты вышла замуж. И я убедил шефа, что Никита безобидный. Что он для тебя всего лишь мимолётное увлечение, которое ты с лёгкостью перешагнула.

- А дальше что?

- А дальше твой отец забыл о Никите. И он бы о нём не вспомнил, но ты не учла одного маленького скверного свидетеля, который тебя сдал.

- Марина? - мгновенно догадалась я.

- Она. Она пожаловалась Роману, что видела тебя в постели её бывшего мужа. Роман ничего умнее не нашёл, как трепануть ещё кому-то что бывший муж её любовницы спит с дочерью самого Рыка. В результате эта информация долетела до твоего отца. Он вызвал меня и в очень спокойной манере, присущей только ему, сообщил, что я уволен. И причина моего увольнения - сокрытие истинных масштабов твоего романа с Никитой. Ну, уволен, так уволен, решил я и покинул империю твоего отца. Однако на последок решил уберечь тебя от его карательных мер. Поехали быстрее отсюда.

- А как же Никита?

- Позвони ему. Или скажешь, он без сотового?

- С сотовым.

Но дозвониться не смогла. Сотовый находился вне зоны действия сети.

- Тань, напиши ему СМС-ку?

- И что я ему напишу? "Любимый, не скучай, я поехала к мужу, но скоро вернусь". Так?

- Дай его новый номер мне, я позвоню и всё объясню.

- Уверен, что сможешь его успокоить?

- Конечно. Он же адекватный и должен понимать, что связь с тобой сопряжена с риском.

- С риском получить по башке дубинкой от гамадрил моего отца?

- И с этим риском тоже. Тань, ускорься! Времени на всю эту болтовню реально нет. У нас считанные минуты. Пойми, для меня найти адрес дяди Никиты не составило большого труда. И для других это тоже не будет преградой.

Мы уехали.

Я так и не дозвонилась до Никиты. Ни когда добралась до Москвы, ни после разговора с Павлом. Но Алексей меня заверял, что рано или поздно Никита появится в зоне действия сети.

Но... он так и не появился.

Зато я дозвонилась до отца. Разговор наш был на повышенных тонах. И кончился тем, что мы оба швырнули трубки. Отец требовал от меня покорности, я от него свободы перемещения. И конечно, свободу выбора людей, с которыми буду общаться.

Но когда Алексей на утро меня привез обратно к Петровичу, я так и не смогла поговорить с Никитой. Его не было. Петрович сообщил, что вечером, когда он с Никитой вернулся домой, их ждали гости. Трое парней. Они предложили Никите присесть для разговора в их машину, он согласился. С тех пор Петрович Никиту больше не видел.

Мы с Алексеем переглянулись и, заверив Петровича, что ничего страшного не произошло, что Никиту просто срочно вызвали на работу, покинули уютный деревенский домик. Мчались в Краснодар, как на пожар. Отец трубку не брал.

***

Когда добрались до Краснодара, решили ехать сразу в офис отца. Он был в своём кабинете. Алексей в последний момент самоустранился, так что в кабинет я вошла одна.

- Пап, нужно поговорить!

Он едва уловимым жестом отпустил своего помощника, и лишь когда тот покинул кабинет, отец заговорил со мной:

- Вернулась, значит. Очень хорошо.

- Где Никита?

- Никита? - почти удивился он. - А кто это такой?

И посмотрел мне в глаза. Его игра сейчас мне не была ясна. Хотя и понимала, он желал моего полного раскаяния и 100% покорности. А я хотела лишь вернуться к Никите.

- Ты знаешь, кто он, - подавляя гнев, произнесла я.

- Нет, не знаю. Я не знаю, кто он! И ты не знаешь этого!

- Знаю! - вернула отцу его же громкий тон.

- Ну, и кто же он?

- Человек! Он любит меня. А я его.

- Он спит с тобой. Всего лишь спит, - снисходительно, будто жалея меня, сказал отец и отвернулся к окну. - Жаль, что ты так этого и не поняла. Ты наивная. Глупая. И совершенно не разбираешься в людях.

Подошла вглубь кабинета, встала напротив отца и потребовала:

- Верни его.

- Что значит верни?

- Это же твои люди его похитили? Я это точно знаю.

- Никто его не похищал. Может, он сам от тебя сбежал? Надоела ему, вот он и сбежал.

- Пап, чего ты добиваешься?

Он ответил не сразу. Выждал паузу, и уж когда мои нервы подкашивали ноги, произнёс:

- Ты должна родить от Павла.

- Как, родить? - словно обухом по голове долбанули меня.

- Как все. Хотя можно и кесарево.

- Ты в своём уме? Как я от него рожу, когда я с ним не сплю?

- Сделаете ЭКО.

Я не выдержала наплыва эмоций и присела на ближайший стул, что стоял за длинным столом, во главе которого восседал отец.

- Как, ЭКО? В смысле, зачем? Зачем ребёнок?

- Ребёнок сплотит вашу семью.

- Семью!? - почти подавилась я, выкрикивая это слово. - Какую семью? У меня нет семьи с Павлом! Более того, как я сегодня убедилась, у меня нет семьи и с тобой. Уж не знаю, что ты думаешь обо мне, но вряд ли понимаешь, что дочь - не средство достижения успеха в мутных схемах. Прощай и больше не звони!

Решительно поднялась со стула.

- Значит не так уж и дорог тебе Никита, - спокойно сказал отец и стал читать документ, лежащий у него на столе.

Я остановилась. Обернулась и только сейчас осознала, степень проблемы. Долго молчала. Потом вернулась и села на всё тот же стул.

- Верни Никиту.

- Только когда в моих руках будет результат твоего УЗИ, на котором будут доказательства твоей беременности от Павла.

- А если... если я уже беременна от Никиты?

- Не вижу проблем. Сделаешь аборт и вперед, в Москву.

- То есть как, аборт? - я едва могла разговаривать.

Хотелось плакать, но такую радость я ему не желала дарить.

- Тань, что ты как маленькая? Кто такой Никита против Павла? Сама подумай, он не ровня Павлу. Кто его родители? Да, сейчас их нет в живых, но кто они были? Не знаешь? А я тебе расскажу.

- Не надо. Я знаю.

- Тогда тем более прекрати весь этот концерт. Хочешь спать с Никитой и дальше, роди от Павла. Так хотя бы я буду уверен, что меня ты не осчастливишь внуками, у которых тяжелая наследственность.

- У Никиты нормальная наследственность. Его родители не алкоголики. Они не сидели в тюрьме. Они были нормальными.

- Ну, если для тебя нищета норма, то тогда, конечно! Тогда тебе самое место среди таких, как дядя твоего голодранца. В деревне. В доме, который топится дровами!

- И всё-то ты знаешь... И про дядю, и про печь... Вот только одного не учёл, я люблю Никиту. Он любит меня и нам совершенно не нужен ребёнок от Павла. Мы своих родим. И прекрасно воспитаем даже без твоих денег.

- Дура! Как же вы их родите, если ты больше никогда не увидишь Никиту?

- Это ещё посмотрим!

- А тут и смотреть не надо. Ты его никогда не найдёшь. Он к тебе вернуться может, а ты его не найдёшь. Хочешь в этом убедиться? Иди. Всё равно вернёшься. Вот только как будет жить Никита, пока ты умнеешь? Он ведь не в гостинице. И даже не на даче у друзей. Подумай, на что ты его обрекаешь своей неуместной гордостью... Подумай. У тебя времени много думать. Тебе мешать не стану.

Накрыла лицо руками и, всё взвесив, попросила:

- Могу я его увидеть?

- А телефонный разговор тебя не устроит?

- Я хочу его увидеть. Что в этом сложного? В конце концов, не так уж и о много я прошу. Увидеть и поговорить без свидетелей. Это возможно?

- Для меня всё возможно. И если это твоё единственное условие, я готов тебе оказать такого рода услугу. Я тебя отвезу к Никите. Но после, ты отправишься в Москву. И будешь там послушной. Ну, а Никите я охрану обеспечу, чтобы ты не переживала за него. Да и мне так будет спокойнее.

Уже когда мы были в машине, я сказала отцу:

- Теперь я понимаю, почему мама тогда...

- Заткнись! Ты ничего не знаешь! И ничего не понимаешь!

- Напрасно ты так думаешь. Я уже далеко немаленькая девочка. И давно уже поняла, почему она предпочла покинуть мир, в котором тебя стало слишком много. Ты её вытеснил. И она ушла. Ушла туда, где даже твоё могущество бессильно.

- Прекрати говорить о ней!

- О ней... - усмехнувшись, повторила я. - Ты её никогда не называешь по имени. Она для тебя только моя мать. А между тем, она тебя когда-то любила... Как впрочем и я. Но у тебя уникальная способность - ты топчешь тех, кто тебя любит и кто тебе предан. Я долго думала, почему так происходит с тобой? Ответ меня поразил своей простотой. Ты неспособен на любовь. Поэтому и выворачивают наизнанку тебя эти чувства в других.

- Замолчи!

Я замолчала. Ведь говорить, действительно, больше не о чем.

Доехали до какого-то загородного дома.

- Адрес можешь не запоминать, - ухмыльнулся отец, поняв, что я смотрю на номер дома. - После вашего разговора этого ублюдка перевезут в другое место.

Въехали в высокие ворота. Подъехали к парадной.

- Иди. Я подожду здесь. На всё про всё у тебя десять минут.

Поспешила выйти из машины. Охранник, дежуривший у двери в дом, подошел ко мне и указал на небольшое строение сбоку.

- Вам не в дом. Вам в сауну.

- Понятно.

Развернулась в сторону сауны. Охранник пошел за мной. Дверь в сауну открыл уже другой охранник. Я вошла вовнутрь и остановилась.

Никита был прикован наручниками к перилам лестницы бассейна. Сам бассейн был пуст. Охранники переглянулись и вышли, прикрыв за собой дверь. Я подбежала к лежащему на кафельном полу, Никите. Он на меня посмотрел мутными глазами.

- Никита! - кинулась его обнимать и целовать. - Они тебя били?

Он помотал головой.

- Нет. Что-то вкололи. Я не чувствую ног. И рук.

Его речь была замедленной. Он был трезв, но как во хмелю.

- Что же они с тобой сделали?

Но Никита мой вопрос проигнорировал и задал свой:

- У тебя всё нормально?

- Да, - выпалила я, и лишь потом вспомнила... - Нет. Плохи мои дела. Наши дела... Никит, отец выставил условие.

- Какое?

- Он хочет, чтобы я родила от Павла.

Никита оскалился и зажмурил глаза.

- Потребовал сделать ЭКО.

- А что думает по этому поводу Павел?

- Мне наплевать, что думает Павел! И отец тоже! Я люблю тебя и хочу детей от тебя! Только от тебя... Прости. Я...

- Тань... не мучай себя. Я знал, что мы глухо упрёмся в твоего отца. Но устоять и не рискнуть, я не смог. Ты слишком хороша, чтобы отказаться от тебя. Соблазн... он сильнее здравомыслия.

Прижалась к его щеке.

- Я умру, если с тобой что-нибудь случится.

- Уже случилось, Тань. И давно. Как только тебя увидел, так и случилось. Влюбился в тебя... Не переживай за меня. Я не умру. Спасай себя. Обещай отцу всё что угодно и уезжай подальше. Когда смогу, тебя обязательно найду. Но сейчас не говори, куда сбежишь. Сейчас я слишком слаб, чтобы сохранить твой секрет.

- Мне плохо без тебя, - прошептала и заплакала.

- Не плачь, Тань. Всё будет хорошо. Ты только не пытайся меня спасти. Сохрани себя. Когда смогу, найду тебя. Уходи. Прошу уходи.

- А как же ты?

- Сейчас не думай обо мне. Только о себе. Только о себе. Умоляю... уходи.

Каждое его слово, было сказано всё тише и тише.

Казалось, он засыпает.

Поцеловала его, обняла и встала с корточек. Уйти сразу не смогла. Но вошедший охранник грозно окрикнул и велел немедленно уходить.

- А как же он? Он же лежит на полу.

- Лучше на полу, чем в земле, - сухо сказал охранник со шрамом на щеке. – Иди куколка отсюда. Тебя ждут.

Я приросла к полу. Смотрела на Никиту и ничего не соображала. Куда идти? Зачем? Всё погрузилось в туман. Лишь спящее лицо Никиты могла ещё видеть.

Охранник схватил меня за рукав куртки и потянул к выходу. И лишь усадив в машину отца, выпустил из своей мертвой хватки.

- Ну, что... теперь всё поняла? - спросил отец, когда машина выехала за ворота.

- Да.

- Очень хорошо. В Москву поедешь с моим человеком. Сейчас заедем домой, переоденешься, возьмешь необходимые вещи и вперёд.

- Когда ты отпустишь Никиту?

- Он уже свободен. Я распорядился, сразу после беседы с тобой его отвезут домой, на квартиру. И до тех пор пока ты выполняешь свою часть договора его никто из моих ребят не побеспокоит. Но стоит тебе оступиться... он вновь окажется под ударом. Даже не сомневайся, вам больше не удастся сбежать от меня.

- Я и не сомневаюсь...

***

Прилетели в Москву.

Павел встретил меня в аэропорту с перепуганным лицом:

- Танечка, что случилось?

Я почему-то стала заикаться, и из моих слов он ничего не понял. Да и как можно понять, когда я сама не могла понять, что говорю. Павел обнял и повел в машину.

- Всё, всё успокойся. Потом поговорим. Потом.

Усадил на сидение, сам сел за руль и велел человеку отца, который меня всё ещё сопровождал, возвращаться в Краснодар.

Когда подъехали к городу, не выдержала. Меня будто прорвало. Я стала рассказывать о Никите, об условии отца. А Павел слушал. Не перебивал. Вопросов не задавал. И лишь когда я умолкла, он произнёс:

- А у меня Рудик пытался отравиться... Едва успели его откачать. Эта ревнивая бестия решил, что я его больше не люблю. Увидел моё фото в инстаграмме, где я на вечеринке в "Облаке" в кругу общих знакомых и сорвался. Сначала напился в баре, потом его понесло на более грубые подвиги. Кто-то его зацепил в баре и отвёз на какую-то квартиру. Там он провёл всю ночь. Я даже не хочу думать, что с ним там делали, - Павел нервно закурил, хотя до этого я вообще не знала, что он курит. - А утром, когда он приехал домой, наглотался таблеток. Хорошо, я как почувствовал и позвонил ему. Он долго не брал трубку, потом ответил. Попросил, его за всё простить. Я бросил всё, поехал к нему. Ну, а там... Это ещё хорошо, что он выжил.

- Где он сейчас?

- Я его на дачу отвёз.

- Он там один?

- Да.

- Поехали к нему?

Павлу аж полегчало от моего предложения, и он с радостью развернул машину прочь от города.

Рудик на деле оказался очень симпатичным худеньким парнишкой лет двадцати пяти. Его огромные серые глаза были почти перепуганными, когда Павел ввёл меня в дом.

- Рудик, это Татьяна.

Рудик кивнул, но промолчал.

- Она хотела с тобой познакомиться.

- Привет! - улыбнулась ему.

- Зачем? - испуганно спросил Рудик и отошел от меня на шаг.

- Не знаю, - я прошла вглубь комнаты и присела на диван. - Просто хотела посмотреть на человека, которого безумно любит Павел.

Павел смутился, прошел на кухню и стал готовить чай. Он громыхал посудой, а я стала рассматривать комнату.

- Хорошая дача. Уютная. У нас тоже была дача.

- Продали? - нервно спросил Рудик.

- Нет. Конкуренты отца взорвали. Сгорел мой домик. Благо я вместе с ним не сгорела, а то могла бы. И я и ещё один человек. Он случайно попал ко мне в дом в ту ночь и без малого не сгорел.

- Бомж что ли?

- Почему бомж? - удивилась я. - Нормальный парень.

- Мне просто показалось, что раз случайно проник в дом, значит бомж.

- Нет, Никита не бомж. Он... он...

Резко в комнату вошел Павел:

- Тише, Таня! Тише. Успокойся! Дыши ровно. Рудик, принеси воды для неё.

Павел очень хорошо чувствовал, когда меня накрывало. И всякий раз когда я начинала заикаться и мне будто воздуха не хватало, он каким-то необъяснимым образом переключал мои мысли, и мне становилось легче в его обществе.

- Танюш, а ты любишь шашлычки? У нас из еды только мяско сырое и овощи.

- Овощи? - не сразу поняла я про что он. – А, овощи! Так давайте я соус приготовлю?

- Отличное предложение!

Мы хорошо провели тот вечер. Даже Рудик привык ко мне и стал более раскованным. А после ужина он подсел к Павлу на диван и сразу был им обнят.

Мне, конечно, было чудно на них смотреть, но не смотреть я не могла. И тем больше смущала Рудика. Но не Павла. Он не стеснялся проявлять свои чувства. И в этом проявлении не было пошлости и вульгарности. А хрупкого Рудика действительно хотелось вжать в диван. Он краснел и бледнел, но рука Павла продолжала уверенно лежать на его плече.

- Ребят, я, наверное, пойду уже спать. Спасибо вам за приятный вечер, но я уже очень устала. Спать хочу.

- Танюш, на втором этаже первая справа спальня для тебя. Иди, отдыхай. Завтра будет день и будет решение наших проблем. Спокойной ночи.

Я ушла. Лёжа на диване в своей новой спальне, долго думала, как изменить свою жизнь? Как исчезнуть и возродиться в мире, где мы с Никитой будем вместе вопреки всем обстоятельствам?

Проще всего, конечно, было сымитировать собственную смерть. Быстро, эффектно. Но... отец на такое не поведётся. Даже если привлечь Алексея и его криминальных знакомых и взорвать машину с заведомо подложенным трупом, какой-нибудь неопознанной, невостребованной бомжихи из морга, отец потребует генетическую экспертизу останков. И тогда мой план провалится. А если сделать, что вообще труп нет возможности найти, к примеру, скинуть машину с моста в бурную реку, то тоже отец не успокоится, пока меня не найдёт. Он и не таких беглецов выводил на чистую воду. Так что... не так-то просто исчезнуть.

Просто сбежать? За границу бесполезно... не выпустят. А в России... ну только если в тайгу. Одна я там пропаду. А подговорить Никиту составить мне компанию, когда он под пристальным наблюдением, не получится. Нам не дадут даже встретиться.

Я ещё долго лежала и думала, но так ничего путного и не придумала.

Самое неприятное состояло в том, что отец Павла ещё больше чем мой хотел, чтобы я родила от Павла. Рудик просто впал в шок от этой перспективы. Павел был единственным человеком, который до сих пор не высказался по этому поводу. Детей он желал. Но... не на таких условиях. Меня делать несчастной не хотел. А ребёнка... а ребёнка несчастным тем более.

Наступило утро.

Я спустилась на кухню и обнаружила на столе записку:

"Танечка, извини, не стал тебя будить.

Мы с Рудиком уехали.

Мне надоели игры наших родителей. Они зашли слишком далеко в своих желаниях осчастливить нас. Бить по больному не позволю даже им. Мне очень жаль, что ты подверглась такому жестокому испытанию. Но дальше измываться над нами я не позволю. Они перегнули палку. Сломалось во мне что-то этой ночью. Я забираю самое дорогое - Рудика и уезжаю. Спасибо тебе за то, что согласилась стать моей женой и попыталась наладить мои отношения с отцом. Но, как я убедился, не будет предела в его желании управлять моей жизнью. Отныне мне не нужно его благословение. Не нужно его покровительство и вся его извращённая любовь. Возможно, я не идеальный сын. Даже скорее всего, я не идеал. Но и он не предел желаний.

Почему-то отцы решили, что могут управлять нашими чувствами. Кого любить, чего хотеть... Больше не могу так жить. Мишель приютит нас с Рудиком. Я неплохо разбираюсь в виноделии, и это мне поможет устроиться в жизни. Моё увлечение отец воспринимал лишь как последствие разгульной жизни. Он вообще не знает, что меня интересует. Чем я дышу. И если раньше меня это задевало, то теперь я на это не реагирую. До последнего старался не обидеть его своим решительным отказом. Мне жаль лишь мать. Она бьётся меж мною и отцом, пытаясь создать иллюзию семьи. А семьи-то давно нет.

Думаю, у тебя такая же маленькая трагедия. С той лишь разницей, что твой отец способен на более жесткие шаги. И это не смотря на то, что перед ним всего лишь юная, маленькая, хрупкая женщина, которая пытается найти своё место в жизни.

Тань, я тебя с собой намеренно не беру. Без меня тебя не заставят родить ребёнка. Без меня от нашей семьи останутся всего лишь печати в двух паспортах. Теперь ты можешь спокойно возвращаться в Краснодар. Это письмо передай моему отцу. Пусть тоже его прочтёт. Прочтёт и, может, хоть после этого поймёт, что у него был сын. Да, не такой, каким можно гордиться на весь белый свет. Но и не самый плохой. Я никого не убивал, не грабил и не обманывал. Я просто жил и любил. Любил, возможно, не тех. Но это был мой выбор. И мне за него не стыдно.

Тань, на развод подай сама. Все документы подпишу. Связь будем держать через Мишеля.

Ещё раз спасибо за всё. Ты стала мне настоящим другом. И терять тебя я не хочу.

Береги себя.

Надеюсь, всё у тебя получится с Никитой. Удачи.

Павел".

Я заплакала, хотя на душе стало легче.

Но прежде чем вернуться в Краснодар, посетила отца Павла и настояла, чтобы он пригласил для беседы моего отца.

Отец прилетел быстро.

На самой беседе я не присутствовала. Передала письмо и вышла из кабинета. Они долго разговаривали. Потом заказали машину и уехали. Я боялась, что это как-то связано с попыткой вернуть Павла. Но всё оказалось гораздо проще. Они уехали в "Tazik Club". Отсутствовали почти сутки. Мой отец после такого бурного релаксационного отдыха не пожелал со мной встречаться и отбыл в Краснодар, передав на словах через отца Павла, что я могу возвращаться домой. Простившись с родителями всё ещё своего мужа, поехала домой.

Но прилетев и уже сев в такси, назвала не свой домашний адрес, а адрес квартиры Никиты. Туда меня такси и доставило.

Была глубокая ночь. Я подошла к лифту и нажала на кнопку вызова. Двери сразу распахнулись и я, оглушаемая собственным сердцебиением, вошла вовнутрь и поехала вверх. Очень боялась этой встречи. Понимала, что от неё будет зависеть моя дальнейшая жизнь. От этого и молилась, чтобы всё прошло хорошо.

Лифт остановился, двери распахнулись. Я сделала несколько шагов и оказалась у дверей квартиры Никиты. Однако звонить не стала. Робко постучала. И стала ждать. Наверное, это глупо, но я надеялась, что он услышит. Прошла минута, дверь так и не открыли мне. Я повторно постучала. В глазке появился свет. Это зажглась люстра в прихожей, поняла я. А значит, сейчас дверь откроется, и я увижу... Надеялась, что Никиту. Хотя и понимала, что в его квартире сейчас мог быть кто угодно, начиная с громил отца и заканчивая Мариной. Ведь бывшая благоверная грозилась въехать на территорию своей прописки.

В двери щелкнул замок. И вскоре массивная преграда поползла в сторону. Я увидела Никиту. Он стоял, придерживаясь рукой о стену.

Наши взгляды пересеклись, и я кинулась к нему.

- Я вернулась. Примешь?

Он обнял меня одной рукой, а второй так и продолжил держаться о стену.

- Тише, шальная. Завалишь.

А сам чуть ли не падает, но меня из объятья не выпускает. И голос его... радостный голос. Хотя и изнеможденный. До крайней степени замученный.

- Как ты себя чувствуешь? - спросила после того как закрыла дверь в квартиру и провела Никиту в комнату.

Он указал на кровать. Туда я его и отвела. Присели.

- Всё хорошо, Тань.

- Что болит?

- Теперь, когда ты вернулась, ничего.

- Тебя били?

- Немножко. Для профилактики.

- Может, скорую вызвать?

- Нет. Алексей первое время носился со мной как с писаной торбой. Я его уже и посылал по известному адресу, а он всё равно меня выхаживал. Говорит, Танюшка твоя вернётся, что я ей скажу, если ты загнёшься.

- Вот я и вернулась, - улыбнулась и уткнулась ему в грудь. А он погладил меня по голове.

- Что же ты не рассказываешь о себе ничего?

- Я тебе расскажу. Всё расскажу. Только может завтра? Ты едва сидишь. Тебе бы прилечь. Отлежаться.

- Рассказывай, Тань, - попросил Никита и приподнял мой подбородок так, чтобы видеть глаза. - Ты же понимаешь, что у меня сейчас на душе. Мне нужно знать правду.

- Павел сбежал от наших больных на голову отцов в Испанию. Попросил подать на развод. Отцы в курсе предстоящего развода. И чинить препятствия не станут. Ни о каком ЭКО речи больше не идёт. Со своим отцом я пока не разговаривала. Думаю, какое-то время он будет меня избегать. Ему далось с боем согласие на позволение мне развестись с Павлом... Такие дела.

Никита обтёр своё лицо рукой. Мучившие его мысли растаяли после моих слов. Он в конец ослаб и прилег. Я потушила свет. Сходила в душ и вернулась к нему. Спали в обнимку. И хотя ему было неудобно и даже больно из-за множества гематом по всему телу, из своих объятий меня не выпускал, даже сквозь сон. А я в ту ночь впервые за несколько месяцев прекрасно выспалась.

***

Через полтора месяца УЗИ подтвердило мою беременность. На тот момент я уже получила развод и готовилась к новому браку. Никита, остерегаясь реакции отца, перевёз меня в деревню к Петровичу. Свадьбы как таковой не было. Мы расписались по-тихому. Даже подругам своим я ничего не сказала. Это уже потом, когда мы с Никитой перед самыми родами вернулись в Краснодар, правда для них открылась, и они потребовали хоть маленький, но праздник по поводу моего замужества.

С отцом я так и не помирилась. Но зато Алексея он вернул обратно на работу. Никита больше никогда не работал на моего отца. Устроился в небольшую фирму программистом, и в принципе, денег на жизнь нам хватает.

На остаток своих сбережений я выкупила у Марины её долю в квартире. И теперь не боялась, что среди дня или ночью дверь откроется, и на пороге появится нежданная гостья.

Единственный раз, когда я испытала смущение, была странная встреча с девушкой по имени Тося. Мы в тот день с Никитой гуляли по магазинам в поисках детской кроватки. Я была на восьмом месяце.

Никита уговаривал меня перенести покупку на другой день, поскольку мы подустали. И именно в этот момент к нам подошла девушка и заговорила:

- Ну, привет, Никита.

Он почти напрягся, но поздоровался:

- Привет, Тося.

- Гуляете? - промурлыкала Тося и кинула небрежный взгляд на меня.

Однако, заметив мой кругленький животик, девушка изменилась в лице и посмотрела на Никиту.

- Неужто ты постарался?

- Тося, даже не думай устраивать сцену.

- Дурак, - обидевшись, обозвала его Тося и по-доброму посмотрела на меня. - Поздравляю Вас, девушка. Желаю счастья. И всего самого хорошего.

Улыбнулась, развернулась и ушла.

- Кто это? - растерянно спросила я у удивлённого Никиты.

- Это... - замялся он, - А это, Танечка, Тося была. Девушка, которая хотела на себе женить Алискиного Вадима. Но я ей помешал.

- Каким образом?

- Ну... - ещё больше замялся Никита, взял меня под руку и повел на выход из мебельного магазина, - Я её соблазнил.

И не дав мне возмутиться, развернул к себе, обнял и крепко, умело поцеловал. От его поцелуя я стала добрее и кричала на него не так громко, как хотела сразу после его признания.

- Ах ты, паршивец! Ещё и признался! Хоть бы соврал. А-то будто хвастается.

- Танюш, ты просто не знаешь всей истории, поэтому так реагируешь. А между тем, я в этой истории далеко не палач.

- Расскажешь?

- Обязательно. Сегодня вечером. Сразу после ужина. Что ты сегодня будешь мне готовить?

Он, придерживая меня за плечо, подвел к машине, усадил и вскоре мы поехали домой. К себе домой. Где будет вкусный ужин и тёплая постель. А главное - уют. Уют домашнего очага.

"Он не твой"

Алекс Регул

/ январь / 2017 г.