Она мне не невеста

Глава 32

Майя

Целую неделю я провожу одна, пытаясь понять, что с Адой. Трубки она не берёт. Не выходит на связь даже через социальные сети. И лишь по вечерам я получаю короткие сообщения о том, что с ней всё в порядке, но она очень занята. И каждый раз она обещает мне позвонить завтра. И каждый раз не звонит.

Лжёт и скрывает что-то от меня.

И если первая неделя проходит напряжённо, то потом становится уже спокойнее. И дело вовсе не в том, что Фарид приезжает, а в том, что я начинаю понимать, что Аде нужно время, чтобы вновь вернуться в своё привычное состояние любить всех.

Это её первые отношения. Первая любовь. Первое расставание.

Мне тоже было больно тогда, когда Дан меня якобы предал, и как сложно мне давалась моя односторонняя любовь.

— Малыш, ты чего такая грустная? — интересуется Фарид, перебирая мои волосы пальцами, после нашей ночи любви. Вставать ему уже через три часа, а мы ещё даже не ложились. И не ужинали. Последнего особенного хочется, но сил нет.

— Да так, — бросаю со вздохом.

— Не надо грустить. Я же приехал. Это раньше ты скучала, а сейчас что? Кто-то ещё украл твоё сердце и бросил тебя? — ласково оглаживает по плечу.

— Из-за подруги, — поднимаю на него виноватый взгляд. — С ней что-то не так. Она уехала, и я не могу с ней связаться. Это меня немного угнетает.

— Почему? Трубку не берёт?

— Ага, — киваю.

— Может, она говорить с тобой не хочет?

— Нет, — мотаю головой. — Она не такая. С ней что-то произошло. Она с парнем рассталась, и я её потеряла. И я чувствую, что не просто так всё. Сложно объяснить это, но я чувствую! Я ведь знаю её хорошо.

— А что могло случиться? — участливо интересуется, и мне даже приятна его забота об Аде, вопросы.

— Я склоняюсь к тому, что он ей изменил, — привстаю на кровати и начинаю говорить, наконец найдя того, что послушает и успокоит меня. Потому что Дан тоже думает, что с Адой что-то произошло, и из-за этого даже попытки успокоить не делает. — Она у меня нежная и ранимая девочка. И любая мелочь может привести её наивный мирок к разрушениям.

— Эта та, которая гиперактивная и видит лишь хорошее в людях? Которую мы ещё с Эльдаром хотели познакомить?

— Ты хотел, — поправляю его. — Но да. Она.

— Хочешь, поедем к ней завтра? Ты навестишь её, и вы поговорите? Я отменю свои дела и в путь?

— Нет, — отвечаю и вновь ложусь.

— Других подруг у тебя нет?

— Нет, — мотаю головой, шепча истину. — Просто моя девочка уникальна, и она для меня даже больше, чем друг. Она как моя младшая сестра. Поэтому и переживаю. Она очень наивна и я так боюсь, что не усмотрела за ней. И кто-то её обидел. Не прощу себе этого. Пока я здесь нежусь в любви, она страдает.

— Давай поедем? Познакомишь нас заодно! Возьмём потом её и поедем к Эльдару. Понимаю, что ему сейчас не до того, но если твоя подруга такая прекрасная, то сможет поддержать его.

— Нет. За ней приглядывают сейчас в её городе, — отказываюсь, решив не говорить всего Фариду. — Не хочу сейчас в её пространство внедряться. Хочу, чтобы она мне сама всё рассказала. Когда будет готова.

— А может, лучше поехать? Поддержать? Вдруг она именно этого и ждёт?

Если бы… Мы с Даном ездили. И нас тупо не пустили в дом. Её родители. Сказали, чтобы уходили и не трогали их дочь. Кричали, что мы и Москва испортили девочку.

Изверги! Больные люди!

Но Ада к нам даже не вышла… Хотя я знаю, что она слышала нас. Что была дома.

— Как там Эльдар и его отец? — решаю сменить тему на более безопасную. И которая меня, если честно, волнует. Эльдар мне оказался приятен и как человек, и как медик.

Успела у него уже лекарство от изжоги выпросить и получить список анализов, которые нужно сдать. Ведь частая изжога — сигнал какого-то заболевания. Дотошный медик. Но самое удивительное, что детский. Не представляю его такого огромного и крохотных малюток.

— Состояние тяжёлое, — отвечает Фарид. — Готовимся к худшему.

— Мне жаль!

— Он просил у меня извинения. Каждый раз просит. Что когда мама начала сходить с ума, что не забрал нас у неё. Что оставил нас одних.

— И ты его простил?

— Я никогда не обижался на него серьёзно, — равнодушно и не кривя душой, признаётся. — Я понимал, что он мне никто. Что и не должен был брать ответственность за меня тоже. Это должен был сделать мой родной отец, но… ему как раньше, так и сейчас плевать на меня.

— Злишься на него?

— Злюсь, — кивает. — Но больше уже на себя. Потому что после смерти матери глупости стал творить. Решил ему отомстить, дурак! Но вовремя одумался.

— Отомстить? — округляю глаза.

— Ага, — тянет. — Я соврал тебе тогда, Майя, в доме твоего отца. Я хотел ему отомстить и заставить страдать за всё. Но встретил тебя и понял, что оно не стоит того! Что вслед за чёрной полосой приходит всегда белая, — один уголок его губ взлетает вверх.

— И как ты собирался это сделать? Отомстить ему?

— Не знаю. Просто хотел ему сделать больно. Посадить, избить… Не знаю! Дурак!

— А только ему? — сглатываю, боясь самого ужасного.

Ада ведь к этому непричастна? Нет?

— Не переживай по этому поводу! Всё хорошо! Я никому не навредил. И всё благодаря тебе, малыш, — целует в кончик носа. — Люблю тебя.

— А я тебя…

Нет, он не мог навредить Аде! Не мог! Ладно мстить своему отцу, но девчонке… Она чем виновата? Она ведь не его отец! Фарид хороший! Он бы не стал! Я ведь не могу настолько в людях ошибаться?

— Минуту, — вскакивает Фарид и бежит к телефону. — Это Эльдар! Извини, я должен ответить. Это насчёт его отца, наверное. Так бы он ночью не набрал…

— Ага…