Она мое безумие

Глава 41. Хаос и победа

Изабелла.

Сердце — твой главный враг.

Чему нас учат в детстве?

Знать, что такое хорошо, а что такое плохо.

Слушаться своих родителей — хорошо, показать свои капризы — плохо. Но жизнь учит нас гораздо большему, и не всегда всё так просто.

Мой папа всегда говорил мне, что необходимо всегда брать всё в свои руки. Это были его слова, его учение, и это то, что я пытаюсь делать сейчас, даже если сама не уверена, куда всё это меня приведёт.

После того как Влад оставил меня одну, я пошла спать. Впервые за долгое время я выспалась. Мне ничего не снилось. Словно все мои кошмары исчезли, оставив меня в покое на эту одну ночь.

Утром, проснувшись, я поняла одну вещь: я снова влюбляюсь в Влада. Это осознание было, как удар молнии. Когда я стреляла в Кирилла, я предполагала, что монстр накажет меня, но вместо этого он просто вёл со мной обыденные беседы.

Для меня вчерашняя ночь была неожиданностью.

Всёбыло неожиданностью.

Влад стал открывать свою новую сторону, и от этого факта мне было по-настоящему страшно.

Что поменялось?

Почему он стал открываться мне, своей жертве?

Что за игру он ведёт?

Эти мысли кружили мне голову, заполняли её до предела, словно я была на грани потери сознания.

Я решила, что не хочу об этом думать. Мне всё равно, что он хочет. Влад Кадоган ничего от меня не получит. Скоро всё это закончится, и я вернусь домой.

Буду женой Ильи и мачехой для его сына.

— Изабелла Николаевна, можно к вам? — кто-то постучался в дверь. Голос был приятным, женским, но в нём звучала нотка настойчивости.

— Да-да, — ответила я, привставая с кровати.

Я проснулась час назад, но в спальне всё ещё было темно из-за массивных тёмных штор. Всё это время я лежала и смотрела в потолок, пытаясь найти смысл в своих запутанных мыслях.

Дверь медленно открылась, и в комнату вошла женщина. Её фигура выделялась на фоне приглушённого света из коридора. Она была одета в строгое платье, но глаза её были тёплыми и приветливыми.

— Как вы себя чувствуете? — спросила она, подходя ближе, и я почувствовала легкий аромат жасмина, который она, должно быть, носила на коже.

— Нормально, — ответила я, хотя внутри всё ещё бушевала буря.

Служанка легко, почти бесшумно, двинулась к окну, и шторы с тихим шелестом раздвинулись, пропуская утренний свет. Лучи солнца, словно золотые нити, заполнили комнату, постепенно растворяя тени, прятавшиеся в углах. В воздухе сразу почувствовалась свежесть нового дня, а свет разлился по каждому предмету, наполняя их особой жизнью.

Я поморщилась от яркости, которая казалась нестерпимой после полусумрака комнаты, и попыталась собраться с мыслями, сидя на кровати. Пальцы судорожно пробежали по волосам, собирая их в хвост, но мысли витали где-то далеко, за пределами этого мгновения.

Женщина аккуратно положила сложенные вещи на пуфик, и ткань слегка зашуршала под её движением. В солнечном свете её фигура казалась почти эфемерной, как призрак, существующий лишь на границе между реальностью и грёзами.

Вскоре свет наполнил не только комнату, но и меня саму, словно просачиваясь в душу, даря новое ощущение жизни и пробуждения. Я встала с кровати, ощущая прохладу мраморного пола под ногами, и едва заметно подтянула к себе края пеньюара, словно пытаясь защитить себя от этого внезапного всплеска света и воздуха.

— Изабелла Николаевна, как вы собираетесь, вас ожидает Владислав Дмитриевич, — произнесла служанка, её голос был тих и мягок, но в нём слышалась едва уловимая нота уважения и осторожности.

Я быстро натянула джинсы и футболку, оставив позади уют и тепло своей спальни. Шагнув за порог, я заметила служанку, которая терпеливо ждала у двери. Она встретила меня мягкой улыбкой, в которой читалась смесь сочувствия и понимания. Но в её взгляде было что-то ещё — намёк на то, что ожидало впереди.

Без лишних слов она жестом указала путь.

Мои шаги эхом отдавались в пустом коридоре, и с каждым шагом сердце начинало стучать всё громче, словно бы отмеряя секунды до встречи. Предвкушение смешалось с волнением, будто внутри меня разгорелось пламя, готовое вырваться наружу.

Но я подавила это чувство, мысленно одёрнув себя, словно хлыстом. Нужно быть собранной, спокойной. Ведь я уже прошла через столько трудностей, столько испытаний — это не должно выбить меня из равновесия.

Когда я подошла к двери, за которой скрывался монстр, дыхание стало ровнее, а глаза — холоднее. Я знала, что должна встретить его лицом к лицу, и готова была принять этот вызов. Каждый мускул был напряжён, но внутри меня царила решимость.

Дверь приоткрылась, и я шагнула вперёд, навстречу своей судьбе.

Войдя в кабинет, я почувствовала, как на мгновение сжалось сердце. Влад сидел за столом, склонившись над стопкой бумаг, его черные глаза быстро пробегали по строчкам. Тьма в его облике была осязаемой, как если бы она не просто обрамляла его фигуру, но и исходила изнутри.

Темные брюки и рубашка сливались воедино, создавая некий мрачный ореол вокруг него. Его волосы были слегка растрепаны, придавая ему вид человека, который провел ночь в беспокойных раздумьях.

Как только я вошла, он резко поднял голову, и его взгляд мгновенно нашел меня. Этот взгляд пронзил меня, словно кинжал, и я почувствовала, как дрожь пробежала по спине. В его глазах не было ничего человеческого — лишь холодный расчет, смешанный с каким-то странным, зловещим любопытством.

Маленькие темные круги под глазами выдавали его бессонные ночи, но они только усиливали его мрачную харизму.

— Как я рад тебя видеть, принцесса, — произнес он с легкой усмешкой, его голос прозвучал как шелест смертоносного клинка, — Как спала?

Этот вопрос был риторическим, и мы оба знали это. Но я не могла позволить ему увидеть слабость.

— Отлично, — ответила я, стараясь не выдать дрожь в голосе.

Он встал, и его фигура казалась выше, чем обычно. Его присутствие наполняло комнату, подавляя все вокруг. Влад подошел ко мне, и каждый его шаг отзывался эхом в моем сознании. Я последовала за ним, как мотылек летит на огонь, не зная, что он скоро обожжет крылья.

Мы вышли из кабинета, и я старалась поспевать за ним. Его шаги были длинными, уверенными, словно он точно знал, куда направляется, тогда как я чувствовала себя потерянной в его мире. Он внезапно остановился, и я едва не врезалась в него.

Его темные глаза вновь устремились на меня, и я ощутила, как его взгляд прожигает меня насквозь.

— Ты выглядишь достаточно хорошо, даже в простых вещах, — произнес он, внимательно наблюдая за моей реакцией.

В его словах не было ни капли похвалы, только скрытая насмешка. Он играл со мной, как кошка играет с мышью, и я прекрасно понимала это. Но я не могла позволить ему победить.

— Я всегда хороша и красива, — ответила я с вызовом, всматриваясь в его лицо, в котором странным образом сочетались красота и жестокость. — А вот ты — нет.

Влад замер на мгновение, и тишина повисла между нами, тяжелая, как предчувствие бури. Его взгляд был настолько пристальным, что казалось, он видит меня насквозь, изучая каждую мелочь, каждое колебание моих эмоций. Это молчание было невыносимым, и я почувствовала, как напряжение росло, заставляя меня сжать кулаки.

— Почему ты так решила? — наконец спросил он, его голос был таким же ледяным, как и его взгляд.

— У тебя круги под глазами, — сказала я, не отводя взгляда. — У моей сестры такие же, когда она всю ночь делает домашние задания.

Я знала, что это была дерзость, но не могла удержаться. В его лице промелькнула тень чего-то, но он быстро взял себя в руки. Его лицо вновь стало непроницаемым, и только в глубине глаз мелькнуло нечто опасное. В этот момент я поняла, что, возможно, зашла слишком далеко, но отступать уже было поздно.

— Ты очень наблюдательна, принцесса, — произнес он, его голос был тихим, но в нем чувствовалась угроза. — Но не забывай, что я — тот, кто решает твою судьбу.

Влад отвернулся, и я последовала за ним к стеклянным дверям, за которыми простирался сад. Изящные дорожки, выложенные светлым камнем, вели через буйство зелени и цветов, каждый из которых казался словно вырезанным из драгоценного камня. По бокам дорожек тянулись ряды высоких кипарисов, чьи стройные силуэты возвышались, как древние стражи, охраняющие этот оазис спокойствия.

В центре сада располагался небольшой пруд с кристально чистой водой, в которой отражались перистые облака и переливающиеся на солнце лилии. Их нежные лепестки едва колыхались на поверхности, создавая рябь, которая разливалась по воде, как эхо прошедших шепотов.

В воздухе витал тонкий аромат жасмина и розмарина, смешиваясь с нежным запахом влажной земли и свежей зелени. Повсюду были разбросаны мозаичные скамейки, утопающие в цветах, где можно было присесть и насладиться этой симфонией природы.

Сквозь стекло я увидела стол, накрытый на двоих, усыпанный самыми разнообразными угощениями.

Казалось, этот момент был вырван из какого-то чужого, слишком идеального мира, но что-то в этом спокойствии было до жути тревожным.

— Владислав Дмитриевич, всё готово, — произнёс Денис, появившийся так неожиданно, что я едва не вздрогнула.

Я окинула его взглядом, ловя себя на мысли, что в нём есть нечто притягательное. Харизма, которой легко могла бы увлечься Мелисса. Удивительно, что Влад держит его рядом.

Что бы он сделал, если бы я сказала, что Денис мне понравился?

От этой мысли на губах заиграла лёгкая улыбка.

Я представила, как Влад холодно и методично избавляется от своего подчинённого.

Убил бы его?

Скорее всего.

Мысли о влюбленности к Кадогану, от которых я так долго не могла избавиться, в одно мгновение растворились.

Я почувствовала, как с каждым шагом по тропинке внутри меня загорается какой-то внутренний огонь.

— Пройдите сюда, — произнесла женщина, направляя меня вглубь сада.

Она двигалась плавно, как тень, и в её голосе слышалась странная отрешённость.

Влад остался с Денисом, но его взгляд постоянно возвращался ко мне. Я чувствовала это кожей, словно его глаза прожигали мне спину.

Он беспокоится?

Что ж, правильно.

У него есть на это все основания.

Каждый шаг по тропинке приближал меня к столу, но вместе с тем и к какому-то неясному, но реальному предчувствию.

Что-то здесь было не так. Слишком всё гладко, слишком спокойно.

Я оглянулась, поймав взгляд Влада. Он говорил с Денисом, но я видела, как его челюсть сжата, как напряжены его пальцы. Он узнал что-то интересное. Возможно, даже больше, чем я могла себе представить.

Женщина, почти бесшумно передвигаясь, отодвинула для меня стул. Её движения были точными и безупречными, как отлаженный механизм, но в этом было что-то, что заставило меня насторожиться.

— Благодарю, — тихо произнесла я, присаживаясь.

Сев за стол, я осмотрелась и внезапно осознала, что все эти люди, работающие на Влада, были русскими. Это бросалось в глаза, ведь мы находились в самом сердце Италии.

Почему он именно нанимает именно их?

Эта мысль застряла в голове, как заноза, вызывая лёгкое беспокойство.

На столе передо мной развернулась роскошь: яства на любой вкус и цвет. Но, вопреки всему этому изобилию, меня тянуло к простому. Мой взгляд упал на поднос с аккуратно нарезанными бутербродами. Эти скромные кусочки хлеба с толстым слоем начинки вдруг показались мне чем-то невероятно желанным.

Обычно я избегаю калорийной еды, тщательно следя за своим рационом, но сейчас что-то изменилось.

Желание попробовать бутерброд было столь сильным, что я не могла ему сопротивляться. Протянув руку, я выбрала один из них — такой простой, такой обыденный, и всё же почему-то именно он привлёк меня среди этого великолепия.

Как только я сделала первый укус, мир вокруг словно замер. Хрустящая корочка хлеба, мягкость начинки, гармония вкусов — это было восхитительно. Я не ожидала, что такой простой бутерброд может быть настолько вкусным. Неожиданно для себя, я закрыла глаза, позволяя волне наслаждения полностью поглотить меня.

— Ты продолжаешь меня впечатлять, принцесса, — произнёс Влад, его голос неожиданно раздался напротив меня.

Я даже не заметила, как он сел, и теперь его тёмные глаза пристально следили за каждым моим движением.

Он не скрывал своего удивления, и в этом было что-то тревожное. Его слова прозвучали так, словно за ними скрывался какой-то более глубокий смысл, который я не могла сразу уловить.

Я пожала плечами, стараясь не обращать на это внимания, и продолжила есть. Еда отвлекала, успокаивала. Простые бутерброды, казалось, были единственным безопасным островком в этом странном мире.

— Возьми бутерброд, попробуй, — предложила я, прожёвывая очередной кусок, стараясь говорить как можно небрежнее. — Они безумно вкусные.

Не задумываясь, я взяла бутерброд и протянула его к лицу Влада. Этот жест должен был быть чем-то обыденным, не стоившим внимания, но внезапно воздух в комнате стал густым и тяжёлым. Мгновение, когда я посмотрела на Влада, замедлилось, растянулось до бесконечности.

Его взгляд — холодный, проникающий в самую душу — встретился с моим, и в этот момент я поняла, насколько ужасную ошибку совершила. Всё в его лице, в напряжении его тела кричало о том, что я пересекла черту. Губы монстра чуть приподнялись, создавая пугающе спокойную улыбку, но в его глазах вспыхнуло что-то тёмное, опасное.

Влад медленно наклонился вперёд, принимая бутерброд, но это было не жестом принятия. Нет, он скорее забирал контроль. Это было как если бы я предложила ему оружие, даже не понимая, что делаю.

— Боишься, что отравила их? — спросила я, не отрывая взгляда от Влада, стоя перед ним с бутербродом в руках. Мой голос звучал ровно, но в глубине души я чувствовала, как напряжение нарастает с каждой секундой. — Пока это не входило в мои планы.

Влад слегка приподнял одну бровь, его губы изогнулись в лёгкой усмешке.

— А что входит в твои планы, принцесса? — с этим вопросом он наконец откусил кусок сэндвича, не спуская с меня глаз.

— Сбежать от тебя и быть счастливой, — ответила я честно, не отводя взгляда. В воздухе между нами повисло что-то неуловимое, как невидимая струна, натянутая до предела.

Влад остановился, не дожёвывая, а затем медленно проглотил кусок. Его взгляд стал ещё более пристальным, как будто он оценивал каждое моё слово.

— Мне нравится твоя честность, — сказал он, его голос был пропитан тенью иронией. — Сейчас мало честных людей.

— И, к сожалению, ты не входишь в их число, — добавила я невозмутимо, села на своё место и, оглядев сад, отметила, — Кстати, здесь красиво. И уютно.

Влад усмехнулся, его глаза вспыхнули каким-то ледяным блеском, и он склонил голову набок, как хищник, изучающий свою добычу.

— Ты напоминаешь мне одну знакомую, — протянул он.

Это заявление заставило меня вздрогнуть. Невольно я вспомнила всё, что слышала о монстре. Не думала, что монстр водит своих шалав к себе домой.

— И кого же? — спросила я, наливая себе сок и стараясь придать своему голосу беспечность.

— Ты её не знаешь. Но думаю, что она бы тебе понравилась, — ответил он, его голос вдруг стал холодным, почти отстранённым.

— Почему бы понравилась? — я сделала глоток сока, ощущая, как ледяной холод его слов прокрался под мою кожу.

Влад продолжал смотреть на меня, и на его лице не дрогнул ни один мускул, когда он произнёс:

— Её убили, — сказал он так просто, будто обсуждал погоду, и продолжил смотреть мне прямо в глаза, пока слуга аккуратно выкладывал на его тарелку разнообразные деликатесы.

— Что ж, я наелась, спасибо, — сказала я, вставая из-за стола, делая шаг назад, словно разрывая цепь, которая крепко держала меня рядом с ним.

Стоило мне отвернуться от Влада, как передо мной выросла фигура Дениса, преграждая путь. Его появление было молниеносным, как вспышка, и его глаза, словно лёд, смотрели на меня сверху вниз.

— Уйди, — зашипела я, сжав кулаки, готовая вонзить ногти в его ребра. В этот момент в моём сердце закипел адреналин.

— Принцесса, я не разрешал тебе уходить, — прозвучал спокойный, но ледяной голос Влада, заставляя меня замереть на месте.

Я резко развернулась к нему, и в этот миг во мне зажёгся дикий огонь. Наверное, этот пламя отразилось в моих глазах, потому что Влад задержал на мне взгляд, словно изучая хищника, внезапно загнанного в угол.

— Мне не раздают приказов, — процедила я сквозь зубы, сдерживая ярость, которая могла сжечь всё вокруг.

Влад медленно отложил вилку и нож, его глаза не отрывались от меня, как будто каждый мой жест был под прицелом. Он прожевал последний кусок еды, создавая вокруг себя жуткую тишину, и, наконец, заговорил, его голос был холоден и вымерен, как смертный приговор.

— Не боишься за свою жизнь?

— Нет, потому что я нужна тебе живой, а не мёртвой, — ответила я, больше не скрывая своего гнева. В груди пульсировало желание разрушить этот холодный фасад, разорвать паутину страха, которую он плёл вокруг меня. — Скажи уже наконец, для чего ты похитил меня?

Слова вырвались из меня, как выстрел, и воздух вдруг словно похолодел, заполнившись тяжестью того, что должно было прозвучать.

Влад смотрел на меня, в его глазах мелькнула искра, которую я не могла прочесть, как будто за этой маской пряталась ещё более опасная угроза.

— Зачем похитил? — протянул он, наклонив голову набок, словно всерьёз задумался над вопросом. — Может, мне просто понравилось, как ты кричала, когда тебя тащили в машину? Это был весьма мелодичный вопль.

Я сжала зубы, не позволяя себе поддаться на его провокацию.

— Ты не из тех, кто тратит время на мелочи, — парировала я, прищурив глаза. — Так что скажи правду, Влад, или будем продолжать тратить время на игры.

Влад усмехнулся, прислонившись к столу и скрестив руки на груди.

— Хорошо, принцесса, давай поиграем в твою любимую правду. Ты же не думаешь, что ты здесь просто ради удовольствия?

— А не ради него? — я изобразила удивление. — Я-то думала, что всё это — часть твоего странного хобби: похищать девушек и пугать их своими извращёнными действиями.

Влад усмехнулся, его взгляд словно скользнул по мне, оценивая реакцию.

— Странное хобби, говоришь? — протянул он, как будто смакуя слова. — Ты меня недооцениваешь, принцесса. У меня вкусы куда утончённее.

Я закатила глаза, всем видом демонстрируя нахлынувщуюся скуку.

— О, расскажи мне ещё, пожалуйста, — я сделала драматическую паузу, затем продолжила с сарказмом в голосе. — Возможно, я даже смогу сделать список твоих «изысканных» предпочтений и отдать в музей как руководство по абсурду.

Влад слегка наклонил голову, в его глазах мелькнуло нечто, похожее на веселье.

— Я ценю твоё чувство юмора, — произнёс он, откидываясь на спинку стула. — Но, знаешь, тебе не стоит так торопиться с выводами. Ведь чем больше ты пытаешься показать, как тебе всё это безразлично, тем интереснее мне становится тебя ломать.

Моё сердце на мгновение замерло, но я не позволила ему выдать меня. Я наклонилась вперёд, прищурив глаза и слегка улыбнувшись, как будто его слова были просто ещё одной нелепой шуткой.

— Ломать, говоришь? — я произнесла это как будто раздумывая вслух, затем пожала плечами. — Знаешь, обычно люди пытаются собирать пазлы, а не ломать их. И похищать тоже их.

Влад усмехнулся, его глаза блеснули, словно он ожидал такой ответ.

— А ты любишь пазлы, не так ли? — он говорил спокойно, но в его голосе звучала насмешка. — Забавно. Ведь не все пазлы могут быть собраны. Иногда их детали просто не подходят друг другу. Как и некоторые люди.

Я позволила себе легкую улыбку, стараясь не выдать, что его слова меня задели.

— Может быть, — сказала я, медленно обдумывая каждое слово. — Но знаешь, даже если детали не подходят, это не значит, что я брошу дело на полпути. А вот ты, кажется, слишком увлекся разбрасыванием частей, чтобы не заметить, что кто-то другой может уже собирать картину за тебя.

— Кто сказал, что картина должна быть собрана? Иногда хаос — это тоже искусство. Ты ведь знаешь, что иногда нужно разрушить старое, чтобы создать нечто новое, более совершенное.

Я взглянула на него, не скрывая вызова в глазах.

— Ты действительно веришь в это? Или это просто отговорка, чтобы скрыть тот факт, что у тебя нет плана? Ты ведь боишься, что однажды твоя великая игра выйдет из-под контроля, и ты окажешься тем, кого выбрасывают за ненадобностью, как одну из тех неудачных деталей.

Он не отреагировал на провокацию, лишь улыбнулся, как будто нашёл новый, более интересный способ вести эту игру.

— Возможно, — произнёс он с неожиданной лёгкостью. — Но, знаешь, я всегда знал, как использовать такие детали. Вопрос только в том, станешь ли ты частью этого процесса или же останешься тем самым неудачным элементом, который просто мешает.

— Посмотрим, кто кому помешает, — ответила я, чувствуя, как напряжение в воздухе усиливается. — Ты ведь знаешь, что те, кто играют в такие игры, часто забывают одну простую истину: иногда победитель — это не тот, кто первый делает ход, а тот, кто знает, когда нужно остановиться.

Влад посмотрел на меня, его лицо стало серьёзным.

— И ты думаешь, что сможешь меня остановить?

Я выдержала его взгляд, не дрогнув.

— Я не думаю, Влад. Я знаю.