Опасная беременность

Глава 3

НАСТЯ

Спустя полчаса, когда тренировка закончилась, а мужчины обменялись медвежьим объятьем, я стояла в пустой раздевалке около Вадима и прижимала бинт, пропитанный антисептиком, к кровавой ссадине на плече. Заодно рассматривала его татуировки. Кельтский орнамент охватывал правое плечо и часть мощной груди, поросшей тёмной порослью. Выглядело красиво, конечно же. Мой босс красив весь – от ушных раковин до мизинцев на ногах.

Чтоб ему пусто было!

Туранов, в одних спортивных шортах, сидел на скамье и прикладывал к рёбрам пузырь со льдом. Он гордо посматривал на меня снизу вверх. Очевидно, ждал моих восторгов – как здорово он дрался, какой он герой и крутой боец.

Вместо этого я повторно смочила бинт антисептиком и безжалостно провезла влажным комком по ссадине. Туранов скривился, сжал челюсти.

– Терпите, – жестоко приказала я. – Сами виноваты. Хлебом не корми, дай подраться. Ну и вот.

Я сильнее придавила бинт.

– Ближе подойди, тебе же неудобно, – сказал вдруг шеф и попытался притянуть меня к себе, но я мгновенно высвободила руку.

Ощутила себя такой хрупкой на фоне его широкой фигуры. Помню, как подхватил, словно пушинку… там, в лесу, в коттедже. Сейчас, когда крепкие пальцы сомкнулись чуть повыше локтя, меня пробило от макушки до пят электрическим разрядом. Грудь мгновенно налилась тяжестью, соски затвердели, а к щекам будто бы приложили горячий кирпич. Я даже украдкой метнула испуганный взгляд вниз – не заметит ли шеф, как бурно я реагирую на его прикосновения.

А Вадим тем временем ухватил меня за бёдра и притянул ещё ближе, так, что я оказалась между его коленей.

– Ну, Вадим Михайлович! – возмутилась я, отбиваясь. – Что вы себе позволяете?

– Да ладно, Настя. Мы с тобой пять лет вместе. Что ты дёргаешься? Съем я тебя, что ли?

– Раньше вы меня никогда не лапали!

– Я и сейчас этого не делаю. Не знаешь ты, как лапают, – ухмыльнулся шеф и насмешливо уставился на меня своими зелёными глазами.

В зависимости от настроения они у него меняют оттенок – от золотисто-карего до малахитового или даже изумрудного.

Удивительные глаза, вообще-то…

А взгляд наглый и раздевающий. В самом начале моей работы в «Туран-софте» шеф точно так на меня и смотрел. Тогда мне казалось, что меня раздели, нагнули над рабочим столом, поимели со смаком, потом одёрнули юбку и, шлёпнув по попе, отправили работать.

Я вся горела от взглядов нового начальника, дрожала, как осиновый лист, каждый раз, когда заходила к нему в кабинет. Но всё быстро прекратилось. Туранов, вероятно, убедился, что я ему подхожу, и превратился в образец учтивости. Иногда, конечно, язвил и даже орал, когда косячила, но отныне никаких вольностей себе не позволял.

А как только написала заявление, пошёл вразнос. Вы только поглядите, в бёдра мои вцепился, да так по-хозяйски! На что он надеется? Что под влиянием его мужского шарма я передумаю увольняться?

Не передумаю!

Особенно после того, что он натворил.

…Вадим Михайлович вдруг резко втянул воздух, его ноздри затрепетали, он прислушался к ощущениям, словно пытался различить какой-то запах.

Господи… Я перестала дышать от ужаса. Сегодня утром брызнула на запястье те самые духи, которыми пользовалась во время корпоратива. Вот дура! Чем я думала?! Неужели узнает этот аромат? Конечно, он ведь так плотно притянул меня к себе и не выпускает. Если сделаю ещё одно движение, упрусь коленом прямо туда. И ведь хочется ужасно… Ощутить через тонкую ткань шортов горячую плоть, почувствовать, как от одного-единственного прикосновения его член наливается силой, увеличивается, каменеет…

За пять лет совместной работы я видела шефа в самых разных ситуациях. Сколько раз он расхаживал передо мной в одних трусах, почёсывая стальной рельефный пресс, разговаривая по телефону и диктуя задания. Запрещала себе фантазировать, каков мой босс в постели.

Теперь я это знаю…

Сейчас лицо Вадима так близко… И сам он пахнет невероятно. Терпкая смесь парфюма, антиперсперанта и мужского пота волнует и будоражит.

Да нет, ничего Вадим не узнает. По крайней мере, пока не объяснится с подружкой. А Алина, умница, держит круговую оборону.

– Ладно, я в душ. Жди в холле, тебе нельзя здесь, вон, мужики уже идут, – пробухтел шеф, провожая недовольным взглядом борцов, которые только что вошли в раздевалку.

*****

По вечернему городу, наполненному огнями рекламы, мы возвращались из спортивного клуба.

Мы с боссом живём в одном элитном жилом комплексе, только в разных корпусах. У босса трёхкомнатные апартаменты, а у меня большая студия. Да, если бы не работа в «Туран-софте», ни за что бы я не купила себе такую дорогую квартиру. Но я честно отработала каждую копейку из моей безумной зарплаты. Вадим не имеет права обижаться на меня за то, что я решила уволиться.

– Настя, ты все поправки записала? Ничего не пропустила?

– Да, Вадим Михайлович. Когда я что-то пропускала? – устало вздохнула я.

– Ну, могу привести примеры, – язвительно заметил Туранов.

Улыбается, изверг. После боя с Матвеем в клетке-октагоне он всегда пребывает в чудесном настроении, словно освобождается от проблем и негатива.

– Не надо.

– Ты такая недовольная. Чего хмуришься, Анастасия?

Я закатила глаза:

– Вадим Михайлович, а вы всерьёз полагаете, что сотрудница, которая возвращается с работы домой почти в одиннадцать вечера, должна сиять тихим счастьем и посылать всем вокруг лучи добра?

Туранов дёрнул уголком рта, возмущённо втянул воздух, но промолчал.

Всё же хорошо, что я написала заявление. Ещё месяц назад, если бы посмела возмутиться ненормированным рабочим днём, прослушала бы высокомерную отповедь – ты знала, на что идёшь, и твой труд достойно оплачивается.

Да, тут не поспоришь.

Туранов, очевидно, подумал о том же:

– И снова дерзишь! Полагаешь, это нормально – разговаривать с начальником в таком тоне?

– А вы мне почти уже не начальник!

– Не дождёшься, Настя. Я тебя не отпущу.

– Вам придётся меня отпустить.

– Настя, не зли меня! – зарычал Туранов. – Ты не представляешь, на что я способен!

Ну вот, уже начались угрозы. А что он может сделать? Вообще-то… многое. Может затравить меня, и я уже не найду хорошую работу. Я уже присмотрела несколько компаний, где зарплата в три раза меньше, но всё равно приличная, на безбедную жизнь хватит. Зато и рабочий день там не безразмерный, а восьмичасовой.

Но если Вадим разозлится, он запросто устроит мне весёлую жизнь. Меня просто никуда не возьмут.

Нет, он так со мной не поступит. За пять лет я ни разу не замечала, чтобы он вёл себя с кем-то бесчестно или подло… Мстить помощнице, которая отдала ему пять лет жизнь, было бы самой настоящей подлостью.

Но ведь мужья, узнав о желании жены развестись, начинают мстить, несмотря на двадцать лет совместной жизни и троих детей. Да, так бывает.

На красном светофоре, когда машина замерла, босс вдруг протянул в мою сторону руку, ухватил меня за подбородок и развернул лицом к себе.

– Ой, Вадим Михайлович… Вы что?!

Сердце пронзило уколом адреналина, дыхание сбилось. А Туранов уставился прямо в глаза пронзительным зелёным взглядом.

– Вы так меня рассматриваете, словно видите впервые, – смущённо пробормотала я. – Мы столько лет с вами работаем… Вы всё обо мне знаете.

– А вдруг я вообще ничего о тебе не знаю? – задумчиво произнёс Туранов. – Я до сих пор не понял, почему ты решила уволиться… Тысячи девушек мечтали бы оказаться на твоём месте. А ты хочешь от меня сбежать. Это загадка.

Как же он не понимает?! Я больше не могу, я выдохлась!

Ну и… невозможны наши прежние деловые отношения после того, что случилось на корпоративе. Рано или поздно Туранов узнает правду. И тогда нам обоим будет очень стыдно. Лично я уже и сейчас пылаю от стыда.

И от волнующих воспоминаний!

Туранов убрал руку, и автомобиль тронулся с места. А я прерывисто выдохнула, ощущая, как вниз по позвоночнику бегут огненные искорки, словно меня подожгли, как бикфордов шнур.

Это очень плохо, что я так вспыхиваю от его прикосновений. Скоро возвращается Игорь, и как я посмотрю ему в глаза? Что скажу? Мне даже по скайпу трудно с ним разговаривать, отвожу взгляд в сторону. А когда встретимся, наверное, провалюсь сквозь землю. Игорь сразу же поймёт, что со мной что-то случилось.

Признаться во всём моему парню? Это значит поставить крест на наших отношениях… Как же так! Наконец-то встретила надёжного, симпатичного, ответственного мужчину, а теперь должна с ним проститься?

Из-за проклятого корпоратива!

Вадим высадил меня у подъезда. Он даже вышел из машины и открыл для меня дверь.

Хмм… А это приятно и неожиданно. Что это на него нашло?

У подъезда цвела сирень. Головокружительный аромат ворвался в лёгкие.

– «Техно-Инжиниринг», Настя, – ласково напомнил Туранов. – Скинь презентацию сразу же, как будет готова. Я раньше трёх не лягу, ты знаешь.

– А я бы с удовольствием завалилась прямо сейчас, – в полнейшем унынии призналась я.

Как же меня достала эта работа!

– Да ладно, Настя, ещё детское время. Прекрати, не узнаю тебя. Ты какая-то странная в последнее время.

Ах, как же мне хотелось выкрикнуть прямо ему в лицо: ещё бы мне не быть странной! Это вы меня довели, вы! Кто на меня набросился – там, в домике «Ривьеры»?!

Но если честно, нельзя всю вину сваливать на босса. Я тоже частично виновата в том, что случилось.

– Так, а знаешь что… – задумался директор. Прищурился прозорливо, как вождь нации, сосредоточенно сдвинул к переносице свои умопомрачительные брови.

– Что?

Моё сердце лихорадочно заколотилось. Неужели Вадим сейчас скажет: а знаешь, Настя, давай не будем переделывать презентацию, там и так всё нормально. Отдыхай, моя радость, моя неутомимая пчёлка.

– Что, Вадим Михайлович? – повторила я и облизала пересохшие от волнения губы.

– Закажи-ка для Алины ещё один букет. Какой-нибудь совсем сногсшибательный, хорошо? И отправь прямо сейчас.

Я сглотнула и стиснула кулаки так, что ногти больно впились в ладони.

– Всё сделаю, Вадим Михайлович.

ВАДИМ

Твою же мать! Алинка решила меня довести! Да она надо мной издевается!

Куда она сбежала? Почему свинтила из «Ривьеры»? Дозвониться до неё невозможно, букеты и подарки принимает, но никак не реагирует. Даже домой к ней съездил, но безрезультатно. То ли дома не было, то ли затаилась за дверью, лишь бы не открывать.

Отправила меня в чёрный список, заблокировала в соцсетях… Я, конечно, легко обошёл бы все блокировки, учитывая специфику моей работы. Взломал бы любую защиту, везде бы пролез. Как никак, собрал под своим крылом лучших айтишников города. Но если пойду на таран, это не поможет мне узнать, что творится в голове у Алинки.

В чём я виноват?

В том, что уснул после секса? Или был слишком груб? Но мы обо всём договорились, это была её идея. Сама же захотела поиграть в «нападение и изнасилование». И сценарий сама озвучила. А я и рад стараться! Всегда интересно поэкспериментировать. Я не идиот, чтобы от такого подарка отказываться. Тем более, желание дамы для меня закон.

Распорядился, чтобы для меня выделили уединённый коттедж-люкс, самый крайний, прямо в глухом лесу. Сотрудники разместились в трёхэтажных корпусах на берегу озера, гости – в других коттеджах «Ривьеры».

Таким образом, я подготовился, чтобы всецело удовлетворить пожелания Алины. Ну и… оторвался, конечно же. Должен признаться – ощущения совсем другие. Незабываемые, лучше и не придумаешь. Ни разу ещё у нас с Алинкой не было такого охрененного секса. Всё получилось совсем иначе, не так, как всегда. Можно подумать, я отымел не Алинку, а другую бабу.

Не первый день в высшей лиге, но такого кайфа ещё не испытывал. Выключил свет, затаился… И схватил малышку сзади, как только она вошла в тёмный коттедж. Перехватил поперёк живота, зажал рот ладонью.

Хотела же нападение? Пожалуйста.

Донёс до кровати, нагнул и влетел, как торпеда. Алинка была уже совсем мокрая, видимо, сильно возбудилась от собственных брыканий и сопротивления. Надо же, оказывается, ей нравится жёсткий секс.

Сама она в долгу не осталась, свою партию тоже отыграла – извивалась и царапалась, как дикая кошка, даже впилась зубами в руку повыше запястья. Но это меня только раззадорило, подстегнуло.

Поставил малышку на край кровати коленками, вдавил лицом в подушку, положив ладонь на затылок. Она чего-то там пищала… Шлёпнул пару раз по круглой попке, вызвав новый приступ дрожи и брыканий.

Трепыхалась подо мной, как пойманная бабочка, билась так сладко в моём захвате. А я с каждым движением превращался в натянутую струну, уже готов был взорваться от немыслимых ощущений.

Её лоно пульсировало вокруг моего члена и так плотно его обхватывало! Это сводило с ума, распаляло всё больше… Думал только об одном – господи, какую же невероятную тёлку я отхватил. И ведь раскрылась Алинка не сразу, три месяца до этого секс был просто хорошим, на четвёрку с плюсом.

А в «Ривьере» он был ох***ным!

К финалу разогнался до звона в ушах, трахал мою девочку в диком ритме, придерживал крепко за бёдра, чтобы не улетела вперёд от бешеной долбёжки. От Алинкиных сдавленных стонов ехала крыша и бросало в жар.

Стоит вспомнить о нашем приключении – в штанах безумный стояк. Чудесно отжарил лапушку, но ведь и Алинке тоже понравилось! Тут никаких сомнений. Когда перестала изображать сопротивление, начала двигаться вместе со мной. Подстраивалась под мой ритм, подставлялась, позволяя мне войти как можно глубже. Стонала, уткнувшись лицом в подушку.

Такая сладкая девочка…

Да, это был жёсткий секс, раньше мы такого не пробовали. Но бл**ь… Никогда ещё ощущения не были такими острыми! Алинка будто стала в два раза теснее, туже, сжалась вся в комок – там, внутри. До сих пор трясёт, когда вспоминаю об этом крышесносном сексе.

Повторить бы по тому же сценарию… Или по любому другому. Всё, что захочет. Я готов на что угодно, после двух недель без секса я уже озверел!

Ждал, что утром мы с Алинкой продолжим, но когда проснулся, обнаружил, что моя «изнасилованная» лапушка свинтила.

Как это понимать? Обиделась, что вырубился? Не приласкал, не рассыпался в комплиментах? Ну да, виноват. Закончив бешеную скачку, я рухнул мордой в кровать и мгновенно отключился. Но я до этого двое суток не спал. На корпоратив мы с Настей приехали едва ли не из аэропорта, только заскочили каждый к себе домой, чтобы переодеться. Летали в командировку, упахались вконец, да ещё и обратный рейс нам задержали.

Алинка добиралась до «Ривьеры» своим ходом. Приехала на новеньком джипярике, который ей недавно подарил папаня. Мы с Настей подтянулись на два часа позже. Мне пришлось ещё говорить приветственные речи, общаться с гостями, принимать поздравления в честь юбилея компании. К полуночи, когда у нас с Алиной была запланировала горячая игра, я уже вымотался, держался исключительно потому, что мне пообещали необыкновенный секс…

Алинка могла бы войти в положение, зачем сразу обижаться, дуться? Мы уже три месяца вместе. Если подумать, Алина идеальная любовница, жаль потерять такую. Зациклена на сексе, но при этом страшно боится залететь, поэтому жёстко предохраняется – зашила себе имплант, действующий три года. Мне даже и беспокоиться ни о чём не надо, с Алиной я забыл о резинках. Красота.

Что же ей не понравилось? А вдруг я сделал ей больно? Почему не сказала, я бы сразу остановился… С трудом, конечно, но всё равно прервал бы процесс. Я не зверь, мне не доставляет радости трахать женщину, которая от этого не кайфует, а мучается.

Но Алинка-то реально кайфовала! Как минимум два раза она точно подо мной кончила. Как она выгибалась, дрожала и скулила, когда я целовал её влажную тонкую спину…

Стала бы она имитировать оргазм? А зачем ей это? Чтобы мне польстить? Алинке это не надо. Она не пытается подцепить меня на крючок, ей нужен только хороший трах. Она охотница за удовольствиями, а не за миллионами. Мои миллионы ей нах** не сдались, её олигархический папашка обеспечил семью на десять поколений вперёд и любимую дочку в средствах не ограничивает.

Но если Алина не прикидывалась и действительно тащилась от нашей дикой скачки, то какого хрена сбежала?

Две недели тотального игнора… Это вообще, бл**ь, нормально?