Опрометчивые желания

Глава 29

Только продрогнув до костей и раз в пятый спотыкаясь на скользких уличных булыжниках, Энтони пришел в себя. В какую часть города его занесло? В какой стороне дом Неверти? Эти вопросы оставались без ответа, да и спросить было не у кого — ни одна живая душа не рисковала высовывать нос даже из окон. Только редкие паровые кэбы с оглушающим в пустоте уличных проемов грохотом проносились мимо. Энтони провожал их тоскливым взглядом, сетуя на собственную глупость — в карманах тонкого плаща не обнаружилось ни цента.

— Так тебе и надо, — бормотал он, сжимая кулаки в карманах. Жалкие попытки согреть руки оставались без успеха — пальцы одеревенели, а движения приносили только боль, словно кто-то колол кожу иголками. — В следующий раз будете думать, мистер Джортан, прежде чем выскочить на улицу в исподнем и без копейки в кармане.

«Хорошо еще, — мелькнула мысль, — что никто не встретился на пути из бунтовщиков или полиции. Или Алрой в очередной раз пугал небылицами? А улицы пусты из-за схватившего Лондон кусачего мороза»? Но, свернув за угол, Энтони сам убедился в реальности мятежей.

Ряды деревянных домишек — перекошенных, с торчащими из-под гнилых крыш пучков черной от плесени соломы, с проемами выломанных дверей, завешанных тряпьем — прерывались грудой обломанных досок, остатками трухлявой мебели, покрытых изрядным слоем вмерзшей грязи. Выглядело так, будто неведомый великан ради злой забавы крушил хлипкие хижины. Возможно, даже вместе с неуспевшими или нерешившимися выскочить наружу жильцами… Словно ища подтверждения, взгляд судорожно цеплялся за разгромленные дома, выуживал из общего опустошения ворохи лохмотьев, удивительно похожих на трупы.

Энтони побрел вдоль трущоб, пытаясь вспомнить, почему собственно покинул квартиру Шелди-Стоуна. И только когда глаза выцепили из очередных руин остов настоящего трупа — то ли изможденной женщины, то ли ребенка, в развевающемся балахоне, сердце ухнулось в пропасть — Мари умирает! В ту же секунду Энтони прошиб пот, а следом за ним — пронизывающих холод впился в нутро, выпотрошил остатки тепла из-под тонкого плаща. Стуча зубами и переступая по замерзшей грязи, он поспешил обратно — на ту улицу, где стояли ровные каменные дома с занавесками на окнах.

— Назо-вите и-мя, — раздался за спиной механический голос, на каждом слоге сопровождавшийся щелканьем.

Энтони обернулся — сзади стоял констебль. По крайне мере, об этом говорила темно-серая форма и высокий котелок, словно набалдашник возвышавшийся над куцей фигурой полицейского. Он сверлил Тони удивительно крупными глазами — вероятно, ждал ответа.

«Бежать!» — молнией пронеслось в голове, но ноги словно затянуло в застывшую жижу из помоев и грязи.

— И-мя, — более настойчиво произнес полицейский и тут же оказался совсем близко.

В лицо пахнуло вонью — словно рядом только что вылили рыбные кишки, не меньше недели томившиеся в ведре около печи. Энтони растерянно шарил глазами, кто мог в один миг настолько испортить воздух, не веря, что от живого человека — полицейского, может разить как от палой лошади.

— Вы мятеж-ник?! — повышая голос и вцепляясь в рукава Энтони, воскликнул он. Только сейчас в его блеклых глазках сверкнул хищный блеск.

Сообразить, как реагировать на подобные выпады, Энтони не успел — полицейский осел прямо на мощеную дорогу, издав странный клёкот. А позади него, сжимая в кулаке увесистый камень, стоял незнакомец. В рванье, черный от копоти, на фоне которой глаза казались бельмами, невозможно худой. Он улыбался во всю ширь полубеззубого рта.

Вот когда Энтони понял, что такое страх за собственную жизнь — когда перед тобой стоит не чиновник, а бродяга, которого еще неизвестно — поймают ли? Если он убил полицейского, то что для него стоит свернуть шею мальчишке в богатом костюме? Ему ведь не ведомо, что карманы плаща пусты, хотя… Для таких и одежда представляет немалую ценность.

Всё это лениво ползло по скованному ужасом рассудку, пока незнакомец, всё так же улыбаясь, шагал к Энтони, продолжая держать камень навесу.

— Как вы, мистер Джортан? — еще раз припечатав распластавшегося на дороге полицейского, спросил незнакомец. И память неохотно, но всё же вытолкнула из себя образ этого человека. «Не каждый день удается встретить честного человека», — всплыли счастливые выкрики кучера, только что получившего солидные чаевые.

— Это ты? — выдохнул, не веря глазам — во что превратился некогда плотный и на вид вполне здоровый мужчина. — Ты вез нас на Грин-стрит и потом… Как ты здесь? — и тут же добавил, косясь в сторону поверженного констебля, — ты убил его?

— Не совсем так, — скривившись, словно ударили по живому, ответил бывший кучер. И только сейчас Энтони сообразил, что не знает даже его имени. — А, впрочем, нам нечего здесь делать. Тем более — вам. Пойдемте, я отведу вас, куда скажите.

— Признайтесь, что здорово струхнули, мистер Джортан, — щурясь, вопрошал бывший кучер, протаскивая Энтони по кривым улочкам. Все они отличались хлюпкой зловонной жижей под ногами, покрытыми копотью стенами и темнотой, словно сама ночь пряталась в узких проемах между домами.

— Что?

— Я говорю — вы здорово испугались, когда наткнулись на полицейского.

Энтони поморщился — перед глазами еще мелькало разбитое лицо констебля. И даже следуя за нечаянным провожатым по пятам, внутри так и подмывало шарахнуться в сторону. Возможно, если бы убийство полицейского сопровождалось кровью, Энтони и впрямь не смог бы идти под руку с преступником. Но в этот раз внутренний судья готов был поверить, что констебль просто оглушен и скоро придет в себя, лишь бы не лишаться случайной помощи.

— Я не сразу понял, кто он.

Энтони замолчал, наотмашь прижатый рукой бывшего кучера к стене. Пока он высматривал что-то из-за угла, внутри так и подмывало воззвать к его совести. Но провожатый опередил — осторожно отступив к Энтони, он зашептал:

— Вы всё еще думаете, что я убил человека? Не отпирайтесь — я еще не настолько слеп, чтобы не разглядеть в ваших глазах ужаса. Но разве это живые люди? Мистер Джортан, неужели вы не слышали о механических слугах короля Норварда? Даже последние голодранцы с Уайтчепла уже сподобились лицезреть это чудо техники. Отврательнейшее, надо сказать, чудо. Вы удивительный человек, если умудрились принять кусок воска, железа и плоти за настоящего полицейского.

Память словно пронзили раскаленной кочергой — а ведь Энтони уже сталкивался с подобными существами! Тот странный человек с аукциона, когда на торги выставили Мари — он походил на минувшего полицейского как брат-близнец! И теперь стало понятно, почему окружающие его джентльмены затыкали носы, да и черные пятна на рукаве и полу…

— Из плоти? — сказанное бывшим кучером достигло рассудка и засело в нем, поражая чудовищностью.

— Не устаю вам удивляться, — подавив приступ кашля, он продолжил. — Неужели вы ничего не слышали про опыты при королевском дворе? Какому-то одаренному дьяволом ученому пришло в голову превращать людей в машины. Скроенные из кусков еще живых тел и механизмов недолюди не больно приглянулись юным королям — даже слуги из них выходили паршивые, как говорят. Зато преданные до подобострастия. Но теперь братцы-Эшли опомнились и поставили производство чудищ на поток — даже сами потрудились. Не слышали про массовые казни в Лондонских тюрьмах? Вы словно сошли с небес, мистер Джортан! Так вот — длинные языки донесли, что узников со всего города свозили в Тауэр. И ни одного, понимаете, ни одного трупа не отдали родственникам и не похоронили!

Энтони пытался переварить услышанное, но оно больше походило на страшную сказку или кошмар.

— А может, ученый заменял лишь конечность — такое бывает…

Провожатый хрипло усмехнулся.

— Если бы не видел сам, то тоже не поверил бы. — Его глаза заволокла пелена задумчивости. — Я его в живот — а оттуда — шурупы, пар… Только глаза словно живые… Совсем мальчишка… Ах, черти их дери! Только за это обоих братцев не мешало бы на виселицу!

Он сглотнул, провел засаленным рукавом по глазам и смолк. Энтони не знал, что ответить. Понял одно — на счету этого человека уже не один поверженный констебль. По крайне мере, это и правда не совсем живые люди. И еще — сейчас мятежные высказывания из уст этого надорванного внешне человека не казались чудовищными. Более того — Энтони и сам встал бы рядом с ним в борьбе за справедливость, если бы не помнил про собственное незавершенное дело. Всё испортили вбитые розгами уроки фрау Вернер.

— С такими речами недолго попасть в мятежники, — выдавил Энтони в жалкой попытке защитить монархов и тут же осекся.

Бывший кучер прищурился, впиваясь в него ядовитым взглядом, и прошипел:

— А я и есть мятежник.