Оседлавшие шторм

9

Между тем он не чувствовал паники или страха. На Вуда снизошло какое-то безмятежное спокойствие, сердце билось равномерно, казалось, он стал лепестком, плывущим по глади реки. Если и суждено умереть, то так тому и быть. Выбраться с корабля невозможно.

Нил отошёл от тела Белла, прикрыл глаза. Досчитал до пяти и вновь взглянул на труп. Никаких следов не осталось, будто он выдумал смерть Квентина.

А если правда это лишь сон? Он валяется у себя в кубрике и скоро прозвенит будильник?

«Слишком просто, — промелькнула мысль, — так не бывает. Это реальность, пронизанная сверхъестественным ужасом. Совсем скоро я столкнусь с ним, и на милосердие можно не рассчитывать!»

Корабль не был «Летучим Голландцем». Он словно кит, что заглотил Иону в библейском мифе. Но в отличие от этого персонажа, Нилу не выбраться наружу. Молитвы не помогут.

Вуд двинулся по коридорам корабля, наслаждаясь мёртвой тишиной. В памяти возникли смутные образы, которым он сопротивлялся. Девочка без глаз. Это не просто кошмарная галлюцинация.

Он вспомнил, словно на поверхности воды появились пузыри, а затем выплыло чудовище.

В последние дни войны, когда он с другими беспризорниками прятался в развалинах, случилась бомбёжка. Они как раз обчищали очередной магазин, когда послышался рёв двигателей бомбардировщика. Первый взрыв разнёс здание на противоположной стороне улицы. Дети выбежали из дома, словно крысы, потревоженные хищником. Для них это было не внове.

Одна из девочек отстала, зацепившись за арматуру. Рассекла ногу, кричала от боли. Плакала навзрыд. Умоляюще протянула руку Вуду, который сидел рядом, спрятавшись за обломком дома.

Нил мог её спасти. Но трясся от страха в своём укрытии. Бомба упала рядом с девочкой, разнесла бедняжку в клочья.

Последнее, что он увидел — это её глаза. Умоляющие, но в то же время ожидавшие смерть.

Теперь всё стало на свои места. Откуда у видения чёрные провалы вместо глаз.

Он годами пытался забыть об этом, а теперь корабль напомнил о самой страшной ошибке в его жизни.

Музыка разнеслась по коридорам корабля, словно на каждой стене поставили по динамику. Но звук казался живым, не записанным на плёнку, не оцифрованным в единички и нули.

Нил Вуд наблюдал как появляется тень, скользит по полу, поднимается выше и наконец возникает фигура человека. Молодой парень с обнажённым торсом, в кожаных штанах. Длинные чёрные волосы развеваются, словно дует ветер, которого нет. Возле лица микрофон, глаза прикрыты, а голос вытягивает ноту за нотой. Джим Моррисон полностью отдался пению, ничто больше для него не существовало.

Джим Моррисон, солист группы «TheDoors», умерший в 27 лет.

И кто говорит, что кумиры не бессмертны?

Вуд слушал эту песню, впадая в гипнотический транс. Гимн этого корабля, «Riders on the Storm».

Спустя несколько минут Моррисон открыл глаза, опустил микрофон и с улыбкой закончил песню.

В какой-то момент Нилу захотелось зааплодировать. Но он вовремя прикусил губу, справляясь с видением. Всё это ложь, фальшивая уловка, которая приведёт к смерти.

— Я рад видеть тебя, мой самый преданный фанат! — произнесла иллюзия.

— Ты не Джим Моррисон, — ответил Нил Вуд, — просто видение, которое вытащили из глубин моего мозга.

— Но до чего реалистичное, верно? — рассмеялся Джим. — Я даже мыслю, как он, вижу мир в чёрно-белых тонах, где иногда мелькают кислотные цвета. Впрочем, не важно, мы собрались здесь не для разговоров о метафизике.

— Джим Моррисон был великим человеком, талантливым певцом, а ты… как смеешь навешивать на себя его лицо? Триста лет назад он умер и не за тем, чтобы какой-то пришелец…

— Уточнение! — поднял микрофон Моррисон. — 296 лет прошло. Вы люди обожаете всё округлять, упрощать, а что хуже всего — не цените время. А ваш век короток, в отличие от Нас.

— Кто вы такие? — Нил отступил назад, ощущая приступ страха.

— Опять метафизика! — фыркнул Джим, в глазах которого вспыхнул совсем нечеловеческий огонь. Зрачки глаз пропали, всё стало оранжевым, цвета пламени. — Мы — одно целое, мы — это рой. Банальность вроде библейского мифа «Мы — Легион!». Миллионы ваших земных лет мы путешествуем на волнах ионного шторма, возникшего от взрыва Сверхновой звезды. Оседлавшие Шторм, Вуд. Мой прототип что-то такое чувствовал, когда пел эту песню. Хотел заглянуть за двери нормального, а там прятались Мы.

— Инопланетяне… но как вам удаётся существовать в ионной буре?

— У нас нет тел как у простых существ вроде людей. Мы состоим из чистой энергии, но поэтому нуждаемся в ней, это наша пища. Мы жаждем её, и не представляешь как счастливы, когда какой-нибудь корабль входит в наше пространство. Забрать её проще простого, когда люди умирают, выделяется масса энергии, которую мы впитываем.

— Боже, вы пожираете души?

— Слишком упрощённая трактовка процесса, о котором вы ничего не знаете! Религиозная чушь, ничего больше. Энергия после смерти вкусна и питательна, благодаря ей мы рождаем своих детей. Размножаемся как никогда ранее! Этот корабль подарил нам множество наслаждений, но жизни в нём подошли к концу. Мы хотим больше, вырваться из шторма и попасть к вам домой!

Нил не знал, что ответить. Наконец он всё понял, сложил мозаику, головоломка оказалась самой простой в истории.

— Вы насылаете видения на людей и заставляете сводить счёты с жизнью! — прошептал он. — Или превращаете в убийц.

— Мозг людей чрезвычайно прост в освоении, — кивнул Моррисон, пританцовывая в коридоре. — В отличие от разума иных существ, что мы встречали. Да, Нил, инопланетян великое множество. Но вы самые забавные, поддаётесь страху, эмоциям, воспоминаниям об ошибках прошлого. С колонистами в анабиозе расправляться проще всего — во сне убивать одно удовольствие.

— Ни хрена не смешно! — заорал Нил, выведенный из себя. — Вы убили моих друзей!

— Человеческая душа как струны гитары, перебираешь, задаёшь ритм и ведёшь игру, — проговорил Джим. — Но концовка у рапсодии одна и та же — смерть.

— Так прикончи меня, чего ждёшь! — сплюнул Вуд.

— Ни в коем разе, ты наша главная ценность! — ответил Моррисон. — Мы выбрали тебя не случайно. Ваш корабль ещё был далеко, когда мы ощутили в тебе нужные воспоминания. Мы считываем людей по ним как штрих-код. Поможешь нам, Нил Вуд. Для управления кораблём нужен человек. Доставишь «Оседлавшие шторм» на Терра Нову. Мы хотим есть, голод сильнее, чем когда-либо.

— Это бред! Я никогда…

— Выполни предназначение. Ты трус, Вуд. Чувство самосохранения выше, чем у кого-либо в команде. Так что выполнишь приказ с радостью.

— Пошёл ты!

— Как мило… наша цаца сопротивляется…

Моррисон наклонил голову и провёл рукой по волосам безглазой девочки, возникшей прямо из воздуха. Та улыбнулась Вуду, изо рта потекла струйка крови.

— Я же говорила, что он придёт! — сказала она. — А ты не верил!

Вуд ощутил, как дрожат коленки, пот заливал лоб, а мочевой пузырь опасливо сжался. Ужас заполонил его как какой-то вирус, от которого нет вакцины.

— Не захочешь подчиниться, останешься с ней навсегда! — подмигнул Джим. — И мы не дадим так просто умереть, не надейся.

— Я всё сделаю! — пробормотал Нил. — Но мостик… он ведь закрыт изнутри.

— Сущая безделица! — усмехнулся Джим и щёлкнул пальцами. Призрак девочки пропал. — У нас есть код аварийного открытия дверей. Мы подготовились.

«Ничего я не сделаю! — подумал Вуд. — И не надейся, урод чёртов!»

Моррисон и глазом не моргнул.

У Нила возникла надежда, словно нежный поцелуй проник в сердце. Значит, читать мысли они не умеют. Всего лишь считывают воспоминания, но проникнуть в душу не могут. Хоть какое, но слабое место у этих тварей.

— Давай код, — сказал он. — И раз уж ты здесь, спой мне.

— Песня? — поднял брови Моррисон.

— «The End»! — без тени сомнения ответил Вуд.