Осколки пламени

Глава пятая День первый. Неуклюжий

На следующий день первым уроком в расписании стояла литература, но вопреки привычке громогластвовать Мария Ивановна что-то тихо и крайне вяло вещала. Я впервые видела учительницу такой мечтательно-задумчивой, и даже подумала, что я сама-то сейчас такая же. Вчерашний разговор с Русланом упорно не давал мне покоя, я полночи не могла уснуть, и так и эдак гадая, что же этот крайне подозрительный Полянский задумал. Но то ли его план был уж чересчур каверзным, то ли у меня просто не хватало сообразительности – ответа так и не нашла.

Рита, видимо, чувствуя неловкость из-за моей отстраненности от свершения великих подвигов, старалась это компенсировать потоком информации.

– Ой, мы вчера с Виталькой весь вечер гуляли, – шепотом тараторила она. – И все без толку. Такой он, зараза, хитрый и скрытный, аж слов нет! И, блин, чересчур обаятельный. Даже я, стойкая ко всем этим донжуанским приемчикам, пару раз чуть вообще не забыла, что он вроде как, возможно, злодей. Но одно скажу точно, Самойленко на мозговой центр этой четверки явно не тянет. Слишком он для этого легкомысленный.

– Может, Вовка Орлов у них за мозговой центр, – я пожала плечами.

– Не, я думаю, он что-то вроде ходячего справочника, – Ритина деликатность как всегда не знала границ. – Да и глянь на него. На лбу же бегущей строкой, что его больше волнует учеба, чем какие-либо злодейские интриги.

Я послушно взглянула на сидящего через ряд Орлова, но взгляд сам по себе тут же переключился на соседствующего с ним Полянского. Словно почувствовав, Руслан обернулся ко мне. Хитро улыбнулся и подмигнул. Я тут же отвернулась.

– Хо-хо-хо, – обличительно протянула Рита. Видимо, наше с Полянским переглядывание не осталось незамеченным.

– Ничего не «хо-хо-хо», – поспешила возразить я.

– Ты это Деккеру скажи, он тоже запалил. И судя по выражению его лица, скоро Полянского хоронить будем. А я всегда говорила, ревность – признак неуверенности в себе.

– По-моему, как раз наоборот, Андрей чересчур в себе уверен. А ты-то чего на него взъелась? – нотки неприязни в Ритином голосе не остались мною незамеченными.

– Да я не то, чтобы взъелась, – блондинка вздохнула, – просто бесит, что у него в некоторых вопросах мозг переклинивает. Вчера вот подкатила я к Деккеру твоему с пустяковым делом. Ну ты же знаешь, как мне охота в Ледовый Дворец попасть.

Я с трудом вспомнила, что имеется в виду уже воспевавшийся ею супернавороченный каток.

– А при чем тут Андрей? Ты хотела взять взаймы у него денег на билет? Неужели шкрябанье коньками по банальному льду стоит баснословную сумму?

– Это не банальный лед, а лед в Ледовом Дворце, – крайне весомо возразила Рита. – И я же не просто так туда хочу, а именно на открытие. Его так давно и так соблазнительно рекламируют, что у меня прямо идея фикс. Я дико хочу покататься там именно среди первых! Потом уже и неинтересно будет. Понимаешь, главный кайф именно в первом дне. Да, билеты, конечно, не дешевые, но дело не в цене – их просто не достать! Я два месяца назад еще спохватилась, а билетов уже не было.

Я так и не поняла, что такого особенного в первом дне катания, но спорить не стала, иначе бы это затянулось надолго. Проще было согласиться.

– Это все понятно, но я связи с Андреем не вижу.

Рита наградила меня укоряющим взглядом:

– Не, ну ты как всегда не в курсе главных событий. Фирма же Деккеровского отчима и спонсирует открытие Ледового Дворца. Меня вчера и осенило, я тут же к Андрею подкатила, мол, сможет ли он достать билет для меня на открытие.

– И что, он отказал? Или это слишком сложно?

– В том-то и дело, что, по его словам, это запросто. Да только я все равно пролетела как фанера над Парижем, – Рита обиженно засопела. – Деккер заявил, что услуга взамен на услугу: он достанет мне билет, только если я на правах лучшей подруги тебе доходчиво мозги вправлю в выгодном Андрею направлении. Я, конечно же, отказалась. Как ты вообще его терпишь, Карин?

– Уже никак не терплю, – я устало вздохнула.

– Открытие Ледового Дворца уже завтра, – уныло продолжила Рита, – и не будь Деккер таким корыстным, я вполне могла бы там побывать… Ну да ладно, оставим это на гипотетически существующей деккеровской совести, ты мне лучше скажи, что со Светиком?

– А что с ней? Заболела? – я только сейчас озадачилась, что наша темноволосая подруга, возможно, отсутствует на уроке не просто так.

– Говорит, что нормально все, но какая-то шибко груженая. И все в Башне пропадает, в книги зарылась. То ли ищет что-то конкретное, то ли у нее очередной приступ «хочу-все-знать». Надеюсь, что скоро сама все объяснит.

За весь школьный день мы с Русланом и словом не перемолвились. Да и взглядом больше не встречались. Мне уже даже начало казаться, что он и думать забыл о нашем вчерашнем разговоре. Напоминать я, само собой, не стала, хотя и почувствовала легкий укол разочарования. Уж слишком раздразнилось мое любопытство, жаждая узнать, как бы Полянский своей цели добивался. А еще очень хотелось ясности. Хотя бы крохотной определенности среди прорвы разномастных предположений. Позвонила Свете, но ее телефон был отключен. Видимо, и вправду подруга не хотела, чтобы ее сейчас беспокоили. И остался только один возможный источник информации. По пути из школы домой я набрала на мобильнике номер Вадима. Заранее настраивала себя особо на него не надеяться, ведь, скорее всего, маг пропадал неизвестно где. Но он оказался не только в зоне доступа, но и через пару гудков даже трубку взял.

– А ты на Земле, что ли? – изумилась я, даже забыв поздороваться.

– Ну да, а что? – судя по невнятности речи, Вадим попутно что-то жевал.

– Так а чего тогда не объявляешься? Или ты уже передумал у нас в школе торчать?

– Нет, не передумал, занят был. Приду на днях. А что это ты так за мою успеваемость запереживала?

– Да при чем тут твоя успеваемость?! – я изобразила праведное возмущение. – Вселенная, можно сказать, на грани катастрофы, а тебя носит неизвестно где!

– А что со Вселенной не так? Вроде с утра все с ней нормально было, – прошамкал он и добавил что-то вообще уж нечленораздельное.

– Вадим, пожалуйста, выплюнь пельмень и поговори со мной нормально! – у меня кончилось терпение.

– Ты откуда знаешь, что я пельмени ем? – изумился он.

– Я много чего знаю. А вот ты в курсе, что Наташка пропала?

– В курсе. Это и есть, по-твоему, катастрофа?

– А, по-твоему, что ли, нет? – возмутилась я. – Тебе плевать на жизнь Хранителя?

– Да даже если бы мало-мальская опасность Хранителю порталов грозила, это бы мгновенно на Башне отразилось. Но что-то еще час назад Башня стояла себе целехонькая, такая же белая и сияющая.

Я даже замерла посреди тротуара.

– Ты что хочешь сказать? – опешила я. – Нет вообще никакой опасности?

– Вот именно. Где бы ни была сейчас Наташа, она явно вполне себе довольна жизнью.

– Хоть какая-то радость, – я с облегчением вздохнула. – Но тут и кроме этого что-то странное творится. Объяснять долго, при встрече поговорим.

– Ага. Рита-то там как? – словно бы между прочим спросил Вадим. – Нормально?

– Нормально-нормально, – я едва сдержала понимающий смешок, – нового ухажера себе нашла. Красавец! Блондин! Обаятельный аж жуть! Так что ты давай выползай уже из тени, пока совсем без шансов не остался. И это, по страшной тайне, завтра у нас в городе Ледовый Дворец открывается. Рита безумно хочет туда попасть в числе первых, а билетов не достать уже. Ты же у нас великий маг, возьми и яви маленькое чудо.

– Вот пусть этот красавец-блондин-ухажер и являет, – обиженно пробурчал Вадим и, кажется, принялся заедать горе очередным пельменем.

– Но ты все же подумай, – посоветовала я вкрадчиво. – И спасибо, что хоть про Наташу прояснил.

Попрощавшись с Вадимом, оставшийся путь домой я шла буквально окрыленная. Часть проблем решилась сама собой, осталось только разобраться с любителем пугать девушек огненными драконами.

Я уже успела поесть борща и догонялась бутербродом с колбасой, когда мне перезвонила Света. Видимо, включив мобильник, увидела оповещение о моей попытке с ней связаться.

– О, привет! Ты куда запропастилась-то? – поинтересовалась я, сооружая себе еще один бутерброд.

– Привет, Карин, я к тебе с вопросом, – судя по голосу, Света пребывала в глубокой задумчивости, даже мою реплику пропустила мимо ушей. – За все время владения талисманом ты хоть раз замечала какие-нибудь странности?

– Попытки сжечь меня считаются? – я засмеялась. – Или это можно списать на дурной характер?

– Чей? Твой или талисмана? – Света мою веселость не разделила, восприняла слова всерьез.

– Да я просто не понимаю, что именно ты подразумеваешь под странностями.

– Я сама толком не понимаю, – она устало вздохнула. – Что-то такое, что нельзя списать на проявление эмоциональной сущности артефакта. Скажем, ты пыталась вызвать пламя, и не получилось. Бывало такое?

– Было, конечно. – Я не стала отрицать. – Но все в ту пору, когда талисман меня толком не слушался. Но больше ни разу. Как-то мы с ним дружно живем. – Я коснулась камешка на левой сережке, он в ответ обдал знакомым теплом. – А почему ты спрашиваешь? Что-то должно быть не так?