От ненависти до любви (ЛП)

«От ненависти до любви»

Кэйт Брайан

Вне серий

Переводчик – Мадина Долаева

Редактура и вычитка – Анна Бродова

Оформление – Наталия Павлова

Обложка – Наталия Айс

Перевод выполнен для группы - https://vk.com/beautiful_translation

Аннотация:

Наконец-то, родители семнадцатилетней Лилы Беквит уезжают на выходные, и Лила готова к проведению самой большой вечеринки года. Но когда ее помешанный на Рождестве младший брат Купер обнаруживает, что глобальное потепление уже дошло до Северного Полюса, он и его друг Тайлер отправляются в путь, чтобы спасти Санту.

Лила должна вернуть брата домой до приезда родителей. Единственный кто может помочь ей, это старший брат Тайлера – Бо, презирающий все и всех музыкант и, по совместительству, бывший парень Лилы.

Это история не столь о Рождественском чуде, которое помогло им преодолеть разногласия и найти сбежавших братьев, сколь о том, сможет ли эта спасательная операция помочь полным противоположностям полюбить... снова.

Глава 1

Школа Норф Вели

Лос-Анджелес

22 декабря

11:43

Мистер Джери должно быть шутит.

Буквально за мгновение до того, как должен был прозвенеть последний звонок после короткого учебного дня, за три секунды до Рождественских каникул, праздников и свободы, наш учитель по геологии дал нам задание с указаниями, на которые мы должны обратить внимание.

Он совсем с ума сошел?

– Он, должно быть, свихнулся, – пробормотала Лила Беквит своему партнеру по проекту, Денни. Она с тяжелым вздохом взяла задание, просмотрела первую страницу, заметив словосочетания «глобальное потепление» и «арктические льды», и засунула статью в сумку. Зимние каникулы уже почти начались, и у нее были другие неотложные дела, на которые надо обратить внимание. Например, самая большая вечеринка этого года. Которую она организовывала. Сегодня ночью.

При условии, что этот урок когда-нибудь кончится.

ЗВОНОК!!

Наконец-то.

Лила вскочила со своего места и помчалась к двери, но оказалась застигнутой врасплох толпой увлеченных детишек, бегущих через коридор.

Парни из команды по лакроссу пихали друг друга около дверей кабинета. Кучка неудачников из театрального кружка взявшись за руки, пели «Rockin' Around The Christmas Tree», проходя мимо главного офиса. Лила была так проникнута духом праздничных выходных, что на этот раз, они даже не раздражали ее. Волна смеющихся, счастливых подростков пронеслась через помещения и вытолкнула Лилу наружу через главную дверь, на встречу по обыкновению идеальному дню в Южной Калифорнии. Голубое безупречное небо, пальмы шумят на легком ветерке, и лучи солнца, согревающие ее лицо. Чуть южнее возвышаются горы Санта-Моники, отмечая границу между долиной Сан-Фернандо и Лос-Анджелесом. Ступеньки перед входной дверью в школу Норф Вели были негласно разделены: выпускники бездельничали на верхних ступенях в своих отдельных группах, ученики помладше сидели на площадке ниже их, и школьники заняли самые нижние ступени, рядом с парковкой. Лила с улыбкой перекинула свои темные волосы через плечо. Каждый из них хочет пойти на ее вечеринку.

– Надеюсь, ты готова к сегодняшней ночи, – крикнула Карли, лучшая подруга Лилы, со своего привычного места на широких ступенях. Она как обычно, была окружена кучкой девчонок.

Она была веселой блондинкой – идеальная противоположность темноволосой Лиле. Лила любила думать о них, как об инь и ян, или как о Селене и Блэр (Прим.ред.: персонажи сериала «Сплетница», события которого происходят в элитной школе). Вместе, они были главными среди девчонок в выпускном классе, и даже чуть ли не всей школы.

– Ты же знаешь, – сказала Лила со вздохом, освобождая себе место возле Карли. Ю Ли и Ребекка Ганс, две неразлучные выпускницы разошлись, чтобы уступить ей место, а Мелинда Деннис, предприимчивая второкурсница с большими глазами почти вжалась в изгородь. Лила уселась между девочками, радуясь, что находится в центре группы. Все-таки ей тяжело досталось это место. Если бы это все получилось по ее желанию и без особых усилий, как у беззаботной, красивой и ненаглядной Карли, Лила бы не держалась за это место.

– Не могу поверить, что мои родители наконец уехали, – сказала Лила, драматично закатив глаза. Девчонки придвинулись ближе.

Джанин Фарго выглядела так, будто сейчас упадет от счастья, хотя может и из-за того, что она опять ничего сегодня не ела, кроме морковки.

– Они серьезно никуда не выезжают. Понятия не имею, что за непреодолимая сила изменила образ всей их жизни и личные предпочтения на эти выходные, но я за это благодарна.

– Э. придет? – спросила Карли, улыбнувшись своей знаменитой, заразительной улыбкой. Она оказывала на всех согревающий эффект. Ну как тут можно не улыбнуться в ответ.

– Естественно, – сказала Лила. – Он этого не пропустит.

Э, это Эрик, старший брат Карли и парень Лилы. Они встречались уже почти три года, и в данный момент он выезжал из Стэнфорда, куда поступил в этом году, домой. Всю осень они едва виделись – он должен был освоиться в университете, а ее родители настаивали, чтобы она сосредоточилась на уроках и экзаменах. Если повезет, то время когда они не рядом, скоро закончится. В следующем году, она надеялась быть рядом с ним в Стэнфорде. Это всегда было ее огромной мечтой, и тот факт, что он едет сюда был словно акция «два по цене одного».

– Вы такие счастливчики, ребята, – выпалила Мелинда, как по сигналу.

Лила не хотела говорить ей ни сейчас, ни когда-либо, что удача не имеет никакого отношения к тому, как перевернулась ее жизнь. Невозможно просто так подружиться с Карли Холландер, и тем более встречаться с Эриком, который был старше их на год. С самим Эриком, которого поместили в качестве «Самого Привлекательного» и «Самого Красивого» в книге достижений прошлого года. Лила воспользовалась ситуацией, когда Карли перестала общаться со своей лучшей подругой Джанин. И к слову: Джанин перенесла это без неприятностей и слез, как не сделала бы Мелинда. Спасибо большое.

– Я слышала, даже люди из Оушен-Сити едут сюда, чтобы прийти сегодня ночью на твою вечеринку, – перебила Ребекка, как всегда влезая в разговор.

– Мишель Рейнольдс сказала, что прочла о вечеринке в твиттере своего двоюродного брата, а он живет аж в Сан Хуан Капистрано. Об этом будут слагать легенды.

Лила расслабилась, когда все разговорились, и с удовольствием наблюдала, как они обсуждают слухи о вечеринке, которую она еще даже не устроила. Это как подъем на вершину горы, и когда это случится, то это возвышение станет фундаментом ее репутации навеки. Не нужно больше ожидать, что кто-нибудь укажет ей, что раньше она была никем. Больше не «девушка Эрика Холландера» или «лучший друг Карли Холландер». О, нет. Она будет Лилой Беквит, как личность.

Она едва могла ждать.

Ее взгляд упал на одинокую фигуру, направляющуюся к парковке. Парень откинул свои непослушные черные волосы со лба, и перекинул свой беспантовый, «клевый» рюкзак JanSport (Прим.ред.: американские рюкзаки, из натуральных тканей, с лаконичным дизайном, и как правило одного цвета) на спину.

Бо Ходжес. Один. Конечно.

Она его не жалела. Бо, в старшей школе, сам выбрал одиночество, так же как и выбрал стиль неудачника. Доказательство тому его одежда: грязная толстовка поверх дырявой старой футболки, с изображением какой-то группы, джинсы, которые, Лила была уверена, он носил с седьмого класса, и эта шапка, которая сразу привлекала внимание к его темным волосам и задумчивым глазам, всегда- всегда наполненными высокомерием…

Трудно было представить, что она когда-то с ним встречалась. Факт оставался фактом, все равно это давняя история. Бо был ее бывшим парнем, и очень мало кто помнит эти дни, с учетом того, что Лила была… точнее Лила и Бо были… ладно, это Бо был занят. Они были вместе всю среднюю школу и большую часть девятого класса. Но когда Лила начала общаться с Карли, Бо повел себя так, будто она стала главной в колонии для прокаженных. Он положил начало своей удивительной карьеры подростка-ничтожества, в то время как Лила встречается с Эриком Холландером, и почти устроила самую большую вечеринку года.

Соревновались ли мы?

Ее телефон зажужжал и она вытащила его из своей старой кожаной сумки. Звонил Эрик. Она поднесла палец ко рту, смотря на девушек, убедившись что они слышали мелодию Flo Rida «Sugar», стоявшую на звонке.

– Скажи, что уже едешь, – сказала Лила, смотря как Бо садится в свой побитый Форд Эскорт. Он снял свою блеклую серую толстовку и кинул ее на заднее сидение. Эрика, слава Богу, никогда не увидеть ходящим на публике в таком виде, будто он спал в своих вещах,– или еще лучше ­– что ты уже подъезжаешь.

– Привет, детка, – ответил он. Лила любила его голос, он становился низким и всегда бархатным, когда он называл ее деткой. Она закрыла глаза и представила его: высокий, с широкими сильными плечами футболиста, с уверенной походкой. Калифорнийский бог-блондин с телом как у серфера и самыми превосходными карими глазами в мире. И он был весь ее. Это был словно сон, но все же это абсолютная реальность.

– Не могу дождаться нашей встречи, – прошептала Лила.

– Я тоже, – слишком быстро ответил Эрик. – Детка, я не смогу приехать сегодня. Мне жаль.

– О чем ты? – распахнула она глаза и неожиданно голос перешел на писк. – Что ты имеешь в виду? – ей хотелось закричать, но не могла этого сделать. На публике. На виду у всех.

Со своего места на верхней ступени она могла видеть всю школу, всех ребят, находящихся порядке уменьшения социального статуса. На долю секунды, ей захотелось оказаться на нижней ступени, где бы она могла поговорить с ним, без кого-либо. Она даже пожелала оказаться на парковке. Быть невидимой. Как Бо.

Но только на долю секунды.

– Профессор дал нам задание на дом, внезапно, – ответил он, глубоко вздохнув. – Я уже три часа просидел в библиотеке. И не думаю, что скоро с этим закончу. Я должен сдать его завтра к 8:00, поэтому не могу приехать в ЛА...

Он снова вздохнул, и Лила представила себе, как он хмурится, морщит лоб и смыкает губы. Он так всегда делает, когда волнуется.

– Мне очень жаль, Лила.

– Оу, не переживай, – ответила она, стараясь говорить с пониманием. Брови Карли вопросительно поднялись.

– Я все понимаю.

– Я буду дома к Рождеству, не волнуйся, – продолжал Эрик. Его голос стал спокойнее. – Только пара дней. Обещаю.

– Я скрещу за тебя пальцы, чтоб ты справился с заданием, – сказала она своим сладким, «поддерживающим-подружку» голосом.

– Увидимся, когда сможем, – ей показалось, что она заслужила премию за самую капризную девушку или Оскар за то, как нажала на кнопку «завершить».

– О, нет, – сказала Ю, будто с искренней поддержкой. – Что случилось с Эриком?

Ох.

– Не говори мне, что ему слишком плохо от похмелья, и он не может приехать, – сказала Карли со смехом.

Лила беззаботно улыбнулась девочкам.

– Его нагрузили неожиданным заданием, – ответила она, пожав плечами.

Свежий воздух ЛА будто насквозь продул ее клетчатую рубашку от «Alice+Olivia»

– Ты знаешь, как ему тяжело, – сморщила она нос и улыбнулась Карли. – Он был таким милым!

– Думаю, меня сейчас вырвет, – ответила Карли и все засмеялись. Она протянула свою руку и взяла за ладонь Лилы.

Лила откинулась на Карли. Совсем чуть-чуть.

Эрик не бросал ее, ведь у него экзамены. Но все ее фантазии об устройстве невероятной вечеринки со своим идеальным парнем-студентом ломались быстрее, чем испорченное рождественское печенье в январе. Пока девушки шли на парковку, Лила откинув свои гладкие темные волосы, заставляла себя думать о другом. Забыть о жалости к себе – у нее был план вечеринки. Все ее будущее зависело от этого. Северный Полюс скорее растает, или Ад покроется льдом, но Лила Беквит не совершит социальное самоубийство.

Глава 2

Дом Беквитов

Лос-Анджелес

22 декабря

12:24

Лила просмотрела свой список дел в планировщике на ноутбуке. Еще много чего надо было сделать до вечера: нужно приготовить напитки, составить плейлист для танцев и развесить по всему дому рождественскую омелу (единственная традиция, которая ее устраивала, правда). Когда дело касалось ее вечеринки, она была готова все устроить самостоятельно.

Но лучше всего, если ее родители поторопятся и уедут.

– Купер, дорогой, – разлетелся голос мамы Лилы по всем трем этажам ее мастерски украшенного дома.

– Не мог бы ты забрать свой проект по рисованию из кухни к себе в комнату?

Лила услышала глухие шаги своего маленького брата, пока он спускался по ступенькам.

– Лила, – позвала миссис Беквит из кухни, – ты должна увидеть рисунок Купера. Думаю, у нас растет маленький Пикассо!

– Он очень талантливый, – крикнула Лила в ответ, хотя она и не была так поражена каракулями восьмилетнего брата, как ее мама. Даже если он должен стать следующим Пикассо, она сомневалась, что их мама, коллекционирующая сувенирные снежные шары, могла определить это. Лила сидела в гостиной вблизи кухни, якобы искав рождественскую открытку для семьи на iBook, но на самом деле оформляла доставку выпивки на вечеринку. Рождественская открытка – ее персональное задание с детства. Когда-то, она делала это с гордостью, делая один страшненький рисунок за другим. Родители находили это милым. Таким милым, что они до сих пор раскладывали их каждый год на серой мебели в гостиной, где они и находились со Дня Благодарения до Нового года.

Вызывающая антипатию мазня, была подвешена вдоль камина на расстоянии 7,5 сантиметров друг от друга.

– Что там с открыткой? – спросила ее мама, появившись в широкой арке напротив нее. У миссис Беквит были голубые, цвета василька глаза и короткие вьющие светло-каштановые волосы. На шее у нее всегда висела нить жемчуга.

Лила невинно улыбнулась, свернув вкладку на случай, если у мамы появится рентгеновское зрение и она сможет увидеть экран через крышку ноутбука.

– Почти готово, – пожала она плечами и тут же почувствовала себя виноватой за ложь. Но потом напомнила себе, что родители до сих пор отказываются купить ей машину, несмотря на факт, что она выпускница и живет в Лос-Анджелесе где, чтобы добраться до нужного места, нужно преодолеть большие расстояния, зачастую проезжая через горы. Они утверждали, что может быть подарят машину к ее восемнадцатилетию в январе, чтобы она смогла поехать на ней в колледж, если сдержит обещание, что…, далее по списку. В основном они прибегали к угрозам: убирайся в комнате, иначе никакой машины; больше радуй нас своими оценками за семестр, или забудь о машине; и так далее. Но кто знал, сдержат ли они свое слово?

Машина была их тщательно обдуманной затеей. О ней они прочли в книгах по воспитанию: добиться послушания через хорошую мотивацию. Эта идея пришла следом, за ставшей иллюзией существования Санты.

– Я бы хотела хоть раз послать открытку до Нового года, – добавила миссис Беквит, недвусмысленно посмотрев на нее.

– Нельзя прерывать творческий процесс, – Лила попыталась облокотиться на бархатное изголовье дивана. Успокойся, предупредила она себя. Они уезжают. Ты сможешь это сделать.

– Вы скоро уезжаете?

– Через полчаса, – ответила ее мама, слегка сжав губы.

– Ты уверена, что вы с Купером справитесь? – спросила она. Ее интонация говорила: ты уверена, что не сожжешь наш дом с восьмилетним ребенком внутри?

– Знаешь мам, люди нанимают семнадцатилетних девушек смотреть за их детьми. А я счастлива сделать это бесплатно, – сказала она с интонацией, от которой мама должна почувствовать себя виноватой. Родители никогда не оставляли ее с Купером одну. Эти выходные были первым разом. Долгожданным, очень ожидаемым, серьезно опаздывавшим разом.

– Собрали вещи? – спросила Лила, наслаждаясь замешательством на лице матери. Сверхорганизованная миссис Беквит приняла душ за ночь перед отъездом и заранее уложила вещи в багаж, в отделы по цветам.

Ее мама не ответила на этот тупой вопрос и исчезла в кухне. Без сомнения, есть разница между тем как присматривать за Купером когда ему восемь лет или восемь месяцев. Не то, чтобы родители Лилы замечали это отличие. Они относились к нему как к малышу, как к парадоксу о курице и яйце. Та-дам – он ведет себя как малыш. Купер родился с осложнениями. Лила помнила то время, когда родители были в ужасе от необходимой ему операции. Она тогда тоже была напугана. Восемь лет спустя, он был счастливым, здоровым, шаловливым ребенком. И все же, родители все еще относились к нему так, будто в любой момент Купер мог свалиться. В то время как к ней, относились так, будто Лила находилась в шаге от того, чтобы стать малолетней преступницей. А ведь у нее прекрасные оценки (5-ки, и на том спасибо), она возглавляла ежегодник (как она еще могла ручаться за то, что никто ее не забудет?), играла в теннис (накаченные икры, проверьте).

По крайней мере, она может нести ответственность за свой собственный автомобиль. Так много ли она просила?

Она открыла чат и написала: «Думаю лучше поздно, чем никогда. Родители скоро уезжают и вечеринка начнется как только их автомобиль исчезнет из вида».

Вдруг испачканная, покрытая маркерами рука появилась перед лицом.

– Аааа, – взвизгнула она.

– Испугалась! – Купер радостно кричал позади дивана. Маленький братец.

По крайней мере, стадия «индийского ожога», во время которой Купер оставлял шрамы на ее коже, закончилась. Лила одарила его своим фирменным смертельным взглядом и закрыла ноутбук.

– Шутник, – холодно сказала она.

– Мама сказала, что я могу помочь тебе с Рождественской открыткой, – заявил Купер. Его карие глаза загорелись, будто он танцевал перед толпой поклонников. Купер выглядел младше своего возраста, с короткими, светло-каштановыми волосами и безнадежно невинным веснушчатым лицом. Его одежда всегда была покрыта пятнами от маркеров, красок, пирожных и даже (фу-у) маминым тональным кремом, в общем всем – до чего он мог дотянуться и взять в руки.

– Я нарисовал Санту! Хорошо получилось! Как думаешь, если я оставлю рисунок для него, ему понравится?

Как Куперу удалось пережить третий класс с его непоколебимой верой в Санту, было загадкой.

Макензи Болтон открыл Лиле эту тайну еще в детском саду, принеся фото с фиксированной датой, где его отец оставлял подарки под елкой и съедал сахарное печенье, оставленное для Санты. Родители нашли это милым, но настаивали, что никто в их доме не разрушит Рождество для Купера.

Она знала, что мама в кухне прислушивается к этому разговору, поэтому заставила себя ответить мило:

– Красивый рисунок, Куп, – сказала она, убрав подальше от себя руки предполагаемого Пикассо. На рисунке-сюрпризе – величавая, высокая фигура с отделанной мехом красной шапкой.

– Но откуда ты знаешь, что он выгляди именно так. В прошлом году ты уснул, прежде чем успел сделать его фото, помнишь?

– Все знают, как выглядит Санта, Лила, – нравоучительно ответил Купер.– Он еще больше знаменит, чем президент!

– Ты же знаешь, что сейчас самое любимое время Купера в году, – крикнула ее мама из кухни. – Раз ты не даешь ему помочь тебе с открыткой, может быть пока мы в отъезде, ты сделаешь с ним те пряничные домики, что он так любит или печенье.

Купер был вне себя от радости. Кутерьма веснушек в сомнительном испачканном свитере зеленого цвета стояли на ковре напротив Лилы. Идея о выпечке пряничных домиков или печенья уже укоренилась в его мозгу, а значит, выхода нет.

– Но проследи, чтобы он не ел много печенья и конфет, – продолжила миссис Беквит из кухни. – Нужно следить за уровнем углеводов. Переизбыток вызовет проблемы с пищеварением.

– Не волнуйся, мам, – она постучала кончиками пальцев по глянцевой крышке своего iBook'а, и напомнила себе, что надо сделать маникюр, до того как люди начнут собираться.

– Я съем, все это.

– Лишь бы Купер этого не сделал, – пропела ее мама.

Пищеварительная система Лилы, надо полагать, могла сама справиться с переизбытком углеводов.

Лила уставилась на свои ободранные ногти. Позиция ее родителей не позволяла делать Куперу никаких поблажек. Лила понимала их, потому что в возрасте Купера сама была немного не от мира сего, и посмотрите к чему это привело: несколько лет проведенных среди последних неудачников. Она ходила в начальной и средней школе с кучей вьющихся «хвостиков» на голове, и не имея понятия, как завести правильные знакомства. Вместе взрослея, Лила и Бо стали друзьями, а затем, в седьмом классе парнем и девушкой, существуя в своем маленьком коконе из первых поцелуев и музыки. С Бо она поняла, что хотела бы стать профессиональной певицей, той, чей внешний вид, никого не заботит, довольствуясь тем, что она похожа на лабродуделя (Прим.ред.: порода собак, получаемая путем скрещивания лабрадора и пуделя, отличается доброжелательностью и кудрявой шерстью).

До старшей школы, когда Лила просыпалась, от нее все еще пахло детским кремом. Ей определенно сопутствовала удача, когда однажды в девятом классе ее обвинили в списывании работы по истории. Другой предполагаемый виновный? Карли Холландер. Доказательств не было и девочки все отрицали. Им удалось избежать грубого дисциплинарного наказания, но им пришлось отбывать двухнедельный школьный арест.

Эти две недели были самыми познавательными в жизни Лилы. Когда она вышла из-под заключения, у нее было желанное приглашение на день рождения Карли и твердое решение изменить свой внешний вид и жизнь. Пора закончить с Лилой Беквит, витающей в облаках неудачницей, слонявшейся по краю школы Норф Вели. Пришло время вырасти и перестать прятаться.

Лила пригласила Бо на день рождения Карли. Но он повел себя так, будто она предала его, захотев повеселиться с «зомбаками». Так он называл звезд нашей школы, главарем которых было Карли.

Ссора закончилась тем, что Лила впервые пошла на вечеринку одна, а покинула ее с Эриком, в качестве нового парня. Вот так просто она выросла.

Куперу нужно было чем-то заняться.

– Я очень хочу печь печенье и пряничный домик, – сказал маленький монстр, ковыряя бежевый ковер своими кроссовками. – Не делай как обычно. Обещаешь, потому что мама здесь, а потом не делаешь. Я это терпеть не могу.

Лила приготовилась к тому, что мама ворвется сюда из кухни в настоящей ярости, оттого, что драгоценный Купер мог пострадать.

Но каким-то образом, этого не случилось. Рождественское чудо.

– Она в прачечной, – объяснил Купер.– Мы с Тайлером нашли клевый сайт, где можно сделать любой пряничный домик. Надо загрузить фото, так что мы можем…

– Купер, замолчи хотя бы на пять секунд, – рявкнула Лила. Она не хотела слышать ничего о сумасшедшем лучшем друге Купера, по совместительству, младшем брате Бо. Они ходили в тот же детский сад, куда ходили Бо и Лила с давних времен. Тех времен, когда она была слишком мала, чтобы знать как заводить друзей.

– Но мы могли бы сделать сюрприз для мамы и папы.

– Боже, – тяжело вздохнула Лила, прервав его снова, – Мы испечем печенье или что-то еще, но если ты не будешь раздражать меня, хорошо? Это и мои выходные тоже. Убирайся.

Купер просто стоял, уставившись на нее, будто его только что ударили. Ударили стальным носком ботинка. В конце концов, он разочаровавшись развернулся и быстро убежал.

Лила тяжело вздохнула. У нее не было времени думать о чувствах своего восьмилетнего брата. Ей нужно было организовать вечеринку. Выпивку должны были доставить через час. Она проверила утонченные золотые часы, что Эрик подарил ей, когда уезжал в колледж.

– Чтобы ты всегда знала, когда мы снова увидимся, – сказал он. Она заставила себя успокоиться и вспомнить его широкую и уверенную улыбку.

12:32

28 минут до отъезда родителей.

Игра начнется. Наконец-то.

Глава 3

Дом Беквитов

Лос-Анджелес

22 декабря

13:05

– И Купер, не поедет к Тайлеру на велосипеде один. Я оставляю машину, и ты отвезешь его, если он захочет пойти туда. Это ясно? – мама замолчала, пока завязывала серый шарф на своей шее, неодобрительно смотря прямо на Лилу, будто ей нужно было все разжевывать как маленькой. Лила перенесла свой вес с одной босой ноги на другую, выгибая стопы на гладком паркете парадной.

– Ясно, мам, – сказала Лила, сдерживаясь, чтобы не закатить глаза. – Я отвезу его.

Она была бы очень рада, если бы он уехал к Тайлеру, чтобы убрать его на ночь из дома. Ночевка для него, вечеринка для нее. Мобильник вибрировал в ее кармане как сумасшедший. Без сомнения, все хотели подтвердить планы на сегодня. Ее родители шастали вокруг, будто бы им никуда не нужно ехать. «Ну же, давайте, давайте» – тихо напевала она, подгоняя их к двери.

– И еще, это тебя касается Лила, – вмешался отец насупившись, пока надевал бейсболку Detroit Tigers на лысеющую голову. Он вырос на Среднем Западе и все еще гордился местными спортивными командами. – Не думай, что тебе можно приглашать Эрика к себе в комнату. Ты знаешь правила.

На самом деле, несмотря на все правила, родители любили Эрика. К Бо они относились, как к тикающей бомбе с часовым механизмом. Если бы они все еще были вместе, в ее комнате стояла бы видео-няня.

– Эрик еще не приехал из колледжа, – успокоила она отца, стараясь говорить убедительно. Она сосредоточилась на его футболке, надетой поверх рубашки с числом Пи на ней. Боже, ее отец ботан.– Так что, не стоит ни о чем беспокоиться.

– Не позволяй Куперу не спать всю ночь и объедаться. Вы можете поесть пиццу или запеченные хлопья. Но не все сразу. И смотри, чтобы он не смотрел ужастики. Ему потом кошмары снятся неделями.

– Я вообще-то тут живу, – напомнила Лила. Ee желудок сжался от одинаковых сдержанных взглядов, какими родители уставились на нее.

– Я имела в виду, что знаю, как заботиться о Купере. Мне без пяти минут восемнадцать.

– Еще не восемнадцать, – сказал отец. Улыбка заиграла в уголках его губ, будто он считал ее слова забавными.

– Совершеннолетие не наступает по твоему желанию. И я слежу за твоим поведением. Ты ведь хочешь машину?

Лила хотела машину. Ее не волновало, ни марка, ни цвет, ни год выпуска – главное, что бы было четыре колеса, двигатель, и замки, чтобы держаться от остальных подальше.

Ну ладно, если бы это был блестящий черный Фольксваген Битл с откидным верхом, она бы не возражала.

Каждый раз когда они шантажировали ее этим стимулом, она вызывала в воображении свою машину и уступала.

– Простите, – сказала осторожно Лила, подавляя свою растущую обиду.– Просто... Он будет в порядке. Мы оба. Все под контролем. Ладно?

Родители изменили свои выражения, и Лила забеспокоилась, что все испортила. Но затем, лицо ее матери смягчилось и она наклонилась, чтобы поцеловать Лилу в щеку. Цветочный парфюм мамы объял ее.

– Мы позвоним по дороге, чтобы убедиться что все нормально.

Затем (о чудо!), ее родители повернулись к двери.

И перед Лилой предстал образ идеальной вечеринки в виде нарезок картинок. Карли пронеслась бы через входную арку со своими любимыми кексами «Спринклс» купленными в Беверли Хилз, потому что, как она всегда говорила, признак хорошей вечеринки – безупречные кексы. Следующей, зайдет Ребекка, хихикая и бессовестно флиртуя со всеми парнями с которыми возможно, и ведя беспрерывную борьбу за лидерство. Дженни припарковалась бы близко к входной двери, отпуская иронические замечания всем, кто входит. Она как Джоан Риверз (Прим.ред.: америк. комедийная актриса, стендап-комик, телеведущая, известная колкими комментариями о звёздах американского шоу-бизнеса), ну, за исключением возраста и кучи пластических операций.

А затем Купер вбежал в парадную и направился к маме. Лила думала, он хотел получить последнюю порцию обнимашек или похныкать напоследок. Но вместо того, чтобы прильнуть к маминой талии как банный лист, Купер встал на цыпочки и начал шептать что-то маме на ухо.

По мере того как лицо матери побледнело и ее глаза обвиняюще уставились на дочь, у Лилы в животе все сжалось.

– Вечеринка? – потребовала она ответа, в шоке. – В этом доме? Лила, скажи, что это не правда!

Сердце Лилы ушло в пятки с отвратительным глухим звуком. Все чувства покинули ее, пока сердце колотилось в ужасе. Последний раз она чувствовала тошноту в седьмом классе, когда Бо вынудил ее прокатиться на Горках в Парке аттракционов.

– Что? – еле слышно спросила она, хотя никогда не врала без видимой причины. Дайте ей чуть-чуть времени и хорошую историю, она придумает коварный план. Но сейчас она была как олененок Бэмби, столкнувшаяся лицом к лицу с охотником.

– Понятия не имею, о чем говорит Купер, – решилась сказать она. Про-валь-но.

– Она написала всем друзьям, – пропищал Купер. Его голос звучал по-ангельски. Он даже выглядел как херувимчик, его щеки порозовели, а глаза сверкали. Лила хотела убить его. Ангелов можно же убить?

– Он сказал, ты хотела начать вечеринку сразу, как только мы уедем.

Лила открыла рот, но из него не вырвалось ни звука. Губы матери были сжаты. Лицо отца побагровело от ярости. Их сдержанность достигла пика.

– Лила, – закричал ее отец, помахав пальцем, – можешь забыть о машине. Тебе повезет, если я разрешу ездить на своей!

– Ты думала, что можешь скрыть это? – кричала ее мама на пределе громкости. – Как нам доверять тебе после этого?

– Я всего лишь пригласила Карли, – запротестовала она, быстро размышляя.

– Мы говорили о том, что бы посмотреть фильм вместе. И всё. Никакой вечеринки.

Но слово «вечеринка» было бомбой, попавшей в ее жизнь. Удар уже был нанесен.

– Как нам сейчас ехать в Феникс? – сказал мистер Беквит. – Мы ожидали от тебя разумного поведения.

Да, это правда. Они ожидали, что она будет абсолютной, стопроцентно идеальной все время. В школе, дома, везде. Они требовали от нее никогда не просить о помощи, не ошибаться и не вести себя так, будто ее нужно обнять. Она могла написать целую книгу об ожиданиях родителей.

– Тетя Люси ждет нас, – ответил отец со злостью, – Она планировала свою тридцатую годовщину целый год.

Он махнул рукой в воздухе, теряя терпение.

– Это выходит за все границы! Мы доверяли тебе.

А Купер просто стоял, с ухмылкой на «невинном» личике, не обращая ни на что внимание, кроме сцены, развернувшейся напротив него. Как же Лиле хотелось согнать эту улыбку.

– Получается, что Купер безупречен и ему всегда можно доверять, а мне никто не верит. Он мог сказать, что я серийный убийца и вы бы ему поверили, – фыркнула Лила, стараясь скрыть свою панику злостью. – Приятно знать.

– Не вини во всем брата! – крикнула ее мать, – Если я узнаю о какой либо мести, Лила, ты будешь наказана до конца года. Я серьезно. Веди себя идеально до конца выходных, и может быть, до начала весенних каникул ты избежишь наказания за сегодня.

Лиле понадобилось несколько секунд, чтобы все осознать. Лила обвила себя руками, чтобы удержаться и ничто не побить. Или кого-то. Кого-то значительно ниже нее.

– Значит, я уже наказана, – объяснила она. Ее голос был сдавленным и сдержанным, – только потому, что Купер вторгся в мое личное пространство и неправильно понял то, чего ему не стоило читать.

– Мы позвоним, – сказал отец, делая ставку на каждом слове. Он одарил ее пристальным взглядом, который он совершенствовал в своей адвокатской конторе, где его сотрудники соревновались в количестве заключенных контрактов.

– Надеюсь, ты поняла. Лучше тебе всегда быть на связи. Ясно?

Ясно. Предельно. Он думал, что Лила собирается утопить Купера в La Brea Tar Pits (Прим.ред.: район битумных озёр на территории Лос-Анджелеса, знаменито многочисленными находками вымерших животных застывших в битуме). Она это знала, хотя папа не произнес это вслух. Все потеряно. Время смириться.

– Я все поняла, – ответила она, опустив руки, – я ничего не собираюсь делать. Так что, звоните, когда хотите.

Купера обнимали и целовали, Лилу одарили угрозами и свирепыми взглядами. Затем дверь с глухим звуком захлопнулась за ними. Наконец, они ушли. Только все напрасно – вечеринка отменяется.

Такая у Лилы повседневная жизнь. Она медленно повернулась и грозно посмотрела на брата.

– Ты не можешь меня наказать! – тут же закричал Купер и его брови взметнулись вверх. – Мама сказала.

– Да что с тобой такое? – спросила Лила и сжала руки в кулаки. Ее голос почти перешел на шепот.

– Я расскажу, если ты мне что-то сделаешь, – крикнул он, – тогда тебе не видать машину!

Ее злость была как горящее пламя в нутре. Она чувствовала, как она опаляет ее, съедает заживо. Ей было все равно, что ее брат родился недоношенным, и что до конца жизни к нему нужно относиться по-особенному. Она хотела, нет, ей нужно было отплатить тем же! Но она знала, если сделает что-нибудь «дорогому» Куперу, то поедет в Стэнфорд на автобусе.

Тут, у нее возникла идея. Она развернулась, и не обращая внимание на Купера с гордым видом пошла через дом. Легкий шлепок босых ног уведомил ее о том, что Купер идет за ней.

– Что ты делаешь? – спросил он нервничая. Хорошо-о-о. Он должен был нервничать. Старшая сестра, чей братец не страдает от родительских угроз, прямо сейчас надерет ему маленькую задницу. Лила порылась в сумке и вытащила свой школьный проект. Спасибо вам, мистер Гири, за эту скучную статью. Она просмотрела текст, убедившись что там говорится именно о том, о чем нужно: Северный полюс таял из-за глобального потепления.

У статьи был шикарный заголовок, идеально подходящий для цели: «Кто же спасет Санту?».

Статья тихо легла на стекло кофейного столика напротив Купера. Лилу даже не смогли бы обвинить в том, что она специально подсунула статью. Ведь она просто делала задание и не могла запретить Куперу читать то, что ему не следует. Он кинул взгляд на статью и с опаской посмотрел на Лилу.

Она согнула руки, беззвучно провоцируя его. Получи своего Санту!

Глава 4

Дом Беквитов

Лос-Анджелес

22 декабря

15:23

Весь ущерб состоял из нескольких сообщений и кучи неприятных разговоров по поводу отмены вечеринки, но они не были такими неприятными, как многочисленные проверочные звонки родителей. По крайней мере, сейчас она наслаждалась одиночеством. Купер попросил отвезти его к Тайлеру, после того как на него была сброшена бомба о глобальном потеплении.

Лила была так зла, что не собиралась везти его туда на маминой машине, но если бы не отвезла, то получила бы свою только на пенсии. Во время поездки, он выглядел чересчур уныло. Ее говорливый братишка уж точно это заслужил.

– Отстой, – продолжила Лила по телефону. Она растянулась на кушетке на втором этаже у лестничной площадки, поглядывая в окно. Внизу, поросшая травой лужайка простиралась от ярко-фиолетовой лозы бугенвелии, которая вилась по стене дома, до улицы, закрытой от света большим дубом. Это было ее любимое место в доме.

– Это так паршиво, – простонала Ю. Опять, – Почему твои родители такие чертовски строгие?

– Хотела бы я знать, – кисло ответила Лила. Хотя ей определенно не нравилось, что Ю критикует ее семью. Это то, что она всегда делала с Карли – но они фактически были семьей. Но у Ю не было такого права, только потому что они были в одной компании.

Но с другой стороны, Лила не могла отрицать тот факт, что родители относились к ней предвзято.

Она запрокинула голову и смотрела на натяжной потолок, перекладывая громоздкую белую трубку домашнего телефона то на одно плечо, то на другое. Здесь ее мобильный телефон «не ловил», и она решила, что заслужила немного комфорта во время разговоров и грустных сожалений о ее внезапно отмененной вечеринке.

Ю тяжко вздохнула.

– Я просто не понимаю, как твой маленький брат разрушил все твои планы в три секунды.

– Это вроде как цель всего его существования, – безразлично ответила Лила. Внезапно она почувствовала недовольство, клокочущее в груди; она почувствовала неожиданное желание защитить Купера перед Ю. Но тут же отшвырнула его, как раздражающее насекомое.

Купер заслужил то, что получил.

– Ох, – выдохнула Ю, – Может, это не будет такой уж катастрофой.

– У тебя что, есть машина времени? – Лила посмеялась.

Вернутся в тот момент, когда Купер решил проболтаться? Или когда она попросила оставить ее в покое, тем самым провоцируя его на ответный удар? Или в тот самый день, когда она все еще думала, что Эрик приедет в город, и ее вечеринка будет супер. Это все было будто сто лет назад.

А может, прямо до рождения Купера. Когда ее родители еще не расточали все их внимание и любовь на него, а ей оставляли только угрозы и нравоучения.

– Ну, не совсем, – ясная нотка обдумывания слышалась в ее голосе, – как насчет смены площадки?

– Что ты имеешь в виду? – спросила Лила, чувство волнения набирало силу внутри нее. Ей казалось, она знает ответ на этот вопрос.

– Я имею в виду, что могу ли я провести вечеринку у себя, в качестве замены? – сладко спросила Ю.

Так сладко, что Лила сразу задалась вопросом, почему та не ответила ей, когда она звонила в первый раз. Она определенно разработала этот план со своей сообщницей Ребеккой, прежде чем перезвонить Лиле.

– Ну...– начала она.

– Мы с Ребеккой в такой депрессии из-за того, что самая большая вечеринка года резко отменилась, понимаешь? – тараторила она, подтверждая подозрения Лилы.– Так сложилось, что моих родителей, как всегда, нет в городе. Так почему все твои планы должны рушиться из-за того, что твой братишка не смог держать рот на замке? Это все еще твоя вечеринка, просто не в твоем доме, а в моем, – она замолчала. – Если ты, конечно не против. Я пойму, если ты на всё это забьешь.

Лила вздохнула. Вряд ли она смогла бы заставить Ю не проводить вечеринку, особенно когда она под домашним арестом до возвращения родителей в воскресенье.

– Все в порядке, – сказала она в трубку, радуясь, что Ю не могла видеть ее лицо в данный момент. Она смотрела на свое отражение в окне, наморщив лоб и высунув язык, как горгулья.

– Кто-то же должен выиграть от моих удивительных навыков в организации вечеринок.

Смех Ю был фальшивым.

– Круто! – завизжала она. – И не переживай, что не можешь прийти. Я выставлю все фото в Фейсбук.

Лила повесила трубку, прилегла на секунду, растянувшись на кушетке и чувствуя жалость к самой себе.

Она взглянула на часы. Они уже не приближали ее к Эрику после этого провала.

Лила судорожно вздохнула. Пришло время ехать за Купером. Ее отсрочка была закончена.

Но она не могла заставить себя сдвинуться с места. Сейчас она должна была быть одета в милое маленькое платье от Битси Джонсон, по-королевски голубое и облегающее во всех нужных местах. И ждать Эрика в дверях, а он бы встретил ее поцелуями. Она должна была встречать своих друзей и одноклассников, приветствуя и говоря комплименты, будучи известной, как милая, идеальная и популярная девушка, ради которой роли она столько работала.

Вместо этого, Ю проводит ее вечеринку. А ее заставили проводить время с младшим братцем, принимая злые звонки от родителей каждые пять минут.

Счастливого Рождества.

Естественно, когда Лила посигналила, подъехав к дому Бо, Купер не выбежал на улицу. Хотя она ясно сказала ему это сделать, когда она приедет забирать его.

Конечно же, нет. Зачем ему облегчать жизнь Лилы? Она ворчала от злости, пока припарковывала мамину машину и выходила на прохладный дневной воздух. Солнце уже начало стремится к горизонту, хотя было всего лишь 15:30. Было холодно. Ну, по-калифорнийски холодно. Отец Лилы вырос в Мичигане, и он любил говорить о настоящем холоде всякий раз, когда кто-то жаловался на несуровую зиму в ЛА. Лила была коренной калифорнийской, считая, что все что ниже 17 градусов, должно вызывать озноб.

Она затянула свой яркий розовый шарф на шее и пошла по подъездной дорожке к двери. Даже злость на Купера, разливавшаяся по ее венам, не согревала ее. Она подошла к входной двери Ходжесов и глубоко вдохнула, прежде чем постучаться. Никто не ответил. Она постучала еще раз, с большим усилием.

– Почему я не удивлена? – спросила она предвечернее солнце. Не удивительно, что никто не обратил внимание на звук дверного звонка. Дело в том, что семейство Ходжесов находились в состоянии замешательства, после развода родителей. Лила помнила, каким замкнутым и унылым стал Бо, когда отношения между его родителями ухудшились. А сейчас, после их развода, он стал еще холодным и странным. Лила протянула руку и толкнула дверь. Она поддалась. На секунду Лила задумалась, могли ли Тайлер и Купер придумать тщательно разработанный план мести. Купер был наивным маленьким братом, который все еще верил в Санту Клауса, но при всем этом, он был достаточно умен. Прошлым летом он смастерил целую систему за дверью спальни Лилы. Сетчатая сумка, набитая резиновыми насекомыми упала ей прямо на голову, когда она выходила из комнаты воскресным утром.

Лила осторожно вошла и закрыла за собой дверь. Никаких резиновых насекомых. Ни признака чьего-либо присутствия. Она повернула голову и прислушалась. Лила ожидала услышать обыденные звуки играющих Купера и Тайлера: пронзительные возгласы и крики – если они играли в приставку в своем «домике»; небольшие взрывы– если они химичат диковинные настойки в научной лаборатории Тайлера, находящейся в его спальне. Но стояла тишина.

– Купер? – позвала она и подождала.

– Купер!

Тишина.

Лила постояла внизу лестницы некоторое время, но ничего не смогла услышать из комнат наверху. Она понимала, что для двух восьмилетних мальчиков необычно быть такими тихими. Они были как дикие животные, вездесущие и лазающие по всяким местам, например: по шкафу Лилы. «Домик» был пуст, не считая сверкающей заставки на мониторе. Это было фото Бо и Тайлера, счастливых и беззаботных, где-то на пляже. Она отвела взгляд от Бо без рубашки и его, неожиданно мускулистых форм, будто она не должна была это видеть.

Лила набрела на кухню, когда услышала звуки приглушенной музыки. Казалось, что они идут из-под половиц под ее ногами. Она преодолела кухню в несколько шагов и дернула дверь на цокольный этаж. Лила начала осторожно спускаться вниз по шатким ступеням. Звуки электрической гитары расшатывали ее нервы. Последние нервы, точнее. На нижней ступени лестницы она повернула за угол.

Бо стоял к ней спиной в скудно обставленном подвале, с наушниками на голове, и играл на гитаре. Все, что касалось Бо, заставляло ее желудок переворачиваться с яростью и сожалением. С яростью, из-за того, что он умышленно одевался как бездомный. С сожалением, из-за того, что когда она находилась рядом с ним, то понимала что не знает никого лучше. Она ненавидела эти черные джинсы. Истрепанную футболку. Гладкие мышцы его бицепсов, которые он нисколечко ни заслужил. И горячее тело было не нужно Бо Ходжесу, ведь он одевается, как грязный неудачник.

Он бережно держал гитару, будто это младенец.

Пришлось кричать несколько раз, прежде чем он наконец услышал и повернулся. Увидев ее, его голубые глаза стали уничижительными и насмешливыми. Так всегда было.

– Чего ты хочешь, Лила? – спросил он, вынимая наушники из ушей и оставив болтаться на шее. Его голос был резок, и он не скрывал, что ее приход был таким же приятным, как рой мух. Он снял гитару и убрал ее в стойку, а затем запустил пальцы в свои грубые черные волосы. Лила боролась с желанием обрезать его космы. Он выглядел как строптивая овечка.

– А ты как думаешь? – рявкнула она на Бо. Она ткнула пальцем, показывая на дом. – Я не могу найти своего брата.

– Что значит, ты не можешь его найти? – Бо звучал одновременно и изумлено, и скучающе. – Они играют в прятки? Тайлер всегда прячется на чердаке.

– Это значит, – говорила Лила, подчеркивая каждое слово, – что его здесь нет. И Тайлера, кстати, тоже.

– Они играли в видео-игры пятнадцать минут назад, – ответил Бо, пожав плечами в манере «это не моя проблема».

Типичный Бо, отвечающий за все, и в то же время не за что.

– Ну, теперь они не играют, – ответила Лила.

Она оглядела обстановку: импровизированное помещение с бас-гитарой, синтезатором и несколькими усилителями. Винтажный плакат с Дэд Кенэдис висел на стене подвала. Она перевела взгляд на Бо, и скрестила руки.

– Ты уверен, что видел их пятнадцать минут назад? Ты ведь не замечаешь, как течет время, когда играешь на гитаре, не так ли?

Ее голос был проникнут сарказмом.

Бо смотрел так, будто хотел убить ее. Своими руками. Его глаза сузились и губы сомкнулись.

– Ясно, – ответил он удивительно спокойным тоном, – давай найдем их.

Он шел за Лилой по расшатанным ступенькам, преодолевая две за раз.

Они проверили все комнаты в доме включая чердак, звали мальчиков по имени и посмотрели везде, где можно. Под кроватями, в шкафах и даже в комнате Бо, где Лила уже давно не была, и не была уверена, что хочет сейчас заходить. Она выглядела также. Даже пахла, как тогда: мылом Dial и потом, который должен пахнуть хуже, чем пах на самом деле. Лила могла поклясться, что увидела свой фантом в углу, танцующий как сумасшедший, под глупые мотивы Бо. Она отогнала эту мысль. Ничего от нее тут нет. Больше нет.

– Они ушли, – в конце концов проворчал Бо, после того как они проверили чулан в подвале рядом с стиральной машиной.

Лила закрыла глаза. После всех событий, что сжались в шар внутри нее, спутанных и ущербных, и пропажи Купера, ей хотелось разбить все эти сложности о голову Бо

– Это все твоя вина! – закричала она.

– Моя вина? – их глаза встретились. – Это каким образом? Скажи, пожалуйста, – спросил он озадаченно.

– Ты оставил их одних! Им по восемь лет и они пропали!

Ее слова будто отскакивали от стен гостиной. Это были те слова, что сказала бы ей мать, если бы стояла тут. Кроме того, выговаривать она это будет не Бо, а ей. Сейчас Лила вела себя, как она. Прекрасно.

– Тебе нужно успокоиться.

Злой огонек блеснул в его глазах. Она могла видеть, как он борется со своим безразличием.

– Оу, конечно, – огрызнулась она, возбужденная от предстоящей борьбы. Она бы с удовольствием это сделала.– Ага, я успокоюсь. Мой брат Бог знает где, а я должна приглядывать за ним на выходных. Уверена, что смогу объяснить это родителям.

– Стоп, – поднял руку Бо. – Я уверен, тебе лучше, когда ты кричишь на меня. Но это не поможет найти их. Моей мамы тоже нет в городе. Так что мы с тобой в одной лодке. Нам нужно хорошо подумать, а не сходить с ума.

Лила заморгала от удивления.

– Когда это ты стал мистером Рассудительность? – спросила она.

Бо, которого она знала, был несносным святошей, который мог спорить до посинения просто потому, что не мог вынести свою неправоту. Она знала, что он никогда не отступал, даже в самом малейшем и бессмысленном споре.

– С тех пор, как у меня не стало чертового выбора, – пробормотал он.

Затем повернулся и направился к «домику». Смущенная, Лила пошла следом за ним. Она встала в дверном проеме, пока Бо осматривал взглядом комнату, будто пытаясь воссоздать последние моменты их братьев. Он пересек комнату в несколько шагов и встал у компьютерного стола. Бо нажал клавишу «пробел», и громоздкий монитор включился. А на нем Гугл-Карты.

Лила подошла и встала рядом за плечом Бо. Путь на карте делился на участки, голубая линия тянулась от ЛА до границы США, в Канаду и далее.

– Что за черт? - спросил Бо, сбитый с толку.

Глаза Лилы остановились на пункте назначения: Северный Полюс.

Она смотрела в изумлении. Научная статья, что она дала Куперу, всплыла у нее перед глазами. «Кто спасет Санту?»

Проклятье.

Глава 5

Дом Ходжесов

Лос-Анджелес

22 декабря

15:42

– Боже, – сказала Лила в удивлении тряся головой, будто эти движения помогут уложить в голове всю нелепость ситуации.

– Купер и Тайлер собираются спасти Санту!

– Они что? – спросил Бо, отходя от нее.

Они стояли близко друг к другу, чтобы смотреть в компьютер. Их бедра почти касались друг друга. Рабочее место было окружено снимками Бо и Тайлера, сделанными пару лет назад. На одной, где они были совсем маленькими, лицо их отца было вырезано.

Лила сделала шаг назад от компьютера и рассказала ему все о Купере, донося на него, тем самым искусно мстив братцу.

Когда Лила закончила, Бо просто стоял и смотрел на нее.

– Что? – спросила она, рассердившись.

– Серьезно? – затряс он головой. – Ты решила, что подходящей местью для восьмилетнего мальчика будет угроза убийства Санта Клауса?

– Это не моя вина. Он же идиот. Ты вот, верил в Санту, когда тебе было восемь? – усмехнулась она.

– Нет, – тихо ответил он.

Что-то в его глазах заставило все перевернуться у Лилы в животе.

– Но я хотел. А ты разве нет?

– Избавь меня от нотаций, пожалуйста, – огрызнулась Лила, отгоняя внезапный укор вины.– Я не жду, что ты поймешь. Уверена, ты думаешь, что все вечеринки надо отменить из-за ненависти к людям. И развлечениям.

– Мы не о твоей вечеринке, – резко возразил Бо. Его голос принял тот критический оттенок, что она помнила.

– Уверен, что целая команда по лакроссу, блюющая на кусты роз твоей мамы, принесла бы тебе море удовольствия, – закатил он глаза, – Ты думаешь, что это нормально, вот так обращаться со своим братом. Он ведь всего лишь ребенок.

– Он заноза в заднице, – сказала она с пренебрежением. Лила подняла брови, принимая вызов.– А сейчас он пропал, так что...

– Ага. Прямой результат того, что ты сделала, – перебил ее Бо, усмехнувшись.– Хорошая работа, Лила. Может в следующий день, когда он сделает еще что-нибудь, что тебе не по душе, ты перестанешь пороть чепуху и просто скажешь, что убила Санту из АК– 47. Или вышвырнешь всех щенков Купера на улицу. А еще лучше: просто скажи ему, что случается с бездомными собаками в приюте.

– Почему виновата я, если ты единственный, кто потерял их? – ее голос стал острым, как бритва. Лила опустила руку в карман своих джинс, чтобы достать телефон.–Мне конечно, приятно с тобой спорить. Но я думаю, нам надо найти наших братьев, ведь так?

Но телефона в кармане не оказалось. Она нахмурилась, пытаясь вспомнить, когда видела его в последний раз. Она не пользовалась им в последнее время и звонила с домашнего. Последний раз Лила его видела, вернее чувствовала, когда подвозила Купера – телефон завибрировал, когда пришло смс, но она его проигнорировала. Ей хотелось как можно быстрее убрать Купера с глаз долой.

В машине телефона тоже не было. Она проверила и черный пластмассовый бардачок между передними сидениями. Он был пуст.

Вдруг ее настигла неожиданная мысль.

– Думаю, Купер взял мой телефон, – сказала Лила, упершись руками в бока. Она горестно вздохнула. – Боже. Что с ним не так?

– Для начала, он думает, что должен спасти Санта Клауса, – иронично ответил Бо.

– У меня идея, – воскликнула Лила. – Как насчет того, чтобы ты позвонил на мой телефон, и посмотреть ответит ли он?

– Это не я травмировал бедного ребенка, также как и моего брата, своей статьей о глобальном потеплении, – сказал Бо, но вытащил свой IPhone. Пока он искал ее номер в адресной книжке и звонил, Лила удивлялась, почему он все еще хранит его в своем телефоне.

В очень редких случаях Лиле приходилось звонить Бо. Только чтобы спросить о Купере. И то, ей приходилось искать номер в маминой книжке.

Она удалила номер Бо с мобильника еще несколько лет назад. Нарочно. Будто ей нужен был мистер Безнадежность на быстром наборе, когда у нее началась новая жизнь наполненная весельем, счастливыми людьми, устраивавшими вечеринки и наслаждающихся общением друг с другом.

– Гудки идут, – сказал Бо. Он смотрел на нее.– Спасибо Господи, что ты не из тех, у кого на звонке стоят песни, вместо обычных рингтонов. Не думаю, что смог бы сейчас вынести Джессику Симпсон.

– Ха-ха, – безразлично ответила она. Лила вдруг обрадовалась, что ее телефон у Купера, и Бо не мог слышать новый трек Джастина Тимберлейка, стоявший у нее на звонке. Не то что бы ее заботило его мнение, но сейчас она бы не перенесла лекцию о том, что собой представляет хорошая музыка по мнению Бо.

– Не отвечает, – сказал Бо и нажал на кнопку отмены. Он обхватил себя руками и уставился на нее.

– Что теперь?

Ей нравилось, как он это делал.

Будто она знала, как найти их, хотя это он не смог углядеть за двумя детьми.

По крайней мере, Лилу это не удивило. Она всегда была инициатором в их отношениях. Даже первый поцелуй спланировала она.

Нет уж. Сейчас не время думать об этом.

– Почему ты так на меня смотришь? – спросил Бо в замешательстве.

– Как так?

Так, будто она столкнулась с этой огромной подверженностью внешним факторам Бо. Она словно вернулась к тому моменту, когда между ними в последний раз было устойчивое влияние друг на друга: в девятом классе. Когда все, что она хотела сделать, это кричать на него, пока он не изменит свой депрессивный мрачный путь.

– Так, будто ты хочешь накричать на меня.

– Я не хочу кричать на тебя, – соврала Лила.

Она потерла виски, отгоняя головную боль, вызванную Бо и Купером.

–Ты не настолько меня заботишь, чтобы кричать на тебя. Я просто хочу найти своего брата, пойти домой и почитать твитты о моей несостоявшейся вечеринке.

Но когда она оглянулась на Бо, странное выражение застыло на его лице. Как будто она ранила его чувства.

Затем зазвонил его телефон, и на его лице снова появилось насмешливое выражение.

Лила взглянула на телефон.

– Это он? – спросила она. – Купер точно украл мой телефон, да?

– О, да, – ответил Бо и устремил все внимание на экран. Он затряс головой,– и это наша самая маленькая проблема сейчас.

Он протянул Лиле телефон, чтобы она могла увидеть смс Купера:

«Мы едем на северный полюс, чтобы спасти Санту. Вернемся к Рождеству»

– Я убью его! – она выхватила телефон из рук Бо. Она нажимала по кнопкам, набирая свой номер. Ее злость росла с каждым гудком.

– Эм, привет, – послышался высокий и хихикающий голос.

– Ты покойник! – сорвалась она на него. – Ты меня понял? Говори где ты!

– Хорошая идея, – с сарказмом сказал Бо,–угрожай ему. Это должно сработать.

Лила повернулась к нему спиной.

– Купер, – кричала она, – я серьезно!

Но все, что она услышала в ответ, это смех.

Бо выдернул телефон из рук Лилы.

– Купер, – сказал он в трубку, – позови Тайлера.

Он замолчал. Затем, более дружелюбным тоном, с которым он не разговаривал с Лилой, он спросил:

– Тайлер, чувак, где вы, ребята? Мама с ума сойдет.

Лила не могла вынести то, что она не слышала, что говорил Тайлер. Поэтому она подошла ближе к Бо, прильнув к его голове, чтобы можно было услышать. Он бросил на нее ошарашенный взгляд, но наклонил к ней телефон.

– Вы взяли такси, да? Но вряд ли вы сможете доехать на нем до Санты. Северный Полюс довольно далеко, и до него сложно добраться, особенно двум маленьким мальчикам, – продолжил он обоснованно.

– Все в порядке, – заговорил Тайлер, – мы справимся.

– Мы можем о себе позаботиться, – сказал Купер на заднем фоне, – Мы нужны Санте.

– Мы правда нужны Санте, – очень серьезно ответил Тайлер. – Кто-то должен ему помочь.

Лила почувствовала взгляд, что устремил на нее Бо. Она подняла подбородок в полном пренебрежении.

– Если ты скажешь нам, где вы, – сказала она лестным голосом, – может, мы сможем вам помочь.

– Нам не нужна твоя помощь! – закричал Купер, а затем последовало еще больше смеха. Лила уже теряла терпение, и была готова закричать, когда услышала что-то на заднем фоне.

Это была система громкой связи. Отчетливо было слышно: ЗАКАНЧИВАЕТСЯ ПОСАДКА.

– Нам пора, – смеясь сказал Тайлер и бросил трубку.

Лила и Бо уставились друг на друга на секунду, чтобы понять, слышали ли они это оба.

– Они взяли такси, – начал Бо.

– До железнодорожного вокзала, – закончила Лила. Надежда и облегчение появились в ее груди.

– Пошли, – сразу сказал Бо.

Лила шла за ним по дороге из дома к двери гаража. Она была так сосредоточена на поисках Купера и желании положить конец этому нонсенсу, что едва заметила старый побитый, с наклейками на бампере, Форд, этого обозленного хипстера, чье самое главное желание – отвязаться от всего остального мира.

Лила села на пассажирское сидение и посмотрела на Бо, который, в конце концов, был идеальным примером взъерошенного паренька, что должен водить такую машину. У нее вспыхнуло желание узнать, какое еще тату неизвестной рок-группы он сделал за то время, что они не общались. И была слегка удивлена, что он не сделал новый пирсинг. У него уже был один: серебряное колечко в левом ухе, ближе к середине. Лила откинулась на сидение и закрыла глаза. Ей надо, всего лишь добраться до Купера, и тогда все бы закончилось: паршивая машина, вредный бывший парень, и все, что так бесило.

Скоро, думала она, все будет так, будто этого всего и не было. Прямо как наших отношений.

Глава 6

Машина Бо

Лос-Анджелес

22 декабря

15:47

Бо молча сел за руль, завел машину и поехал по улице.

– Дело в том, – сказал он, прервав напряженное молчание между ними, – что ты даже не задумывалась о том, что так могло произойти.

Лила посмотрела на него, но не ответила. Его тон не сулил ничего хорошего. Это напомнило ей множество разговоров из прошлого, в которых Бо разбирал по косточкам бессчетное, на первый взгляд, количество недостатков ее характера. Здорово. Она пристегнула ремень пассажирского сидения и пыталась согреться, терев ладошки друг об друга. Температура падала, ветер поднимался снаружи, заставляя деревья качаться и шелестеть. Дома на улице Бо были украшены Рождественскими огоньками, на газонах стояли снеговики и северные олени под ивами. Это было начало каникул, и все готовились хорошо отдохнуть.

Все, кроме Лилы.

– Я имею в виду, ты хотя бы на пять секунд подумала, что мог сделать Купер? – продолжал Бо, и не дождавшись ответа продолжил, – когда ты, по сути, сказала ему, что Санта Клаус в смертельной опасности?

О, правильно. Можно было сразу догадаться. Игра «Обвинение» от Бо Ходжеса.

– Не знаю, – ответила она, притворяясь, что обдумывает это.

Бо, всю дорогу, по заселенным закоулкам их городка, ехал очень быстро по направлению к вокзалу. Ехали так быстро, что могли получить внушительный штраф, если бы их засекли.

– Я подумала, что было бы круто не замечать двух восьмилеток в течении двух часов, а потом сделать шокированный и удивленный вид, что что-то случилось, пока они не были под присмотром, – издевательски сказала она и посмотрела на него.– А, нет! Подожди. Это же ты.

– Это не я спровоцировал их!

Бо едва успел остановиться у знака «стоп» и затем нажал педаль газа пересекая перекресток. Голова Лилы уперлась в подголовник, будто они были на американских горках. Почему она не удивлена, что Бо сумасшедший водитель?

– Может быть, – сказала Лила. – Но ты проигнорировал их, не так ли?

Он включил правый поворотник и повернул за угол.

– Купер и Тайлер играли вместе без происшествий десять миллионов раз, по крайней мере, пока я играл на гитаре. Чем отличался сегодняшний день? А-а, ударом урагана Лила.

– Ураган «Лила», – повторила она в насмешку. – Мило. Ты все еще придумываешь мне клички. После всех этих лет.

– Ты не думала перед тем, как ошарашить Купера этим глобальным потеплением, – сказал Бо. – Ты просто хотела ранить его.

– Ты прав, – огрызнулась она. – Но терерь он узнал, что когда пакостишь кому-то, тебе напакостят в ответ. – презрительно сказала Лила.– Это в сущности общественный порядок.

– Что насчет того, что ты старше на 10 лет, и должна вести себя как взрослый человек?

Лила неожиданно вспомнила, как они вместе ходили на урок искусства в шестом классе, и однажды им задали сделать из папье-маше животных. Хрюшка Лилы была кривой, намокшей и мало напоминавшей свинку. Она думала, что это выглядит забавным и назвала неуклюжую вещицу Джеральдом.

Что же касается Бо, он скрупулёзно создал анатомически верного петуха в натуральную величину.

Уже тогда, он думал, что лучше нее.

– Ты когда-нибудь задумывался, что «смотреть за детьми» значит, ну знаешь, смотреть за ними? – спросила она с колкой любезностью. – Вместо того, чтобы прятаться в подвале, притворяясь, что кого-то волнует твоя игра «Jesus of Suburbia» (Прим.ред.: песня америк. группы "Green Day").

– Знаешь что, Лила? – голос Бо был натянутым и злым. Лила знала, что это было прямое попадание, и она хотела бы испытать больше удовлетворения.– Может быть, мы оба просто заткнемся.

Лила поджала губы и не сказала ни слова, пока Бо мчался на парковку вокзала.

Они выскочили из машины, как только остановились, и рванули к дверям вокзала. Бо бежал впереди нее, его тощие ноги делали огромные шаги. У него даже одышки не было, когда они добрались. Их глаза бесконтрольно рыскали по почти пустому терминалу. Там были длинные ряды пластиковых сидений, людей было очень мало. Многие из них читали газеты или тихо говорили по телефону

Лила разглядывала и разглядывала место, видя горстку людей, а не двух непослушных маленьких мальчиков.

– Я их не вижу, – сердито сказала она. – Что нам делать?

– Не знаю, – ответил он так же отрывисто.

Бо дернул подбородком в направлении работника вокзала.

– Может, кто-то их видел.

Лила последовала за ним к женщине в форме, с самыми гладкими и пышными рыжими волосами. Они поднимались вверх, создавая пышную гладкую прическу. Лила заставила себя не пялиться.

– Извините, что беспокою, – вежливо сказал Бо.

Лила вздохнула. С каких это пор Бо стал таким очаровательным?

– Вы случаем не видели тут маленьких мальчишек? Совсем одних.

– Они оба примерно такого роста, – присоединилась Лила, держа руку на уровне своей талии.– На одном одеты очки а-ля Гарри Поттер, у другого веснушки по всему лицу и ярко-зеленый свитер.

– Я всё думала, с кем они, – ответила женщина, тряся головой. Ее взор стал немного обвиняющим.– У них были электронные билеты, но мальчики были слишком малы, чтобы ехать в Сиэтл одни.

– Сиэтл? – Лила не могла поверить в услышанное.

Лила проигнорировала обвинительный взгляд миссис Округленной Рыжей Прически и сфокусировалась на той части, в которой можно найти смысл.

– Вы сказали, что они собирались в Сиэтл? – Бо на секунду закрыл глаза и запустил руки в свои волосы. Он всегда делал так, когда был взволнован. Как тогда, в шестом классе, когда его пес убежал, и он в напряжении ждал его две недели, пока Фендер не вернулся. Или когда она потребовала объяснений, почему он не пошел на день рождения к Карли, и он ответил, что ненавидит «зомби». Но это еще не все. Он взглянул ей прямо в глаза и сказал, что ненавидит ее тоже.

– Они сели на поезд, направляющийся на север, – сказала женщина внимательно посмотрев на Бо и Лилу, – пункт назначения Сиэтл. Он ходит каждый день.

– Сиэтл, – снова сказала Лила, будто говоря это вслух, она могла что-то изменить,– это в Вашингтоне. Этот Сиэтл.

– Спасибо, – сказал Бо работнику вокзала, одарив ее еще одной вежливой улыбкой. Когда женщина ушла, он повернулся к Лиле и поднял бровь.– «Этот Сиэтл»? Есть еще один, о котором я не знаю?

– Нет времени на ёрничество, – огрызнулась на него Лила, лихорадочно соображая. Если Купер едет в Сиэтл, она не сможет скрыть это от родителей. Он в поезде! Все что угодно может случиться.

Она подбежала к большому дисплею с расписанием поездов рядом с информационной будкой. Просмотрела все цветные колонки и нашла наверху ту, что вела в Сиэтл.

Она быстро глянула на него и выбежала из дверей вокзала на парковку.

Бо следовал за ней.

– Что мы вообще делаем? – спросил он, хватая воздух.

– Сими-Вэлли – следующая станция, – ответила Лила, немного запыхавшись. На самом деле, она пробегала каждый день несколько миль. Лила не знала, почему ей вдруг стал важен тот факт, что она спортивней, чем Бо.

– Если мы поторопимся, то сможешь поймать их там.

Она подошла к пассажирской двери его старой поломанной машины и нетерпеливо ждала когда Бо откроет машину изнутри.

– Не уверен, что преследовать поезд по всему городу Вэлли – это отличная идея, – сказал Бо, кладя ладони на руль. Чего он демонстративно не собирался делать, так это вести машину.

– Бо! – Лила топнула по полу машины, желая, чтобы он двигался вперед сам по себе, как машина Флинтстоунов (Прим.ред.: америк. комедийный мультсериал, о семейке Флинтстоунов в каменном веке). Она точно сделана лучше, чем этот драндулет.– Давай же!

Бо завел Форд и выехал с парковки. Он нахмурил брови.

– Может, нам пора признать, что ситуация вышла из-под контроля, – говорил он, пока проезжал по переулкам, окружавшим вокзал. Был полдень, и слава Богу, настоящее Лос-Анджельское движение еще не началось. – Мы говорим о двух восьмилетних мальчиках. Это не Диснеевский мультик, где говорящая собака приведет их в безопасность.

– Ты уж точно не Зак Эфрон, – сказала Лила и ухмыльнулась, пытаясь представить себе Бо в «Классном мюзикле». Он это проигнорировал.

– Думаю, нам стоит позвонить в полицию, Лила. Может они подключат «Эмбер Алертс» (Прим. ред.: Child Abduction Emergency — система оповещения о похищении детей в нескольких странах.), даже если это, ну знаешь, не похищение и типа того.

Боже, полиция. Лила думала, что у нее случится сердечный приступ.

Полиция захочет поговорить с родителями детей, не так ли? А это значит, последует звонок родителям в дом тети Люси в Фениксе, а это тотальная и полнейшая катастрофа. Лила вообразить не могла, что они сделают, когда узнают, что Купер уехал в другой штат, а возможно, и за рубеж.

– Мы не можем позвонить в полицию, – сказала Лила твердым и бесспорным голосом. Она и Бо попросту должны сами их найти.

– Не можем? – он кинул на нее взгляд. – И почему же?

– Все, что тебе надо делать – это ехать побыстрее, ладно?

Лила обхватила себя за плечи.

– Мы перехватим их на следующей станции. Вернем их в целости и сохранности без какой-либо полиции. За исключением того, что я убью его голыми руками.

Бо посмотрел с недоверием.

– Разве это не то, что нужно делать, когда пропадают дети? – спросил он. – Позвонить в полицию?

– Они не пропали, – вскрикнула Лила.– Мы знаем где они.

Бо все еще смотрел на нее в несогласии.

– Слушай, Бо, – немедленно сказала она, – Что полиция сразу же сделает, когда перехватят мальчиков?– Лила нетерпеливо вздохнула, когда тот не ответил.– Они скажут нашим родителям, – от этой мысли ее аж передернуло. – Нас ждет расправа. Это будет мой полный и абсолютный конец.

– Я думал, они уже злы на тебя, – подчеркнул он, пожав плечами. Будто ее конец – это не то, что сильно его беспокоило.– Разве не поэтому ты подсунула статью Куперу?

– Нападки якобы из-за организации вечеринки – это одно дело, – злобно сказала она. – Но нападки из-за того, что Купер уехал на поезде в Сиэтл? Они накажут меня на следующие восемнадцать лет. Я никогда не поеду в Стэнфорд и никогда не стану заносчивой владелицей кабриолета «Фольксваген Битл».

– Машина? – Бо сильно нахмурился. – Ты беспокоишься о машине?

– Легко говорить, когда у тебя уже она есть, – возразила Лила.

Она наморщила нос, пока осматривала машину. Скорее ее подобие.

Лила разочарованно вздохнула.

– Слушай, Бо, твоя мама всегда была менее замороченной, чем моя. Помнишь, когда мы улизнули, чтобы посмотреть тот фильм в восьмом классе? Меня наказали на две недели и заставили работать во дворе. Твоя мама же просто засмеялась.

В то время Лила думала, что прогулка с Бо стоила этого наказания. Сейчас же она думала, что пять минут проведенных с Бо, не стоили работы в саду.

– Ты хочешь, чтобы она узнала о Тайлере и о его поездке на поезде? В другой штат?

– Нет, – тихо сказал он через минуту, смотря прямо на подошву ее ботинок. – Не хочу.

Что-то в его тоне заставило Лилу подумать, что что-то случилось. Но может ей всего лишь показалось.

Она покрутилась, усаживаясь поудобнее, пока улицы проносились снаружи, одни деревенские дома за другими. Единственная вещь, которая отличала эти дома – разнообразные рождественские украшения на переднем дворе.

– Другое дело, если бы они пропали, – сказала она. – Но мы знаем, что они в поезде. Они в некоторой мере окружены людьми.

В этот раз Бо окинул ее взглядом так, что в уголках глаз появились морщинки. Будто он хотел улыбнуться, но не давал себе этого сделать.

– Можешь перестать настаивать на этом, – спокойно сказал он.– Я не спорю. Просто веду машину.

– Тогда хорошо, – сказала Лила, неожиданно почувствовав себя странно.

Она отвела взгляд на красные фары едущей впереди машины.

– Езжай быстрее, – приказала она Бо, сгорбившись на своем сидении, – мы должны догнать поезд.

Глава 7

Дорога до Сими-Вэлли

Лос-Анджелес

22 декабря

16:01

Три минуты спустя, она думала, что готова кинуться и задушить Бо, а затем выбросить его тело в окно к подножию гор Санта-Сусана, что неясно вырисовывались на севере. Или к Сими-Хиллз на юге. Лила не прихотлива.

– Что ты делаешь? – спросила она, когда Бо пронесся мимо еще одного въезда на автомагистраль. Что с ним не так? Он не знает, куда едет? Все знали самый быстрый путь до Сими-Вэлли из Сан-Фернандо. Это была 118 магистраль, проходившая через горы.

Все, кроме Бо по-видимому.

– Мм, я веду машину, – Бо не смотрел на нее. Он ссутулился, одна рука на руле, другая на колене. Так беззаботно, будто он не мчался за поездом по всей Калифорнии.

– Ты пропустил магистраль, – напомнила она, стараясь говорить спокойно. – Дважды.

– Я не пропустил, – теперь Бо смотрел на нее, подняв брови, будто она была единственной, кто волновался. Лила могла видеть блеск его насмешливых голубых глаз, и это тотчас же заставило ее плечи напрячься.– Я их не люблю.

– Ты не любишь, – повторила она, как будто могла понять что-либо, только повторив.– Никто их не любит, Бо. Но это кратчайший путь из точки А в точку В.

Бо фыркнул, словно ничего глупее не слышал в своей жизни.

– Конечно, если нет пробок, то да. Но когда такое было? Там всегда затор.

–То есть, мы собираемся упустить поезд, из-за твоего философского умозаключения о возможности пробки на 118-ой? – спросила Лила. Она покачала головой, ее коленка нервно подскакивала туда-сюда.– Великолепный план. Правда.

– Это не философское умозаключение, а фактическое, – резко возразил Бо.– Мы быстрее проедем по городским улицам.

– Ты живешь в придуманном мире, – ответила Лила. – Там есть стоп-знаки, светофоры, не говоря о скоростном режиме. Алло.

– Понятия не имел, что ты так одержима системой автомагистралей, – сказал Бо в пренебрежительной манере, которая закралась ей в кожу и заставила ее зудеть. Будто он ее собственный аллерген, от которого начинается сыпь.

Он убрал свои густые, темные волосы с лица свободной рукой.

Лила закрыла рот и стиснула зубы. Мог Бо быть еще более высокомерным?

Одним словом: да. Он мог, как она достаточно ясно припоминала, поставить рекорд самого высокомерного и властного нахала вокруг. Нельзя дать ситуации выйти из-под контроля. Как случалось в большинстве их перепалок в свое время. В особенности, она помнила как он отреагировал, когда узнал, что Лила встречается с Эриком.

– Мои поздравления, Лила,– говорил он медленно, прожигая ее глазами. Жарче, чем солнце над ними во дворе в обед.– Ты, определенно звучишь более вяло и жалко, чем в пятницу.

Она пыталась перед ним извиниться. Ей было плохо, из-за того, что она ранила чувства того, кто ее заботил. Но он не желал ее слушать.

– Не позволяй мне удерживать тебя от твоего высшего предназначения: быть поклонницей Эрика Холландера, – сказал он. Его голос был проникнут сарказмом, таким язвительным, что воспоминание о нем спустя эти годы, заставляло ее съеживаться.

Лила закрыла глаза на минуту.

Она застряла с ним в машине, да, но это временно.

Она не знала, каким образом очутилась в том времени, когда разрывались, идущие в никуда отношения с парнем, намеревающимся стать таким жалким, каким только мог стать человек.

Лила сдержала дрожь от самой мысли.

Тишина повисла между ними, пока машина Бо проезжала сквозь предвечерье. Холмы маячили по обеим сторонам от них в петляющих горных перевалах, выглядев мрачно, в отличие от солнца на западе. Она посмотрела на часы: 16.10. Она пыталась представить, что находится в другом месте, где нет Бо. Например, в общежитии Стэнфорда следующей осенью, со своей новой блестящей машиной, оставив родителей, Купера и множество их ожиданий позади. Она представила, как Северный Калифорнийский ветер нежно теребит ее темные волосы. Затем Эрика, бегущего к ней по ярко-зеленой лужайке. Он бы обхватил ее своими сильными руками, закружил, а потом долго и страстно целовал бы ее на глазах у всех первокурсников.

Она слышала, как Бо вздохнул, а затем нажал на кнопку стерео. Оно явно стоило дороже, чем машина. Он возился с консолью, устанавливая соединение со своим айпадом.

Хорошо. Лила кивнула сама себе. Музыка поможет всему этому, незаметно пронестись словно во сне. Но затея перестала существовать, когда абсурдные звуки наполнили машину, оживленные и энергичные разбавленные грубым голосом, заглушавшим все. Это было похоже на цирк. Пугающий, сумасшедший цирк из ужастиков. Это что аккордеон?

– Что это? – спросила она.

Эта странная музыка вызвала ассоциацию о старике с сильным акцентом, играющим в шахматы в парке и одетом в теплый свитер, вне зависимости от погоды.

– «Beirut», – ответил Бо, обороняясь, не отрываясь от дороги.

– То есть, это какая-то иностранная музыка?

– То есть, это название группы, – сказал он в ответ, – которую я слушаю, потому что это хорошая музыка. Полагаю, это тебя не заботит больше.

– Ты слушаешь польку? Сейчас? – спросила Лила, возмутившись. – Серьезно?

– Забыл загрузить песни Леди Гаги, – фальшиво сказал он. – Моя ошибка.

– С песнями Гаги все нормально, – огрызнулась она. – Она хотя бы умеет петь. В отличие от этой чепухи!

Она дотронулась до стерео. Теперь зазвучала музыка, похожая на ситар (Прим.ред.: индийский струнный инструмент).

– Нормально, – глухо сказал Бо.

Он нажал на кнопку, и что-то народное и мелодичное (по крайней мере), наполнило машину.

– Это «Fleet Foxes». Они один раз играли на «Saturday Night Live». Поэтому это не будет таким непонятным и странным для тебя.

– Да? – сказала Лила, даже не закатив глаза. Она выразила свое раздражение с помощью голоса.– Потому что если группа, что тебе нравится, знакома менее чем двум людям, то она явно отстой. Вот так.

– Я не люблю «Топ 40», – сказал Бо. Его голос надорвался. – Так подай на меня в суд.

– Ты не любишь, потому что чувствуешь себя выше этого, – возразила Лила. – Не потому, что тебе не нравится эта музыка. Ты, должно быть, ни одной песни Фёрги не слышал в своей жизни.

– Я что должен слушать все перевыпущенные дерьмовые песни, чтобы знать, что они все отстой? – ответил Бо и с презрением рассмеялся. – Что все они оскорбление для того, кто интересуется настоящей музыкой?

– Это ты так считаешь, Бо Ходжес, – напомнила Лила. – Ты решаешь, что значит настоящая музыка, а что нет. Ты думаешь, что ненависть к тому, что любят другие, делает тебя круче.

Лила понятия не имела, почему ведет себя так будто поп-музыка так важна для нее. Что-то было в том, как Бо отклонялся от этого. Словно он был выше, пока слушал свою прославленную польку. Кто дал ему право решать, что правильно, а что нет?

Между ними снова возникло молчание. Музыка парила, неожиданно бодрящая и прекрасная.

– Что за черт с тобой? – наконец спросил Бо, будто этот вопрос распирал его

– Бритни Спирс поджарила мои мозги,– холодно сказала она, – Это ты хочешь услышать?

– Я серьезно, – сказал Бо. – Раньше ты любила музыку. Жила ради нее. Ради настоящей музыки. А сейчас ты защищаешь поп-музыку для подростков. Я не понимаю.

– Люди меняются, – ответила она. Потому что больше нечего было сказать. Как она могла объяснить выбор, что сделала? По отношению к нему, да и ко всем людям? В том, почему она это делала, либо был смысл, либо его не было. И никакая куча объяснений не могла заполнить эту брешь. Для Бо это никогда не имело смысла. Может быть, потому что он парень, а может, потому что он Бо. И этот разговор был не о поп-музыке. Очевидно же. Он был о жизни, которую можно было вспомнить и гордиться прожитыми годами. Смысл будет на страницах ежедневника лет так через десять. Она хотела, чтобы ее жизнь имела значение.

– Расскажи мне об этом, – сказал Бо и заносчиво посмеялся. Он считал, что желать такой жизни – это проявление слабости. – Я так полагаю, чтобы стать миссис Популярность, Королевой Норф Вэлли Хай, нужно отказаться от всего, что любишь. Звучит как удачная сделка. Правда.

– Ты не знаешь, о чем говоришь.

Она посмотрела на него, на его гордую и непреклонную линию подбородка, на то как его темные волосы беспорядочно падали на лицо и шею, затем снова повернулась к дороге. Мрачные линии тротуара тянулись перед ними, горы вздымались вдалеке. Солнце заходило.

– Я не от чего не отказывалась.

– Ага, – Бо снова потряс головой. – Посмотри на себя.

– И? – требовала Лила. Она опустила руки и взглянула на себя, удовлетворенная тем, что увидела.

Ее шелковистые, темно-каштановые волосы спускались по плечам, укладка была подходящей. Она знала, что ее тушь от DIOR идеальна, потому что она нанесла ее вчера, и тушь до сих пор выполняла свою цель. Лила выбрала именно эти джинсы от Lucky, так как они облегали ее накачанные от занятий теннисом ноги.

Но Бо говорил не об этом. Он имел в виду то время, когда она носила потрепанные конверсы и дешевый свитшот, выглядев как бездомная.

– Ты выглядишь так, будто ты из какого-то журнала, – сказал Бо. И это не было комплиментом.– Вся такая гламурная. Представить не могу, как долго ты собираешься по утрам, чтобы выглядеть вот так.

Холодок прошелся между плеч Лилы и по спине. Она знала, что Карли встает с кровати за три минуты до уроков и выглядит прекрасно. Лиле же приходилось довольно рано вставать, что бы представить ту Лилу Беквит, которую она хотела, чтобы все видели. Это было изнуряюще, но она это делала, потому что должна была.

– Единственная вещь, о которой ты говорила последние три года – это то, какие ты и твой парень популярные.– Он издал насмешливый звук, смотря на дорогу. Он даже не взглянул на нее, когда говорил это.– Но забавно то, что на самом деле ты не любишь своих якобы клевых новых друзей, ведь так? Потому что ты не выглядишь счастливой. Не так, как раньше.

Лила одарила его холодным взглядом.

– Давай вернемся к реальности, – довольно мягко предложила она. – Ты должно быть, потратил кучу времени на свои неряшливые хипстерские наряды, а я выгляжу нормально. Ты ведешь себя так, будто у тебя аллергия только на одно упоминание о популярности. Это забирает на много больше энергии, чем просто отрываться с друзьями.

– Так твоя миссия быть лучшим другом Карли Холландер? – сказал Бо и слегка посмеялся. – Просто отрываться? Что насчет той части, когда ты полностью отказалась от того кем была, чтобы стать ее лучшей подружкой.

– Она мой друг, – тихо ответила она.

– Ага. Сейчас, – сказал Бо. Он затормозил перед красным светом светофора. Бо повернулся, чтобы взглянуть на нее. Его темные голубые глаза так подходили интерьеру машины.– Однажды ты полностью изменилась. Что случилось?

Лила не знала, как ответить. Как она могла сказать ему, что с ней всё не в порядке? Как она могла сказать, когда было столько всего?

Чем больше Бо погружался в себя и горе своей семьи, тем больше одиночества она чувствовала. Бо больше не был ее, из-за своей злости и замкнутости. Поэтому у нее ничего не осталось. А она хотела большего. И однажды она начала этого добиваться. Она видела, что у нее было и кем она была в новом и весьма правдивом свете.

Неожиданно, он наклонился к ней.

– Что? – вдруг отступила она.

Но он всего лишь начал рыскать по заднему сидению. Бо вытащил толстовку из кучи вещей и натянул ее.

– Чуть холодновато, – пробормотал он, послав Лиле изумленный взгляд. – Расслабься.

Она это проигнорировала. Все ее внимание было приковано к заднему сидению.

– У тебя есть еще одна гитара? – спросила она, не веря своим глазам.

Гитара примостилась в футляре на полу. Лила была удивлена, что футляр не во что не обернут. Бо обычно с осторожностью обращался со своими инструментами.

– Это мой резерв.

– У тебя есть запасная гитара, которую ты хранишь в своей машине? – сказала она и засмеялась. – Вау. То есть ты бродячий музыкант или что-то типа того?

Бо бросил на нее непонятный взгляд. Загорелся зеленый свет.

Лила приготовилась к одной из его нападок.

– Никогда не знаешь, когда пригодится гитара,– сказал он в такой сухой манере, что Лила оставила свой колкий комментарий при себе. Что она знала? Может, в мире Бо ему приходилось выпрыгивать из своего Форд Эскорт и петь людям.

Она пыталась удержать смех, когда Бо въехал на парковку вокзала Сими–Вэлли. Его здание выглядело, так же как и здание прошлого, и у Лилы возникло чувство дежавю. Она бегло взглянула на часы:16:17. Поезд отправлялся в 16:21.

Бо припарковал машину. Не успел он еще открыть свою дверь, как Лила уже выскочила из машины. Она шагала по облезлой цементированной дороге и знала, что Бо идет позади.

– Как думаешь, на какой путь он прибывает? – прокричал Бо.

Лила толкнула неожиданно тяжелые двери, едва не задев кучи чьих-то чемоданов на полу.

– Давай, – Бо схватил ее за руку и повел к третьей платформе.

Они остановились под лучами предвечернего солнца. Лила чувствовала себя так, будто они на шоу «Удивительная гонка», когда она поняла, что происходит. Поезд был тут. Прямо на рельсах. Но он уже уезжал. Заднее окно будто смеялось над ними по мере того, как исчезало вдали. Лила смотрела на серебряную молнию, пока она становилась все меньше и меньше, уходя за горизонт. Она опустилась на корточки и оперлась на одну из колонн, позволив волосам упасть на ее лицо.

– Отстой, – пробормотал Бо, все еще смотря туда, куда уехал поезд.

– Думаю, нам надо ехать дальше, – вздохнула Лила, злая и разбитая. Снова. Но времени на жалость не было.

Она выпрямилась, убрала волосы с лица и вытащила скомканное расписание поездов из кармана джинс.

– Следующая остановка Окснард. Нагоним их.

– Подожди, – Бо вытащил свой айфон из кармана.

– Мы не можем ждать, – спорила Лила. – Нам надо торопиться!

– Мы не будем догонять поезд, – Бо на минуту оторвал взгляд от телефона, голубой свет от экрана отражался на его лице. – Мы не можем преследовать его от станции к станции. Поезда быстрее машин, и им не надо останавливаться на светофорах.

– Тогда что? – спросила Лила, не замечая поучительный тон его высказывания. Она в раздражении снова облокотилась на колонну.

– Что мы будем делать?

Он выхватил расписание у нее из рук. Бо нахмурил брови, и что-то искал в телефоне, нажимая по экрану.

Лила ждала так терпеливо, как могла, стараясь не кусать ногти или не пуститься с энтузиазмом в истерику, что явно было бы не плодотворно. Хотя это бы ей помогло.

– Поезд через семь часов будет в Окленде, – наконец сказал Бо, – Но мы можем поехать по магистрали между штатами и будем там через шесть часов. Даже через пять или пять с половиной, в зависимости от скорости.

Бо засунул телефон в карман и склонил голову, смотря на нее. Его взлохмаченные волосы лежали на одной стороне.

– В этом больше смысла, чем пытаться поймать поезд на каждой станции, не думаешь?

– Звучит великолепно, – рассеянно ответила она. Это звучало еще лучше, так как в ее голове созрел план. Окленд был не далеко от Стэнфорда. После того, как она отловит Купера и убьет его, она сможет встретиться с Эриком. А затем поедет домой со своим дорогим и внимательным идеальным парнем, и ей не придется проводить ни минутки с Бо.

Это звучало так здорово.

Глава 8

5 Северная Автострада

Север Лос-Анджелеса

22 декабря

17:03

Пробка тянулась так далеко, что невозможно разглядеть ее начало. Декабрьское солнце начинало заходить, машины волочились перед ними вереницей включенных фар в растущей темноте. Бо постукивал пальцами по рулю, что-то бормотал себе под нос и давил на тормоз все сильнее.

– Это же смешно, – громко сказал он.

– Сейчас час-пик и каникулы, – ответила Лила, равнодушно пожав плечами.

Прошел почти час. Осталось около шести, чтобы догнать поезд в Окленде.

– Пробки это в любом случае ужасно, но если ты их не догонишь...– Лила заставила свой голос смолкнуть.

Бо сверкнул на нее взглядом

– Я не люблю пробки, – сказал он. Будто Лила в этом виновата.

– Вряд ли смогу тебе с этим помочь, – ответила она, наслаждаясь тем, что она сейчас спокойна.

Они медленно продвигались вперед мимо парка «Волшебная гора», Санта-Клариты, затем вперед к Грэйпвину. Автострада пролегала через горы Сан-Фердинанд Вэлли на севере и Сан-Джокин на юге. Пробка все еще продолжалась.

5-я дорога была самой главной, но там было только две полосы и, по всей видимости, она была излюбленной у водителей грузовиков. Огромный грузовик МАК нависал над ними, перекрыв им обзор. На бампере яркий красно-желтый стикер «Как мое вождение?».

У Лилы было такое чувство, будто водителя не очень-то заботило то, что он перегородил им путь.

– Да пошло оно в задницу! – наконец сказал Бо, – Поедем на первую дорогу.

– Первую? – Лила перестала притворяться равнодушной, села и внимательно посмотрела на него.– Она проходит по побережью. А мы в Централ Вэлли.

Смысл был в ее словах, да.

– Ну, сейчас мы направимся на запад к воде.

Бо повел машину вперед. Они двигались в полосе, где машины продвигались очень медленно, и Бо протиснулся через крохотное отверстие и резко свернул на аварийную полосу на обочине дороги.

– Что за… – Лилин голос заглушил оркестр сигналящих машин вокруг них. Она встретилась взглядом с двумя раздраженными парнями из Лексуса и робко пожала плечами. Будто она контролировала ситуацию.

– Аааа, – издала Лила внезапный визг, когда Бо резко нажал на тормоз, а потом вдавил газ. Машина поменяла направление, устремившись к узкой обочине. Когда Бо развернул машину на 180 градусов, Лила думала, что ее сейчас вырвет. Наконец, Бо снизил скорость и повел машину нормально. Он выехал из пробки на ухабистую и грязную дорожку. Это было больше похоже на случайную фермерскую колею, чем на дорогу.

– Ты сумасшедший, – сказала Лила повернувшись, чтобы посмотреть как 5-я дорога исчезает позади. Бо следовал «дороге» по направлению к прибрежным горам, что разделяли Централ Вэлли от океана, и всех этих знаменитых маленьких прибрежных городков.

– Почему ты не можешь успокоиться? Мы постояли бы чуть-чуть. У нас же еще шесть часов!

– Мы не стоим в пробке, если нам это не надо. А нам не надо, – сказал Бо, закончив дискуссию. Он нажал на газ. Старая машина содрогнулась в протесте, но затем поехала по неровной дороге.

– О, я поняла, – презрительно фыркнула Лила, наклонившись к приборной панели, – Это потому, что ты парень.

– Не потому, что я парень, а потому, что я не хочу стоять в пробке, которая как заноза в заднице.

Лила открыла было рот, чтобы поспорить, но что-то было в его суровом взгляде, которым он одарил ее. Это заставило ее подумать дважды. Он выглядел так, будто был бы более счастлив, если бы того дня в кафетерии и мерзкой фразы, что все еще отдавалась в ее ушах, не прозвучало. Его напряженные плечи убедили Лилу, что пока она застряла в движущейся машине, портившей чьи-то посаженные зерновые, она больше не может общаться с ним как раньше,

Она смотрела в окно и пыталась сконцентрироваться на звездах, что появлялись на сумеречном небе над фермой. Звезды, которые она никогда не видела в городе.

Более чем через час, они уже ехали по первой дороге. Перед ними была почти пустая трасса, с левой стороны было виден океан, а справа горы. Несмотря на то, что они потеряли целый час, и часы Лилы показывали начало восьмого, они больше не попадали в пробки, на что Бо нравилось указывать. Несколько раз.

Ночь снаружи машины была беспросветно черная и без намека на луну. Здесь была только извилистая дорога в скале, где слева – куча возвышающихся деревьев, а справа – пустой берег океана. Лила всегда хотела побывать в Биг-Сур, и сейчас она проезжала мимо, но ничего не было видно. Фактически, она не видела ничего, кроме Бо.

Не удивительно, что она в плохом настроении.

Когда они проезжали мимо нечто, слабо напоминающее город, Бо съехал с дороги.

– Что ты делаешь? – спросила Лила, сев прямо и уставившись на него.

– Я голоден, – ответил Бо. Он устало провел рукой по лицу.

– У нас нет на это времени, – сказала Лила, все еще хмурясь. Бо мог съесть столько, что хватило бы для целой армии, и любил делать это медленно. Однажды в закусочной, он съел так много, что официантка угрожала вызвать врача, если он не остановиться. Конечно, она была в ужасе – он заказал две порции жареного картофеля с сыром, сэндвич с яйцом, слэмбургер, три молочных коктейля и кучу картофельных оладий. Лила почувствовала приступ тошноты, только лишь вспомнив это.

– Если я собираюсь пережить эту поездку, – сказал Бо, многозначительно смотря на нее. – Мне определенно нужно поддерживать энергию.

Бо припарковал машину.

– Я даже куплю тебе что-нибудь, если ты перестанешь дуться, – ухмыльнулся Бо.

– Я не голодна, – процедила Лила сквозь зубы.

Она не хотела, чтобы Бо покупал ей что-либо. Лила бы предпочла голодать. Она почти дымила от злости, а он размашистыми шагами ушел с парковки и исчез в магазине. По большому счету, ничего бы не случилось, если бы они остановились на несколько минут. Но лучше бы Бо посоветоваться с ней. Его условие взаимодействия с другими – не трогать людей, пока они делают то, что он хочет. Большинство так и делало, потому что борьба с ним того не стоила. И Лила поступала так же. До одного дня. И ему это очень не понравилось. Лила вспоминала об этом с мрачным удовлетворением.

Бо вышел из магазина и направился к ней. У него была такая походка, словно мир ему что-то должен, и он не боялся брать, в независимости от того, что это. Это была вальяжная, но вспыльчивая манера. Что, если бы она не настояла на своем? Изменилось ли что-нибудь? Были бы они все еще вместе?

Лилу передернуло от этой мысли.

– Видишь? – Бо сел в машину и одарил ее слишком самодовольным взглядом. Затем он вытащил пачку чипсов и огромный буррито, обернутый в фольгу. Для Бо это была закуска, не смотря на то, что ею можно было накормить семь человек.

– Это заняло всего лишь три секунды.

– Поезд не останавливается на перекус, – возразила она. – Я передам твоей матери, что чертов буррито для тебя важнее, чем брат.

Бо издал страдальческий вздох, в который поверил бы только священник. Лила поменяла выражение лица, но язык прикусила. Последняя пара часов была, если не приятной, то хотя бы без ссор. Играла музыка – Бо удалось найти песни, в которых не было слишком много эмо или панка. Она играла весь вечер и это как-то утешало их. Периодически они делали попытки дозвониться в железнодорожную компанию и как-нибудь остановить поезд. Все, что они получали – это сообщение о том, что все линии связи заняты. Наконец, они перестали пытаться.

Лила абстрагировалась и позволила себе чуть-чуть расслабиться после долгого осеннего семестра и последних паршивых дней. Она не хотела специально ругаться с Бо. Намного лучше слушать музыку и отдыхать остаток пути до Окленда. И до Эрика. Это не был мирным соглашением, но это был лучший вариант. Бо развернул фольгу и сделал большой укус. Запах бобов, сыра и теплой тортильи заполнил машину. В животе у Лилы заурчало. Бо с буритто в руках включил зажигание.

Клик. Клик.

Машина издавала лишь это. Двигатель не работал. И даже не дребезжал.

– Эй, погляди-ка, самая ужасная машина в Калифорнии только что заглохла,–пробормотала Лила, изучая свои ногти.– Я в шоке, – она знала, что звучит по-хамски, но ей было все равно. Слишком во многом нужно держать себя в руках, чтобы не ссориться с Бо.

Он зло посмотрел на нее, наклонился под руль, чтобы нажать рычаг и открыть капот, и вылез из машины. Лила вздохнула и решила, что у нее нет выбора, как только идти за ним.

– Так ты теперь разбираешься в машинах? – спросила она и встала рядом с ним. Ветер был холодный, а небо ясное. Звезды сияли над ними. Лила обхватила себя руками. Бо смотрел нахмурившись на двигатель, держа руки на поясе.

– Не волнуйся, Лила, – огрызнулся он. – Если двигателю понадобится срочный маникюр, я дам тебе знать.

– Проблемы с машиной?

Они оба обернулись, услышав голос. Мужчина в голубом комбинезоне шел к ним с заправки.

– Думаю, да, – сказал Бо. Он развернулся и дал парню взглянуть.

– Не заводится.

Он посмотрел на Бо, затем на Лилу. А потом вернулся к двигателю, вытащил фонарик из кармана и скользил лучом света по тому, что для Лилы выглядело как сплошные куски грязного металла и проводов. Она прикусила губу и проверила время: 19.13. Мужчина хмыкнул и кашлянул, брызнув слюной. Затем повернулся к нам.

– Ну да, машина заглохла, – сказал механик, выключив фонарик и положив его обратно в карман. Резкий желтый свет от заправки отбрасывал тень на его лицо. Он покосился на Бо.

– Вы ехали по ней по бездорожью? Это Форд Эскорт, сынок, а не джип.

– Я всего лишь проявил находчивость. Ничего из ряда вон выходящего, – сказал Бо. Уши его слегка покраснели, и он зашаркал своими черными конверсами по асфальту.

– Твоя находчивость достаточно сильно искалечила эту детку, – усмехнулся механик. Он выпрямился, и его глаза забегали от Бо к Лиле.

– Я могу починить ее. Четыреста баксов и она будут готова завтра к десяти.

– Что? Нет, – пискнула Лила, завертев головой в отрицании.

Завтра Купер и Тайлер будут в Сиэтле. А она может помахать ручкой всей своей жизни. Уже было больше семи часов. Короткий путь, что избрал Бо, мог разрушить всё.

– Мы не можем ждать до завтра! Нам надо быть в Окленде через несколько часов!

Тот пожал плечами, словно их планы были ему так же интересны, как Лиле проблемы с двигателем. До свидания, Жизнь, думала она. Громкий, стучащий звук пробился сквозь ночь, а затем исчез, когда мимо проехал грузовик.

Лицо Лилы сморщилось, и она знала, что еще чуть-чуть и она зарыдает.

– Ночь длинная, – сказал он через секунду. – Вы хотите, чтобы я сделал это сейчас же? Возможно, я и могу.

– Вы наш спаситель, – запричитала Лила. Ей хотелось поцеловать его грубую щеку или грубый асфальт парковки под его ногами.

– Но тогда двойная плата, – продолжил он.

– Без проблем, – сказала Лила. Хотя за эти деньги она могла купить машину Бо. Или даже, за меньшую цену. Папа дал ей свою кредитку только для критической ситуации. Была ли это она?

– Все в порядке, – сказала она Бо, который смотрел вопросительно на нее. – У меня есть кредитка.

– Только наличными,– ответил механик. Он покачал головой и надул щеки в показной жалости.

Лила открыла рот, но ни звука не вырвалось.

– Спасибо, – проговорил Бо, вежливо улыбаясь мужчине. – Не могли бы мы это обсудить?

– Конечно, – ответил механик. – Дайте мне знать что вы решили, в ближайшие десять минут. Я закрываюсь, чтобы пойти на ужин.

– Да, да, – вяло сказал Бо.

Мужчина ушел. Бо и Лила уставились друг на друга. Она слышала, как где-то в темноте, волны бились о скалистый берег. Снова и снова.

– У тебя есть кредитка? – спросил Бо.

– Ну, она моего отца, – ответила она. – На крайний случай.

– Понятно, – он пожал плечами. – Но как ты объяснишь им снятые восемьсот долларов, есть суть в том, чтобы они об этом не узнали?

Лила заморгала. Об этом она не подумала.

– Без разницы, – ответила она спустя секунду, не желая признавать ошибку. – Вопрос в том, как мы достанем эти деньги наличными прямо здесь?

– Мы могли бы быть хоть на Голливудском бульваре, но я все равно не знаю, что делать, – вздохнул Бо.

Он прошелся по бордюру и опустился на него. Лила последовала за ним. Какое-то время, они так и сидели. Уныло.

Только было слышно, как ветер колышет возвышающиеся сосны. Облака стремительно неслись по ночному небу. Воздух был свежий и пах соснами, будто на Рождество. Лила обняла себя за колени и попыталась представить, как начнет неизбежный разговор с родителями. «Не беспокойтесь. Нет никакой вечеринки», – сказала бы она,– « Но Купер едет на Северный Полюс. Не один! С Тайлером!

Лила почувствовала, как тошнота подступает к горлу. Стрелки на ее часах словно ускорились, отсчитывая время до решения ее судьбы.19:23. 19:24. 19:25.

– Думаю, нам пора позвонить в полицию, – она тяжело вздохнула. – Да? Мы не можем поймать поезд, но и позволить им доехать до Аляски или куда-то еще, мы не можем, – Лила потерла виски. Она не могла даже представить, что будет с ее жизнью. Или с обещанной машиной.

– Родители меня убьют, – прошептала она, сколько себе, а не Бо.

– Моей маме это тоже не понравится, – сказал он мрачно. – Поверь мне.

Бо вытащил телефон из кармана и посмотрел, затем презрительно усмехнулся.

– Что, – спросила Лила. Внезапный лучик надежды затеплился в ее душе, – Они снова написали?

– Ну, они могли, – ответил он вяло, – Только я об этом не узнаю.

Он поднес телефон ближе, чтобы Лила могла видеть

– Нет связи.

– Конечно, нет, – ее голос напрягся. – Зачем ей тут быть? Зачем этому дню быть еще более, ужасным?

– Это происходит с нами обоими, знаешь, – его голубые глаза прищурились. – Не только с тобой.

Лила уже была готова выплеснуть весь ужас этого кошмарного дня, и все срывы планов на Бо. Но ее остановил чей-то крик. Кто вообще мог быть раздражённее, чем она? Лила повернулась, пытаясь найти источник шума.

– Что значит, ты не можешь? – мужчина кричал в таксофон, прикрепленный к стене киоска. – Ты же играешь на свадьбе! Ты должен!

Лила и Бо, уставились на секунду друг на друга. За три часа они обменялись не более чем притворными любезностями. А сейчас она уже знала, о чем он думает. Бо вскочил с места и направился к мужчине. Тот положил трубку и выкрикивал проклятия в ночное небо.

– Вам нужен музыкант сегодня ночью? – спросил он, не утруждая себя скрыть факт подслушивания.

– Мне нужен чертов музыкант прямо сейчас! – резко ответил он страдальческим голосом. Он был маленьким, полным и лысым, как злой шар для боулинга. Мужчина потер кулаком о свой лоб и застонал. Синий пиджак, неподходящего ему размера был расстегнут, его подкладка была в безобразно ярко-фиолетовых «огурцах». На нем также были шорты.

– Я свидетель на свадьбе приятеля. И конечно, я ответственен за музыку.

Бо улыбнулся.

– Если у вас есть восемьсот долларов, то у меня есть гитара и усилитель в машине.

– Ты должно быть шутишь, – почти шептал мужчина, сомкнув ладони, будто Бо был ответом на немую молитву.

– Нет, – он вытащил гитару из машины, – Скажите, что вам надо, и я ваш.

– Ты мой спаситель! – крикнул мужчина от радости. На самом деле, он даже подпрыгнул.

Бо взглянул на Лилу, подняв брови. Снова, она словно прочитала его мысли: он помнил, как она прикалывалась насчет второй гитары.

А еще, она была уверена, что он объяснит ее все. Но не сейчас. А когда она не будет возражать.

Глава 9

«Привал у утеса»

Биг-Сур, Лос-Анджелес

22 декабря

19:55

Привал раскинулся около обрыва на утесе, внизу которого шумел океан.

Гости на свадьбе все еще обедали, когда Бо и Лила вошли. Свечи мерцали в подвешенных светильниках и в маленьких подсвечниках на столах. Смех и звон посуды сплетались вместе. Ярко-сверкающие Рождественские гирлянды были натянуты на деревьях, окружающих темные дома с зелеными крышами. Лила представила, как выглядело это место днем – волшебно ли, и поняла, что нет. Но в темноте, оно выглядело завораживающе.

Так завораживающе, что она обнаружила, как улыбается Бо. Так завораживающе, что он улыбнулся ей.

Лила держалась рядом с Бо, когда он вытащив гитару с машины, начал подниматься на небольшую сцену. Она оперлась на стену деревянного домика, стоящего рядом со сценой, и стала наблюдать за свадебным торжеством. Это была, что не удивительно, свадьба в неформальном стиле. Кто еще будет жениться у кемпинга? На голове невесты был средневековый убор и красное платье, на женихе с кудрявой бородой – чулки, как у Хита Лэджера в «Истории Рыцаря» (один из любимых фильмов Лилы). Жених к сожалению, не выглядел точь-в-точь как Хит. Одежда гостей пестрела буйством красок. Лила подумала, что все они – сборище фриков. Только фрики могли справлять свадьбу в темноте на утесе, под огромными деревьями.

– Хочешь спеть со мной? – спросил Бо, наигрывая несколько аккордов. Он посмотрел на нее из-под небрежных прядей своих иссиня-черных волос, затем вернулся к игре.

Лилу неожиданно посетило кристально-чистое воспоминание их совместного пения. Их голоса, смешались в некую гармонию, что только они двое могли создать. «Так органично» – думала она потом. Они проводили все пятничные вечера вместе в его комнате, сочиняя свои глупые песенки и учась игре на гитаре. А затем Лила вспомнила, как бросила его в 9 классе, и те ужасные слова, что они сказали друг другу. Скорее Калифорния погрузится в море, чем Лила снова споет с Бо.

Она приняла правильное решение. Без сомнений. Вообще.

Она слегка тряхнула головой, удивившись жару, прошедшему по щекам. Она была еще больше удивлена, когда услышала как Бо поет.

Лила облокотилась на деревянную стену, чувствуя шершавую поверхность. Он сидел на стуле перед микрофоном, удобно примостив гитару на колене, его бицепсы выступали из-под тонкой футболки. Он словно владел сценой. Будто он был единственным живым человеком в мире.

«Все выглядят хорошо на сцене с гитарой» – говорила себе Лила. Поэтому музыкантов и считают горячими, даже если на самом деле они таковыми не были.

Бо разговаривал с гостями и пел, пока жених с невестой танцевали напротив него. Он был звездой: гости хлопали и подпевали ему хором, и никто не сидел.

Лила стояла в стороне, чувствуя что безрассудно погружается во что-то неизвестное, пока слегка грубый голос Бо пел старые песни на новый лад. Она не знала как это происходит – словно его голос это чары, и она попадала под их влияние снова.

«Это просто воспоминание» – со злостью сказала себе Лила. Воспоминание о том как Бо поет, теребя струны своими ловкими пальцами, пока его голос намекает на что-то прекрасное, соединяясь с ее сердцем. Она чувствовала напряжение глубоко внутри. Просто далекое воспоминание.

Она подняла глаза и увидела кучу девчонок у сцены. Им, должно быть, около двадцати двух и они буравили взглядом Бо. Лила перевела взгляд на Бо и попыталась увидеть, что они в нем нашли.

Это было не сложно. Его голубые глаза сверкали из-под темных волос, а его неряшливая футболка и джинсы не скрывали стройное и сильное тело.

Лила заставила себя признать то, что так отрицала годами: Бо был горяч.

На самом деле, один из самых красивых парней, что она видела. Она не замечала этого раньше. Бо всегда был Бо.

Он не был таким большим и самоуверенным, как Эрик, и определенно не качался. Но что-то было в том, как держался Бо, будто показывая, что с ним не стоит тягаться. На сцене перед всей этой толпой, Бо был навеки «своим», но на своих условиях.

В тот самый момент он посмотрел прямо на нее и улыбнулся.

– А сейчас что-нибудь повеселее, – сказал он в микрофон. Бо все еще смотрел на нее. Один куплет, затем другой.

Только не это.

Бо написал эту песню, чтобы подбодрить простуженную Лилу в седьмом классе. Он пел ее по телефону, когда она была у родственников летом. Они называли ее колыбельной, и постоянно дополняли текст, пока не довели до совершенства. Они часто пели ее… до десятого класса. До сих пор, Лила помнила каждое слово.

– Розы красные, фиалки синие, и у тебя аллергия на цветы? - пел Бо на сцене, не отводя от нее взгляд. Тусклый цвет отскакивал от его скул. – А что, если я принесу тебе печенья вместо них? Один нюх твоих роз, и я могу умереть.

Лила улыбнулась ему в ответ, но все же не решилась присоединиться к нему.

Ради этого стоило ценить прошлое. Ради этого можно снова прожить это момент.

– Этот мужик нагло врал, – сказал Бо, садясь в Форд Эскорт несколько часов спустя. Он уселся на водительское сидение и посмотрел в лобовое стекло на механика в голубом комбинезоне, который имел наглость помахать им.

– Насчет чего?– тихо спросила Лила, чувствуя неожиданную стеснительность в его компании. Возможно, потому что она устала. Это был самый длинный день в ее жизни.

– У машины не было серьезных поломок, – ответил Бо. – Он сказал, что сделал все еще несколько часов назад.

– Но деньги он все же взял.

Отец Лилы не упускал случая отметить, что все механики – жулики. О, еще одна причина, по которой она должна ценить отсутствие машины.

– Я уговаривал его снизить цену, но он взял 650 баксов, – сказал он с сожалением, – Это была моя самая крупная оплата за подработку, а я спустил все деньги на эту чертову машину.

«Также, это была и его лучшая подработка» – подумала Лила, пока Бо выезжал со стоянки на извилистую прибрежную дорогу.

Некоторые из гостей, подошли к нему после выступления и попросили его номер, сказав, что хотят, чтобы он сыграл на их вечеринках. По всему штату Калифорния. Одна даже недвусмысленно сказала, что может оплатить его перелет к ней в Айову.

– Вот, – сказал Бо, выдернув Лилу из своих мыслей. Она как раз перешла к той части, где говорит той немолодой тетке, как у нее мало шансов с Бо. Он явно тяготит к старушкам.

Бо бросил ей свой айфон, и она рефлекторно поймала его. Лила удивленно захлопала глазами.

– Посмотри, где будет связь, – сказал Бо, – Нам надо узнать, как далеко ушел поезд. Будет отстойно, если он уже на пути в Канаду, пока мы пытаемся выбраться из Биг-Сур.

Ясно. Вернемся в реальность. Лила и Бо не отрываясь смотрели друг на друга, пока Бо пел их песню. И только позже заметила, как женщины пускают слюни на него. Трудно смириться с тем, что он красив.

Она должна была вернуть Купера и спасти себя от пожизненного ареста.

Лила сердито смотрела в телефон.

Через десять минут, она взвизгнула от радости.

– Есть связь!– крикнула она.

– Круто! – сказал Бо с облегчением, – А что с поездом?

Лила немного засмеялась и посмотрела статус поезда на сайте. Она сделала неглубокий вдох.

– Дай угадаю, – сказал Бо. – Он обрел сверхзвуковую скорость и уже в Ванкувере. Почему и нет? После сегодняшнего то дня!

– Нет, – еще не веря своим глазам, неуверенно сказала Лила.– Его отложили! Поезд уже несколько часов стоит в Сан Луис Обиспо!

– Не может быть, – засмеялся Бо. Он повернулся к Лиле с искрой радости в глазах. – Думаешь, удача наконец нам улыбнулась?

– Тут по расписанию пересадка в Сан-Хосе, – прочитала Лила с сайта, листая вниз. – Мы можем перехватить их там, а не в Окленде.

– Идеально, – тотчас ответил Бо и широко ей улыбнулся.

Лила улыбнулась в ответ и устроилась в своем сидении.

Может и не так уж плохо провести немного времени в машине с Бо.

Глава 10

Вокзал в Сан-Хосе

Калифорния

23 декабря

00:33

С покрасневшими глазами, в конец измученная кофе из придорожных кафешек и огромными порциями SweeTarts (Прим.ред.: мелкие конфетки в виде разноцветных сердечек) и Cool Ranch Doritos (Прим.ред.: марка картоф.чипсов) Лила на грани. Она была готова поймать Купера и бросить его на заднее сидение машины, когда Бо приедет на вокзал.

– Поезд опаздывает на семь минут, – сказал Бо, припарковавшись, и опустив глаза в телефон.

– Хорошо, – Лила вышла на прохладный ночной воздух, растягивая затекшие конечности.– Мы можем зайти внутрь и узнать на какой путь он прибывает. Сделаем вид будто едем в отпуск или что-то в этом роде.

Она едва чувствовала холод вокруг, благодаря адреналину в своих венах. Лила запахнула кожаную куртку и сунула руки в карманы. Воздух пах бензином и чем-то слегка сладким и цветочным. Совсем не похожим на запах морского побережья в Биг- Сур.

Бо ухмыльнулся и подтянул свою толстовку плотнее к шее. Ветер усилился и казалось, будто он сейчас пронесется сквозь них, если они так и останутся тут стоять. Воздух становился холоднее по мере их продвижения на север. Наверное, так и должно быть в декабре.

– Тут ужасно холодно, – сказал Бо, подышав на ладони. Он направился к старым дверям вокзала. Лила последовала за ним, и вдруг обнаружила, что наблюдает за странными вещами: за тем, как потертые штанины джинс Бо волочатся по земле, как джинсы облегали его…

Она отогнала эту мысль и завернулась в свой теплый розовый шарф. Сахар и кофеин совсем спутали ее мысли.

Свет внутри был таким ярким, почти сбивающим с ног. Лиле пришлось моргнуть несколько раз, чтобы привыкнуть к нему. Она нахмурилась, глядя на расписание в попытках разобраться в нем.

– Этот путь, – указал Бо.

Лила шла позади Бо, и от нечего делать задаваясь вопросом: если бы кто-то увидел их вместе, то принял бы за парочку?

Когда они проходили мимо окна, она посмотрела на их отражение. Неряшливость Бо сводилась на нет, благодаря его, неожиданно клевой толстовке, в то время как ее модный наряд потерпел поражение.

Лила постаралась аккуратно собрать свои распущенные темные волосы в «хвостик» с помощью резинки, что нашла в бардачке Бо. Она предпочла не думать, кому принадлежала эта резинка. Лила была вся зачуханая, с ошалелыми глазами от огромного количества кофе и сладостей. Если даже кто-то и подумает что они пара, то без сомнения удивятся, как такая неряха заполучила этого шикарного парня.

– Отстой, – пробормотал Бо.

– Отстой? – отозвалась она эхом.

– Нам придется купить билеты, – он кивнул на выход к путям, где стоял охранник в униформе.

– Зачем? Разве мы не можем войти, забрать их и выйти отсюда? – спросила Лила.

– Если хочешь повздорить с тем парнем, то иди, конечно, – сказал Бо.

Лила внимательно взглянула на охранника. От него даже на расстоянии веяло враждебностью. Он выглядел так, будто не откажется от возможности побить кого-нибудь в пятничную ночь. Лила вздохнула.

– Ага, – ответил Бо. – Я куплю билеты.

– Ты же используешь остаток денег за выступление? – спросила Лила, вдруг испугавшись что он будет тратить свои собственные деньги. Бо ведь не должен спонсировать выходку Купера.

Бо потряс головой, и его рот слегка изогнулся, будто он прочел ее мысли.

– Оставайся здесь, – спокойно проговорил он.

Несколько минут спустя он вернулся, держа билеты в руке. Бо показал их мистеру Угрюмость у входа. Лила шла за ним, проверяя время.00:35.

Поезд прибывает в 00:40.

– Ну, и как мы это сделаем? – спросила Лила, уставившись на рельсы. Ее желудок сжался в ожидании приближающегося луча света, возвещающего о прибытии весьма запоздалого поезда.