Отбор драконов для серой мышки

Глава 6

Отбор начинается…

Папочка дал отмашку женихам. Так и рявкнул:

– Женихи, разойдись!

Те дружно склонили головы, начали переминаться, переговариваться, и стройный ряд рассыпался на отдельные кучки болтающих статных молодцев.

– Хм… – почесал подбородок отец, – в смысле идите заселяйтесь в жениховский корпус. Разойдись – не значит продолжать торчать во дворе.

Молодые драконы наконец увидели распорядителя отбора мэтра Сормита – пожилого красного дракона с огненно-рыжими волосами в человеческой ипостаси. Он стоял наискосок от нашего балкона и с улыбкой указывал им на дальний флигель замка – отец решил заселить женихов как можно дальше от моих покоев, чтобы особо предприимчивые имели меньше возможностей подкараулить меня и заранее привлечь внимание. Более того, планировалось, что место дислокации принцессы первое время будет тщательно скрываться от алчущих ее руки женихов.

Я хотела бы посмеяться над папочкиными словами, над всей ситуацией, над тем, как юные драконы не знали, куда себя девать, но кое-что мешало и напрочь портило настроение.

Не кое-что. Дракон. Тот самый.

Этот черный паразит – я ничуть не сомневалась, что в драконьей ипостаси он такого же цвета, как его волосы, – не присоединился ни к одной из кучек. Так и стоял внизу под балконом, подняв голову, и откровенно разглядывал меня. А я не понимала, что было в его взгляде. Уж точно не восхищение. Скорее уж он смотрел оценивающе, как воин, пытающийся определить, что за противник перед ним.

Моя серая мышь, разумеется, начала смущаться. Обвила хвостиком свое крошечное тельце, скромно склонила головку, покосилась на принца и покраснела.

Зараза ты серая! Мы должны ответить дофину вражеского государства таким же оценивающим взглядом, а не опускать очи долу. И у меня получилось. Я сжала руку в кулак, улыбнулась одним уголком рта – словно бы насмешливо – и продолжительно посмотрела на Байдора. Встретив мой взгляд, он улыбнулся точно так же, скривив губы на одну сторону, и вдруг… подмигнул мне.

«Поганец!» – подумала, а мой левый глаз дернулся в ответном подмигивании. Я не хотела! Это произошло как-то само собой.

Губы Байдора разошлись в откровенной усмешке, я сильнее сжала кулак и отвернулась, злясь и на него, и на себя. Вот ведь! Так и не могу держать удар!

Все драконы группами двигались к жениховскому корпусу, а этот гад так и стоял, мозоля мне глаза и ловя мой взгляд.

– Папа! – Дернула отца за рукав – он отвлекся на разговор со вторым распорядителем отбора, что вышел к нам на балкон и стоял в тени.

– Что, моя дорогая? – машинально спросил отец.

– Пусть он уйдет! – Взглядом указала на Байдора, стоящего внизу.

– Он тебя провоцирует. Привыкай, он такой. Они такие… Уйди сама. Степенно, как королева. И пусть торчит себе во дворе. Кстати, скоро тут будут провозить навоз для южного сада, думаю, наш принц получит массу удовольствия…

Я не удержалась от улыбки, услышав отцовское пророчество. И верно, чего это я… Хочет торчать под балконом, как тополь на Плющихе, пусть торчит. Мне-то что. Я у себя дома. Хочу – стою на балконе, хочу – иду к себе.

Выдохнула, вновь старательно изобразила на лице насмешку, развернулась и медленно выплыла с балкона. Затылком ощущала, как проклятый Байдор мозолит его взглядом, буквально касается каждой моей кудряшки.

Уфф, вроде получилось. И мышь не мешала, пока я «уплывала». Но в коридоре меня обуял новый приступ злости. Нужно поймать папочку, припереть к стене и выяснить, почему на самом деле он позволил этому гаду остаться на отборе! Неужели действительно допускает союз Эреамора с врагами? Создание общей правящей династии?!

Нет, никогда. Даже если этот чернобровый паразит окажется лучшим на отборе, я скорее отдамся старичку-библиотекарю, чем пойду замуж за Байдора!

– Госпожа, ну как, тебе уже кто-нибудь понравился? – защебетала моя камеристка Райа, которую я упорно называла Рая в память о родине.

Девушка, конечно, драконицей не была. Драконы не работают слугами, они воины, ученые, маги, управленцы. Райа происходила из обычной человеческой семьи, что столетиями прислуживала во дворце правителя.

Отношения у нас были почти дружеские, хоть за полгода я привыкла отдавать приказания и принимать ее услуги. Мне их хватало. В самом начале я отказалась от стайки фрейлин, которую мне пытались навязать. Тем более они-то как раз должны были быть драконицами, и мне, бескрылой пока, это постоянно жгло бы глаз.

– Нет, Рая! – почти рявкнула подобно папочке Эргону. – Я видела-то их мельком, всех вместе… А вот не понравился мне один сильно…

– Не понравился? – удивилась Рая. – Уже?

– Потому что это принц Байдор из Эребеара, сын правителя Сурала!

– Не может быть! – изумленно ахнула камеристка, приложив ладони к щекам. – И твой батюшка его не прогнал?

– Нет, – обреченно вздохнула, – обещал пропустить его через все круги ада, но отправил на отбор. Сказал, мол, древней вражде пора положить конец.

– Ну… – Настроение Раи неожиданно изменилось. В круглых светлых глазах появилось мечтательное выражение, какое возникало, когда мы с ней обсуждали предстоящий отбор и интересных мужчин, что будут на нем. – Может, так и лучше, госпожа, кто знает. Говорят, принц Байдор очень хорош собой, умен… Хотела бы я посмотреть на него.

– Да что в нем хорошего! – возмутилась я. – Высокомерный, улыбается… как змея. Нет, я сделаю все, чтобы он вылетел как можно быстрее. И конечно, ты на него посмотришь, раз тебе так надо. – Выдохнула раздражение и лукаво улыбнулась камеристке.

Рая посмотрела этак многозначительно. Стало неприятно. Наверняка она думает, что я начала влюбляться в принца, поэтому отрицаю его достоинства. Все знают, что от ненависти… ну хотя бы от раздражения и возмущения лишь один шаг до любви.

– Желаешь искупаться? – спросила она. – Какой наряд приготовить на смену?

– Пожалуй, окунусь, – сказала, подумав.

В голове так и стоял образ поганого Байдора, оценивающе разглядывающего меня. Он стоял внизу, но было полное ощущение, что смотрит на меня покровительственно, свысока. И как мне проводить отбор, если тут такой «оценщик» нашелся?!

Хотелось смыть с себя это ощущение. А у наследной принцессы Эреамора есть такая возможность.

С помощью Раи, ловко развязавшей бесконечные шнурочки у меня на спине, я разоблачилась, накинула пеньюар и пошла в свой личный внутренний сад.

Когда-то эта часть дворца принадлежала жене Эргона Каудире, погибшей в очередной войне с Эребеаром. Здесь были шикарные спальни, кабинеты и внутренний сад, где можно было плескаться в нескольких бассейнах, журчали ручейки и фонтаны, росли прекрасные деревья и цвели восхитительные цветы – это была лучшая часть дворца, все для комфорта и удовольствия. До моего появления покои пустовали, ведь Эргон был готов селить здесь лишь самую любимую женщину. А теперь ею стала я, его дочь.

Я с наслаждением скинула пеньюар и вошла в небольшой теплый бассейн. Струйки воды забурлили, массируя мышцы. Я не устала, сегодня не было физических тренировок, но после выступления перед мужчинами-драконами это приятно снимало напряжение. Я откинула голову, позволяя водным духам, управляющим струйками, поглаживать и массировать пятки, свод стопы, голени. Закрыла глаза.

Нет, так не пойдет. Так я опять вижу Байдора!

Пришлось распахнуть веки. В поле зрения оказался привычный куст с оранжевыми ароматными цветами. Они мягко покачивались на легком магическом ветерке, позванивали, творя непринужденную мелодию. Можно было приказать им сыграть какую-нибудь песню, но мне и так нравилось, потому что я перестала видеть Байдора и начала успокаиваться. И настроение улучшилось.

Впереди у меня бои. Нужно быть готовой. Нужно собраться, стать настоящей «королевой». И найти хорошую швабру – должна же у нас во дворце быть такая – и пригрозить ею мыши!

Когда я наконец вылезла из бассейна и пошла одеваться, камеристка указала на столик у входа в гардеробную.

– Я принесла тебе всю корреспонденцию сюда. И мне кажется, это письма от женихов!

На столике лежало множество конвертов и просто аккуратно свернутых бумажек.

– Они же не знают, где я живу!

Подумала и сообразила, что они-то не знают, но никто не запрещал передавать принцессе записку через распорядителя отбора, которому прекрасно известно мое местонахождение.

– Принес посыльный от мэтра Сормита. То есть он много раз приходил, пока ты купалась, – пояснила Рая, подтверждая мои догадки.

Отец предупреждал, что такое может случиться. И только мне решать, отвечать ли на послания женихов. Условия отбора не запрещают личную переписку с участниками или даже встречу с одним из них, если я захочу. Но я понятия не имела, что со всем этим делать, – столько писем, и большинство из них наверняка лицемерные.

Я собрала письма в охапку и пошла с ними в кабинет, чтобы в тишине и покое ознакомиться с тем, что мне пишут.

Послания были весьма однообразны. Каждый из драконов выражал свое восхищение моей особой. Некоторые открыто просили ответа, другие предлагали встретиться, ибо на отборе я не смогу хорошо узнать конкретного участника, а они были бы счастливы лично, прямо сейчас выразить мне свое неизбывное восхищение…

Читая первые пять писем, я испытывала необыкновенное удовольствие от комплиментов. Думалось, вдруг тут не только лесть. Даже мышь вылезла из-за угла и удивленно нежилась в лучах восхищения, словно ее гладили по серой шерстке. Потом мне начало надоедать однообразие. Появилось ощущение, что никто из женихов не в состоянии придумать что-то оригинальное, способное привлечь внимание принцессы.

Потом стали попадаться стихи в мою честь, это уже поинтереснее… На такие письма стала отвечать – когда-то в юности я неплохо писала стихи, в основном о несчастной любви, конечно, но навыки остались.

Прикусив перо, сочиняла что-нибудь ироничное. Например, некий бронзовый дракон Туар писал мне:

А я ответила:

Ничего определенного… Конечно, слово «перечесть» прекрасно рифмуется со словом «лесть», я могла бы грубо намекнуть дракону, что он мне льстит («Но мне претит любая ваша лесть. Я на ответ чернила пожалею!»), но я решила быть нейтрально-вежливой.

Поэтическая игра увлекла, мышь заткнулась и с интересом наблюдала за моими экзерсисами. Письма, удостоившиеся ответа, я складывала в одну кучку, без стихов и оригинальности – в другую. Попрошу секретаря, чтобы учтиво ответил на них.

Оставалось несколько писем. Я закусила губу. Интересно, Байдор тоже прислал мне послание? Пока получалось, что прибыли тридцать два жениха, а писем – тридцать одно, то есть не попытался сразу наладить со мной контакт лишь кто-то один…

Я открыла очередной конверт, и мне наконец стало по-настоящему интересно и приятно. В нем не было велеречивых воспеваний моих прелестей.

«Меня зовут Бамар, коричневый дракон. Подозреваю, это ты, принцесса, уговорила правителя допустить меня до отбора. Я безмерно благодарен тебе за это и был бы рад высказать свою благодарность лично. Твой поступок свидетельствует о твоей доброте и справедливости».

А снизу был весьма талантливо нарисован высокий забор и дракон на нем.

Ты ж моя коричневая прелесть! Я рассмеялась. Этот заборный сорванец, по крайней мере, признал мои существующие достоинства: доброту и справедливость. Не стал льстить. И проявил оригинальность, нарисовав дракона на заборе, однозначно указав этим на авторство.

Я взяла бумагу и написала: «Рада была получить твое послание, коричневый дракон, Бамар. Твой стиль изложения свидетельствует о догадливости и оригинальности. Я подумаю». Вместо подписи схематично изобразила девушку в широкой юбке на балконе.

Забавно. У нас с Бамаром может сложиться интересная переписка!

Быстро просмотрела оставшиеся письма. Все они не располагали к личному ответу, положила их в соответствующую кучку и опять закусила губу.

Байдор не написал. И здесь отличился.

Все прислали, а он нет! Почему?! Слишком гордый? Или узнал, что все пишут письма, и решил быть оригинальным?