Отборные женихи

Глава 10. Приключения начинаются

Ирвинтвед. Цамт. Детектив Рияна Дорин

– Вы куда? – спросила Рия, наблюдая за графом, ни с того ни с сего собравшимся вылезти из кареты. Секундой ранее он срисовывал магией гербы и лица их владельцев.

– Встретил одного знакомого, сидите здесь, скоро буду! – пояснил парфюмер суетливо, всучивая сыщице обратно бумажки. Но она его не послушала и выскочила из кареты следом за ним.

– Вот она! – воскликнул кто-то из толпы разодетых в шелка красавцев и не очень разодетых, и совсем не красавцев, стоящих кучкой на углу Драного переулка рядом с каким-то неприятного вида зазывалой. Вокруг них крутились предприимчивые щипачи, обнося карманы светских львов.

И все бы ничего, да только Рияна искренне надеялась сама ободрать этих джентльменов, правда, легальным способом в виде штрафа за нарушенные обязательства, потому и полезла с разборками к личности, известной, похоже, только ей одной.

– Так, ты – Бородатый Эйн! – воскликнула она, указывая пальцем в сторону мужика, не бритого наверняка лет сто, который на ее слова повернул голову.

– Ба… Какие люди! – расплылся в улыбке знаменитый лясотряс, бочком продвигаясь поближе к узкой подворотне, из которой и вылез, зазывая народ посплетничать.

Рияна же, уперев руки в боки, прямо как жена, встречающая мужа после попойки, крикнула на всю улицу:

– Быстро забрал своих дружков и дуйте отсюда, пока я не рассказала всем этим джентльменам, что вы их ободрали под липку. Ой! Кажется, и так рассказала?

– Мои часы! – среагировала первая жертва карманников. Следом воскликнул второй, третий.

Эйн тем временем собрался улепетывать, уже занося ногу в тень Драного на пересечении Бродяжного проспекта – исключительно внутренней улочки для своих. Доберется туда и, считай, под защитой.

Однако у него за спиной понеслось:

– Ловите их!

А пока толпа разорялась, за спинами собравшихся мелькнула чернильная тень, догоняя улепетывающего сообщника карманников. Накинувшись петлей ему на ноги, аморфное и склизкое существо заставило Бородатого Эйна вспахать лицом каменные плиты примерно так же, как плуг вскапывает поле. Остальные злоумышленники были схвачены подобным образом, правда, на их счастье в менее травмоопасных позициях: еле-еле, но те успели сгруппироваться. Чернильные тени держали всех и каждого бандита, промышлявшего на этой улице так или иначе.

– Я сказал вам не высовываться из кареты, – раздался за спиной у Рияны раздраженный голос алхимиста. Глядя на его ныне суровый профиль и отсутствующий взгляд да подрагивающие кончики пальцев, Рияна задалась по сути риторическим вопросом: «Так это он всех схватил?!»

– Я просто увидела знакомое лицо, – не растерявшись, сыщица вернула ему его слова, немного перефразировав для оригинальности и ни разу не соврав. Всю банду Рия знала и заочно ненавидела. Потому как именно их главарю задолжал отец девочек Дорин.

«Эти и покалечить могут даже без всякой причины», – поздно осознала она, мысленно скривившись, заметив на себе мстительные взгляды того самого Эйна и его воровской компании. Но пусть только сунутся. За нашим домом и конторой уже давно пол Цамта наблюдает.

А тем временем в порт прибыли стражи, вызванные, похоже, кем-то из знати. И пока блюстители правопорядка арестовывали схваченных карманников, от толпы пострадавших отделился один наистраннейший индивид: даже высота роста не придавала стройности его фигуре, все портило огромное пузо, скрытое под плащом, делая из седовласого мужчины с огромной проплешиной от самого лба эдакий овальный бочонок на ножках.

– Ваше преосвященство! – С этими словами Кохт благоговейно преклонил колено и голову перед приблизившимся объектом нового исследования девушки.

– Ну что ты, мой верный друг, поднимись, я здесь инкогнито, – пролепетал тем временем бочонок почти женским голоском. Быстро утратив интерес к парфюмеру, он повернул свое губасто-морщинистое лицо к девушке, заставив ту поежиться от отвращения. – А вы, я так понимаю, его спутница?

– Нет! Что вы? – поспешил ответить алхимист, стараясь не привлекать к сыщице лишнего внимания праведника. Но старшая из сестер Дорин расценила это по-своему, однако вида не подала.

– Вот и отлично. – Сложив пальцы в причудливую фигуру ромбика, его преосвященство обратило свой, пробирающий до глубины души, тяжелый и чем-то даже омерзительный взор на молча стоящую рядом Рияну, темненькую, высокую, статную, одним словом, красивую молодую девушку. Подумав о чем-то своем, этот мужчина оттопырил вперед нижнюю губу, вытягивая вперед все свои три подбородка, затем пожевал во рту язык и вымолвил:

– А не принять ли вам сан, о добродетельный вы наш Ионас?

Поняв, что запахло жареным и как минимум уводом клиента из-под носа, Рияна решила применить одну старую как мир женскую хитрость.

– Ох, держите меня! – С этими словами она закатила глаза, обмахивая себя руками у лица, и изобразила обморок, заваливаясь назад к своему спутнику. Галантный джентльмен, естественно, подхватил даму под руки.

– Давайте ее сюда, – вымолвил, что песню пропел, праведник, криво усмехнувшись: – Я окроплю болезную нашим настоем из скважины самой Жужжмы.

«Ага, или ее ядом, – подумала Рияна, вздрагивая от упоминания об огромной паучихе, которой ее еще в детстве пугали соседские мальчишки. – Чтобы уж наверняка не очнулась».

Но вслух она сказала только:

– Не надо, джентльмены, мне просто дурно.

Алхимист медлил, не зная, что ему следует сделать. Подсознание подсказывало опытному воину: брать девушку на руки, бежать и прятать далеко-далеко, да хоть к Сердцу Мира, тем более от самого Нирикуса Ортибаха. Никогда ранее он не чувствовал столько опасности в одном месте, причем среди людей, а не демонов, нежити где-то там на Заставе или у Запретной башни.

И сыщица предоставила Кохту такой шанс.

– Ведите меня, мой дорогой Ионас, в карету. – Слегка ущипнув в очередной раз удерживающего ее на весу мужчину, она перевела взгляд на праведника.

Тот лишь скривился, снова оттопырив переднюю губу.

– Да-да, конечно-конечно, – прогоняя нелегкие мысли из головы, произнес Кохт, обратившись теперь уже к преосвященству: – Прошу меня простить, о великий говорящий с богами Нирикус Ортибах.

Ловко преклонив еще раз колено перед столь одиозной, сколь недоумевающей личностью, парфюмер, не выпуская из объятий девушку и быстро ступая по брусчатке, в мгновение ока втянул их обоих в карету, активируя нити управления.

«Одной и второй проблемой меньше, – подумала Рияна, присаживаясь рядышком к нему. – Однако добавился еще вопрос с саном!»

– Скажите, вы серьезно раздумываете над его предложением? – уточнила Рия, зачем-то придвигаясь к графу ближе, чуть ли не касаясь коленями.

Наблюдая за странными телодвижениями девушки, парфюмер, как человек неопытный в таких делах, стал лишь анализировать.

«Возможно, пережитые события застигли ее врасплох, заставив искать помощи и защиты в первом подвернувшемся?» – робко подумал он, кивнув, абсолютно не слушая при этом Рияну.

Карета тем временем катила в сторону западных ворот.

Неправильно истолковав его соглашающийся с чем-то жест, сыщица стала лихорадочно искать пути решения подвалившей проблемы в лице Ортибаха.

«Это ж какой дар пропадет в застенках Ондумаага или, что еще хуже, Дюрга, чертовых монастырей этих фанатиков паучихи и других божков».

«Нужно спрятать ее, пока все не уляжется», – думал тем временем Ионас, продолжая кивать своим мыслям.

«Вон уже вовсю соглашается, отказываясь от своих будущих планов по расследованию. Так, Рияна, собралась и разобралась с проблемой!» – мотивировала себя она, чуть не подпрыгнув на месте от пришедшей гениальнейшей, по ее мнению, мысли.

Ничего не объясняя, старшая из сестер Дорин подалась вперед и, схватив лицо алхимиста ладонями, насильно повернула его голову в свою сторону. Далее последовал громкий поцелуй с «чмоком», оглушивший обоих. Потому неудивительно, что Кохт дернул рукой в сторону, потеряв на секунду контроль за каретой, и позволил той заехать колесом в сточную яму. Передняя ось не выдержала и треснула, будку накренило вначале вперед, затем и вовсе набок.

Внутри послышался женский крик, затем наступила тишина. Лавочники, сокрушаясь, высыпали на улицу, качая головой, но не приближаясь. Каменный гомункул хоть и с человеческим обликом, однако принял боевую стойку, как самый настоящий цербер, выгибая спину, охраняя таким образом поваленную набок карету.

– Бумаги! – первым делом крикнула Рияна Дорин, глядя на парящие в воздухе листки с лицами лордов-штрафников.

– Эм, я вам не мешаю? – уточнил Кохт, намекая издалека на стесняющие обстоятельства. А именно – в момент падения он был вынужден обнять девушку, прижимая к груди ее голову, чтобы защитить от возможной травмы. Теперь же, после всего случившегося, лежащая на нем барышня ничуть не смущалась, да еще и начала елозить по нему не самыми плоскими формами, пытаясь собрать какие-то там бумаги.

– Что вы лежите! Помогайте! – воскликнула Рия, одержимая мыслью собрать все листки до единого.

– И как я это сделаю? – Ионас повторил попытку достучаться до разумной части мозга как-никак детектива.

– Ой, – запоздало сообразила Рияна, переползая через него вбок, нечаянно задев коленом чувствительное место мужчины.

– Вы! – прохрипел он, отпихивая от себя замешкавшуюся буянку и сгибаясь от боли, лежа на боку. – Да что вы вообще творите!

– Я? – воскликнула она, не понимая поведения парфюмера. – Ничего, а вы?

Запоздало Рия вспомнила поцелуй и смутилась, прямо как в юности, заливаясь краской.

«Додумалась же, дурында, – корила она себя, закусывая губу от досады: – Так неудобно получилось…»

– Тогда что было до этого? – уточнил Ионас, смахивая предательскую слезу в уголке глаза. А заметив в поведении девушки зачатки разума и проснувшуюся совесть, возликовал.

– Ничего не помню, – поспешно ответила Рия, пытаясь перевести тему разговора. – Так что там с саном?

– Каким еще, к черту, саном! – Ионас опять перестал улавливать смысл в ее словах.

«Может, все-таки головой ударилась? – подумал граф, однако поспешил прогнать прочь эту глупую мысль. – Да нет же, голову я защитил. Положительно, не понимаю этих женщин!»

«И чего он прицепился! Ну поцеловала я его, подумаешь, проблема!» – думала тем временем сыщица, продолжая собирать бумаги по всей будке.

– Сойдите с лица козлобородого, – попросила она с досадой в голосе, пытаясь вытянуть листок из-под ног вставшего мужчины. Кохт тем временем отворил верхнюю дверцу упавшей набок кареты.

– Что-что, простите? – Пригнувшись, он заглянул обратно, наблюдая за действиями девушки.

– Вы стоите на портрете джентльмена с козлиной бородкой, – терпеливо разжевала ему Рия, прямо как маленькому несмышленышу, глядя укоризненно на не реагирующего тем не менее мужчину.

– Да бросьте вы свои бумажки, дались они вам, – произнес парфюмер, и в итоге все-таки приподнял ступню, мешающую достать бумажку.

– Для порядка нужно собрать всех, затем призвать их к ответу. Не потерплю лгунов, так и знайте!

– Интересная вы личность, – только и ответил алхимист, присаживаясь и обхватывая руками девушку чуть выше колен. – А теперь вылезайте давайте.

В одно движение он ловко усадил разозлившуюся Рию себе на плечо, затем поднялся из полуприседа. Затем граф подтолкнул девушку, перемещая ее пятую точку на боковую стену кареты, ныне находящуюся сверху.

– Там еще остались листки! – возопила сыщица, возмущаясь.

Быстро собрав оставшихся якобы штрафников, Кохт вылез следом, всучивая пергамент разгневанной девушке.

«Вообще-то, это я должен злиться, – подумал он, – без кареты, теперь даже не знаю, где спать, да и что вообще делать в этом Цамте.

– Вы как там, живые? – выкрикнул мясник, видимо, самый смелый из кучки торговцев, с опаской поглядывающих то на гомункула, то на выбравшихся из кареты личностей.

– Похоже, – неуверенно произнес алхимист, запоздало испугавшись не за себя, за девушку, потому спросил следом: – Вы как себя чувствуете? Ничего не болит?

– Разве что от вас! – огрызнулась Рия, пересчитывая листки. Осознав, что умудрилась ляпнуть, все-таки извинилась: – О боги! Простите великодушно мне мой скверный характер, когда я чем-то увлечена, перестаю чувствовать реальность.

– С этим не поспоришь, как и с тем, что я остался без крова, – сокрушенно произнес парфюмер, пропуская мимо ушей последний выпад девушки, тоскливо оглядывая испорченный напрочь транспорт. Выкинув вперед руку, мужчина отпустил гомункула, осыпавшегося на брусчатку комьями земли да мелкими камешками.

– Ну дела, – произнес кто-то из толпы. Собравшаяся публика солидарно закивала головой, приговаривая: «Да», «Да уж», «Ага», «Бывает же».

– Похоже, необходимо убираться отсюда, пока на нас не пришел смотреть весь город вместе с Ортибахом.

Вытащив свисающие внутрь кареты ноги, Ионас аккуратно спустился на брусчатку. В очередной раз галантно не позволяя себе ничего лишнего, он приобнял девушку рукой исключительно за талию, притянул к краю кареты и спустил вниз на землю.

– Барин, а с каретой-то делать што? Нам бы это, проезд освободить, не то торговли совсем уж не станет, – пожаловался все тот же смелый мясник.

Нахмурившись и обдумывая слова торговца, Ионас затем спросил у собравшихся:

– Так, кому нужны в хозяйстве стулья да столы?

– Эт завсегда, пожалуйста! – Из толпы вышел хозяин таверны, приговаривая: – Люд-то как напьется, так и давай громить, оно ж не свое – чужоное, вот у меня ужо и лавок почти не осталося!

– И мне подайти, да поболя! – расталкивая толпу с воплем, живенько приковыляла старуха из переулка.

– Куда тебе-то, старая? – спросил другой торговец, вставший в очередь вслед за владельцем таверны.

– Чаво ж я крайняя чёль, у меня вон дома табуретов немая совсем.

– Так. Ладно! – Рияна решила взять руководство в свои руки, уточняя у Ионаса: – Сколько тут стульев получится, из этого сломанного добра?

– Тридцать – тридцать пять или около того… – задумчиво произнес алхимист, прикидывая в уме.

Толпа зашумела, выстраиваясь в цепочку желающих.

– Э? А что в очереди забыл ростовщик?! – обиженно возопил кто-то из конца очереди.

Дородного вида дядька громко пробурчал:

– Кто ж от дармового-то откажется? Дураков нет!

Взмахнув рукой, Ионас тем временем творил стулья, как пирожки лепил. Щепки летели во все стороны.

– Знатная мебель, благодарствую! – Сказал, кряхтя, первый очередной, откланиваясь и утаскивая на своем горбу одновременно три лавки. Затем в конце улицы послышался скрежет петель открываемой двери таверны и довольный крик того самого мужика: – Посторонись!

– Барин, это, мне бы стульев, – смущенно произнес мужчина средних лет, сминая в руках снятый колпак повара.

– А мине, пожалуйста, стол, – вклинилась та самая бабка в толпу, пролезая вперед всех.

– Как ты его переть-то будешь, старая? – выкрикнул кто-то недовольным голосом из очереди.

– Дык милок-то и поможет, – сказала она, подмигнув Ионасу.

– А ему что с того? – неминуемо уточнил ростовщик.

– Хе, она ж сплетница известная, вот сплетнями и расплатится, – ввернула женщина со скалкой, заливаясь хохотом вместе с рядом стоящими девушками, все как одна на нее похожими.

– А ты, тезка моя Микта, зависть свою подбери, не то наступлю, – сказала старушка, щурясь в ее сторону. – Того и гляди муж тебя как заревнует, не знамо от чаво.

Смешинка женщины застряла в горле, заставив ту закашляться от услышанного. Покраснев как помидор, она тем не менее закрыла рот и, злобно фыркнув, отвернулась к соседу по очереди.

Мгновенно заинтересовавшаяся Рияна навострила уши, радуясь, по всей видимости, обнаружению нового информатора.

Бабка тем временем, понизив голос до доверительного шепота, начала скрипеть своим ломким голосом:

– Я чаво сказать хотела. Видела вас недавно рядышком с распутником известным. – Она приложила ладошку ко рту, сообщая сыщице провокационную новость. Толпа быстро смолкла, вслушиваясь в интереснейшие новости самой Микты Хартвеншит, беженки из Угедага.

– Кем-кем? – недоуменно бросила Рия, оборачиваясь к Кохту, осматривая его подозрительным взглядом. Вспомнив про исключительно джентльменские манеры алхимиста, сыщица прогнала дурные мысли прочь, подумав: «Может, она это про Ромара? Определенно так!»

– Да этим, как его? – Старушка скривила и без того морщинистое лицо и пощелкала пальцами, демонстрируя свои довольно длинные ногти. – Пузатым, черт его раздери.

В разговор неожиданно вмешался парфюмер, устанавливая рядом с Миктой резной столик под стать ее росту и подсказывая недоверчиво:

– Неужели вы про говорящего с богами, самого Ортибаха?

В ответ беженка лишь активно закивала, радуясь полученному подарку, любовно его погладила.

– Вот уж не замечал за ним ТАКИХ наклонностей, – проворчал Кохт, возвращаясь обратно к карете, теперь уже еще более активно творя мебель на все лады, желая поскорее покинуть эту успевшую поднадоесть улицу.

– Да что вы про него-то знаете, мужичье! – воскликнула бабуля, после глянула на стол и опомнилась. – Я хотела сказать, что этот чтит традиции, все дела, а сам как из страны выезжает, так и пускается во все тяжкие. Совмещает приятное с полезным.

– А поточнее? – вцепилась в новую информацию Рия, уводя бабушку в сторону от нагло подслушивающей толпы, спрашивая еле слышно:

– Что ему в Цамте понадобилось, знаете?

Старая улыбнулась, демонстрируя ряд отменных зубов:

– А как же… Чашу он ищет. Утянул кто-то у него, вот и ищет.

– Чашу? – недоуменно уточнила старшая из дочек Дорин. В голове сыщицы творился бурный мыслительный процесс, однако бабушка ее опередила:

– Ту, что с богами говорить позволяет.

– Так он, что ли, просто артефакт Роксаны, Эсканы или Огуе использует? – вспомнила Рия легенду о трех чашах. О том, как поспорили боги и решили сотворить чаши, чтобы узнать мнение людское.

– А то! Хрыч старый, а гонору-то, гонору.

– А вы откуда это все знаете? – Недоверчиво прищурив свои раскосые глазки, сыщица еще раз критически осмотрела ничем не примечательную старушку, соображая в уме: «Взглядом не за что зацепиться, говорят о таких чертах лица. Можно долго разглядывать, а все равно не запомнишь…»

Из задумчивости Рияну вывел ответ Микты:

– Дык я жена его, сбежавшая.

– Ничего не понимаю, – подвела итог Рия, сдаваясь и внимательно слушая дальше.

– Рано тебе понимать, девонька. Иди вон нашего благодетеля охмуряй, не то бабуле твоей пожалуюсь, что отлыниваешь от делов лямурных.

– Так вы что, и меня знаете?

Бабуля протянула руку и притянула Рию ближе, тараторя тихонько, но уверенно:

– Дык чаво ж не знать, Риянка ты. Детективша известная. – Поглядывая все это время за её спину, она прибавила: – Ну все, управился твой, беги давай. А Макфеевне привет передавай, хорошо она меня скрыла от злыдня моего бывшего, век благодарна ей буду.

Обернувшись к алхимисту, спутница Ионаса на мгновение отвлеклась, а когда посмотрела обратно, ни бабули, ни стола на месте не оказалось. Хоть какую-то ясность внес подошедший Кохт, ответив на растерянно-вопросительный взгляд сыщицы:

– Да магиня она, улетела вместе со столом вон на ту крышу. Знал бы, сколько ей лет, не повелся бы на новость о говорящем.

– То есть? – Мысли сыщицы зашли в тупик. Количество новостей явно превысило предел допустимого.

– А, неважно, – отмахнулся он поначалу, потом, увидев ее растерянный взгляд, сжалился и поделился: – Осмотрел я ее магическим зрением, реальный возраст бабули не превышает и сорока пяти лет.

– А такое возможно? – Рия недоуменно уставилась на прежнее место, где стояла та самая Микта.

– Конечно! На ней висит качественная иллюзия или и вовсе морок ведьмовский, вот тут, к сожалению, определить не смог. – Стушевавшись на последних словах, мужчина смолк, тактично дожидаясь ответа Рияны. Но та безмолвствовала, переваривая информацию: «Значит, так. Эту Микту допрошу позже по поводу чаши. Касьяна на каникулах вместе с Хальгусом. Допустим, тут волноваться есть чему, но сделать все равно ничего не смогу. Поэтому на сегодня остается только охрана приюта и изучение нового постояльца Алана. Ах да, что-то еще нужно сделать с Кохтом!»

– Может быть, уже уйдем отсюда? – Старшая из сестер Дорин непроизвольно поежилась под изучающим взглядом женщины со скалкой и ее, по всей видимости, трех дочек, обнимающих подаренные стулья, как какую-то плюшевую игрушку.

– Да-да, конечно, – задумчиво произнесла сыщица. Кладя руку на предложенный локоть, она произнесла следующую реплику как что-то буднично-обыденное: – Что вы делаете сегодня вечером?

От неожиданности Ионас чуть не поперхнулся собственной слюной. Затем смерил скептическим взглядом девушку с невинным лицом, нахмурился произнеся:

– А с какой целью вы спрашиваете, могу я поинтересоваться?

Пропустив первую часть вопроса мимо ушей, Рияна тем не менее ответила:

– Можете.

– И? – подталкивал он ее продолжить. Они тем временем уже сворачивали за угол, выходя к Бирюзовому переулку.

– Что? – недоуменно уставившись на него, она вздохнула и разъяснила опять, как какому-то ученику в академии: – Мой вопрос был первым. Вначале ответите вы, а потом я.

– У меня нет никаких планов на вечер, если вы об этом.

– Замечательно, – ответила Рия, опять мысленно уходя в себя. Оба тем временем шли по тротуару в сторону Зеленой улицы, знаменитой на всю страну своими цветочными лавками и фруктово-овощными рынками.

– И это весь ваш ответ? – спросил Ионас через некоторое время, не дождавшись продолжения.

– Да, ах да. Вы сказали, что не знаете, где вам теперь проводить время, или что-то в этом роде.

Еще раз вздохнув по утраченной карете, Кохт вспомнил про счет у ростовщика Марерс и Кº, но решил тактично об этом умолчать, дожидаясь следующего предложения Дорин.

– У меня на примете есть одно местечко, в котором мне придется провести некоторое время в целях расследования. Не хотите составить мне компанию?

– Даже не могу понять, чего мне хочется более, согласиться или отказаться, – задумчиво произнес алхимист, загадочно улыбаясь и поглядывая украдкой в сторону Рияны. Но та спокойно шла рядом, не выдавая никакого интереса к его мужской персоне.

«Тут определенно есть какой-то подвох, который интригует еще больше! – думал он, кивая своим мыслям. – Неужели брачная ловушка?»

Он аккуратно взял её за плечи, тактично останавливая, заглянул в глаза, лучившиеся серьезной решительностью, и уточнил:

– Я согласен, но только при условии, если вы мне скажете, зачем в тот раз поцеловали?

Моментально смутившись, Рияна отвела взгляд и честно призналась:

– На тот момент я думала, это позволит вам перестать думать о принятии сана.

– Вы о предложении Ортибаха?!

– Ну да, вы кивали, и я испугалась.

– Даже если бы я и согласился, что, конечно, вряд ли, но какой ваш интерес в моей судьбе? – дознавался о правде Ионас, испытывая в глубине души странные, неизвестные чувства.

– Я… – Рия начала отвечать, не имея, по сути, никакого осмысленного варианта. Но прежде чем она произнесла еще что-то, из темноты переулка мелькнул силуэт и её поймали в объятия, затем взъерошили волосы. Алхимист от неожиданности вытянулся по струнке, непроизвольно призывая каменного голема. За его спиной выросла каменная глыба с неким подобием человеческого тела.

– О как, – сказал незнакомец, присвистнув. – Ты, я смотрю, времени зря не теряешь, а, компаньон?

– Моран! – воскликнула она, убирая приобнимающую руку коллеги со своего плеча.

– Да, Дорин? – передразнил ее кучерявый высокий мужчина с острыми чертами лица и обаятельными ямочками на щеках.

– Так вы знакомы? – пришел к выводу Кохт, немного успокоившись.

«Как я мог не почувствовать приближение этого наглеца?» – подумал он и осознал ментальное вмешательство. Потому насторожился.

«А вот такой я непростой наглец, – произнес в его голове незнакомец, растягивая улыбку на своей довольной физиономии еще шире прежнего. – Рад познакомиться, Моран Айк».

– Телепат? – В голос уточнил алхимист, возведя три уровня ментальной защиты.

– Вас так зовут? – откровенно потешался над ситуацией коллега Рияны.

– Айк, прекрати смущать моего клиента! – воскликнула сыщица, снова подхватывая под локоть Ионаса, непроизвольно демонстрируя собственническое поведение.

– Ладно-ладно, – недовольно проворчал Моран, стирая улыбку со своего лица.

– Я Ионас Кохт, – представился взбудораженный парфюмер, вспомнив про хорошие манеры, протянул руку для рукопожатия.

– Тпру! Да что же это такое! – запричитала дородного вида женщина, останавливая своего пони и оглядывая появившуюся рядом с тротуаром яму. Виновник сего безобразия невольно покраснел до самых ушей.

– Предлагаю продолжить общение во-он в том переулке. – Моментально смекнув, что к чему, быстрый на реакцию Моран схватил Ионаса под другой локоть и утянул его за собой, а заодно и Рияну.

– Какие планы на вечер? – спросил Айк, по всей видимости, у обоих, как только они втроем оказались в узком проходе между зданиями, ведущим на соседнюю Желтую улицу.

– Это, по-вашему, нормально – спрашивать у незнакомых людей об интимном? – уточнил возмущенно парфюмер, переводя взгляд с одного компаньона на другую.

Оба пропустили его возмущение мимо ушей, и сыщик номер два уточнил у Рияны:

– Откуда ты его откопала?

– Долгая история. – Она лишь вздохнула, оборачиваясь к мужчинам спиной, устремляясь на соседнюю улицу.

– А все-таки? – допытывался компаньон, идя следом. Ионасу ничего не оставалось, кроме как отпустить голема и отправиться за ними вдогонку.