Отброс (СИ)

7

Ничего не меняет? Я стиснула зубы, подавив желание наорать на него. Да, он был прав.

Было сложно забыть, живя с альфой и сестрами-омегами, о том, как устроен этот мир. Но так как наша семья была обеспеченной и благополучной, я просто не так часто думала о его проблемах, почти не сталкиваясь с плохими вещами.

Здесь альфа и его инстинкты были превыше всего. Омеги часто подвергались насилию, но дело чаще всего даже не доходило до суда. Ведь стоило альфе сказать, что омега не контролировала свой запах — и он был оправдан в глазах общества. Вина падала на омегу, которая не приняла вовремя подавитель или посмела во время течки выйти из дома.

Раньше, пока не был введен тест на истинность, также легко закрывали глаза на измены. Альфа мог развестись, бросить семью, жену, детей, когда ему встречалась его истинная. И все поздравляли его с этим. И оправдывали, ведь инстинкты были важнее остального. Вышло не очень здорово, но что эта омега хотела, заводя отношения не с истинным? Сама виновата.

Поэтому, если бы Эш Винтер изнасиловал бы кого-нибудь сегодня, все бы оправдали его, услышав, что он подвергся запаху омеги в течке.

Это вызывало глухое раздражение.

В этом мире так удобно быть альфой, отказываться контролировать себя и перекладывать вину на других.

— Подавитель его дай. — мрачно произнесла я, растеряв окончательно крохи позитивного настроения за сегодня. — Как альфа, он обязан носить его с собой.

— Нет. — отмер блондин. — Я не знаю, что было в том шприце, которым ты его уколола. Может быть так, что в нем была конская доза чего-то подобного. Если я дам ему еще дозу подавителя, будет плохо. Он уже его и так сегодня использовал.

— Ну раз так, мне придется привести его в чувство другими методами. — произнесла я. У меня чесались руки надавать этому альфе по лицу еще раз, особенно после слов блондина. А если не поможет — я просто пну его куда побольнее и попытаюсь спихнуть с себя.

Поэтому моя рука сгребла его волосы на затылке и потянула наверх.

В этот момент блондин попытался остановить меня, перехватив за руку.

— Бля. — вырвалось у него. — Ты дура?

Он не успел продолжить, потому что за одну секунду мое запястье сжал Эш, резко очнувшись. Вывернув его, он ткнул меня лицом в обивку сиденья, оказавшись сверху и прижав намертво. Мне показалось, что в меня врезалась многотонная плита.

— Закрой дверь.

Я буквально всем телом почувствовала потрескивающее напряжение, наполнившее воздух. Голос альфы продирал до костей. Когда я впервые его услышала, встретив Эша в детстве, то у меня было чувство, что он может проникать под кожу, заставляя других делать то, что альфа хочет.

Ну и еще: не знаю, что было в этом шприце, но он действует не так хорошо, как думал, наверное, отец. Это животное очнулось весьма быстро и ведет себя активно.

— Эш. — отозвался блондин. — Отпусти ее, все в порядке. Тебе нужно прийти в себя. Сейчас на благотворительном вечере распродают имущество Винтеров. Ты должен там быть, чтобы остановить это.

— Закрой дверь машины и уйди. — повторил альфа, и тут же я услышала, как хлопнула дверь. Видимо, блондин не хотел или не мог с ним спорить. Где-то я его понимаю.

Я попыталась вдохнуть побольше воздуха. Но это плохо удавалось. Альфа прижал меня так, словно намеревался сломать.

— Тебе жить надоело, Ассоль? — услышала я его ровный голос, словно он сейчас уже неплохо контролировал себя. — Кто научил тебя хватать альфу за шею? Этот человек явно от тебя хотел избавиться.

Ах, вот в чем дело. Я обреченно закрыла глаза, потому что мне хотелось плюнуть в этот мир.

Чтобы оставить метку, омег обычно кусали в район шеи. В самое незащищенное место. Туда же чаще всего вкалывали подавитель, чтобы быстрее подействовало. Можно было сделать укол и в плечо, но ждать результата приходилось намного дольше.

Я не раз колола Рейчел подавитель, потому что она боялась уколов и не могла сделать их сама себе, но она постоянно напрягалась, когда я прикасалась к ее шее. После она говорила, что ей сложно расслабиться, потому что инстинкты говорят защищать это место. Она не нападала на меня, и не показывала агрессии. Но, вероятно, дело в том, что она была омегой, а у любого альфы была бы именно такая реакция, прикоснись я к самому ценному.

— Пусти. — выдохнула я из последних сил. В ответ я почувствовала, как он надавил мне на заломленную руку.

— Да? Сейчас я больше всего хочу разорвать тебя, а не отпустить. Ты два раза умудрилась меня ударить, а затем схватила за шею. Если б ты была омегой, все б было иначе. Но ты, блядь, отдаешь себе отчет, что ты творишь, не имея омежьего запаха?

— Уйми свои инстинкты. — сквозь зубы произнесла я. — Или тебе придется объяснять в суде, как на тебя напал обычный человек, а не альфа или омега. Не факт, что тебе поверят.

Я услышала усмешку.

— Потрясающе. — выдохнул альфа. — Хочешь второй раз помочь кому-нибудь засадить меня? Мои инстинкты действительно в тупике перед твоей наглостью, Ассоль.

Он резко разжал ладонь, отпуская меня, и я быстро отползла в сторону двери, прижавшись к ней и пытаясь нащупать ручку.

Эш, тем временем, скользнул по мне взглядом, из которого пропадал золотистый цвет. Его ресницы, угольно-черные и густые, опустились, когда он задержал взгляд на моих ногах и отпечатках, которые он оставил на бедре.

Он сейчас выглядел адекватнее, чем когда напал на меня на парковке. Тем не менее… где, черт побери, была эта ручка?! Я не могла позволить себе повернуться к альфе спиной, а нащупать нужное не получалось.

— Кажется, тебе нужно идти. Там сейчас начнется аукцион. — предложила я, надеясь, что альфа уйдет первым из машины. Я чувствовала себя так, словно была заперта в клетке с диким тигром.

— Ты знаешь, что я искал тебя? — спросил он, вместо того, чтобы послушать меня.

— Что-то такое слышала. Зачем?

— Ты еще спрашиваешь? — у него появилась усмешка на губах, а затем он закатал рукав. Мой взгляд упал на темный шрам на его коже. На том месте, где обычно у истинных появлялась метка, когда они создавали связь.

Я слышала, что в тюрьме, где он был, его лишили права на подобную связь. Подобное случалось крайне редко. Только когда судили за особо опасные преступления и давали пожизненное. Или же за изнасилование. Вот второе случалось еще реже, потому что мир был склонен оправдывать поведение альф. Только если дело не касалось очень уж громких и отвратительных случаев, или когда альфа насиловал обычную девушку, а не омегу. В этом случае оправдание инстинктами не сработает, ведь у них нет инстинктивного влечения к простым людям.

Однако…

При чем тут я? Зачем он мне это показывал?

— А я тут каким боком? — напрямую поинтересовалась я, прикрыв глаза. — Я слышала, что тебя лишили метки. Разве ты не натворил в тот день много плохого, чтобы суд принял такое решение? Если ты искал меня, чтобы спросить, почему я рассказывала о твоей жизни твоему отцу — я сожалею об этом. Мне было мало лет, чтобы понять, что он ненавидит тебя и просит меня об этом не из добрых побуждений. И я понимаю, что, вероятно, он тебя довел. И ты сорвался. Но ты сейчас хочешь обвинить меня в том, что попал из-за этого в тюрьму?

Пока я говорила это, взгляд Эша становился все более и более диким. Его радужка снова начала темнеть, возвращаясь к нормальному цвету, тем не менее, он все равно выглядел так, словно вот-вот потеряет над собой контроль.

— Ты, блядь, издеваешься надо мной? — спросил он, одернув рукав и скрыв шрам.

— Нет. — ответила в тон ему я. — Что тебе нужно-то?

Наконец, я нащупала ручку двери и дернула ее. Дверь машины открылась и я развернулась, чтобы выпасть из нее и поскорее убежать от этого идиотского разговора, но за секунду меня схватила за шкирку рука Эша и дернула назад, а затем он закрыл дверь обратно.

— Пусти. — прошипела я сквозь зубы. — Психованное животное. Я не хочу болтать с тобой о всякой фигне. Хочешь что-то обсудить — напиши мне письмо, может, отвечу. Также, как и ты мне когда-то.

Когда Эш только попал в тюрьму, я попыталась написать ему, потому что меня грызла совесть. Я написала, что беспокоюсь о нем, спросила, могу ли я что-нибудь ему прислать и извинилась, что слушала его отца.

Ответ я получила быстро. Он был очень лаконичным, состоящим всего из трех слов. “Иди на х*й”.

Какое-то время я смотрела на это паскудное письмо. Оно меня сильно обидело и я пустила его в шредер, мысленно поставив точку в нашей дружбе и своих попытках извиниться. Хотя мне очень тогда хотелось написать в ответ, что он психованная сутулая псина и пошел бы сам куда-нибудь. Но я все равно подумала, что ему сложно переносить заключение, это стало для него внезапным ударом, поэтому он матерился.

Однако, прошло несколько лет, чтобы осознать все и успокоиться. Но он по-прежнему мелет какую-то чушь?

— Ассоль. — я услышала низкий голос альфы над моих ухом. Он вибрировал от злости. Я ощутила, как он сжал ткань моего платья и она натянулась, едва не задушив меня. — Ты дала против меня показания в суде. Меня лишили метки из-за тебя, суки. Ты сказала, что я тебя изнасиловал. Хотя я никогда к тебе не притрагивался.

Мои глаза округлились.

— Тебя в тюрьме головой били? — спросила я. Он что, больной? Какие показания? В день, когда его судили, я вообще узнала об этом от его отца. Он подошел ко мне и сказал, чтобы я забыла про все общение с Эшем ради моей же семьи. Потому что если кто-то узнает, что кто-то из дома Моне хоть как-то был связан с этим ненормальным преступником, то на моего отца будут очень косо смотреть.

Хотя тогда он пытался выставить это, как благородный поступок с его стороны, тогда уже у меня начали зарождаться подозрения.

“Спасибо, Ассоль” — сказал он мне тогда. — “Ты пыталась сделать из него нормального члена общества, но, видимо, грязную кровь так просто не исправить. Его мать была такой же ненормальной”.

Тогда я выпала в осадок, услышав от отца Эша подобные слова.

А потом он публично отказался от своего сына и обнародовал документы, что Эш Винтер был им усыновлен и он не являлся ему биологическим отцом. Он вылил на него грязь, сказав, что пытался обуздать паршивый характер и инстинкты Эша, и сделать его своим наследником, но теперь понимает, что это было бесполезно и ему лучше завести своего ребенка. Нормального.

Однако, я знала, что многое, из того, что он говорил, было ложью.

Хотя скандал и касался его, как оказалось, приемного сына, но из-за этих слов отца Эша оправдывали в прессе. Даже несмотря на то, что через какое-то время появились слухи, что он издевался и ненавидел Эша. Я поверила им, а вот большинство людей — нет.

Позже он сошелся с какой-то омегой. А еще позже они оба умерли, попав в автокатастрофу.

Все говорили, что он не оставил наследников, поэтому вскоре его бизнес раздерут на части. Это было большим потрясением для мира бизнеса, и сменой баланса сил в будущем, но я как-то не обращала особо внимания на эти новости, живя своей жизнью. И вот внезапно Эша выпустили из тюрьмы.

И теперь он порет какую-то чушь.

— Я никогда не давала против тебя показания. — произнесла я. — Меня вообще на суде не было.

Рука на моем платье разжалась и Эш оттолкнул меня. Я хотела тут же открыть дверь и сбежать, но альфа достал брелок от машины и в дверях щелкнули замки.

— Какого хрена. — вырвалось у меня. — Я тебе все сказала, что тебе еще надо?

— Ты сейчас шутишь, Ассоль?

Я обернулась на него. Альфа смотрел на меня пристально, испытующе. Мне показалось, что за его глубокими, черными глазами сейчас целая пропасть из темноты.

— Я похожа на клоуна? — спросила я в ответ. — Выпусти меня.

У него появилась усмешка на губах, но взгляд не изменился.

— Я не собирался тебя отпускать при встрече. Я хотел заменить тобой омегу. Раз уж ты соврала, что я к тебе притронулся когда-то, то будет обидно оставить это простой ложью.

— Я уже слышала эту чушь. — перебила его я. — Как ты это себе представляешь, ненормальный? Альфы не могут быть с людьми.

— Ты бы знала, как мне на это плевать. Но речь не об этом. Повтори, что сказала ранее. Мне в лицо.

— Что ты стукнутый головой? — скептически спросила я, а Эш чуть склонил голову.

— Сейчас наш мирный разговор закончится, если продолжишь. Я о том, что тебя не было на суде.

— Меня не было на суде. — произнесла я, чувствуя себя каким-то попугаем. — Твой отец вообще подошел ко мне после случившегося, и сказал забыть все и никому не говорить про нашу дружбу.

Альфа мрачно смотрел на меня, пока я это говорила. Я не знала, о чем он думает, но надеялась, что это адекватные мысли, а не та шизофрения, которую он мне выдал сегодня.

Затем он опустил взгляд, словно о чем-то задумавшись. Я смотрела на его непроницаемое лицо, думая, не стоит ли предложить ему повторить это еще раз, чтобы до него точно дошло, как Эш нажал на брелок, и на дверях щелкнули замки, открываясь.

— У нас не было дружбы. — произнес он. — Проваливай, Ассоль Моне. Не попадайся мне больше на глаза.

Я выдохнула. Господи, он еще не потерян для общества.

— Это должна сказать я тебе. Сам не попадайся мне на глаза. — резко ответила я, дернув дверь, и, наконец, выходя на улицу.

С ума сойти. Этот бред кончился. Я, наконец, могу поймать такси и поехать следом за Таей. Надеюсь, с ней все в порядке.

Подняв глаза, я столкнулась взглядами с блондином. Он курил, задумчиво и выжидающе гладя на меня.

— Чего? — спросила я, а он опустил сигарету, выдохнув дым.

— Ничего. Удивлен.

— Чем это ты удивлен?

— Ты вышла живой. Я уже прикидывал места, где можно спрятать тело.

— Ясно. — ответила я. Смотрите на этого сукиного сына. — В следующий раз заправлю в шприц что-нибудь покрепче для твоего друга. Чтобы твои мозги не работали вхолостую.

— А не сильно ли ты смелая? — усмехнулся неприязненно он, а я молча обошла машину. Затем, вспомнив кое-что, остановилась у двери, и, подумав, открыла ее.

Эш Винтер сидел в это время, и, похоже, о чем-то сильно думал. Но когда я открыла дверь, он перевел немного удивленный взгляд на меня. “Какого хрена ты еще тут?” — будто вопрошал он.

— Забыла сказать. — произнесла я. — Пошел ты сам туда, куда меня послал. Животное бешеное.

И, захлопнув дверь, развернулась, направляясь к такси, одиноко стоящему на краю парковки.

Альфа не взбесился и не погнался за мной, а я высказала свое раздражение, которое копилось долгое время и обиду от его письма.

Хотя, если подумать… что за чушь он плел и кто его дезинформировал? Если бы такое действительно случилось, как он рассказал… Я обычный человек, к тому же, в тот момент я была еще несовершеннолетней. Альфу бы действительно лишили метки за такое и засадили бы на всю жизнь.

Но дело в том, что он никогда не смотрел на меня, как на девушку и не притрагивался. Даже намеков не было.

Может, у него что-то случилось с головой и события того дня смешались с реальным приговором?

При мысли об этом у меня волосы встали дыбом. Если бы он ляпнул о таких фантазиях в обществе, и это дошло бы до отца, папа сошел бы с ума. И для прессы это была бы просто бомба, а не новость. Эша Винтера посадили из-за дочери дома Моне. Он ее изнасиловал. Класс. Я даже не хочу думать о том, что произошло бы с партнерскими отношениями между некоторыми домами. Мир бизнеса встряхнуло бы не хуже того дня, когда объявили об аресте Эша или когда погиб его отец.

Выбросив из головы эти мысли, я подошла к такси и постучала в окно.

Оно медленно опустилось. Мужчина за рулем сначала посмотрел на меня, а затем внезапно зажал нос рукой.

— Вы работаете? — поинтересовалась я, а он начал закрывать окно обратно.

— Я альфа. — донеслось до меня. — Избавьтесь от запаха для начала, я вас не повезу.

Запаха?

Я растерянно подняла ворот платья и понюхала, ничего не почувствовав. Потом я внезапно вспомнила, кто валялся сегодня на мне, чуть не впав в состояние гона, и мои глаза закатились. Вонючка бешеная. Как я поеду теперь к Тае? Насколько сильно от меня пахнет и когда это выветрится?

Честное слово, я начинала ненавидеть альф.

Затем я внезапно почувствовала слабую вибрацию в сумке и достала телефон. На нем уже было несколько пропущенных от папы. Видимо, пока я возилась с Эшем, телефон завалился черт знает куда и я не чувствовала звонки.

— Да? — я подняла трубку.