Отец моего жениха

Глава 29

У нас не было ничего общего с самого начала. Я знала это, но все равно влюбилась. Впервые. По-настоящему. Так что дух захватывает, так что ничего другое не имеет смысла. Я ненавидела таких как он, он игрался с такими, как я. Мы оба потеряли дорогого нам человека из-за своей глупости. Я буквально отказалась, ради него от собственной мамы, теперь она смотрит на меня с жалостью и винит себя в том, что помешала моему счастью. Но в чем она может быть виновата? Она была права. Шейн взрослый мужчина, какое ему дело до девчонки из бара?

— Скарлетт!

— Да, мам?

— К тебе гости.

Я вытерла руки о передник.

— Кевин? Он говорил, что приедет на следующей неделе.

Мама ничего не ответила, а потом в дверях кухни появился Шейн.

— Зачем ты его впустила?

— Скарлетт, нам нужно поговорить.

— Не нужно, убирайся!

— Милая, я оставлю вас.

— Мама!

Я побежала за ней, но Шейн перехватил меня.

— Ты можешь делать вид, что ненавидишь меня или ненавидеть по-настоящему, хотя я не понимаю за что, но…

— Не понимаешь?

— Я приехал за своим ребенком, Скарлетт. Эльза все мне рассказала.

Я усмехнулась.

— Это не твой ребенок, Шейн.

— Даже, если он от Арчи, я забираю его.

— Как ты смеешь? Он ещё даже не родился, а ты говоришь о нем, как о какой-то вещи.

— Это не так.

— Проваливайте, мистер Лэнгфорд.

— Ты едешь со мной, Скарлетт, и это не обсуждается. Тебе нужны хорошие условия…

— Поверь, лучше, чем здесь мне не будет нигде.

— Я позабочусь о вас.

— Мы будем жить с твоей женой?

Он проигнорировал мой вопрос.

— Собирайся.

— А то что?

— Я отсужу у тебя ребенка, как только он родится.

Я покачала головой в недоумении.

— Ты падаешь в моих глазах все ниже.

— Все могло бы быть по-другому.

— Могло бы! Если бы ты не был таким трусом! Если признал, хоть на секунду признал, что я что-то значу для тебя, если бы не метался от «Я хочу, чтобы ты вышла за моего сына» до «Я никогда не позволю этому произойти»! Ты играл со мной, но при этом я всегда была на твоей стороне! Я простила тебе то, что ты сделал с моей семьей, в день свадьбы, отказалась от родной матери, чтобы уйти к тебе, а теперь ты приходишь и заявляешь, что забираешь у меня ребенка! Кто ты вообще такой?

— Человек, который любит тебя.

Я замешкалась.

— Нет, ты не обманешь меня. Мам!

Я побежала на улицу, Шейн направился за мной, меня колотило изнутри, и я была готова обрушить мир на каждого, кто посмеет тронуть моего ребенка.

— Этот мужчина нежеланный гость здесь, выстави его, иначе я вызову полицию! Мам!

— Скарлетт, тише. Ребенку нужен отец, и ты знаешь это, как никто другой. Дочка, разве не ты плачешь каждую ночь? Мне больно на тебя смотреть, родная.

— Разве не ты презираешь этого человека, мам?

— Ты говорила, что он был бы лучшим отцом.

— Ты предала меня.

Мать покачала головой и вытерла слезу с моего лица.

— Этот мужчина попросил прощение за все, что он когда-то сделал.

— И ты ему веришь? Ты слишком мягкая!

— Что я должен сделать, чтобы ты поверила в мою искренность, Скарлетт?

Я уставилась на Шейна, который разжигал во мне пламя из ярости и обиды.

— На колени. Становись на колени перед моей мамой и моли у нее прощение, и может быть тогда, я поговорю с тобой о ребенке.

Он удивлённо посмотрел на меня, но это был лишь мимолётный взгляд.

— Скарлетт, дочка…

— Молчи, мам.

— Я делаю это, потому что, правда, раскаиваюсь.

Не знаю, к кому именно он обращался, но смотрел на маму, когда опускался коленями на мокрую от дождя траву. Сердце дрогнуло отчего-то. Я злилась и в то же время понимала Шейна. Я знаю, что он не просто так выбросил меня из своей жизни, словно ничего у нас не было, но я чувствовала себя ненужной.

Даже после того, что случилось с Арчи, Шейн здесь и делает то, что я ему говорю, пусть это даже не ради меня самой.

— Я никогда бы не приклонил колено перед Вашим бывшим мужем, не после того, что он сделал со Скарлетт, но я совершенно искренне прошу прощения у Вас, миссис Джордан. За все то, что пришлось пережить Вам, за то, как тяжело Вам было поднимать ребенка. Я солгу, если скажу, что знаю каково это, но я точно знаю, что Вы вырастили достойную дочь.

Моя добрая мать едва не расплакалась. Она не умеет по-настоящему ненавидеть кого-то.

— Встаньте, мистер Лэнгфорд, я Вас уже простила. Уверена, Вы будете хорошим отцом для моего внука.

— Таким же хорошим, как для Арчи? — вырвалось у меня, и мать, не раздумывая, влепила мне пощечину. Я посмотрела на Шейна, ему было больно от моих слов, но он все ещё стоял здесь.

— Я не это имела в виду.

Мне хотелось провалиться сквозь землю. Я попятилась назад, затем побежала в дом.

— Скарлетт!

Шейн догнал меня у порога.

— Кажется, мы созданы, чтобы причинять друг другу боль.

— Я верю, что это не так.

— Ты, правда, собираешься отсудить у меня ребенка?

Он погладил меня по лицу.

— Он мой? Только не лги мне, пожалуйста.

Я кивнула, Шейн с облегчением вздохнул.

— Я не брошу вас, но мне нужно, чтобы ты поехала со мной.

— «Но»? А если я решу остаться? В качестве кого ты хочешь забрать меня? Суррогатной матери?

— Скарлетт, не усложняй. Я хочу позаботиться о вас!

— И женишься на другой!

— Я уже объяснил.

— Я подумала… Черт… Вот дура! Не подходи ко мне больше, ясно! Ребенка ты не увидишь! Я не позволю, чтобы какая-то другая женщина…

— Ты не правильно поняла!

— Катись к черту, Шейн!

— Скарлетт, постой!

В попытке забежать в дом и захлопнуть дверь, я поскользнулась и едва не прокатилась лицом по лестнице. Шейн попытался поднять меня, но я была так зла, что даже не сразу почувствовала резкую тянущую боль внизу живота.

— Я в порядке, не трогай меня.

— Скарлетт…

Шейн с ужасом посмотрел вниз, и мое сердце оборвалось, когда я проследила за его взглядом. Все мои ноги были в крови. Меня затрясло, колени подогнулись, Шейн успел подхватить меня. Он взял меня на руки и понес к машине, я непроизвольно расплакалась, уткнувшись лицом в его грудь.

— Все будет хорошо, не нервничай, ладно?

— Что случилось? — это был взволнованный голос мамы, которая, кажется, бежала за нами.

— Я не знаю, миссис Джордан, не сейчас, пожалуйста.

Шейн уложил меня на заднее сидение, я боялась даже пошевелиться. Было столько крови, что я впадала в панику только от одного ее вида.

Мама села ко мне и положила мою голову к себе на колени. Она гладила меня по волосам, пока мы ехали, тихо приговаривая, что все будет в порядке, но при этом я видела, что она плачет.

Шейн постоянно оглядывался на меня, проверяя в порядке ли я, я делала вид, что все хорошо, но понимала, что что-то не так.

Мы приехали в какую-то частную клинику, я настаивала, чтобы Шейн отвёз меня в государственную, но он, даже, не хотел рассматривать этот вариант. Он держал мою руку, пока меня везли на каталке на осмотр.

После УЗИ, один из врачей передал что-то другому, я пыталась спросить, что происходит, но никто не отвечал на мои вопросы. Когда меня отвезли в другую палату, одна из медсестер деликатно успокаивала меня, задавая какие-то глупые вопросы: где я работаю, есть ли у меня домашние животные и прочий бред, который никак не был связан с происходящим.

Спустя какое-то время, я поняла, что отключаюсь, и ничего с этим сделать уже не могу.

Когда я проснулась, за окном уже вечерело, мне дали немного воды и поправили подушку. Я что-то бредила до тех пор, пока полностью не очнулась. Когда я стала задавать вопросы, ощущая адскую тревогу в груди, медсестра позвала Шейна. Почему-то не маму, а именно его.

Он улыбнулся мне, хотя я видела грусть в его глазах.

— Как ты себя чувствуешь?

Я приподнялась на локтях.

— Почему никто не разговаривает со мной?

— Я разговариваю.

— Персонал, Шейн, не притворяйся идиотом.

Он замолчал и присел рядом на стул. Он взял мою руку, как тогда, когда меня везли окровавленную в одну из палат. Не могу поверить, что Шейн видел это все. Я заметила практически засохшую кровь на его пиджаке, а после вспомнила, что, наверняка, испортила ему машину.

Я закрыла глаза и шумно вздохнула.

— Прежде чем я скажу, что собираюсь почистить твою машину, скажи, мой малыш в порядке?

Я положила руку на живот и как будто ощущала там пустоту. Я боялась услышать то, о чем думала.

— Пожалуйста, Шейн, не молчи.

Он опустил голову и прижал мою ладонь к своим губам, в следующую секунду я почувствовала, как что-то мокрое приземлилось мне на кожу. Это были слезы Шейна. Тогда я все окончательно поняла. У меня не было сил даже заплакать, я, словно умерла.

— Я снова сделала это.

— Что?

Шейн поднял голову и взглянул на меня мокрыми от слез глазами.

— Убила твоего ребенка.

Он покачал головой.

— Это неправда.

— Я уничтожила все, что ты любил, все, что мог полюбить. Четыре месяца я носила этого малыша, мечтая о том, что вы когда-либо встретитесь, и ты полюбишь его, как любил Арчи!

— И я люблю его, люблю, слышишь?

— Его больше нет. Как и всего остального! Я фантазировала о нашем с тобой и малышом будущем, это так глупо!

— Мы пройдем через это вместе, Скарлетт, я обещаю. Я не позволил тебе быть рядом после смерти Арчи, но я не повторю того же сейчас.

— Тебя нет и никогда не было.

— Я здесь, с тобой, Скарлетт, и я люблю тебя. Ты понимаешь это? Я бы никогда не произнес этого, если бы это ничего не значило.

У нас был шанс. С этим ребенком. А теперь, когда он женится, и наш малыш умер…

— Я хотела родить его для нас с тобой.

— Я знаю, маленькая моя. Посмотри на меня. Мы пройдем через это вместе.

Он взял мое лицо в руки, и принялся целовать его. Он пытался меня успокоить, но это только подливало масла в огонь.

— Уходи. Шейн, уходи, пожалуйста.

Он с ужасом смотрел на меня, осознавая твердость моих намерений, но, не принимая их.

— Больше нет ничего, что мы можем друг у друга забрать.

— Скарлетт… Не делай так.

— Я придумала себе тебя. На какое-то время ты даже показался мне настоящим.

— Я настоящий, Скарлетт! Что ты хочешь, чтобы я сделал? Я отдам все! Мне не нужна гребаная репутация или деньги, когда ты смотришь на меня так! Я бы никогда не забрал у тебя ребенка, я блефовал. Знал, что ты зла на меня и не захочешь пойти со мной. Мне просто нужно было время, чтобы заслужить твое доверие, чтобы ты, наконец, поняла, что я не заставлял тебя стоять у ворот дома с моим ребенком под сердцем!

— Просто. Уйди.

— Мы справимся с этим.

— Когда Арчи погиб, ты даже не мог смотреть на меня. Ты тоже чувствовал это? Отвращение. Ты мне отвратителен прямо сейчас, и если то, что ты сказал — правда. Если ты любишь меня, то оставь в покое.

Он не сводил с меня взгляда, пока не скрылся за дверью. Я отвернулась, чтобы больше не видеть его лица, забыть, стереть, если получится. В любом случае, я знала, что нам предстоят ещё одни похороны.

Шейн организовал все сам, и я была благодарна ему за это. У меня не осталось ни сил, ни даже слез. Мы похоронили Роберта рядом с Арчи. Шейн дал ему имя, мне понравилось, я бы могла называть его Бобом, или даже ласково Бобби.

На кладбище нас было четверо: Я, Шейн, мама и Кевин. Никто не разговаривал. Шейн держался так хорошо, как только мог, в своей манере. Каково это стоять над могилами двоих своих детей? И пусть Роберт так и не смог нормально родиться, повзрослеть, но я чувствовала, что он уже был частью меня. Знаю, что Шейн чувствовал себя также.

Кевин с мамой сели в машину, я остановилась и взглянула на Шейна, он тоже замер, приоткрыв дверь своего внедорожника. Мы не могли просто так разойтись. Я подошла к нему.

— Что этот мальчишка делает здесь, Скарлетт?

— Его зовут Кевин, и он мой друг.

— Друг ли?

Я коснулась его лица, чтобы запомнить каждую чёрточку, Шейн прикрыл глаза и втянул носом воздух. Словно ему было больно от того, что я делаю.

— Я начинаю новую жизнь, Шейн. Решила продать комплекс, который ты мне подписал.

Его кадык дернулся.

— Хорошее решение. Потрать деньги с умом.

— Я хочу отправиться в путешествие по Европе на год, а потом получить образование.

Он улыбнулся.

— Пришлешь мне открытку?

Я усмехнулась.

— Может быть. Я хочу, чтобы ты был счастлив, Шейн, по-настоящему.

— Ты вернёшься? После путешествия.

— Это имеет значение?

— Я не имею права тебя просить, но… Останься. Я решу здесь дела, и мы отправимся, куда захочешь.

Вот бы все было так, как он сказал.

— Мне нужен этот год, наедине с собой.

— Я горжусь тобой.

— Правда?

— Конечно. Ты наваляла мне, и я ничего не могу с этим поделать, не каждый на такое способен.

Мне стало не по себе от его слов, хотя в них не было никакой злости или досады.

— Что ж…

Я протянула Шейну руку, он вопросительно взглянул на меня.

— Мы, ведь, не имеем права разойтись на плохой ноте?

Он покачал головой и принял мою рукопожатие. Я посмотрела на него в последний раз и поспешила уйти, когда слезы навернулись на глаза.

Я люблю тебя, Шейн Лэнгфорд. Без злобы. Сожалений. Обид.

Он догнал меня у машины Кевина. Развернув к себе, взял мое лицо в руки и поцеловал так, словно это, действительно, было в последний раз. Спустя долгие четыре месяца я вновь ощутила эти горячие губы на своих, а мои колени все так же подгибались, как в первый раз. Я чувствовала Шейна также, как и прежде. Это было невыносимо. Я простонала ему в рот, хватаясь за пиджак, и прервала жадный поцелуй, который не предрекал ничего хорошего.

Шейн провел большим пальцем по моим губам и тяжело дыша, прижался лбом к моему.

— Я буду ждать тебя, Скарлетт.

Я улыбнулась и в последний раз прикоснулась к его лицу, после чего быстро села в машину.