Отец подруги. Мой генерал

Глава 21

Ефим

– У тебя есть новости? – спрашивает Ева, когда я запер дверь и повернулся к ней лицом.

– Да, есть, – сажаю ее на стол и развожу ее бедра в стороны. Вклиниваюсь между ними и тянусь к ее губам с поцелуем.

– Ай, что ты делаешь? Мы же не одни в доме…

– Я соскучился.

– Я тоже, Ефим. Если бы ты знал, как! – заводит руки мне за спину и прижимается к моей груди своей шикарной грудью. Взять бы ее прямо тут, на столе. Да боюсь, гости услышат. Скорее бы Арина уже выпроводила семейку Гроздянских отсюда.

– Меня бесит Ангелина Андреевна, – говорит Ева, потершись носиком об мой нос.

– Меня тоже, – отвечаю с улыбкой. Ева – одна из немногих, с кем я могу быть откровенным.

Девчонка вся издергалась из-за Ангелины Андреевны. Я знал, что Арина хочет нас свести, но всё равно пошел у нее на поводу. Разрешил позвать Гроздянских к нам на ужин, но я и не думал, что будущая сваха подопьет и будет вести себя так вольно.

– Так выгони её скорее!

– Скоро сами уйдут. Смотри, – достаю из кармана пиджака новенький паспорт и протягиваю Еве.

– Уау! Это мой? – она берет коричневую книжицу и раскрывает на первой странице. – Настоящий?

– Обижаешь!

– Так вот зачем фото, – поглаживает ноготком свою фотографию. Я попросил Арину щелкнуть подругу на профессиональный фотоаппарат, но не сказал зачем. Сюрприз готовил.

Ева открывает страничку с семейным положением и улыбается, глядя на девственно чистый лист.

– Брак аннулирован, – объясняю.

– Как же это прекрасно, – Ева набрасывается на меня с поцелуями. – Даже не спрашиваю, как тебе это удалось.

– У меня много должников. А у тебя – все основания для признания брака недействительным, ведь ты не давала на него своё согласие.

– Да, это правда. Беззаконов зарегистрировал брак без меня. Что мы будем делать дальше?

– Скоро мы поедем кое-куда и поставим жирную точку во всей этой неприятной истории. Только не сбегай от меня, ладно? – провожу двумя пальцами по девичьей бархатной щечке.

– Ни за что не сбегу. Но у меня есть вопрос, Ефим, – опускает глаза и проводит пальчиком по вышитой дубовой ветви на лацкане пиджака. Ей можно трогать всё, что на мне. Никаких запретов.

– Спрашивай.

– Когда мы расскажем о нас Арине? Ты не подумай, я не давлю на тебя. Просто хочу, чтобы она перестала сводить тебя с другими женщинами, – Ева сердито сводит брови к переносице. – Мне это не нравится.

Ревнивица моя сладкая. Так приятно.

– Прямо завтра и расскажем, – обещаю. Тянуть дальше нет смысла. Чем раньше Арина узнает, тем меньше будет дуться.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Прижимаюсь к ее развилке между бедер твердым пахом и чуть-чуть прикусываю ее губку.

– Хочу тебя, – признаюсь ей на ухо.

– Я тоже тебя хочу.

– Но не сейчас…

– Не сейчас, – эхом повторяет она.

– А-а, нахрен всё!!

Одним резким движением расстегиваю ширинку и отодвигаю ее трусики в сторону. Ева смотрит на меня расширившимися глазами. Удивлена! А я не меньше. У нас полный дом гостей и дочка, которая ничего не знает, а мы тут трахаться собрались.

Но не могу отказаться… Просто с ума схожу, как хочу снова ее почувствовать. Скучал, сил нет. Постоянно о ней думаю, каждую чертову минуту.

Вхожу рывком в свою сладкую девочку и замираю, ощущая ее влажную тесноту. Кайф, какой же кайф быть в ней…

– Мы быстро, очень быстро, – шепчу ей на ухо. – Никто ничего не заметит.

Мну ее прелестные грудки и вбиваюсь в сочащееся для меня нежное лоно. Ева обвивает мои бедра ногами и гладит плечи. Кошечка гибкая, обожаю…

И вдруг ясно осознаю, что это не просто секс.

Я прикипел к ней всей душой. Влюбился, может быть, даже. Хочу засыпать с ней и просыпаться тоже с ней. Достало одному ложиться в холодную постель! Мне нужна теплая голенькая малышка, спящая под моим одеялом, и доступ к ней 24/7. Кажется, я понимаю, почему ею так одержим прокурорский щенок. Я сейчас одержим ею не меньше.

Когда вся история завершится, сделаю ей предложение, позову мою девочку замуж. Да, она должна быть моей любимой женой. Это даже не обсуждается.

– Ефим, – выдыхает Ева. – Я люблю тебя.

– Любовь моя. Да-да…

Разряжаюсь в нее, ощущая, как в башке разрывается снаряд. Яйца сладко ноют. С ней так хорошо, что разрядка приходит моментально. Даже неловко как-то. Быстрый, будто спринтер. Хорошо, что она в курсе, что я могу и дольше. Просто обстоятельства сейчас не располагают к длительному наслаждению.

Ева соскальзывает со стола и смущенно хихикает:

– У тебя есть салфетки? А то у меня по ногам течет.

– Да, конечно, сейчас, – мечусь по кабинету, напрочь забыв, где у меня лежат салфетки.

Нахожу искомое, сажусь перед Евой на корточки и сам вытираю следы. Не удержавшись, целую лобочек через тонкие белые трусики, и она издает смущенный смешок.

Мокрые бумажки отправляю в корзину. Надеюсь, домработница не станет их обследовать при уборке.

– Ты брюки испачкал, – Ева глазами указывает на ширинку.

– Ох, блин, – смотрю на белые разводы в паху. Так текла моя малышка, что запачкала форменные штаны. Но это не страшно, стиральная машина исправит эту оплошность, главное дойти до спальни незамеченным. –Возвращайся к Арине, отвлеки ее, а я пойду переоденусь.

– С твоей спермой внутри мне будет легче конкурировать с Ангелиной Ботоксовной, – говорит Ева.

– Она тебе не конкурентка, – смеюсь. – И я рад слышать от тебя шутки.

– У меня напрочь отсутствует чувство юмора.

– Неправда, девочка моя. И с самоиронией у тебя все в порядке.

– И здоровый цинизм присутствует, – ехидно добавляет она.

– В тебе есть всё, что мне нужно. Так не хочется тебя отпускать, – крепко сжимаю ее в объятиях-тисках. Несмотря на то, что я кончил, хочется нежиться с ней еще и еще. Когда такое было?

– Ладно, иди скорей меняй штаны. А то еще гости заподозрят плохое.

– И будут правы.

– Развратник.

– Седина в бороду, понимаешь ли. Бес в яйца.

– В ребро вообще-то.

Блаженно улыбаясь, Ева выходит из кабинета. Мне понравилось, как она сказала про мою сперму внутри. Понимаю ли я, что мои действия могут привести к беременности? Еще как.

Но даже под пытками не признаюсь, что хочу еще раз стать отцом. Всегда хотел несколько детей, но… не получилось. У жены случился выкидыш, а потом она погибла. Может быть, уже поздно, особенно с чужой точки зрения. Но желание то никуда не денешь.

Если Ева родит от меня, то я буду счастлив, и она уже никуда не денется. А то мне не хочется ее терять. В городе полно «беззаконовых», которые захотят присвоить горячую малышку себе. В моем возрасте трудно конкурировать с молодыми и дерзкими.

Забрасываю штаны в стиральную машину, наскоро принимаю душ и спускаюсь вниз. Гости уже пьют кофе, должно быть, готовятся отбыть восвояси. Моя девочка мается, и я дарю ей ободряющую улыбку.

– Спасибо за гостеприимство, Ефим Матвеевич, – говорит будущая сваха. – В воскресенье приглашаю вас к себе на ответный ужин.

– Не смогу обещать, Ангелина Андреевна. Будем смотреть по возможности. Передам ответ через Арину.

– Нам пора ехать.

– Увидимся.

– До свиданья.

Дочка провожает гостей и возвращается в гостиную злой фурией:

– Папа, почему ты так вел себя за столом?

– Как?

– Ты был сух и груб с Ангелиной Андреевной! Мне теперь стыдно за тебя.

– За то, то я не стелился ковриком перед ней?

– Ты мог быть чуточку вежливее с ними? А ты, Ева? Какая муха тебя укусила? Ты диким волком смотрела на маму Мэта! Что она тебе сделала? Да что с вами обоими такое?!

Ева опускает взгляд в пол, не зная, что ответить. Прихожу ей на выручку, принимая огонь на себя:

– Арина, пожалуйста, перестань заниматься сводничеством. Мне это не нравится. Я сам в состоянии найти себе женщину.

– Я просто не хочу, чтобы ты тут жил один, как сыч, когда я выйду замуж и уеду в дом мужа! Как ты этого не понимаешь, папа?

– Арина, детка, послушай…

Набираюсь духа, чтобы выпалить ей правду о нас с Евой, но вредная девчонка перебивает:

– Нет, не надо, не говори ничего сейчас! Слушать тебя сегодня не хочу. Я обиделась.

Выпаливает рассерженно, одаривает нас обоих гневным взглядом и гордо уходит к себе. Хорошо поужинали. Арина крайне редко выходит из себя, должно быть, её действительно зацепило наше поведение. И мне действительно немного стыдно.

Как взрослый человек я должен был сгладить острые углы, а не тупо уводить Еву с ужина, чтобы вручить ей паспорт и в благодарность отыметь ее в своем кабинете. Ну как мальчишка, ей-богу!

Сердце замирает от пришедшей на ум мысли. А вдруг дочка что-то слышала?

Да нет, она бы сказала. Наверное…

– Ну и что ты будешь делать? – спрашиваю вслух, смотря на притихшую Еву. – Обиделась она, – досадливо развожу руками…