Открой свое сердце

Глава 13 Новогодняя ночь

– Девочка, – сдавленно прошептал Иган.

Зарабет стояла перед ним с булавкой в руке. Ее глаза сверкали.

Он видел ее во сне и уже был возбужден, но когда она, проказливо улыбаясь, показала ему ключ, возбуждение достигло высшей точки.

Завитки черных волос падали ей на лицо, рот был приоткрыт. Он чувствовал сладкий запах ее тела и запах сна – и постель Зарабет была такая теплая, нагретая ее жарким телом.

Она опустила взгляд ниже, туда, где вздымалась жаждущая плоть. Сейчас он никак не смог бы притвориться, что хочет быть ей только другом, – слишком очевидно было его желание.

Зарабет вовсе не казалась испуганной. Она подошла ближе, шлепая босыми ногами по полу, ее синие глаза прожигали насквозь. Ладонь легла ему на грудь, прямо туда, где билось сердце.

– Мой горец, – тихо и нежно сказала Зарабет.

Иган чувствовал, что задыхается. Следовало отодвинуть Зарабет в сторону, схватить ключ и килт и выбраться, к черту, из этой спальни как можно быстрее. Но Иган не мог пошевелиться. Он, который мог бы перекинуть ее через плечо, как перышко, был пригвожден к месту ее нежными тонкими пальцами.

– Мой горец, – повторила она шепотом.

Он видел голод в ее глазах. Женщины не раз желали его, но им просто хотелось заманить в постель опытного любовника. Зарабет был нужен только он сам, Иган. Вот в чем разница.

Эта мысль сделала его тело жарким и твердым, как камень.

– Девочка, вы меня убиваете.

В ее глазах мелькнул испуг. Потом она снова улыбнулась. Решила, что он просто дразнит ее.

Пальцы Зарабет отправились в путешествие по его телу, ребрам, плоскому животу и еще ниже, к возбужденной плоти. Он застонал.

Зарабет удивленно посмотрела на Игана. Чего же еще она ждала? Ее прекрасные ищущие пальцы обжигали ему кожу, и он хотел ее так, что тело налилось пульсирующей болью.

Он стиснул кулаки, когда Зарабет дотронулась до самого болезненного места. Провела пальцем вдоль, коснулась самого кончика. Иган был готов схватить ее в охапку и бросить на постель, сорвать ночную рубашку и раскрыть ее прекрасное тело. Раздвинуть ноги и войти в нее глубоко-глубоко.

Никаких игр, никаких ласк. Просто дать выход снедающей его страсти, страсти, сводящей с ума.

Но Зарабет достойна лучшего. Муж просто пользовался ею; незачем заставлять ее испытывать то же от человека, который клянется, что он ей друг.

Зарабет все так же ласкала его ствол, не сводя с него широко раскрытых глаз – словно она была заворожена зрелищем. Он мог бы поклясться, что ей ни разу до того не приходилось ласкать мужчину подобным образом. Слишком осторожными были ее движения, слишком легкими, и она долго колебалась, прежде чем решиться потрогать его мошонку.

– Может быть, вы ляжете в постель? – смущенно сказала она. – Прошу вас.

«Я умру прямо сейчас, но по крайней мере это будет того стоить».

Иган погладил Зарабет по щеке, наслаждаясь безупречной гладкостью ее кожи.

– Просто бесчестно с вашей стороны быть такой прекрасной, когда вы это говорите.

Зарабет покраснела, но ее глаза лукаво блеснули. Он подчинился и лег поперек одеял ее постели. Теперь ей было удобно склониться над ним и обхватить его плоть губами.

Должно быть, он действительно сошел с ума. Исчез мир, остались лишь ее жаркое дыхание, влага языка и быстрые прикосновения зубов. Это была робкая, неумелая ласка. Зарабет изучила теорию, но ей не хватало опыта. Не иначе Иган был первым, кого она так ласкала. Глупо, но эта мысль Игану была приятна. Лишнее подтверждение тому, что ее муж был полным ничтожеством.

Стеганое пуховое одеяло уютно облегало его тело в противовес сводящим с ума ласкам и жаркому дыханию Зарабет. Он запустил пальцы в ее кудри, расплел косы, и густые пряди волной затопили его тело.

Сколько раз он мечтал об этом! Зарабет ласкает его, а он перебирает шелковые пряди ее волос. Действительность превзошла ожидания. Вот перед ним его Зарабет, постигающая науку любить его…

Он больше не мог терпеть. Все мышцы сводило – он старался удержаться, чтобы не схватить ее и взять так, как захочется. Одна часть его кричала: «Возьми ее!» Но другой голос, голос разума, говорил: «Не причини ей боли, ведь она такая нежная и хрупкая».

Его нежная и хрупкая возлюбленная куснула его конец.

Иган взревел, не заботясь о том, что его могут услышать. Он схватил ее и повалил, ткань ее ночной сорочки терлась о его нагое тело. А он уложил ее спиной на пуховую перину и впился в губы поцелуем.

Перина поглотила их обоих. Губы Игана терзали рот Зарабет, и она тихо застонала, не протестуя, но сдаваясь на милость победителя.

Он прервал поцелуй, и Зарабет судорожно вцепилась в его плечи. Ее глаза потемнели, веки сделались тяжелыми, а влажные губы распухли.

– Прошу вас, – шепнула она. – Пожалуйста, Иган.

– Вам следует уйти.

Разумеется, никуда она не уйдет – ведь это ее спальня. У него в голове все перепуталось.

– Я не хочу. Вы нужны мне.

Ее мольба сломила сопротивление Игана. Он вскочил и быстро расстегнул ее ночную рубашку. На свет явились ее груди, нежные холмики, которые он уже обнажал в Кольце Данмарран. К нему вернулось безумие, охватившее его в каменном круге, и он рванул сорочку вниз, до самой талии.

Как прекрасно ее тело! Узкая талия перетекала в крутые бедра, очаровательный овальный пупок звал к поцелую. Наклонившись, он поцеловал его, и Зарабет заерзала, радостно смеясь.

Но ей стало не до смеха, когда Иган, хищно улыбаясь, сдернул сорочку, обнажив ее донага. Зарабет ахнула. Иган тоже больше не улыбался, когда их обнаженные тела соприкоснулись, запечатанные в одно целое жаркой влагой. Его возбужденная плоть тяжело легла ей на бедро. Груди прижались к его твердой груди.

Они застыли. Иган чувствовал на лице ее теплое дыхание, аромат тела Зарабет и слабый запах духов, которыми она пользовалась. Легкий пряный запах, одного дуновения которого было достаточно, чтобы Иган начинал тосковать по ней.

Свободные пряди ее волос черными змеями разметались по постели. Ему хотелось зарыться в них лицом, опутать ими шею, целовать их. Целовать ее.

Ее ресницы затрепетали раз-другой. Зарабет снова застыдилась. Глаза были синие, как полуденное небо, и они смотрели на Игана с надеждой.

Она хотела, чтобы он взял ее. По ее глазам Иган понял, что Зарабет нарочно заманила его в спальню, нарочно выбросила ключ. Она его соблазнила.

– Девочка, – шепнул он. – Вы коварная обольстительница.

Вместо ответа Зарабет поцеловала его в уголок рта. Что ж, она готова платить за обольщение.

Иган просунул ладонь между ее бедер. Она была влажная и горячая. Раздвинув ее ноги, он прижал свой конец к жаждущему отверстию. Они лежали лицом к лицу, их дыхание смешивалось. Иган ждал, пока она, готовая принять его, привыкнет к нему. Полузакрыв глаза, Зарабет медленно перебирала его волосы.

Его пронзила судорога. Он пытался удержаться на грани, чтобы не взять ее в неистовом безумии. Зарабет улыбнулась в знак полного доверия. Считала себя хозяйкой положения? Думала, что может соблазнить его и повернуть дело так, как ей захочется?

Она ошибалась.

Это Иган мог делать все, что ему захочется, и ей его не остановить. Некоторым дамам нравилось медлить, сладко дрожа от страха и возбуждения, прежде чем уступить ему.

Зарабет только улыбалась в святой уверенности, что ее горец ни за что не обидит ее.

Она была права.

Очень осторожно Иган перенес вес тела на руки и проник внутрь ее тела. Зарабет радостно улыбнулась, обхватывая его спину.

Иган целовал ее долго и медленно, а она тем временем согнула колени и приподняла бедра. Он осторожно двигался в ней внутрь и наружу, постепенно усиливая нажим.

– Зарабет. – Его голос сделался хриплым и прерывистым.

Он желал ее, желал эту женщину все пять лет с тех пор, как впервые поцеловал. Он бродил по свету – искал, сам не зная что. Постоянно переезжал с места на место, не желая возвращаться домой.

Потому что там не было Зарабет. Замок Макдоналд был просто местом на земле, но вовсе не домом. Это был дом отца и Чарли, пропитанный их духом, но не духом Игана.

Теперь, когда сюда приехала Зарабет, ему больше не хотелось отсюда уезжать.

Но она-то уедет. Минует опасность, и Зарабет вернется в Нвенгарию вместе с отцом. Замок Макдоналд снова станет чужим и холодным.

Он не мог этого допустить.

Застонав, он начал настоящую атаку. Зарабет ахнула, потом засмеялась. Кровать под ними скрипела и трещала.

Она выгнула спину дугой, губы раскрылись, испуская легкий стон наслаждения. Ее голос, крепкие объятия и искаженное от страсти и нежности лицо помогли ему завершить начатое. Он вошел в нее со всего размаха, пролив семя в ее жаркие и жадные глубины.

Смеясь, Зарабет извивалась всем телом, наслаждаясь последними мгновениями, а потом он упал на нее, тяжело дыша словно человек, которому пришлось бегством спасаться от самого страшного, что только можно себе представить.

Зарабет лежала неподвижно, а тело Игана накрывало ее словно одеяло. Его неровное дыхание обдавало теплом ее кожу, покрытое потом тело скользило под ее пальцами.

Она боялась произнести хоть слово. Будет невыносимо если он встанет и уйдет прочь, прихватив килт, а она останется, обездоленная и оцепеневшая.

Но Иган и не думал уходить. Он поцеловал ее распухшими губами, провел языком по щеке, задержался, чтобы приласкать мочку уха. Он был ненасытен. Зарабет обняла его руками, едва осмеливаясь верить, что это происходит с ней на самом деле, не во сне. Она любила своего горца, он улыбался ей, и от его поцелуев кружилась голова. Не удивительно, что дамы по всей Европе хохотали как безумные стоило ей сказать, что они хорошие друзья с Иганом Макдоналдом из Шотландии.

Когда она ласкала ртом его ствол, он был соленый и теплый, ровный и тугой – совсем не так она себе это представляла. Ни одного мужчину она не ласкала так, словно леденец, даже не подозревала в себе желания делать это.

Никогда, пока Иган не лег перед ней, готовый принять ее ласку. Она не смогла удержаться, чтобы не поцеловать его, попробовать на вкус, пощипать зубами. Как чудесно, что можно свести его с ума простым движением языка.

Ее начал одолевать сон, но ей вовсе не хотелось засыпать. Он уйдет, и его не будет рядом, когда она проснется.

Приподнявшись, Иган перекатился на бок рядом с ней. Их ноги переплелись. Он убрал прядь волос с ее лица и улыбнулся. От его взгляда ей стало теплее.

– Вы спите, любовь моя?

Зарабет кивнула, все еще боясь проронить хоть слово.

– Прежде чем вы уснете, я хочу кое-что для вас сделать.

Он натянул свисавшее одеяло поверх себя и Зарабет, и они оказались внутри теплого гнездышка. Потом он погладил ее грудь, обводя соски подушечками больших пальцев, пока они не затвердели, как острые горные вершины.

Ее тело загорелось огнем, и тогда пальцы Игана скользнули между ее бедер, исследуя потайное местечко – потирая и щекоча, лаская и дразня. Его пальцы двигались быстро и уверенно и скоро нашли самую чувствительную точку.

Ничего подобного Зарабет еще не испытывала. Несколько минут назад ей казалось, что она вот-вот уснет, но теперь ее глаза широко раскрылись, а бедра поднялись навстречу мужским прикосновениям. Она закричала, а он засмеялся, заглушая ее крик поцелуем.

Она извивалась, бедра терлись о его ладонь. Невероятное наслаждение накатывало могучими волнами, одна за другой.

Иган довел ее до предела и, когда ей казалось, что она больше не в силах терпеть, вошел в нее снова. Совсем не так, как в первый раз – быстро и мощно. Она кричала как безумная, умоляя его – быстрее, сильнее!

Наконец он снова застонал и замер, а она упала на постель, совершенно опустошенная, но счастливая.

Иган снова долго целовал ее, так же жадно, как и до того. Потом лег рядом, завернув ее плотнее в одеяло. Как только тело Зарабет успокоилось, на нее навалился неодолимый сон. Протянув руку к Игану, она прошептала:

– Не оставляй меня!

И провалилась в глубокий сон.

Барон Валентайн вдруг открыл глаза, и Мэри от неожиданности отпрянула. В комнате было темно, горел лишь огонь в камине да насколько свечек. Однако его синие глаза, казалось, светятся.

Его рука обхватила ее запястье, пальцы были, словно стальные щипцы. Он стал изрыгать слова, больше похожие на бессмысленное бормотание.

– Не понимаю! – испуганно вскрикнула Мэри. – Это по-нвенгарски? Я не понимаю ни слова.

Он яростно зарычал, и вдруг прямо на глазах изумленной женщины его рука начала меняться. Пальцы удлинились, их форма изменилась. Кожа приобрела серый цвет и покрылась пятнами, как змеиная. Мэри попыталась вырвать руку из его захвата, закусив губу, чтобы не закричать, когда попытка не удалась. Валентайн был слишком силен.

Внезапно он отпустил ее руку и рухнул на подушку. Мэри бросилась к двери.

– Не уходите. – Хриплый шепот за спиной заставил ее остановиться. – Прошу вас.

Мэри обернулась. Валентайн лежал на постели, совершенно выбившись из сил. Белая повязка на плече резко выделялась на фоне темной груди. Его кожа была намного смуглее, чем у шотландцев. Иссиня-черные волосы покрывали грудные мышцы.

Его рука снова приобрела нормальные очертания. Изнуренное лицо осунулось. Усталые глаза пристально смотрели на Мэри, нечеловеческое свечение исчезло.

Мэри стало совестно, и она тихо вернулась и села возле его постели. Ее запястье ужасно болело там, где сжимали его пальцы! Но она решила, что не покинет его, пока он болен.

Мэри смочила кусок ткани в холодной воде, положила ему на лоб.

– Что со мной произошло? – прошептал барон.

– Вы не помните? Кто-то стрелял в вас. Иган нашел вас возле Кольца Данмарран совсем без одежды.

– Кто в меня стрелял? – Он снова схватил Мэри за руку, но на сей раз достаточно осторожно. – Это очень важно.

– Вы не знаете?

– Я совсем ничего не помню.

– Иган никого не видел. Вы были один.

– А Зарабет не ранена?

– Нет, – заверила его Мэри. – Она в своей комнате, цела и невредима. Ее охраняет Иган.

– Слава Богу.

Он успокоился, но не выпустил запястья Мэри. Короткие сильные пальцы поглаживали ее кожу, словно извиняясь за причиненную боль. Она решила не спрашивать, каким образом его рука вдруг превратилась в лапу чудовища. Иган рассказал ей, что в Нвенгарии водятся чудеса и волшебники, и Мэри поверила. Ведь она выросла в Шотландии и в детстве столько наслушалась историй о домовых-брауни, русалках, эльфах и Народе фей, не говоря уж о проделках Красной Шапочки, что почти поверила в их существование.

– Хирург сказал, что вытащил пулю, – быстро заговорила Мэри. – Вам нужно отдохнуть, а мы позаботимся, чтобы рана не загноилась. Тогда все будет хорошо.

Он коснулся ее лица. Мэри замерла, словно зачарованная, не замечая, что холодная вода капает ей на юбку. Он тихо сказал:

– Вы одиноки.

– Нет. – Ее голос звучал притворно весело. – У меня есть Дугал и Иган да еще мои кузены и друзья.

Его палец спустился ниже и замер в ложбинке между грудями.

– Ваше сердце одиноко. Я чувствую это.

Она тоже это чувствовала. Все в Эдинбурге знали ее мужа Нейла, но он мало интересовался женщиной, на которой женился, чтобы иметь наследника. Мэри нравилась роль хозяйки дома, и она ужасно гордилась, когда на свет появился Дугал. А потом она обнаружила, что ее муж – заядлый игрок, с успехом проматывающий свое и женино состояние.

Нейл заболел и умер, когда его объявили банкротом. Мэри и Дугал остались без гроша. Иган уплатил долги Нейла и привез Мэри домой, чтобы она могла прийти в себя.

Прошли годы, прежде чем она смогла забыть о пережитом бесчестье, но с тех пор решительно избегала лихих красивых мужчин. В этом году у нее была краткая тайная связь с англичанином, но этот мужчина так и не смог заполнить пустоту в ее сердце, и она бросила его.

– Это мой выбор, – сказала она. – Мне лучше быть одной.

Валентайн ничего не ответил. Его пальцы гладили ее щеку, добрались до волос. Прежде чем Мэри сообразила, что делает, она нагнулась, закрыв глаза, и их губы встретились.

Он прохрипел что-то и принялся жадно ее целовать, кусая губы, проникая внутрь языком. Он был неукротим, как порыв полночного ветра – загадочный и дикий.

Мэри и не знала, что поцелуй может быть таким яростным. Она отвечала не менее жадно, и ее сердце билось, словно колокол. Его здоровая рука зарылась в ее волосах, распуская кудрявые пряди.

Для раненого Валентайн был необычно силен, и Мэри поняла, что он сможет сделать с ней все, что заблагорассудится. Эта мысль должна бы напугать ее, но она вдруг почувствовала радостное возбуждение во всем теле. Она знала, что даже не попытается его остановить.

– Мэри, – промурлыкал он сквозь поцелуй. – Ваше имя… оно прекрасно.

Она почувствовала, что краснеет.

– Оно скучное и самое обыкновенное.

– Нет. Простое и чудесное.

Он поцеловал ее снова, на сей раз медленно, словно хотел надолго запомнить ее губы. Потом упал на подушку, и силы его покинули. Мэри встревожилась, наконец заметив, что намочила юбку. Лицо Валентайна посерело, дыхание сделалось неглубоким, глаза закрылись, но ее руки он так и не выпустил.

– Останьтесь со мной, Мэри. Не дайте им…

Слова замерли на его губах. Мэри в ужасе вскочила. Она положила ладонь ему на грудь – сердце все-таки билось сильно и ровно.

Что не дать им? Мэри прикусила губу и накрыла его руку своей.

– Не тревожьтесь, – сказала она, хотя знала, что он все равно не слышит. – Я вас не оставлю. Обещаю.