Отличница для ректора. Запретная магия (СИ)

Глава 29

Серьёзно, на чём я собиралась испытывать антидот? Только на себе?

— Я не об этом, — упрямо смотрит на меня Дельтиго, но манжету расстёгивает.

— А «не об этом» говорить рано, пока твоё сердце не свободно, — пожимаю я плечами, выбирая иглу.

Подумать только: когда-то иглы ещё не изобрели, мэтры каждый раз резали подопытных и доноров кинжалом или скальпелем. Не удивительно, что у учёных прошлого дурная и кровавая репутация.

— Моё сердце свободно, — упёрся Рамис.

— А как же та милая менталистка?

— Какая менталистка? — неправдоподобно удивляется Дельтиго. В этот момент он очень похож на дядю. Прямо на одно интриганское лицо. — Ты единственная в моём сердце!

Настаёт моя очередь закатывать глаза.

— Руку давай.

Рамис слушается, продолжая сверлить меня взглядом:

— Как давно это у вас? Рассказывай! — требует он.

Нет, вы посмотрите на него! Разошёлся! Мстительно втыкаю иглу ему в вену.

— Все вопросы к ректору, — отправляю я Дельтиго к родственнику. Тот заварил кашу, пусть и расхлёбывает.

Ну что ж, у меня есть слепок ауры Рамиса и его кровь. Свою кровь я тоже получу без проблем. Остаётся Кристиан.

— Не расскажешь? — возвращает меня из размышлений к теме нашей беседы Дельтиго.

Качаю головой.

— Он тебя заставил? — я удивлённо поднимаю на него глаза. Какого интересного мнения Рамис о дяде. Хотя… Вообще-то, Дельтиго прав: Кристиан практически меня заставил.

Кольцо при упоминании о лорде Натори снова оживает.

Не зная, как работает передача сообщений, и видят ли их другие, я не рискую использовать артефакт при Дельтиго. Интуитивно поглаживаю ободок, и кольцо успокаивается.

Я обращаю внимание на то, что реакция с содержимым флаконов завершена. Порошок выделился и осел. Паршиво.

Рамис, который трётся за плечом, быстро соображает, что к чему.

— Кто готовил?

— Катарина, — нехотя отвечаю я. — Остальная жидкость абсолютно безвредна.

— Может, она не со зла? Не знала, что он опасный, её могли научить добавлять порошок в зелье, не вводя в курс дела, — успокаивает меня Дельтиго. Голос его полон сочувствия.

— Думаешь? — я смотрю на него в поисках поддержки.

Рамис морщится:

— Надеюсь. Я знаю, каково это, когда предают близкие, — отвечает он, и я понимаю, что за этим скрыта болезненная история. Может, даже история с той самой менталисткой.

— Хотелось бы верить, но это уже будет проверять лорд Фаджио.

Повисает мрачная пауза.

— А что оно делает вообще? — пытается немного разрядить обстановку Дельтиго. — Это вещество, оно для чего?

— Не понимаю пока. Я повторила опыт Каэллы. В малых дозах помогает взаимодействовать магическим элементам, ускоряет реакцию, но, мне кажется, для чистоты эксперимента мне чего-то не хватает. Чего-то важного.

Дельтиго засовывает свой породистый нос в мои заметки.

— А база какая?

— Что? — переспрашиваю я, хотя уже начинаю понимать, к чему он клонит.

— Какое базовое заклинание должно лечь на состав?

Точно. Я дура. Меня не оправдывает даже временное расстройство памяти. Магические элементы в любом составе должны быть скреплены заклинанием, которое и придаст направление для воздействия.

— Дельтиго, почему ты не пришёл раньше?

— Ты уж определись, не надо было приходить или надо было быстрее, — фыркает Рамис, но я вижу, что ему приятно.

Мы судорожно штудируем манускрипт. Увы.

Если база тут и была указана, то на тех вырванных листах.

Проклятье! И труда Фортиномо мне не добыть.

— Всё пропало! — я вцепляюсь в волосы. — Определить базу методом подбора, конечно, можно: понятно же, что раз вещество употреблялось в древней магии, значит, и заклинание должно быть древним. Их не так много, но их сочетания… Сколько я убью на это времени?

— Не истери, — резко обрывает мою панику Рамис. — Чтобы подобрать антидот, тебе нужно что?

— Записи Каэллы. Или работа Фортиномо.

— Про этого твоего Фортиномо я ничего не знаю, но Каэлла стала женой Игана Лютого, простите, теперь его положено называть Иннокентием Первым. Когда-то для Королевства по их запросу делались копии всего, что связано с их королевой. У них должны были сохраниться записи.

— Думаешь, Королевство пойдёт нам навстречу? Твой дядя упоминал, что отношения потеплели, но настолько ли?

— Сейчас им надо не допустить повторения того же кошмара у себя. Думаю, палки в колёса ставить не будут. Надо сказать дяде.

— Да, Кристиану рассказать надо срочно.

— Кристиану, вот как? — мрачнеет Рамис.

— Не начинай, — у меня нет никакого желания сейчас разбираться в сложных жизненных перипетиях Дельтиго, и я всё меньше верю в его пылкую влюблённость. Разве что небольшая симпатия имеет место. Пусть с Кристианом сами разбираются. Сейчас есть проблемы посерьёзнее.

— Что? А как же наше свидание? Оно не состоится?

— Почему же? — пожимаю я плечами. — Я же обещала, но про магизмы ты мне до сих пор не рассказал.

— Какая ты меркантильная! — упрекает меня Рамис.

— И не говори. Дельтиго, спасибо тебе за помощь, но знаешь… — я подбираю слова, чтобы выставить парня. Мне надо связаться с его дядей.

— Выпроваживаешь? — щурится он.

— Да. Извини.

Посверлив меня взглядом, Рамис кивает и выходит. Дверь за ним захлопывается с таким стуком, что не остаётся сомнений, что Дельтиго моей просьбой недоволен.

Все мной сегодня недовольны: Кристиан, Рамис, Катарина…

Катарина. Горько смотрю на флаконы с укрепляющим зельем. Как же так? За что?

Рутинные исследовательские процедуры должны помочь мне отвлечься от печальных мыслей. С чем-то надо идти к лордам.

Отбросив эмоции, я фиксирую все свойства, которые придаёт порошок составам. Нужно же откуда-то отталкиваться, чтобы подбирать заклятье, если копии манускрипта всё же нет.

Не знаю, сколько времени проходит, когда мою нудную работу прерывает стук в дверь.

Что ж, я почти закончила. Да и есть хочется, пирожок — единственное, что я сегодня съела. Я мечтаю об идеальной фигуре, но не настолько. Бросаю взгляд на часы — на ужин ещё успеваю.

— Войдите, — приглашаю я того, кто за дверью.

В лабораторию заходит Кристиан с хмурым челом и букетом белых роз.

— Нам надо поговорить, — хором говорим мы.