Отлично получилось (ЛП)

Глава 1

— Как можно не хотеть влюбиться?

Я покрепче сжала свой фруктовый, украшенный сердечками густой коктейль, сожалея, что не сама смешала этот напиток. Я бы обязательно добавила в него намного больше алкоголя. Проклятье. Мой план оставаться невидимой провалился.

Мне не нужно было оглядываться, чтобы понять, что тетя Велма стояла с правой стороны от меня. Она наслаждалась успешной вечеринкой по случаю обручения, которая проходила на лужайке позади ее дома. Фактически она не была моей тетей, просто однажды Саванна познакомила меня со своей семьей, и я стала ее частью. И не важно, как сильно я этому сопротивлялась.

Гемблы были любопытными и самоуверенными, что являлось одной из причин моего упорного сопротивления. И по этой же причине мои попытки держать дистанцию были обречены на провал.

Я приготовилась к тому, что неизбежно последует дальше — что-нибудь о том, как прекрасны и естественны любовь и брак.

Велма жестом показала на обрученную пару.

— Как ты можешь не хотеть, чтобы кто-нибудь так смотрел на тебя?

Я посмотрела на Велму, затем на перекрещивающиеся лучи света над головой. Они бросали мягкий свет на стулья и столы, заполненные людьми, и уходили ниже, освещая счастливую пару и делая ее центром внимания.

Мой двоюродный брат Линк и моя лучшая подруга Саванна недавно обручились и были доотвратительного влюблены друг в друга. Но поскольку я обожала их обоих, и они идеально подходили друг другу, то я была счастлива. А учитывая, что это я познакомила Саванну и Линка еще в колледже, то их счастливый союз вполне можно записать мне в заслуги, даже несмотря на то, что им потребовалось еще куча времени, чтобы понять друг друга и дойти до счастливого конца.

Зовите меня просто «Купидон».

Но обязательно ли Купидону верить в любовь?

Формально я в неё не верила. Ей просто не было места в моей жизни. Я видела хаос и разрушения, которые оставляла после себя любовь. Я была свидетелем любовного непостоянства, зависимости от другого человека и резких, злых слов, сказанных в пылу людьми, которые утверждали, что любят друг друга.

Мне нравится, что я крепко стою на ногах, а мой разум логичен и не затуманен чувствами.

Как гуру знакомств и создатель программы «12 шагов к Мистеру Совершенство», моя лучшая подруга не понимает моей неприязни к обязательствам и, возможно, даже верит, что когда-нибудь я тоже встречу своего Мистера Совершенство и изменю своё мнение о любви.

Но у меня свои правила, по которым я живу и умираю. Не в буквальном смысле, конечно. Но до того, как я начала следовать этим правилам, бывали дни, когда я чувствовала себя как живой труп, после чего мне было сложно вернуться в нормальное расположение духа.

Я назвала эти правила «13 способов избежать разбитого сердца» (и других сердечных болезней). И раз в моих правилах шагов на один больше, чем в программе Саванны, следовательно, они лучше. По крайней мере для меня. Кроме того, мне всегда нравилось число тринадцать, черные кошки, ходить под лестницами и все остальное, чего люди избегали из-за суеверий. Это заставляло людей нервничать, что очень мне нравилось.

Я послала Велме свою лучшую ухмылочку.

— Женщина, у меня в баре есть парни, которые смотрят так на меня каждый вечер.

По правде говоря, взгляды, которые я получаю во время работы барменом в «Лазури», не имеют ничего общего с взглядами «и пусть весь мир подождет» Саванны и Линка, но безудержной похоти в них более чем достаточно.

Велма издала возмущенный вздох, и я заработала очко.

Итак.

Правило № 1 : Всегда держать все под контролем. В жизни, с людьми, и больше всего, когда дело доходит до любви. Как только вы чувствуете, что влюбляетесь, вы теряете контроль над собой, и безопасность вам точно не гарантируется.

Вот такие дела. Я залпом допила свой напиток.

— Может этот коктейль и недостаточно крепкий, но определенно вкусный. Думаю, пойду, возьму другой. Принести вам один?

Велма подняла бокал в руке.

— Спасибо, я все еще работаю над первым.

Я проигнорировала намек Велмы, что одного напитка мне тоже будет вполне достаточно, и направилась к чаше с пуншем, чтобы наполнить свой бокал. Я с подозрением отнеслась к этой вечеринке, так как ожидала, что ее будет сложно пережить. Не из-за грусти от того, что Саванна выходит замуж — во-первых, потому что она снова была счастлива, а во-вторых, потому что я была ответственна за их встречу и месяц назад дала ей нужный толчок к действию — а потому, что понимала — теперь всё изменится.

Саванна занята своей теперь уже успешной программой, а у Линка пошла в гору карьера в спортивной журналистике. Все двигались дальше, а я все еще работала в баре. Я всегда думала, что это временная работенка, но она приносила огромные чаевые. И, каждый раз, когда я искала другую работу, то от мыслей о долгих часах, просиженных за столом в офисе, мне становилось не по себе.

Я не хотела становиться предсказуемой. Не хотела быть скучной. Но мне также не хотелось застрять в этом баре навсегда, тем более что последние несколько месяцев работа стала превращаться в рутину.

«Ох, перестань думать об этом. Я контролирую и раскачиваю эту вечеринку…»

Уже собираясь отойти от стола, я неожиданно заметила Джексона.

Джексон — это брат невесты, парень, который сводил меня с ума во всех смыслах — как раздражал, так и возбуждал — ну и возможно, был инцидент, когда я оступилась и провела с ним неделю.

Это была всего лишь небольшая оплошность. Я нарушила девчачий кодекс «не пересекаться с братом лучшей подруги» и на мгновение позволила себе забыть, что секс усложнит уже и без этого непростые вещи.

Тогда чувство контроля покинуло меня. И сейчас, когда Джексон поднял на меня свои зеленые глаза, я почувствовала то же самое. Трепет, который я попыталась скрыть, охватил меня и распространился по всему телу. Мое темно-синие коктейльное платье без рукавов не скрывало мурашек на руках. По крайней мере, я была уверена, что темное кружево прекрасно контрастировало с моими светлыми волосами, а мой макияж сегодня был на высоте. Если от одного взгляда Джексона у меня по коже бегут мурашки, то мой внешний вид в такие моменты должен быть на высоте.

Было бы намного проще находиться в одной компании с Джексоном, если бы я не помнила, как его губы соприкасаются с моими — смесь нежности и колкости от его бороды. И если бы я не помнила эти большие мозолистые от работы подрядчика руки, которые прикасались к моей коже.

Быть в его объятиях.

Обычно, я не из тех девушек, которые вьются вокруг мужчины. Я ухожу так быстро, насколько это возможно, или вежливо указываю своему джентльмену на дверь, чтобы самой быть ответственной за его уход и не ждать, когда это произойдет. Джексон был единственным парнем, которому я позволила себя обнять после всего, что сделало меня уязвимой и почти раздавило, потому что теперь рядом с ним я все чертово время чувствовала себя беззащитной. Окончательно меня добило то, что мне понравилось быть в его объятиях и иногда хотелось оказаться там снова.

В данный момент я на пару секунд потеряла разум, увидев, что Джексон собирается подойти ко мне и заговорить.

Обычно я отлично сдерживала свои воспоминания — мои ночи с Джексоном были похоронены в самых дальних уголках разума. К сожалению, периодически они продолжали всплывать и мучить меня. Приходилось постоянно напоминать себе, как безобразно все закончилось потом.

Я приподняла свой подбородок, готовясь к прохладному разговору, приправленному словесными ударами. Джексон скрестил руки, которые я только что представляла вокруг себя, выставив свои чертовы мускулы, заработанные за годы занятий ручным трудом.

А еще у него идиотские идеальные волосы. Приятные, густые и удлиненные на макушке. Каштановые с медным оттенком, который можно было увидеть только на солнце. Его прическа выглядела так, как будто он просто провел по ней пальцами и вообще делал с ней всё, что угодно, но волосы все равно безупречно ложились на место.

Он коротко кивнул мне.

— Иви.

— Джексон.

До появления между нами размытых границ, наше общение с Джексоном обычно было чем-то средним между горячим спором и дерзким заигрыванием, от чего мы чувствовали, что ходим по краю, но потом это все переросло во враждебность, и он ясно дал понять, что в ближайшее время не станет открывать для меня фан-клуб. Я убедила себя, что ненавидеть легче — и ему, и мне. Всегда можно найти способ устроить все так, чтобы наши пути не пересекались. Если я сосредоточусь на этом, то смогу держать себя в руках.

— Я думал, что ради Саванны мы могли бы, — он провел пальцами по своей сжатой челюсти, будто у него были проблемы с произношением слов, — отложить в сторону наши разногласия и себя вести хорошо.

Фраза «себя вести хорошо» вызвала массу образов, которые были больше грязными, чем милыми. И определенно не об этом я должна думать в компании гостей, приглашенных семьёй Джексона и в большей степени состоявших из молодых дебютанток и джентльменов-южан. А приглашать кого-то, не принадлежащего этому обществу, было рискованно. К счастью, Саванна об это мало задумывалась.

— Полагаю, я справляюсь с этим. Но ты… — я позволила своим губам свободно расплыться в сладкой улыбке. — Продержишься всего на час. Ну, максимум два.

Злой огонек зажегся в глазах Джексона.

— Насколько я помню, есть только один гарантированный способ заставить тебя говорить «да» намного чаще, чем «нет», и на это как раз требуется около двух часов.

Моя челюсть отвисла, а кровь закипела от смеси гнева и желания. И я никак не могла выбрать, какое чувство сейчас больше преобладало надо мной. Я закрыла рот и пробормотала сквозь стиснутые зубы «Самоуверенный болван».

Джексон щелкнул языком

— Это способ начать наше временное перемирие?

Я уставилась на него, а он на меня не отводя взгляда. Это была молчаливая битва. Потом у него хватило наглости ухмыльнуться мне.

Мне хотелось продолжить и дальше сверлить Джексона взглядом, но ни одно место на этом человеке не было безопасным для моих глаз. Парень всегда правильно подбирал свои джинсы и футболки, заставляя мои гормоны бунтовать. Но рубашка на пуговицах, небрежно расстегнутая на груди, и спортивная куртка, были слишком возбуждающим зрелищем.

Я ругала себя за то, что разглядываю Джексона — привычка, которую я очень старалась побороть, — но его глаза тоже опустились, чтобы рассмотреть мою юбку до середины бедра, прежде чем взгляд снова вернулся к моему лицу, так что я была не одна такая. Отогнав волну жара, которая не имела ничего общего с теплым сентябрьским вечером, я подняла руку к волосам и начала наматывать свой локон на палец, стараясь изо всех сил не вспоминать, как Джексон когда-то играл пальцами с моими локонами, говоря, что любит, когда они такие волнистые и буйные.

«Боже! Да что со мной сегодня?» Думаю, не потребуется сексолог (работа, на которую я была более квалифицирована, чем Купидон), чтобы понять это. Я сексуально неудовлетворена. Раньше я всегда получала удовольствие от взаимного взрослого веселья, но в последнее время это не работало. Я не флиртовала и не пыталась превратить общение в нечто большее. Иногда это происходило из-за того, что беседуя с парнем более нескольких минут, я понимала, что у бутылки с пивом гораздо более высокий IQ, чем у него самого. Но ведь раньше я не нуждалась в разговорах!

Тьфу, почему мой мозг не может отключиться хотя бы на время?

«Потому что так ты все контролируешь. А теперь соберись и скажи что-нибудь Джексону, и не смей говорить кокетливым голосом. Это временное перемирие ради Саванны, вот и все, а не признание поражения».

— Итак, ты повел себя «как старший брат» и сказал Линку о том, чтобы он позаботился о твоей сестре, или еще нет?

— Хотя я люблю хорошие угрозы, но не в этот раз. Велма уже сделала это, и я достаточно уверен в себе, чтобы признать, что она намного страшнее, чем я когда-либо буду.

Я фыркнула от смеха, и Джексон тоже засмеялся. Думаю, что мы оба немного навеселе. Хотя, я не настолько пьяна, чтобы не заметить глубокий тембр его смеха или то, как он подошел еще на шаг ближе ко мне.

Если бы я выпила больше, то было бы сложнее контролировать ситуацию, но по какой-то причине мне было трудно вспомнить, почему мне так нужен контроль. Одна из причин моего увлечения Джексоном заключалась в том, что время, когда мы были вдвоем, было полностью и совершенно неуправляемым. Только страсть и никаких мыслей…

Пока это полностью не захватило меня.

Вот почему я удержала свои гормоны в узде и оттолкнула от себя все мысли о том, чтобы снова пойти по этой болезненной, усеянной минами, тропе.

— Велма уже обращалась к тебе со фразой: «Ты не хочешь, чтобы кто-то так же смотрел на тебя?»

— На деле было так: «Пришло время найти себе другую девушку и успокоиться».

Джексон дернул рукав своего пиджака — очевидно, он не привык носить его, несмотря на то, что он выглядел так, будто был моделью Lumberjacks Gone GQ. Я бы обязательно подписалась на этот каталог, если бы он существовал не только в моем воображении.

— Ах, это классика, — сказала я. — Как будто до этого ты был только половиной человека. Думаю, ты выглядел бы кривобоким.

— Эй, — он провел рукой по рубашке, — я выгляжу чертовски сексуально.

— Я хотела бы поспорить, но… — я прикусила губу.

«Проклятье. Это уже очень похоже на флирт, верно?»

Джексон наклонился ближе, его рука коснулась моей поясницы, а дыхание скользнуло по моей шее.

— Тебе не нужно волноваться. Я разбираюсь в таких замечаниях больше, чем ты.

Это должно было успокоить меня, но вместо этого мое сердце пустилось вскачь.

— Я…

— Мои глаза обманывают меня, или вы оба действительно ведете вежливый разговор?

Саванна, которая подошла незаметно, смотрела на нас с большой долей скептицизма, как будто все это лишь уловка, и мы вот-вот закричим «Псих!», а затем набросимся друг на друга.

Но поскольку мой мозг ненавидел меня, то сейчас он был наполнен больше образами поцелуев, а не ударов кулаками.

— Считайте это первым свадебным подарком, — ответил Джексон, — но на большее не рассчитывайте.

Саванна толкнула его, и он притянул ее к себе за плечи, чтобы обнять.

— Поздравляю тебя сестренка.

— Благодарю. Может быть, теперь мама и тетя Велма наконец перестанут говорить мне гадости о том, что я эксперт по свиданиям.

Джексон кивнул.

— Наверное. Далее вопросы будут о том, когда у вас появятся дети.

Саванна застонала.

— Намек насчет внуков уже отпущен. Но сейчас я просто хочу сосредоточиться на том, что я, наконец-то, выйду замуж за своего Мистера Совершенство.

Когда Саванна повернулась ко мне, то меня накрыла сильная волна эмоций. Обычно мне нравится держать все свои эмоции при себе, но сейчас я боялась, что не удержусь. Я бросилась вперед и крепко обняла ее.

Очень мало постоянного было в моей жизни. Я провела все свое детство переезжая чаще, чем люди в бегах от мафии, и у меня было предостаточно отчимов или почти отчимов, чтобы создать свою собственную неблагополучную армию мужчин, которой я не смогу доверять. Жизнь была одной большой каруселью, пока я не встретила Саванну.

С нашей первой встречи она стала моим самым близким человеком. Поначалу я пыталась держаться особняком, потому что научилась никогда ни к кому не привязываться, но Саванне удалось пробиться через мою оборону.

Я услышала, как она всхлипнула.

— Не начинай плакать, а то я тоже заплачу, — сказал я, сдерживая слезы и ком в горле. — А ты знаешь, что я предпочла бы есть червей, чем плакать на людях.

Саванна засмеялась.

— Мне не хотелось бы, чтобы люди думали о тебе как о девушке, которая умеет чувствовать.

— Я тоже. Об этом и речь.

Я посмотрела через плечо Саванны на Джексона, беспокоясь, что предоставила ему новое оружие, которое он обязательно использует в будущем против меня.

Он отступил немного назад, давая нам больше пространства, и утешительно улыбнулся мне, когда наши глаза встретились. Единственное, что мне удалось сделать в этот момент, это подавить желание расплакаться. Даже если он жалел меня, то все намного хуже, что я могла представить.

— Если даже вечеринка в честь твоей помолвки вызывает во мне эти чертовы эмоции, то я не приду на твою свадьбу, — поддразнила я.

— Уверена, что подружка невеста должна присутствовать на свадьбе. — Саванна отступила назад, чтобы серьезно посмотреть на меня. — Так что не говори так.

— О, замечательно. Ты собираешься стать одной из тех невест, любая прихоть которой должна исполняться?

— Конечно. Разве не в этом смысл свадьбы? Забудь про «долго и счастливо». Я хочу вселить страх в каждого, кто меня окружает.

— Держи, — сказала я, поднимая ладонь, чтобы она могла отбить ее.

Мы рассмеялись, а потом к нам подошел Линк. Он тоже выглядел шикарно, но слегка неловко в застегнутой на все пуговицы рубашке и пиджаке. Я крепко обняла его. Он был одним из немногих постоянных людей в моей жизни, даже несмотря на то, что он оставил меня на несколько лет ради младшей бейсбольной лиги, прежде чем вернуться в Атланту.

Мои два самых близких человека собирались пожениться и образовать половинки одного целого или что-то в этом роде. А я пыталась убедить себя, что со мной все будет в порядке. Я повзрослела. У меня были годы опыта самостоятельной жизни.

Но я боялась, что последние несколько лет, проведенные с моей импровизированной семьей, сделали меня мягкой.

Прежде чем мы смогли нормально поговорить, Велма позвала Саванну и Линка, настаивая, чтобы они попозировали для огромного количества фотографий.

Джексон подошел ко мне.

— Ты в порядке?

Я неглубоко вздохнула и посмотрел на него.

— Конечно.

Он изогнул бровь, как будто хотел бросить мне вызов, и я подняла свою в ответ.

— Ты же не собираешься нарушить наше перемирие? Даже часа еще не прошло.

Он поднял руки, как будто сдаваясь. Ох, слишком большое удовольствие для меня видеть, как изгибаются его губы.

И тут я почувствовала проблеск надежды — может быть, мы могли бы вернуться к тому, что было раньше. Мы никогда ни о чем не договаривались, но наше общение было больше похоже на добродушные словесные спарринги, которые иногда переходили в закипающую страсть. Мы размахивали друг перед другом красными флагами, дразнили и ждали, кто первым потеряет контроль и атакует.

В дни, когда наши пути пересекались, мы ссорились и произносили дерзкие слова, чтобы задеть друг друга. Бормотали оскорбления вроде «демоница» — он обо мне, а «осел» — я о нем. Я ломала голову над нейтральной темой, но я не большой мастер светской беседы, тем более что мы с Джексоном даже обсуждая погоду могли поссориться.

Нужно что-то сказать. В то время как наши головы и рты всегда были в состоянии войны, наши тела прекрасно ладили. Если я продолжу смотреть ему в глаза и думать обо всем, что мне хочется сделать, то увлекусь и испорчу наше маленькое перемирие.

Я открыла свой рот.

— Я думаю…

— Ну, мне лучше… — одновременно со мной сказал Джексон.

Он махнул мне.

— Извини, ты первая.

— Нет, ты.

В течение нескольких секунд мы просто смотрели друг на друга, но потом Джексон, очевидно, решил, что я выиграю в этом бессловесном споре, я ведь упрямая — и не ошибся.

— Я собирался сказать, что лучше пойду, посмотрю, где моя девушка.

Моя улыбка увяла, и я быстро натянула ее обратно, но ничего не смогла поделать с тем, что мой желудок как будто «упал» вниз. Надеюсь, это не было заметно. А если серьезно, какого черта, тело? Что такого в том, что он привел девушку? Это означало, что он потратит меньше времени, чтобы беспокоить и осуждать меня.

— Вот почему я не получил большой нагоняй от Велмы по поводу моего одинокого статуса. Естественно, она и моя мама уже думают, что Кэролайн — та женщина, которая могла бы, наконец, заарканить меня и избавить от кривобокости, о которой ты упомянула.

Ха! А потом мы решили, что он чертовски сексуально выглядит, с чем, бьюсь об заклад, его девушка тоже согласна. Блин, я ненавижу мысль о том, что он встречается с другой женщиной, хотя не имею права так думать. Мы нормально общались всего минут двадцать или около того. Завтра мы вернемся к язвительным замечаниям.

Мой желудок провалился еще ниже. «Чертова помолвка превращает меня в эмоциональную развалину!»

— Хотя это все еще ново для меня.

«Все еще ново» означало что-то большее, чем просто друг, который помогает держать его подальше от семьи и их навязчивой идеи о том, чтобы все должны быть влюблены и счастливы. Возможно, это что-то даже может перерасти в постоянство.

Несмотря на то, что Саванна и остальные члены ее семьи беспокоились о нем и его постоянном одиночестве, я всегда знала, что Джексон был из тех, кто остепенится. А поскольку я таковой не являлась, то поступила правильно, отстранившись, когда наши отношения стали переходить на более высокий уровень.

— Тогда я отпущу тебя.

Моя рука взметнулась к его руке до того, как я хорошенько обдумала эту мысль, как будто мне в последний раз хотелось прикоснуться к нему перед тем, как все полетит в черную дыру, и мы вернемся к нашей враждебности и неприязни, которая длилась на протяжении четырех месяцев.

— Я не могу поверить в то, что говорю тебе это, но я не плохо провела время, разговаривая с тобой.

— Вау, Иви Кларк. С такими комплиментами ты найдешь свою вторую половину в кратчайшие сроки.

— О, я совершенно одна.

— Я знаю, — сказал Джексон так тихо, и мне показалось, что я это всего лишь вообразила.

Он сделал шаг по направлению к столу и своему, вероятнее всего, идеальному свиданию, но потом резко повернулся.

— Кстати, это платье! Это…

Я ждала оскорбления в адрес себя или своего платья, готовясь отпустить ответные.

— …опасно.

Из-за акцента, сделанного на этом слове, мне стало интересно, считает ли он и меня опасной.

И чтобы не слишком много думать об этом и обо всем, что делает Джексон Гэмбл, я решила, что уже давно пора извиниться и уйти.

Желательно до того, как люди запомнят меня как девушку, которая плакала на вечеринке в честь помолвки своей лучшей подруги.

Глава 2

Затолкав свои досадные и довольно неуместные эмоции так глубоко, как смогла, я попрощалась с Саванной и Линком. По пути к вызванному мной такси, я заметила Джексона и его спутницу. Отлично, пути к отступлению блокированы.

«Спасибо тебе за это, карма».

Она оказалась милой девушкой: брюнеткой с каштановыми волосами, как в рекламе шампуня, и при этом довольно «игривой». У нее был ухоженный внешний вид, что она вполне могла бросить барбекю на заднем дворе и побежать участвовать в конкурсе красоты, при этом даже не запачкав свою нитку жемчуга.

«Неудивительно, что семья Джексона уже влюблена в нее».

Они оба выглядели уютно, но не на том уровне знакомства, который подразумевал, что им всегда комфортно друг с другом. Поскольку моя защита уже дала трещину — и да, возможно, меня немного мучала ревность — я не хотела заставлять себя улыбаться, когда нас будут знакомить.

Поэтому, когда Джексон поднял глаза, я быстро развернулась на каблуках и пошла в обход, направляясь к Велме.

Вы находитесь в ужасном положении, если зрительному контакту с горячим парнем предпочитаете чопорную и назойливую женщину.

— Иви, ты знакома с сыном Хелфордов? Он врач.

— Черт, нет. — «Упс, это должно было остаться в моей голове».

Не знаю, пыталась ли Велма заниматься сводничеством, хотела устроить еще один счастливый брак или считала меня хорошим кандидатом на терапию, но я не была готова к путешествию ни по одной из этих дорог. Уверена, этот парень был бы в ужасе от перспективы пойти на свидание с кем-то с моими проблемами — если бы нашел время отвести взгляд от моего декольте.

— Мне нужно идти.

Взгляд Велмы приковал меня к месту, а выражение ее поджатых губ ясно давало понять, что она не впечатлена моими манерами. Клянусь, что в этой смеси даже был намек на доброжелательность, как будто я была ее благотворительным проектом и должна была целовать ее ноги за то, что она представила меня кому-то, кто явно вышел из моей лиги.

Черт, зрительный контакт с Джексоном принес больше дискомфорта, чем я думала.

Бросив «Спокойной ночи», я сбежала. Поскольку сегодня удача была не на моей стороне, то мой путь домой опять был заблокирован Джексоном.

Проходя мимо столика с напитками, я схватила стакан и залпом выпила его, как и положено классной девчонке, которой я была. В этот раз коктейль оказался намного крепче, и я подумала, что они явно недавно добавили больше ликера и не очень хорошо его смешали.

«Быть невидимой, быть невидимой…»

Мой взгляд случайно столкнулся с зелеными глазами, от которых я пыталась спрятаться. Я почувствовала, что все мои чувства смешались, от чего сразу захотелось выпрыгнуть из собственной кожи. Беспокойство отразилось на лице Джексона, и он выглядел так, как будто вот-вот шагнет в мою сторону, поэтому я помахала на прощание, надеясь, что он поймет, что нужно просто остаться со своей милой подружкой. А разгоряченный беспорядок в виде меня должен быть как можно дальше от нее.

«Контроль, контроль. Мне нужен контроль».

Видимо, боги, отвечающие за карму, решили, что я достаточно настрадалась, потому что мое такси подъезжало к обочине. Я сразу же забралась на заднее сиденье и произнесла свой адрес. Мы были на северной окраине Брукхейвена, так что у меня было много времени побыть в тишине и подумать.

Я провела все свое детство, вплоть до восемнадцати лет, с очень небольшим количеством постоянных людей в моей жизни, потому что мы с мамой постоянно переезжали. Я не могла контролировать наши переезды, и тем более длительность ее отношений с разными парнями или временными мужьями, которые постоянно разбивали ей сердце. Казалось, что после стольких неудачных отношений, не останется никаких кусочков, которые можно было бы собрать, но она продолжала это делать.

Вот почему мне не просто требовался контроль. Он мне был необходим, как внимание Канье Уэсту.

В настоящее время я сама решала, где жить и работать, и сохранила все кусочки своего сердца. За исключением того кусочка, который я по глупости отдала в колледже, когда думала, что парень может дать мне стабильность, о которой я мечтала.

Однако я получила скучные и предсказуемые отношения, а мне нужно было что-то большее. Что-то, что принесло бы в мою жизнь встряску, но не настолько сильную, чтобы пошатнуть мою уверенность и угрожать стабильности, к которой стремилась. К сожалению, найти нужный баланс было трудно.

— Остановитесь. — Я поддалась вперед на своем месте, и в этот же момент мой ремень безопасности дернул меня назад. То, что я увидела, не укладывалось в моей голове. — Припаркуйтесь у обочины.

— Но адрес, который вы дали мне…

— Я знаю. Мне нужно, чтобы вы остановились здесь на минутку.

Я сунула несколько купюр водителю и вылезла из кабины.

— Вам нужно, чтобы я подождал?

Я покачала головой, и меня хватило подавляющее чувство отчаяния. Я не могла в это поверить. На лужайке перед домом висела вывеска «Продается». Мои каблуки стучали стаккато о тротуар, когда я шла к викторианскому дому.

По-видимому, все постоянное в моей жизни уходило одновременно.

Я поднялась на крыльцо и уставилась на почтовый ящик на входной двери. На мгновение я задумалась, сломан ли до сих пор замок в окне без сетки на втором этаже, через которое постоянно задувал ветер. Во всяком случае, оно всегда выручало, когда я была подростком, а не в платье и каблуках, и к тому же я все еще испытывала легкое опьянение от моих последних нескольких напитков.

Я заглянула в окно, но через задернутые шторы ничего не увидела. Судя по внешнему виду, за домом не ухаживали. Я всегда мельком смотрела на этот дом, когда проходила мимо, и все думала, что Дикси собирается с ним делать. Но мне и в голову не приходило, что она когда-нибудь решится продать его. Из всех мест, в которых я жила в детстве, это было единственное, где я чувствовала себя как дома.

В те времена, когда мама хотела полностью насладиться своим медовым месяцем со своим новым парнем — физически расслабиться — меня отправляли сюда. А когда она выбирала между двух мужчинам или оплакивала свой разрыв, проводя недели в пижаме и плача, мы тоже жили тут.

Дикси была лучшей подругой мамы с самого детства, и они были близки, как сестры.

Пока Дикси не посмела влюбиться в одного из маминых бывших. Она пыталась помириться, но мама так не смогла простить этого. К счастью, к тому времени мне исполнилось семнадцать, и я достаточно выросла, чтобы выдержать еще год, прежде чем сбежать в колледж. Это был трудный год, потому что мы переехали в крошечный городок в Алабаме с маминым «выбором этого года».

Я никогда не говорила маме, что летом до того, как Дикси вышла замуж за Ретта и моего поступления в Университет штата Джорджия, я жила с Дикси, а не в общежитии. Я даже помогла ей спланировать и устроить свадьбу. Я боялась, что мама узнает и откажется от меня, но мне нужно было сбежать. Даже когда я действительно переехала в общежитие, я часто навещала их, пока Дикси и Ретт не переехали в Чарльстон.

Я всегда надеялась, что они вернутся, а мама найдет в своем сердце прощение и забудет об этом.

Если Дикси продаст это место, этого, вероятно, никогда не случится.

Я знала, что уже поздно и звонить прямо сейчас не вежливо, но мне казалось, что мир вращается слишком быстро, и мне нужна какая-то определенность, прежде чем я просто потеряю свою последнюю в жизни константу.

Но когда Дикси ответила, и я услышали ее голос, то, стоя на крыльце старого дома, поняла, что на самом деле я не хочу отпускать его.

Глава 3

Когда я назначала встречу с агентом по недвижимости, мое похмелье не учитывалось. Честно говоря, мне немного неловко, что я вообще мучаюсь похмельем, учитывая, какими слабыми были коктейли — ну, кроме последнего, — но похоже, душевные терзания только усугубили его.

Я надела солнечные очки на голову и подошла к лысеющему агенту по недвижимости.

— Спасибо, что согласились встретиться со мной в такой короткий срок.

— Дикси настояла.

Прошлой ночью я попросила ее дать мне последний раз взглянуть на это место. Дикси понравилась эта идея, так как ей необходимо было узнать, сколько уборки потребуется в доме после его продажи. Она уже отправила ключи агенту по недвижимости и наняла команду уборщиков, чтобы они пришли и хорошенько всё отмыли. А вещи, которые не пересекли границу штата вместе с ней и все еще оставались внутри, нужно было отправить на хранение.

Судя по всему, Дикси выставила дом на продажу только вчера и планировала сообщить об этом мне. Но оказалось, что агент по недвижимости «Мистер Нетерпеливый Бобер» в тот же день установил табличку «Продаётся».

Как только я вошла в дом, на меня тут же нахлынули воспоминания: танцы в гостиной, музыка на всю громкость во время уборки, запах сгоревшей пищи, из-за которого мы распахивали окна даже в мороз. Поэтому, кстати, мы иногда ели ужин, закутываясь, как эскимосы. Я помню посиделки на цветочном диване за просмотром девчачьих фильмов, таких как «Секреты Сестринства», «Я — Я», и «Мулен Руж», и тому подобных дрянных романов, которые вдохновляли маму на поиски новой любви, тем самым укрепляя мою теорию, что настоящая любовь существует только в художественной литературе.

С каждой своей неудачной попыткой мама невольно убеждала меня никогда не влюбляться.

Конечно, однажды я оплошала, но думаю, что первая любовь и должна быть такой. Главное, что я сделала для себя выводы.

Но если забыть о приятных воспоминаниях, которые заставляли меня любить каждый дюйм этого места, начиная с потолка цвета попкорна с золотыми пятнами и заканчивая полуразрушенными половицами — дом выглядел не слишком презентабельно. Дни смелых и чрезмерно цветочных обоев прошли, тем более если эти обои выцвели и шелушились. Ковер из семидесятых годов явно знавал лучшие времена. Он всегда был старым и изношенным, но сейчас на нем появилось несколько потертых пятен.

— Дом определенно требует ремонта, — сказал Мистер Агент по недвижимости — мне правда стоило обратить больше внимания на его имя. — Но расположение отличное, и есть с чем работать.

«Он думает, что я осматриваю этот дом, потому что могу купить его?» Я безусловно не могу позволить себе дом в этом районе, независимо от состояния, в котором он находится. Даже если я решу вложить в покупку все свои сбережения и отказаться от такой роскоши, как продукты, что мне делать с тремя спальнями и кабинетом, который в лунном свете выглядит как мастерская?

Фразы «отличное расположение» и «есть с чем работать» вертелись в моей голове. Благодаря ремонту моей квартиры и моему хобби перепрофилировать старую или побитую мебель, я просмотрела тонны передач по HGTV (прим. HGTV — это американский канал платного телевидения, принадлежащий Discovery, Inc. В основном, он транслирует программы, связанные с благоустройством дома и недвижимостью). Я научилась находить антиквариат и создавать из него красивые детали интерьера, а моя квартира находится в процессе постоянного ремонта. В основном это потому, что я всегда, наполовину покрасив свою гостиную, понимала, что ненавижу этот цвет. Все началось с бежевого цвета, затем был раздражающе бодрый оттенок желтого, затем синего, который напоминал тени для век 80-х годов, и наконец, пришло время дезориентирующего темно-бордового. От последнего, кстати, до сих пор остались брызги на стене, когда банка с краской упала с лестницы. Теперь моя стена похожа на место жестокого преступления.

Саванна вечно повторяет, что мой постоянный побег от обязательств влияет даже на выбор оттенка краски. Но дело не только в этом. Я хочу, чтобы моя квартира стала одновременно и идеальным местом, и отражением меня. Мне хочется почувствовать себя как дома, чтобы, наконец, испытать чувство оседлости вместо того, чтобы постоянно пытаться успокоить себя.

Конечно, этот дом не вписывается в мои стандарты. Но с моими знаниями о том, как работает рынок недвижимости, это можно исправить.

Просмотры HGTV не прошли даром, и мой разум уже начал составлять список того, что нужно сделать, чтобы выгодно продать это место. Однотонное окрашивание, которое подчеркнет стиль Викторианской эпохи, но с более современными оттенками. Отделку можно выполнить в белом цвете. Твердые деревянные полы…

Сумасшедшая идея начала обретать форму. Это может стать именно той встряской, которая нужна в моей однообразной жизни.

В конце концов, я отшлифовала и отполировала каждый предмет мебели в своей квартире, а несколько даже продала на Craigslist (прим. Крейгслист — сайт электронных объявлений, пользующийся большой популярностью у американских пользователей Интернета). Я умею обращаться с молотком, шлифовальной машиной и гигантским степлером, а благодаря постоянно меняющемуся цвету стены в гостиной у меня появился большой опыт работы с кистью. Большинство изменений, в которых нуждается этот дом, я могу сделать сама.

Чем больше я думаю о том, как переделать это место, тем больше оно мне нравится. Я не боюсь тяжелой работы, у меня есть маркетинговое ноу-хау и хорошее чувство стиля. Огромный проект «сделай сам», подобный этому, думаю, займет у меня не больше месяца.

Было что-то очень приятное в том, чтобы взять что-то старое и сломанное и превратить это во что-то удивительное.

Это как ремонт мебели, но только в гораздо крупном масштабе. Как ремонт под травкой.

Может быть, это мое призвание — и, если все пройдет хорошо, я смогу даже сделать карьеру. Взять немного вдохновения от Джоанны Гейнс (прим. Джоанна Гейнс — ведущая шоу «Fixer Upper» на HGTV о том, как превратить старый и обветшалый дом в произведение искусства) и цыпочки из «Flip or Flop» (прим. Flip or Flop — шоу на HGTV о ремонте и перепродаже старых домов) — и у меня будет собственное шоу. Например, «Полный провал».

Ладно, над названием нужно еще поработать, но у него есть потенциал.

Конечно, я забегаю вперед, но чем больше я думаю об этой затее, тем больше она мне нравится.

— Пойду осмотрю второй этаж. — Я кладу руку на деревянные перила, и когда Мистер Агент по недвижимости собирается пойти со мной, добавляю. — Не могли бы вы дать мне несколько минут наедине?

Мужчина явно был не согласен с моим предложением, видимо опасаясь, что без присмотра я могу сломать что-то наверху. К сожалению, сегодня я не положила в сумочку кувалду, и, честно говоря, учитывая состояние этого места, вряд ли я могла причинить ему еще больший вред, чем это сделало время.

Светильник, висящий над лестницей на одной проволоке, выглядел так, словно вот-вот рухнет. «Это легко исправить. Я всегда искала повод для покупки такого рода вещей».

Пройдя без происшествий под светильником и избежав сотрясения мозга, я поднялась наверх и прошла по коридору в спальню, которая когда-то принадлежала мне. Дикси разрешила мне оформить её по своему желанию, но мы с мамой всегда съезжали прежде, чем я успевала выбрать цвет и стиль.

Забавно, что не в силах решить, что делать в своей квартире, я точно знала, что сделать в этой комнате. Видимо в этом и есть различие между реальными проектами и прокрастинацией.

На стенах были бы бледно-аквамариновые и белые полосы, а люстра состояла бы из милых цветочных плафонов или чего-то в этом роде. Слишком молодежно для меня нынешней, но для подростка в самый раз.

Присев на кровать, я съежилась от визга пружин. Помню, я называла эти пружины — «поймать с поличным». Однажды я прокрадывалась домой в два часа ночи и прыгнула из окна на кровать, и, конечно, мама с Дикси пришли на шум. Им не понадобилось особых дедуктивных способностей, чтобы понять, что я оделась посреди ночи не просто так. Потом был случай, когда мы с моим парнем из средней школы целовались, и пружины предупредили маму, что наш сеанс поцелуев перешел в горизонтальное положение. Она пришла, прервала нас и заставила играть в «Монополию» с ней и Дикси.

Каждый дюйм этой комнаты имел свою историю. На полу перед зеркалом в полный рост было темное пятно, которое осталось с того времени, когда я решила перейти из блондинок в брюнетки — это выглядело ужасно и долго смывалось, но я некоторое время чувствовала себя другим человеком. Я потерла носком хрустящую радужную лужицу высохшего лака для ногтей на ковре справа от кровати. Моя косметичка упала, и несколько бутылочек лака разбились. Я использовала целую бутылку жидкости для снятия лака, пытаясь вывести пятно, но всё бес толку.

Здесь сохранились некоторые случайные моменты из моей жизни. Русалка, которую я нарисовала в средней школе, пластиковый бокал шампанского с выпускного и сопровождающая его фотография с тем самым мальчиком, которого заставили играть в семейные настольные игры. Не знаю, почему я сохранила эти сувениры, ведь мы расстались с тем парнем за неделю до выпускного, но все равно пошли вместе, «как друзья», и это было очень неловко. Достаточно неловко, чтобы я позвонила Дикси и попросила ее забрать меня с вечеринки.

И, как всегда, она была рядом, когда я нуждалась в ней, уверяя меня, что когда-нибудь этот случай станет забавной историей, которую я буду вспоминать, если наступят по-настоящему паршивые дни. Размышляя об этом сейчас, я улыбнулась. Судя по тому, как далеко с тем парнем мы стоим друг от друга на фото, нашу волшебную ночь мы не ценили, но я все равно надела то красное платье без бретелек.

Я перевела взгляд на стопку дисков на комоде. Встав, я просмотрела альбомы, большинство из которых, стыдно признаться, я слушаю и сейчас. Я включила покрытую пылью стереосистему, думая, что она не будет играть, но дисковод издал жужжащий звук, а затем Джесси Маккартни заполнил комнату.

Упс. Даже то, что у меня уже тогда были сомнения по поводу вечной любви, не означало, что я не понимала очарования этого милого певца с неестественно высоким голосом.

Я закружилась вокруг себя, впитывая воспоминания.

«О, если бы я собиралась отремонтировать эту комнату, то соорудила бы книжную полку вдоль короткой стены». Я частенько ударялась головой о пологий потолок, пока доставала упавшую туфлю или серьгу, и всегда думала, что это место было бы идеальным уголком для чтения. Если бы он был у меня тогда, я бы редко его оставляла. Я была занудой, читала не только художественную литературу, но и толстые научно-популярные издания на любую тему, которая могла меня заинтересовать. В мои ранние годы это были животные — особенно большие кошки, такие как тигры, львы, ягуары и гепарды — и все, что связано с космосом. Потом, история, биология и политика.

Я специализировалась в политологии и проявила себя достаточно хорошо, чтобы получить свою первую работу в кампании (прим. Имеется в виду предвыборная кампания). Пожилой и женатый кандидат приставал ко мне снова и снова, но я пыталась идти по правильному пути, отбиваясь от него без ущерба для моего положения в его штабе. Но однажды вечером он загнал меня в угол и сделал мне довольно гнусное предложение, угрожая, что если я откажусь, то больше никогда не буду работать в политике. Я уволилась и пришла к выводу, что зря потеряла четыре года обучения в колледже.

Конечно, я подала заявление, чтобы он не обращался так же с другими женщинами. Знаете, правосудие и все такое.

Естественно, он воспользовался своими старыми связями, чтобы из этого ничего не вышло. Ну ничего, кроме того, чтобы выставить меня отчаявшейся девкой, которая сама бросилась на него. После этого беспорядка я получил работу в «Лазури», говоря себе, что буду работать в баре, пока не выясню, что я действительно хочу делать со своей жизнью. Время от времени я забавляла себя мыслью стать офисным работником, но это само по себе было обязательством, тем более что у меня была тенденция выпаливать все, что я чувствую, не сдерживаясь, что, естественно, не добавляло мне баллов в политкорректности или симпатии. Однако я не полностью исключила такой ход. Это было в колонке «может быть когда-нибудь» и явно не подходило на «здесь и сейчас».

Скрип пружин возгласил мое возвращение на постель. Я потянула за свободную нить на одеяле, размышляя, что она представляет собой изображение того, как удивительно можно сдать что-то новое из чего-то старого. И пусть эта спальня никогда не будет моей, но кто бы ни купил этот дом — я надеялась, что это будут сильная девушка, которой не придется иметь дело с дерьмом, которое у меня было, — обязательно оценит это тихое место, где можно на некоторое время убежать от мира.

— Простите, — сказал Мистер Агент по недвижимости, поднимаясь вверх по лестнице, — вы там закончили?

— Почти, — ответила я. Затем набрала номер Дикси.

— Привет, сладкая. Мой агент по недвижимости сказал мне, что у вас назначена встреча сегодня утром, чтобы осмотреть дом. Ты нашла то, что тебе было нужно?

— Не совсем. — Я сказала себе, что не имеет значения, согласится Дикси или нет, но мои повлажневшие ладони доказывали, что мне не все равно. — У меня есть для тебя предложение…

Глава 4

Из трубы под раковиной в ванной на первом этаже брызнула вода, попав мне прямо в глаза и промочив рубашку.

«Стоп, стоп, стоп», — повторяла я снова и снова, выставив одну руку, чтобы блокировать непрекращающийся поток, бьющий мне прямо в лицо — но вода почему-то не слушалась. Я повернула гаечный ключ в ту сторону, которую, как я думала, нужно было, но трубы произвели кашляющий звук и загудели, как будто обвиняя меня в том, что они не работают после стольких лет простоя.

— О, вы хотите поиграть, так?

Я ударила по трубе гаечным ключом и была вознаграждена еще одним потоком воды в лицо. Теперь я барахталась на мокром полу, а мои джинсы были насквозь мокрые в районе коленей. Поискав запорный вентиль, который оказался за туалетом, я повернула его. Он также жаловался и сопротивлялся, но, наконец, мне удалось остановить поток воды.

Крупные капли воды свисали с прядей моих волос, вылезших из хвостика, а затем медленно капали на мою и без того влажную рубашку. Я уже исчерпала все ругательства, которые знала, поэтому просто встала на ноги и выбежала из ванной. Может быть, если я оставлю эту проблему на некоторое время, то волшебным образом пойму, что делать с протекающей трубой и последующим беспорядком.

Пока процесс обновления дома шел безумно фантастично.

Тихое мяуканье привлекло мое внимание, пока я пыталась отжать на себе рубашку. Посмотрев вниз, я увидела гладкую черную кошку с яркими янтарными глазами.

— Снова ты? Как, черт возьми, ты все время попадаешь внутрь?

Глаза кошки сузились до щелочек, и я была уверена, что она ежедневно осуждает меня с тех самых пор, как Дикси дала мне зеленый свет на мою идею по обновлению дома.

«Во что я вляпалась?» Я обещала не только усовершенствовать это место, но и помочь Дикси продать его за большую сумму. Взамен она возместит мне то, что я вложила в него — что составляло немалую сумму — и заплатит мне долю прибыли, которую я смогу вложить в другую собственность, если это окажется моим призванием.

Дикси приняла мою идею, и я слышала, что она сдерживает слезы, и ком в горле от переполняющих эмоций мешает ей говорить. Она призналась, что поражена количеством работы, которую необходимо проделать в доме, и не знает, как отблагодарить меня за то, что я взялась за решение этой проблемы, которая не давала ей покоя в течение нескольких месяцев. Наконец, я смогу отплатить Дикси за все, что она сделала для меня. Во время нашего разговора у меня тоже появился гигантский комок в горле. По-видимому, с возрастом я становлюсь слишком эмоциональной и мягкой, и сопротивляться этому бесполезно.

Наглядным примером тому служит эта кошка. Она не принадлежит ни Дикси, ни соседям.

— Ну? — обратилась я к кошке.

Мы с ней общались уже несколько дней, но все-таки я каждый вечер уносила ее на улицу, опасаясь на утро найти груду кошачьих какашек по всему дому. У кошки хватило наглости оглянуться на меня и мяукнуть, как будто она не делала ничего плохого.

— Ладно. Я принесу кошачий корм, но тебе всё равно стоит найти более постоянное место жительства. Это недолго будет пустовать.

Кажется, я только что попыталась выдать желаемое за действительное, учитывая, что я начала ремонт уже неделю назад, а в моей голове до сих пор не было четкого плана действий. Каждая устаревшая вещь, которую я пыталась восстановить, в итоге оказывалась еще более поломанной. Сдаваться и сказать себе «не бери в голову» тоже не вариант, потому что в добавок ко всему в непригодной для использования раковине лежала куча обоев, которые снять оказалось не так-то легко, как показано на этом проклятом видео из YouTube. Не говоря уже о ковре, который я приподняла, чтобы посмотреть, есть ли под ним твердая древесина, просто ждущая, чтобы ее отполировали — и, конечно же, её там не оказалось. Дело в том, что я была слишком упряма, чтобы сдаться. Всю мою жизнь моя мама нарушала своё слово снова и снова, и я гордилась тем, что всегда выполняла обещанное. Вот почему я не давала надежду парням, с которыми не собиралась заводить отношения.

Всё ещё ворча, я присела на корточки, чтобы достать кошачью еду и пластиковую миску, которую я принесла из дома, прекрасно понимая, что пока я буду кормить кошку, она, вероятнее всего, будет продолжать возвращаться.

Вздохнув, я встала и уперла руки в поясницу.

Из-за метаний между ремонтом днем и работой в баре вечером, я все время чувствовала усталость и боль. Когда в среду вечером Саванна появилась на моем пороге и обвинила меня в том, что я пропустила нашу еженедельную пробежку в парке — на которой она просто помешалась в преддверии своей свадьбы — я призналась ей, чем занимаюсь.

Ее смех все еще отдавался эхом в моих ушах.

— Ты перестраиваешь весь дом? Ты даже не можешь определиться с цветом краски для своей гостиной.

Я взглянула на нее с укоризной, и она, очевидно, заметив усталость и стресс на моем лице, шагнула вперед и обняла меня.

— Прости. Я знаю, что этот дом много значит для тебя, точно так же, как знаю, что ты проделаешь потрясающую работу по его восстановлению.

Эта черта мне больше всего нравилась в отношениях лучших друзей. Время от времени они могли раздражать друг друга, но всегда знали, когда нужны объятия и поддержка, без необходимости объяснять каждую мелочь. К тому же Саванна итак знала большую часть моей жизни. Она обещала помочь, как только сможет. Но я знала, что недавно она начала новую сессию своего семинара «12 шагов к мистеру Совершенство» и в то же время опекает множество личных клиентов, поэтому сама буквально «тонет» в работе.

Я могла самостоятельно справиться с грязными обоями и покраской, которую нужно было сделать, как только я сдеру все до последнего клочка. Я так же пыталась решить проблему с кошкой, которая, как Гудини, появлялась каждую ночь, несмотря на то, что я проверила дом на наличие всех входов и выходов. Но было и то, с чем я не могла справиться в одиночку — это поврежденная проводка и трубы, издающие этот ужасный визжащий звук, вода по которым не хотела течь нормально и вырывалась наружу при каждом удобном случае. Ну и еще чердак. Я открыла туда дверь и даже сделала шаг внутрь, но сразу же обнаружила паутину, конкурирующую лишь с той, в которую запутался Фродо во «Властелине колец». Я быстро отступила назад и захлопнула дверь, решив, что на чердаке явно обитает паук-монстр.

Вздрогнув, я похлопала себя по плечам, чувствуя, как по ним ползают призрачные паучьи лапки.

Как я могла позволить себе забыть о множестве проблемных областей этого дома? Я думала о них как о допустимых недочетах, но сомневаюсь, что покупатели с радостью воспримут идею каждый раз ждать десять минут горячую воду, только чтобы получить ее всего на три минуты, и отнесутся к этому как к допустимому недочету.

«И еще понадобится новый водонагреватель».

К счастью, я не тешила себя иллюзиями, думая, что смогу установить его сама, но приценившись и рассчитав плату за его установку, начала задумываться, сможет ли мой банковский счет потянуть этот ремонт.

«Я вернусь к этому позже. Как и ко всему остальному».

Я глянула вниз на свою команду по реставрации.

— Может быть ты знаешь, как установить водонагреватель?

Из мяуканья кошки я уловила, что она не знала, но была знакома с ведьмой, которая могла бы помочь. Кажется, пары от средства для удаления обоев окончательно разъели мое здравомыслие.

«К слову о безумстве, я почти уверена, что была на грани сумасшествия, когда решила, что смогу в одиночку провернуть подобное». Я явно была под впечатлением от моих любимых шоу, в которых ужасная картинка старых комнат на экране словно по волшебству преображается в новую и блестящую, тем самым делая трансформацию еще более впечатляющей. Это всегда даровало мне своеобразный кайф от таких просмотров.

Я хотела то волшебное «после». Я хотела самолично испытать чувство эйфории.

Было бы не плохо, чтобы в реальной жизни все происходило так же легко, как на экране телевизора. Но я давно поняла, что простое желание не приносит пользы, поэтому пришло время вернуться к работе.

Из плюсов — моя одежда почти высохла. Сегодня я больше не готова была иметь дело с ванной комнатой — это, скорее всего, потребовало бы обратиться к Google, YouTube и какому-нибудь ритуальному пению, состоящему в основном из ругательств. Поэтому я осмотрела кухню, задаваясь вопросом, стоит ли возобновить снятие обоев здесь или перейти в гостиную.

Я нахмурилась, услышав шум из-под раковины. «О нет. Только не еще одна протекающая труба. Я сегодня даже не пользовалась здесь водой».

Осторожно я приблизилась к шкафу, отметив, что этот шум отличается от обычного жалобного стенания труб и больше похож на постукивания, чем на визг. Я распахнула шкаф и вскрикнула, когда из него выскочила мышь, которая бросилась по полу в противоположном от меня направлении.

— Лови ее, лови ее! — крикнула я кошке, которая лишь мельком взглянула на мышь, а затем повернулась обратно к своей миске и продолжила жевать. — Ты серьезно?

Что ж, мне придется пробрести мышеловку, потому что моя временная кошка теперь избалована едой, которую я ей приношу. И вообще она выглядит довольно упитанной, возможно ее кормлю не только я.

Я подошла к дверце шкафа, чтобы закрыть ее, но краем глаза уловила легкое движение. В куче газет, изоляции и другом мусоре, который я не могла идентифицировать, виднелись съежившиеся розовые безволосые мышата.

— Я на это не подписывалась, — я повернулся к кошке. — Ты не получишь никакой еды, пока не съешь их.

Кошка же посмотрела на меня с таким видом, что я сразу осознала свое поражение в этом споре.

Я облокотилась на столешницу напротив мышиного гнезда, и, словно назло мне, дерево громко заскрипело под моим весом.

Устав быть оптимисткой, я позвонила Саванне.

— Итак, кажется, я не справляюсь.

— О нет. Что случилось? — спросила она.

— Нельзя рассказать вкратце, когда речь идет об этом доме. Я почти уверена, что электричество отключится в любую секунду, и у меня есть, по крайней мере, одна протекающая труба, которую я доломала, потому что та удача и умения, которые у меня есть, здесь не помогут. Обои не отходят от стен, как бы я ни старалась, и сейчас все комнаты выглядят так, будто в них побывал Фредди Крюгер. И еще я только что нашла гнездо мышат. Мы говорим об отвратительных на вид эмбрионах с черными глазами-бусинками, которые кажется только-только появились из утробы матери.

— Ты не вызываешь у меня желания примчаться туда немедленно, — сказала Саванна с дразнящими нотками в голосе. — Предупреждаю, я не очень хорошо разбираюсь с тварями.

— Хорошо, я позвоню Линку. Как у него с сантехникой и электричеством?

— Линка не будет в городе на этой неделе, и я уверена, что обе эти вещи вне его компетенции. Но ты и сама знаешь одного человека, который точно знает, что нужно делать. Причем знает так хорошо, что даже зарабатывает этим себе на жизнь.

Лицо Джексона всплыло перед моими глазами. Я не отрицаю тот факт, что он знает, что делать и как все исправить. Просто однажды я уже звала его на помощь, и именно тогда наши прямые пересеклись и перепутались, и я не собиралась повторять это снова.

— Не говори этого.

— Позвони Джексону.

Я застонала и привалилась к ближайшей запачканной стене.

— Нет, я осознаю, что HGTV — это долбаный лжец, который промыл мне мозги и заставил меня думать, что возможно всё. Мне просто нужно снизить свои ожидания и понять, что я не могу быть такой же быстрой, как целая команда людей.

А еще мне не у кого было просить о помощи, и я не имела нужного опыта. Но такие мысли могли вызвать у меня паническую атаку, поэтому я собиралась притвориться, что этих проблем не существует. Как взрослый человек.

— Иви, перестань. Я думала, что вы, ребята, вроде как помирились.

— Мы заключили перемирие на одну ночь, и это был хрупкий договор, который висел на волоске.

— Ты когда-нибудь расскажешь мне, что именно произошло между вами? Он всегда был крепким орешком, но он определенно достиг совершенно нового уровня за последние несколько месяцев.

— Ничего не произошло.

Я ответила автоматически, почти желая, чтобы так и было — потому что только это останавливало меня от звонка Джексону. Я не могла доверять своим эмоциям или воспоминаниям, связанным с ним. И уж тем более я не хотела видеться с ним сейчас, когда я чувствовала себя такой неопытной и уязвимой.

— Мы просто разные на всех уровнях, и я иногда мечтаю задушить его собственной самоуверенностью. И это чувство взаимно.

— Хм. Было бы проще, если бы вы, ребята, могли поладить хотя бы до моей свадьбы.

Еще один аргумент, чтобы не позвонить Джексону. У нас с ним было два состояния — безумное влечение и безумное раздражение, и как только нас накроет одно из них, ужиться друг с другом во время свадебных мероприятий станет определенно сложнее. Поскольку я не могла объяснить это Саванне, я просто сказала ей, что должна идти.

— Я приду после назначенных встреч, чтобы помочь, — сказала она. — А до тех пор ты хотя бы подумаешь о том, чтобы позвонить Джексону?

— Хорошо.

Я подумала об этом и сразу отвергла эту мысль. Попрощавшись с Саванной, я набросилась на кухонные обои с новым силами.

Примерно через тридцать минут работы и большого количества оторванных обоев я обнаружила впечатляющую дыру с проводами, некоторые из которых ни к чему не были подключены. Мне было интересно, проходит ли через них электричество, но так как мои волосы все еще были влажными, я решила, что мои внутренности вряд ли будут выглядеть лучше после небольшой прожарки, и не стала их трогать.

«Я разберусь с этим позже». Множество работы в этом доме откладывалось на мифическое время, когда я внезапно пойму, как все исправить. Конечно, когда-нибудь все это придется сделать, но я решила побеспокоиться об этом позже. И «позже» не заставило себя ждать.

Прозвенел колокольчик, и я замерла, думая, что мне показалось. Прислушавшись, я уловила, как мышата копошатся в своем доме под раковиной, и логика подсказывала мне, что раз я слышала их, то звук дверного звонка не был галлюцинацией.

Последовавшие за этими мыслями удары в дверь подтвердили это. Выйдя из кухни, я проверила время. Саванна сказала, что будет занята работой еще пару часов, но, возможно, кто-то отменил встречу. Или, может быть, сосед пришел пожаловаться на шум или сказать, что я похитила его питомца.

Но как только я открыла расшатанную дверь, то поняла, что это Саванна. Ее брат стоял по другую сторону шаткой двери в полной боевой готовности, восхитительно грязной одежде и с ящиком инструментов в руках.

— Слышал, что Иви Кларк оказалась нужна помощь, и я подумал, что не могу этого пропустить.

Глава 5

В данный момент мне очень хотелось убить свою подругу. И возможно, даже отобрать у неё звание «лучшей».

Я скрестила руки на груди.

— На самом деле у меня все под контролем, так что, к сожалению, вы были дезинформированы.

— Угу.

Джексон ворвался прямо в дом, и его большое тело коснулось моего, когда он проходил мимо. Я пригладила рукой волосы, болезненно осознавая, что у меня на голове полный беспорядок, который даже с большой натяжкой нельзя назвать сексуальным.

Впрочем, какая разница. Я достаточно уверена в себе и без проблем привлекаю внимание мужчин, поэтому мне абсолютно всё равно, что Джексон «раздутое эго» Гембл думает обо мне. В любом случае, в каких только ситуациях он меня не видел, начиная от занятий физическими упражнениями и заканчивая перевоплощением в леди, и даже несколько раз, когда на мне вообще ничего не было. Легкий душ из сломанной трубы, может быть, и придал мне слегка растрепанный вид, но я была девушкой «что видишь, то и получаешь».

— Я знаю, что слова — это не твоя сильная сторона, — обратилась я к Джексону, говоря громко и медленно, потому что его сводило с ума, когда я разговаривала с ним, как с дураком. — Но слова «у меня все под контролем» на самом деле означают, что не надо врываться сюда, как горилла с ящиком для инструментов.

Мускул напрягся на его щеке, но мужчина просто продолжил осматривать гостиную, в которой из интересного были только обнаженные стены и грязный ковер. Затем, не говоря ни слова, он направился на кухню, поставил ящик с инструментами на стойку и покрутился вокруг. Брови Джексона сошлись, образовав морщинку, пока он бормотал себе что-то под нос. Он подошел к дыре, заполненной проводами, которую я нашла.

— Где выключатель?

— Ээм…

Мои глаза забегали по стенам, словно на них были приклеены подсказки.

Самодовольная ухмылка появилась на губах Джексона, когда он повернулся ко мне лицом, явно гордый тем, что ему удалось удержать надо мной верх.

— Ты не знаешь, не так ли?

— Пока нет, но я найду его.

— Уверен, что найдешь, — его большое тело нависло надо мной. — Но я не уверен, стоит ли доверять твоим утверждениям по поводу того, выключено ли электричество. Потому что мне кажется, что я получу хороший удар током, если возьмусь за один из этих проводов.

— Ну, теперь, когда ты подал мне идею, это звучит довольно весело.

— Видишь, — Джексон постучал меня по голове, и я шлепнула его по руке. — Я знаю, как работает твой извращенный ум.

— О, ты многого не знаешь обо мне и о том, как работает мой мозг. Спасибо, что пришел, но, как я объяснила твоей сестре, у меня все отлично. — Я подтолкнула его к открытому арочному проходу, который вел в гостиную. — Я как раз собирался вызвать дератизатора (прим. Дератизация (фр. dératisation — дословно «уничтожение крыс») — комплексные меры по уничтожению грызунов) для уничтожения мышей и…

— Где ты видела мышей? — спросил он, упираясь ногами и не давая мне сдвинуть его с места.

— Одна сбежала после того, как выскочила из-под раковины, где оставила своих лысых детей. Предполагаю, что она вернется за ними, но, возможно, она просто оставит их на произвол судьбы. Понятия не имею, насколько развит инстинкт материнства у мышей.

Это заставило Джексона улыбнуться еще шире.

— Исследовательская работа — это тебе не шутки, — сказала я, хотя знала, что его гораздо больше забавляет творящийся вокруг беспорядок и то, как я пытаюсь справиться с ним, а также моя реакция на его присутствие в этом доме.

— Так вот чем ты здесь занимаешься, — он показал на раковину. — Они там?

Я кивнула, и Джексон, открыв дверцу шкафа, быстро заглянул внутрь. Очевидно, он не испугался мышат, потому что присел на корточки и пошевелил трубы над их маленькими головами с выпученными глазками.

— Это плохо. Могу гарантировать, что тебе понадобится новая труба для слива. Эта в любой момент может отвалиться и выпустить наружу весь скопившийся в ней мусор, что определенно испортит дно шкафа.

— Я, конечно, не хочу, чтоб это случилось, — сказал я, — но думаю, что все равно заменю шкафы.

— А как насчет полов?

Я пожала плечами. Меня раздражало, что он не купился на мои подколы и намеренно медленный тон. А от его логичных вопросов я чувствовала себя глупее с каждой минутой.

— Я не проверяла цифры.

Джексон выпрямился и посмотрел на меня через всю кухню своими серьезными зелеными глазами. Моя оборона ослабла.

— Что?

— Что ты здесь делаешь, Иви? Я бы спросил, не сошла ли ты с ума, но я уже знаю, что это так.

— Я собираюсь отремонтировать этот дом.

Я начала расхаживать по кухне, прикусывая ноготь, но затем вспомнила всё, что делала этой рукой сегодня, и решила держать ее подальше от моего рта.

— Послушай, возможно, может показаться, что я не знаю, что делаю, но я… — моя паника усилилась, и дышать стало труднее, — я знаю!

Надо же! Это звучало почти убедительно.

Джексон наклонил голову, не купившись на это.

Да, у меня была минута слабости, когда я позвонила Саванне, но потом я достигла небольшого прогресса.

— Я могу взять кредит и многое сделать сама. Я могу нанять людей. Это может занять больше времени, чем я думала, но я не сдамся.

Я проигнорировала низкий горловой звук, который издал Джексон. Я собиралась закончить эту работу, даже если это убьет меня — и в данный момент я уже начала сомневаться в том, что это метафора. Но мне не хотелось подвести Дикси, и более того, мне нужно было доказать себе, что я смогу это сделать. Отремонтировать этот дом — это еще одна попытка начать серьезную карьеру. Пусть в прошлый раз у меня были причины, чтобы все бросить, но я должна была попробовать найти другую работу в этой области. Раньше я хотела контролировать ситуацию, а сейчас хочу контролировать ситуацию и довести дело до конца.

Я составила еще одно правило, когда начала сожалеть о своем решении уйти с работы из-за одного сумасшедшего политика.

Правило № 2 : Мечты выше парней. Никогда не позволяйте парню мешать вашей мечте. Пройди свой собственный путь, потому что в один прекрасный день ты пойдешь в одиночестве, и тебе должно нравится направление, в котором ты движешься.

Я видела, как моя мама бросала работу, хобби, места, где она хотела бы жить, и множество других вещей, чтобы сделать своих мужчин счастливыми. Я видела, как они отговаривали ее от проектов, которые она хотела осуществить, видела, как она верила их словам, что она ничего не сможет добиться. Я наблюдала, как они разрушали ее мечты, не дав ей возможности даже попытаться сделать что-либо.

По крайней мере, Джексон не сказал мне прямо, что я не могу заниматься этим проектом, даже если он (определенно) думает об этом.

— Тебе не надо ничего понимать, и я предпочла бы не слушать о том, что сошла с ума, потому что я хорошо осознаю, на что иду. Я буду полным нулем, если не доделаю все до конца. И если на это потребуется каждый пенни, который у меня есть, и каждая капля упрямства и энергии, то я потрачу их, чтобы отремонтировать этот дом.

Джексон вздохнул, провел рукой по челюсти и еще раз взглянув на беспорядок на кухне. Затем он повернулся ко мне.

— У тебя нет причин тратить каждый пенни, который у тебя есть, и у тебя определенно достаточно упрямства в запасе, но, может быть, ты подождешь одну маленькую минуту, пока я внесу предложение…

Я уже открыла рот, чтобы возразить, но Джексон выгнул бровь, как будто бросал мне вызов, смогу ли я выдержать хотя бы минуту.

— Хорошо. У тебя есть одна минута.

— Сейчас я заканчиваю свой проект, и моя команда может справиться со всем, что нужно сделать. На ближайший месяц у меня нет никаких запланированных проектов. Я еще не решил, чем буду заниматься в свое свободное время. И если ты готова к соглашению, я могу… помочь тебе.

Подсознательно я уже приняла предложение Джексона, несмотря на его очевидную нерешительность. Конечно, меня беспокоило наше обоюдное влечение, и в то же время очевидное расхождение характеров. С другой стороны, я опасалась, что потерплю неудачу и все испорчу, а это будет стоить всех наших с Дикси сбережений. Поэтому желание сказать «да» определенно перевешивало.

— Я не нуждаюсь в благотворительности.

— И я чертовски уверен, что не предлагал ничего подобного. Я ожидаю, что мне заплатят за мое время и услуги, но я дам тебе семейную скидку. Обещаю, что возьму с тебя меньше, чем любой другой подрядчик в этом районе. И с уверенностью могу сказать, что подрядчик тебе нужен. Иви, это огромная работа. Это не похоже на те телешоу, где они показывают картинку блестящего результата, не упоминая при этом, сколько людей требуется для выполнения работы, а затем представляют нам уже окончательный проект. Этот дом требует большой работы.

Мои щеки вспыхнули при упоминании о телешоу, которые внушили мне слишком много ложной уверенности в моих способностях. Добавьте к их грехам ложь и промывания мозгов. Мне нужна была команда людей, а Джексон практически считался командой.

— Я признаю, что это звучит как хорошая сделка…

— Но?

— Но… мы с тобой работаем вместе? Разве твоя семья не огорчится, если я убью тебя?

— Ты кое о чём забыла…

Джексон сделал несколько больших шагов в мою сторону, и я чуть попятилась, как испуганный кролик. Вероятно, потому что в его глазах мерцал опасный огонек.

Или, возможно, потому что этот огонь был направлен на меня. Я подняла подбородок, пытаясь принять дерзкий вид, который обычно обеспечивал мне безопасность.

— Что такое?

Он положил руку на стену рядом с моей головой и наклонился так близко, что я почувствовала тепло, исходящее от его тела.

— Тетя Велма отомстит за меня.

Я рассмеялась, пряча за этим свой страх, и даже схватила его за рубашку.

— Пожалуйста, Джексон. Пожалуйста, не говори ей, что я сказала. Я сделаю все что угодно! Даже… — я разыграла целое шоу по демонстрации глотательного рефлекса — …буду работать с тобой.

— Не убив меня?

Я сделала вид, будто это было самое трудное решение в моей жизни, и шумно выдохнула.

— Господи, ты просишь слишком многого. Мне придется подумать об этом, — я прикусил губу. — Допустим, я уже подумала. О каких условиях идет речь?

Джексон огляделся вокруг оценивающим взглядом.

— Мне нужно взглянуть на остальную часть дома, а потом мы обсудим детали за ужином.

— За ужином?

— Да, это пища, которую обычно едят в вечернее время. Особенно, если кто-то работал весь день и физически вымотался, но поддался на уговоры сестры и пришел посмотреть, в какую передрягу попала ее лучшая подруга. Ты, вероятно, уже сыта по горло душами всех парней, которые ты поглощаешь, но мне нужно есть настоящую еду.

Я закатила глаза от такого нахального заявления и выскользнула из уютного гнездышка, которое образовало его тело. Мне нужно было как можно больше воздуха, особенно если я собиралась подавить соблазн придушить его.

— Ну, если бы я питалась такими безвкусными девушками, с которыми ты бываешь, то умерла бы с голоду.

— Ох, это было бы довольно хорошее оскорбление, но ты была одной из них. Так что теперь это больше похоже на самобичевание.

Я так сильно сжала челюсть, что чуть не сломала коренной зуб. Очевидно, наше временное перемирие истекло, и война возобновилась. Но жалкие попытки Джексона не заставят меня размахивать белым флагом.

— Ладно. Давай закажем ужин, ты угощаешь. Ведь это ты устраиваешься ко мне на работу.

— Ты хреново говоришь спасибо, Иви Кларк.

О, я знала, что так будет. Я также знала, что на всем нашем совместном рабочем периоде будет написано «катастрофа»:

— наблюдать, как Джексон становится горячим и потным, пока делает ручную работу;

— бороться с сексуальным расстройством, и сделать все, чтобы мои яичники не взорвались;

— спорить на каждом углу, вооружившись инструментами вроде молотка или лома.

Да, это будет катастрофа.

Но я достаточно умна, чтобы осознать, что на данный момент это единственный шанс выполнить свое обещание Дикси и получить прибыль за свои труды. В некотором смысле, не позволить Джексону помочь было бы еще одним способом дать моим чувствам к парню помешать моим мечтам.

Так что, катастрофа или нет, но я в деле.

Глава 6

Во время вчерашнего ужина мы с Джексоном сыграли в «Двадцать вопросов». Все они были о доме и моих планах по его ремонту, так что к концу разговора их получилось больше сорока. Мы долго спорили о том, какие из особенностей дома самые важные, и где-то вовремя этого хаоса умудрились составить план и довольно амбициозное расписание ремонтных работ на шесть недель до начала следующего заказа Джексона, который, кстати, решил самостоятельно составить бюджет. Ну что ж, я достаточно взрослая, чтобы признать, что с цифрами он разбирается лучше, но не настолько, чтобы сказать ему это в лицо. Этот разговор позволил мне расслабиться и хорошо выспаться ночью. После моей смены в баре, конечно.

На следующее утро я подъехала к дому и заглушила двигатель, говоря себе, что сегодня новый день и теперь у меня есть довольно четкий план действий, поэтому нужно взять быка за рога и заняться ремонтом. Выполняя его шаг за шагом каждый день, чувствуешь себя менее подавленной.

Сегодня, когда я направилась к дому, мои шаги были намного увереннее.

Черная кошечка поприветствовала меня у входа и как приклеенная шла за мной до самой кухни, где я наполнила ее миску едой. Я погладила ее, пока она ела.

— Не могу поверить, что кормлю тебя, хотя ты отказалась ловить мышей. Разве не в этом вся польза от кошки?

Прошлым вечером, пока я работала в баре, Джексон написал мне, что проблема с тварями решена. На несколько мгновений я почувствовала себя виноватой перед маленькими мышками, но затем сосредоточилась на болезнях, которые они переносят, и на том, что наличие мышей в доме понизит стоимость при перепродаже. Я была так благодарна, что даже написала Джексону: «СПАСИБО!!!». Что я могу сказать? Это намного проще сказать в текстовой форме.

Он не ответил мне сарказмом, как я ожидала, но, без сомнения, будет дразнить меня сегодня, когда придет помогать с ремонтом. Моя задача на этот день состояла в том, чтобы с помощью парогенератора, который оставил для меня Джексон, снять обои со стен нижнего этажа. А Джексон тем временем собирался заняться электричеством и остальной сантехникой, поскольку протечку в ванной на первом этаже он уже починил. Это была еще одна приятная вещь в нашем графике — Джексон все-таки оставил немного места для крупных работ, хотя у нас было не так много свободного времени.

К тому времени, как он появился, я стягивала последние неподдающиеся полосы обоев вниз. Я посмотрела на него через плечо.

— Я ненавижу обои с кучей нарисованных солнц, если тебе интересно.

— Неужели? Я не спал всю ночь, размышляя об этом.

Джексон замер, смотря на меня в ожидании — возможно, опасаясь, что я запущу чем-нибудь ему в голову. Затем он медленно поднял белый мешок.

— Подумал, что ты проголодаешься.

Я хотела отмахнуться, но мой желудок заурчал, когда запах жареного мяса наполнил воздух, поэтому глупо было заявлять, что я не голодна.

— Я также рассчитывал, что, если буду хорошо кормить тебя, мои шансы на выживание возрастут.

— Или, может быть, это даст мне достаточно энергии, чтобы убить тебя.

Он пожал плечами

— Я рискну.

Джексон сел на цветастый диван — один из немногих оставшихся предметов мебели в доме. Раньше на этом диване сидели, в основном, только женщины, поэтому он выглядел на нем совершенно неуместно.

— Что? — спросил Джексон, зачерпнув пригоршню картошки фри.

— Ничего.

Я вытащила бургер из пакета, который он мне протянул, и принялась за еду. Стон случайно сорвался с моих губ, что привлекло внимание Джексона. Кажется, мне следует быть более осторожной с издаваемыми звуками. Как бы ни тянулось мое предательское тело к его телу, я никогда больше не переступлю эту черту. Я усвоила урок, большое спасибо.

— Хм, спасибо за еду, хотя я у тебя в долгу. Ты заплатил за ужин вчера вечером.

— Можешь записать на мой счет.

Казалось, Джексон сдерживает улыбку.

— Что?

— Две благодарности за два дня. Наверное, на тебя подействовали пары от генератора

Я бросила ему в голову картошку.

— Наверное.

Мы перекусили и вытерли пальцы салфетками. Я скомкала свой пакет и отбросила в сторону.

— Хочешь вишневую колу? У меня есть в холодильнике.

— Я бы с удовольствием, — его ухмылка была уж слишком хитрой, отчего по моей коже пробежал беспокойный холодок.

— Окей.

Прежде чем войти в кухню, я еще раз оглянулась на Джексона, но он в этот момент убирал пакеты с едой. Наверное, я просто не привыкла, что он может общаться со мной вежливо.

Покачав головой, я открыла дверцу холодильника и потянулась внутрь, хотя мой взгляд все еще был направлен в сторону комнаты. Мои пальцы обхватили что-то пушистое, и я резко повернула голову вперед.

При виде мертвой мыши я вскрикнула и отскочила назад, тряся рукой, как будто это могло заставить исчезнуть неприятное ощущение, поднимающееся вверх по моей руке.

Услышав глубокий смех Джексона, и я обернулась и увидела, что он стоит, прислонившись к изгибу арки.

— Ты решил оставить маму-мышь в качестве трофея, верно? — я сжала кулаки. — Я убью тебя. И судья отпустит меня из-за смягчающих обстоятельств.

— Не уверен. Скорее, он найдет это смешным.

— О, так ты предполагаешь, что судья обязательно будет мужчиной?

— Полагаю, большинству судей это покажется смешным. Ты хочешь сказать, что к тебе нужно особое отношение, потому что ты женщина?

Я покачала головой, и Джексон, очевидно, не понял, как сильно я хотела обхватить руками его горло, потому что приблизился ко мне, вместо того, чтобы убежать.

— Я возьму свою колу. — Он подошел ко мне вплотную и обхватил рукой одну из банок. — Вдруг ты плюнешь в нее или отравишь.

— Оба варианта просто блестящие.

Я резко отвела локоть назад, попав парню в живот. Его ворчание вызвало во мне волну удовлетворения.

Джексон взял мышь за хвост, и я нырнула за открытую дверь холодильника, используя ее как щит.

— Да поможет мне Бог, если ты…

— Расслабься, — сказал он. — Я устрою ей настоящие похороны.

Я постаралась вложить в свой голос как можно больше тоски.

— Когда-нибудь я скажу то же самое о тебе, после того как утащу твой труп в лес.

— А до тех пор, — сказал Джексон, приподнимая воображаемую шляпу и вынося мышь через заднюю дверь.

Я вымыла руки, потом достала холодную банку и вытерла ее вместе с полкой. Сделав большой глоток, я позволила газировке пройти сквозь меня.

— Согласиться работать с ним — самое глупое, что я когда-либо делала, даже глупее, чем в тот раз, когда я выпила пива и села на механического быка.

Дверь распахнулась, и Джексон шагнул внутрь, уже без мыши, но с той же раздражающей ухмылкой на лице.

— Ты что-то сказала?

— Давай просто приступим к работе, чтобы закончить с этим поскорее.

Я оставила его на кухне, а сама перешла к плинтусам в гостиной, которые были такими старыми, что сливались со стенами и не хотели отходить. Многочисленные слои краски заменили собой клей, а дерево было настолько старым, что можно было увидеть трещины в нескольких местах. Мне почти захотелось вновь вернуться к сдиранию обоев.

— Стриптиз, — пробормотала я со смехом(прим. Игра слов: Stripping work — можно перевести как демонтаж, сдирание или стриптиз).

Если ремонт домов станет моей основной работой, то на вопрос, чем я зарабатываю на жизнь, можно говорить, что я стриптизерша. Интересно будет понаблюдать, как люди будут смущаться при этом.

Примерно через час Джексон позвал меня.

— Не могла бы ты подойти ко мне на секундочку.

— Не знаю, — ответила я. — В прошлый раз все прошло не очень хорошо, и я не в настроении для очередной проделки.

Его вздох можно было услышать сквозь стены.

— Без шуток. У меня просто не хватает рук, чтобы сделать эту работу, и, если ты хочешь, чтобы электропроводка работала как надо, тебе придется тащить свою задницу сюда и помочь мне.

Со вздохом я положила инструменты на пол, заставила свои затекшие ноги двигаться и пошла на кухню.

— Подержи это, — Джексон повернул в мою сторону плоскогубцы, зажатые вокруг пучка проводов, который я откопала вчера. — Провода почти не поддаются. Я не могу удержать их вместе, и мне трудно достать те, которые застряли в дыре.

Я посмотрела на запутанные провода.

— Ты же понимаешь, почему я не спешу схватить плоскогубцы, учитывая, что вчера ты упоминал о казни на электрическом стуле.

Джексон коснулся концов нескольких проводов, сделав из этого целое шоу.

— Я отключил питание, поэтому электричества нет. Но если мы не починим проводку в ближайшее время, здесь быстро станет темно. — Как только я забрала у него плоскогубцы с резиновыми захватами, он добавил: — Кроме того, я не буду бить тебя током, пока мне не заплатят.

— Ха-ха.

Джексон обошел меня с одной стороны, потом двинулся с другой. Я старалась встать ровнее, как могла.

— Прости. Я только…

Джексон обернул вокруг меня в свои руки — не обнял, но расположился по обе стороны от меня, и пока работал с проводами, и его крепкая грудь терлась о мое плечо.

Кончик его языка высунулся, пока он возился с узлом, придавая ему мальчишеский вид, от которого мое глупое сердце затрепетало.

— Готово.

Наши глаза встретились, и воздух вокруг внезапно стал более густым и заряженным, чем электричество, не проходящее сейчас по проводам, за которые я держалась.

Я откашлялась, про себя проклиная свою сексуальную засуху и то, что она держит меня на грани срыва.

— Значит, я могу идти?

Он кивнул.

Я отступила в сторону, наблюдая, как Джексон продолжил возиться с проводами, потом потерла рукой шею.

— Я нужна тебе еще для чего-нибудь?

Он оглянулся на меня, подняв брови, и я выругала себя за то, что сформулировала вопрос таким образом. Тем не менее я решила не отступать, хотя его дерзкий намек имел место быть — или не дерзкий, я точно не уверена.

Джексон закрутил что-то в клубке проводов и убрал их в дыру в стене.

— Если ты пойдешь со мной в подвал, то я покажу тебе коробку с выключателями и что нужно сделать, чтобы выключить или включить электричество, если меня не будет рядом.

— То, что я решила не убивать тебя в ближайшее время еще не значит, что я стала одним из твоих подчиненных.

Джексон провел рукой по волосам, и его мышцы напряглись.

— Пожалуйста, позволь мне показать тебе, как работать в этом доме, потому что ты будешь здесь большую часть времени, и он может пригодиться тебе.

На этот раз я изобразила на лице маниакальную ухмылку.

— Я рада, что у тебя появилась возможность продемонстрировать свои навыки мастера на все руки.

Джексон поднял взгляд к потолку, как будто просил послать ему побольше сил. Затем он достал из своего пояса с инструментами крошечный фонарик и протянул его мне.

— Посмотрите-ка, какой милый маленький пояс для инструментов, все готово к действию.

— О, я всегда готов действовать, — Джексон подтолкнул меня к двери в подвал, и сделал это не очень-то нежно.

Я открыла дверь и остановилась на пороге. Как и на чердаке, темнота была такой плотной, что давила на кожу. Возможно, всему виной был холодный воздух, идущий из неотапливаемого помещения. Как бы то ни было, крошечный луч света от фонарика совершенно не спасал меня от возможности столкнуться с полчищем пауков или других отвратительных существ, которые любят глубокие и темные места. Логика подсказывала, что я больше пауков, поэтому на самом деле это они должны быть в ужасе. Но никакие доводы не уменьшали моего страха перед восьминогими созданиями судьбы.

— Ты первый, — сказала я, возвращая Джексону фонарик.

— Боишься, что в подвале чудовища? — подразнил он, и его пальцы обвились вокруг моих, забирая фонарик из моей руки. — Или что там сидит серийный убийца, который годами ждал подходящего момента, надеясь, что кто-нибудь спустится?

Я подумала, не сказать ли ему «Да», и что я готова пожертвовать его жизнью взамен своей, но потом решила, что обоюдных подколов на сегодня более чем достаточно.

— Пауки, понятно? Поэтому я собираюсь использовать тебя как щит против паутины.

— Ты же понимаешь, что я уже был здесь сегодня. К тому же, паутина попадет на меня и сползет по спине прямо на тебя.

Я толкнула его, подавляя дрожь.

— Фу, прекрати. Ты делаешь только хуже.

— Осторожнее, женщина, — Джексон театрально схватился за дверной косяк. — Ты собираешься столкнуть меня с шаткой деревянной лестницы.

— Еще раз назовешь меня женщиной, и я сделаю это.

— Ладно, парень, — сказал он, делая первый шаг в темный с затхлым воздухом подвал.

Я снова толкнула Джексона, на этот раз по-настоящему, но он ни на миллиметр не сдвинулся с места.

— Ладно, никто, — усмехнулся Джексон.

— Уже лучше.

Чем дальше мы спускались в подвал, тем тяжелее становилась темнота. Сначала я старалась удерживать между нами расстояние в несколько дюймов, но потом сознательно приблизилась к Джексону, используя его как щит и вцепившись пальцами в его футболку.

У подножия лестницы парень обернулся, и от неожиданности я налетела на него. На мгновение я схватила Джексона за бицепс, чтобы не упасть, но быстро отпустила, почувствовав, как меня наполнило желание подержаться за его руку еще немного.

— Так, вот тут все рубильники, — сказал он. — Тот, который включает свет во всем доме, обычно помечают красным.

Темнота обострила мои чувства — казалось, что голос Джексона стал звучать глубже, отчего моё сердце забилось сильнее. Я придвинулась ближе к нему, отчасти из-за пауков, но главным образом потому, что в подвале было холодно, а от его тела исходило тепло.

Так что это было в целях выживания. Ни одна девушка с юга не выживет, если температура упадет ниже шестидесяти градусов (прим. имеется в виду 60 градусов по Фаренгейту, что приблизительно равно 15,5 градусам по шкале Цельсия), так почему я должна быть другой?

Джексон щёлкнул большим рубильником, снова включив электричество. Единственным источником света в подвале была простенькая лампочка, свисающая вниз на тонком шнурке, сияние которой подчеркивало цвет волос Джексона и его высокий рост.

— Думаю, нам пора, — сказал он.

— Очень хорошо.

— Что, черт возьми, заставило тебя взяться за такой грандиозный проект? Похоже, это что-то большее, чем обычная работа.

Я склонила голову набок.

— Кажется, ты хочешь, чтобы я продолжила тебя бить, — я шаркнула грязный пол своей ногой в теннисной туфле. Прошлой ночью я обходила эту тему, направляя разговор к фактам и цифрам. Я не хотела, чтобы он думал, что мной движут эмоции, потому что я гордилась тем, что обычно это не так. — Я решила, что могу быть хороша в ремонте домов. Возможно, я ошибаюсь, но все равно доведу дело до конца.

Когда я повернулась и пошла наверх, Джексон остановил меня, положив руку мне на плечо.

— Почему именно этот дом? — из всего, что мог сделать Джексон, меньше всего я ожила именного такого поворота событий. — Я знаю, что если ты на что-то решилась, то изменить это практически невозможно…

Я задумалась, не было ли это сарказмом по поводу моего страха перед обязательствами. В одну из последних наших удивительных совместных ночей Джексон сказал, что, возможно, все могло бы быть по-другому. Что, возможно, два человека, боящиеся обязательств, могли бы помочь друг другу. Этого было достаточно, чтобы я разорвала отношения.

Тем более я знала, что Джексон до сих пор не остепенился вовсе не из-за боязни обязательств, отчего некоторые из моих правил махали мне в зеркале заднего вида, волоча за собой страховочную сетку. Поэтому я оттолкнула его, и когда парень не сдался, как я ожидала, то надавила еще сильнее. Затем всё вышло из-под контроля, гнев убил все остальные чувства и быстро превратился в ненависть.

Мы причинили друг другу боль, хотя именно этого я так старалась избежать. Это доказывало, что есть определенные границы, которые не стоит пересекать. Но если все же это произошло, полученный опыт сделает вас более решительным и поможет никогда не пытаться пересечь эти границы с кем-либо снова.

— Вчера вечером ты сказала, что не будешь ничего менять в структуре и хочешь сохранить классический стиль, добавляя современные штрихи. Тогда я понял, что это место много значит для тебя. Это не просто возможность отремонтировать дом и заработать немного денег, как ты говорила вначале.

— Ты меня поймал, — сказал я.

— Я догадался…

Тусклое освещение делало этот разговор менее неловким, но моя паучья паранойя потихоньку набирала обороты, и я поерзала в нескольких дюймах от стены.

— Ну, можно сказать, что из всех мест, где я росла, это больше всего было похоже на дом. Ты достаточно знаешь о моей маме…

Это была еще одна щекотливая тема. В каком-то смысле именно из-за нее я не только чуть не нарушила свои правила с Джексоном, но и полностью забыла об одном из самых важных.

Правило № 3: Никогда не полагайся на парня слишком сильно. Они не спасатели. Однажды ты оступишься, но его уже не будет рядом, чтобы подхватить, и тогда тебе будет казаться, что без него ты уже ни на что не способна.

По правде говоря, с Джексоном я нарушила не одно своё правило, и осознание этого напугало меня до чертиков. Я не хотела опять становиться слабой. Не могла жить в ожидании, когда Джексон выбьет почву у меня из-под ног, сделав беззащитной перед ним. На вечеринке по случаю помолвки я поняла, что даже просто дружба с Саванной сделала меня слабее, чем я того хотела.

«Не стоит думать об этом сейчас. Нужно сосредоточиться на ответах».

— Когда моя мама уставала от меня, или нуждалась в пространстве, или когда ее отношения разваливались, мы приходили сюда. Дикси стала практически моей тетей. Она была именно той классной тётей, которая устраивает шумные вечеринки, позволяет тебе прогуливать школу, слушает, как ты рассказываешь свои секреты, а потом говорит именно то, что тебе нужно услышать.

Смесь острой тоски и ностальгии сжали мои легкие. Я вспомнила, как училась печь на кухне наверху, пока играла музыка, хотя с Дикси готовка была похоже на то, как слепой ведет слепого. Забавно, но именно она научила меня смешивать напитки — в этом она была мастером.

— Они с мамой поссорились, — сказала я, — и, честно говоря, если моя мама узнает, что я хотя бы переступила порог этого дома, не говоря уже о том, чтобы привести его в порядок… — я вздрогнула от этой мысли. Мама была мастером по использованию чувства вины в качестве оружия, которое каждый раз пробивало мою броню. Это была одна из причин, почему я не общалась с Дикси и Реттом там часто, как бы мне хотелось. — Не уверена, что она когда-нибудь простит меня.

Я подняла глаза и увидела, что Джексон смотрит на меня. От этого мой разум немного затуманился, но вскоре все вернулось в норму, тем самым, позволяя мне спокойно продолжить.

— Но, когда я узнала, что Дикси продает дом, мне захотелось попрощаться с ним как следует и запомнить его, как уютное место, а не захудалую лачугу, которую кто-то обокрал. После всего, что Дикси делала для меня в течение многих лет, я также надеялась, что в процессе смогу помочь заработать ей дополнительные деньги.

Джексон уставился на меня, и выражение его лица было непроницаемым в тусклом свете. После того, как наши отношения пошли ко дну, по его выражению лица можно было понять, что теперь он всегда наготове. Но я не виню его. Я заслужила, чтобы мне не доверяли.

Проведя рукой по волосам, я прервала зрительный контакт, стараясь не думать об этом слишком много.

— И чтобы не казаться уж слишком великодушной, добавлю, что я так же хотела, чтобы что-то было моим. Сейчас мне хочется заниматься чем-то более важным, чем присмотр за баром. В моей профессиональной жизни, — быстро добавила я, не оставляя Джексону никакой возможности для размышлений о том, что я передумаю насчет своей личной жизни.

Хотя вполне вероятно, что сейчас он даже не задумывается об этом и не собирается давать мне второй шанс на… ну, на большее. Особенно, если он все еще встречается с той супермилой, жизнерадостной девушкой, которую привел на вечеринку по случаю помолвки Саванны и Линка.

Мне надоело уговаривать себя, что все к лучшему — это звучало, как заезженная пластинка — но было правдой на все 100 %.

Шарканье ботинок Джексона и прикосновение руки к моему бедру означали, что он подошел ближе, но я не осмеливалась поднять взгляд. Мне казалось, что все мои мысли были написаны у меня на лице, и он сможет с легкостью прочитать их. Еще одна причина, по которой Джексон был опаснее большинства парней.

— Я понял, — сказал он. — Ты хочешь сделать что-то большее. Хочешь попрощаться с местом, которое что-то значило для тебя. Ты понимаешь, что это невероятно огромная работа для одного человека, верно?

Я пожала плечами.

— Наверное, я думала, что это так для большинства людей, но я не такая, как большинство.

Его низкий смех всколыхнул мои волосы.

— Ты определенно отличаешься от большинства людей. Пойми, потребность в помощи вовсе не означает неправоту. У тебя отличные идеи и достаточно упорства, чтобы быть уверенной, что работа будет выполнена.

Джексон слегка толкнул меня локтем, и его губы изогнулись в улыбке.

— Мы все сделаем так, как ты себе это представляешь, и я гарантирую, что, когда мы закончим, дом будет продаваться намного дороже.

Мое сердце забилось быстрее от фраз «мы сделаем» и «мы закончим» — наполовину от волнения, наполовину от страха.

— Вчера я поняла, что знаю о ремонте домов очень мало. После нашей встречи я немного успокоилась, но сегодня мне снова кажется, что я откусила больше, чем могу проглотить. К тому же, я нервничаю от того, что мы все еще находимся в подвале, возможно, кишащем пауками. Как я должна делать ремонт, когда есть две части дома, которых я боюсь?

— Вот почему я здесь, — Джексон выпрямился и ударил кулаком по своей груди, как горилла, которой я его обзывала. — Я ничего не боюсь.

Я рассмеялась.

— Давай поднимемся наверх.

— О, слава Богу, — не стараясь сохранять хладнокровие, я бросилась наверх и, оказавшись на пороге, глубоко вздохнула. С этого места мне открылся прекрасный вид на беспорядок на кухне слева от меня и разрушенную гостиную справа, отчего я почувствовала себя истощенной.

— Я когда-нибудь рассказывал тебе о своей первой работе? — спросил Джексон, положив руки мне на плечи.

Я покачала головой, борясь с иррациональным импульсом откинуться назад в его объятия. Моему телу всегда удавалось забыть, что он был нашим злейшим противником, и это только подтверждало, что совместная работа по ремонту дома была не самой умной затеей. Но знаете, нищим выбирать не приходится и все такое.

Но крошечная часть меня знала, что из сотни подрядчиков я всегда выберу Джексона. Всегда.

— Полная катастрофа, — сказал он. — Все, что могло пойти не так, пошло не так. Разрешения, неисправная проводка. Неправильно заказанные пиломатериалы. Поскольку вы не можете построить дом без каркаса, то это отодвинуло нас на две недели позже срока. Клиенты были в бешенстве, и, конечно, когда нужно было ткнуть пальцем, кто виноват, они указывали на меня. Однажды вечером, после особенно тяжелого дня, я решил, что начинать свой собственный бизнес — самая глупая вещь, которую я когда-либо делал.

Я повернулась к нему лицом.

— То есть ты хочешь сказать, что этот проект не самая большая катастрофа?

— Я… я бы так не сказал, — Джексон одарил меня дразнящей улыбкой. — Я говорю, что тот неудачный проект не означает, что я не умею строить дома. Я там был лучший подрядчик.

— И такой скромный.

— Верно? — он вытянул руки и зацепился за дверной косяк, отчего мышцы его рук напряглись самым гипнотическим образом. — Но в каждой работе что-то идет не так. У тебя только что появились первые шишки.

— Я бы сказала «Спасибо», но не хочу видеть шок на твоем лице и сталкивать тебя с лестницы. Ты не будешь так добр ко мне со сломанной ногой.

— Ты бы удивилась, узнав, что я могу делать без одной ноги, но боюсь, ты воспримешь это как вызов. — Джексон вышел в маленький коридор, закрыв за собой дверь.

Как будто эта закрытая дверь могла защитить его от меня.

От того, как Джексон только что смотрел на меня, дерзко изогнув свои губы, которые когда-то путешествовали по большинству изгибов моего тела, я подумала, что мне тоже необходима дверь, за которой я смогу спрятаться. Только что он разыгрывал меня, и мы сыпали оскорблениями, а в следующую минуту он пытался меня успокоить и сыпал намеками. Парень был загадкой, скрытой от глаз конфетой в обёртке, и если я не буду осторожна, то поскользнусь и забуду о своем тщательно составленном плане профилактики разбитого сердца.

Глава 7

Мяукая, из-за угла медленно вышла черная кошка, огибая мешки с мусором и обломками.

— Вот ты где, — сказала я, положив скребок, с помощью которого отрывала плинтусы.

Джексон прекратил стучать. Возможно, я слишком внимательно наблюдала за ним после обеда, благодаря чему смогла отлично рассмотреть, как он напрягал мышцы спины и рук и иногда оглядывался через плечо. Его брови сошлись на переносице.

— У тебя есть кошка?

— Не надо так удивляться. Технически, кошка не моя, но, кажется, она перешла ко мне вместе с домом. Поэтому на данный момент я считаю ее своей, так что попридержи свои колкости.

— Я и близко не подойду к этой гигантской бомбе. Я предпочитаю, чтобы мои внутренности были внутри моего тела. А удивился я потому, что ты не особо заботливый человек и, без сомнений, позволишь мне истечь кровью, если я спровоцирую её.

— К твоему сведению, «попридержать» — это не говорить таких вещей. Нам нужно поработать над твоим лексиконом.

— Извини, я не слышу твоей болтовни, потому что усердно работаю, — прокричал Джексон, продолжая стучать по арке, соединяющей гостиную со столовой.

Раньше это была маленькая и узкая арка, но он расширил ее, что образовало чистое пространство и визуально увеличило комнату. Если бы Джексон ещё мог больше часа не говорить мне ничего обидного, то я бы даже могла сказать ему, что мне это нравится.

Но скорее люди в аду будут дрожать и просить куртки, чем я признаюсь в этом.

В течение последних пяти дней я старалась работать в комнатах, в которых его не было, но почему-то единственные плинтусы, которые нужно было удалить, остались только в этой. И, честно говоря, я действительно не знала, как еще что-то сделать. У меня было слишком много гордости, чтобы спросить Джексона, поэтому мне приходилось про каждый новый проект искать видео на YouTube. После двух долгих дней борьбы с камином в гостиной — еще одна вещь, к которой «Братья по недвижимости» меня не подготовили, несмотря на то, что я действительно умела «воображать возможное» — я вернулась к удалению плинтусов (прим. Property Brothers — это канадский реалити-сериал о двух братьях-близнецах, которые помогают семьям в короткие сроки находить, покупать и превращать недвижимость в дома мечты).

Последний раз я видела кошку несколько дней назад, когда Джексона не было в доме почти весь день. Но еда, которую я оставляла на кухне, всегда исчезала. Я старалась мыслить оптимистично, говоря себе, что корм съедала кошка, а не мыши, еноты или какая-то другая ужасная тварь.

— Господи, ты всё-таки находишь еду, которую я оставляю, потому что толстеешь. Без обид, — добавила я, почесывая ее между ушей.

Стук молотка замедлился, и Джексон бросил еще один взгляд в нашу сторону.

— Я думаю, кошка беременна, — он указал на нее молотком. — Она толстая только в области живота, и то, как он топорщиться, соответствует этому диагнозу.

— Откуда ты знаешь, как выглядит беременная кошечка?

Джексон оперся руками на стремянку.

— Когда я был ребенком, у меня была кошка, которая забеременела. Я тоже думал, что она просто толстая, но потом в углу столовой появились котята. Мама была не очень рада этому.

Я засмеялась, представляя, какой переполох это вызвало у четы Гембл.

— Это была твоя кошка?

— У мужчин тоже могут быть кошки, ясно?

Я подняла руки, как будто сдавалась, но на самом деле это было не так.

— Наверное, я просто думала о тебе, как о любителе собак. Представляю, как твой пёс пускает слюни и много ворчит, чтобы помочь тебе чувствовать себя как дома.

Ладно, может быть, это слегка сексистская идея, что кошки — любимицы одиноких женщин. Учитывая моё недавнее заявление, что у меня теперь есть своя кошка, я не уверена, что хочу придерживаться этой теории.

— И у большинства ведьм есть кошки, так что вполне логично, что она есть и у тебя.

Моя улыбка стала острой, как стекло, чтобы проще было покромсать Джексона на кусочки.

— Следи за своими словами, потому что пока мы разговариваем, у меня в подвале готовится зелье.

Джексон широко улыбнулся в ответ. Было очевидно, что мы состязались в том, у кого будет обидней реплика.

— Не могу дождаться, чтобы попробовать.

Я исчерпала свой банк оскорблений, и, решив, что мы опасно близки к тому, чтобы схватиться за первые попавшиеся под руку инструменты, а также будучи взрослым человеком, оставила последнее слово за Джексоном. Пока.

Я откинулась назад, вытянув затёкшие от сидения на корточках ноги, которые отчаянно нуждались в отдыхе. Кошечка забралась ко мне на колени и потерлась головой о мою руку, чтобы я продолжала ее гладить.

Джексон спустился с лестницы и порылся в ящике с инструментами. Он посмотрел в мою сторону, и я почувствовала себя неловко оттого, что просиживаю зад на работе.

— Хочешь знать, почему кошки лучше собак?

Я подозревала, что вопрос с подвохом, но всё равно ответила.

— Ну да, конечно, я знаю. Потому что некоторые кошки не хотят ловить мышей, даже если они пробегают прямо у них под носом.

— Кошки сами закапывают свое дерьмо, — сказал он. — Не надо ходить за ними с мешком и сгребать их какашки.

Я посмотрела на полуночно-черную кошечку.

— На всякий случай мы принесем тебе лоток для нужд. Наши отношения пойдут под откос, если я начну повсюду находить какашки.

Кошка мяукнула, будто обидевшись, что я могла такое про неё подумать.

— Не смотри на меня так, — сказала я. — Это ты залетела. Это наказание за внеклассные мероприятия, и теперь нам придется поговорить о безопасном сексе.

Джексон прыснул от смеха. Он скрестил руки на груди и небрежно прислонился к стене напротив меня.

— Половое воспитание для кошек? Я должен это услышать.

Несмотря на то, что это явно была шутка, мои щеки вспыхнули. Но это не остановило меня.

— Видишь ли, кошечка, парни хотят только одного…

Джексон неприятно громко откашлялся, и я исправила свое заявление, решив, что иногда дружелюбие не повредит.

— Я имею в виду, что некоторые парни хотят только одного. Как, скажем, коты, которых ты встречаешь в глухом переулке и которые обещают тебе весь мир. Но ты знаешь, что каждый вечер они обещают этот мир новой кошке.

Он вздохнул.

— Ты не думала, что нужно дать ей имя, прежде чем разговаривать с ней о птицах и пчелах?

Кошка замурлыкала у меня на коленях, когда я передвинула руку, чтобы почесать ее под подбородком. Несмотря на отсутствие ошейника, и то, что никто из соседей не признал в ней своего питомца, она все еще могла быть чьей-то кошкой. Дать ей имя, означало признаться в своей привязанности, а у меня было правило на этот счёт.

Правило № 4: Привязанность — это путь в бездну. Привязанности приводят к падению. Падение ведет к краху. Крах ведет к страданиям. Поэтому сопротивляйтесь очарованию темной стороны и избегайте привязанностей любой ценой.

Это правило касалось мужчин и держало моё сердце в безопасности. Я надеялась, что если привяжусь к беременной кошечке, то это не приведет к катастрофе, независимо от того, что будет дальше. В детстве я постоянно просила завести домашнего питомца, но мне приходилось довольствоваться домашними питомцами моих отчимов, а их сердца уже были отданы их владельцам, так что это было не то же самое.

— Мне неприятно с ним соглашаться, но он прав, — сказала я, обращаясь к своему кошачьему другу. — Тебе нужно имя, прежде чем мы будем говорить о цыпочках и членах.

Джексон покачал головой.

— Ты неисправима.

— Да, это я. Безнадежный циник. Я — Инь, а Саванна — Ян. Конечно, она надеялась, что сможет перевести меня на темную сторону, но леопарды не меняют своих пятен. Теперь тихо. Я пытаюсь придумать идеальное имя.

Кошечка подняла голову, и ее усы коснулись моей руки.

— Черная вдова. Вот как я буду тебя называть.

Я решила, что счастливое кошачье мурлыканье можно считать знаком согласия с её новым прозвищем.

— Я думал, ты боишься пауков, — сказал Джексон.

Я моргнула, глядя на него, и сделала растерянное выражение лица.

— Она кошка, глупый.

Он покачал головой и провел рукой по волосам, которые, конечно же, легли назад с очаровательной неряшливостью. Я оперлась на ладони.

— С таким же успехом ты мог бы избавить себя от лишних хлопот и перестать пытаться понять меня. Иногда даже я себя не понимаю.

Странное выражение появилось на лице Джексона — серьезное с оттенком решимости. Потом он оттолкнулся от стены и подошел ко мне. Сидеть на полу с кошкой на коленях вдруг показалось мне неудобным.

— Если ты закончила, — сказал он глубоким и сдержанным голосом, — я пойду воевать с некошкообразными пауками на чердаке. Я купил пару баллончиков с отравой для балансировки сил. Предстоит ядерное уничтожение пауков.

О, это не так уж плохо. Вообще-то, это потрясающе. Главное, что мне не нужно в этом участвовать.

Я осторожно сняла Черную вдову с колен и с сомнением взяла протянутую Джексоном руку. Вместо того, чтобы отпустить, когда он поднял меня на ноги, Джексон притянул меня ближе, и мое тело столкнулось с его.

— Между прочим, я могу быть таким же упрямым, как и ты, и это может занять у меня некоторое время, но я еще разберусь с тобой, Иви Кларк, — он пристально посмотрел на меня. — Имей в виду.

С этими словами Джексон прошел мимо меня, взял сумку и поднялся наверх.

А я просто застыла на месте, пытаясь справиться с волнами жара и удивляясь, что, черт возьми, только что произошло.

И почему, несмотря на то что я знала, как лучше, я хотела, чтобы это случилось снова.

Глава 8

Как всегда по пятницам, вечер в «Лазури» проходил оживленно, и в зале было просто не продохнуть. Синий свет от стеклянной панели, установленной позади барной стойки, создавал атмосферу покоя, который я редко ощущала во время работы. Хотя, работая в медленном режиме, я часто ловила себя на том, что наблюдаю за водой, стекающей по стеклу светящейся панели.

Я подала крабовые оладьи — у нас они были лучшие в городе — и отошла в другой конец бара, чтобы немного перевести дух.

Учитывая, что сегодня Саванна собиралась привести сюда участниц своего семинара «12 шагов к Мистеру Совершенство», чтобы совершить их первую полевую прогулку, где они на личном опыте узнают, как обнаружить «сигналы опасности», то работы будет много.

По крайней мере, много работы означало много чаевых, потому что мой дополнительный проект с каждым днем становился все дороже. Мысли о ремонте привели к мыслям о Джексоне, и я в который раз начала прокручивать в голове его последнюю фразу, пытаясь понять, что он подразумевал. «Я еще разберусь с тобой, Иви Кларк. Имей в виду».

«С какой стати он хочет меня понять?»

Слишком глубоко погружаться в свои мысли по этому вопросу мне не хотелось. Почему-то я все время забывала, что он встречается с другой женщиной, у которой гораздо меньше проблем и которую, без сомнения, не нужно расшифровывать. Джексон сказал, что это что-то новенькое, так что, может быть, у них нет ничего серьезного.

«Не то чтобы меня это волновало».

Надеюсь, однажды я смогу убедить себя в этой лжи и мне будет намного легче работать с Джексоном.

— Привет, — произнес низкий мужской голос, прерывая мысли, которые лучше забыть.

В отличие от массы других «привет», с которыми я имела дело весь этот вечер, этот был дружелюбным и знакомым, а также желанной передышкой от парней, которые думали, что я обязана флиртовать, чтобы получить чаевые.

Я оперлась ладонями о стойку бара перед моим кузеном Линком и спросила, что он хочет выпить. Поставив перед ним пиво, я сказала:

— Это странно находиться по другую сторону бара? — еще месяц назад он работал здесь неполный рабочий день, но теперь, когда его работа в спортивной журналистике пошла в гору, у него не было времени наливать напитки.

— Да. Все время хочется перепрыгнуть стойку и начать смешивать коктейли, — пошутил он.

— Если у нас будет достаточно оживленно, когда придет Саванна, то я могу попросить тебя о помощи.

Линк посмотрел на время.

— Я не видел Саванну всю неделю — был в Балтиморе — поэтому решил, что приду сюда и понаблюдаю за ее работой. К тому же я подумал, что могу дать советы парням о том, чего не следует делать, когда прибывает большая группа женщин.

Я щелкнула языком.

— Вмешиваешься в практические уроки Саванны, чтобы парни выглядели лучше, чем они есть? Если она узнает, то оторвет тебе голову.

— Я помогаю только знакомым парням, в которых уверен, так же как Саванна помогает своим клиентам. Я учу их полностью использовать свои возможности, как будто они участвуют в программе «Мистер Совершенный потенциал».

— Значит, теперь ты тоже тренер по свиданиям?

Линк пожал плечами.

— Конечно. Почему бы и нет?

— Потому что все еще существует вышеупомянутая угроза со стороны твоей невесты.

Медленная улыбка расползлась по его лицу, когда Линк погрузился в какое-то счастливое место в своей голове.

— У меня есть свои способы заставить Саванну перестать злиться на меня.

В этом я не сомневалась. Поскольку наступило затишье, и никто не махал рукой, чтобы заказать выпивку, я решила, что могу провести пару минут здесь, в дальнем углу стойки. Линку оставалось всего пару месяцев до того, как он официально станет частью семьи Гэмблов, но его практически уже приняли в семью.

— Вы случайно не были на семейном обеде в прошлое воскресенье?

Каждое воскресенье Саванна и Джексон должны были присутствовать на большом семейном ужине. Я ходила туда несколько раз, но всегда чувствовала себя не в своей тарелке.

Линк сдвинул брови.

— Да уж. Меня спросили о наших планах завести детей после свадьбы не менее пяти раз.

Я провела пальцем по кольцу конденсата, которое оставила пивная бутылка Линка, когда он поднял ее, чтобы сделать глоток.

— Джексон привел ту девушку, которая была с ним на помолвке?

Линк медленно опустил бутылку.

— Она была там. Почему ты спрашиваешь меня, а не Саванну?

— Потому что она начнет причитать, и разговор превратится в пытку Испанской Инквизиции. Она без конца будет спрашивать меня о моих намерениях. А мне просто любопытно.

Линк изучающе посмотрел на меня, изогнув одну бровь.

— Саванна однажды сказала мне, что у вас с Джексоном что-то есть, но вы не знаете, что именно.

— У нас ничего нет. Мы работаем вместе, чтобы отремонтировать дом, но это все.

Я выпрямилась.

— Мне лучше вернуться к работе.

— Ну, раз уж тебе «просто любопытно», то она была там, но Джексон не ожидал, что она придет. Я уверен, её пригласила его мама. Или Велма. Скорее всего, они обе пригласили ее. Она друг семьи, и я знаю, что они надеются, что у них с Джексоном все получится.

Я хотела заметить, что она даже не в его вкусе, но что я знала о вкусах Джексона? Я и так думаю о нем больше, чем следовало бы. Просто я разнервничалась из-за его комментария. Мы с Джексоном проводили много времени вместе, и он был горяч, что не было новостью. Кроме того, я давно не была с парнем, и это явно играло шутки с моим мозгом.

«Вот оно. Мне нужно найти парня на одну ночь. После того, как Саванна и ее подопечные расформируются на группы, все будет намного проще. Они выберут долгосрочные отношения, а я выберу тех, кто бежит от обязательств».

Я однажды шутя сказала Саванне, что все, чего я хочу, это «умный негодяй». Парень, с которым я могла бы вести интеллектуальные беседы, но который так же, как и я, хотел бы вернуться к своей жизни после того, как мы переспим. Я сетовала, что их трудно найти, а Саванна обещала, что я обязательно его отыщу, точно так же, как обещала своим слушательницам найти их версию «Мистера Совершенство».

Парень в конце бара щелкнул пальцами — видимо, он желал своей смерти — и хотя мне следовало вернуться к работе, его грубый жест убедил меня не торопиться. Я проверила посетителей на другом конце бара и медленно подошла к Мистеру Нетерпеливому Пижону.

Парень фыркнул и сказал:

— Ты слишком долго.

Я одарила его акульей улыбкой, которую большинство людей инстинктивно боялись. Меня пронзила волна удовлетворения, когда его нетерпение сменилось беспокойством.

— Разве мама не научила тебя хорошим манерам? Не стоит подзывать людей щелчком пальца, как собачку, если не хочешь, чтобы твой напиток был засунут туда, где солнце не светит. А еще нужно говорить «пожалуйста» и «спасибо». И на всякий случай добавь «мэм». — Я щелкнула пальцами, привлекая его внимание к своему лицу, когда он попытался пригнуть голову, как щенок, которого отругали. — Ты понимаешь?

Парень хмыкнул, слегка откашлялся и проворчал.

— Замечательно. А урок этикета означает, что я буду ждать дополнительных щедрых чаевых.

Я выполнила заказ исправившегося джентльмена, и когда я заметила, что Линк встал, я поспешила к нему.

— Эй, тот блондин — действительно хороший парень. Если ты еще не передумал делиться своими предостережениями с хорошими парнями, то учти и его тоже.

Линк отдал честь, и я ощутила укол совести за то, что присоединилась к его плану. После всего, что произошло между ней и Линком, Саванна стала стараться быть более открытой в своём определении «Мистера Совершенство», но все еще оставалась приверженцем «шагов» и «сигналов опасности». Я не винила её — мои методы по избеганию разбитого сердца помогали, и я цеплялась за них.

Адам был одним из тех остроумных парней, которые могли поддержать интересный разговор, но слишком часто писали мне сообщения. Он был милым. Проблема была в том, что я бы «съела» такого милого парня живьем.

Не многие парни могли за мной угнаться или вообще знали, как со мной обращаться. Отчасти из-за флюидов, которые я распространяла в отношениях. Или, возможно, больше из-за того, что эти флюиды я не распространяла.

Да, я скрываю свои чувства. Думаю, Эльза, с ее правильной идеей жизни, вполне могла бы стать моим кумиром. Она знала, как держать людей подальше (прим. имеется в виду принцесса Эльза из мультфильма «Холодное сердце»).

И мне тоже бы пригодился большой ледяной зверь в баре. Поскольку у меня не было возможности создавать лед буквально, я пошла другим, похожим путем.

Правило № 5: Вперед, ледяная принцесса.

Будьте эмоционально закрыты. Никто не сможет ранить ваши чувства, если вы не выставляете их напоказ. Не вдавайтесь в подробности и не просите слишком много.

Все мои правила были взаимосвязаны друг с другом. Эмоциональная закрытость не только включала в себя контроль и отказ привязанностей, но и была чем-то большим. Она сводила личные темы к минимуму. Но если разговор касался теории или культуры, я с удовольствием углублялась в него.

Не было ничего страшного в том, чтобы обсудить личные предпочтения в спальне — чтобы материализовать свои желания — но вести доверительные беседы и обниматься после? Нет.

Дать ему понять, что ты беспокоишься о своей матери? Рассказать о своих планах на будущее? Плакать в его объятиях?

Нет, нет — и, как вы догадались, — нет.

Я старалась не думать о том, как сильно я прокололась на правиле № 5, когда дело дошло до Джексона, потому что это было в прошлом. Я не могла изменить того, как много он узнал о моих испорченных отношениях с матерью или о том, что в его объятиях я начала понимать, почему все вокруг так стремились найти себе пару. Важно было то, что, в конце концов, я возвела стену вокруг себя, и Эльза вышла из этого опасного положения.

Оглядываясь назад, я понимаю, что зашла слишком далеко, потому что уже начала чувствовать, как сладкая боль формируется в моей груди. Это была смесь тоски и уязвимости, которая, оставшись без присмотра, могла превратиться в кратер, высасывающий счастье из жизни и оставляющий лишь разрушенную оболочку.

Я уже и забыла, как трудно стереть хорошие воспоминания, чтобы сосредоточиться на неизбежной боли в будущем. Чем дольше вы позволяете этому продолжаться и чем чаще вы думаете об этом, тем сильнее боль.

Это было верное решение. И сейчас мне нужно перестать думать о Джексоне и о том, с кем он встречается. Чтобы сохранить свои стены, я должна придерживаться строго деловых отношений и быть ледяной принцессой по максимуму.

«Не знаю, почему я вообще об этом думаю. Мы едва можем находиться в одной комнате».

Не кажется ли странным то, что я получала малюсенькое удовольствие, поддерживая нашу враждебную и напичканную добродушными шутками болтовню всю неделю, хотя вместе с этим, мне хотелось повыдирать себе все волосы? Это, вероятно, многое говорило о моем психическом состоянии, но было что-то бодрящее в ежедневном вызове.

Я принесла выпивку, а затем повернулась, чтобы увидеть воссоединение Саванны и Линка после недели разлуки. Он подхватил ее на руки, и она с безрассудством поцеловала его. Парочка ее клиентов присвистнула, и я улыбнулась.

Саванна настаивала на том, чтобы ее клиенты и студенты рассматривали только ее профессиональную сторону, но она повстречала свою любовь, поэтому больше не контролировала себя. Было очевидно, что она очень привязана к Линку и даже чуточку не была эмоционально закрытой.

Ей удалось разрушить свои внутренние стены. Саванна не была сломлена ошибками своего прошлого, хотя я знала, что не все было гладко.

Несмотря на все мои попытки подавить эти мысли, они все же вызывали у меня легкое чувство тоски, но я убедила себя, что это просто недостаток физической близости и не более.

Чтобы не зациклиться на своих ощущениях, я погрузилась в работу и не останавливалась, пока все посетители Саванны не ушли.

Когда она, наконец, завершила свою работу на сегодня, я поставила перед Саванной лимонный мартини. Может она чуть-чуть и ослабила свою деловую хватку из-за Линка, но, чтобы быть профессионалом, она никогда не пила, пока ее работа не была закончена. Я видела достаточно людей, которые благодаря алкоголю превращались в идиотов, чтобы уважать это.

— Быстро. Кто такой «уроженец Аляски?».

Саванна повернула ко мне «Атланта Джорнал-Конститейш» — журнал с кроссвордом, заполненным разными чернилами, и я сразу поняла, что фиолетовый цвет использовала Саванна.

— В сегодняшней газете была куча спортивных вопросов, поэтому моя часть кроссворда выглядит немного жалкой. И я подумала, что, по крайней мере, смогу разгадать хотя бы несколько слов. Итак, это не эскимос и начинается на «А», если я не ошиблась со словом под номером 23 по вертикали.

Линк любил кроссворды, и они начали решать их вместе. Я уже упоминала, что они были отвратительно милыми?

В молодости я была одержима Аляской, пока не поняла, что плохо переношу холод — я даже хотела пингвина в качестве домашнего животного, но по какой-то безумной причине мама продолжала говорить «нет».

— Алеут. А-Л-Е-У-Т.

— Никогда в жизни не слышал этого слова. — Она сосчитала клеточки и, когда слово подошло, вписала буквы. — Я люблю тебя.

— Спасибо, но я играю за другую команду.

Саванна рассмеялась, сделала глоток мартини, слизнула сахар с губ и сосредоточила все свое внимание на мне.

— Как… — она сжала губы, как будто хотела снова рассмеяться, но на этот раз надо мной, а не со мной, — …идет ремонт? Выбрали какие-нибудь хорошие краски?

— Я сейчас заберу у тебя напиток.

Саванна прижала бокал к себе.

— Нет, он мне нужен. Я все еще пытаюсь совместить в голове девушку, которая не может решить, в какой цвет покрасить гостиную в ее квартире, с девушкой, которая ремонтирует весь дом. Извини, что не пришла помочь, кстати, эта неделя была безумием. Но я послала кое-кого вместо себя.

Она повертела ножку бокала между пальцами и поморщилась.

— Как там дела у моего брата?

— Парню, который избавляется от тел, нужно еще несколько дней, и затем я дам тебе знать.

— Очень смешно. Я пыталась связаться с Джексоном, чтобы расспросить, но до него трудно дозвониться. Вероятно из-за того, что я отправила его к тебе.

Я прислонилась бедром к стойке.

— Честно говоря, я немного разозлилась, когда ты прислала его, но мы заключили небольшое перемирие. И как бы мне не было неприятно это признавать, я не смогла бы выполнить такой большой проект без Джексона. Только не говори ему, что я это сказала.

— Продолжай. Вы ведь не умрете, если время от времени будете говорить друг другу что-нибудь приятное, правда?

— Я не хочу рисковать.

— Ну, я просто удивлена, что ты признаешься в этом мне. Я знаю, что у вас… непростые отношения.

Я бросил на Саванну возмущенный взгляд.

— Окей. Скорее токсичные.

На мгновение я нахмурилась, но тут же взяла себя в руки и подавила странную мысль о том, что зашла слишком далеко. Я почти защищала наши отношения, и мне стало интересно, не было ли слово «токсичные» слишком близко к истине.

Саванна закусила губу.

— Я немного волновалась…

— Что я могу покалечить его? Я все еще не исключаю такой возможности, если честно.

Она бросила на меня тот же взгляд, что и я на нее.

— Нет. Я знаю, что Джексон… Он пытается любить девушек, которых сможет сделать лучше и которые находятся, так сказать, на противоположной стороне спектра. С ореолом драмы, знаешь ли. — Я видела, что Саванна начинает нервничать из-за своих слов и моей реакции на них, но она выложила все как есть. Мы знаем друг друга достаточно, чтобы не тянуть время и сразу говорить то, что, как нам кажется, другой должен услышать. — Он ищет долгосрочные отношения.

Я боролась с желанием схватиться за горло.

— О. Что ж, молодец. Уверена, что обязательно найдется очень милый человек, который не будет пытаться убить его.

Саванна изучала меня. Ее карие глаза сузились.

Мне не за что было чувствовать себя виноватой, но под ее изучающим взглядом я внезапно заставила себя выглядеть бесстрастно, даже не понимая, что, собственно, я пытаюсь скрыть.

— Серьезно, если это то, чего он хочет, флаг ему в руки.

Саванна сказала, что не может дозвониться до Джексона. Мы работали вместе уже несколько дней, и вечером у него было достаточно времени, чтобы позвонить. «И мне очень хотелось узнать, встречается ли он с той цыпочкой, из собственного праздного любопытства».

Я должна была оставить его личную жизнь в покое, но не могла. Я никогда не умела делать то, что должна.

— Как там зовут девушку с вечеринки по случаю твоей помолвки? Кажется, она вполне ему подходит.

— Кэролайн? Портеры друзья семьи, а Кэролайн милая и энергичная, и у нее настолько расписанный жизненный план, что посрамит даже мой…

Вау. Учитывая сверхорганизационные способности Саванны и ее вездесущие цели, даже мысль о планировании свое жизни вызывала у меня зуд.

— Я просто надеюсь, что Джексон даст ей шанс. Я боюсь, что у него было так много неудачных отношений, что он решит, что Кэролайн недостаточно сложная, или что стабильность каким-то образом равна скуке. Он бесится, когда я подвергаю его психоанализу, но я знаю, что ему нравится все исправлять, поэтому он всегда выбирает сломленных женщин. Он хочет их починить. Он утверждает, что покончил с этим, но я не думаю, что это правда.

Сломленные женщины. У меня упало сердце. Он уже сказал, что хочет понять меня. Видел ли он во мне проект? Кого он хотел исправить?

Мне не нужен ремонт. Мне и так хорошо.

Постоянное беспокойство и ощущение пустоты, которые недавно начали мучить меня, говорили об обратном, но я подавила это.

У меня хорошо получалось подавлять эмоции.

— Иви? — на лице Саванны отразилось понимание. — Когда я сказала «сломленные женщины», я не имела в виду тебя. Ты и Джексон…

— Этого не будет, — быстро и твердо ответила я. — Я знаю, ты думаешь, что между нами что-то есть, но это не так. Я имею в виду, есть притяжение, конечно… — на секунду я задумалась о глазах Джексона, его руках и твердом теле.

— Пожалуйста, не называй моего брата сексом на палочке. Ты знаешь, как я отношусь к этому выражению.

Я сосредоточилась на своей лучшей подруге. При других обстоятельствах я бы с уважением отнеслась к ее желанию, но Джексон воплощал все, что ищет любая натуралка, когда захочет кого-то, кто будет хорош в постели.

К несчастью, я знала, насколько он хорош, и сейчас жалела об этом.

Я накрутила прядь волос на палец.

— Я не буду мешать, если это то, о чем ты беспокоишься.

— Я… — уязвимое выражение промелькнуло на лице Саванны. — Надеюсь, ты не злишься. Я просто хочу лучшего для вас обоих, а вы оба склонны к саморазрушению. Я не хочу в конечном итоге нести ответственность за то, что причинило бы боль любому из вас, и если вы действительно намерены избегать настоящих отношений…

Даже спустя столько времени Саванна все еще цеплялась за проблеск надежды, что я могу передумать. Что же, я позволю ей так думать, если это не разочарует ее еще больше.

— Ты знаешь, что я не практикую долгосрочные отношения. И, когда я выбираю себе парня для развлечения, то избегаю неприятных осложнений, таких как друзья друзей и особенно семья друзей.

Если не считать одного раза.

Ладно, семь крошечных раз.

«Если честно, эти семь раз не были крошечным в любом смысле этого слова». Занимаясь в своей профессии больше «ручной работой», Джексон точно знал, как правильно пользоваться руками, а выносливость была названием игры.

Мой пульс ускорился, бабочки в животе зашевелились, а мое сердце, казалось, увеличилось в размерах, вместо того чтобы оставаться в своем изначальном виде, и готово было выпрыгнуть из груди. Прежде чем я смогла полностью насладиться гулом этих восхитительно грязных мыслей, чувство вины за то, что я скрыла наши с Джексоном встречи от Саванны, поднялось и все испортило.

«Предупреждение. Выключи все эмоции. Выключи их. Выключи их».

Я откашлялась, схватила пиво и выпила половину. Я работала в баре, поэтому не испытывала никаких угрызений совести, когда пила на работе. Фактически, это было требованием.

— У тебя такое странное лицо, — сказала Саванна. — Что-то между смертельной решимостью и разрушением, что обычно означает, что ты вытаскиваешь меня на танцы, но я так устала, а Линка не было в городе всю неделю, и…

— Никаких танцев.

Ее плечи опустились с облегчением на микросекунду, прежде чем она напряглась и внимательно посмотрела на меня.

— Теперь я чувствую саморазрушительную вибрацию.

— Не волнуйся. В последнее время я была сама не своя, но я возвращаюсь. И как твой брат, я не нуждаюсь в твоем психоанализе.

Саванна выглядела так, будто хотела поспорить, но тут подошел Линк и спросил, готова ли она идти домой. По ее лицу я легко могла прочесть, как она разрывалась между желанием уйти с Линком — чтобы сделать все то, чего ей хотелось, как только они вернуться домой — и остаться со мной. В ее взгляде было слишком много беспокойства, сморщившего ее лоб.

— Я в порядке. Позвоню тебе завтра.

Я залпом допила пиво.

— О'кей, а потом мы назначим время, чтобы наверстать упущенное.

Саванна для пущей убедительности ткнула в меня пальцем.

— Идет.

Я изобразила на лице выражение «у меня все хорошо» и подождала, пока она уйдет, чтобы смешать шот «Абсолютную суку» — водку, Бейли, Калуа и Туаку. Я выпила его залпом, обогнула бар и подошла к красавчику, который флиртовал со мной, пока я наливала ему выпить.

«Он подойдет на одну ночь».

Я наклонилась, демонстрируя свои достоинства на полную катушку.

— Есть планы на вечер после закрытия бара?

— Это приглашение?

— Если правильно разыграешь свои карты.

Он ухмыльнулся, и я постаралась изобразить волнение от этого. Затем я проигнорировала прозвучавший в голове голос моей лучшей подруги и ее замечание о саморазрушительном поведении.

Глава 9

Я перевернулась на постели и посмотрела на пустое место рядом с собой.

У меня было огромное желание заполнить это место горячим парнем, который совсем не хотел каких-либо привязанностей. Но вчера, пока я пыталась свести разговор с парнем к минимуму, у меня перед глазами появилась глупая вспышка лица Джексона — очевидно, нарушение функции мозга, которую мне обязательно нужно изучить — и я не смогла. Не смогла заставить себя поцеловать парня. Я не смогла даже приблизиться к нему, чтобы поцеловать.

Не потому, что у меня была привязанность к Джексону или что-то в этом роде. Просто я сказала своему партнеру по ремонту дома, что нам нужно начать как можно раньше, но это было бы невозможно, приведи я парня к себе домой.

Конечно, это было самое неубедительное оправдание в моей жизни, но я была сторонником идеи, что не стоит делать то, что тебе не нравится.

Проблема была в том, что я не занималась сексом с тех пор, как мы с Джексоном переспали. Хотя я скорее проглочу стеклянные осколки, чем признаюсь кому-нибудь в этом. Как будто он сломал ту часть меня, которая не была поломана.

«Я ее верну. Это просто кризис».

Когда вчера вечером я отменила свое приглашение, этот ничтожный придурок схватил меня за руку и назвал вертихвосткой, поэтому мне пришлось официально представить его яйца моему колену. Несколько дней он ни с кем не будет развлекаться.

Вся эта сцена перенесла меня в мой последний год в колледже, когда я получила прозвище «ледяная стерва» от группы студенческого общества. Поскольку я была слишком тиха и наивна в первый год обучения, то это звание я носила с гордостью.

Мне больше никто не нужен. Я закончу все самостоятельно.

Я повторяла эту мантру, пока принимала душ, одевалась и завтракала. Несмотря на то, что из-за работы над домом у меня постоянно болели мышцы, я не могла дождаться, когда вновь смогу погрузиться в эту деятельность.

Когда я подъехала к старому викторианскому особняку, грузовик Джексона уже был припаркован у обочины. Темно-серый Dodge Ram со встроенными ящиками для инструментов, по существу, выглядел как прототип бомбоубежища. Комбинация была горячей, как сам ад, несмотря на то что машина принадлежала человеку, который едва обращал внимание на транспортные средства.

Присутствие Джексон вряд ли поможет моему постоянному сексуальному расстройству, но будет полезно для продуктивности ремонта дома.

Сначала меня поприветствовал довольно агрессивный стук молотка, а потом Черная Вдова.

Я наклонилась и почесала ей голову.

— Мне никто не нужен, потому что у меня есть ты.

Конечно, у меня ее на самом деле не было, но иногда приходилось цепляться за то, что есть. Кроме того, в конце этого проекта кошка могла бы остаться у меня.

— Хочешь еды? — спросила я Черную Вдову, уверенно двигаясь по направлению к кухне, где шум от молотка сменился на тихое гудение.

Джексон стоял, держа шлифовальную машинку покрытыми опилками руками, и я вспомнила пост, который назывался «Стружка придает блеск». Господи, неужели Вселенная вознамерилась показать мне, что я упускаю? Я и так уже это знала, и если бы моя решимость всегда держать все под контролем не была такой твердой, я бы набросилась на него прямо здесь, на кухне.

Столешница была как раз нужной высоты…

Джексон заметил меня, выключил шлифовальный станок и снял с лица защитные очки.

— Доброе утро, сержант-инструктор, — сказал он с ухмылкой.

Я облизала внезапно пересохшие губы и подавила желание сказать, что сегодня хочу провести обучение с ним.

— Доброе утро, подчиненный.

Джексон дернул подбородком в сторону кошки у моих лодыжек.

— Я уже покормил твою кошку.

— Ну, она ест за двоих. Или, скорее, за пятерых или шестерых.

Я положила ей в миску еще еды, но она только взглянула на нее, так что, должно быть, съела много в первый раз.

— Спасибо, что прикрываешь мою спину, девочка, — пробормотала я.

Когда я выпрямилась, Джексон сдвинулся, заполнив собой все пространство кухни. Особенно теперь, когда в центре была дверь. Я подавила желание протянуть руку и смахнуть опилки с его рук — неудивительно, что от него всегда так вкусно пахло деревом.

— Что ты делаешь?

Джексон хлопнул ладонями.

— Задняя дверь не закрывалась вправо, что затрудняет врезку замков, а я хочу, чтобы место было более надежным.

Надежность. То, что я чувствовала в его объятиях, когда позволяла себе чувствовать эмоции. Хорошо, что теперь у меня все под контролем.

— Я почти закончил, — сказал он. — Хочешь, покажу тебе чердак?

— Ты избавился от пауков?

— Эта живность у твоих ног должна быть единственной Черной вдовой, которая уцелела.

Я содрогнулась.

— Фу! Ты сделал это слишком реальным. Теперь я думаю о пауках.

— Ты назвала свою кошку в честь одного из них, но проблема во мне?

— Несомненно, — сказала я, и он фыркнул.

Джексон положил руку мне на спину и вывел из комнаты. У меня по спине побежали мурашки, и я, возможно, слегка наслаждалась его прикосновением. Было рано, и я еще не пила кофе, так что у меня было вполне законное оправдание.

Джексон опустил руку, когда мы начали подниматься по лестнице, из-за чего мой зад оказался на уровне его лица. Я немного покачала бедрами. Почему я должна быть единственной, кто думает о теле другого человека?

Это, вероятно, было более самоуничижительным, чем приглашать домой того парня. Я напомнила себе, что обещала его сестре не мешать планам Джексона с Мисс Совершенство, и сделала все возможное, чтобы прекратить раскачиваться и начать двигаться как робот, нуждающийся в WD-40 (прим. WD-40 — универсальная смазка для автомобиля. Она способна значительно упростить процесс ремонта автомобиля, «размягчив» засохшие болты).

«Теперь мне просто нужно зафиксировать свой эмоциональный диапазон в режиме робота, и я вернусь в нужное русло».

Как только мы добрались до чердака, я жестом показала Джексону пройти вперед — на всякий случай я решила использовать его как щит против паутины и пауков. Воздух в комнате по-прежнему был пыльным и спертым, но паутина была вычищена. Только в углах осталась куча грязи и с трупами насекомых.

— Ты снял паутину и подмел?

— Я не хотел слушать, как ты кричишь и визжишь, пытаясь пробраться через лабиринт паутины, — сказал Джексон.

— Ты действительно должен прекратить говорить такие вещи.

У меня мурашки побежали по коже при мысли обо всех этих липких паучьих нитях.

Джексон шагнул вперед и потер ладонями мои руки, отчего жар мгновенно усилился.

— Ну не знаю. Забавно знать, что у тебя есть одна слабость.

— О, у меня их больше, чем одна. Но я не собираюсь рассказывать тебе о них, чтобы ты мог их использовать.

Я уже начала беспокоиться, что Джексон одна из моих слабостей. Неудивительно, что я так старалась сдерживать отвращение и отбивать словесные атаки.

Джексон изобразил удар ножом в грудь, и я закатила глаза. Чтобы не рассмеяться и не увлечься разглядыванием щетины на его подбородке, я прошла дальше на чердак, изучая коробки и предметы, прислоненные к стенам.

Джексон вытащил из заднего кармана мешок для мусора, который я раньше не замечала, и наклонился к куче грязи.

— Хочешь увидеть всех мертвых насекомых, прежде чем я их выброшу? Видишь, от скольких я тебя спас?

— Я пасс. Однако ты просто обязан говорить об этом при знакомстве.

Джексон приостановил свои усилия по уборке и сморщил лоб.

— Что я собираю паучьи тушки? Думаю, из-за этого легко попасть в список подозреваемых ФБР.

— Нет, нет. Я имела в виду, что ты должен сказать, что ты хорош в убийстве насекомых и пауков.

— Мне придется запомнить это, если я когда-нибудь пойду по пути онлайн-знакомств.

— Да ладно, ты же знаешь, что Саванна, в конце концов, заставит тебя заполнить одну. Если она уже не заполнила за тебя. — Я оглянулась на него, и мы рассмеялись. И хотя я знала, что должна оставить все как есть, но, как и прошлой ночью, я не могла не добавить. — Конечно, если ты не встречаешься с кем-то серьезно. Тогда ей придется подождать.

Я отвернулась, чтобы лучше изобразить безразличие, и мой взгляд был прикован к коробкам с надписью «альбомы для вырезок». «Будь роботом, будь роботом, будь…»

Я чуть не подпрыгнула, когда почувствовала Джексона прямо позади себя, а его голос зазвучал рядом с моим ухом.

— Неужели Иви Кларк спрашивает, свободен ли я?

Я развернулась и отодвинулась на добрый фут, увеличивая расстояние между нами, скрестив руки на груди, как дополнительный барьер.

— Нет.

Джексон смотрел на меня несколько мгновений, и с каждой секундой пространство становилось все меньше и меньше, а он все больше и больше.

— Ну, если кто-то еще в этом доме интересуется, то я еще не остепенился. И я всегда готов немного развлечься.

Намек, звучащий в словах Джексона, казался вызовом, словно он хотел посмотреть, захочу ли я вернуться назад в наших отношениях.

Я застыла, боясь пошевелиться или хотя бы вздохнуть, потому что не доверяла себе. Я боялась проглотить наживку, потому что знала, что под ней спрятан крючок. Сначала мы веселимся, затем нас обоих засасывает поток нашего постоянно пульсирующего сексуального влечения, а потом случается серьезный срыв, и Джексон начинает судить меня и то, как я живу.

Что-то похожее на сожаление промелькнуло на его лице. Не знаю, было ли это сожаление из-за того, что он рискнул на флирт, или из-за того, что я не приняла его предложение, или из-за того, что мы вообще зашли на территорию флирта. Оно исчезло так же быстро, как и появилось. Джексон провел рукой по волосам и взвесил мешок в руке.

— Я позабочусь об этом мусоре.

— Думаю, это хорошая идея.

С другой стороны, немного повеселиться тоже было неплохо.

Плохая мысль. Плохая, определенно не роботоподобная мысль. Как неудобно, что, когда Джексон не раздражал, он мог быть очаровательным. Или, может быть, это просто моя заезженная отговорка.

В этом было бы легче убедить себя, если бы я не стояла на выметенном чердаке. Меня посетила ужасная догадка, и я подошла к лестнице как раз вовремя, чтобы увидеть восхитительный зад Джексона, спускающегося вниз.

— Клянусь, Джексон Гэмбл, если ты засунешь этих пауков куда-нибудь, кроме мусора, ты захочешь умереть раньше, чем я до тебя доберусь.

Он дьявольски ухмыльнулся через плечо.

— Эта мысль даже не приходила мне в голову, но теперь, когда ты подала мне эту идею… Ты, возможно, захочешь спать с одним открытым глазом.

Его злобный смех разнесся по лестнице, и я покачала головой, обдумывая, как отплатить ему, если он опустится так низко. Возможно, стоит задуматься о расчленении, но только после того, как я вытолкну его из окна второго этажа. Уверена, что даже Саванна не будет винить меня за это.

Я услышала, как захлопнулась дверь, и подошла к окну моей старой спальни, откуда я могла видеть, как Джексон опустил мешок для мусора в уродливый синий мусорный контейнер, занимающий большую часть дороги.

«Похоже, мне придется усилить сопротивление…»

***

Со всех сторон меня окружали коробки, скрывая цветочный диван и голые стены. Я позвонила Дикси и спросила, что из оставшихся в доме вещей нужно отправить ей, а что отдать или выкинуть. И она сказала, что я могу избавиться от всего, кроме ее альбомов с вырезками.

Я собиралась просто загрузить все это в грузовик Джексона, чтобы отвезти в Гудвилл, когда он вернется с воскресного ужина у родителей, но потом я открыла коробки и начала рыться в поисках сокровищ.

Несколько коробок были заполнены старой одеждой, которая, вероятно, никогда больше не будет в моде. Одна была заполнена моей школьной одеждой, и я устроила показ мод для Черной Вдовы. Большинство вещей были малы и представляли собой мои попытки создать рискованный стиль, который мне совсем не удавался — универсальные велюровые спортивные костюмы от Juicy Couture, юбки с оборками, которые я носила с такими же универсальными уггами.

Хотя моих вещей в одежде моей мамы и Дикси не было, но я все равно перебирала их, и перед глазами у меня проносились сцены из детства, большинство из которых были хорошими.

Я впервые попала в отделение скорой помощи после того, как, катаясь на роликах, расшибла бровь о каминную облицовку. Мама была одета в розовый топ, который смущал меня, хотя она выглядела в нем потрясающе. Это привлекало мужчин, как пчел к меду, и я втайне радовалась, несмотря на то, что кровь все еще текла. Не знаю, почему она сохранила его, ведь со временем он утратил свою привлекательность.

Любимая фланелевая рубашка Дикси тоже была здесь. Она часто носила ее, и одно особенно яркое воспоминание всплыло в памяти — Дикси похлопала меня по руке и сказала, что мальчики всегда будут бояться меня, но настоящий мужчина знает, как вести себя со мной в мои лучшие и худшие времена.

Тогда я оплакивала свой первый разрыв в отношениях, сидя в кресле-качалке в углу. Джимми Уокер сказал всем, что встречался со мной только потому, что у меня большая грудь, но я стала слишком назойливой.

Да уж. В старших классах я вела себя как прилипала. В мою защиту, он был моим первым, и я знала, что мама была близка к браку… с Барри, кажется? Это означало, что мы, скорее всего, переедем (мы переехали), но я думала, что если у меня будут серьезные отношения, то мама позволит мне остаться и жить с Дикси (я не проверяла свою теорию, но сомневаюсь, что она бы сработала).

В конце концов, было облегчением уехать на некоторое время.

Барри был одним из лучших отчимов. Он научил меня играть в гольф и часто одалживал мне свою машину. На самом деле, какое-то время я осмеливалась думать, что он останется, и наш переезд не так уж плох.

Но, конечно, он не продержался долго — они никогда не задерживались — и к этому моменту я так устала надеяться, что в конце концов была разочарована еще больше.

Вернувшись в настоящее, я закрыла коробки, не уверенная, что смогу вынести еще какие-то воспоминания. Мое внимание привлекла рамка, и я достала ее из стопки фотографий, которые раньше стояли на каминной полке Дикси. В рамке было несколько фотографий: мама, Дикси и их подружки на школьном балу в розово-голубых платьях с металлическим отливом и с невероятно пышными челками; одна со времен колледжа; и еще одна с нами тремя, когда мне было четыре или пять лет. И последняя фотография, на которой я получаю награду в школе в младшем возрасте.

Все эти годы, среди переездов и смены маминых парней, единственные прочные отношения, которые я знала, были между мамой и Дикси. Но даже они не смогли продержаться.

Из-за глупого парня.

Нет, Ретт не был глупым. Он был умным и забавным, и если уж говорить о любви и принятии — то и моим самый любимым из маминых бывших. Но она бросила его, а затем он и Дикси пересеклись через несколько месяцев. Дикси утверждала, что старалась изо всех сил, чтобы остановить это, но влюбилась по уши.

Еще одно доказательство того, что если ты не остановишь свою влюбленность, то она придет и уничтожит все, что ты любишь.

Да, любовь разрушает любовь.

Это похоже на рекламу наркотиков, где красивые и счастливые люди обнимаются, целуются, резвятся и все прочее. Но если вы слушаете, то на заднем плане всегда есть голос, перечисляя так быстро, как только возможно, серьезные побочные эффекты. Например, нечеткое зрение, учащенное сердцебиение, резкие перепады настроения и головокружение.

Кажется, такие же побочные эффекты есть и у кое-чего другого? Например, у любви.

Все вышеперечисленные симптомы дополнялись игнорированием вашей семьи и друзей, которые были с вами всю вашу жизнь. Затем вы отодвигаете вашу дочь на второе место, позволяя парню, который вам даже не нравится, разорвать дружбу, которая длилась более трех десятилетий. И в итоге оказываетесь достаточно глупой, чтобы думать, что, когда вы найдете «правильного» мужчину, это возместит вам все потери.

Ладно, кое-что из этого было проекцией из моей жизни, но я видела, как моя мама сделала каждую из этих вещей. Возможно, именно поэтому во время моих первых отношений я так жаждала внимания, что цеплялась за них, как за единственную хорошую вещь в моей жизни. Иногда так и было.

От отношений в средней школе было достаточно легко отмахнуться. Парень из колледжа был единственным, кто действительно застрял в моей голове. Я чувствовала себя чрезвычайно глупо, потому что понимала, что к чему. Я видела побочные эффекты для себя, но все же продолжала заглатывать эту таблетку любви.

Грохот двигателя вытащил меня из прошлого.

Я положила рамку обратно в стопку, заклеила коробки с одеждой, которая все еще была в хорошем состоянии, и черканула черным маркером «Гудвилл».

Джексон постучал, прежде чем открыть незапертую дверь и войти внутрь.

На нем была рубашка с пуговицами на воротничке, спортивная куртка и черные брюки, и он выглядел достаточно хорошо, чтобы его облизать. Мы обменялись рукопожатиями. Мой взгляд зацепился за длинные пальцы, которые ощущались бы шершавыми и теплыми на моей коже, и секунду спустя я решила, что лучше буду держать свои руки при себе.

Я убрала волосы с шеи и потянула их вверх, чтобы успокоиться.

— Как прошел воскресный ужин?

В ответ Джексон протяжно выдохнул. Я хотела спросить, означало ли это, что там была некая брюнетка — милая, которую обожала его семья, и его сестра хотела, чтобы он дал ей реальный шанс — или этот глубокий вздох был вызван тем, что она не пришла, а он хотел, чтобы она это сделала. Но я и так уже сказала слишком много вчера.

«Он «веселился» с ней? Ему было трудно уйти, потому что им было так чертовски здорово вместе?»

«Не то что бы меня это волновало».

«Я все еще работаю над своим безразличием».

— Послушай, мы работаем тут целые дни напролет, и ты, очевидно, устал и мог бы взять выходной, — сказала я. — Я отсортирую старые коробки, и мы сможем перевезти их в Гудвилл позже. Иди домой и немного поспи, чтобы завтра быть полным энергии.

— Не беспокойся о моей выносливости.

Джексон одарил меня улыбкой, но какой-то натянутой, как будто ему было трудно это делать.

— Что-то случилось с твоей семьёй?

— Хочешь поговорить о семьях?

Я открыла рот, но тут же закрыла его. Это не только нарушало многие мои правила, но и горько-сладкие воспоминания моего детства все еще кружились в воздухе, делая меня слишком эмоциональной.

— Нет.

— И я нет. Это был просто длинный день, и я пытаюсь… Но я не могу остановиться… — Джексон покачал головой и сделал шаг ближе, его глаза встретились с моими. — Я просто хочу на время обо всем забыть.

— Мне бы тоже не помешало немного забыться.

Мои легкие сжались. Это казалось признанием слабости, хотя Джексон первым сказал, что хочет того же. Удивительно, что из всех мест, в которых он мог бы расслабиться, Джексон выбрал именно это. Более того, меня изумило, что он выбрал меня. Хотя, возможно, это случилось, потому что и я, и он сейчас были здесь.

Что-то витало в воздухе сегодня вечером, что-то, что заставляло чувствовать себя по-другому. Джексон тоже излучал сильную вибрацию, которую я не могла точно определить, но ощущала всеми нервными окончаниями. Вместо того, чтобы задавать вопросы, я хотела расслабиться, опуститься на выметенный пол и отключиться от этой суеты хотя бы ненадолго.

Джексон взял колоду карт, которую я откопала среди хлама, и постучал ими по ладони.

— Как хорошо ты играешь в покер?

— Я могу постоять за себя, — сказала я, пока возбуждение покалывало мою кожу.

Что я могу сказать? Моя соревновательная натура время от времени нуждалась в пище. Часто мне казалось, что мы с Джексоном играем в покер по-своему, разрабатываем стратегию, блефуем и подавляем все эмоции, чтобы не выдать своих карт. Можно также добавить карты и смешать их, чтобы объявить официального победителя этой ночи.

К счастью, я купила немного пива и чипсов в продуктовом магазине раньше.

Мы решили играть в техасский покер и расположились на крошечном столике, едва вмещавшем три персоны, который всегда выглядел неуместно в просторной столовой. Потом мы начали тасовать и сдавать.

Джексон выиграл первый раунд, удачно получив в последнюю минуту королеву, необходимую для его фулл хауза. Я выиграла следующий с карманными тузами. Мы перекидывались картами туда-сюда, и шесть банок пива спустя наши запреты стали ослабевать с каждым раундом.

Джексон уставился на меня, держа карты веером.

— Думаю, пришло время поднять ставки.

— Ты хочешь потерять деньги сегодня вечером?

— Не деньги… — он откинулся на спинку стула — идеальный образ небрежного, холодного и собранного человека.

— Я подумал, что мы могли бы сделать игру немного интереснее и переключиться на стрип-покер. Первый, кто окажется голым или сдается, проигрывает. — Он подождал, пока до меня дойдет. — Если только ты не боишься.

Вызывающий блеск в его глазах заставил мое сердце забиться быстрее. Судя по его самодовольному выражению лица, Джексон думал, что я собираюсь отступить.

Что ж, он глубоко ошибался.

Глава 10

Благодаря крошечному столу, мои колени прикасались к голым коленям Джексона каждый раз, когда я двигалась. Я, конечно, не чувствовала, что они голые, но я это знала, и это заставляло меня нервничать каждый раз, когда происходило какое движение. Рядом с нами на полу лежала груда одежды. Его туфли, куртка, брюки и рубашка. Мои носки, туфли и рубашка.

Следующая карта покажет, что присоединится к куче — мои штаны или его носки. Если только Джексон не выпустит свои «мячики» — в буквальном смысле — и не снимет свои трусы раньше носков.

Раньше я уже видела его голым, но с тех пор прошло достаточно времени, чтобы я забыла, насколько он хорош. От вида его выделяющихся грудных мышц и пресса волны тепла медленно концентрировались у меня в животе. Я была вполне уверена в том, что происходит, и от моего внимания не ускользнуло, что с каждым потерянным мной предметом одежды глаза Джексона становились темнее, а дыхание все более поверхностным.

Мы играли в опасную игру, и я не получала такого удовольствия уже несколько недель. Даже месяцев.

Я задержала дыхание и наклонилась, когда он положил руку на колоду, чтобы открыть последнюю карту.

У меня были два короля — червовый и трефовый.

У Джексона был туз треф и бубновая двойка.

Банк состоял из тройки пик, десятки бубен, семерки треф и валета червей.

В общем, шансы были в мою пользу.

С драматическим эффектом Джексон перевернул карту и бросил ее на середину стола вместе с остальными, затем издал вопль, достаточно громкий, чтобы напугать Черную Вдову в другой комнате.

— Ты, должно быть, шутишь! — сказала я, глядя на туза червей. Пятьдесят две карты — минус девять на столе — и лишь с тремя из них можно было меня обыграть.

И Джексон использовал одну.

Я покачала головой.

— Ты должно быть сжульничал.

Джексон поднял руки, демонстрируя свои обнаженные руки и мускулы.

— Где мне спрятать карты? У меня даже нет рукавов.

В его словах был смысл, и мне больше нечего было ему предъявить. Кроме шоу. Я встала, расстегнула пуговицу и молнию на джинсах и выскользнула из них. Я бросила их на кучу одежды и откинулась на спинку стула, скрестив ноги.

— Думаю, я в невыгодном положении. Мои стринги едва ли можно считать нижним бельем.

— Уверен, что это работает в твою пользу, — голос Джексона прозвучал хрипло, и у меня по спине побежали мурашки. — Я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме того, что на тебе стринги.

Он осмелился выглянуть из-за стола.

Я медленно разогнула ноги, а затем снова скрестила их, поменяв местами и наблюдая, как движется кадык в его горле. Это заставило меня чувствовать себя сильной и более уверенной, хотя жар в глазах Джексона заставлял мое сердце биться быстрее, отчего я могла потерять контроль.

Единственное, о чем я могла думать, — что Джексон мог бы ослабить давление между моими бедрами. «Никакого неудовлетворенного и одинокого пути домой сегодня вечером…»

Я подавила желание прочистить горло, чтобы не выдать себя, и возобновила спор.

— Но с пиджаком у тебя было больше одежды, чем у меня.

— У тебя есть лифчик и трусики. У меня только боксеры. Так что, как я вижу, мы равны.

Я хотела оказать сопротивление и сказать, что, возможно, следует остановиться, пока мы не зашли слишком далеко и не пересекли последнюю черту.

В принципе, мы оба будем победителями или проигравшими этого большого выигрыша. Или большого проигрыша. Я не могла определиться, и часть меня просто хотела позволить этому случиться и подумать о последствиях позже.

Но мы были только на начальной стадии процесса реконструкции дома, что означало еще пять недель в тесном помещении, не говоря уже о том, что он был братом моей лучшей подруги, а она ясно дала понять, что если я не буду открыта для длительных отношений, то ее брат будет под запретом. Разве не я недавно думала о том, как глупы были моя мама и Дикси, позволив парню встать между ними?

Саванне не понравится, что я морочу голову ее брату, особенно если у него есть реальный шанс на будущее с Мисс Светская Брюнетка. Я стала бы временным отвлечением, которое удерживало бы Джексона от отношений с возможностью перерасти в нечто большее, если бы он «просто дал им реальный шанс».

К тому же, я не была сломанной куклой, которую нужно починить.

— Мне нравится быть той, кто я есть, — сказала я.

Брови Джексона сошлись на переносице. Затем он наклонился вперед и положил руку мне на колено, а его глаза встретились с моими. Я была права насчет теплых и шершавых пальцев, и моя кровь побежала по венам туда, где мы соприкасались.

— Хорошо. Мне нравится, кто ты есть.

— Нет, это не так.

— Не пойми меня неправильно, ты сводишь меня с ума, но этот вид сумасшествия вызывает привыкание.

Его пальцы впились в мою кожу, и мой желудок ухнул вниз и воспарил обратно.

— Ты тоже сводишь меня с ума, — сказала я, чувствуя необходимость перехитрить его даже сейчас, хотя мой голос дрожал больше, чем мне бы хотелось. — И что же мы тогда будем делать?

Рука Джексона скользнула по внутренней стороне моего бедра, и я чуть не застонала. Он начал водить кончиками пальцев вперед и назад, и от его прикосновений меня пронзали одновременно мучительные и восхитительные стрелы желания.

— Просто повеселимся и снимем напряжение после долгой недели. Но мы можем остановиться, если хочешь.

Черт возьми, я не хотела останавливаться, даже когда в голове промелькнуло — плохая идея, плохая идея, плохая идея!

Брови Джексона вопросительно изогнулись, а рука застыла на месте в ожидании ответа. Мое сердце пыталось выпрыгнуть из груди, а моя внутренняя температура росла с каждой секундой.

У меня зазвонил телефон — «Управляй миром» Бейонсе — что означало Саванну.

— Это твоя сестра.

Джексон выпрямился в кресле и провел рукой по волосам.

— Конечно, это она.

На мгновение вся магия момента исчезла. Мы могли бы вернуть её за две секунды, но мой мозг обогнал гормоны, напоминая, что в прошлый раз, когда мы немного повеселились, все закончилось гораздо серьезнее. Тем более, что Джексон слишком много знал обо мне, и я была лучшей подругой его сестры. Саванна была одним из самых важных людей в моей жизни, и, хотя она могла простить одну оплошность, но если я обижу её брата снова — случайно или нет — то вряд ли она так просто закроет на это глаза. Особенно после нашего вчерашнего разговора в баре.

Я наклонилась и порылась в куче одежды в поисках телефона, сдерживая смех, когда Джексон грубо выругался.

— Извини, — сказала я, одарив его улыбкой, когда выпрямилась.

— Да, я понимаю.

Он был прав. Мне было немного неловко, когда я отвлеклась, уставившись на его возбуждение, довольно очевидно выделяющееся под его боксерами. Прежде чем Джексону снова удалось бы всколыхнуть мой мозг, я отвернулась и ответила на звонок.

— Привет, — сказала Саванна, и ее голос звучал так, словно она выпила несколько чашек кофе подряд. — Я наконец-то наверстала упущенное по работе, поэтому собираюсь помочь. И я принесу оставшийся пирог.

— О, ты уже на пути сюда, — повторила я для Джексона. Думаю, следует завершить нашу игру до того, как Саванна ворвется к нам, превратив все в супернеловкое происшествие. — Потрясающе. Увидимся через несколько минут.

К тому времени, как я закончила разговор, Джексон уже натянул штаны и застегивал рубашку. Неловко, конечно, хотя это и к лучшему.

— Ну, не буду мешать вам с Саванной. — Он протянул мне мою скомканную одежду, и его древесный, мускусный одеколон затопил мой организм, снова заводя меня. — Увидимся завтра рано утром?

— Я собиралась завтра пойти в магазин товаров для дома и выбрать полы, шкафы и все кухонные принадлежности. Составь бюджет для этой части, чтобы я могла понять, что могу себе позволить и сравнить с тем, что мне хотелось бы сделать.

— Похоже на план. Я заеду за тобой, и мы поедем вместе.

— Конечно.

Может быть, к тому времени я найду способ стереть из памяти его образ в одних трусах и ощущения тепла от его ладони на внутренней стороне моего бедра.

Глава 11

Я собиралась убить Джексона Гэмбла.

Единственная проблема заключалась в том, что в магазине было слишком много свидетелей.

— Ты занимаешься интерьерами? — спросила я, вскидывая руки. — Я думала, ты главным образом работаешь с фундаментами, несущими конструкциями и остальными прочими строительными вещами.

Джексон перенес свой вес вперед, его голос был низким и напряженным.

— В основном я занимаюсь строительными работами, но у меня есть множество работ с внутренней отделкой, и, кроме того, у меня есть глаза. Ты спросила, что я думаю, и я ответил.

Я выдохнула и тоже наклонилась вперед, чтобы он не думал, что взял верх.

— Это потому, что я думала, что ты согласишься со мной — очевидно, я бредила.

Он пожал плечами.

— Похоже, это твоя проблема.

Волна злости накрыла меня, и я ткнула пальцем ему в грудь.

— Я… черт! Ты сводишь меня с ума!

— Как и ты, детка.

По какой-то причине этот парень мог угомонить меня и зажечь одновременно, и в этом смешении было что-то притягательное. Почему он заставлял меня чувствовать так много эмоций одновременно? Я должна быть эмоционально закрыта! Как, черт возьми, ему всегда удавалось прорваться сквозь мои обычно непроницаемые стены?

— Чем могу помочь? — спросил парень у меня за спиной. Он провел большими пальцами по краю темно-бордового жилета, сигнализирующего о том, что он здесь работает. — На вашем месте я бы выбрал плитку из песчаника. Он крепкий, хорошо скрывает грязь и очень популярный.

Конечно, он пришел и согласился с Джексоном. Два чувака в магазине товаров для дома, которые решили, что маленькой леди просто нужно сказать, что хорошо для нее.

— Нет, спасибо за помощь, — процедила я сквозь зубы. — У нас все хорошо.

Его глаза расширились, и он медленно попятился — хороший выбор, несмотря на его дурной вкус в плитке.

Я повернулась к Джексону — главной цели моего гнева. Зато теперь я больше не представляла его обнаженным и не думала о молнии, которая пронзила мое сердце, когда он провел рукой по моему бедру прошлой ночью. Нет, мои мысли были больше об удушении и увечьях.

— Мне нужна минутка, чтобы остыть. — Я прижала пальцы ко лбу, потирая его и чувствуя надвигающуюся головную боль — Я пойду, выберу раковину, а потом мы вернемся к кухне и там все обсудим.

Джексон скрестил руки, и меня взбесило, что я заметила эту глупую сексуальную линию его плеч. Или как ускорился мой пульс из-за этого.

— Если ты хочешь, чтобы я просто кивнул и согласился, дай мне знать, и я это сделаю.

— Хорошо! Это было бы здорово!

Умник отдал мне честь.

Я бросилась прочь, не понимая, почему я так быстро вспыхнула. Все началось, когда Джексон сморщил нос от яблочно-зеленой краски, которую я хотела купить для ванной на первом этаже. Он был похож на тех надоедливых людей из телешоу «Охотники за недвижимостью», которые указывают на одну незначительную, легко меняющуюся вещь, разводят руками и говорят: «Этот дом нам не подходит» (прим. House Hunters (Охотники за недвижимостью) — американское телевизионное шоу, в котором отдельные лица, пара или семья, переезжающие в новую страну и ища новый дом, с помощью местного агента по недвижимости выбирают один из трех домов или квартир-кандидатов для покупки или аренды, в конечном итоге покупая один из них до конца эпизода).

Но я глупо надеялась, что как только Джексон увидит пол, по которому я хотела ходить, он его возьмет. Поэтому я показала ему плитку, покрытую краской под дерево, думая, что он скажет: «Теперь я понимаю. Твое видение дома просто невероятное». (Хорошо, возможно второе предположение было крайне маловероятным и немного оптимистичным с моей стороны.)

Вместо этого Джексон сказал, что плитка должна быть похожа на плитку, а дерево должно выглядеть как дерево, а затем указал на огромную разницу в цене, выставив меня смешной и легкомысленной. Затем он предложил «намного более дешевый и плотный песчаник», также упомянув фактор скрытия грязи. Не важно, что такая плитка не будет сочетаться с краской, которую я выбрала, и сделает ванную комнату слишком обычной и скучной. И сколько грязи большинство людей тащат в ванную? Если бы это было основным фактором выбора цвета плитки, то я предложила бы желтый, который прекрасно скроет цвет мочи.

Фу. Я вернулась назад, когда поняла, что пропустила проход с тумбами в ванную. Нам нужен крошечный шкафчик под умывальник или просто подставка под раковину?

Я разглядывала шкафчики, останавливаясь перед каждым, но не понимала ни слова из надписей на ценниках.

«Мне действительно нравится внешний вид плитки под искусственное дерево. С учетом фактора влажности ванной комнаты, она больше подходит, чем натуральное дерево».

Когда я подняла этот вопрос, Джексон сказал: «Да, именно поэтому я предложил другую плитку, а не настоящую древесину».

Не знаю, почему для меня так важно его мнение. Здесь я решала, что купить, и была уверена, что большинство людей, которые покупали старые викторианские дома, выбирали те из них, которые не были похожи на все остальные типовые строения в этом стиле. Но мне также не хотелось из собственного упрямства принять решение, которое помешает быстрой и высокоприбыльной продаже. Невозможно было объяснить людям, что у них плохой вкус. Поэтому вполне вероятно, что найдутся люди, которые согласятся с оценкой Джексона о том, что плитка должна выглядеть как плитка, а дерево должно выглядеть как дерево, а стандартный песчаник — это прекрасное решение с привлекательной ценой.

Но дом Дикси заслуживал лучшего.

Черная вдова заслуживала лучшего.

Ни она, ни я не собирались жить там, чтобы опробовать плитку, но если я не могу представить себя живущей в этом доме, то будет ли справедливо доверять мне его отделку? Возможно, в этом не было никакого логического смысла, но это было важно для меня.

Я просмотрела на все раковины, и, черт возьми, мне необходимо было проконсультироваться с кем-то, потому что я не была уверена, какую выбрать. Крошащийся фарфор в ванной на первом этаже больше напоминал пьедестал, и там не было места ни для косметики, ни для фена, ни для дюжины других вещей, необходимых большинству женщин по утрам.

Когда-то давно я обычно использовала смежную ванну на втором этаже, но и там моя косметика и щетки для волос постоянно падали на пол. В этой ванной определенно должен быть туалетный столик, но ванная внизу была в основном для гостей, и там столик можно было не ставить.

Убирать все в тумбочку тоже может быть не очень удобно. У Джексона были замеры, но написать ему и попросить их означало признать поражение.

Так что я решила повзрослеть, сделала пару снимков и написала Саванне.

Саванна: Мне нравится цвет эспрессо, но какого цвета будут стены?

Я вытащила из кармана зеленый образец, сделала снимок и нажала «отправить».

Саванна: Тогда, конечно, эспрессо. Это будет выглядеть потрясающе!

Ха!

Казалось, пожилая пара рядом со мной всерьез обеспокоилась моим психическим состоянием, но я чувствовала себя оправданной, поэтому мне было все равно.

Джексон вышел из-за угла — очевидно, он не мог и пятнадцати минут не поспорить со мной. Серьезно, этот парень умеет начинать спор на пустом доме. Он подал мне мини-блокнот, который всегда был у него в заднем кармане.

— Подумал, что тебе могут понадобиться измерения.

Черт. Джексон пришел по хорошей причине, что сделало меня идиоткой. Я приказала себе выдавить из себя слова, которые, как я знала, должна была сказать — слова, которые давались мне нелегко, хотя в последнее время я довольно часто использовала их для него.

— Спасибо тебе. — Я протянул руку. — Рулетку, пожалуйста.

Джексон вложил ее мне в руку, и его пальцы коснулись моей ладони, отчего я сразу вспомнила о его руке на моем бедре.

Я наклонилась, чтобы измерить туалетный столик.

— Этот? — спросил он с большим недоверием.

Я бросила пару уничтожающих взглядов через плечо, и Джексон закрыл рот. На две секунды.

— Он выглядит как большая подставка. И обычно измеряют раковину. И под «обычно» я подразумеваю «всегда».

Я приложила край желтой ленты к верхнему углу столика и провела ею по всей длине.

— Я предпочитаю практический метод.

— О, я знаю.

Джексон провел рукой по полоске кожи между моей рубашкой и штанами, и я постаралась выглядеть равнодушной. В одно мгновение я чертовски зла на Джексона, сержусь и теряю самообладание, а через секунду уже возбуждена и собираюсь запрыгнуть на него в общественном месте.

— Просто… — он положил руку мне на поясницу. — Я уверен, что этот туалетный столик будет слишком велик. Даже если он технически подходит, то из-за него в крошечной ванной внизу будет тесно. И если бы мне было позволено высказать свое мнение, то я бы сказал, что ты должна придерживаться раковины с пьедесталом.

Я закатила глаза.

— Ты можешь высказывать свое мнение.

— Неужели?

Я выпрямилась и повернулась к нему лицом, отпустив рулетку, которая закрутилась с громким хлопком.

— Было бы проще, если бы твое мнение совпадало с моим. Но, кажется, это не реально, когда дело касается нас с тобой.

Джексон не убрал руку, когда я обернулась, и теперь она лежала у меня на бедре, испуская тепло.

— Скажи мне… — от прикосновения его большого пальца к моей коже под краем рубашки мои гормоны пришли в бешенство. — Тебе же скучно со всеми парнями, которые с тобой согласны?

Я открыла рот. Потом закрыла. И открыла его вновь.

— Когда как.

«С возвращением, Иви».

Скука — это то, чего я никогда не испытывала рядом с Джексоном. Но мне кажется, что быть одновременно полу раздраженным и постоянно возбужденным — это не золотая середина.

— Как насчет того, чтобы поставить этот туалетный столик в ванной на втором этаже? — спросил Джексон умиротворяющим тоном. — Зеленый цвет будет лучше смотреться в ванной с большим окном, и если ты хочешь дорогущую плитку, которая сделана под дерево и отнимет часть твоей прибыли, то я положу её.

— Хорошо, — сказала я, игнорируя критическое замечание о более высокой цене. — Я ценю это.

Так как от прикосновений Джексона мои мысли путались, то я отошла от него под предлогом покупки туалетного столика. Я постучала по крышке раскрытой коробки.

— Мне поднять ее и положить на тележку? Или нужно протащить ее через магазин и бросить к ногам продавцов у кассы, как добычу?

— Во-первых, мне нужно быть более бдительным, и в следующий раз разоружить тебя перед тем, как выводить в люди. У меня такое чувство, что моя голова будет следующим, что ты бросишь к чьим-то ногам…

Я поджала губы, стараясь удержать недоброжелательный взгляд, чтобы Джексон не понял, что мне смешно. Но затем он одарил меня своей самой очаровательной, фальшивой и невинной улыбкой.

— И, во-вторых, хотя я полностью верю, что ты можешь поднять этот столик, мы не собираемся покупать здесь большие вещи.

— Что? Тогда зачем мы пришли сюда?

И зачем тогда мы спорили о вещах, которые не собирались покупать?

— Ты сказала, что хочешь осмотреться и понять, чего тебе нужно. Я старался быть покладистым. — Его улыбка стала шире, растягивая границы его сексуального рта. — Кое-какие мелочи, вроде краски, ты можешь взять здесь, но я закажу шкафы и полы у моих поставщиков. Это будет намного дешевле, поверь мне.

Джексон выгнул бровь.

— Ты ведь доверяешь мне, верно?

Доверие было сложной вещью для меня.

Правило № 6: Никогда никому не доверяйте свое сердце. Люди лгут, они передумывают, и чувства угасают. Никто никогда не будет заботиться о вашем сердце так хорошо, как вы надеетесь. Единственный способ сохранить его — никогда не отдавать.

Впрочем, Джексон не просил моего сердца. Просто хотел сэкономить мои деньги. И я поняла, что доверяю ему — не сердцем, а чем-то еще.

— Да. Я доверяю тебе.

— Хорошо. Нам стоит поработать над тем, чтобы быстрее приходить к согласию, — его губы изогнулись в злобной усмешке. — Или, может быть, мы просто найдем лучший способ для решения наших разногласий.

Я накрутила прядь волос на палец.

— Например, покер на раздевание?

— Поразительно. Ты действительно хочешь снова снять с меня одежду.

Прозвучало так, будто я до невозможности хотела увидеть Джексона голым. Ну, я не могла этого отрицать. Я снова представила его без рубашки, как прошлой ночью, сидящим напротив меня с рукой на моем бедре. Жаль, что это не может повториться — я была рада, что звонок Саванны прервал нас, прежде чем мы все очень усложнили.

Ну, я пыталась радоваться, и это должно, полагаю, что-то значить.

Джексон обнял меня за плечи и направил в сторону кухонь.

— Давай посмотрим, какие проблемы могут возникнуть с выбором столешниц и шкафов, а потом я с радостью выполню твою просьбу.

Я позволила ему вести меня, одновременно раздумывая, как вернуть контроль, прежде чем он полностью ускользнет из моих рук.

Глава 12

— Чем ты занималась в последнее время? — спросила моя мама, когда в четверг утром мы сели за столик в South City Kitchen, чтобы позавтракать (прим. South City Kitchen — реально существующий ресторан в Атланте).

Дерьмо. Я выглядела виноватой? Паника сдавила мою грудь, мешая дышать. В какой-то степени я пыталась эмоционально закрыться от Коры, но никогда не могла сделать этого до конца. Все-таки она была моей мамой. Поэтому, несмотря на то, что она всегда предпочитала общество мужчин мне, и даже на то, что я неизбежно пострадаю от того, что она скажет или сделает в будущем, я не могла не попытаться сохранить наши отношения настолько крепкими, насколько это возможно.

Саванна утверждала, что это потому, что я хороший человек, но в большинстве случаев это было больше похоже на слабость, чем на силу. На протяжении долгих лет таких случаев было много — в детстве я не понимала, что происходит, но теперь я повзрослела и до сих пор позволяла ей больше, чем следовало. Я повзрослела и стала самостоятельной, в то время как мама продолжала принимать опрометчивые и импульсивные решения.

— Иви? Алло? — мама приподняла свои идеально подведенные брови, насколько могла, потому что ее мышцы на лбу были практически неподвижны из-за постоянных инъекций ботокса. — Я спросила, чем ты занимаешься. До тебя труднее достучаться, чем обычно.

Я быстро подавила возникшее чувство вины прежде, чем оно успело охватить меня полностью. Мама редко связывалась со мной первая, и когда это происходило, то приносило с собой неприятные обязанности, такие туманные и липкие, как паутина на чердаке в доме Дикси, которую недавно уничтожил Джексон.

— Просто работаю, — сказала я, подавляя дрожь при мысли о пауках, за которой немедленно последовала дрожь желания от мыслей о Джексоне. — Много работы.

— Ты слишком много работаешь.

«А ты работаешь недостаточно». Мама всегда и во всём полагалась на мужчин. Место жительства, деньги на покупки, её самооценка — все приходило из внешнего источника, и этого всегда было недостаточно.

После нескольких неудачных попыток жить со мной, я сказала ей, что такого больше не повторится. Не только ради меня, но и ради нее. Я хотела, чтобы мама была независимой. Благодаря алиментам, которых хватало, чтобы держаться на плаву, она сняла собственную квартиру (естественно, мне пришлось ее перевезти) и теперь работала по пятнадцать-двадцать часов в неделю. В конце концов, у нее кончатся деньги, если она не начнет работать больше, но вместо этого мама продолжала искать парня.

— Поскольку ты, очевидно, не собираешься спрашивать меня, чем я занимаюсь, что, кстати, очень невежливо, мне придется взять это на себя. — Она встряхнула салфетку и положила ее на колени. — Я кое с кем встречаюсь.

Мою кожу начало покалывать, а желание попробовать сырные галеты под соусом испарилось. «Вот оно». Маме было чуть за пятьдесят, но она могла сойти за женщину помоложе. Она тратила много времени на прическу, макияж и поддержание формы. Потому что как еще она могла привлечь нового мужчину?

— Не смотри на меня так, — сказала мама. — Я знаю, ты хочешь, чтобы я жила одна вечно, как какая-то монахиня.

Я не сдержалась и фыркнула от смеха. Сама мысль о том, что она похожа на монахиню, была смехотворна. Затем чувство вины вырвалось на свободу, и я забеспокоилась, что, если не буду проявлять к ней достаточно внимания, то мама может решить, что ей нужно пойти на отчаянные и опасные шаги, чтобы его привлечь. В последний раз, когда подобное случилось, это чуть не погубило меня.

Если бы не Джексон…

Вот почему я слишком полагалась на него в прошлом и не могла совершить ту же ошибку в настоящем. Удушающие спазмы охватили мое горло и легкие, и я попыталась отделаться от этих ощущений.

— Ты хотя бы сохранишь работу?

— Я собираюсь сохранить свою работу.

Я вздохнула с облегчением.

— Хотя, возможно, мне придется сократить свои часы. Он живет загородом, так что, если я перееду к нему, поездка до работы займет больше времени, чем хотелось бы.

Ежедневные поездки на работу из пригорода были сплошной мукой, но другие люди же справлялись с этим.

— Как давно ты с ним встречаешься?

Она поправила столовое серебро, которое не нужно было поправлять, оттягивая неизбежный и нелепый ответ.

— Один месяц. Я хотела подождать, пока это не станет серьезным, чтобы сказать тебе.

— Один месяц — это норма, когда мы говорим о сроке годности открытой пачки хлопьев, которые я, кстати, видела дольше, чем ты своего парня.

Мама выдохнула, и разочарование ясно отразилось на ее лице — ну, лоб и глаза не морщились, но опущенный рот и мой многолетний общения с ней ясно давали это понять.

— Думаю, мне не следовало говорить тебе об этом. Просто держать все в себе.

Для пущего эффекта она добавила покачивание подбородком.

Меня так и подмывало сказать маме, что если она простит Дикси за то, что та посмела встречаться с парнем, которого она бросила, то сможет вернуть свою лучшую подругу. Но быть одновременно родителем, лучшей подругой и дочерью Коры было слишком тяжело, особенно когда сама она не была ни верной подругой, ни матерью. Этот поздний завтрак был не для того, чтобы «напомнить о себе». Это был подход к разговору о том, что ей вскоре понадобится моя помощь, чтобы перевезти свои вещи в новый дом.

Мне пришлось отогнать свои эмоции, чтобы сосредоточиться на маме, прежде чем я потеряю контроль.

— Я хочу знать о твоей жизни, мама. Я просто хочу, чтобы ты встречалась с мужчиной дольше одного месяца, прежде чем переехать к нему. А как насчет семинаров Саванны? Она предлагала тебе бесплатный сеанс бесчисленное количество раз, и, хотя я иногда дразню ее из-за всех этих ее правил, но она помогла многим женщинам. Ее занятия помогут тебе решить, тот ли это парень, и задержится ли он надолго.

— Детка, они все хорошие парни, пока не станут плохими. Любовь — это риск. Я знаю, тебе хорошо самой по себе, но большинству людей нужны другие люди. Мне нужны другие люди, или мне становится так грустно.

Если бы это было так просто. Маме нужно было, чтобы ее обожали, и в тот момент, когда она чувствовала, что ее обожают недостаточно, то она просто отбрасывала эти отношения. Временами сами мужчины тоже обрывали отношения по множеству причин. Потом мама падала духом и рыдала, из-за чего мне приходилось поддерживать её несколько недель или месяц. Этими «танцами» мы с ней занимались уже много лет, и мне хотелось, чтобы мама наконец «научилась новым шагам».

Временами мама была не единственной, кто оплакивал конец своих отношений. Я изо всех сил старалась быть сильной для нее, а потом, когда она отключалась, я ревела пока не усну, оплакивая потерю стабильности, временного дома, отчимов и сводных братьев и сестер.

Оставшаяся за эти годы боль от множества потерь образовала карьер в моем сердце, который продолжает по чуть-чуть высасывать из меня счастье. Я быстро отбросила эти мысли и удвоила свою оборону.

Нуждаясь в людях, ты становишься зависимым, а я не могу позволить себе потерять независимость. И я чертовски уверена, что не позволю себе стать той, кто не может функционировать без мужчины.

Однако одно мама поняла правильно: любовь — это риск.

Риск, который я не хотела брать на себя.

***

— Что случилось? — спросил Джексон, когда я вошла в дом. Я отправила ему смс, что не смогу приехать до полудня, но, судя по всему, он начал рано.

Я сглотнула комок, все еще стоявший в горле, проклиная его существование.

— Ничего.

Джексон наклонил голову, но для меня было недостаточно одного наклона головы, чтобы начать говорить. Нужен был лом и огромное количество алкоголя, чего в принципе не было.

Я сняла куртку, которую надела из-за дождя. Последние несколько дней я старалась держаться подальше от Джексона, насколько это было возможно, чтобы бороться с искушением пересечь черту. Это было нелегко, учитывая, что дом не был таким уж большим. Я выбирала работу, которая помогала мне держаться от него на расстоянии. Но сегодня мне нужна была полномасштабная занятость, которая займет мой ум и тело.

— Дай мне какое-нибудь занятие. Что-то сложное и трудоемкое.

— Хочешь научиться разбирать шкафы?

— Больше всего на свете, — ответил я.

Час спустя мои ноги и руки горели от сидения на корточках, подъемов и приседаний. Я включила музыку, и кроме нее был слышен только звук наших инструментов и случайное комментарии, которые слегка сводили меня с ума. Особенно, если я смотрела на Джексона, когда тот двигал тяжёлые предметы.

С дрелью в руке я забралась на столешницу и вставила жало отвертки в винт последней оставшейся секции шкафов. Винт сопротивлялся и не двигался, отчего на меня полетела мелкая металлическая стружка.

— Осторожно, не оторви верхнюю часть винта, иначе нам придется чертовски долго возиться с ним, — сказал Джексон.

Я бросила на него недовольный взгляд, давая понять, что он говорил это уже, по крайней мере, десять раз. Если понадобится, я могу использовать кувалду, чтобы оторвать этот последний шкаф. Было бы приятно привнести в наш ремонт немного разрушения и понаблюдать, как отлетают кусочки дерева.

В конце концов, винт поддался и вылетел наружу вместе со спиралью стружек. Он был последним, поэтому шкаф начал падать на меня и оказался намного тяжелее, чем я ожидала.

На секунду у меня возникло ощущение свободного падения, но Джексон был рядом и поддержал шкаф за дно, давая мне шанс восстановить равновесие.

— Получилось, — сказал он, а затем бросил шкафчик в кучу к остальным. Он провел предплечьем по лбу и протянул руку, чтобы помочь мне спуститься.

Отказываться было бы невежливо, а учитывая беспорядок на полу, прыжок вниз мог плохо кончиться.

Я плюхнула ладонью по его ладони и медленно опустилась, сев на стойку. Вместо того, чтобы отойти и освободить мне место для спуска, Джексон встал между моих ног, раздвинув их.

Он опустил голову, чтобы заглянуть прямо мне в глаза.

— Теперь, когда ты выплеснула часть своей уничтожающей энергии, как насчет того, чтобы рассказать мне, что случилось? Ты все еще напряжена.

— Вовсе нет, — ответ вышел слабым, и неподвижная поза Джексона доказывала, что он не купился на это.

Я не хотела говорить. Мне хотелось контролировать парней, которых выбирала моя мама, и гарантировать, что она не будет страдать и не окунется в депрессию, где с каждыми неудачными отношениями она задерживалась все больше и больше. Но это было невозможно, и я ненавидела это.

Я ненавидела ощущение, что мы будем повторять эту схему снова и снова, пока… Ну, мне не хотелось думать о том, как долго. Вероятно, она будет устраивать свою личную жизнь даже в доме престарелых.

— Это твоя мама? — спросил Джексон. — С ней все в порядке?

Я встретилась с ним взглядом, и мое сердце болезненно сжалось.

— Она в порядке, когда дело доходит до… всего этого. Во всяком случае, насколько я могу судить.

Тиски на моем сердце сжались сильнее, когда я вспомнила, как мне позвонили и сказали, что она в реанимации, потому что приняла слишком много таблеток. Они сообщили мне о возможной попытке самоубийства, и, хотя у нее время от времени случались приступы грусти, я никогда не думала, что она может навредить себе.

— Я просто беспокоюсь. Я не перестаю волноваться за маму с той ночи в больнице, но мне казалось, что ей лучше и она справляется. Теперь она говорит мне, что снова с кем-то встречается, и я так боюсь, что, если все пойдет плохо, тот случай может повториться. Ни одни из ее отношений не проходили ровно. Когда я росла, то все время думала, что вот эти отношения точно не закончатся, как последние. Но мама выбирает плохих парней, а если попадается кто-то стоящий, то она бросает его, будто у нее шоры на глазах.

— Хочешь, я проведу расследование? Выясню, кто этот парень, и, если это необходимо, проведу обыск? — уголок рта Джексона приподнялся, и я поняла, что он шутит.

Но я знала, что если попрошу, то он сделает это.

Хотя мы не могли прийти с ним к согласию по большинству вопросов, Джексон всегда был человеком слова. Он был из тех парней, которые защищали людей от хулиганов или вмешивались, если ситуация выходила из-под контроля. Его нелегко было запугать или удержать, и именно поэтому он был самым опасным парнем, которого я когда-либо встречала. Не в силах удержаться, я провела рукой по его лицу. От прикосновения его бороды к моей ладони по коже побежали мурашки.

— Пока нет. — Я неохотно опустила руку и ухватилась за край стойки, чтобы не поддаться искушению и снова прикоснуться к нему. — Я не могу перестать думать о том, как хорошо было бы просто пожать плечами и сказать: «Ладно, встречайся с кем хочешь. Я ухожу». — И тогда я смогу игнорировать ее так же легко, как она игнорировала меня.

Мое признание как будто содрало с меня кожу, оставив слишком открытой. Я пошевелилась, пытаясь отойти от стойки, потому что это было слишком, но Джексон положил свои большие руки на мои бедра, удерживая меня на месте.

— Но ты не можешь. И это нормально. Я знаю, ты хочешь, чтобы все думали, что тебя ничто не трогает, но иметь чувства — это нормально.

Я покачала головой.

Джексон взял меня за подбородок и поднял мое лицо к своему.

— Так и есть. Но тебе следует отпускать то, что ты не можешь контролировать.

Дерьмо. На глаза навернулись слезы, а я не могла плакать перед ним. Я решила, что если выбирать между слезами и проявлением неуверенности, то последнее будет уместнее — в конце концов, парни убегают от неуверенных женщин. Держась за это слабое утешение, я поддалась импульсу и обняла Джексона за шею изо всех сил.

Это было так знакомо — оказаться в его объятиях. В некотором смысле, слишком знакомо. Он утешает меня по поводу моей мамы. Я теряю железную хватку над своими эмоциями.

В ту ночь, много месяцев назад, я приехала в отделение неотложной помощи и обнаружила маму, перевязанную трубками и проводами, такую бледную, что я могла видеть каждую вену на ее теле. Они прочистили ей желудок и сказали, что сделали все, что могли, и остается только ждать. Я была в ужасе, что потеряю ее, и у меня был полномасштабный приступ паники. Саванны не было в городе, и я не знала, что делать, поэтому взяла телефон и позвонила Джексону.

Я даже не знала почему, но как только я увидела его имя в моих контактах, я поняла, что он знает, что делать.

Джексон приехал в больницу, и я бросилась в его объятия также, как несколько минут назад. Он обнимал меня, когда я рыдала у него на плече, оплакивая тот факт, что я редко звонила и не уделяла должного внимания своей маме. Я чувствовала себя такой чертовски беспомощной, нуждалась в том, чтобы хоть кто-то сказал мне, что делать дальше.

Джексон утешал меня, пока я не была полностью выжата и не осталось ни единой слезинки.

Стиснув зубы, я заставила себя перестать чувствовать и подавила желание заплакать. Я подняла голову и на мгновение потерялась в зеленом море…

Потерялась в том, как Джексон смотрел на меня.

Он не двигался, не дышал, как будто боялся, что я сойду с ума и отпряну. Я несколько секунд балансировала на грани того, что я должна сделать и что хочу сделать, а затем зажала в кулак его футболку и притянула его к себе.

Я провела губами по его губам.

— Мне просто нужно некоторое время не думать, — прошептала я.

— Это определенно можно устроить, — сказал Джексон. Напряжение вибрировало в его мышцах, когда он боролся, чтобы сдержать себя. — Ты уверена?

Я кивнула, хотя не была уверена ни в чем, кроме того, что поцеловать его сейчас казалось правильным.

Я сразу почувствовала тот момент, когда Джексон потерял контроль над собой, поскольку перемена была настолько ощутимой, что воздух между нами наэлектризовался. Он схватил меня за бедра и притянул к себе, в то же время его рот опустился на мой. Мои ноги автоматически обвились вокруг его талии. Одна из его рук скользнула вверх и запуталась в моих волосах. Затем он сжал их, чтобы повернуть мою голову и углубить поцелуй.

Когда губы Джексона прижались к моим, а язык скользнул внутрь, чтобы испробовать на вкус, мои мысли стали приятными и туманными. Джексон прошелся поцелуями вдоль моей шеи, а затем прижался губами к ключице. Я выгнулась ему навстречу изо всех сил, используя стойку как рычаг, но все равно казалось, что между нами было слишком много места, слишком много одежды, слишком много и одновременно недостаточно.

Его руки скользнули вверх по моей талии, и большие пальцы зацепились за край моей рубашки. Мы оторвались друг от друга достаточно надолго, чтобы Джексон стащил ее через мою голову, а потом я принялась снимать его футболку.

Я вздохнула от восхитительного прикосновения кожи к коже, когда мы прижались друг к другу, и мое желание вспыхнуло еще сильнее, когда он застонал.

Как только я потянулась к пуговице его джинсов, Джексон отстранился. Я хотела возразить, но потом он расстегнул мои джинсы, грубо сдернул их и отбросил в сторону. Он притянул меня к себе и прижался губами к моим губам. Я обхватила ногами его талию, а затем мы начали двигаться.

— Где..?

Говорить оказалось труднее, чем я ожидала.

Джексон завернул за угол и начал подниматься по лестнице.

— Где-нибудь, где я смогу уложить тебя на спину и целовать твое тело.

— В таком случае возьми меня где-нибудь.

Его губы нашли чувствительное место под моим ухом, а его хриплый голос заставил мурашки пробежаться по моей коже.

— Я знал, что есть способ заставить тебя согласиться со мной.

Как только мы добрались до моей бывшей спальни, Джексон опустил меня на ноги и, тем самым прервав поцелуи, дал мне две секунды, чтобы начать думать. Я отчаянно нуждалась в побеге, но не хотела, чтобы Джексон решил, что я его использую. Хотя я еще не встречала парня, который заботился бы об этом, когда речь шла о сексе.

— Это…

Я сделала жест между нами и положил руку на центр его груди, чтобы можно было удержать его достаточно долго и найти нам выход из ситуации. Это было совершенно неэффективно, потому что его кожа была теплой, и я чувствовала, как его сердце бьется о мою ладонь. Ритм такой же быстрый и жесткий, как у меня.

— Мы просто развлекаемся, — сказал Джексон, подталкивая меня к кровати. Он просунул палец под бретельку моего лифчика, и изящное движение его шершавых пальцев лишило меня кислорода. — Наслаждаемся, пока это длится. Я знаю, к чему ты клонишь, и на этот раз я понял. Я не совершу ту же ошибку, что и раньше.

Я хотела возразить, что это была не такая уж большая ошибка, и что это я злоупотребляла им, чтобы сделать его менее желанным и потерять к нему интерес. Но затем Джексон сдернул бретельку, с которой играл, с моего плеча, и плотская сторона взяла верх.

Он проделал то же самое с другой бретелькой, и покусывая открытое место, где моя шея соединялась с плечом, потянулся за меня и расстегнул лифчик.

Дрожь желания пронзила меня, становясь все сильнее, когда его горячий взгляд пробежал по мне. Джексон схватил меня за бедра, его пальцы впились в мою кожу.

Затем он швырнул меня на кровать, переполз через меня и начал выполнять свое обещание — целовать мое тело.

Я отпустила свои запреты, поддалась восхитительным ощущениям, путешествующим вверх и вниз по моему телу, и решила позволить себе веселиться и наслаждаться этим, пока это продолжалось.

И с Джексоном, я знала, это может быть очень долго…

Глава 13

Я просыпаюсь одна, и на какую-то долю секунды мне становится даже немного обидно.

Потом я осознаю, что Джексон всё понял. Может быть, нам действительно удалось просто повеселиться без каких-либо ограничений или тяжёлых последствий. Видит Бог, я нуждалась в освобождении.

Я откидываюсь на матрас, наслаждаясь приятными покалывающими ощущениями по всему телу, вспоминая наши поцелуи и то, как его мощное тело двигалось над моим.

Если бы мы были не одни в доме, то моя скрипучая кровать наверняка выдала бы нас. Улыбка осветила мое лицо, выдавая безумно счастливое состояние.

Я и забыла, каким потрясающим может быть секс. Вроде, я помнила эти потрясающие ощущения и чувствовала их недостаток в своей жизни, но с Джексоном удовольствие выходило за пределы всего, что я когда-либо испытывала. Прошлой ночью я забыла все свои проблемы и даже своё имя.

Удовлетворенно вздохнув, я решила, что пришло время встать и начать двигаться. Так как я не планировала оставаться на ночь, у меня не было с собой никаких предметов первой необходимости. Идти домой только для того, чтобы сразу вернуться назад, мне не улыбалось. Наверняка можно найти лучшее применение тем нескольким часам, которые остались до моей смены бармена в «Лазури». Поэтому я собрала волосы в пучок и принялась копаться в коробках, которые притащила в свою спальню, когда гостиная начала казаться слишком далекой, а лестница слишком устрашающей. Мне все еще нужно было разобраться, какие из коробок тащить в Гудвилл (прим. самый популярный магазин секонд хенд в США), а какие оставить для Дикси.

Первая коробка, возле которой я опустилась на колени, открылась с клубом пыли, и, прежде чем углубиться в нее, я закашлялась, разгоняя рукой пыль, поднявшуюся в воздух.

Должно быть, это фотоальбомы Дикси. Повернув коробку, я заметила, что она подписана.

Дикси пыталась приобщить меня к скрапбукингу, всегда сохраняя корешки билетов и маленькие сувениры, которые оставались после наших путешествий. Например, после поездки на пляж на Тайби-Айленд или того неудачного похода в лес Чаттахучи. Нас с трудом можно было назвать девочками, способными прожить без удобств.

«Хотя, пейзаж там был удивительным». Присмотревшись, я узнала бордовую обложку одного из альбомов и вытащила его — это была как раз та поездка, о которой я вспомнила. Я рассмеялась, рассматривая фотографии: вот наша яма для костра с еще нетронутыми поленьями, испорченными лишь несколькими подпалинами, так как разжигание костров не входило в перечень наших умений; тут мы едим нерастаявшие зефирные печеньки; а вот одна из мам убегает от облака жуков, которые, должно быть, полюбили ее духи или лак для волос, и на заднем фоне видна наша прогнутая палатка.

Я провела пальцами по последнему снимку, который был сделан с помощью таймера на камере Дикси, и моё сердце сжалось от тоски. Этот поход был настоящим адом, но камера запечатлела нас троих смеющимися. Раньше у меня, мамы и Дикси было множество таких хороших дней — так называемые дни между мамиными мужчинами. Это лучшие мои воспоминания из детства. Мама изменилась с тех пор, как между ней и Дикси образовалась трещина. Теперь все было по-другому.

Вместо того чтобы позволить сентиментальной волне утащить меня под воду, я взяла в руки альбом и начала рассматривать надписи и разные прикольные эффекты, добавленные Дикси. Она часто часами усовершенствовала одну страницу. У меня не было столько терпения, чтобы вырезать обрамления и корпеть над украшениями и приклеиванием. Но Дикси подняла скрапбукинг на новый уровень с помощью прикольных заклепок, люверса и других вещей, о которых я даже не подозревала, пока однажды она не подтолкнула меня к большому дубовому столу в своей комнате для рукоделия. Мне всегда казалось забавным, что мы ели за столом, который едва мог вместить нас троих, в то время как стол для рукоделия был несколько футов в длину.

Когда я достала другой альбом, из него выпала стопка фотографий и рассыпалась по полу. Рассматривая снимки, я внезапно поняла, почему Дикси всегда пыталась все запечатлеть на пленку. Тут были фото меня и мамы, втиснутых в шину-качелю, которая раньше висела во дворе. Соседи считали, что эта качеля как бельмо на глазу, что только поощряло нас использовать ее еще чаще. Другая серия фотографий была посвящена одному из ежегодных барбекю на 4 июля, которые устраивали Дикси и мама.

У нее даже были мои фотографии со школьного спектакля на День Благодарения, где я была в костюме очень бледного индейца. «О, Господи, что я тогда сделала со своими волосами?» Половина вьющиеся, половина прямые — просто ужас.

Я собрала фотографии и отложила в сторону, а затем подняла альбом, который никогда раньше не видела. Он выглядел старше, с потемневшими от времени краями.

На первых фотографиях были Дикси и мама, и, судя по их стилю одежды и возрасту, это были снимки времен их обучения в колледже. Тогда они жили в маленькой квартирке рядом с Университетом штата Джорджия, где Дикси специализировалась по изучению английского языка, параллельно занимаясь фотографией — естественно — а моя мама специализировалась по посещению любых занятий, лишь бы найти себе мужчину, и в конечно счете бросить учебу.

Я перевернула страницу и оказалась лицом к лицу с человеком, которого она нашла. Мой отец ушел из дома, прежде чем я научилась говорить полными предложениями, и переехал на западное побережье, когда я была в начальной школе. Телефонные разговоры между нами были болезненными и очень напоминали пустую болтовню совершенно незнакомых людей, так что мы отказались от них. Мне кажется, что дети никогда его особо не интересовали. А из собранных мной за все время кусочков фраз и случайных намеков, я поняла, что моя мама думала, что ребенок спасет их трудный четырехлетний брак.

Спойлер: этого не произошло.

Иногда мне казалось, что она все еще не может простить меня за это.

Я подняла альбом повыше и посмотрела на родителей. Они выглядели такими влюбленными и счастливыми. Я видела, как мама смотрела на многих парней обожающим стеклянным взглядом, но я никогда прежде не видела, чтобы парень отвечал на это так сильно, как будто каждый его вздох зависел от нее.

Видимо, было время, когда отец отвечал ее чувствам полной взаимностью. Был даже симпатичный фотоснимок, на котором они целовались в кабинке.

«Вот прямое доказательство того, что любовь никогда не длится долго, независимо от того, как здорово она начиналась». Слава Богу, я знала это и не пыталась повторить маминых ошибок.

По причинам, которые не могла объяснить, я посмотрела на скомканные простыни, где провела ночь. Это мой мозг пытался предупредить меня не увлекаться? Потому что я полностью контролировала ситуацию. Я была полностью откровенна с Джексоном, и он ясно дал понять, что понимает и просто наслаждается процессом.

Наши свидания не продлятся больше месяца, потому что потом этот ремонтный проект завершиться, и наши жизни разойдутся в разные стороны. Этого достаточно, чтобы повеселиться не слишком привязываясь.

Черт, может быть, мы даже сможет повторять это время от времени, если наши пути пересекутся. Например, мы могли бы ускользнуть в его старую спальню в следующий раз, когда Гэмбл вынудит меня к семейному собранию. В конце концов, сегодня мы делали это в моей старой детской спальне.

Я улыбнулась этой мысли. Мероприятия, связанные со свадьбой Саванны, дадут нам широкие возможности.

«Саванна. Гадство». Я постаралась не думать о том, как она разозлится, если узнает, что я сплю с ее братом ради забавы. У меня заныло в груди. Мне было ненавистно разочаровывать Саванну и нарушать своё обещание. И я буду еще большей скотиной, если проверну это на ее свадьбе.

Я уже предвидела надвигающуюся катастрофу. Невеста и подружка невесты едва разговаривают друг с другом, а вся семья Гэмбл задается вопросом, почему я мешаю их планам связать Джексона с кем-то, более подходящим для него. А я просто пожимаю плечами, хмыкая и улыбаясь, потому что мне нечего сказать им, кроме: «Ну, мне просто очень нравится заниматься с ним сексом, и он суперхорош в этом».

Сомневаюсь, что они будут смеяться, говоря: «Типичная Иви» или «Не беспокойся. Кэролайн может подождать в сторонке, пока он не закончит развлекаться с тобой».

Прошлой ночью я просто «прыгнула», не раздумывая, потому что мне надоело бороться со своим ежедневным непреодолимым влечением к Джексону, и еще потому, как ранее говорила Саванна, иногда я занимаюсь саморазрушением.

Однако сегодняшняя ночь не была разрушительной, скорее восстановительной. И вызывающей небольшое привыкание. Я усиленно убеждала себя, что мне следует перестать прыгать в постель к Джексону, а тем более предаваться фантазиям о том, сколько спонтанного сексуального удовольствия мы могли бы получить за весь следующий месяц, пока ремонтируем этот дом. Но идеи и планы уже активизировались, возможности затопляли мой мозг и заставляли меня кайфовать.

Кажется, я слишком близка к тому, чтобы нарушить своё седьмое отказоустойчивое правило, даже если просто планирую завести интрижку.

Правило № 7 : Никаких планов. Планы ведут к ожиданиям, ожидания заканчиваются обидой, а обида ведет к разбитому сердцу.

Думаю, нет причин принимать решение прямо сейчас, ведь я не знаю, что принесет завтрашний день. Буду принимать по одному решению за раз. Никаких планов. Никаких ожиданий или задетых чувств, и уж точно никаких разбитых сердец.

Саванна никогда бы не согласилась с моими методами, независимо от того, был ли в этом замешан ее брат — она была планировщиком до мозга костей, и, будучи экспертом по свиданиям, смотрит на вещи только с этой точки зрения. Но я была экспертом в избегании беспорядочных отношений.

Очевидно, я не очень-то умела убеждать даже себя, потому что чувство вины все еще пыталось вырваться наружу. Я сделала все возможное, чтобы оттолкнуть его и вернулась к альбому, чтобы отвлечься от своих беспорядочных мыслей.

Это не очень помогло, потому что это альбом был прямым напоминанием того, что можно потерять, позволив парню встать на пути дружбы.

«Возможно, Саванна будет меньше злиться, если я скажу ей, что эта штука с Джексоном была немного больше, чем секс? В целом, это был секс с щепоткой заботы».

Я листала альбом, пока не наткнулась на фотографию мамы с парнем, который даже не выглядел смутно знакомым. Вероятно, она встречалась с ним, когда я была слишком маленькой, чтобы запомнить.

Интересно, сколько маминых отношений задокументировала Дикси? Где эти десятки фотографий счастливых пар, которые теперь можно разорвать пополам?

Держу пари, она не сохранила ни одной фотографии той поры, когда моя мама и Ретт были вместе. Можно ли сказать, что ей было неловко?

Противоречивые чувства, о которых я и не подозревала, все еще всплывали на поверхность. Привязанность по отношению к Дикси говорила, что она не должна была пересекать эту черту с бывшим парнем своей лучшей подруги, но было несправедливо отказывать ей в счастье, когда она была той, кто поддерживал множество отношений мамы, включая их взлеты и падения. Прошло семь лет, а они с Реттом все еще вместе, так что они явно были счастливы.

Или, как большинство людей в мире, довольствовались посредственностью.

Пессимистично, знаю, но я никогда не верила в солнечный оптимизм моей лучшей подруги. Важно было то, что она верила в это и добилась своего.

Я верила, что сама прекрасно справлюсь.

И у меня получилось.

По большей части.

***

При следующей встрече с Джексоном я была по уши в краске, а в моих наушниках гремела музыка. Ладно, может мне так просто казалось, но брызги от краски явно доставали до самых локтей. Прошло всего два дня с тех пор, как мы переспали, но по моим ощущениям прошло гораздо больше времени. И бабочки в моем животе вспорхнули прежде, чем я смогла сдержать их.

— Привет, — сказала я, вытаскивая наушник и осматривая Джексона с головы до ног. Облегающая темно-серая футболка подчеркивала его крепкие плечи и грудь, глаза казались более зелеными, чем обычно, а джинсы были протерты в нескольких местах в результате многих часов ручного труда. И пусть мои рабочие штаны были просто выцветшими и немного порванными, но на них было достаточно «боевых» шрамов от краски, как и на моих руках.

Джексон кивнул мне.

— Доброе.

Ну почему этот чертов пояс для инструментов делает любого парня намного сексуальнее? В данном случае Джексон и так чертовски горяч, а в комбинации с поясом становился просто сногсшибательным.

Я думала, что он расскажет мне, где пропадал последние несколько дней, но Джексон просто поставил свой гигантский ящик с инструментами на пол и открыл его. В пятницу утром он написал мне, что должен позаботиться о некоторых вещах, и это займет остаток уик-энда, но не сказал о каких именно. И я ненавидела то, насколько сильно мне хотелось это знать.

Подумав: «Ну и отлично», я вернулась к покраске. «Пришло время обратиться к Правилу № 5». Я ни за что не стану добровольно рассказывать о том, что делала в эти выходные (за исключением отчета о проделанной работе, и то для протокола), а уж тем более расспрашивать Джексона, где он был и чем таким важным был занят, что это заняло целых два дня.

Работа, секс и личные переживания должны идти отдельно друг от друга. Вот гарантия того, что всё не закончится плохо.

В прошлый раз мы с Джексоном позволили всем сторонам нашей жизни слиться воедино, и все пошло наперекосяк. Но я достаточно умна и смогу учесть ошибки прошлого, чтобы избежать их повторения.

Повернувшись, чтобы спросить у Джексона, над чем сегодня он будет работать, я увидела, что он уже ушел. Мне даже захотелось отложить валик и пойти за ним, но услышав жужжание дрели в другой комнате, решила, что раз уж он сразу взялся за дело, то я не буду его отвлекать.

Как будто я не ждала целых два дня, чтобы поговорить с ним.

Решив направить свое разочарование во благо, я сосредоточилась на работе, как будто была чертовым Микеланджело, разрисовывающим потолок Сикстинской капеллы. Только вместо рисования кучки голых чуваков я выводила линии серо-голубого цвета под названием «Prelude». Не знаю, к чему должна быть эта прелюдия, но мне показалось, что такой цвет должен выглядеть одновременно успокаивающе и современно.

«Джексон ничего не сказал про этот цвет. Если ему не понравилось, значит, я выбрала правильно».

Я атаковала стену с новым пылом.

Через час или около того мои руки горели так сильно, что я мысленно пообещала себе никогда больше не поднимать их над головой, если мне удастся продержаться достаточно долго и докрасить последнюю стену. К сожалению, она была выше других и вела к лестнице, поэтому мне никак не удавалось достать до самого верха. Я вытянулась во весь рост…

И случайно ударив валиком о белый потолок, я потеряла равновесие и едва успела вытянуть руку, чтобы схватиться за мокрую стену.

Валик с грохотом упал на пол. Хорошо, что старый цветочный ковер был скатан, иначе на нем бы остались сине-серые брызги. «Отлично справилась!»

Джексон высунул голову из-за угла кухни.

— Все в порядке?

Я широко улыбнулась.

— Да.

Вместо того, чтобы вернуться к своей работе — кажется, он собирал и развешивал новые кухонные шкафы, — Джексон сделал несколько шагов в комнату и поднял валик.

— Я нужен, чтобы покрасить верхнюю часть?

— Можешь помочь, если хочешь. Я и сама могу докрасить. Просто мне нужен табурет или лестница.

Черт, мне же еще предстоит покрасить потолок.

Джексон опустил валик в краску и подтолкнул меня в сторону.

— Я понял, коротышка.

Я уже начала закатывать глаза, но тут Джексон вытянулся во весь свой впечатляющий рост, чтобы достать валиком как можно выше. Его брюки висели низко на бедрах, и в сравнении с несколькими месяцами, пара дней без него должны были показаться мне мгновениями, но сейчас все, о чем я могла думать, так это о том, как его тело прижималось к моему позапрошлой ночью, и как бы мне хотелось, чтобы Джексон сделал это снова.

— Вот, — сказал он, протягивая мне валик.

Наши глаза встретились, и его зрачки потемнели, как будто он прочитал мои очень грязные мысли. Прежде чем водоворот страсти полностью поглотил мой разум, я схватилась за ручку валика и сделала большой шаг назад. Мой план состоял в том, чтобы принимать решения по мере поступления проблем. Но теперь стало понятно, что я просто еще ничего не решила и до конца не уверена, стоит ли нам поддаваться своим чувствам и пустить все под откос.

— Я… я тут подумала…

Джексон сделал шаг ко мне, уменьшая расстояние между нами. Он убрал волосы с моего лица и провел пальцем вниз по моему подбородку.

— Я думал, мы разобрались с проблемой мышления прошлой ночью.

— Джексон.

Боже, когда он так близко, очень трудно поддерживать свою решительность.

Джексон наклонился ближе и выдохнул через полуоткрытые губы.

— Иви.

Моё сердце колотилось в груди все сильнее и сильнее. Я действительно собираюсь это сделать? Сказать что-то, что может остановить наше сексуальное веселье, прежде чем я получу свое удовлетворение?

«Черт возьми, похоже, что да. Мне следовало придумать более четкий план, чтобы точно знать, что сейчас сказать».

— Хотя прошлая ночь и была отпадной, я знаю, что ты ищешь что-то, — горло сжалось, и мне пришлось выдавить из себя слова, — более долгосрочное.

— Ты, очевидно, разговаривала с моей назойливой семьей — я ставлю на Саванну.

Я пожала плечами. «Это не делает мое утверждение менее правдивым, не так ли?»

— Тем вечером я сказал тебе, что мы просто развлекаемся, и я не шутил.

— Но ты с кем-то встречаешься. — Меня затопило чувство вины. Я была так сосредоточена на том, как расстроится Саванна, что сумела забыть о других причинах, по которым я должна чувствовать себя виноватой.

— Да, у меня было несколько свиданий в последнее время, но я не состою в серьезных отношениях, иначе я бы никогда не понес тебя в постель. Ты, правда, думаешь, что я бы так поступил?

На самом деле я знала, что Джексон бы так не сделал. С другой стороны, думала ли Кэролайн, что у них было что-то серьезное. Его семья, конечно, надеялась, что все пойдет именно в этом направлении.

— Я не хочу мешать.

Джексон сверлил меня пристальным взглядом, отчего мое сердце пропустило несколько ударов.

— Ты стоишь у меня на пути с того самого момента, как я вошел в двери этого дома… Черт, может быть, даже со дня помолвки. Я пытался хотеть то, что хорошо для меня, но тебя я хочу сильнее.

Каждая унция воздуха со свистом вылетела из моих легких.

— Тогда, возможно, нам нужно пересмотреть наши деловые отношения. Я могу нанять кого-то еще для помощи…

— Нет.

Знакомое раздражение разгорелось внутри и подняло мое кровяное давление. Я бросила валик рядом с подносом.

— Ладно, давай хотя бы поговорим об этом, потому что если…

— Нет. Мы заключили сделку, и я планирую довести ее до конца. Я тоже взрослый человек и вполне способен принимать собственные решения. Я понимаю, что все это временно, и мне все равно. — Джексон притянул меня, обняв за талию, чтобы прижать к себе. — Я еще не закончил с тобой.

Он прижался губами к моим губам, и вся моя накопившаяся энергия хлынула вперед, здравый смысл занял заднее сиденье, а похоть села за руль. Я приоткрыла губы, стремглав ныряя в поцелуй. Я провела ладонями по его крепким рукам, не осознавая, что моя левая рука все еще была мокрой от краски, пока не провела ею до самого верха.

Джексон взглянул на синее пятно, покрывающее его бицепс и рукав футболки, выгнул бровь, а затем прижал меня к окрашенной стене, и его бедра столкнулись с моими.

Я застонала, когда Джексон прижался ко мне. Мне было так хорошо, что я даже не заботилась о краске или о том, что придётся переделывать стену. Я просто хотела почувствовать его тело на своем.

Я выгнулась ему навстречу, и удовлетворение растеклось по моим венам от грубого стона, вырвавшегося из его горла. Прикосновения друг к другу стали нашим соревнованием в том, кто из нас больше заведет другого.

Его язык гладил мой, пока Джексон стягивал с меня за рубашку, и, чтобы не отстать, я тоже потянула его за край футболки. Одна за другой наши вещи падали в кучу на полу. Джексон просунул большой палец под тонкую нитку моих трусиков и провёл рукой вниз по моему бедру, окончательно сдёргивая их с меня.

Мы с головой окунулись в страсть, ощущая только нечеткие контуры губ и языков и влажную от пота кожу. Избавившись от надоедливых слоёв одежды, через короткий промежуток времени мы уже оба задыхались и вместе шагнули через край.

Глава 14

Поскольку во вторник утром у Саванны не было никаких встреч с клиентами, она пришла помочь мне с покраской, как несколько раз до этого в моей квартире. Хотя там мы никогда не доводили дело до конца, потому что в процессе работы я начинала ненавидеть выбранный цвет и решала перекрасить все заново.

Забавно вспоминать об этом сейчас, потому что в этом доме я совершенно точно знаю, какие цвета мне нужны, даже если Джексон не всегда соглашается с моим видением. Хотя вчера он признался, что ему нравится сине-серый цвет. Правда, говорил он это, одновременно играя прядями моих взъерошенных волос, так что я подозреваю, что эти вещи как-то связаны.

Я провела пальцами по слегка хрустящим прядям, с которых еще не смылась краска, и сдержала улыбку.

— Кто этот парень? — спросила Саванна.

Я быстро развернулась к лотку с краской, чтобы снова обмакнуть валик.

— Никакого парня. Мне просто нравится ремонт. Кажется, я нашла своё призвание.

Обернувшись, я увидела Саванну, которая застыла с серьёзным выражением лица и опущенной рукой с валиком.

— Во-первых, я тренер по свиданиям, который зарабатывает на жизнь чтением языка тела, а во-вторых, я твоя лучшая подруга. Это не улыбка а-ля «Мне нравится ремонт». Это улыбка типа «Я переспала с парнем, и это было потрясающе».

Несмотря на все мои усилия удержать губы в нейтральном положении, я совершила ошибку, подумав о сексе у мокрой стены, и улыбка вырвалась на свободу, сопровождаемая потоком тепла. Да, я попалась — мне действительно нужно поработать над сдерживанием эмоций.

— Хорошо. Есть один парень, и это было удивительно, но я не хочу говорить об этом.

Саванна смотрела на меня с недоумением, как будто я была знакомой головоломкой, которую она забыла решить.

— С каких это пор? Ни ты ли та девушка, которая говорила, что «Воздержание делает влагалище более чувствительным».

Я рассмеялась и прислонила валик к стене.

— Всегда пожалуйста за мои драгоценные знания. Если мне не изменяет память, я говорила тебе это в качестве предостережения, чтобы ты держала дистанцию с Линком, если не хочешь «поскользнуться». Мой совет сработал?

— Я пробовала. Это оказалось не для меня.

Саванна одарила меня своей собственной улыбкой «Я переспала с парнем, и это было потрясающе», и непреодолимое желание рассказать ей всё почти поглотило меня. Я хотела поговорить о парне с замечательным телом и о множестве не менее замечательных вещей, которые он умел им делать. Хотела рассказать ей, что он целовался так, будто был рожден для поцелуев, и что у нас с ним была эта захватывающая, безумно сильная химия, на фоне которой мерк весь мой предыдущий опыт.

Но Саванна будет рада за меня ровно до того момента, пока не узнает имя парня, и я чувствовала себя просто ужасно из-за этого. Она всегда волновалась, что мы с Джексоном переспим, и это обернётся катастрофой.

В конце концов, это случилось — мы переспали. К счастью, в прошлый раз Саванны неделю не было в городе, и она не с такой легкостью могла читать мои эмоции. Однако сейчас всё иначе. Мы разобрались, что подходит нам, а что нет.

И на этот раз все сработает.

— Земля вызывает Иви, — сказала Саванна прямо у моего уха, отчего я подскочила и слишком густо нанесла краску валиком на стену. Она рассмеялась. — Я никогда не видела, чтобы ты так мечтательно смотрела в пространство.

Черт, не стоило встречаться взглядом с Саванной. Её глаза расширились, как у мультяшной собаки, которая только что увидела стейк.

— Он тебе нравится! — она толкнула меня в плечо. — Даже не пытайся убедить меня, что тебя захватило восстановление дома. Мне нужны подробности о парне, которому удалось превратить мою пессимистичную, не верящую в любовь лучшую подругу, в улыбающуюся, одержимую девушку, которая смотрит в пространство, думая о нём.

— Я не одержима.

— Я воздержусь от суждений, пока не услышу подробностей.

В течение нескольких секунд я как рыба хватала ртом воздух. Несмотря на то, что Саванна будет расстроена, мне всё равно хотелось признаться ей во всём, чтобы мы могли вместе справиться с ситуацией. Но добавление в нашу смесь семьи и осуждения грозило окончанием отношений с Джексоном раньше, чем мне бы хотелось. Думаю, Джексон поддержал бы меня в этом вопросе, а он заслужил право голоса, потому что его семья станет еще больше вовлечена в его личную жизнь, чем уже есть.

— Это… сложно. Я не говорю, что он мне не нравится — мне нравится что-то в каждом парне, с которым я сплю.

— Да, но в этом парне тебе нравится нечто большее, чем просто его пенис.

И, конечно же, именно в этот момент Джексон распахнул дверь. Сомневаюсь, что мне повезло, и он не услышал слово «пенис».

— Вижу, ты, как обычно, ведешь себя утонченно, — сказал Джексон.

Ему намного лучше удавалось держать бесстрастное выражение лица, поэтому я понятия не имела, что он думает или чувствует по поводу услышанного.

Возможно, мне не стоило давать ему ключ. Раньше я никогда не давала никому из парней ключи от своего жилья, но казалось нелогичным закрыть своему подрядчику доступ в дом, чтобы он мог работать, пока меня там нет.

Я молилась, чтобы Саванна перестала обсуждать эту тему. Обычно Джексон начинал злиться, когда мы говорили о парнях в его присутствии. Это напомнило мне, что я тоже чувствовала обиду, думая, что он собирается продолжать встречаться с той девушкой. И почему бы мне уже не забыть об этом? Тьфу.

Я также надеялась, что Джексон не скажет или не сделает ничего, что выдаст нас. Как заметила Саванна, она отлично разбиралась в языке тела и слишком хорошо знала и Джексона, и меня, чтобы мы могли долго что-то скрывать.

Хотя нам удалось сохранить нашу последнюю интрижку в тайне.

«Интрижка» не совсем подходящее слово для этой недели, но я не хотела вдаваться в подробности, особенно с человеком- детектором лжи в комнате.

— Нам нужно сделать перерыв. — Я положила валик на поднос. — Я хочу поговорить с Джексоном о том, что он делает на кухне.

— Пожалуйста, скажи, что у тебя есть кофе, — сказала Саванна, кладя свой валик рядом с моим.

Я поморщилась. Кофе я пила только для того, чтобы у меня хватило сил добраться до моей любимой вишневой колы, но когда Саванна надолго оставалась без кофеина, то из очаровательного существа она переходила в режим бешеного животного. Очень милого и одновременно абсолютно ужасающего.

— Хорошо, — сказала Саванна. — Я пойду возьму немного еды из Daily Grind и вернусь через пятнадцать-двадцать минут. С достаточным количеством кофеина, я думаю, мы сможем сегодня «добить» эту комнату и лестницу.

— Это было бы замечательно.

Моё обещание завершить работу, докрасив стену у лестницы, было нарушено, и теперь мои руки мстительно горели и болели. Я не могла дождаться момента, чтобы забросить в дальний угол кисть и валик. Прости, моя неокрашенная стена квартиры, но отсутствие нормального цвета — это полностью твоя вина. Я просто посланник красок.

Я посмотрела на Джексона, и он подмигнул мне, тем самым, сказав, что он помнит, как я выгляжу обнаженной, стоя у стены. Будто он хотел, чтобы нас поймали.

— Ладно, кто чего хочет?

Саванна взяла свою огромную сумочку и перевела взгляд с меня на Джексона.

— Просто принеси мне большую чашку самого черного кофе, который у них есть, — сказал Джексон.

— Черный, как его душа, — добавила я, потому что если я не сделаю пару словесных уколов, то его сестра наверняка раскусит нас.

Когда наши взгляды встретились, в его глазах плясали озорные огоньки.

— А Иви кофе со льдом, чтобы соответствовать ее температуре.

Саванна вздохнула.

— Серьезно, ребята? Я думала, вы двое пытаетесь поладить. Может мне стоит забрать с собой какие-нибудь пневматические пистолеты? Или другие инструменты, которые наносят ущерб?

— Все может быть инструментом боли, если ты достаточно веришь в себя, — ответила я с чрезмерной усмешкой.

Она снова вздохнула.

— На самом деле, ледяной карамельный макиато был бы очень кстати, спасибо. — Я потерла рукой шею и медленно провела ею по телу. — Кажется, Джексон знает, что мне нравится.

Ладно, теперь я просто нарывалась, чтобы нас поймали, но то, как в этот момент сверкнули глаза Джексона, того стоило.

Саванна остановилась, положив руку на дверную ручку, и посмотрела на нас через плечо.

— Пожалуйста, не поубивайте друг друга, пока меня не будет. Я испытываю всепоглощающую гордость от того, что вы ладите.

— Да, мам, — сказал Джексон, и Саванна посмотрела на него убийственным взглядом.

Как только дверь за ней закрылась, я перестала сдерживать пытающийся вырваться наружу смех.

— Не пойми меня неправильно, я рада, что мы можем вести беседу, не пытаясь откусить друг другу голову. Но я немного скучала по словесному спаррингу с тобой.

Вчера мы не утруждали себя другими словами, кроме: быстрее, жестче и не останавливайся.

Джексон подошел, положил руку мне на бедро и просунул большой палец под подол моей рубашки, потирая кожу.

— То же самое. Хотя, возможно, мне придется наказать тебя за это замечание о черной душе.

— Меньшего и не ждала. — Я приподнялась на цыпочки и поцеловала его в губы.

У нас не было времени воплотить в жизнь одну из множества фантазий, появившихся в моей голове, поэтому мне стоило бы свести поцелуи к минимуму. Но поцелуи Джексона сами по себе были своего рода прелюдией, поэтому я решила, что это останется строго на сексуальной, а не эмоциональной стороне шкалы.

Джексон прижал меня к себе, провел языком по моей верхней губе, а затем отстранился и прижался своим лбом к моему.

— Продолжение будет сегодня вечером.

— Держу пари на твою прекрасную задницу, что так и будет. — Я провела рукой по его груди, чувствуя, как быстро бьется его сердце под моей ладонью. — Мы же договорились, что не будем рассказывать Саванне об этом, верно?

— Ты видишь наше будущее с забором из штакетника и пятью детьми?

Мой пульс ускорился, когда речь зашла об опасной территории, а легкие перестали принимать кислород.

Джексон усмехнулся и провел кончиками пальцев по моей ключице, паника ослабла, уступая место головокружительному вихрю желания.

— Так я и думал. Вот почему рассказать Саванне будет плохой идеей. Если мы скажем, что просто развлекаемся, она рассердится на нас обоих за то, что мы так поступаем друг с другом. Она никогда не поверит, что мы хотим просто получать удовольствие, так как ее мозг работает по-другому. А если мы скажем, что просто решили посмотреть, как далеко могут зайти наши отношения, она будет представлять тебя в белом платье и меня в смокинге, танцующими в ее голове.

Я с трудом сглотнула, и паника опять запульсировала под моей кожей.

— Ладно, хватит аналогий, от которых у меня сыпь на весь день. — Я прикусила губу. — Я просто чувствую себя плохо, скрывая что-то от нее.

— Понимаю. — Его рука остановилась на моей шее, и большой палец прижался к точке пульса, который ускорился еще больше от его прикосновения. — Но мы делаем это для ее же блага. И никаких осложнений, верно?

Я медленно кивнула, стараясь не обращать внимание на мелькающие повсюду мины замедленного действия. Сейчас отрицание казалось лучшим способом решения всех проблем.

— Тогда ладно. — Джексон опустил руку и сделал шаг назад, и я сразу же соскучилась по его прикосновениям и теплу его тела. — Пойдем на кухню. Я понимаю, что ты просто придумала повод, чтобы поговорить со мной, когда упомянула об этом, но мне нужно узнать твое мнение о некоторых вещах.

— Ты спрашиваешь моего мнения?

— Да, босс. Потому что, в отличие от тебя, я открыт для предложений.

Очевидно, наш словесный поединок еще не закончился, хотя улыбка, которую Джексон адресовал мне, смягчила его слова.

— Ну, есть вещи, которые нельзя изменить, — сказала я. — Я заставлю тебя заплатить за это замечание позже.

Его улыбка стала еще шире.

— Постарайся, детка.

Я решила не обращать внимания на нотку нежности в его голосе, потому что само по себе замечание было больше игривым, а, следовательно, его не стоило воспринимать всерьез.

Глава 15

Мой проект по ремонту дома продолжался уже четыре недели, три из которых мне помогал Джексон — и нам действительно удалось сработаться. И пусть пол все еще выглядел как кладбище для краски и мусора, но на кухне уже были установлены новые белые шкафы с белым фартуком, на который меня уговорил Джексон. Потому что я тоже умею прислушиваться к мнению других людей.

Я оперлась локтями о серую кварцевую столешницу и провела рукой по ее гладкой и прохладной поверхности. Мне очень хотелось прокатиться вдоль неё, но столешница была столь безупречна, что я боялась даже готовить на ней, хотя все чаще оставалась ночевать в доме. Я даже принесла сюда туалетные принадлежности и одежду. И достаточно презервативов, чтобы мы с Джексоном развлекались, когда возникала необходимость. А происходило это почти каждый вечер после того, как мы заканчивали работать. Иногда я уставала настолько, что, казалось, у меня не осталось сил даже на секс. Но потом Джексон смотрел на меня своим особенным взглядом или гладил рукой по спине, и моя энергия восполнялась, как у персонажа видеоигры, который готов к еще одному раунду.

Уже прошло… чуть больше недели с тех пор, как мы начали «дурачиться».

В прошлый раз в это время вокруг нас уже начали «смыкаться стены». Словно вызванные моими воспоминаниями, эти воображаемые стены начали давить на мои легкие, увеличивая давление с каждым вдохом.

Но в этот раз все по-другому. Во-первых, мы не виделись подряд все семь дней. Два дня мы пропустили, когда Джексон прислал мне неоднозначное смс о том, что занят. Во-вторых, у нас были более четкие границы. И, в-третьих, нам приходилось взаимодействовать друг с другом на протяжении всего дня, иначе мы бы никогда не закончили ремонт вовремя.

Я задумалась о том, что через несколько недель придется прекратить наши встречи, и почувствовала давление в груди, как будто мое сердце боролось с легкими, а затем они решили, что не могут ужиться вместе, поэтому оба начали бороться за контроль.

Поскольку я не могла определить источник своих эмоций, то начала размышлять о нашем с Джексоном последнем «дружеском» соглашении, ища подсказки, которые позволят нам избежать повторения того же самого уродливого результата, когда окончание отношений приносит потерю достоинства, и друзья превращаются во врагов.

Боже, я была в таком отчаянии, когда мама попала в больницу, а Джексон примчался, словно одетый во фланель рыцарь на белом коне. На следующий вечер он пришел проведать меня, и после жарких поцелуев на диване мы упали в постель, и я попросила его остаться.

Я съежилась от воспоминаний, потому что обычно так не поступала. Но Джексон остался, и мы начали проводить вместе каждую ночь, и, казалось, не придавали происходящему особого значения. По крайней мере, поначалу всё было именно так. Он оставался на ночь, а утром варил кофе, оставляя теплую чашку на прикроватной тумбочке перед уходом на работу, чтобы, как Джексон тогда мило написал в оставленной рядом записке: «Я не пугала детей, выходя из дома без дозы кофеина». Он даже нарисовал маленькую метлу, чтобы окончательно убедить меня в том, что по утрам я страшная ведьма.

Большинство девушек убили бы за это (и, конечно же, предпочли бы прочитать в записке что-то более романтичное), но если бы парень назвал меня сладкой, то это вызвало бы только раздражение и подозрительность. Забавно, но находясь рядом с Джексоном, я не испытывала того удушливого ощущения, которое обычно присутствовало, когда парень злоупотреблял гостеприимством, что в большинстве случаев случалось в течение часа. Я начала полагаться на создаваемое Джексоном ощущение комфорта по ночам и на чашку кофе, которая просто дышала заботой. Мне не хотелось, чтобы эта идиллия переросла в ссоры из-за немытой посуды, незакрытой зубной пасты или беспорядка в доме.

Мне не хотелось проводить вечера, следя за временем и час за часом ожидая, когда Джексон появится. А дальше разбитые мечты, грубые и резкие слова, режущие до глубины души, и неизбежный крах в конце. В этом случае темная сторона была не забавной метафорой, а реальностью, в которой приходилось жить днём и ночью, ощущая боль в груди от тоски по людям, которые ушли. Почему мы всегда раним тех, кого любим больше всего?

Я была свидетелем того, как многие из маминых отношений развивались именно по такому сценарию — от восхитительного к ужасному. Конечно, протекали они все по-разному, но в итоге конец был один и тот же. Безопасность стала мифом, и я поклялась, что как только съеду от мамы, то наконец обрету стабильность и контроль, которые мне отчаянно хотелось иметь.

Будучи уверена, что намного умнее своей матери, что же я сделала в первые несколько месяцев, когда начала жить самостоятельно? Встретив горячего, очаровательного парня, я позволила ему склонить себя к оптимистической стороне. Я была убеждена, что у меня достаточно опыта, чтобы отличать хороших парней от плохих.

Я была так наивна, так уверена, что нашла хорошего, и он будет другим.

Смущение захлестнуло меня при воспоминаниях о том, как крепко я цеплялась за первого парня, который, казалось, разглядел меня. Я слышала одну цитату, которая прекрасно подходит для описания моих отношений с Тайлером: «Мы все едим ложь, когда наши сердца голодны».

Я терпела все его выходки и покорно проглатывала всю его ложь, к примеру: «Когда-нибудь я отвезу тебя в Париж» или «Когда-нибудь у нас будет собственное гнездышко, и не придется так далеко ходить друг к другу», и так далее и тому подобное.

Я опустила все защитные стены, а он как троянский конь обманом проник в моё сердце.

Медовый месяц закончился к началу второго семестра. Я рассказала Тайлеру слишком много о себе, что позволило ему при каждой нашей ссоре задевать меня за живое.

«Ты такая же сумасшедшая, как и твоя мать — вот почему никто никогда не оставался рядом. Я не могу говорить с тобой, когда ты такая. Ты просто не знаешь, как нужно строить отношения».

Я была так решительно настроена не быть такой, как моя мама, что вместо того, чтобы уйти, я уперлась и изо всех сил старалась наладить наши отношения. Например, перестала спрашивать, почему он не приходил, когда обещал, или где он был в пятницу вечером. Особой смелостью считалось попросить обнять меня после секса или поговорить перед ним, потому что я не видела его несколько дней.

Тайлер перекладывал всю вину на меня, потому что знал, что я привыкла к такому отношению — спасибо маме за это. Он все твердил, что занят и старается не отставать от уроков, а я прошу слишком многого. У Тайлера даже дыхание перехватывало, когда он рассказывал о том, насколько занят, и я думала: «Вау, я действительно нужна ему». Мы вместе, я люблю его, и меньшее, что я могу для нас сделать, это не доставать его.

Я отклонила предложение стать членом Клуба биологов, что, вероятно, могло круто изменить мою будущую карьеру. Не говоря уже о куче других клубов, мероприятий и вечеринок, в которых я могла бы участвовать. Но каждый раз я выбирала Тайлера, отказываясь от участия и жертвуя собой в процессе.

Оглядываясь назад, я чувствовала себя очень глупой. Но тогда у меня не было других друзей, а Ретт и Дикси уехали, забрав с собой мой последний клочок стабильности. Поэтому я отдала всю себя парню-мудаку, а когда он меня бросил, у меня ничего не осталось.

Я прижала руку к груди от боли, которая расцвела там, почти желая снова стать наивной девушкой и просто наслаждаться начальными этапами отношений, при этом зная, что пути назад нет.

Люди ожидали от меня большего, а мне нечего было дать.

Я подпрыгнула, почувствовав руку на своей спине.

— Извини, — сказал Джексон. — Мне показалось, ты слышала, как я вошел.

Он убрал мои волосы с затылка и прижался к нему губами, и мне захотелось упасть в его объятия и забыть обо всем остальном.

Следовательно, этого делать не стоило.

Правило № 8 : Повторение равносильно зависимости. Нельзя видеться с парнем два выходных подряд. Проводя слишком много времени вместе, вы привязываетесь и полагаетесь друг на друга. А когда в дело вступают эмоции — намного труднее восстановить контроль.

Я отступила от Джексона, обошла стойку и стала возиться с новыми ручками ящиков. Они были оловянными и имели резьбу в виде цветка, которая была тонкой и очень Викторианской. Я любила эти ручки, несмотря на то, что Джексон был против их покупки из-за цены.

— Эта кухня выглядит настолько потрясающе, что мне почти хочется готовить. Почти.

Теперь все под контролем — я снова верна себе и своему Правилу № 1 — я посмотрела вверх, добавив улыбку к своей кулинарной шутке.

Но на лице Джексон не было даже намека на улыбку. Он смотрел так, словно я отрастила дьявольские рога, в сокрытии которых он когда-то меня обвинял.

О, нет — даже хуже. Джексон смотрел на меня как на проблему, которую нужно решить. Также он смотрел на неровно установленные шкафы. Ему пришлось подложить несколько наполнителей и сделать шлифовку, чтобы кварцевая столешница стала идеально ровной.

Я не сломана. Меня не нужно чинить. Нужно просто придерживаться моих испытанных способов по избеганию разбитого сердца и других любовных болезней, которые приводят к самоуничтожению.

Воспоминания о наших с Тайлером отношениях всё еще будоражили мое сознание. Я вложила в него всю свою жизнь, а когда он бросил меня, то ушло несколько месяцев, прежде чем я смогла отделить себя от него и узнать себя в зеркале.

И я поклялась больше никогда так не делать. Поклялась не отмахиваться от себя, пытаясь склеить обломки своего сердца с другим парнем, как это делала мама. Я пошла еще дальше, решив не влезать в отношения слишком глубоко, исключая возможность завязнуть в них надолго.

И вот теперь я собиралась провести с Джексоном субботний вечер, хотя мы виделись ежедневно больше недели. Несомненно, это были отличные дни, которые, как мне показалось, пролетели слишком быстро, и времени, проведенного вместе, было недостаточно. Еще один признак того, что я начинаю терять голову.

— Мне нужно кое о чем позаботиться перед сменой в баре, так что я должна уйти пораньше. Думаю, нам обоим не помешает свободный вечер.

— Хорошо, — тихо сказал Джексон.

Я ожидала, что он начнет спорить, и мне придется привести еще пару доводов. Но после его ответа напряжение покинуло меня.

Затем я задумалась, а не хотел ли сам Джексон отдохнуть от меня. Может быть, у него были планы на выходные.

Кажется, я схожу с ума, проигрывая Джексону Гэмблу и его неотразимой неотразимости.

— Я знаю, что завтра ты ужинаешь со своей семьей, так что мы можем просто отдохнуть и начать все сначала в понедельник утром.

Джексон провел рукой по волосам, и они тут же упали вперед, как обычно, и мне захотелось провести по ним пальцами. Хотелось, чтобы он поднял меня на руки и опрокинул на новую столешницу. Нам нужно было обновить кухню — она была закончена, а остов еще не качался и не стонал под моим весом.

Проходя мимо Джексона, я остановилась. Одна моя половина хотела сбежать, а другая шептала, чтобы я осталась.

Я решила остановиться на чем-то среднем. Положив руку ему на бицепс, я приподнялась на цыпочки и поцеловала в щеку.

— Спасибо тебе.

Не знаю, благодарила я Джексона за понимание, или за прекрасную кухню, или за дюжину других вещей, за которые он заслуживал благодарности.

Но когда он просто взял меня за щеку, заглянул в глаза и сказал, чтобы я была осторожной, крошечная трещина образовалась в моем сердце.

Да, мне определенно нужно отдохнуть от Джексона Гэмбла. Я не для того составляла длинный список правил, чтобы снова разбить своё сердце.

Глава 16

В понедельник утром я проснулась от луча солнца, который бил мне прямо в глаза, ослепляя. А виной всему были сломанные планки жалюзи. Я моргнула и села, стараясь избегать проникающего луча, который доставал меня каждое утро.

Я потянулась и вместо запаха удушающей пыли и свежей краски почувствовала аромат темного жареного кофе. Осмотревшись, я заметила чашку «Daily Grind», стоящую на ночном столике прямо рядом с лампой с оборками, которую в школьные годы использовала, чтобы незаметно почитать перед сном. Эта лампа была гораздо лучшим сообщником, чем шумные пружины кровати.

Я взяла в руки картонный стаканчик. «Еще теплый».

Легкий, ровный стук эхом разнесся по дому. «Джексон, должно быть, уже здесь и работает».

На стаканчике синими чернилами были написаны какие-то слова, и я повернула его, чтобы прочитать.

«Забудь о маленьких детях, я не хочу, чтобы этим утром ты пугала красивых мастеров». Мои губы растянулись в улыбке, и я провела большим пальцем по грубо нарисованной метле внизу.

Издавая стоны от крепкого вкуса на языке, я потягивала свой кофе. Как и его сестра, Джексон покупал только отличный кофе. Еще немного, и они сделают из меня кофемана.

Не верится, что не услышала, как он вошел, с другой стороны, раньше Джексон никогда не приходил до того, как я проснусь. Видимо, я могла проспать почти все — о чем свидетельствовал тот факт, что пока он стучал молотком, я была в отрубе.

Быстро приняв душ, я намазала волосы муссом и натянула заляпанные краской рваные джинсы и футболку. Я задумалась о макияже, но быстро оставила эту мысль. Если Джексон уже работал, то и мне давно пора заняться делом.

Схватив свою персональную чашку кофе, я поспешила вниз, где меня ждал прекрасный вид. Джексон стоял на лестнице и прибивал под потолком белый молдинг, который придавал дизайну гостиной завершенный вид и, по моему личному мнению, прекрасно дополнял серо-голубую краску.

Как бы красиво не выглядела комната, но настоящей усладой для моих воспаленных и все еще усталых глаз был парень, достойный того, чтоб по нему сходили с ума. Чего только стоили его линия спины, очертания которой были видны через футболку, и руки с бугрящимися при каждом взмахе мышцами. За ухом у Джексона был карандаш для маркировки, а несколько гвоздей были зажаты между губами, и я нашла это совершенно сексуальным по причинам, которые не поддавались логическому объяснению.

На самом деле, это было не так сложно объяснить. Джексон был горяч и использовал свои руки, чтобы помочь мне воплотить в жизнь сумасшедшую идею по восстановлению и продаже дома, которую я вбила себе в голову.

— Спасибо за кофе. — Я подняла чашку, словно иначе он не понял бы, что я имею в виду. — Если я найду в доме хотя бы одного красивого мастера, то, может быть, сумею удержаться от того, чтобы не заколдовывать его. Возможно.

Кривая улыбка, тронувшая губы Джексона, делала его самым красивым мастером на все руки, а нахальный взгляд доказывал, что он это знает.

— Уверен, он это оценит.

Я снова оглядела комнату, в основном, чтобы не пялиться на Джексона и не дать ему повод догадаться, как много я думала о нем во время своего добровольного двухдневного перерыва.

— Ты, должно быть, рано начал.

— Ты же знаешь, как я люблю червей.

Я сморщила лоб, пытаясь понять смысл его слов.

— Именно это получают всё ранние пташки, — объяснил Джексон.

— Ох. Тогда понятно, почему я люблю поваляться в постели подольше. Я предпочитаю… не червей. — Допив кофе, я вытерла руки о джинсы. — Что я могу сегодня сделать?

— Если хочешь, можешь подержать молдинг, чтобы мне не приходилось держать и прибивать его одновременно.

Я поднялась по другой стороне лестницы и начала поддерживать молдинг, который Джексон установил на нужное место.

— Делал что-нибудь интересное в выходные?

Удивление проступило на его лице, как будто Джексон не мог поверить, что я спросила его об этом. Честно говоря, я и сама не могла в это поверить. Вот почему нужно заранее планировать, что сказать, чтобы слова не звучали так странно. Джексон вынул изо рта гвоздь, вставил его на нужно место и взмахнул молотком.

— Не совсем.

«Как раздражающе расплывчато». Неопределенность — его конёк.

— А как насчет тебя? — спросил Джексон.

— То же самое.

Я переводила взгляд с молдинга на Джексона и обратно. Это настоящая пытка — быть так близко и пытаться не фокусироваться на этом парне, его обалденном запахе и различных оттенках зеленого в его глазах. Интересно, что он делал в выходные, о чем думает прямо сейчас, и почему, черт возьми, у меня вообще возникают в голове подобные вопросы?

«Я придерживалась плана и заставила себя отступить, прежде чем потеряю голову. Почему это не сработало?»

— Знаешь, я бы тоже могла забивать гвозди, — сказала я, когда Джексон спустился с лестницы, чтобы взять другую планку. — Тогда мы могли бы двигаться еще быстрее.

«И у меня будет на чём сосредоточиться, кроме тебя».

Джексон открыл ящик с инструментами и протянул мне запасной молоток и гвозди. Мы начали прибивать молдинг с противоположных концов, планируя встретиться посередине. Я взмахнула молотком. Теперь можно было сосредоточиться на шляпке гвоздя, а не на затылке красавчика.

Но сегодня наше молчание начало действовать мне на нервы. Казалось, что все слова, которые мы не произносим, складываются в кучу и мешают проникнуться тем духом товарищества, который связывал нас на прошлой неделе. Я взяла на себя смелость еще раз попытаться завязать разговор.

— В свободное время мне удалось разобрать еще несколько альбомов Дикси.

— Я видел их разбросанными на диване, — сказал Джексон, забивая еще один гвоздь. Он повысил голос, чтобы перекричать стук молотка. — Что-нибудь интересное?

— Они оказались чем-то вроде календаря, в котором запечатлены мамины свидания год за годом. Хотя, по правде говоря, некоторые её отношения длились дольше года. Не говоря уже о том, что мы редко виделись с Дикси, пока у мамы был парень, поэтому в альбомах в основном запечатлено начало отношений. Там даже есть страницы, где мы втроем — я, Дикси и моя мама — делаем всякие сумасшедшие вещи, которые должны были помочь маме забыть об отношениях, которые она оплакивала. — Я остановилась, чтобы вбить гвоздь. — Я уже и позабыла про некоторых маминых ухажеров. Например, был такой Крейг Уотсон, который заставлял меня снимать обувь у входной двери. У него была комната, в которой нельзя было сидеть, и пунктик по поводу незакрученных тюбиков от зубной пасты.

Апогеем стал скандал из-за пачки прокладок, которые мама забыла убрать. В общем, мы с ней были слишком неряшливы для его идеальной и упорядоченной жизни.

— Кажется, забавный мужик.

Я фыркнула от смеха, изменив положение на лестнице, которую мы делили с Джексоном

— Потом был Чак, который был слишком веселым. Как будто в городе начался карнавал, и мы оказались в самом его эпицентре. Как только мы приходили домой, он сразу хотел пойти поужинать или посмотреть кино. Помню, я подумала: «Может, мы посидим хотя бы минут пять?»

Его дочь ненавидела меня, но нам приходилось делить одну комнату, так что это было очень «весело».

— А потом мама встретила Ретта, и он задержался намного дольше, чем другие парни.

Я колебалась. Не хотелось углубляться в маленькие истории о постоянной карусели мужчин моей мамы.

— Он с самого начала был другим — уже хотя бы потому, что действительно мне нравился. Ретт хорошо относился к маме, и более того, я не чувствовала себя невидимой. Он не старался общаться со мной только тогда, когда это видела мама. Он разрешал мне читать книги из его внушительной библиотеки, а потом мы вели классные беседы о прочитанном и обсуждали разные темы. Он научил меня водить и настоял на том, чтобы я выбрала надежную машину после того, как получу права.

За те полтора года, что мы прожили с ним, я оступилась и привязалась к нему, хотя к тому времени уже была научена предыдущим опытом. Некоторые из маминых мужчин были достаточно милы, но с Реттом впервые в жизни я подумала: вот какого это — иметь отца. Теперь понятно, из-за чего весь этот шум.

Джексон перестал стучать и повернулся ко мне лицом.

— Что с ним случилось?

— Теперь он женат на Дикси.

Я покатала оставшиеся гвозди в руке, а затем сжала их достаточно сильно, чтобы они впились в кожу и перенаправили тупую боль, поселившуюся в груди. Не знаю, почему это так сильно ударило по мне. Мне не стало легче даже после того, как я увидела на фото доказательства, что Дикси любила Ретта с самого начала. Держу пари, ей было тяжело смотреть на них с мамой вместе.

— Моя мама бросила Ретта до того, как у них с Дикси закрутилось. Мама решила, что «слишком хороший» и «надежный» равно «бесстрастный», и ушла к парню, который все время кричал на неё…

«Она перешла от уважения к словесному и эмоциональному оскорблению. Хорошая идея, мам».

— Он и на тебя кричал?

Так как мои мысли все еще крутились вокруг Ретта и Дикси, мне потребовалась секунда, чтобы переключиться и понять, почему Джексон говорил так, будто он был готов убить кого-то. Я пожала плечами.

— Да, но он был не первым, кто кричал, и не похоже, что из-за этого у меня остались шрамы на всю жизнь. К тому времени мне исполнилось семнадцать, и я могла сама о себе позаботиться. Я кричала в ответ.

Я потянулась за другим гвоздем, но уже использовала все, а молдинг был закреплен на месте, и мне нечем было занять руки. Теперь, когда я включила кран памяти, то не могла его закрыть.

— Самое худшее в жизни с ним было то, что я застряла в этом крошечном городке в Алабаме, где я никого не знала, и мне нечего было делать, поэтому чувствовала себя в ловушке. Я умоляла маму позволить мне переехать к Дикси на последний год учебы в школе, и она уже собиралась сдаться, но тут Дикси позвонила и сказала, что начала встречаться с Реттом. Мама пришла в ярость. Это было отвратительно. А потом трещина стала такой широкой и глубокой, что не было никакой возможности перекрыть ее. Я думаю, что моя мама тоже чувствовала себя в ловушке, но она отказалась покинуть Алабаму, как бы плохо ей там не было. И стало хуже.

Я не смела взглянуть на Джексона, боясь, что слабая стена, сдерживающая мои эмоции, рухнет. И все же я не могла перестать говорить. Помимо Джексона, Ретт и Дикси были в моих мыслях все выходные.

— Все эти годы мы появлялись на пороге дома Дикси без предупреждения, и она принимала нас снова и снова. Я никогда не могла понять, почему моя мама не могла позволить своей лучшей подруге быть счастливой, ведь она даже не любила Ретта. Это был очень дерьмовый период. За пару месяцев я потеряла одного из немногих маминых бойфрендов, который действительно обо мне заботился, Дикси и свою свободу.

Я оторвала пристальный взгляд от стремянки и взглянула в глаза Джексона, направленные на меня.

— Вот это да. Что-то много разговоров и драмы. Кажется, я полностью остановила нашу работу. Извини.

Я спрыгнула вниз и потянулась за другим куском молдинга.

Джексон подошел ко мне сзади, мягко оттянул мою руку от стопки и повернул лицом к себе.

— Иви. Ты знаешь, что можешь поговорить со мной. О чем угодно.

Я махнула рукой в воздухе, уверенная, что вот-вот потеряю самообладание, если продолжу говорить о своем прошлом. В первую очередь, мне хотелось бы вернуться и остановить себя, чтобы не раскрывать так много. Глупое желание завести разговор. Разговор, несущий неприятности.

— Я в полном порядке. Это было очень давно. Эти альбомы, как путешествие во времени. Наверное, нужно просто подписать их и отправить Дикси, прежде чем меня снова засосет.

Джексон провел пальцами по моей руке и быстро сжал ее.

— Не думаю, что небольшое путешествие во времени — это плохо.

— А куда бы ты отправился?

Он провел кончиками пальцев по подбородку.

— В моем прошлом?

Я кивнула, а затем сделала предположение.

— Вернулся в дни футбольной славы? — я добавила своему голосу дополнительную дозу бодрости. — Где ты вел счет голам и болельщицам.

Он нахмурил брови.

— Я был полузащитником.

— О. Болельщицам не нравятся полузащитники?

По его лицу расползлась нахальная улыбка.

— Определенно нравятся, особенно когда мы говорим: «Ваш покорный слуга».

Я закатила глаза.

— Кажется, полузащитник — это оборонительная позиция, — я пожала плечами. — Хотя спорт никогда не был моим коньком.

— Откуда ты знаешь, что я играл в футбол в старшей школе?

Я могла поклясться, что мы говорили об этом, но, возможно, это была информация, которую я почерпнула от Саванны. В первый раз, когда я увидела Джексона, я толкнула ее локтем и сделала неуместное замечание о том, что хотела бы взобраться на него, как на дерево. Потом она сообщила мне, что это ее брат, и добавила: «Остынь, девочка». Время от времени после нашего первого знакомства я задавала о нем случайные вопросы, говоря себе, что ничего не выйдет, независимо от того, насколько сексуальным был этот парень.

Чувство вины тут же напомнило мне, что я иду против воли моей лучшей подруги. В свою защиту могу сказать, что я очень долго сопротивлялась, и, как точно подметил Джексон — он был взрослым человеком, который мог принимать свои собственные решения. Чёрт, я слишком много рационализирую, а нужно придумать хороший предлог для того, чтобы узнать о Джексоне пикантную подробность.

— Я уверена, что ты рассказывал об этом. И ты пытаешься сменить тему о том, куда бы ты хотел попасть в прошлом

Вот. Совершенно плавный способ перенаправить наш разговор.

За исключением того, что Джексон ухмыльнулся, будто раскусил мою уловку.

— Мне нравится, где я сейчас.

— С твоей работой и жизнью?

Он сделал шаг ближе, и его руки обвились вокруг моей талии.

— Да. Не пойми меня неправильно, я в прошлом был забавным, но прошлому мне не хватало терпения и понимания. Чёрт, я настоящий могу стать еще лучше, над чем, собственно, сейчас и работаю.

Я положила руки на грудь Джексону, ощущая под ладонями его крепкие мышцы.

— Ну что ж, ты очень продвинулся.

— Правда? — Джексон засмеялся, и я присоединился к нему. Затем выражение его лица стало серьезным. — Я знаю, что в прошлом тебе было нелегко. Так что, если ты хочешь упаковать эти фотографии и никогда не смотреть на них, то я прямо сейчас заброшу их в кузов моего грузовика. Но, если, несмотря на все произошедшие, ты хочешь поразмышлять о хороших временах и подумать о том, как удивительно, что ты стала такой сильной, упрямой женщиной, которая настаивает на том, что яблочно-зеленый — это отличный цвет для ванной комнаты, то сделай это. И я с радостью помогу тебе, если хочешь.

— Поможешь мне? — спросила я, приподняв брови, потому что серьезные разговоры заставляли меня чувствовать себя неловко, а этот становился слишком серьезным. — Как благородно.

— Лучше выкинь это из головы, девочка. Хотя, если подумать, прибереги идею, но воплощать мы её будем после того, как всё закончим.

Он поцеловал меня прямо в губы, повернул обратно к груде молдинга и шлепнул по заднице.

Я протестующе вскрикнула, хотя все это было частью игры.

Пока мы работали, то без стеснения флиртовали, пялились друг на друга и обменивались намёками о том, как ласкали бы друг друга, пока бы собьётся дыхание.

Я сказала Джексону, что собираюсь перевернуть его мир и заставить забыть свое имя.

Он в свою очередь пообещал, что заставит меня выкрикивать его имя так, что навсегда запомнит это.

И в конце дня мы выполнили все эти озорные обещания.

Глава 17

— Привет, крошка.

Я проигнорировала подвыпившего парня, сидящего у бара, и обошла стойку, оставив между нами необходимое пространство для его безопасности. Не только алкоголь заставил его забыть о хороших манерах — парень начал вести себя неподобающе еще до первой порции виски. Видимо, он был из тех богатых парней, которые считали, что этикет не для них.

Придурок щелкнул пальцами, и моя спина стала прямой как палка. Мне пришлось сделать глубокий вдох, чтобы сохранить контроль над своим темпераментом.

Всё больше и больше меня тошнило от барменства. Я зря тратила своё время в этом баре, боясь посвятить себя чему-то большему. Мне нравилось работать над домом, но я не спешила превращать своё увлечение основной заработок. И вряд ли мне снова посчастливится оказываться в такой удачной ситуации, как сейчас. Не каждый владелец решится просто так вручить мне ключи от своего дома, чтобы я обустраивала его по своему усмотрению, а Джексон не всегда будет под рукой, чтобы исправлять мои ошибки.

Я надеялась, что полученные навыки и деньги от продажи дома помогут мне начать новую карьеру, но едва ли я смогу получить от этого проекта большую прибыль. Не говоря уже о том, что некоторые задачи все еще были выше за гранью моего опыта и физических возможностей, хотя я не признаюсь в этом даже под страхом смерти. Нужно построить новый жизненный план и перестать ждать, что мне на голову неожиданно свалиться идеальная карьера. Пора взять под контроль её поиск.

Обычно я избегала планов, потому что не хотела, чтобы что-то управляло моей жизнью, пусть это буду даже я сама. Планы просто кричали о несгибаемости и удушливости, а мне нравилась управляемая непосредственность. Но если я составлю план и найду свой путь к чему-то большему — к жизни и работе, о которых мечтаю, — то моя жизнь окажется под еще более сильным контролем.

Обдумывая варианты, я вытирала стойку, удаляясь от Мистера Приставучие ручки. Затем мое внимание привлек парень, который сидел в дальнем конце барной стойки. Джексон одарил меня улыбкой, которая всегда вызывала бабочек у меня в животе, я бросила тряпку и подошла к нему.

— Что ты здесь делаешь?

— Я был неподалеку и захотел выпить. Я слышал, тут очень сексуальные бармены.

— Да. Джесси довольно популярен, — пошутила я, кивнув в сторону парня, который работал со мной в ночную смену.

— Ха-ха. — Джексон нежно провел большим пальцем по моей руке, и тепло растеклось по моим венам. — Ты хорошо выглядишь.

— Спасибо. И так, что ты будешь?

— Только пиво. Любое разливное.

Я налила бокал и поставила перед ним. Он казался каким-то странным.

— Что происходит?

— О, у меня просто большой проект, который я начну, как только мы закончим с твоим домом.

— Тебе нужно закончить пораньше? Я могу доделать все сама, если понадобится. Кроме пола. И всяких строительных штук. Ладно, признаюсь, мне все еще нужна твоя помощь по ремонту, но мы можем попытаться обойти твое расписание.

Уголок рта Джексона приподнялся.

— Рад слышать, что я нужен. Но мы с тобой заключили сделку и разработали график, и я придерживаюсь его. Просто сейчас я пытаюсь совместить этот ремонт и некоторые другие вещи. И моя семья звонит мне каждые пять минут.

— Ах. Они могут быть… настойчивыми.

— Мягко сказано.

Я наклонилась и положила руки на стойку.

— Давай, выкладывай все. Расскажи мне о своих проблемах.

В глазах Джексона появился блеск, который обычно означал поддразнивание.

— Я думал, ты не любишь слишком углубляться.

— Ну, я спрашиваю не как девушка, с которой ты спишь. Я спрашиваю как твой бармен. Мне тут многое приходится выслушивать, так что давай.

Джексон сделал глоток и заговорил о разрешениях и о парне, с которым ему приходилось работать и который всегда все усложнял. Я не понимала многих терминов, которые он употреблял, но было видно, что Джексон очень увлечен этим проектом. Именно этого я хотела для себя. Быть увлеченной любимым делом настолько, чтобы ввязываться в драки из-за разрешений, но сделать своих клиентов счастливыми.

Или что-то вроде этого.

— Чувствуешь себя лучше? — спросила я.

— На самом деле, да. — Он взял мою руку и своими скользнул пальцами между моими, так что они сплелись. — Спасибо, что выслушал, случайный бармен.

Я усмехнулась, затем наклонилась немного ближе, наслаждаясь вспышками электричества, которые пробежали по моей руке и добрались до самого сердца.

Я уже подумывала о том, чтобы уменьшить расстояние между нами и поцеловать его, когда движение у двери привлекло мое внимание. Его сестра и мой двоюродный брат вошли внутрь, и я быстро выпрямилась, высвобождая руку из руки Джексона.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Саванна, обращаясь к Джексону — очевидно, что я здесь делаю, она знала. — Я только что говорила с мамой по телефону, и она спрашивала, где ты. Она думала, что ты будешь у них дома. Кэролайн была там.

Я пыталась заставить себя не смотреть на реакцию Джексона на ее имя, но сделала это автоматически. Он оставался бесстрастным, и его невозможно было прочесть.

— Она спрашивала, приеду ли я…

«Что? Эта нахальная девка попросила его приехать?»

— …и я сказал ей, что не знаю, потому что мне нужно успеть закончить работу в срок, но ты же знаешь маму.

«Ох. Он имел в виду маму, а не нахальную девку. Мне даже стало стыдно, что я так думала, пусть даже меня все еще раздражает, что она настаивает на Кэролайн».

Я заставила себя разжать кулак, в который непроизвольно сложилась моя ладонь.

— Почему она не понимает, что работа — это уважительная причина, чтобы не заглядывать? Особенно в вечер вторника?

Саванна скользнула на стул рядом с ним и улыбнулась мне.

— Привет.

— Лимонный мартини?

— Она хочет мой знаменитый персиковый коктейль с бурбоном, — сказал Линк.

Саванна выглядела так, будто хотела поспорить, но в итоге уступила.

— Вообще-то, я бы сама сказала.

— Пива? — спросила я Линка, который кивнул, а затем мой взгляд переместился на Джексона. — Еще?

— Конечно, спасибо.

Надоедливый пьяница окликал меня, пока я наполняла стаканы, называя меня «милая» и комментируя мою задницу, но я проигнорировала его — очевидно, он уже достаточно выпил. По пути к друзьям я пододвинула ему стакан воды, но он отказался, и прежде чем парень успел что-либо возразить, я уже оказалась на другой стороне стойки.

Приблизившись, я услышала, как Саванна пытается выведать у Джексона, заинтересован ли он в Кэролайн, и навострила уши.

— Так как идет ремонт? — спросил меня Линк, делая невозможным услышать ответ Джексона.

Казалось, будто он пытается перевести тему. Не то, чтобы я винила его. Я любила Саванну, но иногда она не могла себя сдержать и не высказать мнение по поводу чьих-либо отношений.

К сожалению, я уже знала ее мысли по этому поводу. Саванна думала, что у нас все получится, если дать нам реальный шанс. Пусть моя лучшая подруга была чрезмерно увлечена, когда дело доходило до свиданий, но она редко ошибалась в отношениях. Если только это не касалось ее лично, тогда она становилась немного слепой и слишком строгой к своим правилам.

Ну не мне ее судить. Я и сама игнорировала некоторые из своих правил, дурачась с парнем, который делал вид, будто я совсем не была тем «хорошим», которого ему хотелось в жизни. А я делала вид, что поверила, хотя и знала, что это не так.

— Иви?

Верно. Линк спросил о ремонте.

— Все идет хорошо. Тебе стоит как-нибудь заглянуть. Место выглядит совершенно по-другому.

— А работать с Джексоном?

Линк выгнул бровь, и мне показалось, что меня поймали. Все это время я пыталась спрятаться от Саванны, хотя на самом деле больше должна была волноваться о двоюродном брате. Тем более что он все расскажет об этом своей невесте.

Я постаралась сохранить нейтральное выражение лица.

— Все идет лучше, чем ожидалось. Джексон точно знает, что делает. — Я подумала о его руках на моем теле, а затем попыталась быстро перенаправить свои мысли. — Он бесит, как всегда, но хорошо делает свою работу.

Бровь Линка выгнулась еще сильнее, и я подняла одну в ответ. Мое время с Джексоном было ограничено, и я планировала эгоистично цепляться за каждую минуту. Я убеждала себя, что в любой момент смогу сказать: «Ну, мы отлично повеселились, а теперь тебе пора».

Но вместо того, чтобы вернуться к моей исходной позиции — жить без обязательств, от мысли, что между нами может все закончиться, мое тело предало меня, поддавшись панике. Добавьте к этому ревность при мысли о том, что Джексон будет встречаться с кем-то вроде Каролайн, и все во мне восстало против этого.

Саванна повернулась к Линку и положила руку ему на плечо, не отрывая взгляда от экрана телефона.

— Напомни мне, тебе больше понравилась композиция с ранункулюсами или магнолиями? Очевидно, очень важно, чтобы мама и тетя Велма узнали об этом прямо сейчас.

Теперь уже в глазах Линка читалась паника — и поделом ему. Из-за его чертовой брови у меня свело все внутренности.

— Хм, та, что с цветами?

Они начали обсуждать плюсы и минусы каждого из вариантов — т. е. Саванна говорила, в то время как Линк пытался не отстать, и я улыбнулась Джексону, желая посмеяться вместе с сообщником над цветочной драмой. Но он говорил по телефону, качая головой.

— …сегодня не получится, ма. Я же говорил, что, скорее всего, не буду… — Джексон ущипнул себя за переносицу. — Потому что у меня есть работа и собственный дом… Я знаю, что пропустил воскресный ужин, но приду в следующее воскресенье, обещаю. — Он помолчал, потом взглянул на меня и заметил, что я подслушиваю. — Мы поговорим об этом позже… Я подумаю над этим. До тех пор, пока… — он покорно вздохнул. — Ладно, ладно. Да, я тоже тебя люблю.

Джексон кивнул еще пару раз и повесил трубку.

— Ты пропустил важное свидание? — спросила я, не в силах сдержаться.

— Я там, где хочу быть, — сказал он и окинул меня таким взглядом, что жар разлился у меня в животе.

— Это была мама? — спросила Саванна, и я выпрямилась и стерла с лица то, что она назвала бы одержимой улыбкой. — Как она может писать мне каждые пять секунд и в то же время разговаривать с тобой по телефону?

— Я собираюсь заняться своей работой, пока вы, ребята, обсуждаете тайны вашей матери и ее способности вмешиваться в вашу жизнь одновременно.

Постучав по стойке, я отошла от них. На самом деле мне больше нужно было отвлечься от всепоглощающих чувств, которые я испытывала, прежде чем они навлекут на меня неприятности.

Я выполнила несколько заказов на напитки, а затем проверила чистые стаканы, хотя знала, что у нас их было еще много. Когда я обернулась, Саванна стояла передо мной, но ее внимание было приковано к сумочке. Наконец она нашла то, что искала, и подняла глаза.

— У меня завтра встреча рано утром, так что мы с Линком на сегодня закончим. Я просто хотела попрощаться.

— Ладно, поговорим позже.

Саванна колебалась, и что-то в ее позе заставило волосы у меня на затылке встать дыбом.

— Нам все еще нужно поговорить о твоем новом парне… — она взглянула на Джексона, и я испугалась, что меня поймали. Надеюсь, Саванна простит меня, но воспитательной лекции мне не избежать. — Думаю, стоит устроить девичник, чтобы как-нибудь наверстать упущенное без парней.

«Ох. Девичник. То, что она взглянула на брата, было всего лишь совпадением, и, очевидно, меня мучают угрызения совести».

— Абсолютно, — сказала я, пока мое предательское сердце колотилось как сумасшедшее.

— Но никаких танцевальных клубов, как в прошлый раз. — Она покачала головой. — Я бы предпочла провести ночь дома. Только мы.

В прошлый раз я была в ужасном состоянии и решила, что моя жизнь нуждается во встряске. По большей части, я потащила Саванну в клуб в тот вечер, пытаясь переварить ужасные последствиями разрыва с Джексоном. Я говорила себе, что встретив другого горячего парня, смогу забыть о том, который все еще был у меня на уме. К сожалению, это ничуточки не сработало.

А что, если я подсознательно настраиваю себя на еще один провал? Кажется, я слишком стараюсь убедить себя, что это временное соглашение не закончится таким же разрушительным образом. Чем больше мы с Джексоном проводим времени вместе, тем хуже будут последствия.

— Никаких танцев, обещаю, — сказала я. — Ну, если только в гостиной.

— Идет. — Саванна перегнулась через стойку и обняла меня. — Сделаешь мне одолжение? — спросила она.

— Все что угодно для тебя.

— Просто… полегче с моим братом. Джексон сейчас очень взвинчен, и может быть немного вспыльчивым и сварливым, но он хочет как лучше.

Черт возьми. Мне хотелось рассказать ей все, чтобы чувство вины хотя бы немного ослабило свою хватку.

— Обязательно. Мы действительно на удивление сработались, пока один из нас берет на себя всю ответственность, а другой просто помогает.

Саванна рассмеялась.

— Это я вижу.

Линк подошел и обнял Саванну за плечи, а затем они вышли из бара, оставив меня, Джексона и нескольких задержавшихся в баре пьяных людей.

Взглянув на часы, я поняла, что у меня остался час до конца смены, а потом нужно будет снять кассу и сделать уборку, что займет еще около часа. А мне хотелось просто бросить полотенце, перепрыгнуть через бар и заползти на колени Джексону.

Впрочем, окружающие вряд ли оценят такое поведение. Кроме того, прошло всего двадцать четыре часа с тех пор, как я была в таком положении. Как я могла скучать по нему, даже когда он был рядом?

В итоге я решила перестать быть слабачкой и пойти поболтать с парнем, который мог «справиться» за мной. Хотя я никогда не признаюсь ему в этом.

— Как дела?

Джексон выдохнул и поднял на меня глаза с тяжелыми веками.

— Хотел бы я оказаться в какой-нибудь гостиной и прижать к стене конкретную блондинку.

Я сглотнула, обнаружив, что от его слов у меня пересохло в горле.

— Мне нравятся парни, которые не стесняется в выражениях.

— Здесь нет ни слова жеманства. — Он придвинулся ближе, и его рука накрыла мою. — Итак, на чем мы остановились до того, как пришла моя сестра?

— Эй, милая! Мне нужна дозаправка!

Отлично, пьяный придурок становится воинственным. В подтверждение моих слов он со стуком поставил стакан на стойку и повысил голос

— Ты что, оглохла? Мне нужно налить еще, дорогуша.

Неужели кто-то до сих пор используют это слово? Я оглянулась через плечо, надеясь, что Джесси займется пьяным грубияном, но он, должно быть, ушел на перерыв или направился на кухню поговорить с ребятами.

— Мне стоит вмешаться? — спросил Джексон, стиснув зубы.

— Я сама.

Вздохнув, я оттолкнулась от стойки, подошла к парню и сказала, что вызываю для его воинствующей задницы такси — в более приятных и дружественных выражениях, конечно. Он выругался, но в этом не было ничего нового. Пока расходились последние гости, я решила обойти бар и начать понемногу прибираться в зале. Смены, когда нам подолгу приходилось расставлять столы и закрывать бар всегда были моими наименее любимыми. В особенности потому, что время в такие моменты текло чертовски медленно.

На обратном пути, когда я проходила в нескольких шагах от бара, пьяный придурок чуть не опрокинул свой стул, пытаясь шлепнуть меня по заднице.

Я развернулась и ткнула пальцем ему в лицо.

— Прикоснись ко мне еще раз, и будешь говорить в тоне сопрано всю жизнь.

Он был слишком глуп, чтобы понять, что я имею в виду, но прежде, чем я смогла объяснить, Джексон оказался рядом со мной.

Я положила руку ему на грудь, удерживая.

— Я же сказала, что справлюсь.

— Но я хочу взять это на себя.

Я стояла на своем.

— Я все время имею дело с такими засранцами. Я могу справиться сама.

— Я знаю, что можешь. Но иногда помощь — это нормально.

— Если мне понадобится помощь, я дам тебе знать.

Казалось, Джексон хотел поспорить, и каждый мускул в его теле был напряжен и готов к прыжку, но когда я приложила немного больше давления к его груди, он постепенно отступил. На целых три дюйма. Он играл роль стража, пока я уговаривала пьяного придурка заплатить по счету — я намекнула, что щедрые чаевые не помешают, и, поскольку его математические способности сильно пострадали, помогла ему посчитать и затащила его в такси.

Я старалась не раздражаться из-за того, что Джексон последовал за мной на улицу, но в то же время это было приятно. Но мне не стоило привыкать к подобному, я и сама могла справиться. Тем более такая опека слишком напоминала поведение влюбленного парня.

Когда такси отъехало, я поправила рубашку, перевела дыхание и медленно повернулась к Джексону.

— Ты не можешь просто маячить здесь, как чрезмерно ревнивый парень, пока я на работе.

Брови Джексона поползли на лоб.

— Это не ревность, это беспокойство. — Он махнул рукой в сторону бара. — Я не понимаю, почему кто-то из парней не мог заняться этим. Как часто ты оказываешься в одиночестве?

Было много ночей, когда Джесси или Дэн бездельничали на заднем дворе или на кухне, оставляя меня одну. Они приходили, если было много заказов, но обычно раздавали советы, поэтому я не возражала против их отсутствия.

И пусть я не видела Тони сегодня, но уверена, что тот сидел у себя офисе и не обращал внимания на то, что происходит в баре, потому что было тихо. Но не было ни одной причины объяснять все это Джексону, потому что дело было не в этом.

— Это часть моей работы, и я справлюсь.

— О, так теперь ты еще и вышибала?

Я скрестила руки на груди.

— Да.

Он скрестил руки в ответ.

— Хорошо. Тогда я буду твоим запасным вышибалой.

— Ты не можешь быть здесь каждую ночь.

Джексон шагнул ближе.

— Хочешь поспорить?

Я открыла рот, но не успела сообразить, что сказать, как дверь распахнулась и появился Джесси.

— Просто проверяю, как ты.

— Наконец-то ты все-таки решил ее проверить, — пробормотал Джексон.

— Я в порядке, — сказала я немного громче, чем следовало.

Нужно заканчивать этот нелепый разговор. Как мы могли поссориться из-за того, что я делаю свою работу?

Я прошла мимо Джесси, вошла в бар и проверила свой последний столик по пути.

И когда я, наконец, добралась до своего поста, то все внутри меня ощущалось слишком тяжелым, плотным и неправильным. Мне было неприятно, что мы с Джексоном поссорились, особенно учитывая, как великолепно начался это вечер. Я знала, что он был напряжен и нуждался в передышке, как и говорила Саванна, поэтому ему не следовало приходить сюда каждый вечер.

В любом случае я этого не хотела.

Глава 18

На следующее утро я не знала, как вести себя с Джексоном. Было понятно, что он расстроен из-за нашего вчерашнего спора, потому что его слова были довольно грубыми и резкими, но когда я попыталась заговорить на эту тему, Джексон просто махнул рукой и сказал:

— Давай не будем об этом.

Что мы и сделали. Мы вообще не разговаривали. Просто работали в разных комнатах. Я поднялась наверх, а Джексон выкладывал кафелем ванную на первом этаже.

Черная вдова следовала за мной, мяукая, пока я переходила от одной задачи к другой. Она казалась дерганой, что, по моему мнению, не было свойственно кошкам, и не переставая мяукала. Если бы Черная Вдова была собакой, то я бы решила, что Тимми, наконец, упал в колодец. (прим. Отсылка к сериалу «Лесси» 1954 года о собаке породы Колли, которая гавкала и все «волшебным» образом понимали, что мальчик попал в беду)

— В чем дело? — я присела на корточки и почесала кошку под подбородком. — Твой парень тоже сводит тебя с ума? Конечно, парня у меня нет, но называть Джексона котом кажется немного подлым, всё-таки он пытался быть рыцарем. Но такие девушки, как мы, не нуждаются в рыцарстве, не так ли?

Черная вдова мяукнула, но я не могла распознать, соглашается она или нет.

— Возможно, парни должны быть галантными, и не важно, ценят это дамы или нет.

Низкий голос заставил меня подпрыгнуть, и я выронила шпатель, которым ковыряла стену спальни.

— И я не собираюсь просто стоять в стороне и позволять какому-то парню так обращаться с моей девушкой, даже если это означает, что она потом чертовски разозлится.

Я бросила на Джексона сердитый взгляд.

— Я даже не знаю, с чего начать. Я не твоя девушка, насколько я помню, это ты устроил истерику, и я не могу поверить, что ты подслушивал наш частный разговор.

Он скрестил руки и прислонился к дверному косяку.

— Не могу поверить, что ты расстраиваешься из-за того, что я забочусь о твоей безопасности.

Черная вдова мяукнула.

— О твоей безопасности я тоже забочусь, — сказал Джексон, и внутри у меня потеплело, несмотря на удрученность.

Я попыталась сдержать улыбку, но ничего не смогла с собой поделать. Злиться ради победы было равно проигрышу, и я решила, что нет ничего страшного в том, что в некоторых вопросах мы расходимся во мнениях. Я выпрямилась и подошла к Джексону. Его мышцы напряглись, когда я приблизилась. Было видно, что он опасается моих дальнейших действий, что почти заставило меня рассмеяться. Интересно, что, по его мнению, я сейчас могла сказать или сделать.

Я положила руку ему на плечо.

— Послушай, я не хочу больше расстраиваться. У нас не так много времени, чтобы насладиться нашим… — я провела пальцем по его сексуальной линии предплечья. — …выгодным соглашением, и не хочется тратить его на борьбу.

Джексон посмотрел на меня сверху вниз, и его зрачки расширились.

— Я бы предпочёл использовать слово на букву «Т».

— И это вы называете благородством, Джексон Гэмбл?

Он просунул палец в петлю моего ремня и притянул меня к себе.

— Невозможно все время быть благородным.

Всплеск жара пронзил меня, когда он поцеловал меня в подбородок, а затем провел носом по моей щеке и захватил мои губы своими. Но прежде чем я успела поцеловать его в ответ и перевести поцелуй на следующий уровень, Джексон отстранился и посмотрел мне в глаза.

— Неужели так ужасно, что кто-то будет заботиться о тебе?

— Да, — автоматически ответила я, когда мои легкие начали сжиматься.

Он вздохнул.

— Иви.

— Джексон.

Я провела рукой по его груди, пытаясь найти правильный баланс, чтобы держать его близко, но не слишком.

— Дело не только в нас с тобой.

Джексон накрыл мою руку, прижимая ее к себе.

— Я не могу просто выключить заботу о тебе как тумблер. Поверь, я пытался…

Мое горло сжалось, но я убедила себя не паниковать. Просто нужно сгладить ситуацию вместо того, чтобы превращать небольшое препятствие в непреодолимую стену.

— Хорошо. Я приму это… как от друга.

По кислому лицу Джексона я поняла, что это явно не подходило к нашим с ним взаимоотношениям. Но в последнее время я чувствовала, что между нами зарождается что-то очень похожее на дружбу, и не в силах придумать другое определение, я остановилась на этом.

— Только это не должно перейти на территорию собственничества и ревности.

— Хорошо, — сказал Джексон, и я облегченно вздохнула. — До тех пор, пока тебя не тронет другой парень.

Я проигнорировала, что Джексон наполовину зарычал, а также то, как от этого у меня в животе потеплело, и наклонила голову. Мое неверие в моногамию было больной темой, на которую я надавила, когда прекратила наше общение в прошлый раз. Это привело к огромному скандалу, а я не хотела снова идти по этому пути, но сдаваться тоже не хотела.

— Ты не можешь позволить себе следовать всем своим правилам, Иви, — сказал Джексон твердым голосом. Затем он притянул меня к себе, крепко, требовательно поцеловал, отчего комната закружилась, и добавил: — Кстати, я повешу в столовой светильник, который выбрал сам. Знаю, ты скажешь, что он не подходит, но я настаиваю, чтобы он остался. Поблагодаришь меня позже.

С этими словами Джексон поправил штаны и кивнул.

— Иви. Черная вдова. — Он повернулся и зашагал по коридору, оставив меня хвататься за контроль и задаваться вопросом, так ли сильно мне всё это нужно.

***

Микроволновая печь запищала, и я вытащила пакет попкорна, вдыхая маслянистый, соленый запах. В идеально новой кухне это вполне походило на полноценную готовку, хотя на самом деле было всего лишь перекусом. Но попкорн был единственной едой, которая у меня здесь имелась, а мне не хотелось ехать в свою квартиру или даже в ресторан, чтобы запастись чем-то еще.

На самом деле, больше всего я сейчас хотела оказаться наверху в постели с Джексоном, снимая сексом напряжение после долгого выматывающего дня. Он завел меня своим ворчливым, собственническим разговором и властным поцелуем, а потом сказал, что должен уйти пораньше. Когда я очень деликатно выпытывала информацию (сказала, что мне кажется, будто он наказывает меня за нашу вчерашнюю размолвку), Джексон ухмыльнулся и пообещал наказать меня как следует позже.

Дурак. Горячий, раздражающий дурак с волшебными руками.

Поскольку телевизор не был подключен, я устроилась на цветастом диване, который больше не соответствовал гостиной, и открыла ноутбук. Подключившись к интернету моего телефона, я запустила последнюю криминальную драму, к которой пристрастилась. Крутые детективы, ужасающие подробности дела — ни одна мелодрама так не избавляет от чуши в голове, как хороший детектив.

Обычно такие фильмы захватывают все мое внимание, но сегодня я то и дело проверяла свой телефон.

Я сочинила сообщение Джексону о светильнике в столовой, который мне не то что абсолютно не понравился, наоборот, я просто влюбилась в него. На крошечном экране телефона светилась фотография винтажной люстры, которая выглядела как водопроводная труба с вкрученными в нее лампочками. Я была уверена, что электрические лампочки, черные и бронзовые трубы будут выглядеть неуместно, так как все остальное в столовой было подобрано в современном стиле. Вместо этого она идеально объединила стили, делая помещение целостным.

Я решила немного исправить сообщение, переписав последнее предложение, затем полностью удалила его и переписала заново. Перечитав напечатанное, я никак не решалась нажать кнопку «Отправить».

«Черт, я не могу отправить это. Джексон поймет, что это сообщение просто отчаянный крик о внимании и о том, как мне его сейчас не хватает». Поскольку теперь Джексон казался слишком нужным и многозначительным в моей жизни, я удалила сообщение. Курсор моргнул, словно призывая меня напечатать еще. «Мне просто нужно придерживаться сексуальной стороны нашего соглашения».

Я подумала, не написать ли ему, что, поскольку он слишком занят, мне придется наказать себя в одиночку. Я набрала три варианта, в каждом из которых было слишком много смайликов.

— Боже мой, что я делаю?

Я отбросила телефон, решив, что любые попытки связаться с ним, с сексуальным подтекстом или без, могут быть неверно истолкованы и опасно близки к тому, чтобы нарушить третье, четвертое, седьмое и восьмое правила. Возможно, первое и пятое тоже. Другими словами, отмена, отмена, отмена.

Я взглянула на экран, где шел фильм. Я пропустила почти половину и теперь не понимала, что, черт возьми, происходит, и почему детективы арестовали какого-то здоровяка, которого я никогда раньше не видела.

Через пять минут мне так и не удалось вникнуть в сюжет, и я заскучала и снова взяла в руки телефон. Я нашла имя Саванны. Вчера вечером она сказала, что нам нужно провести время вдвоем, и она не ошиблась.

Я: Чем занимаешься сегодня вечером? Хочешь бросить моего двоюродного брата и прийти в гости? Речь идет о пижамах, нездоровой пище и любых других словах на «п», которые звучат так же забавно.

Хруст очередной горсти попкорна у меня во рту заглушил фильм, идущий на заднем плане. У меня нет не единого шанса понять, о чем идет речь.

Саванна: Извини. Семейный ужин, чтобы отпраздновать отставку отца, который больше похож на странное, огромное групповое свидание, так как Портеры тоже здесь.

Саванна (несколько секунд спустя): Теперь, когда я помолвлена, довольно забавно наблюдать, как моя мама и тетя Велма вмешиваются в личную жизнь Джексона. Они так увлечены попытками узнать, насколько хорошо совпадают их с Кэролайн увлечения, что то и дело прерывают общий разговор, чтобы вставить свои комментарии. Возможно, мне стоит немного отвлечь их внимание на себя, чтобы дать Джексону и Кэролайн время поговорить друг с другом. Это прекрасный пример того, почему я рекомендую подождать, пока отношения не затвердеют, прежде чем вмешивать семью. LOL.

Я нахмурилась, прочитав сообщение. Ранее Джексон заявил, что ни один другой парень не может прикоснуться ко мне, а сам приятно проводил время с веселой брюнеткой, с которой он был, по крайней мере, на нескольких свиданиях? Кстати, о лицемерии.

Иррациональное раздражение покалывало мою кожу — в конце концов, он мог встречаться с кем хотел, и тем более там была его семья, и т. д и т. п.

Я прибавила звук фильма на полную громкость, надеясь, что кого-нибудь на экране скоро убьют и это поможет унять жажду крови, которую я внезапно почувствовала.

Черная вдова подошла к дивану и мяукнула.

— Извини, но я сомневаюсь, что попкорн полезен для кошек, так что я не буду рисковать. Ты уже съела то, что я оставила в твоей миске?

Она снова мяукнула, поэтому, ворча, я подняла ее к себе на колени. Она была тяжелее, чем выглядела. Несколько минут кошка продолжала стоять перед экраном, покачиваясь, так что я пропустила еще больше сюжета фильма, но потом, наконец, устроилась. Я погладила ее, и она замурлыкала.

— Только ты и я. — Я смирилась с тем, что теперь это моя кошка, хотя это означало переезд, как только в доме будет все закончено. Мы переедем в мою квартиру, а Джексон пойдет своей дорогой. И мы вместе будем скучать по нему, слишком гордые, чтобы признаться в этом.

— Отлично. Я становлюсь все глупее и беспокоюсь о будущем. Если я начну болтать о родственных душах и настоящей любви, сделай мне одолжение и избавь меня от страданий.

То, как Черная вдова уткнулась носом мне в колено, продолжая мурлыкать, заставило меня задуматься, понимает ли она всю ужасность моего положения. Раньше я практически не ревновала парней, но сейчас испытывала больше ревности, чем когда-либо в своей жизни. А с учетом того, что я уже начала скучать по Джексону, получалась дерьмовая комбинация, с которой бесполезно бороться с помощью здравого смысла.

Так как анализ всего этого беспорядка в моей голове не способствовал расслаблению, я последовала примеру моей приемной кошки и растянулась на диване.

Проснувшись, я поняла, что лежу на диване с кошкой, которая дышит, как будто пробежала марафон. Все ее тело билось в конвульсиях, и она издавала странный, хрюкающий звук.

— Вот черт. Ты не..?

Я вскочила, похлопывая по подушкам в поисках телефона. Как я не заметила знаков сегодня утром? С другой стороны, у меня не было большого опыта с беременными животными, или даже с беременными женщинами, если на то пошло.

Наконец я нашла свой телефон и перевела взгляд с экрана на роженицу и обратно. У меня были причины не слишком сильно полагаться на парней, и это было очень похоже на ту ночь, когда я позвонила Джексону, рыдая о маме в больнице и спрашивая его, что я должна делать.

Черная вдова снова хрюкнула. К черту. Это не для меня; это для нее. Я не знаю, как ухаживать за рожающей кошкой.

Последнее, какой меня можно назвать — это заботливой. А Джексон сказал, что его кошка принесла выводок котят, что сделало его более квалифицированным в этом вопросе, чем я. И хотя было только начало пятого утра, я набрала его номер. Гудки шли и шли…

Пока вызов не переключился на голосовую почту.

Вероятно, телефон Джексона был в режиме «Не беспокоить», чтобы он мог выспаться. Я набрала номер еще раз, молясь, чтобы он взял трубку.

— Иви? — голос Джексона был хриплым и глубоким, и на мгновение я почти забыла, что это чрезвычайная ситуация.

— У моей кошки роды. Или, не моей кошки, но ты понял, что я имею в виду. Черная вдова рожает котят, и я не знаю, что делать, и… — я взглянула на задыхающуюся, бьющуюся в конвульсиях кошку, которая издавала печальные всхлипы. — Я в панике. Что мне делать?

Я услышала скрип пружин, или, может быть, это было только мое воображение. На мгновение мне показалось, что Кэролайн ночует у Джексона. Сейчас она лежит рядом с ним в постели и спрашивает, почему какая-то сумасшедшая девушка звонит ему так рано утром. Я быстро отогнала эту мысль, чтобы разобраться с ней позже, потому что сейчас у меня не было времени на запутанные эмоции.

— Принеси ей коробку, — сказал Джексон. — Несколько есть в углу гостиной у книжной полки. Положи полотенце и принеси воды.

— Но ты ведь приедешь, правда?

Я затаила дыхание. Может, мне стоило просто сказать спасибо за совет и оставить все как есть. Женские особи рожали детей веками, и мы с Черной вдовой могли пройти через это вместе. Наверное.

— Конечно, я приеду, — сказал Джексон, поняв, что я нуждалась в нем.

Хотя я знала, что нуждаться в нем опасно.

Глава 19

Джексон обнял меня за плечи, пока я внимательно наблюдала за крошечными слепыми котятами. Они пищали и ворочались, направляясь к маме, которая по очереди вылизывала каждого из них.

— Поздравляю, — сказал он. — Ты… хм, крестная мать кучки котят.

Я свернулась калачиком в его объятиях, что было немного сложновато, поскольку мы оба стояли на коленях, но то, как Джексон прижал меня к себе — стоило того.

— Тогда тебя можно назвать крестным отцом?

Джексон сделал очень серьезное выражение лица как у Марлона Брандо.

— Вы делаете мне предложение, от которого я не могу отказаться.

Я рассмеялась.

— Думаю, что недостаток сна сделал тебя немного сумасшедшим.

— Возможно.

Я прикрыла зевок рукой и положила голову ему на плечо. Мы стояли на коленях перед коробкой так долго, что я не была уверена, смогу ли нормально встать, не говоря уже о том, чтобы пройтись. Джексон наклонил голову так, чтобы она покоилась на моей, и мне совсем не хотелось двигаться.

— Спасибо, что пришел, — сказала я.

К счастью, нам не пришлось ничего делать — Черная вдова была профессионалом, и я подумала, что она уже не в первый раз обзаводится котятами. В Кошачьем мире через год или два эти котята начнут бороться за себя сами, что не делало Черную вдову плохой матерью. Но как человек, которому часто приходилось бороться за свое место в мире, я не могла не сочувствовать маленьким пушистым комочкам.

— А я думал, что на свете нет никого, с кем бы я предпочел не спать всю ночь. — Джексон провел пальцами по моему позвоночнику, а затем сунул руку в мой задний карман. — Интересно, примет ли босс на моей дневной работе в качестве оправдания за опоздание то, что я всю ночь помогал котятам появляться на свет.

— Думаю, это зависит от того, бессердечная она сука или нет.

— Иногда она притворяется, но это не так.

Я подняла голову с его плеча, открыв рот, и он рассмеялся.

— О. Ты думала, я говорю о тебе?

Джексон прижался своими губами к моим, и провел большим пальцем по моей челюсти, углубляя поцелуй.

Когда он отстранился, я чуть не упала на него. Но это было потому, что я слишком рано встала, а не потому, что он украл мое дыхание и заставил мои внутренности расплавиться. Угу. Я усиленно пыталась убедить себя в этом.

Джексон поднялся на ноги и протянул руку, чтобы помочь мне встать. Мои ноги не хотели работать и в награду за долгое сидение на коленях подарили мне непередаваемые ощущения тысячи иголок и булавок, вонзающихся в кожу.

Джексон провел рукой по лицу.

— Мне нужно принять душ, а потом я возьму кое-какие припасы в магазине. Встретимся около десяти.

Я чуть было не сказала, что он может принять душ здесь, а потом я пойду с ним по магазинам. Но это было бы слишком навязчиво, особенно после того, как я провела с ним большую часть ночи. С другой стороны, если мне захочется убить его посреди магазина товаров для дома, то из моей головы исчезнут мысли о том, как сильно я хочу быть рядом с ним каждую секунду.

— Окей.

Я дошла с ним до входной двери. Воспоминания о вчерашнем дне начали просачиваться в мое сознание — его ранний уход, и то, как его мама и тетя делали все возможное, чтобы выполнить свои обязанности свах.

— Ты был один, когда я позвонила?

Джексон моргнул, явно удивленный. Я тоже. Я не собиралась это выпаливать, но, видимо, в моем усталом состоянии я была не способна себя сдержать.

— Извини. — Я покачала головой и подняла на него глаза. — Хотя, вообще-то, мне не жаль. Ты сказал, что ни один парень не смеет прикоснуться ко мне, а потом пошел на свидание. Разве это справедливо?

— Это не так, — сказал Джексон, и во мне начал разгораться гнев. — Но, как ты помнишь, ты не согласилась на «исключительные права».

Мое дыхание участилось, и я сжала кулаки.

— А теперь, — он постучал меня по носу, что было непродуманным движением, который опасно приблизил Джексона к подписанию его смертного приговора, — прежде чем ты начнешь выплескивать свою ярость — я не был на свидании, и был один, когда ты позвонила. На самом деле, когда я засыпал в своей кровати, то хотел, чтобы ты была рядом со мной.

Мое настроение развернулось на 180 градусов, и я пару раз открыла рот, прежде чем смогла произнести хоть слово.

— Я написала Саванне, и она сказала, что ты ужинаешь с Кэролайн. Знаю, что ее и твои родители тоже были там, но…

— Мама и тетя Велма пытаются играть в Купидонов в течение последнего месяца или около того. Уверен, именно поэтому они и пригласили Портеров на ужин моего отца. И да, я был на нескольких свиданиях с Кэролайн, но мы с ней просто друзья.

Я провела пальцем по воротнику рубашки.

— Такие же, как мы с тобой?

Джексон подошел ближе и накрутил прядь моих волос на палец.

— Никто не дружит так, как мы с тобой. — Он выгнул бровь для выразительности. — Мне нравится знать, что ты способна на ревность. Я начинал думать, что я одинок в этом.

— Я не ревную, — солгала я. — Я просто… хотела прояснить ситуацию.

— Ладно, давай начистоту. — Джексон подошел ближе, его руки легли мне на талию, и мое сердце забилось быстрее. — Пока мы с тобой занимаемся… как бы ты это ни называла, я ни с кем больше не сплю и не хочу, чтобы это делала ты. Тут мы можем прийти к согласию?

Это звучало более официально, чем бы мне хотелось, но мысль о том, что Джексон спит с другими женщинами, подталкивала меня немедленно согласиться. Тем более что я не была заинтересована в других парнях — Джексон практически вытеснил воспоминания о других мужчинах из моей головы, и мне не хотелось думать о том, что это значило для моего будущего.

— Звучит разумно.

Его рот приподнялся с одной стороны.

— И мы с тобой пойдем на официальное свидание.

Мой желудок ухнул вниз.

— Я не хожу на свидания.

Правило № 9 : Никаких официальных дат. Тусоваться — это хорошо, и конечно, можно поесть или посмотреть фильм вместе, но как только кто-то произносить ужасное слово на «С», приходит время заткнуть его.

Джексон оттеснил меня еще на несколько шагов, пока я не уперлась спиной в стену.

— Если ты хочешь мое тело, тебе придется провести со мной вечер. — Веселье притаилось в уголках его губ — Я не хочу, чтобы ты думала, что мне легко.

Я уперлась головой о стену.

— Серьезно, Джексон? Ты ведешь себя нелепо.

— Все, о чем я прошу, это одно маленькое свидание. Если ты не пойдешь со мной только потому, что у тебя есть сумасшедший свод правил о том, что ты можешь делать и чего не можешь, то это ты ведешь себя нелепо. Или ты боишься, что не справишься с моим обаянием?

— О, я могу справиться с твоим обаянием, если мне случится с ним столкнуться. — Я ткнула пальцем ему в грудь. — И не веди себя так, будто я оскорбляю твои нежные чувства, используя тебя для своего тела. Легкость — вот на чем основывалась наша договоренность.

Джексон выпрямился, и я пожалела, что так остро ощущаю отсутствие его тела и тепла.

— Ну, я буду играть в недотрогу, пока мы не пойдем на свидание.

Я скрестила руки на груди.

— Ты что же, хочешь сказать, что мы не будем заниматься сексом до тех пор, пока не сходим на свидание?

Он скопировал мою позу.

— Именно это я и хочу сказать.

— Ты долго не продержишься

— Ты лучше всех знаешь, как долго я могу продержаться.

Волна жара прошла по моему телу, потому что оно помнило и хотело еще одной демонстрации. Но сказать, что я пойду с ним на свидание, было равносильно тому, чтобы потерять контроль над собой, и я не могла просто так отдать его на блюдечке с голубой каемочкой.

— Ты просишь слишком многого.

— Я прошу тебя поужинать со мной, Иви. Это мелочь, и ты контролируешь почти все остальное. — Освободив руки, Джексон оперся ладонями о стену рядом с моей головой и наклонился, стараясь, чтобы его тело не коснулось моего, и я почувствовала каждый мучительный дюйм между нами. — Покажи мне, что ты можешь немного уступить.

О, я бы показала ему, но не сдалась.

— Я подумаю, — сказал я.

Я заставлю его передумать, чего бы это ни стоило. Он только что объявил сексуальную войну, и я готова на все, чтобы победить.

Ответная улыбка Джексона сказала мне, что он думал, будто у него на руках все козыри, но бедный парень понятия не имел, во что ввязался.

Глава 20

Пять дней.

Прошло уже пять чертовски долгих и разочаровывающих дней с тех пор, как я последний раз занималась сексом, а Джексон обозначил свою нелепую официальную позицию. Три из них я делала все, что в моих силах, чтобы заставить его сломаться. На работу я надевала минимум одежды в стиле Дейзи Дьюк (прим. Дейзи Дьюк — вымышленный персонаж из американского телесериала «Герцоги Хаззарда». Она двоюродная сестра Бо и Люка, главных героев сериала, и все трое живут на ферме на окраине округа Хаззард со своим дядей. Девушка очень часто на протяжении сериала одета в короткие шорты и майку или завязанную под грудью рубашку). Наряды я откопала в школьном комоде, и мой внешний вид немного смущал даже меня. Также это означало, что по всему телу у меня были пятна краски, и благодаря вчерашнему топу — царапина на спине от старого гвоздя. Если я не умру от сексуальной распущенности, столбняк точно доберется до меня.

Если бы я знала в понедельник вечером, что после у нас будет такой продолжительный перерыв, то я бы… не знаю. Отпустила бы Джексона только после третьего раунда? Морально и физически подготовилась?

Решив оценить состояние пола в гостиной, я обнаружила в комнате Джексона, блестевшего от пота и искрившегося мужественностью. Жужжание пилы усилилось, когда он положил край деревянной доски на разделочный стол. Мускулы на руках Джексона напрягались и бугрились, пока он распиливал доску

У меня потекли слюнки и задрожали колени. Одно дело — просто терпеть засуху, и совсем другое — быть рядом с источником того, что тебе сейчас экстренно необходимо.

Жужжание пилы смолкло, и Джексон поднял ее, чтобы полюбоваться своей работой. Сильная линия его спины выделялась под футболкой, а выцветшие джинсы крепко обтягивали задницу. Внезапно мой разум улетучился, и мне немедленно захотелось подышать свежим воздухом.

Решив, что не готова спокойно наблюдать за подобным зрелищем, я быстро отступила. Вот только мой взгляд все еще был прикован к телу Джексона, поэтому, выходя из гостиной, я сильно впечаталась в арку.

— Ой!

Джексон небрежно оглянулся на меня.

— Привет, Иви. Ты в порядке? — спросил он с кривой улыбкой и насмешкой в голосе.

Я намеренно скрестила руки на груди, и его взгляд тут же остановился на достаточно большом декольте, которое демонстрировала моя майка с глубоким вырезом. Джексон сглотнул, и его кадык подпрыгнул вверх и вниз, а я небрежно потерла рукой ключицу.

— Боже мой, как тут жарко.

Каждый мускул в его теле напрягся, а линия челюсти окаменела. Затем его черты заострились, и Джексон посмотрел на меня так, словно я была его добычей.

«Давай, большой мальчик, попробуй поймать меня. Я хочу этого».

— А знаешь что? Вот это, — Джексон схватился за край футболки, и мое сердце пропустило удар. Мучительно медленно он стянул с себя футболку, отбросил ее в сторону и улыбнулся мне, — одно из преимуществ быть мужиком.

Джексон вернулся к работе, прислонив новую половицу к другой и подтолкнув ее на место. Без футболки я могла видеть, как работает каждый его чертов мускул.

— Оу, я тоже могу потерять майку.

Джексон развернулся так быстро, что ударился о табуретку, на которой лежали инструменты, и они с грохотом посыпались на пол.

Я поиграла с низом майки, и он застонал.

— Почему бы нам просто не признать это ничьей и не заняться сексом?

Джексон усмехнулся, а затем сделал несколько шагов ко мне.

— Это не ничья. Это значит, что ты выиграешь, а я проиграю.

Я провела пальцем вниз по его груди, животу и верхней части пояса.

— Я думаю, мы оба сможем победить.

Джексон схватил меня за запястье и притянул ближе. Его учащенное дыхание заставляло его грудь ударяться о мою, а мое сердце билось так громко, что заглушало все вокруг. Он прижал меня к стене, у которой мы занимались сексом раньше, жадно завладел моими губами и засунул свой язык мне в рот, как будто собирался сожрать меня.

Но только мы вот-вот начали подбираться к основному действию, как он отстранился. Джексон издал резкое проклятие, проведя рукой по волосам.

— Мне нужна передышка, — заявил он, и я увидела, как его прекрасная задница удаляется из комнаты.

Когда Джексон ушел, я прислонилась к стене, больше не пытаясь скрыть свою реакцию на его знойный поцелуй.

Я думала, что заставлю его сломаться, но сама была на волосок от того, чтобы уступить его нелепым требованиям.

Мой телефон зазвонил, и я вытащила его из ненадежного крошечного кармана.

Джексон: Возвращайся на свою сторону дома, сирена, потому что я не поддамся твоему зову. А теперь, если ты хочешь закончить то, что мы начали, я забронировал столик на 7:00. Я заеду за тобой в 6:30 сюда или на квартиру. Я предпочел бы не тащить тебя силой в ресторан, брыкающуюся и кричащую, но либо это, либо мирное прибытие — выбирай один из вариантов.

Я подумала, что если пойду вслед за Джексоном на кухню и сделаю еще несколько смелых шагов, то, возможно, смогу заставить его отказаться от глупой идеи сначала пойти на свидание. Но его решимость до сих пор была непоколебима — к моему большому разочарованию — а я устала бороться с ней и была чертовски возбуждена. Думаю, я могу справиться с ужином. Мы ужинали вместе много раз. Что может пойти не так?

На самом деле, это может быть весело. Я могу отплатить Джексону за то, что заставил меня одеться и пойти на свидание.

Я: Тогда заезжай за мной в мою квартиру, а крики я приберегу на вечер.

Затем я добавила целующий смайлик, и когда стон Джексона разнесся по всему дому, я больше не чувствовала, что проиграла этот раунд.

***

Когда официантка проводила нас к столу, Джексон отодвинул мой стул. Я устроилась в нем, глядя на него, пока он подвигал его обратно.

— Это уже чересчур, — пробормотала я так, чтобы слышал только он. — Мне не нужно чтобы ты держался за мой стул.

— А мне нужно было заглянуть в твое сексуальное красное платье, и таким образом, я выгляжу джентльменом, а не извращенцем. — Джексон подмигнул мне, и тепло разлилось по моему телу, отчего я еле сдержала улыбку. Действительно, захватывающе.

Его пальцы прикоснулись к моим обнаженным плечам, когда он отходил к другой стороне крошечного квадратного стола. Всякий раз, когда я заглядывала в окна ресторанов и видела белые льняные скатерти и салфетки, я шла дальше, потому что это были не мои декорации, и я не принадлежала к такому месту, как это.

Официантка сказала, что вернется позже, чтобы принять заказ, и затем мы оба подняли наши меню. Я не могла вспомнить, когда в последний раз была на официальном свидании. Возможно, потому, что у меня были правила против них. Но вот я здесь, в платье и на каблуках, а цены в меню зашкаливают. Я прижала меню к груди и понизила голос.

— Ты ведь знаешь, что тебе повезло? Ты не должен тратить такие деньги, пытаясь произвести на меня впечатление.

Джексон отложил меню.

— Просто позволь мне поухаживать за тобой, черт возьми.

— Но я не нуждаюсь в ухаживании. Мне нужно…

Джексон наклонился через стол и поцеловал меня, отчего причудливые бокалы покачнулись и издали легкий звон. Он начал откланяться назад, но я схватила его за рубашку и удержала на месте. Я провела языком по его верхней губе, и он оперся одной рукой о стол, а другой запустил в мои волосы и наклонил мою голову, чтобы углубить поцелуй.

«Да. Это то, что мне нужно».

Кто-то откашлялся, и Джексон медленно отпустил меня и скользнул обратно на стул.

Официантка с огромными глазами смотрела на нас.

— Прошу прощения. Я могу вернуться позже. Я просто… ээ…

— Все в порядке, — сказал Джексон, его южный мелодичный голос и теплая улыбка успокоили ее.

Мне понравилось, как Джексон повёл себя — увидел, что девушка нервничала, и постарался сгладить это и заставить ее чувствовать себя комфортно. Как человек, работающий в сфере обслуживания, я точно знаю, что это очень редкое качество в людях.

Мы заказали напитки, и официантка спросила, не хотим ли мы услышать специальные предложения из меню на сегодня, на что Джексон ответил, что мы с удовольствием послушаем. Затем он нашел мое колено под столом, обхватил его рукой и одарил меня своей убийственной улыбкой.

Джексон сегодня был в прекрасном настроении, демонстрируя всё своё очарование, о котором я совсем позабыла, пока убеждала его, что свидание для нас — это слишком. Было облегчением отложить на время наше противостояние, хотя я была уверена, что мы никогда не перестанем пытаться поддеть друг друга. Должно быть, я немного сумасшедшая, потому что мне нравилось, как он мог бросить мне вызов, вместо того, чтобы съеживаться от моей сильной личности, как это делали многие парни.

Моей мазохистской стороне даже нравилось, что Джексон не отступал, пока я не сдалась его требованиям о свидании. Как мне это может нравиться?

Официантка ушла за напитками, и он накрыл мою руку своей.

— Ты сегодня прекрасно выглядишь. Я тебе это говорил?

— Я поняла это по комментарию о моем платье, но спасибо.

— Всегда.

— Ты, э-э, тоже хорошо выглядишь.

Я не знала, почему так трудно было сказать ему об этом в такой официальной обстановке. Чистая белая рубашка, небрежно расстегнутая на несколько пуговиц, действительно шла ему, на его сильном подбородке была легкая щетина, и мне хотелось провести руками по его идеально уложенным волосам, чтобы немного взъерошить их.

Мы сделали заказ, а потом немного обсудили ремонт дома — что нам осталось сделать и тому подобное.

— Кстати, — сказала я, сделав глоток воды. — Я все время забываю спросить, как дела с разрешениями, о которых ты мне рассказывал?

— Узнаю на следующей неделе, но я уже расставил точки над «и». — Он провел большим пальцем по моей ладони. — Как насчет работы в баре? Тебе приходилось играть вышибалу еще раз на этой неделе?

— Нет. И к сведению, я очень редко остаюсь один на один в баре с воинственным пьяным парнем. — Джексон крепче сжал мою руку, так что я поспешила договорить. — По правде говоря, обычно парни разбираются с такими посетителями, но я и сама могу решить проблему, если потребуется.

Джексон глубоко вздохнул.

— Понимаю. Ты можешь справиться с этим сама.

— Могу. — Я провела пальцем по краю стакана. — В целом, мне нравится работать в баре — это даёт определенную свободу и соответствует моим биоритмам совы. Я могу встречаться с большим количеством разных типов людей, к тому же хорошие чаевые… — часть меня хотела отступить. Сказать, что все хорошо, но ведь на свете есть еще столько возможностей реализовать себя, помимо работы в баре. — Я начинаю чувствовать себя немного несостоявшейся. Мысль о полноценной карьере заставляет меня хотеть чего-то большего. — Я протянула руку и почесала свою внезапно зудящую шею. — Я запуталась.

— Я бы сказал, что ты девушка, которой нужен хороший вызов.

Я сложила руки на столе.

— Оу? И ты думаешь, что хороший вызов — это ты?

— А я что, недостаточно хорош для тебя? — он положил руку себе на грудь. — На самом деле я имел в виду карьеру. Я вижу, как тебе нравится работа, которую мы делаем в доме.

— Мне нравится обдумывать разные возможности изменить комнату. И если в итоге результат получается не таким, как я задумывала, это делает процесс даже более забавным.

Это было похоже на реставрацию мебели, которой я увлекалась в свободное время. Моими любимыми оказывались те работы, получившиеся не такими, как ожидалось.

— Возможно, стены цвета черной смородины в спальне будут ошибкой… — я ждала уверений Джексона о том, что комната будет казаться слишком темной, потому что от окна было мало естественного света. Но он просто ждал, что я скажу дальше. — Но я предпочитаю пробовать что-то смелое, а не идти легким путем. И именно так я открыла для себя Pashmina Plum (прим. Пашмина — тонкая, мягкая, тёплая ткань, получаемая из пуха (подшёрстка) кашмирских горных коз. Это элитный, 100 % кашемир высшего качества.). Дикси понравится, даже если она продаст дом раньше, чем сможет насладиться им.

— Ты определенно бросила мне вызов в этой работе — и я говорю не о твоих нарядах последние несколько дней. — Джексон подтолкнул мою ногу своей под столом, и мой желудок совершил кувырок. — Когда ты рассказала мне о некоторых своих задумках по поводу ремонта, я подумал, что ты сошла с ума. Но кухня и гостиная выглядят потрясающе. В особенности я фанат сине-серой краски.

По тому, как сверкнули глаза Джексона, я подумала, что он, как и я, часто вспоминал то время, когда мы были почти полностью покрыты ею. Он прочистил горло.

— И никому не говори, но… — он огляделся, словно кто-то мог нас подслушать. — Мне нравится ванная комната яблочно-зеленого цвета.

Я ударила ладонью по столу.

— Я так и знала!

Несколько голов повернулось в нашу сторону. Упс. Вот почему мне не место в таких заведениях — я была слишком шумной.

Наш заказ принесли, и мы принялись есть. Перепланировка в течение нескольких часов подряд каждый день истощала меня, и после стольких обедов, состоящих только из попкорна, чипсов или еды на вынос, стейк по вкусу был таким, как будто я умерла и попала в рай.

Когда ужин закончился, Джексон сосредоточил все свое внимание на мне.

— Так что ты собираешься делать со своей карьерой?

Я пожала плечами.

— Ты не можешь просто ждать, пока на тебя с неба свалится подходящая возможность.

Мне стало немного обидно, особенно после того, как мы так хорошо сегодня поладили.

— Я знаю. И я стала такой, как сейчас, благодаря большой тяжелой работе. Я пошла в колледж, хотя мне приходилось платить за каждый курс, каждую книгу, за все. Заработать на диплом тоже было непросто.

— А теперь он у тебя есть, и ты им не пользуешься. — Джексон подался вперед, и его рука накрыла мою. — Прежде чем ты начнешь злиться, Иви, я знаю, что ты много работаешь. Ты одна из самых умных людей, которых я когда-либо встречал. Но я думаю, что иногда ты не пытаешься достичь того, что действительно хочешь, потому что боишься потерпеть неудачу.

Я попыталась отделить комплименты от оскорблений, а гнев на Джексона от гнева на то, что, возможно — только возможно — он подошел слишком близко к истине. Было бы легче забыть все его слова, если бы Джексон не был одним из самых умных людей, которых я когда-либо встречала. Большинство людей думало, что парни, которые работают на стройке, должны быть мускулистыми и безмозглыми. И, признаюсь, я тоже так считала, пока не встретила Джексона. Когда дело доходило до анализа затрат и определения размера бюджета, он быстрее выполнял математические расчеты в своей голове, чем я с калькулятором. Если бы только он мог иногда держать свой прекрасный рот закрытым.

— Ты злишься. — Утверждение, а не вопрос.

Я стиснула зубы.

— Я… Да, я немного злюсь.

— Что ж, очень жаль. Но я всё равно скажу тебе правду, даже если тебе это не нравится. Если тебе нужен человек, чтобы подтолкнуть, то я подтолкну тебя. Если тебе нужно кого-то ненавидеть, чтобы ты могла добиться своего и доказать, что он не прав, я тоже буду этим человеком.

Грр. Минут назад мне нравилось, что Джексон мог бросить мне вызов, а сейчас это вынуждало меня быть резкой. Прямо сейчас мои внутренние весы сильно накренились в сторону раздражительности.

— Наверное, я солгала, когда сказала, что не хочу, чтобы за мной ухаживали. Думаю, лучше вернуться к этой части свидания.

Джексон сжал губы, а затем убрал руку и встретился со мной взглядом.

— Как я уже сказал, ты одна из самых умных людей, которых я когда-либо встречал. — Он положил руку мне на колено под столом. — Кроме того, одна из самых сексуальных. — Он медленно поднял руку выше и провел большим пальцем по моей коже, и от этой мозолистой шероховатости вихрь желания прошел сквозь меня. — И одна из самых упрямых. Я восхищаюсь тобой за то, что ты окончила колледж и справилась со всем дерьмом, которое тебе пришлось пережить в детстве. И я хочу, чтобы ты добилась того, чего хочешь. Я хочу, чтобы ты была счастлива.

Я оперлась локтем о стол и подперла подбородок кулаком, пристально глядя прямо на него.

— Трудно спорить с тобой, когда ты говоришь, что хочешь, чтобы я была счастлива. Но ты думаешь, что знаешь, что сделает меня счастливой, а я в этом не уверена.

Я боялась, что смена работы без «страховочной сетки» заставит меня чувствовать себя более потерянной. Но оказалось, что я просто ходила по кругу. Ну, так было до того, как я взялась за проект реконструкции дома. Но теперь я беспокоилась, что как только ремонт закончится, я вернусь к дрейфу и вращению.

Джексон провел рукой по волосам.

— Я говорю, что ты должна попробовать сама. Сделать прыжок.

Мой желудок сжался от этой мысли, и в голове автоматически возник один вопрос. Пусть у меня не было подстраховки для кардинальной смены работы, но сейчас рядом со мной был Джексон, поэтому я отбросила сомнения и спросила.

— А что, если я все брошу, а потом буду ненавидеть то место, куда прыгнула, и захочу вернуться?

— Ты думаешь, Тони не вернет тебя обратно в одно мгновение?

— Верно. Но что, если попасть в ту сферу деятельности, которую я рассматриваю, окажется не так уж и просто?

— Ты Иви Кларк. Ты все поймешь, — его голос смягчился. — И я сделаю все, что смогу, чтобы помочь. Договорились?

— В последнее время я заключила с тобой слишком много сделок, — сказала я, с трудом скрывая улыбку.

Джексон усмехнулся, очевидно думая, что выиграл этот раунд. Его рука скользнула выше по моему бедру, прорвав барьер моей юбки.

— Это, я полагаю, было признанием в том, что тебе повезло?

Глава 21

Когда мы подъехали к старому викторианскому дому, я приняла как можно более невинный вид и, похлопав глазами, взглянула на Джексона.

— Итак, мистер Гэмбл, не хотите ли зайти ко мне на ночь?

— О, я постараюсь быть не слишком навязчивым, мэм — сказал Джексон, приподнимая воображаемую шляпу и подыгрывая мне.

Я потянулась к ручке, чтобы выйти из его грузовика, но он остановил меня, положив руку мне на плечо.

— Дай парню секунду побегать вокруг и открыть твою дверь.

Я закатила глаза, но Джексон уже бросился вокруг капота, открыл мою дверь и протянул руку. Он оставался непревзойденным джентльменом, когда мы вошли внутрь.

Я выбрала дом Дикси для завершения нашего свидания, потому что это была нейтральная территория, и я хотела проверить котят.

— Ты должен простить меня за беспорядок, — сказала я, отбрасывая сумочку в сторону. — Я в середине огромного проекта реконструкции. — Я указала на цветочный диван. — Просто устраивайся поудобнее, пока я принесу напитки.

По пути на кухню я сделала крюк в столовую. Мама-кошка и четыре пушистых пищащих котенка устроились на лежанке для собак (она была больше, чем кошачьи варианты). Я задвинула ее в угол комнаты, где семейство было спрятано от шума и движения.

В моей груди появилось странное стеснение, пока мои пальцы касались пушистых маленьких головок. Кажется, на секунду я испытала материнские чувства и не уверена, что мне это понравилось. Но в то же время я и не ненавидела это ощущение. Эмоции были сложными, мучительными и загадочными.

Черная Вдова посмотрела на меня так, будто доверяла мне, но только до тех пор, пока дело не касалось ее детей.

— Привет, девочка. Я обещаю, что буду хорошо заботиться о них. Пока я здесь. — Один маленький котенок поднял голову и лизнул мой палец. — Ладно, всегда.

Не знаю, как я собиралась заботиться о кошке с четырьмя котятами. Но ведь это была необычная ночная кошка, и я была на пороге новой карьеры.

Джексон сказал, что мне нужно предпринять что-либо, а не ждать, пока все само упадет мне в руки. Теперь мне просто нужно было понять, чего именно я хочу, чтобы знать, куда прыгать.

Быстро почесав подбородок Черной вдове, я вытащила из холодильника охлажденную бутылку вина и схватила неоновые пластиковые стаканчики из шкафа в «моей» нетронутой кухне. Под «моей», очевидно, я подразумевала только текущий момент времени. Все больше и больше я думала об этом доме, как о своем, и пора было остановиться. Мне и так будет достаточно сложно попрощаться с ним. Я должна сосредоточиться на том факте, что продажа дома означала, что я хорошо сделала свою работу.

«Надеюсь, дом не купит какая-нибудь претенциозная пара, как некоторые из передачи «House Hunters», где муж — независимый тренер хомяков, а жена продает мечты и радуги, и они каким-то образом зарабатывают 1,3 миллиона».

Такие пары обычно говорили о цвете краски так, как будто это была проблема мирового масштаба. Меня беспокоило, что новые владельцы все переделают на свой вкус, уничтожив все, во что Джексон и я вложили столько тяжелой работы.

«Не думай об этом. Подумай о том, что эта кухня должна помочь продать дом».

Так как у нас было мало свободных горизонтальных поверхностей в других комнатах, я решила разлить вино на кухне, и, балансируя с наполненными стаканчиками, осторожно прошлась по новому причудливому деревянному полу в гостиной. Он был закончен, но его нужно было подмести и очистить от мусора. Именно поэтому я не сняла туфли — наступив на гвоздь я бы действительно испортила все планы на сегодняшний вечер.

Скрипучие половицы в коридоре возвестили о моем прибытии, и Джексон поднял голову. Мой парень сидел на моем диване, в то время как мои кошки спали в соседней комнате.

Кажется, у меня проблемы.

Потом я заметила альбом в его руках.

— О, Боже, не смотри!

Нужно было давно убрать эти альбомы, но я хотела просмотреть каждый из них перед тем, как сложить в коробку. Я поставила стаканчики и потянулась за альбомом, но Джексон удержал его.

— Это ты? — он поднес альбом поближе к лицу.

— Да, на некоторых фото есть я.

Джексон сделал большой глоток из своего «бокала», все время держа альбом подальше от меня. Затем он перевернул страницу, и выражение его лица сменилось на ликующее. Именно такое лицо было у Джексона, когда он думал, что вот-вот одержит победу в одном из наших споров.

— Ты была черлидером?

— Только пару месяцев, и меня заставили это сделать. — Я стащила у него альбом. — Это было, когда я жила в Алабаме и отчаянно нуждалась в друге. И еще мне нужна была причина, чтобы не возвращаться домой как можно дольше. Самая первая девушка, с которой я познакомилась, была болельщицей, и я попала в «Страну помпонов»…

Джексон положил свою руку позади меня на спинку дивана, наблюдая и ожидая, как будто знал, что я еще не закончила путешествовать в тот период времени.

— Я сказала маме, что это выступление ничего для меня не значит, тем более что она сама не особо хотела идти на игру в старшей школе. Кроме того, я думаю, что очередной мудак уже дергал за ниточки и держал ее как можно более изолированной. — Я не хотела думать об этом, поэтому сосредоточилась на другой части. — Дикси и Ретт ехали два с половиной часа, чтобы увидеть, как я радуюсь своей первой игре. Очевидно, Дикси сделала эту фотографию для потомков. Не уверена, должна ли я благодарить или задушить ее за это.

Между ней и мамой только недавно образовалась трещина, но она сказала мне, что это не должно повлиять на наши отношения.

Некоторое время так и было.

На самом деле, было приятно видеть Ретта тогда на игре. Но потом они с Дикси переехали, а я выросла и перестала нуждаться в дополнительных родительских фигурах вокруг. Что было хорошо, потому что мама была единственной, кто остался, и она была далека от родительства.

— Ну, я планирую поблагодарить ее, — сказал Джексон, обнимая меня за плечи. — И если это тебя заведет, детка, то я оденусь в свою футбольную форму, и ты сможешь поболеть за меня.

Я бросила на него быстрый взгляд. Я была не против насладиться видом Джексона в футбольной форме, но, черт возьми, не собиралась снова надевать свой костюм группы поддержки.

— Я немного удивлен, что ты не знала, что полузащитник играет в защите. Но я с радостью дам тебе пару уроков, а еще могу продемонстрировать, как опрокинуть соперника на землю и удерживать его там.

— Я была в группе поддержки баскетбольной команды, но всё равно не потрудилась узнать о баскетболе побольше. Я просто кричала приветствия.

Джексон обхватил мое бедро рукой.

— Прыгая в крошечной юбочке?

— Самой крошечной. Уверена, ты заметил.

Джексон усмехнулся. Затем его взгляд снова упал на фотографию. Он перевернул страницу, и у меня внутри все перевернулось. На фотографии Тайлер обнимал меня за плечи, и я смеялась. Я послала фотографию Дикси, потому что в то время думала, что этот парень станет постоянной частью моей жизни, как и сама Дикси.

Я была слишком глупой, думая, что мне нужен парень, чтобы чувствовать себя целой. Я вытащила фотографию из альбома, что оказалось нелегко из-за сумасшедших застежек, которыми пользовалась Дикси.

— Ого, — сказал Джексон. — Что ты делаешь?

— Избавляюсь от фотографии придурка, с которым я когда-то встречалась.

— А Дикси не рассердится?

— Мне все равно. Мне не нужен альбом с фотками всех бывших, как у моей мамы.

— Я даже не знал, что ты встречалась с парнями настолько, чтобы называть их бывшими.

Не была уверена, было ли это издевкой, но все равно запустило мой механизм защиты.

— Это ошибка, которую я больше не повторю.

Я скомкала фотографию Тайлера и бросила ее в сторону мусорного бака. Он не заслуживал упоминания в истории мой жизни. Он был просто точкой на радаре. С ним я впервые в жизни подумала, что кто-то действительно хочет, чтобы я была рядом. Было так приятно чувствовать себя желанной, плюс чувство безопасности, которое я испытывала не только из-за того, что нашла кого-то, кто понимал меня, но и из-за того, что я буду оставаться на одном месте целых четыре года. Это был идеальный катализатор, чтобы я влюбилась жестко и быстро. Я вложила в него всю свою жизнь.

Когда он ушел, мой мир рухнул…

Фу, сколько слез я пролила из-за него. Тайлер не заслуживал моих слёз и того кусочка моего сердца, который забрал с собой. Оглядываясь назад, я поняла, что так сильно цеплялась за него, потому что Дикси и Ретт только что уехали. Вместо того чтобы чувствовать, что моя жизнь наконец-то началась по-настоящему, я почувствовала себя более одинокой, чем когда-либо.

После этого последний проблеск надежды на любовь и отношения погас. Я смирилась с тем, что люди всегда уходят. Всегда.

Джексон пристально смотрел на меня, как будто видел, что еще одна часть головоломки встала на свои места. За последний месяц я оставила много лакомых кусочков информации, начиная с маленьких, казалось бы, незначительных вещей, а затем более объемных, например, когда я слишком много говорила о некоторых бывших мамы. Видимо, достаточно для того, чтобы он смог соединить это и почти увидеть полную картину. Теперь он хотел залатать оставшиеся пробелы и дыры.

— Я не загадка, — сказала я, борясь пусть не с полномасшабной паникой, но с намеком на беспокойство и еще одну чуждую эмоцию, которая заставляла меня волноваться и ходить по лезвию. «Я не сломлена».

— Я понимаю. — Он обвил рукой мою шею и дразняще улыбнулся. — Ты сексуальная женщина, которая хочет лично поболеть за меня.

Мое беспокойство ослабло, и я с радостью проглотила наживку.

— Как ты можешь быть таким бессовестным большую часть времени?

Джексон опустил руку вниз, и его костяшки скользнули по одной из моих грудей, вызывая соответствующую искру желания.

— Ты говоришь довольно уверенно для женщины, которая не только проиграла в секс-споре, но и сделала непристойное предложение на самом первом свидании.

Я издала оскорбленный звук, но он вышел слишком хриплым и недостаточно убедительным. Джексон снова провел пальцами вверх, вернувшись на прежнее место, и у меня закружилась голова от желания. Затем он обнял меня за шею и направил мои губы к своим, стирая последние плохие воспоминания и напряжение своим языком и рукой, скользящей все выше и выше по моему бедру.

Отстранившись, Джексон положил свой лоб на мой, и наши неглубокие вдохи смешались в воздухе между нами.

— Все еще жду твоего черлидерского приветствия.

— Ладно, ладно. — Я подвинулась, забралась к нему на колени и оседлала его. Я провела губами по его губам и покачала бедрами. — Дай мне букву «О».

Джексон обхватил меня за талию, крепко прижимая к себе и выгибаясь навстречу. Его возбуждение давило именно там, где мне было нужно. Я вздрогнула, прижимаясь к нему и обхватив руками его шею, чтобы не упасть. Он поцеловал меня, поглаживая мой язык своим, а затем потянулся мне за спину и расстегнул платье. Одна бретелька соскользнула с моего плеча, Джексон дернул ее вниз и провел большим пальцем по кружевной чашечке моего лифчика. Я застонала и снова прижалась к нему, нуждаясь в большем количестве этого возбуждающего трения.

Он застонал, делая все происходящее более возбуждающим. Несмотря на мое внутреннее ворчание по поводу того, как одеться сегодня вечером, я была рада, что на мне платье. Но даже в нем казалось, что между нами было слишком много ткани.

Джексон, словно почувствовав направление моих мыслей, положил меня обратно на диван и стянул остальную часть моего платья вниз, пока оно не упало на пол лужицей. Он сунул пальцы в мои трусики, и я погрузилась в море эйфории.

Он увеличил давление, когда захватил мои губы своими. Засуха последних нескольких дней определенно была виновна в том, что я так быстро скользнула за край. Я была все еще обмякшей и тяжело дышала, когда Джексон притянул меня к себе.

— Наверх, — сказал он, и я просто кивнула и зацепилась лодыжками за его талию.

Я все еще была в туфлях, а на Джексоне определенно было слишком много одежды. Как только мы добрались до моей спальни — там я снова могла называть вещи своими — он положил меня на кровать. Целуя и дразня, Джексон спустился вниз по моему телу, пока я снимала с него одежду.

Когда он двигался во мне, не знаю почему, но все ощущалось по-другому. Я не знала, было ли причиной свидание, но в разгар прилива эндорфинов Джексон сделал паузу и обхватил мою щеку, одарив меня взглядом, в котором было столько же нежности сколько и собственничества. В тот момент он заклеймил мою душу, и я ждала волну страха, но единственное, что испытала, это потребность в большем.

Больше его, больше этого, больше всего. И, не сказав ни слова, он, казалось, понял и дал мне все это.

Глава 22

Джексон отодвинулся от меня, словно собирался встать с кровати. Я схватила его за руку и потянула обратно на матрас, закинув свою ногу на его, чтобы он не сбежал.

— Тебе еще рано уходить.

Шумные пружины кровати заскрипели, когда он повернулся ко мне лицом. Его растрепанные волосы, ленивая улыбка и незащищенность — то есть почти все — вызывали во мне пьянящие волны счастья. Джексон провел пальцем по моим чувствительным, распухшим от поцелуев губам.

— Я не хочу нарушать ни одно из твоих правил или заставлять тебя покрываться сыпью.

— Я могу справиться с небольшим обниманием, — сказала я, хотя раздражающий голос в моей голове напомнил, что я уже нарушила несколько своих правил и должна остановиться, прежде чем слишком увлекусь, и все выйдет из-под контроля.

— Приятно знать. — Он притянул меня к себе и крепко сжал.

Затем, с тем озорным блеском в глазах, который предупреждал меня, что Джексон замышляет что-то нехорошее, он потерся своим носом о мой и сжал еще сильнее, отчего мое дыхание вырвалось где-то за его плечом.

Я прижалась к нему.

— Я же сказала, с небольшим!

Джексон усмехнулся и прижался губами к моей шее, отчего я сразу растаяла в его объятиях. Я прильнула к нему, положив голову ему на плечо. Он скользил пальцами вверх и вниз по моей спине, и хотя я никогда особенно не жаловала объятия, с Джексоном было так удобно, он так хорошо пах, что было очень уютно прижиматься к его боку.

Идея состояла в том, чтобы вытащить его за рамки системы с помощью «развлекайся, пока это происходит», но, кажется, это не сработало. Во всяком случае, я жаждала только большего.

Во имя самосохранения пришло время напомнить себе, что это не должно не более чем временным. Пора было запустить игру под названием «Головная боль», даже если мое тело протестовало против самой идеи сказать или сделать что-нибудь, что заставило бы Джексона покинуть меня снова.

Что делало задачу еще более важной.

Я провела рукой по его груди и положила ее на напряженный живот.

— Ранее вечером мы говорили о карьере и целях, и это заставило меня задуматься… — я сглотнула и заставила вопрос сорваться с губ, которые, казалось, не хотели открываться. — Тебе нужны все эти штакетники с детьми?

Джексон замер, а его рука остановилась на полпути вниз по моей спине. Он прищурился, словно подозревая, что это вопрос с подвохом. Наверное, так оно и было. Красный сигнал тревоги вспыхнул в моей голове, и я задержала дыхание, желая взять слова обратно, но не позволила себе этого. В конце концов, я была почти уверена, что знаю ответ. Но я хотела услышать это из его уст вместо того, чтобы верить его очень предвзятой семье на слово.

Вдох и выдох Джексона заставляли его грудь расширяться и опускаться.

— Когда-нибудь, я полагаю.

Я кивнула, и тупая боль сформировалась в центре моей груди. Хотя этот путь разрывал меня изнутри, мне нужно было пройти его. Я приподнялась на его торсе, чтобы посмотреть Джексону в глаза.

— Ты мог бы иметь это с ней.

— С ней? — Джексон нахмурил брови. — С кем, с ней?

— Девушкой, с которой ты был на вечеринке по случаю помолвки Саванны и Линка, и на днях за ужином. Девушка — друг твоей семьи. — Я не могла произнести ее имени.

Эти слова вскрыли глубокую рану где-то в глубине моего сердца. Может быть, сейчас Джексон видел только дружбу, но если он позволит себе, то сможет влюбиться в нее и жить идиллической жизнью. И это буду не я.

«Я та девушка, которую Джексон не должен хотеть, и та, с которой у него будет последний роман, прежде чем он остепениться. А я… переживу это».

Он вздохнул.

Я приготовилась к удару.

— Это, конечно, сделает счастливыми мою маму и тетю Велму, — сказал он. — Но я верю, что если это действительно мой человек, то я буду волноваться и с нетерпением ждать момента, чтобы стать с тем человеком единым целым. Но когда я думаю о будущем с ней, я так себя не чувствую.

Я протянула руку и поиграла с серьгой — довольно забавно, это был наш с Саванной знак, что нам нужна помощь. «Нужна помощь человека со стороны». Очевидно, сейчас подруги здесь не было — это было бы чертовски неловко — так что человеком со стороны буду я сама. Хотя мне действительно нужна была помощь, чтобы заставить себя высказаться до конца.

— Но, может быть, ты почувствуешь себя иначе, если я уйду с дороги. Не то чтобы я хочу помешать. Я понимаю, что наши отношения временные. Просто… — мои пальцы снова потянулись к серьге. — Ну, полагаю, я констатирую очевидное.

— Что если я перестану спать с тобой, то внезапно безумно влюблюсь в Кэролайн?

Я вздрогнула. Моя реакция была слишком быстрой, чтобы понять, что следовало ее скрыть. Я сделала все возможное, чтобы поднять подбородок и вложить уверенность в свой голос.

— Да.

— Черт возьми, Иви… — Джексон провел рукой по волосам и выдохнул. Он изучал меня мгновение, а затем положил руку на мою шею, его большой палец скользнул по моей челюсти, отчего мой пульс ускорился. — Почему бы тебе не позволить мне решить, с кем я хочу быть? На случай, если это уже не очевидно.

— Но я не вариант. Мы уже пробовали, и …

— Нет. Мы спали вместе несколько раз в течение одной из самых тяжелых недель в твоей жизни. Мы не пытались завязать отношения.

Дерьмо. Объятия просто должны были не дать почувствовать Джексону, что я выгоняю его сразу после секса. Кажется, я расплачиваюсь за то, что потворствовала некоторым своим чувствам.

Время вытащить большие пушки. Я надеялась избежать таких крайних мер, но это было для блага Джексона.

Правило № 10 : Показать свой багаж.

Не сдерживайтесь. Откройте бесчисленные чемоданы проблем, которые вы упаковали, и посмотрите, как люди бегут в страхе.

Мое сердце забилось быстрее, и я приготовилась начать «открывать чемоданы». Я видела, как взрослые мужчины убегали, когда это делала моя мама — вот почему она научилась как можно дольше скрывать свои тайны, а также почему она перестала представлять мне своих поклонников в самом начале. В моем случае это привело к расставанию с чуваком, с которым у меня было неловкое свидание на выпускном балу, и было одной из главных причин, по которым ушёл Тайлера. Он сказал, что у меня слишком много проблем, поэтому проще расстаться со мной, чем оставаться вместе «только для отличного секса».

— Я не ввязываюсь в отношения, — сказала я, пытаясь подавить уязвимое, незащищенное ощущение, которое заставляло мою кожу чувствовать себя слишком напряженной. — Мне быстро становится скучно, и я легко задыхаюсь. Мне нравится встречаться с парнями без всяких условий. Я за то, чтобы войти, выйти, а затем продолжить свою жизнь. Ты этого хочешь? Чтобы быть одним из моих вариантов на ночь?

Мышцы вдоль челюсти Джексона напряглись.

— Ты действительно хочешь, чтобы я был спокоен, когда ты спишь с другими парнями?

Я опустила взгляд на несколько дюймов, уставившись на его кадык, потому что выражение его лица было слишком серьезным. «Это для его же блага…»

— Я говорю, что такова моя жизнь. Вот какая я. Я не верю в любовь, и я чертовски уверена, что я не та девушка, которую ты приведешь знакомиться к своим родителям. Я совсем не та девушка, которую ты заберешь домой. Мне нравится дурачиться, пока мы делаем ремонт, и я не буду спать с другими парнями, пока мы не закончим, потому что мы об этом договорились. Но все это временно, и если ты этого не понимаешь, то мы должны покончить с этим сейчас.

Желание заплакать захлестнуло меня, и я соскользнула с Джексона, лежа на спине и сжимая переносицу, пытаясь перенаправить боль и остановить слезы.

— Наверное, нам больше не следует пересекать границу. Не знаю, о чем я думала.

Джексон перекатился на меня, уперевшись руками по обе стороны от моей головы.

— Между нами есть то, что никогда не исчезнет. Я старался не обращать на это внимания. Я пытался заглушить это, и даже пытался ненавидеть тебя за то, что ты резко закончила все после нашей удивительной совместной недели долгие месяцы назад. Я не прошу тебя о вечности. Я просто говорю, дай нам шанс.

В горле образовался комок. Почему Джексон продолжает бороться? Почему он не может сбежать, как любой нормальный парень?

— Но я не верю, что у нас есть шанс, и не собираюсь притворяться, что это не так. Это просто приведет к тому, что мы оба, в конечном итоге, пострадаем.

Я села, не снимая простыни с груди, потому что итак чувствовала себя слишком обнаженной, и стала искать свою одежду. На самом деле я искала спасения. Стены начали смыкаться, и мое дыхание становилось все резче и быстрее.

— Эй, эй. — Джексон обнял меня за плечи и притянул к себе, прижав спиной к своей груди. Секунды тикали, мое дыхание постепенно замедлялось. — Хорошо, — сказал он, понизив голос. — Мы сделаем по-твоему. Я не настаиваю на большем. Я просто подумал, что мы могли бы попробовать и посмотреть, что произойдет, но я согласен на твои условия.

Мое сердце сжалось, и с каждым ударом оно сжималось все сильнее.

— Это все, что я могу дать. Извини.

— Нет причин сожалеть, — сказал Джексон, но я слышала досаду и разочарование в его голосе. Он поцеловал меня в плечо, а затем отодвинулся, и холодный сквозняк занял его место, когда он начал натягивать джинсы. — Мне все равно надо идти. Нужно кое-что сделать с утра, так что меня не будет до полудня. Потом я закончу с плинтусами внизу, и мы займемся полом и всем остальным, что нужно сделать на этом этаже.

— Отлично, — сказала я. Дом, план и он.

Жаль, что это было не для меня. Хотя впервые за много лет я пожалела, что не из тех девушек, которые верят в счастливый конец.

Глава 23

В понедельник утром я расхаживала по коридору на втором этаже, ощущая, как меня захлестывают волны раздражения и паники. Черная вдова наблюдала за мной, и ее усатое лицо осуждающе следило за моими экспрессивными перемещениями. Инстинкты предупреждали меня не брать трубку, но сегодня был немного унылый день — на самом деле несколько последних дней были унылыми — и это навело меня на мысль, что у мамы тоже может быть один из таких. А чувство вины за то, что я проигнорировала ее звонок в прошлый раз, стало решающим фактором — и я взяла трубку.

И тут же пожалела об этом.

— Но почему ты должна переезжать к нему? — спросила я.

В моей голове одна за другой всплывали веские причины, по которым мама в очередной раз решила сменить своё место жительства.

— Потому что так намного проще всё время заниматься сексом, — возразила мама, и я застонала, желая заткнуть себе уши, хотя это было невозможно.

Ладно, если маме так хочется, я тоже могу «играть грязно».

— Тогда почему он сам не поможет тебе переехать, раз получает все преимущества?

Её раздражение перешло на новый уровень.

— Я думала, что смогу попросить о помощи свою единственную дочь, но, очевидно, ошиблась. Я просто использую деньги, которых у меня итак нет, и позвоню грузчикам. Тогда ты будешь счастлива?

Я окинула взглядом всю работу, которую мне нужно было сделать и о которой я не могла рассказать матери, потому что она посчитала бы это актом измены. У меня осталось всего несколько недель, во время которых я смогу пользоваться помощью Джексона. И после нашего грубого окончания субботнего вечера я волновалась, что сегодня общение между нами будет натянутым. Я была почти уверена, что сегодня он скажет, что больше не может этим заниматься, и соберёт свои инструменты. А затем покинет наш проект и меня, в том числе. Я пыталась морально подготовиться к этому и быть собранной, хотя всё внутри меня говорило, что это ужасно неправильно.

«Решаем проблемы по мере поступления, Иви…»

— Нет, не делай этого, — сказала я, сосредоточившись на текущей ситуации. — Я найду время и помогу тебе переехать.

— Знаешь, не стоит так беспокоиться обо мне.

— Мама… — я не знала, что еще сказать. Неважно, сколько раз я выражала своё беспокойство по поводу ее жизненного выбора, это не имело значения. Ничего не изменилось. Прежде я была решительно настроена не позволять ей вновь совершать те же ошибки, но затем наступила ночь, которая потрясла меня до глубины души, и я решила предоставить маме свободу действий, чтобы потом не мучится постоянными сожалениями. — Я просто хочу, чтобы ты была счастлива.

— И прямо сейчас мысль о том, чтобы переехать к мужчине, которого я люблю, делает меня счастливой.

Об этом я и беспокоилась. Что случится, когда он ее бросит? Я даже не хочу думать об это ее новой влюбленности. Кажется, мама была влюблена в любовь больше, чем в кого-либо из мужчин, с которыми встречалась.

Любовь. Это слово заставляло меня чувствовать пустоту и холод внутри. Меня тошнило от любви еще до того, как я стала достаточно взрослой, чтобы ходить на свидания, и с тех пор моя горечь только росла. Смирившись с неизбежным, я сказала:

— Напиши мне подробности, и я что-нибудь придумаю.

Мама была в восторге, несомненно, взволнованная тем, что ее уловка с чувством вины сработала, и я попрощалась.

Повесив трубку, я заметила Джексона, который стоял на верхней ступеньке лестницы.

Отлично. У нас итак появилась напряженность в отношениях, а теперь он еще и будет считать меня слишком чувствительной. Хотя это вполне можно отнести к Правилу № 10, как один из способов продемонстрировать как можно больше моего «багажа». Только вот этот чемодан с сумасшествием Джексон уже видел.

— Извини, — сказал он. — Я не мог не подслушать. Все в порядке?

Я подумала, не сказать ли ему, что все в порядке, но вместо этого потерла виски, за которыми уже формировалась головная боль, надеясь убедить ее оставить меня в покое на некоторое время. Я итак была полностью завалена дерьмом, чтобы иметь дело еще и с ней.

— Моя мама переезжает к новому парню. Очевидно, он делает ее счастливой, так что я должна просто смириться с этим.

Джексон шагнул в коридор, и лампочки над головой осветили его волосы и грубое красивое лицо.

— Но ты беспокоишься о том, что случится, когда он перестанет делать ее счастливой. Из-за того, что случилось в прошлый раз.

Я сжала губы и кулаки, чтобы не заплакать, но мои глаза все равно наполнились слезами. Если бы Джексон точно не знал, что я чувствую, то мне удалось бы сдержаться.

— В значительной степени, — ответила я, а затем очень громко шмыгнула носом.

Через пару больших шагов Джексон заключил меня в объятия. Я хотела, чтобы у меня хватило сил оттолкнуть его. Хотела сказать ему, что мне не нужно плечо, чтобы выплакаться — в прошлый раз, когда я использовала его плечо, все закончилось не очень хорошо. Но я не могла заставить себя оттолкнуть Джексона, когда было так чертовски хорошо находиться в его объятиях.

— Я знаю, что не должна позволять маме дергать меня всякий раз, когда ей нужно переехать к новому парню или сбежать от него. Так она никогда не научится быть независимой. Но, думаю, что этот корабль всё равно уплыл, и я больше ничего не могу поделать. Я устанавливаю границы, а мама просто смеется и ломает их, как Годзилла, не заботясь о разрушениях, которые оставляет.

Джексон провел рукой по моим волосам.

— Все в порядке. Я лучше всех знаю, каково это — пытаться установить границы с членами семьи, которые не принимают их всерьёз.

Я улыбнулась в ответ. Его семья была построена на любви, а не разрушении. По крайней мере, они заботились о благополучии Джексона, а не только о своем.

— Вот что я тебе скажу. Я помогу тебе перевезти маму в дом ее нового парня, и мы мило поболтаем с ним о том, что произойдет, если он не сможет сделать ее счастливой.

Я засмеялась сквозь слезы.

— Бедный парень. Если он не бросит ее, то мама сама его оставит. Это как игра в «Займи стул» — она просто будет продолжать двигаться, пока музыка не остановится, или пока она сама не обессилит. Мало какой парень это выдержит. Даже если он и захочет двигаться вместе с ней, то его зад не позволит ему.

— Может быть, этот останется, — сказал Джексон, и я посмотрела на него так, словно он сошел с ума. — Эй, немного оптимизма никому не повредит.

— Чушь. Мне было больно каждый раз, когда я так думала. — Острая боль пронзила мое сердце. Пора переориентироваться, прежде чем я потеряю контроль над собой и разревусь.

Я вырвалась из объятий Джексона.

— Мне нужна вишневая кока-кола. Хочешь одну? — Сахар плюс кофеин всегда были надежным выбором. Джексон не сразу ответил. — Я возьму тебе одну, на всякий случай.

Когда я бросилась вниз по лестнице, он добавил.

— И мировой рекорд по быстрому бегству от всего, что связано с эмоциями, принадлежит Иви Кларк.

Моя рука вцепилась в перила, а ноги замедлились. Часть меня хотела повернуться и защищаться — но у меня было чувство, что Джексон нарочно сказал это достаточно громко, чтобы я услышала и завершила нашу беседу.

Я напомнила себе, что он только что любезно предложил помочь с переездом моей мамы, поэтому решила не вступать в словесную перепалку. Так или иначе, в чём-то Джексон был прав. Хотя признавать это всё ещё было немного больно.

Я широкими шагами прошла через гостиную на кухню. Окутавший меня прохладный воздух, пока я доставала из холодильника две банки колы, был долгожданным облегчением. Я открыла крышку и проглотила примерно половину, чтобы заряд бодрости подействовал как можно быстрее. Было бы здорово, если бы банка колы могла заглушить все мои негативные чувства.

Я услышала приближающиеся тяжелые шаги Джексона и собралась с духом для лекции о том, как сильно я прокололась в роли псевдо-подруги, но он направился в другую сторону. Я прошла через арку, ведущую в столовую, и увидела, как он наклонился над котятами, проверяя их.

Последние несколько дней их глаза медленно открывались, а сквозь маленькие щелочки проглядывала синева. Они постепенно узнавали мир, и мне хотелось, чтобы в нем у них было самое лучшее место. Я все еще не знала, что буду делать с четырьмя котятами, которые явно не могли жить здесь вечно.

— Шумные крошки, — сказал Джексон, поглаживая одного из них по голове. Котята толкались, соперничая за его внимание. Иногда у меня возникало такое же желание, так что я не могла их винить.

— Может быть, я возьму одного в качестве подарка на новоселье, когда помогу маме переехать, — пошутила я, опускаясь на колени рядом с Джексоном и протягивая нераспечатанную колу — мою версию трубки мира — и каждый нерв в моем теле напрягся, отчаянно надеясь, что этого будет достаточно.

Вместо того чтобы взять банку, Джексон сжал мои пальцы.

— Слушай сюда, Флэш (прим. Флэш (англ. Flash «Молния, Вспышка») — имя, которое носили несколько вымышленных супергероев комиксов компании DC Comics), потому что мне есть что сказать, и я не прочь повалить тебя на землю, чтобы ты дослушала мои слова до конца.

Очевидно, он не собирался отпускать мою руку, пока не скажет свою речь.

— Ты не отвечаешь за выбор своей матери, — сказал Джексон, и всё во мне замерло. Я не смогла бы пошевелиться, даже если бы он отпустил мою руку. — И ты уж точно не виновата в том, что она сделала прошлой весной.

— Она позвонила мне в тот вечер, а я переключила ее на голосовую почту. — К моему ужасу, мой голос надломился. — Если бы я…

— Нет. — Джексон встретился со мной взглядом. — Ты ни за что не отвечаешь. Конец истории.

Черная вдова подошла проверить, не обижаем ли мы её котят, так как они пищали своими милыми тоненькими голосами.

— Видишь? — Джексон кивнул на маму-кошку. — Она заботится о них, а не наоборот.

— Я — это все, что у нее есть, — сказал я.

Мама оттолкнула всех остальных, включая единственную подругу, которая у нее была еще со школы. Этот удар был самым сильным, потому что я даже не мыслила, что это возможно. Я всегда думала, что они с Дикси родственные души. Не в романтическом смысле, а просто верные, родственные души, которые всегда будут рядом друг с другом. Я построила свой фундамент на этой вере, говоря себе, что, по крайней мере, это никогда не изменится. Но все оказалось не так, и я потеряла последний оплот безопасности. Думаю, это стало ещё одной причиной, по которой я решила быть самостоятельной. Сейчас моя жизнь имела определённую стабильность, пока Линк и Саванна были в ней, но всё изменится после того, как они поженятся.

Джексон обхватил меня за щеку.

— И ей чертовски повезло, что у нее есть ты. — Он наклонился и коснулся губами моих губ.

Я закрыла глаза, наслаждаясь контрастом его мягких губ и колючей щетины. Как раз в тот момент, когда я решила погрузиться в поцелуй и забыть обо всем остальном мире, Джексон отстранился.

Он вскочил на ноги, взял свой ящик с инструментами и направился наверх, а меня охватила смесь счастья и печали. Счастья — потому что Джексон знал, что мне нужно; печали — потому что моя мама никогда не изменится. И немного грусти из-за того, что я не была девушкой, которая верила в счастливую вечность с парнем.

Я жила в реальном мире, в котором если я не уделяла маме внимания, она находила другие способы получить его.

Постоянно разбираясь с хандрой, которая сопровождала каждый из бесчисленного количества маминых разрывов, я инстинктивно знала, что именно поэтому мама звонила мне той ночью, и позволила звонку перейти на голосовую почту. В конце концов, я была на работе. Когда у меня был перерыв, я прослушала сообщение, которое подтвердило мои подозрения, что она и ее кавалер расстались.

Я решила, что не могу больше бросаться и спасать ее. Без помощи Дикси мамины эмоции и перепады настроения были угнетающими, и ей нужно было научиться спасать себя самой.

Через три дня она приняла слишком много снотворного и попала в больницу. С того самого «крика» о помощи я чувствовала себя обязанной отвечать на каждый зов. И пытаться сделать все возможное, чтобы она была счастлива.

Что такого ужасного в моем желании, чтобы мама, наконец, встретила своего единственного (хоть я в это и не верю), и он бы заботился о ней, а не я?

Впрочем, это и правда ужасно, и именно так я себя сейчас чувствовала.

Я не хотела в конечном итоге расхаживать по коридорам другой больницы, чтобы запах антисептика обжигал мои ноздри, как в прошлый раз, когда столкнулась с реальностью потери мамы.

Она мой единственный близкий человек, хотя я никогда не чувствовала, что мама действительно была со мной.

Обычно я старалась держать своих друзей подальше от мамы, особенно когда она хандрила, но в тот вечер мне отчаянно нужен был кто-то. Я не сомневаюсь, что Саванна прилетела бы домой со своей конференции в мгновение ока, но это заняло бы целый день. Тем более что она готовилась к встрече с другими тренерами по свиданиям в течение нескольких месяцев. Я не хотела ей всё портить, но я нуждалась в ком-то — нуждалась в ком-то больше, чем когда-либо в своей жизни.

Имя Джексона вспыхнуло, как маяк в бурю, в которой растворилась моя жизнь. Конечно, мы постоянно спорили, и наше сумасшедшее влечение всегда лежало в основе наших взаимодействий, но он был надежным. Он был из тех людей, которые знают, что делать в чрезвычайных ситуациях. Джексон обнимал меня той ночью, пока я плакала у него на плече, так что было понятно — я выбрала именно того человека.

На следующее утро он все еще сидел со мной в приемной. Я увидела его в новом свете, буквально и метафорически.

Как только маму выписали из больницы, и я поселила ее дома, Джексон пришел проведать меня. Притяжение между нами достигло своего пика, и вместо того, чтобы бороться с ним, мы сдались, пересекая черту и не думая о последствиях. После испытанного стресса, я чувствовала себя так хорошо, что позволила Джексону полностью унести меня туда, где не было ни одной из моих проблем.

И так было ночь за ночью, пока я не почувствовала, как мои сердечные струны переплелись с его.

Я поняла, что мы были на пути к катастрофе, и нажала на аварийный тормоз, надеясь, что это не приведет нас к столкновению и не даст нам сгореть. Только я — это я, поэтому была слишком резка, и все пошло наперекосяк.

Я юлила и избегала, и когда Джексон однажды ночью выследил меня в клубе, чтобы выразить свое несогласие, то нашел меня танцующей с другим парнем. Никто другой, а уж тем более этот парень, меня в том момент не интересовали, но я пыталась убедить себя в обратном, потому что не могла быть с Джексоном.

Той ночью он практически вынес меня из клуба, и мы кричали друг на друга. На этот раз вместо кокетливого вызова, который сопровождал большинство наших стычек, было только разрушение. Ни один из нас не умел проигрывать, что означало, что нас заносило всё сильнее и сильнее.

Я сказала Джексону, что он слишком много навыдумывал себе за нашу неделю вместе, и когда увидела, что слова попадают в цель, решила надавить еще сильнее — это было легче, чем признать, что я совершила ошибку.

Поэтому, пожав плечами, я сказала:

— Слушай, это была веселая неделя, но на этом всё. Я не та девушка, которая останавливается на одном парне, и никогда ей не буду. Извини, если ты подумал иначе.

В тот вечер мы нанесли друг другу много словесных ударов. Этот удар был определенно ниже пояса, но я была слишком упряма и горда, чтобы взять свои слова обратно.

Джексон покачал головой, его глаза стали холодными, а слова звучали резко.

— Я должен был это предвидеть, — сказал он, грустно усмехаясь. — Я знал, какая ты. Но не беспокойся обо мне своей маленькой головкой — я буду спать спокойно. Так что возвращайся в клуб и развлекайся, и удачи тебе в попытках посмотреть на себя в зеркало.

Этот удар был техническим нокаутом, который сбил меня с ног, но в то же самое время я оставалась на месте.

В конце концов, я оттолкнула Джексона достаточно сильно, чтобы он ушел. Потребовалось все моё самообладание, чтобы напомнить себе, что это было к лучшему, пока я сопротивлялась желанию рухнуть на тротуар и заплакать.

В ту ночь у меня в груди разверзлась дыра, и я снова поклялась ни к кому не привязываться.

И вот я здесь, мои сердечные струны, как всегда, запутались, и Джексон собирался завязнуть в этом бардаке. Когда нам придется расстаться, то это будет намного больнее. Жизнь пойдет под откос, и я инстинктивно знала, что на этот раз будет еще хуже.

«Ты нравишься ему только тогда, когда сломлена и уязвима».

Чтобы не крутить в голове эту странную и мучительную мысль слишком долго, я заставила себя подняться на ноги и направилась наверх, чтобы узнать, каков план на эту неделю. Нужно сосредоточиться на «здесь и сейчас». Один день за раз — девиз моей жизни, и до сих пор у меня получалось ему следовать.

Во всяком случае, так было чаще всего.

Я обнаружила, что Джексон смотрит на окно в моей спальне. Э-э, в моей старой спальне.

— Эй, — сказала я, отодвигая прочь плохие воспоминания и говоря себе, что пришло время притвориться, что все хорошо, и это станет таким. Тем более что времени у нас осталось мало. — Каков план, босс?

Джексон рассмеялся.

— Как забавно, ты называешь меня боссом.

— Я решила попробовать. — Я скорчила рожу. — Мне не понравилось.

— Я в шоке. А теперь иди сюда. Я хочу тебе кое-что показать. — Он жестом подозвал меня и поставил перед собой. — Что бы ты подумала, если бы я выбил это крошечное окошко и превратил его в большое панорамное окно? Можно будет устроить небольшой уголок для чтения, так что ты могла бы сидеть и читать у большого солнечного окна и смотреть на улицу.

— Но это не мой дом.

Брови Джексона нахмурились, и он наклонил голову.

— Я имею в виду метафорическую «тебя». Думаю, я должен был сказать: «чтобы кто-то мог сидеть и читать в уголке для чтения».

На самом деле, мне хотелось, чтобы именно я сидела там и читала. Я хотела притвориться хоть ненадолго, что этот дом мой, и у меня есть уголок для чтения, и… и что у меня есть такой парень, как Джексон, который построит его специально для меня. Я прикусила губу.

— А как насчет бюджета?

Мы потратили большую часть моих сбережений, и я не могла оправдать расходы на некоторые обновления, потому что они были слишком дорогими для меня, пусть это и давало надежду, что дом можно будет продать по более высокой цене.

Джексон скользнул руками по моим бокам и положил их на бедра.

— Ну что ж, я предлагаю тебе потрясающую сделку, во-первых, потому что ты будешь участвовать в ней, а во-вторых, у меня уже есть все необходимое, кроме окна. Цена вопроса будет в паре сотен, и так как я заключил сделку на покрытие здесь — до тех пор, пока ты согласна на то, что я выбрал, а ты должна, потому что, как я сказал, это хорошая сделка — это все равно будет держать нас в рамках бюджета.

— А как выглядит покрытие? Насколько я помню, у нас не очень схожие вкусы.

Я оглянулась на него через плечо, и Джексон одарил меня широкой улыбкой.

— Просто позволь мне построить тебе чертов угол для чтения, женщина.

Я собиралась снова возразить, что это будет не мой уголок для чтения, но тут он прикусил мое ухо.

— Мы можем использовать его и для других целей, кроме чтения.

С моих губ сорвался неглубокий вздох.

— Продано парню с самыми грязными мыслями.

Джексон засмеялся, а потом достал свой верный блокнот и принялся делать набросок окна, и я поймала себя на том, что снова жалею, что я не такая, как все, или что он настроен на традиционную семью. Или что я не могу прыгнуть в неизвестность, не боясь получить травму.

Я знала, что никакой гарантии нет, и мое разбитое сердце не могло рисковать еще большими потерями.

Мне хотелось сделать вид, что я не понимаю отчаяния моей мамы в ту злосчастную ночь, когда она наглоталась таблеток, чтобы заглушить боль, но я понимала. На самом низменном уровне, сразу после того, как отношения с Тайлером закончились, и я оказалась в отчаянном одиночестве, у меня была мысль, что никто не будет скучать по мне, если я уйду.

Логически я знала, что это неправда, но тогда я была подавлена и падала вниз, и логика не работала.

Это меня до смерти напугало. И вот я приближалась к точке невозврата с парнем, который в настоящее время использует рулетку, чтобы расширить окно, из которого я когда-то выглядывала в надежде, что мама прекратит периодические связи, и мы, наконец, останемся тут навсегда. Тогда оптимизм был роскошью, которую я могла себе позволить.

Но с этим проектом реконструкции, моей мамой, готовящейся к переезду, и моей запутанной жизнью, я не была уверена, что была достаточно сильна, чтобы прервать наше соглашение.

Еще немного, и я обещаю, что отпущу его…

Если мне повезет, мы сможем расстаться друзьями, как не смогли в первый раз, когда я все испортила.

Но мне не особенно везло.

И я понимала, что не смогу дружить с Джексоном, не желая большего.

Глава 24

Я замедлила шаг, приближаясь к лекционному залу, где моя лучшая подруга Саванна проводила семинар «12 шагов к Мистеру Совершенство». Хотя я не была полностью согласна с ее системой по поиску Мистера Совершенство — потому что была уверена, что Совершенством мужчина казался только в самом начале отношений — я восхищалась тем, как сильно она верила в это.

У Саванны была вдохновляющая цитата для любой жизненной ситуации, и хотя некоторые из них я не раз слышала, но всегда была в восторге от того, сколько их было в ее распоряжении. Мне нравилось иногда подшучивать над Саванной, как и ее жениху, но я все равно гордилась ей. Возможно, я даже немного завидовала тому, что она нашла свое истинное призвание, но моя радость за нее всегда перевешивала.

Я слышала, как подруга с энтузиазмом в голосе вела свой семинар, а стук ее каблуков сказал мне, что она расхаживала по комнате, в то время как позади нее сменяли друг друга слайды презентации с вдохновляющими цитатами.

Я прокралась внутрь, когда на экране высветился одиннадцатый шаг.

Шаг одиннадцатый: Не позволяйте вашим прошлым неудачным отношениям встать на пути вашего будущего. Не считайте потенциальных парней ответственными за то, как с вами обращались в прошлом — помните, что вы отпустили это. Поверьте, что существует парень, который восстановит вашу веру в любовь. Когда вы найдете его — опустите свои стены, откройте свое сердце и не бойтесь полюбить.

Я и раньше видела ее «Шаги», но сегодня этот произвел на меня большее впечатление, чем я ожидала. Чего Саванна не учитывала, так это того, что мои прошлые отношения оставили разбитым не только мое сердце, и, черт возьми, да, это изменило мой взгляд на будущее. Но я не думаю, что это осложнило мою жизнь. Скорее помогло мне научиться быть самостоятельнее.

Саванна едва заметно кивнула мне, продолжая свою лекцию, и я скользнула на пустой стул — единственный пустой стул во всей комнате. Ее семинары раскупались с сумасшедшей скоростью и стали еще более популярными с тех пор, как мэр женился на одной из ее бывших участниц. А объявление о помолвке Саванны с Линком побудило еще больше женщин записываться в надежде найти своего собственного Мистера Совершенство. Желающих стало настолько много, что теперь Саванна вела два занятия: одно для этой группы, которая приходила в среду вечером, и другое для группы, которая собиралась по пятницам.

— Я понимаю, никто не любит, когда ему разбивают сердце, — сказала Саванна. — Давайте будем честными, это отстой. И нелегко снова взять себя в руки после того, как кто-то причинил нам боль, особенно парень, с которым вы хотели провести всю свою жизнь…»

Эти слова сразу же напомнили мне о Тайлере. Я закатила глаза, вспомнив свое наивное студенческое «Я», которое считало, что разорвало порочный круг, не понимая, что уже давно движется по нему. В Тайлере меня привлекала не его «разносторонняя личность», внешность или обаяние, а то, что он хотел меня. А когда его интерес стал угасать, я прижималась к нему только сильнее, отчаянно не желая возвращаться к одиночеству. Бедная, беззащитная девочка, которая просто хотела, чтобы ее любили, даже если любовь была ядовитой.

Потом ко мне в гости пришел Линк. Мы росли вместе, и он был одним из моих оплотов стабильности помимо Дикси. Когда он познакомился с Тайлером, то сразу же возненавидел его, а Линк ненавидел не так уж много людей. И когда Тайлер начал обращаться со мной как с дерьмом перед ним, что он делал постоянно, то Линк заступился за меня. Но Тайлер был идиотом и замахнулся на него.

Пока я сидела на диване, прикладывая лед к его подбитому глазу, Тайлер сказал мне, что я этого не стою. А затем добавил, что у меня слишком много проблем, которые ему не нужны, и он не хочет оставаться со мной «только для отличного секса», давая понять, что это конец наших отношений.

Глупая я была убита горем и сделала одну вещь, которую поклялась никогда не делать: вела себя точно так же, как моя мама. Казалось, будто генетика победила весь здравый смысл.

«Не помню, чтобы я благодарила Линка за то, что он заступился за меня». Наверное, мне было слишком стыдно признаться, что я позволяю с собой так обращаться.

Я покачала головой, возвращаясь в настоящее.

— Помните, обиженная женщина говорит: «Все мужчины одинаковы». — Саванна сделала паузу, чтобы подчеркнуть свои слова. — Мудрая женщина решает перестать выбирать однотипных мужчин.

Может у меня паранойя, но мне показалось, что моя я лучшая подруга посмотрела в мою сторону.

Мне нравился мой типаж. Горячая и недоступная — вот какая я.

— На следующей неделе будет наш последняя сессия, — сказала Саванна, — и мы завершим её последней полевой поездкой «Лазурь».

Удвоение таких поездок означало, что в среду и пятницу продажи алкоголя в «Лазури» значительно возрастали, что давало Тони прибыль. Поэтому он и не выгонял Саванну за то, что она отпугивала его клиентов-мужчин, которые разделяли мое стремление бежать от обязательств.

— На этой неделе я хочу, чтобы вы сосредоточились на мысли о том, что есть парень, который восстановит вашу веру в любовь. Падение стен непростое дело, но вы не сможете найти любовь, о которой мечтаете, если будете держать их поднятыми. Любовь — это риск, но она того стоит, когда ты найдешь подходящего человека, которому можно открыть свое сердце.

Боже, эта девушка почти заставила меня поверить в «долго и счастливо». Или, может быть, это было из-за моего недавно возникшего желания верить в подобную ерунду, благодаря парню, который, как я знала, был одним из хороших. Даже если он иногда сводил меня с ума.

«Могу только представить, как Саванна расстроится, если узнает, что я проигнорировала ее желания и начала дурачиться с Джексоном». Чувство вины, от которого я получила небольшую передышку, выплыло на поверхность. Мне не хотелось, чтобы Саванна и я закончили, как моя мама и Дикси. Это было еще одной причиной придерживаться утверждения, что наши с Джексоном отношения были легкими и временными. И очень секретными.

Честно говоря, нужно было покончить с этим сейчас, пока Саванна каким-то образом не узнала, и мы трое не поссорились друг с другом. Но моя сила воли была слишком слаба, когда мы с Джексоном находились под одной крышей. Он выглядел слишком сексуально, обнимал меня и заставлял чувствовать то, чего я никогда не чувствовала раньше.

Между нами только физическое влечение. «Лгунья».

Раньше разорвать наше соглашение было намного проще — близость была единственным, что нас связывало. Но после того как Джексон приехал посреди ночи, чтобы помочь с рождением котят, подтолкнул меня к серьезным разговорам о моей карьере, и точно знал, что мне нужно услышать после общения с моей мамой, все изменилось. Мы дрейфовали на территорию полномасштабных отношений, и вода выглядела обманчиво спокойной, но я знала, что акулы кружат рядом. Один сильный шторм может подняться из ниоткуда и разлучить нас.

Саванна советовала отпустить то, как со мной обращались в прошлом, но это было не так просто.

Конечно, мой разрыв с Тайлером оставил шрам и ранил больше, чем мои школьные отношения, но мамины попытки найти свое счастье тоже сделали свое дело. Дикси и Ретт ушли из моей жизни. Однажды я сказала маме, чтобы она не волновалась, и вместе мы сможем покорить весь мир. А она отреагировала так, словно не могла представить себе худшей участи. Пусть я была недостаточно хороша для нее или для кого-то другого, но я буду полноценной для себя.

Мне нужно сосредоточиться на своей карьере. Это даст мне удовлетворение, которого мне не хватает.

Саванна отпустила своих слушательниц, и как только все вышли, я направилась вперед, чтобы помочь ей собрать вещи.

— Упс, — сказала она. — Я забыла попросить у девчонок номера телефонов их «умных» бывших придурков. Ты хочешь, чтобы я перезвонила им и дала тебе их номера?

Я рассмеялась

— Думаю, сейчас это мне не нужно. — У меня уже было полно проблем с парнем, который подходил под это описание.

— Извини, что я немного задержалась. Ты знаешь меня, когда я начинаю читать свои лекции, то забываю о времени.

— Да, — ответил я. — Ты действительно хорошо справляешься со своей работой. Я когда-нибудь говорила тебе об этом?

— Обычно ты больше морщишь нос из-за разговоров о моногамии. — Саванна прищурилась, глядя на меня. — Ты уже начала пить?

Я легонько толкнул ее.

— Я пыталась быть хорошим другом. В последний раз так делаю.

Она улыбнулась мне.

— Прости. Спасибо. Ты была надежным другом с самого начала. И не будем забывать, как ты вразумила меня, когда я собиралась отпустить Линка навсегда. Ты сказала мне, что в состоянии влюбленности голова не должна мыслить правильно.

— И с тех пор твоя голова совсем сдвинулась.

Саванна рассмеялась, но у меня мелькнула мысль, что моя голова не была в порядке уже больше месяца. Это была нелепая мысль, которую я тут же отогнала.

Я взвалила на плечо сумку с ее проектором. Линка не было в городе, поэтому мы отправились к ней на девичник. Только она, я, кино и немного холодного чая со льдом.

— Давай начнем вечеринку в дороге, потому что я вдруг почувствовала потребность начать пить.

— Идет. И я недавно купила маску для лица, которая заставит твою кожу чувствовать себя потрясающе. Подожди, пока не попробуешь, тебе понравится.

— Звучит превосходно.

— О, и мы можем поговорить о том парне, с которым ты спишь и который тебе так нравится.

Это прозвучало как медленно надвигающаяся катастрофа.

Глава 25

Говорить становилось всё труднее и труднее. А все из-за вязкой массы, которую Саванна намазала на меня, предварительно окрестив ее как «маска для паралича лица». Эта смесь стягивала кожу на лице до такой степени, что мы едва могли шевелить губами, что делало разговор затруднительным и веселым.

На заднем плане шел фильм «Милашка» (прим. The Sweetest Thing — комедийная мелодрама 2002 года о приключениях весёлых подруг, любящих поразвлечься в шумной компании, с Камерон Диас в главной роли) — наше любимое кино с колледжа.

Саванна не упустила возможности спросить, «дала ли я имя щенку» — по сюжету фильма девушки называли парней не по имени, а милыми прозвищами, чтобы держать их на безопасном расстоянии.

— Это просто… временно. — Попытки говорить без использования мышц щек заставляли чувствовать себя нелепо. — Нет смысла давать ему имя.

Саванна наклонилась вперед, и хотя маска на лице не давала ей возможности изобразить ухмылку, я видела, как она искрилась в ее глазах.

— Но он у тебя есть.

— В этом заключался твой план? — я указала рукой на свое лицо. — Лишить меня возможности двигаться, а потом допросить?

— Конечно, — сказала Саванна и рассмеялась, и я засмеялась с ней, чувствуя, как трескается маска.

— Я не занималась такими женскими штучками уже тысячу лет.

— И ты наслаждаешься каждой минутой. Признай это.

Я потянулась за своим напитком, который мне приходилось потягивать с помощью соломинки. Сочетание сладкого чая и Southern Comfort (прим. Ликер на основе виски) немного обожгли горло. Щекотливый и крепкий напиток — все как мне нравилось, и мы уже пили по второму стакану. Или это был третий?

— Вот что мне было нужно. И знаешь, сейчас меня больше интересует карьера. Только я не могу справиться со своими сомнениями. — Чревовещание определенно не было моей сильной стороной — я коверкала слова направо и налево.

Саванна посмотрела на свой телефон.

— Пришло время смыть маску. — Она поставила фильм на паузу, и мы протиснулись в ванную, чтобы смыть маску и освободить мышцы лица.

Я наклонилась ближе к зеркалу, проверяя свою кожу, и провела пальцем по щеке.

— Это действительно потрясающе.

— Видишь! Я же говорила тебе.

Мы нанесли на лица слой увлажняющего крема, а затем вернулись в гостиную. Саванна подняла пульт, но вдруг бросила его и повернулась ко мне.

— Я хочу печенье.

— Ммм, звучит потрясающе. — Обычно мы с Саванной предпочитали заказывать еду, а не готовить. Сомневаюсь, что опьянение сделает из нас отличных пекарей. Но теперь, когда Саванна упомянула печенье, я не могла перестать думать о сладком тесте с шоколадной крошкой. — Мы должны сделать их.

Пока мы смешивали ингредиенты на кухне, Саванна попросила меня поделиться с ней своими мыслями о карьере.

Я рассказал ей, что мне кажется, будто я двигаюсь по кругу.

— Я хочу чего-то большего. Мне очень нравится ремонтировать дом Дикси. Но не думаю, что попытки уговорить незнакомых людей позволить мне отремонтировать и продать их дом можно назвать «своим делом».

— Давай-ка посмотрим. Есть дизайн интерьера…

— Для этого мне придется получить еще одно образование. С чего я взяла, что мне нужна степень по политологии?

— Потому что ты в ней неплохо разбираешься, в отличие от большинства населения?

— Возможно. Но теперь я думаю, что мне следовало выучиться на что-то более практичное.

— Мы не похожи на практичных девушек.

— Верно, — сказала я с улыбкой, а затем протянула ей яйца, когда она жестом указала на них.

Саванна расколола одно и нахмурилась, глядя в миску.

— Вот черт. Кажется, я уронила туда скорлупу.

Мы обе одновременно наклонились, чтобы заглянуть внутрь миски, и столкнулись головами.

Я потерла лоб, не переставая при этом хихикать.

— Мне кажется, мы немного пьяны.

Саванна подняла пальцы вверх, примерно в дюйме друг от друга.

— Немного. — Она вытащила скорлупу из яйца и вытерла емкость бумажным полотенцем, затем взглянула на рецепт, придвинув его ближе, и тут же отодвинула обратно.

— Почему для печенья всегда нужно мягкое подтаявшее сливочное масло? Как будто ты предвидишь, что будешь делать печенье, и заранее размораживаешь его.

— Я просто разогрею его в микроволновке.

— А как насчет Високосного Года?

— А масло разогревают в микроволновке только в Високосный Год?

Саванна затряслась от смеха.

— Я имею в виду твою работу. Эми Адамс — не помню, как звали её героиню в этом фильме — обставляет дома, чтобы помочь агентам по недвижимости продать их быстрее. (прим. Речь идет о романтической комедии «Как выйти замуж за 3 дня» (англ. Leap Year)

— Возможно, у меня могло бы получиться. Тем более у меня есть несколько запасных предметов мебели, которые можно использовать.

— О, как твой кофейный столик? Как только мы с Линком решим, будем ли мы жить здесь или купим дом, я хочу, чтобы ты сделала мне такой.

Я кивнула.

— Считай это свадебным подарком. — Я постучала пальцем по губам, обдумывая варианты. — Но нескольких предметов мебели недостаточно, чтобы работать с целым домом. Мне, конечно, нравится ремонтировать, но я не могу делать это без посторонней помощи. И у меня нет опыта, чтобы взвалить на себя отделку целого дома, поэтому придется постоянно обращаться за помощью к куче парней — и это будет просто кошмар.

— Тем более ты ненавидишь просить о помощи. Вот почему я просто обязана была послать Джексона.

— Я все еще не уверена, что прощаю тебя за это, — сказала я с игривой интонацией, чтобы Саванна поняла, что это шутка. Я вздохнула. — Даже не знаю. Может быть, мне стоит поискать работу в других областях.

— Ни за что. Если это то, чем ты хочешь заниматься, то мы найдем способ добиться желаемого.

Я достала масло из микроволновки — теперь оно приняло консистенцию кипящей жидкости, и его сложно было назвать просто размягченным. Но какая разница? Я протянула его Саванне, и она бросила его в миску.

— Джексон, вероятно, знает больше о том, в каких областях карьеры ты могла бы развернуться. Вы говорили с ним об этом?

Я сделала паузу и придала своему лицу строгое выражение, поскольку при упоминании его имени у меня в животе все затрепетало.

— Да, немного. Он очень обнадежил меня, что я найду работу, которая мне действительно по душе.

— Видишь. Вы, ребята, можете ладить, когда захотите. — Саванна сделала паузу и подняла брови — раньше она говорила мне, что хотела научиться поднимать только одну, но ее брови любят выступать единым фронтом. — Итак, вы, ребята… ладите?

— Мы справляемся. Возможно, мы даже сможем расстаться друзьями. — Мое сердце забилось быстрее, и я испугалась, что меня вот-вот поймают, и тогда наш девичник примет дурной оборот.

«Нужно быстро сменить тему».

— Как думаешь, ты сможешь провести небольшое исследование и составить диаграмму с возможными вариантами карьеры?

— Гм, ты же знаешь, я люблю диаграммы. И исследования.

— Я знаю.

Саванна просияла и даже захлопала в ладоши.

— Я поработаю над этим на этой неделе.

— Благодарю. — Когда тесто было готово, я зачерпнула немного и отправила кусочек теста в рот. — Ммм. Приготовить печенье было отличной идеей.

После того как большая часть сырого теста для печенья была съедена, мы залили остатки в форму, засунули ее в духовку и вернулись к нашему фильму и еще одной порции напитков.

Что привело к тому, что мы не услышали таймер духовки. Даже хорошо, что мы съели так много теста, потому что наше печенье представляло собой плоские блины, обожжённые по краям. Конечно, мы его немного поели.

Саванна разложила диван, протянула мне одеяло и схватила одно для себя, и мы с комфортом досмотрели наш фильм. После она вставила еще один DVD.

Наш разговор постепенно замедлился, поскольку смесь еды и алкоголя начала клонить нас в сон. И мы уснули прямо на диване, совсем как в колледже.

***

Я застонала от громкого звяканья ключей, доносившегося откуда-то из-за входной двери. Я протянула руку, похлопывая по месту рядом со мной, пока не нашла Саванну, что означало, что у двери был кто-то другой.

— У меня странное чувство дежавю, — сказал Линк, и я прищурилась от яркого света.

Саванна пошевелилась и села на диване. Она огляделась, явно пытаясь сориентироваться, потом подняла руку и потерла свою шею — моя тоже была довольно жесткой.

— Да, это определенно возвращение в колледж.

— Кстати, о колледже… — Линк развернул газету, которую до этого держал подмышкой. — Мне нужно определение к выражению «учиться в спешке». Это не курсы, потому что там семь букв.

— Еще слишком рано разгадывать кроссворды, — сказала Саванна, и я согласилась, медленно кивнув, отчего у меня заболела голова.

Линк оставил свой маленький чемоданчик на колесиках рядом с дверью и направился на кухню.

— Я приготовлю кофе.

— Хорошая идея, — сказали мы с Саванной одновременно.

Я улыбнулась ей, и она улыбнулась в ответ. Прошлая ночь была именно тем, что мне нужно. Я отлично провела время с моей лучшей подругой, обсудила свои планы на карьеру, смеялась и отдохнула от жизни в целом.

Саванна встала и потянулась.

— Ух ты, — сказал Линк. — Ты, э-э, пекла, милая.

Я прикрыла зевок.

— Вчера вечером нам очень хотелось печенья. Тесто было таким вкусным.

— Что ты делаешь? — спросила Саванна, и я оглянулась, чтобы увидеть, как Линк достает свой телефон.

— Фотографирую, чтобы отправить Велме, как причину отмены свадьбы. Я думал, что женюсь на девушке, которая умеет готовить.

У Саванны отвисла челюсть. Она подошла и шлепнула его по руке, а Линк засмеялся и притянул ее к себе, накрыв ее губы своими.

Большую часть времени влюбленные пары вызывали во мне реакцию «Нет — спасибо», но сегодня в груди возникло предательское чувство тоски. Мне бы тоже хотелось с кем-нибудь так шутить. С кем-то, кто хорошо меня знал и принимал такой, какая я есть.

Забавно, что у меня есть возможность получить это на некоторое время. Но мы с Джексоном слишком расходимся во мнениях по важным вопросам, и, в конце концов, все рухнет. Его семья не согласится принять меня — «сломленную» девушку, которая недостаточно хороша для него — вместо веселой и сдержанной девушки. Или я почувствую себя в ловушке и захочу вырваться на свободу. Мы не хотели одного и того же, а оттягивать неизбежное бессмысленно.

Если бы я была умнее, то покончила бы с этим сейчас.

Раздирающее чувство, которое мучило меня в последнее время, накатило с новой силой. Я одновременно ощущала страх влюбиться в Джексона, если наши отношения продолжатся, и панику, что скоро все должно завершиться.

Но мой план сохранит меня в безопасности. Несмотря ни на что я придерживаюсь плана.

Я смогу выдержать еще полторы недели веселья, не влюбившись.

Я почти уверена.

Глава 26

— Подожди, — сказала я, когда Джексон остановил свой грузовик с прицепом у обочины кирпичного ранчо, которое выглядело до боли знакомым. — Этого не может быть.

— Это адрес, который дала мне твоя мама, — сказал он, сверяясь с картой на телефоне.

Конечно, все дома в этом районе были похожи друг на друга, и GPS мог указать неправильное направление… Меня охватило дурное предчувствие. Предполагаю, именно поэтому мама была так раздражающе неопределенна в рассказах о своём новом парне. И именно поэтому она дала адрес Джексону, а не мне.

Мы провели большую часть дня, загружая вещи моей мамы в прицеп, в то время как она раздавала указания. Естественно, ее парень не мог помочь, потому что был на работе. (Между тем, наша с Джексоном работа не имела для неё никого значения, тем более что я все равно не могла рассказать маме о ней.)

— В чем дело? — спросил Джексон. — Почему у тебя такой вид, будто ты собираешься кого-то ударить?

Я поняла, что мои ладони сжаты в кулаки, и попыталась разжать их.

— Надеюсь не меня. Я ведь даже ничего не сказал, когда ты переключила мое радио на эту супер-дерьмовую песню, а это потребовало большой силы воли. — Он потянулся и взял меня за руку, доказывая, что ни капельки не боится. — Шучу, конечно. Песня была дурацкая, но ты можешь переключать музыку у меня в машине, когда захочешь.

Голос Джексона звучал откуда-то издалека, пока я, стиснув зубы, смотрела из окна машины на дом. Я была здесь всего трижды: первый раз, когда перевозила мамины вещи сюда, второй, когда приезжала на поздний ужин, и последний раз, когда забирала ее отсюда. За последние несколько лет я так привыкла пользоваться навигатором в телефоне, что не утруждала себя запоминанием адресов и почти не обращала внимания на названия улиц. Но сейчас я на девяносто процентов была уверена, что это тот самый дом и район.

— Не может быть, чтобы она была настолько неадекватной, правда?

— Детка, что происходит?

Я повернулась и увидела, что как Джексон с беспокойством смотрит на меня своими зелеными глазами. Сегодня он был единственным источником утешения, вмешиваясь, когда я теряла терпение с мамой, ободрял меня и обнимал, когда я больше всего в этом нуждалась. Но это было уже слишком.

— Парень, с которым моя мама встречалась до того, как она… До того, как она приняла таблетки и оказалась в больнице…

Между бровями Джексона образовались две складки. Затем догадка разгладила его черты.

— Полагаю, это его дом?

Я кивнула, а моя челюсть уже начала болеть от того, как сильно я её сжимала.

— Когда я сказала маме, что решение с переездом слишком поспешное, она сообщила мне, что знакома с этим парнем уже довольно давно, поэтому мне не стоит беспокоиться. Только вот мама забыла упомянуть, что это один из ее бывших. — Я покачала головой. — Наконец-то это случилось. У нее кончились мужчины для свиданий, и она начала повторяться. Но она и тут не изменяет себе — выбрала худшего из всех своих бывших, чтобы потом неожиданно осознать, что он и правда на самом деле худший.

Мамина серебристая «Камри» въехала на подъездную дорожку, я вылезла и захлопнула дверцей грузовика, мой гнев быстро нарастал.

— Правда, мам? Стэн?

— Иви, я знала, что ты так отреагируешь, но сейчас он другой, и я тоже. Тебе просто нужно дать ему шанс.

Дать шанс? Джексон и я провели целый день, который могли бы потратить на работу над проектом, чтобы помочь маме с переездом к мужчине, который отправил ее длительную депрессию.

Кстати, он так и не приехал ее навестить, хотя мама позвонила ему из больницы. Уверена, что отчасти мама выпила снотворное, чтобы привлечь его внимание и заставить чувствовать себя виноватым за то, что он бросил ее. Но этот парень не захотел даже просто узнать, как она, что в любом случае укрепило мою позицию против него. Он исчерпал все свои шансы.

Теперь я жалела, что не заставила маму позвонить грузчикам. Я не настолько глупа, чтобы думать, что смогла бы отговорить ее от переезда.

Но все равно надо было попытаться.

— Мы не будем разгружать вещи. Возвращаемся в твою квартиру и переносим все обратно.

— Я уже сдала ключи своему домовладельцу, и на следующей неделе туда переезжает новый жилец. Дело сделано.

Я мерила шагами лужайку, стараясь не потерять самообладание. Это было нелегко, потому что в памяти то и дело всплывали воспоминания о разговорах с мамой после того, как ее выписали из больницы. Она рассказывала мне о своих взлетах и падениях со Стэном, и о том, что она считала его своим единственным, а он на самом деле никогда не любил ее.

— Я больше не могу этого делать, мам, — сказала я дрожащим голосом. — Если ты настаиваешь на том, чтобы переехать к нему, то я отказываюсь тебе помогать, когда все пойдет не так, а мы все знаем, что так и будет. Почему бы нам просто не сэкономить всем немного времени, усилий и боли, и перейти к тому этапу, когда ты пытаешься двигаться дальше?

Мама посмотрела поверх моей головы на Джексона.

— Если вы войдете, я покажу вам, куда поставить мебель.

Я ущипнула себя за переносицу, и неконтролируемое чувство отчаяния охватило мое тело.

— Дайте нам минуту, — сказал Джексон.

Мама вздохнула, словно у нее не было времени, чтобы развлекать нас. Как будто это не мы потеряли целый день, чтобы помочь ей переехать к парню, который уже однажды ее бросил. Она даже слегка надула губы и захлопала глазами, но когда поняла, что Джексоном не так легко манипулировать, как большинством мужчин — или ее послушной дочерью, черт возьми, — она направилась в дом и дала нам немного пространства.

Руки Джексона опустились на мои плечи, и я напряглась, не желая, чтобы он прикасался ко мне. Я слишком боялась, что сломаюсь, и мне не хотелось при нем плакать из-за того, что моя мама опять переехала к какому-то парню. Я, итак, пролила слишком много слез из-за этого, когда была ребенком. Перед каждым переездом я умоляла ее позволить мне остаться жить с Дикси, но она всегда говорила, что дочь должна оставаться со своей мамой. При этом игнорируя все, в чем ее дочь действительно нуждалась — стабильность, безопасность и эмоциональная поддержка.

— Иви, — тихо сказал Джексон.

Я покачал головой.

Он схватил меня за плечи и повернул лицом к себе.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Моя грудь поднималась и опускалась от большого количества вдохов, но либо частые вздохи, либо слёзы, поэтому я выбрала первое. Вдох и выдох.

— Вырубил его.

Одной рукой Джексон обхватил мою щеку, и кривая улыбка изогнула его рот.

— По-моему, ты путаешь меня со своим дружком-гангстером.

С моих губ сорвался невнятный смешок.

— Где этот парень, когда он мне так нужен?

— Вероятно, отбывает срок.

— Почему самые лучшие парни всегда либо геи, либо в тюрьме? — спросила я с драматическим вздохом.

— Я думал, обычно говорят «геи или женатые».

— Никакой разницы, — пошутила я, и Джексон рассмеялся. Потом он медленно притянул меня к себе, словно проверяя, позволю ли я ему обнять меня, и я сдалась.

Что я могу сказать? Мне было нужно, чтобы его сильные руки обвились вокруг меня хотя бы мгновение, прежде чем я в очередной раз уступлю капризам и требованиям моей матери, понимая, что она совершает огромную ошибку.

— Хреново, что она не предупредила тебя, — сказал Джексон, прижимаясь губами к моему лбу. — Это коварный ход, и, если честно, меня он тоже бесит. Хочешь, я просто свалю все ее вещи на лужайку? Тогда этому придурку придется таскать всё самому.

Я посмотрела на Джексона снизу вверх.

— Ты действительно это сделаешь?

Он глубоко вздохнул.

— Нет. Ничего не могу с этим поделать. Я сразу слышу в голове голос моей мамы, которая ругает меня за такой безответственный поступок.

Я не могла удержаться от улыбки. Я знала, что Джексон был джентльменом, и как бы нам ни хотелось вывалить содержимое грузовика на лужайку и сказать маме и Стэну, чтобы они сами разбирались со своим барахлом — это было невозможно. Меня бы замучила совесть, что мы не довели дело до конца. И так думала девушка, чье сердце на 75 процентов состояло изо льда. Но когда Джексона обнял меня, то этот уровень понизился на 50 или даже 40 процентов. Надеюсь, в конечном итоге я не пожалею, что перестала цепляться за бесчувственное равнодушие.

— Ты определенно крупнее Стэна, — сказала я.

— Хорошо. Это должно помочь, когда я буду втолковывать ему, что на этот раз он должен лучше заботиться о твоей маме. И если этот Стэн скажет хоть одно резкое слово в твою сторону, то пожалеет об этом.

Я решила не обращать внимание на панику, которая поднялась внутри меня из-за этого заявления, и напустила на себя игривый вид.

— Окей. Давай просто покончим с этим.

— Вперед, — ответил Джексон, и мы принялись за работу, перетаскивая мамины вещи в дом, в котором она уже когда-то жила.

Во время работы я размышляла — безумна моя мать или просто обманывает сама себя, а может быть и то, и другое. Невозможно, чтобы она и правда была уверена, что во второй раз у них Стэном всё получится просто потому, что она так хотела.

Но когда мы закончили носить вещи и сели в машину, наши мышцы были истощены от многочасового труда, а рука Джексона была на моем колене, я поняла, что делаю то же самое.

***

Саванна совершила полный обход дома через гостиную, кухню, столовую, и вернулась в гостиную, где ждала я — спокойная и уравновешенная.

Ладно, очень взволнованная.

— Ну как?

— Я с трудом могу поверить, что это тот же дом. Он выглядит потрясающе. — Саванна провела рукой по арке и вытащила из сумки синюю папку. — Если бы вы с Джексоном не пытались каждый раз при встрече поубивать друг друга, то я бы выбросила всё, что я принесла в этой папке, и предложила вам вместе заняться бизнесом.

Я автоматически усмехнулась, но на мгновение позволила себе представить, на что это будет похоже. Находить старые дома и превращать их в красивые.

Спорить о светильниках, цветах краски, напольных покрытиях и других мельчайших деталях.

Целоваться и обновлять дома по всей Атланте.

Звучит весело, особенно последняя часть.

Но этого никогда не будет. У Джексона был свой собственный успешный бизнес, от которого я, итак, уже отняла слишком много времени, а у меня была… Ну, моя жизнь, в которой нужно разобраться. Плюс девушка, стоящая напротив меня, о мнении которой тоже не стоит забывать.

— Я всерьез подумывала о том, чтобы задушить его сегодня утром. Но у меня еще слишком много работы, чтобы делать ее в одиночку.

— Ха-ха, — сказала Саванна, качая головой, как будто мы с ее братом были безнадежны.

Какими мы собственно и были во многих отношениях. Я даже не соврала о том, что хотела его задушить. Образец покрытия, который Джексон принес и с гордостью продемонстрировал, даже близко не соответствовал тому, что я хотела для спален наверху. В нем все было не так. Берберский и колючий (Джексон называл его прочным) ковер был смесью коричневого, грязно-жёлтого, кремового и — по неизвестной причине — зеленого цветов. (Вернулся скрытый рационализм Джексона по поводу грязи, которую будет не видно на таком покрытии. Как и в случае с плиткой, я не понимала, откуда в доме может взяться столько грязи. Как будто к нам в гости собирался прийти Пиг Пэн (прим. Pig Pen — вымышленный персонаж комикса «Арахис» Чарльза М. Шульца. Несмотря на своё дружелюбие, этот маленький мальчик в большинстве случаев очень грязный и привлекает постоянное облако пыли и насекомых) В любом случае, я бы обязательно полила из шланга этого маленького чувака, прежде чем он переступит порог моего дома.)

P.S. Я помнила, что это не мой дом.

Несмотря на все оговорки, я уже хотела согласиться на этот кошмар из-за моего перегруженного бюджета, но Джексон проговорился, что может попросить прислать несколько других образцов покрытия по аналогичной цене, и я случайно ляпнула:

— Ну, хвала Господу, потому что я больше не могу смотреть на этот кошмар.

Кажется, в тот момент Джексон хотел задушить меня. Желание убивать всех вокруг у нас было обоюдным.

Как и сорвать друг с друга одежду. Может, наше партнерство и было нелегким, но далеко не скучным.

Только я вспомнила о сексуальном дьяволе, как он появился в комнате, таща большую коробку.

— Привет, Саванна, — его взгляд переместился на меня, и он склонил голову. — Диктатор Кларк.

Я закатила глаза так сильно, что стало больно.

— Шутка не удалась. Мне нравится это звание.

— О Боже, — вздохнула Саванна. Затем она протянула мне синюю папку, о которой я почти забыла. — Вот список вариантов. Кстати, если мне попадались вакансии, которые соответствовали твоим пожеланиям, я добавляла их в папку, потому что я крутая. Но если тебя ничего не заинтересует, то мы расширим круг поисков. Мы найдем идеальную работу для тебя, независимо от того, сколько времени это займет.

— Ищешь работу, да? — Джексон поставил коробку у стены и подошел к нам.

— Я попросила Саванну применить магию и помочь мне найти правильную карьеру.

— Стремление к карьере? Звучит как большой шаг.

Моя грудь сжалась. Это и был большой шаг. Возможно, работа барменом в «Лазури» не была суперинтересной, но она придавала стабильность моей жизни. И какая-то часть меня хотела остаться в этой зоне комфорта, где я знала, чего ожидать.

Саванна толкнула брата в плечо.

— Прекрати или ты ее напугаешь.

Джексон толкнул ее в ответ, заставив покачнуться на каблуках.

— Она с этим справится. Это я предложил Иви найти работу, которая будет ей действительно нравиться.

Саванна посмотрела на меня.

— Неужели?

— Это правда, — сказала я, и выражение лица Джексона стало самодовольным. — Но прежде чем ты начнешь думать, что всегда прав, то сейчас ты и правда пугаешь меня. Так что этот балл Саванне.

Саванна широко улыбнулась, как ребенок, только что получивший Золотую Звезду.

— О, балльная система. Я одобряю.

— Подлиза, — поддразнил Джексон, и она показала ему язык.

Это сняло напряжение, и, глубоко вздохнув, я открыла папку. Там были таблицы и диаграммы, а еще Саванна приклеила ярко-розовые стикеры с ободряющими цитатами. Я улыбнулась ей.

— Я уже говорила, как сильно тебя обожаю?

Она смущенно махнула рукой.

— Ой, прекрати. Ничего особенного. — И прежде чем я успела внимательно рассмотреть материалы, которые явно были больше, чем «ничего», она начала объяснять, что нашла. — Атланта является одним из лучших рынков для перестройки домов, хотя большинство подходящих объектов выкупают крупные компании, которые могут быстро перестроить их и вернуть обратно на рынок.

— Глупые большие компании, — пробормотал Джексон, наклоняясь ближе и изучая информацию через мое плечо. — Они обходят мелких предпринимателей, таких как я, хотя конечный результат их работы гораздо хуже.

Почему-то меня позабавило то, как ворчливо Джексон отзывался о больших компаниях. Я действительно сочувствовала ему и была уверена, что работа строительных корпораций не так хороша. Я провела вверх и вниз по руке Джексона, желая успокоить его так, как всегда делал он, когда мне было это нужно.

— Твоя работа говорит сама за себя. Я точно не стала бы нанимать какую-то глупую большую компанию.

Уголок его рта приподнялся, и одного этого движения было достаточно, чтобы мое сердце забилось быстрее.

Затем взгляд Саванны остановился на моей руке, и я быстро опустила ее. «Ох, как я умудрилась на секунду забыть, что она здесь?»

Я затаила дыхание, боясь, что она собирается прокомментировать это, но Саванна перевернула страницу и указала на список компаний.

— Ты не сможешь нанять целую компанию, но ты сможешь работать на неё. Это твой лучший способ продолжать выполнять именно эту работу.

— Работать на врага?

Джексон нахмурился, и я не смогла определить, к кому конкретно обращен его вопрос.

Я изо всех сил невинно пожала плечами, и он посмотрел на Саванну.

— Не смотри на меня так, — сказала она. — Я говорю, как оно есть. — Используя свою систему закладок, она перешла к разделу с надписью «Администратор». — Эти рабочие места меньше связаны непосредственно с ремонтом, но их предоставляют компании, которые занимаются ремонтом и строительством. По правде говоря, если ты не подрядчик, то мало кто нанимает человека, который без…

Саванна не могла подобрать правильное слово, поэтому я сказала его за нее.

— …не имеет квалификации.

— Я хотела сказать, того, кто не имеет опыта и лицензии. Поэтому сначала ты можешь поработать в офисе и попытаться набраться опыта. Поначалу ты, вероятно, не будешь зарабатывать столько же, сколько получаешь сейчас с помощью чаевых в баре, но ты можешь какое-то время работать в двух местах одновременно. И как я уже говорила, всегда можно поискать что-то еще.

Я задумалась о ее словах, пока Саванна повернулась к Джексону.

— Кстати, для тебя тоже есть много вакансий. Если хочешь, я могу составить список компаний, которые желают нанять парней с твоим опытом и квалификацией. Оплата действительно впечатляет…

— Я сам найду себе работу, спасибо тебе большое.

— О, я знаю. И Боже упаси тебя признать, что твоя сестра может дать хороший совет по части работы или свиданий, в которых я, кстати, эксперт, если ты забыл.

— Как мне забыть, когда ты каждый день напоминаешь мне об этом.

— Хорошо, — сказала я, возвращая разговор к насущной теме, прежде чем мне придется услышать лекцию о типе девушки, с которой, по мнению Саванны, должен быть ее брат.

И с этой девушкой я не имела ничего общего. Саванна как-то сказала мне, что у меня такой же взгляд на отношения, как у тех парней, от которых она предостерегала своих клиенток.

В этом была доля правды, но я все равно не хотела слушать о том, с какой девушкой Джексон когда-нибудь остепенится. Может, я и не хотела дом с забором из штакетника и двумя десятками детей, но все равно завидовала женщине, у которой это будет с Джексоном.

— Хорошо, что? — спросила Саванна, и я поняла, что немного запуталась в своей неприязни к гипотетической девушке.

— А какие другие варианты?

— Ну, поскольку ты умеешь продавать всё что угодно, особенно мужчинам, всегда есть недвижимость. Не совсем работа руками, но все же хороший способ заработать на жизнь. — Саванна перелистнула на вкладку «Агент по недвижимости», где меня приветствовал список пунктов.

Пройти 75-часовой курс на получение специальности сотрудника по продажам.

Сдать экзамен по лицензированию в Штате Джорджия.

Подать заявку на получение лицензии.

Начинайте показывать дома!

Я представляла себе, как показываю дома и помогаю людям найти место, где они поселятся со своими семьями. Это было не то, что я изначально задумывала, но Саванна была права — я могла с этим работать.

— В последнем разделе подробно описывается обучение дизайну интерьера. Есть две школы на улице Пичтри: Американский Межконтинентальный Университет и Институт искусств Атланты, оба с программами бакалавриата, так что это будет означать довольно длительное обучение, но если это то, что ты хочешь…

— Еще четыре года учебы. Круто.

Я знала, что изменить свою карьеру будет нелегко, но мне хотелось начать делать что-то прямо сейчас. От мысли о четырехлетней программе обучения я ощущала удушье.

Саванна толкнула меня плечом.

— Дыши, девочка. Как ты вообще решилась получить специальность в колледже?

— Я была полна решимости доказать, что могу получить степень. Это была чистая, упрямая решимость. — Я осмелилась взглянуть на Джексона, у которого на лбу появилась задумчивая морщинка. — Что?

Мой вопрос словно выдернул его из задумчивости.

— Ничего. Просто думаю.

— Не хочешь поделиться? — спросила я.

Знакомый злой блеск зажег его глаза.

— Нет.

— Ты бесишь.

— Спасибо, — сказал он.

— У тебя опять проблемы со значением слов. Видишь ли, приводить в бешенство — значит раздражать, намеренно провоцировать или сводить с ума.

— Значит, это все то, чем ты, по сути, и являешься. Спасибо, что предоставила мне такой прекрасный пример.

Я широко улыбнулась, обнажив зубы. Прелюдия началась, и я телепатически сказала Джексону принять вызов. Желание, отразившееся в его глазах, означало, что он все понял и готов принять его.

— Ты лучше веди себя прилично, а то я не покажу тебе то, что принес.

Я взглянула на большую коробку.

— Подожди-ка. Это то самое окно?

Он кивнул, и я поборола желание захлопать в ладоши и завизжать, потому что это обычно не входило в мой репертуар реакций на… ну, на что угодно.

— Хочешь посмотреть, Саванна? — спросила я. — Джексон установит его в читальном уголке, и это будет выглядеть просто обалденно.

— Конечно, — сказала она. — В папке есть ещё варианты, которые ты можешь просмотреть позже, в том числе должность менеджера по приобретению недвижимости, которая выглядит многообещающе.

— Я обязательно проверю их. — Я положила папку поверх стопки фотоальбомов, которые все еще просматривала с мучительной смесью мечтательности и ностальгии. — Спасибо, Саванна. Я очень ценю твою работу, и мне не терпится узнать, кем я действительно хочу стать, когда вырасту.

Джексон сказал, что распаковать окно лучше в спальне, чтобы не разбить его по неосторожности еще до установки. Саванна и я последовали за ним наверх, а затем отступили назад, наблюдая, как Джексон открывает коробку.

Картон раскрылся, и три стекла были удостоены хвалебных комментариев и многого другого.

— Мне нравится, — сказала я.

— Я собираюсь сделать все возможное, чтобы установить окно до конца дня, так что ты все сможешь спать в комнате. Но, возможно, придется переехать в другую на ночь.

Или я могла бы переночевать в своей квартире, которой владела, и где у меня была удобная кровать. Но я не хотела отказываться даже от одной ночи в этом доме. Я сколько угодно могла ссылаться на то, что мне нужно проверять котят, и намного проще просто встать с кровати, чем ехать сюда рано утром. Но правда была в том, что я любила этот дом. Большинство моих воспоминаний здесь были хорошими, начиная с моего детства до «секс-каникул» с Джексоном.

О которых я не должна думать, когда в комнате его сестра. Она уже слишком внимательно следила за нашими разговорами.

— Ты спишь здесь? — спросила она, и глаза Джексона на секунду расширились, прежде чем он понял, что она говорит со мной.

— Так я могу приступить к работе пораньше, — сказала я. — К тому же, с котятами…

— О, да! Мне нужно увидеть котят. Как же я могла забыть про них?

Вот так просто моя лучшая подруга была успешно отвлечена. Я жестом указала ей на дверь.

— Черная вдова переместила их так, что они частично скрыты длинными занавесками, которые, вероятно, скоро будут разорваны.

Саванна начала спускаться по лестнице, я крикнула, что сейчас догоню ее, и повернулась спиной к открытой двери своей спальни.

— Спасибо, Джексон. За окна. За все.

Я чуть не добавила, что отблагодарю его как следует сегодня вечером, но моё чувство благодарности было основано не только на наших ночных развлечениях. Я имела в виду все: и его помощь с ремонтом дома, и заботу о читальном уголке, и беспокойство о том, что мне придется пропустить ночевку здесь, и помощь с переездом мамы — этот список можно продолжать и продолжать.

Я не хотела удешевлять это, превращая все в шутку про секс.

Воздух между нами сгустился и стал тяжелым. Я почувствовала себя уязвимой и неуверенной, и всерьез опасалась выпалить, что нам нужно покончить с этим сейчас, потому что я, Иви Кларк, начинала испытывать чувства.

Джексон пересек комнату, бросил взгляд мимо меня в коридор — предположительно для того, чтобы убедиться, что там нет его сестры — затем накрыл мои губы своими.

— Пожалуйста, — прошептал он, и по моей спине пробежала дрожь. — Для протокола: это самое большое удовольствие от работы, которую я когда-либо получал. И я не говорю о веселье, которому мы предаемся вечером, хотя мне это тоже нравится. — Его большой палец скользнул мне под рубашку и потер кожу на талии. — Я говорю о тех часах, когда мы работаем и спорим о покрытиях и краске. Я бы не променял это на любую другую легкую и скучную работу — как и на легкую, скучную девушку.

Выражение «Иви начала испытывать чувства» стало официальным и неоспоримым фактом. Хорошо, что внизу была Саванна, потому что если бы мы были одни в доме, то я могла бы позволить себе увлечься его словами и забыть, что срок годности не только у нашей работы, но и у наших «отношений».

Как бы то ни было, я снова решила, что забыться на какое-то время не так уж и плохо.

Ах, отрицание, мой старый друг. Всегда на месте, когда мне нужно было найти способ, чтобы закрыть глаза на то, как я могу облажаться.

Глава 27

За прошедшую неделю я выволокла столько «багажа», что сбежал бы любой здравомыслящий человек. К сожалению — или к счастью, я не могла определиться — Джексон не сбежал.

И каким-то образом я позволила уговорить себя пойти на воскресный ужин с его семьей. Так что все мои попытки избежать разбитого сердца были определенно обречены на провал.

Правило № 11 : Никогда не заходите на территорию противника. Никаких сближений с друзьями, никаких семейных мероприятий. Они всё только усложнят и сделают разрыв более болезненным.

Я пыталась убедить себя, что в нашем случае всё иначе, потому что я уже была знакома с семьей Джексона. Но то, что именно он привезет меня на ужин — явно вызовет вопросы. Если бы я приехала с Саванной, то все бы восприняли это как само собой разумеющееся, но я прибыла на ужин в том же автомобиле, что и Джексон, который всю дорогу держал меня за руку. И пусть я не давала на это согласия, но наслаждалась каждой секундой. Хотя я лучше съем слизняка, чем признаюсь в этом.

— Это плохая идея, — сказала я, убирая руку и глядя на освещенные окна двухэтажного кирпичного дома персикового цвета, который был намного лучше любого места, где я когда-либо жила. Мой желудок поднимался все выше и выше, пока не начал бороться с лёгкими за пространство.

— Они никогда не купятся на то, что мы просто друзья. — Я повернулась к Джексону, чтобы посмотреть, разделяет ли он мои опасения. Но парень целиком был поглощен тем, что пожирал меня горячим взглядом. — Особенно когда ты смотришь на меня так, будто видел меня голой меньше часа назад.

— Вообще-то так оно и есть, и если я закрою глаза… — Джексон закрыл их. — Голая Иви.

Я шлепнула его по руке, сдерживая смех, который пытался пробиться сквозь панику.

— Остановись. Ты нас выдашь.

— Ну и что? Что плохого в том, что они всё узнают?

Мою грудь как будто сдавили.

— Узнают что? Что мы «дурачимся»? Разве ты не помнишь наш разговор на эту тему? Если у Саванны появятся догадки, то твоя мама и тетя Велма взбесятся и устроят интервенцию. Твои родные еще терпят меня в роли подруги Саванны, но в качестве твоей пары я никогда не буду достаточно хороша для них.

— Это неправда.

— Это правда, и ты это знаешь. Хотя из-за временного статуса наших отношений это не имеет особого значения. Но я не хочу, чтобы они меня возненавидели. В конце концов, наши пути пересекутся на свадьбе Саванны и Линка.

Рука Джексона медленно потянулась к моим голым ногам.

— И я должен притворяться, что не хочу затащить тебя в спальню и вести себя с тобой безнравственно, когда мы будем вместе на этих мероприятиях?

— Да.

— Ты просишь невозможного.

— Ты просто невыносим, — сказал я. — Что заставляет меня повторить мою первоначальную мысль. Это плохая идея.

— Ну, по отодвинутым занавескам и фигурам в окне можно смело заявить, что нас заметили, так что теперь пути назад нет.

— Отлично. Тогда просто постарайся создать между нами иллюзию сугубо дружеской атмосферы.

Джексон отсалютовал мне. Поняв, что не смогу добиться от него большего, я вышла из грузовика и разгладила платье. О чем, черт возьми, я думала? Это всё недостаток кофеина и накопившаяся усталость. И я всё ещё чувствовала себя не в своей тарелке после нашего утреннего визита к моей маме. Стэна не было дома, когда мы разгружали мамины вещи в четверг, и когда я сказала Джексону, что беспокоюсь о ней, он бросил инструменты, подошел ко мне и сказал:

— Тогда давай проведаем её.

Стэн, похоже, не особо обрадовался, увидев нас, а мама без конца тараторила о том, как она счастлива, и суетилась вокруг него. Нужно ли ему подлить кофе? Что бы он хотел на ужин? Она подумывала о том, чтобы сменить занавески, но только если Стэн не против, и так далее, и тому подобное. Она очень старалась, но, насколько я могла судить, Стэна это не трогало. Он, черт возьми, даже не сказал ей спасибо, не говоря уже о проявлении какой-либо привязанности.

Когда мы прощались, Джексон отвел Стэна в сторону и выполнил свое обещание поговорить с ним о том, какого обращения заслуживает моя мать. Потом он достаточно сильно похлопал Стэна по спине и повез меня домой.

Только не в мою квартиру, а в наш ремонтируемый дом в викторианском стиле. И после того, как Джексон использовал свое тело, чтобы заставить меня на время забыть обо всех тревогах — это, кстати, еще одна причина моего хорошего настроения — он предложил мне отдохнуть и хорошо поесть. Я согласилась, рисуя в голове картину ужина с едой на вынос в постели с ним.

Правда, он забыл упомянуть одну существенную деталь, и вот я в своем лучшем воскресном наряде собираюсь поужинать со всем кланом Гэмблов.

Джексон положил руку мне на поясницу, и я взглянула на него, подняв брови.

Он посмотрел мне в глаза, и его рука осталась на месте. Кажется, мы все-таки выдадим себя. Я надеялась, что моя лучшая подруга не возненавидит меня после этого.

Дверь распахнулась, и нас захватил вихрь множества одновременно говорящих людей, которые по очереди пытались нас обнять.

Джексон обнял свою маму, а затем вернул руку на мою спину.

— У Иви была долгая неделя, поэтому я предложил ей расслабиться и насладиться хорошей едой с нами.

Саванна перевела взгляд с него на меня, но ничего не сказала. Не уверена, хорошо это или плохо. Линк кивнул мне, как бы говоря «Скажи спасибо, что снял с нас подозрение».

— Конечно, — сказала Люсинда, обнимая меня и крепко прижимая к себе. — Ты знаешь, мы рады тебе в любое время. — Она попросила одного из детей поставить мне приборы, — посади ее рядом с Саванной.

Джексон открыл рот, без сомнения, чтобы попросить посадить меня рядом с ним, но заметил мои широко-раскрытые глаза, и промолчал.

Мама погладила его по щеке.

— Ты не мог бы, дорогой, сходить в гараж и взять еще один стул?

— Конечно, Ма.

Вихрь нежности закружился внутри меня. Мне нравилось, что Джексон хоть и был большим крутым парнем, но всегда заботился о своей семье, даже если родные временами сводили его с ума своими звонками и вмешательством в его личную жизнь. За годы дружбы с Саванной я иногда испытывала приступы ревности, глядя на ее семью, но всегда убеждала себя, что не нуждаюсь в людях, которые лезут в мои дела, требуют моего времени и дают непрошеные советы.

Сегодня, например, строгий взгляд, которым Велма одарила подол моего платья, и ее поджатые губы ясно давали понять, что она считает его слишком коротким, хотя оно было самым длинным из всех моих платьев.

Точно так же когда-то посмотрела на меня бабушка одного из моих сводных братьев, прежде чем сказать: «Господи Боже, люди смогут увидеть Рождество, когда ты сядешь». Также она настаивала, чтобы мы с мамой ходили с ними в церковь, но очень быстро передумала, когда увидела, что мы собираемся надеть. Очевидно, она решила, что лучше пусть люди сплетничают о нашей нерелигиозности, чем о том, что у нас нет подходящей одежды для посещения церкви.

Я ждала, что Велма, как обычно, начнет убеждать меня начать поиски своей «великой любви», потому что именно ее мне так не хватает. Если только она не заподозрила, что я, возможно, захочу найти эту любовь с Джексоном. Тогда, она, вероятно, начнет говорить о достоинствах одиночества и о том, что для меня это самый правильный выбор.

Что я и так знала.

В дверь позвонили.

— О, держу пари, это Портеры, — сказала Велма и распахнула дверь.

У меня ушла примерно секунда на то, чтобы вспомнить, откуда я знаю эту фамилию, прежде чем вошли Портеры, включая Кэролайн. Тяжелая неловкость разлилась по комнате. Хотя я, наверное, была единственной, кто это почувствовал, учитывая, что все остальные думали, что мы с Джексоном просто друзья.

Которыми мы и были.

Но у меня оставалась еще целая неделя с ним, так что «подружке» следовало было пока отойти в сторонку.

Саванна положила руку мне на плечо.

— Ты в порядке?

Я быстро изменила выражение лица, чтобы скрыть свое раздражение.

— Конечно. Прости, я просто думала обо всем, что мне нужно сделать на следующей неделе.

— Мм-кхм. Я начинаю задумываться, что именно ты делаешь.

Дерьмо. Люсинда велела всем «занять свои места за столом», прежде чем я успела сообразить, как ответить — мне нужно было во всем признаться, и как можно скорее. Подпрыгивать и кружить вокруг правды — это одно, но я не могла лгать прямо в лицо Саванне. Мне оставалось только надеяться, что она нас поймет, даже если и разозлится. «У меня было чувство, что лекция, которую она мне прочитает, будет намного длиннее любого ее семинара. По крайней мере, Джексону тоже придется через это пройти».

По пути к столу я увидела восьмилетнего Эвана, одного из моих любимых кузенов Саванны и Джексона. Он вечно попадал в неприятности, потому что, например, любил стрелять из рогатки или мог явиться на семейное фото покрытый толстым слоем грязи, которую он каким-то образом находил за те пять минут, пока взрослые отвели от него глаза. «Возможно, именно из-за таких детей, как он, люди были одержимы полами, которые скрывают грязь».

Эван дергал свой галстук, ворча так, словно был на грани удушья.

Я бросила быстрый взгляд по сторонам и присела на корточки — осторожно, чтобы не дай Бог не оскорбить кого-нибудь своими скандально-голыми бедрами.

— Хочешь, я покажу тебе фокус?

Доказывая, что заслуживает быть моим любимчиком, Эван наклонился ко мне.

— Это как фокус с овощами? Потому что я украдкой кладу их в салфетку, которую кладу ее колени, как настоящий джентльмен. — Схожий тон заставил меня заподозрить, что именно Велма ответственна за это выражение. — А потом я вытряхиваю ее и подталкиваю овощи ногой, так что кажется, будто моя младшая сестра уронила их со своего подноса, — он наклонился ближе. — Не волнуйся. Она слишком маленькая, чтобы попасть в беду из-за того, что не ест овощи. Я не знаю, что буду делать, когда она подрастет.

Я захихикала.

— Вот тогда ты и узнаешь, зачем на самом деле детям нужна собака. — Я ослабила узел его галстука и расстегнула верхнюю пуговицу рубашки, которая была прямо у него на шее. — Вот. Все еще выглядит застегнутой, но это должно дать тебе немного больше воздуха. Пока это все, что я могу сделать.

Эван сделал глубокий вдох, наполняя легкие.

— Да. Так гораздо лучше. Спасибо.

Выпрямившись, я поймала на себе взгляд Джексона. Он одарил меня медленной и таинственной улыбкой, отчего рой бабочек затрепыхался в животе, и трепет охватил мое сердце. В последнее время я испытывала так много эмоций одновременно, что они перекрывали друг друга, и мое тело не знало, как с ними справиться.

«Отмена, отмена, отмена».

Мой взгляд упал на входную дверь. Даже если каблуки и платье замедлят мой бег, то я все равно успею за несколько коротких секунд выскочить из дома, а затем помчусь по улице, как ненормальная. Тогда любопытные соседи вызовут полицию и вуаля! — меня подвезут до дома.

— Иви, — ласково и громко сказала Люсинда, словно каждый день виделась со мной и называла по имени. — Ты сидишь здесь, дорогая, — она похлопала по спинке стула рядом с Саванной.

При таком количестве людей, смотрящих в мою сторону, у меня не было выбора, кроме как принять свою судьбу.

— Джексон, пойдем. Ты сидишь на своем обычном месте напротив сестры.

Кажется, я начала расплачиваться за нарушение своего Правила № 11 о переходе на вражескую территорию.

Все заняли свои места, и мой взгляд через стол встретился с взглядом Джексона. Я старалась не подавать виду, как меня раздражает, что Кэролайн сидит справа от него. Их стулья стоят так близко, что они почти соприкасаются руками.

Джексон вызывающе поднял бровь, как бы говоря: «Ты собираешься что-то с этим делать?»

Я тоже приподняла одну бровь, которая как бы говорила «Я не знаю, что делать, потому что это чужая территория, и я просто подстраиваюсь под происходящее и надеюсь на вдохновение». Во всяком случае, именно это я пыталась донести до Джексона, но очень сомневаюсь, что он меня понял.

Люсинда попросила Рэя произнести молитву, и все склонили головы, так что я последовала их примеру, при этом еще сильнее чувствуя себя лишней. Но когда все начали передавать еду, Эван поймал мой взгляд и показал на свою салфетку, как будто говоря: «Эй, не забудь трюк, о котором я тебе рассказывал». Часть меня хотела воспользоваться его советом.

Может быть, даже больше, чем часть.

«Надо было бежать, пока была возможность». В детстве, когда я в оптимистичном порыве пыталась сблизиться с отчимами, сводными братьями или новыми одноклассниками, я никогда не испытывала особого желания вписаться в коллектив. Но сейчас у меня вдруг появилось поразительное желание стать другим человеком и получить шанс на настоящие долгосрочные отношения. Я потерла шею, борясь с волнами паники.

Пока шел ужин, тетя Велма все время пыталась обратить всеобщее внимание на Кэролайн. Хоть мне из принципа и хотелось возненавидеть ее, но она была милой и вежливой, и олицетворяла собой все, что нужно Джексону для осуществления его мечты об идеальной семье. И пусть он утверждал, что не влюбится в нее, если я уйду с дороги, но я сильно сомневалась в правдивости этих слов.

Кэролайн рассказывала о благотворительной организации, которую она помогла создать. Кажется, она была слишком скромной, чтобы напрямую сказать, что у нее было достаточно денег, чтобы не работать, и поэтому она решила помочь тем, кому повезло меньше.

Сомневаюсь, что могу конкурировать с этим.

— Чем ты занимаешься, Иви? — спросила Кэролайн, как раз когда я откусила огромный кусок булочки — план состоял в том, чтобы нагрузить себя углеводами в надежде, что они приглушать тот вихрь эмоций, который бушевал у меня внутри.

Я засунула еду за щеку.

— Я бармен.

Я потянулась за напитком, надеясь, что он поможет запить булочку и послужит сигналом, что я больше не хочу разговаривать.

— Она нечто большее, чем просто бармен, — сказал Джексон.

Чуть не прыснув на стол, я взглянула на него и попыталась сглотнуть.

— Видели бы вы, что она сотворила со старым викторианским домом. Я помогаю ей отремонтировать его, и у Иви просто дар к дизайну. Она почти убедила меня, что яблочно-зеленый — это подходящий цвет для стен.

— Почти? — автоматически сказала я. — Признайся, ты любишь эту ванную. Я все время нахожу тебя там.

За столом раздалось несколько смешков. В сравнении с Кэролайн, которая рассказывала о своей благотворительной деятельности, я выглядела как глупая девица, отпускающая шуточки о Джексоне в ванной. «Отлично, Иви, просто замечательно».

— Я потратил столько времени на укладку плитки совсем не из-за любви к этому цвету, — сказал Джексон, — хотя, наверное, именно поэтому яблочно-зеленый начал мне нравится — по крайней мере, мне не придется класть там кафель.

— Продолжай твердить себе это, — я притворно кашлянула. — В оправдание.

— Я подумываю о том, чтобы обновить свой дом, — сказала Кэролайн, положив руку на плечо Джексона. — Может, ты как-нибудь взглянешь? Посмотришь, что можно сделать?

Я стиснула зубы. Джексон отметил, что я разбираюсь в дизайне, но Кэролайн положила руку на плечо и попросила о помощи именно его.

— Конечно, я могу взглянуть, — сказал он.

Когда ужин подошел к концу, Кэролайн заговорила о том, что хотела бы изменить в своем доме, который, конечно же, находился в том же районе, что и дом ее идеальных родителей. Их с Джексоном дети будут играть на заднем дворе — или даже перед их домом с его идеальным забором из штакетника — и смогут пешком ходить в гости к бабушке и дедушке. Дети, несомненно, тоже будут очаровательны. Изумительные волосы, изумительная семья, все вокруг идеально изумительно.

Кэролайн идеально подходила ему, в то время как я была просто барменом с милым хобби по дизайну, которое никогда не будет полноценной карьерой, с юбкой на добрых три-четыре дюйма выше положенного по этикету. Я девушка, которая звонит с просьбой избавить ее дом от мышей и пауков, потому что, несмотря на все свои попытки быть сильной и независимой, никогда такой не будет.

Я та девушка, которая звонит парню после того, как ее мама приняла снотворное, а затем использует его, чтобы забыться хотя бы на какое-то время. Я знала, что не подхожу Джексону, но снова прыгнула к нему в постель, потому что он был сексуальным, потрясающим, и с ним я забывала обо всем окружающем мире.

«Фу, почему мои мысли упорно твердят о том, как я ошибаюсь в отношении Джексона?»

Эгоистично продолжать цепляться за Джексона и надеяться, что я когда-нибудь смогу вписаться в семью, которая питается на хорошем фарфоре.

Гости начали отодвигаться от стола, и на попытки помочь с уборкой Люсинда сказала, что пусть лучше все пойдут в гостиную на послеобеденные коктейли.

Я тоже вышла из-за стола, готовясь к тому, что мне нужно было сделать.

Пусть в последнее время я нарушала правило за правилом, но пришло время остановить эту надвигающуюся катастрофу. Настал момент приложить все свои силы и воспользоваться правилом, которое я использовала только в самых критических обстоятельствах, когда хотела отпугнуть самых «опасных» парней, которые могли сломать мои стены и нанести непоправимый ущерб.

Правило № 12 : Веди себя как сумасшедшая.

Начинаем через три…

Два…

Один.

Глава 28

— Значит, недостаточно быть просто барменом? — спросила я у Джексона, когда он подошел ко мне, держа по бокалу вина в каждой руке.

Джексон протянул мне один из бокалов, и его брови сошлись на переносице.

— Я имел в виду, что в тебе гораздо больше потенциала, чем ты думаешь.

— Но всё же мне его недостаточно, чтобы вписаться сюда.

— Ты прекрасно вписываешься, Иви.

— Не так хорошо, как Кэролайн.

— Думаю, что ты очень хорошо вписалась, когда показала Эвану, как ослабить галстук, и обсуждала с ним его мелкие пакости. — Джексон наклонился ближе и потянул за узел своего галстука. — Не хочешь подцепить таким же способом его брата?

Я попыталась не обращать внимание на поток тепла, который охватил меня от этих слов.

— На мне дурацкое платье, которое Велма, кстати, не одобряет, и туфли на каблуках, так что тебе придется самому справляться с галстуком, как взрослому.

Его губы коснулись раковины моего уха.

— Чуть позже я покажу тебе, что еще я могу делать «как взрослый».

Жар начал медленно скапливаться у меня в животе. Все пошло не по плану, и мне срочно нужно было взбодриться. Нуждаясь в дополнительном пространстве и времени для укрепления своего плана, я залпом выпила бокал вина и протянула причудливый гравированный хрусталь Джексону.

— Ты хочешь еще? — спросил он.

— Теперь ты следишь за моими напитками? Что, девушка не может насладиться двумя бокалами вина?

Он снова нахмурил брови.

— Что, черт возьми, с тобой происходит?

— Ничего, — я скрестила руки на груди. — Если ты не одобряешь, то я могу налить себе сама.

Джексон рукой остановил меня, не давая пойти в сторону бутылки вина, стоящей на причудливой барной тележке.

— Сейчас принесу.

Пока он ходил за добавкой, я размышляла, как далеко мне придётся зайти. Я бы предпочла, чтобы мы были одни, но с другой стороны, если я буду вести себя как сумасшедшая перед его семьей, то это только сильнее оттолкнет Джексона, пусть даже от этой мысли мой желудок ухнул вниз.

Рядом со мной появилась Саванна.

— Так…

«Не волнуйся. Я все исправлю. У нас с твоим братом скоро ничего не будет».

— Саванна, дорогая, — позвала Люсинда. — Мы тут обсуждаем украшения для твоей свадьбы, и у Августы и Велмы появилась идея. Ты можешь подойти сюда? Нужно понять, будет ли всё сочетаться с цветами, которые ты уже выбрала.

Саванна перевела взгляд с группы женщин на меня.

— Продолжение следует. Нам с тобой нужно поговорить.

— Как зловеще, — сказала я, не в силах сдержаться.

— Ничего зловещего, — заверила она меня, прежде чем уйти.

Ага, так я и поверила. Как только она узнает, чем я занималась в прошлом месяце, то будет расстроена и обижена. Конечно, я смогу пережить ее гневную лекцию, но боль будет резать меня на части. Я точно была не в своем уме, когда вступила с Джексоном в соглашение без обязательств. Было ясно, что ничем хорошим это не закончится, но я не думала, что настолько увлекусь и превращу свою жизнь в хаос.

Кэролайн попыталась заговорить с Джексоном, сверкая своей жемчужно-белой улыбкой, которая была подстать жемчугу на ее шее. Но он быстро отделался от нее и подошел ко мне, протягивая бокал, который был снова наполнен до краев.

— Хэй, это самый большой бокал вина, который я когда-либо видела. — Я отпила вино, опасаясь, что красная жидкость прольется на ковер и подарит Гэмблам еще одно напоминание о той ночи, когда я испортила планы свести их золотого сына с идеальной женщиной.

— И мне наплевать, если ты выпьешь все, — сказал Джексон. — Хочешь глоток виски тридцатилетней выдержки, чтобы запить? Дерзай. Мне все равно, даже если ты напьешься настолько, что мне придется выносить тебя из этого дома в конце вечера.

Черт возьми. Джексон сопротивлялся «безумию» лучше, чем я ожидала. Но учитывая, что моя мама непреднамеренно саботировала большинство своих отношений, у меня был целый арсенал сумасшедших идей, которые я взяла на вооружение.

Пришло время выпустить на свободу зеленоглазого монстра.

— О, держу пари, ты хочешь, чтобы я напилась до потери сознания, чтобы ты мог продолжать флиртовать с Кэролайн. Не думай, что я не заметила, как ты с ней разговаривал. Держу пари, ты сейчас жалеешь, что не оставил меня дома хандрить из-за переезда моей мамы.

— Так, достаточно. — Джексон взял бокал из моей руки и отставил его в сторону. Затем он повернулся ко мне лицом, отделяя нас от остальных своей широкой спиной. — Я понятия не имею, что происходит. Что с тобой, Иви?

— То, что должно произойти, прежде чем мы оба пострадаем.

Джексон провел рукой по волосам, и на его лице было написано крайнее раздражение.

— Хочешь, я отвезу тебя домой? Я придумаю оправдание и…

— Я разрываю нашу договоренность, ясно? — слова вырвались из моего рта, и мне стало трудно дышать. Я сделала над собой усилие, чтобы продолжить говорить, потому что иначе придется перейти к Правилу № 12. — Это продолжалось слишком долго, и теперь я разрываю отношения. Ты можешь идти и быть с Кэролайн.

Линия челюсти Джексона напряглась.

— Нет.

— Что нет? Ты не можешь единолично решать, когда закончится наша безумная интрижка.

Джексон заполнил собой всё пространство, заставляя меня сделать шаг назад, отчего моя спина уперлась в стену.

— Могу, и я говорю «нет». «Нет» — окончанию отношений, и «нет» — общению с Кэролайн. Просто НЕТ.

Казалось, я утратила возможность глотать. Вероятно, я не совсем психически здорова, потому что раздражение и желание вспыхнули во мне одновременно. Я бы обняла Джексона и поцеловала с безрассудной самоотверженностью, если бы не проклятая публика.

— Привет всем, — сказал Джексон, повышая голос, и тревога охватила все мое тело. Он взял меня за руку и развернулся лицом к присутствующим в комнате, которые с интересом смотрели на нас.

Я попыталась высвободить руку, но он держал ее железной хваткой.

Я понизила голос до шепота.

— Что бы ты не задумал сделать…

— Мы с Иви встречаемся. Вы все хотели, чтобы я нашел кого-то, от кого схожу с ума, а сумасшествие — это определенно то слово, которым я бы описал свои чувства, когда я с ней.

Шок волной прокатился по комнате, кровь отливала от одного лица и приливала к другому, брови поднимались, а челюсти отвисали.

«Он. Не мог. Этого. Сделать».

Больше не было никаких причин притворяться — сумасшествие происходило само по себе.

— Мы не встречаемся, — быстро сказала я.

— Нет, встречаемся, — громко возразил Джексон. — Вот уже несколько недель.

Все, казалось, застыли на месте, как будто не знали, как реагировать, или, возможно, надеялись, что если они не будут двигаться, то все это окажется дурным сном. Я бы тоже использовала эту тактику, если бы была уверена, что она сработает. Я посмотрела на Саванну, желая узнать ее реакцию.

Она была единственной, кто пошевелился, сделав несколько шагов в нашу сторону. На ее лице было написано удивление, но также и намек на самодовольство, как будто она все знала.

— У него… психическое расстройство, — сказала я в ее сторону, хотя была совершенно уверена, что это у меня психическое расстройство. — Джексон знает, что я не хожу на свидания и не завязываю отношений — я ясно дала это понять.

— Поэтому, — продолжил Джексон, как будто я ничего не сказала. — Я официально покидаю ряды одиночек и не собираюсь возвращаться, потому что, как вы можете видеть, моя девушка умна и красива, и она лучший, черт возьми, бармен в мире. К тому же, она прекрасно помогает мне с ремонтом дома. Видели бы вы, как она орудует валиком с краской.

— Джексон, — сказала Люсинда укоризненным тоном, и я приготовилась к резким словам о том, почему я не подхожу ему. — Следи за языком.

Да. Одно маленькое ругательство явно было самой очевидной проблемой в этой ситуации.

Джексон поднял мою руку и поцеловал тыльную сторону ладони.

— Прости, Ма. Лучший сексуальный бармен. — Он притянул меня ближе, а затем приблизил губы к моему уху и прошептал: — Я серьезно, Иви, ты умная и красивая. И пусть тебе нравится притворяться безразличной ко всему, но я вижу, какая ты на самом деле, и все еще от тебя без ума. Ничего из того, что ты делаешь, не изменит этого.

Казалось, что время остановилось, а земля отклонилась от своей оси. Лед вокруг моего сердца разом растаял, как бы я не пыталась удержать защитную оболочку на месте.

— Что ж, я рада, что ты, наконец, остепенился, — сказала Люсинда и направила свое улыбающееся лицо в мою сторону. — И, Иви, ты всегда будешь здесь желанной гостьей, дорогая. Я надеюсь, ты знаешь это.

«Остепенился?» Казалось, что из моих легких выкачали весь воздух. Видимо, мама Джексона была не против этого объявления, хотя мне слабо в это верилось. Тем не менее это знание позволило мне сделать крошечный глоток кислорода.

— За Джексона и Иви, — сказал Рэй, поднимая свой бокал, и все последовали за ним, хотя я заметила, что Портеры выглядели смущенными и немного раздраженными.

Меня не должно было это радовать, но я бы солгала, если бы сказала, что не почувствовала немного удовлетворения от их вида.

Все повторили тост Рэя и выпили, а я не знала, как объяснить собравшимся, что они все неправильно поняли.

«Ну что ж. Кажется, моя попытка принести немного хаоса обернулась против меня».

И теперь я не знала, как все это остановить.

Решив, что самое важное — это сначала поговорить с моей лучшей подругой, я оттащила Саванну в сторону, когда все остальные пошли за десертом.

— Насколько ты злишься?

— Я не злюсь.

— Ты просто обязана злиться, особенно после нашего разговора в баре и моего обещания не мешать жизни Джексона. Просто выскажи все. Я заслужила.

Саванна огляделась, очевидно, чтобы убедиться, что мы одни, и я приготовилась к худшему.

— Я догадалась, что он и есть тот парень, с которым ты спала и который тебе действительно нравился — в тот момент, когда вы приехали вместе на ужин, — она покачала головой. — Не могу поверить, что не поняла этого раньше. Думаю, можно списать это на то, что я провожу по два семинара в неделю и одновременно планирую свадьбу.

— Но в том-то и дело, — сказал я. — Мы спим вместе, и Джексон мне нравится, но когда он сказал, что мы встречаемся, это было большим преувеличением. У нас было только одно свидание.

— Ты ходила на настоящее свидание? — спросила Саванны со смесью недоверия и волнения в голосе, отчего я чуть не рассмеялась, потому что она явно до конца не понимала, что у нас за отношения.

Я сделала глубокий вдох.

— Только потому, что Джексон сказал, что не будет заниматься со мной сексом до тех пор, пока мы этого не сделаем.

Ее улыбка стала шире.

— Иви и Джексон. Кто бы мог подумать?

— Нет. Никаких «Иви и Джексон». Это всего лишь временная связь, которая закончится, как только мы закончим ремонт дома. Не знаю, о чем Джексон думает, пытаясь перейти к большему. — Я все время чувствовала напряжение, боясь случайно навредить ему. А теперь, когда вся семья была в курсе, напряжение росло с каждой секундой. — Ты должна рассказать ему о моих тревожных сигналах. Разве у тебя нет опыта работы с парами? Мне нужна помощь.

— Люди должны жаждать изменений, когда обращаются ко мне. Я видела выражение лица моего брата. Он не хочет меняться. Он хочет тебя.

— Нет, он думает, что хочет меня, потому что у нас были замечательные несколько недель. — Что, если честно, довольно удивительно, но если я скажу об этом Саванне, это только усилит ее веру в нерушимость наших с Джексоном отношений. Поскольку мои слова, казалось, не произвели на нее никакого впечатления, я решила напомнить ей о ее словах. — Но ты же знаешь, что я склонна к саморазрушению и не выношу долгосрочных отношений. У нас ничего не получится, и Джексон должен это понимать. Он, наверное, сегодня объявил об этом, чтобы… я не знаю. Возможно, чтобы уйти от давления со стороны твоей мамы и Велмы, которые слишком активно пытаются свести его с Кэролайн. Она очень милая, о чем я уже говорила Джексону. Ему нужна такая девушка, как она.

Саванна покачала головой.

— Мне казалось, будто что-то сдерживало Джексона тогда на папином ужине, и теперь я знаю, что это было из-за чувств к тебе. И ты не занимаешься саморазрушением, а просто с недоверием относишься к долгосрочным отношениям.

— Самое сдержанное высказывание года, Саванна.

Моя лучшая подруга протянула мне руку и сжала ее.

— Послушай, я всегда знала, что между вами с Джексоном какая-то сумасшедшая химия, и, честно говоря, в какой-то момент я испугалась, что если ты переспишь с ним — это будет катастрофа. Но, увидев, как вы двое общались сегодня вечером, я не против.

— Но это будет катастрофа.

— Лучше один раз попробовать, чем все жизнь думать «а что, если», — сказала Саванна, используя одну из вдохновляющих цитат из ее бесконечного запаса.

«Ей легко говорить». Конечно, у Саванны были свои плохие и хорошие дни, как в жизни, так и в любви, но в моей жизни «попробовать» чаще всего означало «О, черт возьми, это был грандиозный провал, и теперь мне очень больно». На протяжении многих лет я снова и снова — и снова — видела, как большинство отношений заканчиваются. Люди менялись или уходили, или ты менялась и уходила. Но если держать человека на расстоянии, что всё было не так плохо, когда наступал конец. Это был мой механизм преодоления и защиты, и он держал меня в безопасности в течение многих лет.

Люсинда просунула голову в комнату.

— Девочки, разве вы не хотите торта?

Да, черт возьми, я хотела торт. Более того, мне нужно как-то отвлечься от того факта, что все вокруг отрицали очевидное. Обычно это была моя фишка, но сегодня казалось, что я единственный разумный человек в этом доме.

Если бы я была благоразумной, то не надела бы такое платье и пятидюймовые каблуки, чтобы поужинать с семьей моего парня.

Которого, к сведению, в начале вечера у меня не было.

Я вошла в столовую, где грязная посуда, оставшаяся от ужина, была заменена идеальными кусочками шоколадного торта на маленьких золоченых тарелочках. Мой не-парень одарил меня широкой улыбкой и похлопал себя по коленям, как будто всерьез думал, что я на них сяду.

Я бросила на него убийственный взгляд, и его ответное выражение лица сказало, что он с нетерпением ждал расплаты. Пусть сейчас Джексон и выглядит слишком самодовольным, но сегодня вечером я собиралась получить огромное удовольствие, заставив его заплатить за то, что он втолкнул меня на территорию отношений, даже не дав зацепиться за спасательный круг.

— Вот, садись на мое место, — сказал муж Велмы, Дик, и все переместились через стул, освободив мне место рядом с Джексоном.

Семья Кэролайн попыталась сбежать после объявления о серьезных отношениях, но каким-то образом была убеждена остаться на десерт — очевидно, Гемблы обладали волшебной силой убеждения — так что Кэролайн сидела по другую сторону от него.

Но я заметила, что она не прикасалась к Джексону и даже не говорила с ним напрямую. Поддавшись непреодолимому желанию прикоснуться к нему, я положила руку на бедро Джексона, и самодовольный голос в моей голове сказал: «Это мой мужчина».

Как бы я ни старалась, но быть благоразумной у меня получалось всегда очень недолго.

Джексон обнял меня за плечи и наклонился для поцелуя, а я потянулась к нему в ответ. Это был один из самых целомудренных наших поцелуев, и он имел привкус шоколада и дерзости. Даже несмотря на то, что я все еще злилась на Джексона за его выходку, любовь к нему пела в моих венах.

«Ладно, может из него и получится неплохой спасатель».

Когда я отстранилась, то заметила несколько улыбок, направленных в нашу сторону, и напряжение, еще сильнее, чем прежде, сдавило мою грудь.

Я думала, что отсутствие одобрения со стороны семьи Джексона будет худшим, что может случиться, но ошиблась. Их согласие с нашими отношениями было еще хуже. Потому что я знала, что все испорчу, и тогда они возненавидят меня. Теперь под угрозой было что-то большее, чем просто мое сердце.

Глава 29

— О чем ты только думал? — спросила я, как только мы оказались в грузовике Джексона подальше от любопытных глаз. Или, по крайней мере, с дополнительным барьером, потому что я не удивлюсь, если его родственники сейчас наблюдают за нами через окно.

— Я думал, что ты ведешь себя как сумасшедшая и пытаешься оттолкнуть меня, а мне надоело отступать во имя того, чтобы не отпугнуть тебя. А еще мне надоело притворяться, что я не хочу обнимать и целовать тебя. Ты вообще видела платье, которое на тебе надето? — Джексон пододвинул меня к себе через сиденье и кончиками пальцев коснулся подола моего платья.

Внезапно я обрадовалась, что платье был на несколько дюймов короче, чем положено по «стандартам скромности».

Так, погодите-ка, я ведь только что злилась на него. Почему с Джексоном так чертовски трудно это запомнить?

Я положила свою руку поверх его, прежде чем потерялась в ощущениях от его прикосновений и поддалась пробуждающемуся желанию.

— Твои родные будут разочарованы, когда наши отношения закончится, и я больше никогда не смогу общаться с ними.

— Полагаю, это означает, что тебе придется просто положиться на меня, — сказал он с невозмутимым видом.

— Джексон, будь серьезен.

Он скользнул рукой мне за шею, приблизил мое лицо к своему и крепко, требовательно поцеловал.

— Детка, я никогда еще не был так серьезен.

Я застонала.

— Ты невозможен.

— Прямо как ты.

Я терпеть не могла вспоминать старые обиды, но Джексон явно не сделал выводы из нашего предыдущего расставания. Очевидно, я должна была снова пойти против своей природы и повести себя ответственно

— Разве ты не помнишь, как ужасно мы разошлись в прошлый раз. А ведь тогда мы встречались всего неделю.

Он напрягся, давая понять, что всё помнил.

— Ты прав, — сказала я, с трудом выталкивая слова из своего напряженного горла. — Меня легко напугать, и когда я почувствовала, что привязываюсь к тебе, то взбесилась до чертиков. Надеюсь, ты понимаешь, что в тот вечер в клубе я намеренно наговорила тебе гадостей, чтобы посильнее задеть. Не стоило этого делать, и я сожалею, что притворялась, будто ты и наша совместная неделя не были самими удивительными в моей жизни. Но ты же сам сказал, что понимаешь, каково мне, и с тех пор ничего не изменилось, так что…

Джексон решительно покачал головой.

— Все это чушь собачья, Иви, и я устал твердить тебе об этом. Я тоже наговорил много лишнего тогда и не позволю тебе принимать это все всерьез. Мне было больно, и я набросился на тебя. Следовало раньше сказать тебе, что я очень сожалею обо всем, что сказал той ночью. — Он провел большим пальцем по моему подбородку так, как мне нравилось, и его напряженный взгляд встретился с моим. — Помнишь, когда мы крепили молдинги и говорили о парнях, с которыми встречалась твоя мама, ты спрашивала, куда бы мне хотелось отправиться назад во времени? А я сказал, что в прошлом мне нужно было проявлять больше терпения и понимания. Тогда я имел в виду именно ту ночь. Это был мой способ сказать тебе, что я сожалею и работаю над собой.

— Так вот что это было? Каким волшебным образом я должна была понять, что это расплывчатое утверждение было извинением?

Джексон бросил на меня косой взгляд.

— Ладно. Не мне тебя обвинять. Я и сама далека от звания мастера извинений. В общем, мы оба сожалеем, что причинили друг другу боль в прошлом.

Он кивнул.

— И мы будем очень стараться не делать этого в будущем?

Его губы изогнулись в полуулыбке.

— Ты сказала в будущем.

— И, очевидно, ты хочешь, чтобы твоё будущее было длиной всего лишь минуту. — Я толкнула Джексона в плечо, и его улыбка стала откровенно дерзкой.

— Я рад, что все окончательно улажено. — Он потянулся к рычагу переключения передач, который сейчас располагался между моими коленями, и поставил его на задний ход. Бросив на это многозначительный взгляд, он дал задний ход и развернулся. — А теперь к тебе или ко мне?

Почему первая мысль, которая пришла мне в голову, была «к нам»?

Я безвозвратно все испортила.

***

Я бродила по антикварному магазину, и мой взгляд скользил по безделушкам, лампам, часам и шкафам, забитым фарфором. Обычно я совершала такие поездки с целью найти что-то конкретное, но иногда какая-то вещь притягивала мой взгляд, как бы говоря: «Выбери меня. Я буду отлично смотреться с правильно подобранной отделкой и краской».

На время ремонта дома я взяла перерыв от своего хобби — покраски, реставрации и отделки мебели. После стольких часов с валиком в руке последнее, о чем я думала, — это взяться еще и за кисть. Но этим утром моя голова была переполнена мыслями о Джексоне, его семье, моей маме, и своем месте в этом мире. Поэтому мне было просто необходимо выбраться из дома.

Из того самого дома, где Джексон провел ночь. Он притянул меня в свои объятия после того, как мы занимались сексом, и не отпускал. Он твердо решил, что мы пара, и отговорить его было невозможно. Судя по тому, что он был отличным подрядчиком, у которого каждый шуруп был вкручен в нужном месте, очевидно, то же самое происходило в его мозгу. Там наверняка были незакрепленные винтики, которые повлияли на его смехотворно оптимистичные выводы о наших отношениях.

Блин, я хотела быть оптимистом.

Я прошла мимо столика, который идеально вписался бы в гостиную викторианского особняка. Было глупо тратить на него деньги, так как дом будет выставлен на продажу в течение недели или около того. Но хороший стол может помочь продать его быстрее, тем более я всегда могла добавить дом в лист объявлений в любой момент.

Я поторговалась с продавщицей в магазине, убедив ее сбросить двадцать процентов, а потом потратила десять минут, пытаясь запихнуть столик на заднее сиденье своей машины.

Забравшись на водительское сиденье, я ударилась локтем о крышку стола.

— Серьезно? — я потерла место удара. — Я спасла тебя от скучной жизни — грустить в тесноте в душной комнате, и вот как ты мне отплатил?

Эй, кажется, я заразилась безумием от своего «парня», раз начала разговаривать с неодушевленными предметами.

Проехав пять кварталов до «Daily Grind», я не спешила входить внутрь. Тот факт, что это был практически «второй офис» Саванны, заставил меня замешкаться на какое-то время. Вчера она прекрасно отреагировала на новость о нас с Джексоном — намного лучше, чем я заслуживала — но встреча с ней только напомнит мне о сложностях с Джексоном. Не уверена, что мой мозг сейчас сможет справиться с еще более тревожными мыслями.

Но самый качественный кофе в городе делали только здесь, а для того, чтобы пережить этот день, мне был необходим самый лучший. Ну и, конечно, вишневая кола, но у меня дома она уже была.

Черт возьми, нет никакого моего дома. «Дом в викторианском стиле скоро будет продан кому-то еще, так что вбей себе это в голову».

Я схватила папку, которую сделала для меня Саванна, решив, что просмотрю ее, пока буду пить свой кофе. А после, я как взрослый и зрелый человек встречусь лицом к лицу с сексуальным парнем, который к моему возвращению уже проснется и приступит к работе. А меня перестанет допекать мысль о том, что я не должна вступать в длительные отношения.

В конце концов, кому это повредит?

Только мне. И ему. И всей его семье.

Выдохнув, я вошла в «Daily Grind». Саванны внутри не оказалось, и хотя я боялась столкнуться с ней, но сейчас мне хотелось, чтобы она села в одно из кресел с откидной спинкой, а я бы плюхнулась напротив нее и поделилась своими переживаниями

Ничто так не говорило об отчаянии, как желание поговорить о своих чувствах, и как можно дольше не возвращаться в дом, где мне придется столкнуться с ними лицом к лицу.

Я заплатила за два кофе, но попросила бариста сделать второй перед моим уходом, затем устроилась за столиком у окна и открыла папку. За последние несколько дней я несколько раз собиралась просмотреть ее, но мне все время что-то мешало.

Теперь пришло время взять себя в руки, составить план и решить, в каком направлении двигаться дальше. Я пролистала информацию об агенте по недвижимости до вкладки «Вакансии» в самом конце.

«Должно быть, это была та самая перспективная работа, о которой говорила Саванна».

В действительности компании был нужен сотрудник, который будет не только продавать дома, но и покупать их с целью переобустройства и продажи по более высокой цене. В списке требований говорилось, что соискателю желательно иметь опыт в сфере продаж, но они готовы рассмотреть кандидата без опыта с возможностью обучения. И чем лучше будут идти продажи, тем больше будет зарплата.

Мне нравилось, что в такой работе я смогу все контролировать, тем более я была прирожденной продавщицей. Или, по крайней мере, я бы могла стать таковой, чтобы доказать, что заслуживаю занимать доверенную мне должность. У меня было достаточно знаний, чтобы определить, есть ли у зданий потенциал, и я всегда могла использовать опцию «звонок другу» и связаться с Джексоном, если мне понадобится второе мнение.

«Вот только я, итак, уже слишком сильно полагаюсь на него, а потом к этому добавиться еще и моя работа».

Но как бы то ни было, это неплохая зацепка. Я ввела номер компании в раздел заметок своего телефона, решив, что позвоню им сегодня днем.

— Привет, — произнес знакомый голос, за которым последовал скрип стула об пол. Потом моя лучшая подруга села напротив меня. — Как ты держишься после вчерашнего вечера?

— Я в порядке.

— И под этим ты подразумеваешь, что сходишь с ума и прячешься в кафе? — Саванна подвинулась вперед на своем стуле. — Я не критикую, потому что вела себя точно так же. Поскольку Линк знал, что «Daily Grind» — мое обычное пристанище, я предпочитала прятаться от него в дерьмовом кафе с суперотвратительным кофе. Вскоре даже моя газета сказала мне, что я вела себя как слабачка, прячась от него.

— Тебе об этом сообщила газета?

Я всегда думала, что Саванна была самой здравомыслящей из моих знакомых, несмотря на ее глупое представление об истинной любви и Мистере Совершенстве.

— Она упала на пол и раскрылась прямо на разделе с кроссвордом, который мы разгадывали вместе с Линком. Это был очень ясный намек.

Я хмыкнула.

— Ну, блестки, которыми обычно покрыт Джексон во время своей работы, иногда со мной разговаривают.

— Блестки от работы… — на лице Саванны отразилась разгадка. — Опилки?

— Да, — я прикусила губу. — Они как бы говорят: «Разве ты не хочешь, чтобы тебя «пригвоздил» парень, который весь день работает руками?

— Разговорчивые опилки. — Саванна небрежно взяла мою чашку с кофе и сделала глоток. — Ты заметила, как я спокойно реагирую на разговоры о том, что мой брат «пригвоздил тебя», пусть и стараюсь блокировать образы, всплывающие в моей голове?

— Заметила.

Бариста окликнул ее по имени, и она встала, чтобы забрать свой кофе. Пока Саванна отлучилась, я заглянула в ее записи.

Шаг второй : Обретите надежду. Верьте, что есть парень, встреча с которым возродит вашу веру в любовь.

— Хочешь, я распечатаю тебе копию?

Я оттолкнула их от себя.

— Мне неинтересно.

Саванна рассмеялась.

— Моя маленькая Иви стала взрослой и официально в отношениях. Кажется, только вчера она сморщила нос при слове «обязательство».

Я бросила ей в голову неиспользованный пакетик с сахаром, но Саванна увернулась и засмеялась еще громче.

— К слову о вдохновляющих заметках, я посмотрела должность менеджера по недвижимости. Я обязательно им позвоню.

— Думаю, у тебя отлично получится. По крайней мере, стоит попробовать.

Я положила руку на папку.

— Еще раз спасибо, что собрала всю эту информацию. — Я взглянула на бариста и сделала ей знак приготовить кофе, который я отнесу Джексону, а затем снова переключила свое внимание на Саванну. — Пожалуй, мне пора. У нас с Джексоном есть только одна неделя, чтобы закончить ремонт в доме, и я не уверена, что мы все успеем в срок.

— У меня назначено несколько встреч с клиентами, но я, возможно, смогу выделить несколько вечеров, чтобы помочь вам. Еще можно подключить к работе Линка. Я позвоню тебе позже, и мы все обговорим.

— Договорились. — Я отодвинула стул и наклонилась над столом, чтобы обнять свою лучшую подругу. Я так боялась, что Саванна разозлится после объявления, которое сделал Джексон в доме ее родителей — и у меня было чувство, что она еще может начать меня ненавидеть, если я в конечном итоге причиню боль ее брату, преднамеренно или нет. Но было приятно, что между нами все хорошо.

— А это еще почему? — спросила Саванна, когда я отстранилась.

— Потому что ты — это ты.

— Без тебя меня бы не было, — сказала Саванна, и, по-видимому, я превратилась в сентиментальную старую бабку, потому что мне снова захотелось обнять ее.

Вместо этого я взяла стаканчик с кофе и приготовилась провести день с парнем, с которым уже провела ночь. А все потому, что я тестировала новую полуоптимистическую версию себя — в ней мои любимые качества дополнялись новыми, которые делали меня еще лучше.

Глава 30

Проследовав на шум, я нашла Джексона в ванной наверху — он укладывал плитку в тропическом стиле.

Увидев меня, он выпрямился, и его губы медленно изогнулись в улыбке. Вместо того чтобы попытаться унять рой бабочек в моем животе, я расслабилась и отпустила их на волю.

— Я принесла тебе кофе.

— Ты купила мне кофе до или после того, как ты перестала волноваться о том, что я объявил своей семье о наших отношениях и остался на ночь?

Я постаралась сделать непроницаемое выражение лица.

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь. Если тебе не нужен кофеин, я просто выпью его сама. — Я сделала глоток и высунула язык. — Боже, у тебя действительно должна быть черная душа, чтобы пить такой кофе.

— Ты просто боишься, что он растопит твое ледяное сердце. Хотя тот факт, что ты принесла мне кофе, означает, что уже слишком поздно, поэтому ты просто должна отдать его.

Джексон взял стакан из моей руки и поднес к губам. Поставив его на стойку, он наклонился ко мне, чтобы поцеловать.

— Спасибо тебе.

— Пожалуйста. Теперь, когда все комнаты окрашены в красивые тона, которые я считаю идеальными, над чем мне работать дальше?

— Значит, ты в самом деле считаешь красивым пурпурный цвет стен в третьей спальне? — спросил Джексон. Я хлопнула его по руке, и он усмехнулся. — Может быть, в итоге он понравится мне, как и яблочно-зеленый.

— А если нет, то мы просто спишем это на твой плохой вкус.

Он обернул руки вокруг моей талии и притянул вплотную к себе.

— Может тебе заняться светильниками? На втором этаже почти каждый из них нуждается в замене. Это не сложная, но отнимающая много времени задача. Я могу показать тебе на примере одного, что нужно делать, а с остальными ты разберешься сама.

— А что, если вместо некоторых светильников, которые мы купили, я повешу модные люстры? Просто для развлечения?

— Эй, если ты этого хочешь, то я не буду тебя останавливать. Разве только напомню, что большинство людей предпочитают, чтобы люстра висела над столом в гостиной, и даже в этом случае она должна быть современной и не слишком низко подвешенной.

— Я приму это к сведению.

Джексон закрыл крышкой раствор и вытер руки о свои грязные рабочие джинсы, и я снова подумала о том, что это один из самых сексуальных предметов одежды, которые я когда-либо видела. Помимо того, что такие джинсы просто кричали о часах работы руками, они еще и обтягивали его мускулистые бедра и были достаточно аккуратными, чтобы намекнуть на то, что он мог в них делать что-то еще.

— Иви? Мое лицо здесь.

— Я знаю, — сказала я, продолжая смотреть на промежность его джинсов, прикусив губу.

Джексон положил руки мне на талию, развернул к двери и подтолкнул в коридор.

— Сегодня вечером у нас будет время для того, чтобы воплотить в жизнь все наши грязные мысли, но пока мы работаем.

— А кто теперь диктатор? — пошутила я, немного сопротивляясь, чтобы Джексон продолжал прикасаться ко мне.

Оказавшись на лестнице, мы остановились перед старым светильником, который сейчас служил кладбищем для насекомых и свисал вниз на оголенных проводах.

Поскольку маленькая лестница была односторонней, я поднялась на ступеньку выше, а Джексон на ступеньку ниже, и его тело прижималось к моей спине, что, мягко говоря, отвлекало.

— Просто подбери цвета. — Джексон вытащил черный провод из нового, гладкого светильник. Точно такие же будут расположены по всему дому и отлично дополнят бронзовые элементы отделки. Затем прикрутил его к черному проводу, свисавшему с потолка, и надел на него пластиковый колпачок. Повторив процесс с белым проводом, он снял конец зеленого провода и протянул его мне. — Этот соединится с винтом на планке заземления. Я хочу, чтобы ты сама попробовала, так как это самая трудная часть.

Я оглянулась на него через плечо.

— А меня не ударит током?

Его рука скользнула по моей талии, и пальцы легли на нижнюю часть живота.

— Для справки, я не стану бить тебя электрическим током, когда ты наконец-то там, где я хочу — то есть в отношениях со мной.

— А если бы я отказалась и сбежала вчера? Или ты бы просто позволил мне порвать с тобой?

— Тогда тебе нужно было бы опасаться, — сказал Джексон со злой улыбкой. — Хорошо, что я отключил свет в коридоре. Так же, как и электричество в спальнях этим утром.

Я прикоснулась оголенным проводом к металлической пластине и сделала вид, что меня бьет током.

— Смешно. Теперь оберни конец вокруг винта.

Я намотала его вокруг, а затем подняла светильник наверх. Мои руки начали гореть от неудобного положения, но я хотела доказать Джексону, что могу сделать все сама. Хотя было приятно знать, что на всякий случай у меня есть поддержка.

После того как все винты были закреплены, я медленно отпустила светильник, боясь, что он рухнет.

Но он держался. Джексон шлепнул меня по заднице.

— Хорошая работа. — Он спрыгнул вниз и протянул мне руку, которую я взяла. Оказывается, мне очень нравилось держаться за руки. — Справишься с остальными?

— Уверена, что могу.

— Я продолжу укладывать плитку в душе. Позови, если понадоблюсь.

Когда он повернулся, я шлепнула его по заднице. В конце концов, смена позиций была честной игрой.

— Иди и сделай это, тигр.

Его смех эхом разнесся по коридору.

Первый день пребывания в официальных отношениях после пяти лет побега от любых привязанностей шел невообразимо хорошо. Я знала, что для большинства людей это не было большим достижением, и сейчас мы были на стадии «щенячьего восторга» друг от друга, но для пессимиста в части отношений я чувствовала себя довольно оптимистично.

***

— Что делает у тебя в машине этот огромный стол? — спросил Джексон, входя в дом. Минут двадцать назад он отправился добывать нам ужин.

Я взяла у него коробку с пиццей, прошла на кухню и поставила ее на стойку.

— Иногда я покупаю старую мебель и чиню ее. Изменяю ее значение или внешний вид. Ты когда-нибудь обращал внимание на кофейный столик в моей квартире?

— Не особенно.

— Раньше это был просто уродливый темно-коричневый кусок дерева. Вот почему я знала, как переделать туалетный столик в ванной на первом этаже, чтобы придать ему более старинный вид.

— Это твое хобби? Или ты занимаешься этим, когда тебе нужна мебель?

— И то, и другое. — Я схватила две бумажные тарелки и сунула ему одну. — Но некоторые свои работы я даже продала через сайт объявлений. Это стало одной из причин, по которой я решила взять на себя переделку этого дома. Я думала, что это будет похожий проект, только на более высоком уровне с высокими ставками. Так оно и получилось. Просто ставки оказались еще выше, чем я рассчитывала.

Вошла Черная вдова и, заметив, что мы едим без нее, замяукала так, словно была близка к голодной смерти, хотя я кормила ее сегодня утром, и у нее в миске был сухой кошачий корм. Но она кормила котят, а я не могла ей отказать, поэтому отложила свою пиццу, открыла банку с кормом и выложила ей в тарелку. Затем вымыла руки и вернулась к своему обеду.

— Ты звонила насчет работы? — спросил Джексон.

— Да. У меня собеседование в четверг. Парень, с которым я разговаривала, очень воодушевленно расхваливал вакансию. Почти до умопомрачения. Он напомнил мне продавцов из рекламных роликов, которые в три часа ночи с чрезмерным восторгом восхваляют пылесос или прибор для нарезки овощей. Но я стараюсь быть непредвзятой.

— Хм. — Джексон, казалось, глубоко задумался, и я толкнула его локтем.

— Что?

Он прислонился бедром к стойке.

— Я размышлял о твоих поисках работы, и в какой-то момент подумал, что могу предложить тебе работать на меня. Мне нужен человек, который бы на полставки занимался административной работой, но я не думаю, что это хотя бы отдаленно похоже на работу твоей мечты. Я беспокоился о том… — Джексон провел рукой по подбородку.

— О том, что забудешь закончить предложение?

Я ожидала улыбки, но выражение его лица оставалось серьезным.

— Большинство заказов, которые я беру, уже идут с готовой планировкой и дизайном интерьера. Поэтому я просто воплощаю их в жизнь. И хотя я делаю не так много капремонтов и уверен, что ты сможешь справиться и с электропилой, и с гвоздодером, но я не готов позволить тебе работать с ними, в особенности с пилой. Мне нравятся все твои пальцы.

— Ну, этим я почти не пользуюсь… — я подняла безымянный палец. — Но мой мизинец мне необходим, чтобы отставлять его, когда я пью чай, а средний мне нужен по понятным причинам…

Наконец, я получила намек на улыбку. Джексон сунул в рот последний кусочек пиццы, вытер руки салфеткой, затем обнял меня за талию и притянул к себе.

— Я хочу помочь тебе найти работу твоей мечты. Но я знаю, что ты упрямая и не любишь принимать чужую помощь. Возможно, ты посчитаешь жалкими все вакансии, которые я предложу, и будешь злиться на меня из-за этого.

— Похоже на меня, — сказала я, и его улыбка вырвалась на свободу.

— Я мог бы предоставить тебе стартовую площадку и дать возможность получить начальный опыт работы, но тут есть одна проблема. Если мы будем встречаться, заниматься ремонтом этого дома и еще и работать вместе, то это может быть очень удушающе для тебя. Я боюсь, что через какое-то время ты просто сбежишь в горы.

Я сжала губы, переваривая сказанное Джексоном, и не могла не согласиться с ним. Одной из причин, по которой я не убила его во время нашего приключения с ремонтом, было то, что последнее слово всегда было за мной. В конце концов, это был мой проект. С другими домами так не получится. Мне хотелось верить, что я достаточна зрелая, чтобы не позволить совместной работе помешать нашим отношениям. Трудно поверить, что я действительно беспокоилась о том, чтобы сохранить серьезные отношения. Кем я стала?

«Выздоравливающим пессимистом, которому очень нравится, когда этот парень обнимает меня и смотрит так, будто готов подарить мне весь мир, если я попрошу его об этом».

Но я до сих пор не уверена, что у нас действительно получится быть настоящей парой и заставить наши отношения работать. Не знаю, способна ли я на такое. А если добавить к этому совместную работу изо дня в день, то все становится больше похоже на рецепт катастрофы.

— Ты прав. Вот только я бы побежала по ровной местности. Я не дружу с горами, когда речь заходит о беге.

Джексон кивнул.

— И, да, твое предложение выглядит несколько жалким, будто я сама не смогу получить себе работу.

Несмотря на то, что Джексон был полностью с этим согласен, я все равно почувствовала себя немного обиженной.

— Я надеялся, что этот проект научит тебя, что просить о помощи — это нормально. — Он обвел рукой комнату. — Посмотри, чего мы добились вместе. Это потому, что мы работали вместе, поддерживая и подпитывая друг друга. Ты не должна справляться со всем в одиночку. — Джексон встретился со мной взглядом. — Это нормально, когда ты нуждаешься в других людях, Иви. Это нормально — просить о помощи.

Я почесала затылок. Мне не нравилось, куда зашел наш разговор, но я понимала его точку зрения.

— Да, да, да.

К чести Джексона, он попытался побороть свою победную улыбку, хотя и не вполне сдержал ее.

— Итак, я раздумывал об этом в течение последней недели или около того. Но когда ты рассказала, что любишь реставрировать мебель, я сразу вспомнил о леди, с которой работал на нескольких проектах. Ее зовут Бетти-Джо Крокер, и…

— Подожди. Ее зовут Бетти Крокер? Она же ведущая кулинарного шоу? Если ты пытаешься намекнуть мне, что я должна освоить кулинарию, то, прежде всего, вспомни, ты видел, как я готовлю? Конечно, нет, — ответила я, прежде чем Джексон успел ответить, — потому что я этого не делаю. И не надейся, что когда-нибудь начну.

Джексон наклонил голову, выжидая, когда я закончу свою тираду.

— Ну, всякое может быть. Сначала ты решил, что я подхожу для отношений, а потом захочешь сделать из меня повара или пекаря. Тебе что-нибудь говорит выражение «бредовая идея»?

— Бизнес Бетти-Джо вращается вокруг продажи недвижимости, — сказал он, прежде чем я успею вставить еще пару шуток о себе в роли хранительницы домашнего очага. — Я оставляю ее визитку людям, которым нужна мебель. Ты должна поговорить с ней. Может быть, все кончится ничем, но попробовать стоит.

Не уверена, что продажа недвижимости и мое хобби по реставрации мебели как-то сочетаются, но со стороны Джексона было очень мило подумать обо мне. К тому же он был прав — это не повредит.

— Конечно, я поговорю с ней.

— Отлично. Я дам тебе ее номер.

Это, казалось, удовлетворило Джексона, и я вспомнила о его слова об этом доме и о том, как много мы сделали вместе. Из кухни мне была видна прекрасно отделанная гостиная, а если я оглянусь через плечо, то смогу увидеть и столовую. Вся эта трансформация на первом этаже была поразительной, и иногда меня до сих пор поражало, что мы с Джексоном превратили старый обветшалый дом в нечто столь прекрасное. Пусть эта работа и заняла намного больше времени, чем я рассчитывала, и не была похожа на сменяющие друг друга утомительные рабочие будни, но именно это заставляло ценить проделанный нами труд еще сильнее.

Нам осталось доделать еще несколько последних штрихов на втором этаже, чтобы все стало идеально. Внезапно мне захотелось найти что-нибудь для переделки, потому что я не хотела заканчивать этот ремонт.

— Ты когда-нибудь мечтал, чтобы работа длилась дольше?

Джексон сунул руку ко мне в задний карман.

— Никогда. Я всегда работаю наперегонки со временем. Часто что-то идет не так, мы начинаем отставать от графика, и люди злятся, досадуют или дерзят.

— Дерзость. Мне это нравится.

— Но эта работа… — он притянул меня ближе, и его губы нашли мои. Джексон крепче прижал меня к себе, пока не стало трудно понять, где кончался он и начиналась я, и мне все равно казалось, что он недостаточно близко. Я излила все свою тоску — не осознавая до конца, о чем именно тоскую — в поцелуй, растягивая его. Скользя языком по губам Джексона, я проводила пальцами по его волосам, наслаждаясь его теплом и тем, как его запах вторгался в мое сознание, заставляя меня чувствовать каждый дюйм его тела. Джексон прерывисто вздохнул, когда мы, наконец, оторвались друг от друга.

— Я бы хотел, чтобы эта работа длилась вечно.

Глава 31

Джексон и я только что завершили очередной набег на магазин товаров для дома. Надеюсь, это был наш последний поход туда, потому что за прошедшие дни я сходила в этот магазин, наверное, тысячу раз за разными мелочами и больше никогда не хотела возвращаться в него снова.

Джексон нес купленную нами дверь, а я была увешана множеством пакетов, и мы смеялись над песней, услышанной в машине по радио — и тут я заметила свою маму, сидящую на ступеньках крыльца. Дерьмо.

— Мама. Что ты здесь делаешь?

— Я? Что я здесь делаю? — она встала, уперев руки в бока. — Что ты здесь делаешь, Иви Линн?

Попалась.

Джексон прошел мимо нее и поставил дверь на крыльцо. Я думала, что он зайдет внутрь и оставит нас разбираться наедине, но он спустился обратно по ступенькам крыльца и положил руку мне на спину — маленький успокаивающий жест, который как бы говорил: «Я здесь, если понадоблюсь». Кажется, мое стремление не нуждаться ни в ком и никогда было проклято.

— Я ремонтировала дом, чтобы Дикси могла продать его по более высокой цене, — сказала я. — Как ты узнала, что я здесь? Она тебе сказала? Вы опять разговариваете? — внутри меня вспыхнула надежда, нашептывая, что, возможно, все к лучшему. Может быть, наша расколовшаяся семья снова будет вместе.

Мама фыркнула.

— Я не разговаривала с Дикси почти десять лет, и ты это знаешь, Иви. И ты знаешь почему. Но, судя по всему, ты говорила с ней.

Чувство вины погасило надежду, но я напомнила себе, что я не сделала ничего плохого. А может и сделала. Трудно было понять, где провести черту в этой ситуации.

— Я не разговаривала с ней несколько лет, пока не увидела, что дом выставлен на продажу. Тогда я позвонила ей с предложением привести его в порядок перед продажей. Этот дом — единственное место, которое когда-либо казалось мне домом, и я… — комок подступил к горлу. — Даже не знаю. Я просто хотела таким образом с ним попрощаться.

— Несколько лет? Значит, вы все-таки периодически поддерживаете связь.

Конечно, из всего, что я сказала, только на это мама обратила внимание.

— Она была мне как тетя, — сказала я, хотя во многих отношениях Дикси была больше похожа на мать, чем моя биологическая мама. Возможно, такие мысли можно было посчитать предательством, но они возникали у меня уже не в первый раз. — Дикси была моей единственной семьей, в которой я была уверена и знала, что она всегда будет в моей жизни.

Но даже это в будущем оказалось неправдой.

— А что насчет него? С ним ты тоже дружишь?

Не нужно было уточнять, о ком она говорит.

— Ретт был одним из немногих, кто действительно вел себя как отчим, хотя официально никогда им не был. В первый семестр обучения в колледже они иногда навещали меня, привозя продукты, или приглашали на ужин. Иногда Дикси звонила просто поболтать. Она слушала, как я рассказываю ей о своей жизни, и мне это было нужно. Ты была слишком занята, чтобы поговорить, и…

— Ох. Так это моя вина, что ты действовала за моей спиной?

— Ты хоть помнишь, почему злишься на нее? За что? За то, что она посмела влюбиться в одного из твоих бывших? Дикси чувствовала себя ужасно и много раз извинялась за это. Я видела, что ее это очень беспокоило.

— Если бы она действительно переживала, то никогда бы так со мной не поступила. Я до сих пор не могу поверить, что она только и ждала, пока мы расстанемся, чтобы сразу же ухватиться за него. Она была… — голос мамы дрогнул, и на глаза навернулись слезы. Я видела, как она плакала из-за многих парней, но никогда не видела, чтобы она плакала из-за Дикси. Тем временем я пролила много слез из-за нее. — Дикси была всем, что у меня было, и она предала меня, — она шмыгнула носом. — Нет, не так. Вы обе были всем, что у меня было, и вы обе предали меня.

Она смахнула слезы и прошла мимо меня.

— Мама, подожди. Давай все обсудим. Ты должна зайти внутрь и посмотреть, как мы преобразили дом. Дикси сохранила все свои альбомы с вырезками, в которых есть наши совместные фотографии на протяжении многих лет. Очень здорово пересматривать их и вспоминать хорошие события из нашей жизни.

Мама покачала головой.

— Мне не следовало ехать через этот район. Обычно я объезжаю его, но сегодня… — она вздохнула и снова покачала головой. — Потом я увидела твою машину, и это разбило мне сердце. Я понимаю, что у нас с тобой не всегда были хорошие отношения, но я никогда не думала, что ты ударишь меня в спину вот так. Так же, как и она.

Ее слова были правдой, и боль затопила моё сердце. Я хотела объяснить маме, что это совсем другая ситуация, но она умчалась прочь, предпочитая оставить последнее слово за собой.

Джексона положил руки мне на плечи, массажными движениями пытаясь снять напряжение.

— Она остынет.

— Нет. Она будет помнить об этом до конца моей жизни, упрекая меня всякий раз, когда у нее закончатся аргументы в споре.

Но самым удручающим было то, что даже если мама будет игнорировать меня, пока ей не понадобится съехать из дома ее нынешнего бойфренда, я все равно помогу ей.

Возможно, мы были обречены повторять одни и те же действия снова и снова, ничему не учась и не получая желаемого друг от друга. И от жизни.

Я хотела разорвать этот порочный круг. Не знаю, будут ли у меня когда-нибудь доверительные отношения с матерью. Скорее всего, этот корабль уже отплыл. Я просто надеюсь, что это не полный бред — верить, что не все мои отношения должны быть дерьмовыми только потому, что 90 процентов из них были таковыми.

Но эта чертова статистика не выходила у меня из головы. Я снова задалась вопросом, возникнет ли разлад с Саванной, если у нас с Джексоном ничего не получится. Мне не хотелось проезжать мимо ее дома и жалеть, что я все испортила, но была слишком упряма, чтобы попытаться всё исправить.

Джексон сжал мое плечо.

— Детка?

— Я в порядке. — Я сделала глубокий вдох. — В целом нормально. Думаю, часть меня всегда знала, что она каким-то образом узнает и обидится. Я знала, что рискую, и все равно пошла на это.

Я положила свою руку на руку Джексона. «Пожалуйста, будь другим, пожалуйста, будь другим, пожалуйста, будь другим…»

Глава 32

Сегодня мы ночевали в доме в последний раз, поэтому всё, что мы делали, имело горьковато-сладкий оттенок. Не говоря уже о том, что сегодня я размякла больше, чем обычно. Я чуть не заплакала, пока сидела в читальном уголке и, глядя на окрестности, воображала, как часами отдыхаю и читаю, впитывая солнечный свет.

Еще меня очень растрогали старинные дверные ручки, которые Джексон нашел в магазине подержанных вещей. Он заменил ими «хорошие и практичные» дверные ручки, бурча и качая головой. Но я уверена, что он по достоинству оценил этот последний штрих, хотя вряд ли когда-либо признается в этом.

Джексон позаимствовал у Саванны проектор и подключил Netflix, сделав нашу последнюю ночь в доме максимально комфортной и расслабленной. Впрочем, я планировала последнюю ночь в нашем доме посветить сексуальным развлечениям. Без сомнения, Саванна не одобрила бы такое времяпрепровождение, во-первых, потому что была подписана на Amazon Prime (прим. Amazon Prime — это программа платной подписки от Amazon, дающая пользователям доступ к дополнительным услугам, в которые входит потоковая музыка и видео), а во-вторых, потому что отличалась излишней «правильностью».

Кажется, вполне можно было сказать, что я наслаждалась телом Джексона целый «сезон». И хотя я понимала, что сейчас наступил финал только сезона, а не всего сериала, но всё равно не хотела, чтобы это заканчивалось.

Я поставила миску с попкорном на колени и откинулась на спинку кровати, пока Джексон включал фильм — какой-то боевик с ужасными диалогами, но очень симпатичными героями и хорошими спецэффектами.

Джексон улегся на кровать, которая прогнулась под тяжестью его тела.

— О чем ты только думал? — спросила я, бросив на него недоверчивый взгляд. — Ты не можешь смотреть фильм в футболке. Здесь слишком жарко. — Удерживая миску с попкорном одной рукой, чтобы не рассыпать содержимое, я потянула за край его футболки. Подхватив сзади, Джексон снял её через голову.

— Иногда мне кажется, что ты со мной только из-за накаченного тела, — сказал он, отбрасывая рубашку в сторону с дерзкой усмешкой на лице.

— Хм, это потому, что так оно и есть, — пошутила я, откровенно оглядывая его. — Я, кажется, ясно дала это понять.

— Ну, тогда тебе тоже нужно снять футболку. Как ты сказала, здесь слишком жарко. — Он стянул с меня футболку и бросил ее на пол рядом со своей.

Несмотря на то, что Джексон бесчисленное количество раз видел меня в разнообразных стадиях обнаженности, он всегда неторопливо осматривал меня, заставляя испытывать приятное волнение.

Затем Джексон прижал меня к себе, и мы несколько минут смотрели фильм.

Я подняла голову с его плеча.

— Что мне делать с моими котятами? Я не могу держать пять кошек в своей квартире.

— Дай объявление, и, держу пари, их быстро разберут.

Мне было грустно расставаться с ними, несмотря на то, что это было логично. У маленьких пушистых комочков уже полностью открылись глазки, хотя пока они больше подпрыгивали, чем ходили, не решаясь слишком отдаляться от своей кровати.

— Не обязательно отдавать котят прямо сейчас, — сказал Джексон. — Они должны быть со своей мамой по крайней мере еще месяц или около того. А если котята будут тебя слишком напрягать, то я могу забрать их себе, пока мы не пристроим их в хорошие руки.

Казалось, что внутри меня все растаяло. Я положила голову Джексону на плечо. За последние несколько дней мы провели много времени в этой кровати, разговаривая, пока один из нас не засыпал. Мое собеседование на должность менеджера по закупкам прошло хорошо — два парня, с которыми я встретилась, были очень взволнованы тем, что я почти в одиночку отремонтировала дом. Они даже захотели осмотреть его, назначив встречу на следующей неделе. Пока я была на этапе собеседования, не имея четкого представления о том, что именно включала в себя эта работа. Нужно было составить список вопросов и убедиться, чтобы они все получат ответы.

Но для этого всегда было время.

После просмотра нескольких сцен с бессмысленными и крайне нереальными киношными взрывами я начала водить пальцами по мускулам на руках Джексона. Плечо, бицепс, сексуальная линия на предплечье.

Когда я добралась до его пальцев, Джексон переплел их с моими, а затем поднял мою руку и запечатлел горячий поцелуй на ладони.

Желание и любовь слились воедино и пронзили по мое тело. Я скользнула пальцами по одной из ямочек на щеке Джексона, которые появлялись около его рта, когда он улыбался. Затем продолжила свой путь вниз, двигаясь к его торсу через грудные мышцы прямо к прессу.

Добравшись до пояса его джинсов, я провела пальцем туда-сюда, прислушиваясь к учащенному дыханию Джексона и наблюдая, как его кадык подпрыгнул вверх-вниз.

Когда я расстегнула пуговицу на его штанах, это было словно щелчок выключателя. Джексон перекатился через меня, прижимая своим телом к кровати. Затем он проделал со мной то же, что и я с ним, проводя пальцами по моей ключице, по выпуклости груди, спускаясь все ниже, ниже и ниже.

Я ахнула, выгибаясь от его прикосновений. Затем мы сбросили с себя последнюю одежду и продолжили исследовать тела друг друга, с пользой проводя каждый оставшийся час, минуту и секунду в доме, который я всегда считала нашим, даже если это было только временно.

После всего Джексон прижал меня к себе, водя рукой вверх и вниз по моей спине. Я слышала, как прямо под моим ухом бьется его сердце, постепенно замедляя свой быстрый ритм. Мой пульс тоже замедлился, а мое сердце билось в такт с его, словно полностью слилось с ним.

Чувство, о существовании которого я почти забыла, разлилось у меня в груди. Это было настолько головокружительное и опьяняющее ощущение, что мне захотелось схватить его и никогда не отпускать.

Несмотря на все мои старания, мне не удалось удержать Джексона на расстоянии, и я была опасно близка к тому, чтобы нарушить свое последнее и самое главное правило — избегать разбитого сердца.

Правило № 13 : Никогда, никогда не влюбляйся. НИКОГДА. Это закончится только слезами.

Я закрыла глаза, боясь пошевелиться или вздохнуть, чтобы не разрушить чары, одновременно желая избавиться от них.

— Иви, — прошептал Джексон. — Я хочу тебе кое-что сказать…

Черт, черт, черт. Я лежала совершенно неподвижно, мысленно умоляя его не говорить этого, хотя мое сердце думало по-другому.

Может, я ошиблась, и Джексон не собирался говорить ничего, связанного с заботой обо мне, или… больше, чем заботой. Но мой уровень тревоги достиг пика и перекрыл мне кислород, показывая, что я еще не готова к слову на букву Л.

Либо Джексон купился на мое притворство, либо решил оставить меня в покое. Я чувствовала себя последней идиоткой, когда он поцеловал меня в макушку и накрыл одеялом. Но не успела я опомниться, как уже засыпала по-настоящему, а тревога осталась на задворках сознания, обещая, что завтра мы с ней снова встретимся.

Глава 33

Последние несколько дней были бесконечной игрой в догонялки. Тони жаловался на то, что у меня слишком мало смен, поэтому пришлось взять на себя пару дополнительных. Джексон приступил к своему новому ремонтному проекту, поэтому наши рабочие часы больше не совпадали, и времени побыть вместе у нас оставалось не так уж и много. Или вообще не оставалось.

В свободное от смен в баре время я сложила в коробку все, кроме одного, альбомы Дикси и вычистила викторианский дом сверху донизу. Следующей в очереди была моя заброшенная квартира — она также нуждалась в уборке. Каждый раз, когда я возвращалась домой, Черная вдова пыталась выскочить за дверь, как будто хотела вернуться на своё старое место жительства (чувство, которое я разделяла, хотя и старалась не думать об этом). Казалось, Черная вдова понимает, что пока её котята у меня, ей придётся остаться — видимо, это была основная причина связи, которая, как я думала, наладилась между нами.

В четверг утром я заставила себя встать с постели, проклиная ранний час и неряшливых пьяниц, которые до последнего отказывались покинуть «Лазурь» прошлой ночью. Я накормила Черную вдову, открыла вишневую колу и выскочила из своей квартиры.

Беспокойство, которое я чувствовала всю неделю, исчезло, когда я подъехала к викторианской дому. Он снова стал моим безопасным местом, как и в детстве.

Потом я увидела вывеску «Продается», и печаль накрыла меня с головой. Мне придётся искать новое пристанище, которым, по идее, уже давно должна была стать моя квартира. Я усиленно пыталась убедить себя в этом, хотя до сих пор не чувствовала себя там как дома. Может быть, как только я выберу подходящий цвет для стен и буду придерживаться его…

Рокот двигателя вырвал меня из моих мыслей. Подняв глаза, я ожидала увидеть парней, которые проводили мне собеседование, но вместо них увидела грузовик Джексона и его сексуальное лицо в зеркале заднего вида.

Я вылезла из машины и плотнее запахнула куртку — из-за надвигающегося ливня температура была ниже, чем обычно.

— Привет. Что ты здесь делаешь?

Джексон притянул меня в свои объятия и поцеловал так, словно хотел загладить вину за те дни, пока мы не виделись, а затем медленно опустил меня на ноги.

— Я скучал и хотел тебя увидеть.

Мое сердце запело.

— Я… — «брось, Иви. Просто скажи это». — Я тоже по тебе скучала.

— А ещё я хотел познакомиться с парнями, с которыми ты, возможно, будешь работать.

Неприятный холодок прошел у меня по спине, и мои сентиментальные чувства превратились в цемент.

— Мне не нужно, чтобы ты присматривал за мной. Я заботилась о себе в течение многих лет, и я планирую продолжать делать это.

Джексон испустил многострадальный вздох.

Я хмуро посмотрела на него.

— И не вздыхай. Если бы ты просто скучал по мне, я бы осталась счастлива.

— Хорошо. Я просто скучал по тебе. Это единственная причина, по которой я здесь.

— Потрясающе. А теперь тебе лучше отправиться на работу. Я уверена, что у тебя впереди длинный день.

Он скрестил руки на груди.

Я ответила тем же жестом.

— Раз уж ты все равно упорствуешь, — сказал Джексон, — думаю, стоит тебе рассказать о том, что я навел справки о компании, на которую ты собираешься работать. И некоторые их сделки кажутся очень подозрительными. К тому же мне не нравится, что ты будешь одна в доме с двумя мужчинами, которых совершенно не знаешь.

— Хорошо, но ты мог позвонить мне и рассказать об этом как нормальный человек, а я бы приняла решение, что делать с информацией. Вместо этого, ты решил поиграть в чрезмерно заботливого телохранителя.

Джексон сделал шаг в мою сторону.

— Возможно, я бы так и сделал, если бы ты вчера вечером сняла трубку.

— Я работала.

Я тоже сделала шаг вперед, нарушая его личное пространство, чтобы Джексон не думал, что может всё контролировать.

— Я хотела перезвонить тебе, но знала, что ты уже спишь, и старалась быть внимательной. Не знаю, зачем я беспокоилась, поскольку ты явно не пытаешься делать то же самое для меня.

— У нас просто разные представления о том, как быть внимательным. Я потому и покопался в прошлом этой компании, так как забочусь о тебе. Но у меня не было времени для большего, и раз уж ты встречаешься с ними сегодня, то я решил, что лучше перестраховаться, чем потом сожалеть.

— Я не беспомощна.

— Я бы никогда не использовал это слово, чтобы описать тебя. Я могу придумать много других слов, которыми можно тебя охарактеризовать. Например, обескураживающая, раздражающая, упорная, упрямая… Я могу продолжать так весь день.

— Похоже, уроки лексики действительно окупились. Однако некоторые из этих слов обозначают одно и то же, а ты невыносимо самоуверен… — мне не хотелось прибегать к старым оскорблениям, которыми мы пользовались в дни нашей вражды, поэтому я изо всех сил пыталась найти что-то менее суровое, чем осел, который тоже подошел бы. — Как пещерный человек.

— Признайся, Флэш, ты снова пытаешься сбежать.

На этот раз я была почти на сто процентов уверена, что это не так. Да, у меня была небольшая паника во время нашей последней ночи вместе, но сейчас я больше не переживала. Справедливости ради, могу сказать, что то, как продвигались наши отношения на данном этапе, было похоже на прошлый раз — мы опять переходили от постоянной связи к редким встречам и агрессивным разговорам. Но я не собиралась признавать это сейчас, потому что веских доказательств у меня все равно не было.

Пока мы с Джексоном спорили, подъехала машина, и из нее вышли два парня в костюмах.

Я заставила себя улыбнуться и поприветствовала Криса и Брэда из Peachtree Property Management, неохотно представляя их Джексону. Я старалась не показывать, что не особо горю желанием их знакомить, но я уверена, что Джексон всё понял.

— Хотите посмотреть дом?

— Да, давайте посмотрим.

Когда мы проходили мимо вывески риелтора, Джексон нахмурился.

— Почему ты не обратилась к агенту по недвижимости, которого я тебе рекомендовал?

«Потому что не я выбирала агента». Дикси уже договорилась с женщиной-риелтором, которая теперь улыбалась нам с вывески у дома. Но я была зла на Джексона, поэтому сказала:

— Потому что я сама вполне могу выбрать агента, и я выбрала женщину.

Джексон скрипнул зубы, словно большой злой волк.

— Дело не в том, что я имею что-то против женщины-агента по недвижимости, я просто знаю Джо Харди, который всегда был справедливым и знает рынок лучше, чем кто-либо.

— Я выбрала другого. Конец истории.

— Отлично.

Я отперла дверь и провела ребят внутрь.

— Мне следовало сделать больше снимков до ремонта, но я могу показать вам те, что у меня есть. — Я распечатала фотографии и положила в папку. Это не было похоже на супер организованные списки Саванны, но все равно сработало. Я передала парням фотографии, и они сравнивали их с преображенными комнатами, когда мы проходили через них.

Гордость победила мое раздражение на Джексона за то, что после нескольких дней разлуки он приехал, чтобы просто покомандовать. Из всего, что я сделала в своей жизни, этот проект был одним из лучших. Я вложила в него все свои умственные и физические силы.

— У нас уже есть квалифицированный дизайнер и подрядчик для ремонта, — сказал Брэд, взглянув на Джексона.

— Я понимаю, — ответила я, борясь с раздражением. Брэд считал, что Джексон недостаточно квалифицирован, хотя они никогда не найдут лучшего подрядчика. — Я подумала, что, показав вам это место, смогу доказать, что знаю, как определить стоимость дома, и понимаю, какая работа должна быть проделана в проекте.

— Так и есть.

Крис положил руку мне на плечо, и Джексон напрягся.

— Давайте посмотрим верхний этаж, — быстро сказала я, отступая подальше от Криса и направляясь в сторону лестницы.

Закончив экскурсию, мы остановились в гостиной, чтобы поговорить о работе. Парни периодически поглядывали на Джексона, как будто не понимали, что он тут делает, но я не хотела ссориться перед ними, поэтому просто отпустила это.

По словам Брэда и Криса моя зарплата будет основываться исключительно на комиссионных, что было немного пугающим, и я буду в командировках примерно от тридцати до сорока процентов времени. Когда они подробно описали суть работы, я подумала, что вполне могу с этим справиться, пусть вакансия и отличалась от моих первоначальных представлений. Может быть, мне просто нужно было изменить образ в своем сознании.

Как только у меня будет более стабильный доход, я смогу брать побочные проекты, переделывать мебель или дома поменьше. Командировки, возможно, будут отнимать много времени, но везде есть свои недостатки.

— Многие дома стоят дорого просто из-за того, где находятся, — сказал Брэд. — Люди привязываются к определенному месту, так что от вас потребуется заставить их увидеть общую картину.

— Общую картину? — я не хотела показаться глупой, но не могла просто кивнуть и согласиться, когда все еще не понимала всего на сто процентов.

— Что за хорошую цену они могут поселиться в отличном доме на окраине города.

На этот раз я просто кивнула. Но я не была уверена, что согласна. Мне нужно было время, чтобы все обдумать.

— Мы позволим вам обговорить это… — Брэд снова поднял взгляд на Джексона, как будто мне нужно было сначала обсудить это с ним.

— Я подумаю и позвоню вам, — сказала я, обиженная тем, что они подумали, будто я не могу принять решение без парня. Если бы уже не было слишком поздно, то я попросила бы Джексона подождать снаружи. Не хотелось, чтобы парни думали, что я не могу сама принимать управленческие решения. Будто я буду звонить своему парню, чтобы спросить, стоит ли мне приобретать недвижимость. Тогда зачем им вообще понадобилась я? Они могли бы просто нанять Джексона.

Только вот он бы не согласился на такую работу.

Я проводила Брэда и Криса до двери, пытаясь перестать думать о том, что веду себя как самая типичная домохозяйка, пожелала хорошего дня и пообещала связаться с ними.

Как только они дошли до конца тротуара, я повернулась лицом к Джексону.

— Всё это выглядело супер непрофессионально. Словно без тебя я не могла провести встречу или объяснить, что мы сделали с домом.

— Я не хочу, чтобы ты бралась за эту работу, — сказал Джексон, хмуро глядя на дверь. — У меня плохое предчувствие насчет этих торгашей. В том, как они ведут дела, есть что-то подозрительное. Я могу только предупредить.

Очевидно, он не слышал ни слова из того, что я сказала.

— Ты просто не любишь крупные компании, их продавцов или вообще всех, кто не является тобой. Они предлагают шанс заработать много денег, а мне бы не помешало пополнить свой бюджет.

Конечно, если я буду хорошо продавать. С работой на проценты крайне сложно будет рассчитать свою прибыль, не зная, за сколько в итоге дом удастся продать. Но вполне можно будет провести предварительную оценку недвижимости и в дальнейшем рассчитывать на процент от этой суммы.

Джексон выпрямился передо мной.

— Деньги — это еще не все, и хотя я не самый большой поклонник большого бизнеса, но их бизнес-модель выглядит так, будто они насильно выселяют людей из своих домов. Позволь мне еще немного поспрашивать об этой фирме. Посмотрим, что я смогу узнать.

— Мне не нужна твоя помощь в выборе карьеры. Мы говорили об этом.

— Насколько я помню, мы говорили о том, что ты не захочешь работать на меня, но вполне готова принять помощь и поддержку. А это совсем другое. Это не я устраиваю тебя на работу, а пытаюсь уберечь от неприятной ситуации.

— Я прекрасно справлялась с выбором работы до того, как ты вошел в мою жизнь, и я уже большая девочка. Я не нуждаюсь в твоей заботе.

— Иви, ты ведешь себя нелепо. По крайней мере позволь мне…

— Нелепо? Это потому, что хочу контролировать свою жизнь? — я ткнула его пальцем в грудь. — Это ты ведешь себя нелепо, появившись здесь, как будто я какая-то несчастная девица, которую ты должен остановить, прежде чем она примет безрассудное решение, которое разрушит ее жизнь. Так ведет себя моя мама, а не я. Я принимаю ответственные решения и способна заботиться о себе. Пусть ты выдал нас своим родителям и заставил меня вступить в отношения, но у всего есть свой предел.

Джексон шагнул вперед, не обращая внимание на мой палец, все еще указывающий ему в грудь.

— Мне не пришлось бы принуждать тебя к отношениям, если бы ты хоть немного впустила меня в свою жизнь. Клянусь, Иви, иногда пытаться пробиться к тебе — все равно, что стучать в кирпичную стену, только чтобы найти за ней еще три.

— Ну, вот такая я, и не собираюсь меняться ради какого-то парня.

— Какой-то парень? Я просто какой-то парень? — боль в словах Джексона была так очевидна, что отозвалась эхом в моей груди. Почему заботясь о ком-то, мы неизбежно причиняем боль этому человеку?

— Ты же знаешь, что я не это имела в виду.

— Ты имела в виду, что тебе наплевать на мое мнение. А еще, что ты слишком упряма, чтобы принять мою помощь, даже если нуждаешься в ней. Ты хотя бы звонила Бетти-Джо? Я рассказал ей о тебе, и думаю, что это интересная возможность. Я уверен, что ты даже не вспомнила о ней.

— Она есть в моем списке дел. Я была занята.

— Понимаю, я тоже бываю занят. Но мне все же удается втиснуть в свой график несколько важных телефонных звонков.

Мой желудок сжался. Фаза медового месяца в наших отношениях подходила к концу, и всё начало идти наперекосяк. Наступил период ссор из-за пустяков. Я не могу вернуть все назад и попытаться сгладить наши с Джексоном разногласия. Но я не буду жертвовать собой, пытаясь сохранить отношения, или уходить в себя в надежде, что все само наладится. Я зашла слишком далеко.

— Слушай, у меня ранняя смена в баре, а ты ушел с работы, чтобы приехать сюда, хотя я не просила тебя и не нуждалась в этом. Давай просто назовем это ничьей и продолжим наш день.

— Хорошо.

— Хорошо. — Я распахнула входную дверь и выскочила наружу. Это выглядело бы более эффектно, если бы мне не пришлось ждать, пока выйдет Джексон, чтобы запереть за ним дверь.

— Иви… — Джексон потер бровь, как делал, когда был расстроен или напряжен. — Ты когда-нибудь впустишь меня в свою жизнь?

Я пожала плечами и стиснула зубы, чтобы не дать слезам подняться к горлу. Боль сдавила мою грудь, воскрешая в памяти все мои сомнения по поводу нас с Джексоном. Я знала, что ничего не выйдет. Мы не сможем прожить вместе и недели вне этого дома. Чары рассеялись, и теперь я как золушка стояла посреди обломков тыквы в изношенном платье, снова превратившись в девушку, которая не могла находиться в длительных отношениях.

С покорным и слегка разочарованным выражением на лице Джексон наклонился и поцеловал меня в лоб. Если это был не жест прощания, то тогда не знаю, что он имел в виду.

— Я позвоню тебе позже, хорошо? Нам просто нужно провести немного времени вместе, и мы разберемся с этим.

Я ничего не ответила. Как я могла согласиться, если боялась, что еще немного времени — и мне будет намного больнее. Я уже видела, как приближается ужасное крушение. Последствия будут просто кошмарными: его семья ненавидит меня, а моя лучшая подруга разрывается между двумя сторонами.

Я вспомнила о маме и Дикси и о том, что они больше не разговаривают. Со мной мама сейчас тоже не разговаривала. В то время как крошечная часть меня испытывала облегчение от этого, другая, большая часть, жалела, что потеряла ее, даже если она вспоминала обо мне только тогда, когда это было удобно. Я постоянно боялась, что она впадет в депрессию и выкинет еще один трюк, который приведет ее в больницу. Или еще хуже.

Моя жизнь выходила из-под контроля, потому что я была глупа и ослабила свою хватку на один маленький месяц. Но теперь стерва вернулась. Уверена, это единственный способ избежать катастрофы, которая разрушит не только мою жизнь, но и жизнь Джексона.

Глава 34

Если вам интересно, что является худшим кошмаром для человека, боящегося обязательств, то ответом будет девичник. От одной мысли о нем у меня появлялась сыпь, а присутствие женской половины семьи Джексона было дополнительной формой пытки.

Не будь это девичник Саванны, я бы ни за что не пришла, предпочитая провести субботу, нежась в кровати. Я до сих пор не сказала подруге, что у нас с Джексоном была большая ссора, и мы не разговаривали с того утра среды.

Он звонил несколько раз, когда я была на работе, и, не зная, что сказать, я поступила «по-взрослому» и переключила звонки на голосовую почту. Я отправила Джексону сообщение, чтобы ситуация не была похожа на нашу прошлую размолвку, но я была уверена, что как только мы поговорим лицом к лицу, все будет кончено. Было проще завершить наши отношения прямо сейчас, сводя к минимуму боль от разрыва, но какая-то часть меня отчаянно желала отложить его хотя бы ненадолго.

Было очевидно, что я совершенно не контролировала ситуацию.

— Дыши глубже, — сказала Саванна, садясь рядом со мной. — У тебя такой вид, будто ты сейчас упадешь в обморок.

— Я бы не стала этого исключать.

— Тогда мне придется делать тебе дыхание рот в рот, что будет довольно неловко, хотя и может вывести нашу дружбу на совершенно новый уровень. К тому же я только что съела полпачки Doritos по дороге сюда.

С моих губ сорвался невнятный смешок.

— Ладно, ты меня убедила. Без обморока.

— Как жизнь?

— Неплохо.

— Как многословно с твоей стороны. — Она закинула ногу на ногу, демонстрируя милые розовые туфли с бантиком на заднике. — А как насчет отношений с моим братом?

Струна в моем сердце натянулась, и это было чертовски больно.

— Мы… я… — я покачала головой и пожала плечами.

Голова Саванны опустилась.

— Мне очень жаль. Не следовало спрашивать.

— Да, это твоя вина, что ты задала своей подруге совершенно нормальный вопрос, а не моя, потому что я ненормальная женщина, которая не может справиться с эмоциями или отношениями.

Саванна схватила меня за руку.

— Тебе просто нужно немного потренироваться. Не знаю, слышала ли ты, но я тут веду программу из двенадцати шагов…

Мой смех был слишком похож на всхлип.

— На том семейном ужине ты и Джексон выглядели счастливее, чем когда-либо за долгое время. Я воздержусь от разговоров про «долго и счастливо», так как ты все еще скептически настроена на этот счет, несмотря на мои многочисленные попытки «перетянуть» тебя на мою сторону…

— Ты очень упорна. Думаю, от твоих попыток у меня могут появиться шрамы. — Я подняла руку, осматривая ее на предмет оставшихся повреждений.

Саванна цыкнула на меня и толкнула в плечо.

— Я верю, что в мире есть парень, который может вернуть веру в любовь даже Иви Кларк, но для этого нужно, чтобы ты тоже немного пожертвовала собой. И может быть — только может быть — этим парнем окажется мой брат. Знаешь, не всё «счастливо» обязательно должно заканчиваться девичником и походом к алтарю.

— Думаю, ты не в состоянии сопротивляться разговорам о счастливом будущем, — поддразнила я.

Саванна невинно пожала плечами.

— Так подай на меня в суд.

Девичник начался, и я не успела сказать своей лучшей подруге, что она была абсолютно права — я не смогла. Не то что бы я не верила в любовь. Слишком часто я видела разрушения, которые она несла за собой, если в отношениях всё шло наперекосяк.

Бесчисленное количество раз в своей жизни мне приходилось держать себя в руках, пока мама плакала, не в силах встать с постели в течение нескольких дней. И это происходило снова, и снова, и снова. Казалось, мама тоже каждый раз теряла частичку себя. Смесь реальных воспоминаний и образы с фотографий, которые я увидела в альбомах Дикси, всплыли в моем сознании. С каждым новым парнем мама была совершенно другой, меняя свой стиль и даже цвет волос, чтобы угодить очередному ухажеру. Но в моем сознании самым запоминающимся стал образ мамы, лежащей на больничной койке.

У мамы все еще была надежда на счастливое будущее, но я, кажется, потеряла её окончательно.

И пытаясь убедиться в обратном, я только еще больше вредила себе.

Я вспомнила, как Саванна говорила, что Джексон любит все чинить, и я была уверена, что во мне он увидел женщину, остро нуждающуюся в починке. Но меня уже нельзя было исправить, и ему будет намного лучше с кем-то другим. Практически с кем угодно, кроме меня. Я не хотела, чтобы Джексон сломал меня еще больше, но сильнее всего я не хотела сломать его.

Люсинда улыбнулась мне, когда мы перешли к вручению подарков

— Разве это не забавно? Возможно, скоро мы будем готовить подарки для тебя.

«Что?»

— Я имею в виду, как только вы с Джексоном обручитесь. — Она похлопала меня по колену. — Не спешите, конечно, я понимаю, что вы только начали встречаться, но я уже давно мечтаю о внуках, так что если ты хочешь посоревноваться с Саванной и Линком, я бы не возражала.

Воздух со свистом покинул мои лёгкие, и я замерла, не в силах вдохнуть. Его мама уже планировала нашу свадьбу?

Кажется, я сейчас потеряю сознание.

Я стояла, вцепившись в воротничок своего платья.

— Мне нужно подышать свежим воздухом.

— Но, дорогая, мы же снаружи.

Я обошла гостей и стол с едой, но затем замерла на месте, когда заметила Джексона. Он шел ровным и решительным шагом, направляясь прямо ко мне.

Я оглянулась, раздумывая о том, что хуже — поговорить с ним или вернуться на свое место, потому что я все еще не могла набрать в лёгкие воздуха. «Я не могу дышать, я не могу дышать, я не могу дышать».

У меня что — приступ паники?

Стиснув челюсть, Джексон подошел прямо ко мне.

— Ты избегала меня целых три дня — даже не пытайся сейчас предпринять еще один легкомысленный ход, потому что мы оба знаем, что это будет всего лишь очередной уклончивый маневр. Это просто воплощение отчаяния — прийти на девичник своей сестры, чтобы встретиться с тобой.

Джексон пробормотал проклятие, и, оглянувшись, я увидела, как присутствующие женщины хихикают и открывают рты из-за кусочка очень маленького белья, которое Саванна вытащила из подарочного пакета.

При других обстоятельствах я бы рассмеялась, но для этого нужны были лёгкие, а я до сих пор не могла нормально вдохнуть. Стены смыкались, и мой мозг кричал, что все это уже слишком.

— Джексон, пожалуйста, не здесь. Мне нужно… — я боролась с волной головокружения, которая заставляла землю шататься под ногами.

— Я думал, что если просто покажу тебе, что готов принять и вытерпеть все твои попытки оттолкнуть меня, то, в конце концов, ты меня впустишь. Я старался быть терпеливым и ходить на цыпочках, чтобы не спугнуть тебя, но, Иви, я от тебя без ума.

Я провела дрожащей рукой по волосам — видимо придётся сделать это здесь. Пора сорвать пластырь и разом снять всю боль.

— Я же говорила, что это не сработает. Я пыталась тебе сказать. Мы не смогли продержаться даже неделю без большой ссоры. Нужно остановиться, пока кто-нибудь из нас не пострадал.

«Слишком поздно» — кричал мой мозг, а сердце истекало кровью от необходимости сказать «прощай», но я продолжала цепляться за эту логику, несмотря на то, что оно уже было разбито. Если при мысли о «большем» с парнем, который нравился мне сильнее, чем кто бы то ни было, у меня начиналась паническая атака, то было понятно, что наши отношения обречены на провал.

Джексон взял обе мои руки в свои.

— Не сдавайся, Иви. Люди ссорятся и не всегда живут в согласии — ты и я не всегда соглашаемся. На самом деле, зная наши характеры, мы, вероятно, часто будем спорить друг с другом, — он одарил меня смягченной версией своей обычной улыбки. — Это просто означает, что нам придется чаще мириться.

Мириться. С поцелуями, прелюдиями и сексом — черт возьми, мне будет не хватать все этого. Но если я начну обдумывать всё, о чем я буду скучать без Джексона, то у меня никогда не хватит сил сделать то, что следовало

— Ты думаешь, что я сломана. Что ты можешь залепить трещину штукатуркой или найти нужную часть, чтобы починить, и я буду цела. Но это то, кто я есть. Я не могу ничего исправить.

— Я не думаю, что ты сломана. Я думаю, что ты никому не доверяешь. Слишком много людей в твоей жизни относились к тебе как к чему-то временному. Ты теряла частички своего сердца всю жизнь, расставаясь с очередным отчимом, сводным братом или сестрой, Дикси и даже твоей мамой. Твои бывшие парни были слабыми идиотами, которые не могли любить такую сильную девушку, как ты. Я знаю, что твое представление о любви разрушено, и не пытаюсь исправить тебя. Я пытаюсь показать тебе, что не все отношения заканчиваются провалом. Мы можем сделать вместе что-то прекрасное. — Он сжал мои руки. — Я знаю, что у тебя осталось мало веры в любовь, но прошу вложить ее в меня.

Слезы подступили к моим глазам, и никакое сжатие челюстей или моргание не смогло бы их сдержать, поэтому я просто позволила им катиться по моим щекам.

— Не думаю, что смогу, просто я не так устроена. Нам было хорошо вместе, и я рада, что это было между нами, но я не та, кого ты хочешь. Сейчас ты уверен в этом, но потом передумаешь.

— Я не передумаю. Ты та, кого я хочу, Иви. Если бы ты просто отодвинула все остальное и позволила себе сосредоточиться на наших отношениях и том, насколько лучше жизнь, когда мы вместе, то поняла бы, что тоже нуждаешься во мне. — Джексон притянул меня ближе и прижался своим лбом к моему. — Я влюблен в тебя.

Он дал мне пару секунд, чтобы осознать его слова, но от мыслей о том, что я просто не могла пройти по предложенному Джексоном пути, мне стало только больнее.

— Совершенно верно, Иви Кларк. Я люблю тебя, и мне нужно, чтобы ты это знала. Но я не могу заставить тебя быть со мной или строить наши отношения в одиночку. Если нужно, я дам тебе пространство или время, чтобы понять, что ты тоже любишь меня. Только не отказывайся от нас, пока мы не попробуем по-настоящему.

Комок, застрявший в горле, становился всё больше и больше, лишая меня воздуха.

— Мне очень жаль, Джексон, но это не сработает. Я не хочу, чтобы ты ждал, пока я передумаю, потому что тебе придется ждать вечно.

Мышцы его челюсти напряглись, но Джексон не рассердился и не расстроился, а просто пристально смотрел на меня. Затем он потянулся ко мне и поцеловал, и его рука скользнула к моей шее, а большой палец приподнял мой подбородок для лучшего доступа. Он вложил в поцелуй каждую каплю страсти, которая когда-то была между нами, наши споры, шутки и жаркие ночи, проведенные вместе. Боясь, что мы никогда больше не поцелуемся, я с жадностью принимала его ласку, пока мир не ушел из-под ног, и лишь моя хватка на его предплечьях удерживала меня от падения.

Когда Джексон отстранился и посмотрел на меня сверху вниз, я даже не стала притворяться, что не сломлена — я почувствовала раскол в глубине души.

— Тогда хорошо, что у меня больше веры в нашу любовь, чем у тебя.

Глава 35

Ничто так не укрепляет ненависть к девичникам, как бегство с одного из них в слезах.

Прошло уже две с половиной недели. Долгие две с половиной недели, которые показались мне вечностью. За это время Джексон уже должен был смириться с тем, что я не передумаю, учитывая, что я сопротивлялась серьезным отношениям в течение всего времени, которое мы провели вместе. При мысли о том, что он двинется дальше, у меня в груди все горело словно в агонии, но я каждый раз напоминала себе, что это к лучшему. Во всяком случае, для него.

Несмотря на все мои правила и ухищрения, мое сердце, без сомнений, было разбито. Очевидно, это была расплата за то, что с Джексоном я не соблюдала ни одного из своих правил. Я знала, что так и будет, но это нисколько не уменьшало боли. В некоторые моменты мне хотелось перестать притворяться, что я все еще могу функционировать, а просто свернуться в клубок, плакать и никогда не вставать.

Я изо всех сил пыталась избежать этого уровня отчаяния, но вот он, смотрит мне в лицо, насмехается надо мной, убаюкивает и уговаривает сдаться. Сдаться. Поддаться тьме.

Одному Богу известно, как бы мне было плохо, если бы я позволила отношениям продолжаться дольше.

Мой GPS сообщил мне, что нужный дом располагается на правой стороне улицы, и я припарковалась на свободном месте. Мне бы хотелось, чтобы эта поездка отвлекла меня от мыслей о Джексоне, но, к сожалению, это было невозможно. После нескольких бессонных ночей, проведенных в мыслях о вакансии менеджера по закупкам, я все-таки решила принять помощь Джексона. Даже если не обращать внимание на мое плохое предчувствие по поводу этой вакансии (что снова заставило меня вспомнить о Джексоне), казалось неправильным убеждать пожилых людей покидать их дома, в которых они прожили всю жизнь и вырастили детей, только чтобы получить прибыль. Возможно, некоторые из них были бы только рады переехать в дом поменьше и получить хорошие деньги от продажи старого жилья, но зная себя, я бы начала советовать им переоборудовать дом самостоятельно, либо обратиться за помощью в фирму Джексона. А это определенно разозлило бы руководство, и в конечном итоге привело бы к моему увольнению без гроша в кармане. Я бы предпочла не иметь такой метки на своей рабочей репутации, и если из-за этого мне придется всю оставшуюся жизнь разливать напитки в баре, то так тому и быть.

На данный момент у меня не было сил даже думать о своей будущей карьере, которой я так отчаянно грезила последние пару месяцев.

Загнав свои переживания так глубоко, как только могла, я выбралась из машины и вошла в магазин. Как человек, который часто посещал антикварные магазины, я была удивлена, что не была здесь раньше, хотя он и отличался от большинства. После приятной беседы по телефону Бетти-Джо Крокер пригласила меня приехать и лично осмотреть это место.

— Иви?

— Это я, — я протянула ей руку и пожала ее. Она была на несколько дюймов ниже меня, с гладким седым каре и в очках с тонкой золотой цепочкой. — Приятно познакомиться.

— И мне тоже. Просто выбери стул, — она жестом указала мне за спину. — У тебя есть несколько вариантов на выбор.

Я оглянулась на стоящие за моей спиной стулья и выбрала тот, который мне понравился. Деревянная спинка имела отличную детализацию, которая была присуща многим старым стульям, с вырезанным в верхней части цветком и завитками, которые проходили по арке и средней части. Естественно, это навело меня на мысль о доме Дикси, и на мгновение мне захотелось, чтобы новые хозяева — кем бы они ни были — позволили мне обставить его. Я могла бы поменять обивку и сделать красивый разношерстный декор, который имел бы общие элементы и придавал общий стиль всему дому.

«Это будет потрясающе смотреться со светильниками, которые установил Джексон».

«Мне пора перестать мысленно украшать этот дом и выбрать уже, наконец, цвет краски для моей стены в квартире».

Бетти-Джо объяснила, что она владеет этим бизнесом уже сорок два года, но в последнее время ей все труднее за ним угнаться.

— Джексон всегда так любезно отсылает ко мне людей. Он даже сам помогал мне перетаскивать мебель. Я пыталась заплатить ему, но он и слышать об этом не хотел. Я уже и не знала, как его отблагодарить, и вот он снова посылает мне кого-то на помощь.

Я чуть было не сказала Бетти-Джо, что не готова приступать к работе, пока не узнаю о ней побольше, но она говорила так уверенно, что я промолчала. К тому же я опять вспомнила о Джексоне и о том, как он спас викторианский дом от грызунов, причем еще до того, как я официально наняла его на работу.

«Хотя он немного отыгрался, подсунув мне дохлую мышь в холодильник». Я слегка вздрогнула, одновременно сдерживая улыбку.

Стряхнув с себя воспоминания о Джексоне, я сосредоточилась на «здесь и сейчас».

— Я уже много лет покупаю антиквариат, но мне также нравится реставрировать старую потрепанную мебель, делая ее более современной и сочетая в одном предмете старое и новое. Это предает ей особый шарм. Я могу показать несколько примеров… — я протянула Бетти-Джо папку с фотографиями своих работ, которую в последнее время всюду носила с собой. Наверное, стоило включить фантазию и назвать её портфолио, но их заводят только профессионалы, а не простые любители, которые переделывают старую мебель в качестве хобби.

— Это… — Бетти-Джо посмотрела на меня, и я затаила дыхание. — Они действительно хороши. Я думаю, ты могла бы продать их за целое состояние. Станешь следующей Джоанной Гейнс.

Я покраснела, удивленная ее неожиданной похвалой.

— О, нет. Это самая обычная реставрация, не более того.

Несомненно, я любила шоу «Fixer Upper», и хотя мои работы не шли ни в какое сравнение с теми, что показывали на HGTV, но некоторые идеи я почерпнула именно из этого шоу.

— Я серьезно. На этом можно заработать настоящие деньги. Местным жителям такое по вкусу. — Она поправила очки на носу и внимательно посмотрела на меня. — Учитывая твои работы и поручительство Джексона, я предлагаю пропустить пустую болтовню и поговорить о бизнесе.

Я и не знала, что мы занимались «пустой болтовней», но мне понравилось ее прямолинейность. Я немного волновалась, что из-за недавних событий Джексон не захочет поручиться за меня. Хотя я была уверена, что он никогда не будет брать свои слова обратно.

— Тогда выкладывайте, Бетти-Джо.

Она усмехнулась.

— Ты мне нравишься.

Эта должность подразумевала сопровождение Бетти-Джо на распродажи частных или переданных по наследству коллекций, помощь в сортировке, реставрации и хранении потенциальных «сокровищ». И если мне захочется поколдовать над некоторыми из вещей, то это вполне возможно. Бетти-Джо сообщила мне, что ни одна из ее дочерей не хочет унаследовать бизнес, и если мы сработаемся, то через пару лет она выйдет на пенсию.

Так как мы начали обсуждать перспективы, то мои проблемы с обязательствами попытались вырваться на поверхность, но я сделала глубокий вдох и приказала себе успокоиться, чтобы не выглядеть сумасшедшей. Мы говорили о «если» и «возможно», и я могла бы просто проживать день за днем и смотреть, как все пойдет. Зарплата была меньше, чем у вакансии менеджера по продажам, но больше, чем мне платили в баре. Плюс я могла спокойно спать по ночам и имела перспективы карьерного роста. Кроме того, это я могла превратить свое хобби в постоянную работу.

В целом, это казалось настолько идеальным, что не могло быть правдой.

Мы договорились о дате и времени на первый рабочий день — ужасно рано, но я справлюсь, — а потом Бетти-Джо сказала, что свяжется со мной на следующей неделе.

— Передай Джексону, что я передаю ему привет и еще найду способ поблагодарить его за все.

— О. Я… — для человека, который обычно держал свои эмоции под контролем, мне вдруг захотелось выложить все, что произошло между ним и мной. Мне действительно нужно было… больше спать или что-то в этом роде. — Увидимся на следующей неделе.

Позже мне придется сделать несколько намеков, что мы с Джексоном не так уж и много общаемся. По крайней мере, сейчас я не могла говорить об этом без слез, но до следующей встречи целая неделя и я уже оправлюсь, не так ли?

***

Впервые за несколько недель я почувствовала что-то, кроме грусти и смирения. На самом деле, я даже была взволнована. Закрыв свои счета в баре, я выскочила из «Лазури», предварительно сбросив на Тони «бомбу» о моём переходе на неполный рабочий день. Но о том, что если все пойдет хорошо, то я собираюсь подать заявление на увольнение, я пока промолчала.

Подъехав к дому в викторианском стиле, на подъездной дорожке я увидела арендованную машину, и меня охватило волнение. Я практически бежала по тротуару и уже собиралась открыть дверь своим ключом, прежде чем вспомнила, что, вообще-то, это не мой дом и правильнее будет постучать.

Дверь распахнулась, и мы с Дикси бросились друг к другу, обнявшись и выкрикивая пронзительные приветствия. Пусть Дикси вдвое меньше меня, но хватка у нее определенно крепкая, но я еще никогда в жизни так не радовалась, что не могу вздохнуть из-за объятий.

— Дай мне хорошенько тебя рассмотреть. — Она отстранилась и пробежала по мне взглядом. — Хорошенькая, как всегда.

— Спасибо тебе. Ты выглядишь потрясающе — очевидно прибрежная жизнь тебе идет, — сказала я. Медово-белокурые волосы Дикси спадали свободными волнами, а кожа сияла как солнце. Услышав шаги, я обернулась и увидела, как в холл вошел Ретт. Он совсем не изменился, только нескольких седых прядей теперь украшали его светло-каштановые волосы. — Привет.

Он удивил меня, шагнув вперед и заключив в объятия.

— Рад тебя видеть, Иви.

— И я тоже.

В доме не было никакой мебели, поэтому мы сели на пол и подогнули ноги. Дикси и Ретт были счастливы в Чарльстоне, проводя свое свободное время в саду и на лодке.

Я рассказал им о своей новой работе и о том, как мне не терпится начать.

— Ты проделала удивительную работу с этим местом, — сказала Дикси. — Когда я только вошла, то подумала, что ошиблась домом.

Гордость затопила меня, давая легкое ощущение эйфории.

— Спасибо тебе. Было очень интересно преображать это место.

— И у нас уже есть предложение. Только сегодня пришло.

Все внутри меня замерло и превратилось в камень.

— О. Это… замечательно.

Дикси наморщила лоб.

— Я думала, эта новость тебя обрадует.

— Так и есть. Я просто… — я прижала руку к гладкому деревянному полу, над которым Джексон трудился часами. — Я буду скучать по нему. Ты когда-нибудь скучала по этому дому? По событиям, которые происходили здесь?

Глаза Дикси заблестели от непролитых слез.

— Конечно, скучала. Я… — она поднесла дрожащую руку к губам. — Множество моих лучших воспоминаний связано с этим домом, тобой и твоей мамой. Как она там?

Я посмотрела на Ретта, потому что было немного странно говорить о ней при нем. Хотя я не могла сказать точно, почему.

— Я дам вам время поговорить, девочки, — сказал он, оставляя нас наедине.

Когда я начала говорить, то уже не могла остановиться. Я рассказала Дикси о своих взлетах и падениях, о той ночи, когда мама приняла все снотворное, и поделилась своими внутренними переживаниями о том, как трудно было иногда иметь с ней дело. Я чувствовала себя немного виноватой за то, что практически жалуюсь на свою маму, но мне было необходимо поделиться своими переживаниями с кем-то, кто знал и любил ее.

— Я бы хотела чаще быть радом с тобой, — сказала Дикси.

— Ты счастлива? С Реттом?

Мне хотелось, чтобы она прочитала между строк и сказала мне, не жалеет ли она о своем решении.

Лицо Дикси расплылось в улыбке, а глаза стали немного мечтательными.

— Очень счастлива. Мне жаль, что Коре было больно из-за того, что я влюбилась в Ретта, но иметь кого-то, кто понимает и любит тебя, даже когда вы не ладите… — она прижала руку к груди и вздохнула. — Было время, когда я думала, что уже никогда не влюблюсь и не найду человека, на которого смогу положиться. Я любила тебя и Кору, и была счастлива, когда вы жили здесь со мной. Но вы приходили и уходили, а мне, признаться, было очень одиноко. Потом мы с Реттом начали встречаться…

— Он и раньше тебе нравился, — сказала я. Дикси казалась удивленной, но не возразила. — Альбом. Фотографии все рассказали за тебя.

Дикси сжала губы и кивнула, и слеза скатилась по ее щеке.

— Он мне всегда нравился. Но клянусь, я не пыталась сблизиться с ним, пока они с Корой не расстались.

— Я тебе верю, — сказал я. И я верила.

— Я всегда буду любить Кору, но она никогда не поставит меня на первое место, как Ретт. Одиночество ушло, когда он появился. Все в моей жизни встало на свои места, как будто он был именно тем, в чем я нуждалась все это время. Когда я падаю, он поднимает меня, и я делаю то же самое для него. Мы делаем друг друга лучше. — Она вытерла слезы, и ее улыбка вернулась. — Эти последние девять лет были лучшими в моей жизни. Я бы ни на что это не променяла. Если ты находишь любовь, то делаешь все, чтобы удержать ее.

Я попыталась сглотнуть, но не смогла, и начала ерзать, потому что ее слова взволновали меня, хотя я и старалась не принимать их близко к сердцу.

— Значит, вы только заберете свои вещи и сразу выставляете дом на продажу?

— Здесь, в основном, остались только мои вещи — я оставила здесь свои альбомы с вырезками, потому что мне было слишком больно смотреть на них. Но в последнее время мне все чаще хочется пролистать некоторые из альбомов. Сейчас я готова посмотреть назад и вспомнить хорошее, даже если плохое заставляет меня немного грустить. Мне, наверное, придется снова прилететь, когда дом купят.

— А ты…? — я прочистила горло, но это не помогло избавиться от застрявшего там комка. — Вы приняли предложение?

— Еще нет. Покупатели были согласны на полную запрашиваемую стоимость, но наш риелтор предложил нам посмотреть, поступят ли более выгодные предложения. Ретт сказал, что оставляет последнее слово за мной. Но мне, конечно, захотелось обсудить это с тобой, прежде чем принимать решение, раз уж ты так много вложила в это дело. Но, по правде говоря, я уже хочу покончить с продажей и вернуться домой. Но я определенно хочу видеться с тобой как можно чаще, прежде чем уеду. — Дикси обняла меня одной рукой и прижала к себе. — Я скучала по тебе. Если бы твоя мама согласилась, то я бы разрешила тебе жить со мной, чтобы тебе не пришлось проходить через все эти переезды и перемены в таком юном возрасте. Я знаю, это было нелегко.

Я пожала плечами, как будто в этом не было ничего особенного.

— Думаю, что после того, как Кора потеряла твоего папу, она начала бояться потерять кого бы то ни было, и это отталкивало окружающих, заставляя ее страхи сбываться. Но больше всего она боялась потерять тебя. Кора любит тебя, даже если не выражает это так, как большинство людей. — Дикси положила голову на мою. — Надеюсь, ты знаешь, что я тоже тебя люблю. Если тебе что-нибудь понадобится, ты всегда можешь мне позвонить.

Я кивнула, и пара слезинок выскользнула из моих глаз.

— Я тоже тебя люблю. И я позвоню, спасибо, — я шмыгнула. — Я только взгляну на дом в последний раз. Если вы не возражаете.

— Конечно, нет. Мы с Реттом только что говорили об ужине. Когда у вас несколько любимых ресторанов, трудно выбрать один из них. Ты поедешь с нами?

— Конечно.

Дикси ушла обсудить варианты ужина с Реттом, а я встала, чтобы в последний раз взглянуть на дом. Я начала со столовой, глядя на светильник, который мне очень нравился, и вспомнила ночь перед тем, как мы его установили — тогда в этой комнате был только крошечный столик. Наши с Джексоном колени стукнулись друг о друга, когда мы играли в покер на раздевание — в тот вечер проигравших не было.

Я побрела на кухню и, облокотившись на стойку, стала вспоминать наши совместные ночи и заказы еды на вынос. Я вспомнила, как я сходила с ума от новости, что мама снова с кем-то встречается, и Джексон предложил мне самостоятельно снести старые шкафы. И когда это помогло мне немного расслабиться, он догадался, что это как-то связано с моей мамой, потому что хорошо меня знал.

Потом я вспомнила, как в самом начале затеянного мной ремонта он появился на пороге со своим ящиком для инструментов. Его нежелание работать рядом со мной было очевидным, но Джексон не рассмеялся мне в лицо и не оставил одну разбираться с беспорядком, который я устроила. Снова и снова он появлялся именно тогда, когда я больше всего в нем нуждалась.

«Как, например, в тот раз, когда он примчался в четыре утра, потому что Черная вдова рожала котят, и, не зная, что делать, я позвонила ему».

Я вернулась в гостиную, и, конечно же, первое, что бросилось мне в глаза, была синяя стена, у которой у нас с Джексоном был страстный секс, когда мы, наконец, поддались нашей необычной химии.

Пустоту в моем сердце начали заполнять воспоминания, но вместо того, чтобы закрыться, я отпустила свои чувства на волю. Может быть, я была мазохистской, но мне хотелось еще раз вспомнить все хорошие, прежде чем попрощаться.

Я поднялась по лестнице, разглядывая светильники, которые установила после того, как Джексон показал мне, как это делается. Каждая комната была историей споров и компромиссов, но абсолютным победителем по количеству споров была яблочно-зеленая ванная комната с покрытием из искусственного дерева — но тут Джексон уступил мне.

Осталась последняя комната.

Моя комната.

Глядя на читальный уголок, мои глаза наполнились слезами, а сердце противоречивой смесью печали и счастья. Я так сильно скучала по Джексону, что находится в этой комнате было просто невыносимо. Он построил этот уголок для меня, хотя я могла наслаждаться им совсем недолгое время. Я вспомнила, что той ночью, обнимаясь в постели, мы смотрели фильм, а затем занимались любовью…

Черт возьми. Я только что говорила о сексе как о занятии любовью? Я покачала головой, пытаясь выбросить эту мысль, но ничего не вышло. Именно в тот момент я и влюбилась в него.

С каждым слоем краски, каждым гвоздем и взмахом молотка, с каждой уложенной половицей я немного влюблялась в Джексона.

Мой телефон завибрировал, и я автоматически посмотрела на него.

Саванна отправила мне сообщение на электронную почту. Сначала я хотела просмотреть его позже, но затем решила, что прямо сейчас мне не помешало бы отвлечься.

«Я стараюсь не вмешиваться в твою личную жизнь, но, просматривая свои слайды, я вспомнила о тебе и о том, что именно ты вразумила меня, когда я собиралась уйти от Линка. Я не хотела слушать, но твои слова помогли мне понять, как сильно нуждаюсь в нем, независимо от того, что произошло в прошлом.

Так что не злись, но я ничего не могла с собой поделать. Может быть, мои другие шаги не относятся к тебе, но я думаю, что этот относится ко всем, и я просто хочу, чтобы ты пообещала мне, что подумаешь об этом. И я говорю это не только потому, что Джексон чувствует себя несчастным без тебя.

Шаг Двенадцатый: Осознайте, что взлеты и падения есть во всех отношениях. Когда вы неизбежно столкнетесь с трудностями и зададитесь вопросом, стоит ли за это бороться, то спросите себя, становитесь ли вы счастливее и лучше с этим человеком. Любовь предполагает принятие человека таким, какой он есть, так же как вы хотите, чтобы он сделал это для вас. Крепкие отношения строятся, на них не натыкаются.

Я люблю тебя, несмотря ни на что. Давай выпьем кофе на следующей неделе и наверстаем упущенное, ладно?»

Черт бы ее побрал. Черт бы побрал мою лучшую подругу за то, что она так хорошо меня знала и давила на нужные кнопки, пока я изо всех сил старалась строить свою жизнь в рамках своих Правил, а не ее.

В итоге я стояла посреди комнаты с затуманенными от слез глазами.

Без сомнения, благодаря Джексону я стала счастливее и лучше. Очевидно, я всё-таки нуждалась в «починке», потому что только ненормальная девушка могла бросить такого парня как он. Я была механизмом с незакрученными болтами.

Джексон ясно дал понять, что принимает меня такой, какая я есть, пусть я и расстраиваю его иногда. Ладно, часто расстраиваю. Он и сам периодически выводил меня из себя, когда говорил правду, которую я не хотела слышать. Мы подталкивали друг друга, чтобы быть лучше.

Я любила Джексона за то, что он беспокоился о моем будущем и был против того, чтобы я работала на этих вкрадчивых придурков, пусть меня и разозлило, что он появился без предупреждения, также как той ночью в баре. Мне нравилось, что он был умным, веселым и мог в любое время бросить мне вызов, в отличие от других парней, хотя именно из-за последнего качества мне иногда хотелось придушить его.

Я прокрутила в голове слова Джексона о том, что никто из моих бывших не был достаточно сильным, чтобы любить такую сильную девушку, как я.

Сильную. Это означало, что он не считал меня уязвимой и сломленной. Кстати, о сильных…

«Он сказал мне, что любит меня, даже после того, как я снова и снова отталкивала его».

«Джексон любит меня».

«И, черт возьми, я люблю его».

Я сделал все возможное, чтобы не влюбиться в него, но Джексон преодолел выстроенные мной сверхпрочные стены и заставил нарушить все мои правила. По правде говоря, я отдала ему часть своего сердца еще той ночью, когда он появился в больнице. Оставшиеся кусочки Джексон продолжил завоёвывать по частям, пока мое сердце полностью не стало принадлежать ему.

У меня не было ни малейшего представления, что делать дальше. Я никогда не была мастером по выстраиванию отношений, потому что не верила, что это имеет какой-то смысл. Но еще я была лучшей подругой сертифицированного эксперта по любви и отношениям. Было страшно обращаться к Саванне, потому что это грозило тем, что не оправдаются не только мои ожидания, но и ее. Но на кону стояло слишком многое, чтобы облажаться. Снова.

«Даже если Джексон простит меня, то сможет ли это сделать его семья? Я разбила ему сердце прямо у них на глазах».

Эта мысль была слишком пугающей, поэтому я оттолкнула ее, решив подумать об этом позже, и сосредоточилась на любви.

«Я люблю Джексона, а он любит меня. Раньше я никогда не верила, что этого достаточно, но поймала себя на том, что сейчас надеюсь на это. Пожалуйста, пусть этого будет достаточно, потому что теперь, когда я знаю, как сильно люблю его, то не уверена, что смогу без него жить».

Мои пальцы дрожали, когда я открыла список контактов в своем телефоне. Я прокрутила его до нужного имени и нажала на значок вызова.

Саванна ответила после второго гудка.

— Это что, звонок «не лезь не в свое дело»?

Я облизала губы и придвинулась ближе к окну, положив руку на раму.

— Это звонок-признание в том, что твои многолетние попытки промыть мне мозги сработали, и теперь я не знаю, что с этим делать.

— Подожди. Что?

Мне редко удавалось удивить мою лучшую подругу — Саванна переформулировала мои насмешки над чувствами в Шаги, смеясь и принимая меня такой, какая я есть — но сейчас я услышала в ее голосе шок. Я даже представила себе, как она выпрямляется и крепче прижимает трубку к уху, уверенная, что ослышалась.

— Я… — я мерила шагами спальню, и мой быстрый пульс бился где-то в голове. — Я хочу верить в «долго и счастливо». Я хочу верить в то, что проклятый Мистер Совершенство существует и что любовь может длиться вечно, если найдешь подходящего человека. В общем, я хочу верить во все те твои цитаты, которые раньше считала глупым дерьмом.

В трубке раздался возбужденный визг.

— Черт возьми, это что сон? Я даже ущипнула себя, чтобы проверить, что все реально, и, если честно, это было больно.

Я рассмеялась.

— Где ты? Я приеду и привезу свои презентации с курса.

Мне показалось, что я услышала, как на заднем фоне захлопнулся ее ноутбук. Не сомневаюсь, что через несколько секунд Саванна уложит его в сумку и сядет в машину, чтобы встретиться со мной.

— Мне не нужно слайды. Мне просто нужен… — я оглядела окружающую меня обстановку, которая предстала предо мной в новом свете, как только я осознала, что влюблена. — Твой невыносимый, супер-горячий, удивительно милый и понимающий брат. Он мне нужен, Саванна.

Прямо сейчас. Мне удалось признаться в этом своей лучшей подруге, и я очень надеялась, что это было почти пол дела, потому что это нелегко.

С Джексоном мне хотелось всего: даже поставить этот проклятый штакетник, потому что пока мы будем вместе — ничего больше не имеет значение.

Совместное проживание.

Я и он в полномасштабных отношениях, которым не видно конца. Вся его семья размышляла о том, когда мы поженимся и заведем детей…

Мои легкие сжались до болезненной точки, в то время как мое сердце изо всех сил цеплялось за надежду и любовь. Эй, тревога, тебе необходим небольшой перерыв.

— Нужен? Ух ты, — сказала Саванна. Вдохновляющих цитат не последовало, словно от удивления моя лучшая подруга потеряла дар речи.

Я вернулась к окну, нуждаясь в физическом напоминании о читальном уголке, чтобы подтвердить, как хорошо Джексон знал меня, несмотря на то, как сильно я пыталась не подпускать его.

— Кажется, я схожу с ума — ты поймешь меня лучше, чем кто-либо. Я так долго верила, что любовь не для меня, и я совершенно счастлива быть одна, и никто не полюбит меня сильнее самой себя. Я знаю, что длительные отношения неизбежно заканчиваются слезами, катастрофой и ненавистью к человеку, которого ты поклялся всегда лелеять. Я знаю, что все может когда-то закончиться, и у меня слишком много проблем, чтобы влезать в длительные отношения. Я все это знаю, но…

Я опустилась на колени, прислонилась головой к прохладному стеклу и закрыла глаза, чувствуя, как мой мир выходит из-под контроля. Я представила себе Джексона, стоящего передо мной, спокойного и сильного, с необыкновенно зелеными глазами, и просящего меня поверить в него.

Я слышала в трубке ровное дыхание Саванны, которая, вероятно, боялась что-нибудь сказать, чтобы я не испугалась и не взяла свои слова обратно. Я была благодарна её терпению, пока сама пыталась пробраться через беспорядок мыслей и эмоций и разложить все по полочкам.

— И все же, — сказала я, продолжая с того места, на котором остановилась, — я ловлю себя на надежде, что ошибаюсь, потому что мое сердце продолжает пытаться сказать мне что-то еще. Я никогда не чувствовала себя так, как чувствую рядом с Джексоном, и да, я лучше и счастливее с ним.

Тут Саванна не удержалась и победно прошептала: «Да!»

— А еще я в некотором роде влюблена в него по уши. — Я прикусила губу, произнеся это вслух и позволяя счастью вихрем пронестись сквозь меня, несмотря на то, что беспокойство не отступало. После десятилетий сомнений оно отказывалось просто так сдать свои позиции. — Но что, если я попытаюсь и пойму, что мои первоначальные теории были правильными?

— Тогда, я думаю, ты должна сделать выбор, — сказала Саванна, и я затаила дыхание, ожидая услышать свои варианты. — Ты предпочитаешь быть правой, или ты предпочитаешь быть влюбленной?

После ее слов все стало на свои места.

«Любовь. Я выбираю любовь».

Раньше я только играла с оптимизмом, но на этот раз я решила отдаться ему полностью. Пришло время доказать, что я так же сильна, как считал Джексон. Я точно знала, чего хочу. Я даже знала, каким будет мой первый шаг. Я просто надеялась, что не опоздала, и этого будет достаточно.

Глава 36

Да вы издеваетесь надо мной!

«Разве Вселенная не в состоянии хотя бы сейчас облегчить мне жизнь, а не ставить палки в колеса?»

Следуя своему плану, я натыкалась на одно препятствие за другим. Проведя вчера утром несколько часов в банке, я так и не забрала одну вещь, которую очень сильно хотела добавить к своему объяснению в любви. Мне необходимо было получить это материальное доказательство, потому что, честно говоря, я хотела использовать любую помощь, какая только возможна.

Конечно, не всё еще потеряно, но мой жест сегодня днем не будет таким значительным, как хотелось бы.

Надеюсь, я доберусь сегодня до пункта назначения, потому что мигающие красные и синие огни позади моей машины наводили на мысль, что мне удалось разозлить всех без исключения богов кармы. Кажется, жизнь решила выбить из меня все дерьмо, прежде чем я смогу исправить свои ошибки.

«Видимо, это расплата за долгое ожидание».

«Не понимаю, почему именно сейчас…»

От резкого стука в окно я чуть выпрыгнула из платья. Я купила его специально для этого вечера, выбрав фасон с подолом до колен, что могло сработать против меня в нынешней ситуации.

Я опустила стекло и одарила офицера своей самой очаровательной и невинной улыбкой. Для пущей убедительности я накрутила прядь волос на палец — я сделала укладку локонами, как любил Джексон. Но офицер казался довольно равнодушным, и на его лице застыло хмурое выражение.

— Какие-то проблемы, офицер?

— Вы ехали на пятнадцать миль выше разрешенной скорости.

«Прекрасно. Вот что я получаю за то, что так спешу признаться в любви дорогому мне человеку».

Неужели сильные мира сего не видят, что я пытаюсь сделать? Может, стоит сделать для меня исключение?

— Лицензия и регистрация, — сказал Мистер Не Дружелюбный блюститель закона, протягивая ладонь. Он покосился на меня, а потом хмуро уставился на бутылку довольно дорогого вина на моем переднем сиденье. — Вы выпили?

Я подавила желание съязвить, потому что он явно видел, что бутылка не откупорена. Я даже подумала подарить ее ему, возможно, это ускорило бы процесс переговоров.

— Нет, не пила. И я сожалею о превышении скорости, просто… — очевидно, флирт никуда меня не приведет, поэтому я решила обратиться к его чуткой стороне, надеясь, что она у него есть. — Видите ли, я собираюсь сказать своему… Ну, не парню, но он был им несколько недель назад. А потом я все испортила, и даже тогда он сказал мне, что любит меня — вы можете в это поверить? И теперь я решила все исправить, потому что я тоже люблю его. Но я никогда не делала ничего подобного раньше.

Мои нервы натянулись до предела, и, кажется, дикий блеск в моих глазах только увеличил подозрения полицейского. Я усмехнулась, и это только усилило недоверие на его лице.

— Я никогда так не спешила сказать парню, что люблю его, — сказала я, — поэтому я превысила скорость. Но обычно я так не делаю — безопасность превыше всего, клянусь.

— Вы что-нибудь принимали? Вы говорите так же быстро, как ехали.

— Только кофеин. В жидком виде, а-ля Вишневая Кола.

Как я вообще могла сейчас вести себя спокойно? Это было последнее слово, которое я бы использовала, чтобы описать мое нынешнее состояние, учитывая заявление, которое собиралась сделать. Надеюсь, офицер перестанет задавать кучу вопросов и просто отдаст документы. Заболтать его я уже и не надеялась и теперь просто хотела, чтобы он отдал мне их и отпустил.

«Лучше не говорить этого вслух», — подумала я, хотя и не собиралась торопить полицейского. У меня было чувство, что это только разозлит его и убедит в необходимости утвердить свою власть надо мной.

— Сидите на месте, пока я занимаюсь этим, — сказал он, забирая мою лицензию и регистрационный талон.

«Сидеть на месте. Как будто я могла сейчас это сделать».

«Отлично. А теперь вместо того, чтобы приехать к началу ужина, мне придется заявиться в самом разгаре, что вряд ли оценят Велма и мама Джексона. Если у меня вообще был шанс повысить свою репутацию после сцены на девичнике Саванны».

Выстукивая ритм на руле, я мысленно перебирала всё, что хотела сказать Джексону. Но мысли беспорядочно метались, и я не могла четко сформулировать, что мне хотелось ему сказать. Прошлой ночью в своей квартире я даже тренировалась перед моими кошками, чувствуя себя полной идиоткой, потому что, казалось, что даже у них было осуждающее выражение на мордочках. Было нелепо рассчитывать, что перед Джексоном я смогу выражаться яснее, поэтому хорошо, я полностью полагалась на оптимизм. Хотя это было более чем непривычно для меня.

Никто не может навредить нашим отношениям с Джексоном больше, чем я сама, так что жалкие попытки работников банка и настороженных копов не заставят меня сдаться.

Мой телефон зазвонил, я подняла его и ответила, когда увидела имя Саванны.

— Мы собираемся начать ужин, — прошептала она. Видимо она отошла в сторону, чтобы позвонить, пока все остальные направлялись к столу. — Где ты?

Я уперлась локтем в дверь и прижала пальцы ко лбу, пытаясь побороть надвигающуюся головную боль, которая была в равной степени разочарованием и тревогой.

— С копом, у которого палка в заднице. Я почти уверена, что он выписывает мне штраф.

— Вообще-то, он написал предупреждение после того, как увидел, что у вас ничего нет в личном деле, — сказал коп, и я подпрыгнула, чуть не выронив телефон.

Черт, черт, черт.

— Но вы только что повысили статус нарушения до штрафа о превышении скорости, — сказал он. — И теперь вам придется пройтись по прямой линии. Давайте посмотрим, как вы это сделаете, учитывая весь тот кофеин, который вы выпили.

Внимание спойлер: в пятидюймовых каблуках, с моими расшатанными нервами и гравием на обочине это будет очень сложная задача.

— Я только скажу своей подруге…

Офицер распахнул дверь машины.

— Сейчас, мэм.

Ну, по крайней мере, вселенная ответила на мою мольбу о помощи. К сожалению для меня, ответом было оглушительное «Нет».

Глава 37

Мне пришлось пройтись по прямой линии, коснуться с закрытыми глазами указательным пальцем кончика носа и перечислить буквы алфавита обратном порядке — а это трудно сделать быстро не переходя на детскую песенку. Даже я смогла бы придумать несколько трюков поэффективнее, чтобы выяснить, не превышен ли у человека уровень алкоголя в крови. Но полицейский знал, что я не пьяна, так что это было лишь упоение властью, включающее в себя трату как можно большего количества моего времени. В любом случае сказать, что мой оптимизм и настроение не пострадали, было бы ложью.

Я чуть было не послала всё к чертям, развернулась и направилась домой, отложив попытку вернуть своего мужчину в другой раз, когда буду чувствовать себя менее взбешенной. Но я не была уверена, что смогу справиться новыми испытаниями, которые решит подбросить мне карма, поэтому решила исправить все с Джексоном как можно скорее. Это было единственное верное решение — без вариантов.

Я думала, что уже достигла максимума взволнованности, но как только я припарковалась позади других автомобилей, выстроившихся вдоль подъездной дорожки Гэмблов, то тошнотворный вихрь в моем животе поднял мою нервозность на следующий уровень. «Хорошо, что я оказалась не права на этот счет».

Мои ноги болели после ходьбы перед полицейским, и я не сомневалась, что кто-то из соседей уже заметил меня и сообщил об этом Люсинде или Велме. В конце концов, света от фар и фонарей было достаточно, чтобы увидеть меня.

«Вот дерьмо. Вино». Я вернулась к машине и схватила бутылку с пассажирского сиденья. Это вряд ли смягчит мое опоздание, но мне все равно нужно что-то держать в руках, чтобы унять дрожь.

Все окна в доме светились теплым желтым светом, и я отлично могла представить семью Гэмбл, сидящую за столом. Учитывая мое эпическое невезение, Кэролайн, вероятно, тоже сейчас сидит там вместе со своими родителями. А Джексон решил, что ему надоело ждать, пока я вытащу голову из песка, и именно этим вечером последовал моему совету идти дальше примерно за час до моего появления.

«Хотя Саванна определенно вмешалась бы, не позволив этому случиться». Эта мысль, вместе с ее ободряющей речью два дня назад, дала мне силы позвонить в дверь.

Я пригладила рукой волосы, надеясь, что не выгляжу потрепанной, потому что чувствовала себя именно так.

Саванна открыла дверь, и я чуть не расплакалась, увидев ее, — я понятия не имела, как сильно нуждаюсь в дружеском лице до этого момента.

— О, дорогая, — она обняла меня и прижала к себе, а я крепко сжала ее в ответ. — Я так и думала, что это будешь ты. Я рада, что опередила папу, чтобы открыть дверь. Ты в порядке?

— Ну, после тридцати минут доказывания, что я не пьяна и получения огромного штрафа за превышение скорости, я не в порядке, но думаю, со мной все хорошо. Хотя я очень нервничаю. Почему я решила сделать это в доме твоих родителей перед всей вашей семьей?

— Потому что любовь заставляет нас совершать безумные поступки. Ты говоришь с девушкой, которая забралась на табуретку перед баром полным людей, некоторые из которых были ее клиентами, и призналась в любви парню.

— По крайней мере, я в хорошей компании.

— И если тебе от этого станет легче, то я гораздо успешнее как тренер по свиданиям, а не их участник, — она сморщила нос. — Так вообще говорят — участник свидания?

— Сосредоточься, Саванна. Мне нужно, чтобы ты была со мной. — Я попыталась заглянуть в столовую, но увидела только детский столик. Сидящий за ним Эван показал мне большой палец вверх. Хотя он и не знал, что я собираюсь сделать, я все равно восприняла это как доброе предзнаменование. — Значит, твой горячий, приводящий в бешенство, сексуальный, идеальный брат там?

— Я не уверена насчет правдивости всех этих прилагательных, но да. Он там.

Я вздернула подбородок.

— Ну, приступим к делу.

Я вошла в комнату, и несколько человек посмотрели на меня. Думаю, они ожидали увидеть Саванну, которая остановилась в нескольких футах позади меня — то ли в знак поддержки, то ли преграждая мне выход, а может, и то, и другое вместе, — и на лицах сидящих за столом людей отразилось удивление.

Лицо Джексона ничего не выражало, но тепло исчезло с его легкой улыбки, и внутри меня все замерло. «Я опоздала».

«Нет, не может быть. Я могу всё исправить. Я должна всё исправить».

Я прочистила горло.

— Всем привет. Извините, что опоздала. Конечно, официально меня не приглашали, но я планировала приехать вовремя. И я принесла вино.

Я подняла бутылку, как будто моим словам нужны были доказательства.

Все в комнате не моргая уставились на меня. За исключением тети Велмы — она поджала губы. Да, извини, что испортила твои планы познакомить племянника с идеальной девушкой из идеальной семьи.

Я поставила бутылку на стол и повернулась к Джексону. Мое сердце сжалось, а восхищение и влечение вырвались на свободу. Он выглядел таким сексуальным с зачесанными назад волосами, свежевыбритым подбородком и зелеными глазами, устремленными на меня. Я заметила, что верхняя пуговица на его серой рубашке была расстегнута, но скрыта темно-синим галстуком, который мне хотелось дернуть, чтобы заставить Джексона встать и обернуть свое твердое тело вокруг меня.

Что, как я полагаю, будет неуместно, учитывая окружающих нас людей, а в особенности детей, которые не упустят возможность сложить свои овощи в салфетки, пока взрослые отвлеклись.

Я постаралась не рассмеяться, зная, что буду выглядеть ненормальной. Хотя смеяться было намного легче, чем говорить. Я сжала руки, и к моему лицу прилила волна жара.

— Никто не против, если я украду у вас Джексона на минутку?

— Конечно, дорогая, — сказала Люсинда. — Я поставлю тебе прибор.

— Лучше пока воздержаться от этого. — Потому что, если эта попытка все исправить провалиться, то я наверняка сбегу.

Джексон медленно встал, и я наклонила голову в сторону соседней комнаты. Он пошел вперед большими шагами, за которыми я старалась не отставать, и когда проходила мимо Саванны, она шлепнула меня по заднице.

— Иди и возьми его, девочка, — прошептала она, и я услышала, как ее мама и Велма начали ругать ее за такой невоспитанный жест.

Войдя в комнату, Джексон развернулся ко мне лицом, и я чуть не врезалась в него — так неожиданно он остановился. Он положил руки мне на талию, чтобы поддержать, а потом отдернул их, словно прикосновение обожгло его.

Почему он не рад меня видеть? Почему его лицо не выражает… ничего? «Джексон передумал. Я признаюсь ему в своих чувствах, а он скажет, что решил покончить с этим. Из-за меня».

«Так, стоп. Это совсем не оптимистично. Черт, черт, черт».

Джексон скрестил руки на груди, и это заставило его рубашку натянуться и обнажило несколько дюймов его сексуальных запястий. Кто знал, что запястья могут быть сексуальными?

«Сосредоточься, Иви».

— Привет.

— Привет, — сказал Джексон, и по его голосу совершенно невозможно было понять, что он сейчас чувствует.

— Как поживаешь? — Блин, ну почему я не могу заставить свой рот сотрудничать с головой? Я не так собиралась начать свою большую речь. «Давай. Ты же репетировала».

— Серьезно, Иви? Честно говоря, как-то хреново.

— Мне очень жаль.

Лицо Джексона вытянулось. Это первый намек на эмоции, который он позволил себе показать.

— Я имею в виду, мне жаль, что это заняло у меня так много времени. — Я потянулась к Джексону, но тут же отдернула руку. — По правде говоря, мне было страшно. На самом деле, я в ужасе. Я не разбираюсь в отношениях и слишком старалась защитить свое сердце. А потом в моей жизни появился ты. Помнишь, ты сказал, что снес одну кирпичную стену только для того, чтобы найти за ней другую? Как оказалось, одной стены было достаточно, чтобы ты мог войти, — мой голос сорвался, и мне пришлось приложить все усилия, чтобы продолжить. — Попросить тебя помочь с ремонтом дома Дикси было прекрасной идеей, и я наслаждалась каждой секундой. Хотя временами ты сводил меня с ума. Серьезно, ты самый раздражающий человек из всех, кого я знаю.

Один уголок рта Джексона приподнялся.

— Но вместе с тем ты милый, оберегающий и гораздо более терпеливый, чем я заслуживаю, что оказалось чертовски сексуальным.

Другая сторона его рта расплылась в улыбке.

Я шагнула ближе к Джексону, и теперь только дыхание разделяло наши тела, но все равно казалось, что он слишком далеко. Я провела рукой по его лицу, прижав ладонь к теплой коже.

— Ты просил меня поверить в тебя, но я итак всегда в тебя верила. — Черт, кажется, поток эмоций уже готов вырваться на свободу, а я едва начала говорить все, что хотела. Моргая так быстро, как только могла, я выдохнула. — Я просто не верила в себя, и из-за этого понимала, что не может быть нас.

— Иви…

Я провела кончиками пальцев по губам Джексона. Я наконец-то начала действовать, и если он заговорит, я потеряю свой боевой настрой и, скорее всего, тонкую нить контроля над своими эмоциями тоже.

— Во всяком случае, я так считала. Но я не могла перестать думать о тебе и о том, что, хотя дом Дикси и хранил большинство моих самых счастливых детских воспоминаний, те моменты, которые разделили мы с тобой за последние пару месяцев, были намного счастливее. Потом Дикси получила предложение о покупке дома, и я запаниковала. Потому что это наш дом. Там я влюбилась в тебя. Поэтому я уговорила Дикси не принимать предложение и позволить мне купить его. Именно в этом доме я хочу жить и строить своё будущее с тобой. Но мне нужна… — я проглотила свою гордость и вложила всю свою храбрость в следующее слово. — Помощь. Мне нужна твоя помощь. Я очень хочу купить этот викторианский дом в знак того, что планирую жить там с тобой, но банк не позволит мне сделать это без залога квартиры. К тому же моя зарплата слишком нестабильная, и, честно говоря, даже с моей новой работой я не уверена на сто процентов, что могу позволить себе ежемесячные платежи.

Мое сердце билось так сильно и быстро, что, казалось, вот-вот выскочит из груди, но пока мой рот подчинялся моему разуму, я продолжала говорить.

— Нам необязательно покупать именно этот дом, если ты не хочешь там жить. Моя главная мысль в том, что больше всего на свете я хочу быть с тобой, и каждый вечер возвращаться домой к тебе. Ты мне нужен, Джексон. И еще, на случай, если я этого еще не сказала, потому что я начинаю терять нить своего монолога… — я сделала глубокий вдох и выдох. — Я люблю тебя. Я люблю тебя так сильно, что это пугает меня, но больше не позволю своему страху всё испортить.

Теперь, когда я, наконец, выложила Джексону всё, что думала, с моих плеч как будто упал тяжкий груз, и я впервые за несколько недель глубоко вздохнула.

Но Джексон продолжал просто молча смотреть на меня, как и в тот момент, когда я прервала их семейный ужин.

— Я не опоздала? Безумно думать, что мы должны купить дом и начать жить вместе так скоро? Я знаю, что это большой шаг, но я готова к большому шагу с тобой. Если ты за. Если нет, то я могу просто жить там одна, и, возможно, в конце концов…

Джексон притянул меня к себе и впился своими губами в мои. Он целовал меня так, словно хотел запомнить каждый дюйм моего рта, в то время как его руки проводили повторное знакомство с моим телом. Этот немедленный ответ заставил моё тело желать большего, в то время как разум сомневался, что все происходит в реальности. Не возможно в одно мгновение получить всё, чего хочешь, не так ли?

В этот момент я напомнила себе, что теперь настроена оптимистично, плотнее прижалась к Джексону и погрузилась в умопомрачительный поцелуй.

— Ты напугал меня на секунду, — сказала я, когда мы, наконец, прервались, чтобы вдохнуть воздух. — Я думала, ты скажешь, что я опоздала.

— На секунду? — Джексон протянул руку и провел большим пальцем по моей покалывающей нижней губе. — Ты пугала меня три долгих, ужасных недели. Когда ты сказала моей маме не ставить тебе прибор, я был уверен, что ты собиралась повторить, что мы расстались навсегда.

— Насколько я помню, я много раз говорила об этом раньше, но ты не слушал. — Я укусила его за палец, и он застонал.

Затем Джексон обернулся через плечо.

— Лучше быть осторожными. Держу пари, вся моя семья подслушивает.

— Думаешь, они простят меня за то, что я была такой глупой последние несколько недель?

— Только за последние несколько недель?

Я шлепнула его по груди, а Джексон засмеялся и притянул меня к себе для еще одного поцелуя. Но он определенно сдерживался, и я не могла дождаться, когда мы останемся вдвоем, только я и он, и никто не будет подслушивать. Подумать только, это будет происходить каждую ночь до конца наших дней…

Я ждала намека на панику, которую мне придется подавить, но единственными чувствами, вызванными этой мыслью, были счастье и предвкушение.

— Подожди, — сказала я, кладя руки ему на грудь. — Ты никогда не предлагал мне жить вместе и это нормально. Если это тебя пугает, и ты предпочитаешь подождать, то я не против.

По лицу Джексона расплылась улыбка, пробудившая рой бабочек у меня в животе.

— Я признался перед большей частью моей семьи, что хочу, нуждаюсь и люблю тебя. Ты думаешь, после этого я испугаюсь переезда к тебе?

— Ну… — я пожала плечами. — Вроде того. У тебя есть своё жильё, и я даже не спросила, что ты об этом думаешь, прежде чем предлагать. Может быть, это и хорошо, что банк отказал мне в кредите. — Я скользнула руками вверх и сцепила их за шеей Джексона, приблизив свое тело к его. — Я просто очень люблю этот дом, и мы с тобой вложили душу в его ремонт. С этим местом у меня связано так много хороших воспоминаний, что даже не верится. И как я уже сказала, именно там я влюбилась в тебя. И именно там я представляю нас вместе через много лет.

— Ого, Флэш, ты сказала это без малейшего намека на панику.

— Больше никаких вспышек. С этого момента я готова поддаться панике, только если ты откажешься рискнуть ради нас.

— Ради нас с тобой? Мы не будем рисковать, детка. — Джексон заключил меня в объятия и крепко сжал. — Мы сделаем это.

— Ты так думаешь?

— Я это знаю. Поэтому завтра мы идем в банк и покупаем наш дом, чего бы это ни стоило.

Я бросилась к Джексону, целуя его с безрассудной самоотдачей и позволяя счастью и любви захлестнуть меня.

Пока не услышала громкое покашливание за своей спиной.

— Мы все очень рады за вас, — сказала Люсинда, выглядывая в дверной проем, а рядом с ней стояли Велма и Саванна с одинаковыми улыбками. — А теперь, почему бы нам не перейти к вечерней порции выпивки и не произнести за вас тост?

Поняв, что семья Джексона тоже простила меня и приняла такой, какая я есть, плотина, наконец, прорвалась, и слезы вырвались наружу.

Следующие несколько минут были сплошным потоком объятий и тостов, и меня окружало больше любви, чем я осмеливалась себе представить.

Я нарушила все свои правила и влюбилась, а мое сердце все еще билось в груди, трепеща и оставаясь целым. Возможно, это прозвучало бы глупо, но мне захотелось сказать, что парень, который ремонтировал со мной дом, также отремонтировал и мое сердце, несмотря на то, что я повторяла снова и снова, что оно не сломано.

Но на сегодня я сделала достаточно признаний, поэтому просто прижалась поближе к парню, который все исправил, наслаждаясь счастьем. И именно потому, что я была полностью уверена в своих чувствах, а возможность без страха признаться кому-то в любви была для меня в новинку, я приподнялась на цыпочки, прижалась губами к его губам и прошептала:

— Я люблю тебя, Джексон Гэмбл.

— Я тоже тебя люблю. — Джексон углубил поцелуй, прижимаясь ко мне так, словно никогда не собирался отпускать, и я знала, что он не отпустит. Во всяком случае, в метафорическом смысле.

В этот момент у меня возникла идея составить новый список правил, чтобы до конца жизни наслаждаться своим «долго и счастливо». (Когда-нибудь я скажу своей лучшей подруге, что признаю его существование, но у меня было чувство, что она уже поняла это).

Только одно правило из этого списка я поклялась не нарушать никогда:

# 1: Любите полностью, несмотря ни на что. Это того стоит.

Эпилог

Я перешагнула через Черную вдову, которая расположилась на середине лестницы и явно не собиралась двигаться в ближайшее время. Спустившись в холл, я чуть не споткнулась о Локи, проблемного котенка, которого мы оставили, потому что я превратилась в одну из тех девушек, которые слишком быстро привязываются к животным.

Трое других котят были пристроены в хорошие руки, а Черная вдова посетила ветеринара, чтобы не приносить нам больше неожиданных приплодов.

Стук моих каблуков по деревянному полу эхом разносился по дому.

— Джексон? Ты здесь? Мы не можем опоздать, иначе твоя сестра, мама и тетя по очереди убьют нас. И не хочу показаться стервой, но я единственная, кто может угрожать тебе расправой.

Джексон вышел из кухни с дымящейся чашкой кофе на вынос в одной руке и вишневой колой в другой.

— Вот почему я вооружился кофеином. Если ты решишь заколоть меня ножом, то я хочу, чтобы ты смогла выложиться полностью.

— Ты такой внимательный, — сказала я, беря холодную банку. — Я знала, что мы не зря решили съехаться.

— Но если ты все-таки передумаешь меня убивать, то знай, что я могу пригодиться не только для раздачи кофеина. Я умею стучать, завинчивать, прибивать… — Джексон пошевелил бровями, затем его взгляд прошелся по моему телу, оценивая щербетно-розовое платье подружки невесты с открытыми плечами. — Черт, ты выглядишь сексуально. — Он придвинулся ближе, забирая напиток, который только что дал мне, и, отставив его в сторону, обнял меня за талию, а его губы встретились с моими.

На секунду я забыла о том, что через пару часов должна быть на свадьбе, и затерялась в поцелуе. Мы прожили три удивительных месяца в доме, где полюбили друг друга. И с каждым днем я все больше влюблялась в Джексона, несмотря на все наши взлеты и падения, а также моменты, когда он сводил меня с ума. Я не могла поверить, что жить с парнем оказалось так здорово, но, подозреваю, это во многом зависело от самого парня.

Джексон раздвинул мои губы своими, углубляя поцелуй и подтолкнул меня назад, пока моя спина не уперлась в стену.

— Джексон, — предупредила я, но это прозвучало хрипло и не так строго, как следовало бы. Его губы переместились на мою шею, я наклонила голову, чтобы дать ему лучший доступ, вместо того, чтобы попытаться прекратить это. — У нас сейчас нет времени.

— Но это моя любимая стена, а ты выглядишь очень сексуально. — Он еще сильнее прижал меня к стене, и желание, затопившее мои вены, стало расплавленным. — Сине-серый цвет очень сексуально контрастирует с этим ярким платьем.

— Платьем, которое я надела, потому что буду подружкой невесты на свадьбе твоей сестры.

Джексон вздохнул.

— Хорошо. Но позже вечером у нас назначена встреча возле этой стены. — Он подтолкнул меня локтем. — Возьму тебя. Стоя.

Я закатила глаза, но тут же рассмеялась. Мы взяли наши напитки, и Джексон, положив руку мне на поясницу, вывел меня на крыльцо, где теперь весели качели, которые я нашла на своей новой работе и отреставрировала. Я любила свою работу. Мне нравилось разнообразие и возможность в течение одного дня поработать с разными типами мебели. Перепродажа вещей была похожа на путешествие в разные человеческие истории. Было что-то классное в том, чтобы брать старые вещи и давать им новую жизнь с другими людьми, у которых появятся новые воспоминания, связанные с этими предметами. Бетти-Джо позволила мне привести в порядок ее магазин, и теперь витрина привлекла больше людей, а моя мебель продавалась очень хорошо.

Мы с Джексоном часто сидели на качелях, наслаждаясь полумраком и покачиваясь, и обсуждали события прошедшего дня.

А еще я проводила бесчисленное количество часов в читальном уголке. Бывало, что Джексон приходил домой, весь покрытый «мужским блеском» после работы, и тогда этот уголок превращался в нечто большее, чем просто место для чтения — после наступления темноты, конечно.

Джексон открыл передо мной пассажирскую дверь своего грузовика, как джентльмен, но шлепнул меня по заднице, как неандерталец, которым тоже являлся.

После того как мы выехали на шоссе с I85, он взял мою руку и переплел свои пальцы с моими.

— Нервничаешь?

Я покачала головой.

— Нет. Просто очень рада за Саванну и Линка. Я, без сомнений, буду рада, когда церемония закончится, но по крайней мере Саванна выбрала симпатичные платья, — я приподняла один из слоев шифона на юбке, — довольно мило наблюдать, насколько она взволнована. Когда-то даже оптимистичная Саванна, которая вдохновляла всех своими цитатами, сомневалась, что найдет своего Мистера Совершенство. И я так счастлива, что ей это удалось.

Я посмотрела на профиль Джексона и придвинулась чуть ближе.

— Чтоб ты знал, я, эм, счастлива, что тоже нашла своего. Хотя я была уверена, что ты не останешься таким надолго.

Джексон поднял наши переплетенные руки и поцеловал мою.

— Хорошо, что я потратил столько времени и усилий, убеждая тебя, что мы идеально подходим друг другу.

— Думаю, что вся эта предсвадебная подготовка тоже повлияла на тебя.

— Эй, я это запомню.

Через несколько минут мы подъехали к дому его родителей. Прежде чем я успела сама выйти из грузовика, Джексон уже обошел машину и протянул мне руку. Думаю, можно считать большим достижением, что я больше не отказывалась от помощи, независимо от того, нуждалась я в ней или нет.

Следующие несколько часов прошли как в тумане — нужно было довести до конца последние свадебные приготовления и удержать Саванну от слез и порчи ее макияжа. Но в итоге мы обе плакали и нуждались в том, чтобы подправить наш макияж.

За несколько минут до начала церемонии Саванна обняла меня.

— Спасибо за все, Иви. Я бы никогда не добралась сюда без тебя.

Я сжала её в ответ.

— Как и я без тебя.

— Люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю. Думаю, тебе пора передать мне знамя тренера по свиданиям. Только на время церемонии.

Она усмехнулась.

Я решила подбодрить ее так же, как когда-то она меня, и шлепнула ее по заднице.

— А теперь иди и выходи замуж за своего Мистера Совершенство, девочка. Ты ждала этого момента целую вечность.

— Да, действительно. — Саванна сделала шаг вперед и повернулась ко мне. — Эээ, вообще-то, ты должна идти первой.

— И Правда. — Я быстро бросилась вперед и заняла на свое место в конце прохода. Так как Джексон был одним из шаферов, то я встала в пару к нему. Мы вместе прошли по проходу — ну или что-то вроде того — и заняли свои места на церемонии.

Всё прошло прекрасно, были слезы — и я не утверждаю, что некоторые из них не были моими — и жених поцеловал невесту.

Толпа разразилась радостными возгласами, а затем все перешли к столам, готовым к приему гостей. Я наблюдала за Саванной и Линком, которые не переставая улыбались друг другу и целовались каждые пять секунд.

Кто-то подошел ко мне сзади, и я обернулась, ожидая увидеть Джексона.

Вместо него это оказалась Велма. Ее внимание было приковано к счастливой паре, но потом она взглянула на меня.

— Да, — ответила я вежливо и твердо.

Она наморщила лоб.

— Да, что?

— Да, я действительно хочу быть влюбленной, и я влюблена.

В ответной улыбке Велмы было что-то такое, что заставило мои нервные окончания насторожиться.

— Значит ли это, что мы с Люсиндой можем говорить о будущей свадьбе? Может быть, сохранить некоторые украшения на всякий случай?

Я оглядела толпу в поисках Джексона, обнаружив его в паре ярдов от себя, разговаривающим с одним из своих старших дядей. Он поймал мой взгляд и подмигнул. Тепло затопило меня, и любовь, которую я чувствовала к нему, разлилась по всему моему телу.

— Да, — сказала я Велме. — Вперед к безумию.

Я направилась к Джексону, но тут заметила маму, стоящую позади. Не знаю почему, но я не ожидала, что она придет.

— Привет, мам. Красивая церемония, не правда ли? — Несколько месяцев назад я, возможно, добавила бы какую-нибудь колкость, но теперь я лучше понимала ее. Конечно, я не оправдываю все ее поступки, и тем более не утверждаю, что у нее были здоровые отношения, но теперь я знаю, как можно увлечься кем-то и думать сердцем, а не головой.

— Так и было, — сказала она.

Я огляделась, гадая, не пришел ли Стэн, но спрашивать не решилась.

— Его здесь нет. Он и я… мы расстались.

— Ох, мам. Мне так жаль, — мои легкие сжало, и я внимательно оглядела маму, чтобы понять, как она справляется с расставанием. Но на первый взгляд, она выглядела вполне неплохо. — Ты в порядке?

— Все хорошо, я в порядке. Это было около месяца назад.

«Месяца?»

— Но ты не позвонила. Ты продолжаешь жить с ним?

— Нет. Но я знаю, что у тебя есть своя жизнь с Джексоном, поэтому я позвонила кое-кому другому. — Она теребила рукав своего платья. — Я позвонила Дикси.

Моя челюсть отвисла на секунду, прежде чем я заставила ее вернуться на место.

— Ух ты. Так вы… разговариваете?

— Да. Она прислала мне старый альбом с запиской, в которой говорилось, что она скучает по мне. И когда мы со Стэном снова начали ссориться, я позвонила ей. Сначала было немного неловко, но потом мы разговорились, как в старые добрые времена, и я поняла, как сильно скучаю по ней. Мы также говорили о тебе, и я знаю, что не всегда была хорошей матерью, но я постараюсь стать лучше, даже если уже слишком поздно.

Во второй раз за сегодняшний день у меня на глаза навернулись слезы — ладно, признаю, я плакала во время церемонии. Я обняла маму, и она обняла меня в ответ, хотя это было и немного неловко, потому что мы слишком давно этого не делали. Но у меня появилась надежда, что, возможно, когда-нибудь, у нас будет все хорошо.

Рука на моей спине заставила меня повернуться, и Джексон обнял меня за талию и прижал к себе. Он кивнул моей маме.

— Кора.

— Привет, Джексон. — Она промокнула глаза вышитым платком, а потом одарила нас улыбкой. — Вы, дети, веселитесь. Я пойду, передам Саванне и Линку мои наилучшие пожелания. — Она прошла сквозь толпу людей, и я прижалась ближе к Джексону.

Он поцеловал меня в висок.

— Ты в порядке? Это было похоже на одно из твоих лучших общений с мамой.

— Так и есть, и я лучше, чем в порядке. — Я быстро пересказала ему все, а когда заметила, что Люсинда и тетя Вельма указывают на нас с нетерпеливыми улыбками на лицах, похлопала его по груди. — Честно говоря, Велма спросила меня, может ли она начать подготовку к нашей свадьбе. И я сказала, что это просто безумие. Хотя, уверена, они начнут подготовку в любом случае.

Пальцы Джексона сжались на моем бедре.

— Но это не заставит тебя бежать?

— Нет. Больше не убегу от тебя.

— Приятно знать. — Он наклонил голову и поцеловал меня. — Значит, ты… готова к этому? Когда-нибудь?

Я обняла его за талию и коснулась губами его губ.

— Я не позволю тебе уйти, и я сделаю все возможное, чтобы убедиться, что ты этого не сделаешь.

— Определенно, ты готова поговорить о свадьбе.

Я рассмеялась.

Затем мы присоединились к остальной части гостей свадебной вечеринки. Мы ели и пили, пили и ели. Была музыка, тосты, танцы и торт.

Потом мою лучшую подругу отправили в свадебное путешествие с парнем, которого она любила, а я, наконец, осталась наедине со своим парнем.

— Хочешь домой? — прошептал Джексон мне на ухо.

Черт, мне нравилось, что у нас общий дом. Я молча кивнула.

— Да. Отвези меня домой.

Домой мы с Джексоном вернулись полностью истощенными. Я скинула туфли, собирая последние силы, чтобы подняться по лестнице, плюхнуться в кровать и больше никогда не двигаться. Но две мои кошки мяукали так, словно умирали с голоду. Казалось, что последний раз их кормили неделю назад, а не сегодня утром. Не говоря уже о миске сухого кошачьего корма, которую я наполнила перед отъездом.

— Я поняла, — сказала я, собираясь покормить кошек, пока Джексон поднимался наверх. Немного погладив своих питомцев, пока они ели, я отправилась в спальню.

Как раз достигнув вершины лестницы, которая показалась мне Эверестом, я вспомнила, что у нас с Джексоном было назначено свидание со стеной в гостиной, и желание победило моё истощение.

— Мне обещали кое-что у стены, — сказала я, открывая дверь в спальню, — так что, надеюсь, ты не слишком устал, чтобы доставить удов… — последняя фраза оборвалась, когда я заметила зажженные в комнате свечи.

Джексон подошел ко мне, его галстук был снят, а расстегнутая рубашка обнажала несколько соблазнительных дюймов его груди. Затем он опустился на одно колено и протянул мне кольцо.

— Иви Линн Кларк…

— Вау. Когда ты сказал «когда-нибудь», ты имел в виду… сейчас.

— Я ношу это кольцо с собой уже несколько недель. Я думал, что пройдет еще несколько месяцев, прежде чем ты будешь готова, но я люблю тебя и не хочу ждать. — Он схватил меня за руку. — Я хочу назвать тебя своей, и чтобы я был твоим, и я хочу жениться на тебе. Ты выйдешь за меня замуж?

Я смотрела на Джексона сверху вниз, задумавшись о том, что впереди нас ждет вся оставшаяся жизнь, которую мы проведем как муж и жена, и не могла достаточно быстро вытянуть безымянный палец. Я кивнула.

— Да, да, да. — Волнение заставило меня повторить это слово смехотворное количество раз, но я хотела показать Джексону, что с моей стороны не было ни капли колебания. — Я не могу поверить, что собираюсь выйти замуж. Я. Замужем!

— Поверить в это, детка. — Джексон встал и поцеловал меня, а потом подхватил на руки. — Так что ты там говорила о стене?

Пока он нес меня вниз по лестнице, мое возбуждение достигло предела, и вместо обычного желания все замедлить, я обнаружила, что хочу поскорее выйти замуж, чтобы мы могли провести остаток наших жизней, целуясь и смеясь, ссорясь и мирясь после того, как теряли самообладание и грозили убить друг друга.

О, да. Мы определенно собирались сделать все, чтобы у нас было своё «долго и счастливо».

Конец