Оторва, или Двойные неприятности для рыжей

Глава 1

– Вот же… хамло! – сердито пыхтя, я от всей широты свой души пнула попавшуюся под ногу мусорную урну, стоявшую около крыльца кафетерия. Квадратная железяка жалобно тренькнула, но устояла. – Нет, ну точно хамло беспринципное! Хамла хуже него я еще не видела!!

– Словарный запас закончился? – невозмутимо поинтересовалась Аленка, пряча за спину планшет, с которым никогда не расставалась. На мои речи блондинка отреагировала на редкость спокойно, в то время как моя пылающая праведным гневом светлость изволила искать взглядом, на чем бы еще выместить свою злость, попутно фыркая при этом:

– Нет, конечно! Но ты же не любишь, когда я матом ругаюсь. Но млять, как охота… Ауч!

Словив крепкий, а главное, вполне заслуженный подзатыльник тяжелой рукой в исполнении хрупкой на вид подруги, тяжко вздохнула, но покорно успокоилась и полезла в карман за сигаретами. За что чуть не получила еще раз. Уйдя в сторону, ловко избегая справедливой длани Аленки, которая негативно относилась к моей далеко не полезной привычке, все же с удовольствием выдохнула в прогревшийся на солнце воздух струйку дыма. Посмотрела вокруг, прищурилась от яркого света, и затянувшись, уже совершенно спокойно вздохнула:

– Красота… Ляпота!

– Ань, – позвала меня подруга, уже не обращающая на меня внимания, привычно погрузившись в виртуальный мир, связь с которым ей давал небольшой портативный компьютер. – Ты хоть знаешь, кого только что в газировке прополоскала?

– Да мне, собственно, все равно, – хмыкнула я, сунув руки в задние карманы джинсов. – Аль что, в нашем тихом водоеме среди местных акул появился хищник позубастее? Или кто из старых таки разорился на раритетную вставную челюсть?

– На фоне него все остальные просто мелкие рыбешки, – заметила блондинка, протягивая мне планшет. – Держи, смотри и…

– Ужасайся? – усмехнулась, принимая дьявольскую коробочку с открытой страницей в браузере. – Ну-кось… И что за касатка по имени Вилли у нас нарисовалась, да с просьбой срочно ее освободить?

– Демьян Исаев, – вздохнув, девушка поправила висящую на плече небольшую светлую сумочку в тон сапожкам и принялась рассказывать все то, что было перед моими глазами в небольшой статье. – Единственный наследник GRT-групп. Как ты знаешь, они занимаются…

– Проще перечислить все то, чем они не занимаются, – задумчиво пожевала я нижнюю губу, мысленно прикидывая крошечный список, который не входил в поле деятельности этой могучей и огромной корпорации. – Очередной мальчик-мажор с претензиями на гениальность? Тож мне, птица говорун, отличающаяся умом и сообразительностью! Да, богаче остальных в энное количество раз, но больше отличий не вижу.

– Второе – да, богаче, – кивнула подруга. И вздохнула так тяжко-тяжко. – А вот первое вряд ли. Он… отличается от остальных. Зря ты так с ним.

– А, будет мстить, и мстя его будет страшна? – постучала пальцами по подбородку, возвратив Аленке ее родную игрушку, не выдержав хвалебной оды, написанной в честь этого хамла обыкновенного. – И каков размер будущей подлянки, ожидаемой меня любимую?

– Его фантазия не имеет границ, – тихо ответила девушка, пряча гаджет в сумку и старательно отводя от меня взгляд. – Я не знаю его лично, но многое слышала о нем. Мы… учились в параллельном классе. Ему лучше не переходить дорогу, он всегда добивается своего и ненавидит, когда ему перечат. А ты, ко всему прочему, его еще и унизила.

– Предлагаешь торопливо подыскивать подходящее местечко на ближайшем погосте? – иронично выгнула брови, чувствуя, однако, как в груди неприятно заныло. Аленка, которая вращалась в этих кругах намного дольше меня, наверняка знала, о чем говорила. – Черт… Вот вляпалась! Но он сам виноват, не?

– Это-то да, – вздохнула блондинка. – И он получил по заслугам, признаю. Но ты его задела, Ань. И он этого так просто не оставит. Многие на моем месте посоветовали бы тебе как можно скорее забрать документы и перевестись в другой универ… пока тебя не вынудил это сделать он.

– Какой… благородный мальчик, – закашлялась я дымом, злобно посмотрев на ни в чем не повинный окурок. Скривилась, щелчком отправила его в сторону урны и, естественно, промазала на пару десятков сантиметров от намеченной цели. Мысленно посетовав на вселенскую несправедливость и собственное невезение, решительно тряхнула головой. – Не, Лель. Бежать от нехристей – это не наш метод. Коли захочет, будем воевать. А если нет – большое ему тройное русское мерси и плюсик в карму. Прорвемся, мне привыкать, что ли?

– Ты, конечно, любительница притягивать к себе неприятности, – покачала головой девушка, скрывая улыбку. – Но боюсь, он тебе не по зубам. Кхм, Ань, а почему нехристь?

– Потому что Демьян, – поморщилась я. – Исконно русское имя, но когда оно с ударением на последний слог. Припомни литературу – так всегда на Руси слуг и лакеев называли. А сейчас сие имечко модно произносить с ударением на первый. Типично американское подражание, тоже мне, «Омен – три шестерки»… Но до антихриста Исаев недотягивает, а вот нехристь из него, на мой взгляд, выйдет прямо утю-тю!

– Только… ему об этом… не говори! – давясь смехом, с трудом произнесла подруга, явно оценив мой как всегда нескромный юмор. – То у тебя эльфенок, то нехристь… Я поражаюсь твоей фантазии! И логике.

– Так это у тебя математический склад ума, – хмыкнула я, закидывая рюкзак за спину. Поморщившись, снова получив коробкой со старыми тормозными колодками по пояснице, прикинула, насколько нехилый там будет синяк, и, махнув на него рукой, продолжила, закидывая вторую лямку на плечо. – А я чистый гуманитарий, и логика, та самая женская, бессмысленная и беспощадная, всю жизнь ходит сплошными зигзагами! Помнишь, как Игорек меня величать изволит?

– Фантастическое рыжее Чудище, – послушно хихикнула Лелька, поглядев на крохотные часики на запястье. – И как ты терпишь такое отношение? Кстати, пойдем, если не хотим опоздать. У нас Саныч по расписанию.

– Ален, ну не такая уж Игорь пакость, – укоризненно покачала головой, привычно уворачиваясь от очередного подзатыльника. – Вам давно уже пора начать общаться нормально. Лимузин, фата, ЗАГС и другие малоприятные вещи вам светят в любом случае, так что смысл бегать друг от друга? Все равно придется хотя бы прилюдно здороваться… Леля, млин!

Цок, цок, цок… Подруга только рукой махнула, продолжая неспешно удаляться по тропинке, ведущей на одну из аллей. Вот всегда она так, стоит мне только заикнуться о ее отношениях с белобрысым! Слушать что-либо об их совместном будущем она просто не желала. Впрочем, чего тут удивительного, учитывая некую трагичность и эпичность их знакомства? Ну и моего с ними тож…

Вздохнув, поправила рюкзак за плечами и, задрав голову, посмотрела в сторону окон кафетерия, который как раз выходили на эту сторону. И удивилась, наткнувшись на пронзительный взгляд темных глаз той самой касатки-Демьяна.

Ух… красив же все-таки, чертяка, мне не показалось!

Не слишком высокий, сильный, но скорее спортивный, чем накаченный. Длинноватые темно-каштановые, густые до невероятности волосы в художественном беспорядке касаются ушей и волевого подбородка, красиво обрамляя лицо. Кожа светлая, черты лица такие островато-притягательные. Вот чует моя непропитая печень – опасный тип, хоть и кажется обманчиво-спокойным. И ухмылка у него такая сейчас… многозначительная, явно намекающая на недалекое продолжение нашей «светской беседы».

Ну-ну! Уже запасаюсь бинтами, валерьянкой и торопливо набираю номер девять-один-один! Как раз пока дозвонюсь до Америки, может ужасная мстя меня и настигнет…

Усмехнувшись в ответ, показала парню конфигурацию из пальцев со средним оттопыренным и, уцепившись за лямки рюкзака, попрыгала догонять Аленку, которая давно и прочно обзавелась с моей помощью кратким, но звучным именем Лёлик.

Больше к теме, касающейся ее с эльфенком совместного будущего, мы не возвращались. Да и к другим тоже, ибо разговаривать на лекциях Сан Саныча вообще бесполезно, а кроме того, банально опасно. Как для жизни, так и для содержимого зачетной книжки!

То был человек старой закалки, преклонного уже возраста, но до странного крепкий и бодрый, всегда в идеально отпаренных, хоть и стареньких костюмах, при галстуке и в черных очках. Последние одевались в любую погоду не по принципу «блатным всегда солнце светит», а во избежание, так сказать… Короче, чтобы не пугать обитателей местного серпентария своим стеклянным глазом. Что не мешало, впрочем, запугивать им особо борзеющих студиозов – говорят, протез глазного яблока нашего преподавателя по экономической теории смотрелся на редкость жутковато!

Поскольку сегодня, в честь начала учебного года мужчина решил дать слабину и целую пару посвятил рассказам и шуточкам из своей собственной студенческой жизни, я тоже позволила себе расслабиться и, скатившись по спинке стула практически под парту, с блаженством откинула голову назад. Спать хотелось дико.

Все-таки ехать с суток работы на пары – это вам не Едрид-Мадрид, как говорит небезызвестная Скрябина Любовь Михайловна…

Скосив глаза на соседку по парте, я невольно закатила глаза, вполуха прислушиваясь к хорошо поставленному, хриплому голосу Саныча. Аленка, как всегда, упорно игнорировала всех и вся, спрятав планшет под парту и занырнув с разбега на родимые просторы интернета.

Эта хорошенькая блондиночка, худенькая и хрупкая, невысокая и почему-то вызывающая у окружающих желание ее защищать, предпочитала виртуальное общение реальному. Когда-то ее предал тот, с кем она встречалась, раскрутив не только на чувства, но и на приличную сумму денег, подключив при этом ее же собственную лучшую подругу – и с тех пор представителей любой половины человечества Лелька предпочитала игнорировать.

С ней, кстати, мы и познакомились в сети несколько лет назад и долго общались, не встречаясь в реале, и даже не подозревали, что в одном городе живем. А потом, в прошлом году, на концерте для первокурсников, общаясь по электронной почте, совершенно случайно выяснили, что стоим в десятке метров друг от друга…

У-у-у, как долго она потом меня избегала! Даже в инете не отвечала: ни на почте, ни в одной из социальных сетей. И так продолжалось до тех пор, пока, на свою беду, один белобрысый нахал на посвящении в студенты, будучи далеко не трезвым, решил пройтись по внешности Аленки.

Угу… а слона-то он и не заметил! В смысле, ни сразу обнаружил неподалеку ошивающуюся меня.

Семья блондина занималась автомобилями, как новыми, так и старыми, коллекционными, а также всем, что с ними связано. И если с новой техникой, ее ремонтом и обслуживанием проблем не возникало, то с коллекционными образцами постоянно случались какие-то неполадки, что, естественно, обесценивало акции компании. И чтобы укрепить свои позиции на рынке, глава их семейства решил объединить свою корпорацию с другой, занимающейся всевозможным антиквариатом и коллекционными раритетными авто в том числе. Как повелось в этих кругах, слияние компаний напрямую вытекало из брака их наследников. И вот ими уже, по воле коварной тети фортуны, повернувшейся к моим друзьям не тем местом, оказались Аленка и Игорь.

Прознав об этом аккурат в день посвящения в студенты, блондин, который видел Лельку много раз в универе, но особо не замечал и не трогал, тогда с горя наклюкался и приперся в таком состоянии в клуб, где развлекались хмельные студиозы. А уже там, специально найдя девушку, он в далеко неласковой форме прошелся по ее внешности, к своему несчастью, не обратив внимания на мою скромную персону, тихо напивающуюся в укромном уголке. Только пьяному Игорьку могло прийти в голову назвать Лельку «мелким невзрачным енотом-полоскуном, который всю оставшуюся жизнь будет полоскать ему мозги».

У девушки и правда были большие темные круги под глазами от постоянных ночных бдений в инете, а в тот вечер, как на зло, на ней было черно-бело-серое полосатое платье. Все это подметивший Игорь и выдал, доведя Аленку до слез.

За что и поплатился.

Меня он на тот момент знал плохо: только так, на уровне приветствия-прощания, и то только потому, что этот кадр в первый же день учебы умудрился въехать в мою машину на парковке, банально ее не заметив. Ну, судьба, видимо, у белобрысого не подмечать очень важные моменты и некоторых мстительных рыжих личностей…

Мне хватило часа, чтобы соблазнить пьяного блондина и затащить его в туалет клуба, где, предавшись страсти (а точнее, сделав вид), в самый интересный момент тактично смыться оттуда, прихватив с собой его одежду. И даже стрясла со знакомых охранников видео с тегом «нудист на вечеринке».

Кара настигла меня на следующий же день, в столовой. Ну, кого она настигла на самом деле, еще, конечно, надо посмотреть! Пылающий праведным гневом Игорь, подкравшийся ко мне, получил коленом по самому тщательно лелеемому месту, а затем хорошо охладился кружкой томатного сока, позаимствованного мной у кого-то из студентов. И то ли удар получился хороший, то ли мое проникновенное шипение дошло до чьего-то непродуманного сознания, а может, аллергия именно на этот вид сока добавила мне убедительности… Но свое мнение о будущей невесте Игорь Липницкий все-таки поменял.

И окончательно убедившись потом, что Аленка от их будущего брака тоже не в буйном восторге пребывать изволит, но выбора у них все равно нет и не будет, таки полез к ней с извинениями. И со временем парень действительно раскаялся и пожалел о своих словах, пытался загладить вину, даже общался с Леликом через инет под другим именем. Но все тщетно. Подруга, с которой мы начали разговаривать в реале, на его ухаживания не отвечала, на ласковое «Енотик» не откликалась и всячески избегала несчастного почти влюбленного.

И если у них до сих пор не наладились отношения, то мы с Игорьком прочно подружились, пока он через меня пытался добиться прощения и расположения своей же будущей невесты. В действительности он оказался не таким уж и засранцем, ежели придирчиво рассмотреть его белокурую шкурку.

Вот так мы и жили: Енотик в интернете, Эльфенок всегда в непосредственной близости от нее, и я, как еще один угол этого треугольника, собирающий на себя все шишки и неприятности, которые только можно. Тому, кстати, была нефиговая такая причина – проучившись год в стенах с золотой молодежью, держать язык за зубами я так и не научилась.

С третьей пары хотелось сбежать, но, увы, с графиком моей работы, который сутки через двое, количество накапливаемых прогулов за месяц и так заставляло меня рыдать и мылить веревку. А если учесть, что я училась на бюджетной основе, и к таким везунчикам, преподаватели относились куда строже, чем к платным детишкам… К веревке иногда добавлялся крючок на гардине и табуретка.

Спать хотелось неимоверно, даже бодрящий кофеин в количестве «ведро – одна штука» не помогал. А дикую помесь этого бодрящего напитка с колой, которая хоть и садила сердце, но давала заряд нереальной активности, пришлось вылить кое на кого вконец охамевшего. Так что пока длилась большая перемена, традиционная между второй и третьей парой, я пыталась тихо дремать, опираясь на стенку возле кабинета физрука. Идти в раздевалку спортзала, чтобы все сорок минут наблюдать за местными прихорашивающимися красотками, не было ни сил, ни желания, ни свободного количества нервных клеток.

Здешнее привилегированное поколение селфи собиралось на физкультуру, как на показ мод: тщательно переодевалось в моднючие спортивные костюмы, меняли прически, а вместе с ними и украшения, даже чехлы на телефоны заменяли на подходящие под цвет… Ну и конечно же: фото, фото, фото и еще раз фото себя любимых в зеркале! Не замечая чьей-нибудь голой попы на заднем плане. И ладно, если только попы!

По мне, так напялил что поудобнее, и вперед, на баррикады! Причем в прямом смысле этого слова – физподготовку преподавал бывший омоновец.

Вот уж кому воистину плевать на статус в обществе, положение, деньги и прочие регалии! На парах Егора Дмитриевича страдали все. Ну, почти. У Аленки было освобождение по состоянию здоровья, что-то не так там с почками, именно они по большей части являлись причиной ее вечных кругов под глазами.

Так что в коридоре, среди галдящих студентов с других курсов, сейчас скучала я одна.

Покопавшись в недрах рюкзака, с трудом вынула на свет божий старенький плеер и, в очередной раз убедившись в трепетном отношении вселенской несправедливости к себе единственной и неповторимой, вновь стукнулась головой об стенку. Ибо зарядка сдохла, вот так вот запросто, не предупредив и не оставив адресок, куда высылать открытку с соболезнованиями!

В голову снова забралась предательская мысль по-шустрому сделать ноги, понимая, что меня банально не хватит даже на самый короткий забег, и эта мыслишка даже нашла некоторое одобрение в моем засыпающем мозгу. Но в самый последний момент ее спугнул громкий вопль:

– Солнцева, твою мать!! Где списки?!

Втянув голову в плечи, попыталась незаметно слиться с окружающей местностью. Но по приближающимся шагам и злорадному хихиканью окружающих поняла, что я, может быть, и человек-невидимка, но явно не в этом году. И поэтому, скорчив самую несчастную и виноватую моську из всех возможных, приготовилась ждать мой личный карающий меч в лице главной старосты всех курсов.

– Ты мне когда клялась была должников занести? – В мое ухо проворно вцепилась изящная длань с аккуратно наманикюренными коготками, и их обладательница, высокая эффектная брюнетка склонилась надо мной, сердито шипя: – Еще в июле, Солнцева! Тебе напомнить, какой сейчас месяц?

– Эм-м… – невинно хлопнула ресницами, предприняв еще одну попытку прикинуться девочкой-ромашкой, той самой, которая ни разу не дзинь-дзынь. – Август?

– Сентябрь! – Зверский рык подтвердил догадки о том, что за представителя местной флоры я вряд ли сойду, если только не постараюсь прикинуться одуванчиком где-нибудь под кустом, за дальним углом парковки, предварительно свистнув камуфляж у Саныча. – Я что, в деканат должна сдавать, по-твоему?

– Хороший вопрос, – протянула, пытаясь как можно незаметнее вытянуть свое страдающее при каждой нашей встрече ухо из ее цепких лапок, чтобы попытаться тактично сделать ноги. Когда начальство гневаться изволит, от него стоит держаться как можно дальше, коли не имеешь постоянных скидок у психиатра и травматолога! – Давай я пойду, и как раз над ним подумаю. Ты согласна? Вот и ладушки!

– Стоять, – меня невозмутимо сцапали за рюкзак, тормознув еще до того, как я прибавила ходу. Попытка к бегству была заранее обречена на провал, так что я уныло вздохнула, цепляясь руками за лямки и, нацепив самое скорбное выражение лица, медленно повернулась на пятках… чтобы мгновенно схлопотать в лоб!

– Ауч…

– Солнцева, вот что мне с тобой делать? – возвела глаза к потолку брюнетка, отбивая негромкий ритм по кафелю ножкой, упакованной в дорогую туфельку на длинном таком каблуке. Размером с гвоздь на сотку, не меньше!

– Понять и простить? – потирая лоб, по которому пришелся шлепок ладонью, картаво спародировала Галустяна, но скептично выгнутая ухоженная бровь показала мне, что я ни разу не Галкин, и перевод в цирковое училище мне не светит. Жаль… Я бы с радостью туда умчалась!

Тигры и медведи, вкупе с ни разу не смешными клоунами, как-то поприятнее будут, чем здешние обитатели.

– Лен, ну сдам я их, честно, – за вздох, полный вселенской скорби, муки и раскаянья, можно было с чистой совестью требовать Оскар, да вот жаль, что не с кого. – Сегодня сделаю, завтра отдам. Я бы и сейчас наваяла, да спать хочу… разбуженный лесником гризли дохнет от зависти!

– Ты с работы, что ли? – Взгляд Красновой немного потеплел, по крайней мере, настолько, что в нем уже не читалось желание безжалостно распнуть меня на ближайшей деревяшке, без малейшего права на помилование.

Уж кто-кто, а Елена Краснова, чья семья занималась фармацевтикой и достигла в этой сфере немалых высот, не понаслышке знала, что за зверь такой – работа и с чем его едят. Чтобы понять устройство семейного бизнеса, девушка, которая уже имела медицинское образование, а теперь шлифовала его экономическим, сама трудилась в одной из принадлежащей ее отцу аптек. Для нее ничем зазорным это не являлось, Ленка была ответственным и целеустремленным человеком, с цепким умом и стальной хваткой. Про ее силу воли, напористость и все остальное я промолчу. В общем, такая… железная леди, способная легко послать всех и каждого, вякнувшего в ее сторону. И ей, в отличие от меня, ничего за это не будет.

Ничегошеньки! Аж обидно немного. Это у меня как лишний возглас, так сразу в мою рыжую шкурку пальцем тычут.

– С суток, – вздохнув, привалилась обратно к стенке, вяло ковыряя носком пол. – Глаза продрать не могу с самого утра. Бешеная смена какая-то получилась.

– Бывает, – окинув меня задумчивым взглядом, брюнетка неожиданно хмыкнула. – Ладно, уж, оставлю тебя в покое на сегодня. Езжай домой.

– Я бы с радостью, – уныло скривилась, втайне мечтая об уютной ванне с горячей водичкой… и энным количеством резиновых уточек, коих можно утопить с самым зверским выражением лица, без малейшего зазрения совести, представляя на их месте клиентов и работников, которые обеспечили мне вчера достаточно неприятных минут. – Только кто ж меня отпустит?

– Езжай уже, – только и махнула рукой староста, звякнув браслетами на тонком запястье. И улыбнулась так многозначительно. – Я возьму Егора Дмитриевича на себя.

– О-о-о… – только и выдавила, отлипая от стенки. Больше добавить было нечего, ведь я только что получила подтверждение слуха, который уже давно уныло бродил среди студентов, ожидая, пока его, бедненького, дополнят и раздуют до полноценной сплетни или скандала. Лично я не верила, что физруку приглянулась красивая брюнетка с шипастым характером, да нет же, смотри-ка, это действительно так! Ленок-то, мало того, что сама прекрасно в курсе факта наличия неких чувств у отдельно взятого мужчины, так она еще и смело этим пользуется!

Эх, такая сплетня пропадает… ибо я нема, как рыба – отмазка от физкультуры вкупе с долгожданным отдыхом и сном меня явно прельщает больше, чем вволю почесать языком на тему возможного запретного романа!

– Солнцева… – многозначительно протянула староста, слегка прищуриваясь. Я тут же сделала вид, что застегиваю рот на молнию, и поспешно добавила, начиная пятиться по коридору в сторону лестницы:

– Я поняла. Молчу-молчу, а то по шее получу. Я могила, я статуя на ней, я вообще сам труп, тихий и безмолвный. Ты меня нереально спасла, так что я в долгу, проси, что хочешь. Списки будут завтра, хочешь, я даже сама сдам их в деканат, а тебе принесу расписку, что у меня их забрали?

– Да ладно уж, – хмыкнула Краснова, изящным жестом складывая руки на груди. – Сама зайду к тебе на пары.

– Благодетельница… – восхищенно выдохнула, привычным жестом вцепившись в лямки рюкзака, и крутанулась на пятках, срываясь с места, пока у девушки не пропала жажда помочь ближнему своему. – До завтра!

– Солнцева!!

Как говорится, опоздатушки, ребятушки! Я его банально не дослушала – от внезапного столкновения меня конкретно оглушило. Торопясь домой, в уютную кроватку, в многочасовой плен к подушке и одеялу, на разворот пошло сначала тело, а потом уже моя непутевая голова, не соизволившая посмотреть, куда же меня понесло. И в итоге второй раз за сегодняшний день я умудрилась в кого-то с размаха врезаться.

Но хоть на этот раз на пол не отлетела, и то ладно.

Упасть мне, как ни странно, не дали, заботливо поддержав, чтобы я не разбила и без того несчастный копчик. Енто радует. Хватит первого раза, когда об нехристь чуть нос не расквасила!

Интересно, и с кем мне «повезло» столкнуться на этот раз?

– Осторожней нужно быть, девушка, – раздался слегка насмешливый и достаточно высокий голос, и его обладатель улыбнулся, смотря на меня сверху вниз. При этом мою хоть и легкую, но точно не невесомую тушку продолжали легко удерживать над полом, над которым я висела, прогнувшись в спине и практически не опираясь на ноги.

– Э-э-э… – протянула, всматриваясь в узковатые, чуть раскосые пронзительно-голубые глаза и машинально цепляясь руками за плечи этого спасителя моего копчика. В голову не пришло ничего умнее, чем брякнуть, причем почему-то в вопросительной форме. – Прошу прощения?

– Не нужно, – улыбнулся парень и выпрямился, легко ставя меня на ноги. Даже слишком легко, учитывая его телосложение. Это я приметила машинально, но мои догадки оказались верны, как только этот рыцарь, который, надеюсь, коня своего на парковке оставил, а не попер его в учебный корпус, отступил на шаг, слегка склонив голову набок, рассматривая меня. А я в это время делала то же самое.

Высокий, почти на голову выше моей низкорослой персоны, но до уровня той шпалы, что зовется Игорек, явно недотягивает сантиметров так на двадцать. Жилистый, не худощавый, подтянутый. Но плечи, скрытые тонким кожаным пиджаком, ничего такие. Под ним белая свободная футболка, внизу светло-голубые джинсы с потертостями и цепочкой на бедре, плюс дорогущие лаковые туфли. Стильный прикид.

Внешность… интересная. Лицо худое, слегка вытянутое, черты немножко тонкие, но плавные, нос с горбинкой, глаза необычные, яркие, обрамленные темными ресницами. Красивая форма бровей, тоже темных, а вот волосы, наоборот, светлые. Аккуратно, модно подстриженные, но не короткие, немного ниже ушей. Пепельные вроде. Хотя этот оттенок, явно не настоящий, был чем-то средним между серебром и платиной, с оттенком пепла. Как-то так.

Необычный парень, на вид лет так двадцать пять, может, старше. Не удивляемся – тут почти вся золотая молодежь по второму образованию получает…

Вроде и не красивый, но есть в нем что-то такое… приятное, притягательное, что ли? И у него обалденная улыбка – так и хочется растечься карамельной лужицей по полу! И свои собственные губы машинально растягиваются в приветственный ответный оскал, кстати.

Ёшки-матрешки, и о чем я только думаю?

– Нет, ну почему? – отвесив себе мысленную затрещину, перестала скалиться как умственно отсталая и, наклеив дежурно-вежливое выражение лица, поправила сползающие лямки рюкзака. – Я же на вас налетела.

– Мне стоило лучше смотреть, куда я иду, – улыбнувшись еще обаятельнее, молодой человек шагнул вперед и, неожиданно взяв меня за руку, наклонился… и поцеловал ее. Причем проделал всё настолько быстро и ловко, что отдернуть свою лапку я просто не успела! И все, что мне оставалось, это с офигевшим лицом смотреть, как странный тип целует внешнюю сторону моего запястья, не обращая внимания на звеневшую тишину вокруг. – Я мог навредить такому очаровательному созданию.

– Да прям… – кое-как выдала, чувствуя какой-то подвох. Вокруг явно что-то происходило, но вот что, как и почему, мне было неизвестно! Тишь да гладь и напряжение… Померли все там в округе, что ли?

– И все же, – улыбка так и не сходила с его чувственных губ, перед которыми он до сих пор держал мою несчастную конечность и продолжал стоять, слегка наклонившись. Неожиданно усмехнувшись, он слегка сдвинул голову влево, улыбаясь уже кому-то, кто стоял за моей спиной. – Здравствуй, Лена.

– Богдан. – Голос старосты всех старост, да простит меня факультет филологов за тавтологию, звучал прохладно, как мороженое в морозилке, валяющееся среди горки колотого льда. Подобный тон, вроде бы и спокойный, но какой-то… жутковатый, что ли, слышала от нее впервые. Даже голову повернула, чтобы посмотреть на Ленку, но расклад понятнее не стал. Лицо Красновой ничего не выражало. Абсолютно. – Ты вернулся. Каким ветром, Полонский?

– Неужели ты ждала? – улыбнулся молодой человек, выпрямляясь, но так и не выпустив мою лапку из своих пальцев. Я покосилась на это дело и слегка дернула руку, но ее почему-то не отпустили. Меня такой расклад категорично не устраивал, но кто ж спрашивал мою возмущенную светлость? Напоминать же о себе было как-то… неловко?

М-да. Мне и неловко – это нонсенс, определенно! Но почему-то сейчас, стоя между этими двумя, я реально чувствовала себя лишней. И вроде бы и разговор у них был ни о чем, и не спорили они никаким образом, и даже не ругались, но! Кто-то рыжий здесь явно крайний…

Вот только кто бы еще мне уйти позволил!

Отковыривать собственные пальцы из хватки этого самого Богдана, да еще и при всем честном народе мне не улыбалось. Ну вообще никак! А хотя бы тонко намекнуть – у меня пока не срабатывала фантазия, как бы незаметнее и потактичнее проделать сие неоднозначное действо. Да и вообще, разрушать поединок их взглядов было как-то слишком… опасно для жизни.

А свою жизнь я люблю, да… И в мазохисты не записываюсь никоим образом!

Так все-таки как бы свалить отсюда?

Ох ты ж ёпт, оказывается, что бразильские сериалы в реальной жизни вполне имеют место быть! Иначе как объяснить, что мое странноватое положеньице спас звонок родненького, и уже горячо, несмотря на все его отказы пахать, как проклятому, любимого мобильника?

– Я извиняюсь, – с заметным трудом выудив свою лапку из плена продолжающего улыбаться невесть чему неизвестного мне студиоза по имени Богдан, полезла в карман джинсов за мобилкой и, ткнув пальцем в сенсорный экран, прижала его к уху. – Да-да? Я тебя слушаю, милый мой Эльфик. Чего ты там говоришь? Ты уже… что? Да как в тебя вместилось столько?! Нет, ты что, родненький, в тебе и в твоем желудке я не сомневалась никогда. Ни в жисть просто! Да, он мне нужен. Да, ты же знаешь, он единственный и неповторимый. И да, я просто жить без него не могу! Чегой?? Придется идти на жертвы? Ну и хрен с тобой, золотая ушастая рыбка, дойду и не рассыплюсь! И да, ты еще об этом пожалеешь! Как, солнце твое? Да так. Голодом останешься, фигня эльфийская. И ничего не знаю! И фиг с ним, с кондером в машине, сейчас все равно осень! И не пыхти так, я тоже тебя люблю! Да приду я, приду, куда я денусь… да, поняла, изображу черепашку-ниндзя в режиме невидимки, ибо сей предмет мне дорог как память. Все, иди вешайся на своем канате, я даже попрощаться не загляну! Ага, пока… Лелику привет не передам, даже и не проси! Ладно, давай…

Сбросив вызов и сдув с лица упавшую прядь волос, я сунула телефон в задний карман, повернулась… и только в тот миг, когда увидела ошарашенное лицо главной старосты всея универа и странноватое выражение на фейсе новоявленного прЫнца по имени Богдан Полонский, сообразила, что ляпнула что-то не то.

А точнее – много чего не того!

Мысленно прокрутив разговор с Игорьком, убрав все его реплики, я мысленно ухохоталась, благодаря кыштымского карлика Алешеньку за то, что никто из невольных свидетелей, услышавших наш бред, по незнанию принимаемый за разговор умалишенных, до сих пор еще не вызвал скорую.

Улыбнувшись, натянула на лицо самое невинное выражение из всех возможных:

– Ленусь, сердечно благодарю за оказанную помощь. Никогда ее не забуду и непременно поставлю в ближайшем храме свечку за твое здоровье… Если раньше из меня не попробуют изгнать дьявола, да. Богдан, рада нашему знакомству, сердешно благодарю за спасение моего копчика – он всегда не любил тесных соприкосновений с твердым полом. И да, не стоит говорить мне «спасибо», я и так удаляюсь, вижу, вам есть, что обсудить. Всего хорошего!

И тактично смылась, с трудом сдерживая гомерический злодейский хохот.

А чегой? Видели вы бы их лица, я с трудом удержалась, чтобы не ляпнуть что-нибудь еще из ряда вон выходящее!

Хотя по телефонному разговору речь-то шла всего лишь о пластиковом контейнере, в котором мирно лежала собственноручно приготовленная мной пицца, она же расплата за предоставленные мне новые тормозные колодки. Я прям даже не удивилась, услышав, что Игорек зажевал в один миг! Короче, мне требовалось забрать заветную коробочку, пока дылда, прозванная мной эльфенком из-за длинных светлых волос, высокого роста и чуток смазливой внешности, вешалась на канате во время урока физкультуры в соседнем корпусе…

Контейнер, между прочим, действительно был единственным! Моя кухня весьма скудна на подобное, а учитывая прожорливость Липницкого и мой бесконечный лимит на вечный долг за поставку запчастей, он мне мог понадобиться совсем скоро!

Так что несмотря на лень и дикое желание умотать в родные пенаты, к чертовски соблазнительной подушке и одеяльцу, мне все-таки стоило забрести к Игорю. Он на два курса старше меня, потому и преподаватели у нас разные, как и места для занятий. Так что мне пришлось в ускоренном темпе чесать мимо парковки, игнорируя желание забраться в любимого малыша, дать по газам и свинтить отсюда, пока Ленок не передумала.

Что до Богдана же…

Его привлекательную мордашку я впервые имела счастье лицезреть. Ну, и будем молиться создателям всемогущих Фиксиков, что сей раз был и последний. Не нравится он мне, хоть данному персонажу от природы (не считая крашеных волос) была дарована на удивление приятная внешность. Не столько красивая, сколько интересная, да. Присмотреться бы к нему, но лучше будет держаться подальше, дабы наверняка избежать неприятностей, имеющих гадкую привычку сваливаться на мою тушку с заметным постоянством – хватит с меня возможных дальнейших «отношений» с Исаевым, если они, конечно же, возникнут.

Жалко, что Аленка всего этого не видела. Уж в ком, но в повадках и характерах обитателей местного террариума она разбиралась, как никто другой. Ее совет мне бы сейчас не помешал…

Щелкнув брелком сигнализации, ставя на «прогрев» любимую машину, убедилась, что малыш послушно завелся и, спрятав ключи с брелком сигнализации в карман кожанки, шмыгнула на невзрачное крыльцо здания, которое, по сути, являлось одним из общежитий студенческого городка. Неизвестно почему мест для физподготовки категорически не хватало – может быть, дело в ремонте огромного спортивного комплекса, что должен был закончиться со дня на день, или же в неправильно составленном расписании, но что было, то было. Старшим курсам приходилось пока что заниматься в тренажерке, зале и бассейне одного из общежитий.

Не знаю, радовало их это или нет – мое неуемное любопытство отказывалось совать свой нос в конопушках в данный вопрос. Вход туда свободен, вахтер дежурит в другой стороне, особо не интересуясь теми, кто пытается проникнуть в одну из раздевалок. И не знаю, кто еще из «левых» студентиков частенько пользовался этой дорогой, однако же меня, такую маленькую и незаметную, все вполне устраивало, ибо к Игорьку приходилось наведываться часто.

Вот и сейчас, громко прошлепав подошвами кед по паркету первого этажа, я спустилась на цокольный этаж, приникла к приоткрытой двери, заглянула внутрь спортзала… и натурально сползла по косяку, едва сдерживая смех.

Липницкий был застигнуть моим зорким глазом именно в тот момент, когда взобрался-таки на самую верхушку каната, висящего на высоченном потолке!

Вот, блин… обезьянка белобрысая!

Тихо хихикнув и показав другу большой палец, скользнула за дверь, так и оставшись незамеченной для преподавателя и его одногруппников. С трудом сдерживая смех и представляя, как же теперь стану величать этого орангутанга, перекушавшего Растишки, скользнула в раздевалку, чьи двери располагались аккурат напротив зала, и, ухватившись за лямки рюкзака, внимательно осмотрелась.

Чудненько, чудненько!

Обе двери, в мужскую и женскую «обитель обнаженных, потных тел» оказались открытыми, и я тихо скользнула по привычному маршруту…

То есть скользнула бы, если бы не одно «но». Ручка двери мужской раздевалки оказалась выпачкана чем-то белым и вязким, по ходу увлажняющим кремом, жирным настолько, что я невольно поморщилась, почувствовав его прикосновение к своей ладони.

Не знаю уж, кто из женской половины группы Игоречка решил так подшутить (или отомстить), но шутка явно не самая оригинальная.

Брезгливо скривившись, машинально прислушалась к звукам, доносившимся извне, и, тряхнув испачканной ладонью, потопала в сторону душевой, находившейся в противоположенной стороне от раздевалок. Женская, к моему удивлению, оказалась закрытой, так что я, ничуть не сомневаясь, рванула ту дверь, что был более доступна – в конце концов, не ванну же мне принимать, так чего смущаться-то?

Мне нужно-то было пару секунд, чтобы отмыть ладонь от отвратительно-жирного, воняющего чем-то приторно-сладким крема. Вот пару секундочек! Но едва я включила воду, склонившись над краном первой попавшейся душевой…

Как на меня тут же обрушились потоки ледяной воды!

Больше от неожиданности, чем от холода, я взвизгнула, машинально отпрянув назад, не сразу поняв, что сдвинуться с места почему-то не получается. И только спустя пару секунд возмущенных вдохов-выдохов, изображающих рыбу, выброшенную на берег (не визжать же в мужской душевой на самом-то деле!), я поняла, что меня попросту держат, не давая выбраться, и тщательно поливают сверху холодным душем из соседней кабинки!

Сказать, что я оскорбилась, значит не сказать ничего.

И когда искусственный ливень наконец прекратился, я только мрачно сплюнула забившуюся в рот воду, а мой тяжелый взгляд предвещал моему обидчику все кары небесные, по сравнению с которыми семь казней египетских покажутся ему невинной детской шалостью!

– Ты… – стряхнув с лица жидкость, тихо выдохнула, с трудом разглядев знакомый силуэт перед собой. А этот силуэт ухмылялся так… с видом победителя. С таким взглядом, как будто он только что прихлопнул старым тапком заслуженного таракана предпенсионного возраста, что издревле портил настроение старичка-владельца своим присутствием на кухне древней хрущевки, приватизированной после десятилетий исправной службы на заводе. А, казалось бы, после подобного они должны стать почти друзьями и соратниками…

Аха. Как бы не так!

– Гаденыш… – только и смогла сделать, что прошипеть в ответ тоном анимешного злодея, вытирая воду со щек, боясь неосторожным движением размазать то подобие макияжа, что вдохновенно намалевала еще утром на работе, боясь распугать своим сонным, бледным видом особо ранних клиентов. И ведь он в кой-то веки ровным и аккуратным получился, да. Правда, прожил недолго, скончался, бедолага, в адских муках!

– Неужели? – Насмешливый ответ возбудил меня так, как не смогли бы сделать раньше никакие другие. Мне хотелось… О, как же мне хотелось!

Чувствуя промокшую насквозь ткань, ощущая липнувшие к шее волосы, замечая тонкие струйки воды, стекающие за шиворот, видя ручейки, хлынувшие с мокрых насквозь джинсов на кафельный пол, моментально замерзая в промокшей от ледяной воды одежде, мне хотелось… Кто бы только знал, как мне хотелось в этот момент убивать!

– Что? – насмешливо поинтересовался стоящий напротив Демьян Исаев, сжимающий в ладони уже выключенный шланг с насадкой из соседней душевой. – Неужели настолько не понравилось? Странно. Такие грязнули, как ты, должны уважать чистоту окружающих людей. Кока-кола не отстирывается. Выбирая между стоимостью моей одежды и удовлетворением от мести, я предпочел второе. Хотя бы потому, что бюджетница, вроде тебя, вряд ли представляет, о какой сумме идет речь.

– Да ну? – тихо ухмыльнулась, прекрасно зная о том, что его сегодняшний так называемый «лук» равнялся бюджету, вложенному мной в покупку своей машины. Да, для моего бюджета это многовато, однако я прекрасно осознаю, что для подобных Исаеву сия сумма – мелочь, не превышающая недельные карманные расходы. Но!

Даже если это не так, моя кровожадность и желание сеять добро в массы на данный момент мало бы убавилась, несмотря на топот множества приближающихся ног, владельцы которых, несомненно, услышали мой визг и помчались сломя головы выяснять, что же тут такое приключилось.

– Да, – усмехнулся в ответ мой недавний оппонент, отбрасывая в сторону ставшим ненужным душ. – Или ты думала, что я оставлю произошедшее без внимания?

– Что ты! – наигранно-бодро «удивилась», резко стряхивая воду с рукавов куртки и впиваясь в местную «акулу» взглядом радиоактивного рентгена. – Как можно? Что, так сильно пострадало самолюбие? Как жаль, хамло ты беспри…

– Что здесь происходит?! – Вот кто-то явно честно бдил традиции современных любовных романов, ибо повториться мне не дали! Негромкий, но до дрожи спокойный голос, возможно, даже заставил всех пришедших свидетелей вздрогнуть… всех, кроме меня и Исаева. Он все так же продолжал смотреть на меня насмешливым взглядом, а я же… А я хотела его утопить. Прям тут, в душе, под струей самой ледяной воды, Такой, что даже полярные медведи издохли бы от ужаса, представляя, как водная стихия только слегка касается их белоснежного меха…

– Ничего, – невозмутимо пожал плечами Исаев, продолжая улыбаться и откидывая со лба прядь длинноватых каштановых волос. – Всего лишь внеплановое принятие душа. Я решил помочь бедной, несчастной заблудшей оборванке. Она мне показалась слишком грязной.

– В таком случае, – тон подошедшего физрука был еще холодней воды, что меня окатили. И я даже не сразу вспомнила, что хуже преподавателя, ведущего физподготовку у нашего потока, был только бывший майор СОБРа, что вел те же занятия у одногруппников Игорька. – Попрошу занять свое место на матах, студент Исаев.

– Но…

– Немедленно.

И вот тут я вздрогнула, ощутив кожей всего тела по-настоящему арктический холод. Так говорить надо уметь, да… Ту не поможет ни выдержка, ни желание, ни ненависть. Только жизненный опыт, и ничего больше. Так что неудивительно, что все студенты, включая мелькнувшего в толпе Липницкого, торопливо рассосались по периметру раздевалки, а после короткого, но многозначительного взгляда светловолосого мужчины и вовсе направились обратно в спортзал.

Все, кроме меня и моего врага, который пусть еще совсем недавно, но уже надежно и безвозвратно стал таковым.

– У меня мокрая форма, – все-таки вставил свои пять копеек Исаев, вскинув брови, глядя на своего преподавателя. Я машинально перевела взгляд на шатена… и вот тут-то мое злорадство бурно возликовало.

Ибо вышеупомянутый студент был действительно мокрым. Ну как, мокрым?

Кожа моей косухи была хорошей, хоть и недорогой. Ее водонепроницаемость проверена временем, а специальный крем, который я исправно наносила время от времени, позволял любой жидкости стекать с куртки, аки с гуся вода. И в то время, когда эта нехристь обыкновенная, ни разу не воспитанная, полоскала меня под душем, сильный напор сыграл с ним злую шутку. Струи воды просто отскакивали от куртки обратно в моего обидчика, и теперь его просторную футболку можно было выжимать, а спортивные темно-синие бриджи…

Не выдержав, я тихо хрюкнула, не обращая внимания на то, что сама выгляжу как мышь после потопа.

Ведь для тех, кто не знал всей ситуации, мокрые штаны Исаева выглядели ну очень красноречиво! Как у трехлетнего ребенка, который до горшка не добежал.

– Ты это, – надув щеки, чтобы удержать смех, все-таки не выдержала и громко прыснула. – Перепугался, что ли, часом? Так ты не бойся, не заболею я. Зимой в прорубь ныряю, в пижаме на балконе курю, да и вообще, иммунитетом не оби…

– Заткнись, – оборвал меня парень, смерив уничтожающим взглядом, и, сунув руку в карман, спокойно направился в сторону раздевалки. – Я переоденусь и вернусь в зал.

– Нет, – ровный тон и одно-единственное слово заставило его остановиться на полпути. – В зал. Живо. Меня не волнуют твои проблемы.

Явно испытывая желание огрызнуться, Исаев прищурился, застыв вполоборота, и, скрипнув зубами с невозмутимостью на лице, удалился-таки в спортзал, щеголяя мокрыми штанишками у всех на виду.

Представив реакцию Игоря и остальных, я тихо захихикала… но послушно заткнулась, поймав взгляд холодных, проницательных глаз стоящего напротив меня мужчины. Даже голову в плечи вжала, невольно робея от одного его вида и того, насколько он возвышался надо мной. Про его камуфляжную форму и ботинки военного образца и вовсе говорить нечего было – всегда побаивалась мужчин в форме!

Гы. Интересно, а Эльфенка комплексы по поводу его роста не оставляют, когда он рядом с этой каланчой стоит?

– Ты, – спокойно, но резко произнес физрук, от чего я машинально прикусила язык. Он же мысли читать не умеет, не?? – Три минуты. Приводишь себя в порядок, и чтобы я здесь тебя больше не видел.

– Так точно! – невольно вытянулась в струнку, но, поймав пронизывающий насквозь взгляд и почувствовав себя будущей жертвой данного энтомолога (так и чувствовалась, как он взглядом вонзает булавки мне в лапки, да и распятой на стене висеть мне тоже не понравилось…), скривилась и кивнула: – В смысле, да, конечно, понял, осознал, исправлюсь! Через три минуты меня здесь не будет.

Смерив меня еще одним долгим взглядом, мужчина наконец развернулся на пятках и ушел, а я же, скинув с плеч рюкзак, тихо ликуя, что его ткань была непромокаемой, полезла внутрь за зеркалом и косметичкой. Да, там преспокойно соседствовали тормозные колодки и девичьи прибамбасы, а что такого? Когда работаешь сутками, еще и не то приходится с собой таскать.

Умывшись как следует и быстро стерев косметику специальными салфетками, застегнула рюкзак, хорошенько его встряхнула, стряхивая остатки воды, а затем стянула с плеч косуху, чтобы подвергнуть ее той же участи. Зажав в руке и то и другое, одернула липнущую к животу футболку, тихо ежась от неприятного ощущения, что доставляла промокшая насквозь одежда. И чего я куртку не застегнула, никто мне не скажет, не?

Благо хоть телефон в кармане кожанки был, и вряд ли он промок – по крайней мере, пищит, значит, какая-никакая, но надежда хотя бы на его ближайшее счастливое будущее все-таки есть.

Но чего, собственно, он пиликает-то, кто там вдруг решил почтить меня бедную несчастную своей царской смс?

«Третья кабинка слева, на верхней полке полотенце и футболка. Переоденься и дуй домой, живо!»

– Спаситель ты мой! Благодетель! – тихо выдохнула, влюбленным взглядом рассматривая на абсолютно сухом экране сообщение от Липницкого. – Ты ж мой любимый Эльфенок-бибизьян! Почти рыцарь на белом коне, да… Вам бы с Ленкой да памятник обоим поставить, да жаль, Лелику она не конкурент…

Продолжая восхищенно лепетать и умиляться заботливости эльфа-переростка, быстро дотопала до мужской раздевалки, с отвращениями хлюпая мокрыми кедами по каменному полу. Уставившись на уже знакомую испачканную кремом ручку, тихо хмыкнула и, чуток размахнувшись, пнула дверь ногой, и, о чудо! Она послушно отворилась, тихонько скрипнув, словно обидевшись на подобное обращение к себе.

Вот нельзя было так сразу сделать, а?

– Третья слева, третья слева… – тихо бормоча, прошлась вдоль стройных рядов кабинок, которые отличались друг от друга только порядковым номером, пока на глаза не попалась нужная. – О, нашла! Хм, Эльфенок, надеюсь, запасные труселя в горох у тебя там не валяются? То-то Енотик будет в шоке…

Сообразив, что снова разговариваю сама с собой, отвесила себе мысленную затрещину и бросила на стоявшие посередине раздевалки длиннющие скамейки рюкзак и куртку. Забравшись в вышеупомянутый шкафчик с головой, выудила оттуда белоснежное махровое полотенце и такого же цвета футболку, даже не задумываясь над тем, что могло еще оказаться в недрах обители эльфийских шмоток. Наскоро отжав волосы, стянула промокшую спереди футболку, быстро вытерлась и напялила вещь Игорька… точнее попыталась это сделать, едва ли не намертво запутавшись в этом… Блин, судя по размеру, шатре!

И только когда вынырнула и высунула руки в задуманные для них дырки, повернулась к единственному зеркалу, чтобы посмотреть, насколько все было плохо. Плохо… Блин, это не просто плохо!

Едва сдерживаясь от дикого смеха, машинально закрыла рот ладонью и шмякнулась спиной о дверцу соседнего шкафчика – о том, что футболка Липницкого здорово смахивает на средневековую ночнушку, мне, пожалуй, вслух и при нем говорить не стоило! Он хоть бы с каким рисунком себе данный предмет гардероба покупал, что ли? Это мне она бедра скрывает, а если ее каким-то чудом примерит Аленка, она ей коленки закроет, запросто составив конкуренцию ее любимой широченной юбке цыганского фасона!

Тихо подхихикивая, отлипла от шкафчика и, выудив из кармана джинсов мокрую резинку для волос, торопливо стянула их в узел, памятуя о том, что времени на все про все мне дали не так уж и много. Быстренько сложив мокрое полотенце и футболку, расстегнула рюкзак, аккуратно пристроила вещи там и встряхнула данный вещьмешок для надежности. Застегнув, привычным жестом закинула рюкзак за спину, а когда повернулась, чтобы уйти, на глаза внезапно попалось содержимое шкафчика, дверца которого открылась, когда к ней привалилась моя трясущаяся от хохота тушка.

На лицо тут же заползла самая кровожадная и хитрая улыбка из всех возможных.

Ну, что, нехристь, поиграем?

– Скажешь хоть слово – убью, – не глядя в сторону шокированно замершего Игоря, процедил сквозь зубы Демьян, мрачно рассматривая висящие на дереве предметы.

Нет, сейчас был далеко не Новый год. Нет, кто-то из студентов не сошел с ума. Нет, никто не решил заняться вандализмом. И даже никто просто не развлекался таким вот интересным способом.

Нет, это всего лишь кто-то слишком «умный», наглый и рыжий решил развесить на единственной березе, что росла на ближайшей парковке, все его личные вещи!!!

– Сука, – сплюнув на землю, наследник крупной корпорации закурил, небрежно сунув руки в карманы просторных спортивных бриджей, мало обращая внимания на осенний ветерок, продувающий его мокрую одежду насквозь. Не удостоил он взглядом и толпу студентов, собравшихся на стоянке и глазеющих то на него, то на предметы гардероба, украшающие сибирское дерево лучше, чем разноцветные игрушки американскую рождественскую елку.

Да, это были его джинсы, пиджак и футболка, в которые он собирался переодеться сразу же после урока. Да, они были влажные и в пятнах от кока-колы, но это лучше, чем ничего – ходить в откровенно мокрой футболке и бриджах ему хотелось меньше всего.

И хотя ему хватило всего одного взгляда, брошенного на одногруппников, чтобы насмешливые выпады в его сторону прекратились, на улице было достаточно прохладно для того, чтобы ехать домой в тонкой спортивной форме.

Каково же было его удивление, когда собственных вещей в шкафчике он не обнаружил… На пустой полке сиротливо лежал только лишь его бумажник, телефон да две связки ключей – от машины и квартиры.

Демьян сразу понял, чьи длинные руки лишили его так необходимых сейчас тряпок, будь они прокляты три раза! И ведь тогда он был даже почти согласен с просьбой Игоря не трогать девчонку и оставить все, как есть…

Но ровно до тех пор, пока не увидел свои шмотки, заботливо развешенные на единственном дереве, гордости студенческого городка.

Апофеозом и без того радужному настроению парня стали его носки, старательно натянутые на нижние ветки, смотрящие в противоположные стороны, да туфли, одиноко приткнувшиеся к основанию ствола на земле.

Никогда ранее еще Демьян Исаев не был полон такой мрачной решимости во что бы то ни стало отомстить обнаглевшей и явно зарвавшейся девчонке.

– Я так понимаю, просить тебя оставить ее в покое бесполезно, да? – потерев пальцами переносицу, Игорь тихо хмыкнул. – Анька, блин… Вечно что-нибудь да отчебучит!

– Если подобное этому, – его друг на удивление спокойным взглядом окинул дерево с предметами своего гардероба и, достав из кармана ключи, щелкнул брелком сигнализации, ставя на прогрев свое авто. – Уже было, и не раз, я удивлен, почему этой оборванке никто до сих пор не свернул шею.

– Не, такого еще не было. – Игорь фыркнул, мельком взглянув на березу, а затем и на студентов, которые, обсуждая тихими голосами произошедшее, медленно расходились, сообразив, что только что вернувшийся из Англии всем известный студент не собирается изображать обезьяну и лезть на дерево. – Но нечто подобное она устроила в мою честь. Я, правда, пытался отомстить, о чем потом пришлось пожалеть. Да и права она тогда оказалась. Тебе я тоже не советую лезть в бутылку: Анька всегда отличалась хорошей фантазией.

– Голь на выдумки хитра? – небрежно усмехнулся Исаев, которого ни капли не затронули слова своего приятеля. Подойдя к своим ботинкам, к которым после всего произошедшего не собирался даже прикасаться, он медленно опустился на корточки и, протянув руку, достал из одной обувки небольшую бутылку с темной газировкой. Ярко-красная крышка была еще не вскрыта, а к этикетке была приклеена записка, адресат которой был понятен и без прочтения ее содержимого.

– Дем, – тяжело вздохнув, Липницкий скривился и щелкнул крышкой зажигалки, что все это время сжимал в руке. – Да, она бюджетница. Но при этом далеко не плохой человек. Своеобразный, не без того, но действительно неплохой. Оставь ее в покое, хотя бы ради меня, а?

Ничего не ответив, Исаев только усмехнулся и, продолжая сидеть на корточках, молча вытянул в его сторону руку с запиской, которую сжимал между двумя пальцами.

Наклонившись, Игорь забрал ее, гадая, что же его подруга отмочила на сей раз, кроме его же собственного друга, и, мельком взглянув на содержимое ярко-зеленой бумажки с клейким краем. И тут же понял, что жить его любимому рыжему чудищу осталась, ох, как недолго…

«Кока-кола легко отстирывается – по доброте душевной дарю тебе бутылку оной, чтобы убедился сам. А вот кола с кофе, что так неудачно вылилась на тебя в столовой, не отмоется уже никак, как и твоя подмоченная репутация. Вывешиваю твои тряпки на всеобщее обозрение, дабы они стали живым напоминанием, что с вещами, как и с незнакомыми людьми, нужно обращаться вежливо и аккуратно. Помни об этом, хамоватый мальчик в мокреньких штанишках. Целую!»

– Анька, блин… – обреченно простонал Липницкий, комкая записку в ладони, – Дурында, ты хоть понимаешь, что ты натворила?

– Вряд ли, – негромко хмыкнул на удивление спокойный шатен, который все так же сидел на корточках, делая упор только на носки кроссовок, сцепив пальцы в замок под подбородком и вглядываясь куда-то за пределы парковки, в сторону ровного газона пока еще зеленой травы. – Не проси меня о снисхождении, Игорь. Рыжая дрянь только что сама подписала себе смертный приговор.

Да уж…

Пожалуй, как никогда ранее, Липниций только что понял, что отговаривать от ответной мести своего друга в данном конкретном случае было совершенно бесполезно.

Оставалось только надеяться, что в результате разборок между своими друзьями выстоит хотя бы малая часть построек всего университета. Ну или хотя бы эта самая березка, ставшая невольным свидетелем, а заодно и соучастником зарождающейся войны между новенькой оторвой и уже заслуженной грозой среди местных студиозов.

Игорьку, прозванному когда-то давно эльфенком, почему-то именно это дерево было искренне жаль.

И почему, интересно?