Отрыв

«Отрыв»

Серия «Перспективы скоринга» № 1

Эйвон Гейл

Переводчик/редактор/вычитчик – Валерия Стогова

Обложка – Мария Гридина

Оформление – Наталия Павлова

Перевод выполнен для группы - https://vk.com/beautiful_translation

Аннотация

После драфта в НХЛовскую команду Джексонвилля «Си Сторм» двадцатиоднолетнему

Лейну Кортэллу будущее видится лишь в светлых тонах. Правда, вдобавок ко всему

появляется и дискомфорт: он, мужчина–гей, будет играть в команде младшей

хоккейной лиги. Он уже и так умудрился наболтать лишнего и тем самым

оттолкнуть своих товарищей по команде. А потом в ходе сопернического матча Лейн

бросает вызов Джареду Шору, тафгаю из «Саванны Ренегадс». Странный способ

начать отношения.

Большую часть своей карьеры Джаред играет в младшей хоккейной лиге. И ему

совершенно плевать, известно ли кому–то о его бисексуальности. Но после окончания

последнего романа он принял решение избегать подобных связей. Однако проведенная

ночь с новичком Лейном Кортэллом заставляет его задуматься. Лейн напоминает

Джареду, за что он любит игру и почему эта самая любовь стоит риска. А Джаред со

своей стороны надеется научить Лейна чувствовать себя комфортно с самим собой

на льду и за его пределами. Только вот находятся они на разных этапах своей карьеры, и оба мужчины должны будут разобраться: что же все–таки для них важнее?

Глава 1

Вплоть до третьего периода игры «Джексонвилль Си Стром» против «Саванны

Ренегадс» Лейн Кортэлл разрабатывал план, который помог бы ему помириться с

товарищами по команде.

Возможно, «план» – не совсем верное слово, поскольку оно подразумевало

гораздо больше продуманности. Лейн же относился к категории импульсивных людей,

что несло в себе совершенно противоположное. Особенно когда названная

импульсивность была связана с тафгаем «Ренегадс», Джаредом Шором, который по

слухам ел детей на завтрак.

Несмотря на то, что команда изо всех сил старалась не иметь с ним ничего общего

– не пасовать шайбу, не замечать его существование – Лейн был в восторге от игры

против «Ренегадс». Он всегда был любителем отличной соревновательной игры. Такие

игры в начале сезона по ощущениям напоминали середину плей–офф. А этот матч был

для него первым в профессиональной лиге. Он мог бы забить парочку красивых голов, и

напарники полюбили бы его.

«Ренегадс» – отличная команда, хотя их игра разительно отличалась от «Си

Сторм». Команда Лейна больше полагалась на скорость и ведение шайбы. «Ренегадс» же

играли агрессивно, за что получали кучу штрафов.

Количество заработанных к тому моменту штрафов говорило о многом.

Обычно они запугивали оппонентов и доминировали над ними – вернее над

всеми, кроме «Си Сторм», у которых имелся феноменальный послужной список: штрафы

приводили к играм в большинстве, что давало «Си Сторм» возможность взять ворота.

Согласно тому, что Лейн смог почерпнуть из разговоров, в которых не участвовал, их игры

обычно включали в себя огромное количество оскорблений, нешуточные силовые

приемы, яркие голы и парочку массовых драк. Лейн с нетерпением ждал появления чего–

то новенького в монотонном течении жизни.

Когда дело дошло до дебюта в профессиональном хоккее, фантазии Лейна ничем

не отличались от фантазий любого канадского ребенка: забитый до отказа стадион,

мерцающее на гладком, как стекло, льду освещение. Лейн выкатывался на начало мачта в

свитере одной из команд Оригинальной шестерки под рев толпы и песню «Вечер хоккея в

Канаде» (только не под версию «Никельбэк»).

Только вот вместо толпы в Торонто он получил заполненную лишь наполовину

арену в Джексонвилле, штате Флорида. Вместо «Вечера хоккея в Канаде» звучала

громкая, режущая слух рок–музыка – возможно, «Никельбэк», стереосистема работала

безобразно – и лед больше походил не на стекло, а на тротуар на Мэйн Стрит в Чатеме,

Онтарио, после того, как на него обрушилась ледяная буря, и проехало несколько

десятков автомобилей. А надетый на нем свитер не имел ничего общего с Оригинальной

шестеркой из его воображения или даже с «Тампа Бэй Лайтнинг» (также известных как

«Молнии») – командой НХЛ, в которую был задрафтован Лейн. Команда даже не

относилась к младшей лиге Тампы. Перед переходом в солидный клуб Лейн ожидал

сыграть несколько сезонов за «Сиракьюз Кранч».

Реальность оказалась несколько иной. Лейн в настоящий момент сидел на скамье

в ожидании своей смены, облаченный в сине–зеленый свитер с изображением злобного,

держащего клюшку смерча и катящейся по волне шайбы. «Си Сторм» была членом ХЛВП,

младшей лиги, и базировалась в странном городе, где днем шел дождь, а двадцать минут

спустя светило солнце, с мостами головокружительной высоты, охватывавшими реку

Сент–Джонс, и где люди пили холодный чай с сахаром. Лейн проживал в «Эконо Лодж»

неподалеку от границы штата и поедал огромное количество пончиков.

Все было бы просто супер – даже дрянное название, абсурдный свитер, низкая

посещаемость и тот факт, что музыку забыли выключить в момент начала матча – если б в

первые дни тренировок Лейн держал свой рот на замке. Вместо этого Лейн выдал

несколько дебильных комментариев насчет драфта, и что он рассчитывал пробыть в

младшей лиге не долго, что, оглядываясь назад, звучало просто отвратительно. Он не

имел в виду, что был лучше остальных. Просто во всем, что касалось людей, он был

ужасен и изо всех сил пытался завязать беседу. Но партнеры теперь сидели подальше от

него и крайне редко обращали на него внимание на льду и за его пределами. Казалось,

он играл в хоккей сам с собой.

Лейн знал: ему было над чем в ближайшем будущем подумать, или такими

темпами он разочарует всех знакомых и возможно умрет от недоедания – питался он

только закусками. И поскольку никто не утруждался общением с ним, у него была куча

времени обдумать, какого черта можно сделать, чтоб компенсировать недостаток

навыков общения.

К началу второго периода так никто и не подрался. И не забил. По крайней мере, со

стороны «Сторм». Они никак не могли отыскать подход к задней части сетки. «Ренегадс»

забили лишь однажды, и всякий раз, когда кто–нибудь из «Сторм» подбирался к воротам,

игрок «Ренегадс» нокаутировал противника и забирал шайбу.

Включая Лейна. Его уже зашпыняли похуже мячика для пинтбола. А все потому что

товарищи по команде его презирали и недвусмысленно ему на это намекали – хотя в этот

раз пасанули шайбу. Лейн довольно быстро сообразил, что происходящее было сродни

тому, будто на его спине была прикреплена гигантская мишень, но если он не будет

ловить пасы и не попытается забить, несколько следующих матчей просидит на трибуне.

Спаркс, тафгай «Сторм», по идее должен был преследовать игрока «Ренегадс». Но в

отношении Лейна неписаное правило, кажется, не существовало.

Закипая от злости, Лейн уселся на скамью. Шор завалил капитана «Си Сторм»

Макса «Ридера» Рида, и тот растянулся на льду. Фанаты взревели от возмущения, а

поклонники «Ренегадс» разразились аплодисментами. Раздался звук свистка, и лайнсмен

отправил Шора на скамью штрафников.

Он заседал там уже в четвертый раз. Спарки проорал уезжавшему Шору:

– Контуженый, просто подожди.

Шор ухмыльнулся, а Лейн поймал себя на том, что наблюдал за сидевшим на

штрафной Шором. Он был старше большинства ребят в «Сторм», но хоккеисты взрослеют

гораздо раньше, поэтому вполне вероятно, что ему еще не было и тридцати. Он был

рыжеватым блондином с голубыми, как у хаски, глазами.

Он застукал Лейна за подглядыванием и подмигнул. Смутившись, Лейн опустил

взгляд, нервно дернул ногой и сжал клюшку. Он готовился к следующей смене в бригаде

большинства и надеялся, что преимущество в одного человека все еще будет иметь место

в момент его выхода на лед. Может, ему удастся забить гол и даже предрешить исход

игры, заработав тем самым расположение других членов команды. Или, по крайней мере,

приглашение в «Крейсер» после матча. Он устал от еды из вендингового автомата и не

понимал американских денег. Кроме монеток. Их он понимал отлично.

От игры в большинстве почти ничего не осталось, когда Лейн перепрыгнул борта и

выехал на лед. Он чувствовал себя решительно, нацелился забить гол и почти ничего не

замечал вокруг. Он не был самым крупным парнем на льду, несмотря на рост в метр

девяносто, зато был быстрым. Не важно, числился он изгоем в команде или нет, на

наличие стиля и определенного уровня игры нельзя было не обратить внимание.

Он поймал пас от Абни – редкий момент солидарности с товарищем по звену.

Танцуя мимо игроков «Ренегадс», он ощущал, что способен забить гол. Он замахнулся

клюшкой, чтоб сделать бросок, сфокусировался, дышал ровно… и его сшиб с ног

выскочивший со скамьи штрафников Шор. Он врезался в него и отобрал шайбу.

Испытывая ярость, Лейн поднялся со льда и с грустью наблюдал, как игрок «Ренегадс»

летел по льду и вел шайбу клюшкой.

Черт побери. “Твою мать” .

– Где, блин, тебя носило? – бросил Лейн, глазея на Шейна Макбрайда – защитника,

который обязан был оберегать Лейна от Шора. – Ты же понимал, что он охотится за мной.

– Точно, Суперзвезда, – огрызнулся Брайди, на лице отразилась злость. Он

облажался, о чем, конечно же, знал, и молча предлагал Лейну расценивать его поступок

как угодно. – Может, тебе стоит держать ухо востро?

– Я собирался забить…

– Успокойтесь, мать вашу, – гаркнул тренер Спэнсер, сощурив глаза. – Макбрайд,

если еще раз нарочно будешь располагаться не там, где должен, тебя отправят так

далеко, что придется искать каток в аду. Мне плевать, насколько тебе неприятен Кортэлл.

Ты испоганил золотой голевой момент.

Брайди что–то пробормотал, кивнул и, скользнув на скамью, занялся бутылкой

воды. Лейн глянул на тренера Спэнсера, приободряясь от комментария «золотой голевой

момент», хотя его вряд ли можно было расценивать как похвалу. Ощущение быстро

улетучилось, когда тренер Спэнсер добавил:

– В следующий раз забей, Кортэлл, даже если тебе придется стрелять с колен, как

долбаный Алекс Овечкин.

Лейн нервно и разочарованно кивнул. Он наблюдал, как Спаркс доехал до Шора и

долбанул его по плечам. О, да пошло оно все.

Тогда–то Лейн и осознал, что нужно делать. Он перескочил через борта на

следующую смену, выиграл вбрасывание и помчался прямиком на Шора. От этой

незапоминающейся игры оставалось всего девять минут. И Лейн Кортэлл выкинул то, что

никогда не делал на льду.

Он снял краги.

Шор уставился на него и разразился хохотом.

– Да ты прикалываешься.

– Ты меня сбил, – злобно рыкнул Лейн, мечтая, чтоб они просто уже начали

драться и дело с концом. Свою глупость он уже понимал. От ударов испытываешь боль?

Наверно.

– Ага, потому что твой мудацкий напарник тебя не прикрыл. Это хоккей, сосунок. –

Шор снял крагу. – Уверен? – спросил он, стягивая и вторую. – Вряд ли тебя хоть раз в

жизни били, красавчик.

Лейн выбросил правый хук, попав Шору в челюсть.

– Все бывает впервые.

Шор зло ухмыльнулся, и его улыбка сотворила с Лейном нечто странное.

– Ты идиот, – сказал он и ударил в ответ.

Лейн, который был выше Шора на пять–семь сантиметров, позже не смог

припомнить большую часть драки. Он улавливал вой толпы, но в основном слышал лишь

звон в ушах, когда Шор треснул его по лицу и в живот.

Вот же дерьмо. Как больно.

Первый удар Лейна мог оказаться единственным достигшим цели, но он не

сдавался. Шор пытался натянуть ему на голову свитер и швырнуть на лед, но Лейн

неожиданно нашел выход для злости и разочарования из–за своей профессиональной

карьеры. И, несмотря на то, что особо урона он не причинял, все равно продолжал махач.

Наконец–то лайнсмены их растащили. Лейн не был в курсе, что у него кровоточила

губа, пока не коснулся ее ладонью, и растерянно моргнул, заметив красный мазок на

руке. Его тащили на штрафную, или ему так казалось. Но вскоре до него дошло, что

лайнсмены вели его по проходу в раздевалку.

Ему дали штраф за ненадлежащее поведение до окончания игры. А значит, остаток

мачта он будет вынужден смотреть из раздевалки. Что должно было разочаровать, но

когда он подъехал к своим товарищам по команде, они с гордостью стучали клюшками о

лед.

– Ты долбанутый, Кортс, – крикнул Ридер.

Спарки поднял большие пальцы вверх. Лейн ухмыльнулся, чувствуя эйфорию.

Ощущение могло быть связано с потерей крови, но кому какое дело?

Несколько фанатов хлопнули его по ладони, когда он шел по проходу. С момента,

как он впервые надел коньки, позорнее игры у него еще не было. Он профукал

возможность забить и недостойно повел себя во время игры. Да еще и заработал штраф

за подстрекательство Шора на драку.

Но ему понравилось.

***

А вот тренеру определенно не понравилось.

Спэнсер орал на Лейна добрых десять минут, объясняя, что «забить гол не означает

забить Джареда Шора», и напоминая, что команде пришлось играть в меньшинстве за

драку, которую выиграть он просто–напросто не мог.

Лейн кивал, давал надлежащие ответы и ждал, пока тренер остынет. Наконец–то

он вздохнул, засунул руки в карманы и уставился в потолок.

– Понимаю, что ты пытался сделать, Кортэлл. Надеюсь, сработало. Знаю, ты

можешь играть лучше. Я рад, что ты стараешься, но не ценой попадания в список

травмированных. Ясно?

– Да, тренер.

– Забивай голы, Кортэлл. У нас есть парни, которые умеют драться.

Да, у них имелись такие парни. Лейн не стал указывать на то, что они не очень–то

торопились за него заступиться. От него не укрылось, что тренер был осведомлен о его

проблемах с напарниками. И если тренер Спэнсер до сих пор не помог, то вряд ли станет.

Он явно хотел, чтоб Лейн разобрался со всем самостоятельно.

И без кровопролитий.

Входя в раздевалку, Лейн не знал, чего ожидать. Но точно не привычного уже

послематчевого игнора. Только вот игнор имел место, и что–то внутри него щелкнуло. Он

стоял, не шевелясь, держал клюшку, будто она могла его спасти, и начал… говорить.

Громко, но не кричал. Он все еще был канадцем.

– Я прошу прощения за сказанное. Я идиот. Нет, правда. Я в курсе. Но знаете что? –

В помещении повисла тишина. Парни пихали друг друга локтями и кивали на Лейна. –

Пора уже завязывать. Если вы настолько обижены, что не можете пасануть мне шайбу

или… не знаю… быть защитниками, – он зыркнул на Брайди, – тогда проблемы у вас, а не

у меня. Я не стану бесконечно извиняться за произнесенные слова. Не стану. Так что

прекращайте уже. – Лейн скрестил руки на груди. – Еще я хочу пообедать. Я устал от

«Эконо Лодж». Может, кому–то нужен сосед?

На несколько секунд воцарилась тишина, и Лейну подумалось, что он все лишь

усложнил. Маловероятно, конечно, но вдруг. А потом Ридер и Спарки начали хлопать, и

остальные последовали их примеру. Лейн вспыхнул из–за аплодисментов и «как

вовремя», и «мы почти махнули на тебя рукой, Кортс».

«Наконец–то».

Глава 2

После игры Лейн вместе с напарниками отправился в «Крейсер», заказал два

чизбургера и картошку с сыром и купался в исходивших от команды волнах тепла. Они

больше его не ненавидели.

Райан Слоан, нападающий третьего звена, уселся за столом рядом с Лейном. Он

был хорошим и болтливым парнем. Покончив с трапезой, Лейн уже знал о нем все. Родом

он был из Торонто, как и Лейн, фанат «Листьев», а во Флориду приехал, потому что не был

задрафтован, но любил играть.

– Хоккей – крутой вид спорта. Сплошное удовольствие. То есть, естественно, мы

маловато зарабатываем и не особо знамениты, зато можем играть.

– Ну, я пока удовольствия не получил, но поверю тебе на слово, – сухо бросил

Лейн.

– Эй. У своей первой команды я спросил, существуют ли ограничения по возрасту.

Парни выглядели довольно взросло и могли бы уже тренировать. – Райан поморщился. –

Все прозвучало не так паршиво, как та чушь, что ляпнул ты, но все равно полный отстой.

Прости, чувак. Хочешь, будем соседями?

И словно по волшебству Лейн нашел место, куда съехать из «Эконо Лодж»,

получил приглашение поужинать… и команду. Он захмелел, потому что парни

продолжали покупать ему пиво, которое по возрасту ему пить было не положено. Но

Лейн не собирался отказываться от командного единства, независимо от того, в каком

обличии оно явилось. «И насколько сильно пенилось», – похихикивая про себя, подумал

Лейн, но вряд ли смог бы кому–то объяснить, в чем был прикол.

Кто–то проводил его до «Эконо Лодж», чтоб он мог проспаться. Ему предстояло

провести здесь еще две ночи, а потом он съедет в квартиру Слоана. У Лейна имелась

упаковка пончиков из вендингового автомата. Он слопал два, после чего опустошил

желудок и уснул на полу в ванной.

Именно такого он и ожидал от игры в профессиональный хоккей. Но никак не

ожидал проснуться в половине двенадцатого ночи с диким сушняком и чувством голода.

А от мысли о пончиках его затошнило. Он принял душ и почистил зубы, что из–за

головокружения заняло много времени. Глупо было напиваться, когда играешь в

контактный вид спорта и тем самым зарабатываешь себе на жизни.

В конце концов, Лейн дотащил свою жалкую задницу до стойки регистрации и

поинтересовался, был ли поблизости какой–нибудь ресторан. Мужчина за стойкой

несколько секунд почмокал губами – что Лейн расценил, как секретный код или даже

странный флоридский диалект – а потом пожал плечами.

– Вроде нет. Можете пойти в бар «Бомбардировщик». Иногда там подают пиццу. –

Он указал на входную дверь. – Через дорогу.

– Спасибо, – устало улыбнувшись, отозвался Лейн.

Он пересек «дорогу» – которая была межштатной – и зашел в забегаловку с

нарисованным сбоку самолетом, а на окне мигала красным вывеска «Будвайзер». В

последнюю секунду он осознал, что из–за возраста выпивать в баре ему было нельзя. И

здесь не было его команды, чтоб за него поручиться.

Хотя не похоже, чтоб кто–то парился. Никто ему и слова не сказал, когда он вошел

и тупо просидел за столом минут десять, а потом уже отправился к бару. Бармен был

примерно ровесником отца, белоснежные волосы были завязаны в конский хвост, а из–за

бороды он походил на пирата.

– Принести тебе что–нибудь? – спросил он, протирая стакан.

– Есть пицца? – с надеждой поинтересовался Лейн. Черт. Как же хотелось есть.

– Не. Духовка сломалась. Есть орешки. О, могу сделать курицу во фритюре, если

хочешь.

– Было бы здорово, спасибо, – ответил Лейн, и его желудок заурчал.

– Хочешь чем–нибудь запить?

– Конечно… У вас есть «Доктор Пеппер»?

Бармен таращился на него минуты две и молча протирал стакан до тех пор, пока

тот не заскрипел. Потом он залез в холодильник, вынул бутылку «Бад Лайт», открыл

крышечку и поставил перед Лейном.

– Спасибо. – Пиво – последнее, чего хотелось Лейну, но еще ему не хотелось, чтоб

его выкинули, оставив без «приготовленной во фритюре курицы». А, может, и хотелось.

Флорида – странное место.

Он развлекался с подстаканником и тут заметил расположившегося чуть дальше

парня. Тот смотрел на него. Когда он встретил знакомые светло–голубые глаза, желудок

Лейна сделал сальто. Из всех людей именно Джаред Шор сидел в этом дурацком баре и

бросал в его сторону не очень дружелюбные взгляды.

– Разве ты уже достаточно вырос, чтоб здесь находиться?

– Я оголодал, – пояснил Лейн, совершенно не ответив на вопрос. – Просто хотелось

съесть пиццу или что–то наподобие.

– Знаешь, в Америке существует доставка. – Джаред пил пиво прямо из бутылки, и

его губы очень отвлекали. – Твоя команда тоже здесь?

– Нет. – В желудке у Лейна что–то неприятно перевернулось из–за очередного

глотка пива. Наверняка он выглядел не так классно, как Шор. – Твоя?

– Не. Они в местечке получше, – ответил Шор, все еще за ним наблюдая. – Губа

болит? – прямо спросил он. Его напряженный взгляд был сфокусирован на Лейне. Ох,

голова у Лейна закружилась, а желудок скрутило.

Ему нужно было валить оттуда. Быстро.

– Э–э… Да. Немного.

– Отлично. – Джаред добил пиво и поставил бутылку на стойку. Если закрыть глаза

на его репутацию, человеком он был молчаливым, умел двигаться изящно, а не только

агрессивно. И у него были красивые руки. Лейн вдруг задумался, почему в баре стало так

жарко. – Надеюсь, оно того стоило.

– А? – Лейн обратил внимание, что парень на него злился, но понятия не имел

почему. Шор был из разряда парней, что бесконечно влезали в драки, разве нет?

Шор не очень–то приятно рассмеялся.

– Думаешь, ты первый симпатяжка, который пытался понравиться своим

партнерам, завалив меня? Нет, не первый.

– Правда? – выдохнул Лейн. – Приму к сведению. Спасибо.

Бармен поставил перед ним баскет, от которого исходил аромат приготовленного

во фритюре съестного. Лейн попробовал и почти сжег себе небо. Покончив со

смущением, он посмотрел на Джареда, который теперь стоял рядом с ним. Что не

помогало самообладанию, но отвлекало от соблазна разораться из–за боли во рту.

Второй раз за день рот Лейна болел из–за Джареда Шора. По факту, другие места

тоже побаливали, но они были из категории «места, о которых Лейн Кортэлл не думал».

– Ты серьезно? Я бы сказал, что вел ты себя, как сообразительный осел, но вроде

на такого не похож.

Лейн проглотил кусок обжигающего мяса, пожал плечами и сделал длинный

глоток холодного пива.

– Я канадец. Мы скрытные. Иногда сложно что–то усмотреть. – Он вернулся к

курице, разорвал кусок напополам и мудро решил дать ей немного остыть и только потом

уже начать есть. – То есть глупо было выкидывать подобный номер, но он сработал. Так

что да, оно того стоило.

Если б не похмелье, усталость, голод и отвлеченность на непрекращающуюся

жгучую боль во рту, возможно, Лейн промолчал бы.

– Кажется, я понимаю, почему твои напарники терпеть тебя не могли, – огрызнулся

Шор и резко выпрямился.

– Погоди, – растерянно проговорил Лейн, держа в руке половину дымящейся

курицы. – Почему ты злишься? Драки же твоя фишка, разве нет?

– Да, красавчик. Драки – моя фишка.

– Значит, злиться ты не должен, но злишься. Заметно. Я знаю злость. Поверь. –

Лейн откусил кусочек от курицы, поспешно проглотил и запил «Бад Лайт». Худшего блюда

он не пробовал. Хорошо, что вкуса почти не ощущал.

– Да.

– Почему? – спросил Лейн, внимательно его разглядывая. Казалось, Шор был

старше его лет на семь–восемь, под глазом виднелся выцветший синяк, а на подбородке

– ссадина. Что очень ему шло – он стал похож на боксера. – Потому что я ударил тебя по

лицу?

Смех Шора был схож с резким злобным лаем, и Лейн вновь вспомнил о хаски. Его

светлые глаза потемнели, как небо перед бурей.

– Хочешь знать, почему я злюсь, паренек? Я скажу тебе. Да. Я дерусь, и в этом моя

фишка. А ты забиваешь голы, ну, или забивал бы, если б твои товарищи по команде не

наваляли тебе как последней сучке. Не важно, по какой причине. И ты решил исправиться, завалив парня, который мог бы порвать твою жопу напополам, но не стал. Потому что

угадай, кого бы обвинили? Парня, задрафтованного НХЛ, или парня, которому в

следующем году исполнится тридцать два и который сменил уже десять команд?

Лейн сознательно не стал комментировать осведомленность Джерада, хотя

впервые о драфте сказал кто–то другой, а не сам Лейн.

– М–м–м. Наверно… тебя?

– Так точно, гений. Меня. Потому–то я и не могу отмудохать тебя так, как ты

заслуживаешь. Ты – талант. Поэтому кажется, будто я не справляюсь со своими

обязанностями. А ты не умеешь драться и забивать голы, но внезапно становишься самым

ценным игроком. Достало, что с моей помощью люди решают свои личные проблемы.

Хочешь драться, избей кого–нибудь из своей команды. Почему нет?

В его словах был смысл, но выпитое пиво, ненастоящий ужин и близость Шора

слишком дезориентировали.

– Ты меня сбил.

Шор моргнул, словно таких слов от Лейна не ожидал.

– Ты мне мешал.

– Я собирался забить, – напомнил ему Лейн и толкнул баскет с курицей по стойке. –

Хочешь штучку?

Шор глазел на Лейна, как на ожившее торнадо с клюшкой с ужасного свитера

«Сторм».

– У вас есть защитники, чья обязанность тебя оберегать. Для того они и нужны.

– Но не уберегли. Серьезно, они не так уж и плохи, если дать им остыть. Я про

курицу. Хотя подойдет и моей команде. – Лейн ощутил нервозность, но не из–за

беспокойства, что Шор мог пихнуть его или ударить. Было что–то другое.

Лейн не особо разбирался в эмоциях. Потому–то и занимался спортом.

– Что…Слушай, какого черта ты делаешь?

– Ем по–настоящему отвратительный ужин, – ответил Лейн и взял очередной

кусочек. – Кажется, даже на курицу не похоже. А тебе как?

Шор хлопнул ладонью по бару.

– До тебя вообще дошло, почему я взбесился? Я начинаю понимать, почему тебе

пришлось совершить тот отчаянный поступок, чтоб завоевать уважения напарников. Ты

чудик. А, может, даже робот.

Лейн пожал плечами.

– Тогда почему ты до сих пор на меня злишься? – Он опять толкнул баскет Шору. –

Сначала лучше подуть. – Лицо его заалело в ту же минуту, что слова покинули рот.

Шор не обратил на него никакого внимания.

– Если ты злишься на защитника, завали его. Сражайся в своих собственных битвах,

но со мной не надо начинать. Тебе отлично известно, что я не смогу размазать твою

морду по льду так, как ты заслуживаешь. Хочешь что–то заявить своей команде, паренек?

Попытайся тогда использовать злость на людей, которые относятся к тебе как к дерьму. А

не меня. Кроме того, ты боишься силовых приемов.

Лейн притянул баскет обратно к себе, безмолвно аннулируя предложение

разделить трапезу.

– Боялся. И дрался впервые. Ты прав. Прости. Обычно я такого не делаю – ну, не

часто. Но ты реально хорошо дерешься. Просто я решил, что ты будешь не против, раз уж

все время занимаешься подобными вещами. И ты реально меня сбил. Кажется, ты

постоянно забываешь.

– Очень хочется снова тебе вмазать. Ты в курсе?

Лейн кивнул.

– Да. Заметно. Что ты хочешь от меня услышать, Шор? Я отчубучил глупость, чтоб

исправить другую глупость, что каким–то образом придало мне смелости сделать то, что я

должен был делать постоянно.

Какое–то время Шор стоял неподвижно, а потом уселся рядом с Лейном и

вытащил из баскета курицу. Откусил, матюгнулся и схватил пиво.

– Твою ж мать, ну и мерзость.

– Я и не говорил, что вкусно. Только что не так уж и плохо. И знаешь, я думал, ты

вколотишь меня лицом в лед. Было страшно. Но ты меня сбил. Знаю, ты сказал, что

защитники должны были за меня постоять, но не сложилось. Но теперь все будет иначе. –

Лейн из вежливости поделил последний кусочек напополам, чтоб Джареду тоже

досталось. – Прости, если я тебя разозлил. Но ты не из моей команды. И пойми: любой,

кого ты вот так вот сносишь, может развернуться и снять краги, Шор. Даже парни вроде

меня, которые не дерутся.

– Ты типа читаешь мне лекцию о хоккее, новичок? Похоже на то.

Джаред больше не выглядел злым. А еще он не ел свою часть курицы, что Лейн

для него оставил, а потому Лейн решил, что может съесть ее сам. Джаред махнул бармену

и заказал им обоим пива.

Когда выпивку принесли, Джаред поднял свою бутылку и чокнулся с бутылкой

Лейна.

– Мы часто играем друг с другом. И я постоянно буду тебя преследовать, потому

что ты будешь пытаться забить. И может получиться, раз уж партнеры теперь пасуют тебе

шайбу.

– А парни тебя завалят. Надеюсь. Не думаю, что мне понравилось, и не хочу, чтоб

ты опять меня ударил. У тебя не кулаки, а кирпичи. Хочешь еще курицы? Я все равно хочу

есть и могу поделиться. – Лейн натянуто улыбнулся. Ему до сих пор странным образом

было неловко рядом с Шором, хотя, казалось, что теперь они подружились. Может, если

еще раз обжечь рот и опять напиться, он сможет игнорировать ощущение?

Джаред расхохотался и сказал:

– Конечно. Почему нет?

Прекратив бросать пугающие взгляды и звать Лейна «пареньком», он оказался

довольно классным парнем. А значит, чувство дискомфорта не исчезнет, не важно,

сколько Лейн выпьет.

Он попытался вспомнить выражение лица матери, когда она открыла дверь его

спальни и своими глазами увидела, почему ее сын так сильно смущался своих товарищей

по команде. Как она потихоньку закрыла дверь и не проронила ни единого слова насчет

увиденного. Он подумал о том, что происходило за две минуты до открытия двери,

возможно, о лучших двух минутах в своей жизни. И как он переживал их снова и снова,

оставаясь в одиночестве.

Они разделили баскет горяченной курицы, и Лейн выпил еще пару пива. Он не был

пьян, но очень устал. И тут до него дошло, что причиной, по которой Джаред до сих пор

находился в городе, была завтрашняя игра. В том была фишка ХЛВП – планировать матчи

впритык, а значит, Лейн кругом облажался.

– Мне пора возвращаться, – произнес он. Джаред кивнул и взял свой кошелек.

Лейн уделял слишком много внимания пальцам Джареда – длинным, почти

тонким. Неожиданно для тафгая. Джаред поймал его на подглядывании и пошутил:

– Я уже помог тебе спасти карьеру, паренек. Думаешь, мне стоит еще и за твой

ужин заплатить?

Лейн раскраснелся и полез в карман за деньгами.

– Молодец, – обратился к нему Джаред, пока они ждали возможности пересечь

автостраду. – Завтра на льду я не стану с тобой деликатничать. Надеюсь, твои защитники

активизируются и… Все хорошо?

У Лейна все было плохо. Он без конца моргал и смотрел Джареду в глаза, лениво

пожевывал нижнюю губу – которая все еще болела – и думал обо всем, чего хотел, но не

мог получить.

– Конечно. Все хорошо. Просто не привык напиваться дважды за день.

Джаред хохотнул.

– Ты лепишь какую–то пургу. Пошли. Не падай. А то некролог будет звучать глупо.

Решительно глядя на дорогу, Лейн кивнул.

– Сообщи, когда, – произнес он и почувствовал на себе взор Джареда, но не

обернулся.

Он удерживал взгляд на сияющей вывеске «Эконо Лодж» до тех пор, пока Джаред

не проговорил:

– Окей. Сейчас.

Они помчались через дорогу. Все прошло отлично. Не проехало ни одной машины,

но у Лейна все равно перехватило дыхание, словно он сотворил нечто волнительное –

нечто запретное. Как, например, подраться с Джаредом Шором или оседлать Дерека

Бишопа и целоваться с ним в спальне.

Они бежали вплоть до входной двери отеля, а, ворвавшись в лобби, помчались к

лифту. Лейн тяжело дышал, после спринта в голове немного прояснилось, но кровь бегала

по жилам, вызывая у него беспокойство.

– Твоя команда тоже здесь живет?

– Да, – откликнулся Джаред.

Как только открылись двери лифта, взгляд его стал отстраненным. Лейн опустил

глаза, решив, что опять каким–то образом лажанулся.

Двери закрылись, Лейн глядел на Джареда и ждал, пока тот сообщил номер своего

этажа. Но вместо этого Джерад выругался под нос, схватил Лейна за кофту и подтолкнул к

дверям.

На несколько душераздирающих секунд Лейну показалось, что Джаред догадался

о его мыслях и собирается его отмудохать. И он испытал ощущение дичайшей эйфории,

которое никак не мог объяснить.

Джаред его не ударил. Он прильнул ближе и вдавил Лейна в закрытые двери. Лейн

был возбужден с того самого момента, как они покинули бар, что сейчас Джаред имел

возможность почувствовать. Лишь спустя несколько секунд Лейн осознал, что именно к

нему прижималось, и прежде чем он успел простонать, Джаред припал к нему губами.

Они целовались.

Все продлилось меньше двух минут – может, даже меньше десяти секунд – а

потом двери распахнулись, и все закончилось. Лейн выкатился в коридор и наблюдал, как

двери скрывали Джареда из вида. Он тяжело дышал и таращился на него светло–

голубыми глазами, словно Лейн – борьба, которую тот не мог начать.

Пару секунд Лейн тупо пялился на закрытые двери и ждал возвращения лифта. Но

он не вернулся. И Лейн отправился в свой номер. Едва закрыв за собой дверь, он стянул

джинсы и отчаянно обхватил себя рукой. Прикрыв глаза, он жадно пытался вспомнить

каждую секунду поцелуя, и насколько ему было приятно.

Глава 3

Добираясь до своего номера, Джаред Шор матюгал себя последними словами. Он

засунул карту–ключ в маленький агрегат, и из–за загоревшегося красного огонька его

наполнило иррациональное чувство гнева.

– Долбаный членосос, – заорал Джаред и ударил по штуковине. Ему бы полегчало,

но из–за слова «членосос» он вспомнил произошедшее в лифте и Кортэлла: его широко

распахнутые глаза, минетный рот и разбитую губу. Черт, зачем Джаред его поцеловал?

Повел себя как придурок.

– Минутку, – пробормотал его сосед, Джейс Уинн, открывая Джареду дверь. – Тебя

слишком часто били по голове, мужик. Успокойся.

Ворча, Джаред протолкнулся мимо него, швырнул глупую и бесполезную карту–

ключ на комод и бегло взглянул на кровать, где обнаженная девушка курила сигарету.

– Номер для некурящих, – проворчал он, явив тем самым мудацкую часть себя.

Но он был утомлен, возбужден и совсем оглупел. Ему нужен был душ и сон, пока

он не ринулся узнавать номер комнаты Кортэлла, чтоб исполнить свою мечту – поставить

его на колени и наблюдать, как прекрасный ротик обнимает его член.

«Идиот. Зачем ты это сделал?»

Джареду случившееся было не в новинку. За плечами было достаточно опыта, чтоб

определить значение посылаемых Кортэллом взглядов. Но паренек, скорее всего, сам их

не понимал, из–за чего кровь Джареда разгонялась, и появилось желание, чтоб все–таки

все сложилось. В душевой он планировал довести себя до оргазма, вспоминая о том,

насколько завелся Кортэлл, как он целовал его почти на грани отчаяния.

Направляясь в ванную, он зыркнул на Уинна. Было очевидно: пока Джаред

отсутствовал, Уинн занимался сексом – вероятно, дважды. Может, даже не с той же

девушкой, что находилась здесь в момент ухода Джареда. Среди дамочек Уинн

пользовался популярностью. Как и должен был. Он был молод и привлекателен. Он

относился к такому типу игроков, которые знали, что никогда им не придется сыграть за

Кубок Стэнли, поэтому они играли ради кисок и денег на бухло.

Уинн нравился Джареду больше, чем большинство соседей, что у него были за эти

годы. В прежние времена он даже из комнаты не вышел бы, пока напарник пялил какую–

нибудь цыпочку на соседней кровати. Пару раз он даже присоединился бы.

Но ему был тридцать один год, и он понимал, что в запасе оставалось всего пару

лет, а потом придется навсегда повесить свои коньки. В лучшем случае года три. А

финансово ненадежную команду ХЛВП он критиковал скорее из упрямства. Потерпев

фиаско с карьерой в колледже, он провел сезон с «Адирондак Фантомс» (в основном на

скамье) и попробовал прорваться в их НХЛовский клуб «Филадельфию Флайерс». Еще он

играл за команды со смешными логотипами в никем не посещаемых городах. Команды

разорялись, а никто и не замечал.

Но, черт, он до сих пор играл в профессиональный хоккей, а остальное не важно.

Была и еще одна причина, по которой он все еще работал кулаками и телом,

одетый в страшные свитера, на полупустых аренах. Играть в хоккей – все, что умел

Джаред, и он понятия не имел, чем еще заняться. Ужасно. Пусть он рисковал здоровьем и

останется в истории лишь как прославленный громила, Джаред не сдавался. Он был

своевольным ублюдком. По той же причине он решил стать поклонником « Колорадо

Эвеланш», проживая в Мичигане – городе, располагавшемся в часе езды от Детройта и

«Рэд Уингз».

Иногда ему нравилась его жизнь. За ним не водилось долгов, фактически никакого

имущества, и он достиг довольно приличного уровня для того, чтоб себя обеспечивать. Он

не был женат и не имел детей – во всяком случае, о которых ему было бы известно – и

никогда не задумывался о том, чтоб променять эту команду на другую. ХЛВП называли

«войти легко, а выйти сложно», и Джаред понимал почему. Он повидал немало

товарищей по команде – румяных пареньков, жаждавших присоединиться к высшей лиге

– павших жертвой западни младшей лиги. Приличные деньги, очень низкая

ответственность и по расписанию игры проходили лишь в выходные, а всю неделю были

одни тренировки. И много времени для сна.

Кто–то из парней не поддавался, и их вызывали в более престижную – и более

платежеспособную – Американскую хоккейную лигу. Джаред был знаком с парочкой

парней, добравшихся до НХЛ и не высланных обратно. Но Джаред становился старше, и

такие пареньки попадались все реже, и нормой стали парни вроде него и Уинна. Парни,

которые осознавали, что все хорошо именно так, как есть, и не особо возражали. Они

получали деньги за игру в хоккей. Выпустившись из колледжа штата Феррис, Джаред

понимал, что карьере профи не суждено было сбыться. Никогда. Поэтому тот факт, что

карьера профи все–таки имела место быть, был потрясающим.

А парни вроде Кортэлла… он сверкал как новенький пенни. Прошло довольно

много времени с тех пор, как Джаред обращал внимание на новичков, но, блин, паренек

был хорош. Задрафтован «Молниями». Ему было всего двадцать. У него впереди была вся

гребаная жизнь и карьера, в течение которой он вряд ли будет играть на общественных

аренах, где проводились вечера пива за два бакса.

Джаред включил душ на полную мощность и, пока ванная заполнялась паром,

таращился на себя в зеркало. От прошлонедельной игры в Батон–Руж остался выцветший

синяк, а после нелепого удара Лейна – незначительная ссадина на подбородке.

Наметились первые признаки отраставшей бороды, больше рыжей, чем светлой, а на

левой щеке белой полосой тянулся шрам. Его порезали коньком, когда ему было

двенадцать.

Отрадно было думать, что сексапильный Лейн Кортэлл считал его

привлекательным. Конечно. Но он был слишком стар. Джаред не особо привередничал в

выборе партнеров. Парни или девчонки – неважно. Пока они хотели находиться в его

постели и не высказывались насчет его отъезда из города на следующий день. Но он

усвоил одно: не трахать товарищей по команде. Может, минетом он правило пару раз и

нарушил, но был достаточно умен, чтоб не пойти дальше.

В последнее время он оставил развлечения твоим младшим товарищам.

Например, сегодня вечером: он вернулся в номер и увидел, что Уинн присосался к

сиськам какой–то девицы, вежливо отказался от предложенного «тройничка» и решил

отправиться в бар, где почти пренебрег всеми придуманными им правилами, чтоб

поиметь Кортэлла. Конечно, Кортэлл был симпатичным, но было что–то еще. Кортэлла

явно к нему тянуло, и он понятия не имел, что делать. И почему–то считал, что Джаред не

подметил, как он предложил ему курицу и поделился последней, как спорил с опытным

ветераном насчет хоккея и не отступал, хотя Джаред, если было желание, мог вести себя

как жуткий сукин сын.

Как, отправляясь оплатить напитки, он таращился на руки Джареда. Как, стоя возле

шоссе, он на него смотрел. И «сообщи, когда». Как он пожевывал нижнюю губу…

Да что за черт.

Джаред встал под душ и вздрогнул от горячей воды, попавшей по нескольким

ссадинам, о которых он уже позабыл. Но член болел еще сильнее. Поэтому когда в

распахнувшуюся дверь вошла ногастая брюнетка Уинна, он не проронил ни слова, чтоб ее

остановить. Она присоединилась к нему в душевой, руками коснулась его груди, а

мягкими и теплыми губами прижалась к его губам. Девушка, должно быть, была другой.

Эта была длинноногой, но грудь была меньше. Не то чтоб Джаред жаловался.

Она опустилась на колени, а он провел пальцами по ее длинным шелковистым

волосам и прислонился к плитке, двигался осторожно, чтоб она не задохнулась. Зажмурил

глаза и думал о Кортэлле, представляя, что внизу сидел именно он и глазел на Джареда

так же, как в лифте – отчаянно желая того, о чем понятия не имел, как попросить.

Он помнил, что предупредил девушку об оргазме. Она изящно поднялась на ноги и

рукой довела его до финиша. Потом он прижал ее к стене душевой и уткнулся лицом ей в

шею, а рука опустилась к ней между ног. Если она и симулировала, он был слишком

измотан, чтоб выводить ее на чистую воду. Но, уходя, вроде была довольна. Джаред

равнодушно помахал на прощание и измученно рухнул в постель, одетый лишь в боксеры

и футболку какой–то команды, в которой выступал несколько лет назад. Потом она

загнулась и открылась заново в каком–то другом городе и под другим названием.

***

На следующий день игра проходила утром. Лейн сожалел о своем вчерашнем

решении. Хотя было здорово, что команда к нему подобрела, да и тренер расслабился не

меньше, обратив внимание, что все наладилось.

– Слушайте сюда. Не позволяйте беспредельщику Шору сшибать центровых, –

гаркнул он. А Лейн опустил взгляд на коньки и попытался не гневаться на тренера

Спэнсера за то, как он назвал Джареда.

– А, с Шором все отлично, – пожав плечами, сказал Адам Ландерс. – Как–то я играл

с ним в Эвансвилле.

– Он со всеми играл, – проговорил Спэнсер, отвесив Ландерсу затрещину, и

улыбнулся. – Он, наверно, старше меня. Но сегодня мы его ненавидим, понятно?

Лейн все разглядывал коньки, лицо полыхало. Адам пихнул его в бок.

– Эй, Кортс, не парься. Не сомневаюсь, Брайди и Беккер не позволят Шору снова

тебя снести.

– Не позволим, – произнес Брайди. – Прости, Кортс. Но эй – ты подрался. И ты был

ужасен, но да ничего. Сегодня я за тебя отомщу. – Брайди стукнул краги друг о друга,

глаза сверкали. Вероятно, у Шейна Макбрайда было не все в порядке с головой. Казалось, он пребывал в восторге. – Просто забивай голы, лихач.

Лейн улыбнулся и кивнул. Не хотелось, чтоб команда считала, будто он боялся

Шора. Он боялся, но не по той причине, о которой они думали. Он не опасался избиения.

Больше он опасался ощущений от губ Шора, как тот прижимался к нему в лифте, теплый и

возбужденный, и…

– Кортэлл, завязывай мечтать. Пошел отсюда, Грецки, – проорал Спэнсер. Лейн

встряхнулся и, выезжая на первую смену, перескочил борта. Хоккей. Он должен был

играть в хоккей. Точно.

Поскольку команда наконец–то включила его в процесс игры, Лейну хотелось

выступить лучше, чем накануне. Пусть даже он отвлекался на тафгая «Ренегадс», который, казалось, находился на льду всякий раз в момент выхода Лейна.

Брайди и Беккер чрезмерно усердствовали с безопасностью Лейна, им явно было

стыдно, что в прошлый раз они сделали из него движущуюся мишень. Они решительно

встали между Лейном и «Ренегадс».

– Парни, я сомневаюсь, что план хороший, – обратился к ним Лейн и постучал

клюшкой по их клюшкам, чтоб продемонстрировать признательность. – То есть я

понимаю ваши действия, но, может, мы забудем обо мне и будем просто играть в хоккей?

Нападающие кивнули. Лейну почудилось, что они даже вроде как расслабились.

Все пошло веселее после «нулевого» первого периода. Ридер изменил счет на

табло в течение шеститысячной игры в большинстве, заработанной за все штрафы во

втором. Игрок «Ренегадс» забил почти в конце третьего, сравняв счет 1:1.

Оставшаяся часть третьего периода стала для Лейна самой забавной. Брайди и

Шор ввязались в драку – из–за чего Лейн одновременно ощутил ревность и гордость – и

Брайди удалился по проходу под оглушительные аплодисменты огромной толпы. Не

имело значения, что играли они не в Эйр Канада–центре в Торонто. Атмосфера была

великолепной. Лейн припомнил, почему любил играть, и что игра стоила всех

изнурительных тренировок и разбитых губ в мире.

Особенно когда он забил победный гол в почти идентичной прошедшей накануне

игре, где его похоронил Шор. Лейн ударял по протянутым кулакам и принимал

поздравления, и был счастлив уловить из динамиков: «Гол забит номером сорок шесть,

Лейном Кортэллом».

В последнюю смену он оказался на льду вместе с Шором. Было ясно, что

«Ренегадс» пытались запугивать, и Лейн, опустив клюшку на лед, ухмыльнулся, посмотрел

в холодные голубые глаза Шора и ждал падения шайбы. Шор глядел на него так, будто с

Лейном знаком не был, что довольно сильно его удивило, и он проиграл вбрасывание.

Шор забрал шайбу и незамедлительно отправил нападающему.

Он толкнул Лейна, Лейн толкнул его в ответ. Шор хмыкнул и, заканчивая смену,

покатился к бортам. К счастью, кратковременная потеря Лейном здравомыслия на точке

вбрасывания не завершилась голом. Они выиграли матч со счетом 2:1. Лейн решил

забивать голы. Уж лучше так, чем ненависть всей команды.

После игры они отправились на праздничный обед в «Крейсер». Было здорово. Все

шло именно так, как он хотел, до тех пор, пока Райан – в скором будущем сосед Лейна –

не обнял Лейна и не произнес:

– Теперь нам нужно найти парнишке, с кем перепихнуться, и этот день станет

лучшим в его жизни.

Все засмеялись, но не злорадно, и Райан тут же начал «клеить» официантку. Ее

звали Зоуи. И ее явно не впечатлил полный шумных хоккеистов столик. У нее был южный

акцент, куча татуировок, а невероятного красного цвета волосы были заплетены в две

длинные косички. Он была симпатичной, что Лейн с легкостью мог оценить, но еще было

очевидно, что Райан сводил ее с ума.

– Может, тебе, Ромео, стоит сбавить обороты? – обратился к нему Лейн, а Райан

хмыкнул и хлопнул его по спине – очень сильно.

– Хочешь застолбить?

Лейн задумался, как же объяснить Райану, что девушка была ему абсолютно

неинтересна, и «столбить» было бессмысленно. Но Райан мог воспринять эти слова как

вызов, да и девушка уже была порядком раздражена. Поэтому он просто кивнул. Райан

выдал непристойный комментарий и вернулся к болтовне о какой–то игре на «икс–бокс».

Все было хорошо, пока Зоуи не вернулась. Райан пихнул его, стрельнул глазами в

нее и поиграл бровями. У Райана действительно такое срабатывало с девушками? Лейн

понятия не имел, что делать.

Он был неопытен в отношении парней, а с девушками и подавно. Зоуи

наклонилась забрать пустые стаканы, и Райан выжидающе на него посмотрел. Лейн

прокашлялся и сказал:

– Привет.

Райан рассмеялся.

– Привет, – ровно отозвалась она. – Хочешь что–то еще? – Она выглядела усталой,

хотя было всего лишь пять часов вечера. Лейн не мог ее винить.

Райан кашлянул и брякнул под нос что–то похожее на «минет». Лейн

почувствовал, что лицо его стало идентичным по цвету с волосами Зоиу, и пнул его под

столом. Внезапно он задумался: а была ли идея жить с Райаном хорошей? На публике

парень вел себя постыдно. Может, он просто выпендривался, к чему парни обычно

склонны? Лейн забеспокоился, что о нем подумают, если он попытается провернуть

подобное.

– Не такого позорного друга, если у вас есть, – серьезно проговорил Лейн, и она

слегка улыбнулась.

– Кажется, тебе нужен не один друг, – произнесла она, демонстративно глянув на

остальных парней за столом.

– Наверно, – согласился Лейн. Поскольку они с Зоуи болтали, Райан вернулся к

своему разговору и их игнорировал. – Я прошу за него прощения. У нас только что

закончился матч. Мы выиграли.

– Ну, да. Отличное оправдание для пошлых комментариев в адрес официантки, –

огрызнулась она. – Люди приходят к тебе на работу и несут подобное дерьмо?

– О, да, – кивнув, ответил Лейн. – Иногда даже с плакатами. И фанаты другой

команды освистывают, а если выступаешь не очень, то и твои собственные.

– Каким видом спорта ты занимаешься? Баскетболом?

– Хоккеем, – сказал Лейн. – Играю за «Си Сторм».

– О, какая–то восстановленная команда?

Лейн засмеялся. Ему напомнили, что в городе, в котором он играл, не имели

представления о хоккее.

– Нет. Мы из ХЛВП. Младшей лиги.

– А–а. Как младшая лига в бейсболе. Как–то давно в Джексонвилле была команда

«Экспос».

– Погоди. Ты знаешь о бейсбольной команде из младшей лиги, которая больше

здесь не играет, но о действующей хоккейной команде из младшей лиги не знаешь? – Он

решил, что она ему понравилась. Переспать с ней не хотелось, но она вроде была

приятным человеком, и с ней было легко общаться.

– Добро пожаловать на юг… Как тебя зовут?

– Лейн, – отозвался он. – Лейн Кортэлл.

Она подождала, постукивая карандашом по блокноту.

– И даже не скажешь: «Запомни, скоро ты будешь его кричать»?

– Нет. Почему я должен хотеть, чтоб ты на меня кричала? – озадаченно спросил

Лейн, а потом разрумянился, когда до него дошел смысл.

Она расхохоталась и похлопала его по плечу.

– Ты отличный парень, Лейн Кортэлл. Тебе нужны друзья получше. Меня зовут

Зоуи.

– Знаю, – сказал Лейн. – Так написано на твоем бейдже.

Она странно на него глянула, к чему Лейн уже привык.

– Нужно что–то еще? Воды? Держу пари, из–за хоккея постоянно мучает жажда.

– Было бы неплохо, – серьезно откликнулся он. – Хочешь, помогу донести стаканы?

Их много.

– Реально? – Она подхватила его стакан и добавила в груду на подносе. – Нет, я

принесу тебе новый стакан. Но серьезно, откуда ты? Из пятидесятых?

– Чатем, Онтарио, – ответил он, а потом дополнил: – Канада. – Большинство

американцев не разбирались в канадской географии, кроме того, его город располагался

на севере.

Она подмигнула.

– Тогда все понятно. Принесу тебе воды. И счет. И если хоть кто–нибудь попросит

его поделить, я того изобью до смерти. – Она угрожающе махнула блокнотом. –

Предупреди их, Лейн.

– Ладно.

Лейн дождался, пока она уйдет, и попросил напарников не «пилить» счет, потому

что официантка взбесится. Что они восприняли как «подкат», и он вынужден был

выслушивать их подколки.

Все было отлично до тех пор, пока они не собрались уходить. Лейн естественно

пошел усаживаться в машину Райана.

– Добросишь до «Эконо Лодж»? Нужно упаковать барахло.

– Знаю я, что тебе нужно упаковать, – двусмысленно проговорил Райан, глядя в

сторону ресторана.

– Даже не представляю, о чем речь, – сказал Лейн, но было у него нехорошее

предчувствие, что он все–таки понимал, о чем шла речь. А значит, Райан его не подвезет.

Он посчитал, что новая подружка Лейна подбросит его утром, а около десяти Райан

подскочит помочь перевезти вещи в их новую квартиру. О чем Райан прямо ему и заявил,

если вдруг что–то было не ясно.

– Можешь использовать комнату по своему усмотрению. Кажется, ты из разряда

застенчивых, Кортс. – Райан опустил солнцезащитные очки на нос. – А я вообще не

застенчивый, поэтому привыкай. Хотя в твоей кровати я трахаться не стану.

– Можешь просто постирать простыни, – предложил Лейн, а Райан зашелся в

хохоте.

– Какие простыни? – произнес он и хлопнул его по спине. – Это ХЛВП, бро. Тебе

повезло, что в квартире есть кровать. Может, тебе удастся умыкнуть простыни из отеля?

– Готов поспорить, там заметят. – Лейн наблюдал, как Райан запрыгнул в старую

потрепанную «цивик» и умчался с парковки.

Лейн прикрыл глаза от солнца и гадал, как далеко идти до «Эконо Лодж». Он

вернулся в ресторан и подумывал вызвать такси. У Лейна еще не имелось мобильника, и

домой он звонил при помощи телефонной карты. В Америке тоже больше не было

телефонных будок.

Зоуи сидела за баром, ела чизбургер и пила шоколадный молочный коктейль.

Лейн уселся рядом с ней, и она вздернула бровь.

– Я не стану с тобой спать.

– Вообще–то я просто хотел воспользоваться телефоном, – сказал он, глазея на

коктейль. Он всегда был голоден. – Выглядит отлично.

Он подняла стакан и слегка встряхнула.

– Ха. Коктейли не привлекают дворовых парней. Только симпатичных нескладных

канадских хоккеистов. Уже кое–что. – Она увидела недоумение на лице Лейна и

хихикнула. – Разве в Канаде нет такой песни?

– Может, и есть. Я знаком только с той музыкой, что звучит на арене. Не

возражаешь, если я воспользуюсь телефоном? Ты знаешь какое–нибудь такси?

– Что… Эти козлы тебя бросили?

– Только один козел, – заверил Лейн. – Он считает себя… ну… неважно. Мне просто

нужно добраться до отеля.

– Ты живешь в отеле? – Она сделала глоток коктейля. – Вау. Роскошно.

– С завтрашнего дня буду жить с Райаном. В квартире.

– С парнем, из–за которого здесь застрял? – Лейн кивнул, а она закатила глаза. –

Дерьмовый из него сосед. Но не переживай, я отвезу тебя домой, когда закончу. – Она

внимательно на него посмотрела. – Ты же не добиваешься секса со мной? Потому что

ничего не выйдет.

– Нет, – расслабившись, подтвердил он.

– Поклянись на мизинчиках. – Она протянула ему мизинец, и Лейн обхватил его

своим мизинцем. Она вроде как обрадовалась и склонилась над баром взять соломинку.

Ее футболка немного задралась. А усевшись на место и поймав его на подглядывании, она

вздернула брови.

– Ты красивая, – сказал он и зарделся. – Прости.

Она опустила соломинку в коктейль и подтолкнула к нему стакан.

– Вот. Сама никогда не допью.

Может, Лейн и не хотел с ней переспать, но вот молочного коктейля точно хотел.

Пока они болтали, он его допил и доел картошку фри и даже остатки бургера. Зоуи

переехала из Грузии со своей подругой, которая собиралась поступать в юридическую

школу при университете Джексонвилля. Подружка продержалась семестр, заработала

нервный срыв и вернулась домой – что оказалось даром божьим, потому что она

превратилась в реальную суку, и Зоуи радовалась одиночеству.

Лейн же радовался молочному коктейлю и разговору, в течение которого никто не

закатывал глаза и странным образом на него не пялился. Он не понимал, что имелось в

виду под словом «подруга», пока она не пояснила.

– А–а. Так вот почему ты не горишь желанием со мной спать. – Он кивнул. – Тебе

нравятся девочки.

Зоуи рассмеялась.

– Вау, ты действительно… будто с другой планеты. Но конечно, если тебе так

проще. Пойду заберу свои вещи.

Ожидая ее возвращения, он смотрел спортивный канал. Никаких упоминаний о

хоккее. Ни разочка. На улице до сих пор было жарко, и если б захотелось, он мог бы пойти

на пляж искупаться. Он не пошел, но мог бы. Все было таким странным – как в другом

мире – и он чувствовал себя отчужденнее обычного. Он сидел в одиночестве с остатками

молочного коктейля и ждал официантку, которая отвезет его в номер в «Эконо Лодж».

Наверно, поэтому по пути к отелю Лейн выпалил:

– Я не хочу с тобой спать, потому что мне нравятся парни. – Впервые он произнес

такое вслух.

Зоуи похлопала его по колену.

– Знаю, – мило улыбнувшись, сказала она. – Правда, была не уверена, знаешь ли

ты сам.

Лейн сполз по креслу, слегка подрагивая из–за столь важного признания. Глупо. Он

же был в курсе всю свою жизнь.

– Я просто… никому не рассказывал.

– И я не расскажу. Не переживай. Эй, Лейн. Я рада нашему знакомству. Если

захочешь потусоваться, у меня есть миленький домик на пляже. Рано или поздно

придется его продать. Не смогу потянуть выплату ипотеки в одиночку. Но, когда Эрин со

всех ног помчалась домой к папочке, я заставила ее оставить мне деньги до конца года. –

Зоуи завернула на парковочное место и подняла с грязного пола листок и ручку. – Вот

номер моего телефона.

– Спасибо. – Лейн убрал листок в карман джинсов. – У меня пока нет телефона, но

как только появится, я дам тебе номер. Я имею в виду мобильник. Вряд ли ты захочешь

звонить в квартиру и общаться с Райаном.

Она поморщилась.

– Не мог бы ты ему сказать, что у меня есть девушка?

– Э–э, на самом деле… не думаю, что стоит так делать. Он просто попросит тебя и

ее привести, – открывая дверцу, предупредил Лейн.

– О чем я вообще думала? Ну, разумеется. Парни мне тоже нравятся, но ему не

сообщай. Мне показалось, ты должен знать, раз уж мы дружим.

– Тебе нравятся и те, и другие? – завистливо поинтересовался Лейн, а она опять

хихикнула. Она очень ему понравилась. Но если бы она отправилась с ним в номер, он

просто включил бы фильм или типа того. Ему нравилось на нее смотреть, и ее улыбка

была такой красивой, что заметно ее отличало от кучки хоккеистов. Все было так спутано.

– Спасибо, что подвезла, Зоуи.

– Без проблем. Эй, Лейн. Когда ты играешь? За всю жизнь ни разу не была на

хоккее. Хотелось бы посмотреть.

– О, правда? Было бы здорово. – Лейн просиял. Друзья никогда не приходили на

его матчи. Кроме Дерека. – Могу дать тебе билеты. Следующая домашняя игра в пятницу

вечером.

– Круто. – Она улыбнулась. – Теперь моя смена во вторник, тебе стоит прийти. Я

обеспечу тебя молочным коктейлем. А ты объяснишь мне хоккей. Я только знаю, что есть

шайба, и нужно кататься на коньках.

Он согласился и помахал ей на прощание. Было здорово познакомиться с

человеком, не имевшим ничего общего с «Си Сторм». И ему не терпелось увидеть лицо

Райана, когда он заметит на игре Зоуи и узнает, что пришла она из–за Лейна. Разумеется, посыплется куча вопросов. Может, лучше солгать и притвориться, что их связывает секс,

чтоб Райан отвалил…?

Но он не сможет. Кого он пытался обмануть? И тут он подумал о Джареде Шоре,

отчего стало жарко, и он раскраснелся. Если он и хотел бы с кем–то переспать…

Лейн покачал головой и отправился в свой номер. Ему было скучно и тревожно. Он

подумывал позвонить Райану и перевезти уже вещи. Но Райан наверняка был занят. А

если Райан был занят тем, о чем подумал Лейн, то ему не хотелось туда отправляться.

Так и не отыскав себе занятия, Лейн вернулся в «Бомбардировщик». Он убеждал

себя, что все дело в скуке. Что ему хотелось пивка или даже курицы. Но он не чувствовал

голода, и пиво ему даже не нравилось. А войдя в бар и увидев Джареда Шора, он понял,

чего хотел и почему решил снова сюда прийти.

***

Джаред сам себе не мог объяснить, зачем опять притащился в этот чертов бар.

Обычно в ту же секунду, что заканчивалась игра, команда загружалась в автобус и ехала

домой, но они получили столь редкую возможность отдохнуть и уедут лишь утром.

Команда, разумеется, где–то тусовалась. Парни заседали с игроками «Си Сторм».

Покинув раздевалку, они больше не являлись противниками. Они были простыми

хоккеистами, объединенными одним лозунгом. С радостью выпивали, толкали друг другу

всякую чушь, рассказывали истории о том, где и с кем играли, болтали об общих

знакомых.

Обычно Джераду нравилось. Он играл во многих городах, знал многих людей, в

том числе и несколько парней из «Сторм». Но он был не в настроении. Уинн пытался

уговорить его перестать «быть стариком, который сидит дома и полирует свою клюшку», в

чем вообще не было смысла. Но, как правило, Джаред был упрям. Поэтому он присосался

к пиву и притворился, что причина, по которой он никуда не пошел, только что не вошла в

бар и не уселась рядом с ним.

– Привет, – сказал Лейн. – Почему ты до сих пор здесь?

Серьезно? Паренька никогда не обучали навыкам социального общения? Джаред

пожал плечами.

– Мы уезжаем утром. Мне захотелось пивка. А почему ты здесь, золотой мальчик?

Разве ты не должен праздновать победу? – Он не хотел, чтоб слова прозвучали именно

так, как прозвучали, но, к счастью, Лейн не обратил внимания.

– Я отметил. Мой сосед – точнее будущий сосед – решил, что я должен отправиться

домой с официанткой, поэтому бросил меня в «Крейсере».

Джаред задумался: Лейн вообще осознавал, что говорил так, будто все

переживали его приключения вместе с ним и знали, о чем он трепался?

– С официанткой не повезло?

– Она добросила меня до отеля. Но она… друг. – Лейн опять покраснел и нервно

таращился на свои руки. Трудно было узнать в этом неуклюжем молодом человеке того

самоуверенного отморозка, который хмыкал на льду. Что было сексуально, как черт знает

что.

– Не твой типаж? – надавил Джаред, не сумев себя перебороть. Он вспомнил

адресованную ему во время мачта улыбку, которая непонятно почему вызвала у него

гнев. Отчего он стал еще злее. Джаред не был безжалостным парнем, но что–то в Лейне

подбивало стать таким.

«Потому что ты хочешь его трахнуть и знаешь, что не должен». Было начало

сезона. Паренек был долбаным новичком и играл за соперника «Ренегадс». За сезон они

встречались около шестидесяти раз. Он знал, что имел право лишь пялиться на

прекрасный рот Лейна Кортэлла и возбуждаться. Потому–то и бесился. Отстойно быть

тем, кто старше и мудрее.

– Нет, – тихо ответил Лейн. – Не мой типаж. – Он поднял взор, лицо разрумянилось,

в безумных глазах полыхал огонь. Взгляда, брошенного им на Джареда – честного,

неистового и слегка испуганного – было слишком много.

Джареду хотелось уложить его в постель. Идея была кошмарной, но ему было

плевать.

– Ты пришел сюда не ради выпивки, да?

– Нет, – отозвался Лейн, а потом тем же голосом добавил: – И не ради курицы.

Джареду одновременно хотелось рассмеяться и поцеловать его. Если что–то и

должно было его остановить, не позволив ничего начать, то вот оно.

Но вместо этого он достал наличку, оплатил пиво и за один глоток его допил.

– Идем, – сказал он, кивнув в сторону двери.

– Зачем? – открыто и вместе с тем оптимистично спросил Лейн, а Джаред глубоко

вдохнул. Неужели вот эта самая комбинация из невежественности и абсолютной

непосредственности делала его таким привлекательным?

– Чтоб я мог дать тебе то, ради чего ты сюда пришел. Но не здесь, Лейн. Нас могу

арестовать. Думаю, нам лучше уединиться, а ты нет? – Вот она, очередная вспышка

гнусности, и он вообще ее не понимал.

Лейн только кивнул и почти застенчиво улыбнулся. В этой улыбке Джаред

разглядел ту же ухмылку, что видел на льду, и его так и подмывало ударить Лейна в

живот. На самом же деле он просто сгорал от нетерпения.

Сейчас было не так поздно, как в их прошлый забег через трассу. Был вечер

субботы, и улицы почти что вымерли. Но все равно пару минут им пришлось подождать, и

Джаред не проронил ни слова, хотя чувствовал на себе взгляд Лейна.

– У меня нет соседа, – обратился к нему Лейн, когда они вошли в лифт, и нажал

кнопку своего этажа.

Джаред почти вынудил Лейна отправиться в его номер, просто из упрямства. Уинн

вряд ли скоро вернется, если вообще вернется. Но он промолчал, просто шагал рядом с

Лейном до его номера. Джаред заметил, что Лейн уже был на взводе. Прям как прошлым

вечером в лифте. Джареду захотелось коснуться его во всевозможных местах.

Вместо этого он со смехом наблюдал, как Лейн пытался – и провалился – открыть

дверь картой–ключом. Три раза. Очень похоже на Джареда накануне вечером.

– Извини, – пробормотал Лейн, стрельнув в него нервным взглядом, и попытался

снова. Руки у него дрожали. Он будто издевался над Джаредом. Поэтому карту–ключ он у

Лейна забрал.

К счастью, получилось с первой попытки. Они вошли в номер, Джаред вглядывался

в Лейна. Ему невыносимо хотелось ускорить ход событий, но Лейн умирал от желания и

томился, что было эротично в том смысле, о котором он особо не хотел раздумывать.

– Ты когда–нибудь это делал? – спросил Джаред, хотя почти не сомневался, что

ответ был ему известен.

Тяжело дыша, Лейн засмеялся.

– Сам–то как думаешь?

Джаред не смог сдержать усмешку.

– Намек понят. – Он прислонился к двери и скрестил руки. Он ждал. Он вел себя

как мудак, но и тут тоже ничего поделать не мог.

– Э–э–э… – промямлил Лейн, сделал вдох и провел рукой по волосам. – Вот мой…

номер. А это… э–э… ванная. И… кровать.

– Ты мне экскурсию проводишь? У меня такой же номер. Мы же не в тематическом

люксе.

– Если б мы были в люксе, здесь была бы кухня, и я не обжег бы себе небо барной

едой, – буркнул Лейн, из–за чего Джаред опять улыбнулся. О, черт, нет. Он хотел трахнуть

Лейна, а не влюбиться в него.

Джаред оттолкнулся от двери и подошел ближе, из–за реакции Лейна на его

близость дыхание перехватило.

– Я знаю, что делать. Ты уверен?

Смех Лейна прозвучал почти печально.

– Уверен. Да. – Джаред обратил внимание, что Лейн дрожал и защитным жестом

обнимал себя руками.

«Кто–то внушил ему чувство вины за подобные желания». Было в общем–то и

так ясно, Джаред неплохо его понимал. Период подлости прошел, но Джареду было столь

же некомфортно с тем, что его сменило.

– Эй. Все нормально. Ты не обязан делать того, чего не хочешь. Ясно?

Лейн глазел на него.

– Не… Слушай, я не долбаный трусливый девственник…

– Да, ты именно такой. – Джаред взял его за руку. Прям как в школе. Что он

творил? – Но все хорошо. – «А еще настолько сексуально, что я едва дышу».

Он потянул Лейна к постели и, забираясь на нее, отпустил его руку. Он похлопал по

матрасу рядом с собой.

– Иди сюда.

Лейн присел на кровать и передвинулся к Джареду. Выглядел он решительно и

немного раздраженно.

– Ты не обязан действовать медленно. Ясно?

– А если мне так хочется? – пробормотал Джаред и поцеловал его. Вскоре стало

очевидно, что продвигаться в медленном темпе будет нелегко. Лейн приоткрыл губы и

мгновенно ответил на поцелуй, издал голодный звук и приник ближе.

– Мне не хочется, – неестественным голосом ответил Лейн.

Джаред почувствовал, что Лейн пытался на него забраться, и противоречивая

натура взяла верх. Он дотронулся ладонями до груди Лейна и уложил его обратно.

– Не часто удается получить целую комнату в свое распоряжение, – сказал Джаред

и поцеловал Лейна в шею. Издаваемые им звуки были невероятно эротичными.

– Что это значит? – склонив голову, спросил Лейн. Мертвой хваткой он вцепился в

запястья Джареда. Будто Джаред был мотоциклом, на котором он ехал. Образ в голове

совершенно Джареду не помогал.

– Это значит, Лейн, у нас достаточно времени, чтоб наслаждаться происходящим, и

спешка ни к чему.

– Слушай, Джаред, – начал Лейн и снова вытаращился. Какой же он был странный.

– Может, ты часто этим занимаешься, а я нет. Я никогда не занимался. Помнишь? – Он

попытался прижаться к нему. Наконец–то Джаред понял, к чему он клонил.

– Значит, ты хочешь кончить, а потом уже растягивать удовольствие? Да?

– Да. – Лейн расслабленно и вместе с тем разочарованно вздохнул. – Об этом я и

говорю. Я не могу… пожалуйста…

Донесшегося «пожалуйста» было достаточно. Джаред перекатился на Лейна и

поцеловал его, бедрами расположившись на бедрах Лейна и медленно на нем двигаясь.

– Так лучше?

– О, да, – пропыхтел Лейн и опять его поцеловал. Паренек был так напряжен… так

возбужден. Он был как оголенный провод – извивался и искрил энергией.

– Как ты хочешь? – задал вопрос Джаред, обнаружив пуговицу на джинсах Лейна.

– Мне плевать, – простонал Лейн, его бедра взмыли вверх. – Только поторопись, а

то я…

– Кончишь в джинсы? – Джаред ухмыльнулся ему в шею. Нежно прикусил и вжался

в него сильнее. Идея могла быть ужасающей, но оказалась невероятно веселой. – Было

бы неплохо.

– Но я… лучше не стал бы. Можешь толкнуться сильнее…? О, не останавливайся.

– Ты хочешь, чтоб я толкнулся посильнее или чтоб все–таки стянул с тебя джинсы?

– поддразнил Джаред. Лейн был словно ракета. Потрясающе.

– Джаред. – Лейн схватил Джареда за кофту. – Я не знаю. Понятно? Что бы ты ни

хотел сделать, делай уже.

– Да ты любитель покомандовать, – сказал Джаред, расстегнув джинсы Лейна. –

Понятия не имею почему, но мне казалось, ты будешь… Не знаю. Не таким властным.

– Ты думал об этом…?

Джаред хмыкнул и поцеловал его. Он немного переместился, скользнул рукой в

джинсы Лейна и разглядывал его лицо.

– У меня тоже была причина находиться в том баре, идиот. Да. Я об этом думал.

Тебе нравится? – Его ладонь поглаживала Лейна через боксеры, и Лейн издал звук,

которого Джаред никогда и ни от кого в постели не слышал, и немедленно захотел

услышать вновь. – Я представлял, как ты мне отсасываешь.

– И образ довел тебя до оргазма?

Из–за внезапного прилива похоти Джаред прикусил его за плечо. Лейн вел себя

очень– очень не скромно, что было неожиданно и невероятно привлекательно. Наконец–

то он обхватил член Лейна и провел по нему рукой, медленно, вверх–вниз, поглаживая

большим пальцем, и произнес:

– Да. Мне отсасывала девица, и я кончил, представляя тебя на ее месте. – Джаред

замолчал. – Окей. Может, я представлял вас обоих по очереди. Не хотелось вести себя

грубо. Она реально была хороша.

Лейн напрягся всем телом и изогнулся, кончив в кулак Джареда. Несмотря на

довольно шумное поведение, властные команды и стоны, Лейн не издал ни звука до тех

пор, пока не рухнул обратно, жадно втягивая воздух.

Джареду стало некомфортно, пришлось расстегнуть джинсы. Он лениво ласкал

себя и наблюдал, как Лейн приходил в чувство. Наконец–то Лейн распахнул глаза и

улыбнулся – радостно и счастливо – и Джаред почти зажмурился, потому что не хотел

всего этого видеть. Он прильнул ближе и опять его поцеловал, страстно и медленно.

– Думаешь, ты мог бы…?

– О, да. – Лейн принял сидячее положение, волосы взъерошены, улыбка до сих пор

никуда не делась. Штаны были расстегнуты, а кофта задрана вверх – Джаред даже не

помнил, когда ее приподнял. Он явно еще не до конца очухался, но выжидающе смотрел

на Джареда, словно они делали упражнения, и Лейн ждал своей очереди.

Джаред приподнялся на локтях.

– Ну?

– Точно. Прости. Я… прости. – Лейн придвинулся ближе и опустил ладонь на член

Джареда. Бедра Джареда взмыли вверх, он зашипел и, глядя на Лейна, слегка прикрыл

глаза и тяжело дышал.

– Лейн, серьезно, – гаркнул Джаред и закрыл глаза, пока на смерть не задушил

Лейна.

– Прости. Может, ты объяснишь, что к чему? Ты действительно хорош, – добавил

он, и Джаред беспомощно расхохотался и открыл глаза.

– Ладно. Вот так. – Он взял Лейна за руку и провел ею по своему члену, показывая,

как именно ему нравилось. Лейн следил внимательно, будто чуть позже ему предстояло

сдать тест. Джаред планировал провести и тест, и экзамен, и даже выпускной вечер. Лейн

наблюдал за реакцией Джареда, произносил что–то вроде «о, тебе нравится посильнее»

и «что ты там вытворял большим пальцем?». Он убивал Джареда. Правда. Прямо там, на

поганой двуспальной кровати в «Эконо Лодж».

В конце концов, Лейн проговорил:

– Теперь понял. Позволь, я попробую. – Джареду пришлось призвать на помощь

мысли об ужасных вещах, чтоб не кончить в ту же секунду. Лейн просил. Восхитительнее –

и безумнее – мастурбации у него еще не было.

Лейн не был идеален, но его энтузиазм затмевал все остальное. Он посмотрел на

Джареда и поинтересовался:

– Хочешь, чтоб я взял тебя в рот? – чем лишь ускорил весь процесс. Джаред,

удивленно простонав, кончил, крутанул бедрами, сжал руку Лейна, заставив его усилить

хватку, потому что именно так ему нравилось.

– Ну, в одном ты был прав, – спустя несколько минут произнес Джаред, сел и

стянул с себя кофту. – Ты вообще не трусливый девственник. Ты – властный девственник,

которому нужно подробное учебное пособие.

Лейн склонил голову и слегка покраснел.

– Просто я люблю все делать правильно.

– Ясно. Вот почему я считал тебя стесняшкой. – Джаред стащил с Лейна кофту. – Ты

все время краснеешь…

– У меня светлая кожа, ясно?

– … и постоянно извиняешься. А потом начинаешь болтать так, словно работаешь в

сексе по телефону для геев. И ты реально странный. Ты же знаешь, да? – А еще Джаред

заметил, что он был невероятно притягательным и обладал впечатляющим прессом,

отчего Джареду захотелось кончить ему на живот. Просто потому что.

– А такой есть? – спросил Лейн, глядя, как Джаред снимал с себя джинсы.

Джаред до сих пор фантазировал, как кончал Лейну на живот.

– Есть что?

– Секс по телефону для геев? – Лейн опять смотрел на него выжидающе.

– Я… Ты же знаешь, что такое интернет? – Джаред стянул с Лейна джинсы и

вздернул брови, заметив, что у Лейна уже наметился стояк.

– Мне двадцать, – защищаясь, бросил Лейн. – Прости.

– Прекрати извиняться. – Джаред подтолкнул его обратно на кровать, снял с него

боксеры и вновь поцеловал. Они оба были обнажены, что было очень приятно. Накануне

с девушкой в душе все было иначе. – Мне больше двадцати, поэтому тебе придется дать

мне время восстановиться.

– Ладно. – Лейн издал звук, говоривший, что он пошел Джареду на уступки. –

Расскажешь мне о девчонке? Если хочешь, конечно.

– Да я уже все тебе рассказал. – Джаред опять его поцеловал, почти лениво, и Лейн

толкнулся ему на встречу. Вечер обещал быть долгим, и он явно планировал им

насладиться, даже если ему придется отсыпаться неделю.

– Ты мог бы сделать это со мной. Прошлым вечером.

Джаред глубоко вздохнул.

– Да. Хочешь – верь, хочешь – нет, но до меня дошло.

– Почему тогда не сделал?

Джаред поднял голову, потому что Лейн продолжал подаваться бедрами на

встречу, но руки были прижаты к бокам, словно ему запрещалось касаться Джареда.

– Тебе можно меня трогать. Сказать честно, я разозлюсь, если не дотронешься.

– Ты вроде говорил, что тебе нужно время восстановиться.

Джаред нахмурил брови.

– Как такое может быть: сначала кажется, ты знаешь, что делать, а потом – будто

свалился с другой планеты? – Он поцеловал его, чтоб смягчить свое высказывание.

Лейн похоже не возражал.

– Я слишком скоординирован? Не знаю. Слушай, я не… Понятия не имею, как и что,

но поверь, думаю об этом частенько. Но знаешь, обычно меня хватает только на ту часть, которую мы только что завершили, на остальное – нет. Как, например… коснуться тебя.

Джаред уткнулся лицом в шею Лейна и вздохнул, нежно посасывая кожу.

– Перестань много думать. Хочешь до меня дотронуться?

– Да, – смущенно пробормотал Лейн. Паренек будто глумился над Джаредом.

– Хорошо, тогда делай. Об этом ты тоже думал?

– Угу. – Лейн неуверенно опустил руки на спину Джареда, пока Джаред елозил

бедрами по члену Лейна. Лейн впился в спину ногтями. Так было гораздо лучше.

– Можешь меня поцарапать. Мне нравится, – сказал ему Джаред. Лейн

незамедлительно подчинился. Для властного типа он отлично следовал указаниям. – Ты

думал об этом прошлым вечером?

– Я кончил возле двери.

Пытаясь представить, Джаред запрокинул голову.

– Погоди. Что? Как?

– Х–м–м? Ох. Да обычным способом. С помощью руки. А что ты имеешь в виду?

Есть другой способ? Покажи.

Вот оно. То, за чем Джаред не поспевал – и что ему нравилось гораздо больше, чем

должно бы.

– Я подумал, ты кончил, пока терся об дверь.

– Нет. Никогда такого не пробовал. А стоит? Можешь снова лечь на меня? – Лейн

царапнул спину, будто Джаред был котом.

– Расскажи, что ты делал по приходу домой, и возможно я выполню твое

пожелание. – Он совершенно точно собирался выполнить, но сначала хотел заставить

Лейна попросить.

– Уже рассказал. Я прислонился к двери и кончил, вспоминая о тебе и лифте.

– Обо мне и лифте? Довольно развратно. Ты чуднее, чем я думал, Кортэлл.

Лейн ударил его по плечу.

– О нас с тобой в лифте.

– И ты отсасывал мне? Или я тебе? Используй больше слов. – Джаред усмехнулся.

Было здорово. Все–таки были преимущества в том, чтоб быть старше и нуждаться в

передышке.

– Так далеко я не зашел. Много времени не понадобилось.

– Ты реально перевозбудился, – сказал Джаред, осыпая поцелуями грудь Лейна.

– Ты даже не представляешь, – отозвался Лейн и вцепился пальцами в плечи

Джареда. На этот раз, когда Джаред впился в него губами, Лейн царапал его не на шутку.

А еще извивался и без конца стонал. Так много в постели Джареда не болтал никто, и это

противоречило нормальному поведению паренька.

Он вбирал Лейна в рот до тех пор, пока Лейн не начал бормотать что–то наподобие

«пожалуйста» и «можно я кончу? это нормально?». Джаред просто из любопытства ему

отказал, а Лейн возмутился:

– Почему нет? Я правда хочу. Ты вообще в курсе, насколько приятно делаешь мне

своим ртом? – На такое ответить «нет» было просто невозможно. Лейн уловил кивок

Джареда и изрек: – Слава богу.

К тому времени Джаред уже готов был повторить. И на краткий безумно

пикантный момент он представил, как трахает Лейна. Он не сомневался, что Лейн

согласится. Но что–то ему подсказывало: еще не время. Вместо этого он снова растянулся

на Лейне и поерзал по нему. Затем, оседлав его, начал мастурбировать и кончил Лейну на

живот. Все вышло именно так, как он и представлял. А наблюдение Лейна неистово

заводило.

Позже в душе красивый ротик Лейна обнимал его член, прямо как в фантазии. Он

настаивал на том, что все нужно делать правильно, чем мог бы очень сильно вывести из

себя, если б старался не ради минета.

Джаред спал как убитый. Но в половине седьмого сработал будильник. Автобус

уезжал в семь пятнадцать. Лейн занимал почти всю постель и забрал все покрывала.

В глубине души он жалел, что услышал будильник. Впереди предстояло два дня

выходных, да и Саванна находилась не так уж далеко от Джексонвилля. Но именно

размышления заставили Джареда подняться с кровати.

Он нацарапал Лейну записку и оставил ее на постели. «Было круто, спасибо.

Джаред». Звучало как–то глупо, но ему пора было уходить. Когда он попробовал

разбудить Лейна и сообщить об уходе, Лейн попытался его поцеловать. Паренек был

ненасытен. Боже мой.

В последнюю секунду Джаред вернулся к кровати, снова взял ручку и приписал

номер своего телефона. Какого черта? Он не ожидал, что из этого что–то выйдет. Никогда.

Джаред выучил свой урок.

Но почти засыпая в автобусном кресле, он вспомнил о командах Лейна и «можно я

кончу, это нормально?». И тоненький голосок прошептал, что, наверно, он усвоил свой

урок не так отменно, как считал.

Глава 4

Жить с Райаном было одновременно и лучше, и хуже, чем в «Эконо Лодж». Если б

кто–нибудь надавил, Лейн не знал, какой бы ответ он выбрал.

Райан был неряхой, что не особо напрягало. Лейн жил в отдельной комнате, да и

сам не был чистоплотнейшим человеком в мире. Но Райан питался исключительно

пиццей, и скопилось столько коробок, что из них можно было бы построить новую

квартиру.

Среди дамочек Райан был очень–очень популярен. Девицы часто оставались на

ночь. Лейн отметил энтузиазм Райана, а доносившиеся стоны можно было расценивать

как признаки его мастерства.

Все шло прекрасно, как вдруг однажды ночью он привел домой двух девушек,

Бекку и Мэнди. Одна из них предназначалась Лейну. Лейн понял: либо ему нужно

просветить соседа о своей гомосексуальности, либо очень резво стать бисексуалом. Он

устал бесконечно оправдываться. И если он продолжит спать на диване у Зоуи, то

придется платить ей за аренду. Диван стоял в крошечной гостиной, откуда открывался вид

на океан. Лейна пугали жившие в океане существа, но ему нравилось смотреть на водную

поверхность. Наверно, так же, как на девушек. Хотя аналогия не очень–то.

Фишка вот в чем: Лейн не отказался бы посмотреть на Райана с девушкой. И

именно этот момент вызывал у него наибольшее беспокойство.

Иногда он открывал ящик для носков и находил оставленную Джаредом записку с

номером телефона. Лейн наконец–то купил смартфон и размышлял, стоило ли позвонить.

Просто чтоб у Джареда был его номер. Но не звонил.

Обращаться к Джареду с вопросом, как полюбить секс с девушками, было плохой

идеей. Лейн был в курсе, потому что спросил Зоуи, и она дала ему такой ответ.

Родители Лейна должны были приехать на следующую домашнюю игру, что

моментально помогло абстрагироваться. Лейн, насколько возможно, убрал квартиру,

игнорировал взгляды других жильцов, когда загружал трехнедельный запас коробок из–

под пиццы в мусоропровод, и удостоверился, что с чистыми вещами был полный

порядок. Он запихнул огромное количество барахла под кровать и напомнил себе, что

родители в квартиру лишь заглянут. А ночевать будут в отеле.

Если не считать надвигавшейся катастрофы из–за возможного раскрытия

общественностью его сексуальных предпочтений, все у Лейна складывалось отлично. «Си

Сторм» выигрывали. Лейн не был наглецом, чтоб считать победы своей заслугой. Но без

всяких вопросов, будучи командой, они играли лучше. Они располагались в верхней части

турнирной таблицы своего дивизиона и постоянно боролись с «Ренегадс» за первое

место.

С кем они и сыграют на следующей неделе в Саванне. Зоуи убеждала его написать

Джареду и выяснить, не хотел бы он встретиться, и напоминала: «Он же оставил номер

телефона, разве нет?».

Все равно впереди была еще неделя, и Лейну нужно было сосредоточиться на

предстоящих играх и встрече с родителями. Конечно же, он дал им билеты, когда в

четверг вечером они приехали в город, и повел их в «Крейсер». Кроме этого ресторана он

больше никуда и не ходил. Если была смена Зоуи, она бесплатно делала ему молочные

коктейли и картошку фри. Хотя делиться такими подробностями с родителями он не стал.

Маленькая поездка и так разрушила их иллюзии насчет жизни хоккеиста из младшей

хоккейной лиги. По мере возможности надо было сохранить хоть что–то.

Его ограничивали не столько деньги, сколько отсутствие автомобиля, и он начал

копить. Может, в следующий приезд он сможет отвезти их пообедать на пляж. Нужно

было изучить город, потому что был он довольно красивым. И, нельзя было отрицать, погода была фантастической.

«Крейсер» был переполнен, и минут десять им пришлось ждать столик, несмотря

на связи Лейна и только что полученную зарплату профессионального хоккеиста. Вернее

то, что от нее осталось после оплаты аренды и коммуналки, и бензина для Зоуи. Но все

равно хватало, чтоб купить себе и родителям обед и несколько пицц для Райана.

Лейн долго ждал возможности купить родителям обед на заработанные игрой в

профессиональный хоккей деньги. Конечно, это всего лишь пара бургеров и пиво, но для

Лейна способность значила много.

Хотелось отблагодарить родителей за годы вождения на тренировки, за

подбадривания во время игр и веру, что однажды такой день настанет. За лишения,

которые, он знал, они из–за него терпели. За обучение любимой игре. И за то, что

позволили следовать за мечтой.

Но вместо всего этого он произнес:

– Вам стоит заказать молочный коктейль. Они здесь отличные.

Зоуи не была их официанткой, но все равно подошла к ним, лучезарно улыбаясь, и

начала махать Лейну еще из своей секции.

– Не удивительно, что тут все забито, – сказала она, облокотившись на спинку стула

Лейна. – Здравствуйте. Вы, должно быть, родители Лейна. Добро пожаловать. Лейн, вам

надо было сесть в моей секции. Вы завтра идете на игру?

Родители уставились на Зоуи, словно она была странным инородным созданием.

Может, и была с ее–то акцентом, яркими рубиново–красными волосами и «рукавами».

Разумеется, в Канаде были похожие на Зоуи девушки. Просто такие не тусовались с

Лейном. Его родители кивнули, словно сомневались, что стоило сказать.

– Ну, понятное дело. Какая я глупая. Эй, Лейн, у меня никак не освободится столик

на четверых, но я вернусь, как только они свалят, и если вы еще будете здесь. Попробуйте

шоколадный. Лейн его обожает. – Она как обычно потрепала Лейна по волосам.

Зоуи была для Лейна лучшим другом – первым за всю жизнь. Если не считать

Дерека Бишопа, но после того, как мама застукала их за поцелуем, Дерек с ним больше не

общался. Заметив, как переглядывались родители, Лейн порадовался, что наконец–то у

него появился друг, которого можно было им представить.

– И как же вы познакомились? – сверкая глазами, спросила мама.

– О… м–м–м. Здесь. Мы с парнями пришли сюда после матча с нашими

соперниками. Того, где я забил победный гол. Помните? – Они кивнули, потому что были

хоккейными родителями. И неважно, что Лейн играл за тысячу километров от дома. Они

были в курсе, когда их сын забивал победный гол. – Она была нашей официанткой.

Иногда мой сосед… э–э… ведет себя не очень вежливо, – серьезно заявил Лейн. Родители

встревожились, будто Лейн сообщил, что Райан торговал наркотиками. – В общем, мы

разговорились, и она подвезла меня до отеля.

Лейну вспомнилось, что произошло после того, как Зоуи его довезла, и из–за

воспоминаний о той ночи он раскраснелся. Рядом же сидели родители.

Мама похлопала его по руке.

– Я рада, что ты был вежлив. Каждой матери хочется такое слышать. Кому–нибудь

стоит научить твоего соседа, – мрачно сказала она. А потом опять улыбнулась. – Кажется, она хорошая девушка, Лейн.

Они пообедали, и пока Лейн трещал о расписании, тренере и отрабатываемых

упражнениях, вернулась Зоуи и рухнула на стул рядом с ним. Как и было обещано, она

принесла молочный коктейль. С тремя трубочками.

– А где твоя трубочка? Только не говори, что на работе тебе нельзя пить коктейли.

У меня ты постоянно воруешь, – съязвил Лейн, и она отвесила ему затрещину. – Ау.

Перестань. Ты же знаешь: травма головы – серьезная штука.

– Не дразни меня шоколадом. – Зоуи показала ему язык. – И не забывай, Лейн: я

делаю тебе коктейли бесплатно. Вам понравился обед?

Родители выразили свой восторг, что было мило с их стороны, учитывая, что мама

целую вечность не могла доесть бургер, пережаренный до такой степени, что его едва

можно было узнать, а отец до сих пор издавал тихие мычащие звуки.

– Ты живешь где–то поблизости, Зоуи? – поинтересовалась мама, потягивая

коктейль.

– Не так далеко.

– У нее крутой дом на берегу океана, – заметил Лейн.

– Э–э… Прозвучало роскошнее, чем есть на самом деле. Он арендован. Размером с

коробку из–под обуви, и, как только закончится декабрь, мне нужно будет съехать.

– Но он возле океана, – повторил Лейн.

– Никак не пойму, за что ты любишь океан. Ты даже подойти к нему боишься.

– Не боюсь я, – запротестовал Лейн. – Я опасаюсь.

Зоуи не отреагировала.

– Надо закончить работу. Наслаждайтесь коктейлем. Он за мой счет. Завтра я приду

на игру Лейна, и вы расскажете мне о нем всякие стремные истории.

– Ты ходишь на все игры? – спросил отец и улыбнулся Лейну.

– Если не работаю, да. Никогда не видела хоккейного матча, пока Лейн не дал мне

билеты. Там классно. Ему пришлось объяснять суть игры на солонках и прочей фигне, но

теперь я понимаю, что происходит.

– Мы будем счастливы помочь тебе разобраться, дорогая, – проговорила мама. –

Мы – эксперты.

– Не сомневаюсь. Хорошо. Развлекайтесь. Пока, Лейн.

– Пока, Зоуи. – С улыбкой на губах он смотрел, как она удалялась. Она явно

очаровала родителей, что было круто. Они задавали о ней кучу вопросов, и Лейн

смутился. Он не осознавал, насколько сильно им хотелось, чтоб у него были друзья.

Родители докинули его до квартиры, а мать поцеловала в щеку.

– Мы с отцом так рады, что тебе здесь нравится, и у тебя есть Зоуи, – изрекла она.

Он лишь кивнул, потом сказал, что они увидятся завтра, и заспешил в постель.

Завтра у них должна была состояться игра, поэтому Райан не развлекался. Они

сыграли несколько раундов в «НХЛ 14». Лейн играл за «Листьев». Хотя ему приходило в

голову, что, возможно, стоило сыграть за «Молний», учитывая, что задрафтовала его

именно последняя команда.

Тем же вечером в постели, поглаживая свой член через пижамные штаны, Лейн

вспоминал о Джареде и той ночи, что они провели вместе. Иногда он проигрывал все по

порядку, а иногда задерживался на конкретных моментах. Прошлой ночью он

перевернулся, стянул пижамные штаны и, ерзая по матрасу и вспоминая о том, как

приятно было чувствовать на себе вес Джареда, кончил.

Сегодня же он просто размышлял о туманной и неопределенной будущей встрече

в Саванне и о встрече в его гостиничном номере. Он отбросил покрывало и ласкал себя

быстро и жестко, погрузившись в воспоминание, как Джаред вбирал его в рот. Ничего

приятнее Лейн в жизни не испытывал. И хотел повторить.

Он подумывал позвонить Джареду и сказать: «Я все думаю о том, как ты мне

отсасывал. Можешь, пожалуйста, повторить, когда я приеду в Саванну?». Он припомнил,

как Джаред издевался над ним и почти запретил кончить ему в рот. И тут же Лейн

выгнулся и кончил. Было неплохо, но не так, как хотелось. И он не знал, сможет ли

получить желаемое.

Несколько минут спустя, выровняв дыхание, он привел себя в порядок и проверил,

включен ли будильник. Он внушал себе, что у него нет времени на беспокойства по

поводу Саванны. Ему необходимо было сфокусироваться на игре и быть готовым

выложиться по полной. Его родители были так счастливы. Если б он смог забить парочку

голов, а «Си Сторм» смогли бы выиграть, тогда их визит стал бы идеальным. Родители

возгордились бы, что он оправдал их веру в его талант. Они будут сидеть рядом с его

первым лучшим другом, не имевшим ничего общего с хоккеем. Может, у него получится

найти деньги и отвести их с Зоуи поесть бургеров. Или, может, они пойдут в место

подороже. Все равно будет превосходно.

Он почти уже уснул, и тут простой и очевидно упущенный им факт врезался в мозг с

силой грузового поезда. Родители радовались, не потому что у него появился друг.

Родители обрадовались, решив, что Зоуи была его девушкой.

Все эти улыбочки и взгляды, которыми они обменивались, имели место быть из–за

того, что в итоге они расценили поцелуй с Дереком как простейший подростковый

эксперимент.

От разочарования Лейн ударил по подушке. Их порадовала не профессиональная

карьера сына. Их порадовало, что он не был геем. Лейну не нравилось видеть

разочарование на лице матери, но внезапно он возненавидел и счастье. Он был геем, и

гомосексуальность не имела ничего общего с игрой в хоккей.

Лейн сел и отпихнул покрывало, распахнул ящик для носков и нашел записку

Джареда. Взял телефон, нашел кнопку «добавить контакт» и набрал информацию

Джареда. Потом напечатал сообщение: «Привет, это Лейн. Можем повторить на

следующей неделе? Спасибо», и отправил, пока не успел передумать.

Свесив ноги, он сидел на кровати, пылал чем–то похожим на гнев и не знал, что

делать. Он был благодарен родителям за веру. Он хотел лишь сказать им «спасибо»,

показать, что оправдал их ожидания, и доказать, что оно стоило всего – денег,

потерянных выходных, постоянных разъездов и усталости.

Но их волновало лишь то, кого после игры он вел в свою постель. Черт. «Черт».

Неужели для них это было так важно? Неужели один глупый поступок значил больше, чем

все годы тренировок и пота, и крови?

Видимо, да.

Лейн улегся на спину и уставился в потолок. Выступили злобные слезы, он закипал

все больше. Он попытался глубоко вдыхать, чтоб успокоиться, но не помогло. В конце

концов, он поднялся и принял душ. И все–таки позволил слезам пролиться. Они

смешивались с водой, и звуки брызг заглушали тихие всхлипы. Затем он вышел, почистил

зубы и вернулся в постель.

Он планировал поспать. Завтра ему предстояло сыграть в хоккей за «Си Сторм» – за

своих партнеров – и требовалось быть в полной боевой готовности. Лейн хотел

выложиться по максимуму. Придут родители, но он будет играть не для них. Не в этот раз.

Он увидел, как вспыхнул телефон, оповещая о пришедшем сообщении. Оно было от

Джареда. Все, что там было сказано: «Черт, да… Д».

Лейн убрал записку обратно в ящик, проверил будильник и поставил телефон на

зарядку, а потом уснул.

***

В выходные «Си Сторм» выиграли оба матча. А в воскресенье Лейн Кортэлл забил

первый хет–трик в своей профессиональной карьере и был назван первой звездой матча.

А значит, он должен был пальнуть в толпу из футболкомета. Он хотел нацелить его

на Зоуи, что показалось нечестным. Они же были знакомы. Поэтому он мысленно

поклялся купить ей футболку и нацелил пушку на отчаянно махавших руками детишек.

Когда он покидал арену, повсюду тусовались фанаты и фоткались с игроками

«Сторм». Лейн несколько раз сфотографировался и дал парочку автографов, хотя и

смущался.

Родители вместе Зоуи ждали его в арендованной машине. « Гламурная карета для

первой звезды матча». Лейн очень радовался победе команды, солнечным лучам, и что

Зоуи увидела его хет–трик.

Радовался, что через неделю сможет заняться сексом.

Радовался, что родители скоро уедут.

– О, боже, Лейн, было круто. – Зоуи стремительно бросилась к нему в объятия. –

Ты сделал кеп–трик.

– Хет–трик, – поправил он, обнимая ее в ответ. – Ага, сделал. – Он чувствовал

взгляды родителей, и ярость разбирала его сильнее, чем ожидалось. Наверно, они

больше радовались, что он обнимал девушку, чем только что сыгранному матчу.

– В следующий раз целься этой штуковиной в меня, – сказала она и стукнула его,

когда он отстранился. – Какая польза от дружбы с членом команды, если я не могу

получить бесплатный подарочек?

Лейн не проронил ни слова о родителях и об их явном предположении, что они с

Зоуи были вместе. Он заметил, что родители за ними наблюдали. В глазах застыл вопрос

– «она имела в виду отношения?» и «разве вы не встречаетесь?».

Лейн молчал. «Если хотите знать, можно задать вопрос». Он не собирался

лгать, если они поинтересуются.

Но они не спросили, Лейн тоже помалкивал. Он смотрел им вслед и гадал, что они

заберут из этой поездки… что поведают дома родственникам и друзьям? Они будут

рассказывать о хет–трике Лейна и превосходном хоккее, и что впервые он являлся частью

команды? Или они почерпнули лишь наличие у него девушки?

Он перестал им звонить после игр и тренировок. Если б им важна была его

статистика, они могли бы посмотреть на сайте «Си Сторм». Если б хотели узнать о его

личной жизни, могли бы спросить. Они его вырастили. Конечно. Но именно талант и

упорная работа Лейна привели его туда, где он находился.

***

Только что Зоуи закончила смену в «Крейсере». Ее повысили до бармена, что было

не намного лучше, чем обслуживать столики.

– Конечно, график удобнее и денег больше, но я реально устала вытирать

конденсат с барной стойки. К тому же с людьми, которые заказывают напитки вроде

«Рональда Палмера», явно что–то не так. Что это херня вообще?

– Не знаю. Я пью только пиво и иногда виски.

Закинув полотенце на плечо, Зоуи фыркнула.

– Ты пьешь только молочные коктейли и «Доктор Пеппер», Лейн. Брось.

– Я имею в виду из алкоголя, – запротестовал он. – Еще я пью воду. И иногда

«Гаторейд». На днях пил кокосовую воду. Наш вратарь сказал, что она вкусная. Но нет.

Зоуи вздохнула.

– Плохой из тебя рассказчик.

– Знаю. Нальешь еще «Доктора Пеппера»? – Он толкнул стакан в ее сторону и

улыбнулся. – Кстати, я купил тебе футболку. Я переживал из–за того, что направил пушку

на ребенка, а не на тебя.

Сидевший рядом мужчина бросил на Лейна странный взгляд.

– Футболкомет, – пояснил он. Похоже, понятнее не стало. – Речь о хоккее.

– Майк, это Лейн Кортэлл – центровой «Си Сторм» Джексовилля. Это хоккейная

команда. Ну, та фигня, в которую на льду играют. С шайбой. – Зоуи поставила перед

Лейном «Доктор Пеппер». – Лейн, это Майк Барри. Владелец «Крейсера».

– О, привет. Правда? – Лейн протянул руку для пожатия. – Мы всей командой часто

сюда приходим. У вас отличные бургеры. Только вот когда полно народу, тот, кто их

делает, не уделяет им достаточно внимания, и они выходят не очень. Но молочные

коктейли всегда на высоте. И Зоуи – лучшая официантка. Так что есть вероятность, что

через пару недель она станет и лучшим барменом. Как только выучит все напитки. Вот ты, например, знаешь, что такое «Роберт Палмер»?

– Иногда кажется, что ты вообще не человек, – зыркнув на него, буркнула Зоуи.

Лейн пожал плечами и огляделся по сторонам, словно ответ на вопрос, почему она

так считала, был спрятан в полупустом баре. Был полдень вторника, и у них был

выходной, поэтому он решил выбраться из своей квартиры, которой старался избегать.

– Не надо было говорить о бургерах? Простите. Просто я привык, что люди

постоянно критикуют. В ресторанах по–другому?

– Откуда ты? – спросил Майк. Казалось, ему было очень весело.

– Из Канады, – ответил Лейн, и парень протянул «а–а–а», допил свой напиток и

поднялся.

– Приятно познакомиться. Эй, если принесешь мне подписанный вымпел или что

там есть у хоккейных команд, я повешу его на стену. Я и не знал, что сюда ходит

спортивная команда. Вы нормально играете?

– Сейчас мы первые в нашем дивизионе, – горделиво проговорил Лейн.

– Супер, – сказал Майк, явно не понимая, о каком дивизионе шла речь, и что такое

дивизион в принципе. – Вам нужны спонсоры?

– Наверно. Тебе стоит позвонить в офис. Я всего лишь играю в хоккей. – Лейн взял

ручку и написал номер на подстаканнике. – Вот. Номер главного офиса. Я в курсе, потому

что если посмотреть «Джексонвилль Си Сторм» в справочнике, то найдешь именно этот

номер. И если звонить летом, то постоянно будешь попадать на автоответчик. И

нарисуешься со всем своим тряпьем и почти без денег, и будешь жить в «Эконо Лодж».

Майк убрал подстаканник в карман и медленно отступил от Лейна.

– Его часто бьют по голове? Я слышал, такое случается.

– Не. Он ослепительный человек–шайба. Его пытаются бить по голове. Но другие

парни не позволяют. – Зоуи просияла. – Я намереваюсь стать экспертом в хоккее, Майк.

Остерегайся.

– А я намереваюсь найти бармена, который в курсе, что такое «Роберт Палмер», – с

улыбкой отозвался Майк. – До скорого, Зоуи. Приятно было познакомиться, Лейн.

– Мне тоже. И мне, правда, нравятся ваши коктейли. – Лейн глянул ему вслед, а

потом вернулся к Зоуи. – Кажется, он классный.

– Да? Он ничего. Скользкий тип. Из разряда слизняков.

– Ты зовешь его по имени. – Лейн не мог себе представить подобное общение с

тренерами.

– Он заставляет. Ложный намек на близость. Меня прям бесит, – призналась она.

Лейн кивнул, будто понял, и задумался, не было ли слишком рано для молочного

коктейля. Внезапно захотелось.

– Родители решили, что мы встречаемся, – как бы между делом брякнул он и

повертел трубочку в стакане. На Зоуи он смотреть не мог. – Ты догадалась почему? Я нет.

Наконец–то он поднял взгляд. Зоуи слишком долго молчала, и ему подумалось,

может, стоило повторить.

– Я сказал…

– Да. Я слышала, – проворчала она, взяла стакан и наполнила его из дозатора. Того,

который полностью состоял из кнопочек. Лейн хотел воспользоваться штуковиной, но

опасался, что ее могли уволить. – Наверно, я догадалась… То есть я могу сообразить,

почему они так решили. Мы вместе «зависаем». Пьем коктейли из одной трубочки. Ты

рассказал им о виде на океан из моего дома. – Она хихикнула. Он не улыбнулся в ответ, и

она тут же посерьезнела. – Они же не знают, да? О… ну, ты понял. – Она вздернула брови.

– О, они знают, – сказал Лейн, постучав трубочкой по стакану. Очень

неудовлетворительно.

– Что? Правда? – прошептала Зоуи, подавшись вперед. – Ты же говорил, что

никому не рассказывал.

– Я и не рассказывал, – решительно заявил Лейн. Он огляделся, убедился, что они

были почти одни, и тихо произнес: – До тебя у меня был лучший друг. Его звали Дерек, и я

на него запал. Мне было шестнадцать, и его семья въехала в дом по соседству. Тогда я

играл в младшей подростковой команде и как раз приехал домой. Мы вместе тусовались

и играли в уличный хоккей и видеоигры и прочее. И однажды мы были в моей комнате.

Дверь была закрыта, мы сидели на кровати, и я… забрался на него и поцеловал.

– Сексуально. – Она улыбнулась, но совершенно точно поняла, что история не

закончилась ничем хорошим.

– Скорее неловко и странно. Но, в общем, нормально. Наверно, сексуально было

первые минуты две. Пока моя мать не открыла дверь и не увидела нас.

– Вот дерьмо.

– Ага. – Лейну до сих пор не нравилось об этом вспоминать, но сейчас он злился, а

не чувствовал вину. Или в основном злился. Эмоции сбивали с толку.

– А потом что? Родители рыдали, вопили, что ты позоришь их фамилию, и

спрашивали, как покажутся в церкви в воскресенье? – Она кашлянула. – Или типа того?

Лейн был ужасен в понимании подтекстов, но даже до него дошло, что должно

быть именно такая реакция была у родителей Зоуи.

– Она закрыла дверь.

– Ох. А потом ты спустился вниз, а они сидели на диване, держались за руки,

смотрели домашние видео и плакали?

Лейн моргнул.

– А? Это было до или после ора и чуши про церковь?

– Второй вариант не мой. Так было у Эрин. Слушай. Иногда твои истории

нуждаются в помощи, Лейн. – Она по–доброму улыбнулась и ласково на него посмотрела.

– А еще я пытаюсь не разреветься, потому что ты назвал меня лучшим другом.

– Разреветься в плохом смысле или типа «мы только что выиграли Кубок Стэнли»?

– Он подозрительно на нее глазел. – Если в плохом, я больше не стану тебя так называть.

Ты же помнишь: я ничего не знаю о девчонках? И абсолютно ничего не знаю о рыдающих

девчонках.

– Да в хорошем смысле. И не переживай. Теперь мне хочется тебе врезать.

Говоришь, родители просто… промолчали? – Она поморщилась. – Полная жопа. Но если

они знали, почему решили, что мы в отношениях?

– Они хотят так думать. Меня они не спросили, и я был слишком раздражен, чтоб

что–то сказать, когда до меня дошло. – Он опустил взгляд на стойку и покраснел. – И… не

знаю. Я должен был хоть что–нибудь сказать. Ты сердишься, что я промолчал? Я на себя

сержусь.

– Разумеется, я не сержусь, – заверила она, похлопав его по руке. – Они вроде

обрадовались, что дела у тебя идут отлично. Если они считают, что мы больше, чем

друзья, это их проблема, не твоя.

– Вот в чем прикол, – сказал Лейн. Он взял ее за руку, и его поразило, насколько

нежно и легко он ее коснулся. Он всегда был кошмарен в подобных вещах. Может, из–за

того, что все время его окружали парни, и ему хотелось трогать их, причем не только

нежно. Но причина явно была не только в этом. Ему не хотелось переспать с каждым

знакомым парнем.

Ну, в основном. Долгое время он был очень озабоченным.

– Лейн…? В чем прикол?

О, точно.

– Они были счастливы не из–за моего успеха. Зоуи, я знаю своих родителей. Они

были гораздо счастливее от того, что встретили тебя, чем из–за забитого хет–трика и

выигранного матча. Или что я впервые смог отвести их пообедать и расплатился

деньгами, которые заработал игрой в хоккей.

– Ну, я – не самый плохой вариант, – невозмутимо заявила она. – Но ты уверен, что

не… Во время матча я сидела рядом с ними, Лейн.

Он улыбнулся, но вряд ли было похоже на улыбку.

– Они задавали тебе миллион вопросов или смотрели игру?

– Ну, они… Безусловно, они смотрели на тебя, но… – Она вздохнула. – Они очень

любопытничали. Я решила, что они такие же несуразные, как ты. От кого–то же ты должен

был это унаследовать.

Он рассмеялся.

– Да. Поверь, не в том дело. Знаешь, я уже привык испытывать чувство вины. Из–за

того, что я… гей, – сказал он. Было гораздо проще произносить подобные слова перед

надежным человеком. – Каким–то образом все жертвоприношения и все сделанное для

меня оказалось пустой тратой времени, потому что я облажался.

– Облажался? В чем ты облажался? В том, что ты гей, Лейн? А надо быть

натуралом? И какая, блин, тут связь с хоккеем? – Зоуи начала шумно перемещать

предметы на стойке. – Тебе задрафтовали в НХЛ. Разве не в этом высшая точка успеха для

канадского мальчика?

– Более чем. Или присоединиться к конной полиции. – Он откашлялся. – Насчет

последнего я пошутил.

Она до сих пор выглядела раздраженной, и лишь спустя мгновение он понял, что

раздражение к нему не относилась.

– Значит, пусть идут на хер. Не думаю, что они вынудили тебя подписать контракт,

где говорилось: «Я, Лейн Кортэлл, обязуюсь быть натуралом, если вы взрастите мой

богом данный талант владеть клюшкой».

Лейн захохотал, в основном, потому что странным образом смутился ее слов… но и

из–за чего еще.

– В клюшке–то и проблема. Помнишь?

Он хлопнула ладонью по стойке.

– Нет никакой проблемы, – рыкнула она. – Ты такой, какой есть. Тебе нравятся

клюшки во всех смыслах слова. И что? Меня прям возмущает. Мои родители тоже

толкали подобное дерьмо. Словно все сделанное мной перечеркивала моя греховная

влюбленность в девушку. Раньше они говорили, что выкинут меня из дома, если я

выкрашу волосы, сделаю пирсинг или – Господи, прости – набью тату. На первом курсе

колледжа я им рассказала, что у меня есть девушка. И знаешь что? Потому–то у меня и

есть татуировки. Они уже не имели значения. Я нашла самый греховный грех. И они

оскорбились моим выбором партнера. Так почему бы и не нанести на тело отметки?

– И они соблазнительные, – сказал он и потянулся налить газировки. Он нажал

кнопку и смотрел, как лилась содовая.

– Какого черта ты творишь?

Он глянул на нее.

– Ищу кнопку, которой можно включить у тебя субтитры, потому что твой акцент

переполнен яростью.

Зеленые глаза Зоуи гневно сверкали. Она раскраснелась, и губы вытянулись в

прямую линию. Но потом дрогнули, и она фыркнула, а затем и хихикнула.

– Лейн? Понятное дело, мы знакомы меньше, чем я крашу волосы, но знаешь что?

Ты тоже мой лучший друг.

– Несмотря на то, что мне нравятся парни?

– Даже если ты гомик стоимостью в два доллара, – хихикнув, заверила она. Она

пыталась отнять у него распылитель, но Лейну нравилось наливать разные виды

газировки в стакан. – Отдай.

– Гомик за два… туни? – Лейн нажимал кнопки в поиске «Доктора Пеппера».

– Два доллара. Ты сказал туни? Ты выжил из ума. Верни мне эту штуковину. – Она

попыталась допрыгнуть, но роста была невысокого, а Лейн был ростом метр девяносто и

стоял на табурете.

– Туни – двухдолларовая монетка. В Канаде есть такие. И долларовые монетки

тоже. Знаешь, как их называют? – Он направил на нее распылитель. – Ну же, угадай.

– Если скажешь уани, я не поверю.

– Нет. Луни. В честь гагары. Это птица такая. Не знаю, есть ли они здесь.

– О, у меня тут сидит один дятел. И он даже не птица, – прощебетала она, а Лейн

ухмыльнулся и обрызгал ее из распылителя. Слегка, но она завизжала – прям как девочка, лукаво заявил он – и бросила в него трубочку, подстаканник и шпажку с ананасом. Ими

обычно украшают напитки.

– Да что с тобой такое? – Она испепеляла его взглядом, но Лейн заметил, что не

очень–то и гневным был ее взор.

– Знаешь что? Никто и никогда не делал для меня подобного.

– Не швырялся в тебя предметами? Ни на минутку не поверю.

– Не думаю, что так тоже кто–то делал, но я имею в виду… не заступался за меня.

Ты раскипятилась. Ясно, что речь шла о тебе, но немного ведь и обо мне, да?

Зоуи посмотрела на него так, что Лейн смутился. И ощутил нечто похожее на смесь

привязанности и эмоций, испытываемых братом к сестре.

– Речь шла и о тебе, – тихо сказала она, вытирая распыленную содовую. – Может,

они смогут смириться? Такое случается.

– Твои смогли?

– О, да. Мать не хотела, чтоб грехи против природы выставили ее дурой в глазах

людей. Когда я дома, она надевает на меня шляпу и водит на воскресную службу.

Рассказывает всем о моих новых тату, что я – лесбиянка, и что она вряд ли станет еще

счастливее и все равно меня любит.

Лейн вытаращился.

– Пообещай, что я никогда–никогда с ней не встречусь. Она меня пугает.

– Да уж. Но когда я ей на это указала, она ответила, что если бог создал меня

бисексуальной, то ей надо быть такой, какой бог создал ее. И если я считала, что не могу

привести домой подружку, чтоб они познакомились, мне стоит думать лучше. Она моя

мать. Если б моя дочь была лесбиянкой – что… не знаю… нормально, не спрашивай – она