Оттаявшие сердца

Глава 3

Войдя в спальню, Ясинта не стала тут же садиться за компьютер. Она медленно прошла через комнату и остановилась напротив туалетного столика. Нахмурившись, она посмотрела в зеркало, которое потемнело от времени, как бывает только с очень старыми зеркалами.

Может быть, именно потому она выглядела как-то иначе. Губы казались полнее и ярче, в зеленых глазах танцевали золотые искры. Даже кожа изменила цвет — обычную бледность сменил легкий приятный румянец.

— Ах, пора уже повзрослеть! — сказала она себе строго и повернулась к отражению спиной. Решительно прошла к столу и села работать.

Придумывать историю довольно просто. Они с матерью разделяли любовь к жанру фантастики. Однажды, когда мать одолела боль и она не смогла сама читать, Ясинта попыталась отвлечь ее. Она попросила мать помочь ей придумать до конца сюжет, который уже много дней вертелся у нее в голове. Им понравилось сочинительство, и постепенно они добавляли новые детали и события, пока однажды мать не попросила Ясинту написать книгу.

Но сейчас, ложась на бумагу, законченная и интересная история отчего-то становилась совершенно сухой и бездушной цепочкой слов. Буквы складывались в слова, которые не хотели превращаться в живые образы.

Ясинта недовольно смотрела на экран, когда ее внимание привлек голос Пола. Она подняла голову. Голоса слышались из сада. Пол с кем-то разговаривал и, похоже, пребывал в хорошем расположении духа.

И вдруг Ясинта поняла, почему ее рукопись такая скучная. Когда она рассказывала матери свои истории, то голосом передавала краски и оттенки происходящего. Страдание и веселье, отчаяние и восхищение. Необходимо выразить все интонации на листе бумаги.

— Спасибо, Пол, — почти ласково произнесла она.

Ее так поглотила работа, что когда она в следующий раз взглянула на часы, было без десяти минут семь. Ясинта неохотно выключила компьютер. Потом достала косметичку, полотенце, оранжевый халат и отправилась в ванную.

Быстро приняв душ и просушив волосы, она завернулась в халат и поспешила назад в комнату. В коридоре она увидела Пола. Он стоял в дверях своей спальни.

Сердце Ясинты забилось словно пойманная птица. Ей показалось, что его взгляд пронизывает ее насквозь.

— Я недолго, — хрипло выдохнула она, открыла дверь и шмыгнула в свою комнату.

Прекратить сейчас же! Это временное помрачение рассудка, нечто вроде юношеской влюбленности, успокаивала себя Ясинта.

Внимание любого мужчины привлечет женщина, которая разгуливает по его дому в одном халатике. И его интерес совершенно не означает, что ему нравится конкретно Ясинта Литтелтон. Или что он хочет ее.

Халат облегал ее нагое, влажное тело. Она поспешно сбросила его и надела лифчик и трусики, а потом принялась рыться в одежде.

У нее не было ничего, что можно надеть для коктейля перед ужином. Особенно с таким специалистом по международному праву, который живет в шикарном доме у самого синего моря. Подошло бы что-нибудь шелковое и легкое. Или, на худой конец, роскошное курортное платье. Но в ее гардеробе ничего подобного не водилось.

Наконец она остановилась на простой черной юбке. Прямая и строгая, она заканчивалась чуть ниже колен и неплохо смотрелась с футболкой ярко-зеленого цвета. Обе вещи попали к ней на распродаже в комиссионном магазине. По совершенно смешной цене.

Впрочем, какая разница! Полу совершенно все равно, что именно она наденет.

С трудом освободив волосы от заколки, она быстро расчесала их и собрала в хвост. Они были слишком густыми и непослушными, чтобы прическа продержалась долго, но этого и не требовалось. По крайней мере, час или полтора она будет выглядеть довольно прилично.

В десять минут восьмого она наконец спустилась в оранжерею, ругая себя за то, что колени дрожат и подгибаются без всякой видимой причины.

Увидев Ясинту, Пол поднялся.

— Добрый вечер. Что бы ты хотела выпить? На его лице не отразилось ни единой эмоции. Вот видишь, сказала себе Ясинта. Все это ничего не значит.

— Содовую, пожалуйста, — попросила она, делая титанические усилия, чтобы не облизнуть внезапно пересохшие губы.

Рубашка с короткими рукавами, скорее всего сшитая на заказ, ему потрясающе шла. Легкие летние брюки обтягивали мускулистые ноги. Он выглядел как фотомодель со страниц мужского журнала.

Пол не принуждал ее выпить чего-то более крепкого. Ясинта была ему благодарна, поскольку уже чувствовала себя опьяненной. И надо же было влипнуть в эту ужасную историю! В шестнадцать лет такая ситуация еще вполне допустима. Все закончилось бы сравнительно быстро и просто, а потом позабылось. В подростковом возрасте естественно краснеть и смущаться. И ничего особенного нет в том, что дрожат колени и неровно бьется сердце.

Но в двадцать девять лет есть риск показать себя полной дурочкой.

Она приняла бокал содовой воды с маленьким кружочком лайма, зеленоватым и каким-то уютным. Когда она поднесла бокал к губам, вода забулькала пузырьками.

Ясинта начала пить… и подавилась.

Пол вдруг ухмыльнулся.

— Тоже всегда кашляю от газированной воды, — сказал он. — Такое странное чувство, что мне снова восемь лет.

— Надо переходить на негазированные напитки.

— Было бы жаль расстаться с шампанским. — Он налил себе виски с содовой.

— Я его никогда и не пробовала, — призналась Ясинта, о чем тут же пожалела. Не хватало ему показать себя простушкой, ничего не видевшей в жизни!

Но Пол почему-то не удивился. И это только разозлило ее. Возможно, он подумал, что она выросла на задворках.

Встретив его загадочный взгляд, Ясинта слегка приподняла подбородок.

— Не надо так напрягаться, — посоветовал Пол невозмутимо. — Многие люди вообще не пьют. Она объяснила:

— Я не поборник здорового образа жизни, люблю сидр и белое вино. Просто так получилось, что я никогда не пробовала шампанское.

— Даже на совершеннолетие?

— Даже тогда. — В тот день она работала допоздна в магазине.

— В таком случае, — спокойно сказал Пол, — мы должны выпить его сегодня. Сиди здесь, я принесу бутылку.

— Нет, подождите… — начала Ясинта, но ей оставалось только метать глазами молнии ему вслед. Пол уже все решил и не слушал ее возражений.

Как мягко он ступал… Тихо и грациозно, словно тигр. От этой грации она таяла, будто кусочек льда в бокале.

Похоже, она одержима страстью к Полу.

Выпив полстакана содовой, Ясинта встала и подошла к окну.

Великолепные краски и контрасты этого волшебного места заставили ее сразу же забыть о своих проблемах. Тихий шепот морской волны действовал лучше всякого успокоительного. Темнеющее голубое небо отвлекло ее от сомнений и чувств, разрывающих ее сердце на части. К тому времени, как вернулся Пол, Ясинта уже восстановила душевное равновесие. Она одарила его благодарной улыбкой:

— Очень любезно с вашей стороны. Он кивнул и аккуратно вытащил пробку, чем вызывал у Ясинты изумленное восклицание.

— А я думала, она должна хлопнуть!

— Нет, если все сделать правильно и не трясти бутылку, — ответил он, наполняя золотистой жидкостью два высоких фужера. Вереницы крошечных пузырьков потянулись к поверхности, чтобы лопнуть там с тихим шипением.

Пауза затянулась, но Ясинта и не заметила ее. Он поднял фужер и протянул ей. Она осторожно приняла шампанское, сосредоточившись на бокале. Но стоило их пальцам соприкоснуться, как по ее телу словно пробежал электрический разряд.

— Мои поздравления с возвращением в двадцать один год, — сказал Пол.

— Спасибо. — Подняв глаза, Ясинта легко улыбнулась ему, прежде чем попробовать пузырящееся золотое содержимое своего фужера.

И снова закашляться.

— Восхитительно! — сказала она, отдышавшись. Ясинта рискнула и бросила на него еще один взгляд. Момент общности прошел, и, хотя Пол все еще улыбался и машинально говорил вежливые и веселые фразы, голубые глаза уже снова смотрели холодно.

Как глупо и как больно! Она отпила еще один глоток шампанского и сказала:

— Это превзошло все мои ожидания. Спасибо вам. С присущим ему мастерством Пол тут же сменил тему, и через несколько минут вежливый обмен замечаниями перешел в дискуссию о политике. Ясинта наслаждалась вечером, чувствуя, что рядом с Полом ее мозг постоянно находится в напряжении. Очень приятно говорить с человеком, который умнее тебя, но не бравирует этим. Она заметила, что Пол очень замкнутый. Он даже спорить ухитрялся совершенно бесстрастно. А Ясинта раскраснелась и говорила слишком много. Внезапно она остановилась:

— Мне кажется, я пьяна!

— Едва ли, — успокоил Пол.

Ясинта опустила бокал на столик и прижала кончики пальцев к щекам, ощущая, как они горят.

— Если я еще не пьяная, то стремительно к этому приближаюсь, — заметила она.

— Тогда стоит поужинать. Пойдем, Фран уже звала нас.

Стараясь не покачиваться, Ясинта поднялась с кресла. И с облегчением обнаружила, что, хотя голова слегка кружится, она все же вполне способна нормально двигаться. Более того, Ясинта чувствовала себя даже увереннее. Может быть, шампанское способно помочь ей справиться с обычной неуклюжестью? Она не смогла удержаться от тихого смешка при этой мысли.

— Что тебя развеселило? — Пол придержал для нее дверь.

Все еще улыбаясь, Ясинта объяснила причину своего неожиданного веселья. Но тут же пожалела об этом. Пол задумчиво оглядел ее с ног до головы.

— Ты совсем не неуклюжая, — заключил он, проходя вслед за ней. — Ты двигаешься свободно и легко.

Разве он мог сказать другое в такой ситуации?

— Подождите, пока я не начну падать, — ответила Ясинта, пряча удовольствие, которое ей принес комплимент. Пусть даже не вполне искренний. — Мне удается споткнуться даже на ровном месте.

— Ты скорее застенчива, чем неуклюжа. Тебе необходимо обрести внутреннюю уверенность.

— Странно слышать такие речи от адвоката, — удивилась Ясинта, изумленная его проницательностью. — Они скорее подошли бы практикующему врачу-психоаналитику.

Он рассмеялся, но не стал развивать эту тему. Вскоре они уже оживленно беседовали за столом в комнате, которая одновременно использовалась как гостиная и столовая. Окна выходили на террасу. Тихий шепот волн создавал приятный фон для разговора.

Да, Пол не ошибся. После первого же блюда хмель прошел, но Ясинта все же отказалась от второго фужера шампанского.

— Ведь оно же не пропадет? — наивно спросила она.

— Нет, — ответил он вполне серьезно. — У меня есть специальная пробка, которая удерживает газ внутри бутылки.

— Моя мать была очень бережлива. У нее ничего не пропадало даром, — попыталась она объяснить свой вопрос.

— Моя тоже. Мне кажется, прошлое поколение вообще отличалось хозяйственностью.

— В отличие от нашего? Он приподнял брови.

— Не следует делать обобщений, — ответил он, поддразнивая Ясинту.

Пол откинулся в кресле и взглянул на цветы, стоявшие посреди стола в прозрачной хрустальной вазе.

И снова без видимой причины он переменил предмет разговора.

Тем же вечером Ясинта стояла в спасительной тени деревьев и слушала тишину. Девушка раздумывала, стоит ли прогуляться по пляжу. Хотелось утомиться, чтобы прийти и сразу же лечь и заснуть. Но сердце никак не желало успокаиваться и стучало словно молот о наковальню.

Тонкий рог серебристого месяца медленно выползал из-за горизонта. Верхушки набегающих на берег волн пенились белыми, едва заметными в полумраке барашками. В магическом свете луны Ясинта заметила Пола, который брел по песку, опустив голову.

Он медленно двигался к Ясинте. Руки глубоко засунуты в карманы. Глаза сосредоточенно разглядывают песок под ногами. В этот момент он показался ей очень уязвимым.

Пол поднял голову и проговорил своим красивым голосом с мягкими обертонами:

— Я не знал, что ты здесь. Спускайся, погуляем вместе.

Смущенная, как будто он застукал ее на месте преступления, она неуклюже спрыгнула на песок и, потеряв равновесие, шлепнулась на спину.

Пол протянул руку и коротко осведомился:

— Не ушиблась?

Ох, зачем она рассказала ему, что постоянно оступается и падает? Теперь Пол может подумать, что она сделала это нарочно, пытаясь растрогать его своей беспомощностью.

Ясинта разозлилась от этой мысли, проигнорировала протянутую руку и поднялась сама.

— Все хорошо, просто песок имеет свойство быть таким сыпучим и зыбким. К тому же я говорила вам, что постоянно падаю. Хотя вы и склонны видеть в этом недостаток самоуверенности, сейчас я именно оступилась.

— Ты не могла заснуть? — спросил он задумчиво.

Надеясь, что не покажется банальной, Ясинта пробормотала:

— Как можно спать в такую роскошную ночь. Его улыбка вспыхнула во мраке.

— Да. Это место словно специально создано для таких вот прекрасных ночей. Завтра будешь здесь одна. Я останусь в городе.

— После Уэйтапи Окленд кажется настоящим островом цивилизации, — сказала она. Он слегка пожал плечами.

— Да, там есть некоторые преимущества. Например, в Понсоби живет некая женщина, подумала Ясинта. Ей вдруг стало больно об этом думать.

Тем временем Пол продолжил:

— Пока я буду в отъезде, договорись с Фран об оплате, раз уж ты твердо решила оплачивать свое пребывание. Кроме того, всегда говори ей, куда идешь и когда собираешься вернуться.

Ясинта кивнула, хотя все в ней восставало против такого предложения, а вернее, приказа. Но он прав.

— Непременно, — ответила Ясинта. — Я не собираюсь удаляться далеко от дома. Вообще, мне приходилось жить на ферме и я знаю, как себя вести.

— Ты выросла на ферме?

— Нет, мы жили в маленьком захолустном городке, — сказала она. — В Окленд переехали, когда мне исполнилось восемнадцать и я собралась поступать в университет. А потом мама заболела и оказалась прикованной к инвалидной коляске. Ей нужен был свежий воздух, и мы снова поселились за городом.

— В Норфленде?

— Нет. В деревне на Хаураки-Плейнс.

Ясинта вспомнила крошечный коттедж с двумя маленькими спаленками и большой комнатой, в которой сразу размещались и гостиная, и столовая, и кухня. Дом был огорожен невысоким забором вместе с узким неухоженным газоном. Последний раз жена фермера подстригла его в тот день, когда они переехали. И Ясинта с матерью превратили заброшенный газон в небольшой садик. Они выращивали там не только цветы, но и овощи.

Глаза девушки затуманились, когда она вспомнила, что потом произошло с садом.

— Ты похожа на мать? Предпочитаешь жизнь за городом? — спросил Пол с ленивым интересом. Она рассеянно покачала головой.

— Не знаю. Наверное. Но мне нравится и Окленд.

— А что именно в Окленде?

— В первую очередь, конечно, университет. Картинные галереи. И еще мне нравится оклендская бесшабашность. Ощущение, что все возможно и весь мир — большая игровая площадка. А мы должны лишь наслаждаться игрой.

Они почти дошли до конца пляжа. Пол остановился и посмотрел на низкий мыс, поросший старыми раскидистыми деревьями.

Под мысом из песка вырастали скалы, омываемые морской водой. Желая рассмотреть их поближе, Ясинта направилась туда.

Она могла бы гулять с ним под серебристой луной часами. Просто разговаривать. На данный момент ей этого вполне хватало.

Погода, сказала она себе. Продолжай говорить о погоде. Такая банальная тема скоро наскучит кому угодно и охладит самый жаркий темперамент.

— У нас замечательный климат, — сказала Ясинта. — Хотя некоторые из студентов, приехавшие с юга, считали, что летом невыносимо влажно.

Беседа потянулась вяло и вежливо. Словно Ясинте не был важен этот разговор.

— Легендарная оклендская парилка, — объяснял Пол. В его голосе звучала ирония, и Ясинта испугалась, как бы он не разгадал ее маневр. — Ты к ней еще привыкнешь.

— Говорят, ко всему можно привыкнуть. — Ясинта всей душой надеялась, что это правда.

Они медленно прошли обратно по пляжу до самого дома. Из окон лился золотистый свет.

Они говорили об искусстве вообще и музыке в частности. О своих любимых рок-группах и спорте. Разговор стих, только когда они подошли к газону. Неслышно ступая по траве, Ясинта и Пол молча наслаждались ароматом. Выпала роса, и запах травы смешивался с соленым ветерком с моря.

Четыре широкие ступеньки, и вот уже они стоят на веранде, опоясывающей дом с трех сторон. Крыша дома тонула в темноте, стоящей непроницаемым барьером между освещенными комнатами и всем остальным миром, погруженным в полумрак. Ясинте ужасно хотелось остаться здесь, с Полом, однако она твердо сделала несколько шагов к двери. И, конечно же, оступилась.

Прежде чем она успела упасть, сильная рука подхватила ее за талию.

— Спасибо, — ошеломленно пробормотала Ясинта, поспешно отстраняясь, словно его прикосновение обожгло ее. Подавив желание бегом скрыться в своей спальне, она остановилась на полпути и прислонилась к деревянному поручню веранды.

Слова, которые она собиралась произнести, так и не сорвались с ее губ. Пол не двигался, только его глаза поблескивали из-под полуопущенных ресниц. Привыкнув к темноте, Ясинта смогла разглядеть даже бьющуюся на его виске жилку.

Колени девушки едва не подогнулись. У нее почти не было времени подумать, и все же каким-то шестым чувством она поняла: он тоже это почувствовал! Открытие поразило ее. Разумеется, через несколько секунд на лице Пола не осталось ни единого знака предательских эмоций. Теперь оно походило на маску.

Голосом, в котором не слышалось ничего, кроме вежливого назидания, он произнес:

— Будь осторожнее. Ясинта хрипло ответила:

— Обязательно. Я предупреждала вас, — добавила она поспешно. — Хотя обычно я падаю со ступенек спускаясь, а не поднимаясь.

То, что происходило между ними, выходило за рамки простого сексуального влечения. И они оба не могли противиться сокрушительной силе неведомого чувства. Даже каменный Пол Макальпин. Сколько времени она провела в его объятьях? Секунду? Две? Всего за две секунды может измениться вся жизнь, подумала Ясинта, горя как в лихорадке.

До смерти перепуганная силой охватившего ее дикого желания, она поспешила в спальню. Ее сандалии тихо постукивали по полу, но, оглушенная своими чувствами, Ясинта не слышала, что происходит вокруг. Она еще не успела пройти через холл, когда голос Пола остановил ее.

— Тебя к телефону.

Сопротивляясь внутренней дрожи, Ясинта обернулась и взглянула на Пола. Дыши! — приказала она себе. Просто дыши медленно и спокойно. И паника пройдет.

— Жерар, — произнес он лаконично, подавая ей трубку. Ни голос, ни лицо ничего не выражали. — Хочет с тобой поздороваться.

— Ах да, — ответила она, с трудом выговаривая каждое слово.

Пол повернулся и вышел, давая ей возможность поговорить с Жераром наедине. Нервно вздохнув, она произнесла в трубку:

— Привет, Жерар.

— Пол сказал, что ты остановилась в доме. С ним. — Жерар говорил неожиданно сухо.

— Да. — От досады ее тон тоже стал ледяным. Нахмурившись, она ровным голосом произнесла:

— В бунгало поселились пингвины.

Последовала пауза. Ясинта уже хотела спросить, что случилось, когда Жерар заговорил:

— Понятно. Настоящая катастрофа. Ты уже начала работу над тезисами?

— Нет, пока еще ничего не сделала, — ответила она несколько виновато. В самом деле, пора бы заняться работой.

Самым явным образом, даже не понимая этого, Жерар чрезмерно опекал ее. И отметал ее редкие возражения, относясь к ним как к капризам ребенка.

Марк тоже был уверен, что она не обойдется без чуткого руководства.

Как бы то ни было, она все будет решать сама.

— Понятно. — Голос Жерара стал ледяным. — Я думаю, что смогу проделать для тебя кое-какие исследования, пока нахожусь здесь.

— Жерар, я пока даже не решила, какой темой хочу заниматься. Пожалуйста, не трать времени зря, — сказала она и тут же пожалела о своей бестактности. Поэтому она вежливо спросила:

— Как тебе понравился Гарвард?

— Холодно, — ответил он резко.

— Бедненький. Я не расстрою тебя окончательно, если скажу, что здесь просто чудесно?

— Нет, — попросил Жерар, — пожалуйста, не говори мне этого. — Немного поколебавшись, он добавил:

— Я надеюсь, что Пол хорошо к тебе относится.

— Да, он очень добр, — ответила Ясинта, ее голос понемногу выровнялся.

— Пол замечательный человек. Самый лучший из всех, кого я знаю. Жаль только, до сих пор не женат. Но мне кажется, он просто еще не оправился от предательства Ауры. С тех пор у него не было серьезного романа. Хотя, конечно, это не означает, что он ненавидит всех женщин. Они ему просто не нравятся.

Неужели это так? И то отчуждение, которое она почувствовала в Поле со дня приезда, означает лишь его недоверие к женскому полу?

— Это, в сущности, не наше дело… — начала она.

— Аура очень красива. — Похоже, Жерар ее не слушал. И отказывался менять неприятную ей тему. — Такую женщину трудно забыть. Не понимаю, как она могла так поступить.

— Всякое бывает. — Ясинта знала, что говорит легкомысленно, но уж больно ей не хотелось слушать, как Жерар расписывает достоинства женщины, бросившей Пола.

— Да, наверное, бывает. Боюсь, сейчас предательство входит в порядок вещей.

— Будь осторожен, Жерар, — предостерегла она. — Ты начинаешь говорить как старик. Мне кажется, тут все гораздо сложнее. Такие решения требуют немало мужества. Кстати, я заметила, что на подъемах твоя машина издает странный звук. Отогнать ее в автосервис?

— Нет, — сказал он. — Я знаю об этом. Ничего серьезного, не волнуйся. — Его голос смягчился. — Ладно, мне пора идти. Скучаешь по мне?

— Я… да, конечно, — удивилась его словам Ясинта. — Пока, Жерар. Ты не хочешь еще поговорить с Полом?

— Нет, — сказал он. — Пока, Ясинта.

Было невозможно представить Пола, подслушивающего под дверью, но, как только она повесила трубку, он вошел в комнату. Выразительно приподняв бровь. Пол заметил:

— Недолго же вы разговаривали.

— Жерар просто хотел узнать, как у меня дела, ответила Ясинта.

Пол кивнул, остановив тяжелый стальной взгляд на ее лице.

— Не хочешь выпить чашечку чая на ночь?

— Нет, спасибо. Я лучше пойду спать.

Он отступил, давая ей пройти. Ясинта чуть ли не бегом припустила в свою спальню. Захлопнув за собой дверь, она почувствовала облегчение.

А потом, плотнее задернув шторы, она села на кровать и застыла. Напряжение, копившееся в ней с той секунды, когда Пол обнял ее, удерживая от падения, не оставляло ее. Она не могла больше думать ни о чем другом.

Ничего не произошло, сказала она себе. Он поддержал тебя, вот и все. Секунду или две, пока ты не восстановила равновесие.

Но сердце никак не желало успокаиваться. Кровь пульсировала в гипнотическом ритме. Его спокойное лицо стояло у Ясинты перед глазами. В его мощном грациозном теле таилась пугающая и притягательная хищная сила.

Неужели та женщина променяла Пола на другого мужчину? Ясинта не могла в это поверить.

— Твоя проблема в том, — сказала она своему отражению в зеркале, расчесывая длинные шелковистые пряди волос, — что ты хочешь, чтобы Пол принадлежал только тебе. И неважно, что он к тебе чувствует, пусть даже только отвращение и недоверие. Ты не согласна делить его с какой-то неизвестной женщиной, хотя Пол тебе и не принадлежит.

Но это утверждение прозвучало до странности неубедительно. Может быть, она еще сможет вернуть себе хоть частичку здравого смысла, пока Пол будет в отъезде. Сейчас Ясинта просто немного выбита из колеи. Ей еще не приходилось жить бок о бок с таким сильным привлекательным мужчиной.

Однако стоило ей лечь в постель и прислушаться к вздохам моря и шепоту ветра в ветвях деревьев, как мысли унеслись далеко-далеко. Вскоре ее полудрему заполнили романтические мечты и видения, медленно переходящие в сон, который постепенно становился все более откровенным и эротическим по мере того, как реальность теряла силу и уплывала, растворяясь в ночи.