Отвоюю её у друга (СИ)

23 глава

Стася

Перед его глазами был скалодром. Ещё не достроенный до конца, но всё самое основное там уже было. Стены, маты, защита, душевые и туалет. Стену, на которой нет креплений и приспособлений для скалолазания, но на которой будет фотозона и название, ещё не докрасили.

- Тебе нравится?

- Едрит мадрит, ты это сама все организовала? - присвистывает Илюха.

- Не сама, у меня были помощники, - улыбаюсь, глядя, с каким удивлением и восторгом он рассматривает обстановку.

Сама окинула вместе с ним зал и начала с самого начала, пока он в шоке и готов слушать.

- Ты меня подставил, свалив на меня все свои деньги и части бизнеса. Я ничего в этом не понимаю. А Вартан - варвар в этом плане, хотя, подозреваю, что у вас это общая черта. Он считал, что бабе, тем более беременной, не место в бизнесе, и готов был работать за двоих лишь бы я не сунула никуда свой очаровательный нос. Хорошо, что ты оставил мне не только огромное наследство, но и двоих своих друзей. Когда я рассказала Гураму свою задумку, он загорелся ею и впрягся при условии, что это будет наше общее дело. Он занимался стройкой, подбирал здание - бывший склад, кстати, высоты потолков которого позволили построить это, - киваю взглядом на самую высокую и экстремальную из трех стен. - В общем, пока он занимался тем, что умеет лучше всего, я растила в животе Илью и изучала виды стен, поставщиков и всё, что касается внутренней обстановки. Вартану мы не сказали, он бы не одобрил и не понял. А зная, как Гур любит ломать себя на стройке и увидев тут меня, беременную, поседел бы. И больше из дома не выпускал. А я уже была Рапунцель в башне и наелась на всю жизнь.

Я подвела Илью к стене и отодвинула плёнку, показывая эскиз, ещё не прокрашенный, названия будущего скалодрома. Огромная английская S, которую я с нуля нарисовала в фотошопе для афиш, клубных карт и рекламы и его фамилия - Сагалов.

- Горе от потери и невозможность выразить и прожить ее адекватно вылилось в это место. Поздравляю, любовь моя. Это наш личный скалодром. И более чем уверена, что если мы сейчас переоденемся в спортивные вещи, я по-прежнему надеру тебе зад, - ухмыляюсь самодовольно.

- Гур тихушник, вообще ни полслова. Ребятки, да я боюсь за ваш тандем, - обнимает меня ещё жарче, дрожит от переизбытка адреналина, чувствую его восторг, смешанный с желанием меня завалить в укромном уголке, - я бы тебя уже отымел на этих матах, но у нас нет презерватива.

Опять рвёт мне душу. Я проговаривала уже сто раз наверное, но у него как будто всё ещё теплятся надежды на то, что врачи ошиблись и у нас могут быть дети. Которых не будет, потому что врачи не ошиблись. Я хотела бы хоть чуточку его оголтелого оптимизма, но когда я выписывалась из больницы и заикнулась по поводу того, что теперь делать и как предохраняться, врач просто махнул рукой на меня, поставив тем самым крест на моих мечтах о детях. А потом у меня появился Таир в придачу к Илье и я и сама перестала думать о том, что чем-то обделена. Два пацана это отлично. Это успокоило мою душу и придало оптимизма.

Пока Илья не брякнул, что хотел бы ещё дочку. И с надеждой спросил не ошиблись ли врачи и какие обследования можно пройти потом, позже, когда я буду готова. И с тех пор тема презервативов снова заскользила в его риторике.

- Можешь иметь, забеременею, растить будешь, - отвечаю саркастично и показываю пальчиком в один угол, потом во второй, - и видео потом посмотрим, зачётное будет, просрамим глаза охранника своими голыми задницами.

- Тогда повеселим парней?

- Дурак, - фыркаю беззлобно и целую его. Отрываюсь от губ, улыбаюсь, - когда пацаны подрастут, они разнесут это место, посмотришь. Ставлю на то, что Таир уделает Илью. Ему всего полтора, а характера и темперамента уже вагон и две тележки.

- А я ставлю на то, что оба моих сына будут чемпионами, надеюсь к тому времени я больше окрепну и смогу тебе задницу надрать, - самодовол но кичится этот зазнайка и уже его рука шарит в мои трусиках.

- На скалодроме? - ухмыляюсь, - никогда. Я готова уступать тебе во всех сферах жизни, но тут никогда. Я слишком азартна. Так что тебя ждёт унижение, когда окрепнешь, - задираю его специально, распаляю, зная, что его моя дерзость возбуждает. - Так, - ухмыляюсь и кладу руку на его ширинку, - ты как раз своевременно окреп, чтоб посмотреть кабинет. И я точно попрошу это видео!

- Тебя даже в кабинете снимают? Ты меня пугаешь! Что если какой-то зелёный сморчок своего тощего червяка фигачит, когда за этой красивой задницей наблюдает?!

Мне прилетел слишком увесистый шлепок, даже можно сказать - гневный шлепок.

- Ой дурак, - смеюсь в голос от души, - я про эту нашу прелюдию и твои пальцы в моих трусиках прямо здесь. В кабинете не снимаю, пойдём, извращенец, пора избавить тебя от лишнего напряжения, - беру его за руку и тяну с собой.

Заходим в кабинет, я стаскиваю клеенку с диванчика для посетителей и толкаю свое наваждение туда, тут же взбираясь сверху. В конце сентября пришло аномально теплое бабье лето, которое радует погодой до сих пор, и мне ничего не стоило задрать платье, подвинуть трусики, расстегнуть его ширинку и устроить необходимый экспресс секс, чтобы снять все напряжение, что скопилось за этот день.

И как всегда слишком жадно брал. Словно пытался восполнить пробелы за все года, что мы были врозь. Его поцелуи всегда слишком требовательные. Губы первое время просто пекли. Но прокачка временем только закалила их. Как можно было отказаться от поцелуев, пребывая в одной квартире 24/7? Никак. Да и не хотелось. Все это время только рядом, вместе, все вместе. Я благодарна Гуру за такой подарок нашей семье.

И теперь мой варвар в очередной раз требует от меня полной отдачи, сильно сжимая бедра руками, насаживая меня на свой член до упора. Треплет мне в губы милую пошлятину и рычит, как дикарь, когда вот вот пик наслаждения подкатывает все сильнее и сильнее.

- Какая же ты классная, - хрипит на ухо, тем временем выстреливая в меня свое семя.

Часто дышит, сжимает кулаком мои волосы и кусает нижнюю губу.

- Мне нравится твое рабочее место, лично для встречи с такими мужланами, как я. Ты же намек поняла. Такими как я. А я такой один. В тебе.

Ехидно улыбнулся и сбросил меня на диван.

- Кто-то потек, нужны салфетки. Прости, но опять потоп.

- Любовь моя, салфетки прописались в моей сумочке на постоянной основе с тех пор, как у меня появился ребёнок. Я скорее выйду из дома без трусов, чем без салфеток, - хмыкаю, подтягивая свою сумку, чтоб привести себя в порядок.

Затем поднимаю на него взгляд и ещё шире улыбаюсь.

- Ты же хотел, чтоб я нашла такую работу, чтоб ты в любое время мог приехать и натянуть меня. Я тогда посмеялась и подумала, что никогда не найду работу. И смотри-ка... Нашла!

- А ты хочешь, чтобы я свою бросил? У тебя же здесь будет полно мускулистых мужиков. Куда мне раненому солдату состязаться? Я же уже старый.

- Хочу, если честно, - ответила вдруг серьёзно. - Тебя на ней почти прикончили, Гур при мне ломал конечности, Вартан штырём руку вспорол. Мне не нравится ваша работа, слишком опасно, а я не могу больше тебя потерять. Никогда. Второй раз я не выдержу. Понял?!

- Это работа, малыш, сделала нас теми, кто мы есть, мы будем её спарперами до пенсии, - улыбается и наблюдает за тем, как я вытираюсь.

- Вот, уж постарайся, чтоб до пенсии. И если у меня не разовьётся Альцгеймер или деменция к тому времени, то чур первая ухожу я, потому что хоронить тебя второй раз я не собираюсь!

Вроде и шучу, и не шучу. Подхожу и обнимаю его, крепко-крепко, как тогда, когда он вернулся ко мне.

- Я записалась к врачу. Не хотела говорить пока, но ты из меня всю душу вытряс. Хочу узнать то, что думала не захочу узнавать детально, потому что смирилась с исходом. Последствия выкидыша. Причины бесплодия. И прогнозы. Сильно не радуйся, скорее всего там просто лишний раз скажут, что все плохо и что вообще нормальным людям двоих детей достаточно для того, чтобы жить счастливо до пенсии. И я благодарна за своих пацанов.

- Стась, то что я хочу и сможем ли мы, это разные темы. Никаких детей, у нас уже два парня, - как-то напрягся, а потом вжал меня в себя. - Я изначально хотел пацана и дочь, ещё тогда просто не рискнул тебя шокировать больше, но живая ты мне нужнее.

- Ну, умирать я не планирую, - тут же глажу его потому что чувствую, как сильно он сжался и напрягся, и могу понять почему. - И поверь мне, никаких жертв в ущерб своему здоровью не будет. Я слишком сильно люблю тебя, чтобы тебя оставить. Ты без меня в пацанами не справишься, - улыбаюсь, кусая его за нос легонько. - Но от информации вреда не будет. Я же врачей боюсь, ты должен помнить. А пора не бояться, а дружить с ними, и знать что происходит в моём организме. На мне итак слишком большая ответственность - трое моих мужчин и целый скалодром поднимать надо.

- Знаешь, как бы хреново не началось наше знакомство, дали бы шанс, прошел бы тот путь заново. Я не о том, что умер бы, нет, - смеётся, - о том, что разбудить в тебе ответные чувства и желания. Влюбился же как пацан, а повел себя как животное, забывая, что предо мной девочка. Скотина, этого не отнять, но ты бы только знала, что я чувствовал в тот первый раз.

- Что ты чувствовал? - мягко улыбаюсь.

Я готова слушать это вечно, кажется. Как-то непрошено вспомнилось, как я вывела Вартана, заставляя вспоминать и рассказывать, как Илья любил меня, и что им про меня говорил. Гур вообще любил эти истории. Мне кажется, что он сыграл ключевую роль в возвращении Ильи ко мне, потому что с самого начала болел за нашу пару.

- Что хочу, чтобы эта маленькая девочка с испуганными глазами не боялась меня, чтобы поняла, что она нужна большому и грозному мужчине. Хотел видеть страсть в твоих глазах, желание не только подчиняться, но и требовать свое. Но все пошло не по сценарию из-за моей идиотской идеи фикс на счёт девственности. Лучше бы ты в ту ночь кусалась и визжала, любовь моя.

Горько улыбнулся, прижавшись лбом к моему лбу.

- И тот долгий путь к твоему телу меня убивал, убивало то, что я, с моим огромным опытом, не мог завести тебя.

Я слушаю его откровения слишком внимательно. Любопытно заглянуть в эту взрывную голову и увидеть ту ситуацию его глазами. Понять его ход мыслей и логику.

- Ты мог завести меня, но ты упускал из виду один ключевой момент: женщины любят ушами. Мои уши же слышали только мачизмы вроде «сексом мне есть с кем заниматься», «наиграюсь и выброшу» и прочую ересь, которой, как я теперь понимаю, ты пытался скрыть, что влюбился, как мальчишка, и не так уж я тебе и нужна вообще. А я воспринимала это буквально, потому что у меня не было оснований этому не верить на тот момент. Моя психика была в темном месте, и мне трудно было поверить в то, что кто-то в принципе способен меня любить. И ты легко смог заставить меня поверить, что едва меня переносишь и...

Я широко ухмыляюсь, вспоминая и понимая косяк своего негативного восприятия.

- И именно поэтому летишь ко мне прямо с работы, чтобы поскорее взять, потому что ненавидишь, да, - смеюсь и закрываю лицо ладонью в знаменитом жесте осознания своей собственной глупости. Смотрю на него с любовью и огромной нежностью, провожу по скуле пальцем, - я очень боялась влюбиться в тебя, потому что боялась, что мне будет больно. Дурочка. Больно мне было только без тебя. И честно? Меня гораздо больше ранило твое безразличие после возвращения, чем то, что ты не был нежен, лишив меня девственности. Твой безразличный и презрительный взгляд перенести было тяжелее, чем жёсткий первый секс.

Он как-то невесело засмеялся, сжимая мое лицо ладонями.

- Приезжал каждый день и драл тебя, как суку, потому что не мог уже других. Блять, это пиздец какой-то был. Ты послушная, как кукла, я это неавидел, мне хотелось схватить тебя за волосы и заставить говорить мне слова, как ты меня любишь. Нужно было, может быстрее лёд тронулся, а я не сходил с ума, зная что приду, а там ты на простынях в сексуальном белье и ни капельки не влажная. Я бесился, злился на себя. Едва в дурку не загремел.

- Ну, конечно послушная, стоило рот открыть, кое-кто сразу угрожал вернуть папочке, - ухмыляюсь. - А я уже тогда не готова была тебя оставить, моя первая любовь. Моя первая любовь, мой первый мужчина, отец моего ребёнка, видишь, ты у меня почти везде первый. Только мужем будешь вторым, и поделом тебе, чтоб не зазнавался.

- Главное чтобы последним, любовь моя. И, думаю, нам пора домой, иначе буду тебя здесь трахать ещё до вечера. Ты же знаешь, что сейчас пик моего недотраха.

- Я думала за две недели пик сошёл, - делаю притворно большие и испуганные глаза. - Поехали домой, я соскучилась по своим пирожочкам.