Печали и радости

5

На следующее утро телефон зазвонил так рано, что Джози испугалась, уж не случилось ли чего с Джозефом. Звонила ее лучшая подруга, Джулия. Джози рассказала ей обо всем, что случилось с Джозефом, и та, посочувствовав, попросила подругу помочь ей в работе.

— Знаешь, я не выполнила еще предыдущий заказ, а тут нам на голову свалился следующий, да еще какой — для огромнейшего дома! Поможешь, ведь деньги тебе после отпуска не помешают?

Джози почувствовала вину, какую ощущала всякий раз, когда Джулия заговаривала о ее финансах.

— Да, но я не уверена, что у меня сейчас есть свободное время. Ведь днем я должна постоянно бывать в больнице! Правда, я могу работать по утрам и вечерам. Но в любом случае раньше, чем за неделю мне не справиться.

— Ничего страшного, тем более что клиента мы уже предупредили, что ввиду непредвиденных обстоятельств заказ не может быть выполнен в срок. А если ты нам не поможешь, то мы будем ковыряться еще недели две-три! Наконец-то мы работаем с полной нагрузкой! — В голосе Джулии слышалось удовлетворение.

— Я ужасно рада, что дела у вас с Биллом идут неплохо, — искренне призналась Джози. — Когда вы привезете мне материал для портьер?

— Что если прямо сейчас?

Джози взглянула на часы. Было чуть больше семи.

— Боже, положение у вас, должно быть, действительно отчаянное!

— Ну, Бонн и Клайд, наши компаньоны, заняты другими делами, а Биллу надо быть к девяти в Синглтоне, отвезти заказ.

У Джози были еще и дополнительные причины радоваться успеху друзей. Они так и не узнали, почему управляющий банком, первоначально отказавший им в кредите, внезапно изменил свое мнение. И только один Джозеф знал, что размер счета Джози в этом самом банке вполне позволял ей выступить их тайным гарантом. Но даже в местном банке не знали, каковы истинные размеры ее наследства. Размеры его казались ей немыслимыми и даже неприличными — чтобы один человек имел столько денег! Джози подозревала, что даже Джозеф, и тот не знает, сколько денег сумел накопить ее отец. Приумножение капитала было главной целью его жизни. Его практически никогда не бывало дома. Его жена и дочь видели мужа и отца крайне редко.

Джозеф сам способствовал тому, что на многие годы она совершенно забыла о своем наследстве, не принимая от ее поверенных никакой финансовой помощи. Он спокойно относился к тому, что она не выносила никакого упоминания о наследстве, отказываясь даже взглянуть на бумаги, присылаемые ей поверенными. И только после того как ей исполнился двадцать один год, она поняла, какой груз ответственности им пришлось на себе нести. Они до сих пор вели все ее финансовые дела. Джози полностью доверяла своим поверенным и отказывалась делать что-либо, кроме как подписывать те документы, которые поверенные ей приносили…

Билл приехал немногим раньше восьми утра. Они вместе перетаскали рулоны с портьерной тканью в комнату Джози, оживленно переговариваясь. Когда он отъезжал от дома, махавшая ему рукой Джози все еще смеялась.

Внезапно она обратила внимание на автомобиль Феликса, повернувший за угол. Интересно, увидит ли она его сегодня в больнице?

Она увидела Феликса лишь на следующий день, приехав в больницу к десяти утра.

— Я рад, что вы так быстро оправились от переживаний, — сказал он сумрачно.

— Оправилась от чего?..

— Право же, вы сами знаете от чего, мисс Макмиллан. В мои обязанности не входит следить за вашими любовными делами.

Любовными делами? Джози задохнулась от возмущения. Ах, должно быть, он видел, как от нее уезжал Билл, и подумал…

— Вы правы, в ваши обязанности действительно не входит следить за тем, что не относится к вашим врачебным обязанностям, — рассердилась Джози и прошла в холл — туда, где Феликс собирался поговорить с ней о Джозефе. — Ну что, у вас уже есть результаты анализов? — холодно спросила она.

Феликс нахмурился и сел как можно дальше от нее.

— Да. Вот только из больницы Принца Эдуарда до сих пор ничего не прислали, а мне нужна история его болезни.

— Ой, на днях вы ведь уже упоминали эту больницу, правда? Я еще хотела вас тогда спросить, какое отношение она имеет к Джозефу, но… У них что, какие-то договоренности с больницей Святой Елены?

— Нет, насколько мне известно. А какое отношение эта больница имеет к…

— Но ведь именно там лежал Джозеф. Именно туда поместил его знакомый врач.

Феликс смотрел на нее с недоумением.

— А вы уверены в том, что вашего дядю никогда не переводили в больницу Принца Эдуарда?

Джози решительно закивала.

— Конечно же, уверена. Когда мне сообщили о том, что с ним случилось, я была дома, до больницы добралась за пару часов, а потом уж не отходила от него много недель…

Джози не стала говорить о той кошмарной ночной гонке, о том, как она молилась, чтоб Джозеф не умер до ее приезда, но воспоминания обо всем этом, видимо, отразились на ее лице, потому что взгляд Феликса потеплел. Он вышел, видимо, отдать какие-то распоряжения и снова вернулся к ней.

— Это вам Сэм сказал, правда? О том, что Джозеф лежал в больнице Принца Эдуарда? — спросила Джози.

Феликс кивнул.

— Ну, раз он не знал даже этого, то нам лучше начать с самого начала.

Как ни больно было Джози вспоминать о пребывании Джозефа в больнице Святой Елены, ей пришлось припомнить буквально все, начиная с того, чем именно лечили Джозефа, и кончая тем, чем она его кормила после выписки.

Феликс долго молчал, но потом все-таки спросил:

— А с тех пор как его выписали, ему делали анализы крови? — Джози отрицательно покачала головой, и Феликс сказал: — И никто не говорил вам о том, что у Джозефа диабет?

Джози похолодела.

— Нет, никто.

— Боюсь, что анализы крови подтверждают, что у вашего дядюшки так называемый неинсулиновый диабет. Перед инсультом у него была склонность к полноте? — Джози снова отрицательно покачала головой. — Ну, так, значит, уровень сахара в его крови был невысок. Вы, видимо, тоже держали его на специальной диете, а когда уехали, ваша невестка накормила его чем-то, что способствовало подъему сахара.

Джози почувствовала, что вот-вот расплачется. Глядя на нее, Феликс снова нахмурился, но потом выражение его лица смягчилось.

— Ну, ничего, сейчас уровень сахара в крови не так уж высок, и мы держим его под контролем. На данной стадии инсулиновые инъекции не требуются. Слушайте, нам еще о многом надо поговорить, но сейчас у меня уже нет времени. Вы побудете здесь до пяти? К тому времени я, должно быть, уже управлюсь с делами и подброшу вас домой.

Джози охотно согласилась.

День тянулся невероятно медленно. Джозеф несколько раз просыпался, но был несколько раздражен.

Сегодня сестра Ховард не дежурила, и Джози обнаружила, что персонал больницы стал относиться к ней по-другому. Что бы ни наплели про нее Сильвия и Сэм, Феликс, должно быть, все расставил по своим местам. Значит, в конце концов, он ей поверил!

Джози сделала массаж дяде, поупражняла его руку и ногу, как делала это всегда, чтобы предотвратить застой в мышцах. К ее разочарованию, он смог поднять ногу только на несколько сантиметров. Несмотря на то, что в последние дни Джозефу не давали успокоительного, движения его были более вялыми, чем когда-либо.

Часы пробили пять, Феликс так и не появился. Джози чувствовала невероятную усталость и голод — за весь день у нее и крошки во рту не было. Да и за шитье штор пора было уже браться, ведь работы предстояло немало.

Когда миновало шесть, Джози встала, решив, что Феликс, очевидно, о ней забыл.

— Боюсь, мне пора идти, дорогой, — ласково сказала она Джозефу.

Дядя хотел что-то сказать, но не смог. В глазах его вспыхнуло отчаяние.

Джози не слышала, как открылась дверь. В это время она наклонилась к дяде, чтобы поцеловать его.

Неожиданно Джозеф легонько дернул ее здоровой рукой за черный завиток.

— Где же моя Джозефа? — медленно прошептал он. На лице его читалось удивление.

Джози рассмеялась.

— Я… Как бы тебе сказать…

В поле ее зрения, наконец, попала высокая фигура, и она почувствовала, как волна радости захлестнула ее.

— О, я уж подумала, что вы забыли про меня!

— Ну что вы. К сожалению, я только что освободился. Извините.

Джози поспешила отвести взгляд.

— Наверно, вам пора отдохнуть, мистер Макмиллан, — обратился Феликс к Джозефу. — Кроме того, вашей племяннице не мешало бы перекусить. Она вернется завтра и останется у вас на столько, на сколько вы захотите.

Говоря это, Феликс мягко улыбался. В глазах дяди появилось какое-то непонятное выражение.

Джози немного поколебалась и высвободила руку.

— Он прав, дорогой. Я вернусь завтра утром.

Она наклонилась, чтобы еще раз поцеловать дядю, и вскрикнула от того, что он опять дернул ее за волосы.

— Ты не Джозефа! — затряс он головой.

— Ты поняла, что он имел в виду? — проходя мимо лифтов, спросил Феликс озадаченно. — По-моему, он сегодня не в форме.

— О нет, он прекрасно все понял.

— Слушай, не знаю, как ты, а я ужасно голоден. Может, сходим в ресторан, где можно поесть и поговорить одновременно?

— Я тоже умираю с голоду. В вашей больнице, может, и все предусмотрено для больных, но для посетителей… Только буфет с кофе и бутербродами.

Внезапно Феликс просиял.

— Отлично. Так, может, оставим твою машину здесь? Завтра я поеду в больницу не очень рано, потому что мне надо разделаться с кучей бумажной работы, и захвачу тебя с собой. Идет?

— Идет! — Джози чувствовала себя так, словно рядом с ней сидел старинный друг.

И это несмотря на то, что они познакомились, можно сказать, лишь четыре дня назад.

Заказав бифштексы, Феликс откинулся на спинку кресла. А Джози, наоборот, напряглась и внезапно выпалила:

— Джозеф просто-напросто хотел сказать, что я больше не его рыжеволосая Джозефа. — Она покраснела. — На меня что-то нашло в первую неделю отдыха, я зашла в парикмахерский салон и покрасилась.

— Ты и так очень красива, — тихо сказал Феликс. — Но я не прочь увидеть тебя и в обличье прежней Джози.

Они смотрели друг на друга во все глаза, и это продолжалось до тех пор, пока к их столику не подошел официант. Джози благодарно ухватилась за предложенную кока-колу, чтобы скрыть то волнение, которое производили на нее проникновенный голос и взгляд Феликса.

— Ты так решительно настроена взять Джозефа домой, но почему же тогда позволила Сэму выставить дом на продажу? — вдруг спросил он ее.

— Какой дом? — вопросом на вопрос ответила Джози, внезапно похолодев.

— Так, значит, секретарша твоего… родственника была права — ты ничего еще об этом не знаешь…

Феликс залез в портфель, порылся в нем и передал ей буклет.

Она сразу же увидела цветные фотографии их дома. На одной из них был запечатлен до боли знакомый вид — снимали, очевидно, из окна ее спальни: серебристый залив в солнечный день, паруса проплывающих по озеру яхт отливали всеми цветами радуги.

Рядом с фотографиями дома, построенного еще ее дедушкой, была надпись, что это поистине уникальная возможность приобрести коттедж на берегу живописнейшего озера.

И Сэм пытался продать дом ее детства!..