Переступив черту. 1 часть

Глава 5

Судья Громова сидела перед зеркалом, рассматривая проступившие под глазами морщины.

Подмазав их тональным кремом, она встала из-за столика и направилась в прихожую, намереваясь уйти.

В этот момент входная дверь распахнулась и в квартиру, весело болтая по телефону, ввалился младший сын Егор.

Людмила жестом приказала ему завершить разговор. Парень, попрощавшись с собеседником, уставился на мать:

– Что-то срочное?

– Нет, что ты! Что же может быть срочного, если не считать того факта, что мой сын посещает злачные места? Больше интересно, с какой целью?

– Это какие же? – Егор оперся спиной о косяк, ожидая длительного разговора.

– А речь идет о колонии, в которой сидит некая Климова! Какого черта ты у нее забыл? Захотелось воровской романтики? – с вызовом произнесла Людмила.

– Ой, давай не будем? Ты даже не знаешь, как она туда попала, – возразил Егор, скрестив на груди руки.

– Зато, я смотрю, ты знаешь! Да мне, в принципе, наплевать! Это ты из-за нее решил отменить свадьбу с Алиной? Так вот знай, я этого не допущу! Я сделаю все, чтобы эта зечка никогда не вошла в нашу семью, – сверкнув глазами, фыркнула Людмила. – Еще раз узнаю, что ты к ней заявился, приму жесткие меры!

– И что же ты сделаешь? – лицо Егора стало багрово-красным от гнева. – Запрешь меня дома?

– Узнаешь, – холодно ответила мать и, взглянув на часы, выскользнула за дверь.

Настроение сына ей не понравилось. Уж слишком он вызывающе вел себя, а это значило, что для Егора эта зечка почему-то стала дорога.

Побороться придется, подумала Людмила, вспомнив, что младший сын с детства был упертым, и ей всегда стоило большого труда поменять его отношение к какому-то делу или вещи.

В задумчивости судья добралась до работы и вошла в кабинет. На ее столе уже лежала огромная папка с делами заключенных ИКа-234.

Во вторник судье Громовой предстояло рассматривать дела по УДО (условно-досрочное освобождение).

Быстро пробежав глазами по бумагам, она остановилась на одной из них.

– Это же то самое ИКа, куда бегает мой сын, – прошептала Людмила, довольно улыбнувшись.

В ее голове уже созрел хитрый план, в осуществлении которого она была уверена на сто процентов.

Дела Климовой здесь не было, так как она не успела отбыть и 1/3 своего срока, но вот встретиться с ней судье ничего не мешало.

Во вторник судья Людмила Громова прибыла в ИК-234 раньше положенного времени.

Облачившись в судейскую мантию, она надменно произнесла:

– Пригласите-ка ко мне заключенную Климову Юлии Валерьевну.

Юля предстала перед судьей через десять минут, неуверенно вошла в помещение, где сидела судья Громова.

Та оценивающе оглядев девушку, грозно спросила:

– Ты знаешь, кто я?

– Нет, – покачала головой Юля. – Судья, наверное.

Громова презрительно хмыкнула, закатив глаза:

– А Егора Громова знаешь?

Поймав Юлин удивленный взгляд, судья продолжила:

– Я его мать! И как ты уже правильно заметила, я – судья! У меня к тебе заманчивое предложение.

– Какое? – высохшими от страха губами, спросила девушка.

– Я предлагаю тебе выйти на свободу хоть завтра, – судья нервно застучала пальцами по столу. – Понимаешь, о чем я?

– Нет, не понимаю, – Юля растерянно покачала головой.

– Я предлагаю тебе выйти отсюда в самое ближайшее время, но есть одно условие: оставь в покое моего сына. Так тебе понятнее?

Юля раскрыла рот, не веря своим ушам. Долгожданная свобода махала перед ней красным флагом.

– Ответ дашь сейчас или нужно время подумать? – хмыкнула судья. – По открытому рту вижу, что нужно время. Я дам тебе ровно сутки. Завтра я приду за ответом!

Слово свое она сдержала, и на следующее утро снова появилась в стенах колонии общего режима.

– Ну и что ты мне ответишь? – судья Громова, даже не взглянув на вошедшую в комнату для свиданий Климову, с увлечением рассматривала свой свеже сделанный маникюр.

Казалось, она была уверена в том, что девушка, не колеблясь, примет ее заманчивое предложение.

Ведь мужиков может быть еще много, а свобода кому помешает? Тем более в той ситуации, когда выбирать особо не из чего.

Юля присела напротив женщины на краешек стула и скромно произнесла:

– Спасибо вам, конечно, за предложение, но, пожалуй, я откажусь.

– Вот как? – Громова подняла на девушку удивленный взгляд. – А я ожидала услышать совсем другой ответ. Чего же ты хочешь взамен?

– Ничего, – Юля отвела в сторону глаза. – Меня и так все устраивает. Я отсижу положенный мне срок.

Она не хотела говорить женщине, что ее сын стал для Юли дороже всего на свете.

– Все понятно, – Громова резко вскочила со стула и скрипя зубами произнесла. – Урвать куш послаще захотела? О райской жизни размечталась с Егором? Зря! Я два раза предлагать не стану. А захочу, вообще тебя тут оставлю на столько времени, на сколько захочу. Сгниешь у меня здесь, поняла?!

– Делайте, что хотите. Мне все равно, – Юля безразлично отвернула в сторону голову.

Ей не хотелось смотреть на мать Егора, которая внушала ей неподдельный страх.

– А ты в курсе, что из-за тебя у моего сына свадьба сорвалась? – Громова попыталась заглянуть Юле в глаза, но та не дала ей этого сделать.

– Прячь, прячь свои бесстыжие глаза. Ну ладно, – женщина схватила сумочку со спинки стула. – Вижу, нам не о чем говорить. Но одно я тебе могу пообещать: Егора моего тебе не видать, как своих ушей. Если только издалека. Я такую невесту и на порог не пущу. Поняла?

Судья, звучно постукивая каблуками по полу, быстро направилась к выходу. Она была на взводе.

В голове Людмилы не укладывалось только одно: как эта девчонка могла отказаться от ее предложения?

Юля смотрела женщине вслед и думала о том: а правильно ли она поступила, отказавшись от свободы?

И Егор? Стоит ли он того? Разве ему нужна такая, как она? Будет ли он ее ждать долгих три года?

К тому же не совсем понятно, как он к ней относится. С одной стороны, чего бы он бегал к человеку, который ему безразличен по три раза в неделю?

А с другой – может, для него это новые чувства, новые ощущения, и ему хочется разнообразия? Ответы на свои вопросы Юля так и не нашла.

– Эх, наверное, я сглупила, – Юля вскочила со стула и уже хотела рвануть за уходившей судьей, но потом замешкалась и махнула рукой.– Будь что будет! Не было бы Егора и не было бы этого предложения. Будем считать, что второго точно не было, поэтому и жалеть не о чем.