Переводчица

1.1

Даже глаза открывать не хочется. Слышу, что проснулся, дёрнулся сначала, теперь лежит, не двигается. Походу, так же ахреневает. Знать не хочу, на сколько сильно. Сколько там до будильника? Интересно, ресницы дрожат или притворяться мёртвой получается? Хотя, с чего я взяла, что он смотрит вообще? Взгляд в потолок или внутрь себя и тот же вопрос в голове: и нахрена мне это было нужно?

И ладно бы были полноценные выходные, за два дня я бы как-нибудь смирилась с мыслью, что переспала со своим начальником. Походила бы, скривившись, двое суток, вернула себе равнодушное лицо и отправилась бы на работу, с успехом делая вид, что ничего не было.

Что это не он вышел вслед за мной с корпоратива. Не он в последний момент распахнул дверь такси, на котором я планировала отправиться домой. Не он зажал меня между собой и дверцей, нырнув одной рукой под подол платья, ещё в машине доведя по предынфарктного состояния. Причём, во всех смыслах: видно-то водителю ничего не было, я сидела аккурат за его спиной, но стыдно было невероятно. За своё участившееся, тяжелое дыхание, за едва сдерживаемые стоны, за бесконечное облизывание пересохших губ. За непроницаемое лицо сидящего рядом со мной мужчины, смотрящего прямо перед собой. За то, что выходила на полусогнутых, ватных ногах, в мокрых трусиках, тайно мечтая о продолжении и ненавидя себя за это. Потому что вопрос всё тот же - нахрена мне это было нужно? И ещё один, бонусом. Как это вообще произошло?

И выпила-то совсем немного, всего пару бокалов шампанского за весь вечер. И не стремилась к этому абсолютно. Один неловкий разговор с подругой и вот я пытаюсь слиться с интерьером собственной спальни. Довольно скромным, от чего ещё более неловко.

Итак, корпоратив.

- Тимурчика видела? - хмыкнула подруга, подходя к столику с танцплощадки. - Приехал недавно и уже в дрова. По-любому уйдёт с какой-нибудь очередной блондиночкой из финансового.

- Может на этот раз обломится брюнетке, - я равнодушно пожала плечами в ответ и отложила накрахмаленную салфетку с намерением смыться с этого праздника жизни.

- Точно нет, - она махнула на меня рукой, села рядом и подняла бокал, вынуждая меня сделать то же самое. - За брюнеток, которым ничего и никогда не светит. Короче, за нас, дорогая!

Я, конечно, выпила, просто чтобы не обидеть дорогую подругу. Во всяком случае, сразу. Комментарий относительно её глупого тоста я сдержать, всё же, не смогла, скривившись:

- Херню сморозила и радуешься…

- Ладно, допустим, с «ничего и никогда» перегнула, - ничуть не обиделась Таня и откинулась на стуле, пристроив на спинку руку с бокалом и пожирая взглядом начальника. - Но что касается Тимурчика - железобетонно без вариантов. Тут надо перекраситься и скинуть годков пять, как минимум, - перевела взгляд на меня и добавила со смешком: - А тебе все семь.

То есть, мне требовалось отмотать время вспять до безрассудных и беспечных двадцати.

Тот бокал я допила залпом, просто задумавшись над смыслом бытия. В аксиому, что мужчина при деньгах непременно обращает внимание лишь на глупеньких молоденьких прелестниц я не верила, хоть и был перед глазами яркий тому пример уже на протяжении двух лет. Просто конкретно этот мужчина такой. Сколько ему там? Тридцать восемь? Сорок? Ни жены, ни детей, ни намёка на то, что ему это вообще нужно. Не стесняется уходить с общественных мероприятий со своей же подчинённой, не стесняется не замечать её в дальнейшем. И я благополучно вступила в ряды девушек на одну ночь, сама толком не поняв, как это вообще произошло.

Таня подлила мне шампанского в бокал и масла в огонь, сказав ненавязчиво:

- Смотри, похоже, он уже выбрал жертву.

Я нашла его взглядом и увидела в компании новенькой из логистики. Кажется, она пришла около месяца назад. Красивое красное платье идеально сидит на точёной фигуре, натуральные светло-русые волосы уложены аккуратными локонами, полный обожания взгляд устремлён на Тимура.

Музыка меняется на спокойную, предлагая отдыхающим немного перевести дух, он забирает бокал из её тонких пальцев, ставит на высокий круглый столик и, придерживая за талию, ведёт на танцпол. Рука в руке, вторая его чуть ниже, чем того требуют приличия, он то и дело наклоняется и что-то шепчет ей на ухо, от чего его жертва начинает сливаться с собственным нарядом.

Я невольно ухмыльнулась, наблюдая за его ужимками, и неожиданно встретилась с ним взглядом. На мгновение, не больше. Стушевалась, разозлилась на себя за это и решила, что пора отчаливать, посетив уборную.

Отстояла немалую очередь в кабинку, но, будучи настырной от природы, с намеченного курса не свернула. Когда вышла, медленный танец подошёл к концу, девушка в красном шушукалась с подругой за своим столиком, а Тимур в компании ещё двоих мужчин стоял метрах в десяти прямо по курсу. И вновь успел поймать мой любопытный взгляд, уставившись в ответ.

Ну и что мне было делать? Стыдливо потупить глазки и прошмыгнуть мимо серой мышкой? Да, пожалуй, так и нужно было поступить. Но вместо этого я смотрела ему прямо в глаза до тех пор, пока для этого не требовалось поворачивать голову. Фактически, пока не поравнялась со всей троицей.

На ходу вызвала такси, подхватила свою сумочку, и, не прощаясь с Таней, вышла на улицу, вдохнув прохладного вечернего воздуха.

Начал трезвонить будильник и я тут же широко распахнула глаза. Посмотреть или нет? Выгляжу я сейчас, мягко говоря, так себе. Встречаться с ним заспанным взглядом совершенно не прельщало.

Поморщилась и поднялась, замотавшись в свою простынь в разноцветный горох. Знала бы, что притащусь не одна, постелила бы что-то поприличнее. Ну или хотя бы убрала со стола пустую коробку из-под «Доширака», которым я ужинала… где-то позавчера. Или днём раньше.

Отключила будильник и, так и не взглянув на него, отправилась в душ. Через час надо быть в центре, в лобби отеля, куда рано утром прибыли наши новые поставщики из Турции. Переговоры, заключение контракта, обед, всё по стандартному сценарию. И мне нужно переводить слова человека, который ночью перевёл на меня пачку презервативов. Отпад.

1.2

Поначалу я даже не понял, где проснулся. Осмотрелся, увидел спящую рядом переводчицу с восьмого, поздравил себя с очередным идиотским решением и вновь закрыл глаза.

Чёрт, как же погано…

Не из-за девчонки этой, тут-то как раз похер, а вот голова просто раскалывается. Не сдохнуть бы случайно. Хорошо, что она ещё не проснулась, я не готов к очередным нелепым объяснениям, что «долго и счастливо» не получится.

Её тёмные волосы разметались по подушке и почему-то возникло острое, как лезвие, желание намотать их на кулак, да дёрнуть посильнее. Хотя, вроде, ночью я так и делал. Или хотел, но так и не сделал… Воспоминания какими-то обрывками, но, судя по количеству упаковок из-под презиков, я был в ударе. Как ни странно, она совершенно не в моём вкусе. Нахера вообще потащился? Да ещё и к ней, ладно бы в отель. А, точно, такси. Было даже прикольно, давно я так не забавлялся. Сидела там, как будто её на кол насадили, одной рукой в ручку вцепилась, второй в свою сумочку, можно подумать, я её ограбить собираюсь. Надо было уехать с блондинкой... А, ладно, какая теперь разница. Проблема в другом - как встать? Или, точнее, как встать без палева, собрать своё шмотьё, пока она дрыхнет, и свалить подшумок? И чтоб в идеале она даже не проснулась. Пару раз мне подобный финт удавался, это ахереть как удобно. Как правило, они потом просто стесняются подойти. Да что там подойти, в глаза даже не смотрят. А, понял, в чём прикол. Тот самый взгляд. Ладно, тут ты молодец, брюнеточка, зацепила.

Внезапно её телефон начал разрываться, а вместе с ним и моя голова. А эта лежит, похер вообще. Захотелось спихнуть её с кровати, чтоб пошевеливалась, но она вдруг резко встала, замотавшись в простынь и оставив меня лежать в костюме Адама, подняла с пола телефон и вышла вместе с ним, не сказав ни слова.

Как ни странно, это привело в чувство. Вот он, мой шанс на побег! Превозмогая, я подорвался с кровати, собрался как новобранец в армии, секунд за сорок, не больше, даже умыться успел на кухне и вылетел на площадку с мокрым лицом и наверняка дурным взглядом. Такси вызвал на улице, в соседнем дворе, чтоб наверняка.

Сел на лавку, вытянув ноги, и задумался, нахера заводить будильник в субботу? Сколько сейчас? Начало двенадцатого. Странная девица. Я б ещё пару часов пролежал бревном в лёгкую. Надо же было так ужраться… день рождения компании… да и хер на него класть. Но нет, с каждым надо посидеть, да непременно выпить, иначе оскорбление через всю рожу, а мне уже печень привет передаёт с таким ритмом жизни.

В кармане зазвонил мобильный, я вытащил его, посмотрел на экран и сдох второй раз за утро. Мать.

- Да, - отвечаю недовольно.

- Тимур, я надеюсь, ты помнишь, что через сорок пять минут переговоры с Хасаном? - обрушивает на мою многострадальную бетонную плиту информации.

- Конечно, - отвечаю самодовольно.

- Ну-ну… - она усмехнулась и повесила трубку, а меня всего перекосило. Опять бухать.

Такси прибыло на удивление быстро, это порадовало, и уже в салоне я подумал, что оно и к лучшему. Опохмелюсь без угрызений совести, главное дотянуть до этого светлого мига.

Положил руку на ручку дверцы и невольно вспомнил вчерашний вечер, слегка ухмыльнувшись. Главное не вспоминать на переговорах, это будет как минимум не уместно. Хасан - серьёзный мужик, два месяца переписок и перетираний должны закончиться сегодня, иначе мать с говном сожрёт.

В отель я входил ровно в двенадцать. Успел заехать к себе, принять душ и переодеться, вернув себе человеческое обличие, даже выпил какой-то бормотухи из крошечного флакончика, от похмелья. Надо будет поразмыслить недосуге о том, что эта херня лежит в моей прикроватной тумбочке. Не в аптечке даже, слишком далеко до неё ползти по утру. Нездоровая тенденция.

Первое, что бросилось в глаза - отсутсвие самого Хасана. Вот лобби, диванчики, сидит эта брюнетка, трое турок, наш юрист с приклеенной улыбкой и тоской во взгляде, но основное действующее лицо отсутствует. И знал я это совершенно точно, мужику шестьдесят с гаком, а среди интуристов нет ни одного старше сорока.

При моём приближении все разом поднялись, вперёд вышел один турок, протянул руку и заговорил на своём. Я машинально пожал её, дослушал его и тут же заговорил второй турок с лёгким акцентом:

- Мой клиент приносит искренние извинения, - уже на этой фразе я начал звереть, стиснув зубы с максимально допустимой силой, - но Хасан не сможет продолжить переговоры, - я был готов ударить его. Кулаки сжались сами собой, было жаль убитого времени, но, на моё счастье, мысль закончить он успел, - по причине преждевременной кончины.

«Ты - мудак» - удручённо констатировал внутренний голос, я мысленно с ним согласился и ответил сухо:

- Мои соболезнования.

Брюнетка тут же перевела, как-то незаметно встав по левую руку от меня, и продолжил турок напротив, опять же на своём.

- Договор уполномочен заключить мой клиент, сын Хасана, Ибрагим. Разумеется, все необходимые документы при себе.

Ибрагим вновь протянул руку и сказал по-русски:

- Рад встрече, - при этом успел бросить взгляд левее от меня, вновь вызвав волну раздражения.

Теперь он будет понтоваться перед симпатичной переводчицей в белой блузке поверх чёрного бюстгальтера, жевать сопли и выбивать лучшие обговорённым условия. День обещал быть долгим… кто вообще одевает чёрное бельё под белую полупрозрачную рубашку?! Надо вставить ей втык в понедельник, вообще мозг отсутствует напрочь.

«Вставь, ага» - некстати зашевелился дружок в штанах, с чего я откровенно ахерел и пропустил часть диалога.

А между тем турок уставился на меня, не моргая, и явно чего-то ждал.

- Конференц-зал на пятнадцатом этаже, - мягко сказала брюнетка и указала рукой направление.

Вроде и помогла, но всё равно бесит. Я ничего не говорил, чтобы она свой рот открывала. Точно надо… отчитать. Похоже решила, если я её трахнул, может позволять себе вольности на работе. Сколько раз уже переводила, ни разу ничего подобного не было. Это самая большая проблема с девками постарше - они думают. О всякой херне, как правило, выводы какие-то делают, планы строят, альбом свадебный собирают, прикидывают, сколько детей у нас будет, где мы будем жить, в квартире или в частном доме, и занимаются прочей лабудой, потом вываливая всё это в форме упрёка, мол, как же так, обесчестил меня - женись. А там к тридцати уже не то, что чести нет, клеймо негде ставить. Хотя, должен признать, в этом тоже свои плюсы есть, можно иногда для разнообразия. Какие-то обрывки в памяти всплывают, переводчица хоть и своевольничает, но и ночью бревном не лежала, из серии «люби меня люби».

1.3

То бледнела, то краснела - это про меня.

Несмотря на довольно паршиво начавшееся утро, вечер обещал быть томным и всего-то нужно было пережить несколько часов рядом с Тимуром, объявившимся в последнюю минуту с самодовольной рожей.

Ещё в такси я настроилась, что всё пройдёт так же, как происходило всегда: вялые переговоры, попытки выбить новые условия, неловко начавшийся обед, закончившийся банальной пьянкой и дымом коромыслом, под прикрытием которого я обычно и сваливала, пользуясь своим плащом-невидимкой, то есть, должностью штатного переводчика, на которого, как правило, внимания никто не обращает. Но всё пошло не так.

С первой минуты Ибрагим, занявший место отца у руля, начал проявлять ко мне интерес. Поначалу он ограничивался долгими взглядами с поволокой, я старательно их игнорировала, пытаясь держать дистанцию, ближе к подписанию договора в ход пошли витиеватые комплименты, пролившиеся как бальзам на мою израненную едкой фразой Тимура душу, за обедом он ненавязчиво касался меня то рукой, то коленом под столом, периодически позволял себе обычное для турков и непривычное для русских обращение «душа моя», а когда я поняла, что выполнила свой священный долг и могу отправиться домой, галантно отправился проводить. До своего номера-люкс на семнадцатом этаже.

Что это говорит обо мне, как о женщине? Да плевать, если честно. Девственниц клеймят шлюхами, если юбка короче той, что принято надевать на воскресную службу, шлюх превозносят на пьедестал от одного лишь взмаха ресниц, святых четвертуют, а грешникам поклоняются. Люди болтали и злословили с незапамятных времён, клеветали, обвиняли и тыкали пальцем, не особенно вдаваясь в детали. Так с какой стати мне заморачиваться? Ибрагим был красив, как греческий бог с турецкими корнями, а после прошедшей ночи я нуждалась в мужчине, который не будет стыдиться того, что оказался в моей постели.

- Может, кофе? - спросил в фойе, придержав меня за локоть.

- С десертом? - спросила, с трудом сдерживая улыбку.

Он не сдерживался. Широко улыбнулся и предложил свой локоть, за который я ухватилась, не обременяя себя излишними размышлениями.

Я никогда не хотела выйти замуж. Не мечтала о свадьбе, не грезила детьми. Отношения на одну ночь я считала нормальными, никогда никого не осуждала и вяло отмахивалась от мамы, искренне не понимающей, как так можно жить. И я объясняла. За бокалом вина, в припадке откровенности, открыто, искренне, в красках. По итогу добилась лишь того, что она просто смирилась. И ладно. Меня устраивает.

Ибрагим пропустил меня в лифт и вошёл следом, встав чуть поодаль. Если бы он набросился на меня, как голодный шакал на добычу, начав исследовать языком полость моего рта, я бы нажала все кнопки лифта разом и выскочила, едва двери открылись, но он действовал, как волк. Точнее, как стая волков, медленно сжимая вокруг меня кольцо и путь к отступлению.

Семнадцатый этаж и ничего, кроме взгляда. Долгого, откровенного. Номер-люкс, изумительный вид из панорамных окон, светло, просторно, чисто. Прошёл к телефону и заказал кофе на довольно приличном русском. И десерт, на очевидный вопрос с ресепшена «какой?» просто ответив «все». Пригласил дождаться заказ на мягком диване, завёл ничего не значащий разговор, говоря размеренно, с паузами.

«Прекрати меня окучивать, как грядку с картошкой, и приступай к делу» - поторопила мысленно и замолчала, перестав отвечать на его вопросы. Понял.

Сходил к входной двери и повесил табличку «не беспокоить» с обратной стороны.

- Диана, если ты думаешь, что должна… - сказал на всякий случай, серьёзно, а я положила руки на его шею, пропустив пальцы через волосы и ответив тихо:

- Я уже не думаю.

Начал, всё же, осторожничая. Приблизился, продолжая смотреть в глаза, легко поцеловал и отстранился, проверяя, нет ли щемящей тоски, отчаяния и обречённости в моём взгляде. Так и подмывало задрать юбку и забраться на него верхом, чтобы прекратил прощупывать почву, но я решила не торопить события и не прогадала.

Мама дорогая! Да чтоб ты понимала в сексе на одну ночь, где оба партнёра пытаются показать себя с наиболее выгодной позиции. Оставить приятное воспоминание, след в подкорке сознания. Плюс восточный темперамент… Не зря турецкий учила, ох, не зря.

Впрягал долго. Я бы успела и кофе попить и пару-тройку десертов в себя затолкать, но когда разошёлся, померк белый свет. Тут без шуток, я так увлеклась, что не заметила, как стемнело. Ближе к утру, когда сил не осталось даже на то, чтобы пошевелить пальцем, он сказал медленно:

- Поехали со мной, - я тихо посмеялась и положила руку ему на грудь, слегка похлопав. Мол, подкат засчитан, дай хоть немного выдохнуть. - Я серьёзно, Диана, - он навис надо мной, заглядывая в глаза, а я округлила свои, теряясь в догадках - то ли по накатанной пошёл, не в силах остановиться, то ли в самом деле предлагает мне пойти работать любовницей.

- Меня устраивает моя жизнь… - ответила пространно и мягко улыбнулась, а он улыбнулся в ответ:

- Да, конечно, прости.

Лёг рядом, обняв одной рукой, и зарылся своим идеальным прямым носом в мои волосы. Терпеть не могу спать в обнимку, но я на столько вымоталась, что просто прикрыла глаза и не заметила, как уснула.

2.1

«Не решился будить. Номер оплачен до понедельника. До скорой встречи» - прочитала на записке, оставленной на соседней подушке, и практически увидела дружный ряд старушек на лавке, тыкающих в меня пальцем и кричащих протяжное «шлю-ю-ха!».

Сладко потянулась и закрыла глаза, смакуя в голове воспоминания, но свелись все в итоге к одной мысли: он говорил со мной по-русски. И довольно неплохо. С сильным акцентом, некоторые слова коверкал, но в целом словарный запас впечатлял наравне с его умением ублажить женщину. Хорошо, что он уехал: в постель к такому хочется вернуться. А там и до влюблённости недалеко, вслед за которой непременно начнутся мытарства и метания. Плавали, знаем.

Сонную негу как рукой сдуло. Мышцы вновь напряглись, а голова заработала. И отъезд Ибрагима таким уж приятным не кажется (он бы сейчас пришёлся весьма кстати), и роскошный номер не радовал и даже эта алая роза, оставленная вместе с запиской на подушке, вызывала лишь чувство брезгливости.

Где-то очень далеко затрезвонил мой мобильный. Я тут же поднялась и отправилась на поиски, благо, звонивший был весьма настойчив. Когда за первым звонком с разницей в пару секунд раздался второй, я ускорилась: так звонить может только мама.

И точно, спустя пять минут, найдя свой мобильный аж в ванной (куда я даже не заглядывала, кстати), я торопливо ответила на вызов и услышала выдох облегчения. Такой шумный, что защемило сердце.

- Прости… - проскулила покаянно.

- Я так испугалась… - вновь вздохнула мама, - всё в порядке?

- Да, просто вчера был сложный день… - начала мямлить в ответ. Не говорить же ей, что я напрочь забыла о том, что собиралась заехать, прыгая с одного мужика на другого? У неё и так сердце слабое. - Я приеду через час, хорошо?

- Конечно, - ответила мягко, наверняка, с улыбкой, и отвесила мне свой ласковый волшебный пендель: - Я тебя жду. Испекла твой любимый медовик.

Вот он, мой десерт. А не вот это вот всё.

Быстрый душ, до неприличия мягкий банный халат и громкий стук в дверь, от которого я подпрыгнула, выронив фен. Какого чёрта? Неужели на счёт номера он соврал и меня сейчас вышвырнут, как бродячую собаку, забредшую в магазин погреться? Хотя, будь это сотрудник, открыл бы своим ключом… А может, это Ибрагим? Забыл что-то очень важное, меня, например…

Я ухмыльнулась, весело посмотрев на себя через зеркало, а в дверь снова грохнули. Трижды, не жалея силы. Да кого там принесло… Решительно подхожу, решительно заглядываю в глазок и не менее решительно отстраняюсь, начав пятиться назад. Вот так номер! Тимур! А этому что надо? Или тоже меня забыл? Ибрагим-то отчалил…

Дверь завибрировала от ударов ногой с обратной стороны, я сделала ещё шаг назад и наткнулась на стеклянный столик. Замерла, но положение это не исправило. Высокая ваза с каким-то сухостоем качнулась и, дождавшись, когда я обернусь, чтобы проводить её обречённым взглядом, упала на стекло, разбившись вдребезги и разметав осколки по мрамору. Отлично… Теперь и не открыть не могу, подумает ещё, что Ибрагим от него прячется (не ко мне же он, в самом-то деле, это просто смешно), и платить за это чудо придётся. Кто, блин, ставит высокую вазу на столик у входа?!

Резко распахиваю дверь, сверкая от гнева глазами, а Тимур Александрович подло ухмыляется, окидывая меня взглядом с головы до ног и обратно.

- Где? - спрашивает сквозь зубы.

- Без понятия, - отвечаю в той же манере, на секунду выбив его из равновесия. Что, не привык к подобному тону? Выкуси, мы не на работе!

Резко делает шаг вперёд, невежливо отталкивая меня, и проходит в номер. Быстрыми шагами обходит его, не поленившись заглянуть даже в ванну, наступает грязными ботинками на мой бюстгальтер, ещё с ночи валяющийся на полу, и выходит, шваркнув дверью.

- Ублюдок… - прошипела ему вслед, подняла бюстгальтер, начав отряхивать его нервными движениями, и тут зазвонил стационарный телефон.

Похоже, звон стекла услышали из коридора или из соседнего номера.

- Да, - говорю в трубку обречённо, а мне щебечут в ответ:

- Диана Вячеславовна, не желаете ли позавтракать в номере? Всё включено в стоимость, меню Вы найдёте на столике под телевизором.

- А разбитая ваза в стоимость, часом, не включена? - брякаю в ответ.

- Ни о чём не беспокойтесь! - тут же начинает увещевать меня девушка медовым голоском. Чёрт, медовик! Опять забыла… - Так как на счёт завтрака? Полистаете меню? У нас отличный шеф-повар, один из лучших в городе! Или, может, массаж? Шампанское? Фрукты?

Я отодвинула трубку от уха и посмотрела на неё с недоумением, пытаясь передать ощущение собеседнице.

- Спасибо, ничего не нужно, - отвечаю со вздохом и с силой тру лоб, пытаясь вернуться в суровую реальность. И есть, вообще-то, охото, и от массажа отказываться грешно. - Так что с разбитой вазой?

- К Вам уже спешит горничная! Буквально пара минут и всё уберут!

- Я про материальную компенсацию…

- Ни о чём не беспокойтесь! - повторила тут же. - Господин Шахин уже позаботился о том, чтобы Ваше пребывание в нашем отеле…

Дослушивать было не интересно и я невежливо повесила трубку. Позаботился и ладно. Хорошо, хоть иностранную валюту на подушке не оставил, это бы переполнило чашу благодарности за проведённую ночь.

Быстро оделась и вышла, едва не задев дверью подоспевшую горничную и на ходу собирая мокрые волосы в тугой пучок. Как будто мысли в кучу. И первая осмысленная - какого чёрта мой телефон делал в ванной? Если только…

Догадка промелькнула стрелой, а мои щёки налились румянцем. Он же не оставил мне пару интимных снимков на память, правда? Это было бы слишком!

Слегка дрожащими руками разблокировала экран и залезла в альбом. Не интимный, всего один, всего лишь селфи, но рука удалить не поднялась. Чёрт, нельзя быть таким красавчиком! Смотрит в кадр слегка исподлобья, у меня аж мурашки по телу побежали. Волосы мокрые, уже в рубашке, но пара верхних пуговиц расстегнуты. Похоже, собирался… нормально меня вырубило, я даже не слышала, как он душ принимал.

2.2

Намотать на кулак и с силой дёрнуть. Хули ты вылупилась?! Вставай давай!

Её губы скривились, как будто она услышала мои мысли. Тут же подскочила и понеслась к выходу, стуча каблуками с такой силой, что звук отражался в стенах. А я, пожалуй, немного постою… блондинка этой ночью отработала совсем вяло, от этой позы переводчицы в голову настырно полезли непристойности одна другой интереснее. Кстати, не помню, чтобы она ублажала меня, стоя на коленях. И хоть убей не помню, успел ли оттаскать её за волосы. Походу, всё-таки нет, руки так и чешутся… а, понятно, в чём прикол. Слишком давно у меня не было брюнеток. Самое смешное, что каких-то особенных предпочтений по цвету волос у меня никогда и не было, просто мода у девок сейчас повальная, те, что нравятся на лицо, непременно оказываются блондинками. Надо расширить горизонт.

Так, о чём я вообще? Ах, да, турок… падла меня всё-таки наколол. Может и не намерено, юрист не сразу нашёл опечатку в договоре, но им теперь можно подтереться, а будет ли заключён новый - большой вопрос. Надо взять на переговоры другую девчонку, чтобы подогреть его интерес… И надо было взять ночью трубку, когда начал названивать юрист, в принципе, он бы даже не сильно отвлёк, а гемора могло бы быть и поменьше.

«Если б да кабы» - скривился мысленно и пошёл из этого любовного гнёздышка.

Втык ей всё-таки надо вставить. Завтра, первым делом, не поленюсь даже приехать пораньше, а не к обеду, как обычно. Дерзить начала, не хватало ещё, чтобы в офисе позволила себе нечто подобное.

Только жопу в машине пристроил, расслабив булки, звонок. Мать. Какого чёрта ей надо от меня в воскресенье?

- Да, - отвечаю привычным недовольным тоном.

- В понедельник первым делом уволишь Пименова, - говорит в приказном тоне, от которого у меня кровь начинает закипать. Алё, ничего не перепутала? Это я спонсирую твои бесконечные подтяжки! Твоя доля бизнеса принадлежит тебе чисто номинально!

- Кто это? - спрашиваю сквозь зубы.

- Лох-юрист, с которым ты вчера подписал рулон туалетной бумаги! - отзывается язвительно.

- Одна опечатка, бывает, - неожиданно встаю на его защиту.

- Это международный контракт, Тимур, очнись! - отвечает визгливо. - Алкоголь и девки совершенно затуманили твою голову!

- Моя голова - мои проблемы, - говорю ещё спокойно, но с силой сжимаю руль, понимая, что долго сдерживаться не получится.

- Такой же бабник, как и твой отец! - кричит в трубку, а я нажимаю отбой и отправляю её в чёрный список, чтобы не дай Бог не начала перезванивать и не вывела меня окончательно. Успокоюсь - уберу.

Против сравнение с отцом я ничего не имел, да и то, что после полтинника он начал гулять напропалую, тоже чистейшая правда, но удивительно скорее, как он не сорвался раньше, с такой-то супружницей. От части из-за неё и не хочется связывать себя никакими обязательствами. Звон от её криков до сих пор в ушах стоит. Попадётся такая же и что? Тянуть лямку, пока терпение не лопнет? Нет уж, увольте.

Кстати, об увольнении… по-хорошему, надо. С другой стороны, я сам мудак. Звонил? Звонил. Мог бы успеть уладить. Хотя… не факт. Он-то ночью тоже, походу, был сильно занят. А брюнеточка не промах… сиганула из одной койки в другую и глазом не моргнула.

Появилось невнятное чувство, что меня попросту использовали. Только посмотрела и я побежал, на ходу расстёгивая ширинку. Поржал сам над собой и, окончательно успокоившись, плавно тронулся с места.

Воскресенье, а делать нехер. Ну, пару часов убью, заехав пожрать. Дальше что? Опять в офис переться, работать до ночи, пока никто не мешает и не дёргает? Вариант. Если не подвернётся какая-нибудь длинноволосая брюнеточка… Волосы на кулак. Аж привстал от одной мысли. Нахер офис!

Свернул к ближайшему ресторану, припарковался и прошёл в зал, окинув взглядом присутствующих, как будто открыл меню. Вон та у окошка вроде ничего, но с мужиком. Потяну, но лишний головняк. Симпатичная блондинка у бара впилась в меня взглядом, но не тащить же её в парикмахерскую перед сексом. Нет, нужна брюнетка. Точка.

Походу, придётся выбрать другое место. Облом.

Развернулся и увидел администраторшу, которую даже не заметил, проходя.

- Столик на двоих? - спросила с улыбкой, тут же подойдя ближе.

- Я один, - отвечаю, понизив голос и глядя на неё в упор. Сойдёт.

Потупила взгляд и указала рукой направление, на секунду вернув меня во вчерашний день, здорово напомнив переводчицу. Начало подкатывать раздражение, я стиснул челюсти, но пошёл вслед за ней. Напряжение надо снять.

Сделал заказ и поднялся с телефон в руке, направившись к выходу.

- Нет, сегодня не могу, - сказал разборчиво несуществующему собеседнику, глядя в глаза хорошенькой миниатюрной администраторше, - у меня свидание.

Она вновь отвела взгляд и слегка покраснела, силясь не улыбаться. Попалась. Так просто, аж не интересно. Ещё минуту делал вид, что разговариваю, подмигнул ей, возвращаясь, пообедал и бросил, выходя:

- Я заеду в семь.

И похер, во сколько она там заканчивает смену. Отпросится.

До семи ещё было, как до Пекина раком и в офис я всё-таки заехал, зарывшись в отчётах. Едва не пропустил час икс, подорвался, но всё равно опоздал минут на сорок. А эта стоит в крошечном платьице у входа, то и дело озираясь по сторонам. Надо было цветы купить, что ли… а, похер.

Торможу рядом с ней и открываю окно, улыбаясь всеми зубами разом.

- Прости, никак не мог вырваться с совещания, - говорю с сожалением, которое явно переигрываю, но она улыбается в ответ и отвечает жеманно:

- Ничего страшного.

- Прыгай скорее, уже прохладно, - «опомнился», перегнулся и открыл дверь, - озябла?

Взял её в самом деле прохладную руку и слегка сжал.

- Я только вышла, - соврала в ответ, с интересом разглядывая дорогой салон, обитый кожей чуть ли не до потолка.

Может, в машине её трахнуть, раз так понравилась?

- Приглашать тебя на твою же работу я счёл неуместным, - посмеялся, лихо трогаясь с места, - поедем в другое местечко.

2.3

«Ох, Дина, что ж ты творишь…» - вздыхает внутренний голос.

«Он первый начал!» - отвечаю ему упрямо.

Тимур открывает рот, чтобы ответить, я мысленно подготавливаюсь, но тут практически бегом за стойку возвращается администратор и говорит торопливо:

- Приношу свои извинения за ожидание! Номер на двоих?

Меня накрывает волна протеста, а Тимур отвечает с ухмылкой:

- На одного. Люкс.

- Простите, но все люксы заняты… - с неподдельной печалью отвечает администратор.

- Мне нужно подняться в люкс на семнадцатом, - говорю резко, не дав ему ответить. В очередь! - Забронирован на Шахина.

- Эм… - администратор переводит недоуменный взгляд с меня на него, а Тимур подсказывает:

- Мы не вместе, - таким тоном, как будто я дерьмо, прилипшее к подошве его дорогих туфель. Ладно, чёрт с тобой, не до тебя.

- Светлана, - говорю мягко, прочитав её имя на бейджике, - я оставила в номере серёжку.

- Диана Вячеславовна? - припомнила моё имя, обрадовавшись, а я с облегчением выдохнула:

- Да.

- Простите, можно Ваш паспорт?

Я тут же полезла в сумочку, но этот чёртов контейнер с медовиком, плюс кипа распечаток анализов из лаборатории, которые я планировала изучить дома, плюс тонна другого хлама…

- Давай резче, - цедит Тимур раздраженно, а администратор начинает волноваться, в нетерпении переминаясь с ноги на ногу.

Вдох. Выдох. Просто достаю распечатки и контейнер на столик, туда же косметичку, ключи и телефон и вот он, дубликатом ценного груза. Протягиваю Светлане.

- Всё-таки надо провериться? - говорит ехидно, нахально пододвинув к себе результаты маминых последних анализов. Не самых впечатляющих.

На глазах невольно наворачиваются слёзы. Я давилась медовиком в родительской квартире, отмахивалась и бодрилась, но дела плохи. Причём, не ясно даже, в чём конкретно проблема, просто паршивые результаты по большинству показателей.

- Какой же ты мудак, - говорю тихо, глядя ему прямо в глаза. В его же вспыхивает тупая ярость, а я отворачиваюсь с равнодушным лицом и спрашиваю у Светланы: - Так я могу получить ключи?

- Разумеется! - отвечает, возвращая мне документ. - Одну минуту!

Я затолкала всё обратно под его насмешливым взглядом, со стойки взяла ключ-карту и пошла к лифтам, наконец-то моргнув и прогнав стоящие в глазах слёзы. Всё будет хорошо! Наверняка подхватила какой-нибудь новомодный вирус. Чувствует себя нормально, выглядит тоже, всё образуется.

Поднялась на этаж, зашла в номер и разревелась, закрыв лицо ладонями. Что я буду делать, если потеряю ещё и её? К кому мне ходить за советами? Кто будет напоминать мне поесть? Кто ещё меня так искренне полюбит? Никто и никогда.

Я расклеилась. Стояла у двери, не разуваясь, и хныкала, как маленькая девочка, напрочь забыв, зачем вообще вернулась, но вдруг раздался звонок, выведя меня из пучины жалости к самой себе.

- Алло, - сказала в трубку и услышала приветливый голос Светланы:

- Диана Вячеславовна, извините за беспокойство, но, может, всё же закажите услугу в номер? Господин Шахин звонил, очень расстроился, что Вы так ничего и не заказали…

Я улыбнулась и переспросила:

- Действительно звонил?

- Конечно! - ответила администратор с достоинством. - Буквально пару часов назад! Так как на счёт ужина в номер? Или, быть может, забронировать столик в ресторане?

- Ничего не надо, благодарю, - ответила мягко и повесила трубку.

Чёрт, а приятно. Я не стремилась к продолжению отношений, не ждала их, но внимание льстило. И отвлекало от проблем насущных. Так зачем я вернулась? Ах, да… серёжка. С утра точно была и это мамин подарок… вновь слёзы на глазах, но я буквально приказала себе остановиться. Завтра поспрашиваю коллег, у кого-нибудь наверняка есть контакты в медицине. Родственники или просто рекомендация, не важно. Главное, найти специалиста по крови, чтобы он грамотно расшифровал результаты анализов. Кажется, гематолог правильно. Не суть…

Номер действительно большой и на поиски я потратила ни много ни мало полтора часа, но серёжку нашла. И вновь мысленно послала Ибрагиму поток благодарности за то, что оплатил номер до понедельника. А ещё он, сам того не предполагая, обломал Тимура. Мелочь, а приятно.

Домой я зашла в начале двенадцатого, прошла в единственную комнату, гордо именуемую спальней, и брезгливо поморщилась. На полу валялись использованные презервативы и пустые пачки из-под них. Как, чёрт возьми, один лишь взгляд может так усложнить жизнь? И ладно бы, если бы он просто игнорировал меня, просто не замечал, как раньше, так нет ведь, я вдруг начала его раздражать. Я что, случайно прищемила ему яйца? Буквально.

В голове тут же закружились воспоминания. Я открываю дверь, прохожу, а он обнимает меня со спины и убирает волосы, нежно целуя шею и попутно расстёгивая платье. Вот оно, прямо под моими ногами. Я хватаюсь одной рукой за висящее на одиноком крючке пальто, ища опору, а его руки начинают движение вниз, под трусики, завершая начатое в такси. Тяжело дышит мне в шею, подхватывает под грудь во время оргазма, не даёт осесть на пол, прикусывает мочку уха и тихо хмыкает.

И мне бы выпроводить его ещё в тот момент, понятно же, что козлина последний, но он не останавливается, снимает с меня бюстгальтер и отшвыривает его в сторону, сминая грудь. Глухо рычит, слегка отстраняется, быстро расстёгивая рубашку, но я разворачиваюсь и перехватываю его руку. Моя очередь. Чёрт с ней, с рубашкой, потом. Расстёгиваю его брюки, толкаю к двери, с силой сжимаю единственное достойное, что в нём есть, глядя в глаза. Понимаю, что он не просто пьян, он в стельку, что можно устроить его на коврике и он тут же уснёт, но желание заставить его стонать подо мной преобладает и я продолжаю.

- Вот нахрена… - протянула с намёком на отчаяние и начала быстро убирать с пола доказательства своей глупости.

Сняла постельное бельё, остервенело затолкала в корзину в ванной, с трудом закрыв её, начала застилать свежее и увидела на полу под тумбочкой часы. Мужские, дорогие, красивые. Совершенно точно не мои. Совершенно точно не какого-то другого любовника, я никого ни разу не водила к себе.

3.1

Четыре часа утра, а я уже в офисе. Где-то второй час. Просто сижу на кожаном диване в своём кабинете и смотрю на огни за окном. Кто мудак? Я мудак. Причём, уже второй раз по-крупному. Хотя, нет, первый раз - просто фантики.

- Да откуда я знал, как её зовут… - поморщился и сполз по дивану, как растаявший на столе холодец.

Кстати, о холодце. Водки, что ли, выпить? Может, хоть так получу желаемую разрядку… брюнетка оказалась так себе. Фигура - огонь. Я отбросил лишние мысли и завёлся с пол-оборота, раздев её ещё у двери, как делаю обычно, чтобы проверить, а стоит ли вообще продолжать. А потом она залезла мне языком так глубоко в рот, что я едва не подавился. Ладно, думаю, херня, обойдёмся без поцелуев. Я слегка ошарашен, но стоит, как каменный, вариантов особенно и нет. Продолжаем, там же. Подхватываю её под аккуратный зад, прижимаю спиной к стене, расстёгиваю ширинку и достаю презерватив.

- Я пью таблетки! - нагло врёт мне прямо в лицо.

Терпеть этого не могу. Каждая вторая, якобы, пьёт таблетки. Один раз я на этой херне напоролся, больше не поведусь.

Настрой тает на глазах, возвращая в памяти полные слёз глаза переводчицы, но я иду до конца. Взял её в прихожей, как кусок безвольно повисшего мяса… хорошо хоть, что мелкая. Будь в ней кило на пять больше, я бы затрахался во всех смыслах.

Девка начинает бесить, но желания оттаскать её за волосы почему-то не появляется. Вот не хочу и всё тут, блондинка, брюнетка, похер вообще.

Заваливаюсь на кровать, стаскиваю резиновое изделие и фактически принуждаю её к ответным действиям. Долго жду, когда действие уже начнётся. Играется с ним, как пятилетка, яйца наминает, как будто собирается сделать из них омлет. Чувствую, как друг теряет запал, перехватываю инициативу и на протяжении двух часов имею её во всех возможных и невозможных позах, пока она, наконец-то, не вырубилась. Быстро одеваюсь и сваливаю нахрен!

Можно было завалиться в бар и найти другую, но настроение ушло. Адский недотрах давит на мозги и единственное решение, найденное в тот момент, эти самые мозги занять. Приехал, открыл ноутбук, закрыл ноутбук, пересел на диван.

Так чьи это были результаты анализов? Даже беглого взгляда хватило на то, чтобы понять, что они не самые выдающиеся. В колонке референсных значений отклонения практически по всем параметрам. Имя на бланке Любовь, отчество прочитать не успел, возраст тоже. Подруга? Сестра? Мать? Бабка? Но главный вопрос, всё же, другой. Мне-то что?

Стянул ботинки и завалился, заставляя себя поспать хоть немного. Через полчаса встал, прошёл до бара, выпил подряд три рюмки водки и только после этого уснул.

Дверь осторожно приоткрылась. Без стука.

«Ну и кто там такой ахреневший?» - подумал недовольно, сидя всё на том же диване. Уже умылся, но за работу не сел, пытаясь одуплить, нахера оно мне вообще упало.

Сначала хотел рявкнуть на вошедшего, но решил всё-таки дождаться, когда этот некто пройдёт. Меня пока не видно, устрою сюрприз. Через секунду показалась тёмная голова, а я прикрыл глаза, стараясь унять подкатившее к горлу раздражение. Опять она. И что ей надо у моего стола?

Встаю и в носках подкрадываюсь сзади.

- Какого чёрта ты тут забыла?! - практически ору ей в макушку.

Вздрагивает всем телом и разворачивается, глядя мне в грудь. Даже на каблуках ниже.

- Я только… - начинает говорить, но я перебиваю, даже не дослушав, и передразниваю:

- Я только… Пошла вон из моего кабинета! И чтобы без стука больше не входила! - стоит, молчит, грудь ходуном ходит, а я вспоминаю о чёрном бюстгальтере. - И будь осмотрительна в выборе одежды на переговоры, - добавляю резко, - не на панель собираешься!

- Тимур Александрович, - говорит медленно, поднимая голову, - я только хотела вернуть Вам часы, - тыкает мне ими в живот, а я машинально забираю. - Прошу прощения, что без стука, этого больше не повторится.

Обходит меня и выходит, мягко прикрыв за собой дверь, а я смотрю на часы отца в своей руке. Я даже не помнил, что надевал их. И уж тем более был не в курсе, что потерял.

Открытый бар резанул взгляд, я подлетел к нему и с силой ударил по бутылке водки, разлетевшейся вдребезги на кафеле.

В воздухе запахло безумием.

Зазвонил рабочий телефон.

- Да! - рявкнул в трубку.

- Через пятнадцать минут конференц-связь с Ибрагимом, - услышал язвительный голос матери и тут же отключился, набрав секретарю.

- Уборщицу ко мне, - бросил сухо и пошёл к ноутбуку.

Встреча была отмечена в рабочем календаре и вместо переговорной указан мой офис. Я проверил, кто ещё должен присутствовать, и слабо поморщился. Гордеева Диана и Пименов Аркадий. Вряд ли у нас есть ещё одна переводчица Диана. А перед этой я выставил себя мудаком уже трижды. И каков предел? В какой момент пора осознать, что неплохо было бы, как минимум, извиниться? Точно не сейчас…

За две минуты до назначенного времени в дверь постучали.

- Входите! - сказал громко, восседая за огромным столом, во главе его.

- Здравствуйте, Тимур Александрович, - сказала переводчица, проходя первой. Как будто это кто-то другой орал на неё пятнадцать минут назад.

Села по левую руку вне зоны видимости веб-камеры и уставилась в стол.

- Тимур Александрович, - залебезил юрист, протягивая руку. Я пожал её, слегка поморщившись: потная. - Приношу свои извинения…

Я не слушал. Смотрел на переводчицу и думал - извиниться ведь так просто. Почему язык не поворачивается? Почему хочется вытащить все шпильки из её пучка, медленно, одну за одной, распустить роскошные длинные волосы и… чёрт возьми, намотать их уже на свой кулак?!

3.2

Раздался звонок, а через несколько секунд я услышала голос Ибрагима, едва сдержав улыбку.

- Уважаемый Тимур Вячеславович, нам очень жаль, что возникла эта нелепая опечатка в договоре, которую пропустили оба юриста, - перевёл его Али.

Пименов побагровел под суровым взглядом Тимура и на этот раз начальник был справедлив. Опечатка в слове договор! На первой странице! Жирным шрифтом! «Догавор»! Совершенная нелепица.

- Согласен, ситуация в самом деле абсурдная, - сказал Тимур, слабо улыбнувшись. - Ваши предложения?

Я перевела и заговорил Ибрагим.

- Мой клиент настаивает на ответном визите. Он же, в свою очередь, прилететь в ближайшем будущем просто не имеет возможности. Хотя, он так же уверяет, что все договорённости в силе и он готов повторно подписать контракт на тех же условиях.

Ибрагим столько не наговорил, сколько перевёл Али. Он вообще говорил совершенно другое.

- Душа моя! Я счастлив слышать твой голос! Жаль, что не могу увидеть, но всё же надеюсь на скорую встречу. Возьми купальник и шляпку.

- Ибрагим, когда Вы готовы принять меня? - спросил Тимур, я перевела, а Ибрагим ответил:

- Душа моя, я мечтаю увидеть тебя как можно скорее!

- Мой клиент рассчитывает принять вас на этой неделе, - говорит Али, - а так же выражает желание проводить переговоры тем же составом, что и вчера.

- Что ж, - подытожил Тимур, - я сообщу по электронной почте, когда мы забронируем билеты и отель.

- Ни в коем случае! - повысил голос Ибрагим, а Тимур слегка отпрянул от монитора, посмотрев на него с недоумением.

- Мой клиент выражает желание принимать вас на своей вилле, - поясняет Али невозмутимо, - это будет удобнее и сэкономит время обеим сторонам.

Тимур завис, явно обдумывая предложение, но отказаться значило бы поставить крест на сотрудничестве, турки весьма обидчивы.

- Буду рад принять приглашение, - сказал после паузы и на горизонте замаячила командировка.

Тут же перевела, Ибрагим рассыпался в комплиментах, а Али подытожил:

- Мой клиент ожидает письма с деталями прилёта. В аэропорту вас будет ждать машина.

Короткое прощание и Тимур с силой захлопывает крышку ноутбука.

- Свободны, - говорит сквозь зубы и я тут же встаю, торопясь покинуть его кабинет.

Каких же неимоверных усилий мне стоило сохранять спокойствие и самообладание! Если так пойдёт и дальше, лучше уж уволиться. Опыт есть, я без труда устроюсь в другую компанию… наверное. Надо посмотреть на всякий случай, есть ли на рынке труда вакансии. А пока займусь тем, что действительно важно.

- Таня! - позвала подругу, заглянув в её закуток, а она подняла вверх указательный палец, не отрывая рук от клавиатуры и продолжая увлечённо печатать.

- Да, - ответила, подняв взгляд через пару минут. На работе Татьяна работает. Как ишак, таща на себе перевод всей иностранной документации.

- Нужен гематолог, Тань, - сказала кисло, а она нахмурилась:

- В чём дело?

- Мама… - я почти прошептала, поджав губы, а она прикрыла глаза и опустила голову. Когда год назад мама слегла с инфарктом, она единственная оказала реальную поддержку.

- Гематолог? - переспросила деловито, а я кивнула. - У меня нет, ты же знаешь, без рода, без племени, но к вечеру найдём, не переживай.

И я в самом деле немного выдохнула и расслабилась, когда её рука потянулась к рабочему телефону.

- Марин, привет, это Таня. Есть знакомый гематолог? - тут же приступила к делу. - Поспрашивай, лады?

Если это Марина из отдела продаж, то к вечеру у меня будет не один врач, а целый список на выбор.

Я благодарно улыбнулась, Таня подмигнула мне и вновь приступила к работе. Мне бы следовало поступить так же, но вместо этого я села за свой стол и достала распечатки анализов, пытаясь найти расшифровки каждого показателя и гадая на кофейной гуще, что значат отклонения. И через пару часов поняла, что почти довела себя до истерики списком вероятных болезней.

- Ахренеть! - услышала Каринин возглас в другом конце комнаты и подняла голову от бумаг. - Прикиньте, я лечу в Турцию! Отпад, там сейчас самый сезон!

И моя командировка накрылась медным тазом.

- Да ты море даже не успеешь увидеть! - фыркнула Нинка рядом со мной.

- Ой, не знаю, не знаю… - пропела Карина, мечтательно закатив глаза. Так далеко, что я увидела даже со своего места и всерьёз начала переживать, а сможет ли она вернуть их на исходную. - Билеты забронировали, а вот отель - нет. И в письме написано, что прибывание за счёт принимающей стороны. Вряд ли там квартирка в Стамбуле, наверняка домина!

- Вилла, - буркнула себе под нос и достала мобильный, украдкой открыв фотографию Ибрагима.

Ну как же хорош, а… Не судьба.

Опустила голову и уткнулась взглядом в отклонения, тут же почувствовав себя худшей дочерью в мире. О чём я думаю вообще?! Да это подарок судьбы, что не придётся лететь!

Ещё через час, на протяжении которых я, преимущественно, силилась не заснуть, вяло выполняя работу, раздался дикий вопль в коридоре. Жанна. Мать Тимура, мой непосредственный руководитель и жуткая стерва.

Девчонки разом притихли и навострили уши.

- Твоё неумение держать ширинку закрытой спустит дело твоего отца в унитаз! - заорала так, что задрожали стены.

- Хера се, - брякнула Нина рядом, - кого Тимурчик опять оприходовал?

- Вроде один уходил с корпоратива, - ответила ей Маша. - Какая-то новенькая из логистики наматывала сопли на кулак в туалете.

- Может, он её прям там? - слабо хрюкнула Карина. - Потому и орёт дурниной.

Я ненавязчиво водила пальцем по столу, пока не поняла, что кто-то смотрит на меня в упор. Подняла взгляд и увидела, что Танька привстала и сверлит меня прожигающим взглядом.

- Поедет та, на кого он ткнул пальцем! - продолжила верещать Жанна. - Это ясно?! Тимур, я со стенкой разговариваю?!

- Да завали! - неожиданно заорал в ответ, а у девочек отпали челюсти.

Признаться, я свою так же попридержала. Одно дело слышать, как визжит его взбалмошная мамаша (это происходит стабильно раз в неделю, если не чаще), и совсем другое - когда кричит Тимур. Я слышала лишь однажды, помимо сегодня. И сегодня речь явно шла обо мне.

3.3

Часам к четырём я получила фамилию врача и его личный номер. Тут же позвонила и договорилась о встрече. В парке, в девять вечера.

Поначалу засомневалась, нужна ли мне подобная консультация, полезла в интернет и нашла его, просмотрев все отзывы, которые только смогла найти. Убедилась, что нужна, хотела записаться на приём, как полагается, но обломалась сразу по двум пунктам. Работал он в частной клинике в центре, цены там были такими, что я невольно схватилась за сердце, а ближайшая свободная запись была лишь через три недели.

Парк, так парк.

Наконец-то смогла заняться работой, но тут подошла Танька и спросила деловито:

- Обед?

- Ещё не заработала, - буркнула в ответ, а она повторила утвердительно:

- Обед.

И я поднялась, взяв сумку. Зная наверняка - не отстанет.

- Колись, - хмыкнула, когда мы сели на лавку в сквере. Пища телесная нужна ей была так же, как и мне, то есть, как телеге пятое колесо, а собаке пятая нога.

- О чём ты? - закосила под дуру, а она посмотрела с укором.

- Я же видела, что он вышел прямо за тобой.

- И? - удивлённо вскинула брови, посмотрев на неё с недоумением. - Я тоже видела, что с того? Сама знаешь, что он предпочитает блондинок.

- И в тот момент я ровно так и решила, - покивала она в ответ. - Если бы не дикие вопли Жанны.

- Ну, орала, что с того? - продолжила я вяло сопротивляться.

- А то, что намечается командировка в Турцию, а Карины на корпоративе даже не было. По туркам только вы и Мамонова, которая, если ты забыла, в декрете. Ну и весь офис гудит, что накосячили с международным контрактом, а встречу проводила именно ты.

- Долбанный Шерлок, - процедила я недовольно, а Таня самодовольно ухмыльнулась.

- Так что случилось?

- Да козёл он, - ответила просто. - Мудак, каких свет не видывал. Больше и рассказывать нечего.

- А в постели как? - уточнила, невинно похлопав ресницами.

Я задумалась и ответила честно:

- Хорош.

- Так и думала! - взвизгнула Татьяна, едва не захлопав в ладоши, как будто я преподнесла ей подарок на день рождения.

- О, Господи… - пробормотала, устало прикрыв глаза, - пойдём обратно? Дел по горло, ни черта сегодня не успела, все мысли только о маме.

- Что с ней, Дин? - тут же посерьёзнела подруга. Голос понизила, губы поджала, в глазах тоска и сострадание.

- Не знаю… - ответила тихо, - не знаю, Тань, но…

- Даже не думай! - сказала строго и поднялась, потянув меня за руку за собой. Моя спасительная соломинка. - Мысли материальны. Ты знала?

- Чушь, - слегка улыбнулась в ответ, а она по-свойски обняла меня за плечи и сказала наставительным тоном:

- И ничего не чушь. Сама убедилась. Только поговорили, что Тимурчик предпочитает блондинок и в ту же ночь он в твоей постели.

- Чёрт, да если бы я знала, что это именно так работает! - воскликнула возмущённо, а подруга заржала на всю улицу, театрально запрокинув голову. Танька всё делала по-максимуму.

Я слегка улыбнулась, а она продолжила:

- Короче, даже думать не смей. Врач посмотрит анализы и сразу скажет, что ничего в них страшного нет.

- Как давно ваша мама перенесла инфаркт миокарда? - спросил врач ненавязчиво, тут же начав просматривать бумаги.

- Около года назад, - отрапортовала, не заметив подвоха.

Он поднял на меня взгляд и довольно долго просто смотрел. Поначалу я даже не напряглась. Таращилась в ответ, решив, что он задумался и меня даже не замечает.

- Пару недель от силы, - сказал вкрадчиво, возвращая мне бумаги, - и картина вполне типична. Не вижу поводов для волнения, опасность миновала.

- Я убью её… - прошипела, вскакивая с лавки, но тут же осела обратно. - Простите…

- Ничего, - врач пожал плечами и начал подниматься сам, а я спросила, задрав голову:

- Как мне Вас отблагодарить?

- Никак, - ответил просто и огорошил вторично: - Тимур Александрович обо всём позаботился.

Прогулочным шагом отправился к дороге, а я осталась сидеть, сжимая в руках результаты анализов.

Я не знала. Не знала о том, что родная мать пережила инфаркт! Это, вообще, как?! Да что я за человек такой…

Осознание собственной ничтожности накрыло с головой. Что я делала две недели назад? Да то же, что и всегда. Ездила на работу, возвращалась в свою квартиру и занималась подработкой: переводами книг. С английского, турецкого, как-то по приколу перевела с немецкого, весьма и весьма вольно. Созваниваемся мы пару раз в неделю, чаще - просто переписываемся. По воскресеньям я заезжаю. Иногда ходим в кафе или ресторан, в кино, вместе ездим по магазинам. Пару раз ей удалось затащить меня в театр, но театра мне хватает и в реальной жизни. Так что я делала две недели назад?

Я достала телефон и начала пролистывать переписку. Примерно в это время она написала мне, что на несколько дней отправляется к подруге на дачу, там плохая связь, а интернета и вовсе нет. Интересно, она сначала мне написала или в скорую позвонила? Надеюсь, второе.

Результаты анализов я обнаружила сегодня совершенно случайно. Полезла искать свой диплом и сертификаты с курсов, которые так и не перевезла на свою квартиру, а они лежат в секретере на самом верху. Видимо, где-то там и выписка из больницы, но я так перенервничала, увидев эти прыгающие показатели, что дальше попросту не смотрела. Быстро сунула их в свою сумку, как воришка, и сделала вид, что ничего не видела.

Давилась медовиком, а давиться надо было ещё две недели назад.

- Как так можно… - я была растерянна и подавлена.

Встала, машинально отряхнула зад и пошла к дороге. Такси вызвать или просто сесть на первый подъехавший автобус? К маме в таком состоянии лучше не ехать, да и время будет уже позднее... Ну, как позднее. Для человека, две недели назад пережившего, мать его, инфаркт!

Встала возле дороги, так и не определившись, такси или общественный транспорт, без мыслей, с абсолютно пустой головой. Машина какая-то рядом остановилась, открылось окно со стороны пассажира, а я торопливо сделала шаг назад. Не хватало ещё нарваться на какого-нибудь извращенца или любителя придорожных приключений. Нахмурилась, мельком взглянула на водителя и, до кучи, ещё и поморщилась. Тимур.

3.4

И снова я мудак. Это уже четвёртый прокол, пора обнуляться, пока она не подкараулила меня в тёмном переулке с кухонным ножом. Почему-то кажется, что эта именно так и поступит.

Вылетаю из тачки, догоняю и хватаю её за руку, останавливая. Думал, влепит мне пощёчину, я стерплю, извинюсь сквозь зубы и дело в шляпе. А она стоит и смотрит. Слёзы по щекам текут, но она, походу, даже не в курсе. С пощёчиной косяк, извинения застряли в горле.

- Перегнул, - выдавил из себя первое, что пришло в голову.

А в ответ тишина.

Понимаю, что всё ещё держу её руку, тут же отпускаю и она разворачивается, продолжая идти по ранее намеченному курсу. А я стою и смотрю ей вслед. Ноги как будто вросли в асфальт.

Дошла до остановки, села на лавку и уставилась в мятые бумажки в своих руках. Подхожу ближе, но она даже не шелохнулась, то ли нарочно игнорируя, то ли в самом деле не замечая. Один автобус проехал, второй, а она всё сидит, роняя слёзы.

Рваный гандон внутри меня непрозрачно намекал, что надо сваливать, но тихий голос разума шептал, что извиниться всё же придётся, иначе командировка превратится в каторгу. А лететь со мной нужно именно ей, мать прооралась и вполне доходчиво пояснила, что в противном случае договор не заключить. Ибрагим каким-то макаром выяснил, что на моё имя билет был забронирован, а вот девушки по имени Диана на том же самом борту нет ни одной. Вот и думай, подфартило или нет. Прилетел бы я с другой переводчицей, он бы взбесился и о контракте можно было бы забыть. Ну и прочий головняк.

Подхожу и сажусь рядом. Носом шмыгает, мокрую бумагу пытается расправить, смазывая поплывшую краску. Чё-то там, похоже, вообще труба. Даже любопытно стало. Ладно, поднатужься уже…

- Извини, - говорю обычном голосом, а она вздрагивает и поворачивает голову.

Поначалу как будто не узнала. Моргнула, сфокусировалась и вскинула одну бровь. Киваю на бумажки и спрашиваю:

- Врач помог?

- Помог, - она немного сипит и тут же откашливается.

- Ты ничего мне не должна, - отвечаю на ранее заданный вопрос как нормальный, адекватный человек, которым уже давно себя не ощущал. В её присутствии. - Врач не должен был говорить, что через меня.

- Стесняешься делать добро? - слегка ухмыляется, а глаза становятся живыми. - Я никому не скажу, обещаю.

Ухмыляюсь в ответ. Забавно.

- И каков вердикт? - вновь спрашиваю, а она нервно хихикает и откидывается спиной на остановку, слегка запрокинув голову.

- Я - бесчувственная, бессердечная дрянь, - отвечает весело, а я начинаю подозревать, что совершил самую крупную ошибку, подойдя к ней. Сейчас начнётся шоу-программа под названием «истерия».

- Я случайно подсунул тебе психолога? - я осторожничаю, но чувствую себя канатоходцем на высоте с трехэтажный дом. Разумеется, без страховки.

- Гематолог, - отмахивается, вяло приподняв пальцы с ноги. Не бомбануло. Странно…

Ещё автобус подъехал, она проводила его взглядом, но так и не поднялась.

- Не знаешь, где хочешь оказаться? - вопрос за вопросом. Да мне премию «собеседник года» надо вручить! Самое странное, что ответ действительно интересен. Весьма непривычные ощущения.

- Почему? - удивляется переводчица и широко распахивает глаза, глядя прямо в мои. В штанах некстати зашевелилось, а она добавила: - Знаю, - и отвернулась.

Я выдохнул, но не на долго. Они продолжала сидеть в той же нелепой позе, с задранной головой, а мой взгляд приковала её шея. Хочу смотреть куда угодно, только не на неё, но просто не могу. В голове всплывает обрывок ночи, проведённый в её квартире. Я лежу на спине, крепко сжимая её ягодицы своими руками, она сидит верхом, запрокинув голову и упершись руками в мои слегка согнутые в коленях ноги. Грудь её перед глазами скачет, поза кажется неестественной, но ей, похоже, удобно. Регулирует положение меня в себе и тихо стонет, закусив нижнюю губу.

- Классно поболтали! - говорит неожиданно, по-братски хлопает ладонью по моей ляжке и быстро влетает в автобус, успев прямо перед тем, как двери закрылись. Как долбанный Индиана Джонс.

И вот сижу я на остановке один на один со своим мощным стояком. Классно, ага.

4.1

Как ни странно, идиотский разговор на лавке привёл в чувство. По сути, одно его появление рядом раскачало хлипкий плот, на котором я балансировала, и я с размаху окунулась в ледяную воду, тут же вынырнув и глубоко вдохнув.

Дождалась нужный автобус, зачем-то похлопала его по ноге и стояла спиной к остановке, пока изрядно не удалилась, морщась от досады за свою несдержанность. Подумает ещё, что я к нему клеюсь…

К дому мамы я подошла ближе к одиннадцати. Решила так - если свет горит, поднимусь. Нет - заеду утром перед работой, она всегда встаёт рано. Но вот они окна, тёмные, почти чёрные, а уезжать совсем не хочется. Тревога за родного человека толкает под спину к подъезду, но ускорение не требуется: я бегом поднимаюсь на третий этаж и торопливо открываю дверь своими ключами.

Руки ходуном, как у алкаша со стажем, сердце долбит, в висках пульсирует, отдышка ещё какая-то, как будто я марафон пробежала. С бутылкой текилы в руке, не забывая периодически к ней прикладываться.

- Уймись! - шикаю на себя, убираю ключи и просто стою под дверью, медленно и глубоко дыша.

Разумеется, мою возню она услышала, дверь распахнулась, а мама вложила в свой взгляд столько удивления и недоумения, что мне стало немного стыдно, что я вообще её побеспокоила. Но это в первую секунду. Потом в её взгляде появилось беспокойство, а я сказала быстро:

- Со мной всё в порядке!

- Да как же… - неожиданно съязвила мама и отошла от двери, пропуская меня в узкую прихожую. - А глаза у кого заплаканные?

- А кто в больнице с инфарктом лежал, а мне нахально врал, что картошку на даче тяпает? - кривлюсь в ответ, скидывая туфли.

Мама демонстративно закатывает глаза и потуже затягивает пояс домашнего халата.

- Никто в гостях картошку не тяпает, - отвечает поучительно-деловым тоном и идёт на кухню, бросая через плечо: - Чай будешь?

Вроде и вопрос, но ответ может быть только один.

- Нет, - ворчу ей наперекор и послушно иду следом.

- Конечно, будешь, - отвечает мама с улыбкой и ставит старенький чайник на газовую плиту. - Медовик ещё есть. И селёдочка под шубой.

- Ага, и табличку на туалет с надписью «резерв» повесь заодно, - продолжаю ворчать, а она тяжело вздыхает и садится на стул рядом, взяв меня за руку. - Как можно о таком умолчать? - спрашиваю с обидой и быстро моргаю, прогоняя вставшие в глазах слёзы. - Как можно не знать?…

- Дина… - мама прикрыла глаза и опустила голову, но тут же собралась и сказала строго: - Прекрати сопли распускать.

Одним махом осушив все мои горючие, да ещё и до кучи довольно грубо вытерла остатки со щёк кухонным полотенцем. Поднялась и пошла наливать чай.

- Это не нормально, - заявила её спине, а она бахнула чайник на плиту и развернулась.

- Не нормально - это когда ты скачешь вокруг меня наседкой! - хмурится на меня и тут же возмущённо взмахивает руками, как пианист, готовящийся к финальному аккорду. - У тебя что, жизни своей нет?!

- Типа я тебя достала? - удивленно вскидываю правую бровь. - Простите, пожалуйста!

- Не утрируй, - морщится мама и продолжает воевать с чайником, - прошлого раза мне хватило за глаза. Я уже забыла, а ты всё душу себе терзаешь. А я не для того двенадцать часов тебя рожала.

- Ещё пару месяцев назад было девять… - замечаю, едва сдерживая улыбку.

Мама бросает на меня озорной взгляд через плечо и говорит кухонному шкафчику:

- Не придирайся. Смысл в том, что твои слёзы и переживания лишь усугубляют моё положение. Помимо себя, я ещё и за тебя переживать начинаю и чувствую себя обузой. А потом… ты три месяца не делилась со мной ничем личным. Чувства мои щадила… вот так замуж выскочишь, а я и знать ничего не буду.

- И отплатила мне той же монетой, - добавила сердито, хотя мысль уловила.

- Ты просто вредничаешь, - отозвалась мама нараспев. Голос у неё, кстати, просто волшебный. Когда она поёт - все замирают.

- И у меня для этого неплохой повод, не находишь? - я снова принялась язвить, а мама вздыхать у плиты.

- Ладно, ты права, - сказала неожиданно и поставила на стол две чашки ароматного чая. - Предлагаю компромисс.

- Я слушаю, - отвечаю деловито, медленно прикрывая веки.

- Во-первых, ты пьёшь чай, ешь торт и не выпендриваешься, - фыркает в ответ, а я отвечаю тем же и добавляю:

- У тебя своеобразные представления о компромиссах.

- Во-вторых, - продолжает невозмутимо, - ты не утаиваешь от меня подробности своей жизни, а я от тебя - своей.

- А это больше похоже на шантаж! - мои глаза от возмущения расширились, а мама ухмыльнулась и повела плечом:

- Называй, как хочешь.

- Ладно, манипуляторша, - прищуриваюсь на неё, пододвигая чашку поближе, - твоя взяла. Но давай обойдёмся без больниц.

- Это уж как Господь решит… - вздыхает в ответ и грустно улыбается, сдавливая тисками моё сердце. - И вот опять этот взгляд! Донь, ну в самом деле! Оставь свою жалость для похорон!

- На похоронах я буду жалеть себя… - буркнула в ответ.

- Так, всё! - говорит строго. - Сменили тему. Что нового?

- Тебе прям как на духу или всё же нервы поберечь? - спрашиваю осторожно.

- Конечно, как на духу!

- Я переспала со своим начальником после корпоратива, а на следующий день с турком, прилетевшим для подписания контракта. Хотя, если подумать, я переспала в один день с обоими, - выдаю на одном дыхании и прикрываю один глаз, не желая видеть двумя, как довела родную мать до третьего инфаркта.

- А начальник - это который Соболев? Тимур как-то там? - спрашивает как ни в чём не бывало. Подула на чай, сделала глоток, в глаза мне смотрит и явно ждёт ответ.

- Ага… - отвечаю осторожно, продолжая приглядываться. Какие там симптомы инфаркта у женщин? Холодный пот, бледная кожа, тяжелое дыхание…

- Симпатичный, я помню, ты как-то показывала, - окончательно вгоняет меня в ступор своим невозмутимым видом. - А второй?

- Ма, я со своим боссом переспала, - продолжаю вкрадчиво, а она кивает:

4.2

К офису я подходила в прекрасном настроении. Наконец-то выспалась, убедилась, что с мамой всё в относительном порядке, вкусно позавтракала, плюс от неё до работы было ближе, в общем, день начался чудесно и даже неожиданная встреча у дверей с Тимуром не вывела из равновесия.

- Доброе утро, Тимур Александрович, - поздоровалась вежливо.

- Доброе, Диана, доброе, - ответил певуче, галантно распахнув передо мной дверь.

Так, ладно, внутренний баланс слегка покачнулся из-за того, что он обратился ко мне по имени, впервые за два года, но я отмахнулась от навязчивых мыслей и пошла к лифтам бодрой походкой.

Народу набилось предостаточно, обычное дело для утра, но ему это явно не пришлось по душе. Ещё одна монетка в копилку приятностей. Стою, лыбу давлю, вроде как о своём думаю. В последний момент чуть ли не с разбега влетает Карина, пробирается ко мне и спрашивает игриво:

- Во вчерашнем? - кивком указывает на мою блузку, а я закатываю глаза и пропускаю неуместный комментарий мимо ушей.

И тут она косится на Тимура. Потом на меня. Потом снова на Тимура. И я понимаю, что он тоже по вчерашнем костюме. Приехал раньше обычного и мы оба стоим в одном лифте и слабо улыбаемся собственным мыслям.

Дело - труба… теперь поползут нелепые слухи, распространяясь по офису со скоростью звука.

- Диана, зайдите ко мне через полчаса, - говорит Тимур мне в спину, когда мы с Кариной выходим на своём этаже.

Прикрываю глаза в досаде, а Карина весело хмыкает и многозначительно смотрит на меня. Через пять минут весёлость с неё как ветром сдувает.

Едва мы обе открыли рабочую почту, он заорала со своего места:

- Ну ты и шалава, Гордеева!

Рты отпали разом у всех, Танька подскочила со стула, выглядывая из-за перегородки, а я попыталась ответить по-человечески:

- Не знаю, что там тебе показалось…

- Да как же, показалось! - продолжает Карина язвительно, перебив меня на полуслове. - В Турцию захотелось нахаляву?! А что, билеты нынче дорогие, про путёвки я уж и вовсе молчу!

- Вот и молчи! - рявкнула на неё Таня, подлив масла в огонь.

- А ты мне рот не затыкай! Сама такая же потаскуха! Половину юристов через твою койку прошли! Два сапога пара, блин, вы друг друга достойны! Одна с начальником спит, чтобы в командировку слетать, вторая ради спортивного интереса ноги раздвигает!

Отдел оцепенел. Нина рядом слабо икнула, а я прикрыла глаза, пытаясь унять подкатившее к горлу раздражение, настырно требующее выхода в виде ответного крика.

- Что, стыдно?! - засмеялась Карина зло. - Не будешь в следующий раз воровать не своё! Работой надо заслуживать такие возможности, а не промежностью! Но не радуйся слишком уж, он так же вытрет о тебя ноги, как и…

Она неожиданно замолчала и села за свой стол. Танька скрылась за перегородкой, а все остальные старательно зашелестели бумажками и начали что-то увлечённо печатать. Я повернула голову и поняла причину: вошла Жанна.

- Ну, что же ты замолчала? - спросила она ехидно. - Давай, продолжай, нам всем очень интересно… выскажись… - и заорала дурниной: - Перед тем, как начнёшь собирать свои манатки! Уволена!

- Жанна Валерьевна… - залебезила Карина, подскакивая, как будто всё это время сидела на пружине, - я просто расстроилась, как же так…

- А я тебе объясню, - широко улыбнулась Жанна, медленно идя к её столу, - это я убрала тебя с поездки. И знаешь, почему? Потому что всё, что сложнее перевода на бумаге, вгоняет тебя в ступор! Потому что ты не провела ни одной встречи за последний год! Потому что ты не умеешь держать язык за зубами! Не умеешь вести себя в обществе! Потому что твой наряд на корпоративе на столько вызывающий, что на фотографиях видно какого цвета твои трусы!

- Я… - буркнула Карина, а Жанна ответила спокойно, но желчно:

- Вот именно. Их на тебе попросту не было. Собирай вещи и пиши заявление, - развернулась ко всем и объявила: - Ещё раз повторится нечто подобное - ищите другую работу!

И все разом опустили головы, включая меня. Я украдкой посмотрела на часы и с прискорбием констатировала, что в данную минуту должна стучать в дверь Соболева.

Карина заплакала, её тут же начала утешать коллега, шипя что-то и косясь в мою сторону, а Нина буркнула:

- Ты бы хоть домой заехала, переоделась.

- Да я, блин, у мамы ночевала! - возмущено зашипела ей в ответ.

- Ты же понимаешь, что это вообще никакой роли не играет, да? Эта уходя так хлопнет дверью, что треск ещё долго будет в ушах стоять.

- И что прикажешь делать? - уточнила язвительно.

- На меня-то ты чего взъелась? - удивляется Нина. - Мне до этих ваших страстей вообще дела нет. Отпахала смену и домой, мужа кормить, ребёнку жопу мыть. Просто совет на будущее: носи с собой вторую блузку.

- Мудро, но с опозданием, - вздыхаю и поднимаюсь.

- Иди-иди! - злобно смеётся Карина, вытирая рукавом слёзы. - Ублажай! - я игнорирую её, стараясь не сорваться на галоп. - Дрянь! Тварь! Из-за твоей зависти мне теперь работу искать!

«Молчи, молчи…» - повторяю про себя и выхожу из кабинета.

Иду к лифтам. Руки трясутся, саму всю колбасит внутри от напряжения, гадко, мерзко, противно! И самое паршивое, что, от части, она даже права. Переспала? Переспала. И с Ибрагимом. Если бы перед ним ноги не раздвигала, точно бы она поехала.

Задумалась я… Отвлеклась. Не обратила внимания на торопливые шаги по коридору, на стук каблуков за спиной, ничего не успела предпринять, когда она схватила меня за волосы и с силой дёрнула назад.

Взвыла от резкой боли, на глазах слёзы, в душе обида, а эта стерва возьми, да как отвесь мне пощёчину со всего размаху.

- Ты совсем больная?! - вновь заорала Жанна, а подоспевшая Нина оттащила от меня Карину, лишив приличного клока волос, оставшегося в её скрюченных злостью тонких пальцах, - Нинель, придержи эту полоумную, я вызову охрану!

- Тварь! - продолжает визжать Карина, дрыгая ногами и вырываясь, но Нинель любому охраннику фору даст.

4.3

В очередной раз смотрю на часы и чувствую, как начинаю закипать. Вот в чём, сука, сложность, прийти ровно через столько, через сколько я сказал? Или это очередная выходка? Плевок мне в лицо? Решила, что, раз я извинился, может теперь приходить, когда хочет? Может и на работу начнёт заваливаться когда ей удобно?

Поднимаюсь и иду к двери, печатая шаг. За десять минут умудрился на столько себя накрутить, что готов прилюдно наорать на неё и уволить к чертям. Повода пока не придумал, так что начну отчитывать, а дальше как пойдёт. Пинаю дверь с ноги, выхожу и сталкиваюсь с ней нос к носу. Ну, почти.

- Прошу прощения за опоздание, - её голос звучит непривычно и я мгновенно успокаиваюсь, - возникла внештатная ситуация.

- Заходи, - отвечаю недовольно и возвращаюсь за свой стол.

Встала напротив, бледная, взгляд в пол, на щеке свежая царапина, из которой сочится кровь, пучок не такой аккуратный, как обычно, пальцы на руках слегка дрожат. Ни тебе дерзости, ни надменности, ну прямо святая невинность.

«Ага, невинность» - усмехается внутренний голос и щедро насыпает в голову новых воспоминаний из её квартиры.

Пытаюсь избавиться от картинок перед глазами и говорю насмешливо:

- Выглядишь, как будто тебя кошки драли.

- Примерно так и было, - отвечает с горьким смешком.

Я только открыл рот, чтобы задать очередной вопрос, как дверь без стука открывается и влетает мать с перекошенным лицом. Не успеваю даже подумать, как она начинает возмущаться со свойственной ей импульсивностью:

- Это просто невероятное хамство! Диана, дорогая, ты успела рассказать?!

Однако! Я был готов услышать что угодно, но только не обращение «дорогая» к своей же подчинённой. Да что там подчинённая, вообще к женскому полу!

Стало интересно. Я откинулся в стуле и положил руки на спинки, приняв удобную, расслабленную позу в ожидании спектакля.

- Да я не за этим, Жанна Валерьевна… - переводчица мямлит и явно чувствует себя не в своей тарелке. Понимаю! - Тимур Александрович вызывал.

- Напрасно! - восклицает мать и начинает расхаживать по моему кабинету, громко стуча каблуками по кафелю. Как же повезло, что я не маюсь с перепоя… - Надеюсь, ты не собираешься подавать в суд или писать заявление в полицию? Это совершенно ни к чему…

И всё резко встало на свои места. Переводчица едва заметно ухмыляется и отвечает спокойно:

- Разумеется, нет.

- Верное решение, - мать наконец-то останавливается, перестав мельтешить у меня перед глазами, и с царским видом садится напротив, закинув ногу на ногу. - До сих пор никак в себя не приду!

- Кто-нибудь уже расскажет, в чём дело? - говорю недовольно. Спектакля не вышло, я разочарован и даже не думаю это скрывать.

- Та полоумная девица, которую ты собирался взять в командировку, закатила скандал! - поясняет мать. - Оскорбляла Диану последними словами, даже повторять не хочется…

- Обрисуй в общих чертах, - цежу сквозь зубы, вновь начиная раздражаться.

- А то ты не понял? - спрашивает мать ехидно. - Проблема в том, что ты переспал не с ней, а с ней, - и тыкает пальцем в стоящую рядом переводчицу.

Я удивлённо вскидываю брови. Ей-то откуда знать? Никто даже не видел, как я садился в такси, да и вышли не вместе.

- С чего ты взяла?

- Да брось, - морщится в ответ, - весь офис гудит с самого утра. Приехали вместе, довольные и во вчерашней одежде.

Так вот оно в чём дело… А я ещё и письмо о том, что едет другая, отправил ночью.

- Ты будешь шокирована, но лично я спал в офисе, один. Посмотри отметку по пропуску, с утра я выходил позавтракать.

Так, а это я нахера сказал? Звучит, как будто оправдываюсь, хотя - чистейшая правда. Спал в самом деле один, часов после трёх.

- Вчера, днём ранее, не важно, - мать небрежно отмахивается, а переводчица заливается румянцем. - В общем, я выставила эту наглую девку. Всё равно от неё никакого толка, ты больше года берёшь на все переговоры только Диану.

Факт, брошенный в лицо, неожиданно вгоняет меня в ступор. Я пытаюсь припомнить, были ли исключения, но понимаю, что нет. Работать с ней всегда было комфортно, по сути, я её даже никогда не замечал. Просто голос за кадром, не отвлекающий от собеседника напротив. Неплохой навык с профессиональной точки зрения, но вот как женщина…

- Это ни о чём не говорит, - делаю вывод вслух, а мать ухмыляется:

- Не говорило, пока ты не решил взять другую. Не делай из меня идиотку.

- Я не намерен обсуждать с тобой свою личную жизнь, тем более в присутствии какой-то подчинённой, - я старательно выговариваю каждое слово, чтобы было доходчивее, и только к концу предложения понимаю, как это звучит на самом деле.

Как будто речь идёт о какой-то другой переводчице. Как будто стоящая напротив - пустое место. И это пустое место сейчас смотрит на меня полными презрения глазами.

- Н-да… - ошарашено качает головой мать и поднимается. Если уж она в шоке… - Ты переплюнул сам себя. Диана, дорогая, зайди потом ко мне.

- Хорошо, - отвечает чуть ли не по слогам, с трудом разлепив губы.

- Слушай… - начинаю говорить, едва дверь закрывается, но она слегка поднимает правую руку, останавливая, и говорит тихо:

- Не стоит.

Не стоит, так не стоит. Похер.

- Вылет завтра в час дня, транзитом через Москву, - говорю то, зачем позвал. - В аэропорту за час, не опаздывай. С утра в офис можешь не приезжать. Барахла не набирай, багаж сдавать не будем. Обратно на следующий день. Детали по вылету пришлют позже на рабочую почту, зарегистрируйся на рейс заранее. Свободна.

Выходит и мягко прикрывает за собой дверь. Появляется дикое желание нажраться с утра пораньше.

4.4

К этому я, как раз-таки, была готова. Он - весь из себя крутой начальник, а я - пыль под его ногами. Вернуться бы ещё в ряды невидимок, и я бы наконец выдохнула с облегчением.

Вчера на секунду показалось, что это лишь маска, что он может быть другим… сострадательным, заботливым, неравнодушным, но… показалось. Всё дело лишь в командировке и контракте, который кровь из носа нужно заключить. И то, что он нашёл врача, чтобы я не отвлекалась от ублажения клиента, и эти высосанные из пальца объяснения. И даже то, что он якобы просил врача не упоминать его имя всуе. Если бы в самом деле просил, тот бы помалкивал в тряпочку, получив свой гонорар, наверняка немалый.

А я, как ни печально признавать, всё-таки повелась. Всего на несколько минут, но в душе шевельнулось какое-то чувство, смутно напоминающее влечение. Как будто увидела его новыми глазами, через призму реальности.

«Через розовые очки ты его увидела» - фыркнул внутренний голос, заставив скривиться, как будто мне в рот насильно запихнули половину лимона.

Стучу в кабинет Жанны, пытаясь не обращать внимания на косые взгляды, но никто не отзывается. Что ж…

- Какие люди спустились с небес на землю, - усмехается соседка Карины, едва я прохожу в свой кабинет.

Морщусь и иду дальше, пропуская едкое замечание мимо ушей.

- Блин, Дина, почему нельзя было заехать к себе перед работой? - возмущается ещё одна. - Работы вал, я сосредоточиться не могу из-за ваших склок!

Ахреневаю и иду дальше. Раньше не замечала, но кабинет довольно большой, вытянутый. И мой стол в самом дальнем углу. Добраться бы до наушников…

- Расчёску дать? - усмехается Марина.

- Да вы запарили! - не выдерживает Танька, подскакивая из-за своего закутка.

- А почему я должна молчать?! - возмущается Света, соседка Карины по столу. - Гордеева командировки в койке выбивает, а всем остальным сиди тухни над бумажками!

- А ты была хоть в одной? - спрашиваю тихим, усталым голосом, всё-таки не выдержав.

- Нет, но теперь… - её губы кривятся в язвительной ухмылке, а я развожу руками:

- Так чему ты завидуешь, Свет? Тому, что я еду в командировку или тому, что я переспала с красавчиком-начальником?

- Она даже не отрицает! - фыркает Катя презрительно.

- А почему должна? - разворачиваюсь уже к ней. - Я молодая, свободная женщина. У меня есть личная жизнь, которая, вообще-то, никого из вас не касается.

- Касается, раз это влияет на работу! - вставляет ремарку Светлана.

Делаю глубокий вдох, как перед прыжком в воду, и говорю спокойно:

- Свет, ты отлично справляешься с технической документацией, ни у кого на неё просто не хватает мозгов, тебя никогда не будут брать на переговоры и в командировки, потому что всё сразу ты не потянешь чисто физически. Катя мастер деловых переписок, но в разговорной речи теряется. Нинель выглядит воинственно и заполняет своим присутствием всё свободное пространство, хотя говорит чётко и грамотно, поэтому на ней все переговоры по телефону. Танька тянет на себе поступающие сплошным потоком торговые предложения, Марина ваяет такие офферы, упаковывая откровенно паршивые условия в красивую обёртку, что не было ещё ни одного отказа. Кстати, расчёска есть, спасибо. А я складно говорю, сливаясь с интерьером. Каждый занят своим делом.

Девчонки успокоились, фыркая и хмыкая со своих мест, но Света всё никак не унималась.

- А как же Карина? - спрашивает язвительно.

- А Карине не повезло, - слегка пожимаю плечами.

- Потому что ты переспала с начальником! - провозглашает победно, а я поправляю с улыбкой:

- Потому что после заключения контракта я переспала с красавчиком-турком и он явно жаждет повторить.

Танька давится смехом из-за перегородки, но первой не выдерживает Марина, начав дико ржать. Света хватает ртом воздух, как золотая рыбка, неловко выпрыгнувшая из аквариума, а я сажусь за свой стол и через открытую дверь в коридор вижу Тимура и Жанну. Упс.

Жанна слабо кивает в сторону своего кабинета, я тут же поднимаюсь и выхожу, мысленно готовясь к увольнению. Ловлю на себе насмешливый взгляд Тимура и равнодушно отворачиваюсь, проходя вслед за Жанной.

- Как считаешь, мне стоит тебя уволить? - спрашивает с лёгкой улыбкой, пристроив костлявый дряблый зад на свой роскошный дубовый стол.

- Думаю, нет, - отвечаю просто.

- Обоснуй.

- Повода нет, - пожимаю плечами, а она звонко смеётся в ответ, запрокинув голову, но так же внезапно замолкает, как и начала.

- Что бы ты там не говорила, твоя личная жизнь на работу всё-таки повлияла. И это категорически меня не устраивает.

- Извините, Жанна Валерьевна, но утверждение в корне не верно, - говорю серьёзно, выдерживая её пристальный взгляд.

- Неужели? - спрашивает насмешливо. - Давай, развивай, очень интересно!

- Повлияла не моя личная жизнь, а Тимура Александровича, - говорю невозмутимо, а Жанна поджимает и без того тонкие губы, пытаясь не рассмеяться мне в лицо. - Весь сыр-бор из-за того, что Карину сняли с командировки.

- Потому что ты переспала ещё и с турком, - она смотрит на меня весело, что дико странно и несколько выбивает из колеи, но я продолжаю гнуть свою линию:

- Потому что облажался юрист. Потому что Ибрагим ещё по видео-связи открыто заявил, что принимать желает тот же состав, что был на заключении контракта, но Тимур Александрович не захотел брать лично меня.

- И как ты думаешь, почему? - её прямо-таки распирает и ничего хорошего я не жду, поэтому говорю то, что думаю:

- По всему выходит, что яйца я ему всё-таки прищемила.

4.5

Смех матери я услышал даже через гарнитуру. На восьмом сегодня у всех баб сорвало крышу. Напрочь! И теперь весь офис знает, что я трахнул переводчицу.

«И что?» - усмехается гандон внутри меня.

В целом, ничего. То есть, ничего нового, но в конкретном случае почему-то раздражает. И она раздражает, со своей этой сдержанностью и чувством собственного достоинства.

- Не стоит! - передразниваю её вслух и ловлю себя на мысли, что веду себя, как школьник. Приплыли…

А день так хорошо начинался! Завалился вчера в бар, нашёл очередную блондиночку, оприходовал там же в туалете и тихо смылся, пока она приводила себя в порядок. Вечная классика! Даже поработать после этого успел, хотя дел ещё… придётся задержаться, эта чёртова командировка совершенно выбивает из графика. И чует моя жопа, так же гладко, как в первый раз, переговоры уже не пройдут. Надо прикинуть, на какие уступки могу пойти в случае необходимости.

Засел за ноутбук и так увлёкся, что забыл пожрать. Опомнился часам к семи, но позвонил один из клиентов, проговорил с ним полтора часа, замудохался в край выслушивать его бесконечное нытьё, перебрался на диван и прихватил стакан виски. Двойной.

Один, второй… силы вернулись, но желудок начал переваривать сам себя. Заказал с доставкой и приступил к подготовке к предстоящим переговорам, но кроме общих фраз из серии «мы так не договаривались», ровным счётом ничего не приходило в голову. Способность мозга забывать всё, что предшествовало подписанию нового контракта обычно не давала сойти с ума, но в этот раз сыграла злую шутку. Причём, у меня не было на руках даже копии договора, вся документация на восьмом этаже, в кабинете матери.

Половина десятого. Мать точно ушла, брюнеточка наверняка понеслась делать эпиляцию зоны бикини, едва закончился рабочий день, на остальных начхать.

«Интересная формулировка» - хмыкнул внутренний голос, а я поморщился. Это всё вискарь.

Спускаюсь на этаж и прямым ходом иду в кабинет матери с ключами наготове. В общем кабинете дверь открыта, свет горит, но не слышно ни звука, я прохожу мимо даже не поворачивая головы, как вдруг слышу унылый голос юриста:

- Точно нет опечаток?

- Точно, Аркадий Петрович, точно, - тихо смеётся переводчица, - умоляю, не заставляйте читать его снова, он и так мне будет сниться!

Похоже, с зоной бикини полный порядок. Сразу вспомнил, как удивился, нащупав тонкую дорожку волос на её лобке. Как мигающий огнями указатель на пути к райскому наслаждению. Сейчас в моде выбриваться так, что можно ненароком увидеть своё отражение, лаская женщину, и эта находка как обескуражила, так и взбудоражила, намертво засев в подкорке мозга. Лучше бы там условия договора были…

Захожу в кабинет матери и закрываю за собой дверь, стараясь не производить шума. Как будто это не я тут начальник, а какой-то другой мужик, прячущий очередной не к месту оформившийся стояк. Открываю шкаф с документами и начинаю перебирать те, что лежат ближе остальных, попутно размышляя над смыслом бытия. Что-то кроет в последнее время сильнее обычного. Брюнетка не помогла, походу, надо переходить на баб постарше, да поопытнее. С другой стороны, одну такую поимел и сразу какой-то головняк… дилемма, чтоб ей. Нахера я тут копаюсь, если в соседнем кабинете лежит то, что мне нужно?

«Сидит» - подло усмехается внутренний гандон и я останавливаюсь у двери. А это вариант. Надо просто трахнуть ещё разок её же.

Парень в штанах ещё не до конца угомонился, но время не ждёт. Сую руки в карманы и прохожу в кабинет, где брюнетка уже совершенно одна. Сидит за своим компьютером и что-то увлечённо печатает, на меня даже голову не повернула, хотя я совершенно не таился, а в тишине опустевшего офиса шаги разносятся по всему этажу.

Подхожу ближе и вижу в её ухе гарнитуру, а она сама слегка дрыгает ногой в такт. Сразу захотелось сделать какую-нибудь мелкую пакость, типа резко схватить её за плечи, чтоб душа в пятки ушла, ухмыляюсь своим мыслям и направляюсь к ней, но она вдруг начинает тихо подпевать и я встаю, как вкопанный. Это не голос, а горный, мать её, хрусталь!

Не знаю, что удивило меня больше - её ангельский голосок или моя на него реакция. Нет, не встал (большое ему за это спасибо, я и так чувствую себя прыщавым подростком в магазине женского белья, пытающимся украдкой заглянуть за шторку в примерочной), но кишки свело, а по рукам пронеслись мурашки. Аж до костей пробрало, когда она взяла высокую ноту без напряга.

Вдруг резко замолкает, смотрит на наручные часы и вздыхает, ворча себе под нос:

- Ну и кому это нахрен надо? Многоуважаемой Жанне Валерьевне? Не всрался ей мой трудоголизм. Господину Соболеву? Тот вообще болт на всех клал, причём, буквально… - я пытаюсь не заржать, но она добивает, попутно вытаскивая наушники: - Буквально на меня.

Давно я так не смеялся! Аж живот свело от напряжения в брюшной полости. Пресс прокачал, спасибо, давно в зал не заглядывал.

Она вздрогнула всем телом и подскочила со своего стула, тут же оборачиваясь. Залилась краской и развернулась обратно, встав ко мне спиной и сжав кулачки. И вроде надо остановиться, но я не могу. Смотрю, как она нервными, резкими движениями собирает со стола бесполезную бабскую мелочёвку и заталкивает в свою безразмерную сумку, и продолжаю гоготать.

С сумкой покончено, она подхватывает её и пытается прошмыгнуть мимо меня, но я успеваю перехватить её за руку и говорю сквозь смех:

- Подожди, - перестаю смеяться, но улыбку спрятать не получается. - Дело есть.

4.6

- Есть копия контракта с турками? - спрашивает у меня, продолжая потешаться.

- На турецком, - хочу ответить невозмутимо, но получается слегка капризно из-за не к месту подкатившей обиды.

Молодец, Диана! Выставила себя идиоткой! И как давно он стоит за моей спиной?

- Юрист к себе спустился? - вновь вопрос, на который хотелось ответить язвительно, но уподобляться ему я не собиралась.

- Ко мне заходил с вещами, так что, думаю, поехал домой.

- Не повезло… - протягивает без улыбки, но в глазах всё ещё плескается смех. - Не мне, тебе.

- Какое мне дело до юриста? - отвечаю ворчливо, хотя ответ уже и так знаю.

- Будешь переводить, - пожимает плечами и кивает на дверь, - хватай контракт и пошли, трудоголик.

Разворачивается с жутко самодовольной физиономией, а я показываю его спине язык, как пятилетка. Полегчало.

В его кабинете горит свет и трезвонит рабочий телефон.

- Да! - рявкает в трубку и приказывает: - Занеси, - кладёт трубку и кивает на диван: - А ты располагайся.

«Да, мой Господин!» - кривлюсь мысленно, но послушно иду в указанном направлении, держа в руках пресловутый контракт. И почему я не уехала вовремя?..

- Расшифровку понятий зачитывать? - спрашиваю по-деловому, чувствуя себя загнанной раненой ланью. Не очень-то получается выглядеть солидно, утопая задницей в мягкой коже.

- Пропой, - вновь начинает паясничать, а я стискиваю зубы и молча смотрю ему в глаза. Посерьёзнел и отвечает ровным голосом: - Читай всё подряд.

Я даже первую страницу не успела перевести, как в дверь постучали.

- Заходи! - отвечает громко и в кабинет быстро проходит Всеволод Игоревич, охранник с первого этажа. Протягивает ему большой бумажный пакет с логотипом ресторана, разворачивается, чтобы уйти, видит меня и торопливо отводит взгляд.

«Отлично…» - вздыхаю мысленно, но глаза закатываю вполне реально.

- Похер уже, нет? - говорит со смешком.

- В целом, да, - пожимаю плечами, немного подумав, и продолжаю читать вслух.

А этот мерзавец достаёт коробочки с едой, выставляя на большом столе для переговоров, садится вполоборота и начинает есть. Во рту скапливается слюна, я шумно её сглатываю, а следом отзывается громким урчанием желудок. Продолжаю зачитывать, а он перестаёт жевать и медленно поворачивает голову.

- Голодная? - спрашивает, проглотив.

- Нет, - отвечаю тут же, но желудок уже почуял близость еды и нагло меня подставляет, заурчав громче прежнего.

- Выпендривайся дальше, - равнодушно пожимает плечами и продолжает есть, а я вновь возвращаюсь к контракту. Через пару минут он не выдерживает и раздраженно отодвигает от себя пластиковый контейнер, рыча: - Я ни черта не слышу за криками китов в твоём животе! Сядь и поешь!

Встаю и иду, чё делать? Буквы уже перед глазами пляшут с голодухи, а дочитать придётся. Быстро набиваю желудок под его пристальными взглядом и возвращаюсь на диван.

Где-то на пятнадцатой странице он останавливает меня взмахом руки и встаёт, начав расхаживать по кабинету с руками в карманах.

- Ещё раз тот же абзац, - говорит через время и я повторяю. - Стрёмная формулировка, - морщится и подходит к столу, выдвигая ящик. Кидает мне маркёр, я ловко его ловлю и тут же выделяю строки. - Погнали дальше, - слегка ухмыляется и вновь начинает ходить.

Ещё через пару страниц морщусь я:

- Стрёмная формулировка.

- Поясни.

- На турецком всё в шоколаде, а перевести можно по-разному.

- Давай оба варианта, - я делаю перевод, а он кривится: - Первый вариант адекватный, второй какая-то галиматья. Сможешь исправить?

- Конечно, - пожимаю плечами и достаю из сумки ручку, начав писать между строк.

Через пару часов на удивление плодотворной работы он забирает у меня из рук бумаги и пролистывает, оценивая количество исправлений.

- И это дерьмо едва не пошло в оборот, - качает головой, а я начинаю подниматься. - Не торопись… теперь всё это нужно перепечатать.

- Так юридический же… - возражаю слабо.

- Ну а кто тут трудоголик? - ухмыляется в ответ и достаёт из шкафа второй ноутбук. - Давай так. Зачитываешь предложение, я печатаю на русском, ты - на турецком.

По-честному…

- Хорошо, - отвечаю обреченно и пересаживаюсь за стол.

И ещё два часа на выполнение чужой работы.

Отрываю глаза от монитора и с силой растираю лицо. Тугой пучок давит на мозги и страшно бесит. Кошусь на Тимура, бегло перечитывающего контракт, и тянусь руками к волосам. Ну, не могу я больше терпеть. Ночь на дворе, плевать уже на этикет, дресс-код и прочую ерунду.

Распускаю волосы и облокачиваюсь на спинку стула, блаженно прикрывая глаза.

- Твою ж сука мать… - бормочет рядом и я тут же напрягаюсь всем телом, широко распахивая глаза:

- Ещё ошибка?

- Ага, природы, - отвечает, скривившись.

Растерянно хлопаю ресницами, а он одной рукой отодвигает стул, на котором я сижу, от стола, и рывком притягивает к себе. Я не успеваю даже возмутиться, как его рука ныряет в мои волосы, а он жадно выпивается своими губами в мои.

Ну уж нет! Это слишком!

- Что Вы себе позволяете?! - взвизгиваю нервно, обеими руками отпихивая его от себя.

Тут же подрываюсь, подлетаю к дивану, хватаю свою сумку и иду к двери, но открыть успеваю лишь на половину. Его рука захлопывает её обратно, он толкает меня в спину, наматывает мои волосы на свой здоровый кулак и запрокидывает мою голову на себя, целуя шею.

- Перестань! - кричу, пытаясь вырваться, лишь только вырывая свои волосы. - Перестань, пожалуйста! Мне больно!

Закрываю лицо руками не в силах сдержать слёз, он тут же отпускает мои многострадальные волосы и обнимает обеими руками, прижимая спиной к своей груди.

- Прости, слышишь? - торопливо шепчет на ухо. - Прости, не знаю, что на меня нашло.

- Какой же ты… - всхлипываю зло, но злюсь больше на себя.

Его объятие прожигает внутренности через кожу. Тело моментально вспоминает его сильные руки и даёт отклик, разливаясь обжигающей лавой внизу живота. Я даже вырваться не пытаюсь больше, как добыча в кольце удава, осознавая всю безнадежность своего положения.