Перевоспитать актрису

Глава 3

– Костик, – снова расплылась я в улыбке, – рада тебя видеть.

– Ну, я как бы отвечаю взаимностью, но лучше бы ты меня в ресторан пригласила или в гости, а то от наших встреч в морге мой гастрит перерастает в язву. Скоро придется бухать бросить при таком раскладе, а при моей работе это чревато психическим расстройством, – развел он руками.

Ботаник закрыл дверь кабинета и подошел к Клементьеву, пожав руку в приветствии.

Леша не повернулся, да даже не шелохнулся. А я не могла сделать и пару шагов вперед, боясь увидеть выражение его лица.

Костя прищурился, посмотрев на меня, потом – на Лешу. Наверное, даже патологоанатом, который работает с теми, у кого уже нет эмоций, почувствовал напряжение между нами.

– Кофе хотите? – прервал он молчание.

– О, мне, если можно, – поддержал его Ботаник. – Как ваши дела, Константин Иванович?

Между ними завязался почти светский разговор, хоть и выглядело это до ужаса наигранно.

– Ладно, – сказал Леша, поднимаясь. – Я пойду. Спасибо, Костя.

Он прошел мимо меня, почти задев плечом, но даже не посмотрев в мою сторону. Дверь хлопнула так, что я вздрогнула. А Клементьев повернулся ко мне и спросил:

– Допрыгалась?

– Ой, – отмахнулась я, устроившись на стуле, с которого только что встал Леша. – Не умничай.

– Беги, идиотка, – рявкнул Костя.

Я думала секунду, а потом выскочила из кабинета и, радуясь, что не на каблуках, почти бегом припустилась по коридору. Открыв железную дверь, которая вела на улицу, осмотрелась и сразу увидела Лешину машину. Странно, что не заметила, когда мы сюда приехали.

Успев преодолеть несколько разделяющих нас метров, я уперлась руками в капот машины, когда Леша уже тронулся с места.

– Ты ненормальная, что ли? – спросил он, открыв окно.

Я отряхнула руки и заметила:

– Не помешало бы машину помыть.

– Спасибо за совет. Еще что-то?

– Давай поговорим.

– Ивонна, мне надо на работу. Да и вроде поговорили уже обо всем. Так что освободи дорогу, пока меня не уволили. А то превращусь из мента в охранника супермаркета.

Ну уж нет, умолять я не буду. Отступив в сторону на несколько шагов, я проводила его машину взглядом и вернулась в кабинет Кости. Да пусть дуется, сколько ему влезет!

Только за сегодняшний день слишком много событий. Едва успела вернуться домой, а тут… Полное дерьмо, иначе не охарактеризуешь.

– Костя, коньяк есть? – спросила я, грохнув дверью еще хлеще Леши.

– Нет, – ответил Клементьев. – Только вискарь.

– Давай вискарь, – согласилась я.

Ботаник бы тоже, наверное, надрался с удовольствием, но понимал, что кому-то придется сесть за руль. Да и его рубит, насколько я помню, даже от ста грамм пива. Так что он просто стоял, прихлебывая кофе, и даже не встревал в наш разговор.

Костя плеснул мне в кружку жидкость, остро пахнувшую самогоном, и я почти залпом осушила, стараясь не дышать.

– Вы из-за актрисы? – спросил Клементьев, когда я подвинула кружку к нему, постучав по верху, а он налил еще, причем весьма щедро.

– Да, – подтвердил Ботаник. – Ее отравили? Это была версия следствия.

– По сути, да. Умерла девушка от анафилактического шока. Все признаки налицо: отек гортани и полости рта, местные покраснения кожных покровов при общей бледности и синюшность пальцев и губ. Наверное, у девушки была аллергия на что-то, что и послужило причиной реакции, которая привела к смерти.

– Подожди, – прервала я Клементьева. – То есть отравой мог послужить обычный продукт питания?

– С легкостью. Но пока это только предварительное заключение. Яды тоже могут вызывать подобные признаки. Лаборатория пока готовит анализы, а я просто поделился своими наблюдениями. Вот только обычно аллергики с такой реакцией гиперчувствительности тщательно следят за своим рационом питания, так что случайность я бы исключил.

– А что с содержимым желудка? – догадался спросить Ботаник.

– Непереваренные сырые овощи: огурец, болгарский перец, помидор. Остальное на проверке. Но если аллерген был в небольшом количестве и быстро всосался в стенки…

– Заткнитесь, – попросила я, – а то меня сейчас вырвет.

– Ивонна, а тест на беременность делать не пробовала? – спросил Костя.

Ботаник подавился кофе, закашлявшись. А я показала Клементьеву средний палец, снова сказав:

– Не умничай.

– Ну что же сделать, если я такой умный? А ты, если еще раз подобное выкинешь, получишь такой перелом этого самого пальца, что в жизни не срастется. Лучше с Лешей помирись, а то от покойников не таким холодом веет, как от него сегодня.

– Константин Иванович, – вновь подал голос Ботаник, как всегда, по делу, – а что по работе криминалистов? Анализ улик, дактилоскопия… И все в этом роде.

– Мое дело – трупы, с остальным вы знаете куда. Я могу помочь только с судмедэкспертизой.

– Костик, милый… – начала я.

– Даже не проси, – прервал он меня. – Все будет в материалах следствиях.

Ладно, найдем знакомых там. Клементьеву и так от нас достается. Но все-таки в помощи он никогда не отказывал. Правда, надеюсь, что в морге мы будем появляться редко, а желательно – никогда.

– Ивонна Сигизмундовна, – спросил Ботаник, когда мы сели в машину, – за котом?

Опять я забыла про бедного кошака.

– Поехали к Таньке.

Благо, сестрица жила неподалеку, а то бы я успела сожрать себя изнутри в машине рядом с привычно молчаливым Ботаником. Все-таки алкоголь на проблемы – убойная смесь.

Пушистый комок с громким «мяу» бросился мне под ноги, едва я открыла дверь. Стало невыносимо его жаль, да и себя тоже. Я опустилась на пол в полутемном коридоре и прижала Тимошу к груди. Наверное, довольно сильно, потому что теперь его «мяу» было немного офигевшим.

– Ивонна Сигизмундовна, – позвал меня не менее офигевший Ботаник. – Может, вам это… Кота завести, на антидепрессантах посидеть, выспаться, протрезветь?

– Что-то за последний год в этом городе все больно поумнели, – ответила, поднимаясь. – Правда, Тимоша?

Господи, я уже разговариваю с котом. Как Танька прямо. Ничего, это нормально, когда одиночество острее всего чувствуется сразу после расставания. Хотя никто ни с кем не расставался-то, по сути.

Но докатиться до разговоров с котов… Полный абзац!

– Подержи его, – сунула я кошака в руки Ботаника и прошла вглубь квартиры.

Собрала мусор и скоропортящиеся продукты из холодильника, чтобы не появился запах. Кто знает, как повернется дело. Леша был прав – надо думать трезво. Так-то Таньку не должны надолго задержать, но если следователь добьется… Об этом даже не хотелось думать.

Забрав пушистый и явно пожирневший комок шерсти из рук Ботаника, я отдала взамен два пакета.

– Один в мусоропровод, второй – на ужин. Ты найдешь что приготовить.

Он не спорил со мной. Просто кивнул, подождал, пока я закрою квартиру, а только потом спросил:

– Вы точно в порядке?

– Все окей, дорогой.

Было все с точностью до наоборот. Почти брежневский застой в личной жизни, сталинские репрессии в отношении Таньки, так что хотелось простой горбачевской перестройки.

Ботаник припарковался напротив подъезда и присвистнул:

– Ничего себе… Какие люди!

Я посмотрела в сторону подъезда и сразу немного проморгалась, чтобы понять – это не зрительные галлюцинации.

Встречи со старыми знакомыми на сегодня не закончились. По тротуару прогуливался Игорь Гончаров, которого я давно уже окрестила Мажором. Какого хрена?

Увидев нас, он, видимо, перестал считать тротуарную плитку и, слегка напрягшись, судя по позе, сказал:

– Добрый день.

– Уже почти вечер, но пофиг. Тебе чего?

Я не была рада его видеть. Мое мнение о нем не изменилось. Как и в первую нашу встречу он мне не понравился, так и в последнюю вызвал почти отвращение. Хоть к прошлому делу Гончаров и был непричастен, но все-таки был, как посчитала я. Но это была чисто моральная сторона, где к ответственности человека не привлечь.

– А вы не изменились, – усмехнулся он. – И все та же компания, – кивнул на Ботаника, – только любовника вашего не хватает.

– Слушай, я оценила, что ты в курсе моей личной жизни. И мерси сынкам сильным города нашего, но в жизни не поверю, что ты просто так тут отираешься.

– Зришь в корень, – перешел тоже на «ты» Гончаров. – Скорее всего, ты уже занимаешься гибелью Елены Гройсман, поскольку твоя сестра задержана.

– А тебе какое дело? – нервы стали ни к черту за сегодня, уже срываюсь на всех.

– Я хочу помочь, – неожиданно сказал Мажор. – Я встречался с ней.

– С кем?! – я немного прибалдела, уже окончательно перестав соображать.

– С Леной.

Черт, ну почему все всегда так усложняется сильными мира сего?

Ботаник только протянул:

– Ни черта себе… да вы, Игорь Михайлович, просто Синяя Борода.