Дождь всегда нравился Груне. Еще с самого детства она любила пробежаться по лужам, оставляя брызги на загорелой коже. Когда одноклассницы-девчонки торопились спрятаться под козырек школы, Грунька прыгала под дождем, звонко смеясь. В деревне, где родилась и выросла девчонка, где каждый кустик был знаком и мил юному сердечку, все выглядело иначе. И лужи чище, и воздух после дождя свежее. А город…. Город Груню угнетал. Но даже здесь девчонка не отказывала себе в удовольствии пройтись под моросящим дождиком. Правда, под зонтиком и в высоких резиновых сапожках на каблучке и с разноцветными жирафами.
Из дома, где проживала бабушка и который на время учебы станет и ее домом, Грунька выбежала загодя. Собеседование назначено на три часа. Времени вагон, если учесть, что идти всего пару кварталов. И, по словам соседей, место спокойное, тихое, не абы какая забегаловка, а целый ресторан. К тому же, хозяин – милейший человек, по телефону пообещал гибкий график и возможность пропускать смены, если выпадут экзамены в институте, куда поступила Грунька сразу после окончания школы. Девчонка выбрала факультет журналистики, мечтая стать фотокорреспондентом, и печатать свои снимки в местной районной газете, а если и повезет – то в областном Вестнике.
Перепрыгивая через лужи с большими лопающимися пузырьками на поверхности от крупных капель дождя, Груня и не заметила, как оказалась напротив ресторана с красивым крылечком и резными перилами. Вывеска, тоже красивая и резная, над входом мягко и элегантно сообщала прохожим, что здание это является рестораном под названием «Барин», в котором у юной Груньки назначено собеседование с владельцем на должность официанта. А поскольку до оговоренного времени оставалось еще почти двадцать минут, девушка решила постоять и полюбоваться пестрыми листочками дерева, чудом выросшего прямо у входа.
Не удержавшись, Груня вынула фотоаппарат, на который долго копила, и принялась ловить убегающие кадры.
Щелк. И в памяти остался ярко-рыжий листок, упавший на прозрачную лужицу. Листочек Груне понравился, уж очень сильно он напоминал цвет ее волос, собранных сейчас под мягкую вязаную шапку-чулок.
Щелк. И в кадр попал кот, сидящий на сухом пяточке крыльца. Кот поджимал лапы и глядел на падающие с неба капли. Забавная мордашка с огромными усами выражала полнейшее безразличие к человечеству и громаднейшее недовольство погодой.
Щелк. И в объектив попала широкая спина, загородившая ствол дерева, на ветке которой приютился мокрый воробей, по непонятным причинам не юркнувший в укрытие, где тепло и сухо.
Отодвинув камеру, Груня нахмурилась. Обходить широкую спину было рискованно. Воробей мог испугаться и улететь, и тогда кадрик будет окончательно упущен.
– Молодой человек! – громким шепотом, чтобы не вспугнуть птичку, – Извините, а вы не могли бы капельку сдвинуться с места?
Груня вежливо улыбалась, а головой, да и глазами, показывала, куда просит парня сдвинуться.
Хозяин спины, хмурясь и зажимая сигарету в зубах, обернулся.
– Чё? – кашлянул парень.
Под изумленный выдох Груни воробей, испугавшись громкого кашля парня, взлетел с ветки и скрылся в неизвестном направлении. Такой кадр! Вот ведь неудача!
– А нельзя было не кашлять так громко?! – возмутилась Груня, пряча камеру в чехол.
– А может, мне и дышать через раз? – возмутился незнакомец, выбрасывая окурок в ближайшую лужу.
Проследив взглядом, как окурок гаснет в воде, Груня нахмурилась.
– Вас в детстве манерам не учили? – цокнула языком девчонка, – Урны стоят как раз для мусора, а не для украшения.
– Слышь, пигалица, – возмутился парень, – Чего пристала? Иди куда шла.
– А вы сдвиньтесь, – бесстрашно расправила плечи Груня, – Заслоняете собой всю улицу. Не пройти, не проехать.
– Да больно надо, заслонять, – проворчал уже в спину удаляющейся Груне хамоватый незнакомец.
– Засранец, – фыркнула Груня, взбегая по лестницам крылечка и не оглядываясь назад, – Заставить бы самого убирать, знал бы, как мусорить.
Груня скрылась за дверью ресторана, а молодой человек, до слуха которого четко донеслась последняя фраза девушки, смотрел ей вслед.
– И че это за инопланетное чудо? – проворчал под нос владелец широкой спины, скверного характера, испорченного настроения и половины ресторана «Барин».
Стянув шапку с рыжих волос, стряхнув капли дождя с непромокаемой ветровки, девчонка смело шагнула к стойке, за которой разговаривал по телефону молодой человек с бейджем на груди.
Подойдя ближе и вежливо улыбнувшись, Груня принялась ждать, когда же парень завершит разговор.
– Добрый день, у вас заказан столик? – поинтересовался молодой человек, обратив на Груньку внимание.
– Нет, я по поводу работы, – улыбнулась девушка, – Я звонила. Мне сказали подойти к трем и спросить Павла Павловича.
– Ой, как хорошо, что ты вовремя! – обрадовался парень, – У нас тут настоящая эпидемия. Три официанта не вышли в смену! Простуда, мать ее дери!
– Вообще-то, меня еще не взяли, – скромно улыбнулась Груня, разматывая с шеи длинный ярко-зеленый шарф.
– Ты с Пал Палычем говорила? Говорила! – продолжал радоваться парень и одновременно тащить Груню за рукав куртки через зал в сторону неприметной двери, – А ну-ка улыбнись!
Груня послушно расплылась в улыбке. Уж больно смешной был этот парень по имени Владимир, если верить бейджу на его груди.
– Чудесная улыбка! Прям, как любит сам Пал Палыч! – радовался Владимир, – Старикан тебя увидит и сразу возьмет. Еще и мозги всему персоналу прочешет, чтобы ребенка обижать не смели.
– Да я и не ребенок, – пожала плечом Грунька. В ответ Владимир хмыкнул. Впихнул девчонку в открывшуюся дверь, а сам помчался обратно, на свой пост.
– Кхм… Добрый день! – несмело поздоровалась Груня, входя в незнакомую комнату.
За столом у противоположной от входа стены сидел седовласый, коротко стриженый мужчина. Очки, сдвинутые на нос, и пронзительный взгляд карих глаз замер на застывшей в дверях Груне.
– Входи, мил человек! – махнул рукой мужчина, чуть улыбнувшись.
А Груне вмиг захотелось юркнуть в рюкзак за камерой. Уж больно интересное было лицо у хозяина кабинета и, судя по всему, самого ресторана.
– Я Агриппина, – представилась Груня, – мы беседовали по телефону по поводу работы.
– А восемнадцать тебе есть, ребенок? – строго поинтересовался мужчина, поднимаясь из-за стола.
– Да, летом еще исполнилось, – улыбнулась открыто девушка, – У меня и паспорт с собой. Могу показать.
– Покажешь, и документы все завтра к утру притащишь, – кивнул хозяин «Барина», – А теперь, пойдем покажу, что да как тут.
– Так вы меня берете? – радостно спросила Груня, – Прямо так, без стажировки?
– Некогда стажироваться, – отмахнулся мужчина, – Опыт работы есть?
– Да, есть немного, – закивала Груня, – Я каждое лето с шестнадцати подрабатывала. А теперь вот учусь. А здесь место хорошее. Центр. И от института близко. Я могу, если что, прямо с учебы прибегать.
Груня весело щебетала, а Пал Палыч смотрел на это рыжеволосое чудо и замечал, как радостно и легко становится на душе.
– Подожди, болтушка, – хохотнул Пал Палыч, – Освойся сначала. Здесь у нас людей тьма. А вечерами и по выходным столиков свободных нет, народ в очередь стоит у входа. Гляди, не радуйся сильно. Сама еще сбежать захочешь.
– Что Вы! – возразила Груня, уже успев спрятать шапку, шарф в рюкзак и свернуть куртку, – Я не пугливая.
– А вот это самое главное! – Пал Палыч по-отечески похлопал девчонку по спине, – А то у нас тут разный фрукт мелькает. Но я парням дам задание, за тобой в оба присматривать. Ох, и чует мое сердце, порадуешь ты меня. Ой, порадуешь!
Грунька только скромно улыбнулась, сверкая ямочками на розовых щеках.
– Смотри, девочка, – говорил Пал Палыч, выходя из кабинета и прикрывая за Груней дверь, – В обиду себя не давай. Подвыпивших клиентов обслуживать будут парни. Вовчик, его ты уже видела, старший. Все вопросы к нему, скажешь, я велел тебе первое время подсобить. Вон там у нас Сеня, администратор смены.
Пал Палыч махнул рукой парню, возрастом чуть за тридцать, в черном пиджаке и светлой рубашке. Сеня сдержанно кивнул, а Груню удостоил строгим, оценивающим взглядом.
– Сноб он, но внимания на него не обращай, – мотнул головой хозяин «Барина», – Он у нас не любит официантов женского пола. Поэтому если что, не стесняйся, сразу ко мне под защиту.
– Я бойкая, – улыбнулась Груня, – справлюсь.
– Вот и отлично, – заулыбался Пал Палыч, – А теперь иди к Вовчику, пусть он тебя с народом познакомит, и сразу в смену вставай. Только сначала меню изучи. Что там, да как. У Вовчика спроси, что народ обычно берет. А еще обязательно слетай на кухню. Там Михалыч заведует. Непременно спроси блюдо дня. Его и толкай народу активно. Поняла?
– Конечно, Павел Павлович, – широко заулыбалась Груня, – А меню я на сайте изучила. У вас очень разнообразный стол. И сайт отличный, все понятно и ясно.
– Твоя правда, сайт хорош, – чинно закивал мужчина, – А вот и сам Михалыч чешет. Как говориться, на ловца и зверь бежит.
Пал Палыч схватил Грную за руку и потащил в сторону распашных дверей с круглыми окошками, где стоял мужчина в красной униформе, в высоком колпаке и в черном фартуке.
– Михалыч! Вот, глянь, какое у нас нынче чудо завелось! – весело сообщил хозяин ресторана.
– Так девчонка что ли? – заулыбался Михалыч.
– А то, – Пал Палыч, подтолкнув девочку ближе к грузному мужчине, скрестил руки на груди, – Если чутье меня не подводит, не девочка, а клад. Что скажешь?
– Палыч, – чинно закивал Михалыч, – Согласен. Если Сеня не сживет со свету. Я его знаю, он тот еще волчара.
Похлопав Груню по спине, отчего девчонка едва не подпрыгнула, уж больно увесистым был хлопок Михалыча, мужчина упер руки в бока и зычным голосом, на весь зал ресторана, гаркнул:
– Баранья корейка на сегодня! И никаких перепелов! Осетра тоже еще не подвезли!
Официанты, расставляющие посуду и салфетки по столикам, дружно закивали. Владимир, оказавшийся в зале, широко улыбнулся и подмигнул Груне. Михалыч, напоследок дернув девчонку за упавшую на лицо рыжую кудряшку, удалился в свое царство кухонной утвари. Пал Палыч, смерив Груню оценивающим взглядом, нахмурился.
– Сень! Поди сюда, ирод! – крикнул мужчина.
Администратор подошел, хмуро кивнул Груне и застыл в ожидании указаний.
– Форму обеспечь, сегодня девочка как есть поработает, только фартук выдели, – командовал Пал Палыч, – А завтра чтобы все чин по чину.
– Так точно, Пал Палыч, – кивнул Сеня и исчез.
– Тебе бы и обувку сменить, – задумчиво посмотрел мужчина на резиновые сапожки с милыми жирафиками, – Нет, не спорю, милота, но жарковато бегать до кухни и по залу.
– А у меня с собой, – улыбнулась Груня, радуясь, что догадалась прихватить удобные балетки.
Пал Палыч махнул рукой Владимиру и передал новенькую девчонку в руки парню.
– Вот, следи, чтобы не обижали, – распорядился мужчина и, подмигнув Груне, скрылся в кабинете.
– Ну, я ж говорил! – шутливо толкнул парень Груню в бок, – Переодевайся. Я тебе фартук свой сменный дам. От Сени хрен снега зимой допросишься. И пойдем, покажу тебе тут все. С народом познакомлю.
Спустя десять минут Вовчик уже водил Груню по залу. Ресторан был еще закрыт для клиентов, но работа уже кипела.
– Мы сегодня позже обычного открылись. А так всегда в одиннадцать уже на ногах, – пояснял Владимир, – Вот тут у нас столовое железо. Здесь стекло. За баром есть еще посуда. Но там Саня главный, так что пока не подружитесь, не бери у него чистое. Голову может откусить. А вообще он парень нормальный.
Владимир говорил, рассказывал о самом ресторане, поведал даже пару смешных историй из жизни «Барина». В общем, новый коллега Груне очень понравился. Да и симпатичным был парень, веселым и улыбчивым.
– Ладно, у меня в VIP-ке банкет небольшой через час, – махнул головой парень на широкую лестницу, ведущую на второй этаж, – Ты пока тут покрутись. Меню почитай. С Саньком поболтай, а то он грустит там среди своих лимонов и чая. А я на кухню, и вернусь. Как начнется банкет, поможешь мне, подучишься немного. Сегодня давай так, обживешься слегка, я заказы сам смогу принимать, а ты только разносить будешь. Идет?
– Да, конечно, Вова, – улыбнулась Груня, радуясь новым знакомствам.
Владимир скрылся за распашными дверьми, а Груня, сложив ладошки за спиной, принялась изучать зал более подробно. С другими официантами Вовчик тоже успел ее познакомить. В принципе, ее появление парни восприняли спокойно. Кто-то мягко улыбнулся, кто-то кивнул.
Направляясь к бару, Груня заметила, как за угловой столик, отгороженный от других ширмой, присел тот самый хамоватый незнакомец. Осмотревшись и поняв, что никто из официантов к нему не торопиться, Груня решила проявить инициативу и подойти к первому клиенту.
– Здравствуйте, – вежливо поприветствовала девушка того самого засранца-мусорщика, – Мы еще закрыты для клиентов.
– Чё? – бровь незнакомца взметнулась вверх.
– Я говорю, что ресторан пока закрыт, – мило улыбнулась Груня, – Но вы можете дождаться открытия. И пока будете ждать, успеете подобрать окурок, который бросили у входа.
– Ты кто такая? – уже две брови незнакомца поползли вверх.
Парень, хмурясь и игнорируя назойливую пигалицу, взглядом пробежался по залу, словно ища кого-то.
– Сеня! Сюда ползи! – скомандовал мужчина, а Груня чуть поморщилась от мужского крика, – Кто додумался взять неразумное дите на работу? Еще и бабу!
– Так дите или баба? – хмыкнула Груня.
Но мужчина не успел ничего ответить на фразу Груни, Сеня уже подоспел к месту разборок.
– Пал Палыч так решил, – хмурый взгляд администратора застыл на лице девушки, и Груни вмиг захотелось вжать голову в плечи, но девчонка только выпрямилась, словно струнка и вежливо улыбнулась.
– Совсем с катушек слетел, – пробормотал мужчина, садясь на диванчик, – Скучно ему, наверное. Ладно, Сеня, свободен. А ты, пигалица, принеси мне чего-нибудь от Михалыча. И пусть рассолу выдаст.
– Мне сказали, клиентов пока не обслуживать, – строго произнесла девушка.
Парень тяжело вздохнул, сжал пальцами переносицу, юркнул рукой в карман, вынул красный прямоугольник и протянул Груне.
– Вопросы есть? Вопросов нет, – пробормотал Василий Павлович Барычинский, ресторатор, – Вперед и с песней.
Груня пожала плечиком в белоснежной рубашке.
– И что? Это как-то меняет дело? – снисходительно произнесла девчонка.
Василий, в эту самую минуту, сжав зубами сигарету и успев прикурить ее, поперхнулся дымом и закашлялся.
– Эта пагубная привычка Вас убьет, Василий Павлович, – заметила Груня, – Смею заметить, что Вы в зоне для некурящих посетителей. Вам нужно занять другую часть зала.
– Я охреневаю, – заметил Барычинский, – Ты с луны упала? Рассол, говорю, тащи и не вякай.
– Вы бы подбирали выражения, Василий Павлович, – строго произнесла Груня, – В общественном месте находитесь.
Укорив хама, Груня все же решила окончательно не конфликтовать с сыном хозяина и отправилась в царство Михалыча, не дожидаясь очередной грубости и не оглядываясь. И хорошо, что не оглянулась. Иначе Грунька заметила бы совершенно растерянный взгляд того самого невоспитанного хама.