Перикулюм

ГЛАВА ОДИНАДЦАТАЯ

Шестьдесят минут.

Ровно столько у нас было времени, прежде чем двигаться дальше. Судя по карте, мы практически стояли перед нашим следующим пунктом назначения.

Перед Лабиринтом Хаоса.

Это была последняя часть карты, после этой отметки появился клетчатый флаг: Поместье Диаблос.

Я потерла свое испачканное грязью лицо, пытаясь подавить охватившие меня эмоции. Впервые с тех пор, как мы здесь оказались, мне стало страшно. Не за себя, а за остальных. Нас осталось всего восемь. Как мы теперь решим, кому жить, а кому умереть?

Я никак не могла лишиться Мэл или Грейс, но мне также не хотелось приносить в жертву Киарана и его друзей. Его — по вполне очевидным причинам, а их — потому что они все больше и больше мне нравились.

Словно услышав мои мысли, Киаран подошел ко мне и обнял за талию. Сразу же после того, как мы поняли, что Харон исчез, Киаран удалился вместе с Кайросом и Мэвериком. Я ничем не могла его утешить, и не потому, что мне было плевать; просто я знала, что тут не помогут никакие слова.

Он не выказывал никакой эмоциональной боли или гнева, но я от него этого и не ожидала. Это было ему совсем не свойственно.

И все же я знала, что где-то в глубине души ему больно. Честно говоря, я на его месте превратилась бы в жалкое зрелище.

— Мы почти на месте, — тихо произнес он.

Я положила голову ему на грудь, прислушиваясь к биению его сердца.

— Разве?

— Не делай этого. Ты очень близка к тому, чтобы добраться до…

Я ждала, что он закончит, но его слова так и повисли в воздухе.

— Мне не нужны ложные надежды, Кики. Мне нужно понять, почему это происходит. Нужно хоть какое-то объяснение, зачем кому-то понадобилось устраивать нечто столь изощренное… я…

— Белэир, — внезапно сказал он, не дав мне договорить.

Я выпрямилась и в полной растерянности повернулась к нему.

— Ты о чем? Это что-то означает? — я взглянула на карту на случай, если где-то это пропустила.

— Это моя фамилия.

Времени здесь не существовало, но после этого, капец какого внезапного открытия, оно и вовсе остановилось. И он сказал это так… небрежно. Я стала хохотать, медленно отстраняясь от него. Конечно же, вот чьим отпрыском он был. По той причине, что моя жизнь уже не казалась цирком или типа того.

Когда он заявил, что мы не должны были оказаться в одной постели, это было еще очень слабо сказано. Мы с ним не должны были дышать одним воздухом. Но он все равно меня трахнул.

Мне хотелось знать, почему, но сейчас я не могла с этим разбираться.

Не хотела.

Не собиралась даже пытаться.

— Мне нужно привести себя в порядок, — невозмутимо сказала я, отвернувшись от него.

Обойдя небольшую гостиную, я направилась в ванную, решив по пути проверить, как там девочки.

Это место не шло ни в какое сравнение с Убежищами — интерьер тут был намного роскошнее. Жаль, что я не могла сосредоточиться настолько, чтобы обратить на это хоть какое-то внимание.

Сначала я разыскала Мэл и Селену, поскольку с тех пор, как они ушли привести себя в порядок, не видела ни ту, ни другую. Помещение было не слишком большим, так что задача оказалась не такой уж сложной.

Они сидели на полу возле мини-холодильника, прислонившись спинами к стене и положив головы на плечи Мэверика.

Мне хотелось броситься к ним и выложить все, что я только что узнала, но, поразмыслив, передумала. Если Киаран — Белэир, то кто же его друзья? Я прикусила нижнюю губу, не зная, что с этим делать. Мне не хотелось становиться причиной ссоры или дополнительного напряжения. Я была тут не единственной, кого одолевали проблемы и внутренняя борьба.

В последнюю секунду я метнулась в ванную. Грейслин с Кайросом заперлись за соседней дверью.

Из нас троих Грейс была самой милой, поэтому я не сомневалась, что она сейчас там с ним, чтобы подарить ему поддержку и утешение, которое не в силах дать никто другой.

Их мне тоже не хотелось беспокоить, главным образом потому, что я не могла смотреть на лицо Кайроса, не думая о Хароне.

Мне и без того приходилось бороться с собой, представляя себе все, что могло с ним произойти. Один.

Он остался совсем один.

А потом еще и Марго. Я не очень хорошо ее знала, но, если взять всю нашу компанию, она была одной из тех немногих, с кем мне не хотелось бы расставаться.

Войдя в ванную, я закрыла за собой дверь и, быстро прижавшись к ней спиной, втянула полные легкие воздуха, чтобы не заорать, как маньяк-убийца.

Вот до чего я дошла.

Мне хотелось, чтобы тот, кто все это придумал, умер… самой ужасной, медленной и мучительной смертью.

А вместе с ним и все эти уроды в масках. С нами кто-то играл; вполне естественно, что у меня возникло желание тоже с ним поиграть.

У меня за спиной открылась дверь, от чего я чуть не полетела на пол. Я взяла себя в руки и, резко развернувшись, оказалась лицом к лицу со своим синеглазым демоном.

— Нет, — отрезала я, пытаясь захлопнуть перед ним дверь.

Киаран рассмеялся и, протолкнувшись в ванную, сам захлопнул за собой дверь.

— Я пришел сюда не за этим. А чтобы узнать, как ты.

Его слова показались мне честными. Полагаю, что он говорил искренне. Но я ему не доверяла. Ни капельки.

— Почему ты все это время пытался сохранить мне жизнь? — этот вопрос сорвался с моих губ раньше, чем я успела сказать себе заткнуться. Сказать, что сейчас это уже не важно. Но ведь это все еще было важно, не так ли?

Потому что я понятия не имела, что нас ждет в поместье, куда нам предстояло отправиться.

— Может, потому что, я тебя люблю, — небрежно ответил он, широко улыбнувшись.

Я закатила глаза.

— Киаран, а не съеб*ться бы тебе отсюда нахер? — я указала ему на дверь, чтобы он уходил.

— Я никуда не пойду, куколка. Но поеб*ться мы все же можем. Думаю, нам обоим не помешает отвлечься.

Ну и наглость! Я скрестила руки на груди и внимательно уставилась на него. Медленно осознав, что что-то не так, я почувствовала, как волосы у меня на затылке встали дыбом. Я отошла на безопасное расстояние, притворяясь, что все прекрасно, даже когда тревожные звоночки подсказывали мне убираться отсюда как можно скорее.

Я его не боялась. Как раз наоборот, что было еще хуже… намного хуже.

— Значит, теперь ты используешь секс для решения всех проблем?

— Я использую тебя. Чтобы трахнуть. Чтобы поиграть. Чтобы поднять себе настроение.

— Твой внутренний психопат дает о себе знать.

— И тебе это чертовски нравится, да? Скажи мне, как тебя это возбуждает, куколка. Скажи, как сильно ты хочешь почувствовать внутри себя мой член.

С каждым словом он бесшумно подходил все ближе. Каждый шаг был таким же хищным, как и взгляд его прекрасных синих глаз.

— Сейчас не время для этого. Не говоря уже о том, что теперь я знаю, кто ты.

— Ты ничего не знаешь, — возразил Киаран, теперь уже стоя прямо передо мной.

— Я знаю, что нам нужно забыть о том, что мы сделали, и никогда больше этого не повторять.

— Забыть? — тихо рассмеявшись, передразнил меня он. — Мы еще даже не начали.

— Вот это, — Киаран указал на небольшое разделяющее нас пространство. — Мы с тобой никогда не закончим.

— Допустим, мы отсюда выберемся… что ты собираешься делать, Киаран? Сражаться с моей семьей до последней капли крови только за возможность лежать у меня между ног?

— Думаешь, у меня проблемы с тем, чтобы найти себе киску? Что я делаю это лишь за тем, чтобы убедиться, что я единственный мужчина, который в состоянии дать тебе желаемое?

Его рука скользнула к моему затылку и схватила меня за шею.

— Ты больше, чем какой-то случайный грязный трах, куколка. Я убью целую армию, если это позволит мне тебя удержать.

— Почему? — выдохнула я, совершенно сбитая с толку.

Какого черта я ему понадобилась? Я была той еще проблемой, которую ему только предстояло распутать.

Киаран ничего мне не ответил. Он впился губами мне в губы, поцелуй был животным и плотским — поцелуй, предназначенный для того, чтобы, невзирая на мои протесты, заявить на меня свои права. Я таяла в нем почти без сопротивления, обвив руками шею Киарана и сгорая от его прикосновения, хотя всего несколько часов назад меня мучила боль.

Тогда я об этом не жалела, но знала, что еще пожалею.

Сейчас я не могла заставить себя об этом думать.

Он являлся всем тем грязным, ужасным и запретным, что мне не позволялось иметь. Моя семья — его семья — никогда бы этого не допустила.

Между нами было слишком много вражды, слишком много незаживших ран. Мне следовало его оттолкнуть и вцепиться ему в горло, и именно поэтому я притянула его к себе.

Он стянул вниз мои спортивные штаны, но лишь настолько, чтобы добраться до пространства между моими влажными бедрами. Затем последовали его джинсы. Он оттеснил меня назад, пока я не оказалась перед отдельно стоящей раковиной, затем развернул к себе спиной.

Я ухватилась за прохладный фарфор, и с моих губ сорвался тихий стон, когда он, дразня меня, провел головкой своего члена по моей промежности.

— Мы не должны этого делать, — выдохнула я, в жалкой попытке в последний раз остановить то, что вскоре должно было произойти.

Киаран схватил меня сзади за горло, ухмыльнулся и, прежде чем войти в меня, прошептал мне на ухо:

— Лучше тот дьявол, которого ты знаешь.

Я вскрикнула, чувствуя, как его твердая плоть сантиметр за сантиметром растягивает мою киску.

Проникновение оказалось настолько болезненным, что мои внутренние мышцы сжались, обильно увлажнив его член. Другой рукой Киаран схватил меня за бедро, чтобы удержать в вертикальном положении, поскольку у меня начали подкашиваться ноги.

— Твоя киска — просто гребаная мечта, — простонал он, двигая бедрами, чтобы погрузиться глубже.

Низкий смех смешался с моими стонами.

— Смотри, как я тебя трахаю, куколка. Хочу, чтобы ты запомнила все до мельчайших подробностей.

Без дальнейших промедлений он начал входить и выходить из меня, так яростно овладевая моим телом, что я впилась ногтями в фарфор.

Я смотрела на нас в зеркало, глядя, какие мы с ним непристойные, как блестит от пота наша перепачканная грязью кожа, и как мы оба жаждем того, что может дать другой.

Тьма, которая столь явно въелась в его душу, была убойной дозой для конченых наркоманов вроде меня. Как же давно я не ловила такого кайфа…

Я выгибала спину, пыталась пошире раздвинуть ноги, чтобы он мог трахнуть меня сильнее, войти глубже.

Киарану не нужны были мои слова, чтобы дать мне то, чего я жаждала. Его член вколачивался в меня, воздействуя на все волшебные точки, и у меня из груди вырвался стон, практически рыдание удовольствия.

— Кончи для меня, малышка, — приказал он, крепче сжав мне горло и впившись пальцами в плоть моего бедра.

Мои мышцы напряглись, и меня захлестнул оргазм, разливая по телу пламя, так что из глаз хлынули жгучие слезы. Выкрикнув имя Киарана, я кончила на его член, непроизвольно сжав пальцы ног.

— Черт, куколка, — выдавил он, сильнее вколачиваясь в мою плоть, и у него из груди начали вырываться стоны удовольствия.

Вскоре в комнате стало не слышно ничего, кроме шлепков скользких от пота тел и стонов, которые он вырывал из моих легких, продолжая доказывать мне, что я никогда его не забуду.