Персиковое солнце

II

– Анька, где ты шляешься допоздна? – прикрикнула на племянницу Зинаида, развешивая белье возле посеревшего старого деревянного домика с грязными облупленными окошками.

–Тетя Зина, я ужинала с боссом. Он заводится с пол-оборота, стоит мне на него вот так посмотреть! – рассмеялась Аня, продемонстрировав загадочно томный взгляд, одновременно вызывающе гордый и обещающий что-то особенное. – Против моих синих глазок он не может устоять! Ха-ха-ха!

– Эх! Дурочка ты! Спишь с женатым мужиком, так хоть получи от него что-нибудь! – вздохнула уставшего вида поблекшая женщина с мешками под глазами. – Думаешь, он бросит свою богатую жену и переметнется к тебе?! Ха-ха-ха! Размечталась! Да у него таких шлюшек, как ты, пруд пруди! Потрахается всласть, а потом остынет к тебе и переключится на другую дурочку! А ты останешься ни с чем!

– Не каркай, старая ведьма! – прорычала Аня, с ненавистью глядя на свою тетку. – Вот ты так и сдохнешь в нищете со своим мужем алкашом и кучей безмозглых спиногрызов, а я буду жить в центре Москвы с крутым мужиком! Вот увидишь! Если будешь себя хорошо вести, может, возьму тебя к себе домработницей. Ха-ха-ха!

– Да таким, как ты, место на панели! – хмыкнула тетя Зина. – Странно, что ты работаешь с приличными людьми и они еще тебя не раскусили! Я-то помню, как ты таскалась с местной шпаной и делала первый аборт в четырнадцать лет! Что, память короткая?! Ха-ха!

– У меня, в отличие от всего вашего алкашеского отродья, есть мозги, да и внешностью Бог не обидел! – презрительно рассмеялась Аня. – Я что приехала?! За вещичками своими! Уезжаю я, тетя Зина!

– Ха! Куда это ты намылилась?! – насмешливо приподняла вылинявшую кустистую бровь Зинаида.

– Толянчик снял для своей Анечки квартиру! – самодовольно заявила она, тряхнув рыжими кудрями.

– Ишь ты! А чего вдруг? Полгода спал с тобой и все его устраивало, а тут, вдруг, снял квартиру! – еще больше удивилась Зинаида.

– Так, ребеночек у нас будет, теть Зин! – рассмеялась Аня.

– Ты сдурела?! Какой ребеночек? Ты же после третьего аборта не можешь иметь детей! – воскликнула Зина, глядя на племянницу, как на сумасшедшую. – Сбрендила девка, ей Богу!

– Но Толян ведь об этом не знает?! – ухмыльнулась Аня.

– Думаешь, мужик дурак?! Он не заметит, что у тебя живот не растет? – задала резонный вопрос Зинаида. – Что задумала-то, признавайся, Анька!

– Теть Зин, а у вашей Зойки срок какой? – спросила Аня, которая, похоже, никогда ничего не оставляла на волю случая.

– Третий месяц! – скривилась Зинаида при упоминании о своей легкомысленной дочери, залетевшей от соседского обормота в семнадцать лет.

– Пропала девка! Вот нафига ей этот ребенок?! – как бы сочувственно произнесла Аня, строя собственные планы, в которых, как в шахматной партии, каждому отводилось свое место на клетчатой доске, а играть все участники шоу должны были только по ее правилам.

– Я ей то же самое твердила, но она говорит, что любит этого балбеса Ленчика и ребеночка его хочет оставить. Он же бросил ее и уехал в Москву. Ему плевать на нее, а она, дуреха, не понимает, каково оно, растить детей без мужика или когда муж такое говно, как мой Петька, – в сердцах произнесла Зинаида, стеганув пожелтевшей старой простыней по веревке. – Вон, сидит, ухмыляется. С утра залил зенки и доволен! Век бы его, скотину, не видеть!

– Теть Зин, я вот и подумала, на кой Зойке этот ребенок? Пускай родит по-тихому и мне отдаст. Я и скажу Толяну, что это наш ребеночек.

– Да ну тебя! Анька, горазда ты на выдумки? – недоверчиво махнула рукой Зинаида. – А ежели кто прознает про подмену?! Проблем не оберешься!

– Ну, кто узнает, теть Зин?! Толян будет заботиться о мелком, даже если не уйдет от жены, – уверенно заявила Аня, за шесть месяцев их связи неплохо узнавшая нрав своего любовника. – Но это мы еще посмотрим, с кем Толянчик останется… Наш малыш будет в шоколаде, да и я, если смогу подняться, всех вас не забуду. Все ведь только выиграют! – сделала дьявольски соблазнительное предложение Аня, прекрасно зная, что ее тетка Зина за копейку удавится. – Я буду тебе по гроб жизни благодарна! Ты мне поможешь, теть Зина?

У Зинаиды было своих детей пятеро, а после смерти при родах ее сестры Раи, матери Ани, у нее еще на шее оказалась и племянница. И зачем только Райка спуталась с тем мерзким женатиком Вадимом?! Теперь вот и ее старшенькая залетела от местного наркомана, а Зинаиде снова предстоит возня с пеленками и ор младенца по ночам. Она размышляла, прикидывая в уме все плюсы и минусы.

– Сколько потом можно будет срубить бабла с Аньки? Если у них все получится, то ее можно будет доить до конца дней, – думала Зинаида. – Ну, а если спалимся, то я все спихну на Аньку. Идея ведь ее. Кто меня с пятью детьми тронет?! Ха-ха!

– Ну что же, попробуем! Я поговорю с Зойкой. Она не откажется пристроить своего бастрюка в теплое местечко. Только, я ее знаю, она захочет и сама вместе с ребенком жить в Москве, – сказала Зинаида, прищурив глаза.

– Я что-нибудь придумаю, – скривившись, пообещала Аня. – Но в наше время ведь незаметно ребенка не родишь. Нужно становиться на учет в женскую консультацию, проходить обследование…

– Это у вас там, в Москве, все не как у людей! – перебила ее Зинаида. – В нашей убогой деревне Черногрибке все по-старому! Пока доктора из города приедут, все трижды помереть успеют! Без местной акушерки роженицам не обойтись!

– Что, правда?! – ухмыльнулась Аня. – Я думала, у вас тут Европейский центр медицины! Ха-ха-ха! А вы по травницам, да знахаркам ходите?!

– Вот именно! Я знаю, кто нам поможет! – воскликнула Зинаида. – Наша бабка ведь травница, каких поискать. К ней со всей округи народ тянется. Кто с хворобой своей, кто просит погадать или поворожить. Баба Дуся та еще ведьма! Она и акушерка первоклассная. Если бы твоя мама, Царство ей Небесное, по дурости не пошла в больницу, ты бы не росла сиротинушкой, Анька. Эх, бедная Раечка. Она в нашей семье была самой умной и красивой. Ты на нее немного похожа, только Раечка была доброй…

– А я, значит, злая!? – прошипела Аня, метнув в тетку ненавидяще-режущий взгляд. – Думай обо мне все, что хочешь, но помоги осуществить мой план. Я тут подумала… Теть Зин, жена Толяна ведь тоже ждет ребенка и срок у нее, примерно как у меня, ну, то есть как у Зойки! Я знаю, что нужно сделать! Мы поменяем детей.

– Господь с тобою! – перекрестилась Зинаида. – Как такое в твою больную голову пришло, Анька?

– А что тут такого?! Я все правильно рассчитала и знаю, что делать! – хладнокровно заявила Аня. – У меня будет ребенок Толяна и он уже никуда не денется! Ха-ха-ха! Если усомнится, кто отец ребенка, пусть делает ДНК-тест, а заодно и свое женушке пускай сделает тест! Вот потеха-то будет! Теть Зин, помоги мне! Я век тебе буду благодарна!

Зинаида неуверенно покачала головой, размышляя, стоит ли ввязываться в такую авантюру? С одной стороны, шутка ли, украсть чужого ребенка и поменять на другого?! Но с другой стороны… Слишком заманчиво было навсегда избавиться от нищеты и выбраться из убогой Черногрибки. Анька башковитая. Она все провернет чистенько, а главное, будет ей обязана до конца дней. Ради безбедной старости стоит рискнуть даже свободой. Да и какая тут свобода? С вечно пьяным мужем и похожими на него убогими детьми? Вон, потаскушка Зойка спуталась с этим своим наркоманом Женей, близнецы Вовка и Степка местные хулиганы. Вся деревня им пророчит будущее в малолетке, а шестилетняя Клава родилась умственно отсталой. Врожденный идиотизм, как известно не лечится. Может трехлетняя Вика вырастет нормальным человеком? Но только не здесь! Зинаида махнула рукой, сказав:

– Черт с тобой, Анька! Терять всем нам все равно ведь нечего! Я и так, как будто в тюрьме. Я тебе помогу, но и ты нас всех вытащишь из этой дыры!

– Тетя Зина, я все устрою! Мы с вами так заживем… Я век не забуду то, что ты для меня сделаешь, – горячо заверила она усмехнувшуюся старую тетку.

– А куда ты денешься, милая?! – сощурив глаза, насмешливо спросила Зинаида. – Мы с тобой таким делом будем повязаны, что век не расплатишься!

Зинаида слишком хорошо знала племянницу, чтобы поверить хоть единому ее слову о благодарности. Она-то растила ее с пеленок и успела понять, что у чертовски хитрой, умнющей девчонки напрочь отсутствуют какие либо человеческие чувства к людям и эмоции, словно их ампутировали хирургическим путем при рождении. Таких мудреных слов, как социопатка, малообразованная Зинаида, конечно, не знала, но она видела, что Аня с детства игнорировала всех людей вокруг, если не ожидала от них то, что ей необходимо. Она готова лгать и унижаться, если ей что-то нужно, и, как никто, умеет манипулировать людьми, да еще с таким царским видом, словно делает им одолжение.

Еще младенцем Аня плакала, только если ей больно или хочется есть, но никогда никого не звала просто так, от скуки или недостатка внимания. Она не знала ни жалости, ни страха, ни стыда, ни раскаяния, но и не испытывала радости, зато ненавидеть и мстить умела от рождения. Зинаида не раз удивлялась, откуда в племяннице столько жестокости? Аня всегда получала то, чего желает, но воспринимала все свои достижения молча, как данность. Иначе ведь и быть не может?! Ей весь мир неизвестно за что задолжал! Так пусть отдает долги как может! Правда, получать удовольствие от достигнутого она тоже не умела. Любые чувства были выше ее понимания. Тем более жуткое впечатление производил такой убийственный характер в сочетании с внешностью симпатичной стройной девушки, у которой из под вихрастой рыжей челки выглядывали ярко синие глаза, а на пухленьких губках затаилась перед броском очаровательная улыбочка.

Аня не растрачивала, как другие люди, себя попусту. К двадцати пяти годам она убедилась в одном – рассчитывать можно только на себя и все, что она видела в семье тети Зины, лишь демонстрировало ей, как не нужно жить. Пока ее ровесницы часами тихо рыдали в подушку от неразделенной любви или кружили мотыльками, мечтая об алых парусах и собственном принце, Аня действовала. Зачем зря растрачивать драгоценные силы и здоровье на никому не нужные эмоции?! После окончания школы круглой отличницей, Аня без всякой поддержки, сама поступила на бюджет в экономический университет Москвы. Она жила в общежитии, а в столице перебивалась щедротами случайных знакомых, готовых раскошелиться за веселую ночь с рыжеволосой длинноногой девчонкой, поэтому Аня всегда была хорошо одета, посещала дорогие салоны красоты и смотрелась не хуже крутых московских чик, задиравших нос перед провинциалками.

Единственной страстью, но никак не слабостью, Ани являлась музыка, точнее игра на флейте. Она осилила этот музыкальный инструмент, как и нотную грамоту, с помощью полупьяного деревенского баяниста дяди Федора, который после музучилища понемногу умел играть почти на всех инструментах. Двенадцатилетняя Аня позволяла старику трогать себя во всех местах и таким образом выклянчила у него свою первую флейту, непозволительно дорогую для семейного бюджета тети Зины. Аня заметила, что под мелодичные звуки флейты особенно хорошо думается. Кроме того, в голову неизвестно откуда залетали звуки мелодий, которые она никогда не слышала. Аня наигрывала их, записывая в нотную тетрадь. Так Аня стала писать музыку. Ее исполнением заслушивались в Черногрибке и в Москве, но Аня прекрасно понимала, что с помощью флейты на жизнь не заработаешь, а развлекать за аплодисменты народ, как в студенческой общаге, она считала делом бессмысленным и скучным. За бесподобную игру на флейте в универе рыжеволосая Аня Орская заработала себе прозвище «скворец», у которого, как известно, помимо чудесного пения, оранжевый хвостик веером. Аня писала музыку исключительно ради себя. Музыка словно сама лилась с неба. Она легко писалась, волшебным образом возникая неизвестными мотивами в голове. Но чем это могло помочь?! Нужно было учиться и находить способы безбедно жить, хотя бы для того, чтобы в свое удовольствие играть на флейте.

Неизвестно, какими правдами-неправдами, Аня добилась полугодовой стажировки во Франции. Окончив университет с красным дипломом, она протиснулась стажером в компанию по производству мебели и, естественно, зубами вонзилась в это место и его начальника, всеми способами демонстрируя свои конкурентные преимущества в сравнении с другими только что закончившими вуз претендентами без практического опыта в сфере продаж. Карьера Ани стремительно развивалась. Не прошло и года, как она стала одним из ведущих работников отдела продаж. Не важно, кого ей пришлось ради достижения своей цели оклеветать и с кем переспать. Результаты впечатляли.

Связь с Анатолием Дмитриевичем Давидовым началась банально просто, но обещала многогранные перспективы социального и материального роста. На одном из корпоративных мероприятий компании «Четыре ножки» Аня сама подошла к генеральному директору и, ненароком толкнув его под локоть, сумела опрокинуть красное вино из бокала начальника на свою полупрозрачную белоснежную блузку. Анатолий Дмитриевич с немым смущением смотрел на откровенно сексуально прилипшую к груди девушки блузку, ставшую соблазнительно алой и дурманяще сладкой. Он поднял глаза на растерянное лицо рыжеволосой хорошенькой девушки с трепещущими ресницами над загадочно поблескивавшими фиалковыми глазами.

Ане было плевать на слухи о ее связи с шефом. Она не боялась и того факта, что он женат на дочери главного босса холдинга, самого Заклавского.

– Ну и что с того? – думала она, совершенно равнодушная и глухая к мнению окружавших ее людей. – Посмотрим, на что готов Толянчик ради офигительного секса?! Не зря же я тратилась на уроки тантрического секса и эротического массажа?! Так, как я никто не умеет трахаться. Толян не соскочит! Ему нравятся бабы, да и вообще, он не из пугливых! Он мой, но пока не знает об этом и лижет зад своему тестю. Ничего, я им тоже займусь… Старик диабетик и долго не протянет. Ха-ха!

Аня сумела убедить Толяна, что она от него беременна, ходила с силиконовой подушечкой на животе и не позволяла ему до себя дотрагиваться, с отчаянием говоря, что так велел ее женский врач, а для нее самое важное, это безопасность и здоровье ребенка. Впрочем, ложная беременность не мешала Ане ласкать своего любовника, превращая его в трепещущую марионетку в своих умелых руках.

Толян с каждым днем все больше терял голову от своей рыжей кошечки, как он любовно называл Аню. Он снял ей хорошо обставленную квартиру недалеко от главного офиса своей компании. Толяну становилось смешно от мысли, что в свои сорок шесть лет такой тертый калач, как он, влюбился, словно мальчишка. Он хотел до конца дней видеть свое отражение в васильковых глазах рыжекудрой мурлычущей хищницы, всесторонне обдумывая, как отвязаться от Натали и ее отца, но при этом ничего не потерять, а если повезет, даже отхватить кусок от холдинга старика Заклавского. Пока Натали не родит, он не мог ничего предпринять. Толян понимал, что нужно подождать и убеждал в этом Аню.

– Мало ли что может случиться?! – с надеждой говорил он, целуя огненную макушку Ани. – Тебе ведь со мной по любому хорошо?

– Конечно, котик, – кротко ответила Аня, от чего показалась Толяну такой нежной и беззащитной, что хотелось спрятать ее за пазуху, чтобы защитить от окружающего хищного мира.

Толян с ненавистью возвращался каждый вечер домой к растолстевшей и подурневшей жене, не переставая думать об Ане, ее нежных губах и пальчиках волшебницы. Натали перестала обращать внимание на мужа, полностью поглощенная собственной долгожданной беременностью. Она его, как мужчину, к себе близко не подпускала, боясь за ребенка. Толян не слишком огорчался этому факту. Его было кому утешить. Аня из-за беременности посадила его на полуголодный паек. Оставалась безотказная Поля с всегда распахнутыми для него объятиями и самыми смелыми мечтами об их совместном будущем.

– Котик, если у нас родится мальчик, как мы его назовем? – с самым кротким видом спросила Аня, сложив молитвенно руки на груди, словно Дева Мария.

– Не знаю, моя кошечка, – пожал плечами Толян, которого накануне пытала тем же вопросом и его жена.

Аня очень убедительно демонстрировала симптомы беременности и токсикоза, заставляя персонал компании косо поглядывать на Анатолия Дмитриевича и тихо перешептываться по углам о безнравственном начальнике, от которого одновременно забеременели жена и любовница, а он еще и крутит роман с молоденькой секретаршей!

– Вот люди, а?! Ничего святого! – возмущенно произнесла пожилая женщина из бухгалтерии, знавшая слишком много финансовых секретов Давидова и, потому, позволявшая себе громче других подавать голос.

– А помните Лиду из расчетного отдела. Ну, ту, темненькую с короткой стрижкой. Она ведь уволилась вскоре после того, как родила девочку. А кто отец? Она, вроде как, мутила только с генеральным, – многозначительно приглушив голос, сказал Денис из отдела комплектования, безуспешно пытавший в свое время вызвать симпатию той самой Лиды.

– Все вы кобели, – рассмеялась Вика из отдела продаж, на своей шкуре почувствовав недобрый нрав Ани. – Вам нужны такие бесчувственные стервы, как Анька! А хорошее отношение к себе вы не способны ценить!

– А, по-моему, она очень даже милая девушка. Вы знаете, что она сирота, воспитывала ее тетка в какой-то убитой деревушке. Девчонка местами дерзкая, потому что ей самой приходилось пробиваться, – заметил Денис. – Вот как бы ты пробивалась, Вика, если бы твой папа не был начальником отдела комплектования готовой продукции?

– Конечно, через постели начальников! – ответила по-женски уязвленная Вика. – Других вариантов ведь не бывает?!

– Не обижайся, Вика! Просто ты слишком категорична, – сказал Денис, обнимая Вику, всегда красневшую, когда она вспоминала, как проснулась после корпоратива в одной с ним постели, хотя всегда считала его редкостным моральным уродом.

– Народ, хватит сплетничать! Занимайтесь лучше своими делами, – сказала королева приемной гендиректора, Маргарита, избежавшая близкого общения с Анатолием Дмитриевичем лишь благодаря своей нетрадиционной сексуальной ориентации.

Став солидным бизнесменом, Толян оценил открывшиеся возможности безнаказанного злоупотребления своим служебным положением руководителя компании. Он принципиально брал на работу в главный офис лишь хорошеньких девушек. Исключение делалось для близких родственников руководства холдинга или супер-профессионалов в своей области вроде громкоголосой женщины из бухгалтерии или Маргариты, перешедшей к нему из приемной его тестя, Николая Ивановича, исключительно ради того, чтобы шпионить за ним и обо всем докладывать главному боссу холдинга. Толян сумел договориться с Маргаритой, с одной стороны, делая ей финансовые поблажки и начисляя щедрые премии, с другой, – знакомя ее именно с тем типом длинноногих юных брюнеток, который ей особенно нравился. В результате изобретательности Толяна, бдительный Николай Иванович не был осведомлен о шашнях своего зятя. Вполне довольная таким раскладом Маргарита сообщала старшему боссу о том, что более верного и преданного мужа, чем Анатолий Дмитриевич, в природе не существует, и старик оставался спокоен за личное счастье свой дочери.

Для Николая Ивановича огромной радостью стало ожидание Натали ребенка. Когда Заклавский узнал, что у него будет внук, он на радостях устроил шумный семейный праздник. Он так увлекся мечтами о внуке, что своевременно не сделал себе инъекцию инсулина. Его вовремя доставили в больницу и сумели откачать, но Толян хорошо запомнил этот малоприятный эпизод, сделав соответствующие выводы.

Внука решили назвать Тимофеем. Натали сходила с ума от тайных страхов и опасений. Она дошла до того, что начисто перестала доверять врачам. Ей муж недавно рассказал одну жуткую историю о том, что в перинатальном центре недавно погибли мать и ребенок из-за какой-то инфекции и, вообще, в больницах все, даже стены, насквозь пропитано опасными бациллами. Лучше всего рожать дома и прибегать только к народной медицине. Все эти страшилки поведала Толяну Аня, у которой был собственный поэтапный план завоевания нагретого места под солнцем, отведенного Натали по праву рождения.

В солнечно-яркой голове Ани созрел безжалостный план поэтапной расчистки заветного места под солнышком. У нее была конкретная цель – выйти замуж за Толяна, а для этого нужно было нейтрализовать Натали и отобрать у нее ребенка.

Шаг первый. Для начала Аня стала делиться с Толяном собственными «страхами» и приводить нелепые примеры, рассказывая истории, которым мало кто в здравом уме поверил бы. Она на то и рассчитывала, что все ее надуманные сомнения Толян донесет до своей жены и они дадут нужные всходы в озабоченной материнством душе Натали. Так и произошло!

– Натали, у нас в компании одна девушка тоже ждет ребенка… – начал Толян, желая пересказать жене «ценную» информацию, услышанную от Ани.

– Беременная девушка?! Хм… Это что-то новенькое, – усмехнувшись, перебила его Натали.

– Она не замужем. Не всем же повезло так, как тебе, дорогая! – без тени юмора, самодовольно заявил Толян. – Так вот, я слышал такие страшилки от нее. Ее зовут Аня. Она в приемной рассказывала секретарше такое?! Дверь в мой кабинет не была плотно закрыта и я все слышал, прикинь?!

– Ну и что же такое сногсшибательное ты сумел подслушать в бабьей болтовне? – с иронией спросила Натали.

Толян добросовестно пересказал жене все, что услышал от Ани. По мере того, как он говорил, лицо Натали вытягивалось и она зябко передернула плечами, словно ей вдруг стало холодно.

– О, Боже! А я собралась рожать в клинике. Знакомые говорили, что там хорошие доктора, опытные… А, ведь правда, там где кровь, всегда полно всякой инфекции, – изменившимся от волнения голосом произнесла Натали. – Ну и что предлагает твоя Аня? Дома рожать, что ли?

– Я не спросил. Честно, сам был в шоке, но, если хочешь, я все разузнаю, – предложил Толян, думая о том, на кой хрен он вообще во все это ввязался.

Толян спросил у Ани то, что так интересовало его жену. Аня только этого и ждала. Толян сам перешел на второй уровень ее игры.

Шаг второй. Расшатав почву под ногами Натали, затем нужно было, как о Божественном чуде, сообщить о некой народной целительнице, травнице и опытной акушерке, которая лучше любых докторов ведает, как помочь беременной и правильно принять роды. Роль волшебницы из леса должна была, согласно коварному плану Ани, исполнить ее тетя Зина. Аня взвизгнула от ярости, когда узнала, что баба Дуся померла прошлой зимой. К счастью, в ее домике на окраине леса никто не жил и он по праву принадлежал теперь Зинаиде. Аня предложила тетке выдать себя за бабу Дусю, надеть седой парик, платок и стать максимально похожей на старушку. Зинаиде до бабы Дуси, конечно, было далеко, но она тоже могла принять роды и лечить разные хвори травами, только ей было не до того с вечными заботами о детях и мужем алкоголиком. Аня хотела заинтересовать Натали народной целительницей и это ей удалось. Она даже оставила адрес, где жила старушка, и рассказала, как туда добраться.

– Что?! В Тверской области? – воскликнул Толян. – Это сколько же нужно переться в эту мухосрань?

– Не так уж и далеко! К бабе Дусе со всей страны едут. Утром выедете, к ночи уже будете дома. Да ты не переживай! Если, вдруг, заблудитесь, спросите дорогу у местных. Уж кого-кого, а бабу Дусю все в округе знают, – лукаво улыбнулась Аня. – Там, за деревней Черногрибкой, дорога в лесу заканчивается. Если выйти из машины и по тропинке пройти вперед минут пятнадцать, то увидите маленький деревянный домик старой волшебницы.

Не полагаясь на память, Толян все подробно записал и даже нарисовал карту местности. Ане сложно было не рассмеяться, видя, в каком он глупом положении, разрываясь между двумя беременными женщинами.

– Ты оказалась намного сердечнее, чем я думал о тебе вначале, – произнес Толян, обнимая Аню и привлекая ее к себе.

– Это ребенок на меня так хорошо влияет, – улыбнулась Аня, любовно поглаживая несуществующий живот.

– Анечка, ну, давай… Я буду очень нежным и аккуратным. Обещаю, – промурлыкал Толян, которому уже надоела слащавая прилипчивая Полина, аппетиты которой росли с каждым днем.

– Нет, ну до чего наглая девка, – бесился он в душе, вспоминая, как вчера Поля стала клянчить квартиру. – Губа не дура! С другой стороны, с кем трахаться? Девок на час снимать, что ли?! Ане, как и Натали, с пузом ходить еще пять месяцев! Эх, бабы!

– Толянчик, милый, прошу, не надо… Доктора запретили. Говорят, мы можем навредить маленькому, – ласково, но твердо сказала Аня, поцеловав его. – И, потом, я стала такой некрасивой и толстой…

– Что ты?! – искренне запротестовал Толян, любуясь тем, как солнце отражается в ее медных кудрях.

Аня осталась собой довольна. Пока все идет по плану. Можно было переходить на третий уровень игры.

Шаг третий. Натали клюнет, в этом Аня не сомневалась. Она потребует от Толяна отвезти ее в дом лесной ведьмы.

– Сейчас все и решится! – напряженно думала Аня. – Если знахарку примут за обычную шарлатанку, каких тысячи, то весь план рухнет. Тогда все пропало!

Для большей убедительности нужно было чем-то произвести на Натали необычайное впечатление, чтобы она сама захотела иметь дело только с травницей. Еще нужно было отдалить Натали от всех близких людей, от тех, кто мог что-то заподозрить. Вообще, чем меньше свидетелей, тем лучше! Хитрую кухарку, Елену Ивановну, нужно было нейтрализовать в первую очередь. Мужчин можно было не опасаться, но лучше всего на время родов спровадить всех куда-нибудь подальше. Это следующий шаг игры.

– Если эта Натали училась в Англии, она, наверное, не полная идиотка и развести ее будет делом нелегким! – размышляла Аня. – Чем же ее сразить, чтобы она забыла все, чему ее там учили и поверила в Чудо?! Ну, расскажет баба Дуся о ее первом муже в Англии, коротком браке и возвращении домой, к отцу, но этим никого не впечатлишь. То, что она долго не могла забеременеть, тоже не убедит. У кого все хорошо, по бабкам не ходят, это и ежу понятно. О, пусть баба Дуся расскажет о ее матери! Об этом мало кто знает. Там произошел какой-то страшный скандал. Как я поняла из обрывчатых фраз Толяна, отец Натали застукал свою благоверную с другим мужиком и сбросил обоих с лестницы. Любовник мамы Натали убежал, а Николай Заклавский пообещал вырвать ему ноги и все выпирающие части тела, если он еще раз попадется ему на глаза. Что касается мамы Натали, она сломала позвоночник, шесть лет была прикована к инвалидному креслу, а потом умерла, снова неудачно упав с лестницы. Просто злой рок какой-то! А, может, случайности и не случайны?! Черт, как же ее звали? Имя нужно, обязательно! Имя! И ведь у Толяна не спросишь! Сразу насторожится, начнет допытываться, на кой оно мне знать. О, придумала!

– Толянчик, котик, я так боюсь… – начала она на следующий день слезливо бормотать, дрожа от волнения в его кабинете.

– Чего это ты вдруг стала бояться? – усмехнулся он, вставая и обнимая ее. – Ты же у меня храбрая девочка!

– Я тебе не говорила, что моя мама умерла от родов. Я боюсь тоже умереть, – выдавив слезу, сказала Аня, положив голову на грудь Толяну. – Я не увижу нашего малыша и навсегда расстанусь с тобой! Это ужасно! Меня похоронят радом с мамой на кладбище…

– Ну почему вы все от беременности реально сходите с ума?! – сквозь зубы выругался Толян. – Натали тоже пару дней назад ныла, что ей снилась мама. Она стала бояться призраков, что ли? Вроде, когда женился, была нормальная баба. Только на веганстве помешанная, но это ведь еще не клиника?!

– Это все гормоны, котик! – сказала Аня, вытирая несуществующие слезы. – Я так понимаю твою Натали. У нее ведь мама умерла, когда она была еще совсем маленькая?

– Не такая уж и маленькая! Ей тогда было двенадцать, – сказал Толян, покрывая поцелуем тонкое лицо Ани.

– Ох, бедненькая. В этом возрасте все понимаешь и это намного хуже, – сочувственно произнесла Аня, а затем, как бы между делом задала вопрос. – А как звали маму Натали?

– Евгения, но все называли ее Жени. Странно, правда? Не Женя, а Жени с ударением на «и». Натали как-то разоткровенничалась… – сказал Толян, нежно проведя рукой по кудрям Ани. – Да что мы обо всем грустном?! Все будет хорошо! Ты такая красивая! А вот Натали сильно разнесло. Прикинь, у нее отекшее лицо с какими-то страшными пятнами и ноги, как у слона!

– Да, не повезло твоей Натали! Нет, ей, наоборот, очень повезло, раз у нее есть ты. Толянчик, ты такой… – с придыханием произнесла Аня, опустив глаза и грустно вздохнув.

– Какой такой? – спросил Толян, надеясь услышать о себе что-то необычайно приятное.

– Ты мужчина с большой буквы! Настоящий мужик! Просто мачо! – с трепетом в голосе прошептала Аня и, поцеловав его, ушла, а на пороге обернулась, взглянув на него таким обжигающе томным взглядом, что по телу Толяна пробежала дрожь.

– Что за женщина! От нее у меня мурашки! – подумал он и срочно потребовал к себе Полину, чтобы снять напряжение.

– Значит, Жени! Как интересно! – пробормотала Аня себе под нос.

Она хорошо подготовила тетю Зину к визиту Натали и та не заставила себя долго ждать. Толян отменил встречу с Аней в воскресенье, с досадой объяснив это тем, что он везет Натали к той самой народной целительнице в тверскую деревеньку Черногрибку.

– Ага! Сработало! – вслух воскликнула Аня и тут же бросилась звонить тете Зине, чтобы та была во всеоружии, как следует загримировалась и ждала гостей в домике бабы Дуси.

– Да, тетя Зина великая актриса! Она напустит столько тени на плетень и наговорит разного! – успокаивала себя Аня. – Лишь бы Натали с перепугу сразу не родила!

Тетя Зина не подвела! Она поведала Натали об уйме сокровенных мелких деталей ее жизни, о которых по крупицам разузнала Аня от Толяна, рассказав обо всем тете Зине. Натали реально поверила в народную целительницу бабу Дусю. Заручившись доверием Натали, «баба Дуся» стала планомерно внушать мысль, что ее окружают одни недоброжелатели. Она мастерски настраивала ее против кухарки Елены Ивановны, гинеколога, у которого наблюдалась Натали, и вообще, всех людей, которые ее окружают.

Самой главной частью плана являлась подмена детей, но это уже финальная игра. Нужно было спровоцировать у Натали схватки, а когда все начнется, усыпить ее наркотиком и подменить внука тети Зины на сына Натали. На случай, если вдруг Толян усомнится в своем отцовстве и сделает ДНК-тест, ему не в чем будет упрекнуть свою любовницу, в отличие от жены. Дальнейшее развитие событий трудно было в точности спрогнозировать, но в общих чертах, идея заключалась в том, чтобы Толян так или иначе разочаровался в супруге, а старик Заклавский перестал путаться под ногами. Финальная партия должна была разыграться в ноябре. Главное, чтобы, в конце концов, Толян оказался в постели своей рыжеволосой соблазнительницы в качестве ее законного мужа. Осталось лишь до конца воплотить в жизнь фантастическую по размаху подлости и жадности идею!