Перст судьбы

Глава 1. Вот же попала так попала!

Кто из нас, хотя бы однажды, не мечтал о приключениях? Ведь это так увлекательно: что-то новое, волшебное, неизведанное, волнующее и интригующее.

Что ждёт тебя там, за границей миров и времени? Большое путешествие? Незабываемые впечатления? Испытания на прочность? Проверка силы духа? А, может, настоящая любовь?

Вот только, к сожалению, жизнь течёт в привычном русле, и заветного чуда не происходит. Всё те же привычные лица, улицы, дома, рутина и стабильные серые будни…

Однако кто сказал, что чудес не бывает?

Глава первая. Вот же попала так попала!

Кэтрин резко открыла глаза.

Снова закрыла и снова открыла.

Сознание возвращалось в прелестную головушку постепенно, так что мозг не торопился включаться.

Несколько следующих секунд ушло на то, чтобы прислушаться к собственным ощущениям. А те незатейливо намекали, что лежит малышка Кэт на чём-то крайне жёстком и неудобном.

Жёстком и при этом... эм, мягком. Как если бы поверх кирпичей постелили тонкий плед.

Забавно. И странно.

Правда, ещё странней оказался тёмный силуэт, медленно выплывающий из небытия. Сперва Кэтрин даже подумала, что тот на неё падает, но нет.

Вместо этого бесформенная масса приняла очертания покрытого сажей потолка. Такого низкого, что казалось ― вытяни руку и коснёшься.

Так, фокус настроился. Уже хорошо.

― Уильям, очнулась! ― послышался женский голос.

Заскрипели половицы, и над ней нависло встревоженное женское лицо в белом чепчике. Точнее условно белом, так как от частых стирок ткань давно посерела.

Чепчик? Что за прошлый век?

Только не говорите, что она угодила на маскарадную вечеринку. Потому что, судя по заношенному тёмному платью с юбкой до пола и высокому воротнику, прилагавшихся в комплект, именно так всё и обстояло.

― Как ты, дитя? ― ласково поинтересовались у неё, вызывая больше озадаченности, нежели умиления. Сколько лет этой женщине? Вроде не такая уж и старая, но переизбыток морщин прилично добавлял лет. ― Мы уже думали, ты не придёшь в себя.

Вместо ответа Кэт, кряхтя и ойкая, с трудом приняла сидячее положение. Лежать на кирпичах ей абсолютно не нравилось.

Стоп. Нет, не на кирпичах. На кровати.

Деревянной и созданной, судя по всему, специально для изощрённых пыток. Неужели на таком можно спать и не сломать при этом позвоночник?

― Где я? ― потирая ноющий затылок, вопросом на вопрос парировала она, бегло осматриваясь.

Так, она точно находится в каком-то небольшом и достаточно мрачном помещении. Из источников света ― лишь горящий камин и слабый проблеск закатных всполохов, пробивающийся в узкое окно.

― В Новой Англии, конечно. Бедняжка, так ударилась головой, что всё позабыла, ― горько всплеснула руками собеседница.

Воу-воу-воу! Дамочка, полегче! Зачем столько драмы? И что за странный акцент? Они же не на подмостках теат...

Погодите, что-что она сказала?

Новая Англия?

Какая ещё к чёрту Новая Англия?

Что за Новая Англия?

Зажмурившись, Кэтрин попыталась восстановить раздробленную память, да не тут-то было.

Хм… ладно. Тогда попробуем хотя бы восстановить хронологию событий. Что последнее она помнит?

Её зовут Кэтрин Моро. Ей двадцать четыре, и она...

Ха. А всё. Дальше память сбоит, выдавая ошибку.

Так что же произошло?

Как она здесь оказалась?

А главное, ГДЕ здесь?

Судя по всему, в чьём-то доме, больше похожем на декорации к средневековому фильму. Или же в музейном зале, посвященном быту бедняков.

Музейный зал...

Колокольчик в голове отреагировал на словосочетание весьма неоднозначно, но особой ясности не внёс. Как и застывший в единственном здесь имеющемся дверном проёме рыжебородый мужчина, на голову которого была нахлобучена широкополая старомодная шляпа.

Слушайте, а, может, это какая-то историческая реконструкция? Тематическая игра по эпохам? Народ же любит такие развлечения.

Вариант казался правдоподобным, однако присутствие её самой здесь это пока никак не объясняло.

― Ничего не помню, ― потирая ноющие виски, сдалась Кэт. ― Ладно, со страной мы определились. Англия. А город? Город какой?

Топот. Кажется, она только что услышала топот копыт и конское ржание за стенами.

Эм, лошади? Не, ну если всё это действительно профессиональная бутафория ― почему нет?

― Ты лучше приляг, дитя. Тебе бы отлежаться. Ты упала с обрыва и ударилась головой. Память скоро вернётся. Главное, не торопи её, ― успокаивающе погладила её по плечу заботливая хозяйка, пытаясь уложить обратно на адское ложе.

Глава 2. Канун Всех Святых

К исходу второй недели стало понятно, что надо что-то делать. Бесцельное существование без намёка на вменяемость выматывало и расшатывало нервную систему.

Не говоря о том, что жить "заменой" у людей, которые всё равно нет-нет, да поглядывают на тебя с опаской, словно ты в любую секунду превратишься в дракона...

Ну, в этом мало приятного.

Но что делать? Найти работу? Это в том-то веке, в котором она вообще не должна существовать? Или которого не существует в принципе?

Вы совсем там обалдели?

Видимо, обалдели, потому что работать Кэтрин, так или иначе, пришлось. Причём не за денежную оплату, а за… одежду.

Звучит не очень, только вот для Моро был важен внешний вид. Он придавал ей дополнительной уверенности, а это совсем не лишне, когда ты теряешь своё место в обществе.

Поэтому последующие дни, с утра до вечера, она пропадала у швеи, с которой их свёл чистый случай и самая банальная женская солидарность.

Так что теперь Кэт бегала посыльной за тканями и разносила готовые заказы покупателям на дом, а в оставшееся время помогала шить.

С непривычки, конечно, все пальцы были исколоты до крови грубой иглой, а швы получались кривыми, но усилия себя окупили ― в благодарность за помощь Кэт заимела новенький наряд. Сидевший на ней как влитой.

Корсет на шнуровке больше не мешал, а лишь подчёркивал стройную фигурку. Юбки тоже теперь были нужной длины и больше не норовили зацепиться за туфлю, верх же белоснежной блузы кокетливо открывал декольте и плечи.

На самом деле образ вышел немного откровенный для данной обстановки, но как же он был хорош! Не то, что та стёганная монашеская ряса, что была прежде.

И вот теперь, в обновках, Кэтрин уже без какой-либо скованности бродила среди людей: ловя восхищённые присвисты от одних и косые взгляды от других.

А ещё с утроенным рвением изучала, слушала и впитывала последние новости, которые распространялись по воздуху стремительней лихорадки.

И новости эти… не радовали.

Наверное, она должна радоваться, что "заявилась" в Салем именно сейчас, а не несколько месяцев назад, когда по городу и ближайшим посёлкам прокатилась волна казней, начавшихся из-за нескольких девочек, поставивших округу на уши заверением, что их посещает... бес.

Мол, тот щипал, лишал их возможности дышать, наводил порчу и подчинял своей воле. Диагноз был поставлен без промедления ― одержимость дьяволом. Медицина последнего поколения, что уж там.

Тогда же начался кромешный хаос, в котором женщин начали повально обвинять в колдовстве, судить и прилюдно вешать. Девушки боялись выходить на улицы и просто здороваться с соседями. Всего одно неверно брошенное слово могло запустить цепную реакцию, после которой кто-то мигом оказывался в темнице.

Всё усугубилось, когда появились первые признания осуждённых в том, что они действительно занимались чёрной магией. Правда это была или выбитая пытками ложь никто не разбирался, хоть слухи ходили и самые разные.

Факт оставался фактом ― число "одержимых" росло, арестованных становилось всё больше, а казнённых насчитывались десятки и десятки.

Карали без разбору.

Даже местному священнику досталось, у которого до того была бесподобная репутация, но который усомнился в подлинности показаний самых первых одержимых девочек.

Лишь после жестокой расправы над ним, а по-другому это было нельзя назвать, у населения, наконец, начали появляться сомнения. Шёпот становился всё громче и главный пастор, заведующий пуританской общиной, начал терять контроль над ситуацией.

Будто до этого он его имел, ага.

Всё закончилось, когда одна из малолеток не выдержала давления и созналась, что оклеветала свою служанку-рабыню. Мол, обиделась на неё за какую-то ерунду.

Настоящая дикость, от которой волосы на затылке вставали дыбом: из-за заигравшихся дурочек, испугавшихся сознаться в собственном вранье, сломалось столько судеб, а люди сорвались с цепи, превратившись в шакалов!

Сейчас город уже медленно начинал приходить в себя, несмотря на то, что в темницах до сих пор сидели осуждённые. Амнистировать которых не торопились, ссылаясь на кучу шатких аргументов, включая неоднозначные показания с допросов.

Моро не сомневалась, что это уже был вопрос не нравственности, а политики. Верхушки власти ведь никогда не признаются, что были не правы, иначе это пошатнёт их авторитет.

И малолетним виновницам, к слову, так ничего и не сделали. По той же причине. Ну и из-за того, что те были близки к семье пастора. Средневековая коррупция в чистом виде.

Столько моментов и столько деталей по свежей памяти: места, имена, пароли, явки ― так необычно было слышать всё из первых уст, от, считай, непосредственных очевидцев, а не читать сухие нарезки Салемского процесса из интернета.

Интернет.

Боже, как она скучала по нему! Больше, чем по нормальному душу. Мыться в лохани, на деле, оказалось не так уж и сложно, однако домой всё равно очень хотелось: к привычному и рутинному.

К друзьям.

К родителям, с которыми у неё пусть и давно не клеились отношения, но которых она несмотря ни на что любила. И по которым тосковала.

Глава 3. Старуха, ворон и серебряный медальон

Она с трудом пробиралась сквозь живую изгородь плотно растущих деревьев, то и дело цепляясь волосами за низкие ветки, а почему-то босыми ногами за выступающие корни...

Стоп. А что она вообще здесь забыла?

Кэтрин упорно не помнила, как дошла до леса на окраине Салема. Зато точно помнила, что уснула на своём облюбованном уголке примятой соломы.

Может, это сон?

Сон в другом, слишком уж затянувшемся сне?

Ууу, а маразм-то крепчает.

Правда на этот раз происходящее действительно отдавало фальшью. Липовая луна, дающая неестественный синий свет, висела в небе слишком нереалистично, как и чересчур искусственно выглядел сам лес.

Слишком нереальный, будто нарисованный.

И безмолвный.

В смысле, совсем. Ни намёка на присутствие здешних ночных обитателей, ни шороха шелестящей листвы, ни ветра, от которого та могла бы, собственно, шелестеть.

Да Кэт даже собственных шагов не слышала!

Разве это нормально?

Не заметив очередного выступающего корня, она, теряя равновесие, неудачно схватилась за корявый ствол и от неожиданности вскрикнула, вот только эхо и не думало подхватывать её голос. Ночь попросту проглотила его.

Впитала, как впитывает воду губка.

― Да что здесь происходит!?

Невероятно, но ответ был ей тут же дан. В виде призывно загоревшегося вдалеке огонька.

Ха, ну уж дудки! Знаем мы эту тему. В триллерах именно так всё и начинается. Сначала огонёк, потом любопытство, а дальше: "ааа, спасите, за мной маньяк гонится!"

Огонёк, словно почувствовав нерешительность Моро, зажегся ярче. В прямом смысле призывая идти к нему.

Да он издевается!

Нет, не пойдёт она никуда. Она же не совсем ку-ку. Но и стоять столбом, ничего не делая, согласитесь, тоже было глупо…

Ааа… Что делать? Рискнуть или не стоит?

Ай, чем чёрт не шутит? Была ― не была. Как там говорится: когда ни умирать, а день терять? Ну вот, этим себя и будем успокаивать.

Первый неуверенный шаг навстречу неизвестному.

Второй, уже посмелее.

Третий, четвёртый, пятый...

Азарт стремительно растекался по венам, гася инстинкт самосохранения, а ещё метров через триста источник света, наконец, обрёл очертания в виде полуразвалившейся, перекособоченной и поросшей густым слоем мха избушки.

Вид у жилища был до ужаса плачевный. Кривые ставни держались на одних соплях, да и дверь, казалось, не поддалась бы с первого раза, настолько просела.

Можно подумать, что та давно заброшена, если бы внутри избёнки не горел тот самый свет, а из трубы не исходил слабый дымок.

Подозрительно приблизившись, Кэтрин попыталась хоть что-то разглядеть через грязное окно, покрытое паутиной, однако ничего кроме смазанных пятен разглядеть было невозможно.

И что дальше? Зайти внутрь? А надо?

Кажется, её мысли наглым образом считывали, потому что кривая дверь вдруг распахнулась сама собой, заставляя её подскочить от неожиданности.

Ну точно какой-то хоррор! Сейчас как выскочит на неё психопат-лесоруб с топором и всё, пакуй белые тапочки.

Учащённое сердцебиение отсчитывало секунды, а сама Кэт была уже на низком старте, готовая дать стрекоча, но убегать было... не от кого.

Выходить к ней никто не торопился. Лишь несмазанные петли продолжали приглашающе поскрипывать, как бы требуя: “Ну и? Долго ещё тебя ждать?”.

Всё, вот теперь становилось окончательно стрёмно. Прям до жути. Что, правда, не помешало ей, набравшись смелости (или же дурости), ступить на прохудившееся крыльцо.

― Тук-тук, есть кто? Что за... ― отважно заглянув внутрь, осеклась она на полуслове, так и не выругнувшись.

Вот так-так!

Узкая койка, пылающий жаром натопленный камин, кособокие стеллажи, забитые книгами с явно самодельными корешками, и замерший посередине крохотной комнатушки сосновый стол со стульями ― это было всё, что хоть сколько-то подходило под определение “нормального”, потому что остальное…

Остальное в понятие "нормальность" никак не вписывалось. Включая сидящего на подушке иссиня-чёрного ворона, смотрящего на новоприбывшую немигающим умным взглядом.

Но птичка ― это ещё так, цветочки. Затравочка.

В углу обнаружился большой чугунный котёл. На упомянутом ранее столе, покрытом старой цыганской шалью, лежали увесистый томик в кожаном переплёте и потрёпанная колода гадальных карт. С потолка свисали связки трав и… это что, засушенные летучие мыши?!

Моро невольно отпрянула, налетев спиной на очередные полки. На этот раз заставленные какими-то мутными склянками. Внимательно всмотрелась к их содержимому и снова отскочила как ошпаренная.

― Милое дитя, чего же так пугаться? Это всего лишь консервированные змеи и жабы, ― раздалось позади тихое.

Глава 4. В закон семьи семейные ценности не включены

Моро сидела в полупустой в столь ранний час таверне, приютившись в самой дальней её части, снова и снова прокручивая в голове ночной разговор.

Магия, ведьмы, она ― колдунья...

Ну нелепость же!

При свете дня скептицизм опять брал своё, заставляя во всём сомневаться. Если бы не медальон, который она успела изучить вдоль и поперёк, точно решила бы, что Кирса и избушка в глухом лесу всего лишь ей приснились.

Но нет, вот он ― самый обычный, без излишеств. Внутри пусто, а из единственного украшения ― выгравированная буква "К".

"К"ирса, "К"этрин... Символично.

На столе, на медной пластине, стоял забытый с чьих-то ночных посиделок и почти полностью оплавленный огарок свечи. С минуту посверлив его взглядом, Кэт решительно притянула его к себе.

Говорите, она ведьма? Вот сейчас и проверим.

― Давай, ну что ты? Слабо? ― после дюжины тщетных попыток отдать мысленный приказ, не выдержала она. ― То-то и оно. Я же говорила, что это полная чушь!

― И почему я не удивлён встретить вас здесь, ― скользнув мимолётной тенью, рядом с ней присел Джек.

― А где мне ещё быть?

Торчать у Сары не хотелось. Опять припашет заниматься домашними делами, от которых уже воротило.

― Не знаю. Да и неважно, ― Картер кивнул на медальон, лежащий рядом со свечой. ― Подарок от поклонника?

― Ага. От поклонницы, ― Кэтрин торопливо повесила его обратно на шею, пряча длинную цепочку под корсетом.

Накатившее было разочарование сменилось робкой вспышкой надежды. Точно! Он же всегда должен быть на ней.

Может, поэтому ничего не получилось?

― Поклонницы?

― Ну хорошо, не поклонницы... Дальней родственницы. Лучше не спрашивайте, я сама мало что понимаю. Лучше расскажите о себе, Джек Картер.

― Что вы хотите знать?

― Да что угодно. Откуда вы сами? Отсюда?

― Нет. С Санта-Марии.

― Это...

― На берегах Карибского Моря.

― Там вроде самый большой рассадник пиратов.

Вот оно, ассоциативное мышление человека, пересмотревшего фильмов.

― Не самый большой, хотя правда имеет место быть. Но я вырос среди этих страхов, так что всеобщая паника меня мало беспокоит.

― Значит, пиратов вы не боитесь? А ведьм?

― Ведьм?

― Ну, в Салеме все так носятся с ними...

― Все, но не вы.

Опасно, очень опасно.

Моро, вот зачем ты полезла туда, куда не следует?

― Мы говорим не обо мне.

― Верно. К сожалению, ― пожав плечами, Джек равнодушно покачал головой. ― Нет. Не боюсь. Честно говоря, сомневаюсь, что они в принципе существуют.

― А как же люди, что были казнены?

― Государственные разборки, прикрытые церковью.

― Изменнические слова, не находите?

Насмешливая улыбка украсила мужественные черты.

― Мне можно. Я не здешний.

― Удобная позиция. Можно её позаимствовать?

― Всегда пожалуйста, ― подковырнув ногтем кусочек воска, застывший каплей на огарке, Картер задумчиво смял его между пальцев. ― Знаете, я не отрицаю существование чего-то... такого, недоступного для нашего понимания, но не хочу вдаваться в подробности. О кракене и сиренах тоже уже не один век слагаются легенды, вот только морякам это не мешает спускать корабль на воду. Хотя Пол, вы же его помните, уверяет, что однажды видел огромные щупальца, вынырнувшие из воды. Правда я больше чем уверен, что с его воображением поиграл бочонок рома. Мы тогда особенно долго застряли посреди штиля.

Ром, корабль, щупальца?

― Так вы моряк?

― Скромный искатель приключений, прикрывающийся торгово-судоходным делом.

― Ах, вот оно как... ― всё интереснее и интереснее. ― И давно вы в Салеме?

― С того дня, как мы с вами впервые повстречались в этом самом месте. Мы с командой в тот вечер как раз пришвартовались к пристани и решили расслабиться после затянувшегося плавания.

Да, Кэтрин помнила дамочек за их столом. Выпивка и легкодоступные девочки, которых большинство местных чураются как прокажённых ― ничего не скажешь, отдых богов.

― А прежде в этом городе бывали?

― Признаться откровенно? Нет. Не доводилось.

― Тогда ваше спокойствие объяснимо. Вы даже не представляете, что творилось здесь совсем недавно.

― А вы представляете? Вы же вроде тоже тут не так давно. Или я неправильно понял?

― Правильно. Однако успела наслушаться сплетен и сыта этим местом по горло.

― Настолько, что хочется уехать?

― Хочется, вот только обстоятельства складываются пока не в мою пользу.

Глава 5. Первый урок

Всю дорогу до опушки Кэтрин мысленно покрывала Рейна Томпсона такими словами, от которых при включённом звуке непременно завяли бы уши.

Незаметно проскочила к лесу и проклинала. Пробиралась через дебри, спотыкаясь, и проклинала. Даже когда уже вышла на более-менее открытую тропу, всё равно продолжала перетряхивать личный словарь матерных выражений.

К счастью, предзакатные сумерки ещё попадали под категорию “вполне уместного времени для оздоровительной вечерней прогулки”, так что выглядела она менее подозрительно, чем если бы пробиралась куда-то тайком под покровом ночи.

Поиски не продлились долго, интуиция сама вела её к верному месту, но каково же было изумление Кэт, когда она обнаружила лишь голое поле там, где должна была находиться покосившаяся избушка.

Нет, ошибиться она не могла. Та стояла именно здесь!

Вот кусты с ароматной земляникой, а вот с ядовитой волчьей ягодой. Между ними примятая трава, что должна была вести к крыльцу, но вместо этого та почему-то приводила к пустоте.

Странно.

Звёзды только-только загорались на небе, так что Кэтрин решила всё же немного выждать. Ну а если чуда не случится, то... Что ж, тогда можно смело называть себя непроходимой тупицей и чесать обратно.

Не придумав ничего лучше, Моро удобно устроилась под липой с горстью земляники, активировав режим "ждуна". Правда ягоды съелись быстро и тогда настал черёд за бездумным выковыриванием грязи из-под ногтей.

Не маникюр, а просто ужас ходячий. Она пусть и пыталась держать их в приличном виде, но средств за нормальным уходом в этом веке ещё не было придумано и приходилось обходиться тем, что имелось.

Длинные ногти, кстати, здесь отдельная тема.

За них тоже можно запросто схлопотать клеймо ведьмы. Видимо, у нормального добропорядочного труженика по определению могли быть только огрызки. Очередная железная логика, которой Кэт уже не удивлялась.

Развлечение быстро наскучило, а "ничегонеделанье" настолько расслабляло, что в какой-то момент её начало клонить в сон. Кажется, она всё-таки успела задремать, потому что прозвеневшее в обмякшем сознании её собственное имя заставило резко подорваться, выныривая из прострации.

― Ты рано, ― старуха протянула руку, помогая той подняться.

― Не знала, чем себя занять. Пришла, а тут ни... ― Кэтрин обомлела, заглянув той через плечо и увидев избушку. ― Здесь только что ничего не было, клянусь!

Кирса, усмехнувшись, дала ей знак следовать за ней.

― Думаешь, я оставлю своё имущество без присмотра? На этот случай существует отличное заклинание для отвода глаз. Это не самые простые чары, с первого раза они не дадутся, но зато какие полезные.

Учитель и ученица вошли в дом.

Пока ведьма разжигала печь, Кэт вновь осматривалась. Всё точно такое же, как и в её сне. Кроме ворона. Сейчас его здесь не было.

― Научите меня гадать? ― на глаза попалась знакомая колода, лежащая поверх наброшенной на стол шали.

― Это не самое важное. До них мы ещё дойдём.

― Как это не самое важное? В моём мире на этом зарабатывают на жизнь. И неплохо зарабатывают.

― В вашем веке ведьмы не прячутся?

― Наоборот, выпячивают себя напоказ. Участвуют в телешоу ради пиара и открывают гадальные салоны.

― Любопытно, ― забрав карты из её рук, Кирса присела за стол. ― Садись, я разложу тебе.

― Мне-то как раз не обязательно. Лучше научите.

― Ещё успеется, не переживай. У меня где-то на полках стоят несколько книг на эту тему. Будет желание, полистай, ― улыбнулась старуха, тасуя колоду и отточенными движениями раскладывая в ряд семь ветхих карт.

Было заметно, что им не одно десятилетие, большинство толстых картонок давно стёрлись по краям до бахромы.

― Вроде ничего, да? ― заметила Кэт, хотя три меча, пронзающие человеческое сердце на первой же карте вызывали не самые положительные ассоциации.

― Тройка мечей означает разочарование.

― Понятно. Ничего хорошего.

Кирса ткнула сухим сморщенным пальцем на вторую картинку, изображающую мага, стоящего перед золотой чашей, мечом, монетой и скипетром.

― Маг ― творец. Это символ действия и ловкости.

― Во, уже лучше.

― Не радуйся раньше времени, ― пригрозила ей ведьма. ― Маг так же означает чрезмерное самолюбие.

― Разве любить себя плохо?

Ей не ответили, переключаясь на следующую картинку. На ней весёлый человек шёл по самому краю пропасти, но, кажется, и не замечал этого. Слишком был беспечен.

― Карта шута означает, что ты идёшь по дороге, свернуть с которой не удастся. Тебя ведёт по ней судьба.

― Надо полагать. Я же здесь.

Четвёртая карта изображала молодую девушку, укротившую льва.

― Этот аркан указывает на твою способность сопротивления неблагоприятным явлениям. Так же как и указывает на кипящие страсти, которые в скором периоде должны завертеться вокруг тебя.