Пертская красавица, или Валентинов день

Шотландский волшебник

«Вальтер Скотт не принадлежит к числу тех писателей, которые прочитываются раз и потом навсегда забываются. Не один раз в жизни может человек возобновить, невыразимое очарование впечатлений от чтения романов Вальтера Скотта. Это не то, что знакомый вам писатель: это неизменный друг всей вашей жизни, обаятельная беседа которого всегда утешит и усладит вас. Это поэт всех полов и всех возрастов, от отрочества, едва начинающего пробуждаться для сознания, до глубокой старости. Он для всех равно увлекателен и назидателен…»

Так писал о Вальтере Скотте в 1845 году Виссарион Григорьевич Белинский.

Почти полтора столетия, прошедшие с тех пор, мало что изменили в этой оценке.

Знаменитый английский писатель Вальтер Скотт жил в бурное время. Он был свидетелем великих исторических сдвигов. На его глазах рушились в Европе последние твердыни феодализма, побеждал и укреплялся новый общественный строй — капитализм; на смену феодалам поднимался новый эксплуататорский класс — буржуазия.

Вальтер Скотт был еще ребенком, когда колонисты Северной Америки начали революционную войну против своей метрополии — Англии, и в результате вооруженной борьбы установили у себя новые, буржуазные порядки. Вскоре буря революции потрясла Францию. Под напором народных масс пала феодальная монархия Бурбонов, к господству пришла буржуазия. Последовавшие затем захватнические наполеоновские войны вызвали мощное сопротивление народов Европы. Упорно боролись против французского нашествия испанцы, полная катастрофа постигла захватчиков в России. Во многих странах вспыхивали очаги национально-освободительного движения. Не затихала борьба против угнетателей — англичан в Ирландии. Поднимала меч на вековых врагов своей национальной свободы — турок — Греция. Клокотала придавленная, растерзанная австрийскими оккупантами Италия.

В Англии в конце XVIII века стремительно развивалась промышленность. Крестьяне разорялись, лишались земли и в поисках пропитания уходили в города. На исторической арене появился многочисленный класс пролетариев.

Вальтер Скотт видел, как в его родной Шотландии, где были еще сильны пережитки седой старины, нищали и теряли свои земли крестьянские родовые объединения — кланы, исчезали усадьбы аристократов. Капитализм добирался до самых глухих уголков. В то же время в Англии уже ширилось рабочее движение, усиливалась борьба против капиталистов. В начале XIX века она приняла особенно грозный характер. Забастовки и волнения рабочих становились повсеместным явлением, они то утихали, то разгорались вновь. Большую известность приобрело стихийное движение английских рабочих — луддитов, «разрушителей машин».

Все эти исторические события решающим образом влияли на развитие Скотта-художника.

Вальтер Скотт, шотландец по национальности, происходил из старинного, но обедневшего дворянского рода. Он родился в главном городе Шотландии — Эдинбурге в 1771 году. Отец его занимал должность адвоката. Адвокатом стал до окончании университета и сам Вальтер Скотт. Многолетние поездки по Шотландии, связанные с его адвокатской деятельностью, обострили интерес будущего писателя к истории, привлекавшей его с детства. Скотт собирает старинные легенды и предания, усердно изучает народное творчество, записывает рассказы бывалых лесников и коробейников, штудирует исторические документы.

Первыми литературными опытами Скотта были переводы произведений немецких поэтов, затем он издает собранную и отредактированную им двухтомную книгу шотландской народной поэзии «Песни шотландской границы», а также свою поэму «Песнь последнего менестреля», написанную в духе народных баллад. До 1813 года, когда Скотт создал свой первый исторический роман «Уеверли», он занимался поэзией, выпуская одну поэму за другой. Имя его приобрело широкую известность. Некоторые поэмы Вальтера Скотта — «Замок Смальгольм, или Иванов вечер», «Суд в подземелье» — перевел на русский язык выдающийся наш поэт В. А. Жуковский. Когда в 1812 году вышли первые песни поэмы Байрона «Паломничество Чайльд-Гарольда», В. Скотт усомнился в своем будущем как поэта и перешел к прозе.

Вальтер Скотт отнюдь не был кабинетным затворником и жил страстями своего времени. В юности, когда Англия готовилась отразить возможное нападение Наполеона, он вступил в корпус кавалерийских легких драгун, надел военную форму и стал на какой-то срок квартирмейстером этого корпуса. У него был богатый жизненный опыт, множество связей во всех слоях общества, множество жизненных впечатлений, питавших его творчество. Стремясь постигнуть смысл и причины современных ему бурных событий, Скотт обращается к прошлому. Идеи и замыслы писателя находят свое воплощение в исторических романах. По выражению Белинского, Вальтер Скотт «докончил соединение искусства с жизнию, взяв в посредники историю».

С 1813 года до конца своих дней (он умер в 1832 году) Вальтер Скотт, оставив поэзию, пишет исторические романы, выпуская их иногда по два-три в течение года. За семнадцать лет он создал, не считая других произведений, свыше двадцати пяти романов. Они воссоздают историю Англии и Шотландии на протяжении многих веков — со времен раннего средневековья до конца XVIII столетия. Здесь укажем, в частности, на такие романы, как «Антикварий», «Пуритане», «Вудсток», «Роб Рой», «Эдинбургская темница», «Легенда о Монтрозе». Из года в год переиздается у нас популярный «Айвенго». Вальтер Скотт писал романы из жизни не только шотландского и английского, но и других народов. Так, в романе «Квентин Дорвард» дана яркая картина жизни Франции XV века; «Граф Роберт Парижский» показывает средневековую Византию, а «Талисман» переносит читателя на Ближний Восток эпохи крестовых походов. Кроме романов, Скотт написал «Историю Шотландии», многотомный труд «Жизнь Наполеона Бонапарта» и другие сочинения.

Это был человек исключительной трудоспособности и творческого полета. Литературная работа шла у него рядом с административной деятельностью: почти всю жизнь он состоял шерифом, то есть главным судьей округа Селькирк и занимал пост секретаря высшего суда Шотландии по гражданским делам в Эдинбурге.

Весьма общительный по натуре, любивший гостеприимно принять у себя многочисленных друзей, он умел ценить каждый час времени. Биографы Скотта подробно рассказывают о его жизни в имении Ашетстиль на берегу реки Твида, которое он арендовал, когда ему было тридцать три года. «Он вставал в 5 утра, зимой сам разжигал камин, тщательно брился, одевался, задавал корм коню, в 6 часов садился за литературную работу, завтракал от 9 до 10, снова работал до полудня, а остаток дня проводил в седле или на ногах — охотился на зайцев или ловил рыбу. В погожие дни он заканчивал работу до завтрака, зато наверстывал потерянные часы в дурную погоду…» Ни болезнь, ни семейные дела и неурядицы не могли воспрепятствовать его работе над рукописями. Задуманный им очередной роман выливался у него как бы единым духом. «Порой мне кажется, — говорил Вальтер Скотт, — что рука у меня пишет сама по себе, независимо от головы». Намеченный план повествования рушился и ломался, едва он начинал работу, подстегиваемая богатым воображением фабула складывалась как бы стихийно; чернила не успевали высыхать, как писатель брался уже за следующий лист бумаги. Все решалось безотлагательно, с пером в руках. Один из значительнейших своих романов — «Вудсток» — Вальтер Скотт создавал в тяжкой обстановке, когда умирала его жена. И все же книга была написана менее чем за три месяца. За две недели до окончания ее Скотт признавался, что он знает «не больше первого встречного», как развернется действие в финале романа. Написанный текст романист просматривал и перечитывал лишь в корректуре, в напечатанном виде.

Такова была творческая сила и неиссякаемая эрудиция Вальтера Скотта. Крупный, свыше 180 сантиметров роста, плотного сложения, с Геракловым торсом, с серыми глазами и светло-рыжими волосами, с лохматыми нависающими бровями, прихрамывающий на правую ногу — костное заболевание в детстве — и не расстающийся с тростью, этот жизнерадостный человек отличался громадным обаянием и отзывчивым сердцем. Его доброжелательность и щедрость были известны множеству людей. К своей писательской славе он относился равнодушно и не раз шутливо говорил, что посаженные им в усадьбе дубы переживут его литературные лавры. Не терпел лести и ложных похвал по своему адресу, не ведал зависти, охотно прощал грехи и проступки старых друзей, никогда не злословил о коллегах по перу и помогал литераторам, знакомым и незнакомым, всем, чем мог, включая свой кошелек. Байрон, не раз встречавшийся с Вальтером Скоттом и с жадностью читавший его романы, посвятил ему свою мистерию «Каин» и записал о нем в дневнике: «Потрясающий человек!»

Известность Вальтера Скотта была очень широка и в Англии, и во всей Европе, и в Северной Америке. Когда в 1829 году писатель предпринял издание собрания своих сочинений, оно расходилось нынешними в те времена тиражами. «Все прошлые успехи книготорговли, — сообщал ему издатель, — детские шалости по сравнению с этим». По романам Скотта писали оперы, ставили театральные представления. При посещении Скоттом ирландской столицы Дублина, куда он ездил к служившему там своему сыну, романиста торжественно встречала вся местная знать во главе с вице-королем и архиепископом. Сошедшиеся толпами горожане не давали проехать по улице карете писателя и были готовы нести его на руках. А однажды в Лондоне, за завтраком в семье приятеля-священника, Скотт расхвалил поданные к столу копченые ярмутские сельди. В семье тут же решили прикупить этих сельдей на рынке. Торговец отказывался доставить товар, ссылаясь на дальность расстояния. Но как только он услышал, кому предназначается ярмутская рыба, он горячо уверил, что доставит ее прямо к завтраку на следующий же день. «Сэр Вальтер Скотт! — приговаривал торговец. — Он, говорили, болел и сейчас не очень здоров — как он себя чувствует?»

Друг-приятель многих фермеров, землекопов, рыбаков, мастеровых в своей округе, Скотт знавал и высшее общество, так называемый свет. Ему приходилось бывать в салонах, на приемах, и обедать с политиками, адвокатами, пэрами, прелатами, богачами, с членами королевского дома. С ним беседовал герцог Веллингтон, разбивший Наполеона под Ватерлоо. Тучный и шумный, жизнелюбивый принц-регент, в 1820 году ставший английским королем Георгом IV, питал любовь к романам Скотта и оказывал ему всяческие знаки внимания, вплоть до заказа знаменитому художнику Лоуренсу написать портрет романиста, чтобы повесить полотно в своих покоях. Тем не менее Вальтер Скотт утверждал, что «характер народа нельзя познать по сливкам общества» и что наиболее глубокие мысли и суждения — он сравнивал их со строками Библии — он слышал только из уст «темных бедняков» и простых тружеников.

Пришедшая к Вальтеру Скотту слада принесла ему большие гонорары и богатство. На приобретенном еще в 1812 году участке земли, где была расположена запущенная, одинокая ферма, Скотт задумал выстроить замок в средневековом стиле, назвав его Абботсфорд. Он возвел этот, как выражался писатель, «дом-роман» по образцу помещичьих особняков старой Шотландии; в нем постоянно трудились тридцать наемных работников. Замок был полон приобретенным Скоттом старинным оружием, рыцарскими доспехами, ценными предметами антиквариата. В. Скотт создал здесь своеобразный музей шотландской старины. В писателе проснулся вкус к покупке земельных участков и приращению имения. Собаки, лошади, овцы, посадка деревьев, приемы гостей в Абботсфорде стали почти его страстью. Но при щедрости и доверчивости Скотта он не мог быть настоящим дельцом и хозяином. У него были вложены большие деньги в издательскую фирму, которую возглавляли его приятели. В январе 1826 года, когда в стране разразился финансовый кризис, фирма обанкротилась. Руководитель ее умер, оставив Скотту, как главному компаньону, огромные долги. Это было для писателя настоящей финансовой катастрофой. Дом Скотта в Эдинбурге на Замковой улице пошел на продажу с молотка со всей обстановкой. Абботсфорд с трудом удалось отстоять, но надо было уволить большинство работников. Упорной работой Вальтер Скотт, когда-то самый богатый писатель в Англии, обеспечивал выплату долга, но денежные затруднения преследовали его уже до самой смерти.

По своим политическим взглядам и убеждениям Вальтер Скотт всю жизнь оставался консерватором, противником революции. В этом отношении он был типичным представителем господствующих классов Англии. Он являлся сторонником постепенных, медленных изменений общественной жизни, страшился переворотов и восхвалял королевскую власть. Он считал, что королевская власть будто бы способна обеспечить всеобщую справедливость и порядок, примирить все классы.

Впитавший культуру Англии и Шотландии, Скотт мечтал о равноправном союзе английского и шотландского народа, без взаимных обид и распрей. Он всем сердцем любил родную Шотландию. Гордился своей принадлежностью к «харденским Скоттам», к родовому клану Баклю, всерьез почитая главу этого рода как своего сюзерена, хотя Англия дала ему в 1820 году титул баронета и сэра. Он любовался патриархальными нравами шотландских горцев и на лондонских званых обедах то и дело вспоминал о холодной бараньей голове, которую, как истый шотландец, привык съедать за завтраком. Скотт был во главе всех шотландских граждан, в том числе и горцев, спустившихся в Эдинбург со своим оружием и волынками, когда, облачившись в шотландский костюм, он приветствовал английского короля, впервые посетившего в 1822 году, по уговорам того же Скотта, шотландские края. Всем своим поведением Скотт хотел в те дни возвысить и подчеркнуть значение Шотландии. Из политических партий буржуазной Англии ему ближе всего были тори — партия крупных землевладельцев, закоренелых реакционеров. Консервативные взгляды Вальтера Скотта не могли не наложить свою печать на его произведения. Они не позволили ему примкнуть к передовому крылу английской литературы того времени, как это сделали революционные поэты Англии — Байрон и Шелли.

Вопреки консерватизму Вальтера Скотта его патриотическая любовь к традициям шотландской народной жизни, народного творчества, его неизменное стремление нащупать, по выражению Белинского, «пружины истории» привели к тому, что созданные в его романах исторические картины были не только занимательны и красочны, но в принципе верно отражали действительность. Он хорошо ощущал закономерность развития истории, ее поступь и не мог не признать неизбежность победы нового над старым. Закономерности истории подчинены у Скотта и судьбы выводимых им на страницах своих книг исторических деятелей, и судьбы рядовых, вымышленных романистом людей. Он строил свои романы на достоверных исторических фактах, общественные и человеческие отношения в его книгах, как правило, жизненны и правдивы.

Произведения Вальтера Скотта прокладывали в литературе дорогу реализму.

Роман «Пертская красавица» написан Вальтером Скоттом в 1828 году, за четыре года до его кончины. Уже через год он был опубликован в русском переводе, сделанном с французского. «Пертская красавица» замыкает громадный цикл романов Скотта, посвященных Шотландии и считающихся едва ли не высшим достижением писателя.

Читатель романа хотя бы в самых общих чертах должен быть осведомлен о судьбах этой страны и народа, который к середине нашего века составлял пять миллионов человек.

Отделенные от Англии рекою Твидом горы и долины Шотландии, если не считать равнинной пограничной полосы, были населены племенами кельтского происхождения — гэлами. Это были горцы, народ со своими нравами, своим социальным укладом и своим языком. Упорные, гордые, с беззаветной храбростью отстаивающие свою независимость, они в свое время не допустили на шотландскую землю высадившихся в Англии завоевателей — римлян. У гэлов издавна сложился родовой клановый строй, разрушившийся лишь в XVIII веке. В феодальные времена, в XI столетии, в стране возникла королевская власть, с королевским советом, из которого вырос шотландский парламент. Однако власть короля была, как правило, слабой; у шотландских королей даже не имелось постоянной резиденции, они переезжали, как это показано в «Пертской красавице» на примере короля Роберта III, с одного места на другое. История Шотландии, по сути, история ее борьбы с могущественным южным соседом, с Англией. Кровавые сражения с английским войском, постоянные стычки в пограничной полосе, легендарные подвиги героев-патриотов, измены феодалов, переходивших на сторону англичан, подобно выведенному в романе графу Марчу, пошедшему на сговор с англичанами, восстания народа, силившегося сбросить иго уже победивших англичан, и после этого массовые казни — вот чем наполнены шотландские летописи, предания и баллады. В 1651–1652 годах Шотландия была насильственно присоединена к Англии; шотландский парламент был уничтожен, представители Шотландии введены в состав английского парламента. Официальное объединение Англии и Шотландии в Соединенное королевство Великобритании произошло в 1704 году.

Но все эти события для действующих лиц романа «Пертская красавица» были еще за далекой завесой времени.

На страницах романа перед нами течет последнее десятилетие XIV века. На русской земле это время, озаренное победой 1380 года на Куликовом поле, время княжения сына Дмитрия Донского Василия, пора напряженной борьбы с остатками владычества Золотой Орды и укрепления Московского государства. В «Пертской красавице» Вальтер Скотт рисует характерную для позднего европейского средневековья структуру общества городов: не набравшая еще сил королевская власть, самовольные феодалы, церковники и почувствовавший свое значение мастеровой и иной городской люд — носитель будущего, тот социальный слой, из которого вскоре выделится претендующая на равные права с феодалами буржуазия. А пока высокомерный граф Дуглас, выведенный в романе, не может взять в толк, откуда у этих людей такая гордость: «мужик отклоняет рыцарское звание, а горожанин — награду из рук графа».

Перт — город в равнинной Шотландии, населенной англосаксами; не так далеко от него горы — заповедные места гэльских кланов; юный вождь одного из этих кланов, Конахар, выступает далеко не последним действующим лицом романа. Шотландия горная и Шотландия равнинная мастерски введены Вальтером Скоттом в русло сюжета «Пертской красавицы».

Глубокая грань разделяет в романе придворную знать и богачей — феодалов, с одной стороны, и народ — ремесленников, торговцев, крестьян — с другой. Недаром историки литературы пишут, что Скотт приблизился к пониманию классового строения общества. И — важнейший факт — он осознал роль народа в истории, отдав ему, в частности в «Пертской красавице», свои авторские симпатии. Ведь в глазах Скотта у народа по сравнению с феодальной знатью, с аристократами огромный нравственный перевес. С явным сочувствием, даже с восхищением, обрисованы в «Пертской красавице» простолюдины — перчаточник Саймон Гловер и искусный кузнец-оружейник Гарри Гоу. Кузнец Гарри — по-своему героическая фигура; из таких смельчаков, как Гарри, выделялись в средние века предводители народных восстаний и атаманы вольных стрелков, наводившие ужас на вельмож и представителей власти. Социально весь Перт рисуется Скоттом в движении, многие его общественные тенденции даны в романе только в намеке. Но зерна их, ростки будущего показаны писателем удивительно четко и прозорливо.

Может быть, самым неубедительным и бледным образом в романе является дочка Саймона Гловера Кэтрин, на любовь которой притязают юноши, представляющие три разных мира: шотландского клана (Конахар), города (Гарри Гоу) и феодальной аристократии (герцог Ротсей, сын короля). В обычае Вальтера Скотта было ставить в центр повествования «голубые» образы влюбленных молодых людей, психологически обрисованные смутно и романтично. Литературоведы полагают, что в этом сказывался у Скотта либо литературный пережиток, инерция XVIII века, либо это был сознательный прием, рассчитанный на то, что рядом с идеальными, «голубыми» натурами будут ярче и полнокровнее выглядеть в романах остальные персонажи.

Развивая сюжет, Вальтер Скотт вводит нас в патриархальную жизнь шотландского клана. Сплоченность горцев, их глубокое чувство справедливости, гостеприимство (но и вражда к любому чужаку), воинское мужество, привязанность к своей земле не могут скрыть от нас неспособность клана выжить и сохранить себя в новых условиях, когда окружающий его мир изменялся и перестраивался. Беспрерывные вооруженные схватки между кланами уже несли в себе семена гибели патриархального строя. Роман, по существу, заканчивается потрясающей картиной боя клана Кухил с кланом Хаттан на Северном лугу города Перта. Этот бой как бы символизирует судьбу всего кланового уклада.

К сцене сражения горцев на Северном лугу (а оно действительно произошло в Перте в 1396 году) стянуты в один узел все сюжетные линии романа. Не так ли и в «Айвенго» у Скотта сердцевиной всего повествования является штурм замка Фрон де Бефа, куда стекаются и стрелки Робина Гуда, и Ричард Львиное Сердце, и доблестный сакс Седрик, и толпы безымянных крестьян? Штурм твердыни, где засели рыцари-насильники, возведен в «Айвенго» тоже в своего рода символ. Грандиозность таких картин, созданных чудесной кистью Вальтера Скотта, производит на читателя особое впечатление.

Все события, описанные в «Пертской красавице», при всей обстоятельности и подробностях изложения развертываются стремительно, за краткий срок, в течение каких-то считанных недель. Такая драматургическая сжатость, спрессованность сложнейшего по множеству действующих лиц и коллизий повествования достигается лишь большим мастерством. В этом последнем для Вальтера Скотта шотландском романе он вновь блеснул искусством соединить, прочно сцепить воедино существование незаметного, рядового человека, порожденного воображением романиста, с судьбами страны, с событиями исторического масштаба. Чего только стоит в «Пертской красавице» такой живой и комичный образ шапочника Оливера Праудфьюта — этой малой песчинки, захваченной водоворотом случайностей и неслучайностей, нахлынувших на город Перт! Как почувствовал читатель, Вальтер Скотт великолепно умеет обрисовать не только отдельную личность, но и создать облик толпы, человеческой массы, целого сословия.

В «Пертской красавице» превосходно просматривается прошлое и даже будущее шотландской истории. Талант Вальтера Скотта, поэта и знатока человеческих сердец, историка и этнографа, дает себя знать во всем обаянии на каждой странице романа, который однажды родился в воображении автора при виде трогавших его душу пейзажей близ описанного им города. Недаром Пушкин называл Вальтера Скотта шотландским волшебником.