Первая встречная

14

— Хватит вздыхать, — сказала Кристин. Старая дама перевернула последнюю страницу отчета Айлин и посмотрела ей в глаза. — Что случилось?

— Извините меня…

А случилось то, что и должно было произойти.

В среду Грегори женится, и отнюдь не на Айлин.

Кристин махнула рукой.

— Вам незачем извиняться. Грегори вас обидел?

От Кристин Хэткоут ничего не утаишь — видит людей насквозь.

— Он не виноват, — вздохнула Айлин.

— Не хитрите. — Старушка всех судила строго. — Мужчины всегда виноваты. Грегори — мужчина, следовательно, в чем-то провинился.

— Просто одна иностранка… — начала Айлин осторожно.

— У них всегда так. Мужчины вечно смотрят на сторону.

У Айлин запылали щеки. Кристин, конечно, заметила это и с присущей ей прямотой спросила:

— Что, вас он тоже совратил?

— Не то чтобы… Ну в общем… — У Айлин не хватило духу признаться.

— Вас не сравнить с Мелани. Та просто психопатка и не знает, что такое смущение. — Кристин ободряюще улыбнулась. — Не горюйте. Что ни делается, все к лучшему.

— Если бы так… Но на лучшее надежды нет. Грегори подписал брачный контракт с другой, и тут уж ничего сделать нельзя. Он составил его лично, нет ни одной зацепки. Понимаете…

И Айлин рассказала все: и про суд, и про амбиции Мелани.

Кристин поднялась со стула. Ее сухонькая фигурка трепетала от возбуждения:

— Кровь свое скажет. Он выпутается. Пусть он такой же проныра, как и его прадед, но человек надежный. Честнейший! Кровь свое скажет.

Айлин ничего не поняла.

— Это вы о Грегори говорите?

— Ну а о ком же! Он и внешне похож на прадеда, и повадками. Будто в нем черт сидит. Это же видно. Но немного он и от меня взял, так что будем надеяться на лучшее.

Грегори не упоминался в бумагах Кристин, которые Айлин изучила внимательнейшим образом. Поэтому она осторожно спросила:

— А кто прадед Грегори?

Старушка пристально посмотрела на Айлин.

— Неужели вы ничего не поняли?

— Нет.

— Так чем же вы до сих пор занимались? — последовал упрек.

— Все дальние родственные связи я еще не изучила, не хотела их касаться, пока не прослежу основную линию. И вот что выяснила…

Айлин остановилась в нерешительности: то, что она сейчас скажет, может лишить ее квартиры в доме Ларсена. Но под сомнение поставлен ее профессионализм!

— Продолжайте, — потребовала Кристин.

— Это касается Конрада Ларсена. Дело, видите ли, в том, что он…

— Ну-ну?.. — Глаза старушки загорелись живым интересом.

Бог с ней, с квартирой, подумала Айлин и решительно заговорила:

— Этот человек собирался жениться, что фактически означало бы двоеженство.

Кристин издала торжествующий возглас.

— Это точно? — спросила она.

— Точно, — уверенно ответила Айлин, — и есть доказательства. У него уже была жена, когда он собрался жениться на другой женщине.

— Доказательства верные?

— Абсолютно. Все документы проверены мною дважды. Венчание должно было состояться в соборе Святой Марии. Это бракосочетание имело бы большой общественный резонанс. Но все расстроилось после того, как нежданно-негаданно объявился брат первой жены.

— Этого мне не надо объяснять, — перебила Кристин.

— Конечно, наличие жены делает бракосочетание невозможным.

— Так что же вы еще раскопали?

— Имя невесты не разглашалось. Оказывается, она всех обманывала: прибавила себе лет, скрывала свое настоящее имя, не получила согласие родителей. Кроме того, она была беременна.

— Не будем тратить время на эту глупую девчонку, — поморщившись, распорядилась Кристин. — Меня интересует Ларсен.

— Вскоре после этой истории он умер. Через два года. В свидетельстве о смерти сказано, что он неудачно упал с лошади. Но ходили слухи, что ему хотелось уйти из этого мира, а кое-кто утверждал, что это было самоубийство.

— Вздор! Он просто был сумасброд.

— Некоторые близкие друзья объясняют все его поступки страстной влюбленностью.

— И жизненными неудачами, по-видимому?

— Да, его первая жена находилась в Швейцарии на лечении. У нее было психическое расстройство. Врачи диагностировали шизофрению, но в ту пору так называли любую форму психоза.

— Короче говоря, она была сумасшедшей, — уточнила Кристин.

— Судя по всему, да. После ее смерти…

— Когда она умерла?

— За месяц до мистера Ларсена.

Старушка нахмурилась.

— Эта дата бесспорная?

— Абсолютно. И, став свободным от брачных уз, Конрад Ларсен составил свое необычное завещание. Это было сделано за неделю до смерти.

Кристин глубоко задумалась, потом мрачно проговорила:

— Он был черствый, бессердечный человек.

Айлин пожала плечами, не зная, соглашаться ли с утверждением, верность которого уже не проверишь.

— Это все, что вы смогли про него выяснить?

— Я просмотрела еще не все доверенности на пользование имуществом мистера Ларсена. Но обнаружила одну вещь, которая, наверное, покажется вам интересной.

Кристин нетерпеливо поёрзала на стуле, приготовившись слушать.

— Я просмотрела архивы адвокатов мистера Ларсена и нашла письмо, которое он просил переслать некоей Хилде Грант…

Айлин внимательно посмотрела на Кристин. Та молча ждала продолжения.

— Мистер Ларсен написал это послание незадолго до смерти. Мне показалось, что оно было подготовлено к отправке, так как лежало в конверте, но на него не сразу обратили внимание, а потом уже было поздно. Письмо вовремя не отослали, и он, естественно, не получил ответа. А потом умер… короче, до адресата ничего не дошло.

— Письмо у вас? — взволнованно спросила старая леди.

— Да.

— О чем в нем речь?

— Это касается только Хилды Грант.

В глазах Кристин отразилась душевная боль.

— Вы же знаете, что это я. Выйдя замуж, я предпочла пользоваться своим вторым именем.

— Да, я догадалась.

— Покажите мне письмо.

Айлин достала из папки ксерокопию письма. Дрожащими руками старушка взяла письмо, написанное семьдесят с лишним лет назад. Она читала его долго, вглядываясь в каждое слово, потом стала перечитывать.

Айлин не хотелось ей мешать. Она поднялась и вышла на веранду полюбоваться цветущим парком. Парк, усадьба — сказочное место, заботливо ухоженное и хранимое. А хозяйка этой красоты все семьдесят с лишним лет считала, что Конрад Ларсен сломал ей жизнь… И все из-за небрежности клерка адвокатской конторы.

Старушка кашлянула. Айлин вернулась в комнату и обомлела: перед ней сидела совершенно другая женщина, с погасшим, безжизненным взором. Кожа на лице и руках — как пергамент, губы дрожат, глаза потускнели.

— Как же страшно я ошибалась, — потерянно проговорила Кристин.

— Да, судьба жестока.

— Теперь уж ничего не исправишь.

— Но не поздно сказать о мистере Ларсене правду.

Задумчивая улыбка смягчила печальное выражение лица Кристин.

— Это он прадед Грегори. Я влюбилась в него без памяти и родила от него ребенка.

— А его завещание, условия арендной платы?..

— Он хотел, чтобы я жила в его доме, вот и сделал так, что особняк невозможно продать и невыгодно сдавать в аренду. Но со мной этот номер не прошел. Я так и не ступила туда ни ногой. Ни разу.

— А про вас всюду ходили сплетни, слухи и клевета…

— Конрад хотел все исправить и спасти мою репутацию, — призналась Кристин, — но было уже поздно. Единственное, что я себе позволила, это забрать всех его лошадей. Потом вышла замуж за Хью Хэткоута… Этот брак не назовешь счастливым, но мы с мужем вывели несколько чистокровных скакунов, лучших в стране.

— Мистера Ларсена это обрадовало бы.

— Наверное. У нас было много общего. Он умер как раз в день моей свадьбы с Хью. Узнав о его смерти, я постаралась забыть Конрада, но так и не смогла…

— Он, судя по всему, любил вас глубоко и страстно. Мистер Ларсен хотел поступить благородно и жениться на вас. Он писал адвокатам о своем отчаянном положении. Ваш брак мог быть противозаконным, но это никому не причинило бы вреда. Все только встало бы на свое место…

Одинокая слезинка покатилась по щеке Кристин. Айлин сочувственно обняла старую леди за худенькие плечи.

— Он любил вас. Ни одного пятна в его биографии я не нашла, никакой грязи.

— Мне надо побыть одной. Но как же это я…

— Что?

— Понадобилось прожить семьдесят суматошных лет, чтобы наконец расплакаться!

— О чем нам только ни приходится скорбеть.

Айлин тоже стало грустно. Ведь именно горькое сожаление о безрадостно прожитых с Эшли годах заставляет ее корить себя за поспешную уступчивость Грегори. Ну ничего, она постарается больше не переживать.

Впрочем, жизнь слишком коротка, зачем же лишать себя радости? Глупо горевать из-за его фиктивной женитьбы на женщине, не имеющей права ни на что, кроме клочка бумаги. Айлин твердо решила побороться за Грегори и за свое счастье.

Она с чувством обняла его прабабушку, сложила свои бумаги и уже хотела оставить старую женщину наедине с воспоминаниями, когда та окликнула ее.

— Подождите, я даже не поблагодарила вас!

— Это моя работа.

— И все же спасибо.

— Только… Можно у вас кое-что спросить? — решилась Айлин удовлетворить наконец свое любопытство.

— О чем?

— О датах рождения в метриках. Я так и не поняла, зачем их исправили. Неужели ваши братья хотели попасть на военную службу?

— Ну конечно. Ведь они были романтиками! А их проделка и надоумила меня прибавить себе пару лет.

— Чтобы вы могли выйти замуж за Конрада?

— Да. У нас с ним была слишком большая разница в возрасте.

— Тогда зачем вы сделали вид, что ничего этого не знали?

— Дорогая моя, как иначе я могла убедить вас взяться за это дело? А если б я не нашла вам работу, Грегори просто сжил бы меня со света. — Она хитро взглянула на Айлин. — Поверьте мне, если ему что-нибудь нужно, он и мертвого из могилы поднимет.

— Благодарю вас, Кристин, — улыбнулась Айлин.

По дороге домой она размышляла над услышанным. Теперь все ясно. Грегори — прямой наследник Кристин и должен стать владельцем дома Ларсена. Вот почему он решает, кому сдавать комнаты. А Мелани считает, что тоже сможет претендовать на дом, если Грегори снова на ней женится.

Но на один вопрос ответа не было. Айлин не понимала, на что рассчитывал Грегори, желая, чтобы она поселилась с ним под одной крышей. Ведь если б она не позвонила по оставленному им телефону — а такое вполне могло случиться, — они бы навсегда разминулись. А потом он нашел для нее работу, чтобы еще крепче привязать ее к себе, хотя уже подписал брачный контракт с другой женщиной. Что-то тут не так… Хотя какое это теперь имеет значение? Самое главное, чтобы они с Грегори были вместе и нашли свое счастье.

Дома Айлин забрала дочь у Агаты и попросила ее прислать к ним Сирила, когда мальчик придет из детского сада — пусть дети поиграют.

Через час Сирил уже мчался вверх по лестнице, издавая радостные крики. Он вихрем ворвался в детскую, радостно и гордо размахивая большим листом бумаги.

— Мы сегодня рисовали! Вот какой я художник!

Айлин внимательно разглядывала забавные фигурки, нарисованные детской рукой, после чего одобрительно заметила:

— Мне нравится, ты выбрал хорошие краски.

— Ага. Вот это ты, Фиона, розовая. Синий — это папа, — стал объяснять Сирил. — Гарри зеленый, потому что он стрижет траву. Агата желтая, потому что утром дает мне апельсиновый сок. А я коричневый, потому что после игры в футбол воспитательница ворчит, что я похож на вывалявшегося в луже поросенка.

Оставался еще красный человечек. Ребенок почему-то замялся.

— А это кто? — спросила Айлин.

Сирил посмотрел на нее смущенно, но с надеждой.

— Это моя мама понарошку.

— Она получилась милой и доброй, — улыбнулась Айлин. — Давай повесим твою картинку на стену и будем каждый день любоваться.

Мальчонка с радостью согласился и выбрал место. Прикрепив листок кнопками, все трое отошли, чтобы полюбоваться работой.

— Воспитательница велела нам нарисовать семью, — объяснил маленький художник.

— Ты отлично с этим справился, сынок, — раздался мужской голос.

Позади них стоял Грегори.

— Папа! — Сирил кинулся к отцу, и тот подхватил его на руки. — Теперь мне есть с кем играть!

— Хорошо, поиграй с Фионой, а я пока поговорю с ее мамой.

Малыши стали играть, Грегори увел Айлин на кухоньку, обнял за талию и привлек к себе. Он загадочно смотрел ей в глаза, видно снова замыслив какую-то авантюру.

— Есть один способ отделаться от контракта. Но нужна твоя помощь…