Плакса (СИ)

Алексей

Я сидел за барной стойкой со стаканом виски в руках и наблюдал за вакханалией, происходящей вокруг. Сегодня был Хеллоуин и в каждом клубе города проводилась тематическая вечеринка. Марина обожает все, где есть слово «вечеринка» и двойное комбо, если она еще и «костюмированная». И вот мы здесь. В самом популярном баре нашего города. В костюме Бэтмена. Угадайте, какой костюм на моей девушке. Я сделал глоток виски.

Последние пару месяцев выдались на редкость паршивые. Отец пришел в себя и потихоньку восстанавливается. Мать оставила детей на бабушку и ни на шаг не отходит от отца. Кто-то счел бы это милым. Возможно, они были бы правы. Я же отношусь к этому совершенно иначе.

Делами в компании отца, занимаюсь я. Мой младший братец приехал один раз на выходные, чтобы сообщить о том, что пока не закроет сессию, в город надолго вернуться не сможет. Досрочно ему сдать ее не позволяют в деканате. Хочу ли я заниматься делами отца, пока он полностью не поправиться, меня не спросили. Конечно, я мог бы отказаться, быть жестче, тогда, возможно, мой братец перестал трястись за учебу и взял на себя дела отца. Но, по какой-то причине, я не мог просто забить на дело отца и пустить все на самотек. Слишком она важна была для него. А он для меня.

— Вот ты где, — Марина села на барный стул слева от меня. — Закажи мне «Маргариту».

Я повернулся к бармену, но тот уже услышал ее и принялся делать коктейль. В чем сложность самой сделать бармену заказ, я не понимал.

— Может, пойдем потанцуем? — она кивала головой в такт музыке.

— Ты же знаешь, что я не люблю такие места. Я здесь только из-за тебя.

Ее алые губы растянулись в улыбке. Она приняла мои слова за комплимент. Был ли он им?

— Потому что ты меня любишь, — она быстро наклонилась и оставила поцелуй на моих губах.

Я ничего не ответил. Я никогда не говорил ей, что люблю. Мы были вместе уже довольно долго и она часто говорила мне слова любви. Иногда слишком часто. Я никогда не произносил этих слов вслух. Но всегда относился к ней хорошо, заботился и ухаживал так, как умел. Марина это чувствовала и никогда не требовала от меня этих слов. Это хорошо. Я не уверен, что мог бы их ей сказать.

— Ваш коктейль, — официант отдал Марине заказ и та благодарно ему улыбнулась.

Она была красива, это факт. Высокая блондинка, с правильными чертами лица и хорошей фигурой. Девушка-мечта: умная, из хорошей семьи, с правильными моральными принципами. Идеал.

— Потанцуешь со мной? — беря меня за руку и заглядывая в глаза, спросила Марина. — Всего один медленный танец. Пожалуйста.

Это самое малое, что я мог для нее сделать, поэтому я кивнул.

— Конечно.

На ее красивом лице расцвела улыбка и она принялась рассказывать мне забавную историю о том, как ей сегодня в салоне чуть волосы не подпалили. Я слушал ее вполуха, мыслями возвращаясь к работе.

Сегодня был сложный день. Если бы ни Аркадий Николаевич, который взвалил на себя всю бумажную работу, я не знаю, как выкручивался бы. Сегодня на встрече с потенциальным поставщиком, если бы не Аркадий Николаевич, я бы сильно облажался и подставил компанию отца на большие деньги. Изначально договаривались о сотрудничестве на одних условиях, но они внесли в контракт изменения, которые я не заметил и чуть не подписал. Все обошлось. Но это еще раз подчеркнуло мою не компетенцию. Я не на своем месте.

— Пойдем, — заиграла медленная песня и Марина, вскочив со стула, потащила меня на танцпол.

Она прижалась ко мне всем своим телом, обвивая руками шею. Мои руки легли ей на талию. Мы медленно качались из стороны в сторону.

— Вот бы всю жизнь так, рядом с тобой, — сказала Марина и оставила легкий поцелуй на моей шее. — А ты о чем думаешь?

Я пожал плечами.

— Последняя шайба в ворота СКА в сегодняшнем матче красиво залетела.

— Опять ты про свой дурацкий хоккей, — Марина закатила глаза. — Хорошо, что ты сейчас занимаешься делами отца. Тебе полезно сменить сферу деятельности.

Нет, это было не так. Мне не нравилось то, что приходиться заниматься делами отца. Я терпеть не мог то, что из-за этого пришлось взять отпуск за свой счет в Ледовом Дворце. И я в ярости от того, что моих парней сейчас тренирует второй тренер, а не я.

Ничего из этого я Марине не сказал. Я пытался ей сказать о том, что мне это все не нравится, но она меня не слышала. Она наконец была счастлива, что в моей жизни появилось что-то кроме хоккея.

— Леш, возможно, это не подходящий момент, но, как ты думаешь, может нам пора съехаться?

Она подняла голову и ее голубые глаза сверлили во мне дыру.

— Это, действительно, не подходящий момент, — согласился я. — У меня нет ответа на этот вопрос.

— Но, что плохого в том, если мы будем жить вместе? Мы ведь влюблены и это закономерно.

Наверное, она права. Это было закономерно. Это было правильно. Но это еще и то, чего я не хочу.

— Ты права — это логично.

— Так значит, ты согласен? — в ее глазах искрилась надежда.

Наверное, мне нужно было с ней согласиться. Хорошие парни в лепешку расшибаются ради своих девушек, слушают их, потакают любым идеям. Я знал это, потому что один из моих близких друзей таким был. Андрюха никогда не отказывал Саше, соглашаясь с ней если не во всем, то в большинстве случаев точно. Не потому, что он был подкаблучником, двухметрового огромного хоккеиста сложно назвать подкаблучником, а потому что он ее любил. Мы часто над ним прикалывались, но каждый из нас знал, что для своей женщины готовы делать не меньше.

Вот она простая истина. То, что отвечает на все вопросы. Она не та, кто мне нужен.

— Нет, извини, я этого не хочу.

Вот. Я это сказал. Конечно, я самый большой козел на земле. Марина не заслуживает к себе такого отношения. И я должен быть с ней совсем честным. Рассказать о том, что последние пару месяцев я думаю о том, что хочу расстаться. Но, как последний трус, не делаю, что правильно.

Марина опустила глаза и слабо кивнула.

— Я все понимаю, у тебя сейчас тяжелый период. Зря я вообще спросила.

Мне нужно было ей что-то сказать. Я должен вести себя честно с ней. Но я промолчал. Ни слова не сказал. Как и она. Ее голова была опущена, а когда закончилась песня, она оставила на моей щеке поцелуй и ушла к своим подругам.

Я понимал, что она расстроена. Нужно было поговорить. Но я этого не сделал. Я сбежал. Просто вышел из бара, сел в свою машину и нажал педаль газа. Была уже почти полночь, на дороге почти не было машин и город, не считая тусовочных улиц, спал.

Я любил водить автомобиль. Мне нравилось, что я контролирую машину, дорогу и себя. Когда, с болезнью отца, вся моя жизнь перевернулась с ног на голову, единственным, что меня заземляло — была моя машина. Раньше с этим отлично справлялась моя работа.

Хоккей с детства был моей страстью, моей мечтой. Как раньше, так и сейчас, каждый выход на лед — адреналин по венам. Я растворяюсь в скорости, когда показываю упражнения парням и выполняю их сам. Холод, исходящий ото льда вышибает из головы все ненужное, оставляя лишь чувство свободы, силы, могущественности. Я чувствую себя целостным. И, как бы это банально не прозвучало, собой.

Хоть я и ушел из команды, когда мне было 16, потому что был нужен своей семье. Но я никогда не уходил из хоккея. Я поступил в наш университет, на спортивный факультет и отучился на тренера. До сих пор я играю в любительской команде, но об этом никто не знает. Даже близкие друзья. Они бы поддержали. Но я хотел оставить что-то для себя. Чтобы это было только моим.

Хватает того, что всем известно о том, что старший сын Владимира Лисовского работает обычным хоккейным тренером в нашем Ледовом дворце. Какой был дома скандал, когда мать узнала об этом. Еще один пункт в копилку, чем я ее разочаровал. Не первый и не последний.

Я завернул налево, в сторону городской библиотеки. В такое время там никого не будет. Можно посидеть в тишине. Припарковавшись, я достал сотовый и отправил Марине смс, что уехал, на случай, если она будет меня искать. Нужно было сказать ей лично.

Бросив телефон на соседнее кресло, я откинулся на своем и закрыл глаза. Я терял контроль над собственной жизнью и не знал, с чего начать, чтобы все стало на свои места.

Я открыл глаза и первое, что увидел, посмотрев через лобовое стекло, была Плакса, закрывающая дверь библиотеки. Она согнулась над замком и пыталась вытащить оттуда, я так полагаю, ключ. С того места, где я находился, было не очень хорошо видно. Ее каштановые волосы, рассыпавшиеся по спине и плечам, путались от ветра. Казалось, был всего лишь конец Октября, но, погода, в последнюю неделю была скверная.

Не раздумывая над тем, что делаю, я вышел из машины и направился прямиком к Плаксе. Это была самая настоящая удача, встретить ее здесь. И я точно не упущу возможность подкрасться к ней и напугать.