Плейбой

Глава 1

Патрульная машина резко затормозила перед домом на Фултон-стрит. В доме стояла тишина. Соблюдая все меры предосторожности, полицейский Рик Чандлер выбрался из машины. Здесь, в Йоркшир-Фоллзе — небольшом пригороде Нью-Йорка с населением в 1725 душ, — уровень преступности был низким. Не сравнить с городами-гигантами. Зато местные жители отличались неуемной фантазией. К слову сказать, последний раз заметный всплеск их творческой активности пришелся на события, связанные с воровством женских трусиков, в чем граждане — вот ведь идиотство! — почему-то заподозрили младшего брата Рика — Романа.

Этим вечером в полицию, на 911, поступил звонок от Лайзы Бартон, учительницы средней школы, — женщины сдержанной и не склонной к преувеличениям и страхам. И хотя у Рика не было никаких дурных предчувствий, он не стал бы ручаться ни за что. Предварительный осмотр прилегающей территории не выявил ничего необычного, поэтому он двинулся прямиком к дому, широко шагая по ступенькам из песчаника. Дверь была плотно закрыта, и Рику пришлось громко забарабанить в нее. В боковом окне мелькнула тень, после чего его подозрительно оглядели.

— Полиция, — объявил он о своем появлении. Тут же последовал скрежет замков, и дверь со скрипом приоткрылась. — Сержант Чандлер, — назвался Рик, инстинктивно положив руку на пистолет.

— Ну слава Богу! — Он узнал голос хозяйки. — Я уже думала, ты не приедешь.

Судя по приглушенному, с хрипотцой, голосу, Лайза не находилась в шоковом состоянии. Рик догадывался, что, несмотря на весь свой консерватизм, типичный для учительниц, она что-то чувствует к нему. Лайза и прежде делала сексуальные пассы в его сторону. И хотя Рик старался не думать, что ее вызов был ложным, призывный голос учительницы заставил его стиснуть челюсти.

— Ты позвонила, чтобы сообщить о нарушении порядка? — поинтересовался он.

Дверь открылась шире. Хозяйка так и не показалась из-за массивной дубовой створки. Все еще оставаясь настороже, Рик шагнул внутрь.

— Я сказала, что нуждаюсь в присутствии полицейского. — Она захлопнула дверь у него за спиной. — Попросила, чтобы прислали тебя.

Рик нутром почувствовал, что сейчас не тот случай, чтобы проявлять бдительность в соответствии с инструкцией, и убрал руку с кобуры. Но все же оставался начеку. Инстинкт его не подвел. Рика окружило облако тяжелого аромата. Все защитные механизмы, которые имелись у него в арсенале, пришли в действие. Его заколотил кашель. То была реакция на мощный афродизиак. Афродизиак, конечно, возбуждал, только вот надежды дамы, которая сделала вызов, не сбылись. Единственно, на что его сейчас потянуло, — это зажечь свет.

Рик щелкнул выключателем на стене. И тут перед ним предстала Лайза. Он бы удивился ее виду, но сейчас ему было не до того. Всегда обычная серая мышка, учительница сегодня выглядела госпожой для садо-мазо-игрищ.

От высоких черных кожаных сапог до тесного кожаного бюстгальтера и спутанных черных курчавых волос, все в ней просто вопило: «Возьмите меня прямо сейчас — на полу, на потолке, где угодно!»

Рик потряс головой. Зная наперед, какой будет ответ, он все равно спросил:

— Что, черт побери, происходит?

Опершись плечами о стену, Лайза приняла вызывающую позу.

— Наступил момент истины. Ты отверг все обычные предложения женщин в городе, и мое тоже. Пришлось пойти другим путем. Я могу наплевать на профессию и правила благопристойности. Я могу вести себя совершенно нетрадиционно. — Она вытянула в его сторону скрюченные пальцы с ярко красными ногтями. — Иди ко мне и узнай, на что я способна.

В ответ Рик лишь вскинул брови. Затем, кое-что поняв, тяжело вздохнул. За коварством Лайзы стояла его мать Райна — большая любительница лезть не в свои дела.

Райна намекнула всем женщинам в округе, что ее средний сын может клюнуть лишь на нечто необычное, на ту, которая сумеет его распалить. Судя по всему, Лайза, как и другие особи женского пола маленького городка, приняла ее слова на веру. Хотя, надо признать, Райна не ошибалась: Рику действительно нравились женщины с изюминкой. Вот только он не собирался жениться по новой, не говоря уж о том, чтобы завести детей. Тут его мать была не права. Зная о его прежнем опыте у алтаря, она должна была бы понимать его лучше.

С какой стати отдавать свое сердце на поругание, когда к твоим услугам когорты женщин, которыми можно пользоваться без всякой душевной муки? Пусть его репутацию плейбоя чересчур переоценили, но ему и в самом деле нравились женщины. Во всяком случае, так было до тех пор, пока женская половина Йоркшир-Фоллза не подвергла массированной атаке его холостяцкую жизнь.

— Ну, так ты готов скрутить меня? — Лайза повертела перед ним парой обшитых мехом наручников.

В другое время, в другом месте, с другой женщиной, от которой бы он тащился, — возможно. К Лайзе же его не влекло. Поэтому лучше было оставаться с ней в приятельских отношениях и не пользоваться ее женскими прелестями. Скрестив руки на груди, Рик повторил то, что уже говорил ей, когда она пару раз предлагала ему себя, правда, не столь откровенно:

— Извини, терпеть не могу никого вязать.

Лайза захлопала глазами, вдруг став беззащитной.

— Вот и прекрасно. Я сама сделаю все, что нужно. — Она улыбнулась, сверкнув белыми зубами. Ее слова разрушили налет нежности, который почему-то почудился ему.

— Не сейчас, Лайза. — Рик потер ноющий висок. — А если быть абсолютно честным, то никогда. — Произнести это было нелегко. Ему не хотелось обижать ее, несмотря ни на что. В конце концов, мать воспитала его джентльменом. Но он мог бы поклясться, что даже Райна, при всей своей настырности, и представить себе не могла, как далеко зайдут дамы Йоркшир-Фоллза, чтобы добиться его внимания.

Если Лайза предпочитает прикид садо-мазо кружевам, значит, она человек достаточно сильный. И к тому же должна понимать, что за подобными выходками может последовать отказ. А не прояви он твердость сейчас, нет гарантии, что такой эпизод не повторится. У него уже случались похожие ситуации, правда, не с Лайзой. Были другие женщины и другие скандальные выходки. Эта была уже третьей попыткой совращения за последнюю неделю.

Лайза пожала плечами и отвела глаза, расстроенная больше, чем хотела признаться себе. Но снова пошла в атаку. На этот раз подчеркнуто медленно облизнув языком блестящие губы.

— Когда-нибудь я все-таки доберусь до нужной струнки.

Рик в этом сомневался. Он направился было к двери, но остановился и повернулся к Лайзе:

— Хорошо бы вам запомнить, что звонить на 911 можно только в том случае, если возникла реальная опасность. Иначе это незаконно.

Следовало отметить у себя в регистрационном листе этот вызов как ложный. Но зачем тратить бумагу и чернила, если женщины все пропускают мимо ушей? Тем более что его упрямая мамаша настроена на то, чтобы заиметь внуков, и для нее совсем не важно, кто из сыновей принесет ей приплод первым.

— Увидимся на занятиях по ППН,[1] — успела сказать Лайза, прежде чем за Риком захлопнулась дверь.

— Увидимся, — проворчал он.

Через час, когда его смена уже подходила к концу, Рик воспользовался паузой, чтобы заполнить отчет, опустив кое-какие детали, касавшиеся последнего вызова. Ему не хотелось создавать Лайзе лишних проблем, поэтому он упомянул о нем как об ошибочно сработавшей сигнализации. Оставалось надеяться, что его последний отказ научит учительницу не обращаться в полицию без надобности.

Рик тщательно прицелился, собираясь запустить резинкой в противоположную стену дежурной комнаты. Одно время мать с ее толпами женщин сбивала его с толку, но теперь — нет, хватит. Он должен найти какое-то средство, чтобы избавиться от них всех, вот только какое? Провалиться ему, если Рик знал. Прищурившись, он кинул резинку. Она угодила точно в цель — в выдранную из журнала слащавую картинку с невестой и женихом, прилепленную к замызганной бежевой стене.

— Есть!

— Главное, чтобы мать не видела.

Рик обернулся и увидел своего старшего брата Чейза.

Брат смеялся, но Рику было не до смеха. Упрямство матери оказалось воистину легендарным. Даже проблемы с сердцем не сделали ее сговорчивее. Ей было мало, что она женила их младшего брата Романа. Нет, теперь вот в своем стремлении обзавестись внуками мать обратила свой взор на Рика.

Чейз был закоренелым холостяком. После смерти отца, произошедшей двадцать лет назад, ему вместе с Райной пришлось поднимать младших братьев. Выполнение семейного долга избавило его от матримониальных козней матери. Во всяком случае, пока.

Рик был не настолько удачлив.

— Возможно, мать сейчас так занята своими новыми заботами, что ей не до меня?

После многолетнего вдовства Райна вновь начала ходить на свидания. Странное занятие для женщины ее возраста, думал Рик. Но именно этим она и занималась, назначая встречи доктору Эрику Фаллону. Одиночество матери страшно беспокоило всех трех ее сыновей. Рик был бы бесконечно рад, если бы у нее все сдвинулось с мертвой точки. Он очень надеялся, что, погрузившись с головой в свою новую жизнь, Райна перестанет лезть в его дела.

Чейз пожал плечами:

— Мать никогда не перестанет вмешиваться. Посмотри, чем она сейчас занята. Нашим дорогим доктором и Романом с Шарлоттой, которых надо раскрутить на ребенка. — Чейз имел в виду их младшего брата и его молодую жену. — И вдобавок тебя нужно вести по жизни. — Он взял в руки карандаш и, как веретено, покрутил его между ладоней.

Рик подвигал плечами, чтобы сбросить напряжение от долгого сидения в машине. В их городке служебная иерархия была не в чести, так что всем приходилось патрулировать улицы.

— В конце концов Эрик отвлечет ее на себя, — обнадежил брата Чейз.

— На это не рассчитывай. А может, найти ей работу? Предложи ей что-нибудь.

— Что, например? — Чейз не мог скрыть удивления.

— Вести колонку сплетен. Меня бы это устроило, — брякнул Рик.

Брат хмыкнул, но тут же стал серьезным.

— Ни за что. Как только я приведу ее в редакцию, она сразу начнет вмешиваться и в мои личные дела.

— У тебя есть личные дела? — Рик ухмыльнулся. Чейз был настолько скрытным человеком, что Рик не мог отказать себе в удовольствии проехаться на этот счет.

Чейз покачал головой:

— Кое-чего ты обо мне не знаешь. — Криво усмехнувшись, он скрестил руки на груди. — Что-то ты туповат для полицейского, братец.

— Ты же ни с кем не делишься.

— Именно. — Чейз кивнул, и его голубые глаза довольно заблестели. — И мне это нравится. Поэтому я двумя руками голосую за то, чтобы наша мамуля как можно дольше занималась делами на твоем любовном фронте.

— Вот уж гран мерси. — Говоря о Райне, Рик вдруг вспомнил про свой последний сегодняшний вызов. — Ты давно видел Лайзу Бартон? — спросил он брата.

— Этим утром в «Норманз гарден», за завтраком. А что?

Рик пожал плечами:

— Просто интересно. Вечером из ее дома поступил ложный вызов.

Чейз навострил уши. Сработал его журналистский инстинкт.

— Что за ложный вызов?

— Обычный ложный вызов. — Чейзу ни к чему знать, что школьная учительница переодевалась для садо-мазо.

Сейчас она наверняка клянет себя за это, а Рик не принадлежал к любителям обсуждать женские секреты. Чейз приучил его уважать женщин, невзирая на то, заслуживают они этого или нет. — Услышала какой-то шум снаружи. — Рик взглянул на брата. — Вокруг не было ничего подозрительного.

— Может, какой-нибудь зверек?

Рик кивнул.

— Она когда-нибудь на тебя вешалась?

Чейз покачал головой:

— Никогда.

— Ну и прекрасно.

— Теперь об ужине. — Чейз поднялся со стула.

— Я ничего не говорил.

— А я скажу. Рванем к мамуле?

В животе у Рика заурчало, напомнив, что он так же голоден, как и брат.

— Звучит многообещающе. Давай, вперед.

— Рик, подожди. — В комнате появилась их диспетчер Фелиция. — На десятом шоссе на въезде в город у какой-то женщины заглохла машина. Филлипс опаздывает. Не мог бы ты разобраться с этим, пока его будут инструктировать перед сменой?

Рик кивнул:

— Почему бы и нет. — Так можно было оттянуть разговор с неизбежными вопросами про то, какую жизнь он ведет. Рик повернулся к брату: — Передай матери мои извинения и скажи, что я приеду, как только смогу.

— Не стану рассказывать ей, что ты явно испытал облегчение, получив передышку. Но ты мне дорого заплатишь, если у нее сейчас в засаде сидит какая-нибудь женщина, — предупредил Чейз.

Фелиция, уверенная в себе и женственная даже в своей синей униформе, повернулась к нему:

— Мне хватит пяти минут, чтобы переодеться. Возьми меня с собой, и я спасу тебя от всех посягательств на твою свободу. — Она захлопала своими глазищами, как у лани.

Рик в изумлении наблюдал за ней. У Фелиции было прекрасное сердце, но еще прекраснее была ее фигура, волнующие линии которой не могла скрыть никакая одежда. Даже слепой не смог бы равнодушно пройти мимо нее.

— Ну так что? — обратилась она к Чейзу.

Тот усмехнулся и обнял Фелицию за плечи, погладив ее именно по тому месту, на которое Рик обратил особое внимание.

— Увы, моя прелесть, я не могу взять тебя с собой. Злые языки страшнее пистолета, и завтра мы с тобой окажемся на первой полосе нашей «Газетт». — Это было название газеты, в которой Чейз работал.

Фелиция преувеличенно тяжело вздохнула:

— Ты прав. После ночи с одним из Чандлеров от моей репутации ничего не останется. — Она прижата руку ко лбу в драматическом жесте. — О чем это я? — Фелиция засмеялась, выпрямилась и поправила блузку. — У меня же свидание. А ты, Рик, отправляйся к застрявшей машине. До скорого, Чейз.

— Увидимся. — Он повернулся к Рику: — Смотри, чтобы примчался к мамочке так быстро, как только сможешь.

Рик покачал головой:

— Не беспокойся. Я не сомневаюсь, что мать считает дом нейтральной территорией. Она не станет ничего устраивать, потому что подумает о последствиях. — Он достал ключи от машины.

— Если мама вобьет себе что-нибудь в голову, ни в чем нельзя быть уверенным, — предостерегающе сказал Чейз.

Слова брата Рик оценил десятью минутами позже по дороге на срочный вызов еще одной дамочки, попавшей в затруднительное положение. Исходя из прежнего опыта Рик мог предположить, что ее машина остановилась не просто так, что к этому мать тоже приложила руку.

Несмотря на нараставшее раздражение, на этот раз Рик был недоволен отсутствием фантазии. Хотя прежде самую большую досаду у него вызывали излишне замысловатые способы привлечь внимание полицейского Рика Чандлера.

Миновав городскую черту, он остановился и направился в сторону красной, как пожарный поезд, машины, которая дожидалась помощи. Подойдя ближе, Рик обратил внимание на белое кружево, которое выглядывало из-под закрытой дверцы. Это не могло быть ничем иным, кроме как фатой невесты. Рик закатил глаза. Сначала любительница садо-мазо, теперь вот невеста. Белый наряд укрепил в нем подозрение, что его завлекают в ловушку. Откуда в Йоркшир-Фоллзе взяться невесте, если в городе сегодня не было назначено ни одной свадьбы? Рик не удивился бы, если бы эта женщина сначала сделала остановку в Харрингтоне — следующем за ними городе на шоссе, в котором имелся специальный магазин для новобрачных.

Выдумки ей было явно не занимать, однако она плохо знала Рика Чандлера. Ему нравилось приходить на помощь женщинам, вот только невесты могли рассчитывать на него в самую последнюю очередь. Последний раз он откликнулся на подобный сигнал SOS, когда, вернувшись домой после колледжа, около двух лет прослужил в полиции. Одна из его ближайших подруг, Джиллиан Фрэнк, к которой он питал нежные чувства, вылетела из колледжа по причине беременности. Родители не стали с ней церемониться. Просто взяли и выкинули из дома. Не раздумывая, Рик ввязался в эту историю. Все благодаря чертовым генам Чандлеров. В их роду верность значила очень много, а стремление защитить — еще больше.

Он начал с того, что предоставил Джиллиан кров, а закончил женитьбой на ней. В планах у него значилось дать свое имя ребенку и приобрести дом для Джиллиан. Еще он рассчитывал, что у них сложится семья. Учитывая, что она нравилась ему до того, как уехала учиться, сделать доброе дело для такого человека не казалось ему чем-то трудным.

Любить было для Рика естественным состоянием. Во время беременности Джиллиан они жили вместе. Поэтому он поднял забрало и отдал ей свое сердце. Но, как оказалось, только для того, чтобы она растоптала его, когда отец ребенка вдруг объявился за несколько недель до родов. Благодарная жена тут же смылась, оставив Рику документы о разводе.

С опытом пришла мудрость, и теперь он знал, что больше никогда не потеряет голову, а будет просто получать от жизни радость и удовольствие. В конце концов, он был мужчиной, которому нравились женщины. Короткий брак ничего не изменил в этом смысле. Правда, хотя он и не написал аршинными буквами объявление, что больше никогда не женится, но всегда отчетливо давал это понять женщинам, с которыми у него была связь. Эта так называемая невеста натолкнется на ту же каменную стену, воздвигнутую Риком Чандлером.

Положив одну руку на пистолет, другую — на открытое окно машины, он наклонился к ней:

— Чем могу помочь, мисс?

Женщина повернулась к нему. У нее были необычные розовые волосы и огромные зеленые глаза, каких Рик никогда не встречал. Возможно, она была тщательно накрашена к свадьбе. Но это было давно. Потому что сейчас тени поплыли, тушь с ресниц оставила полосы на раскрасневшихся щеках.

Что-то знакомое было в ней. Но Рик никак не мог сообразить, кого она напоминает ему. В маленьком городке он знал большую часть его жителей, хотя иногда они могли преподнести сюрприз.

— Я понимаю, что у вас проблемы с машиной.

Женщина кивнула, глубоко вздохнув.

— Вы ведь не сможете меня отбуксировать? — У нее был слегка хрипловатый голос, как будто она только что выпила подогретого виски.

Рику страшно захотелось слизнуть виски с ее губ. Он представил себе, как все произойдет, и почувствовал себя беззащитным. А ведь ему казалось, что он сможет устоять перед чарами этой красавицы, как выдерживал все атаки женщин, которых подсылала ему мать. Но сейчас, глядя на, с позволения сказать, невесту, Рик начал потеть. Жар шел изнутри, и сияющее летнее солнце было здесь ни при чем.

Он настороженно взглянул на нее:

— На буксир взять не могу, но можно позвонить в сервис Ральфу, и он пришлет погрузчик. — Рик заставил себя сосредоточиться на проблемах с машиной, только чтобы не смотреть на ее чувственный рот.

— Сначала помогите мне хотя бы выкарабкаться отсюда. — Женщина протянула ему руку, на которой не было обручального кольца. — Мне кажется, я застряла. — Ткань зашуршала, когда она попыталась выбраться из машины.

Все еще раздумывая, по-настоящему она попала в передрягу или нет, Рик прикидывал все «за» и «против». То, что на невесте не было ни кольца в честь помолвки, ни обручального кольца, говорило, что ее остановка здесь могла быть подстроена.

Впрочем, это было не так и важно. Нужно было вытащить бедняжку из чертовой машины. Рик открыл дверцу и протянул ей руку. Как только ее маленькая ладонь оказалась у него в руке, его словно ударило. Рик не смог бы описать этого ощущения. Но когда ее рука дрогнула, а зеленые глаза впились в него, он понял, что она почувствовала то же самое.

Стряхнув наваждение, Рик потянул ее на себя. Вцепившись в него, женщина поднялась. Потом ее повело, и она почти упала в раскрытые объятия, прижавшись к Рику грудью. Он был готов вспыхнуть от сладковатого аромата, окутавшего его. Сердце бешено заколотилось в каком-то неописуемом ритме.

— Сволочные шпильки! — пробормотала она ему в ухо.

Ему оставалось только усмехнуться:

— Зато я стойкий.

Опираясь ему на плечи, она выпрямилась и слегка отодвинулась. Теперь он мог более или менее ясно соображать. Ее аромат отпечатался у него в памяти. Воздушный белый наряд невесты и сдвинутая набок диадема добавляли чистоты этому благоуханию.

— Спасибо за поддержку, сержант. — Она улыбнулась, и Рик обратил внимание на ямочки у нее на щеках.

— Всегда пожалуйста, — ответил он. И соврал. Потому что меньше всего ему хотелось снова услышать от нее призыв о помощи.

В жизни у Рика было много женщин, но ни с кем он не пережил такого потрясения. Было непонятно, почему все так получилось именно с этой женщиной.

Он скользнул взглядом вдоль ее тела, чтобы оценить стать. Итак, груди соблазнительно топорщились под платьем. Подумаешь! Каких только сисек он не насмотрелся! Черт! Все те, кто пытался заарканить его раньше, чуть ли не вылезали из платьев, чтобы он оценил их. Но никого ему не хотелось утащить в ближний лесок, чтобы любить там до тех пор, пока не зайдет солнце.

Всего лишь представив эту картинку, Рик задрожал и заставил себя продолжать оценивать прелести незнакомки. На очереди оказались соблазнительные губы. Они были покрыты блестящей бесцветной помадой, и их естественная припухлость словно взывала о поцелуе. Рик был готов признаться, что его просто подмывало откликнуться на этот призыв.

Любовная химия делала свою работу, и, на его взгляд, женщина, которую в качестве приманки подсунула ему мать, была немыслимо привлекательна. Если только мать действительно подослала ее. Может, Райна перебрала всех женщин в городе и, отчаявшись, решила привлечь одну из них со стороны? В любом случае она была новенькой в их городе, Рид не знал ее, и это интриговало. Ловушка или нет, было теперь не важно.

— Что-нибудь не гак? — Она сморщила нос. — Вы смотрите на меня так, как будто никогда не видели девушку в подвенечном платье.

— Я всегда старательно этого избегал.

Незнакомка усмехнулась:

— Убежденный холостяк, да?

Не желая соглашаться с ней, Рик решил, что пришла пора выяснить все до конца.

— Не нужно ли вас подбросить до церкви? — Он спросил, как спросил бы любой полицейский, а не как человек, которого она возбуждала.

Незнакомка проглотила комок в горле.

— Никакой церкви, никакой свадьбы.

Значит, если она когда-то и была невестой, то теперь уже не являлась ею. Наверняка бросила какого-нибудь лоха сидеть в церкви и дожидаться ее.

— Никакой свадьбы? Ну да! А жених так и торчит у алтаря?

Кендалл Саттон встретилась глазами с красавцем полицейским, который пытливо разглядывал ее. Ей еще не доводилось видеть у мужчин таких густых ресниц, таких потрясающих глаз. И такого скептического взгляда тоже.

Мужчина, стоявший рядом с ней, явно считал, что она тянет время, чтобы не дать своего согласия у алтаря, и не испытывал восторга от ее поведения. Но все было совсем не так. Кендалл разозлилась. С чего бы этому симпатичному парню так устало разглядывать девушку? Неизвестно почему, но ей совершенно не хотелось предстать перед ним в неприглядном свете.

Заморгав от яркого послеполуденного солнца, Кендалл стала вспоминать, как она очутилась здесь. Всего несколько часов назад она стояла в комнате для невест в церкви, в которой должна была венчаться. Стояла и пыталась убедить себя, что это из-за туго затянутой талии и тесного платья ей не хватает воздуха. Когда самообман не удался, она начала уверять себя, что задышит легко и свободно, как только избавится от волнения, произнеся «Я согласна». Однако она лгала себе.

От нависшей над ней угрозы брака у Кендалл удушьем сдавило горло. По-настоящему она вдохнула полной грудью лишь тогда, когда они перед самым венчанием с Брайаном объявили о расторжении помолвки. Это не разбило им сердец. Кендалл посмотрела на полицейского, который ждал ответа.

Незачем было откровенничать с невольным спасителем, но ей захотелось все ему объяснить.

— Мы с женихом расстались по обоюдному согласию. — Кендалл сообщила о наиболее позитивном событии прошедшего утра в надежде, что он поймет — она никого не бросала и не нарушала клятвы.

— Я в этом не сомневался. — Он провел рукой по темным, как шоколад, волосам.

Длинные пряди упали на лоб как-то уж очень сексуально, на ее взгляд.

— Тогда зачем лить слезы? — поинтересовался он.

У нее повлажнели глаза.

— Это от солнца.

— Неужели? — Прищурившись, он изучал ее. — Солнце светило так, что краска потекла?

Наблюдательный, интеллигентный и сексуальный.

Убийственная комбинация, подумала Кендалл. Он явно видит ее насквозь. Она поежилась, несмотря на жару.

— Ладно, — последовал вздох. — Вы считаете меня примитивным созданием. Да, мне немного взгрустнулось. — Ей все еще было непонятно — так заторможенно она среагировала на недавнюю смерть тетки или это все-таки от ощущения настоящей свободы, которое овладело ею после разрыва? Или то и другое вместе? Как бы то ни было, почувствовав облегчение, Кендалл в ту же минуту прыгнула в машину и умчалась прочь.

— Ячеловек импульсивный, — засмеялась она.

Он промолчал.

Кендалл понимала, что ей нужно подождать, собраться с мыслями и отправиться на Запад. Седона в Аризоне — вот о чем она мечтала. Там она надеялась отшлифовать свое мастерство и узнать побольше о секретах ювелирного дела. Но душевная боль, от которой она не могла избавиться после смерти тетки, привела ее в Йоркшир-Фоллз. Здесь находился полный воспоминаний старый теткин дом. То, что ей наконец удастся уладить дела с наследством, было положительным моментом в этом принятом наспех решении. Нужно было вернуться в этот дом, чтобы прийти в себя, а потом вновь устремиться в дорогу.

Полицейский так и не произнес ни слова. Губы у Кендалл задрожали, и она снова нервно заговорила, в то время как он пристально рассматривал ее:

— Моя тетка всегда говорила, что любой порыв заканчивается на ближайшей автобусной остановке. Мудро, правда? — Она словно увидела себя со стороны — подвенечное платье, из одежды только наряды для медового месяца в багажнике, какая-то мелочь в кармане вместо денег…

— Ваша тетка, судя по всему, умная женщина, — наконец сказал он.

— Да, она умная. Была. — Кендалл проглотила слезы. Тетя Кристал умерла несколько недель назад в частной лечебнице, за которую платила Кендалл. Не потому, что тетка просила ее об этом. Она платила добровольно. На всем белом свете существовало только два человека, для которых Кендалл могла сделать все, что угодно, — тетка и четырнадцатилетняя сестра. За несколько лет Кендалл прошла путь от обиды на сестру до любви к ней. После того как она разберется с домом и оставшимися вещами Кристал, нужно будет заехать в школу к Ханне, а уж потом — вперед, на Запад!

Коп настороженно смотрел на нее, щурясь от солнца. Вокруг его глаз собрались морщинки.

— Итак. — Он шагнул к ней. Кендалл окутал исходящий от него мужской запах. Стало жарче, чем от солнца. — Назовите настоящую причину, почему вы оказались здесь, и мы займемся делами.

«Какими делами?»

— Не понимаю, о чем вы. — Поток адреналина хлынул в кровь.

— Ну хватит. Я ведь вызволил вас. Как вы думаете, что будет дальше?

— Ну, не знаю. Секс на заднем сиденье патрульной машины?

У него потемнели глаза. Кендалл поняла, что его тянет к ней, и прикусила язык, жалея о вырвавшейся глупости. Если говорить откровенно, она чувствовала то же самое. У нее появилось непреодолимое желание увести его в лес и сделать все, что хотелось. Кендалл все еще не верила себе, но этот полицейский возбуждал ее. Больше, чем любой другой мужчина, который у нее был, включая Брайана.

— В конце концов мы до чего-нибудь дойдем. Итак, вы готовы признаться, что устроили мне ловушку?

— Даже не подумаю. Я вообще не понимаю, о чем вы, черт побери, талдычите. — Она уперла руки в бока. — Отвечайте, сержант. Ваш Йоркшир-Фоллз всех прибывших так встречает? Грубо, разнузданно и с завуалированными обвинениями? — И, не дожидаясь, что он ответит, сделала вывод: — Если так, тогда мне понятно, почему у вас здесь совсем нет роста населения.

— Мы разборчивы и не всем разрешаем у нас селиться.

— Вот и чудесно. И для вас, и для меня. Я не собираюсь задерживаться здесь надолго.

— Разве я сказал, что вы у нас нежелательны? — У него скривились губы. Он явно пытался скрыть улыбку.

Даже несмотря на сарказм, на обвиняющий тон, его голос навевал мысли о спальне, в голосе звучала харизма. Звучала сексуальность. Кендалл затрепетала.

Потом провела языком по пересохшим губам. Пора было убираться отсюда.

— Очень не хочется ни о чем просить, но не могли бы вы подбросить меня до Эджмонт-стрит, к дому сто пять? — У нее не было другого выхода, кроме как закрыть глаза на его поведение и довериться тому, что значилось на его бейдже, довериться его честности и своему собственному инстинкту.

— Сто пятый на Эджмонт-стрит? — Полицейский удивленно выпрямился.

— Именно. Отвезите меня, и больше вы меня не увидите.

— Размечталась, — пробормотал он.

— Что, простите?

Он покачал головой и что-то проворчал под нос, потом встретился с ней взглядом.

— Вы племянница Кристал Саттон.

— Да, я Кендалл Саттон, но откуда…

— А я Рик Чандлер. — Он вознамерился было подать ей руку, но потом передумал и сунул кулак в карман брюк.

Потребовалась минута, чтобы слова дошли до нее, а когда дошли, Кендалл вскинула на него глаза:

— Рик Чандлер? — Помимо Кендалл, у тетки была только одна подруга. Она и помогла ей перебраться из Йоркшир-Фоллза в клинику рядом с Нью-Йорком. Кендалл внимательно посмотрела на него: — Вы сын Райны Чандлер?

— Он самый. — Выглядел Рик не слишком довольным.

— Как много времени прошло! Можно сказать, целая вечность. — Кендалл было десять в то счастливое лето, которое она провела с тетей Кристал, прежде чем ту скрутил артрит и Кендалл пришлось уехать. Она вспомнила, что вроде бы встречалась с Риком Чандлером. Или это был один из его братьев? Кендалл пожала плечами. Проведя здесь единственное лето в десятилетнем возрасте, она ни с кем не сошлась близко и не поддерживала связи, когда уехала.

Жизнь Кендалл состояла из сплошных переездов. Родители ее были археологами и ездили с экспедициями по удаленным уголкам планеты. Ребенком она почти не следила за их перемещениями, а сейчас места экзотического пребывания родителей интересовали ее ровно настолько, насколько родители интересовались ею.

До пяти лет Кендалл прожила с ними за границей, а потом они отослали ее назад в Штаты, где ей пришлось кантоваться то у одних родственников, то у других. Кендалл не переставало удивлять, зачем нужно заводить ребенка, если не собираешься растить его, но она слишком мало времени провела с родителями, чтобы спросить об этом. А потом родилась Ханна, и на пять лет родители осели в Штатах. В двенадцать лет, вернее, почти в тринадцать, Кендалл снова поселилась с ними, но не открыла своего сердца людям, которые постоянно бросали ее и вернулись домой только из-за новорожденного ребенка. Отчуждение между Кендалл и родителями росло, хотя теперь их не разделяли океаны и континенты. Так продолжалось до их нового отъезда, когда Кендалл было уже восемнадцать и она встала на ноги.

— Ты выросла с тех пор. — Голос Рика вернул ее к действительности. Он широко улыбался.

О, этот человек знал себе цену!

— Ты тоже. Вырос, — тупо пробормотала она. В эффектного мужика. С корнями, вросшими в этот городок глубже, чем любое дерево. Как раз о корнях Кендалл вообще мало что знала, как и об этом сексуальном красавце — настоящей угрозе для женщины, которая стремится к перемене мест.

— Моя мать знала, что ты приедешь сегодня? — спросил Рик.

Кендалл покачала головой.

— А это был еще один мой порыв. — Она непроизвольно поправила розовые пряди.

Сделав выдох, Рик немного расслабился.

— Следствие несбывшегося замужества?

Она кивнула и закусила губу.

— Сегодня все идет кувырком.

— Включая то, что я вытащил тебя из машины?

Кендалл усмехнулась:

— Это был интересный опыт, сержант Чандлер.

— Так было задумано, — рассмеялся он.

От его голоса — низкого, слегка хриплого — все внутри у Кендалл свернулось в теплые напряженные кольца желания.

— Послушай, я знаю, что это прозвучит странно, но не могли бы мы сделать так, чтобы подробности нашей первой встречи остались между нами? — У него на щеках появился слабый румянец. Кендалл показалось, что такое бывает с ним не часто.

— Сию же минуту увези меня с этой жары в дом с кондиционером, и обещаю, никому не скажу ни слова.

Рик вскинул брови:

— Ты ведь уже давно не была в доме Кристал. — Это был скорее не вопрос, а напоминание о факте, прекрасно известном им обоим.

Только Кендалл знала о причинах этого. Она кивнула:

— Несколько лет. А что?

Сержант пожал плечами:

— Сама увидишь. У тебя есть багаж? — спросил он.

— Сумка и чемодан. — С купальными костюмами и прочей отпускной дребеденью. Кендалл вздохнула. Ничего не поделаешь, потом придется пройтись по магазинам, купить что-нибудь более практичное.

Рик перенес ее вещи к себе в багажник. Потом, поддерживая под локоть, усадил в машину, вежливо, в полном противоречии с тем, как вел себя до этого.

Через минуту они уже мчались по дороге. Пот струился по спине Кендалл. Тесное платье прилипло к влажной коже. Несмотря на кондиционер, перегонявший потоки холодного воздуха, в машине висел жар. От близости Рика Чандлера Кендалл становилось все жарче, а он, казалось, перестал обращать внимание на ее шарм.

Превратившись в гида, он указывал на городские достопримечательности, мимо которых они проезжали. И все это время сохранял почтительную дистанцию. Слишком почтительную, с досадой подумала Кендалл.

— Вот мы и приехали. — Рик кивнул на Эджмонт-Стрит.

Кендалл подняла голову. Издали старый дом выглядел таким, каким она его помнила. Массивным зданием в викторианском стиле с колоннадой и огромной лужайкой. Здесь она участвовала в чаепитиях, здесь ей стали прививать вкус к поделкам из бисера и бус, к тому, как придумывать украшения, пока болезнь тетки все не изменила. Здесь у Кендалл родилась детская мечта навсегда остаться с теткой, которую она обожала.

Но дом Кристал оказался временным убежищем, как и все другие дома до и после него. И когда тетка велела ей вновь собираться в дорогу, Кендалл поняла, что не стоит слишком привязываться ни к определенному месту, ни к какому-либо человеку. Но если она так хорошо усвоила этот урок, тогда почему к горлу подкатил комок, стоило ей увидеть пришедший в упадок дом глазами уже взрослого человека? Она грустно вздохнула.

Машина въехала в парк. Положив мускулистую руку на спинку сиденья, Рик повернулся к Кендалл:

— За все эти годы дом слегка обветшал.

— Это еще мягко сказано. — Она выдавила улыбку. Ни к чему вываливать на него свои огорчения. Он и без того принял в ней участие. — Тетя Кристал говорила, что сдала дом. Мне казалось, что тут все идет как надо, потому что, находясь в клинике, она все время просила меня ни о чем не беспокоиться. Наверное, я слишком доверилась ей.

— Внешний вид может быть обманчивым. Тут все в порядке. Конечно, это зависит от точки зрения.

Опять этот его особый юмор. Кендалл рассмеялась. Рик ей нравился.

— Перл и Элдин ждут тебя? — поинтересовался он.

— Жильцы? — Кендалл кивнула: — Я предупредила их с дороги. Сказала, что приеду и остановлюсь в гостинице. Но они настояли, чтобы я устроилась в гостевом флигеле позади дома. — Ей показалось странным, что тот сохранился лучше, чем главный дом, возвышавшийся перед ней. — Надеюсь, удастся договориться, чтобы именно они купили дом. — Учитывая неоплаченные счета тетки, Кендалл нужно было продать дом как можно дороже, в крайнем случае по рыночной цене, но не дешевле.

Кендалл покусала нижнюю губу.

— Если сумею быстро договориться, в конце недели я уже уеду. — В словах было больше оптимизма, чем она чувствовала на самом деле.

Рик молчал.

— Что?

Он покачал головой:

— Ничего. Зайдешь внутрь?

Кендалл кивнула, сообразив, что они уже на месте. Не успела она собраться с мыслями, как Рик открыл дверцу с ее стороны, готовый помочь ей выйти из машины. Пришлось стиснуть зубы, прежде чем дотронуться до него.

Толчок, который Кендалл ощутила, вложив свою руку в руку Рика, был еще ощутимее, чем в первый раз. Она не отстранила его руку, у нее и в мыслях не было такого. Но Рик явно подумал об этом сам. Он быстро отпустил Кендалл, и та, подхватив сумку, направилась к дому.

Она шла по длинной подъездной дороге. Высоченные шпильки застревали в разбитых плитках, но ей как-то удавалось сохранять равновесие. Оставался еще один шаг до пешеходной дорожки. И тут каблук попал в разогретый гудрон и прочно там увяз. Застрявшая нога потянула Кендалл назад, она наклонилась вперед и упала лицом на каменную дорожку.

Вскрикнув, Кендалл зажмурилась, чтобы не видеть того, что сейчас произойдет.