ПМС: подари мне счастье

ГОД СПУСТЯ

Лера горестно всхлипывала, бочком сидя на кровати. Валерий смеялся, закрывая рукой рот и нос (на всякий случай). Конечно, Лера понимала, что выглядит глупо, но слезы лились сами собой, без ее участия. И кроме того, ей было очень обидно, что Валерий вот так смеется – по правилам он должен ее утешать, успокаивать, отнестись со всей серьезностью, а он. Ему, видите ли, смешно!

Сашка и Тема стояли в углу комнаты, одинаково вытянув шеи, явно опасаясь подойти поближе к интересующему их объекту, издалека разглядывали крошечный сопящий сверток, шепотом обменивались впечатлениями. Пять минут назад пожилая медсестра привела к ней в палату Валерия и мальчишек, ворча себе под нос, что, мол, взяли моду к мамочкам втроем таскаться, а мало ли какие на них микробы. Вот раньше порядок был, никого не пускали, все под окнами прыгали – и ничего, рожали. А теперь стерильности никакой, а кто виноват, если что? Правильно, медперсонал. А когда Валерий, немного стесняясь от присутствия мальчишек, как-то невнятно поцеловал Леру и бросился к кроватке, где лежал его новорожденный сын, медсестра сочувственно кивнула Лере:

– Опять парень? – и неодобрительно посмотрела на троих визитеров. – Ох, намаешься ты с четырьмя мужиками! Опять же соседка твоя из триста пятнадцатой третью девку родила, муж записку послал – будешь, говорит, рожать, пока парень не получится. Час уже ревет, бедная. Да, шутка ли, третья девка. И всех замуж! Ох, беда, беда.

И Лера тоже принялась всхлипывать. На всех УЗИ ей говорили, что будет девочка, и она уже засматривалась на платьишки и яркие сандалики, а родился сын.

– Не реви, – шепотом принялся утешать ее Валерий, насмотревшись на спящего наследника. – Ты все волновалась, что без работы сидишь. Вот и будешь теперь командир отделения. Присвоим тебе звание сержанта. Железную дисциплину и отсутствие дедовщины гарантируем.

Лера стала всхлипывать громче, и это наконец подействовало.

– Ну что ты, глупая моя, хорошая, парень-то какой у нас – Николай Волков-младший! Мы с ним в Питер поедем все вместе, будем на яхте кататься. Вот дом достроим там, будешь, когда захочешь, с мальчишками в Шлиссельбург ездить: озеро там, воздух, простор и Питер твой рядом. В дельфинарий или жирафов смотреть – у нас же нету.

Лера перестала всхлипывать и стала слушать внимательно. Валерий заметил перемену обстановки к лучшему и перешел к делу:

– Я вчера с прорабом созванивался, коробка, говорит, есть, подведено все, а отделывать без хозяйки как? Слышишь, хозяйка? Надо ехать смотреть, я без тебя не могу. А достроим – будет там Сашка жить. На стороже сэкономим.

– С ума сошел, – испугалась Лера. – Как он на работу будет ездить? Там же электричкой больше часа.

– А я машину куплю! – мигом возник рядом Сашка. – Раз мне уже восемнадцать есть, на права сдам – и куплю. Подержанную можно, там у нас из Финляндии дешево перегоняют, можно даже под заказ.

– Не говори глупостей! – перебила сына Лера.

Но Сашка уже загорелся:

– Я, между прочим, на работу могу не каждый день ездить. А в универ тем более. Мне бы только Интернет туда, и буду дома работать, а потом по электронке скидывать, у нас многие так работают. Начальству по фигу, где я сижу, лишь бы работа была сделана. Ну мам. Давайте достраивайте скорее! Я собаку куплю!

– Я тоже хочу собаку! – сразу потерял интерес к спящему брату Артем и перебрался поближе к отцу и Лере, чтобы не пропустить ничего интересного.

– И тебе купим собаку, – пообещал Валерий. – Купим двух собак.

Лера окончательно перестала плакать и посмотрела на него с подозрением. Николай Волков-младший тоненько пискнул.

– Трех собак! – шепотом заорал Валерий, бросаясь к кроватке. Замер рядом, открыв рот и вытянув шею – точь-в-точь как только что мальчишки. И с ужасом прошептал, оглядываясь на жену: – Лера! У него только один глаз открывается!

– Вчера вообще ни один не открывался, – хладнокровно сообщила Лера. – Прогресс налицо. То есть на лице. Этот серый, я уже утром рассматривала. Как у тебя.

– Да как же?! – продолжал убиваться папа.

– Откроется и второй, – прониклась его отчаянием Лера. – Ничего особенного. Как у котят, знаешь?

– А подержать можно? – попросил Валерий, умоляюще глядя на жену.

– Не знаю… – засомневалась Лера и, оглянувшись на дверь, решила: – Ну бери, пока Анны Петровны нет. Только голову держи!

Она достала сына из кроватки, делая вид, что у нее это получается очень ловко, хотя сама в глубине души тряслась, беря на руки крошечное невесомое тельце, а надевать памперсы и пеленать по-новомодному все утро училась у той же Анны Петровны.

Валерий, неловко изогнувшись, прижал к себе теплый попискивающий кулечек и, не отрывая глаз от недовольного личика, принялся раскачиваться из стороны в сторону. Лера смотрела на эти манипуляции с интересом. Тема ревниво выглядывал из-за плеча и на всякий случай держал отца за локоть.

– Сашка, как там отец?.. – тихонько спросила Лера. – Сто лет не выделись. То он весь в делах, то я по больницам.

– Ну мам, у него все круто! Эта его, ну… знакомая новая. Вика – красивая! – мечтательно закатил глаза взрослый Лерин сын, а Лера приложила палец к губам. – Она дом целый в центре, на Тургенева, не то купила, не то в аренду взяла, там все лето ремонт делали, и теперь у них свой театр будет. Там уже так и написано: театр кукол Андрея Хохлова. И в Интернете, там театральный сайт есть, про него знаешь что написали? «Андрей Хохлов – актер, художник, режиссер, один из самых известных персонажей в мире современного кукольного театра». А Вика, прикинь, директор. Знаешь, – Сашка глупо хихикнул, – по-моему, она в него по уши влюблена! Так на него смотрит! И все, что он скажет, делает. Я там был, уже афиши висят.

– Возьми трубку, тормоз, звонка не слышишь? – неожиданно громко потребовал противный незнакомый голос.

Лера подскочила, Валерий и Тема оглянулись, одинаково вопросительно подняв брови – не спутаешь, родня! Интересно, подумала Лера, а Коля тоже будет вот так же делать брови домиком?

– Это сотовый, вместо музыки отстойной, – загордился Сашка. – Классно, да?

– Я тоже так хочу! – запрыгал Тема.

– Все. Я тебе сделаю, раз плюнуть, – пообещал Сашка, выкапывая трубку из бездонного кармана на колене штанов. – О! Это папа! – и заорал в трубку: – Папа!!!

– Не ори! – хором зашипели Валерий и Лера.

– Папа! – тоже зашептал Сашка. – Мы у мамы сейчас, у нас Колька родился! У него только один глаз открывается, как у котенка. Даю, даю! – и передал трубку Лере.

– Лерочка, родная, поздравляю! Я не знал, можно ли тебе звонить в роддом, мало ли там какие порядки. Как ты?

– Спасибо, Андрюша, хорошо все! А у тебя как дела?

– У нас открытие через неделю! Недоделано все, черт, краской воняет, и программки не успели напечатать, но все равно решили открыть сезон. Это все Вика, представляешь? У нее просто талант! Она горы своротила! И деньги где-то умудрилась найти, и помещение выбила, и документы собрала, и ремонт на ней. В общем, в таких условиях еще никто из великих творцов не работал, я первый! Такого натворю – держитесь! Мы бы с Викой очень хотели, чтобы ты на открытие пришла. Там все-все наши будут! Тебя уже выпустят через неделю?

– Конечно, выпустят, – улыбнулась Лера, она давно не слышала, чтобы у Андрея был такой счастливый голос, ему вообще не свойственно было бурное проявление эмоций вне сцены. – Уже в среду будем дома. Ради тебя уж бабушка с Колькой посидит, я думаю!

– Я посижу! – вставил Валерий.

– Я обязательно приду, – пообещала Лера. – И Сашка тоже. Все, Андрюша, пока!

Лера отдала Сашке телефон и, повернувшись к Валерию, встретилась с его вопросительным взглядом:

– Что, Валера?

– Ты пойдешь на премьеру?

Лера кивнула.

– А Вика? – тихо, одними губами, спросил Валерий поверх Теминой головы.

– Ну и что? Я не к ней пойду – я пойду в театр к Андрею. И тебя с собой возьму.

– А меня? – вскинулся Тема. – Это вы в театр? Где мама работает, да? Меня-то возьмете?

– А как же? Непременно возьмем – и тебя и Сашу, – пообещала Лера. – Вот видишь, папа Валера, с такой группой поддержки можно хоть к черту на рога, а ты говоришь. Мы, Валера, в театралке систему Станиславского зубрили: ничего не выдумывать, верить в предлагаемые обстоятельства – и действовать в них. Раз уж так перепуталось все, будем учиться жить в предлагаемых обстоятельствах. Правда, Николай Валерьевич? – наклонилась Лера к сыну.

И Николай Волков-младший смешно сморщил нос, соглашаясь: будем учиться жить!